1.
Памятники бронзового века: культуры и протогорода
1.1 Горное дело и металлургия
Бронзовый век Южного Урала (2-е - нач. 1-го тыс. до н.э.) - историко-культурный период, знаменующийся переходом от металлургии меди к использованию бронзы. Массовое производство орудий труда и оружия из бронзы способствовало активизации социально-экономических отношений и миграционных процессов. Южный Урал в эпоху бронзы представлял собой один из районов добычи медистых песчаников, являвшихся рудным сырьем древних металлургов. Наиболее известны поселения металлургов на Южном Урале, условно названных археологами абашевцами. Добыча руды, ее дробление, обогащение производились на месторождениях Таш-Казган, Никольское. Плавка осуществлялась на поселениях, обычно в плавильных чашах. Полученный металл разливали в литейные формы или подвергали ковке. По мнению одного из ведущих специалистов по древней металлургии, доктора исторических наук Е. Н. Черныха, добавку олова, свинца и других примесей делали уже после выплавки металла. Количество примесей определяли в зависимости от назначения отливаемых предметов (мягкий металл — для серпа, более твердый — для кинжала).
Для периода ранней бронзы развитие металлургии связано с необычным явлением, получившим название Сейменско-Турбинский феномен. В Прикамье О. Н. Бадер раскопал Турбинский могильник, в котором были найдены прекрасно выполненные вещи из металла: кельты, тесла, топоры, ножи, наконечники копий. Они имели характерные формы, были украшены орнаментом и фигурками животных. Исследовано еще четыре крупных могильника: Решное, Сейма (Волга), Ростовка и Сатыга-16 (Зауралье), аналогичных Турбинскому. В настоящее время выделено большое количество бронзовых вещей, сходных по форме и технологии изготовления, распространенных в лесной полосе от Волги до Енисея.
Следующий период активного освоения уральских месторождений связан с использованием руд месторождений Таш-Казган, Никольское, Каргалы (Южный Урал). К середине II тыс. до н. э. производство бронзы на Южном Урале становится постоянным и массовым, а изделия из нее широко распространяются по степным и лесостепным территориям (по мнению некоторых ученых, до Днепра). Сложившаяся за тысячелетнее развитие горного дела и камнеобработки металлургия со II тыс. до н. э. заняла определяющее место в производстве орудий труда и оружия. Вместе с тем уральское население продолжало широко использовать камень, особенно гранит, гнейс, песчаник, диорит. Из них делали молоты и песты для дробления и растирания руды, шлифовальные плиты и зернотерки, наковальни для ковки медных изделий, ритуальные предметы.
1.2 Народы и археологические культуры
Второе тысячелетие до н. э., в которое в основном вписывается бронзовый век на Урале (заканчивается в VIII—VII вв. до н. э.), вмещает большое количество археологических культур и более крупных культурно-исторических общностей, сменяющих друг друга во времени и сосуществующих одновременно в разных природных условиях. Наиболее яркими и значительными для истории Урала были памятники протогородской цивилизации, абашевской и андроновской культурно-исторических общностей (степная и лесостепная зоны), андроноидных культур лесной зоны (черка-скульской, пахомовской, сузгунской), гамаюнской культуры — переходной к раннему железному веку. Ученые уже давно пытаются сопоставить археологические культуры с этносами (народами). Народы, населявшие Урал позднее, в XV в., относились к уральской языковой семье и включали в себя угорскую (ханты, манси), самодийскую (ненцы) и финско-пермскую (коми, удмурты, мордва) ветви. Юг Урала занимали тюркоязычные народы. Протогорода Южного Урала исследователи связывают с индоиранскими племенами индоевропейской языковой семьи. Андроновцев часть исследователей также относит к индоиранцам. Другие же говорят, что они были уграми, как и черкаскульцы (то есть относились к угорской ветви уральской языковой семьи). Гамаюнская культура отражает самодийскую линию развития уральских народов. Процесс формирования народов был сложным. Многочисленные передвижения населения, связанные с изменением природной и социальной обстановки, приводили к смешению, а иногда и исчезновению (поглощению-ассимиляции) отдельных групп.
В последние десятилетия на Южном Урале были открыты свыше 20 памятников начала II тыс. до н. э. с круговой планировкой, наиболее известные из которых Аркаим и Синташтинское поселение. «Страной городов» назвали археологи эти памятники. Аркаим, исследованный в настоящее время не только археологическими методами, но и с помощью аэрофотосъемки, геофизики, палеоботаники, палеозоологии, палеопочвоведения, астрономии, позволяет нам охарактеризовать особенности конструкции и назначения таких спланированных объектов. Аркаим представляет собой круговое сооружение, состоящее из 2-х вписанных друг в друга кругов укреплений (возможно, существовала и третья линия обороны, сейчас разрушенная), к которым примыкают жилища(см Рис 1.2). Центральная площадь оставалась свободной. Площадь поселения около 20 тыс. кв. м. Внешний круг включает более 40 жилищ неправильной четырехугольной формы. В жилищах были колодцы, очаги, ямы-хранилища. В них найдены остатки металлургического производства, а конструкция из колодца и связанной с ним печи позволяла получать сильную тягу, увеличивающую температуру при выплавке. Жителей таких укрепленных протогородов, как Аркаим, можно считать металлургами, скотоводами, земледельцами и воинами. Кроме того, они умели обрабатывать шкуры, кость, делать глиняную посуду, владели ремеслом ткачества.
Рисунок 1.2 - Культурный комплекс Аркаим. II тысячелетие до н. э.
Синташтинско-аркаимскую культуру характеризуют и могильники, среди которых сейчас полностью изучен Синташтинский комплекс. В нем найдены погребения лошадей, людей, колесницы. Исследователи считают, что эти захоронения отражают большую роль воинов в жизни общества. По мнению исследователей, памятники типа Аркаим и Синташта связаны с древними ариями и находят аналогии в текстах древнеиранской «Авесты» и древнеиндийской «Ригведы». Открытия и изучение памятников протогородской цивилизации на Южном Урале продолжаются. Аналогичных памятников в более поздний период эпохи бронзы не обнаружено.
Во времена бронзового века существовали различные племена, обладавшие своей определенной культурой:
1. Племена андроновской культуры. Это были скотоводы-андроновцы, разводившие коров, овец, лошадей. Занимались пойменным земледелием, владели искусством металлургии и металлообработки, делали глиняную посуду. Посуда имела форму горшка с выделенной, иногда отогнутой верхней частью, раздутой основой и плоским дном. Вся поверхность горшка, в том числе и дно, украшалась узорами, среди которых были распространены меандры и свастика, изображающая солнце и отражавшая его большое значение в жизни андроновского населения.
2. Культура лесных племен. Черкаскульские племена, широко расселившиеся в лесной и лесостепной полосе Урала, в своем хозяйстве сочетали скотоводство, земледелие, охоту, рыболовство, собирательство. Ведущей отраслью было придомное скотоводство. Разводили лошадей, коров, овец, реже — свиней. Охотились преимущественно на лося и косулю, водоплавающую птицу (лебедь, гусь).
3. Культура лесных и лесостепных племен. В конце эпохи бронзы лесную и лесостепную полосу Зауралья занимали племена гамаюнской культуры. Известны поселки двух видов: неукрепленные и укрепленные (городища). Среди городищ раскопаны необычные укрепленные жилища — Нижнее и Верхнее Туманские (Северное Зауралье), Шайдурихинское (Среднее Зауралье). Их внешний вид до начала раскопок напоминал холмы. При исследовании обнаружены двойные деревянные стены, обмазанные глиной и подсыпанные грунтом. В таком жилище обитала большая патриархальная семья (патриархальная — значит, такая семья, в которой главным становится мужчина и счет родства ведется по мужской линии). Появление городищ и их частая гибель от пожаров, видимо, связаны с тем, что, расселяясь, гамаюнцы встречались с местными племенами. Эти контакты не всегда были мирными. Охота оставалась главным занятием гамаюнского населения. Кроме этого, они занимались рыболовством, а в южных районах и скотоводством. Орудия труда и оружие делали из камня, рога, кости (наконечники стрел, скребки, топоры, проколки), посуду и другие бытовые вещи - из глины, украшения - из меди.
К произведениям искусства бронзового века относятся некоторые наскальные рисунки, скульптурные изображения людей и животных на орудиях труда и предметах культа. В степных районах чаще находят изображение мужчин, что отражает их возрастающую роль в обществе скотоводов и воинов. У лесных племен сохраняется высокое положение женщины. Здесь иногда находят женские фигурки. Головками или целыми фигурками оформлялись каменные песты, молоты и бронзовые вещи — например, сейменско-турбинские ножи, наконечники копий. Богатым и разнообразным было орнаментальное украшение бронзовых вещей (кельтов, ножей) и керамики.
У населения бронзового века наблюдается сложившийся культ умерших. Курганные могильники (то есть захоронения под высокими насыпями) типичны для степной зоны, а грунтовые (без насыпания холмов) — в лесной. По вещам, положенным вместе с умершими, можно понять, чем занимался человек и какое положение он занимал в обществе при жизни. Встречаются, например, погребения металлургов, кузнецов, знатных воинов, которых сопровождало захоронение коней. Для степных племен характерен, видимо, и культ солнца. Для проведения обрядов, принесения жертв служили, как и в энеолите, специальные места-святилища.
Эпоха бронзы – время активных контактов и переселения народов. Но взаимодействия различных культур не всегда носили мирный характер. Именно для эпохи бронзы впервые отмечено обилие боевого оружия – копий, ножей-кинжалов, полированных каменных топоров и т. д. Военные столкновения были следствием углубления процесса имущественной и социальной дифференциации, дальнейшего разложения родового строя, происходившего в результате прогресса экономики.
2. Ранний железный век на территории Южного Урала
Железный век, эпоха в истории человечества, которая знаменуется началом применения и широким распространением железа. Железный век разделяется на два хронологических этапа: ранний (1 тыс. до н.э. - 3-4 вв. н.э.) и поздний. Начало раннего Железного века на Южном Урале и в Приуралье относится к периоду с VII в. до н. э. по III в. н. э., когда в степной ч. Урало-Волжского региона появляются кочевые племена савромато-сарматского этнокультурного массива.
2.1 Савроматы-сарматы Южного Урала
На юге Урала обитали кочевники — савроматы, а позднее — сарматы, входившие в состав обширного скифо-сибирского мира. О савроматах в своей «Истории» упоминает греческий ученый Геродот. На широких просторах степей от Алтая до Причерноморья распространились племена, в культуре которых были сходные формы вооружения, конской упряжи, изобразительного искусства (скифский звериный стиль).
Поселений известно немного, главным источником для изучения савромат и сармат служат курганы (Тримары, Пятимары, Филипповские). Высокие земляные холмы часто покрывали или огораживали камнем, в них находят следы огня, а в погребениях рядом с умершими — мечи (от 25 до 130 см дл.), кинжалы, колчаны со стрелами (до 300 штук), луки, сосуды из дерева, серебра, золота, глины, украшения, которые часто прятали в тайнике.
Среди ремесленных и ювелирных изделий, изготовленных сарматскими и иноземными мастерами, преобладают выполненные в так называемом «зверином стиле», свойственном также скифам, сакам, массагетам и другим родственным ираноязычным народам. На оружии, предметах быта, украшениях, конской упряжи изображались дикие звери: барс, пантера, волк, медведь, олень, горный козел, кабан, орел, а также баран, лошадь и др. Изображения стилизованы, полны динамики, экспрессии. Распространенным сюжетом была борьба диких зверей. «Звериный стиль» был порожден религиозными верованиями, представлениями, связанными с поклонением животным. Ведущее же место в религиозных верованиях сарматов занимал культ огня, связанный с почитанием солнца как главного божества. Над могилой умершего сородича они разводили огромный погребальный костер и засыпали могильную яму его остатками, т. е. углем, перегорелой и прокаленной землей. В могилах жриц встречаются каменные переносные алтарики-жертвенники, также связанные с культом огня. В более позднее время у сарматов получило распространение поклонение мечу, символизирующему бога войны. В Филипповских курганах (Оренбургская область) найдены своеобразные деревянные, обшитые золотом, фигуры стоящих оленей. Распространено изображение сцен борьбы, терзания копытных животных (сайгака, барана, косули, оленя) хищниками (тигр, пантера, волк). На уральских памятниках чаще встречаются изображения волка, медведя и фантастических животных. По мнению некоторых ученых, такие сцены отражают сложные взаимоотношения кочевников, важное место в занятиях которых занимала война.
В хозяйстве савромат-cармат главным было разведение лошадей и овец. Скот весь год находился на подножном корму. Кочевание проходило по определенным маршрутам, и за семь-восемь месяцев стада проходили до 2 тыс. км. Существовала собственность семей или их глав на скот. Основным жилищем кочевников была войлочная юрта. Занимались кочевники ткачеством, обработкой дерева, камня, кости, металла, но бронзовое оружие получали от северных соседей.
Главным объединением было племя, которое осознавало себя народом — этносом. Племя состояло из родов, род — из отдельных семей. Происходило и объединение нескольких племен в союзы с целью ведения совместных военных действий. Выделяется племенная знать. Существуют патриархальный и матриархальный роды. Высокое положение занимала женщина. Она могла участвовать в военных действиях, быть жрицей. Часто в женских погребениях находят оружие, жертвенники, богатые украшения. О сарматских женщинах-воительницах сообщали античные авторы, жившие в ту эпоху. Так, греческий историк Геродот отмечал, что их женщины «ездят верхом на охоту с мужьями и без них, выходят на войну и носят одинаковую с мужчинами одежду... Ни одна девушка не выходит замуж, пока не убьет врага». Гиппократ также сообщал, что сарматские женщины ездят верхом, стреляют из луков и мечут дротики. Он приводит и такую удивительную деталь: у девушек нередко удаляли правую грудь, чтобы вся сила и жизненные соки перешли в правое плечо и руку и сделали бы женщину сильной наравне с мужчиной. Сарматские женщины-воительницы, вероятно, послужили основой древнегреческих легенд о загадочных амазонках.
На территории нашего края раскопано значительное количество погребений рядовых сарматов с мечами, кинжалами, наконечниками стрел, а иногда и совсем без вещей, с одним глиняным сосудом в головах и заупокойной пищей. Как полагают, ираноязычное, сарматское происхождение имеют, например, названия таких рек Оренбургской области, как Сакмара, Самара, Касмарка и др. Самобытная культура сарматов, несомненно, оказала влияние на развитие культуры других племен и народов.
2.2 Аркаимская долина в раннем железном веке
Памятники финальной бронзы, типа поселения Черкасы и поселений в Аркаимской долине, ярко свидетельствуют о расцвете комплексного земледельческо-скотоводческого хозяйства. В это время были широко освоены долины почти всех более или менее крупных рек степной зоны. Развитие земледелия и особенно пастушеского скотоводства позволяло людям жить достаточно крупными коллективами. Однако быстрый рост стад вел к истощению близких к поселениям пастбищ, необходимости их частой смены. Кроме того, в конце II – начале I тысячелетия до н. э. в евразийских степях происходят кардинальные природно-климатические изменения. Все это привело к заметной трансформации хозяйственной деятельности населения. В составе стада, в условиях отсутствия сенокошения, ограниченного объема запасаемых кормов, все большую роль начинают играть животные более подвижные и приспособленные к добыванию подножного корма из-под снега (тебеневки) – лошади и овцы. В скотоводстве, наряду с придомным пастушеским, появляется и приобретает все больший вес отгонное скотоводство, постепенно принимающее форму полукочевого. Часть скота (особенно лошади и мелкий рогатый скот) под наблюдением пастухов на зиму отгоняется далеко на юг, в районы низовий Сырдарьи и Приаралье. Летом же они пригоняются к стационарным долговременным поселкам, жители которых продолжают заниматься земледелием и придомным скотоводством, разводя по преимуществу крупный рогатый скот. Продолжающееся изменение экологической обстановки в степи влечет за собой увеличение подвижности населения – все большая часть человеческих коллективов начинает перемещаться со своими стадами, а роль земледелия в новых условиях постепенно падает. Большие стационарные поселки с крупными глубокими жилищами забрасываются. На смену им приходят небольшие и неглубокие сезонные.
В этот период широко осваиваются пространства между Уралом и Аральским морем, вырабатывается наиболее рациональный видовой состав стада, определяются самые удобные маршруты перегона стад, места водопоев и временных стоянок, летних и зимних пастбищ. Таким образом, идет формирование пастбищно-кочевой системы, или системы посезонного распределения пастбищ и водных источников. Для нее характерно меридиональное кочевание, постоянные маршруты передвижений, строго определенные летние и зимние пастбища (эта система, сложившаяся в конце эпохи бронзы, просуществовала почти без изменений вплоть до начала XX века). Процесс этот завершился в первой четверти I тысячелетия до н. э., когда все население урало-казахстанских степей переходит к кочевому скотоводству. Изменения в хозяйстве повлекли за собой и значительные изменения в материальной и духовной культуре населения. К постоянным передвижениям были приспособлены жилища – легкие, каркасные, свободно разбирающиеся или установленные на повозках. Исчезают многочисленные орудия, предназначенные для обработки земли, сенокошения, переработки зерна и т. п. Хозяйственная утварь становится более легкой, приспособленной к кочевому быту. Изготавливается она теперь преимущественно из дерева и кожи.
Развитие номадизма неизбежно вызывало столкновения между двигающимися со своими стадами пастухами и жителями тех земледельческо-скотоводческих поселков, через земли которых они проходили. Вооруженные конфликты возникали и между различными группами скотоводов за лучшие пастбища, водопои, наиболее удобные маршруты перегона стад. Да и сами стада были желанной добычей, позволяющей быстро и без значительных усилий повысить свое благосостояние. Постоянная опасность столкновений заставляла уделять особое внимание военному делу и вооружению. В этот период, вероятно, идет активный поиск новых, более совершенных форм оружия. И уже в VIII – начале VII вв. до н. э. мы видим достаточно развитый комплекс вооружения как для боя на ближней, так и на дальней дистанции. Основной боевой единицей в этих постоянных столкновениях выступает всадник, вооруженный луком и стрелами, бронзовым, а позже железным кинжалом. Ведение конного боя требовало и большей слаженности действия человека и лошади. Новые требования, предъявляемые к более точному и тонкому управлению лошадью, привели к появлению нового комплекса конской узды. Совершенствование его, так же как и оружия, не прекращалось на протяжении всего периода раннего железа (VIII в. до н. э. – IV в. н. э.).
Наиболее ранним из исследованных памятников эпохи ранних кочевников в Аркаимской долине является I Александровский курган-кенотаф, раскопанный в 1990 году. Кенотаф ( с греческого – "пустая могила") – погребальный памятник, не содержащий тела умершего.
Конец VI в. до н. э. знаменуется значительным изменением этнокультурной ситуации в Урало-Аральском регионе, вызванным новой исторической обстановкой на его южных границах. Активная завоевательная политика Ахеменвдов в Средней Азии во второй половине VI в. до н. э. привела к покорению ее земледельческих областей, в том числе Хорезма, поражению ряда сакских племен и установлению контроля над ними. В результате этого часть кочевых и полукочевых племен среднеазиатского междуречья и равнин к востоку от Каспия вынуждена была покинуть свои прежние места обитания. Некоторые из них вошли в состав номадов, кочевавших между Южным Уралом и Приуральем, а другие оказались даже в зауральско-западносибирской лесостепи. Немаловажную роль в этих передвижениях сыграло, возможно, улучшение экологической ситуации в степи.
Значительное влияние на формирование особенностей культуры кочевников Южного Урала конца VI–V вв. до н. э. оказало, вероятно, население западных районов Евразии. Еще в предыдущее время между племенами, кочевавшими в Урало-Аральском регионе, и кочевниками Северного Причерноморья, Прикавказья и Северного Кавказа, населением лесостепного Поднепровья существовали какие-то, пока не совсем ясные, связи. Отражением их являются, возможно, находки предметов сакского облика в комплексах VII-VI вв. до н. э., исследованных на этих территориях. Эти связи, скорее всего, были обусловлены потребностями в цветном металле. Анализ металла из краснознаменских курганов (Северный Кавказ) середины – конца VII в. до н. э. показал, что, во-первых, этот металл происходит, вероятнее всего, из рудных месторождений на севере Мугоджар и неясного источника, расположенного к востоку от Урала; во-вторых, близок металлу синхронных памятников Северного Кавказа и Украины [3, с. 115-116]. Но особенно прочными и стабильными эти связи становятся после возвращения скифов из переднеазиатских походов, в период активного их проникновения в Северное Причерноморье и лесостепное Поднепровье. Со второй половины VI в. до н. э. начинает активно функционировать "торговый путь Геродота", предыстория которого
Результатом всех этих процессов явилось сложение двух крупных объединений кочевников: в Южном Приуралье с центром на Илеке и в Южном Зауралье с центром в южных районах нынешней Челябинской области и Северо-Восточном Оренбуржье. Эти два объединения, развивавшиеся в тесном взаимодействии друг с другом, составляли, вероятно, этнопотестарную общность типа племенного союза с иерархической структурой. Кочевники Южного Зауралья и примыкающих к нему районов Оренбуржья и Илека явились той средой, в которой вызревали черты раннесарматской (прохоровской) археологической культуры. Окончательное сложение этой культуры относится ко второй половине IV в. до н. э.[4]. Памятники ранних сарматов на территории заповедника представлены погребениями в I и П Утяганских курганах [5, с. 38-41].
Период IV-II вв. до н. э. в истории Южного Зауралья характеризуется постоянными передвижениями и оттоком большей части его населения в сопредельные области. Около середины IV в. до н. э. началось массовое переселение южнозауральских кочевников на запад и юго-запад, в степные районы Южного Приуралья, а на рубеже lV-Ш вв. до н. э. – и в лесостепь Приуральской Башкирии. Этот процесс нашел отражение в резком уменьшении количества памятников раннесарматского времени в Южном Зауралье и Восточном Оренбуржье, в прекращении функционирования всех известных могильников в Юго-Восточной Башкирии. Одновременно растет число раннесарматских погребений в Южном Приуралье, начинается передвижение кочевников этого региона на запад, в Нижнее Поволжье. В лесостепи Приуральской Башкирии возникают такие крупные памятники III-II вв. до н. э., как могильники Старые Киишки, Бишунгарово [8; 9]. Передвижение населения из Южного Зауралья (включая и Юго-Восточную Башкирию) в лесостепные районы Приуралья нашло отражение и в антропологическом материале. С этими подвижками населения степной и лесостепной полосы Зауралья в конце IV – начале III вв. до н. э. рядом исследователей связывается и передвижение древних венгров в Южное Приуралье и степную часть Приуральской Башкирии.
Кочевники Южного Зауралья VIII-II вв. до н. э. вели свое происхождение от племен эпохи бронзы этого региона. Территории в Приуралье были лишь наиболее удобными зимними пастбищами для их многочисленных стад. На севере же, на восточных отрогах Урала, там, где находились летние пастбища, где были могилы далеких предков, располагались и их родовые кладбища. Здесь, согласно представлениям кочевников, находились родные кочевья. Для пришедших на эти территории во второй половине II в. до н. э. племен родина была далеко на Востоке. Южное Зауралье для них – лишь место наиболее удобных и богатых летних пастбищ – не более. Центром своего этно-политического объединения они избрали Приаралье, нижнюю и среднюю Сырдарыо, поближе к оседло-земледельческим областям Средней Азии. Здесь появляются и их родовые кладбища. Вероятно этим, а также немногочисленным населением, продолжавшим кочевать между Уралом и Приаральем в условиях засушливой степи, объясняется почти полное отсутствие памятников среднесарматского времени (конец II в. до н. э. – II в. н. э.) в Южном Зауралье. К настоящему времени на этой обширной территории, несмотря на достаточно планомерные археологические раскопки, выявлено не более двух десятков памятников этой эпохи.
3. Южный Урал в эпоху средневековья
3.1 Этнокультурная и политическая история Южного Урала в эпоху средневековья
В середине первого тысячелетия новой эры этническая ситуация в степях Евразии коренным образом меняется. На смену ираноязычным кочевникам приходят тюркоязычные. В эпоху средневековья степные пространства Южного Урала пережили многочисленные волны миграций тюркских кочевников, двигавшихся из Центральной Азии на запад в Европу. Движение гуннов, огузов, болгар, кимаков, кипчаков, мадьяр и т.д. стало частью глобального процесса, получившего название эпохи великого переселения народов, в результате которого начала формироваться современная этническая карта значительной части Евразии.
Формирование этносов, которые принято называть коренными народами Южного Урала, также является результатом сложных этнических процессов эпохи средневековья.
В конце IX века в Приуралье и на Южный Урал из Приуралья мигрируют кочевые тюркоязычные племена центральноазиатского и южносибирского происхождения, в среде которых, по письменным источникам, фиксируется группа с этнонимом башкорт. Древние предки башкир до прихода в конце IX века на Урал кочевали на юге Западной Сибири (Алтай) и в Средней Азии и Казахстане (Приуралье), где тесно контактировали с сибирскими тюрками, огузско-печенежскими и кимако-кипчакскими племенами. В результате тесного взаимодействия тюркских, финно-угорских и ираноязычных компонентов на территории Южного Урала формируется тюркоязычный башкирский этнос. С IX по XIII века башкиры занимают территорию Бугульминской возвышенности, бассейнов рек Белой и Дёмы, горную часть Южного Урала и продвигаются в Зауралье и на Средний Урал. По мнению Н. Мажитова и А. Султановой, «…археологический материал в совокупности с данными письменных источников показывает, что особенностью хозяйства ранних башкир являлось сочетание в различных районах Южного Урала нескольких хозяйственных укладов: оседлого скотоводческо-земледельческого, полукочевого и кочевого скотоводческого. Это многообразие обуславливалось физико-географическими условиями края и традициями хозяйственного уклада различных племенных групп, участвовавших в процессе этногенеза башкир».
В XIII–XIV веках активно шла консолидация башкирского этноса, благодаря чему во время Золотой Орды башкиры сохранили этническое самосознание. Этническая история башкир эпохи средневековья связана с постоянным включением в состав этого этноса племен тюркского, монгольского и угорского происхождения. До настоящего времени у башкир пережиточно сохраняется родоплеменное деление. Названия многих родоплеменных групп восходят к средневековым этнонимам тюрких (бурзян, кыпсак, табын и др.), монгольских (катай, минг и др.) и угорских (юрматы, энэй и др.) племен и народов. На современной территории Челябинской и Курганской областей сформировалась особая группа – зауральские башкиры, представленная четырьмя основными родоплеменными объединениями: катай (улу-катай, бала-катай, ялан-катай), эйле (айлинцы), табын (табын, кара-табын, барын-табын), сарт-калмак. Зауральских башкир относят к северо-западным башкирам. Формирование этой группы происходило в течение XIII–XVI веков в результате продвижения части башкирских племен из Приуралья и ассимиляции ими кочевников не башкирского происхождения в лесостепном Зауралье и финно-угорского населения лесной зоны современной Челябинской области. Этническая территория башкир в пределах нашей области включала земли западнее реки Урал и севернее реки Уй. В междуречье рек Уй и Миасс проживали табынцы, северо-западнее, в верховьях реки Ай, в горных районах проживали айлинцы, севернее от верховий реки Уфы до среднего течения реки Миасс – катайцы, в междуречье Течи и Миасса – сарт-калмаки.
Западнее реки Урал (современные Абзелиловский и Баймакский районы Башкирии) проживали племена бурзян, тамьян, кипсак и др., традиционно относимые к юго-восточным башкирам. Сложный многокомпонентный этногенез башкир, в котором принимали участие тюрки: огузы (башкорт, бурзян), кипчаки, сибирские тюрки; угры: мадьяры (венгры раннего средневековья) и остяки (манси и ханты); финно-язычные народы Поволжья и Приуралья: удмурты и коми; на раннем этапе, вероятно, ирано-язычные кочевники (саки, савроматы, аланы) отразился и в неоднородности антропологического типа башкир. Преобладают переходные монголоидно-европеоидные типы: субуральский и южно-сибирский, который широко распространен у юго-восточных и северо-восточных башкир. Реже встречается темный европеоидный. Башкирский язык относится к кыпчакской подгруппе тюркской ветви алтайской языковой семьи. Среди северо-восточных и юго-восточных башкир распространен восточный диалект, состоящий из четырех территориальных говоров: синаро-карабольского (сальютского), аргаяшского, айско-миасского и сакмарско-кизильского. Традиционно башкиры вели кочевой образ жизни. В степной части Южного Урала сохранялось меридиональное кочевание. Освоение новых природных зон (горной и лесной) привело к изменениям в системе хозяйства некоторых групп башкир. В горных районах Южного Урала складывается система вертикального кочевания. Традиционные маршруты летних перекочевок от долин к предгорьям и обратно сохранялись у башкир без особых изменений вплоть до начала XX века. В северо-западных лесных районах формируется тип хозяйства, в котором важное место занимают лесные промыслы (охота, бортничество и т. д.). Начиная с XVII века, возрастает удельный вес земледелия. Переход от полукочевого образа жизни к оседлости у зауральских и юго-восточных башкир произошел позднее, чем у остальной части этноса. У этих групп кочевание местами сохранялось до начала XX века. В составе стада основное место занимала башкирская порода лошадей (50%), овцы, в меньшей степени крупный рогатый скот, козы, верблюды. Основной тип поселений – йорт. В кочевой период различали: зимние (кышлау), весенние (язгы йорт), летние (йейлеу), осенние (кезге йорт) поселения. Традиционный тип жилища – войлочная юрта (тирме). С образованием постоянных аулов в местах зимовок получили распространение деревянные избы, в степных районах – глинобитные, дерновые и саманные дома.
В X веке в среду башкир проник ислам, который окончательно утвердился к XVI веку. Однако, наряду с этим, сохранялся обширный пласт доисламских тенгрианских верований древнего общетюркского происхождения: почитание духов-хозяев гор, озер, культ предков, тотемистические культы (культы животных), архаичные космогонические представления. Синкретический характер традиционных верований обнаруживается в башкирском фольклоре и обрядах семейного (свадебные, родильные, похоронно-поминальные) и календарного (каргатуй, джиины и др.) циклов. Основная часть башкир после взятия войсками Ивана IV Грозного Казани (1552) добровольно приняла российское подданство, однако земли зауральских башкир были присоединены к России только в начале XVII веке после разгрома Сибирского ханства. Русское правительство гарантировало башкирам вотчинное право, обещало не посягать на религию и не вмешиваться вих внутренние дела в ответ на обязательство вносить ясак медом и пушниной и нести за свой счет военную службу.
Таким образом, к середине XVII века юго-восточными границами этнической территории башкир было верхнее течение реки Урал и река Уй. Начиная со второй половины XVII века территории, расположенные южнее и восточнее этих рубежей, были заняты казахами. Казахи – тюркский этнос, сформировавшийся в XIV–XV веках в результате консолидации различных, преимущественно кипчакоязычных племен в рамках Казахского ханства на территории современного Центрального Казахстана. Этноним «казах» с этого времени распространяется на все племена, входившие в состав ханства, предками которых являлись ираноязычные саки, южносибирские самодийцы, гунны, тюрки (огузы, карлуки, кимаки, кипчаки), монголоязычные аргыны, найманы и кереиты. Начинается постоянное расширение этнической территории казахов, вследствие чего они в XVI веке продвигаются в степное Приуралье, где включают в свой состав большую группу близких по происхождению ногаев (мангытов) – потомков средневекового тюркоязычного населения степей между Доном и Тоболом, где после распада Золотой Орды образовалась Ногайская орда. Следует отметить, что в результате распада Ногайской орды часть ногаев влилась также и в состав башкирского этноса, преимущественно в юго-восточные и зауральские группы. Это привело к длительным конфликтам между казахами и башкирами, поскольку оба этноса считали эти земли своими родовыми кочевьями.
Начиная с XVII века, источники отмечают существование трех крупных объединений – жузов (орд): старшего – Улы жуз, среднего – Орта жуз, младшего – Киши жуз, состоящих в свою очередь из племен, отделов и родов (ру, руы). На крайнем юге и юго-востоке современной территории Челябинской области проживали казахи младшего жуза племени жетыру родов жагалбайлы, телеу, племени байулы рода жаппас. Вдоль реки Уй и в верховьях рек Тогузак и Аят (на юго-востоке области) проживали казахи среднего жуза племен кипшак отдела кара-кипшак родов кара-балык, кольденен, племени кирей рода балта. Родоплеменные группы казахов младшего жуза на нашей территории являлись потомками преимущественно ногайского населения, вошедшего в состав казахского этноса, а казахи среднего жуза мигрировали в степное Зауралье из Центрального Казахстана под давлением джунгар в конце XVII – начале XVIII века. Антропологические казахи относятся преимущественно к южно-сибирской переходной расе, на востоке этнической территории монголоидные черты усиливаются, на западе и северо-западе ослабевают.
Традиционное занятие казахов – кочевое скотоводство меридионального типа. До вхождения территории в состав Российской империи у местных казахов практически в полном объеме воспроизводилась пастбищно-кочевая система, сформировавшаяся в раннем железном веке и сохранявшаяся на этих территориях в течение всего последующего периода (Таиров, 1995). Традиционное поселение казахов – аул (зимовка). Традиционным жилищем была юрта. По вероисповеданию казахи мусульмане-сунниты. Исламизация произошла в XV–XVI веках. Однако, как и у башкир, у казахов сохранялись существенные элементы древних тенгрианских верований. Погребение умерших производится по мусульманскому обряду. Однако особое отношение к родовым кладбищам связано с пережитками древнего культа предков. Большинство родовых кладбищ действуют в течение нескольких столетий и часто приурочены к могильникам эпохи раннего железного века и средневековья. Надмогильные памятники (сынтасы) изготавливаются из гранита или песчаника, часто имеют антропоморфную форму и украшаются резным орнаментом и изречениями из Корана на арабском языке.
Основа традиционного питания казахов – мясная и кисломолочная пища. Из кобыльего молока делали кумыс, иногда в процессе приготовления для аромата добавляли веточки степной вишни, из коровьего и овечьего молока – айран, катык, каймак, курт. Самыми популярными блюдами являлись бесбармак, лапша – кеспе и плов, а из выпечки – баурсак и лепешки – шельпек. Бытовала традиция «асату» – раздача мяса из бесбармака во время праздничного пира по старшинству, с предложением лучшего куска почетному гостю из рук хозяина. Таким образом, к концу XVII – началу XVIII века земли южнее реки Уй и восточнее реки Урал были заняты казахами, а севернее реки Уй и западнее реки Урал – башкирами.
Первые русские поселения в степном и лесо-степном Зауралье и Приуралье появляются во второй половине XVII века по рекам Миасс и Теча. Но вплоть до второй четверти XVIII века русское население края было немногочисленным. В этот период были основаны лишь единичные русские населенные пункты – Бердская слобода в среднем течении реки Урал (Яик) (современная территория города Оренбурга) и слободы Русская Теча и Калмацкий брод (ныне села Русская Теча и Бродокалмак Красноармейского района Челябинской области). Местами выхода первых поселенцев были уже освоенные русскими территории в Зауралье по реке Исеть (Далматов монастырь и Шадринская слобода). Во второй четверти XVIII века свободная крестьянская колонизация сменяется организованной целенаправленной государственной колонизацией, связанной с деятельностью Оренбургской экспедиции. В результате к концу столетия русские стали численно преобладающим этносом на Южном Урале. Колонизационный процесс был инициирован резким изменением геополитической ситуации в «киргизской степи». В 1731 году хан Младшей казахской орды Абулхаир обратился с прошением «о принятии его со всею тою Меньшею ордою в российское подданство» и о застройке в устье реки Орь города. В 1734 году в устье реки Орь недалеко от ханской ставки была основана крепость Оренбург (современный город Орск), а для снабжения его «провиантом и железом» в истоках реки Яик (Урал) – Верхнеяицкая пристань
Местная русская администрация в начале XVIII века неоднократно нарушала условия присоединения башкирских земель к России: случались захваты башкирских земель, насильственная христианизация мусульман, увеличился размер налогов и повинностей, что послужило причиной нескольких Башкирских восстаний в 30-х годах XVIII века. Процессы военного строительства и хозяйственного освоения края были приостановлены «башкирскими бунтами» 30-х годов, которые после подавления спровоцировали интенсификацию колонизационных процессов. В ходе восстаний башкиры понесли огромные потери, утратили значительное количество вотчинных земель, а численность башкирского населения значительно сократилась, однако вотчинные права башкир на землю были сохранены. Строительство крепостей стало еще более массированным: в 1736 году были основаны Миасская Челябинская, Чебаркульская крепости. Активно началось претворение в жизнь правительственного плана создания Оренбургской укрепленной линии. Линия призвана была прикрывать юго-восточную границу Российского государства от нападений киргиз-кайсаков (казахов) и джунгарских калмыков. Создание сети опорных пунктов от Каспийского моря вверх по рекам Урал (Яик) и Уй явилось частью плана перенесения государственной границы на юго-восток от Башкирии и окончательного включения ее в состав России.
Сооружение Оренбургской линии было закончено в 1743 году губернатором Иваном Ивановичем Неплюевым. В этом же году было окончательно определено место для административного центра губернии, после двух переносов Оренбург был основан в среднем течении реки Яик (Урал) вблизи устья реки Сакмара. В результате сооружения Оренбургской укрепленной линии Башкирия и Киргиз-кайсакская орда оказались разделенными укрепленной границей, которая стала весьма важным стабилизирующим фактором в отношениях между двумя кочевыми народами. К тому же для киргиз-кайсаков (казахов) появилось убежище от возможного нападения джунгар. Под защитой крепостей в горно-лесной зоне Южного Урала началось интенсивное строительство горных железоделательных и медеплавильных заводов как казенных, так и частных, разработка рудников и золотых приисков. Из европейской части России и Среднего Урала для работы на заводах и их обслуживания переселялись различные категории населения, из которых впоследствии сформировались специфические группы южноуральского горнозаводского населения.
Укрепления, крепости и редуты, составлявшие Оренбургскую укрепленную линию, позднее превратились в поселки, станицы и города, часть которых сейчас находится на территории современной Челябинской области. Располагаются они в основном (за исключением Верхнеуральска) на правом берегу реки Урал (Яик): поселки Спасский, Верхнекизильский, Янгельский, Сыртинский, Увальский, Грязнушенский, станицы Магнитная, Кизильская и др. От Верхнеуральской (Верхнеяицкой) крепости граница поворачивала на восток, вниз по реке Уй до впадения ее в Тобол. На Уйской линии, которая охватывала степное Зауралье с севера, ключевой была Троицкая крепость. Укрепления были сооружены на левом, северном берегу реки. Исключение составила Степная крепость (впоследствии станица), основанная на правом степном берегу. Участок границы между Верхнеуральской и Степной крепостями до Кидышевского редута был сухопутным.
С этого времени колонизация степного и лесостепного Приуралья и Зауралья окончательно приобретает черты характерные для российской государственной колонизационной политики, основы которой были заложены еще при Иване Грозном.
Заключение
Южный Урал — не только страна разнообразной и удивительно яркой по красоте природы, но и очень древней и сложной историей. В результате сложных исторических процессов бронзового и железного веков, эпохи средневековья, под влиянием политических, социальных и природно-географических факторов в регионе сформировалась особая этнокультурная ситуация постоянных межэтнических контактов. На протяжении всей истории постоянно шло взаимодействие разных антропологических и культурно-хозяйственных типов, конфессиональных, этнических и сословных групп, результатом чего стало формирование современной этнической ситуации в регионе.
Оренбургская область неотъемлемая часть России. История Оренбургской области - часть истории нашей великой страны. Оренбургский край - это, прежде всего населяющие его люди. Исторически Россия складывалась как многонациональное государство, где бок о бок жили народы различавшиеся языками, традициями и верованиями. Не всегда согласие давалось легко и чтобы не повторять ошибок в будущем нужно хорошо знать своё прошлое.
Библиографический список
1. Алеврас Н.Н., Конюченко А.И. История Урала. XI-XVIII века: учебное пособие для учащихся старших классов муниципальных общеобразовательных учреждений, лицеев, гимназий. - Челябинск: 2000.
2. Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия/ под ред. Г.Б.Здановича. Челябинск, 1995
3. История Урала с древнейших времен до 1861 г. Отв. ред. А.А. Преображенский, - М., 1989;
4. История Урала с древнейших времен до конца XIX века. Учебник. Под ред. Б.В. Личмана. - Екатеринбург, 1998;
5. Зданович Г.Б Синташта – перекресток истории/ Г.Б. Зданович//Рифей: Уральский краеведческий сборник. Челябинск, 1990.
6.Семыкин Н.П История родного края, Москва, 1976.
7. Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., "Наука", 1967, с. 39; Современный татарский литературный язык. М., "Наука", 1969;
8. Халиков А.Х. Происхождение татар Поволжья и Приуралья, - Казань, 1978.
9. Шашков А.Т., Редин Д.А. История Урала с древнейших времен до конца XVIII в. Учебное пособие. - Екатеринбург, 1996;