М. Храпченко
Андреевич [1866–1905] — псевдоним Евгения Андреевича Соловьева — критика и историка литературы (другие псевдонимы: Скриба, В. Смирнов, Мирский). Написал ряд очерков о Карамзине, Сенковском, Достоевском, Аксакове, Гончарове, Тургеневе, Писареве, Белинском и Герцене для критико-биографической библиотеки Ф. Павленкова [1891–1899]. В конце 90-х гг. в журнале «Жизнь» печатались статьи и литературные обзоры А. под заглавием «Вопросы текущей литературы». В 1902 А. выпускает «Очерки по истории русской литературы XIX в.». Развитию и углублению основных положений «Очерков» посвящен «Опыт философии русской литературы» (изд. 2-е, П., 1909). Эти книги пользовались широкой известностью и возбуждали немало споров. А. пытался в них определить особый характер русской литературы, господствующую идею в смене литературных явлений. Эта идея — отрицание крепостного права во имя личности. А. считает, что нет «ничего более противоречащего, более чуждого нашей жизни и ходу нашего развития», как идея личности, как характерное для Запада противопоставление индивидуума государству. Русская литература сочетала заимствованные ею принципы зап.-европейской мысли с устремлениями, выросшими на почве общинно-земледельческого строя. Все лучшее в русской литературе создано в борьбе с официальной идеологией государства. Характерная черта нашего литературного развития — борьба двух течений: «охранительного» и «освободительного». «Но, — прибавляет А., — русская литература была не только просветительной и аболиционистской, но и дворянской, барской». Несмотря на свои освободительные идеи она сохранила отпечаток «сословности», «классовости». Литература XIX в. — продукт двух общественных групп: дворянства и разночинства. Каждая из этих групп создавала свою литературу. Литература дворянства развивалась на почве его разорения, признаки которого ощущаются уже с начала XIX в. Дворянство воспело в литературе свое умирание. Кульминационным пунктом в развитии дворянской литературы А. считает 40-е гг., когда со всей остротой была поставлена проблема крепостного права, проблема мужика. В 60-х гг. литературу завоевывают разночинцы, отрицающие барскую культуру. Но если 60-е гг. представляют отрицание 40-х, то в 70-х происходит отрицание отрицания. В 70-х гг. разночинец попадает под влияние дворянина, его идей и настроений. В литературе господствующими становятся идеи кающегося дворянства, идеи расплаты с народом. Идеи семидесятников являются как бы синтезом умонастроений 40-х и 60-х гг., 80-е гг. — период угасания народничества. Развитие русской барской литературы гениально завершает Л. Н. Толстой своим призывом к опрощению, к которому и стремилось кающееся дворянство. А. дает схему развития русской литературы с точки зрения классового подхода к литературным явлениям. Но его классовый подход нельзя назвать строго выдержанным. А. склонен признать, что «сословный дух» русской литературы сказался не в том, что проповедывалось русскими писателями, а в том, как они проповедывали. Это «как» определяется «органическим восприятием», т. е. «всей совокупностью чувств, привычек, ассоциаций», свойственных представителям той или иной общественной группы. Известный общественный уклад жизни, уклад жизни того или иного класса взращивает определенные ид
К оценке историко-литературной деятельности А. надо подходить конечно с учетом социальной обстановки его времени. При таком подходе несмотря на то, что его работы обнаруживают еще значительную примесь народнических тенденций — его надо признать одним из ранних марксистов-историков литературы. А. один из первых увидел, какие горизонты открывает марксизм перед литературоведением.
Основное положение А. — об организующей идее русской литературы, борьбы за личность — явно народнического происхождения. С точки зрения А., государство является самым опасным врагом личности, против него личность всегда и боролась. Известно, что народничество на определенном этапе своего развития корень зла видело в государстве. То, что для народничества было основной задачей данного периода, А. попытался представить сущностью всего исторического развития русской литературы. Понадобилось немало труда для того, чтобы уложить исторические факты на прокрустово ложе схемы. А. стирает грани между историей общественной мысли и историей литературы, между произведениями художественного творчества и произведениями публицистическими; он пишет историю идей. Самое существенное в художественном произведении, с точки зрения А., его идеи. Но идеи, оказывается, не могут быть показателем принадлежности определенного произведения к той или иной социальной группе. Таким образом ограничивается классовость данных литературных явлений, ослабляется то, что А. кладет в основу своего построения. Он не учитывает полностью значения классовой борьбы, ее развития и изменения в связи с этим идей и психологии классов. Метод А. — статичен.
Когда А. как бы забывал свои полународнические положения о господствующих идеях в русской литературе, он писал мастерские страницы. Его «Очерки» до сих пор сохраняют большую ценность для истории литературы. Марксизм А. — на грани народничества, система А. знаменует собой своего рода переходный период в развитии литературоведческой мысли. В последних своих работах А. заявляет себя противником биографического метода в истории литературы, не отрицая законности биографии как жанра.
Список литературы
I. Кроме перечисленных работ А., отметим его книгу о Максиме Горьком и Чехове, СПБ., 1901, монографию о Л. Н. Толстом, СПБ., 1905
Полная библиография: Пиксанов Н. К., Два века русской литературы, М. — П., 1923 и Владиславлев И. В., Русские писатели, М. — Л., 1924.
II. Гриневич (Якубович), Заметки читателя, «Русское богатство», № 4, 1900
Пильский П., Вводная статья к «Очеркам по истории русской литературы XIX в.», СПБ., 1902
С. В. Л. (некролог), «Образование», № 9, 1905.