План
Введение
1. Роль символов и знаков в культурологии
2. Топология символов и знаков
3. Логика знаков и символов
Заключение
Список использованной литературы
Введение
В визуальных символах форма более непосредственно соотнесена со значением, чем в вербальном языке. Существование визуальной и вербальной систем коммуникации предполагает их взаимодействие, символ в культуре приобретает определенное словесное объяснение, мифологему. Визуальные символы, благодаря непосредственному воздействию на сознание, обладают своеобразной «магией». Неслучайно именно визуальные символы в древнейших культурах представлялись эманациями высших сфер бытия.
В настоящее время интерес к символике обусловлен популярностью геральдических и иных знаков, а также распространением рекламы, активно использующей традиционные символы.
Актуальность данной темы в настоящее время обусловлена возросшим интересом к символике, символу как предмету философского, историко-культурного, семантического, психоаналитического анализа. В этом контексте исследование креста как одного из важнейших символов, явленного в разных культурах, представляет особый интерес и дает материал для более широких теоретических и эмпирических обобщений относительно роли и функционирования символов в культуре. Такое исследование имеет и практическое значение.
1. Роль символов и знаков в культурологи
В культурологии понятие символов и знаков используется в смысле служебной роли той или иной системы, например, культуры или ее элементов, в контексте удовлетворения тех или иных потребностей людей. Культура по своей природе функциональна. Она всегда для чего-то, должна «работать». Не поддерживаемая усилиями человека и не потребляемая им, она разрушается, угасает и гибнет.
Основная функция культуры – быть средством творческого создания артефактов. Артефакты – это продукты и результаты человеческой деятельности, искусственно созданные человеком предметы и явления (артефакт – от лат. arte – искусственный и factus – сделанный). Мир артефактов – это искусственная среда человека, «вторая природа», удовлетворяющая самые различные потребности людей. В отличие от предметов и явлений природы артефакты имеют не только объективные свойства, но субъективную значимость или ценность для человека. Человек с помощью культуры творит ценности.
Объект имеет ценность, если человек видит в нем средство удовлетворения своей потребности, если не видит, то объект не имеет ценности или имеет отрицательную ценность – антиценность. Обычно ценности разделяют на материальные (жилище, одежда, техника и пр.) и духовные (истина, красота, добро, вера, надежда, любовь и т.п.).
Среди артефактов есть такие, которые сообщают информацию не о себе, о своей значимости и ценности, а о других объектах. Про них говорят, что они имеют значения, смыслы и называются они знаками, или символами. Мир культуры – это не только мир ценностей, но и знаков, мир символов.
2. Топология символов и знаков
Определение знака основывается на следующей формуле: X понимает и использует Y в качестве представителя Z. В этой формуле X – это тот, кто использует знак (пользователь знака) и участвует в процессе коммуникации. В качестве Y и Z может выступать что угодно, однако Y должен быть воспринимаем, т.е. фактически должен являться материальным объектом.
В логико-философской традиции, восходящей к Ч.Моррису и Р.Карнапу, под знаком понимается сам объект Y, т.е. материальный носитель, или представитель Z. В лингвистической традиции, восходящей к Ф. де Соссюру и поздним работам Л.Ельмслева, знаком называется пара , т.е. некоторая двусторонняя сущность. В этом случае вслед за Соссюром Y называется «означающим» знака, а Z – его «означаемым». Синонимом «означающего» является термин «форма» или «план выражения», а в качестве синонимов «означаемого» используются также термины «план содержания» («содержание»), «значение» и иногда «смысл».
К знакам относятся, например, слова, дорожные знаки, деньги, награды, знаки различия, сигналы, жесты и многое другое.
Знак играет ключевую роль в семиозисе (знаковом процессе). Семиозис определяется как некая динамическая ситуация, включающая определенный набор компонентов. В основе семиозиса лежит намерение лица А передать лицу Б сообщение В. Лицо А называется отправителем сообщения, лицо Б – его получателем, или адресатом. Отправитель выбирает среду Г (или канал связи), по которой будет передаваться сообщение, и код Д. Код Д, в частности, задает соответствие означаемых и означающих, т.е. задает набор знаков. Код должен быть выбран таким образом, чтобы с помощью соответствующих означающих можно было составить требуемое сообщение. Должны также подходить друг к другу среда и означающие кода. Код должен быть известен получателю, а среда и означающие доступны его восприятию. Таким образом, воспринимая означающие, посланные отправителем, получатель с помощью кода переводит их в означаемые и тем самым принимает сообщение.
Частным случаем семиозиса является речевое общение (или речевой акт), а частным случаем кода – естественный язык. Тогда отправитель называется говорящим, получатель – слушающим, или также адресатом, а знаки – языковыми знаками. Код (и язык в том числе) представляет собой систему, которая включает структуру знаков и правила ее функционирования. Структура, в свою очередь, состоит из самих знаков и отношений между ними (иногда говорят также о правилах комбинирования).
Существует значительное число классификаций знаков, основанных на различиях формы, содержания, связи формы с содержанием и других параметров. До настоящего времени сохраняет свое значение классическое (введенное Ч.С. Пирсом) разбиение знаков на три группы: иконы, индексы и символы. Эта классификация основана на типологии соотношения формы и содержания. Так, иконами (или иконическими знаками) называются знаки, чьи форма и содержание сходны качественно или структурно. Например, батальное полотно или план сражения являются знаками-иконами, если считать их содержанием само сражение. Индексами (или индексальными знаками) называются знаки, чьи форма и содержание смежны в пространстве или во времени. Следы на песке, позволяющие предположить о том, что ранее в этом месте кто-то прошел, дым, предполагающий наличие огня, симптомы болезни, предполагающие саму болезнь, – все это индексальные знаки. По-видимому, точнее было бы говорить не о смежности формы и содержания, как это принято традиционно, а о наличии между ними определенных причинно-следственных связей. Наконец, символами (или символическими знаками) называются знаки, для которых связь между формой и содержанием устанавливается произвольно, по соглашению, касающемуся именно данного знака. Для иконических и индексальных знаков форма позволяет догадаться о содержании знака даже не знакомому с ним адресату. Что же касается символических знаков, то их форма сама по себе, т.е. вне специального договора, не дает никакого представления о содержании. Ф. де Соссюр говорил в этом случае о немотивированности выбора означающего или отсутствии естественной связи между означаемым и означающим. Например, знак сложения «+» никак не связан с самой этой арифметической операцией: ни сходством, ни смежностью, ни причинно-следственными связями. Их связь произвольна в том смысле, что определяется особым соглашением, или конвенцией, обусловливающей использование соответствующего значка для передачи данного смысла.
Среди языковых знаков подавляющее большинство относится к символам. Это и позволило Ф. де Соссюру говорить о произвольности языкового знака. Между означающими русского, английского и немецкого языков стол, table и Tisch мало общего, хотя все они обозначают одно и то же: 'стол'. Произвольность означает, однако, не свободу выбора формы знака вообще, так как в рамках одной знаковой системы этот выбор ограничен: например, по-английски соответствующий смысл выражается словом table и никаким другим. Произвольна сама связь между означаемым и означающим, устанавливаемая и определяемая языковой конвенцией, а не какими-то естественными причинами.
Впрочем, в языках имеются и слова, означающие которых похожи на означаемые (т.е. иконические знаки). Таковы звукоподражания, или идеофоны: и-го-го, мяу-мяу, бр-р-р, апчхи и др. Иконическим знаком может быть не только слово. Так, по замечанию Р.О.Якобсона, иконическим является порядок слов во фразе «Пришел, увидел, победил» поскольку линейный порядок слов повторяет последовательность соответствующих действий.
К индексальным языковым знакам традиционно относят личные и указательные местоимения и некоторые другие местоименные слова (я, ты, это, здесь, сейчас и др.). Делается это по аналогии с жестами, хотя едва ли здесь уместно говорить о смежности или причинно-следственных связях.
В соответствии со способом восприятия означающего знаки делятся на зрительные, слуховые, осязательные, обонятельные и вкусовые. В человеческой коммуникации используются в основном первые три типа. Так, языковые знаки относятся к первому или ко второму типу (письменная и устная формы). К зрительным знакам относятся также сигналы светофора, регулировщика, дорожные знаки, мимика, жесты, позы и т.д. Среди слуховых знаков можно отметить гудки и сирены, звонки (телефонные, школьные и др.), выстрел стартового пистолета и т.п. К разряду осязательных знаков принадлежат, например, жесты-касания: похлопывания, пожатия, поглаживания и др. Для слепых и глухих людей этот вид знаков становится основным. В коммуникации многих видов животных особую роль играют обонятельные знаки. Например, медведи и другие дикие животные помечают место обитания клочьями шерсти, сохраняющей запах, чтобы отпугнуть чужака и показать, что данная территория уже занята.
По длительности существования означающего знаки делятся на моментальные и длительные (стабильные). К моментальным, т.е. исчезающим сразу после использования, относятся, например, звучащие слова, в то время как написанные слова являются длительными знаками. Среди классификаций, задающих типологию содержания знаков, главным следует считать разбиение знаков на слова и предложения, особенно важное для естественного языка. В соответствии со строением различаются простые (элементарные) и сложные (неэлементарные) знаки.
Как правило, в коммуникации используются не отдельные знаки, а их объединения, которые называются знаковыми системами. Объединение знаков в систему основывается на нескольких критериях: общности функций, сходстве форм и подобии структур. Знаковая система состоит из набора элементарных знаков, отношений между ними, правил их комбинирования, а также правил функционирования. Так, естественный язык с некоторым огрублением можно рассматривать как набор слов, находящихся в определенных отношениях между собой (словарь и грамматика), правила комбинирования слов (синтаксис), а также правила функционирования (например, различные прагматические и коммуникативные постулаты).
К знаковым системам относятся естественные языки, языки программирования, денежная система, язык жестов и т.д. При коммуникации знаковые системы могут взаимодействовать. В процессе речевого общения обычно используется не только язык, но и жесты, и мимика, причем знаки разных знаковых систем определенным образом коррелируют между собой.
Отношения, которые существуют между знаками в знаковой системе, называются парадигматическими. Среди важнейших парадигматических отношений – синонимия, омонимия и др. Наряду с парадигматическими отношениями между знаками существует и другой тип отношений – синтагматические. Синтагматическими называются отношения между знаками, возникающие в процессе их комбинирования. Именно синтагматические отношения обеспечивают существование текста – результата действия знаковой системы в процессе коммуникации
СИМВОЛ.
Слово «символ» (от греческого «знак, опознавательная примета») – это знак, то есть любой предмет, явление, словесный или пластический образ, которые имеют какой-то смысл, отличный от их собственного содержания. В символе этим «другим», значением, смыслом является ценность. Значения любых других знаков относятся либо к вещам и предметам реального физического мира, либо к явлениям психической и духовной жизни (понятия, представления, чувства и т.п.). Значение символов указывает на значимость, ценность этих явлений как для отдельного человека (индивидуальные символы), так и для малых и больших групп людей, народов, государства, человечества в целом. Изображение чайки на занавесе МХАТа – символ этого театрального коллектива, река Волга может восприниматься не просто как одна из рек, но и как символ России, понимаемой во всем богатстве и разнообразии ее исторической судьбы; государственные флаги, гербы, гимны – все это символические знаки исторического достоинства государств; голубь (и изображение голубя) может восприниматься как символ ценности, важной для всего человечества – мира.
У древних греков под словом «символ» подразумевался любой вещественный знак, имеющий условное тайное значение для определенной группы лиц, например для поклонников Кибелы, Митры. Символами назывались также знаки отличия государственных, общественных и религиозных объединений. Когда возникли христианство и многие тайные религиозные общества (ереси), символами стали называть знаки-пароли, по которым единомышленники узнали друг друга (например, знак рыбы). За кратким изложением основ тайного учения закрепилось выражение «символ веры».
В сходном с указанным выше смыслом используется символ и в наши дни. Кроме того, в математике, логике и других науках символ означает тоже, что и условный знак. Многозначное употребление слова «символ» затрудняет дать ему общее определение, установить, чем же он отличается от других знаков. Ближе всего к пониманию специфики символа стоит трактовка художественных символов.
Ценностный характер значения символов отличает его от всех других видов знаков – от условных знаков, знаков-указателей, эмблематических знаков (или эмблем), от изобразительных (иконических) знаков, или изображений, от аллегорических знаковых структур и др. Все эти знаки, функционируя в своем прямом назначении, несут информацию понятийного, смыслового, но не ценностного характера. В тех же случаях, когда они используются для выражения ценности, они приобретают символическое значение. Прямое назначение изображения чайки на занавесе во МХАТе – быть эмблемой, то есть передать информацию о том, что данный театр именно МХАТ и ничего другого. Когда же воспринимающий осмысливает это изображение и переживает его как знак славной истории этого театра, оно для него выступает в качестве символа.
Ценностное значение символа – это нерасторжимый сплав интеллектуального, идейного начала и эмоциональной оценки. Идея и чувство в символе носят обобщенный характер. Они выступают в качестве конструктивного принципа, закона, определяющего бесконечное множество частного проявления символического содержания. Раскрыть содержание Волги как символа России или мхатовской чайки невозможно ни каким-либо одним понятием или суждением ни отдельным образом. Требуется разнообразное и неопределенное множество таких понятий, высказываний и образов, но не случайное и хаотическое, а определяемое идейно-эмоциональным стержнем символа. Неисчерпаемость содержания символа определяет его смысловую глубину и перспективу. При истолковании символа всегда остается «иррациональный» остаток, то есть не допускающий определенного и законченного словесного выражения. В этом отношении символ напоминает загадку, задачу, не имеющих ответа. Этот ответ не дан, а задан.
В отличие от символа все остальные виды знаков допускают вполне рациональное и определенное, иногда однозначное истолкование их значения. В условных знаках это определенное (согласно соглашению) понятие. Например, в математике такие знаки как интеграл или дифференциал имеют однозначное определение. Эмблема в виде чаши и змеи определенно говорит о том, что речь идет об аптеке. Изобразительный знак, например, фотокопия однозначно указывает на то, что изображено и не на что другое.
Символ часто путают с аллегорией, ибо она содержит оценочный момент, обобщенность и некоторую неоднозначность. Но оценка в ней и обобщение носят рассудочный характер, а не эмоциональный, а поэтому допускают близкое к однозначности словесное формулирование заключенной в ней идеи, например, моральной заповеди в басне. Баснописец часто формулирует ее отдельно от образа и вполне в отвлеченном виде. Например, басня С. Михалкова Слон-живописец содержит идею, о том, что всем не угодишь, Лиса и бобер – что нельзя оставлять старых жен и связываться с молодыми женщинами, Заяц во хмелю – против подхалимажа, Иван Иваныч заболел – против зазнайства. Другое дело, когда басня, как у Крылова, вырастает до уровня высокохудожественного образа, тогда она приобретает черты совершенного художественного символа.
Своеобразие символа связано не только с особенностью е
Отмеченные особенности значения символа обуславливают неразрывную, уникальную связь знака («означающего») и значения. Если значение условного знака, аллегории, эмблемы может быть передано другим знаком (например, вместо чаши и змеи надпись «аптека»), то значение символа и его «означающая» сторона составляют одно слитное целое. Означающее в символе не может быть без ущерба для смысла заменено ничем другим. Поэтому правильнее говорить, что значение в символе не обозначается, а выражается. Символ с полным правом можно назвать выразительным знаком.
При истолковании условного знака (а также аллегории, эмблемы) психологически происходит переход от внешнего к внутреннему, от означающего к означаемому, к значению. Этот переход осуществляется на основе ассоциативной связи. Сначала воспринимается, узнается означающее, а затем связанное с ним на основе соглашения, договора его смысл. Переход от знака к значению особенно ясно осознается при первом знакомстве со знаком, например, при обучении иностранному языку. Со временем, когда формируется навык (привычка) переход не осознается, но он не перестает существовать. Напоминают о нем затруднения, возникающие при «чтении», распознавании «означающей» стороны.
Значение символа воспринимается, понимается, переживается без перехода от означающего к означаемому. Оно «схватывается» сразу, целиком с помощью интуиции. С этой точки зрения символ – интуитивный знак. Его нельзя расшифровывать рассудочной мыслью.
В зависимости от характера ценностного значения выделяют различные виды символов. Это могут быть исторические символы (например, Бородинское поле как символ боевой славы русского оружия, гробница Наполеона как символ величия Франции и др.), религиозные (крест, иконы, мощи святых и др.), мифологические (миф о Прометее как символ самоутверждения человека в борьбе с чуждыми внешними силами и др.), идеологические и пропагандистские (программы, лозунги, воззвания, конституции и др.), нравственные (белый цвет как символ нравственной чистоты и др.), художественные (произведения искусства, в особенности монументального). Особенностью произведения искусства как художественного символа является то, что важнейшей и неотъемлемой составляющей его ценностного значения выступает эстетическое качество. Каково ни было содержание произведения искусства, оно всегда, если это подлинное искусство, одновременно выступает как символ прекрасного, красоты, гармонии. Любой символ в силу своих особенностей функционирует в обществе не просто как знак, несущий информацию. Это есть знак, который выступает как конструктивный принцип человеческих действий и волевой устремленности.
3. Логика знаков и символов
У значения есть как логический, так и психологический аспекты. В психологическом смысле любой предмет, обладающий значением, способен использоваться как знак или символ; то есть для кого-то он должен быть знаком или символом. В логическом смысле он должен быть способен передавать значение, быть такого рода предметом, который можно подобным образом использовать. В некоторых связях значений такое логическое требование является тривиальным и молчаливо принимается; в других же оно является предельно важным и может даже неким забавным образом водить нас по лабиринтам бессмыслицы. Эти два аспекта логический и психологический совершенно спутываются употреблением неясного глагола «означать»; ибо иногда правильно сказать «это значит», а иногда «я подразумеваю». Очевидно, одно слово, например «Лондон», не «означает» город в точно таком же смысле, в каком некто использует слово «означает» для данного места.
Всегда присутствуют оба аспекта логический и психологический, и их взаимодействие порождает огромное разнообразие смысловых связей, которые озадачили философов и над которыми они бьются в течение последних пятидесяти лет. Анализ «значения» должен иметь особенно сложную историю. Это слово используется во многих различных смыслах, и большая часть дискуссий была направлена на предмет выяснения правильного использования, на предмет выяснения значения «значения».
Когда бы люди ни обнаруживали несколько видов гения, они всегда ищут первичную форму, тот архетип, который, как предполагается, в каждом случае раскрывается по-своему; в течение длительного времени философы надеялись выявить истинное качество значения, собирая все его разнообразные проявления и отыскивая некий общий ингредиент. Они все более и более обобщенно говорили о «символических ситуациях», считая, что через обобщение можно достичь понимания сути всех подобных ситуаций. Но обобщение, основывающееся на неясных специальных теориях, никогда не сможет дать нам ясной общей теории. Та разновидность обобщения, которая просто замещает «символическую ситуацию» на «денотацию или коннотацию или обозначение или ассоциацию и т.д.», является с научной точки зрения бесполезной; так как все назначение общих понятий заключается в том, чтобы различия между отдельными классами сделать ясными, а все подвиды связать друг с другом определенным образом. Но если такие общие понятия являются просто составными фотографиями общеизвестных типов значения, они могут только затуманить, а не прояснить связи, которые получаются исходя из специальных смыслов этого слова.
Чарлз Пирс, который, вероятно, первым серьезно занялся семантикой, начал составлять перечень всех «символических ситуаций», надеясь, что если все возможные смыслы «значения» будут собраны вместе, то их различия обнаружатся, посредством чего станет возможным отделить нужное от ненужного. Но это беспорядочное нагромождение (вместо четкой классификации) подверглось разделению и подразделению в самой ужасающей системе знаков, характеристик и черт безо всякой надежды на то, что первоначальные 59 049 типов в самом деле можно свести к простым 66.
В дальнейшем несколько попыток были сделаны для того, чтобы при помощи эмпирических методов ухватить сущностное качество значения. Но чем больше разнообразия обнаруживалось, тем меньше оставалось надежд на выявление общей сущности. Гуссерль, характеризовавший каждый тип значения как особое понятие, закончил столькими теориями, сколько существует «значений». Фактически никакого качества значения не существует; его сущность лежит в царстве логики, где не имеют никакого дела с качествами, а рассматривают только связи и отношения. Слова «значение это отношение» неясны, так как они предполагают, что это дело слишком просто. Большинство людей думают об отношении как о чем-то двустороннем «А в отношении к В»;но значение включает в себя несколько сторон, и различные типы значения состоят из различных типов и степеней отношения. Возможно, лучше сказать: «Значение это не качество, а функция какого-либо термина». Функция является образцом (моделью), рассмотренным в отношении к одному отдельному термину, вокруг которого он сосредоточивается; этот образец возникает в тот момент, когда мы смотрим на данный термин в его полном отношении к другим родственным терминам. Целое же может быть совершенно запутанным. Например, музыкальный аккорд можно рассматривать как функцию одной ноты, известную как «прописной бас», он может быть истолкован через написание этой одной ноты и выявление ее отношения ко всем остальным нотам, которые должны обыгрывать первую.
В последующих анализах «значение» будет рассматриваться в объективном смысле, если не будет выделен некоторый другой смысл; то есть я буду говорить о терминах (таких, как слова) как о «значении» чего-то, а не о людях, как «подразумевающих» то или это. Позже нам нужно будет выделить различные субъективные функции; но пока давайте рассматривать отношения терминов к их объектам. То, что связывает термины с их объектами, является, разумеется, субъектом; это понималось всегда.
Прежде всего существуют две отдельные функции терминов, каждая из которых имеет полное право называться «значением»: ибо любой значительный звук, жест, вещь, событие (например, взрыв) может быть либо знаком, либо символом. Знак указывает на существование в прошлом, настоящем или будущем вещи, события или условия. Мокрые улицы являются признаком того, что прошел дождь. Стук дождевых капель на крыше признак того, что идет дождь. Падение столбика барометра или появление кольца луны того, что дождь скоро пойдет. Наличие обильной зелени в неорошаемом месте свидетельствует о том, что здесь часто бывает дождь. Запах дыма сигнализирует о присутствии огня. Шрам свидетельствует о несчастном случае в прошлом. Рассвет это вестник восхода солнца. Холеное здоровое тело признак частого и обильного питания.
Все приведенные здесь примеры являются естественными знаками. Естественный знак это часть более крупного события или сложного условия, по отношению к переживающему его наблюдателю это означающий остаток той ситуации, отличительной чертой которой он является. Он симптом состояния дел. Субъект существенным образом связан с двумя другими терминами как с парой. Их характеризует как раз то, что они спарены. Таким образом, белая выпуклость на руке человека как простой чувственный факт вероятно, недостаточно интересен для того, чтобы у него было свое название, но такой факт в связи с отношением к прошлому отмечается и называется «шрамом». Заметьте, однако, что, хотя отношение субъекта находится в паре с другими терминами, он также имеет отношение и к каждому из них в отдельности, что делает один из них знаком, а другой объектом. В чем заключается различие между знаком и его объектом, благодаря чему они не являются равнозначными? Два термина просто связаны как пара подобно двум сандалиям, двум чашам весов, двум концам палки и т.д., такие два термина могли бы быть взаимозаменяемы без всякого вреда.
Различие заключается в том, что субъект, для которого они составляют пару, должен считать один из них интереснее, чем другой, и второй более доступным, чем первый. Если мы интересуемся погодой на завтра, то ныне происходящие события, если они связаны с завтрашней погодой, являются для нас знаками. Кольцо вокруг луны или перистые облака на небе не важны сами по себе; но в качестве наблюдаемых в настоящее время явлений, связанных с чем-то важным хотя и не на данный момент, они имеют «значение». Если бы знак и объект существовали не для субъекта, или толкователя, то они были бы равнозначны. Гром может точно так же быть знаком того, что была молния, как молния может означать, что будет гром. Сами по себе эти явления просто связаны. Эта связь важна только там, где одно из этих явлений воспринимается, а другое (которое труднее или вообще невозможно воспринимать) вызывает интерес, здесь мы в действительности имеем случай, когда обозначение принадлежит некоему терминуhttp://ru.philosophy.kiev.ua/library/langer/03.html - _edn5#_edn5
.
Теперь точно так же, как в природе определенные события связаны между собой таким образом, что менее важное событие может восприниматься как знак более важного; мы можем производить условные события, преднамеренно связанные с теми важными событиями, которые должны быть их значениями. Свисток означает, что скоро тронется поезд. Пушечный выстрел знак того, что солнце только что взошло. Траурная повязка на двери означает, что кто-то умер. Это искусственные знаки, поскольку они не являются частью того состояния, об остатке которого (или о чем-то в этом остатке) они естественным образом сигнализируют. Их логическая связь со своими объектами тем не менее является той же самой, что и у естественных знаков, то есть соответствие «один к одному» знака и объекта, благодаря которому толкователь, заинтересованный в объекте и воспринимающий знак, может предвидеть существование того термина, который его интересует.
Толкование знаков это основа животного разума. Вероятно, животные не различают разницы между естественными знаками и искусственными или случайными знаками; но в своей практической деятельности они используют оба рода знаков. В течение всего дня мы делаем то же самое. Мы отвечаем на звонки, смотрим на часы, подчиняемся предупреждающим сигналам, следуем направлениям, указанным стрелками, снимаем чайник с огня, когда слышим характерный свист, подходим к плачущему ребенку, закрываем окна, когда слышим гром. Логическая основа всех этих интерпретаций, простая взаимосвязь тривиальных и важных событий, на самом деле очень проста и обычна настолько, что не существует никакого предела значению какого-либо знака. Это, по всей видимости, еще более истинно для искусственных знаков, чем для естественных. Некий выстрел может означать: начало состязаний в беге, восход солнца, опасность прицельного огня, начало парада. Что касается звонков, то мир из-за них просто сошел с ума. Кто-то звонит в дверь, кто-то по телефону; здесь звонок означает, что гренок готов, там что закончилась строка при печатании на пишущей машинке; начало занятий в школе, начало работы, начало церковной службы, окончание церковной службы; трогается с места трамвай, щелкает касса; время вставать с постели, время обедать; пожар в городе всюду слышны звонки!
При любом анализе употребления знака или употребления символа мы должны быть способны считаться не только с происхождением знания, но и с самой характерной чертой человека заблуждением. Каким образом можно ошибочно интерпретировать знак, уже было показано; но неудачный денотат или путаница коннотации, к сожалению, точно так же распространены, и на них также следует обратить наше внимание.
Существует много тонкостей логики, которая дает начало особым символическим ситуациям, двусмысленностям и странным математическим средствам, а также легиону тех различий, которые смог определить Чарлз Пирс. Но главными линиями логической структуры во всех отношениях значений являются те, которые я только что обсуждала: соотношение знаков с их значениями через избирательный умственный процесс; соотношение символов с понятиями и понятий с предметами, которые дают начало отношению «накоротке» между названиями и предметами, известному как денотация; и назначение тщательно сформированных символов для определенных аналогий в опыте, основе любой интерпретации и мысли. По сути дела, существуют отношения, которые мы используем при плетении внутренней сети значения, являющейся действительной тканью человеческой жизни.
Заключение
Понятие символа многозначно. Символ можно определить, исходя из сравнения с понятиями знака и образа. Тогда символ можно представить как образ, взятый в аспекте своей знаковости, и как знак, наделенный всей органичностью и неисчерпаемой многозначностью образа. Символ нельзя «расшифровать» усилием рассудка, он неотделим от структуры образа, не существует в качестве некой рациональной формулы, которую можно «вложить» в образ и затем извлечь из него. В рамках такого подхода можно сказать, что отличие символа от знака в том, что для знаковой системы многозначность есть помеха, мешающая рациональному функционированию знака, тогда как символ тем содержательнее, чем он более многозначен. Сама структура символа направлена на то, чтобы представить через единичное явление, целостный образ мира.
Отличие символов от знаков, в которых внутренний смысл более «однозначно» соотнесено с определенным означаемым, и которые поэтому представляют более узкие рамки для постижения и выражения истины, приводит к тому, что символы часто используются для выражения сложных и глубоких истин религиозного и духовного порядка. Смысл символа не дан, а задан и раскрывается в динамике его восприятия. Этот смысл нельзя разъяснить, сведя к однозначной логической формуле, а можно пояснить, соотнеся с работой всей семиотической системы.
Список использованной литературы
1. Ветров А. Тонкие линии судьбы / Знаки № 4, 2005. С.92-94.
2. Королев К. Энциклопедия символов, знаков, эмблем. – М.: Изд-во Эксмо, 2003.
3. Лихачева С., Тавкаева С. Варвары. Древние народы: Энциклопедия. – М.: ООО «РОСМЭН-ИЗДАТ», 2006.
4. Пауэлл Т. Руны. – М.: ЗАО Центрполиграф: ООО «Внешторгпресс», 2003.
5. Полная энциклопедия символов / сост. В.М. Рошаль. – М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Сова, 2003.
6. Силаев А.Г. Истоки русской геральдики. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003.
7. Шейнина Е.Я. Энциклопедия символов. – М.: ООО «Издательство АСТ»; Харьков: ООО «Торсинг», 2003.