Ерохин В. И.
На реках Вавилонских седохом и плакахом… Псалом 136
Верхняя Волга. Серединная Россия. Земли с богатой и красивой природой, обжитые, обустроенные и украшенные поколениями русских людей, накопивших в многовековом созидании огромные культурные ценности. Эти места в 1930-е годы захлестнул вал индустриализации. Здесь были сооружены первые ГЭС Волжского каскада. Поднятые на многие метры воды великой реки затопили огромные территории со всем, что на них находилось. С уходивших под воду земель переселялись десятки тысяч людей. Они могли увезти с собой скарб, скот, часть разобранных деревянных домов, но не храмы, усадьбы, городские здания и землю с лесами, озерами, полями, малыми реками. Все это взрывалось, разрушалось и затапливалось...
Акватория Рыбинского водохранилища составила 4,5 тысячи квадратных километров. На дно ушли город Молога, около 700 сел и деревень, три монастыря, десятки храмов и бывших дворянских усадеб, сотни не изученных памятников археологии, пойменные луга, дававшие лучшее в России сено, и пастбища. Исчезли улицы и кварталы далеких от плотины городов и больших старинных сел — Пошехонья, Брейтова, Весьегонска, Мышкина, Абакумова — переселилось около 150 тысяч человек.
Молога — символ трагедии, город-призрак. Он то появляется, то исчезает в мутновато-зеленых мелководьях, пугая хранящим следы грандиозного разрушения пейзажем. Ржавое железо, развалы кирпича на местах храмов и зданий, полузамытые песком булыжные мостовые и уходящие в воду квадраты валунных фундаментов, отмечающие своими рядами направления бывших улиц. Жутковатый на вид "план" в натуральную величину. А вокруг столь же безжизненно и пустынно: в одну сторону сливающаяся с небом серая гладь воды, а в другую — пески ненадолго обнажившегося дна водохранилища. И среди этой песчаной пустыни плывут как миражи временно обсохшие, увенчанные сосновыми гривами острова.
Нередко убывающими осенними днями после засушливого лета выходит из-под воды город, чтобы напомнить о себе людям. Он был впервые упомянут в летописях под 1149 годом, а возник, возможно, и раньше, в узле речных путей, по которым шла новгородская колонизация края. В XIV веке стал центром княжества, затем — крупнейшей ярмарки. В XVII-XVIII веках существовал как торговый посад, а в 1777 году вновь обрел статус города.
В начале XX века в Мологе было 900 домов, из них 50 — каменные. На торговой площади, у набережной, размещалось около 200 лавок. Город вытянулся вдоль берегов Волги и Мологи на 4,5 километра четырьмя параллельными улицами, унаследовав в регулярной схеме екатерининского плана конфигурацию, характерную для поволжских промысловых слобод и посадов, жизнь которых была связана с рекой.
Пространственную композицию и архитектурный облик "речного фасада" формировали пять храмов-доминант. Наиболее старая из мологских церквей — храм Вознесения на западной окраине города, построенный в 1756 году в духе характерных для провинции поздних реминисценций "нарышкинского" барокко. В том же стиле выдержан и старый Воскресенский собор (1767) на набережной с колокольней, составленной из убывающих восьмериков. Недалеко от Воскресенского располагался "новый" Богоявленский собор (1882), выдержанный в русско-византийском стиле, характерном для эпохи Александра III. В трех верстах на северо-запад от города, близ берега Мологи, располагается обширный комплекс Афанасьевского женского монастыря, возникшего еще в XIV столетии. Теперь здесь нет ни города, ни монастыря. Только старые фотографии и вещи, собранные заботливыми руками музейщиков и помещенные в часовне Афанасьевского монастыря, что стоит на одной из рыбинских улиц, хранят память о прошлом. И постаревшие "последние дети Мологи" собираются порой под музейными сводами вспомнить ушедшее, пройти на катере по следам исчезнувшего города, постоять на бывших его улицах и бросить в воду цветы, как дань памяти родине и ушедшему вместе с ней под воду детству.
На восток от Мологи, в пятнадцати километрах от Рыбинска и в четырех от правого берега Волги, при слиянии ныне почти исчезнувших речей Белый Юг и Черный Юг, располагался еще один известный монастырь — Югская Дорофеева пустынь, основанная в 1615 году схимонахом Псково-Печерского монастыря Доро-феем. Она прославилась чудотворной иконой Богоматери Одигитрии, получившей прозвание Югской. В начале XX века пустынь принадлежала к числу самых богатых и благоустроенных обителей епархии. В ней было пять храмов, больница и амбулатория, которыми пользовались до 5 тысяч человек в год, а также школа. В подклете Троицкого собора покоились мощи основателя монастыря.
Вверх по Шексне, в нескольких километрах от Рыбинска, ушло под воду большое фабричное поселение Абакумове — его население в начале века насчитывало 5 тысяч человек — с судостроительным заводом, канатной фабрикой, созданными известным купцом-меценатом М. Н. Журавлевым.
Пострадали от затопления города и села, расположенные за многие десятки километров от плотины. Старинное Пошехонье, на притоках Шексны Core и Согоже, замечательное четкой классицистической планировкой, миновала участь Мологи. Но очень сильно изменилось его окружение. Город стоял среди лесов, а оказался на берегу водохранилища, "присев" на подтопленных берегах.
Большое, известное с XVI века село Брейтово стояло при впадении легендарной Сити в Мологу и было перемещено на новое место, при этом были утрачены два храма — Иоанна Предтечи (1767) и Рождества Богородицы (1898), кладбище, две часовни и улицы с добротными деревянными и каменными домами местных ткачей-хамовников.
Здесь же, вдол
На три четверти затоплен далекий, расположенный на Мологе, в ста сорока километрах от Рыбинска, Весьегонск. Он возник в XII веке как торговый погост на пути с северо-запада на Волгу. Под воду ушла вся его историческая часть: прибрежные улицы, площадь, где столетиями шумела знаменитая ярмарка, городской Богоявленский собор (1742), церковь Кирика и Иулитты (1844) с кладбищем, часовня Нерукотворного Спаса (1852) на площади, часовня Александра Невского (1867) и храм Николая Чудотворца (1907).
На месте города, между водой и новой набережной, протянувшейся на несколько километров, — временами затапливаемый луг, песчаные отмели с обломками кирпича и покрытый ивняком полуостров "Кирики", где когда-то располагался храм. Уцелели только дальние от берега кварталы небольших деревянных домов начала XX века, дополненные постройками из зоны затопления, и стоящие у кромки луговой поймы Троицкий (1868) и Казанский (1811) храмы. А через луг, по заросшим осокой канакам, по бывшему городу, проходят к оборванным у воды улицам лодки местных рыбаков.
Самая большая утрата Углича — Покровский монастырь, располагавшийся на левом берегу у села Покровские горки. Памятный крест на береговом скате отмечает место, близ которого под волнами погребена обитель с древнейшим на Верхней Волге Покровским собором (1483), Богоявленской церковью с трапезной, надвратной Никольской церковью и башнями XVI—XVII веков, оградой, жилыми и хозяйственными постройками, садом и кладбищем. В наше время изредка в феврале-марте вырастают со дна ледяные холмы, под которыми покоятся руины взорванных в 1940 году монастырских храмов и зданий.
Угличское водохранилище не столь грандиозно и подавляюще безбрежно, как Рыбинское. Его площадь 225 квадратных километров. Лесистые берега, заливы, острова, с которых смотрят в водную гладь сосновые и березовые леса, очень красивы. Можно было бы с радостью и покоем в душе созерцать эти широкие пейзажи, если бы не возникали мысли о том, что скрыто под водой у этих берегов. При заполнении водохранилища в Угличском, Кашинском, Калязинском районах было перемещено на верхнюю террасу берега около 100 деревень и сел, разобраны и затоплены сельские храмы.
Выше по Волге,у села Прилуки, на границе Тверской и Ярославской областей, ушла под воду часть древнего кладбища, что находилось у стен Рождественского Прилуцкого монастыря, возникшего в начале XV столетия в Угличских владениях Троице-Сергиевой лавры.
Километрах в пятнадцати от Прилук возникает как огромный обелиск над подводной могилой знаменитая Калязинская колокольня. Памятник отмечает ушедший под воду исторический центр старинного волжского городка, возникшего, по легендарным сведениям, в XII веке.
Возникновение реального исторического Калязина относится к первой половине XV века и связывается с основанием Троицкого Калязина монастыря иноком Макарием. Обитель располагалась на левом берегу Волги, на землях, принадлежавших боярину Ивану Каляге. Ставшая широко известной и посещавшаяся царями она обстроилась многочисленными каменными зданиями. Накануне разрушения в ней было пять храмов XVI- XIX веков, среди которых особую ценность представлял Троицкий собор, перестроенный после польского разорения и расписанный царскими мастерами. Фрагменты снятых с его стен фресок хранятся в Калязинском музее. Комплекс включал храмы: Сретенский, Макария Калязинского, Алексея — человека Божия и Успенский, и был опоясан семисотметровой крепостной стеной с высокими башнями, воздвигнутой мастерами Марком и Иваном Шарутиными в первой половине XVII века. Этот выдающийся ансамбль не затапливался, и его могла спасти небольшая обваловка. Однако он был взорван и разобран. Вместе с монастырем оказалась под водой и заречная часть города с храмом Рождества Христова (1708). Теперь только низкие, поросшие ивняком острова да замытые песком развалы кирпича напоминают о том, что здесь было.
На правом берегу город потерял свою лучшую историческую часть. Под воду ушли Центральная площадь с торговыми рядами, Николаевским собором (1694) и церковью Иоанна Предтечи (1792), кварталы и улицы с купеческими особняками, представлявшими несколько стилей русской архитектуры XVIII—XX веков от барокко до модерна. Калязин оказался разорванным на части. Разлившееся устье Жабни отделило от него заречную слободу Свистуху с Богоявленской церковью (1781), а улицы его беспомощно оборвались у самой воды.
Как часто, упиваясь собственным могуществом, человек разрушает то, что создали его предки и природа. В заблуждениях и гордыне он теряет порой больше, чем созидает.
И, наконец, выдержка из рапорта тех времен начальника Мологского отделения лагпункта, лейтенанта безопасности Склярова Начальнику Волгостроя-Волголага НКВД СССР Журину: "В дополнение к ранее поданного мною рапорта докладываю, что граждан, добровольно пожелавших уйти из жизни со своим скарбом при наполнении водохранилища, составляет 294 человека. Эти люди абсолютно все ранее страдали нервным расстройством здоровья, таким образом, общее количество погибших граждан при затоплении города Мологи и селений одноименного района осталось прежним – 294 человека. Среди них были те, кто накрепко прикрепляли себя замками, предварительно обмотав себя к глухим предметам. К некоторым из них были применены методы силового воздействия, согласно инструкции НКВД СССР".