РефератыИсторияВнВнешняя политика Ивана Грозного 2

Внешняя политика Ивана Грозного 2

Внешняя политика Ивана Грозного.


Реформы 50-х гг. укрепили государство, усовершенствовали


его военные силы. Это позволило Ивану IV перейти к активной


внешней политике.


Во внешних отношениях этот период жизни Ивана ознаменовался важным событием — взятием Казани. В 1548 г. умер в Казани царь Сафа-Гирей, из рода крымских ханов, враждебный России. Незадолго до смерти он отразил кн. Бельского, подходившего к Казани. После него казанцы посадили его малолетнего сына Утемыш-Гирея, под опекою матери его Сююнбеки. В 1550 г. царь лично предпринял поход на Казань, но распутица не позволила идти далее устья Свияги; здесь заложена была крепость и оставлен русский гарнизон. Горные черемисы подчинились тогда России, вследствие чего Казань была стеснена и казанцы просили Ивана дать им царя. Послан был Шах-Али, но с условием уступки горной стороны. Когда Шах-Али сел в Казани, положение его было трудно: казанцы требовали возвращения горной стороны, московское правительство — вассального подчинения. Стесненный с двух сторон, он ушел из Казани. Казанцы обещали было принять русских воевод, но обма- нули и призвали к себе в цари ногайского князя Едигера . Тогда сам царь выступил в поход на Казань. Узнав о нападении крымцев на Тулу, он сначала пошёл туда, но крымцы бежали. Тогда царь повёл сам часть рати на Владимир, Муром и Нижний; на Суре сош- лись с ним другие части русского войска. К Свияжску подошли 13 августа. Осада Казани продолжалась до 2 октября 1552г. Привезен был немец розмысл
(инженер), сделан подкоп; в стене образовалась брешь, русские вошли в город. Когда не осталось никакой надеж- ды, татары вышли из города; их царь был взят в плен. Его после крестили и назвали Симеоном . Из Москвы позднее был послан в Казань архиепископ Гурий , с наказом не крестить насильно, лас-ково обходиться с туземцами и даже заступаться за некрещёных. С народом Казанского царства борьба не была окончена взятием Казани; восстания ещё были возможны, но с поселением русских помещиков край все более и более становился русским. За Казанской землёй последовало покорение земли башкирской: баш- киры начали платить ясак. Ногаи не были опасны: они делились на несколько орд, ссорившихся между собой, ссорами пользовалось русское правительство; распри ногаев открыли путь к завоеванию Астрахани: защищая кн. Измаила от астраханского хана Ямгурчея, Иван послал войско к Астрахани (1554г.). Вместо Ямгурчея поса- дили ханом Дербыша, который "неприяшеся" России, и в 1556г. царство Астраханское было занято, как говорится в песни, "мимо- ходом". Успех России на Востоке привел к тому, что владельцы кавказские вошли с ней в сношения, и хан сибирский Едигер обя- зался платить ей дань. В Крыму не могли равнодушно смотреть на усиление Москвы и всеми средствами старались мешать ему. В 1555 г. Девлет-Гирей напал на русскую Украину; Иван пошёл на встречу ему к Туле; хан поворотил назад, хотя и разбил Шереметьва у Судбища (150 вёрст от Тулы). В 1556 г. ходил по Днепру дьяк Ржевский под Очаков; в 1559 г. Адашев, брат Алексея, с посту- пившим в русскую службу вождём днепровских казаков, князем Дмитрием Вишневецким, опустошил крымские улусы. Советники царские считали возможным завоевать Крым; некоторые из даро- витейших современных историков (Н. И. Костомаров) держатся того же мнения, но еще Соловьёв основательно доказал трудность этого предприятия: между Крымом и Россией степь, Турция ещё была сильна — до Лепантской битвы вся Европа уверена была в непобедимости турок. С другой стороны недаром указывается на неудачу позднейших походов в Крым, до заселения Новороссии. Царь не послушался своих советников и обратился на Запад: скоро началась Ливонская война. Война эта считается многими политической ошибкой Ивана; Костомаров прямо приписывает её стремлению к завоеваниям; а между тем она была исторической необходимостью, как доказано исследованием Г. В. Форстена, в его "Балтийским вопросе". Ещё в раннюю пору, дотатарскую, Русь стремилась к морю: за Неву бились новгородцы с шведами; в зем- лях Прибалтийских имели владения князья полоцкие. Орден Ливонский оттеснил русских от моря. После свержения ига татарского явилось сознание необходимости сношений с Европой: выпи- сывались иностранные мастера и т. д. Московское государство, присоединив Новгород, унаследовало и политические отношения Новгорода к странам прибалтийским. Ещё при вел. князе Иоанне уничтожена была торговля с Ганзою, купцы которой держали в чёрном теле местное купечество. Торговля перешла в ливонские города: Ригу, Нарву. Ливонцы обставили торговлю стеснительными условиями, мешая другим народам (главное — голландцам) принимать в ней участие, запрещая торговать с русскими в кредит, запрещая ввозить в Россию серебро и т. д. В 1547 г. царь поручил саксонцу Шлитте набрать в Германии художников и мастеров, по- лезных для России. Цезарь это позволил; но ливонцы представили об опасности для них от знакомства русских с иностранцами, и набранные люди были задержаны в Любеке; сам Шлитте был задержан в Ливонии; испрошено позволение не пропускать в Россию масте- ров и художников, и один из набранных, Ганц, пробираясь в Рос- сию, был казнён. Русской торговле, которой всеми средствами ста- рались мешать соседи, открылся в 1553 г. новый исход: английская торговая компания, отыскивая путь через север в Китай, снарядила экспедицию, которую король Эдуард VI снабдил грамотою к государям северным и восточным. Часть экспедиции погибла на пути, но Р. Ченслер прибыл в устье Сев. Двины, был отправлен в Москву и милостиво принят государем. В 1555 г. он явился послом от Филиппа и Марии. Англичане получили привилегию торговать без пошлины, иметь свои дома в русских городах. В 1557 г. русский посланник Осип Непея выговорил такие же права в Англии для русских купцов. Пример англичан побудил и голландцев явиться в Двинское устье, где они и торговали до 1587 г.; так завязались у России сношения с другими народами, помимо ближайших соседей, которые желали остановить эти сношения и запереть Россию. Прежде всего пришлось столкнуться с королём шведским Густавом Вазою. Предлогом войны, начавшейся в 1554 г., были пограничные споры и недовольство Густава на то, что переговоры с ним ведутся не в Москве, а в Новгороде. Война ограничилась опустошением пограничных мест. Потеряв надежду на своих союзников, Польшу и Ливонию, Густав заключил мир, с тем, чтобы впредь сношения велись в Новгороде и чтобы установлена была взаимна беспрепятственная торговля (1557г.). Важнее, чем война со Швецией, была война с Ливонским орденом. Сам по себе орден был в это время слаб, но именно эта слабость была страшна для моск. правительства: ордену приходилось или обратиться в светское владение, подобно ордену немецкому, ставшему герцогством прусским, или подпасть под власть соседних государств — Швеции, Дании, Польши. Оба исхода не могли быть приятны Москве. Поводами к войне были очевидная враждебность ордена и нарушение существующих договоров. Так, по договору ордена с Псковом (1463г.) и по договору с Плетенбергом (1503г.) Дерпт должен был платить некоторую дань, которая не платилась. Когда в 1557 г. прибыли ливонские послы для переговоров о продолжении перемирия, с ними заключён был договор, обязывающий Дерпт платить эту дань; за неё должна была поручиться вся Ливония. Ливонцы, между тем, упустили случай войти в союз со Швецией и вызвали вражду Польши. Ещё не заключив мира с Польшею, они послали посольство в Москву попытаться не платить дани. Царь отказал и велел укреплять границу; ливонцы испугались, новое посольство просило уменьшения дани; последовал новый отказ. Русское войско появилось на границе; в Ливонии послышались голоса о необходимости опереться на одного из соседей; загово- рили о союзе с Польшей, но всё ограничилось предположениями. В 1558 г. русские войска вошли в Ливонию и опустошили её. Собрался сейм, положено было умилостивить царя; посол прибыл в Москву; уже дан был приказ остановить военные действия, но из Нарвы стреляли по русским, и Нарва была взята. Явилась возмож- ность самостоятельной торговли; Нарва приносила 70000 р. дохода в год. Соседи, в особенности Польша, взволновались переходом её в русские руки. По взятии Нарвы царь потребовал покорности всей Ливонии; не добившись этого миром, попробовал силу: много городов сдалось, в них селили русских и строили русские церкви; в битвах разбивали ливонцев. В страхе обратились они к императору, который отвечал, что ему невозможно повсюду защищать хрис- тианство даже от турок. Началось разложение Ливонии; Эстляндия обратилась к Дании, архиепископ — к Польше, магистр — к Швеции. Швеция, Дания и Польша приняли на себя посредничество; но царь требовал покорности от магистра. Во время этих переговоров пал Дерпт. Ему обещаны были безопасность жителей и сохранение прав, но появилось в окрестности русское юрьевское дворянство, а в городе православный епископ. Хотя, пользуясь уходом главных сил, ливонцы имели некоторые успехи, но в 1559 г. снова вступила в их земли русская рать, доходила до Риги, опустошила Курляндию. Посредничество короля датского и опасения со стороны Крыма побудили дать Ливонии шестимесячное перемирие. В этот промежуток времени ливонцы обращались и к Германии, и к другим государствам, но пользы от того было немного, хотя магистр и архиепископ отдались под защиту Польши, а епископы эзельский и курляндский — под защиту Дании. Брат датского короля, Магнус, выбран был коадъютором эзельского епископа и скоро приобрёл епископство ревельское, но Ревель поддался Швеции. Русские войска продолжали опустошать Ливонию. В кон- це 1561 г. магистр Кетлер заключил договор с польским королем, по которому Ливония подчинялась Польше, а он делался наслед- ственным герцогом курляндским. Так Ливония окончательно ра -зорвалась между Польшей, Швецией, Данией (Эзель остался за Магнусом), Россией и вассалами Польши, герцогами курляндскими. Пока в Ливонии совершались эти события, в самой Москве вышло наружу то, что доселе таилось. Устанавливается опричнина.


Падение Ливонского ордена поставило лицом к лицу державы, между которыми разделилось его наследство. Швеция, заключив союз с Россией, обратилась на Данию, а России пришлось столкнуться с Польшей. Сигизмунд-Август, приняв во владение Ливонию, послал в Москву Ивану предложение вывести и русское, и литовское войско из Лифляндии. Из Москвы отвечали отказом. Попробовали завести сношения от имени епископа виленского и панов с митрополитом и боярами, но сношения кончились неуда- чей. Бояре, между прочим, указывали на то, что Москва есть вотчина великого государя, и делали сравнение между русскими государями- "прирождёнными" и литовскими- "посажёнными", ответы писаны, очевидно, самим царем. В переговорах и мелких столкновениях прошёл весь 1562 г., а в январе 1563 г. войско, предводимое царем, двинулось к Полоцку, который 15-го февраля сдался. Очевидно, царь намерен был оставить его за собой: воеводам предписано было управлять, расспрося их здешние всякие обиходы; для суда избрать голов добрых из дворян, судить по местным обычаям; царь приказал поставить в Полоцке архиепис- копа. После взятия Полоцка пошли бесплодные переговоры, а в 1564 г. русское войско разбито было при реке Уле. Опять начались набеги и стычки, а между тем заключены договоры с Данией и Швецией. Со стороны Крыма Россия казалась обеспеченной: заключено было перемирие на два года; но, подстрекаемый дарами Литвы, хан сделал набег на Рязань. В конце 1565 г. снова начались переговоры с Литвой. Когда послы литовские готовы были уступить все города, занятые русскими, Иван решился спросить со- вета у земли, не прекратить ли воину. Летом 1566 г. собрался в Москве земский собор и постановил "за те города государю стоять крепко". Снова потянулись и переговоры, и стычки; а только в 1570г. заключено было перемирие. Во время переговоров послы выразили царю мысль, что желали бы избрать государя славянского и останавливаются на нём.
Царь, произнёсши обширную речь в доказательство того, что войну начал не он, заметил, что он не ищет выбора, а если они хотят его, то "вам пригоже нас не раздражать, а делать так, как мы велели боярам своим, и всем говорить, чтобы христианство было в покое". За выбором Иван не гнался; ему важна была Ливония, за Ливонию он готов был отдать и Полоцк; но Ливонию не уступят охотно ни Польша, ни Швеция, овладеть ею трудно; и вот, явилась мысль создать в Ливонии вассальное государство. Сначала обратили внимание на Фюрстенберга, бывшего магистра, жившего в России пленником. Старый магистр потому, говорят, не принял этого предложения, что не решался нарушать свою присягу империи. Тогда обратились в другую сторону. В чис- ле пленных немцев, которыми Грозный любил себя окружать в эту пору и которым позволил построить церковь в Москве, особенной благосклонностью пользовались Таубе и Крузе. Эти любимцы указали на двух кандидатов — Кетлера и Магнуса; им поручено было вести сношения, и они отправились в Ливонию. Кетлер даже не отвечал на предложение, но Магнус вошёл в переговоры и в марте 1570 г. сам поехал в Москву. Иван заставил его присягнуть в верности, назвал его королём Ливонии и назначил ему в невесты племянницу свою, дочь Владимира Андреевича (свадьба Магнуса с Марьей Владимировной совершена в 1573 г.). Обласканный в Москве, снабжённый войском, к которому со всех сторон, даже из Курляндии, начали приставать немцы, Магнус в августе 1570 г., вступил в Эстляндию и осадил Ревель. Начать поход против Лифляндии было невозможно, по случаю только что заключённого перемирия между Россией и Литвой, а в Эстляндии дело стояло иначе. Эрих XIV, с которым Иван был в хороших отношениях и вёл переговоры о выдаче Екатерины, невестки короля и сестры Сигизмунда-Августа , был свергнут братом своим Иоанном (1566г.). Послы, присланные новым королём, вели переговоры, когда в Россию приехал Магнус. Под влиянием вновь затеянного дела с послами прервали переговоры и сослали их в Муром. Ещё Таубе и Крузе, во время своей ливонской поездки, старались, но тщетно, склонить Ревель, поддаться русскому государю. Чего не удалось достигнуть переговорами, того теперь решили добиться оружием. Тринадцать недель продолжалась осада Ревеля; мужество осаждённых, подвоз морем снарядов и припасов из Швеции, заставили, наконец, Магнуса снять осаду (16 марта 1571 г.). Опасаясь царского гнева, Maгнус удалился на Эзель, но вскоре был успокоен Иваном. В страхе от того же гнева Таубе и Крузе изменили России: они пробовали было овладеть Дерптом, но, потерпев неудачу, бежали в Польшу и написали там известный памфлет, направленный против Ивана. Так неуспешна была первая попытка Магнуса: но опасения, порождённые ей, были столь велики, что, при посредстве императора и короля французского, заключён мир между Швецией и Данией, причём император принял на себя посредничество по делам лифляндским. Устремив внимание на Ливонию, московское правительство не могло, однако, упускать из виду ни южной своей границы, угрожаемой татарами, ни особенно новых своих завоеваний в бывших татарских юртах. С татарами, цель которых ограничивалась грабежом, хотя и трудно было ла- дить, в особенности ввиду даров короля польского (по словам одного из князей крымских русскому посланнику Нагому, "татарин любит того, кто ему больше даст"), — но всё же можно было откупиться от хана. Завоевание татарских царств вызвало против нас другого могущественного врага: султан турецкий, преемник халифов, не мог не взволноваться нарушением целости мусульманского мира. Еще Солиман требовал от хана пособия в походе на Астрахань. Крымцы, боясь усиления турок в их соседстве, всеми средствами отклоняли эту мысль, но, наконец, в 1569 г., Селим настоял на замысле отца. Турецкое войско отправилось из Каффы, с целью прорыть канал из Дона в Волгу и потом или завладеть Астраханью, или поставить вблизи её новый город. Хан тоже д

олжен был участвовать в этом походе. Но канал не удался, подступить к городу не решились, узнав о готовности русских к обороне; строить новый город оказалось невозможным, вследствие возмуще- ния войска. Так неудачно для турок кончилось первое их столкновение с Россией. В 1570 и 1571 гг. ездили в Константинополь русские послы; они должны были убедить султана в том, что в России мусульмане не стеснены. Но султан требовал Казани, Астрахани, даже подчинения царя. По его желанию хан вновь гото- вился к нашествию. Тревожно было лето 1570 г.; войско стояло на Оке, сам царь два раза приезжал к нему. Весной 1571 г. хан, преду- преждённый русскими изменниками, сообщившие ему об ожесто- чении страны от войны, казней, голода и мора, переправился через Оку и отрезал царя, стоявшего у Серпухова, от главного войска. Царь ушёл к Ростову, воеводы пошли к Москве. Хану удалось пограбить и зажечь посад, но брать Кремль он не решился. В начавшихся после этого переговорах Иван предлагал уступить Астрахань, но только требовал времени. Хан запрашивал и Казань, а потом стал просить денег. Иван отвечал гонцу: "Землю он нашу вывоевал, и земля наша от его войны стала пуста, и взять ни с кого ничего нельзя" — и послал хану двести рублей. В 1572 г. хан снова явился к Оке, но был у Лопасни отражён кн. Воротынским, после чего И.ван на предложение отдать Астрахань отвечал прямым отказом. 7 июля 1572 г. умер последний из Ягеллонов, после того как совершилось соединение Литвы с Польшей (1569г.). Между кандидатами на польский престол выдвинулся и царь московский. Намёки о возможности этого выбора делались в Москве в 1569 г. По смерти короля сношения эти продолжались; сторонников у Москвы было много. С другой стороны, грозя войной, царь требо- вал, чтоб слали послов для заключения мира. В начале 1573 г. при- был в Москву литовский гонец Воропай, с извещением о смерти ко- роля и просьбою о сохранении мира. Царь обещал мир сохранить и предлагал Полоцк в обмен на Ливонию по Двину; на случай выбора его в короли царь сказал: "Не только поганство, но ни Рим, ни какое другое королевство не могло бы подняться на нас, если бы земля ваша стала заодно с нами". Литовцы, видя, что вожди поля -ков медлят посылать послов в Москву, отправили от себя писаря своего Гарабурду. В переговорах с ним царь высказал свое желание владеть в Польше и в Литве наследственно, даже требовал написать Киев к Москве; Ливонией не поступался. Поняв, что на этих усло- виях его не возьмут, он указывал кандидатом сына императора. В короли был избран Генрих Валуа, впоследствии король француз- ский. Когда он ушёл из Польши, возобновились переговоры о короне, но они не привели ни к чему, и выбран был Стефан-Баторий (1576 г.). Если внутренние неурядицы Польши и надежды царя на то, что или выбран будет король ему угодный, или вся земля ударит ему челом, отсрочивали вооружённое столкновение России с Речью Посполитой, то столкновение между Русью и Швецией было неизбежно. Царь, после неудачи Магнуса под Реве- лем и после сожжения Москвы ханом, вызвал послов шведских из Мурома в Новгород и здесь, предъявив сначала требования, чтобы король признал его верховным своим государем, допустил внесе- ние своего герба в русский герб и т. п., в конце концов отпустил послов с тем, чтобы король обязался прислать новых, поставить России вспомогательное войско, а главное — отказался бы от Ливонии. Требования эти не были приняты; началась с обеих сто- рон оскорбительная переписка. Король кинулся искать помощи и в Польше, и у императора, но, нигде её не найдя, должен был бороть- ся одними своими силами. В декабре 1572 г. сам царь двинулся в Эстляндию и осадил город Пайду (Вейссенштейн). Под этим горо- дом убит печальной памяти Малюта Скуратов. 1 января 1573 г. го- род был взят. Поручив дальнейшее ведение войны касимовскому царю Саип-Булату и Магнусу, царь возвратился в Новгород. Русские взяли несколько мелких крепостей, но при Лоде Саип-Булат был разбит. Тогда царь, по совету своих воевод, решился на- чать переговоры. Принятию этого решения способствовала весть о восстании черемисов. Переговоры тянулись долго, и только в июле 1575 г. заключено, на реке Сестре, двухлетнее перемирие. Современники понимали, что цель перемирия для Ивана была — обеспечив себя со стороны Финляндии, сильнее действовать на Ливонию. Военные действия открылись здесь летом 1575 г. Взято было несколько городов, а в январе 1577 г. русское войско, под начальством князя Мстиславского и Шереметева, осадило Ревель. Осада была неудачна. Летом того же года сам царь двинулся в польскую Лифляндию. Польский наместник Ходкевич не решился сопротивляться и удалился; это было началом войны с Польшей, с новым королём которой сношения и прежде были не особенно дру- жественны. Послы Батория приезжали в Москву в конце 1576 г., но в грамоте государь русский не был назван царём, сам же король называл себя лифляндским. В Москве требовали исправления всего этого, но не решались назвать Батория братом царя, ибо, как князь семиградский, он был подданным венгерским. Послы уехали, известив, что король пришлёт новых. В течение полугода обещание не было исполнено. В Пскове царь имел свидание с Магнусом, ко- торый в то время был знаком уже с Кетлером и с Баторием. Вступив в Лифляндию, русские войска заняли несколько городов; сопротивлявшиеся подвергались или избиению, или продаже татарам. Некоторые города сдались Магнусу, который пробовал указанием на их принадлежность ему защитить их; но царь написал ему выговор. Вслед за тем Иван двинулся к Вендену, где находился Магнус; Венден сдался, после мужественного сопротивления, причём некоторые жители взорвали сами себя на воздух. Магнус выехал к государю и сдался ему. С жителями поступали сурово. Отсюда Иван двинулся к Вольмару и из этого города отправил знаменитое своё письмо к Курбскому, величаясь своими победами. Приехав в Дерпт, царь отпустил Магнуса. Набегом на Ревель кон- чился этот поход, а в конце года поляки, появившись в Лифляндии, взяли несколько городов. В начале 1578 г. прибыло польское по- сольство, с которым заключено было перемирие на три года. Перемирием, а также названием его не братом, а соседом, Стефан был недоволен. Иван в это время завязал сношения с императором Рудольфом, только что вступившим на престол, и с ханом крымским. В сентябре 1578 г. заключён был договор с Данией, которым Лифляндия и Курляндия признавались за Россией, но в Копенгагене он не был утверждён. Баторий, задержав московских послов, созвал сейм в Варшаве, на котором решено было начать войну с Москвой. Пока шли приготовления, послан в Москву Гарабурда, с предложением не вести войны, пока не кончены переговоры. Иван задержал этого посла, точно так же, как Баторий задерживал его послов. Не желая, однако, терять времени, в мае царь послал свои войска из Дерпта к Оберпаллену и Вендену. Оберпаллен они взяли, но Венден должны были оставить, по слу- чаю возникших между ними местнических споров. Между тем ли- товцы сговорились с шведами, и когда воеводы снова двинулись к Вендену, их настигли соединённые враги и разбили их. Летом 1579 г. царь находился в Новгороде, где возвратившиеся от Батория послы известили его, что Баторий готов к походу, а вслед за тем приехал королевский гонец, с грамотой, написанной весьма резко и извещавшей о начале войны. По дороге из Новгорода во Псков царь узнал, что во главе шведского войска поставлен Делагарди; во Пскове он усердно готовился к походу на Ревель, но приготовления были прерваны вестью о вступлении Батория в Русскую землю. В совете королевском разделились голоса о том, куда направить по- ход. Литовцы считали нужным двинуться к Пскову, но Баторий считал более полезным взять сначала Полоцк и тем открыть себе путь по Двине и отвратить опасность быть обойдённым с тыла. В начале августа Баторий осадил Полоцк. Пришедшие на выручку московские войска не могли пробраться к городу и должны были удалиться в Сокол. Баторий 3 августа взял Полоцк; затем взят был Сокол, и король удалился в Вильну. Продолжались мелкие стычки и бесплодные пересылки; Баторий тянул только время, чтобы, соб- равшись с силами, сговорившись с сеймом и приготовив деньги, снова нанести более сильный удар московскому государству. Всей- ме была очень сильна оппозиция войне, но канцлер Замойский в искусной речи доказал и необходимость войны, и заслуги короля. В Москве тоже готовились, но здесь положение было трудное: не знали, куда направится Баторий, должны были оберегаться от шведов и от крымцев; последние, впрочем, не мешались в войну, потому что хан должен был участвовать в войне турок с персия- нами, и могли вредить только, поджигая черемисов к восстанию. В августе 1580 г. Баторий выступил в поход: с дороги король извес- тил царя о своем походе, заявляя притязание не только на Лифлян- дию и Полоцк, но на Новгород и Псков. Он взял Великие Луки, Озерище, Заволочье; только попытка поляков на Смоленск не уда- лась. Окончив поход, Баторий отправился на сейм в Варшаву и дорогой вступил в переписку с курфюрстами бранденбургским и саксонским и герцегом прусским, от которых и получил денежную помощь. Шведы, между тем, опустошили Лифляндию и взяли несколько городов. Переписка между царём и королём продол- жалась: чем более уступал царь, тем горделивее становился король и тем более усиливал свои требования. Наконец Иван, раздра- жённый тем, что ему не оставляется ни клочка Ливонии, написал своё знаменитое послание к Баторию, в котором называет себя царём "по Божьему изволению, а не по многомятежному челове- чества хотению" и сильно упрекает Батория за кровопролитие. Письмо застало Батория уже под Псковом, куда он выступил летом 1581 г., предварительно благополучно поладив с сеймом, хотя и выражено было желание, чтобы война кончилась этим походом. Швеция обещала ему помощь с моря. Окончившиеся весной 1581 г. переговоры с Ригой передали Лифляндию во власть польского короля. Во время похода на Псков Баторий отправил обширное послание к царю, в котором смеялся над тем, что он производит себя от Августа, осмеивал его титулы, не забыл и того, что мать его была дочерью литовского перебежчика, упрекал его в тиранстве, оправдывался в своих военных действиях. Взяв Остров, 25 августа войско королевское, в числе, как говорят, 100000 человек, появи- лось под Псковом. Город Псков был сильно укреплён, обильно снабжён военными запасами; войска в нём, по свидетельству польского историка, было до 7000 конницы и 50000 пехоты. Городом начальствовал кн. И. П. Шуйский. С 26 августа по конец декабря твёрдо стояли защитники Пскова, отразили приступ 8 сен- тября и за каменными укреплениями ещё строили земляные, как оказалось после сделанного пролома. У неприятеля был большой недостаток запасов военных, слышался ропот на продолжитель- ность осады, на невыдачу денег, на суровость зимы. Несмотря на строгость мер, принятых против беспорядков в лагере, ссоры меж- ду осаждающими были часты. Посланы были немцы к Псково-Печерскому м-рю, но попытки взять его окончились неудачей. От Пскова войска Батория делали набеги на окрестные и даже довольно далёкие места. Так, Христофор Радзивилл дошёл до Верхней Волги и грозил Старице, где тогда был сам царь. Успешнее Батория действовали шведы: они взяли Гапсаль, Нарву, Вейссенштейн, Ям, Копорье и Корелу. Все враги Ивана находились между собою в сношениях: не только польский, но и шведский король переписывался с крымским ханом. Шведы предлагали поля- кам придти к ним на помощь под Псков, но Баторий, опасаясь, как предполагают, успеха шведов в Ливонии, отклонил предложение. Отчасти это опасение, а ещё более обещание, данное сейму, кончить войну походом 1581 г. и неудача псковская побудили Батория желать мира. Посредником явился папский посол иезуит Антоний Поссевин, прибывший вследствие предложения о посредничестве высказанного в Риме царским посланником Шавригиным. В Риме этим посольством были очень довольны; уже не раз делались из Рима попытки так или иначе подчинить себе далёкую Московию. Поссевин известен был раньше тем, что, переодетый, проник в Швецию и склонил короля Иоанна к мысли возвратиться в католицизм; тогда же познакомился он с Баторием. Ещё в Риме начал Поссевин изучать дела московские; ему были открыты все дипломатические документы. При отъезде из Рима Поссевину была дана любопытная инструкция, в которой указы- ваются две ближайшие цели: установить торговые сношения Венеции с Русью и способствовать заключению мира между царём и королём, причём он должен был дать понять, какое сильное участие принимает в этом деле папа; предписывалось также указать на цель примирения — союз против турок и соединение церквей, без которого и самый союз не может быть прочен. Чтобы побудить царя к этому важному шагу, рекомендовалось указать на стыд повиноваться патриарху, зависящему от турок, на славу войти в союз с Европой и на награду на небе. Заехав в Венецию и к импе- ратору, для переговоров об общем союзе, Поссевин, в июне 1581 г., приехал в Вильну к королю Стефану. Король посмотрел сначала подозрительно на переговоры Поссевина с императором, которого считал своим врагом; но иезуит победил все затруднения. Переговоры начались в Полоцке, но шли туго; тогда Поссевин сам поехал к царю. Иван в переговорах показал себя хорошим дипло- матом: о турках говорилось мало, вопрос религиозный был отло- жен; только венецианским купцам дозволено было иметь при себе священников. Пробыв в Москве недель шесть, Поссевин в сентябре вернулся к Баторию: Иван созвал боярскую думу, постановившую "Ливонские города, которые за государем, королю удержать, а Луки Великие и другие города, что он взял, пусть уступит госу- дарю, а помирившись с королём Стефаном, стать на шведского". Послами были назначены князь Елецкий и печатник Алферьев. В декабре 1581 г. начались переговоры в дер. Киверова гора (около Порхова). Со стороны польской были Зборажский, Радзивилл и Гарабурда. До 6 января 1582 г. продолжались бурные переговоры, пока наконец не подписано было перемирие на десять лет, на ус- ловиях, уже предрешённых постановлением думы, причём Баторий вытребовал от Ивана обязательство не воевать с Эстонией. Это обе- щание имело влияние на прекращение Шведской войны. Несмотря на неудачу шведов под Орешком, в августе 1583 г. заключено было на реке Плюссе (близ Нарвы) перемирие на три года, на основании которого все занятое шведами осталось за ними. Кроме обещания, данного Баторию, причиной заключения перемирия было восстание черемис и, вероятно, сознание, что для успехов европейской войны необходимо преобразовать войско. Поссевин, по заключении пере- мирия, приехал в Москву. Здесь он требовал только подчинения папе и за это указывал в перспективе, на Византию; но всё это мало действовало на царя; он отказывался говорить о делах духовных, потому что "долг мой заправлять мирскими делами, а не духовны- ми". Несчастный исход войны не заставил Грозного отречься от мысли вознаградить свои потери: он продолжал искать союза с европейскими государями. С этой целью отправлен был в 1582 г. в Англию Фёдор Писемский. Ему поручено было хлопотать о заклю- чении тесного союза с королевой на короля польского, а вместе с тем сватать за царя родственницу королевы, Марию Гастингс. Англичанам не хотелось ни того, ни другого, а хотелось добиться беспошлинной торговли. С щекотливым поручением достигнуть этой цели в июне 1583 г. поехал в Москву Иероним Боус . Долго тянулись эти переговоры с разными перипетиями; царь то прогонял Боуса, то снова призывал его к себе. Переговоры еще не пришли к концу, когда Грозного царя не стадо. В январе 1583 г., огорченный всеми событиями внешними, пораженный горем о смерти им же убитого сына, Иван был обрадован появлением в Москве прислан -ных Ермаком казаков, пришедших «бить ему челом новой земли- цей — Сибирью».


Восточные пределы государства были значительно расширены в


1587г. Из Западной Сибири в Европейскую Россию потекли пуш-


нина, рыба и иные товары.

Сохранить в соц. сетях:
Обсуждение:
comments powered by Disqus

Название реферата: Внешняя политика Ивана Грозного 2

Слов:4769
Символов:31787
Размер:62.08 Кб.