НАРОДНЫЕ ТРАДИЦИИ, ЭТНОГРАФИЯ И ОХРАНА ПРИРОДЫ КРЫМА
Как и у каждого народа мира, у нас есть свои особенности, которые могут показаться гостю довольно необычными. Например, местная кухня. Гостя из России вряд ли удивишь борщом, который прочно вошел и в российскую кухню. Но вот вареники, налистники, котлета по-киевски или крученыки в местных ресторанах придутся Вам по вкусу. Если же есть желание глубже познакомиться с нашими народными традициями, лучше побывать на празднике. В самую короткую июньскую ночь года молодежь прыгает через костер, девушки пускают венки из цветов по воде. Это романтический праздник Ивана Купала. Своеобразно у нас отмечают рождественские праздники. На улицах городов и сел можно встретить переодетые в костюмы целые самодеятельные и профессиональные коллективы, которые поют рождественские песни: колядки и щедривки, народные театры – «вертепы» ставят спектакли.
А среди сувениров обратите внимание на писанку – расписанное пасхальное яйцо. Это своеобразная «торговая марка» украинской культуры, и больше похоже на произведение искусства. Орнаменты сохранились еще с языческих времен. В городке Коломыя, который находится в Карпатах, даже существует музей писанки.
В Украине переплели свои корни 130 национальностей и народностей. Многонациональный состав страны формировался на протяжении тысячелетий. Каждый из народов приносил на ее землю свою культуру и религию. На протяжении тысячелетий они учились понимать друг друга и уважать традиции соседа. Строили рядом свои дома и храмы, вместе защищались от завоевателей и растили детей. Поэтому ныне в Украине можно познакомиться не только с украинскими традициями, но и с традициями многих других народов.
Украинские Карпаты являются родиной нескольких этнических групп с самобытной культурой: лемков, бойков и гуцулов. До сих пор можно встретить особенные национальные костюмы, музыкальные инструменты, необыкновенные праздники, если посетить этот горный край. Полуостров Крым познакомит с традициями крымских татар. Этот народ, депортированный в 1944 году из Крыма, теперь возвращается на свою Родину. Обязательно отведайте татарскую кухню, познакомьтесь с культурой этого народа.
Историко-этнографическая справка
Украинский народ, обладающий общностью этнического самосознания языка и культуры, территориально входит в более или менее крупные историко-культурные подразделения, сформировавшиеся в результате исторического развития. Этнографическое районирование, обусловленное влиянием природно-географических, социально-экономических и историко-культурных факторов, позволяет выявить типологические основы тех или иных явлений культуры и генетические связи между ними. С такой точки зрения территория Украины делится на ряд основных зон: Среднее Поднепровье, Подолье, Слобожанщина, Полтавщина, Полесье, Волынь, Прикарпатье, Закарпатье и юг Украины (Таврия). В названных историко-этнографических зонах, в свою очередь имеются особенности, характеризующие культуру и быт тех или иных групп населения. Особенности формирования Украинского населения Южной Украины, куда в настоящее время входит и Республика Крым, заключаются:
· во-первых, в сравнительно небольшом промежутке исторического времени, в течение которого шло формирование (по сравнению с Поднепровьем, Полесьем);
· во-вторых, в значительной смешанности этнического состава населения региона;
· в-третьих, неоднородностью самого украинского контингента, представляющего собой сплав выходцев из различных этнографических зон.
Процесс формирования украинского населения Крыма осложнялся и дополнялся также социальными и конфессиональными факторами и, несомненно, экономическими и политическими преобразованиями, охватывавшими те территориальные образования, откуда и куда шло перемещение населения.
Историю заселения Крыма украинцами, формирование крымской украинской материальной и духовной культуры, степень сохранения самобытности традиций на фоне многовековой этнокультурной истории народов Крыма, наиболее ярко можно проследить с конца XVIII века, условно наметив несколько этапов или периодов.
Первый этап можно связать с поселением запорожских казаков, имевших связи с Крымом, начиная с XVI в., но осевших на территории Керченского полуострова после заключения Кучук-Кайнарджийского мира, в 1774 году. По Указу Екатерины II запорожским казакам были дарованы земли в Крыму на льготных условиях, и казаки, привыкшие основную часть жизни проводить в военных походах, стали земледельцами. Определённое время они сохраняли традиции в исполнении семейных обрядов, воспитании детей, материальной культуре, хотя стержнем традиционности были суровость и универсальность, необходимые для жизни в походных условиях. Постепенно специфичность и оригинальность во многих обычаях и обрядах была утрачена, а в материальной культуре стало прослеживаться влияние многонационального соседства. Позднее появились единичные казачьи поселения, в северном Крыму, а также некоторые семьи казаков осели в городах.
В настоящее время в Крыму проживают потомки запорожских казаков, и не только те, кто помнят, что их исторические корни ведут к истокам формирования Запорожской Сечи, но и особо выделяются продолжатели родов Нечаевых, Вишневецких, Дорошенко. Многие из них являются членами Украинского Таврическо-Запорожского казачества, официально зарегистрированного в Киеве с июля 1992 г., под контролем МО Украины. Одна из функций УТЗК - национольно-патриотическая, направленная на сохранение традиций, обычаев, возрождения культуры казачества, как самобытной этнической группы внутри украинского этноса.
Второй этап заселения Крыма украинцами можно проследить с конца XVIII в. до второй половины XIX в. Начальный период был связан с политикой российской империи в отношении заселения опустевших земель Таврической губернии после массового выхода крымских татар в Турцию. В конце XVIII в. новые хозяева крымских имений стали переводить на получение земли крепостных крестьян из различных губерний, в том числе и украинских. Многие владельческие земли заселялись одновременно крестьянами из числа русских и украинских крепостных и "находящихся в бегах".
В конце XVIII - начале XIX вв. В Крым стали прибывать и государственные крестьяне из Полтавской, Черниговской, Воронежской губерний. Они селились или отдельными слободами, или в крымско-татарских сёлах, образуя смешанные поселения.
Начало-середина XIX в. означились для Крыма прибытием религиозных сектантов, в том числе и украинских - раскольников, молокан, духоборцев, скопцов и пр. Например, в Керчь-Еникальском градоначальстве, в 30-е г.г. XIX в. поселились выкресты из субботников, в Евпаторийском и Симферопольском уездах - штундисты. Часть селений - хуторов было основано в Крыму крестьянами-однодворцами.
Часть прибывших крестьян возвращалась назад, не привыкнув к условиям жизни в Крыму; сектанты замыкались отдельными общинами, сохраняя только обычаи вероучения, а не национальные; хуторяне неизбежно попадали в многонациональное окружение, так как XIX век означился для Крыма также прибытием европейских колонистов, греческих переселенцев из Малой Азии, а также россиян из всех известных губерний.
Этот этап характеризовался значительным межэтническим смешением населения (особенно русско-украинским), на бытовой культуре сказывалось непосредственное соседство представителей крымско-татарского этноса. Традиционная украинская одежда, характерная для мест прибытия, с течением времени изнашивались, либо использовалась только для исполнения ритуалов. На смену ей приходил упрощённый, во многом лишённый национальных черт, костюм, характерный для всего местного населения. В статистическом отчёте о народонаселении Таврической губернии за 1851 год, отмечалось, что русские (великороссы и малороссы) и татары ходят в одежде и обуви, мало чем отличаясь друг от друга. Лишь изредка можно встретить украинскую женщину с характерной вышивкой на рукавах и по подолу сорочки. Посуда используется одинаково глиняная, выполненная в домашних условиях, и медная, изготавливаемая татарскими мастерами. Тип жилища также редко соответствовал традиционному, характерному для мест прибытия. На начальном этапе это были чаще всего землянки, а затем строились жилища, вид и планировка внутреннего пространства которых могли зависеть от типа местности и окружающего соседства. В том же отчёте (1851г.) замечено, что государственные крестьяне, независимо от этнической принадлежности, берут пример в строительстве жилья с соседей - немцев (особенно меноннитов). В духовной культуре украинцев второго этапа переселения, а также их потомков привалировала общая восточнославянская традиция.
Самым значительным, третьим этапом украинского переселения в Крым можно отметить 60-е годы XIX века. Окончание Крымской войны, новая волна выхода крымских татар в Турцию, отмена крепостного права - основные причины, способствовавшие пополнению украинского контингента в Крыму, получившими землю отставными солдатами и отпущенными на волю крестьянами.
Судя по данным первой Всероссийской переписи населения 1897 г., в конце XIX века в Крыму проживало 54,7 тыс. украинцев, или 11,8% от общей численности населения. Преобладающим было сельское население - 72,6%. Наибольший процент украинцев приходился на Перекопский, Евпаторийский уезды и Керчь-Еникальское градоначальство.
Прибытие украинцев из различных губерний (позднее областей) продолжалось и на протяжении ХХ века. В 20-30-е года причиной был голод, нестабильность политической и экономической жизни и, как следствие - ухудшение жизненных условий. Поэтому в Крым в поисках лучшей жизни тянулись отдельные семьи, артели, сельские общины с ходатайствами о получении земли на полуострове. С 1897 по 1922 гг. численность украинцев в Крыму увеличилась на 14,5 тыс. чел. и составляла 79,2 тыс. чел. (51,4 тыс. - сельское население, 27,8 тыс. чел - городское население), или 13,1% от общей численности населения Крыма. Однако к 1923 году численность их резко сократилась, особенно сельских жителей - до 39,2 тыс. чел. (до 22 тыс. в городах), что было связано с голодом и гражданской войной. К 1933г. украинское население опять увеличилось до 95 тыс. чел., в основном за счёт механического прироста.
Переселенцы 20-30-х годов в Крыму первоначально поддерживали национальные традиции в одежде, строительстве жилья, исполнении обычаев и обрядов. Но постепенно в обиход стала входить одежда "на городской манер". Моральные устои разрушались советскими нововведениями. Уничтожались и закрывались церкви и храмы - уходили традиционные религиозные и календарные праздники, заменялись новыми советскими. Оставались только фотографии, напоминающие об этнической принадлежности; вся мебель и утварь по мере выхода из строя заменялась фабричными экземплярами; убранство и одежда складывались в сундуки и почти не использовались. Многие из украинцев стали позднее называть себя русскими (так они проходили и по переписям), забывая свои корни и традиции. Если на территории тех украинских территорий, откуда шло переселение в 20-30-е годы, ещё сохранились патриархальные устои, то в полиэтническом Крыму, где самой традиционной можно было считать только местную бытовую культуру, независимо от этнической принадлежности её носителей, традиция в советский период была полностью выхолощена.
Начиная с осени 1944 года, украинцы, как и русские, прибывали в Крым на восстановление разрушенного войной хозяйства, по вызову правительства. За каждым переселенцем закреплялся дом и надворные постройки, выдавались "подъёмные". Переселенческим колхозам государство продавало крупный рогатый скот и овец, выделяло сельскохозяйственную технику, автомашины, садовый ин
Вступая в контакт с местным населением, "крымским", по выражению переселенцев того периода (в термин "крымские" вкладывался этнический смысл, хотя, в основном это были русские, украинцы, реже белорусы, проживавшие ранее), вновь прибывшие преодолевали определённый барьер межэтнической замкнутости на разных уровнях общения - языковом, культурно- бытовом, традиционно - обрядовом.
К "советскому" этапу переселения относится ещё одна волна прибытия украинцев в Крым, связанная с правительственными "Планами по вселению и перемещению населения в колхозы Крымской области" (1950 г.). После изменения статуса Республики Крым и перехода её в подчинение Украине (1954г.), в Крым стали прибывать новосёлы из западных украинских областей: Львовской, Ивано-Франковской, Ровенской, Волынской, Хмельницкой и т.д. Переселенцам, в отличие от 1944 г., для переезда выделяли целые вагоны, где могло поместиться всё имущество (мебель, утварь, убранство, одежда, многометровые холсты домотканины), скот, птицу, пасеки, и пр. И всё же попав на новое место жительства, украинцы испытывали трудности, связанные как с природными, так и социально-экономическими факторами:
· в силу изменения почвенно-климатических и ландшафтных условий, хотя и не резко отличающихся от мест прибытия, но сказывающихся на психофизиологическом состоянии;
· вынужденным изменением рода занятий, применительно к местной специализации;
· изменением жилищных традиций под влиянием местных архитектурно- планировочных решений;
· неприятием окружающим населением элементов традиционной украинской культуры (что повлекло за собой вырабатывание новых черт в хозяйственном укладе, ношении одежды, языке и пр.).
В сёлах с компактным проживанием украинских переселенцев 50-х годов в настоящее время можно ощутить неповторимый национальный колорит, т.к. однородность языковой среды, свобода проявления этнического своеобразия дали возможность сохранить и продолжить многовековые традиции украинского народа во всём многообразовании форм. По результатам экспедиций Крымского этнографического музея, во многих семьях хранится традиционная одежда, которая используется как обрядовая и как наглядный материал для воспитания подрастающего поколения. Традиционно исполняются семейные обряды (крещение, свадьба, похороны), отмечаются религиозные и календарные праздники с учётом опыта предыдущих поколений. Немаловажна в этом роль фольклорно-этнографических коллективов, при участии которых возрождаются традиционные обряды, обычаи, праздники.
Украинские переселенцы прибывали в Крым также в 60-70-е гг., но это уже было добровольное переселение, и явление не носило массового характера. По переписи 1989 г. в Крыму проживало около 68,0 тыс. украинцев, или 25,8% от общей численности населения Крыма. За последние годы эта цифра несколько снизилась, в связи с тем, что наметилась тенденция в сторону снижения естественного прироста всего восточнославянского населения Крыма (на протяжении 3-х лет показатель имеет отрицательную величину, т.е. смертность превышает рождаемость), а также в связи с высокой миграционной подвижностью.
В настоящее время во многих регионах СНГ, в том числе и в Крыму, государственная охрана природы чисто номинальная и, соответственно, мало эффективная. Природа на самом деле на полуострове никем не охраняется. Государственные природоохранные структуры часто занимаются заработком денег, общественные организации - показательной уборкой мусора, Партия Зеленых - и тем, и другим, ученые выискивают новые виды растений и животных, пускаются в пространные теоретические рассуждения о проблемах биоразнообразия и рациональном природопользовании. На самом же деле все вышеперечисленные субъекты даже при всем их желании не смогут действенно охранять природу. Они могут только помочь направить в нужное русло экологическое сознание народа, который является основным потребителем и сторожем Природы. Масштабным уничтожением природы занимается не политики, чиновники и ученые, а население региона. Следовательно, и продуктивной охраной природной среды тоже сможет заниматься только само население. Пока народные массы не поймут все ценности природы - она будет гибнуть.
Поэтому основным упором в работе всех приверженцев природоохраны должно быть развитие, восстановление и закрепление экологического мышления простых людей. На протяжении многих веков на территории Крыма, у разных этносов существовал целый пласт культуры, связанный с народной охраной природы. Каждый народ имел свои природоохранные традиции, свои собственные охраняемые природные территории. В большинстве своем, такие традиции и территории были основаны на культово-религиозном почитании природы [4].
Поклонение "святым" объектам природы и связанные с ними культурные традиции сыграли главную роль в формировании экологического мышления населявших Крым народов. Исключительно благодаря религиозно-мистическому почитанию некоторых природных территорий, до нашего времени дожили не только сами эти места, но и в значительной степени сохранился их биоресурсный потенциал [5].
За время советской власти основная часть традиций и самих почитаемых природных объектов была утеряна. Но пока еще не поздно, пока еще живы некоторые носители народной культуры природопользования, необходимо активно начинать пропаганду этих традиций среди населения. Такая пропаганда охраны природы за счет культовых традиций не будет действенна со стороны государства. Но, безусловно, такая пропаганда будет поддержана, если будет проводиться духовными лидерами крымских этносов. И такие примеры уже имеются.
По справедливому мнению директора Киевского эколого-культурного центра В.Е. Борейко "религиозная мотивация может значительно укрепить экологические усилия общественности. Без лежащего в основе этих усилий чувства священного, все природоохранные попытки, основанные только на экологических факторах и теориях, не устоят перед напором мощных сил, настроенных использовать природу для своих меркантильных целей" [1]. Понимают важность этого вопроса и некоторые официальные лица. Так, в докладе Министра лесного хозяйства Республики Беларусь от 14.05.98 по случаю 200-летия лесного хозяйства Беларуси, прозвучали такие слова: "Видимо настало время, когда в рамках христианства не грех возродить народные традиции природопоклонничества, любви не только к ближнему, а и к окружающей родной природе, чтобы люди стали друзьями леса".
Конечно, охрана объектов природы должна иметь и государственную поддержку. Но много ли лично Вы знаете в Крыму объектов природы, которые заповеданы из-за своих историко-культурных особенностей, благодаря тому, что они почитались или почитаются местным населением? Такие ценности охранные структуры пока не признают. Очень сложно объяснить чиновнику природоохраной госструктуры зачем нужно заповедать родник, который ничем особым не выделяется, кроме того, что он почитаем у местного населения. Трудно доказать, зачем нужно охранять пещеру, где, по поверьям местных жителей, живет какое-либо божество, которому они поклоняются уже не одну сотню лет. Практически невозможно решить вопрос о придании заповедного статуса вековому дереву, растущему возле культового сооружения. На такие предложения в большинстве случаев можно увидеть чиновничью ухмылку, прочитать в его глазах вопрос о соответствии вашей душевной вменяемости или услышать вопрос: "А зачем охранять? Это дерево, что кто-то срубит? Этот родник что, кто-то закопает? Да их и так вон сколько по региону, ваших вековых деревьев, исторических пещер и родников!".
Объекты природы заповедываются только благодаря их природоохранной ценности. Остальные критерии не учитываются. А в законе "О природно-заповедном фонде Украины" ясно говориться, что ПЗФ Украины составляют объекты: "которые имеют особую природоохранную, научную, эстетическую, рекреационную и иную ценность: "Сложилось так, что природно-заповедные объекты учреждаются в первую очередь исходя лишь из критерия природоохранной ценности [3]. Почему же мы забываем, что законно охранять объект можно и по другим принципам. Если это вспомнить - то все культовые природные объекты ("священные источники, пещеры, скалы, деревья, рощи"), которых немало на территории Крыма, можно с уверенностью разрабатывать для включения в ПЗФ АРК.
В настоящее время автором на территории горного Крыма выявлено более 20 святых источников, около 10 святых гор, скал и пещер, священная роща и несколько священных деревьев. Дальнейшее, более детальное изучение культово-природоохранной культуры народов Крыма, безусловно, позволит выявить ещё не один десяток священных объектов природы. К сожалению, не один из этих родников, ни одно дерево, ни одна скала не являются объектом ПЗФ АРК. Лишь только несколько карстовых пещер (Красная, Данильча, Басманские пещеры, Иограф) пока еще охраняются как памятники природы. Объясню - почему пока еще охраняются.
Сейчас среди госструктур наблюдаются не вполне понятные для природоохранников тенденции. Так, в Республиканском комитете экологии и природных ресурсов АРК из уст некоторых ответственных работников выскальзывают речи о "ненужности" увеличения ПЗФ региона в количественном отношении. "Мы считаем, что совершенно нет необходимости брать под охрану точечные объекты - старые деревья, пещеры, тем более родники", - заявляют там. По словам одного из сотрудников комитета в недалеком будущем "необходимо пересмотреть реестр ПЗФ и исключить некоторые объекты". В этот перечень должны попасть все охраняемые мемориальные деревья Крыма (а их всего 3 экземпляра), а так же пещеры, связанные с культовой и хозяйственной деятельностью древних жителей Крыма.
Лично мне абсолютно непонятно как можно отходить от охраны точеных объектов. Точеный объект: родник, вековое дерево, пещера - конкретно существующая единица. Такой объект важен не только в качестве природной и научной ценности, он обладает важной эстетической и рекреационной составляющей. Часто историко-культурная ценность - главный довод охраны вековых деревьев [2]. Это же относится и к оборудованным родникам, пещерам. Мы - все, кому небезразлична судьба крымской природы, обязаны встать на пути антизаконных и антиморальных действий некоторых наших чиновников. Это, во-первых. Во-вторых, мы обязаны возродить среди крымчан культ почитания природы. Как это не неприятно слышать, но наши старания - лишь капля в море по сравнению с тем, что сможет сделать экологическое самосознание народа. И в-третьих, мы должны перейти от написания теоретических "сочинений на заданную тему", а начать конкретно действовать.
Литература
1. Борейко В.Е. Святилища дикой природы. - Киев: КЭКЦ, 1998. - 112 с.
2. Борейко В.Е. Охрана вековых деревьев. - Киев: КЭКЦ, 2002. - 98 с.
3. Горб К.Н. концепция и общие методические принципы создания охраняемых природных территорий в зависимости от эстетической ценности природных ландшафтов. - Киев: КЭКЦ, 2000. - 50 с.
4. Коваленко И.М. Священная природа Крыма. Очерки культово-природоохранных традиций народов Крыма. - Киев: КЭКЦ, 2001. - 96 с.
5. Коваленко И.М. Современная идея охраны дикой природы и священные объекты природы Крыма // Гуманитарный экологический журнал, Спецвыпуск, 2002.