(новозаветные сюжеты в живописи)
Александр Майкапар
Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему. Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу? Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: и ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой, Израиля. Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему. Они, выслушав царя, пошли. И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою.
(Мф. 2:1-12)
Вопрос, на который с самого начала необходимо ответить, для того чтобы яснее осознать иконографические особенности сюжета Поклонение волхвов, касается хронологии событий евангельской истории. У Матфея рассказ о поклонении волхвов следует непосредственно за рассказом о рождении Христа. По традиции, акт поклонения волхвов считается заключительным аккордом рождественского цикла сюжетов (рождение Иисуса Христа, благовестие пастухам, поклонение пастухов, обрезание младенца и наречение его именем Иисус, представление Господа в храме). И нередко оно изображается в соединении с другими рождественскими темами или характерными признаками Рождества (пещера, вол и осел, ясли и др.). Но если поклонение волхвов произошло сразу по рождении Христа, то не остается времени для событий, описанных Лукой, в частности всего того, что произошло в храме на сороковой день после рождения младенца. До сих пор изложение событий младенчества Христа шло по Евангелию от Луки. В сюжете с волхвами мы впервые сталкиваемся с необходимостью восполнить недостающие у Луки эпизоды рассказом другого евангелиста, в данном случае Матфея. С такой необходимостью свести разные источники с целью воссоздать связанную последовательность событий жизни Христа мы будем сталкиваться часто. Таким образом, все четыре Евангелия следует рассматривать как повествования, взаимно друг друга дополняющие. Трудность, однако, состоит в уразумении хронологического порядка событий, восстанавливаемых подобным образом.
Итак, когда явились волхвы на поклон младенцу? В памятниках христианского искусства - и византийского, и русского, и западного - Поклонение волхвов изображается то вместе с Рождеством Иисуса Христа, то отдельно. Как в византийском, так и в западном искусстве пещерная обстановка Рождества иногда исчезает, а иногда остается. Младенец же предстает в возрасте двух-трех лет. Дева Мария может восседать на троне, а младенец - у нее на коленях с благословляющим жестом или со свитком в руках. В таком случае трудно объяснить, каким образом обстоятельства Рождества присутствуют в сюжете, отделенном от него двумя годами или даже еще большим сроком. Соединяя Рождество с Поклонением волхвов, художники должны были считать, что два этих события следовали вскоре одно за другим, когда Святое семейство находилось еще в пещере; разделяя же их, они и сами события представляли себе отстоящими друг от друга. Но они совершенно игнорировали вопрос времени, когда Поклонение волхвов как отдельный самостоятельный акт (уже с повзрослевшим ребенком) помещали в пещере. Короче говоря, иконографический материал отражает ту неопределенность в решении проблемы хронологии, которая существовала в древних преданиях.
Одни раннехристианские авторы утверждают, что поклонение волхвов произошло сразу вслед за рождением Иисуса. Иустин Мученик говорит: "Тотчас по рождении Его, волхвы из Аравии пришли поклониться Ему, зашедши прежде к Ироду, царствовавшему тогда в вашей земле" (Разговор с Трифоном, 77). Иоанн Златоуст считает, что звезда и вовсе явилась волхвам задолго до рождения Христа: "Волхвы ни при родах Матери не были, ни времени, когда родила, не знали, а потому не имели и основания заключать о будущем по течению звезд. Напротив, задолго до рождения (чудо еще большее! - A.M.), увидевши звезду, явившуюся в их земле, они идут смотреть Родившагося" (Толкование на святого Матфея Евангелиста, 63). Протоевангелие Иакова прямо увязывает поклонение волхвов с пребыванием Девы Марии с младенцем в пещере, то есть говорит о поклонении волхвов новорожденному. "И пошли маги. И звезда, которую они видели на востоке, шла перед ними, пока не пришли они к пещере, и остановились перед входом в пещеру. И увидели там Младенца с Матерью Его Марией". Другие древние авторы, как, например, Евсевий Памфил, полагают, что поклонение волхвов произошло примерно на втором году жизни Христа. То же мнение выражено в Евангелии Псевдо-Матфея.
В тексте Матфея говорится, что поклонение волхвов произошло в доме, а не в пещере, однако нет никаких оснований считать, что Святое семейство еще долго после рождения Христа оставалось в пещере. Поэтому если допустить, что поклонение волхвов было именно в пещере, то тогда не остается времени для тех событий, которые описаны Лукой, поскольку сразу за поклонением волхвов произошло избиение младенцев в Вифлееме и бегство Святого семейства в Египет.
В связи с этим особенно примечательным оказывается алтарь Колумба Рогира ван дер Вейдена: Благовещение (левая створка), Поклонение волхвов, Представление Младенца Иисуса в храме (правая створка). Поклонение волхвов в данном случае замещает собою сцену Рождества Иисуса Христа и является как бы синонимом главного рождественского сюжета. Доказательством этого служит присутствие в Поклонении волхвов рождественских яслей, вола и осла. Художник исходил из представления, что поклонение волхвов предшествовало представлению Господа в храме (или - на языке того времени - очищению блаженной Девы Марии).
"Точный порядок событий, происшедших до возвращения Святого семейства в Назарет, - констатирует в "Жизни Иисуса Христа" Ф.Фаррар, - может быть только предметом неуверенных гаданий. Обрезание совершено было в восьмой день по рождении (Лк. 1:59; 2:21); очищение через тридцать три дня после обрезания (Лев. 12:4); поклонение волхвов было, "когда Иисус родился в Вифлееме" (Мф. 2:1), и бегство в Египет немедленно по уходе их. Предположение, что возвращение из Египта было раньше принесения во храм, хотя и не невозможное, кажется крайне невероятным. Не говоря уже о том, что такая отсрочка была бы нарушением (хотя и по нужде) Моисеева закона, она заставляет предполагать, что очищение было отсрочено надолго, а это стоит в видимом противоречии с дважды повторенным выражением святого Луки (2:22, 39), или что сорока дней было достаточно для прибытия волхвов с "востока", для бегства в Египет и возвращения из него...
Вероятнее всего предположить, что бегство в Египет и обстоятельства, приведшие к нему, совершились только уже после принесения в храм. Поэтому в течение сорока дней Святое семейство пребывало в мире и неизвестности в том городе, который связан был со столькими замечательными событиями и освящен столь дорогими для него как семейными, так и народными преданиями".
Чтобы завершить обзор мнений по этому вопросу, приведу суждение Д.И.Прозоровского, много занимавшегося проблемами хронологии: "Если древние писатели приурочили приход волхвов к самому рождению Спасителя, то это для нас еще не обязательно, потому что писатели не имели в виду исторической разработки вопроса. Я представляю себе вопрос о волхвах в следующем виде. Иосиф прибыл в Вифлеем очень поздно, когда все жилые помещения были уже заняты, и он по необходимости должен был поместиться в вертепе; родившийся вскоре затем Спаситель был положен в ясли, свидетелями чему были одни только пастыри. Уже в глубокой древности день рождения Спасителя окончательно определен 25 декабря; в восьмой после того день надлежало совершить обрезание, которое и совершено в Вифлееме вполне спокойно, чего не случилось бы, если бы в этот промежуток времени волхвы посетили Вифлеем. В сороковой день по рождении Спасителя следовало Иосифу и Марии явиться в Иерусалимский храм для свершения установленного законом обряда, и обязанность эта отправлена была опять совершенно спокойно, потому что в это время родившийся царь иудейский еще не был на виду у Ирода, так что Иосифу ничего не препятствовало возвратиться в Вифлеем и там готовиться к отъезду в Назарет. Вскоре после того Ирод заболел, и в это время явились в Иерусалим волхвы, возмутившие своими расспросами о новорожденном царе иудейском и без того свирепую душу Ирода, который о Вифлееме, как месте рождения Искомого, узнал только от ученых иудейских, указавших на Вифлеем согласно пророчеству Михея. Ирод раздражился еще более, когда увидел себя обманутым со стороны волхвов, не донесших ему об Искомом и удалившихся в свои страны иным путем. Злость Ирода не знала меры, и дети вифлеемские были истреблены. По свидетельству Иосифа Флавия, Ирод умер после лунного затмения, случившегося накануне еврейского весеннего поста, а по вычислению известного астронома Лаланда, затмение это случилось в ночь с 12 на 13 марта четвертого года до начала христианской эры, следовательно, тогда был пост Есфири, бывающий в 13-й день месяца Адара. Итак, волхвы ходили в Вифлеем после 40-го дня по рождении Иисуса и поклонялись ему "в храмине", в комнате, в квартире, а не в вертепе, и именно прежде упомянутого лунного затмения".
Мы оставляем здесь без решения вопрос о возможных перемещениях Святого семейства между событиями сорокового дня - когда, совершив обряд очищения в Иерусалимском храме, оно отправилось в Назарет, и бегством в Египет из Вифлеема - как не влияющий прямо на иконографию Поклонения волхвов, хотя важный с точки зрения хронологии событий.
Итак, можно констатировать, что включение в сюжет Поклонения волхвов характерных особенностей, свойственных сюжету Рождество Иисуса Христа, с исторической точки зрения является анахронизмом. При этом, однако, необходимо учитывать, что художники, как правило, стоят ближе к народным представлениям (а
Рассмотрим отдельные элементы, составляющие данный сюжет в живописи.
О волхвах обстоятельно говорит Геродот в первой книге своей "Истории". Он их называет магами и считает одним из племен мидян. При персидском дворе они выполняли жреческие функции - были астрологами и толкователями снов. Волхвы были священниками Митры - культа, широко распространившегося в Римской империи в эпоху раннего христианства.
Матфей говорит, что волхвы пришли "с востока", но не уточняет, откуда именно. Иустин Мученик, Епифаний, Тертуллиан считали, что волхвы пришли из Аравии; Иоанн Златоуст и Василий Великий, что из Персии, а Августин полагал, что из Халдеи. Во всяком случае ясно, что это не иудеи и что их страна (или страны) лежит на восток от Палестины. "Богу угодно было, - замечает Б.Гладков, автор трудов по истолкованию Евангелия, - призвать к поклонению Христу первыми: в лице пастухов - незараженных фарисейским лжеучением евреев и в лице волхвов - ученых язычников, как лиц, наиболее способных уверовать во Христа, Сына Божия". Предание гласит, что явившиеся к Христу волхвы стали-таки христианами. В памятниках византийского искусства волхвы предстают прибывшими из одной страны. К такому выводу естественно приходишь, видя их сходство с точки зрения национального типа и костюмов. Но постепенно возобладало мнение, что волхвы пришли из разных стран. Западное искусство, черпавшее свои образы, как еще не раз будет продемонстрировано, из "Золотой легенды" Якова Воррагинского, усвоило взгляд на волхвов как на представителей разных национальностей. Этот же литературный памятник утвердил мнение, что родиной волхвов были Персия, Аравия и Эфиопия. Евангелие не называет явившихся к младенцу волхвов, но перечисляет их дары - золото, ладан и смирна. Число даров побудило древних авторов считать, что столько же было и дарителей, то есть три.
К IX веку утвердились принятые с тех пор имена волхвов - Мельхиор (старший), Балтазар (средний), Каспар (младший). Встречается, однако, другое соотношение: старший Каспар (или Яспир), средний - Балтазар (он может изображаться негром), младший - Мельхиор. В эпоху средневековья они стали символизировать три известные тогда части света: Европу, Азию и Африку, и младший - Каспар часто изображался негром.
В настенной живописи римских катакомб, а также на византийских мозаиках волхвы предстают в типичном митраистском облачении и в характерных так называемых фригийских шапках. В западном искусстве средневековья и Возрождения мы чаще встречаем волхвов, являющихся в обличье царей. Упоминание о волхвах как царях имеется в псалме 71: "Цари Фарсиса и островов поднесут ему дань; цари Аравии и Савы принесут дары; и поклонятся ему все цари". Не только все возрасты (старик, зрелый муж и отрок), но и все цари мира пришли поклониться Христу. Эта тема была особенно популярна в Европе в церковном искусстве, поскольку утверждала превосходство небесной власти (церкви) над земной (монархией). Кстати, перечисленные в этом псалме четыре страны, откуда пришли волхвы, были основанием для изображения в раннем христианском искусстве не трех, а четырех волхвов. Встречается также изображение их числом шесть и даже двенадцать.
Символика даров волхвов была разработана Бедой Достопочтенным (ок. 673 - 735), хотя об определенном символическом значении даров волхвов говорил уже Тертуллиан: "И те ладан, смирна и золото, которые маги принесли к колыбели Господа, означали как бы завершение священнодействий и мирской славы, которые должен был прекратить Христос". Согласно же Беде Достопочтенному, символика даров такова (она принята и подтверждена в "Золотой легенде"): ладан - признание божественности Христа; золото - знак уважения к царству Христову; смирна (миро), употреблявшаяся при бальзамировании, - пророчество смерти Христа. Иными словами, ладан - дар Богу, золото - царю, смирна - человеку.
В живописи старых мастеров волхвы непременно имеют знаки своего восточного происхождения: художники изображают верблюдов, на участниках процессии тюрбаны, здесь же шкуры леопардов. Все это мы видим, например, у Мантеньи и Веронезе.
Особым пристрастием художников Возрождения было наделять волхвов или персонажей сопровождающей их свиты портретным сходством с современниками художника, естественно, из высшего света (в противоположность традиции живописать представителей низшего класса в Поклонении пастухов). Так, у Рогира ван дер Вейдена на "Алтаре Колумба" младший волхв обнаруживает в чертах лица сходство с Карлом Смелым, герцогом Бургундским. У Фуке в волхвах узнаются король Франции Карл VII и два его сына - Людовик, впоследствии король Людовик XI, и Карл, герцог Беррийский. Особой роскошью одежд персонажей и многолюдностью свиты волхвов отличается "Поклонение волхвов" Беноццо Гоццоли в капелле Медичи. Выбор этого сюжета для капеллы Медичи был продиктован тем, что семья Медичи состояла в одном из самых влиятельных религиозных братств Флоренции - Братстве трех волхвов. Росписи образуют единое целое с большой алтарной картиной "Поклонение Младенцу", и опять-таки этот сюжет трактован как звено в цепи рождественских событий. Первоначально это была картина фра Филиппе Липпи (ок. 1457). Ныне она находится в музее Берлин-Далем, теперь здесь копия этой картины, исполненная учеником мастера Нери ди Биччи. На трех отведенных для "Поклонения волхвов" стенах капеллы Беноццо Гоццоли изобразил по одному волхву. Традиционно считается, что в молодом волхве художник запечатлел юного Лоренцо Медичи Великолепного, волхв зрелого возраста якобы византийский император Иоанн VIII Палеолог, старый волхв - византийский патриарх. Если это действительно так (споры по поводу идентификации персонажей продолжаются), то программа этого цикла фресок связывается с Флорентийским собором 1439 года, посвященным унии восточной и западной церкви, на котором присутствовали византийские император и патриарх. Кроме самого Лоренцо Медичи Великолепного, художник изобразил и членов его семьи и даже самого себя, о чем свидетельствует надпись на шапке. Семейство Медичи фигурирует и на "Поклонении волхвов" Сандро Боттичелли (1476) - картине, во многих отношениях примечательной. Поклоняются волхвы младенцу под навесом между двумя старыми зданиями (руины), что иллюстрируют конкретные слова "Золотой легенды": "Навес между двумя жилищами". Богоматерь с младенцем сидит на возвышении; возле нее, опираясь на камень, стоит задумчивый Иосиф. За исключением Мадонны и Иосифа остальные фигуры на картине представляют собой портреты современников. В виде почтенного старца, склонившегося перед младенцем, изображен глава рода Медичи - Козимо. Другой волхв наделен чертами его сына - Пьеро Медичи; во главе правой группы фигур внук Козимо - Джулиано Медичи, а слева на переднем плане изображен Лоренцо Медичи Великолепный, которого обнимает поэт Пульчи. Как и Беноццо Гоццоли, Боттичелли изобразил и самого себя. "Трудно сочетать представление об изящном искусстве Боттичелли с обликом этого крепко скроенного, грубоватого малого, который надменно смотрит на зрителя, -замечает Б.Виппер. - Но как характерен по-своему этот облик! Художник пришел вместе с толпой смотреть чудо и не смотрит, уединился".
Джентиле да Фабриано, наиболее известный мастер "интернациональной готики", написал "Поклонение волхвов" (1423) по заказу Палы Строцци, самого богатого флорентийца того времени. Сюжеты произведений искусства всегда выбирались старыми мастерами с определенным умыслом, никогда произвольно. Как отмечает известный итальянский искусствовед Джулио Карло Арган, "в обществе крупных банкиров "Поклонение волхвов" - это не только дань благодарности сильных мира сего Божественному Младенцу, родившемуся в нищете, но и символ благосклонности Бога к тем, кто, будучи наделен огромными богатствами, употребляет их на благую цель". Воплощая эту идею, художник помещает портрет Палы Строцци за спиной младшего волхва, во главе пышной процессии; он смотрит прямо на зрителя. К месту рождения Иисуса волхвы отправились, увидев знамение - звезду на востоке, как сказано у Матфея, причем им было ясно, чью звезду они увидели - "звезду Его". Едва ли не на всех картинах с этим сюжетом звезда непременно фигурирует. Во II-III веке она обычно ассоциировалась со звездой Иакова, о которой проповедовал Валаам: "Вижу Его, но ныне еще нет; зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых" (Чис. 24:17). Известны римские саркофаги эпохи раннего христианства, на которых рядом или позади Марии стоит не Иосиф, а именно Валаам; иногда он указывает на звезду. Восход звезды в момент рождения правителя - знамение, чтившееся в античности. В римском искусстве звезда над головой императора символизирует его божественность.
Что касается звезды, увиденной волхвами в их стране (или в их странах), то ранние богословы - Игнатий Богоносец, Ориген и Евсевий - полагали, что это была особенная, специально созданная для этого случая звезда. Иоанн Златоуст считал ее разумной силой, явившейся в образе звезды.
Традиционным является изображение звезды значительно большего размера, чем другие звезды на небосклоне в этой сцене, и необычайно яркой; иногда она прямо над домом; младенец в ее лучах. Джотто, подчеркивая необычность звезды, изображает ее в виде кометы - случай редкий и неоправданный ни Святым писанием, ни бытовавшими в его эпоху представлениями о небе.
В XIII-XIV веках сюжет Поклонение волхвов приобретает довольно игривый характер: Богоматерь забавляет младенца яблоком, сам младенец треплет за волосы опустившегося перед ним на колени волхва, который в свою очередь целует ногу Иисуса. Младенцу, судя по тому, каким он изображается, около двух лет. Художники более позднего времени населяют свои картины все большим числом персонажей, используя этот сюжет для создания портретных галерей своих современников.