Дети в концлагерях? Эти слова просто вонзились в мозг. Узнав многое о концлагерях смерти, адских условиях для людей, я уде не думала, что может быть более жестокое и циничное.
Зачем же дети? Чем они-то провинились?
Фашисты стремились лишить их памяти – кто ты, откуда, кто родители. Ты – только номер – ни имени, ни фамилии. В Бухенвальде, находящемся в 12 км от одного из культурных центров Германии, был специальный детский блок. Через этот блок прошли ростовчане-подростки Михайличенко, Горский и другие. Их кровь переливалась находящимся в госпиталях раненым, их кожа нужна была для пересадки обожженным танкистам и летчикам.
Уборщиком в таком блоке был ростовчанин Яков Гофман. До войны он был ковёрным в цирке. Большой выдумщик и большой любитель детей. Это он организовал импровизированную школу: беседовал с ребятами о их прежней жизни, о родителях, палочкой на земле учил писать своё имя. Однажды с помощью подпольной организации даже елку устроил, и даже со звездочкой, которую пришлось проглотить, как только эсэсовец вошел в блок.
А в другой раз спас от жуткой депрессии мальчика Борю Горского. Мальчик от безысходности существования, непосильной
Чтобы развлечь ребят, Гофман устраивал короткие «концерты». Из швабры, проволочки и консервной банки он мог соорудить музыкальный инструмент и пропеть куплеты из своей цирковой жизни. Дети смеялись, а смех помогал им жить.
Освобожденные из фашистского ада, узники, давали клятву: «Навсегда сохранить память о тех, кто не вернулся, рассказывать новым поколениям об ужасах фашизма, о созданном ими аде на земле!» Живых остается все меньше. Уже реже они могут выступать с воспоминаниями. А мы можем изучить эту страницу истории из статей, воспоминаний, книг, написанных о них, и книг, написанных ими самими. Например: Л.С. Муратова «Вернувшаяся из ада», «Несломленные».
Моим четким убеждением стало: надо хорошо изучить эту страницу истории и рассказывать о ней молодым поколениям, что мы и делаем.