Межкультурные коммуникации

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«ЧИТИНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(ЧитГУ)

Институт переподготовки и повышения квалификации

Кафедра социальной и культурной антропологии

КУЛЬТУРОЛОГИЯ

На тему

«Межкультурные коммуникации»

Выполнил студент группы Бабкин С

Чита - 2007

План.

Введение. 3

Взаимодействие культур в различных социальных группах. 4

Межкультурная коммуникация. Основные понятия. 8

Межкультурная коммуникация и конфликт. 19

Заключение. 24

Введение

Много связанных с культурой проблем имеют международный, и даже глобальный аспект. Остро стоят проблемы «массовой культуры», духовности и бездуховности. В то же время все большее значение приобретают воздействие, диалог, взаимопонимание различных культур, в том числе отношения современной западной культуры и традиционных культур развивающихся стран Азии, Латинской Америки. Таким образом, интерес к вопросам теории культуры имеет глубокие практические корни. Все это стимулировало разработку философских проблем культуры и привело к значительному прогрессу в этой области знания, вплоть до постановки вопроса о создании особой науки о культуре – культурологии.

Исследование культуры имеет глубокие философские традиции (философия истории, философия культуры) и привлекает внимание представителей других наук, прежде всего – археологии, этнографии, психологии, истории, социологии, не говоря уже о науках, изучающих различные формы сознания – искусство, мораль, религию и т.д. Каждая из конкретных наук создает определенное представление о культуре как предмете своего исследования. Так что «образ культуры» в различных науках выглядит по-разному. Западные исследователи культуры насчитывают от 150 до 250 определений культуры. Это объясняется не только специфическими интересами конкретных наук, но и разнообразием мировоззренческих позиций и даже разных подходов в рамках одного мировоззрения, с которых рассматривается культура.

Взаимодействие культур в различных социальных группах

Сегодня существует насущная необходимость разработки культурологического подхода к построению теории и практики социальной работы, что вызвано не только традиционной полисоставностью культурного облика России, но и сложными процессами социокультурной динамики XX века, в ходе которых исчезает обязательная ранее кодификация социума. структурированная иерархичность существования, возникает множественность культурных идентичностей и право на самоидентификацию.[[1]
]

Россия - это целый континент этносов, с присущей каждому ив них системой символических представлений и смысловых отношений. Культурологическая компетентность предусматривает знание культурных технологий и символических объектов, умение использовать это знание в повседневной практической деятельности. Каким образом возможно учитывать культурологические факторы. Существует два аспекта культурологической компетентности: индивидуальный и институциональный. Индивидуальная компетентность - это понимание социальным работником отличительных черт культуры (как собственной. так и клиентов) и их влияния на экзистенциальные, психологические. мировоззренческие, социальные характеристики, на смысложивненную и поведенческую организацию континуума повседневности. Институциональная компетентность характеризует культурологическую осведомленность социальной службы и ее способность работать в ситуациях поликультурности, адаптируясь к культурному разнообразию.

На исходе XX века сосуществование в социуме двух (или даже нескольких) культур не является единственной проблемой. Сегодняшняя проблема - это проблема существования множества смешанных и пограничных форм культуры, вызванных тотальным отказом от нормы - социальной, этической, эстетической, языковой. Эта принципиальная плюральность постмодернистских "форм жизни" (Л. Витгенштейн) усложнена в нашей стране трансгрессией культурных матриц.

Растущее взаимодействие культур вызывает значительное изменение в культурных формах жизнедеятельности (как на общенациональном, так и на локально-групповом уровнях), в языковой и повседневной практике. При этом масштабы новой информации, поступающей из инокультурной среды, столь интенсивны, что могут вызывать у представителей культуры - реципиента частичную утрату культурной идентичности, в предельном случае - культурный шок. Кризис идентичности всегда чреват явлениями маргинализации, аномии, девиаатности, психопатологии и т.д. Задачами социальных работников становятся в этом случае аккультурация и культурная адаптация клиентов, не справляющихся самостоятельно с быстрыми (или кардинальными) социокультурными изменениями.

Следовательно, необходимо иметь представление о сущности и основных этапах культурной адаптации, о тех личностных и культурных характеристиках, которые углубляют или смягчают столкновение индивида (или группы) с новой социокультурной реальностью. Умение выявить устаревшие и мешающие клиенту культурные стереотипы, помочь ему принять новые паттерны, преодолеть, если это необходимо, реакцию отторжения новой культурной традиции следует считать важными теоретико-практическими навыками.

Важно подчеркнуть, что практически каждая из социальных групп, - это группа, сталкивающаяся с проблемой культурной адаптации. Мигранты и беженцы, прибывающие в новую социокультурную среду, лица, изменившие социальный статус вследствие смены профессии, утраты или обретения властных полномочий, улучшения или ухудшения материальных условий жизни, подростки и пенсионеры, молодые люди, призванные в армию или пришедшие служить на контрактной основе, осиротевшие дети, заключенные, участники девиантных или делинквентных групп и т.д. - все они в той или иной степени затронуты проблемами инкультурации в ее различных модификациях. Так, для мигрантов это будет проблема приобщения к культурным паттернам доминирующего социума, значит, социальному работнику важно организовать усвоение (в тех или иных формах) типичных моделей поведения, системы ценностей и способов культурной активности. Многие люди образуют группы с присущей только им субкультурой. Таковы, например, военнослужащие, подростки, группы лиц с отклоняющимся поведением (проститутки, наркоманы, бродяги и т.д.). Социальный работник должен не только знать специфику таких групп, отличительные черты субкультуры как особой сферы культуры, но в каждом отдельном случае решать, надо ли помогать индивиду усваивать субкультурные стандарты или адаптировать данную субкультуру и ее носителей в господствующую культуру.

В нашей стране, переживающей ныне период культурных трансфор-маций, модернизаций и инноваций, характерная для XX века инверсия высокой культуры, т.н. "культуры культурности", сочетается с инверсией транскультурации и переходом прежней контркультуры в ранг официально господствующей. Изменение объектов, процессов и способов социокультурного наследования вызывает, особенно у представителей старшего поколения, реакцию отчуждения. В ситуации, когда значимые ранее целевые и ценностные установки, мировоззренческие, идеологические и нравственные принципы общества утратили свою адекватность, "коллективная память" стала источником культурного конфликта, который. как известно, в отличие от конфликта социального, не бывает позитивным. В культурном комплексе современного российского общества наблюдается противоречие между конвенциональными, передаваемыми от поколения к поколению, и институционально регулятивными элементами, что снижает эффективность социокультурной регуляции. Социальный опыт должен быть осмыслен с точки зрения приемлемости тех или иных его компонентов в существующих сегодня условиях с тем. чтобы консолидировать общество, повысить уровень взаимопонимания его членов. В то же время в нашей стране практически институционально не обеспечена социализация лиц пенсионного возраста (т.н. четвертый период социализации), хотя в это время человек осваивает новую социальную и культурную идентичность и даже в стабильном обществе нуждается в помощи специальных социальных институтов. В условиях радикальных общественных преобразований необходимость социализации и инкультурауции, обеспечивающих приобретение знаний и навыков адекватного существования в социально значимых ситуациях, повышается многократно. Мы должны иметь представление об энтропийном потенциале культурных конфликтов, их практических формах и наиболее существенных элементах, владеть приемами урегулирования и профилактики культурных конфликтов на основе принципов толерантности и комплиментарности.

Это тем более важно, что источником культурных конфликтов нашего общества в ближайшее время будет рост социальной дифференциации и соответствующая культурная специализация. На протяжении десятилетий советская культура воспитывала поведенческую и ментальную однородность общества, представление о едином для всех образе жизни. Конечно, в реальности существовали и андеграунд, и элита, но об их существовании было мало известно обществу: первый был лишен репрезентативных возможностей, вторая сама была незаинтересована в демонстрации привилегированности. Складывающийся сегодня культурный полиморфизм воплощается, в том числе, и в множестве образов жизни, культивируемых различными социальными и этнокультурными группами. Отсутствие традиций организации и регуляции жизни у новых сословных и социально-профессиональных групп, их непонимание нормативности повседневной жизни, жесткого соответствия жизненного уклада, уровня. стиля, качества жизни статусно-стратификационной принадлежности, незнание этих норм вызывают на личностном уровне проблемы самоидентификации, дезадаптации, психопатологии, а на групповом - проблемы коммуницирования и консолидированности в условиях культурного изменения. Задачи социокультурной регуляции должны постоянно находиться в сфере внимания социального работника, поскольку социальная работа как деятельность призвана, в том числе, и регулировать совместное существование людей. Либерализация ценностно-нормативной сферы не отменяет, но существенно усложняет работу по интеграции общественного целого. Современный мир принципиально нестабилен, он полон конфликтов и противоречий. Более того, в постмодернистской реальности стираются оппозиции "центр-периферия", "высокое-низкое", "индивидуальное-коллективное", "часть целое", "присутствие-отсутствие" и т.д. Но толерантность ризомности, релятивизм лабиринта должны, тем не менее, соблюдать принцип "минимально необходимой солидарности" (А.Р. Радклифф-Браун).

Межкультурная коммуникация. Основные понятия.

По мере того как мир становится все более культурно усложненным и плюралистическим, растет и важность тем, связанных с межкультурной коммуникацией. Способность общаться, невзирая на культурные барьеры влияет на нашу жизнь не только на работе или в школе, но и дома, в кругу семьи и в игровой обстановке. Можем ли мы как-то усовершенствовать навыки такого общения?[[2]
]

Межкультурная и кросс-культурная коммуникация стали темой множества исследований.

Учеными предлагалось множество определений коммуникации, в том числе межкультурной. Портер и Самовар, к примеру, дают коммуникации следующее определение: «То, что имеет место всякий раз, когда кто-то реагирует на поведение или последствия поведения другого человека». В другой работе они определяют коммуникацию, как то, что происходит «всякий раз, когда поведению приписывается какой-то смысл» Определим коммуникацию просто как обмен знаниями, идеями, мыслями, по­нятиями (концептами) и эмоциями, происходящий между людьми.

Межкультурной коммуникации присущ ряд особенностей, которые делают ее более сложной, требовательной и трудной, чем внутрикультурная или межличностная коммуникация. Чтобы разобраться в этих специальных вопросах, необходимо получить более полное представление о базовых компонентах коммуникативного процесса.

Компоненты коммуникативного процесса можно дифференцировать несколькими способами. Один из них - определить модусы, посредством которых может осуществляться коммуникация. Люди общаются, используя две модальности: вербальную и невербальную, которые описаны нами в двух предшествующих главах.

Вербальный модус включает в себя язык с его уникальным набором фонем, морфем и лексики, синтаксисом и грамматикой, фонологией, семан­тикой и прагматикой. Вербальный язык - содержащая эти компоненты смысловая система, которая обеспечивает обмен идеями, мыслями и чув­ствами.

Невербальная модальность включает в себя все неязыковое поведение, в том числе выражения лица, взгляд и контакт глаз, голосовые интонации и паралингвистические подсказки, межличностное пространство, жесты, позу тела и паузы. Как мы видели в предыдущей главе, невербальное поведение многомерно; оно служит многим целям, помимо прямой коммуникации (вспомните классификацию Экмана и Фризена, касающуюся невербальных действий как иллюстраций, регуляторов, эмблем, а также жестов, адаптеров и эмоций). Немало исследований, как внутри США, так и в других культурах, продемонстрировали относительно большую значимость невербального поведения по сравнению с вербальным языком при передаче сообщений.

Другой способ посмотреть на коммуникативный процесс - описать его в терминах кодирования и декодирования. Кодированием называют процесс, посредством которого люди выбирают, сознательно или бессознательно, определенную модальность и метод, при помощи которых можно создать и послать сообщение кому-то. Хотя, будучи взрослыми, мы не думаем об этом процессе все время, в детстве нам пришлось выучить правила синтаксиса, грамматики, прагматики и фонологии, с тем, чтобы умело кодировать информацию. Точно так же нам пришлось выучить правила, определяющие сообщения, которые посылают невербальным путем. Человека, который кодирует и передает сообщения, в исследовательской литературе часто называют кодирующим или отправителем.

Декодированием называют процесс, посредством которого человек принимает сигналы от кодирующего и переводит эти сигналы в смысловые сообщения. Подобно тому как «адекватное» кодирование зависит от понимания и использования правил вербального и невербального поведения, «адекватное» декодирование зависит от этих же правил, с тем, чтобы сообщения были проинтерпретированы в таком ключе, в каком их предпола­галось передать. В научной литературе человека, который декодирует сообщение, часто называют декодирующим или получателем. Конечно же, коммуникация - это не улица с односторонним движением, когда один человек только кодирует или посылает сообщения, а другой - только их декодирует. Коммуникация - чрезвычайно сложный процесс кодирования и декодирования, происходящих в быстрой последовательности и накладывающихся друг на друга так, что они происходят почти одновременно. Именно этот быстрый обмен посланиями, когда люди ста­новятся попеременно то отправителями, то получателями, и делает изучение коммуникации столь трудным, но зато благодарным занятием.

Кроме двух основных модусов - вербального языка и невербального поведения - и двух основных процессов - кодирования и декодирования - коммуникация имеет ряд других компонентов.

Сигналы - это специфические слова и действия, которые произносятся и производятся при коммуникации, т. е. специфический вербальный язык и невербальное поведение, которые кодируются при отправлении сообщения. К примеру, выражение лица может быть сигналом, который кодируется вместе с определенным сообщением. Другими сигналами могут быть специфические слова или фразы, поза тела или интонация голоса.

Сообщения - это смысл, который вкладывается в сигналы и извлекается из них. К нему относятся знание, идеи, концепты, мысли или эмоции, которые кодирующие намерены передать, а декодирующие интерпретируют. Сигналы - это наблюдаемое поведение, которое не обязательно имеет какой-то внутренний смысл; сообщения - это смысл, который мы приписываем данным поведенческим сигналам.

Наконец, каналами называют специфические сенсорные модальности, посредством которых передают сигналы и распознают сообщения, например изображение или звук. Наиболее широко используемыми каналами коммуникации являются визуальные (мы видим выражение лица, позу тела и т. п.) и слуховые (мы слышим слова, интонацию голоса и т. д.). Однако при коммуникации используются и все прочие ощущения, включая осязание, обоняние и вкус.

Таким образом, процесс коммуникации может быть описан как операция, при которой отправитель кодирует сообщение в виде набора сигналов. Эти сигналы передаются через множество каналов, открытых и функционирующих у получателя. Получатель декодирует сигналы, чтобы интерпретировать послания. Как только послание проинтерпретировано, декодирующий становится кодирующим, отправляя обратно собственное сообщение при помощи того же процесса. При этом тот, кто первоначально кодировал сообщение, становится декодирующим. Именно этот сложный процесс обмена, с меняющимися ролями и кодированием-декодированием сообщения, и составляет процесс коммуникации.

Культура оказывает всепроникающее и глубокое влияние на процессы вербального и невербального кодирования и декодирования. Культура оказывает глубокое влияние на вербальный язык. Каждый язык - это уникальная система символов, которая показывает, что именно культура считает важным. Вспомните, определенные слова могут существовать в одних языках, но не в других, отражая различия в том, как культуры символически изображают мир. Разные культуры и языки часто используют слова-референты, относящиеся к «Я» и окружающим различным образом; например, английские местоимения я и ты могут быть заменены обозначениями роли, положения и статуса. Системы счета - еще один пример культурного влияния на вербальный язык. Во многих языках имеются числительные, которые обозначают характеристики пересчитываемых объектов, и разные языки могут иметь различные базовые системы для передачи числовых отношений. Культура воздействует не только на лексику языка, но также на его функцию или прагматику.

Согласно гипотезе Сепира-Уорфа, культура влияет и на структуру мыслительных процессов. Хотя некоторые исследования в течение многих лет ставят эту гипотезу под сомнение, она получила значительную поддержку в том, что касается влияния грамматики и синтаксиса языка на мышление. Исследования по билингвизму также продемонстрировали тесную связь между культурой и языком, допуская, что носители нескольких языков допускают в свое сознание различные культурные системы, когда говорят на соответствующем языке.

Культура также влияет на многие невербальные действия. Хотя кросс-культурные исследования показали, что мимические выражения гнева, презрения, отвращения, страха, счастья, печали и удивления являются пан-культурными, мы также знаем, что культуры разнятся в правилах проявления чувств, которые определяют использование этих универсальных выражений. Кроме того, мы знаем, что существует множество культурных различий в жестах, взгляде и визуальном внимании, межличностном пространстве, позах тела, а также в голосовых интонациях и речевых характеристиках.

Культура влияет на процесс декодирования несколькими способами. Как и в случае культурных правил декодирования, касающихся восприятия и интерпретации эмоций, мы с раннего детства усваиваем правила, которые помогают нам в дешифровке культурного кода, заложенного в речи и во всех остальных аспектах интеракции. Эти правила декодирования формируются совместно с правилами проявления эмоций или кодирования и являются естественной частью развития навыков коммуникации.

Во многих контекстах термин кросс-культурная коммуникация используется как синоним термина межкультурная коммуникация. В контексте коммуникации разницы между этими терминами нет; однако имеется важное различие между кросс-культурным и межкультурным исследованием. Кросс-культурное исследование относится к сравнению двух или более культур по некоторой интересующей переменной (например, выясняются различия между культурами А и В в выражении эмоций). Межкультурное исследование имеет отношение к изучению интеракции между представителями двух конкретных культур (например, выясняются различия в том, как представители культур А и В выражают эмоции, когда общаются соответственно с людьми из культур В и Л).

Большинство исследований в области межкультурной коммуникации являются кросс-культурными, а не межкультурными. Как таковые, они не всегда позволяют получить данные, которые непосредственно приложимы к межкультурному эпизоду. Многие из кросс-культурных исследований касаются культурн

ых различий в стилях коммуникации, но не обязательно того, как люди осуществляют коммуникацию с представителями какой-то другой культуры. Например, какое бы количество кросс-культурных исследований, сравнивающих американцев и японцев, мы ни проводили, они не дадут нам информации о том, как представители этих двух культур общаются друг с другом во время интеракции.

Чтобы исследование было межкультурным, оно должно сравнивать межкультурные данные с внутрикультурными; только подобные различия могут быть приписаны межкультурной коммуникации как таковой. Исследование, сравнивающее межкультурную коммуникацию американцев и японцев, должно оценить, каким образом американцы и японцы взаимодействуют как с американцами, так и с японцами. Только различие между внутрикультурными и межкультурными интеракциями говорит нам о том, что уникально именно для межкультурной интеракции.

При внутрикультурной коммуникации участники интеракции имплицитно используют одни и те же основные правила. Когда люди общаются внутри границ, определяемых принятыми основными правилами, то могут сосредоточиться на содержании сообщений, которыми обмениваются. Они кодируют и декодируют сообщения, используя одинако­вый культурный код. Когда мы осуществляем коммуникацию внутри общих культурных границ, то имплицитно считаем, что другой человек является представителем нашей культуры или что он ведет себя социально приемлемым образом. Мы можем посчитать, что индивид «хорошо» социализировался в нашу культуру, и делаем ценностные суждения о процессе и способности человека участвовать в этом общепринятом процессе.

Но даже во внутрикультурных ситуациях, когда мы взаимодействуем с людьми, которые выходят за рамки того, что считается «нормальным» или «социально допустимым», мы часто демонстрируем негативные реакции. Мы испытываем трудности с интерпретацией сигналов, которые эти люди пытаются послать, поскольку они не соответствуют культурным правилам «упаковки», которые мы ожидаем от представителей своей культуры. Мы реагируем негативно, поскольку усвоили, что подобные действия недопустимы, и можем произво­дить негативные диспозиционные атрибуции, считая человека «плохим», «глупым», «дурно воспитанным» или «лишенным здравого смысла».

Негативные стереотипы могут легко формироваться даже во внутрикультурных коммуникативных ситуациях. Поскольку наши культурные фильтры и этноцентризм порождают набор ожиданий относительно других людей, коммуникация с людьми, чье поведение не соответствует нашим ожиданиям, часто ведет к негативным атрибуциям. Подобные непредвиденные события требуют субстантивной обработки, на которую сильно влияет индуцированная эмоция. Если индуцированная эмоция негативна, то она будет способствовать атрибуциям относительно других людей, имеющим отрицательную валентность. Эти атрибуции образуют ядро стереотипа подобных людей, подкрепляя систему ценностей и ожиданий, которой мы изначально придерживались. Эти процессы распространены даже при эпизодах внутрикультурной коммуникации.

Одной из характеристик, которая отличает межкультурную коммуникацию от внутрикультурной, является неопределенность или двусмысленность в отношении основных правил, посредством которых будет осуществляться интеракция. Из-за широкого и глубокого влияния культуры на все аспекты коммуникативного процесса мы не можем быть уверены в том, что правила, которыми пользуются два представителя разных культур, идентичны. Эта неопределенность присуща и вербальному и невербальному поведению, как в модусе кодирования, так и декодирования: каким образом упаковать сообщения, превратив их в сигналы, которые будут проинтерпретированы в соответствии с нашими намерениями, и каким обра­зом открыть посылки в соответствии с изначальными намерениями отправителя.

Участники межкультурной интеракции часто используют при общении вербальный язык, который не является родным, по крайней мере, для одного из них, а иногда и для обоих. Тем самым смыслу слов присуща неопределенность. Культурные различия в использовании невербальных каналов делают эту неопределенность еще большей. Декодирующие не могут быть уверены, в отличие от внутрикультурных ситуаций, в том, что они интерпретируют сигналы и сообщения в соответствии с изначальным намерением кодирующего.

Исследования Гудикунсга и его коллег: поведение при разных уровнях неопределенности

Гудикунст и его коллеги зафиксировали, каким образом участники интеракции стараются уменьшить неопределенность при межкультурных интеракциях, по крайней мере, во время первых встреч. Это исследование было основано на работах Бергера и Калабрезе, которые предположили, что одна из основных проблем незнакомых людей во время первых встреч, это уменьшение неопределенности и повышение предсказуемости в собственных действиях и в поведении другого человека.

Гудикунст и Нишида протестировали 100 американских и 100 японских участников, поместив их в одно из четырех экспериментальных условий:

• культурное подобие (внутрикультурная коммуникация) и схожесть установок;

• культурное различие (межкультурная коммуникация) и схожесть установок;

• культурное подобие и несхожесть установок;

• культурное различие и несхожесть установок.

Чтобы общение проходило в рамках культурного подобия или культурного различия, экспериментаторы сводили участника с незнакомым человеком либо из его собственной, либо из другой культуры. Схожесть и несхожесть установок менялись посредством описания схожих или несхожих установок при представлении незнакомца. Для каждого участника исследователи оценивали намерение раскрыться, намерение задавать вопро­сы, невербальные выражения симпатии, атрибутивную уверенность и межличностное притяжение. Результаты показали, что намерение задавать вопросы, намерение раскрыться и невербальные выражения симпатии были выше в условиях культурного различия, чем в условиях культурного по­добия.

Теория уменьшения неопределенности предсказывает, что эти приемы будут использоваться более широко в коммуникативных контекстах с более высокими уровнями неопределенности. Гудикунст, Содетани и Сонода расширили эти результаты, включив в исследование также представителей различных этнических групп и продемонстрировав, что различия в этничности и стадии отношений тоже связаны с различиями в коммуникативном поведении, нацеленном на уменьшение неопределенности.

Сравнительная оценка межкультурного и внутрикультурного общения

В более позднем исследовании Гудикунст и Шапиро просили студен­тов крупного университета описать свои восприятия эпизодов коммуникации с другими студентами. В одной части исследования 303 студента сообщали о внутрикультурных и межкультурных эпизодах; в другой - 725 студентов сообщали об внутриэтнических и межэтнических коммуникативных эпизодах. В каждом коммуникативном эпизоде оценивались семь переменных.

Исследователи обнаружили, что студенты оценивали внутрикультурные эпизоды выше, чем межкультурные, по качеству коммуникации и позитивным ожиданиям, а межкультурные эпизоды выше по уровню тревоги, неопределенности и социальной идентичности. Аналогичным образом, студенты оценивали внутриэтнические встречи более высоко по качеству и удовлетворенности, а межэтнические более высоко по уровню тревоги и неопределенности. Эти данные подтверждают мысль, что эпизоды межкультурной коммуникации отмечены повышенной степенью неопределенности по сравнению с внутрикультурными встречами.

Межкультурная коммуникация подобна чтению закодированного послания: первым шагом является расшифровка кода (снижение нео­пределенности), вторым - интерпретация расшифрованного содержания и реакция на него.

Уменьшение неопределенности - одна из основных задач начальных межкультурных встреч. Без уменьшения неопределенности участники интеракции не могут приступить к должной обработке содержания сигналов и интерпретации сообщений, поскольку неопределенность делает сообщения двусмысленными по своей сущности. Если неопределенность снижена, тогда участники интеракции могут сфокусиро­вать свое внимание на содержании сигналов и сообщений, которыми они обмениваются. Межкультурная коммуникация подобна чтению закодированного послания: первым шагом будет расшифровка кода (снижение неопределенности), вторым - интерпретация расшифрованного содержания и реакция на него.

Межкультурная коммуникация и конфликт

Во время межкультурных встреч велика вероятность того, что поведение людей не будет соответствовать нашим ожиданиям. Мы часто интерпретируем такое поведение как поползновение на нашу систему ценностей и мораль. Оно вызывает негативные эмоции, которые расшаты­вают нашу Я-концепцию. Эти конфликты возникают в межкультурном общении человека не только с людьми, но также с другими агентами культурной системы (такими, как общественный транспорт, почта, торговля, бизнес).

Конфликт при межкультурном общении неизбежен. Поскольку участ­ники интеракции не могут послать или принять сигналы однозначным образом, как они привыкли это делать во внутрикультурных ситуациях, эпи­зод межкультурной коммуникации может вызывать у нас фрустрацию или испытывать наше терпение. В подобных ситуациях легко выйти из себя, и люди могут быстро расстроиться или потерять интерес к подобным интеракциям из-за тех дополнительных усилий, которых они требуют. Даже если участники интеракции добиваются определенного успеха в «распаковке» сигналов, интерпретация сообщений может оказаться частичной, двусмысленной или ошибочной. Возможно, сообщения не удастся расшифровать в соответствии с первоначальным намерением отправителя, что ведет к коммуникативным оплошностям и проблемам в последующем общении.

Конечно, этому конфликту способствует неопределенность. Люди могут потерять терпение из-за двусмысленности, а это ведет к гневу, фрустрации или раздражению. Однако даже после того как неопределенность уменьшена, конфликт все равно неизбежен из-за различий в смысле вербального языка и невербального поведения у разных культур, а также в сопутствующих эмоциях и ценностях, присущих культурной системе. Результатом часто становятся различные интерпретации скрытого намерения участниками интеракции - что может иногда иметь место и при внутрикультурной коммуникации.

Эффективность межкультурной коммуникации

Варна выделил шесть основных препятствий, или «камней преткновения», мешающих эффективной межкультурной коммуникации.

1. Допущение сходств. Одной из причин непонимания при межкультурной коммуникации ста­новится то, что люди наивно предполагают, будто все они одинаковы или, по крайней мере, достаточно схожи для того, чтобы легко общаться друг с другом. Разумеется, всем людям присущ ряд базовых сходств в биологических и социальных потреб­ностях. Однако коммуникация - это уникальная человеческая особенность, которую формируют специфические культуры и общества. Действительно, коммуникация представляет собой продукт культуры. Кроме того, выходцы из некоторых культур делают больше допущений в отношении сходств, чем выходцы из других; т. е. степень допущения людьми того, что другие им подобны, ва­рьирует для разных культур. Таким образом, само допущение сходств представляет собой культурную переменную.

2. Языковые различия. Когда люди пытаются общаться на языке, который знают не в совершенстве, они часто полагают, что слово, фраза или предложение имеют одно и только одно значение - то, которое они намерены передать. Делать такое допущение - значит игнорировать все остальные возможные источники сигналов и сообщений, обсуждавшиеся в двух предыдущих главах, включая невербальную экспрессию, интонацию голоса, позу, жесты и действия. Поскольку люди цепляются за одиночные, простые интерпретации того, что, в сущности, является сложным процессом, постольку в коммуникации будут возникать проблемы.

3. Ошибочные невербальные интерпретации. Как мы видели, в любой культуре невербальное поведение составляет большую часть коммуникатив­ных сообщений. Но очень трудно полностью по­нимать невербальный язык культуры, не являющейся вашей собственной. Неправильная интерпретация невербального поведения может легко привести к конфликтам или конфронтации, которые нарушают коммуникативный процесс.

4. Предубеждения и стереотипы. Как говорилось ранее, стереотипы и предубеждения в отношении людей - естественные и неизбежные пси­хологические процессы, которые влияют на все наши восприятия и коммуникативные контакты. Излишняя опора на стереотипы может помешать нам объективно посмотреть на других людей и их сообщения и найти подсказки, которые помогут проинтерпретировать эти сообщения в том ключе, в котором нам намеревались их передать. Стереотипы поддерживаются множеством психологических процессов (включая избирательное внимание), которые могут негативно влиять на комму­никацию.

5. Стремление оценивать. Культурные ценности также влияют на наши атрибуции в отношении других людей и окружающего нас мира. Различные ценности могут вызывать негативные оценки, которые становятся еще одним камнем преткновения на пути к эффективной межкультурной коммуникации.

6. Повышенная тревога или напряжение. Эпизоды межкультурной коммуникации часто связаны с большей тревогой и стрессом, чем знакомые ситуации внутрикультурной коммуникации.

Учитывая все описанные проблемы, мы можем спросить: как нам их преодолеть, чтобы стать участником эффективной межкультурной коммуникации? В последние 10-20 лет исследователи уделяли значительное внимание этому вопросу, обозначив его как межкультурно-коммуникативная компетентность.

Межкультурно-коммуникативная компетентность

Межкультурно-коммуникативной компетентностью (МКК) называют способность осуществлять эффективную коммуникацию в межкультурном контексте. В последние годы все большее число исследований идентифицируют различные факторы, которые предположительно связаны с МКК.

Перечень факторов МКК из обзора литературы, сделанного Шпицбергом. Им была разработана и модель, синтезирующая и интегрирующая эти факторы по трем компонентам, или уровням анализа:

• индивидуальной системе - характеристикам индивидов, которые облегчают межкультурную коммуникацию;

• эпизодической системе - характеристикам участников интеракции, которые способствуют взаимным атрибуциям компетентности;

• относительной системе - характеристикам, которые позволяют людям переносить свои навыки МКК на различные ситуации и контексты.

Гудикунст предлагает родственную, но несколько иную модель с тремя основными компонентами: мотивационными факторами, факторами знаний и факторами навыков. Мотивационные факторы включают в себя потребности участников интеракции, взаимное притяжение участников интеракции, социальные узы, представления о самом себе и открытость для новой информации. Факторы знаний включают в себя ожидания, общие информационные сети, представление о более чем одной точке зрения, знание альтернативных интерпретаций и знание сходств и различий. К факторам навыков относится способность проявлять эмпатию, быть толерант­ным к многозначности, адаптировать коммуникацию, создавать новые категории, видоизменять поведение и собирать нужную информацию.

Согласно Гудикунсту, эти три типа факторов влияют на степень неопределенности в ситуации и уровень тревоги или стресса, который фактиче­ски испытывают участники интеракции. Наконец, эти три компонента влияют на то, в какой степени участники интеракции «вдумываются» в коммуникативный эпизод, т. е. на то, в какой степени они предпринимают сознательные шаги по анализу собственного и чужого поведения, а также по адекватному планированию и интерпретации интерак­ции по мере ее развития. Согласно этой модели, высокая степень вдумчивости уменьшает неопределенность и тревогу, приводя к эффективной коммуникации.

Ряд авторов и исследований предлагают эти же и другие характеристики МКК. К примеру, Чен предположил, что МКК связана с индивидуальными характеристиками в Я-концепции, самораскрытии, самомониторинге, социальной раскованности, навыках передачи сообщения, поведенческой гибкости, способности направлять интеракцию, вовлеченности в интеракцию, социальных навыках, адаптивной способности и осо­знании культуры.

Хаммер, Нишида и Уайзмен, изучая МКК американцев в американо-японских межкультурных ситуациях, выделили три показателя МКК: понимание японских ситуаций и поведения, обусловленного специфи­ческими правилами, понимание японской культуры в целом и аффективное отношение к японской культуре. В родственном исследовании эти трое ученых обнаружили, что степень проявления трех названных конструктов определялась позитивными и негативными установками по отношению к другой культуре, этноцентризмом, воспринимаемой социальной дистанцией и знанием другой культуры.

Наконец, стоит упомянуть исследование Мартина и Хаммера, которые оценили реакции американских студентов последнего курса на гипотетические интеракции с американцами, любыми студентами-иностранцами, японскими студентами и немецкими студентами. Авторы обнаружили, что данные соответствуют четырем показателям, или группам навыков: коммуникативной функции, невербальному поведению, содержанию и умению вести разговор.

В целом, литература говорит о том, что знания и навыки являются необходимыми компонентами эффективной межкультурной коммуникации, но что их недостаточно. Знания и навыки должны сочетаться с открытостью и гибкостью собственного мышления и интерпретаций, а также с мотивацией осуществлять эффективную коммуникацию и успешно выстраивать отношения.

Заключение.

В России, интегрирование с западом, переход от тоталитаризма к демократии, от плановой экономики к рынку сопровождались восхвалением и подражательством чуждым ценностям и опорочиванием в глазах россиян ценностей социалистических, органичное срастание которых с традиционными повлекло за собой в конце 80-х годов девальвацию всего русского. Проамериканская пропаганда, самобичевание, экономический и политический кризисы стали причиной того, что в начале 90-х годов духовная атмосфера в России была проникнута пессимистическими и упадническими настроениями, осознанием никчемности прошлого и бесперспективности будущего, равнодушием и безучастностью к настоящему. Обстановка безвластия и вседозволенности повлекли за собой массовый моральный нигилизм. Повальное насаждение западных ценностей сверху, через средства массовой информации, внутреннюю политику, изменение экономического курса и соответственно жизненного уклада россиян, самопроизвольное отторжение их снизу, неприятие их русскими людьми повлекли за собой в 90-е годы XX века обострение в духовной атмосфере российского общества конфликта между новоявленными ценностями и действительностью, суть которого составили следующие противоречия:

• между ориентацией на общество равных возможностей и вопиющим неравенством стартовых возможностей не только для представителей различных социальных и имущественных групп, но и между жителями крупных промышленных районов европейской части России и остальной частью страны, между городом и деревней, между представителями различных климатических зон и регионов с различной хозяйственной направленностью;

• между ориентацией на политическую и экономическую свободу, возможность влиять на свою судьбу и чрезвычайно малой свободой выбора этой судьбы;

· между ориентацией на создание в России правового государства и вопиющим беззаконием коррумпированной власти, криминальным беспределом;

• между стремлением видеть Россию великой процветающей державой с современной рыночной экономикой и прогрессивным демократическим государством и фактическим положением второразрядной страны с деградирующей экономикой, чудовищным социальным расслоением, нищим и беспомощным населением.

Негативные последствия этих противоречий отчетливо прослеживаются по материалам: статистики. В отличие от социально-экономических, явления духовной культуры сложно прогнозировать. Однако, уже сейчас наблюдается тенденция, которая единственная может направить ход событий по оптимистическому сценарию. Это — замена интернационализма патриотизмом и тактичным национализмом в политике, гуманитаризация образования, усиленное внимание к конкретному человеку

в социальной сфере, главенство духовных ценностей над материальными, всесторонний их анализ и переоценка, возрождение православных традиций в быту.

Список литературы.

1) О НЕОБХОДИМОСТИ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ ОРИЕНТИРОВАННОСТИ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ Митина И.В., канд. филос. наук, доцент кафедры философии Новочеркасской государственной мелиоративной академии

2) Петрухинцев Н.Н. XX лекций по истории мировой культуры: Учеб пособие для студ. Высших учебных заведений. – М. 2001;

3) http://encycl.anthropology.ru/article.php?id=694 – Энциклопедия философии и философской антропологии;

4) Тойнби Арнольд Джосеф – “Постижение истории.”, М., 1991.

[1]
О НЕОБХОДИМОСТИ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ ОРИЕНТИРОВАННОСТИ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ Митина И.В., канд. филос. наук, доцент кафедры философии Новочеркасской государственной мелиоративной академии

[2]
Мацумото "Психология и культура"