Внутренняя и внешняя политика Павла 1

Содержание.

Введение.3

Внешняя политика Павла I.5

ВОЕННАЯ РЕФОРМА.. 11

Внутренняя политика.13

Торговая деятельность при Павле I.13

Крестьянские реформы Павла I.15

Развитие промышленности.19

Финансовая политика.21

Заговор против императора. 22

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 24

Список использованной литературы.25

Введение.

Павел I родился 20 сентября 1754года. Отец его - Петр III ,мать Екатерина II. Будучи мальчиком, он вскоре после рождения был разлучен со своими родителями царствующей двоюродной бабкой Елизаветой, которая рассматривала его как законного наследника престола и взяла его воспитание под свой непосредственный надзор. Павел рос в атмосфере грубых страстей, интриг, унизительных ссор, которые оказали влияние на развитие его личности. Лишившись отца в результате государственного переворота , в главе которого стояла его мать Екатерина II , уже в возрасте восьми лет он был отстранен от серьезных занятий и какого- либо участия в государственных делах . Павел был также изгнан из окружения своей матери, к нему постоянно окруженному соглядатаями* с подозрением относились придворные фавориты** ,. Быть этим и объясняется его вспыльчивость и раздражительность про которые его современники и ставили ему в вину.

Детство Павла прошло в заботах одинокой и любве­обильной бабки, без материнской ласки и тепла. Мать оставалась для него малознакомой женщиной и со вре­менем все более и более отдалялась. Когда наследнику исполнилось шесть лет, ему отвели крыло Летнего двор­ца, где он жил со своим двором вместе с воспитателями. Обер-гофмейстером при нем был назначен Никита Ива­нович Панин — один из знаменитейших государствен­ных деятелей своего времени.

Павла I учили математике, истории, географии, языкам, танцам, фехтованию, морскому делу, а когда подрос — богословию, физике, астрономии и политическим на­укам. Его рано знакомят с просветительскими идеями и историей: в десять—двенадцать лет Павел уже читает произведения Монтескье, Вольтера, Дидро, Гельвеция, Даламбера. Порошин беседовал со своим учеником о сочинениях Монтескье и Гельвеция, заставлял читать их для просвещения разума. Он писал для великого князя книгу «Государственный механизм», в которой хотел показать разные части, которыми движется государство.

Учился Павел легко, проявляя и остроту ума, и неплохие способности; отличался чрезвы­чайно развитым воображением, отсутствием усидчивости и терпеливости, непостоянством. Но, видимо, было что-то в цесаревиче такое, что вызвало пророче­ские слова его младшего воспитателя С. А. Порошина: «При самых лучших намерениях вы заставите ненавидеть себя».

Когда Павлу I было семь лет, умерла императрица Елизавета. Впоследствии Павел узнал, как Ека­терина совершила свой победный поход во главе гвар­дии в Петергоф и как ее растерявшийся супруг, от­рекшийся от престола, был отвезен в Ропшу. А Никита Иванович Панин, к которому Павел скоро привык, внушал ему искусно некоторые странные и беспокойные мысли об императрице. Нашлись и другие, которые растолковали мальчику, что после смерти Петра III надлежало императором быть ему, Павлу, а супруга удавленного государя могла быть лишь регентшей и правительницей до его, Павла, совершеннолетия. Павел это очень запомнил. Тридцать четыре года думал он об этом дни и ночи, тая в сердце мучительный страх перед той принцессой, которая завладела российским престолом, вовсе не сомневаясь в своем праве самодержавно управлять многомиллионным народом.

20 сентября 1772 года был день его совершеннолетия. Многие были уверены, что Ека­терина привлечет к управлению страною законного наследника. Но этого, разумеется, не случилось. Екатерина понимала, что с ее смертью, если Павел взойдет на престол, вся ее государствен­ная программа будет уничтожена в первые же дни его правления. И она задумала отстранить Павла от пре­стола. И он об этом догадывался.

Проявляться характер Павла начал с того времени, когда он повзрослел и стал осознавать свое положение при дворе: обойденного вниманием матери наследника престола, с кото­рым пренебрежительно обходятся фавориты, которому не до­веряют никаких государственных дел.

В 1773 г. в 19 лет Павел женился на дочери протестантского ландграфа - принцессе Августине - Вильгельмине, которая после перехода в православие получила имя Наталья Алексеевна. Накануне свадьбы Павла с его первой женой . Накануне свадьбы Павла с первой женой так пишет о молодом Великом князе Сольм Прусский посланник в Петербурге:» В него легко влюбиться любой девице , - говорил он .- Хотя он невысокого роста , но очень красив лицом , весьма правильного сложения , разговор и манеры его приятны , он кроток , чрезвычайно учтив , предупредителен и веселого нрава. Под прекрасной наружностью скрывается душа превосходнейшая , самая честная и возвышанная , и вместе с тем самая чистая и невинная , которая знает зло только с отталкивающей его стороны , и вообще сведуща о дурном лишь настолько это нужно , чтобы вооружиться решимостью самому избегать его и не одобрять его в других .»? К сожалению Павел недолго прожил со своей первой женой , она умерла через 3 года от родов.

В 1776 г. великий князь женился второй раз на семнадцатилетней принцессе Софии - Доротее Вюрттембергской - Мемпельгардской, получившей после необходимого переходе в православную веру имя Марии Федоровны, которая родила ему десятерых детей: Александра ( наследника престола) ,Константина, Николая, Михаила, Александру , Елену, Марию, Ольгу, Екатерину, Анну. Павел был прекрасным семьянином, о чем свидетельствуют воспоминания его младшего сына Николая, который говорит о том что отец «с удовольствием любовался, когда мы играли на ковре в его комнате». Великая княжна Анна Павловна, его младшая дочь, вспоминала « Отец был так нежен и так добр с нами ,что мы любили к нему ходить. Он говорил, что его удалили от старших детей, отняли их от него как только они родились, но что он хочет видеть младших детей возле себя, чтобы получше их узнать.» А вот что писала Мария Федоровна своей подруге через несколько месяцев после свадьбы « Дорогой мой муж- ангел Я люблю его до безумия.»

В 1781 - 1782 г.г. Павел под именем графа Северного вместе с супругой совершил путешествие, длившееся 14 месяцев. Они посетили Австрию, Италию, Францию, Нидерланды, Швейцарию и Штуттгарт. После встречи Великого Герцога Леопольда с Великим князем Павлом Петровичем, тот спешит поделиться своим Она умерла через 3 года от родов.

Идеалист, внутренне порядочный человек, но с чрезвычай­но тяжелым характером и без опыта и навыков государствен­ного управления, Павел вступил на российский престол 6 ноября 1796 года. Еще, будучи наследником, Павел Петрович продумывал программу своих будущих действий, но на прак­тике стал руководствоваться скорее личными чувствами и взглядами, что вело к усилению элемента случайности в пол­итике, придавало ей внешне противоречивый характер.

Внешняя политика Павла I.

Став императором, Павел отменяет тяжелейший рекрутский набор и торжественно объявляет, что «отны­не Россия будет жить в мире и спокойствии, что теперь нет ни малейшей нужды помышлять о распространении своих границ, поелику и без того довольно уже и предовольно обширна...». Сразу по вступлению на престол император Павел I заявил, что отказывается от приготовлений к войне с Францией.

«Нельзя изобразить, — пишет Болотов, — какое при­ятное действие произвел сей благодетельный указ во всем государстве, — и сколько слез и вздохов благодар­ности испущено из очей и сердец многих миллионов обитателей России. Все государство и все концы и преде­лы оного были им обрадованы и повсюду слышны были единые только пожелания всех благ новому государю...».

29 ноября 1796 года была объявлена амнистия пленным полякам. Император повелевал «всех таковых освободить и отпустить в прежние их жилища; а заграничных, буде поже­лают, и за границу. Об исполнении сего наш сенат имеет учинить немедленно надлежащий распоряжения, предписав куда следует, чтоб со стороны губернских правлений и других земских начальств взяты были меры к наблюдению, дабы сии освобождаемые оставались спокойно и вели себя добропорядочно, не входя ни в какие вредные сношения, под опасением тягчайшего наказания»

Вскоре заключается мир с Персией. В письме к прусскому королю от 3 января 1797 года Павел писал: «С имеющимися союзниками многого не сделаешь, а так как борьба, которую они вели против Франции, только способствовала росту революции и ее отпору, то мир может ослабить ее, усилив мирные антиреволюционные элементы в самой Франции, доселе придавленные рево­люцией». Контрреволюционный переворот 27 июля 1794 года приводит к падению якобинской диктатуры во Фран­ции. Революция идет на убыль. Блестящие победы гене­рала Бонапарта над австрийцами в Италии приводят к возникновению целого ряда демократических республик под эгидой Франции. Павел видит в этом дальнейшее распространение «революционной заразы» и выступает за созыв европейского конгресса для урегулирования территориальных споров и пресечения революционных завоеваний. Он готов даже признать Французскую рес­публику «ради успокоения Европы», ибо иначе «против воли придется браться за оружие». Однако ни Австрия, ни Англия его не поддержали, и в 1798 году создается новая коалиция против Франции. Россия в союзе с Англией Австрией, Турцией и Неаполитанским королевством начинает войну против Франции.

«Положить предел успехам французского оружия и правил анархических, принудить Францию войти в пре­жние границы и тем восстановить в Европе прочный мир и политическое равновесие»— так расценивает Павел участие России в этой коалиции. Инструктируя генерала Розенберга, назначенного командовать русским экспеди­ционным корпусом, Павел писал: «...Отвращать все, что в землях не неприязненных может возбудить ненависть или предосудительные на счет войска впечатления (избе­гать участия в продовольственных экзекуциях), внушать, что мы пришли отнюдь не в видах споспешествовать властолюбивым намерениям, но оградить общий покой и безопасность, для того ласковое и приязненное обраще­ние с жителями. Восстановление престолов и алтарей. Предохранять войска от «пагубной заразы умов», соблю­дать церковные обряды и праздники».

4 апреля Суворов прибыл в главную квартиру союз­ной армии, расположенную в местечке Валеджио на севере Италии. Уже 10 апреля взятием Брешии нача­лись военные действия. Против 86-тысячной армии союзников действовала 58-тысячная армия Франции; на севере ею командовал бывший военный министр Шерер, а на юге — молодой и талантливый генерал Макдональд. Используя численное превосходство со­юзников, Суворов решил оттеснить неприятеля в горы за Геную и овладеть Миланом, а затем нанести пораже­ние Макдональду. В дальнейшем он планировал через Савойю вторгнуться во Францию, а войска эрцгерцога Карла вместе с русским корпусом Римского-Корсакова должны были вытеснить французов из Швейцарии и устремиться к Рейну. 15 апреля началось упорное трех­дневное сражение с французами на реке Адда. В этот день дряхлого Шерера сменил один из лучших полко­водцев Франции генерал Моро.

В кровопролитном сражении успех сопутствовал то одной, то другой стороне. Энергичный Моро пытает­ся собрать вместе растянувшиеся на десяток километров войска, но ему это не удается. Потеряв три тысячи убитыми и пять тысяч пленными, французы откатыва­ются на юг. Участь Ломбардии была решена — реку Адда Суворов назвал Рубиконом по дороге в Париж.

Получив известие об этой победе, Павел I вызвал пятнадцатилетнего генерал-майора Аркадия Суворова, назначенного в генерал-адъютанты, и сказал ему: «Поез­жай и учись у него. Лучшего примера тебе дать и в лучшие руки отдать не могу».

Стремительным суворовским маршем с востока на запад союзники отбросили армию неприятеля и вошли в Милан. Не допуская соединения остатков армии Моро с Макдональдом, Суворов наносит ему поражение при Маренго и вступает в Турин. В ожесточенном сражении у реки Треббия терпит поражение и генерал Макдо­нальд.

Спустя много лет прославленный маршал Франции говорил русскому послу в Париже: «Я был молод во время сражения при Треббии. Эта неудача могла бы иметь пагубное влияние на мою карьеру, меня спасло лишь то, что победителем моим был Суворов».

За два месяца французы потеряли всю Северную Италию. Поздравляя Суворова с этой победой, Павел I писал: «Поздравляю Вас вашими же словами: «Слава Богу, слава Вам!»

6 июля командующим французскими войсками был назначен прославленный генерал Жубер, прошедший путь от рядового до генерала за четыре года. Не зная о взятии австрийцами крепости Мантуя, Жубер неожиданно встретил всю союзную армию. Еще не поздно было повернуть назад в горы, но тогда он не был бы Жубером: 4 августа на рассвете орудийные залпы возвестили о начале самой ожесточенной и самой кровавой битвы в этой кампании. Никогда еще за свою долгую службу Суворову не приходилось встречаться с таким яростным сопротивлением противника.

После этой битвы генерал Моро сказал о Суворове: «Что можно сказать о генерале, который погибнет сам и уложит свою армию до последнего солдата, прежде чем отступить на один шаг».

Суворову потребовалось всего четыре месяца, чтобы освободить Италию. Союзники ликовали: в лондонских театрах о нем читаются стихи, выставляются его портре­ты. Появляются суворовские прически и пироги, на обедах вслед за тостом королю пьют за его здоровье.

И в России имя Суворова не сходит со страниц газет, становится легендой. Восхищенный Павелписал полководцу: «Я уже не знаю, что Вам дать, Вы поставили себя выше моих наград...».

Во Франции с тревогой ждали начала вторжения. Заключались пари — во сколько дней Суворов дойдет до Парижа. Но союзников в первую очередь волновали их собственные интересы: англичане предлагают сначала овладеть Голландией и Бельгией, и австрийцы в надежде заполучить последнюю поддерживают их.

Павел I был вынужден согласиться с новым планом своих союзников.

План этот состоял в следующем: австрийцы из Швейцарии идут на Рейн, а Суворов, соединившись с корпусом Корсакова, вторгается во Францию; в Голлан­дии начинает действовать англо-русский экспедицион­ный корпус, а в Италии остаются австрийцы. Суворов был против предстоящей перегруппировки огромной массы войск, но ему пришлось подчиниться.

28 августа русская армия начинает поход. Восполь­зовавшись этим, генерал Моро спускается с гор на по­мощь осажденной австрийцами крепости Тортона и за­нимает городок Нови. Пришлось Суворову вернуться назад, чтобы помочь союзникам и потерять на этом драгоценных три дня. Между тем австрийский эрцгерцог Карл, не дождавшись Суворова, начал выводить свои войска из Швейцарии, оставляя русский корпус Корса­кова один на один с французами. Узнав об этом, возму­щённый фельдмаршал писал в Петербург о Тугуте, пер­вом министре Австрии: «Сия сова не с ума ли сошла или никогда его не имела. Массена не будет нас ожидать, и устремится на Корсакова... Хоть в свете ничего не бо­юсь, скажу — в опасности от перевеса Массена мало пособят мои войска отсюда, и поздно».

В Швейцарии против 60-тысячной французской ар­мии генерала Массены остаются 24-тысячный корпус Корсакова и 20-тысячный корпус австрийцев генерала Готце. Суворов спешит на выручку Корсакова кратчай­шим и наиболее трудным путем — через Сен-Готардский перевал. Но и здесь австрийцы подвели своих со­юзников — обещанных ими мулов не оказалось. «Нет лошаков, нет лошадей, а есть Тугут, и горы, и пропас­ти», — с горечью писал Павлу Суворов. В поисках мулов проходят еще пять дней. Только 12 сентября армия начинает восхождение на перевал. По, скалам и утесам медленно, шаг за шагом, двигалась русская армия, преодолевая холод, усталость и сопротивление непри­ятеля.

Когда в Петербурге узнали об уходе эрцгерцога из Швейцарии, разразился скандал, и только боязнь сепа­ратного мира между Францией и Австрией остановила Павла от разрыва с союзниками. Понимая серьезность положения и трудности, которые предстоят армии, он наделяет Суворова особыми полномочиями. «Сие предла­гаю, прося простить меня в том и возлагая на вас самих избирать — что делать», — пишет он фельдмаршалу.

Суворов посылает в обход корпус Розенберга и с другой стороны — Багратиона, а с остальными атакует неприятеля, но безрезультатно: французы поднимаются выше и выше. Уже вечером во время третьей атаки помог Багратион, ударивший сверху. Перевал был взят, но дорогой ценой — из строя вышли около тысячи человек. А впереди их ждали более трудные испытания.

15 сентября армия вышла к местечку Альтдорф, но здесь оказалось, что сен-готардская дорога дальше обры­вается, а на пути измученной, раздетой и голодной ар­мии встал суровый горный хребет Росшток.

16 сентября рано утром авангард князя Багратиона начинает подъем на Росшток. Шестьдесят часов подряд длился этот беспримерный переход по рыхлому глубокому снегу в густом тумане. Трудным был подъем, но спуск оказался труднее. Дул резкий, порывистый ветер, чтобы согреться, люди сбивались в кучи. Спустились в местечко Муттенталь и здесь узнали страшную новость — корпус Корсакова был разгромлен еще 15 сентября. Катастрофа, усугубленная самонадеянностью Корсакова, была полной: шесть ты­сяч человек погибли, многие оказались в плену. В этот же день генерал Сульт разбил и австрийцев.

Покидая Цюрих, генерал Массена обещал пленным русским офицерам вскоре привезти к ним фельдмарша­ла Суворова и великого князя Константина.

Обессиленная русская армия оказалась запертой в Муттентале — оба выхода, на Швиц и Гларис, были блокированы французами. 18 сентября Суворов собрал военный совет. «Мы окружены предательством нашего союзника, — начал он свою речь, — мы поставлены в тяжелое положение. Корсаков разбит, австрийцы рассе­яны, и мы одни теперь против шестидесятитысячной армии неприятеля. Идти назад — стыд. Это значило бы отступить, а русские и я никогда не отступали!» Суворов внимательно оглядел сосредоточенно слушавших его генералов и продолжал: «Помощи нам ждать не от кого, одна надежда на Бога, на величайшую храбрость и само­отвержение войск, вами предводительствуемых. Только это остается нам, ибо мы на краю пропасти. — Он умолк и воскликнул: — Но мы русские! Спасите, спасите честь и достояние России и ее самодержца!». С этим возгласом фельдмаршал опустился на колени.

19 сентября в семь часов утра к местечку Глариса выступил авангард под командованием князя Багратиона. За ним с главными силами — генерал Дерфельден, в арьергарде — генерал Розенберг. Предстояло с боями преодолеть хре­бет Панике, покрытый снегом и льдом, а затем спус­титься в долину Верхнего Рейна.

Багратион, поднявшись на одну из вершин, обруши­вается на неприятеля; в это время Массена наносит удар по корпусу Розенберга, пытаясь отрезать его и уничто­жить. Упорное сражение закончилось отчаянной штыко­вой атакой. Французы не выдержали и отошли. В ночь на 24 сентября начался последний и самый трудный поход.

Только 20 октября в Петербурге узнали о благопо­лучном исходе кампании. «Да спасет Вас господь Бог за спасение славы государя и русского войска, — писал Ростопчин Суворову, — до единого все награждены, ун­тер-офицеры все произведены в офицеры».

Русская армия получает приказ вернуться на родину. На вопрос Ростопчина, что подумают об этом союзники, император ответил: «Когда придет официальная нота о требованиях двора венского, то отвечать, что это есть галиматья и бред».

Коалиция государств, каждое из которых руковод­ствовалось своими интересами, распалась. Павел не мог простить бывшим союзникам их предательства и пре­ждевременного вывода войск эрцгерцога Карла из Швей­царии. После завершения похода Суворова Ф. Ростоп­чин писал: «Франция, Англия и Пруссия кончат войну со значительными выгодами, Россия же останется ни при чем, потеряв 23 тысячи человек единственно для того, чтобы уверить себя в вероломстве Питта и Тугута, а Европу в бессмертии князя Суворова».

Вступая в коалицию, Павел I увлекался рыцарской целью восстановления «потрясенных тронов». А на деле освобожденная от французов Италия была порабощена Австрией, а остров Мальта захвачен Англией. Коварство союзников, в руках которых он был только орудием, глубоко разочаровало императора. А восстановление во Франции сильной власти в лице первого консула Бона­парта давало повод для изменения курса российской внешней политики.

Обессиленная Франция больше всего нуждалась в мире и спокойствии. Понимая это, Бонапарт с прису­щей ему энергией принимается за поиски мира. Уже 25 декабря первый консул направляет послания Англии и Австрии с предложением начать мирные переговоры. Это еще больше поднимает его авторитет, а отказ союзников от мирных предложений вызывает волну возму­щения и патриотизма. Народ горит желанием наказать врагов мира, и Бонапарт начинает подготовку к войне.

Высказанное в январе пожелание сблизиться с Францией повисло в воздухе — еще сильны были идеи и традиции сотрудничества только с «законной» динас­тией, да и влиятельные общественные круги во главе с вице-канцлером Н. П. Паниным, колоритнейшей фигу­рой того времени, немало способствовали этому.

Быстрый разгром Австрии и установление порядка и законности в самой Франции способствуют изменению позиции Павла. «Он делает дела, и с ним можно иметь дело», — говорит он о Бонапарте.

«После длительных колебаний, — пишет Манфред, — Павел приходит к заключению, что государственные стратегические интересы России должны быть поставле­ны выше отвлеченных принципов легитимизма». Две великие державы начинают искать пути к сближению, которое быстро приводит к союзу.

Бонапарт всячески торопит министра иностранных дел Талейрана в поисках путей, ведущих к сближению с Россией. «Надо оказывать Павлу знаки внимания и надо, чтобы он знал, что мы хотим вступить с ним в перегово­ры», — пишет он Талейрану. «До сих пор еще не рассмат­ривалась возможность вступить в прямые переговоры с Россией», — отвечает тот. И 7 июля 1800 года в далекий Петербург уходит послание, написанное двумя умней­шими дипломатами Европы. Оно адресовано Н. П. Па­нину — самому непримиримому врагу республиканской Франции. В Париже хорошо знают об этом и надеются, что подобный шаг станет «свидетельством беспристрас­тности и строгой корректности корреспондентов».

18 декабря 1800 года Павел I обращается с прямым посланием к Бонапарту. «Господин Первый Консул. Те, кому Бог вручил власть управлять народами, должны думать и заботиться об их благе» — так начина­лось это послание. «Сам факт обращения к Бонапарту как главе государства и форма обращения были сенсаци­онными. Они означали признание де-факто и в значи­тельной мере и де-юре власти того, кто еще вчера был заклеймен как «узурпатор». То было полное попрание принципов легитимизма. Более того, в условия фор­мально непрекращенной войны прямая переписка двух глав государств означала фактическое установление мир­ных отношений между обеими державами. В первом письме Павла содержалась та знаменитая фраза, которая потом так часто повторялась: «Я не говорю и не хочу пререкаться ни о правах человека, ни о принципах раз­ личных правительств, установленных в каждой стране. Постараемся возвратить миру спокойствие и тишину, в которых он так нуждается».

Сближе­ние между двумя великими державами шло ускоренными темпами. В Европе возникает новая политическая ситуа­ция: Россию и Францию сближают не только отсутствие реальных противоречий и общность интересов в широ­ком понимании, но и конкретные практические задачи по отношению к общему противнику — Англии.

Неожиданно и быстро в Европе все переменилось: вчера еще одинокая Франция и Россия встали теперь во главе мощной коалиции европейских государств, направ­ленной против Англии, оказавшейся в полной изоляции. В борьбе с ней объединяются Франция, Россия; Швеция, Пруссия, Дания, Голландия, Италия и Испания.

Подписанный 4—6 декабря 1800 года союзный дого­вор между Россией, Пруссией, Швецией и Данией фак­тически означал объявление войны Англии. Английское правительство отдает приказ захватывать принадлежа­щие странам коалиции суда. В ответ Дания занимает Гамбург, а Пруссия — Ганновер. В Англию запрещается всякий экспорт, многие порты в Европе для нее закры­ть. Недостаток хлеба грозит ей голодом.

В предстоящем походе в Европу предписывается: фон Палену находиться с армией в Брест-Литовске, М. И. Кутузову — у Владимира-Волынского, Салтыко­ву—у Витебска. 31 декабря выходит распоряжение о мерах по защите Соловецких островов. Варварская бом­бардировка англичанами мирного Копенгагена вызвала волну возмущения в Европе и в России.

12 января 1801 года атаман войска Донского Орлов получает приказ «через Бухарию и Хиву выступить на реку Индус». 30 тысяч казаков с артиллерией пересекают Волгу и углубляются в казахские степи. «Препровождаю все карты, которые имею. Вы дойдете только до Хивы и Аму-Дарьи», — писал Павел I Орлову. До недавнего времени считалось, что поход в Индию — очередная блажь «безумного» императора. Между тем этот план был отправлен на согласование и апробацию в Париж Бонапарту, а его никак нельзя заподозрить ни в без­умии, ни в прожектерстве. В основу плана были положе­ны совместные действия русского и французского кор­пусов. Командовать ими по просьбе Павла должен был, прославленный генерал Массена.

По Дунаю, через Черное море, Таганрог, Царицын 35-тысячный французский корпус должен был соеди­ниться с 35-тысячной русской армией в Астрахани.

Затем объединенные русско-французские войска до­лжны были пересечь Каспийское море и высадиться в Астрабаде. Путь от Франции до Астрабада рассчитывали пройти за 80 дней, еще 50 дней требовалось на то, чтобы через Герат и Кандагар войти в главные области Индии. Поход собирались начать в мае 1801 года и, следователь­но, в сентябре достичь Индии. О серьезности этих пла­нов говорит маршрут, по которому когда-то прошли фаланги Александра Македонского, и союз, заключенный с Персией.

Павел I уверен в успешном осуществлении франко-русского плана покорения Индии, сохранявшегося в глубокой тайне. 2 февраля 1801 года в Англии пало правительство всемогущего Питта. Европа замерла в ожидании великих событий.

Вдруг с далеких берегов Невы пришла весть — император Павел I мертв.

Англия была спасена, и история Европы пошла по другому пути. Невозможно предугадать, как бы она сло­жилась, не будь этой трагедии, но ясно одно — Европа избавилась бы от опустошительных, кровопролитных войн, унесших миллионы человеческих жизней. Объединившись, две великие державы сумели бы обес­печить ей долгий и прочный мир!

Никогда раньше Россия не имела такого могущества и авторитета в международных делах. «Этому царствова­нию принадлежит самый блестящий выход России на европейской сцене», — утверждал В. О. Ключевский.

А. Коцебу: «Последствия доказали, что он был даль­новиднее своих современников в проводимом им курсе внешней политики... Россия неминуемо почувствовала бы благодетельные ее последствия, если бы жестокая судьба не удалила Павла I от политической сцены. Будь он еще жив, Европа не находилась бы теперь в рабском состоянии. В этом можно быть уверенным, не будучи пророком: слово и оружие Павла много значили на весах европейской политики».

ВОЕННАЯ РЕФОРМА

Первое, изданное почти в самом начале нового царствования , было Воинский устав, который вводил различные перемены в устройстве всего войска. Они касались преобразования гвардии и переустройства всей армии , в частности пехоты и кавалерии , для которой с учетом опыта Семилетней войны были изданы новые уставы. Ядро армии , пехота , кавалерия и гарнизонные части – состояло из почти 369000 человек , на содержание которых государство должно было затрачивать 24,1 миллиона рублей. До воцарения Павла , пометкой характеристики знаменитого своими мемуарами ученого и писателя А. Т. Болотова, гвардейская офицерская служба нередко представляла собой « сущую кукольную комедию» . Офицеры , стоявшие на карауле , одевались в халаты , случалось и так , что жена надевала мундир мужа и несла за него службу. При Екатерине II на военной службе нередко не столько служили сколько в ней числились. Бывало что богатые родители записывали в гвардейскую службу еще не родившихся детей ( среди которых могли оказаться и девочки ). Пока детки росли , им шли чины .Известно, что Павел ненавидел ложь в любом ее проявлении и естественно что он никак не мог потерпеть такого положения в армии. Тогда ПавелI принимает весьма оригинальное решение: Он приказал всей гвардии явиться на царский осмотр в Петербург…. За неявкой их приказано было уволить неявившихся. После такой « чистки» только в одной конной гвардии из списков был исключен 1541 фиктивный офицер. Пытаясь пресечь роскошь гвардейских офицеров император ввел для них новый дешевый мундир и запретил им зимой носить муфты и шубы. Большинство военных было очень недовольно новой формой , некрасивой и неудобной. Однако лишь один Суворов осмелился протестовать. Когда ему прислали образцы кос и мерки для буклей , он сказал : « Пудра не порох , букли не пушки , коса не тесак, я не немец природный русак !» За этот поступок Суворов был уволен со службы без мундира. ( Об этом поступке Павлу пришлось пожалеть , и уже в марте 1799 года он будет просить Суворова отправиться с войском м Италию на помощь союзникам, Фельдмаршал как истинный патриот своей Родины, не задумываясь ответил согласием.)

Праздная жизнь в гвардии кончилась. Павел « начал пробуждение всех гвардейцев из прежнего их дремания , сна и лени Все должны были совсем позабыть свой прежний избалованный образ жизни , приучить себя вставать очень рано , быть до света в мундирах наравне с солдатами , быть ежедневно в строю .» ( мемуары А. Т. Болотова ) Забегая вперед хочется сказать , что именно офицеры были больше всего недовольны императором и именно они организовали заговор против него ). При Павле избалованной гвардии пришлось испытать самую строгую дисциплину , Согласно одним источникам за малейшую провинность назначалось тяжелое наказание. Однажды был даже случай , когда император за плохой парад отправил в Сибирь целый полк, крикнув ему :»Полк марш в Сибирь!!» По другим источникам ПавелI был человек доброжелательный и великодушный , склонный прощать обиды , готовый каяться в своих ошибках , Нередко государь оплакивал свою вспыльчивость но, к несчастью не имел достаточно силы воли , чтобы победить себя. В его царствование часто за ничтожные недосмотры и ошибки в команде офицеры прямо с парада отсылались в другие полки на большие расстояния . Это случалось часто , и в то время все офицеры имели обыкновения носить свои бумажники с деньгами за пазухой , чтобы не остаться без копейки на случай внезапной ссылки, Часто также вспышки гнева императора кончались одним смехом самого Павла ( так он пытался сгладить внезапную вспышку .) Но что прощается простым людям, не хотят прощать царям.

Обобщая хочется сказать относительно военной реформы , что конечно же чрезмерная строгость была может быть и не оправдана , но в армии прежде всего важна дисциплина и порядок – тем она сильна. Учитывая то , что на западе уже росла угроза французской революции , изменения и реформы , проводимые императором в армии , показали, что он был прав , чему свидетельствуют события 1812 года.

Внутренняя политика.

Торговая деятельность при Павле I.

Делами торговли при Павле занималась коммерц-коллегия. Главными предметами деятельности были внешняя и внутренняя торговли, пути сообщения, ведомство по тарифам. В этих областях, если и происходили какие-либо изменения при Павле, то они касались количественного расширения предметов ведомства, но не качественного.

Правительство Павла, несмотря на частичные отклонения, в сущности продолжало политику Екатерины II. Как оно смотрело на торговлю и каких взглядов придерживалось, видно из следующих указов: "С самого начала царствования нашего простерли мы внимание на торговлю, ведая что она есть корень, откуда обилие и богатство произростают". В другом приказе читаем: "...восхотели мы усугубить в недрах державы нашей важную отрасль сию новыми средствами, к распространению ее служащих". При таком взгляде правительства на торговлю важно установить как складывалась практика, направленная "к распространению торговли".

Прежде всего, в интересах торговли поощрялась отечественная промышленность, которая должна была заполнить внутренний рынок. С этой целью запрещается ввоз ряда иностранных товаров: шелковых, бумажных, льняных и пеньковых материй, стали, соли и проч. С другой стороны, с помощью субсидий, привилегий, дачей казенных заказов, отечественные фабриканты поощрялись к производству товаров не только для казны, но и на вольную продажу. Так было, например, в отношении к суконным и горным заводчикам. В целях облегчения купцам в платеже пошлин, указом 14 августа 1798 г. велено "в случае недостатка серебряной и золотой монеты, принимать от купцов золотые и серебряные слитки". Губернским властям вообще предписывалось содействовать купцам всеми мерами.

Большой удар русской внешней торговле был нанесен разрывом отношений с Англией. 23 октября 1800 г. генерал-прокурору и коммерц-коллегии было велено "наложить секвестр на все английские товары и суда, в российских портах находящиеся", что тогда же было исполнено. В связи с конфискацией товара поднялся сложный вопрос о расчетах и кредитных операциях между английскими и русскими купцами. По этому поводу 22 ноября 1800 г. был издан высочайший указ коммерц-коллегии: "Состоящие на российских купцах долги англичан впредь до расчета оставить, а имеющиеся в лавках и магазинах английские товары в продаже запретить". Затем 30 ноября, по ходатайству русских купцов, английские товары разрешено было продавать для уплаты долгов, а для обоюдных долго

вых расчетов были учреждены ликвидационные конторы в С.-Петербурге, Риге и Архангельске.

Начавшаяся с конца 1800 г. экономическая борьба России и Англии с каждым месяцем усиливалась, причем наиболее активно вел эту борьбу сам Павел. Уже 19 ноября 1800 г. дано было общее предписание о запрете ввоза английских товаров. Гораздо труднее было противодействовать вывозу русского сырья в Англию. 15 декабря объявили Высочайшее повеление, "чтобы со всею строгостью наблюдаемо было, дабы никакие российские продукты не были вывозимы никаким путем и никакими предлогами к анличанам". Однако, вскоре выяснилось, что русские материалы идут в Англию через Пруссию. Тогда последовало запрещение вывоза российских товаров в Пруссию. Самой крайней мерой в борьбе русского правительства с заграничным товарообменом стало общее распоряжение Коммерц-коллегии 11 марта 1801 г. (в последний день жизни Павла) о том, "чтобы из российских портов и пограничных сухопутных таможень и застав никаких российских товаров выпускаемо никуда не было без особого Высочайшего повеления". Естественно это распоряжение выполнено быть уже не могло. Однако, на целый день вся страна стала закрытой экономической зоной, пусть даже лишь на бумаге. Очевидно, что власть нанесла немалый урон российской торговле, поссорившись с Англией, которая покупала 1/3 сельскохозяйственной продукции страны. К примеру, цена на берковец конопли после разрыва с Англией упала на Украине с 32 до 9 руб. Не в пользу России был и торговый баланс в те годы. Еще при Екатерине баланс внешней торговли составлял в 1790 г.: ввоз 22,5 млн. руб., вывоз - 27,5 млн. руб., когда накануне революции Франция достигала в 4 раза большей цифры, а Англия давала при одном вывозе - 24,9 млн. фунтов стерлингов. Более убедительными доказательствами являются сведения английского консула в России С.Шарпа о колебаниях русской торговли с 1796 по 1798 гг.

Порвав торговый союз с Англией, Россия возобновила торговлю с Францией. Впрочем, ряд договоров о торговле не мог существенно отразиться на торговых оборотах в виду того, что основные торговые пути на Севере и Западе были в руках англичан.

Гораздо существеннее были попытки завоевать азиатский рынок. С этой целью предприняли ряд мер, способствовавших увеличению торговли с Персией, Хивой, Бухарой, Индией и Китаем. В 1798 г. разрешили вывозить в Азию железо, медь, олово, хлеб, иностранную золотую и серебряную монету. Прежнее запрещение осталось лишь на вывоз воинских снарядов. Были изданы распоряжения об охране купцов, торговавших в Средне-Азиатских странах. До разрыва с Англией в этой торговле не было необходимости, но уже в сентябре 1800 г. генерал-прокурор, по указу императора, обратился к купечеству с предложением расширить торговлю с Хивой, для чего обещал поддержку правительства. 29 декабря 1800 г. состоялось Высочайшее распоряжение: "Сделать коммерц-коллегии положение о распространении торговли с Индией, Бухарой и Хивой, от Астрахани по Каспийскому морю и от Оренбурга, и составить план новому таможенному на тот край порядку, тарифу и устав предполагаемой компании; равномерным образом войти в рассмотрение средств для установления и распространения торговли по Черному морю". Интерес к азиатской торговле ослаб после смерти Павла, когда были восстановлены отношения с Англией.

Из области внешнеторговых сношений можно выделить создание первой российско-американской компании в 1798 г.

Одним из основных предметов российской торговли являлся хлеб. Когда урожай превышал необходимое количество для внутреннего потребления, правительство открывало порты и таможни для беспрепятственной продажи зерна. Но, как только замечался недостаток в хлебе и цены на него поднимались внутри страны, следовало запрещение вывоза как для отдельных мест, так и для всего государства. В таком направлении действовала Екатерина II, так же поступал и Павел. В его царствование происходили неоднократные колебания в торговле хлебом. Лишь к концу 1800 г. правительство в полном согласии с купечеством пришло к выводу о возможности, даже при некотором стеснении хлебного рынка, продавать за границу самый дорогой и наиболее выгодный для сбыта хлебный продукт - пшеницу, которая обычно на прокормление простого населения не употреблялась.

Торговли касалась и деятельность коммерц-коллегии по устройству таможни и выработки тарифа. Коллегия разрабатывала вопросы, связанные с таможенными пошлинами. 14 октября 1797 г. ею был выработан общий тариф, просуществовавший на протяжении всего царствования Павла.

Еще одним важным делом коммерц-коллегии, следует признать, работу по устройству путей сообщения. В ее обязанности входил сбор сведений о сухопутных дорогах в Азии, но гораздо большее внимание приходилось уделять водным коммуникациям. Правительство занималось рассмотрением мер, необходимых для усиления купеческого судоходства. И вместе с вопросом о водных путях сообщений встал вопрос и о кораблестроении. По предложению коммерц-коллегии, эта проблема была решена путем передачи купцам части военных фрегатов.

Такова деятельность коммерц-коллегии за Павловское время. Она проходила при умеренной покровительственной и запретительной системе, которая, помимо обычных колебаний, испытала на себе, в виду разрыва с Англией, резкий перелом и заставила правительство пересмотреть ряд вопросов, связанных с торговлей. Достойно внимания то обстоятельство, что и правительство, и купечество, почти порвав торговые отношения с Западом, не только занялись вопросом об упрочении и расширении своей внутренней торговли, но и повернулись в своих проектах к Востоку и Югу, предполагая увеличить торговые сношения с азиатскими странами. Впрочем, как уже отмечалось, разочарований в этой отрасли было гораздо больше, чем успехов.

В этой главе необходимо упомянуть об еще одном учреждении Павловского времени, занимавшимся делами внутренней торговли.

Камер-коллегия была восстановлена указом 10 февраля 1797 г. Ей поручались подряды по поставке вина и откупы по питейным сборам, расчеты по договорам и винокуренные заводы. Деятельность коллегии выражалась, прежде всего, в заботах о благосостоянии казенных винных заводов, складов и магазинов. Коллегия так же заведовала отдачей винной продажи на откуп. Последнее было связано с тем, что Екатерининское время система откупа охватывала значительное число губерний и требовала того, чтобы раз в 4 года были вызываемы "охотники", и винная продажа в этой губернии была отдана на откуп с торгов. В 1798 г. кончался срок этих откупов, и камер-коллегии пришлось заниматься производством торгов и отдачей на откуп питейной продажи на следующее четырехлетие (1799-1802). Сдача торгов, как отмечает Клочков, видимо прошла успешно, т.к. многие лица получили награды.

На камер-коллегии лежал надзор не только за казенными, но и за частными винными заводами. В ее обязанности входил сбор сведений о вине и питейных доходах, а так же борьба с корчемством, в тех губерниях, где питейная продажа находилась на откупе или на вере. Любопытно отметить, что когда сведения о количестве проданного вина по губерниям были собраны от казенных палат за 1795 г., то оказалось - вина по 34 губерниям с населением около 11 млн. человек, платящих подати, было продано 6.379.609 ведер, т.е. на каждого приходилось немногим более полведра. Подобная статистика может опровергнуть многие заявления относительно пьянства на Руси. И здесь заслуга принадлежит правительству, которое умело регулировало продажу питейных изделий.

Крестьянские реформы Павла I.

Как отмечают многие историки, царствование Екатерины II было временем наибольшего расцвета крепостничества. Начав с теоретического протеста против крепостного права в черновиках "Наказа", Екатерина кончила заявлением, что "лучше судьбы наших крестьян у хорошего помещика нет во всей вселенной".

В бытность свою цесаревичем Павел не раз говорил о бедственном положении русского крестьянина и необходимости улучшения его жизни. По мысли Павла, в целях устранения причин народного недовольства следовало бы "снять с народа излишние налоги и пресечь наряды с земли ".

И действительно, в первые же дни Павловского царствования была облегчена рекрутская повинность. Указом от 10 ноября 1796 г. был отменен набор, объявленный Екатериной (подобная отмена произошла и в 1800 г.). Армия с 500 тыс. сократилась до 350 тыс. человек. 12 ноября 1796 г. на Совете Его имп. В-ва был принят указ о замене хлебного сбора 1794 года "по причине неудобств в приеме" умеренной денежной податью, "считая по 15 коп. за четверик" и начиная сбор со следующего 1797 года. Вслед за этим была понижена цена на соль; прощение недоимок по душной подати на огромную сумму в 7 млн. руб., что составляло 1/10 часть годового бюджета. Целая серия указов была направлена на устройство хлебных магазинов для голодных годов. Однако, крестьяне, принужденные нести в эти склады часть собранного хлеба, не были уверены, что в случае голода найдут там зерно. Поэтому отдавали его неохотно, часто утаивая. В результате, когда в 1800 г. в Архангельской губернии случился страшный голод, магазины оказались практически пустыми. Кроме узаконивания и мер, направленных по отношению ко всему крестьянскому населению, следует отметить некоторые мероприятия, связанные с главными группами крестьянства: 1 - удельными, 2 - казенными, 3 - фабрично-заводскими, 4 - помещичьими.

Удельные крестьяне появились в кругу дворцового ведомства благодаря "учреждению об императорской фамилии" 5 апреля 1797 года. Смысл этого законоположения сводился к следующему: 1 - следовало обеспечить крестьян землей и правильно распределить ее между ними; 2 - поднять крестьянское хозяйство улучшенной техникой, развитием ремесел, устройством фабрик; 3 – организовать сборы и отбывание повинностей на новых началах, имея в виду равномерное распределение труда; 4 - установить и привести в порядок сельское управление.

Когда было предпринято обособление удельных, то выяснилась нехватка земель для многих селений. Поднялся вопрос, можно ли отмежевывать земли от казенных крестьян и снабжать ими удельных, либо земли должны приобретаться, как сразу предполагалось, удельным ведомством. Указом 21 марта 1800 года удельным крестьянам было дано важное право - покупать земли у частных владельцев, с условием, чтобы купчая была совершена на имя департамента уделов. Право же пользования землей предоставлялось "единственно купившему таковую землю" сверх той доли, которая приходилась ему при разверстке земель всего населения.

Известно, что не одно земледелие, но и работа "на стороне" составляли занятия удельных крестьян. Последнее стеснялось пас портной системой и обязательством явки паспорта в удельную экспедицию. Указом 2 марта 1798 г. было установлено выдавать промежуточные паспорта удельным крестьянам, что не только значительно облегчало уход селян на заработки, но и выход их в купечество. В виду того, что в это было усмотрено "согласие общественной пользы с приращением дохода", указом 22 октября 1798 г. велено было увольнять удельных поселян в купечество "по праву" за выплату выкупной суммы, назначенной мирским приговором и утвержденной департаментом.

Те же основные вопросы о земле и самоуправлении, но гораздо шире поставленные, трактовались в многочисленных указах и мероприятиях правительства, касавшихся крестьян казенного ведомства. В течении 18 века в законодательстве выработалось понятие поземельного надела для государственных поселян разных наименований, который был бы достаточен для прокормления крестьянина с семьей и давал ему возможность платить подати и отбывать государственные повинности. Таким наделом был признан 15-десятинный участок на каждую ревизскую душу.

В целях действительного выполнения указов о наделении крестьян землей, Павел в конце 1799 г., рассылая сенаторов для осмотра губерний, особым пунктом инструкции предписывал: "взять сведения", достаточно ли земли у крестьян, "сделать мероположение" для предоставление о том сенату и выяснить вопрос о переселении поселян с малоземелья на пустопорожние земли. Рапорты сенаторов вскрыли одно печальное обстоятельство: земельного фонда, необходимого для обеспечения крестьян 15-десятинным наделом, у казны не было, даже несмотря на то, что в круговорот раздачи пустили оброчные земли и леса. Выходом из такого положения стало понижение надела до 8 десятин и установление следующих правил: 1 - наделять крестьян землей по 15 десятин там, где ее достаточно; 2 - где земли не достает, установить 8-десятинную норму тем, кто имеет меньше того; 3 - при малоземелье желающим предоставить возможность переселения на другие территории.

Другой важной стороной Павловских мероприятий относительно казенных крестьян следует признать нормировку сборов. Указом N18 в декабре 1797 г. оброк со "всех поселян казенного звания" был повышен, но не в одинаковой мере. В 1783 г. он был установлен в виде равномерного сбора в размере 3-х руб., в 1797 г. все губернии были распределены на IV класса. В зависимости от этого поселяне должны были платить разный оброк "по свойству земли, изобилия в ней и способам для обитателей к работам". В губерниях I кл. - оброк, вместе с прежним, составил 5 руб., во II кл. - 4,5 руб., в III кл. - 4 руб., в IV кл. - 3,5 руб. Подобная градировка держалась и в последующее время.

Мотивами к повышению сбора, кроме потребностей в новых источниках дохода, были следующие обстоятельства, указанные в законе 18 декабря 1797 г.: "цены вещам несравненно возвысились... поселяне распространили свои прибытки". Формулировка, как видно, довольно туманная, что, вообще, свойственно для многих Павловских указов. И все же главной причиной поднятия налога следует считать плохое финансовое положение государства (эта проблема будет рассмотрена ниже в главе "Финансовая политика").

Следует отметить так же, указ 21 октября 1797 г., которым было подтверждено право казенных крестьян записываться в купечество и мещанство.

Число фабрично-заводских крестьян при Павле несколько увеличилось. Указом от 16 марта 1798 г., "во избежании злоупотреблений и поощрения промышленности ради", фабрикантам и заводчикам из купцов было разрешено приобретать к своим предприятиям крестьян с тем, чтобы купленные "всегда были при заводах и фабриках неотложно". Хотя этот закон находился в несоответствии с намерениями Павла разрешить судьбу приписных крестьян, но это действие было вызвано частью теми злоупотреблениями, которые случались при запрещении купцам покупать крестьян для фабрик, а частью тем, что промышленность требовала рабочих рук, которых вольнонаемным путем найти было чрезвычайно трудно. Все это заставило правительство двигаться по проторенному пути при создании новых казенных заводов и фабрик, приписывая к ним крестьян. Надо отметить, что Павел пытался ослабить тяжесть такой приписки, издавая указы облегчающие труд приписных крестьян. К примеру, в

указе о приписке к фаянсовой фабрике говорилось, чтобы приписано было лишь требуемое число рабочих, "целыми семьями", а после отработки податей заработанные деньги "сверх того выдавать им (крестьянам) из доходов фабрики. Указом 16 марта 1798 г. предписывалось при покупке крестьян к частным фабрикам, чтобы их количества "годных к работе дней половина шла на заводские работы, а другая половина на крестьянские".

Впрочем, эти постановления не касались сущности дела - фабрично-заводские крестьяне оставались по-прежнему в тяжелом положении. Попыткой разрешить их судьбу явился проект директора берг-коллегии М. Ф. Соймонова. В этом документе предлагалось снабжать фабрики и заводы "непременными работниками", остальных же крестьян от заводских работ освободить окончательно. В именном указе по этому поводу читаем: "К особенному удовольствию найдя, что все предложенные им (Соймоновым) средства суть самая соответственнейшая намерению Нашему освободить от заводских работ крестьян... Повелеваем: 1 - укомплектовать заводы непременными мастеровыми, взяв по расчету из 1000 душ 58 человек, годных к работам; 2 - всех прочих, сверх комплекта, освободить от заводских работ, причислив к разряду крестьян государственных и прочих (9 ноября 1800 года). Именно при Павле приписные крестьяне были наконец освобождены от тяжелых обязательных работ.

В отношении данной группы крестьян можно выделить лишь небольшое количество указов, изданных правительством Павла. Среди них: указ 16 октября 1798 г. о не продаже малороссийских крестьян без земли, 16 февраля 1797 г. о не продаже дворовых людей и без земельных крестьян "с молотка или с подобного на сию продажу торга", об "изыскании с помещиков долгов казенных и частных" (указом 28 января 1798 г. постановлено: "оценивать их (крестьян) по работе и по тому доходу, каковой каждый из них чрез искусство, рукоделие и труды доставляется владельцу, брать их в казну, принимая оный процентом с капитала, который и засчитывать в казенный долг"); о передаче крестьян без раздробления семейства от 19 января 1800 г. Вот практически все, что было сделано правительством для помещичьих крестьян.

Отдельного разговора заслуживает манифест 5 апреля 1797 г., ставший первой попыткой законодательства встать между помещиком и крестьянином в отношении упорядочивания труда.

Манифест 5 апреля 1797 г. устанавливал норму барщины в размере трех дней. Указ был объявлен в день коронации и, можно предположить, являлся простой милостью крестьянам, однако по своему значению его оценивают, как одно из главных преобразований всего Павловского времени. В манифесте две идеи: непринуждение крестьян к работам в воскресные дни и о трехдневной барщине. Что касается первого, то это не стало новым (еще в Уложении Алексея Михайловича воскресные работы запрещались). Интерес представляет часть манифеста о трехдневной барщине. До этого ни разу не было издано закона, который регулировал барщину. Впрочем, как отмечает Валишевский, законодатель не вполне ознакомился с многими различиями в значении и форме этой повинности в отдельных губерниях. В Малороссии помещики обыкновенно требовали лишь два дня в неделю барщины. Понятно, что они не замедлили воспользоваться новым законом, чтобы увеличить свои требования. Наоборот, в Великороссии, где барщина была почти ежедневной, помещики пожелали увидеть в том же самом тексте лишь указание, совет. И, действительно, употребленная форма допускала самые различные толкования. Нет категорического приказа, а высказано как бы пожелание: шесть дней, поровну разделяемые, " при добром распоряжении", "достаточны будут на удовлетворение хозяйственным надобностям". Не вызывает сомнения то, что сам Павел понимал манифест как закон, несмотря на это Сенат придерживался иного мнения. В обществе же, вообще, сложилось многостороннее понимание указа.

Как бы ни понимать манифест, важно выяснить использовалось ли на практике правило о трехдневной барщине. Многочисленные свидетельства говорят о том, что указ не соблюдался. В том же 1797 г. крестьяне подавали императору жалобы, в которых сообщали, что они работают на помещика "ежедневно", доведены "до крайнего состояния тяжкими разного рода сборами", что помещик их "как загонит на барщину с понедельника, то до воскресенья самого и продержит" и т.д. О том же свидетельствуют и дворянские круги (Безбородко, Радищев, Малиновский...).

Если же подводить итоги политики Павла по отношению к крестьянству, то можно заметить, что в этой деятельности нельзя найти желания прямо поставить вопрос об освобождении крестьян от крепостной зависимости или о радикальном улучшении бытовых условий жизни крестьян. И все же совершенно определенно видно общее благожелательное отношение правительства к крестьянству вообще. Хотя мероприятия Павла не отличались выдержкой и систематичностью (за время своего правления Павел роздал 550 тыс. душ и 5 млн. десятин земли), но вместе с тем среди них можно найти ряд важных, несомненно способствовавших улучшению жизни крестьян, мер. Сюда следует отнести облегчение многих повинностей, землеустроительную политику, организацию сельского и волостного управления, постановление о "непременных мастеровых" и т.д. Несомненно большую роль в освобождении крестьян сыграл манифест о трехдневной барщине. Можно сказать, что для крестьян царствование Павла ознаменовало собой начало новой эры: росту крепостничества был положен конец, постепенно начался переход к полному освобождению крестьян, завершившийся реформой 1861 года. И в этом деле большая заслуга императора Павла I.

Развитие промышленности.

При характеристике состояния российской промышленности, мы рассмотрим деятельность двух коллегий, повлиявших на развитие данной отрасли хозяйства.

Мануфактур-коллегия была возоблена указом 19 ноября 1796 г. При Павле существенных изменений в промышленности не произошло. Правительство придерживалось умеренной покровительственной системы, и на мануфактур-коллегию была возложена обязанность содействовать благосостоянию и распространению основных форм промышленности - кустарной и фабричной. Следует отметить, что особое внимание уделялось суконным фабрикам, поставляющих свою продукцию в казну. Это было связано с тем, что продукция данной отрасли шла практически целиком на нужды армии, к чему сам Павел был далеко неравнодушен. Так указом 15 января 1798 г. мануфактур-коллегии велено было давать денежные суммы без процентов желающим заводить фабрики для выработки солдатских сукон в Оренбургской, Астраханской, Киевской, Подольской и Волынской губерниях. На обязанностях коллегии лежал бдительный надзор за тем, чтобы требуемое количество сукна было доставлено в казну. Когда же в начале 1800 г. оказалось, что сукна не хватает, то 5 марта последовал указ: "Недостающее число сукна искупить за счет имения директора мануфактур-коллегии..."

Для поставщиков сукна, выполнявших свои обязательства, были введены некоторые льготы. К примеру, им разрешалось продавать свою продукцию как внутри государства, так и за его пределами. Вообще, в царствование Павла фабриканты пользовались определенной поддержкой со стороны правительства. Их привилегии строго охранялись, а всякое притеснение заводчиков наказывалось. Так, известно, когда воронежский полицмейстер, вопреки закону, ввел постой в доме суконного фабриканта Тулинова, то Павел, узнав об этом, приказал: "полицмейстера сдать под суд, а Сенату повсеместно предписать властям, чтобы нигде подобных отягощений фабрикантам быть не могло".

Заботясь об улучшении промышленности, мануфактур-коллегия принимает меры к введению машин на фабриках. 13 апреля 1798 г. получил высочайшее утверждение доклад мануфактур-коллегии об устройстве около С.-Петербурга фабрики для обрабатывания хлопчатой бумаги и шерсти с применением особых машин.

Подобные действия правительства, направленные на механизацию производства, повлекли за собой быстрый рост капиталистической промышленности в 19 веке. Начали появляться новые фабрики, как казенные, так и частные. В 1797 г., в местечке Зуево, известный фабрикант Савва Морозов, будучи простым ткачем и крепостным крестьянином, основал небольшую мануфактурную фабрику.

Кроме указанных мероприятий, правительство интересовало развитие и усовершенствование новых текстильных производств, например, шелководства. В 1798 г. главному директору мануфактур-коллегии кн. Н. Б. Юсупову было дано поручение собрать "по шелководству и вообще по части мануфактур верные и достаточные сведения, и представить надежнейшие меры к усовершенствованию и расширению сей важной ветви государственной экономики". Принятые Юсуповым меры действительно способствовали упрочнению этой новой отрасли российской промышленности.

По отношению к национализации промышленности любопытен указ 19 февраля 1801 г. В нем запрещалось всем фабрикантам и мастерам в России ставить на производимые ими вещи иностранные клейма и надписи. Вводится порядок, когда каждый производитель представлял в мануфактур-коллегию образцы своих изделий. Впрочем, этот указ, вводивший стеснительную для производства регламентацию, напоминающий Петровские порядки, не выполнялся.

Заботы о некоторых отраслях промышленности были, несомненно, благотворны и число фабрик в этих производствах увеличилось.

Однако, как отмечает Валишевский, которому вообще свойственно во всех действиях Павла находить лишь плохое, только с этого царствования Россия начала экономически отставать от государств Европы. Примером промышленного упадка страны упомянутый историк считает город Арзамас, который, как он уверяет, "был промышленным центром такого значения, с которым могли сравниться только Манчестер или Бирмингем". Все же, думается, ошибочно приписывать все грехи одному царствованию, тем более такому короткому. На мой взгляд, причины экономического отставания России в конце 18 века нужно искать в Петровских преобразованиях, которые не были доведены до логического завершения преемниками Петра.

Если подводить итоги деятельности мануфактур-коллегии, то, можно отметить, что хотя эта деятельность не была слишком обширной и не несла в себе ничего нового, тем не менее она направлялась на частичные улучшения и усовершенствования промышленности России. Правительство пыталось поставить русского производителя в независимое положение от иностранной промышленности и дать ему выход на азиатский рынок.

В компетенцию берг-коллегии входил контроль за всеми "горными и монетными делами". В виду упадка горного дела при Екатерине II, берг-коллегия целью своей деятельности видела в "приведении в возможное совершенство горные производства, как одну из главнейших отраслей внутреннего благосостояния и внешней коммерции".

Можно указать на некоторые частные меры, которыми берг-коллегия пыталась поправить положение казенных заводов: из числа преступников, годных к горному делу, был набран комплект рабочих на Нерчинские заводы; принятие мер к продаже остающегося по казенным заводам железа и сбыт его всем желающим, согласно указу от 10 февраля 1799 г. "на 10 коп. с рубля ниже вольных цен". В 1797 г. на нужды берг-коллегии было выделено 655 тыс. рублей для расширения производства и заготовления хлеба для приписных крестьян.

Предпринимались и более широкие меры. В этом отношении важен манифест 9 ноября 1800 г., который упорядочивал заводские работы. Велось и общее наблюдение за частными заводами. 3 ноября 1797 г. частным владельцам медных заводов были даны новые льготы: 1 - уменьшение сборов с заводов; 2 - увеличение платы за половинную часть выплавляемой меди, доставляемой заводчиком в казну, на 1,5 руб. за пуд. Однако, это касалось лишь добросовестных заводчиков. Впоследствии фабрикантам разрешили покупать крестьян с землей к своим предприятиям.

В виду такого привилегированного положения заводчиков, прибыль, получаемая ими от производства, значительно возросла. Капитал, употребляемый на предприятие, по сведениям главного директора берг-коллегии Соймонова, стал приносить "от 70% до 100% и более прибыли". При таком раскладе Соймонов считал справедливым повысить сборы с владельцев чугунно-плавильных заводов, что и было сделано.

В обязанности берг-коллегии входил также поиск новых залежей. Условия эксплуатации горных богатств прежними заводами, открытие новых залежей, упорядочение горнозаводской промышленности, руководство всем делом со стороны одного центрального учреждения, каким являлась берг-коллегия, - все это дало положительные результаты в первые же годы Павловского правления. В 1798 г. казна получила прибыли на 500 тыс. руб. больше, чем в 1796 г. В заслугу берг-коллегии нужно поставить так же и то, что на горное дело они смотрели с государственной точки зрения, которую горячо отстаивали перед царем и Сенатом, при обсуждении вопроса о преимуществах казенной и частной эксплуатации горных богатств. Из всех ведомств, действовавших при Павле, пожалуй одно это целиком справлялось с возложенными на него обязанностями.

Финансовая политика.

В области финансовой политики Павел держался того мнения, что доходы государства принадлежат государству, а не государю лично. В Гатчине Павел самостоятельно выработал государственный бюджет. Доходы и расходы в нем балансировались в сумме 31,5 млн. руб. Но, по вычислению финансового департамента, одно содержание армии в мирное время на 1797 г. требовало кредита, превышающего эту сумму. Таким образом, общая сумма предстоящих расходов составила 80 млн. руб., что на 20 млн. превышало ожидаемые доходы. Вместе с тем, за последние 13 лет гос. долг достиг колоссальной для того времени суммы в 126.196.556 руб., а огромное количество, находившихся в обращении, бумажных денег превышало 157 млн. Эти деньги теряли при размене от 32% до 39% стоимости.

Павел заявил о своем намерении ликвидировать в большой его части этот тяжелый пассив. Ему удалось обеспечить только один внешний долг в 43.739.180 руб., при помощи широкой операции в содействии с "домом Гопе в Амстердаме". В отношении ассигнаций, Павел заявил, что в них нет надобности и за все ассигнации будет уплачено серебряной монетой. Какой? Павел поговаривал о том, чтобы перелить все серебряные приборы Двора. Он "будет есть на олове" до тех пор, пока бумажный рубль не поднимется до своей номинальной цены. Этого не случилось. И вначале, даже несмотря на стремление к экономии, что на практике оказывалось большей частью неосуществимым, истинный бюджет на 1797 г. достиг цифры вдвое большей против ранее принятой Павлом - 63.673.194 руб. Из этих денег 20 млн. приходилось на армию, а 50 млн. на флот. Уже в июле 1797 г. появилась необходимость в пересмотре этого бюджета. Производившаяся в то время раздача казенных земель, отняла у казны около 2 млн. руб. Пришлось сокращать такую же сумму кредита, отпущенного на погашение государственных долгов. В течении следующих лет бюджеты Павла достигли и даже превысили уровень Екатерининских:

С первого же года, за исключением ассигнований на армию и флот, расходы нового правления очень мало отличались от установленных прежде.

В статьях доходов крупные суммы также продолжали доставляться налогами на крестьян:

Заговор против императора

Внешняя и внутренняя политика проводимая Павлом, вызывала большое недовольство в стране . Известно 30 попыток покушения на его жизнь. В атмосфере растущего недовольства группа дворян добивалась устранения непредсказуемого ,по их мнению, императора . Аппозиция всячески старалась дискридитировать императора в глазах общества . Всюду расспространялись слухи о умышленности императора .Петербург напоминал потревоженный улей: все говорили о действиях императора –одни раздражались, другие с испугом или насмешкой .При встрече с царской каретой надлежало (независимо от дождя или стужи ) выходить из карет и делать глубокие реверансы. Император нарочно придумал такой сопряженный с неудобствами обычай , чтобы вывести из моды шёлковые чулки ,в которых щеголяли все мужчины .Он был враг роскоши ,а шёлковые чулки стоили в три раза дороже ,чем кило муки в девять пудов .

Следующий приказ :В театрах аплодировать можно было только после того ,как начнёт аплодировать император. В книге Михайловский замок мы читаем То ,что император пытался заставить столичную публику вести себя подобающим образом ,скорее может вызвать сочуствие ,а не осуждение .Некогда несвоевременные аплодисменты придворных мешали самому Павлу в детстве часто принимавшему участие в придворных спектаклях .Но слухи росли и росли .Вокруг царя создавалась атмосфера непонимания со стороны близких и ненависти окружающих . Идея переворота уже витала в воздухе . Во главе заговора был граф Пётр Алексеевич фон дер Пален –мастер блистательных интриг , человек которому так доверял Павел .Заговорщики посвятили в свои намерения и наследника престола Великого князя Александра , без его согласия переворот не имел бы смысла .Павел 1 безусловно чувствовал о надвигающей беде ,и скорый переезд в ещё не до конца отстроенный Михайловский замок был тому причиной .На фасаде замка , по фризу , раньше была надпись : «ДОМУ Твоему подобает святыня Господня в долготу дней»

Кто-то распустил слух будто известная В Петербурге блаженная Ксения предсказала , что император проживет в замке , столько дней , сколько букв в этой надписи. Она ошиблась не на много , Здесь он прожил сорок дней, В ночь с 11 на 12 марта 1801 года заговорщики проникли в опочивальню Павла в Михайловском замке . Достоинство с которым держался Павел , сначала обескуражило заговорщиков, а потом послужило последней каплей , переполнившей чашу ненависти , копившуюся в течение длительного времени. Все они были пьяны. Граф Николай Зубов ударил императора в висок массивной табакеркой и от этого Павел I скончался.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Правление Павла I - четыре года, четыре месяца и шесть дней, было слишком коротким, чтобы оставить прочный след в истории. Тем не менее представление Павла о том, что задача благородной политики состоит не в следовании особым интересам, а в твердом осуществлении взвешенных этических принципов, это политическое кредо, как пишут историки, все-таки казалось его приемникам настолько возвышенным и естественным, что они придерживались его в течение более чем полувека.

Список использованной литературы.

- Шильдер Н. Император Павел Первый. М.: Алгоритм, 1996 год.

- Оболенский Г.Л. Император Павел I. Смоленск, 1996 год

- Валишевский К. Собрание сочинений в пяти томах, том 5: «Сын Великой Екатерины Император Павел 1 (Его жизнь, царствование и смерть). М.: «ВЕК», 1996.

- Чулков Г. Императоры. М.: Искусство, 1995 год.

- Ключевский В.О. О русской истории М. Просвещение, 1993 год.

- Эйдельман Н.Я. Грань веков СПб.,1992 год.

- Яцунский В.К. Социально-экономическая история России 18-19 века. М., 1971 год.