Министерство образования и науки Российской Федерации
Федеральное агентство по образованию
Санкт-Петербургская государственная лесотехническая академия
имени С. М. Кирова
Кафедра истории и права
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА ПО ИСТОРИИ РОССИИ
Тема: «Генералиссимус А. В. Суворов»
Выполнила: студентка ФЭУ, 1 курс, з/о
(6 лет) гр.№ _________
№ специальности 080502
№ зачетной книжки 60113
Солодова Кристина Сергеевна
Проверил: _________________________
Санкт-Петербург
2011
План
1. Детство и юность, начало военной службы.. 3
2. А. В. Суворов в русско-турецких войнах.8
3. Италийский и альпийский походы.. 12
3.1. Италийский поход. 12
3.2. Альпийский поход. 20
4. Наследие А.В. Суворова. «Наука побеждать». 27
5. Список используемой литературы.. 30
1. Детство и юность, начало военной службы
Суворов… Это имя несколько столетий назад заставляло трепетать всю Европу, вселяло ужас в души талантливейших генералов того времени и было одновременно одной из величайших гордостей Руси. Русские, произнося «Суворов» говорили мысленно «Победа!», пруссаки же, турки, поляки, французы и многие другие народы подразумевали что-то неизбежное и смертельное.
Александр Васильевич Суворов родился 13 ноября 1730 года в Москве. Отец его генерал-аншеф Василий Иванович Суворов, крестник Петра I. Мать, Евдокия Федосеевна Манукова, умерла, когда Александру не было еще и 15 лет. Детство Саши Суворова проходило в деревне, а затем в московском доме, что в Покровской слободе. Ребенок был ростом мал, хил, тощ, дурно сложен и некрасив, зато резв, подвижен, сметлив. Он рос одиноко, так как других детей у Суворовых в ту пору не было. Мальчик присутствовал при беседах отца с друзьями и знакомыми, и сам Василий Иванович занимал сына рассказами о недавнем прошлом, о времени Петра и проведенных им войнах.
Сам Василий Иванович был человеком военным только по званию и мундиру и не имел к настоящей военной службе никакого призвания, а потому и сына своего предназначал к гражданской деятельности. Стремления отца очень огорчали юношу. Он желал быть только военным и упорно стремился развить в себе силу, выносливость, укрепить здоровье. Будучи еще семи лет от роду, он уже называл себя солдатом, а о гражданской службе не хотел и слышать. Отец и мать Александра полагали и надеялись, что когда их сын подрастет, то страсть его к военной службе исчезнет, но с годами, наклонность эта проявлялась все сильнее. Мальчик постоянно приучал свое слабое тело к воинским трудам и обогащал ум познаниями, необходимыми для военного человека. Из военных наук военная история, конечно, больше всего нравилась маленькому Суворову.
И отец переменил свое решение. Одиннадцатилетний мальчик был записан в Семеновский полк рядовым. Еще несколько лет мальчик провел дома, занимаясь по установленной программе, знакомился с деятельностью Александра Македонского, Юлия Цезаря, Ганнибала и других знаменитых полководцев. Артиллерию и фортификацию преподавал ему отец, который был знаком с инженерной наукой больше, чем с другими.
В 15 лет Суворов поступил в полк простым солдатом. Служа рядовым, Александр ничем не отличался от простых солдат: ходил в караулы, стоял на часах в любую погоду, ел солдатскую пищу. В свободные минуты он продолжал пополнять свои знания, много читал и даже посещал занятия в кадетском корпусе. Вместе с тренировкой ума Суворов не забывал и о тренировке тела, стремясь всеми способами укреплять и закалять его. Строго соблюдал молодой солдат и военную дисциплину.
Александр Суворов был записан в полк рядовым, но к моменту своего прибытия получил уже чин капрала.
Приезд молодого Суворова в Петербург совпал с началом широкой реформаторской деятельности правительства императрицы Елизаветы Петровны (1741—1762). В 50-х годах была проведена отмена внутренних таможен, осуществлены мероприятия по организации государственного кредита и по межеванию земель, начата работа — с участием представителей дворянства и купечества — по выработке нового судебного Уложения. Большой подъем наблюдался в общественной и культурной жизни: в 1755 году открыт Московский университет, в 1757 году — Академия художеств, в 1756 году был создан национальный русский театр; появились первые крупные русские журналы.
Все это не могло не сказываться на положении армии, особенно размещенных в столице гвардейских полков.
Семеновский полк был расквартирован в Петербурге. Значительная часть его солдатского состава (примерно половина) состояла из дворян, и полк, поэтому пользовался рядом привилегий. Одна из них давала возможность солдатам-дворянам жить на частных квартирах.
Молодой Суворов впоследствии воспользовался этим правом, но в продолжение первых 8 месяцев он проживал в расположении полка, вместе с солдатами из крепостных. По-видимому, он сделал это, чтобы поближе ознакомиться с бытом и нравами «солдатства». Тесное общение с солдатской массой много помогло в дальнейшем Суворову быстро и верно улавливать настроение войск и находить кратчайшие пути для того, чтобы вдохнуть в них бодрость и отвагу.
В 1751 году Суворов был произведен в сержанты. Он очень ревностно нес службу, был у начальства на прекрасном счету и в то же время продолжал занимался самообразованием: изучал иностранные языки, математику, географию, историю, особенно военную историю и военное дело. Получая от отца лишь небольшую сумму денег на свое содержание, он ухитрялся экономить и оставшиеся деньги тратил на покупку книг.
В 1754 году Суворов был произведен в офицеры, в чин поручика и назначен в Ингерманландский полк, один из старейших и лучших в русской армии. Тотчас после определения Суворов с разрешения Военной коллегии был уволен на один год в "домовой" отпуск. Он жил в это время как в имениях отца, так и в Москве. Этот год он использовал на продолжение своего образования - совершенствовался в знании языков, читал книги по истории и военному искусству.
В 1756 году Россия в союзе с Францией, Австрией и большинством второстепенных немецких государств начала войну против Пруссии, которую поддерживали Англия, Ганновер и еще три мелких немецких государства. Воина эта, получившая название Семилетней (1756—1763), явилась следствием захватнической политики прусского короля Фридриха II. В 1710 году он завладел австрийской областью Селизией, а в августе 1756 года совершил разбойничье нападение па Саксонию.
Располагая почти двухсоттысячной хорошо обученной армией, Фридрих рассчитывал расправиться поодиночке со своими противниками. Но это ему не удалось. Особенно жестокие удары Фридрих потерпел от русских. Не проиграв прусскому королю ни одной битвы, русская армия несколько раз наносила ему сокрушительные поражения.
Для Александра Суворова эта война была первой боевой школой. Долгое время он находился в действующей армии (куда был откомандирован по собственному настойчивому желанию) на штабных должностях, а в сентябре 1761 года был назначен заместителем командира двухтысячного конного отряда. Отряд этот имел задачей прикрытие коммуникации корпуса, осаждавшего под начальством П. Л. Румянцева важную крепость Кольберг, на севере Германии.
В течение 4 месяцев, вплоть до прекращения военных действии, Суворов, фактически командуя отрядом, вел успешные боевые операции против прусской кавалерии, продемонстрировав исключительную энергию, стремительность и личную храбрость.
В начале 1763 года Суворова назначили командиром Суздальского пехотного полка. Этот полк нес в столице караульную службу, а осенью 1764 гола был переведен в находящееся вблизи от Петербурга село Новую Ладогу. В этом селе Суворов получил возможность на практике осуществить некоторые из своих идей.
Обучение полка велось им с таким расчетом, чтобы — вопреки фридриховским правилам — выработать сознательное отношение солдат к возлагаемым на них задачам. Суворов развивал в солдатах храбрость, упорство, чувство воинской чести. Он закалял их физически, учил метко стрелять и хорошо владеть холодным оружием.
— Тяжело в ученье — легко в походе; легко в ученье — тяжело в походе, — говорил он, мотивируя необходимость упорных тренировочных занятий с личным составом полка.
Не раз он говорил также:
— Солдат ученье любит, было бы с толком.
Действительно, подчиненные ему солдаты никогда не жаловались, хотя он заставлял их напряженно обучаться военному делу.
Будучи простым и приветливым в обращении с солдатами, Суворов проявлял в то же время большую требовательность и сурово взыскивал за нарушение дисциплины.
Суворов заботился не только о военном обучении солдат, но также об их воспитании, развивая в них понятия о долге перед родиной и о воинской чести.
В 1764—1765 годах Суворов свел правила по управлению и обучению полка в особом наставлении, названном «Полковое учреждение». В этом наставлении подчеркивается, что в центре внимания обучения рекрут должна стоять не парадная, показная сторона, а обучение тому, что полезно и важно в бою и в походе: боевым построениям, меткой стрельбе и т.д. Подчеркивается также значение дисциплины: «Вся твердость воинского правления основана на послушании, которое должно быть содержано свято. Того ради никакой подчиненный перед своим вышним на отдаваемой какой приказ да не дерзает не токмо спорить или прекословить, но и рассуждать».
«Полковое учреждение» послужило основанием для оформившегося спустя тридцать лет другого суворовского наставления — «Наука побеждать».
В феврале 1768 года часть польской шляхты образовала конфедерацию, ставившую целью борьбу с русским влиянием в Польше.
Суздальский полк был вызван в Польшу, где велись военные действия против шляхтичей-конфедератов.
Переход был проделан образцово: 870 верст, отделявшие Новую Ладогу от Смоленска, были пройдены в 30 дней, причем из 1500 человек лишь трое заболели и один умер. Суворов получил в командование бригаду, а затем получал более или менее крупные (до 3500 человек) отряды.
В Польше Суворов провел около четырех лет (до полной капитуляции конфедератов). За это время он многократно наносил поражения противнику. Так, в мае 1771 года он с незначительными силами разбил у местечка Ланцкорона крупный отряд поляков и французов (правительство Людовика XV оказывало военную помощь конфедератам), которым командовал французский генерал Дюмурье.
Следует отметить, что во все время Польской кампании Суворов очень гуманно обращался с пленными и заботился об охране интересов мирного польского населения.
2. А. В. Суворов в русско-турецких войнах.
Вскоре после окончания войны в Польше Суворов был направлен в Дунайскую армию графа П. Л. Румянцева, действовавшую против турок.
Русско-турецкая война 1768—1774 годов была, в основе своей, продолжением начавшейся еще в конце XVII века борьбы за северное побережье Черного моря.
Военные действия, которые Турция начала против России, обернулись скоро для Оттоманской Порты рядом тяжких поражений. 17 июня 1770 года тридцатипятитысячная армия Румянцева разгромила семидесятитысячное татарско-турецкое войско на берегу Прута, близ урочища Рябая Могила. 7 июля русский генерал-фельдмаршал в восьмичасовом бою вторично разбил турок и татар у реки Ларга, километрах в семидесяти от Рябой Могилы. Наконец, 21 июля Румянцев нанес сокрушительное поражение на реке Калуге, у деревни Вулканешти, стопятидесятитысячной армии великого визиря Халила паши. После этой победы русские овладели всеми территориями вдоль Черного моря и по левому берегу Дуная, между реками Днестром и Серетом, крепостями Измаил, Килия, Аккерман, Браилов. Победам на суше вторили победы на море. В ночь на 26 июня 1770 года турецкий флот был истреблен в Чесменской бухте. Турки потеряли пятнадать кораблей, шесть фрегатов, пятьдесят мелких судов и десять тысяч человек. Турки приступили к переговорам, однако из-за затянувшихся прений они в конце февраля 1773 года были прерваны. Румянцев получил предписание Екатерины перенести военные действия за Дунай.
6 мая 1773 года Суворов уже прибыл в местечко Негоешти, расположенное против сильной турецкой крепости Туртукай, в сорока километрах от Бухареста. Суворов привез приказ Салтыкова произвести нападение на Туртукай, чтобы отвлечь внимание противника от нижнего Дуная и тем самым облегчить наступательные действия Вейсману и Потемкину. Участок был вверен ему незначительный, задача поставлена второстепенная, подчиненный отряд не насчитывал и двух тысяч человек. Ядро отряда составил хорошо знакомый Суворову по Петербургу Астраханский полк - семьсот шестьдесят солдат.
А.В.Суворов решительно приступил к подготовке штурма. Всю ночь по его распоряжению скрытно, так, чтобы противник не догадался о готовящемся наступлении, к берегу на телегах подвозили лодки и прятали их в камышах. Лодки должны быть готовы к переправе через Дунай в любое время. Утром под руководством Суворова офицеры занялись обучением солдат.
В ночь на 9 мая Александр Суворов едва не погиб. Турецкие конные ополченцы, выскочившие из засады, - четыреста спагов с ятаганами наголо. Часть всадников бросилась на русский лагерь, а тридцать спагов поскакали прямо на выбежавшего из палатки А.В.Суворова. Один из них занес над генералом ятаган, но тот отразил удар. В это мгновение подоспели казаки. Остановленные казаками турки были атакованы с фронта и флангов карабинерами полковника Мещерского и отогнаны за Дунай.
Был отдан приказ начинать штурм. Расчет Суворова был таков: турки думают, что после их набега русские будут заняты восстановлением разрушенного и не подумают об ответных действиях. Поэтому атака будет для них неожиданна и сведет на нет все преимущество в численности. В лодках, заранее спрятанных переправился на турецкий берег. Турки поздно заметили русских, а открыв огонь, не смогли в темноте вести его прицельно. Ни одно из ядер не попало в цель. Достигнув берега, русские солдаты бросились в атаку. Застигнутые врасплох турки не смогли организовать достойного сопротивления и защищались беспорядочно. В таких условиях они были обречены на поражение. Решимость русского командира, внезапность удара и личная храбрость каждого солдата сделали свое дело. Успех был полный и окончательный.
Командование армии, не ожидавшее от Суворова такой прыти и никак не предполагавшее подобного исхода ложной атаки, не воспользовалось этой победой. И вскоре неподалеку от Туртукая снова возник турецкий лагерь, который спешно укреплялся: был насыпан высокий вал, выкопан ров. А вскоре и планы Румянцева изменились, и А.В.Суворов получил приказ о настоящем уже штурме нового турецкого лагеря.
Вторая атака Негоештского отряда на Туртукай была первоначально намечена на 7-8 июня, когда главные силы Румянцева осуществляли переправу через Дунай, но Суворов в это время был серьезно болен тяжелой формой лихорадки, а военный совет офицеров отряда счел задачу невыполнимой и отказался от нападения. Возмущенный этим А.В.Суворов, не оправившись от болезни, решил хотя бы и с запозданием, выполнить намеченную задачу. Нападение состоялось в ночь с 16 на 17 июня. В тот день А.Суворов лежал, борясь с приступом лихорадки. Получив пакет от главнокомандующего, он встал, поддерживаемый с двух сторон, сел за стол и в присутствии офицеров, склонившись над картой, составил подробную диспозицию предстоящей атаки.
Ночью, под прикрытием пушечной батареи, русский отряд начал наступление. Турки отвечали лихорадочным огнем. Преодолев два глубоких рва, перевалив через вал, русские солдаты вступили в рукопашный бой. Они теснили врага, когда турки вдруг бросились в отчаянную контратаку. Наступил решающий момент боя.
К тому времени Суворов, преодолев лихорадку, смог с помощью адъютанта сесть на лошадь. Как только он оказался в седле, его уже было не узнать. Во главе группы штабных офицеров, не отстававших от него ни на шаг, А.Суворов оказался в самой гуще сражения. Завидев своего командира, который еще утром не мог подняться с постели, солдаты воодушевились. Пехота, поддерживаемая казаками, дружно бросилась в последнюю атаку.
Турки окончательно дрогнули. Они побежали, бросая оружие. Русским досталось четырнадцать пушек, множество судов, большие запасы продовольствия, более восьмисот пленных. И это при том, что потери Суворова были ничтожны: всего шестеро убитых и около ста раненых.
Авторитет А.В.Суворова в армии неуклонно рос. Через некоторое время ему было поручено очень важное и ответственное задание: организовать оборону Гирсова - единственного русского пункта на правой стороне Дуная, противостоящего турецким войскам.
Прибыв на место, Суворов по обыкновению незамедлительно принялся за подготовку укрепительных сооружений: велел построить несколько шанцев, вырыть волчьи ямы, укрепить старый замок, который мог служить надежным укрытием русским войскам. И действительно, в один из сентябрьских дней турецкие войска пошли в атаку. Примерно шесть тысяч кавалеристов и четыре тысячи пехоты строгими рядами наступали на русские позиции. Сражение было яростным и жестоким и вновь из него победителем вышел Суворов, наголову разгромивший наступавших турок.
Потрясенная этим поражением, Турция заключила мир на выгодных для России условиях. Согласно подписанному в июле 1774 года в Кучук-Кайнарджи мирному договору к России отошли Керчь, Кинбурн и Азов; находившийся под протекторатом Турции Крым получал независимость, чем были созданы предпосылки для последовавшего спустя 17 лет присоединения Крыма к России.
3. Италийский и альпийский походы
3.1. Италийский поход
Триумфальный поход Суворова в Северную Италию начался из глухого Кончанского.
Он явился в Петербург исстрадавшийся, полуживой, но могущий духом, с твердой верой в свою победу на италийских полях. Столица Австрии встречала Александра Васильевича Суворова еще более торжественно, чем Петербург. Его популярность в Вене была необыкновенной. Улицы, по которым Суворов должен был проследовать ко дворцу императора Франца, были заполнены народом, и без сопровождения драгун личной императорской гвардии русский фельдмаршал мог вовсе и не добраться до цели.
Император Франц устроил в честь Суворова пышный прием, где пожаловал ему чин фельдмаршала Австрии и официально назначил его главнокомандующим всех сухопутных сил союзной русско-австрийской коалиции.
После официальной части император вместе с главой государственного военного совета, именуемого в Австрии гофкригсратом, сам подошел к фельдмаршалу. Он попросил А.В.Суворова, насколько это возможно, посвятить его в детали предстоящей италийской кампании. Суворов ответил, что будет бить врага везде, не давая ему ни минуты времени прийти в себя, будет гнать его, пока не достигнет конечной цели - Парижа.
Австрийский император, так же, как и гофкригсрат, хотел быть в курсе каждого шага Суворова, хотел жестоко контролировать его действия, чего фельдмаршал терпеть не мог и с чем никогда бы не согласился.
В Валеджио Суворов принял рапорт командующего австрийской армией престарелого барона Меласа и произвел смотр его войскам. 7 апреля в Валеджио собрались все русские полки.
А.В.Суворов приказал армии выступать. План его был ясен и прост: не обращая внимания на французов в Средней и Южной Италии, побыстрее занять Ломбардию и Пьемонт. Кто владел Северной Италией, тот неизбежно вынуждал врага очистить весь Апеннинский полуостров. Впереди австрийских колонн Суворов поставил казаков. Бородатые, в невиданной одежде, на своих маленьких лошадках, они были должны произвести впечатление на врага. Казаки должны были быть предвестниками той грозы, которая двигалась с востока.
Французские войска уже отступали на запад. Командовавший ими генерал Шерер, зная, с кем теперь приходится иметь дело, всеми силами избегал прямого столкновения со стремительно наступавшим Суворовым. Он слал гонцов во все стороны - в Париж, в Неаполь, в Швейцарию - с просьбами о подмоге. Тем временем союзные войска без потерь освободили Бресцию, окружили и блокировали Мантую, считавшуюся стратегически важным пунктом французской обороны. Еще не было ни одного крупного сражения, а Франция уже начала стремительно терять свои завоевания в Италии.
15 апреля, спустя десять дней после появления Суворова в Италии, полностью деморализованный натиском русского полководца Шерер был отстранен от командования французскими войсками. В этот критический момент армию принял генерал Моро. Тот самый Моро, талант которого Суворов оценивал наравне с Наполеоном.
К тому времени отступающая армия французов подошла к реке Адда - последнему удобному для обороны рубежу провинции Ломбардия. И, несмотря на то, что численный перевес был на стороне союзников, Моро принял решение встретить русско-австрийскую армию здесь, на крутом правом берегу реки. Здесь в случае успеха Моро мог соединиться с генералом Макдональдом, выступившим из Неаполя ему на подмогу. В случае поражения армии Макдональда и Моро окажутся отрезанными друг от друга.
Трое суток продолжалась битва на берегах Адды. Армия Суворова захватила город Милан и полностью освободила Ломбардию. Как А.В.Суворов и обещал австрийскому императору, он начал свой поход с победной переправы через Адду. Но Франция, хоть и повержена в первом сражении, так легко не отдает своих завоеваний. Стремительный успех Суворова не так напугал французов, как австрийский военный совет. Получив от главнокомандующего план дальнейших действий, чиновники гофкригсрата были растеряны. Согласно этому плану Суворов в ближайшие дни собирался перейти реку По, встретить спешащую из Южной Италии армию Макдональда, разбить ее, а затем, перекрыв подход французского подкрепления из Швейцарии, идти на столицу области Пьемонт - Турин, где располагался французский штаб. Захватив Турин, Суворов собирался идти до самого Парижа и затем приступить к освобождению Швейцарии. На борьбу с противником австрийцы готовились потратить месяцы, а то и годы, Суворов же собирался сокрушить его за несколько недель.
Суворов выполнил решение гофкригсрата, но выполнил лишь отчасти. Он оставил в Ломбардии более трети армии, не отказавшись при этом от наступательных действий.
Теперь русско-австрийская армия не могла двигаться навстречу Макдональду, не оставляя беззащитными свои тылы. Решено было маневрировать, чтобы не дать Макдональду с юга вдоль подножия Апеннинских гор прорваться к армии Моро. И в то же время не дать армии Моро возможности предпринять атакующие действия.
В русский штаб были доставлены неверные сведения о передвижении французских войск. И отряд под командованием генерала Розенберга, ожидая встретить под Валенцей лишь небольшой гарнизон, вышел на основные силы французов, а союзная армия оказалась в стороне. Отряд Розенберга оказался под угрозой полного уничтожения.
К вечеру Суворову стала ясна действительная обстановка, но теперь приходилось думать не о победе, а как спасти отряд Розенберга. Решительными действиями он сумел свести потери к минимальным и не дал противнику воспользоваться успехом.
После окончания боя фельдмаршал был в ярости. Не столько поражением в бою - это была, в конце концов, всего лишь локальная неудача, - сколько тем, что она давала гофкригсрату основание и право считать свои упреки в адрес русского полководца справедливыми и усилить контроль над ним.
Тактическая победа, одержанная французами, не оказала заметного влияния на общий ход военных событий.
Суворов не только не отказался от мысли об освобождении Пьемонта, но и планировал это на ближайшие дни.
Вскоре, вследствие непродолжительной осады, Турин был взят. После освобождения Пьемонта почти вся Северная Италия контролировалась войсками, подчиненными Суворову. При этом армия Моро оказалась оттесненной на юг, к Генуе, и отрезанной как от Франции, так и от армии Макдональда.
В мае французы приступили к воссоединению своих раздробленных сил. Суворов к этому был готов.
Армия Макдональда появилась, но левее, чем можно было предположить, из сорока тысяч французов спустилась с Эмилианских Апеннин и буквально обрушились на отряды Гогенцоллерна, стоявшие возле Модены на левом фланге обороны австрийцев. Макдональд смял противника и отбросил его за реку По. Австрийцы отступали. Это бы дало Макдональду шанс пробиться наконец-то к войскам Моро, а затем объединенными силами дать Суворову решающее сражение.
Как только к Суворову поступили сведения о сражении под Моденой, он тут же собрал военный совет
Когда на марше под Пьяченцей армия Макдональда встретила небольшой отряд союзных войск, генерал решил сокрушить его едва ли не мимоходом. Он и предположить не мог, что основные силы союзников от него всего лишь в трех - четырех часах ходу. А при том быстром темпе хватило и двух. Солдаты почти бежали и, не дожидаясь отставших, тут же вступали в бой.
К вечеру первая часть суворовского плана была выполнена. Французы остановились между реками Тидоне и Треббия, то есть точно в том месте, где чуть менее двух тысяч лет назад Ганнибал нанес сокрушительное поражение римским легионам.
Впечатлительный и глубоко верующий А.В.Суворов не мог не видеть в этом предначертания судьбы. Суворовский талант побеждать как будто бы умножался, находя поддержку в таких таинственных совпадениях. После двух дней ожесточенных боев А.Суворов, несмотря на численное превосходство французов, разгромил армию Макдональда.
Павел I, чьи симпатии к Суворову и так были велики, а теперь все более возрастали с каждой новой победой, прислал фельдмаршалу восторженное письмо.
В России ликовали, во Франции ужасались; те же, кому надлежало, кажется, восхищаться победами Суворова более всего, - император Франц и гофкригсрат - проявили удивительную сдержанность. Слишком далеко зашли уже разногласия между русским полководцем и своекорыстным австрийским двором. Новым рескриптом Франц воспрещал А.В.Суворову какие-либо наступательные действия - к Риму, Неаполю или через Валлис и Савойю во Францию. А.Суворов только что одержал победу, а те, для кого он это сделал, присылают ему вместо поздравлений оскорбительный приказ. Когда фельдмаршал спросил генерала Милорадовича, отчего после победы на Треббии Ганнибал не пошел прямо на Рим, тот ответил, что, вероятно, и в Карфагене был свой гофкригсрат.
Только десять дней прошло с тех пор, как фельдмаршал Александр Васильевич Суворов выступил из Александрии навстречу Макдональду. За десять дней он успел пройти до Пьянченцы, в трехдневном жестоком бою разгромить сильного противника и преследовать его до Флоренцоло. И теперь возвращался назад, в Александрию.
Макдональд напрасно ждал поддержки от Итальянской армии, - Моро только собирался выступить ему на помощь. Когда же стало известно, что Макдональд разбит, Моро принялся за свои излюбленные демонстрации: на большее он не решался. Он не думал наступать, а делал вид, что собирается. Суворов никогда ничего не боялся на войне и меньше всего уважал демонстрации. Отменно расправившись с одним противником, он просто-напросто кинулся на другого.
Тогда Моро стал поспешно уходить в горы. А Суворов въезжал в Александрию победителем.
За большой победой при Треббии шла маленькая: в день, когда Макдональд бежал из Пьяченцы, упрямый генерал Фиорелла наконец-таки сдал союзникам туринскую цитадель.
Нелегко было Суворову сидеть сложа руки в то время, когда неприятель, боясь вторжения суворовской армии в пределы Франции, лихорадочно собирал последние силы. Но ждать приходилось. До взятия двух главных крепостей Северной Италии - Мантуи и Александрии - Вена запретила и думать о дальнейшем наступлении.
Александрийская цитадель считалась очень крепкой, а мантуйская - одной из сильнейших в Европе. Она имела гарнизон в 10 тысяч человек при 675 орудиях и продовольствия на год. Комендантом ее был известный французский инженер, генерал Фусак-Латур.
Началась осада крепостей.
11 июля наконец сдалась александрийская цитадель, а 19-го пала мантуанская.
В Австрии ни одна победа Суворова не была оценена так высоко, как взятие Мантуи. Во Франции сдача крепости ввергла всех в состояние оцепенения. Коменданта обвиняли не только в малодушии, но и в измене, а по возвращении на родину предали суду и приговорили к лишению мундира. Император Павел возвел А.В.Суворова за Мантую в княжеское достоинство с титулом Италийского.
После падения крепостей у Суворова развязывались руки. Он решил наступать немедленно, чтобы занять генуэзскую Ривьеру и окончательно изгнать французов из Италии. Тогда открывалась дорога во Францию.
План был разработан у Суворова заранее. С одновременным наступлением части сил на Геную со стороны Александрии и с востока, вдоль морского побережья, главный удар наносился через Тендский проход на Ниццу.
Это грозило французам полным окружением. Александр Суворов убедительно просил Меласа, заклинал его всем для него дорогим поспешить с приготовлениями к походу.
А.В.Суворов давал сроку десять дней. И назначил наступление на 4 августа.
Но французы предупредили союзников. За последнее время во французской армии произошли большие перемены. Маклональд был отозван в Париж. Моро назначался главнокомандующим Рейнской армией. Вместо Моро в Итальянскую прислали молодого талантливого генерала Жубера, сподвижника Бонапарта.
6 июля главнокомандующим французскими войсками в Италии был назначен Бартеломи Жубер, молодой и талантливый генерал. Ничего не зная о падении Мантуи и полагая, что войска Края по-прежнему прикованы к ней, Жубер, безусловно, недооценил союзные силы. Пока французы двумя группами - Сен-Сира и Периньона - двигались в направлении на Нови - Тортона, Суворов расположил свою шестидесятичетырехтысячную армию так, что передовые части повсюду должны были встретить неприятеля. Он надеялся притворным отступлением авангарда выманить войска Жубера с высот. Этот маневр - преднамеренный отход в удобное для сражения место - был новым для XVIII века.
Перед рассветом 3 августа 1799 года французы подошли к Нови. Находившийся здесь Багратион с частью авангарда стал отступать. Левое крыло неприятеля подалось вперед, но затем остановилось. Выехавший на высоты у Нови Жубер понял свою ошибку. В подзорную трубу он увидел на Тортонской равнине всю союзную армию. Марш французов через горы не только оказался бесполезным, но и поставил армию под угрозу уничтожения. Суворов, боясь ухода Жубера, решил напасть на французскую армию. В битве при Нови, состоявшейся 4 августа 1799 года, А.Суворов опять разгромил французов. Крайнее упорство и ожесточение сражающихся сделали бой исключительно кровавым. Союзники потеряли до восьми тысяч человек, французы - более десяти тысяч, причем погибли Жубер, дивизионный генерал Ватрен и бригадный генерал Гаро. Среди четырех тысяч шестисот пленных оказались генерал-аншеф Периньон, дивизионные генералы Груши и Колли, бригадный генерал Партоно.
Блистательную операцию при Нови венский гофкригсрат умудрился свести на нет. Он сделал это руками добродушного на вид, но не столь безобидного по существу папы Меласа.
Еще ночью Александр Васильевич отдал приказ преследовать и уничтожить разбитого противника. Утром войска уже готовились выступать, когда Мелас сообщил главнокомандующему, что двигаться в горы нельзя: нет ни провианта, ни мулов. Мелас не сделал ничего, хотя А.Суворов еще 20 июля приказал ему приготовить все к 4 августа.
Как ни возмущался А.В.Суворов, а делать было нечего. Приходилось подчиниться нелепым обстоятельствам. Он отдал приказ двигаться к Асти. 9 августа Суворов был уже в Асти. Армия стала на полдороге между Турином и Тортоной.
А через два дня комендант тортонской цитадели генерал Гаст подписал перемирие. Гаст согласился заключить на двадцать дней перемирие с условием, что, если в течение этого срока французы не выручат его, он капитулирует. Подмога так и не подоспела. Крепость была взята.
В Асти Суворов получил награды за Треббию.
Сардинский король Карл-Эммануил пожаловал Суворову высшие награды: сделал его великим маршалом Пьемонтским, "грандом королевства" и "кузеном короля".
Город Турин прислал Суворову золотую шпагу, украшенную драгоценными камнями.
3.2. Альпийский поход
16 августа Суворов получил из Вены сообщение о новом распределении союзных армий, которого в закулисных переговорах с Англией добилась хитрая Вена. Австрийцы решили вернуть из Швейцарии свою бездействующую армию эрцгерцога Карла домой, а Англия под предлогом все той же реставрации восстановления прежних порядков хотела сокрушить давнего конкурента - Голландию или хотя бы истребить ее сильный флот. В Швейцарию против французского генерала Массена, большого знатока горной войны, направить Суворова
.
В Таверно Суворов со своими войсками пришел точно в назначенный по диспозиции день - 4 сентября. 6-го А.В.Суворов хотел уже быть у Сен-Готарда, а 8-го атаковать французов. Для этого теперь недоставало лишь одного - мулов. Их должно было быть 1430 голов, чтобы поднять семидневный запас продовольствия для всех 18 тысяч суворовских войск, патроны и прочее.
8 сентября передовые части армии под командованием Суворова выступили наконец из Таверне. Ночь на 11 сентября они провели в Беллинцоне, днем прошли Бьяску, затем ночевали в Джорнико. 12 сентября вся армия - русские войска и австрийских два батальона под командой фельдцейхмейстера Готфрида Штрауха - сконцентрировались у Пьотты, в верхнем течении реки Тичино, на близких подступах к массиву Сен-Готард, где стояли французы.
В этой мгле и тумане в три часа утра 13 сентября авангард русской армии под командой генерал-майора князя Петра Ивановича Багратиона, а вслед за авангардом и дивизии генерал-лейтенантов Якова Ивановича Швейковского и Ивана Ивановича Ферстера начали движение на французские аванпосты у Айроло. В два часа пополудни русские, атаковав неприятеля, стремительным ударом обратили его в бегство. К исходу дня суворовские войска овладели перевалом Сен-Готард (2108 метров над уровнем моря).
Так штурмом перевала Сен-Готард кончился тичинский этап движения русской армии и начался знаменитый исторический переход А.В.Суворова через Альпы.
Путь русских воинов лежал вниз к озерам по ущелью, вдоль бурной горной реки Рейс. Ущелье было извилистым, и река петляла, прижимаясь то к одному его склону, то к другому. Веками подмываемые склоны ущелья превратились в отвесные скалы. В одном из таких мест дорога проходила через пробитый в скале туннель, длинный и узкий, называемый Уорнер-Лох. Это была настоящая дыра, темная, сырая и тесная. Далее дорога круто спускалась к реке и пересекала ее. Здесь был наведен мост. Его называли Чертовым. Эта труднопроходимая, мрачная теснина, где под узкой полоской серого неба среди черных скал ревели потоки воды и грохотали водопады, и в самом деле напоминала ворота в ад. Здесь французские солдаты надеялись задержать Суворова.
Утром два небольших отряда смельчаков-добровольцев отправились окружным путем. Один под непрерывным обстрелом прошел по отвесным скалам выше уорнерской дыры. Другой спустился в ущелье и перешел Рейс, чтобы пробраться по противоположному склону к Чертову мосту и не дать французам при отступлении его разрушить.
Рейд первого отряда оказался для французов таким неожиданным, что, страшась быть отрезанными, они сами оставили Уорнер-Лох. Зато второй отряд, наступавший снизу, французы встретили ураганным огнем. Поняв, что Чертов мост долго не удержать, Лекурб дал команду отступить за мост и разрушить его.
Французы выкатили из-за укрытий горную пушку и начали ее быстро наводить. Не прошло и минуты, как расчет пушки был уничтожен, успев сделать один выстрел. Мост был поврежден, но не разрушен. Наконец на левом берегу Рейса, прямо возле Чертого моста, появился второй русский отряд. Поднявшись-таки по скале, отряд бросился на французских стрелков и вступил с ними в рукопашную схватку.
После страшной и кровопролитной атаки французы еще дважды пытались закрепиться, но суворовцев уже ничто не могло остановить. Армия вышла к озерам у городка Альтдорф. Здесь измученные солдаты могли передохнуть.
Со стороны Цюрихского озера, до которого было не более пятидесяти километров, доносился гром артиллерийской канонады. Там стоял в ожидании А.В.Суворова корпус Римского-Корсакова. Звуки доносившегося сражения означали, что Массена все-таки опередил Суворова. Но это было пока поправимо, если бы не еще одно препятствие. На плане была обозначена дорога, идущая вдоль озера от Альтдорфа до Швица, всего двадцать пять километров. Но на самом деле дороги не было. Вместо нее путь на Швиц преграждал западный край горного хребта Росшток - непреодолимые скалы, каменная стена, уходящая в темные воды озера.
Альторф еще крепко спал, когда русские полки поднялись в немыслимый поход через Росшток. На месте оставался один корпус генерала Розенберга. Он должен был держаться в Альторфе до тех пор, пока пройдут все отставшие вьюки.
Сначала шли по четыре в ряд, потом, сразу же за Альторфом, перестроились по два, а через полчаса уже тянулись гуськом. С каждым шагом тропинка становилась все уже и круче. Шли по скользкой вязкой глине. Ноги разъезжались - того и гляди полетишь. Сбоку зияла пропасть.
Солдаты уже шли, перемогаясь, проклиная все на свете, шесть часов. Близился полдень, а не только не прошли шестнадцати верст, но даже не добрались до вершины хребта.
Далее на высоте, лежал рыхлый снег. Внизу ноги вязли в глине, а здесь - в снегу. Сильнее пробирал холодный ветер. Коченели руки, застывали ноги. Зуб не попадал на зуб.
К ночи воины окончательно выбились из сил. Где кто стоял, там и повалились, - прилегли, присели. Устраивались как могли на отдых, на ночь. Одежда была мокрая, обсушиться нечем, топлива нет. В одних мундирах, без зимнего, прикрыться было нечем на холодном ветру. Первой роте апшеронцев повезло: она разместилась на довольно большой площадке.
Солдаты заметили полуразрушенную избушку, разобрали и приволокли дрова. Люди жались к костру. Сушились, чинили обувь. Войска Суворова два дня переваливали через Росшток. Авангард Багратиона спустился в Муттенскую долину к вечеру того же дня, а хвост колонны - только к вечеру 17 сентября. Вьюки же тянулись еще два дня. Спуск оказался более трудным, чем подъем. От дождя все осклизло. Люди обрывались и стремглав летели вниз. Вниз катились оседавшие на крупы, храпевшие от страха кони.
Перед деревней Муттен стоял передовой французский пост. Багратион сбил его. За Муттеном оказался сильный корпус неприятеля.
В Муттене Суворова ждал больший удар, чем в Альторфе. Не успел он разместиться в чистой угловой келье францисканского женского монастыря, как монахи сообщили ему страшную весть - два дня тому назад у Цюриха Массена разбил Римского-Корсакова.
К вечеру фельдмаршал получил письменное донесение о Цюрихском бое. Картина вырисовывалась яснее.
Войска Римского-Корсакого не посрамили себя - дрались отчаянно: но сила и солому ломит - Массена раздавил их численностью. Французы превышали русских чуть ли не в три раза. Римский-Корсаков отступил на правую сторону Рейна.
Если бы австрийцы вовремя доставили мулов, А.В.Суворов не потерял бы в Таверно пять дней, Римский-Корсаков не был бы разбит! Гнев, возмущение предательством австрийцев сменялись тревогой за армию, за честь России.
Он не находил себе места в этой келье. Не спал всю ночь. Не мог дождаться утра: утром Суворов решил созвать военный совет. Впервые в жизни он, человек непреклонной воли, действительно нуждался в товарищеской поддержке.
Всегдашняя решимость и вера в себя и в свой народ не оставили его и на этот раз. Сам он готов был к невероятным трудностям и лишениям, но хотел об этом услышать от своих верных соратников. Хотел услышать, что на эти невероятные трудности и лишения так же самоотверженно пойдут до конца и они.
19 сентября Суворов с половиною своей армии выступил из Муттенской долины. Пришлось подыматься на гору Брагель. Подъем был утомителен и нелегок, но после страшного Росштока показался пустяком. Сбивая преграждавшего путь неприятеля, А.Суворов пришел в Гларис и вечером 20 сентября послал Розенбергу приказ двигаться за ним из Муттенталя в Кленталь.
В эти два дня - 19 и 20 сентября - корпусу Розенберга пришлось выдержать сильнейший натиск авангарда Массена.
Массена же легковерно понадеялся на то, что в Муттенской долине разобьет всю малочисленную армию А.В.Суворова, а вместо этого был разбит сам. Он не мог справиться даже с одним корпусом Розенберга, хотя французский авангард был вдвое сильнее заслона русских.
Суворовские чудо-богатыри под командой Милорадовича и Розенберга в двухдневном бою одержали над французами блистательную победу. Массена принужден был с большим уроном отступить. Французы бежали до самого Швица. Русские войска захватили 1200 пленных, в том числе генерала и пятнадцать офицеров.
На следующий день войска собрались в деревне Паникс и двинулись к Иланцу. Дорога уже была широкая, не приходилось опасаться, что какой-либо один неверный шаг окажется гибельным.
После мрачных горных ущелий и темных скал и Рингенкопфа, на которых, кроме снега и мха, ничего не видно, показались живописные, покрытые лесом склоны гор, зеленеющие луга, пашни, деревни. Стало теплее.
27 сентября армия Суворова с немногими уцелевшими лошадьми и вьюками собралась в небольшом городе Кур.
Непроходимые, страшные Альпы остались позади.
Только через две недели известия о новом подвиге А.В.Суворова дошли до России. Павел I, чрезвычайно гордый победами Суворова, издал указ о награждении всех участников кампании, офицеров и солдат без исключения. Самому А.Суворову император пожаловал звание генералиссимуса всех российских войск. Павел приказал даже в присутствии его самого отдавать князю Италийскому, графу Суворову-Рымникскому такие же воинские почести, какие отдают самому императору. Но зимой здоровье Суворова окончательно пошатнулось. Добравшись до Кобрина, он сделал там остановку, чтобы хоть немного подлечиться, но без особого успеха. Так, больной, он и отправился в столицу.
А в это время Петербург уже готовился чествовать героя и любимца нации. Готовились торжества, которых еще не удостаивался император. Вал суворовской славы, прокатившейся по Европе и обогнавшей влачившегося в дормезе, в ненавистных ему перинах хворого генералиссимуса, бушевал уже в Петербурге. Нетерпеливый и порывистый Павел I не находил себе места, по несколько раз в день спрашивая, когда же наконец приедет А.В.Суворов.
Когда милость Павла к генералиссимусу достигла апогея и в Петербурге готовилась торжественная встреча победоносному полководцу с оказанием ему всех царских почестей, Паулюс в разговоре с Павлом пытался опорочить Суворова. И однажды ему это удалось. Он намекнул императору, что А.Суворов, придя в столицу, попытается совершить государственный переворот. Павел был ошарашен такой подсказанной умелым придворным мыслью.
Первая брешь в доброжелательном отношении императора к А.В.Суворову была пробита.
Император отменил все торжества в честь Суворова. Павел I сам шел навстречу гибели, последовавшей в ночь на 12 марта 1801 года, когда толпа пьяных заговорщиков ворвалась в Михайловский замок и задушила своего императора офицерским шарфом.
20 апреля 1800 года Италийский победитель и триумфатор Швейцарии, возвысивший имя России на высоты всеобщего восторга и поклонения, въехал в родную столицу едва ли не как блудный сын.
Эти события окончательно пошатнули здоровье Александра Васильевича. К вечеру он уже не мог не только встать, но и перестал видеть. До того как перейти в мир, где он, быть может, соединится со своими героями, Суворову оставалось лишь несколько часов…
Так ушел этот человек, гордость России, ее слава, краса и честь. Один из тех, о ком, вспоминая, мы называем Российскую державу великою.
4. Наследие А.В. Суворова. «Наука побеждать»
На протяжении почти 50 лет боевой деятельности А.В. Суворов не знал поражений. Лучшие европейские армии были разгромлены русскими войсками под командованием великого полководца. Военное искусство Суворова по своим масштабам и по своему назначению выходит далеко за национальные рамки.
А.В. Суворов оставил богатое теоретическое наследие в виде многочисленных приказов, инструкций, диспозиций (не говоря уже об обширной переписке). Среди литературного наследства Суворова выдающееся место бесспорно принадлежит «Науке побеждать».
Основы суворовской тактики по «Науке побеждать» заключены в трех суворовских принципах: глазомер, быстрота, натиск.
Глазомер –
«как в лагерь стать, как идти, где атаковать, гнать и бить».
Быстрота –
«неприятель нас не чает, считает нас за сто верст, а коли издалека, то в двух и трехстах и больше. Вдруг мы на него, как снег на голову. Закружится у него голова. Атакуй, с чем пришел, чем бог послал!»
Натиск
– «нога ногу подкрепляет, рука руку усиляет. В пальбе много людей гибнет. У неприятеля те же руки, да русского штыка не знает. Деньги дороги, жизнь человеческая еще дороже, а время дороже всего».
Все качества, несовместимые с суворовскими требованиями к солдату и офицеру: бестолковость, безынициативность, боязнь ответственности, равнодушие, казенное отношение к делу и т. п., Суворов объединят в собирательный тип «немогузнайки». «Проклятую немогузнайку» Суворов считал язвой для армии, «неприятелем больше богадельни».
Более высокие моральные качества русского солдата дали Суворову основание для выработки своей «смелой нападательной тактики». В свою очередь сама эта тактика дает огромное моральное превосходство нападающему перед обороняющимся. «Наука побеждать» вскрывает это моральное преимущество наступления.
Опираясь на национальные чувства русского солдата, воспитывая в нем сознание воинского долга, Суворов стремился выработать в подчиненных солдатах и офицерах такие качества, как инициатива, находчивость, сообразительность, частный почин. Широко известно суворовское изречение: «Каждый воин должен понимать свой маневр». «Наука побеждать» как раз и направлена на воспитание не муштрованного автомата, а бойца, сознательно выполняющего боевую работу. Суворов растолковывает солдатам, в каком случае и почему применять тот или иной маневр, в каких случаях действовать в том или ином боевом порядке – линией, каре, колонной.
Язык «Науки побеждать» – образный, меткий, настоящий русский народный язык – вполне соответствует задаче и духу этого замечательного произведения А.В. Суворова.
«Наука побеждать» является глубоко патриотическим произведением. Она полна веры в творческие силы простых людей, в их способность преодолевать любые трудности, в их преданность Родине.
Известны и другие литературные произведения Суворова. Два его труда, так называемые «Разговоры в царстве мертвых» (излюбленная форма того времени), помещены в 1756 году в первом русском журнале, издававшемся при Академии наук, под названием «Ежемесячные сочинения» в «Обществе любителей русской словесности» при кадетском корпусе, где автору, конечно, пришлось выдержать целый диспут.
Любовь к чтению сочеталась у Суворова с поэтическим талантом. Он однажды сказал о себе: «Не будь я военным, я бы был поэтом». Но Суворов все равно всю жизнь оставался мастером образного и живого слова. Что же касается афоризмов, метких выражений, то тут Суворов, пожалуй, не превзойден до сих пор ни одним поэтом.
- Удивить – победить!
- Чем больше удобства, тем меньше храбрости.
- Бей, но не отбивайся.
- Войско необученное, что сабля неотточенная.
- Не бродить по-куриному, но ходить по-оленьему.
- Противник оттеснен – неудача, противник истреблен, взят в плен – удача.
- Недорубленный лес опять вырастает. (О рассеянном противнике).
- Сметь бежит от сабли и штыка храброго.
Часто в минуты гнева или, наоборот, радости Суворов выражал свои чувства стихами-экспромтами.
Суворов потратил всего себя и свою жизнь только для войны и военного дела: он променял детство, юношество, удачную семью, беспечную жизнь и спокойную старость только на одно - служению Родине. А.В.Суворов был одним из величайших военных людей за всю историю человечества и единственным "солдатом-генералом"!
5. Список используемой литературы
1. Большая Советская Энциклопедия. Т.25. М.: Советская энциклопедия,1976г.
2. Ключевский В.О. «Исторические портреты. Деятели исторической мысли» М., «Правда», 1991г.
3. Раковский Л.И. «Генералиссимус Суворов», Л., «Лениздат», 1980г.
4. Курцев С.Д., Гугуева Н.М. «Александр Суворов», М., «Олимп», Смоленск, «Русич», 1998г.
5. Суворов А.В. «Наука побеждать», М., «Воениздат», 1987г.
6. «Генералиссимус Суворов. Сборник документов и материалов», Госполитиздат, 1947г.
« »____________20 г. Солодова К. С.