Латинская Америка 19-нач.20 вв
.
Конец 19 - начало 20 века продемонстрировали человечеству, что культура как интегрирующее начало общественного развития охватывает не только сферу духовного, но во все большей степени материального производства. Все качества техногенной цивилизации, чье рождение было отмечено чуть более трехсот лет назад, смогли проявиться в полной мере именно в это время. В это время цивилизационные процессы были максимально динамичны и имели определяющее значение для культуры.
Образование государств в Латинской Америке явилось важнейшей предпосылкой для ускорения развития капиталистических отношений. В Мексике, Бразилии, Чили создавались основы лёгкой промышленности, возникла банковская система. Сохранение крупного помещичьего землевладения и привилегий церкви способствовало консервации различных форм докапиталистической эксплуатации.
Господство класса рабовладельцев, которому в конце 40-х годов XIX в., казалось, ничто не угрожало, в значительной мере опиралось на растущий спрос, предъявляемый мировым рынком на товары, производимые в странах Латинской Америки: сахар и особенно кофе, становившиеся главным богатством латиноамериканских стран. Эти товары производились рабами. Самое большое число рабов было ввезено в Латинскую Америку именно после 40-х годов. Минуя английские кордоны, работорговцы ввозили в страны ежегодно невольников, которые не ведали, что в ней существует закон, предоставляющий им свободу.
Однако, как ни казалось прочным положение рабовладельцев Латинской Америки, они стояли на той грани, за которой должно было наступить неизбежное ослабление их господства. И эта грань не была порождением только латиноамериканской действительности. Она была местным выражением процесса, происходившего в мировом масштабе.
Рабство в Америке было долгое время залогом развития европейской, в частности английской, промышленности. К середине XIX в. оно стало утрачивать эту роль. Более того, оно уже делалось постепенно тормозом дальнейшего капиталистического развития Европы. Это находило свое выражение в том, что Англия все более жестоко преследовала работорговлю, все решительнее использовала свое влияние на бразильское правительство, чтобы заставить его проявить активность в этом направлении. 8 августа 1845 г. в Англии был принят Акт Эбердина. Он предоставлял английским кораблям право захватывать любое судно, подозреваемое в перевозке рабов, и предавать работорговцев суду адмиралтейства.
В сер. 19 в. начался новый подъём революционного движения, выразившийся в гражданских войнах в Аргентине, Колумбии, Мексике, Венесуэле, Уругвае, Гватемале и заставивший провести важные социальные реформы в Перу, Гондурасе, Бразилии. Произошла частичная секуляризация недвижимости католической церкви. Под давлением народных выступлений были отменены подушная подать с индейцев и рабство негров (без наделения землёй), уничтожены дворянские титулы. В 1889 была ликвидирована монархия и провозглашена республика в Бразилии. В Чили, Мексике, Аргентине в сер. 19 в. произошли первые стачки рабочих, возникли профсоюзы, несколько позднее начал распространяться марксизм, были созданы секции 1-го Интернационала. На их основе в кон. 19 - нач. 20 вв. сложились социалистические партии и группы (в Аргентине, Боливии, Бразилии, Гваделупе, Кубе, .Мартинике, Мексике, Перу, Уругвае, Чили). Однако в рабочем движении Латинской Америки получили распространение анархизм и анархо-синдикализм.
Народам Латинской Америки пришлось отстаивать свой суверенитет и территориальную целостность от вторжений войск США (Мексика, 1846- 1848; Центр. Америка, 1855-57, 1860 и др.), Великобритании, Франции и Испании (Мексика, 1861-67), Испании (Чили, Перу, 1864-66). Для противодействия иностранной агрессии молодые государства заключали оборонительные союзы и проводили латиноамериканские. конференции. Экспансия иностранного капитала, неравномерность экономического и политического развития способствовали возникновению таких войн, как Тихоокеанская война 1879-83 и Парагвайская война (1864-70).
В 19 в. подъём рабочего и общедемократического движения в метрополиях, восстания рабов на Мартинике, Ямайке и в некоторых других колониях привели к отмене рабства в английских (30-е гг. 19 в.), французских (1848) и нидерландских (1863) колониях.
С вступлением капитализма в империалистическую стадию экономически слабые латиноамериканские государства попали в финансово-экономическую и дипломатическую зависимость от империалистических держав. Воспользовавшись начавшимся в 1895 национальным восстанием против испанского господства на Кубе, США в 1898 оккупировали эту страну и захватили Пуэрто-Рико. Империалисты США развернули территориальную экспансию - отторгли у Панамы зону канала (1903), оккупировали Никарагуа (1909-33), Доминиканскую Республику (1916-24), Гаити (1915-34), вторглись в Мексику (1914, 1916-17). В Латинской Америке развернулось антиимпериалистическое движение, имели место буржуазно-демократические антиолигархические революции выступления, кульминационным пунктом которых стала антиимпериалистическая революция 1910-17 в Мексике, сопровождавшаяся крест, войной (Мексиканская революция 1910-17). В социалистических партиях выделились революционные интернационалистические течения. В ряде стран возникли национальные профсоюзные центры.
Основные тенденции развития международных отношений в Латинской Америке от завоевания независимости до начала ХХ вв.
Несмотря на успехи экспортной экономики, государства Латинской Америки, как и прочие капиталистические страны второго эшелона, шли путем догоняющего развития. Ведь главные достижения промышленной революции (ткацкий станок, паровая машина, железнодорожный транспорт, электричество, газ, телеграф и т.д.) здесь внедрились на 25 40 лет позже, чем в Европе и Северной Америке. Особенно отставала обрабатывающая промышленность, которая в силу самой модели развития по сравнению с передовыми державами укоренялась слабо и только в наиболее крупных странах континента. В первом десятилетии XX в. на их долю приходилось менее 2% из общего числа прядильных веретен в текстильной промышленности мира. Периферийное положение региона и необходимость догонять вынуждала привлекать из-за рубежа не только инвестиции, но и займы. Так возникла и финансовая зависимость от иностранных кредиторов.
Все это обусловило слабость внешнеполитического потенциала стран Латинской Америки и их подчиненное положение в системе международных отношений. Национальная государственность многих из них на протяжении десятилетий не реализовывалась в самостоятельных акциях на мировой арене. Показательно, что из 18 независимых государств региона только Мексика оказалась в числе 26 участников первой Гаагской международной конференции 1899 г. по проблемам ограничения вооружений и обеспечения мира.
В основном же в их внешней политике преобладали торгово-экономические интересы. Поэтому в отличие от великих держав, которые поддерживали отношения друг с другом на уровне послов, интересы латиноамериканских стран за рубежом представляли миссии во главе с посланниками (единственное исключение Мексика, обменявшаяся послами с США). Но и в урезанном виде эти отношения поддерживались с ограниченным числом государств (в 1900 г. даже крупнейшая страна континента Бразилия имела дипломатические миссии лишь в 2 иностранных государствах), шире практиковались только консульские отношения. Внешняя политика континента ориентировалась главным образом на великие державы, а отношения между самими государствами региона были развиты слабо, несмотря на общность исторических судеб, языковую и культурную близость, идентичность экономических интересов.
Хотя в мировое хозяйство страны Латинской Америки включались еще в период свободной конкуренции, наступление эпохи империализма существенно осложнило их международное положение. В частности, межимпериалистическое соперничество, особенно в добывающих отраслях региона, подогревало распри и между латиноамериканскими государствами. Примером тому служит "селитряная война" 1879-1884 гг., в которой поддержанная англичанами Чили одержала верх над связанными с американскими интересами Перу и Боливией, не только отняв у них 180 тыс. кв. км богатой селитрой территории, но и лишив Боливию выхода к Тихому океану. С другой стороны, хотя и XIX век для Латинской Америки омрачался войной США против Мексики (1846-1848), французской интервенцией в ту же Мексику (1861-1867) и другими силовыми акциями, начало ХХ столетия превзошло по этой части самые мрачные прогнозы. В 1902-1903 гг., например, чтобы взыскать долги с Венесуэлы, Англия, Германия и Италия подвергли блокаде и бомбардировкам города ее побережья. Самым же силовым оказался период 1910-1919 гг., когда в отношении стран региона было совершено наибольшее число актов иностранного вмешательства (136) по сравнению с каким-либо другим десятилетием за всю историю Латинской Америки с 1800 по 1969 г.
Особенно часто к интервенциям прибегали США. Провозглашение Соединенными Штатами в 1823 г. доктрины Монро ( The Monroe Doctrine
), исключавшей вмешательство европейских держав в Новом Свете, в какой-то мере помогло их южным соседям избежать реставрации испанского колониализма. Когда же США сами превратились в империалистическую державу, опоздавшую, как и Германия, к дележу колоний, эта доктрина послужила им удобным основанием для экспансии за счет подчинения южных соседей своему контролю, навязывания кабальных займов и неравноправных договоров.
Первый удар был нанесен в 1898 г. по дряхлеющей Испании, в чьей колонии на Кубе шла освободительная война (1895-1898). После разгрома испанских эскадр у берегов Кубы и Филиппин наибольшие лавры среди сторонников захватнической политики снискал президент США Теодор Рузвельт. Свою политику в отношении соседей по континенту он сформулировал в знаменитом афоризме: "Говори мягко, но держи большую дубинку". Политика "большой дубинки" состояла в оккупации той или иной страны и силовом "вколачивании" в ее экономику американского капитала. Когда монополии закреплялись, США выводили войска, но поправкой к местной конституции (типичный пример "поправка Платта" 1901 г. к конституции Кубы (The Platt Amendment, 1901
), наряду с другими ограничениями национального суверенитета, оставляли за собой право на повторную интервенцию "в случае возникновения угрозы жизни и собственности американских граждан". Так неоднократно оккупировались Куба (1906-1909, 1912, 1917-1922), Гаити (1915-1934), Гондурас (1905, 1907, 1911, 1912), Доминиканская Республика (1904, 1914, 1916-1924), Никарагуа (1912-1933) и даже Мексика (1914, 1916-1917). Подобные же отношения ради строительства и эксплуатации Панамского канала установились с 1903 г. между США и отделившейся с их помощью от Колумбии Панамой.
Таким образом уже к 1914 г. США захватили серьезный плацдарм, выйдя на 2-е место после Англии по объему общих инвестиций в регионе. В дальнейшем, воспользовавшись ослаблением экономических связей между Латинской Америкой и Европой в годы первой мировой войны, американские монополии значительно потеснили своих конкурентов на Южноамериканском континенте. Их инвестиции в регионе в 1914-1918 гг. возросли на 50%, достигнув 2,4 млрд. долл.
Параллельно с конца XIX в. для достижения своей гегемонии в регионе США активно утверждали панамериканизм. Идею союза американских государств выдвигал еще Боливар на Панамском конгрессе 1826 г. Однако в тот период она касалась лишь государств Латинской Америки и из-за возобладавших центробежных тенденций потерпела неудачу. В дальнейшем попытки ее возрождения предпринимались на
Первом Лимском конгрессе (1847-1848),
Континентальном Конгрессе в Сантьяго-де-Чиле (1856), Втором Лимском конгрессе (1864-1865). Но они, как правило, были ответом на угрозы или вмешательство иностранных держав, а также на конфликты между самими латиноамериканскими странами и тоже не увенчались успехом.
Кровопролитные войны в Латинской Америке война Аргентины, Бразилии и Уругвая против Парагвая (1864-1870) и война Чили с Боливией и Перу (1879-1884) позволили США выступить в тоге миротворца и выдать сколачивание экономического и военно-политического блока американских государств под эгидой Вашингтона за претворение в жизнь идеи Боливара. На самом же деле панамериканизм конца XIX в. развивал доктрину Монро и идеи отцов-основателей североамериканской республики о "божественном предопределении" руководящей роли США в делах Западного полушария применительно к условиям эпохи империализма.
Его идеология вобрала в себя элементы таких геополитических и даже расистских концепций, как теории "предначертания судьбы", "географического фатализма", "цивилизаторской миссии англосаксонской расы", "взаимозависимости" и т. п. В основу этой доктрины был положен тезис о "континентальной солидарности" и о якобы существующей общности интересов США и латиноамериканских стран, обусловленной географическими факторами, взаимодополняющим характером их экономик, наличием "духовного братства" и единой "культурной общности", которая противопоставлялась европейской, восточной и славянской культурам. При этом США как "старшему брату" отводилась руководящая роль в межамериканских делах и право разговаривать с латиноамериканскими странами авторитетным тоном.
Первая Панамериканская конференция была созвана в Вашингтоне в конце 1889 начале 1890 гг. Ее главными вопросами были "меры по поддержанию мира и увеличению благосостояния американских государств", создание таможенного союза, введение единой серебряной валюты, установление единообразной системы таможенных пошлин, портовых сборов и правил, регулирующих экспортные и импортные операции, принятие арбитражного плана для разрешения возникающих споров и конфликтов. Тем не менее из-за антиамериканских настроений в странах Латинской Америки и их страха перед угрозой с севера предложения США встретили сопротивление. Особенно жестокое поражение американская дипломатия потерпела по вопросу таможенного союза, поскольку рассматривавшая его комиссия признала такой союз несовместимым с интересами латиноамерикан
Вторую Панамериканскую конференцию удалось созвать в Мехико только через десять лет, в октябре 1901 январе 1902 г. В дальнейшем было решено созывать конференции каждые пять лет. Третья конференция состоялась в 1906 г., а четвертая в 1910 г. Намеченную на 1915 г. пятую конференцию созвать не удалось ввиду первой мировой войны. На этих конференциях американская дипломатия упорно осуществляла свою главную цель, шаг за шагом укрепляя созданную организацию и расширяя ее полномочия. В результате реорганизации Коммерческое бюро было переименовано в Международное американское бюро. Оно включило в сферу своей деятельности культурные и социальные вопросы и стало осуществлять административные и организационные функции. Его работу направлял состоявший из дипломатических представителей стран региона в Вашингтоне Руководящий совет во главе с госсекретарем США. В дальнейшем бюро получило название Панамериканского союза и превратилось в постоянно действующий секретариат межамериканской организации, официальной целью которой по решению четвертой Панамериканской конференции 1910 г. объявлялось содействие экономическому и политическому сотрудничеству американских государств. Так по кирпичику возводилось здание межамериканской системы, заслужившей название "министерства колоний США".
Добиваться принятия угодных решений США удавалось благодаря не только растущей экономической и военной мощи, но и позиции некоторых латиноамериканских стран, в первую очередь Бразилии. Следуя курсом на "негласный союз с северным колоссом", Рио-де-Жанейро поддерживал политику Вашингтона в международных делах и выступал активным сторонником укрепления "континентальной солидарности" под эгидой США, в то время как в остальных государствах Латинской Америки политика "большой дубинки" вызывала рост антиамериканских настроений. Так, на четвертую Панамериканскую конференцию делегация Бразилии привезла проект резолюции об официальном признании странами Латинской Америки "доктрины Монро" "неизменным фактором международного мира на Американском континенте", о выражении США "сердечной благодарности за этот благородный и бескорыстный акт, имевший великие благодетельные последствия для всего Нового Света". Однако уже в ходе предварительных консультаций представители других стран региона выразили негативное отношение к бразильской инициативе, в результате чего предложение было похоронено в кулуарах и не рассматривалось конференцией.
В обмен правящие круги США поддерживали претензии Бразилии на роль лидера в Южной Америке, помогали ей при возникновении конфликтов с соседними государствами и способствовали укреплению ее позиций в международных организациях. В частности, опираясь на поддержку Вашингтона, Рио-де-Жанейро сумел "мирными средствами" уладить территориальные споры со своими соседями таким образом, что к нему отошли территории, равные по площади Франции. Бразилия первой из латиноамериканских стран была удостоена официального визита госсекретаря США Элиу Рута. Ее столица была избрана местом проведения третьей Панамериканской конференции. Глава американского дипломатического представительства в Рио-де-Жанейро в 1906 г. был возведен в ранг посла, в то время как в других столицах региона США были представлены посланниками. Эти и другие подобные акции подчеркивали дружеский характер отношений, установившихся между Вашингтоном и Рио-де-Жанейро.
На США нередко ориентировались также представители Уругвая. Дипломатия этой небольшой страны надеялась, что Панамериканский союз поможет ей противостоять давлению соседних гигантов Аргентины и Бразилии. В числе приверженцев стратегии "негласного союза" с США были диктаторы Порфирио Диас в Мексике (1876-1911), Эстрада Кабрера в Гватемале (1898-1920), Висенте Гомес в Венесуэле (1909-1935) и др. Они щедро раздавали огромные концессии американским монополиям и с готовностью принимали "руководство" США в межамериканских делах.
Оппозицию Соединенным Штатам возглавляла Аргентина, которая была ориентирована на европейские рынки, конкурировала с США на мировом рынке продовольственных товаров и традиционно поддерживала тесные связи с Англией. На первой Панамериканской конференции аргентинская делегация сделала все, чтобы отклонить основные предложения США (о таможенном союзе, единых тарифах и арбитражном плане), поскольку они представляли серьезную угрозу независимости суверенных государств. В дальнейшем дипломатия Аргентины придерживалась намеченной линии и часто блокировалась с представителями Чили, Боливии, Перу и других государств.
По примеру Аргентины ряд латиноамериканских стран прибегал к тактике отказа от ратификации соглашений и конвенций, которые принимались на панамериканских конференциях под нажимом США. Из 17 панамериканских соглашений 1902-1910 гг. Аргентина ратифицировала только 3. Другим проявлением оппозиции стало игнорирование значительным числом стран региона Панамериканского союза. Аргентина, Боливия, Никарагуа, Парагвай, Перу не делали взносов на содержание постоянного секретариата, и их представители часто отсутствовали на его заседаниях.
Сопротивлением латиноамериканских стран объяснялся и провал выдвинутого президентом США Вильсоном в 1914 г. предложения о заключении "панамериканского пакта" в целях "общей и взаимной гарантии территориальной целостности и политической независимости при республиканской форме правления" и разрешения "пограничных споров путем применения процедуры арбитража". Наиболее крупные страны региона отмежевались от "панамериканского пакта", и в результате идея Вильсона дальнейшего хода не получила.
Однако это была своего рода "молчаливая оппозиция". На панамериканских конференциях до первой мировой войны не было сказано ни слова о больших проблемах Америки той эпохи: испано-американской войне 1898 г., присоединении Пуэрто-Рико, военной оккупации Кубы, навязанной ей поправке Платта и о захвате части острова для военной базы. Не прозвучало осуждения и в связи с отторжением от Колумбии Панамского перешейка. Тем не менее, хотя буржуазно-латифундистская олигархия стран Латинской Америки не осмеливалась бросить открытый вызов "северному колоссу", на этих конференциях благодаря усилиям дипломатии ряда стран региона были приняты решения, ограждавшие их интересы. Таким образом, уже на заре панамериканизма за его парадным фасадом обнаружились противоречия, разделяющие две Америки.
Сопротивление империалистическим державам страны Латинской Америки оказывали разнообразными внешнеполитическими акциями. В частности, на рубеже XIXXX вв. большое число сторонников завоевала идея разработки "международного латиноамериканского права", призванного вооружить государства региона средствами международно-правовой защиты от иностранных интервенций и создать арбитражный механизм для мирного урегулирования споров между ними без участия США. С этой целью в 1888 г. в Монтевидео состоялся специальный конгресс, созванный по инициативе Аргентины и Уругвая. В его работе участвовали представители семи стран Южной Америки. Согласно принятым рекомендациям, в 1906 г. в Рио-де-Жанейро начала работу комиссия юристов по подготовке кодекса частного и публичного международного права стран Западного полушария. Работу комиссии прервала первая мировая война.
Крупной акцией в деле защиты стран Латинской Америки стала известная
"доктрина Кальво Драго", основные положения которой были сформулированы аргентинским юристом и дипломатом Карлосом Кальво (1885). Основываясь на принципах национального суверенитета и юридического равенства всех государств, "доктрина Кальво" провозглашала недопустимость дипломатического вмешательства, а тем более вооруженной интервенции, с целью взыскания долгов или получения возмещения за убытки, понесенные иностранными подданными. Всякий иной подход означал бы "создание опасной привилегии злоупотребления силой для могущественных держав в ущерб более слабым государствам и установление ничем не оправдываемого неравенства между своими и иностранными подданными".
"Доктрина Кальво" была с энтузиазмом встречена в регионе, и многие его страны стремились включить эти принципы в свои конституции, в условия контрактов с иностранными фирмами, в договоры, заключенные между собой, а также с иностранными государствами. Некоторые принципы Кальво даже нашли свое отражение в германо-мексиканском договоре 1882 г., в испано-перуанском договоре 1898 г., договоре о мире, дружбе, арбитраже и торговле, заключенном в 1906 г. Коста-Рикой, Сальвадором, Гватемалой и Гондурасом и др.
С особой остротой проблема защиты от иностранных интервенций встала в начале XX в., во время венесуэльского кризиса 1902-1903 гг. В самый разгар этих событий министр иностранных дел Аргентины Луис Драго сформулировал свою доктрину, которая развила и видоизменила "доктрину Кальво". В ноте, отправленной 29 декабря 1903 г. правительству США, осуждались насильственные действия европейских держав против Венесуэлы. Хотя
"доктрина Драго" носила более ограниченный характер по сравнению с "доктриной Кальво", так как касалась только государственных долгов и допускала дипломатическое вмешательство, почти все латиноамериканские страны выступили в ее поддержку. Только бразильская пресса продолжала твердить об отсутствии у Аргентинской республики права говорить с Вашингтоном от имени коллективных интересов, а бразильская дипломатия выступила против признания "доктрины Драго".
Агрессия европейских держав вызвала острую реакцию и со стороны Вашингтона. Правительство Т. Рузвельта, нейтрализовав Англию, оказало открытое давление на Германию и, угрожая применением вооруженной силы, заставило ее отступить. В феврале 1903 г. под нажимом США были подписаны соглашения между Венесуэлой и тремя державами о снятии блокады и порядке удовлетворения их претензий. В то же время США фактически отказались признать "доктрину Драго", несмотря на то, что в ней содержались ссылки на "доктрину Монро". Делегация США не допустила включения "доктрины Драго" в повестку дня третьей Панамериканской конференции, и по ее настоянию было принято решение передать доктрину на рассмотрение второй Гаагской конференции с целью включения ее в свод международных законов.
Вторая Гаагская конференция собралась в 1907 г. В ней участвовали все латиноамериканские страны, приглашенные одним из ее инициаторов Россией. В Гааге по вопросу о "доктрине Драго" разгорелась острая борьба. Американскому делегату Портеру удалось провести множество поправок, и "доктрина Драго" была принята в таком искаженном виде, что принцип, сформулированный аргентинским министром иностранных дел, был в сущности, отвергнут. Одобренная конференцией конвенция Драго Портера допускала применение вооруженной силы при взыскании государственных долгов в тех случаях, когда страна-должник отвергает третейское разбирательство и игнорирует его решение.
В целях защиты собственного суверенитета страны Латинской Америки стремились использовать межимпериалистические противоречия в регионе. В частности, ряд латиноамериканских правительств добивался большей вовлеченности в дела региона России, надеясь, что ее влияние поможет им частично нейтрализовать опасности, исходящие от США и Англии. В таком ключе следует рассматривать аргентинское предложение России купить остров Эстадос из группы островов Огненной Земли, а также сближение России со странами региона на второй Гаагской конференции. Однако дальнейшего развития эти отношения не получили, поскольку вскоре трон Николая II зашатался под ударами революций в России.
Оборонительная реакция в Латинской Америке на политику империалистического разбоя послужила также стимулом для подъема "паниспанизма", который был связан с идеей союза латиноамериканских государств с Испанией. В 1900 г. в Мадриде состоялся даже испано-американский конгресс, в работе которого участвовали делегаты от 15 государств Латинской Америки.
В русле оборонительной тенденции находилось и стремление трех крупнейших государств Южной Америки: Аргентины, Бразилии и Чили создать при поддержке Англии так называемый "
союз АБЧ", который мог бы служить противовесом растущему влиянию США. Предпосылки для сближения возникли после того, как в 1899-1908 гг. между ними были заключены двусторонние договоры об урегулировании пограничных споров. В 1914 г. страны АБЧ предложили свое коллективное посредничество для урегулирования конфликта в ходе очередной американской интервенции в Мексику, которое было принято. Хотя миссия посредников не принесла значительных результатов, сближение этих стран продолжалось. В мае 1915 г. их представители в Буэнос-Айресе подписали трехсторонний "договор АБЧ", который предусматривал мирное решение любых конфликтов между его участниками. По условиям договора, осуществление арбитража при спорах и конфликтах возлагалось на постоянную комиссию из представителей трех стран. Однако потенциальные возможности согласования внешней политики трех крупнейших государств Южной Америки, связанные с "договором АБЧ", реализованы не были, так как он не был ратифицирован всеми участниками и не привел к объединению их в прочный союз.
Различия внешнеполитической ориентации государств Латинской Америки проявились во время первой мировой войны. Аргентина, Венесуэла, Колумбия, Мексика, Парагвай, Сальвадор и Чили придерживались строгого нейтралитета. Аргентина и Мексика совместно предложили объявить "экономический бойкот" воюющим державам. Боливия, Доминиканская Республика, Перу, Уругвай, Эквадор разорвали дипломатические отношения с державами Тройственного союза. Бразилия, Гаити, Гондурас, Гватемала, Коста-Рика, Куба, Никарагуа и Панама после вступления США в первую мировую войну объявили о состоянии войны с Германией. Эти события еще раз подтвердили, что "континентальная солидарность" является мифом.