16.5.1768 императрица Екатерина II издала указ о постройке памятника Петру I. Проект разработал французский скульптор Этьен Фальконе (1716 – 1791). Отойдя от общепринятых в ту пору канонов, ваятель изобразил своего героя в движении, облачил не в парадный мундир, а в простую, свободную одежду, которая не привлекала внимания, богатое седло заменил звериной шкурой. Только венок из лавра, венчающий голову, да меч, висящий у пояса, указывают на роль Петра I как полководца-победителя.
Если с фигурой императора особых сложностей Фальконе не испытывал, то при моделировании головы Петра скульптор дошёл до полного отчаяния. Трижды он лепил эту необыкновенную голову и трижды императрица отвергала его модели из-за отсутствия сходства с оригиналом. И в тот момент, когда ситуация грозила стать драматической, ученица ваятеля, 20-летняя Мари Анн Колло, как рассказывает предание, в течение одной ночи вылепила голову Петра, передав портретные черты сильного и сурового "властелина судьбы" (по выражению А. С. Пушкина). Успех был полный. Показанная Екатерине модель вызвала восторженное одобрение. Ваятельнице была назначена пожизненная пенсия. Отдал должное ученице и скульптор. Он при каждом удобном случае подчёркивал равноправное участие Колло в работе над памятником, а когда в 1782 по случаю открытия монумента получил золотую и серебряную медали, то одну из них – серебряную – отдал Колло.
Следуя своему гениальному замыслу – установить конную статую на гигантский пьедестал, представлявшийся в воображении художника естественной гранитной скалой, Фальконе сооружает в мастерской дощатый помост, имитирующий этот предполагаемый пьедестал. Из царских конюшен скульптору выделили лучших породистых жеребцов по кличкам Бриллиант и Каприз, управляемых опытным берейтором Афанасием Тележниковым. На полном скаку он взлетал на помост и на мгновение удерживал коня в этом положении. За это мгновение скульптор должен был сделать набросок с натуры. Бесчисленное кол-во набросков через несколько лет завершилось блестящей композицией.
В начале 1773 Фельтен был назначен в помощь Фальконе: он должен был заменить уволенного от работ де Ласкари, и, кроме того, к этому времени понадобился надзор профессионала-архитектора за установкой памятника.
К моменту назначения Фельтена работы в мастерской были приостановлены. Законченная в июле 1769 гипсовая модель памятника, показанная весной 1770 в течение двух недель публике, ожидала отливки. Фальконе, которому никогда прежде не приходилось самостоятельно выполнять подобные работы, отказался делать отливку самостоятельно и ожидал приезда другого мастера, Б. Эрсмана. Литейщик в сопровождении трёх подмастерьев прибыл 11.5.1772. Однако он оказался не в состоянии выполнить требования скульптора и скоро по настоянию Фельтена был уволен. С этого момента все подготовительные работы по отливке осуществлял сам Фальконе при постоянном содействии арх. Фальконе.
1-я отливка проводилась летом 1775, затем в ноябре 1777 были выполнены верхние части скульптуры, не получившиеся при 1-й отливке. Литейный мастер Емельян Хайлов руководил отливкой статуи. При отливке расплавленный металл прорвал форму и хлынул наружу. Возник пожар. Все бросились бежать, а Хайлов, рискуя жизнью, сбил пламя и исправил форму, спася многолетний труд.
Русс. ваятель Ф. Г. Гордеев вылепил по замыслу Фальконе змею, которая помимо символического значения (враждебные силы, мешавшие осуществлению прогрессивных петровских реформ) являлся 3-й точкой опоры. Он же руководил установкой монумента.
Пока Фальконе работал над моделью, в Сенате обсуждался вопрос о месте установки монумента. Выбрали Сенатскую площадь. Академия художеств объявила конкурс для уточнения местоположения памятника и всех деталей. Победителем конкурса стал Ю.М. Фельтен. Он выполнил план площади с обозначением приблизительных контуров постамента и план гранитной набережной, по центру которой возвышался памятник в створе моста. Спуски-пристани по краям этого участка гранитной набережной решены в тех же формах, что и остальные на всём протяжении каменного берега Невы. Но ради большей парадности здесь на парапете сделаны скульптурные акценты.
В народе живут многочисленные легенды, по-своему объясняющие выбор места для монумента. Согласно одной из них, памятник установлен там, откуда Пётр однажды, будучи в весёлом расположении духа, решил перескочить Неву на своём любимом персидском скакуне Лизетте. «Всё Божье и моё!» - воскликнул царь, пришпорил коня и мигом оказался на том берегу. Понравилось это больно Петру. Ещё раз крикнул: «Всё Божье и моё!» и вновь перескочил Неву. И в 3-й раз решил царь испытать судьбу. «Всё моё и Божье!» - радостно, даже не заметив того, оговорился он. И тут же был наказан Богом за гордыню и высокомерие: окаменел на своём скакуне и превратился в статую. Потом уже народ назвал это памятником.
По другой легенде, Пётр однажды заболел, лежал в горячке. И в бреду ему почудилось: «шведы и финны идут Питер брать». Выскочил Пётр на улицу в одной рубахе, сел на коня и хотел через Неву перескочить. Но тут змей выполз из пещеры на берегу реки, обмотал ноги коню и спас царя, не дал прыгнуть в воду. Вот памятник и поставили: как змей Петра спас.
Но вот легенда, имеющая чуть ли не официальное происхождение. Однажды Павел I рассказал следующую историю. Как-то вечером он в сопровождении князя Куракина и двух слуг шёл по улицам СПб. Вдруг впереди показался незнакомец, завёрнутый в широкий плащ. Казалось, он поджидал Павла и его спутников, и когда те приблизились, пошёл рядом. Павел вздрогнул и обратился к Куракину: «С нами кто-то идёт рядом». Однако тот ничего не видел и попытался убедить в этом цесаревича. Вдруг призрак заговорил: «Павел! Бедный Павел! Бедный князь! Я тот, кто принимает в тебе участие». И пошёл впереди путников, как бы ведя их. Затем незнакомец остановился на площади у Сената. «Павел, прощай, ты снова увидишь меня здесь». И указал место будущему памятнику. Прощаясь, он приподнял шляпу, и Павел с ужасом разглядел лицо Петра I.
По замыслу Фальконе пьедесталом для памятника должна была служить цельная "дикая скала", очертаниями своими напоминающая морскую волну. В 1767 начались поиски камня необходимой величины. Были обследованы районы Ладоги, Ямбурга, Нарвы, Ораниенбаума, Выборга, но "потребной скалы" обнаружить не удалось. Тогда в газете "Санкт-Петербургские ведомости" было объявлено, что тому, кто укажет местонахождение нужного камня, будет выдано вознаграждение.
В начале сентября 1768 в Академию художеств явился крестьянин Семён Вишняков и заявил, что близ деревни Конной в окрестностях Лахты, в 12 верстах от СПб, имеется "великий камень", прозванный местными жителями в память об ударе молнии, образовавшей в нём глубокую трещину, "Гром-камнем". За находку "тягостного камня" С. Вишняков получил из казны сто рублей Имеется ещё предание, что во время Северной войны именно на эту скалу не раз лично поднимался сам Пётр I, осматривая окрестности в поисках неприятеля.
На Фальконе "дикая скала" произвела сильное впечатление. Гранитный валун имел длину 44 фута (13,42 м.), ширину 22 фута (6,71 м.) и высоту 27 футов (8,24 м.). Весил же он около ста тысяч пудов (примерно 1600 тонн).
Была обещана большая награда тому, кто придумает наилучший проект перевозки монолита. По официальным данным, наиболее разумное и экономичное предложение внёс грек Мартьен Карбури, более известный петербургской полиции под именем Ласкари, или де Ласкари. Но по мнению многих современников, этот очень простой и остроумный в техническом отношении способ нашёл один кузнец. Карбури же купил у него "способ передвижения камня" за 20 руб.
Для транспортировки камня по суше была сооружена из толстых брёвен огромная платформа. С нижней её стороны находились обитые медными листами деревянные желоба. Они покрывали собою такие же, уложенные на землю, переносные желоба-рельсы, по которым во время движения перекатывались 30 бронзовых 5-дюймовых шаров. Эти шары позволили намного уменьшить трение при движении платформы.
После того, как валун, глубоко ушедший в землю, был окружён большим котлованом, его с помощью 12 рычагов и 4 воротов приподняли и уложили на платформу.
15.11.1769 он начал своё путешествие, преодолев в этот день 23 сажени (49 м.). Камен
27.3.1770 "Гром-камень" был доставлен к пристани у морского берега. Но путешествие по воде состоялось лишь осенью. Было построено "по учинённому чертежу" известного корабельного мастера Григория Корчебникова грузовое судно, т. н. прам. После того, как с величайшей предосторожностью совершили погрузку камня, прам, ведомый двумя мачтовыми судами, взял курс на СПб.
26.9.1770 при огромном стечении народа "Гром-камень" "сошёл" на Сенатскую площадь.
В успешном завершении этой эпопеи большую роль сыграли капитан-лейтенант Яков Лавров – главный руководитель всех работ по перевозке камня и Матвей Михайлов – опытный такелажный мастер.
История того времени не знала примеров, когда бы камень такой тяжести был перевезён в столь короткий срок. Об этом напоминает выбитая в честь перевозки камня памятная медаль с надписью "Дерзновению подобно".
Когда «Гром-камень» доставили в СПб, жители города были так поражены этой огромной скалой, что как писал один из них, «многие охотники ради достопамятного определения сего камня заказывали делать из осколков оного разные запонки, набалдашники и тому подобное».
С момента отъезда Фальконе на родину в сентябре 1778 Фельтен осуществляет общее руководство по завершению памятника. В этот период отделывается каменная скала, получившая вид взметнувшегося гребня волны.
В последний момент перед открытием памятника, по предложению Фельтена, изменился характер ограды вокруг него. Если поначалу предполагалось разместить вблизи монумента 50 «пушек» (столбов) из серого пудожского камня, соединив их медными цепями, то в окончательном варианте, по проекту 1780 года, были установлены по овалу 24 столба из тёсаного камня и железная решётка строго геометрического рисунка в виде свободно стоящих копий, перемежающихся с копьями, на которые наложены прямоугольные рамы. Эта ограда напоминала рисунок звеньев решётки Летнего сада. Одновременно с установкой ограды была выполнена панельным морским диким камнем площадка вблизи монумента. Работы затягивались некоторое время из-за нивелировки площади. Устройство же самой каменной набережной по проекту Фельтена (с существенными отступлениями) затянулось до 1788.
7.8.1782, к столетию вступления на престол Петра I, при огромном стечении народа, в присутствии императорской фамилии дипломатического корпуса, приглашённых гостей, под гром оркестра и пушечную пальбу состоялось торжественное открытие 1-го в России памятника. В день открытия вокруг памятника собралось 15-тысячное войско. Прибыв на шлюпке, Екатерина II направилась в Сенат, вышла на балкон и кивнула головой. В тот же момент завеса с памятника упала, и воздух огласился криками и пушечными выстрелами.
Екатерина II считала, что сооружение памятника – её личная заслуга. Об этом должна была напоминать и надпись на пьедестале: "Petro Primo Catharina Secunda" ("Петру I Екатерина II"). Попытки сделать наиболее лаконичный текст предпринимали многие от Ломоносова и Сумарокова до Дидро и самого Фальконе. Однако высшей степени краткости достигла всё-таки сама императрица. Официальная версия такова. Когда Фальконе предложил вариант: «Петру Первому воздвигла Екатерина Вторая», то Екатерина вычеркнула слово «воздвигла» и тем самым осуществила свой давний и откровенный замысел. Екатерина Вторая, но вторая не после Екатерины I, безродной Марты Скавронской, по случаю оказавшейся на престоле, а 2-я после великого монарха. Великий смысл государственного развития сводился к математически ясной формуле: Пётр Первый – Екатерина Вторая. Это следовало внедрить в сознание как современников, так и потомков.
Согласно же одной из неофициальных легенд, текст подписи придумал великий похабник и небезызвестный поэт Иван Барков. Будто бы он оказался победителем закрытого конкурса на текст надписи, объявленного Екатериной. Но учитывая особенности личности великого скандалиста и пьяницы, результаты конкурса решили не предавать гласности. Однако текст победителя использовали. Когда же Барков, к своему немалому удивлению, увидел на пьедестале собственное сочинение: «Петру Первому Екатерина Вторая», тут же взял кисть и приписал: «обещала, но не дала», напомнив таким двусмысленным образом императрице об обещанном гонораре.
Не было только главного героя торжества – Э. Фальконе. Ещё 4 года назад, когда все основные работы по созданию монумента были окончены, императрица резко изменила своё отношение к скульптору, и тот, обиженный, вынужден был покинуть Россию. Его не пригласили даже на открытие монумента.
Рядом с памятником стояла сторожевая будка. Её 1-м хозяином, по преданию, был дьячок из села Чижово Самарской губернии Тимофей Краснопевцев. Говорят, некогда он обучал грамоте светлейшего князя Кирилла Григорьевича Разумовского. В благодарность Разумовский будто бы выхлопотал для него должность – караулить бронзовое изваяние Петра Великого. Служба была почётной.
Появление на берегах Невы бронзового всадника, вероятно, в среде старообрядцев родило апокалипсическую легенду о том, что это всадник Апокалипсиса, а конь его – конь бледный, появившийся после снятия 4-й печати, всадник, «которому имя смерть; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвёртой частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором, и зверями земными».
Судя по воспоминаниям современников, памятник Петру действительно внушал неподдельный ужас. Во время открытия монумента впечатление было такое, будто Пётр прямо на глазах собравшихся въехал на поверхность огромного камня.
Подобных историй было множество. одну из них услышал от своего друга Виельгорского А.С. Пушкин. Она относится к драматическому для России 1812 г. В тот момент, когда СПб всерьёз угрожала опасность наполеоновского вторжения, государь Александр Павлович распорядился вывезти статую Петра Великого в Вологодскую губернию. Была приготовлена специальная плоскодонная баржа и выработан подробный план эвакуации монумента Статс-секретарю Молчанову было выделено для этого несколько тысяч рублей. В это время некоего капитана Батурина стал посещать один и тот же таинственный сон. Во сне он видит себя на Сенатской площади рядом с памятником Петру. Вдруг голова Петра поворачивается, всадник съезжает со скалы и по улицам направляется к Каменному острову, где в то время жил император Александр I. Бронзовый всадник въезжает во двор Каменноостровского дворца, из которого навстречу ему выходит озабоченный государь. «Молодой человек, до чего ты довёл мою Россию», - говорит ему Пётр Великий, - «но пока я на месте, моему городу нечего опасаться!» Затем всадник поворачивает назад и снова раздаётся звонкое цоканье бронзовых копыт его коня по мостовой. Капитан добивается свидания с личным другом императора князем Голицыным и рассказывает ему о ночном видении. Поражённый рассказом, Голицын пересказывает услышанное царю, после чего утверждает легенда, Александр отменяет своё решение о перевозке монумента.
В годы Великой Отечественной войны «Медный всадник» также оставался на своём месте. Ленинградцы бережно укрыли памятник, для чего был построен песчаный футляр высотой 14 м.
Благодаря Пушкину, использовавшему этот фантастический сюжет в своей поэме, бронзовый монумент Петра стал называться в СПб «Медный всадник».
Известна традиция курсантов военно-морского училища им. Дзержинского. В ночь перед выпуском они ухитряются либо накинуть на плечи основателя русского флота форменный флотский воротничок, либо надраить до блеска интимные места коня. Старые петербуржцы вспоминают, что в СПб существовал кадетский обычай: накануне Пасхи раскрашивать гениталии бронзового коня в две краски.