План Введение 1 Предыстория
2 Лагерь военнопленных
3 Планирование и подготовка
4 За линией фронта
5 Стратегия
6 Спасение пленных
7 Путь к американской линии фронта
8 Результаты и историческое значение
9 В фильмах
Список литературы
Введение
Рейд на Кабанатуан — миссия по спасению военнопленных из лагеря близ Кабанатуана (Филиппины). 30 января 1945 в ходе Второй мировой войны рейнджеры армии США, разведчики Аламо и филиппинские партизаны освободили свыше 500 человек из японского лагеря для военнопленных. После сдачи десятков тысяч американских солдат после битвы за Батаан множество пленных было отправлено в лагерь военнопленных близ Кабанатуана маршем смерти. Большинство пленных было распределено японцами по другим районам, в Кабанатуане оставили только 500 американцев и представителей других союзников.
Пленные пребывали в плохих условиях, страдали от болезней, издевательств охраны, недоедания. Они опасались, что их всех казнят, поскольку американские войска под командой генерала МакАртура вернулись на Лусон. В конце января 1945 командиры 6-й армии разработали план, согласно которому небольшие силы филиппинских партизан отправились спасать пленных. Отряд из более чем сотни рейнджеров и разведчиков, несколько сотен партизан прошли 48 км за линией фронта и достигли лагеря. Воспользовавшись ночной темнотой и полётом самолёта П-61, который отвлёк внимание охраны рейнджеры застали японцев внутри и вне лагеря врасплох. В ходе 30-минутной скоординированной атаки были убиты сотни японцев, американцы отделались минимальными потерями.
Рейнджеры, разведчики и партизаны сопроводили пленных за американские линии. Спасённые пленные рассказали о марше смерти и жестокости японцев в лагере военнопленных, что подняло решимость в войне с японцами. Спасатели удостоились благодарности в приказе МакАртура и такого же признания со стороны президента США Франклина Рузвельта. На месте бывшего лагеря установлен мемориал, событиям рейда посвящены несколько фильмов.
1. Предыстория
7 декабря 1941 американские силы были атакованы в Пёрл-Харборе. США вступили в войну на стороне союзников против сил держав Оси. На Филиппинах были размещены американские войска под командованием генерала Мак-Артура направленные против угрозы высадки японцев на острова. Спустя считанные часы после Перл-Харбора они также были атакованы японцами. 12 марта 1941 генерал Мак-Артур и несколько избранных офицеров согласно приказу президента Рузвельта покинули американские войска, пообещав вернуться с подкреплениями. 72 тысячи американских и филиппинских солдат, сражавшиеся устаревшим оружием, испытывая недостаток снабжения, страдая от болезней и недоедания, в конце концов, сдались японцам 9 апреля 1941[1].
Японцы первоначально рассчитывали взять в плен 10-25 тысяч американских и японских военных. Хотя им удалось организовать два госпиталя, достаточное продовольственное снабжение и охрану для такого количества военнопленных, они были ошеломлены таким количеством пленных (более чем 72 тысячи)[1][2]. К концу 97-километрового Батаанского марша смерти только 52 тыс. пленных (приблизительно 9,2 тыс. американцев и 42,8 филиппинцев) достигли лагеря О’Доннелла, около 20 тыс. погибли от болезней, голода, пыток или были убиты[2][3]. Некоторая часть пленных была направлена в лагерь военнопленных Кабанатуан, где они присоединились к своим товарищам, попавшим в плен в битве за Коррегидор[4].
2. Лагерь военнопленных
Лагерь военнопленных Кабанатуан получил название от близлежащего города, где проживало 50 тыс. человек. Местные жители также называли лагерь Пангатиан, по имени небольшой деревни, бывшей рядом[5][6]. Первоначально лагерь использовался как станция американского министерства сельского хозяйства а затем как тренировочный лагерь филиппинской армии[7]. Японцы, вторгнувшись на Филиппины использовали лагерь для размещения американских военнопленных. В районе Кабанатуана было три лагеря, этот использовался для содержания больных пленных[8][9]. Он занимал площадь в 25 акров, имел прямоугольную форму (730 м в глубину и 550 метров вдоль), через его центр проходила дорога, разделяя лагерь на две части[10]. Одну часть лагеря занимали японцы, на другой части были размещены бамбуковые бараки для пленных и госпитальная секция[9], которую назвали «Zero Ward», там размещались самые тяжёлые больные, ожидающие смерти от болезней, таких как дизентерия и малярия[11][12]. Лагерь окружали забор из колючей проволоки высотой в 2,4 метра, многочисленные огневые укрепления и четырёхэтажные сторожевые башни[13][14][15].
На пике своей службы лагерь содержал 8 тыс. американских солдат (среди которых было небольшое число пленных других национальностей, включая британцев, норвежцев и датчан). Это был самый большой лагерь для военнопленных на Филиппинах[16][17]. Число пленных значительно упало, после того как трудоспособные солдаты были отправлены на кораблях в другие районы Филиппин, Японию, Формозу и в Манчжурию в рабочие лагеря. Таким образом были проигнорированы условия Женевской конвенции, поскольку пленных принудили к работе на японских оружейных заводах, разгрузке кораблей и обслуживанию аэродромов[18].
Пленные получали два раза в день порции риса, сваренного на пару, к рису время от времени давали фрукты, суп или мясо[19]. Они также разнообразили свою диету, пронося контрабандой продукты и т. п. под одеждой во время одобренных японцами визитов в Кабанатуан. Чтобы японцы не конфисковали пищу, ювелирные украшения, записные книжки и другие ценности пленные прятали их в одежде, отхожих местах или закапывали ценности перед планируемыми проверками[20][21]. Пленные добывали пищу разнообразными методами, включающими кражи, подкуп охранников, разведение садов, истребление животных, попадавших в лагерь (мышей, змей, уток и бродячих собак)[22][23][24]. Филиппинское подполье собрало тысячи таблеток хинина, для контрабандной передачи в лагерь, это спасло сотни жизней заболевших малярией[25][26]. Американские техники при починке радиоприёмников японцев воровали детали и собрали из них несколько радиоприёмников, чтобы слушать новости о ходе военных действий[27]. Группа солдат, попавших в плен при Коррегидоре перед тем как угодить в лагерь спрятали каждый в одежде радиодетали, из которых было собрано рабочее устройство[28]. Радио пленных могли ловить радиостанции в Сан-Франциско, благодаря чему пленные знали о ходе войны[29][30]. В лагерь была пронесена контрабандой камера, благодаря чему пленные документировали условия своей жизни[31]. Пленные изготовляли оружие и проносили контрабандой амуницию (для того чтобы скрыть оружие)[32].
Предпринимались многочисленные попытки побегов, но большинство из них заканчивались неудачей. В ходе одной из них четверо солдат снова были захвачены японцами. Охрана заставила всех военнопленных смотреть, за тем как четвёрку пойманных избили, заставили вырыть самим себе могилы и затем казнили[33]. Вскоре после этого охранники объявили, что в случае любой попытки побега за каждого беглеца казнят десять заключённых[33][34]. Пленники жили по десять человек в помещениях, эта мера вынудила их наблюдать друг за другом, чтобы предотвратить любую попытку побега[33][35]. Неделю спустя после побега и последующей поимки двух американцев охранники выбрали 18 других заключённых и построили их напротив забора. Эти 20 человек были казнены на глазах остальных заключённых[36].
Японцы разрешили пленным строить санитарные системы и ирригационные канавы на территории части отведённой для заключённых лагеря[37][38]. Работал магазин, где продавались бананы, яйца, кофе, тетради и сигареты[39]. Позволялось играть в баскетбол, подковывать лошадей, и устраивать матчи в пинг-понг. Действовала библиотека, состоящая из 3 тыс. томов (большинство книг предоставил Красный Крест), время от времени показывались фильмы[37][40][41]. Пленные держали бульдога, который был талисманом лагеря[42]. Каждый год в рождество японские охранники разрешали Красному Кресту подарить каждому пленному небольшую коробочку, в которой были солонина, растворимый кофе и табак[31][43][44]. Пленным разрешалось посылать почтовые открытки родственникам, хотя их предварительно просматривали охранники[44][45].
С продвижением американских войск к Лусону, Императорское японское верховное командование отдало приказ о транспортировке всех трудоспособных пленных в Японию. В октябре 1944 из Кабанатуана вывели свыше 1600 пленных американских солдат, в лагере осталось свыше 500 больных, ослабевших и искалеченных пленных[46][47][48]. 6 января 1945 все охранники покинули лагерь, оставив пленных в одиночестве[49]. Перед уходом охранники сообщили лидерам заключённых, что им не следует совершать каких бы то ни было побегов, иначе их всех казнят[50]. Когда охранники отбыли, пленные не покинули лагерь, опасаясь, что японцы находятся недалеко и всех казнят, используя в качестве оправдания побег пленных[50]. Вместо этого пленные прошли в японскую часть лагеря и обыскали все постройки в поисках пищи и др.[49] Пленные оставались в одиночестве несколько недель, отступающие японские части периодически останавливались в лагере. Солдаты в основном игнорировали пленных, только спрашивали у них пищу. Пленные, хотя и следовали своему решению не покидать лагерь, всё же выслали наружу небольшую группу, чтобы привести и забить двух водяных буйволов. Мясо животных вместе с пищей, найденной в японской части лагеря позволило многим пленным восстановить свою силу, набрать вес, обрести запас сил[51][52][53]. В середине января в лагерь вошла большая группа японцев и вернула пленных в отведённый для них сектор[54]. Среди пленных ходили слухи, что они вскоре будут казнены японцами[55].
3. Планирование и подготовка
20 октября 1944 американские войска под командованием генерала Дугласа МакАртура высадились в Лейте, готовясь к освобождению Филиппин. Несколькими месяцами спустя в то время как американцы стягивали силы для массированного вторжения на Лусон около 150 американцев были казнены японскими охранниками в лагере военнопленных на острове Палаван. Они были толпой загнаны в бомбоубежища, закрыты там, залиты бензином и сожжены заживо. Один из выживших беглецов рядовой Евгений Нильсен 7 января 1945 поведал свою историю американской армейской разведке[56]. Двумя днями спустя силы МакАртура высадились на острове Лусон и предприняли быстрое наступление на столицу Филиппин Манилу.
Майор Боб Лэпхам старший командир партизан американских сил на Дальнем Востоке и другой партизанский лидер Хуан Пахота рассматривали возможность освобождения пленных из лагеря[57], но не смогли решить вопрос как спрятать и перевезти пленных[58]. Подполковник Бернард Андерсон командир партизан действующих близ лагеря предложил план, согласно которому партизаны должны были обеспечить безопасность пленных, сопроводить их на пути в 80 км до залива Дебют, где пленных бы увезли 30 подводных лодок. МакАртур не одобрил план так как опасался, что японцы поймают сбежавших пленников и всех истребят[10]. Вдобавок флот не располагал свободными 30-ю подлодками особенное в связи с предстоящим вторжением МакАртура на Лусон[57].
26 января 1945 майор Лэпхам отправился из своего местопребывания вблизи лагеря пленных в штаб шестой армии (в 48 км от лагеря)[59]. Он заявил командиру разведки полковнику Хортону Уайту находящемуся при генерал-лейтенанте Уолтере Крюгере, что операция по спасению около 500 военнопленных лагеря Кабанатуан должна быть проведена раньше, чем японцы возможно перебьют их всех[59]. Лэпхам оценил силы японцев как 100—300 солдат в лагере, 1000 за рекой Кабу к северо-востоку от лагеря и возможно около 5 тысяч в районе города Кабанатуан[59]. Наблюдение за лагерем позволило составить несколько планов и рисунков лагеря, самый недавний был сделан 19 января[60]. Уайт полагал, что 1-й корпус не достигнет Кабанатуана до 31 января или 1 февраля и если предпринять спасательную операцию, то её следует провести 29 января[61]. Уайт сообщил о деталях Крюгеру, который отдал приказ провести операцию[59].
Уайт собрал офицеров: подполковника Генри Муцци, командира 6-го батальона рейнджеров и трёх лейтенантов из разведчиков Аламо (специальный разведывательный отряд в составе 6-й армии) для обсуждения деталей миссии по рейду на Кабанатуан и спасению пленных[59]. Четырнадцать разведчиков, разделённые на две команды, должны были выйти на сутки раньше основной группы чтобы наблюдать за лагерем[62]. Главный отряд должен был состоять из 90 рейнджеров роты С и 30-ти из роты F. Они должны были преодолеть 30 миль за вражеской линией фронта, окружить лагерь, уничтожить охрану, спасти и сопроводить пленных за американскую линию фронта[59]. К американцам должны были присоединиться 80 филиппинских партизан, исполняющих роль проводников и поддержки в спасательной операции. Атака должна была начаться 29 января в 17.30[63].
Вечером 27 января рейнджеры изучили фото, сделанные воздушной поддержкой, и прослушали разведывательную информацию партизан о лагере[64]. Две команды по пять человек из подразделения разведчиков Аламо, возглавляемые старшими лейтенантами Уильямом Неллистом и Томасом Рунсавиллом в 19.00 покинули Гуимбу и просочились через вражеские линии, чтобы проделать длинный путь и разведать лагерь военнопленных[65][66][67]. Каждый разведчик был вооружён карабином М1 или винтовкой, пистолетом 45-го калибра, тремя ручными гранатами, ножом и нёс дополнительное снаряжение[64]. На следующее утро разведчики вступили связь с несколькими отрядами филиппинских партизан у деревни Платеро, в 3,2 км к северу от лагеря.
Рейнджеры несли смешанное вооружение: автоматы Томпсона, пулемёты Браунинга, винтовки М1 Гаранд, пистолеты, ножи, несли дополнительную амуницию и несколько базук[68][69]. После того как Муцци высказал идею задокументировать рейд четыре военных фотографа изъявили желание присоединиться к разведчикам и рейнджерам, чтобы сделать записи операции[70]. Каждый фотограф был вооружён пистолетом[71]. Несмотря на то, что Женевская конвенция запрещает медицинскому персоналу вооружаться, хирург капитан Джимми Фишер и его подручные медики вооружились каждый пистолетом и карабином[68][69]. Чтобы обеспечить связь между группой рейнджеров и армейским командованием вне Гуимбы была размещена радиостанция. У отряда были два радиопередатчика, но они должны были использоваться только для связи с воздушной поддержкой, если отряд наткнётся на большие силы японцев или если они в последние минуты изменят ход рейда (также использовать радио для того, чтобы не попасть под огонь своих самолётов)[68][62].
4. За линией фронта
28 января после 5.00 Муцци и усиленная рота из 121[70][72][73] рейнджера под командой капитана Роберта Принса вышла из Гуимбы, но ей удалось проскользнуть через неприятельские линии только после 14.00[68][74]. Ведомые филиппинскими партизанами рейнджеры шли через травяные поля, избегая вражеских патрулей[59]. В деревнях вдоль маршрута рейнджеров другие партизаны надевали намордники на собак и закрывали кур в клетки, чтобы японцы не услышали продвигающуюся группу[75]. В один из моментов рейнджерам едва удалось избежать японского танка на национальном шоссе, пробежав по оврагу, идущему вдоль дороги[76][77][78].
Группа достигла Балинкарина, района в 8 км к северу от лагеря. На следующее утро[79] Муцци связался с командирами разведчиков Неллистом и Рунсавиллом, которые предыдущей ночью провели разведку лагеря. Они доложили, что местность вокруг лагеря открытая и возможное приближение рейнджеров будет замечено[79] . Муцци также встретился с партизанским командиром капитаном Хуаном Пахотой и двумя сотнями его людей, которые хорошо знали о перемещениях вражеских сил, знали местных жителей и окружающую местность. Узнав о намерении Муцци атаковать этим же вечером, Пахота возмутился, заявив, что это будет самоубийством. Он заявил, что партизаны заметили тысячу японцев, разбивших лагерь на другом берегу реки Каабу, всего лишь в нескольких сотнях метрах от лагеря[80]. Пахота также получил рапорты, что свыше 7 тыс. вражеских солдат развернулись вокруг города Кабанатуан в нескольких милях отсюда[81]. Вдобавок по дороге, проходящей рядом с лагерем, шла на север японская дивизия[82][83]. Пахота посоветовал выждать, пока дивизия не пройдёт, чтобы по возможности встретить минимальное сопротивление. Получив также информацию от разведчиков Аламо об усиленной вражеской активности в районе лагеря, Муцци согласился отложить налёт на 24 часа[82] и предупредил об этом по радио штаб 6-армии[84]. Он приказал разведчикам вернуться к лагерю и собирать дополнительную разведывательную информацию, особенно о мощи охраны и точном местоположение пленников. Рейнджеры отошли к району Платеро, в 4 км южнее Балинкарина[82].
5. Стратегия
«Мы не могли отрепетировать это. Если предстоит операция подобного рода вы обычно хотите вновь и вновь практиковаться в течение недель. Получить больше информации, строить модели и обсуждать все случайности. Проработать все эти узлы. У нас не было времени на всё это. Это надо было делать сейчас или никогда».
— Размышления капитана Принса о временных ограничениях рейда[85].
30 января в 11.30 разведчики лейтенант Неллист и рядовой Руфо Вакилар одетые как местные жители проникли в покинутую хижину в 270 м от лагеря[65][86]. Избежав обнаружения охраной лагеря, они провели наблюдение за лагерем и составили детальный доклад о лагере, включая главные ворота, силу японских войск, прохождение телефонных проводов и наиболее благоприятные направления для атаки[87][88]. Вскоре к ним присоединились ещё три разведчика, получившим от Неллиста задание передать доклад Муцци[89]. Неллист и Вакилар оставались в хижине до начала рейда[90].
Муцци получил от Неллиста рапорт от полудня 29 января и послал информацию капитану Принсу. Он поручил ему определить, насколько быстро можно ввести рейнджеров в лагерь и вывести их оттуда вместе со всеми больными заключёнными при минимальных возможных потерях. Принс разработал план, который после был усовершенствован в свете нового рапорта, который в 14.30 был получен от разведчиков находящихся в заброшенной хижине[91]. Он предложил, чтобы рейнджеры разбились на две группы: 90 рейнджеров из роты С, возглавляемых Принсом должны были атаковать главный лагерь и вывести оттуда пленных, в то время как 30 рейнджеров взвода роты F под командой лейтенанта Джона Мёрфи должны были подать сигнал к началу атаки, начав в 19.30 огнём с тыла лагеря обстреливать японские позиции [92][93]. Принс предсказал, что продолжительность рейда составит 30 минут или меньше. Когда Принс убедился, что все пленные благополучно покинули лагерь, он должен был выпустить красную сигнальную ракету, показав тем самым, что все должны отступить к месту сбора у реки Пампанга в 2,4 км к северу от лагеря. Там их должны были ожидать 150 партизан с буйволиными повозками для транспортировки раненых[94]. Этой группе следовало помочь погрузить пленных и сопровождать их на обратном пути к американской линии фронта.
Одной из главных проблем стоявших перед Прайсом была плоская местность. Японцы специально сдерживали рост растительности, чтобы пользоваться хорошим обзором и заметить приближение партизан или пленных, пустившихся в побег[6]. Принс понимал, что рейнджерам предстоит преодолеть ползком обширное открытое поле прямо перед глазами японцев. Это можно было проделать только в самый тёмный час, когда солнце зашло за горизонт, а луна только поднимается[6]. Необходимо было предотвратить возможность обнаружения перемещения рейнджеров японцами, особенно при обещающейся полной луне. В случае обнаружения рейнджеров японцами единственный планируемый ответ состоял в том, чтобы рейнджеры все как один немедленно вскочили на ноги и стремительно атаковали лагерь[95]. Рейнджеры опасались, что у японцев есть прожекторы, которые они используют для освещения лагерного периметра[96]. Пахота предложил использовать самолёт американских ВВС для отвлечения внимания охранников. Самолёт должен был пролететь над лагерем, глаза японцев были бы обращены к небу. Муцци одобрил идею и послал по радио запрос командованию, чтобы самолёт пролетел над лагерем, в то время как его люди поползут через поле[97]. Тем временем, предвидя возможные ранения в предстоящем боестолкновении с японцами, батальонный хирург капитан Джимми Фишер разбил временный госпиталь в школьном здании Платеро[98].
К рассвету 30 января дорога очистилась от проходящих японских войск[99]. Муцци составил план, как защитить пленных, которые будут освобождены из лагеря. Две группы партизан из Вооружённых партизанских сил Лусона одна под началом капитана Пахоты, другая — под командой капитана Эдуардо Хосона[100] должны были занять противоположные направления и держать главную дорогу, проходящую близ лагеря. Пахота и 200 партизан блокировали деревянный мост через реку Кабу к северо-востоку от лагеря[94][101]. Это была первая линия обороны против японских сил, размещённых за рекой, они находились в пределах слышимости предстоящего штурма лагеря. Хосон и его 75 партизан совместно с ракетным расчётом рейнджеров блокировали дорогу в 730 метрах к юго-западу от лагеря, чтобы остановить любые японские подкрепления, прибывающие из Кабанатуана[94]. Каждая из обеих групп разместила перед своим фронтом по 25 мин. Один партизан из каждой группы был вооружён базукой, чтобы уничтожать любые бронемашины[94]. После того как все пленные и остаток атакующих лагерь сил достигли точки сбора у реки Пампанга Принс должен был выпустить вторую ракету, чтобы оповестить отряды прикрытия, чтобы они отступали (если столкнутся с сопротивлением, то постепенно) и направлялись в Платерос[93].
Так как пленным не было известно о предстоящем штурме, для них эта ночь была одной из рутинных. Предыдущим днём два филиппинских мальчика забросили камни на сторону пленных с записками, гласящими: «Будьте готовы выйти наружу»[102]. Однако пленные расценили это как шутку и оставили предупреждение без внимания. Пленные всё более опасались японских охранников, думая, что в ходе последующих дней они будут казнены по любому поводу. Они считали, что японцы не хотят, чтобы пленные были освобождены наступающими американскими силами, так как они могли восстановить свои силы и снова присоединиться к американцам, сражающимся против японцев. Вдобавок японцы могли перебить пленных, чтобы те не рассказали про жестокий Батаанский марш смерти или про условия содержания в лагере[103]. Так как численность японской охраны была урезана, несколько пленных решили, что они должны совершить побег около 20:00[104][105].
6. Спасение пленных
В 17.00, после того как Муцци несколькими часами раньше одобрил план Принса рейнджеры вышли из Платеро. На левые руки они повязали белые повязки, чтобы избежать огня со стороны своих[106]. Они перешли реку Пампанга, в 17.45 отряды капитана Принса и лейтенанта Мёрфи разделились и начали окружать лагерь[92][104]. Капитаны Пахота и Хосон повели своих партизан к месту засад. Рейнджеры Принса направились к главным воротам, остановившись в 640 метрах от лагеря. Они ожидали наступления ночи и появления самолёта, отвлекающего японцев[104].
Тем временем в 18.00 взлетел самолёт П-61 «Чёрная вдова» из 547-го эскадрильи «Ночных бойцов». Его пилотировали капитан Кеннет Шрейбер и 1-й лейтенант Бонни Ракс[107]. За 45 минут до атаки Шрейбер отключил мощность левого двигателя на высоте 460 метров над лагерем и вновь включил его, создав заметный хвост огня. Ещё дважды он повторял эту процедуру, снизившись до высоты 61 метр. Рискуя разбить самолёт Шрейбер полетел к невысоким холмам, пролетев над ними на высоте 9.1 метр. Японским наблюдателям показалось, что самолёт разбился, и они продолжали смотреть, ожидая мощного взрыва. Шрейбер повторил этот фокус несколько раз и ещё совершал различные акробатические манёвры в воздухе. «Авиашоу» продолжалось 20 минут, внимание японцев было отвлечено и рейнджеры ползли к лагерю[107]. Позднее Принс прокомментировал действия пилота: «Идея обмана с помощью самолёта была немного необычной и честной. Я не думал, что она сработает, даже за миллион лет. Но манёвры пилота оказались настолько искусными и вводящими в заблуждение, что отвлечение полностью удалось.
В 19.40 люди Мёрфи открыли огонь по охранникам на башнях и у казарм[108]. Через первые пятнадцать секунд боя все охранники, находящиеся в башнях и в огневых точках были уничтожены[109]. Сержант Тед Ричардсон бросился к воротам лагеря и сбил замок выстрелом из своего пистолета калибра 45[109][110]. Рейнджеры у главных ворот сманеврировали так, чтобы перенести огонь на казармы охраны и квартиры офицеров, в то время как их товарищи с тыла лагеря истребляли охранников у бараков пленных и затем приступили к эвакуации. Ракетный расчёт роты F прицелились в хижину у главной дороги, так как по донесениям разведчиков подполковнику Муцци там находился танк. Японцы попытались скрыться на двух грузовиках, но ракетчики уничтожили и машины и хижину[111][112].
После открытия огня многие пленники подумали, что японцы начали истребление всех пленных[113]. Один из пленных вспоминал, что звуки атаки слышались как «свистящие удары, взрывы римских свечей и пылающие метеоры, проносящиеся у нас над головами»[114]. Пленные немедленно попрятались по своим хижинам, отхожим местам и ирригационным рвам[114]. Когда рейнджеры подняли крик, чтобы пленные выходили наружу к своему спасению многие пленные подумали, что это хитрость японцев, чтобы выманить и перебить их[115]. Большая часть пленных сопротивлялась, так как оружие и униформа рейнджеров была не похожа на форму, которую носили американские солдаты несколько лет назад[116]. Пленные спрашивали рейнджеров кто они и откуда. Многим рейнджерам пришлось силой выталкивать пленных или даже выгонять их пинками наружу[117]. Некоторые пленные до того отощали из-за болезней и голода, что некоторые из рейнджеров выносили по двоих пленных сразу[118]. Снаружи бараков рейнджеры направляли пленных к главным или к передним воротам[119]. Многие пленные в замешательстве сталкивались друг с другом, но в итоге были выведены рейнджерами.
Один из японцев захватил миномёт и выпустил три заряда по главным воротам. Хотя солдаты роты F быстро засекли и уничтожили японца несколько рейнджеров, разведчиков и пленных оказались ранены[120][121]. Батальонный хирург капитан Джеймс Фишер получил смертельное ранение в желудок и был перенесен в Балинкари (ближайшую деревню)[122]. Разведчик Альфред Альфонсо был ранен шрапнелью в живот[123][124]. Разведчики лейтенант Том Рунсвил и рейнджер рядовой 1-го класса Джек Питерс также получили ранение от заградительного огня[123].
Через несколько секунд после того как люди Пахоты услышали первый выстрел солдат Мёрфи они открыли огонь по встревоженным японцам, размещённым через реку Кабу[125][126]. Перед боем Пахота послал подрывника, чтобы тот заминировал неохраняемый мост. Таймер бомбы был установлен на 19.45 и в предназначенное время последовал взрыв, который, хотя не разрушил мост, но пробил большую дыру в нём, так что ни танки ни другие транспортные средства не могли проехать[127][128]. Японцы волнами накатывались на мост но партизаны заняли господствующую V-образную позицию и отразили все атаки[112]. Один из партизан, всего несколько часов назад обученный рейнджерами пользоваться базукой уничтожил или подбил четыре танка, спрятанных за группой деревьев[129]. Отряд японцев попытался обойти позицию партизан с фланга, перейдя реку вброд, но партизаны заметили и уничтожили японцев[129].
В 20.15 территория лагеря была очищена от японцев, и капитан Принс выпустил ракету, сигнализируя о конце штурма[130]. В последующие 15 минут никто не стрелял[131]. Но когда рейнджеры двинулись к месту встречи капрал Рой Свизи дважды попал под выстрелы своих и позднее скончался[132]. Рейнджеры и усталые, хилые, измученные болезнями пленные дошли до назначенного места встречи у реки Пампанга, где их ждал караван из 26 буйволиных повозок, ведомых местными жителями, которых собрал Пахота[133]. Караван должен был отвезти пленных в Платерос. В 20.40, когда Принс убедился в том, что все перешли реку Пампанга он выпустил вторую ракету, чтобы дать бойцам Пахоты и Хосона сигнал к отходу[134]. Рейнджеры остались за точкой сбора, чтобы наблюдать за отдельными передвижениями японцев[135]. Люди Пахоты продолжали отбивать атаки врага, в 22.00 они наконец смогли отступить, поскольку японцы прекратили атаковать мост[136]. Люди капитана Хосона не встретили сопротивления и вернулись, чтобы помогать сопровождать пленных[137].
Хотя военные фотографы и могли делать снимки перед и во время штурма они не смогли воспользоваться своими камерами, поскольку налёт проходил ночью и вспышки фотоаппаратов выдали бы их местоположение японцам[138]. Один из корреспондентов так вспоминал об этой неудаче, вызванной действиями в ночное время «Мы чувствовали себя как солдаты, которые проделали долгий путь, неся свою винтовку, чтобы принять участие в одной из решающих битв, но так и не сделали ни одного выстрела»[93]. Вместо этого фотографы помогали выводить пленных из лагеря[138].
7. Путь к американской линии фронта
Я прошёл маршем смерти из Батана, так что этот путь точно преодолею!
— заявление одного из пленных в ходе обратного пути[139]
В 22.00 рейнджеры и пленные прибыли в Платерос, где они сделали получасовую остановку[135][137][140]. Было послано радиосообщение принятое в 23.00 Шестой армией, что спасательная миссия увенчалась успехом и рейнджеры возвращаются вместе со спасёнными пленными к линии фронта[141]. После пересчёты выяснилось, что пропал глухой пленный британский солдат Эдвин Роуз[142]. Муцци постановил, что ни один рейнджер не может уклониться от его поисков и утром отправил нескольких партизан на поиски Роуза[142]. Позднее выяснилось, что Роуз перед атакой пошёл к отхожему месту и заснул там[127]. Проснувшись там ранним утром Роуз понял, что все пленные покинули лагерь, а он остался. Тем не менее он нашёл время, чтобы побриться и одеть свою лучшую одежду, которую он приберёг для дня предполагаемого освобождения. Он вышел из лагеря, думая, что вскоре он будет найден и освобождён. Вскоре он был обнаружен проходящими партизанами[143][144]. Партизаны попросили солдат взвода истребителей танков перевезти Роуза в госпиталь[145].
Во временном госпитале в Платеросе разведчик Альфонсо и рейнджер Фишер немедленно подверглись хирургической операции. Шрапнель извлекли из брюшной полости Альфонсо, был сделан благоприятный прогноз при условии, что он вернётся в американский тыл. Шрапнель также извлекли из Фишера, но у него был поражён желудок и кишки, раненый нуждался в более обширном хирургическом вмешательстве в условиях американского госпиталя[139][146]. Муцци приказал проложить взлётно-посадочную полосу на поле близ Платероса, чтобы раненого мог забрать самолёт. Несколько разведчиков и партизан остались прокладывать полосу.
Группа оставила Платерос в 22.30 и двинулась по направлению к американской линии фронта. Пахота и его партизаны продолжали обращаться к местным, деревенским жителям с просьбой предоставить им дополнительные повозки для перевозки ослабевших пленных[133]. У большинства освобождённых почти или совсем не было одежды и обуви, идти дальше им становилось всё труднее[147]. Когда группа достигла Балинкарина, пленные заняли около 50 повозок[148]. Несмотря на удобство транспортировки пленных в повозках буйволы двигались со скоростью в 3,2 км в час, что очень уменьшало скорость движения отряда[135]. Когда группа достигла линии фронта, было занято уже 106 повозок[149].
От усталости мучались не только пленные, большинство рейнджеров, за последние три дня, спало только 5-6 часов. Солдаты часто испытывали галлюцинации или падали и засыпали прямо на марше. Медики раздавали бензедрин, чтобы поддерживать рейнджеров бодрствующими в ходе долгого марша. Один из рейнджеров прокомментировал эффект воздействия наркотика: «Мы чувствовали, будто наши глаза вылезают из орбит, мы не могли закрыть их даже при желании. Я взял всего лишь одну пилюлю — этого мне было более чем достаточно»[150].
Самолёт П-61 «Чёрная вдова» патрулировал путь возможного движения группы к линии фронта. В 21:00 один из самолётов уничтожил 5 японских грузовиков и танк, расположенных на дороге в 23 км от Платероса, там, где позднее пролёг путь группы[139]. Вблизи линии фронта группу прикрывали барражирующие самолёты П-51 Мустанг. Пленный Джордж Штейнер заявил: «Мы ликовали при появлении наших самолётов, звук их моторов был музыкой для наших ушей»[143].
На своём пути отряд был остановлен Укбалахап, филиппинскими партизанами-коммунистами, которые одинаково ненавидели и японцев и американцев. Они также были противниками партизан Пахоты. Один из лейтенантов Пахоты переговорил с коммунистами и, вернувшись, сообщил Муцци, что им не разрешается пройти через деревню. Рассерженный такой вестью Муцци послал лейтенанта назад настаивать на том, что приближаются преследующие их отряд японцы. Лейтенант вернулся и сообщил, что американцам разрешается пройти, а люди Пахоты должны остаться. Взволнованный Муцци передал через лейтенанта, что он вызовет на деревню огонь американской артиллерии с фронта и сравняет всю деревню с землей (в это время рация Муцци вообще не работала). В итоге коммунисты разрешили рейнджерам и партизанам пройти через деревню[151].
В 8.00 31-го января радист Муцци установил связь со штабом 6-й армии. Муцци получил приказ идти к Талавере в 18 км от своей текущей позиции[149]. В Талавере пленные погрузились в грузовики и санитарные машины, чтобы проделать в них последнюю часть пути[152]. Пленных прогнали через вошебойку, они получили горячий душ и новую одежду[153]. Разведчики и пленные, которые остались чтобы отправить Джеймса Фишера на самолёте также столкнулись с сопротивлением Укбалахап[154]. Однако им также удалось запугать отряд коммунистов и им было даровано право безопасного прохода. 1 февраля они достигли Талаверы[154].
Через несколько дней после окончания рейда войска 6-й армии произвели осмотр лагеря. Они собрали большое количество свидетельств о смерти[145], набросков кладбища, дневников, поэм и тетрадок с эскизами[144]. Американские солдаты также выплатили по 5 песо каждому из возчиков буйволиных повозок, которые помогали эвакуировать пленных[145][155].
8. Результаты и историческое значение
Рейд увенчался значительным успехом — были освобождены 489 пленных, вместе с 33 гражданскими. Общий список включал 492 американца, 23 британца (вместе Эдвином Роузом, спасённым позднее), 3 датчанина, 2 норвежца, 1 канадец и 1 филиппинец[156]. Спасённые пленные рассказали о жестокостях Батана и Коррегидора, что подняло боевой дух в войне с Японией[157][158]. Принс переложил все заслуги по спасению на других. «Успеху мы обязаны не только нашим усилиям но разведчикам Аламо и Воздушным силам. Пилоты (капитан Кеннет Р. Шрейбер и лейтенант Бонни Б. Ракс) пролетели так низко над лагерем, поступив как невероятно храбрые люди». Несколько рейнджеров и разведчиков совершили поездки по Соединенным штатам и удостоились встречи с президентом Франклином Рузвельтом[155][157]. В 1948 Конгресс США принял закон о выплате 1 доллара (эквивалент 9,12$ в современных деньгах) за каждый день проведённый пленными в лагере, включая Кабанатуан[159]. Двумя годами после Конгресс снова одобрил дополнительную выплату в полтора доллара за день (2,59$ в современных деньгах)[159].
В ходе штурма было убито по разным оценкам от 530 до тысячи японских солдат[153][157]. Оценки включают 73 охранника лагеря и приблизительно 150 проезжавших японцев, остановившихся на эту ночь в лагере, как убитых людьми Пахоты японцев, пытавшихся пересечь реку Кабу[15][160][161]. Несколько американцев погибли в ходе и после рейда. Один из пленных, ослабевших от болезни, скончался от сердечного приступа, в то время как рейнджеры переносили его от казарм к главным воротам[162][163]. Один из рейнджеров позднее вспоминал: «Волнение оказалось слишком для него как я предполагаю. Это было в самом деле очень печально. Он был всего лишь в сотне шагов от свободы, которую не видел почти три года»[162]. Другой пленный умер от болезни, как только группа достигла Талаверы[164]. Хотя Муцци и приказал построить взлётно-посадочную полосу близ Платероса, чтобы мог прилететь самолёт для эвакуации батальонного хирурга капитана Джеймса Фишера, чтобы тот получил медицинский уход, самолёт так не был отправлен. Фишер умер на следующий день[165]. Его последними словами были «Удачи на обратном пути»[166]. Рейнджер капрал Рой Свизи был убит двумя выстрелами своих однополчан в спину. Капитан Фишер и капрал Свизи были похоронены на Национальном кладбище Манилы. Двадцать партизан Пахоты, два разведчика и два рейнджера получили ранения[153][157].
Американские пленные были незамедлительно отправлены в Соединённые Штаты, большинство самолётом. Те, кто были больны или ослабли, остались в американских госпиталях до выздоровления. 11 февраля 1945 280 пленных покинули Лейте на борту американского транспорта «Генерал А. Е. Андерсон», отправившегося в Сан-Франциско мимо голландской Новой Гвинеи[167]. Японцы подняли волну пропаганды, «токийские розы» (en) объявили по японскому радио , что японские подлодки, корабли и самолёты охотятся за транспортом[168]. Эти угрозы оказались блефом и «Генерал Андерсон» 8 марта 1945 благополучно прибыл в залив Сан-Франциско[169].
Новости о спасательной миссии стали достоянием публики 2 февраля[170]. Солдаты МакАртура, корреспонденты союзников и американская публика отметили этот подвиг, который затронул душевную струну американцев, переживающих о судьбе защитников Батана и Коррегидора. Члены семей пленных получили телеграммы о спасении их близких. Новости о рейде попали во множество радиовыпусков и на первые полосы газет[171] . Многие рейнджеры и пленные были опрошены по поводу условий пребывания в лагере и событий рейда[172]. Эту вспышку энтузиазма вскоре затмили другие события на Тихоокеанском театре военных действий, такие как битва за Иводзиму и атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки[158][173]. 23 февраля был осуществлён рейд на Лос-Баньос (en), имевший более значительный успех, были спасены 2.147 союзных военнопленных и гражданские заключённые[174].
Рапорт по 6-й армии гласил, что рейд продемонстрировал: "...чего разведчики могут добиться на вражеской территории следуя основным принципам рекогносцировки и патрулирования, скрытых продвижения и наблюдения, использования маскировки, изучения дорог на фотографиях и карт перед выполнением операции."[175]
Генерал Дуглас МакАртур рассказал о своей реакции на рейд «Ни одно событие кампании на Тихом океане не доставило мне такого удовлетворения как освобождение военнопленных Кабанатуана. Это была блистательно успешная миссия»[176]. 3 марта 1943 он представил к награде солдат, участвовавших в рейде. Хотя подполковник Муцци был представлен к медали Почёта он и капитан Принс получили кресты «За выдающиеся заслуги». Муцци получил звание полковника и принял командование над 1-м полком шестой пехотной дивизии[159]. Все прочие американские офицеры и избранные нижние чины получили серебряные звёзды[177]. Остальные американские нижние чины и филиппинские партизаны получили бронзовые звёзды[177]. Лейтенанты Уильям Неллист и Томас Рунсавил и остальные двенадцать разведчиков получили президентскую цитату для подразделения (en)[178].
В конце 1945 тела американских солдат умерших в лагере были эксгумированы и переправлены на другие кладбища[179]. В 1990 году филиппинцы отвели землю под мемориал. Сейчас лагерь в Кабанатуане является парком, включающим мемориальную стену с именами 2.656 американских пленных погибших здесь[180]. Строительство мемориала было оплачено бывшими американскими военнопленными и ветеранами, поддержку оказала американская комиссия по военным мемориалам (en)[179][181] . 12 апреля 1982 Когресс и президент Рональд Рейган выпустили совместную резолюцию «Американский салют пленникам Кабанатуана в военный мемориальный день»[182]. Госпиталь в Кабанатуан-сити назван именем партизанского лидера Эдуардо Хосона[181].
9. В фильмах
Люди повсюду стараются поблагодарить нас. Я думаю, благодарности следует отправить по другому адресу. Я буду благодарен весь остаток моей жизни, за то что получил шанс сделать хоть что-то неразрушающее в этой войне. Ничто для меня не сравнится с удовлетворением, которое я получил от помощи в освобождении наших пленных.
— Капитан Принс вспоминает о реакции публики на исход миссии.[183]
Событиям рейда посвящены несколько фильмов, включающими в себя архивные материалы о пленных. Фильм Эдварда Дмитрюка (en) 1945 года «Назад в Батан» где снялся Джон Уэйн открывается рассказом о рейде на лагерь пленных в Кабанатуане. В 2005 вышел фильм Джона Дахла «Великий рейд» снятый по мотивам книг «Великий рейд на Кабанатуан» и «Солдаты-призраки». Фильм посвящён событиям рейда, переплетённым с любовной историей. Принс выступил в роли консультанта и полагал, что рейд отображён корректно. Марти Кац выразил заинтересованность в производстве фильма: «Это [спасение] было масштабной операцией, имевшей малые шансы на успех. Оно походило на голливудские фильмы — это не могло случиться в действительности, но случилось. Именно поэтому нас привлёк материал».
Список литературы:
1. Breuer 1994, p. 31
2. McRaven 1995, p. 245
3. Breuer 1994, p. 40
4. Parkinson 2006, p. 121
5. Sides 2001, p. 134
6. Rottman 2009, p. 25
7. McRaven 1995, p. 247
8. Waterford 1994, p. 252
9. Carson 1997, p. 37
10. Alexander 2009, p. 231
11. Wodnik 2003, p. 39
12. Carson 1997, p. 62
13. Rottman 2009, p. 26
14. McRaven 1995, p. 248
15. King 1985, p. 61
16. Sides 2001, p. 20
17. Rottman 2009, p. 6
18. Breuer 1994, p. 55
19. Parkinson 2006, p. 132
20. Wright 2009, p. 64
21. Carson 1997, p. 81
22. Breuer 1994, p. 59
23. Wright 2009, p. 71
24. Sides 2001, p. 146
25. Breuer 1994, p. 97
26. Sides 2001, p. 187
27. Breuer 1994, p. 74
28. Breuer 1994, p. 75
29. Sides 2001, p. 160
30. Wright 2009, p. 70
31. Bilek 2003, p. 125
32. Breuer 1994, p. 125
33. Breuer 1994, p. 56
34. Wright 2009, p. 58
35. Sides 2001, p. 149
36. Breuer 1994, p. 57
37. Sides 2001, pp. 135–136
38. Wright 2009, p. 60
39. Wright 2009, p. 59
40. Wright 2009, p. 61
41. Parkinson 2006, p. 124
42. Sides 2001, p. 148
43. Wright 2009, p. 62
44. Sides 2001, pp. 142–143
45. Bilek 2003, p. 121
46. Breuer 1994, p. 137
47. Breuer 1994, p. 144
48. Sides 2001, p. 202
49. Breuer 1994, pp. 140–141
50. Sides 2001, pp. 237–238
51. Breuer 1994, p. 145
52. Sides 2001, pp. 243–244
53. McRaven 1995, p. 282
54. Sides 2001, pp. 245–246
55. Sides 2001, pp. 264–265
56. Sides 2001, p. 12
57. Breuer 1994, pp. 120–121
58. Hunt 1986, p. 196
59. Breuer 1994, pp. 148–149
60. Sides 2001, p. 261
61. Rottman 2009, p. 10
62. Rottman 2009, p. 19
63. Breuer 1994, p. 150
64. Breuer 1994, p. 154
65. Breuer 1994, p. 3
66. Zedrick 1995, p. 187
67. Sides 2001, p. 124
68. Breuer 1994, p. 158
69. Sides 2001, p. 73
70. Sides 2001, pp. 64–65
71. Breuer 1994, p. 157
72. Breuer 1994, p. 153
73. Rottman 2009, p. 22
74. Breuer 1994, p. 155
75. Black 1992, p. 280
76. Breuer 1994, p. 160
77. Sides 2001, p. 79
78. Alexander 2009, p. 237
79. Breuer 1994, p. 161
80. Sides 2001, p. 127
81. Sides 2001, p. 125
82. Breuer 1994, p. 162
83. King 1985, p. 56
84. Sides 2001, p. 131
85. Sides 2001, p. 122
86. Alexander 2009, p. 241
87. Sides 2001, p. 169
88. Breuer 1994, p. 4
89. Sides 2001, p. 172
90. Sides 2001, p. 225
91. Sides 2001, p. 174
92. Sides 2001, p. 224
93. Breuer 1994, p. 165
94. Breuer 1994, p. 164
95. Sides 2001, p. 226
96. Rottman 2009, p. 27
97. Sides 2001, pp. 179–180
98. Rottman 2009, p. 38
99. Sides 2001, p. 168
100. Hunt 1986, p. 198
101. Sides 2001, p. 176
102. Rottman 2009, p. 40
103. Sides 2001, p. 234
104. Breuer 1994, p. 166
105. Sides 2001, p. 268
106. Rottman 2009, p. 43
107. Sides 2001, pp. 248–250
108. Breuer 1994, p. 173
109. Sides 2001, p. 271
110. Breuer 1994, p. 174
111. Breuer 1994, p. 177
112. Alexander 2009, p. 248
113. Sides 2001, p. 269
114. Sides 2001, pp. 268–269
115. Breuer 1994, p. 178
116. Sides 2001, p. 275
117. Sides 2001, p. 277
118. Sides 2001, p. 281
119. Sides 2001, p. 276
120. Zedrick 1995, p. 192
121. Sides 2001, p. 283
122. Sides 2001, p. 285
123. Breuer 1994, pp. 182–183
124. Sides 2001, p. 284
125. Sides 2001, p. 291
126. Zedrick 1995, p. 191
127. Breuer 1994, p. 184
128. Sides 2001, p. 292
129. Sides 2001, p. 293
130. Sides 2001, p. 295
131. Breuer 1994, p. 185
132. Sides 2001, p. 297
133. Breuer 1994, p. 186
134. Sides 2001, p. 298
135. Breuer 1994, p. 187
136. McRaven 1995, p. 271
137. Sides 2001, p. 299
138. Sides 2001, p. 222
139. Breuer 1994, pp. 188–190
140. Sides 2001, p. 302
141. Rottman 2009, p. 54
142. Sides 2001, p. 300
143. Breuer 1994, pp. 194–195
144. Sides 2001, p. 327
145. Zedrick 1995, p. 198
146. Sides 2001, p. 310
147. Breuer 1994, p. 179
148. Breuer 1994, p. 191
149. Breuer 1994, p. 196
150. Sides 2001, pp. 306–307
151. Sides 2001, p. 314
152. Breuer 1994, p. 197
153. Sides 2001, p. 326
154. Zedrick 1995, p. 195
155. Alexander 2009, p. 255
156. Rottman 2009, p. 61
157. Zedrick 1995, p. 199
158. Johnson 2002, p. 264
159. Breuer 1994, p. 211
160. McRaven 1995, p. 249
161. Kelly 1997, p. 33
162. Breuer 1994, p. 180
163. Kerr 1985, p. 246
164. Sides 2001, p. 316
165. Zedrick 1995, p. 193
166. Alexander 2009, p. 253
167. Breuer 1994, p. 207
168. Sides 2001, p. 324
169. Sides 2001, p. 329
170. Rottman 2009, p. 56
171. Breuer 1994, p. 202
172. Hogan 1992, p. 88
173. Sides 2001, p. 328
174. Alexander 2009, p. 270
175. King 1985, p. 71
176. O'Donnell 2003, p. 178
177. Breuer 1994, p. 205
178. Alexander 2009, p. 6
179. Johnson 2002, p. 276
180. Sides 2001, p. 334
181. Rottman 2009, p. 62
182. Carson 1997, p. 247
183. Breuer 1994, p. 206
Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Рейд_на_Кабанатуан