Введение. 3
Глава 1. Возникновение религии и ее первая, исходная форма - магия. 5
Глава 2. Тотемизм, анимизм, первобытная мифология и первобытная религия. 18
Заключение. 25
Список литературы.. 26
Введение
Цель работы
изучить возникновение и ранние формы религии.
Актуальность работы
. Возникнув на заре человечества и складываясь веками на основе неадекватного отражения в мышлении людей реальных объективных процессов в природе и обществе, религиозные представления и верования, а также закреплявшие их догмы, культы, ритуалы и обряды опутывали сознание человека паутиной несбыточных иллюзий, искажали его восприятие мира кривым зеркалом фантастических мифов и магических превращений, волшебства и чудес, заставляли создавать все более вычурные и сложные метафизические конструкции мироздания, загробного существования и т. п. Укрепляясь в сознании людей, фиксируясь в памяти поколений, становясь частью культурного потенциала народа, страны или даже многих стран, система религиозных верований - религия - приобретала тем самым определенные социально-политические и культурно-этические функции.
Истоки первых религиозных представлений предков современного человека тесно связаны с возникновением у них ранних форм духовной жизни. Видимо, это могло иметь место лишь на определенной ступени трансформации нижнепалеолитических палеоантро-пов (неандертальцев и неандерталоидов или, как принято теперь считать, пресапиенсов) в людей современного типа - сапиентных, т. е. разумных, обладающих уже умением рассуждать и потому способных не только к накоплению и осмыслению практического опыта, но и к некоторой абстракции, к реализации чувственных восприятий в сфере духовной, т. е. к работе мысли.
Возможно, что еще до завершения процесса сапиентации тысячелетиями накопленная практика охоты - важнейшего момента обеспечения существования - или погребения покойников уже формировала у членов первобытного стада нормы поведения, диктовавшиеся не только целесообразностью, но и верой в существование сверхъестественных сил, которые могут помочь или навредить. Однако это только предположение. Реально подобного рода кардинальные изменения наука фиксирует лишь с момента завершения процесса сапиентации около 40 тыс. лет назад, когда новый сапиентный человек стал быстро распространяться по планете, решительно вытесняя своих более отсталых предшественников.
Исходя из поставленной цели определены следующие задачи
:
· Рассмотреть основные признаки и элементы религии
· Рассмотреть истоки возникновения религии
· Изучить ранние формы религии: магию, тотемизм, анимизм, фитишизм.
Глава 1. Возникновение религии и ее первая, исходная форма - магия
Прежде чем повести разговор о возникновении религии, необходимо хотя бы несколько слов сказать о том, что она собой представляет. Все основные признаки и элементы религии наиболее отчетливо выступают в ее высших формах, характерных для классового (цивилизованного) общества. В развитых религиях мир, как правило, удвоен. Люди верят, что, кроме того мира, в котором они живут и который им знаком по повседневному житейскому опыту - мира естественного, посюстороннего, - существует совершенно иной мир, в котором обитают совершенно другие существа, именуемые богами, ангелами и т.п. - мир сверхъестественный, потусторонний. И потусторонний мир не просто существует. Обитающие в нем существа управляют жизнью людей. От них зависит судьба каждого конкретного человека: будут успешны его дела или его ждет неудача, будет он счастлив или его постигнет горе, будет он здоров или болен, будет он жить долго или рано умрет и т.п. Эти сверхъестественные существа наделены особой сверхъестественной силой, которая безраздельно господствует над человеком, которой человек не способен противостоять, перед которой он полностью беспомощен[1]
.
В низших формах религии веры в особый потусторонний мир, в богов, вообще в сверхъестественные существа может и не быть. Но в любой религии, какой бы она ни была, всегда присутствует вера в сверхъестественную силу, от которой зависит результат человеческих действий и, тем самым, жизнь человека. Эта вера - основной признак и элемент любой религии.
Но если человек убежден, что существует какая-то сила, от которой зависит успех или неуспех его действий, то естественно, что он будет стремиться тем или иным способом использовать эту силу, чтобы отвратить от себя неудачи и обеспечить нужные результаты. Поэтому каждая религия в качестве необходимого элемента включает в себя разнообразные действия, имеющие своей целью обратить сверхъестественную силу в свою пользу.
Совокупность этих действий принято именовать, по крайней мере в применении к более или менее развитым религиям, культом. Вера в сверхъестественную силу и культовые действия - неотъемлемые элементы всякой религии, не существующие друг без друга. Религия никогда не есть только ложный, иллюзорный взгляд на мир, она всегда одновременно определенная практическая паразитическая деятельность. Вера без дела мертва. Там, где нет культовых действий, нет действительной веры в сверхъестественную силу.
Никаких фактов, которые свидетельствовали бы о бытии сверхъестественной силы, не существует. Это значит, что ее нет. Так всегда считали все последовательные материалисты. И перед ними неизбежно вставал вопрос, каким же образом возникла такая вера и почему она так прочно держится. Материалисты до Маркса давали обычно три объяснения:
1) люди мало знали о мире, не могли объяснить многие явления и поэтому придумывали им сверхъестественные причины;
2) страх людей перед непонятными явлениями природы;
3) обман со стороны служителей религии, получающих изрядную мзду от верующих за совершение обрядов.
С точки зрения нового материализма, созданного К. Марксом, корни религии следовало искать не в сознании самом по себе, а в реальных условиях человеческой жизни. Появление веры в сверхъестественную силу, от которой зависит успех или неуспех человеческой деятельности, невозможно объяснить с позиций материализма, не допустив существования каких-то сил, которые действительно господствовали над человеком, но только, разумеется, сил не сверхъестественных, а естественных. Вера в сверхъестественные силы не может быть ничем иным, кроме иллюзорного отражения действительно господствующих над человеком естественных сил. «...Всякая религия, - писал Ф. Энгельс, - является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, - отражением, в котором земные силы приобретают форму неземных»[2]
.
Господство над людьми естественных сил есть одна сторона явления, другая сторона которого - беспомощность людей перед этими естественными силами. Поэтому безразлично, называть ли в качестве основного корня религии господство над людьми естественных сил или же говорить, что основным ее корнем является бессилие людей перед последними.
В марксистской философской и религиоведческой литературе широким признанием пользуется положение, что первоначальным корнем религии является бессилие людей перед природой. Однако само понятие бессилия перед природой никогда не было достаточно теоретически разработано, в результате чего одни авторы, говоря о нем как о корне религии, имели в виду не столько реальное бессилие, сколько чувство бессилия, а другие чаще всего сводили его к беспомощности человека перед грозными стихийными явлениями природы - землетрясениями, извержениями вулканов, ураганами и т.п.
В действительности же, корнем религии является реальное практическое бессилие человека, проявляющееся в его повседневной жизни. И его природу невозможно понять, не разобравшись в сущности человеческой деятельности, не раскрыв ее отличия от деятельности животных. Только такой подход может позволить ответить на вопрос, который нередко встает перед исследователями: если первоначальный корень религии заключается в бессилии перед природой, то почему религия не возникает у животных, которые еще в большей степени, чем первые люди, бессильны перед природой?
Крупный советский этнограф и религиовед С.А. Токарев в одной из работ, пытаясь найти ответ на этот вопрос, пришел к выводу, что причина появления религии именно у человека заключается в наличии у него чувства бессилия. И люди, и животные бессильны перед природой, но при этом первые чувствуют это свое бессилие, а вторые - нет. «Если нет чувства бессилия перед природой (а его нет у животных, у неодушевленных предметов), то, - писал С. А. Токарев, - не может возникнуть ни религия, ни иное какое-либо явление общественного сознания»[3]
. С этим связано и его утверждение, что противопоставление реального бессилия и чувства бессилия не имеет под собой никакого основания и что для марксизма совершенно безразлично, выводить ли религию из реального бессилия или чувства бессилия, ибо по существу это одно и то же[4]
.
Если в данной работе С. А. Токарев все же формально продолжал признавать, что бессилие перед природой есть «подлинный корень» религии, то в более поздней он прямо заявил, что оно всего лишь «психологическая предпосылка религии, а не ее реальный корень»[5]
. Обращаясь к вопросу о возникновении религии, С.А. Токарев теперь приходит к выводу, что не только человек, но и животное ощущает свое бессилие перед природой. Но если животное его только ощущает, то человек не только ощущает, но и осознает. В результате у него получается, что религия возникла у человека только потому, что лишь он, в отличие от животных, обладает сознанием.
Крайне скудный запас знаний, страх перед неведомым, то и дело корректирующим эти скудные знания и практический опыт, полная зависимость от сил природы, прихотей окружающей среды и т. п. - все это неизбежно вело к тому, что сознание сапиентного человека с первых же его шагов определялось не столько вытекавшими непосредственно из опыта строго логическими причинно-следственными связями, сколько связями эмоционально-ассоциативными, иллюзорно-фантастическими. Речь идет не о «мыслящем дикаре», не об «абстрактно рассуждающем индивиде». Именно в рамках коллектива, например небольшой орды в 20-50 человек, в трудовой деятельности (охота, добывание пищи, выделка орудий, оборудование жилища, поддерживание огня и т. п.), в постоянном социальном общении, в процессе семейнородовых контактов и событий (обмен женщинами и брачные связи, рождение и смерть) складывались и укреплялись примитивные первичные представления о сверхъестественных силах, повелевающих миром, о духах-покровителях данного коллектива, о магических связях между желаемым и действительным. Становление такого рода иллюзорно-фантастических представлений можно продемонстрировать применительно к верхнепалеолитическому сапиентному дикарю двумя важными нововведениями, характерными именно для его эпохи и отличавшими ее от эпохи досапиентных предлюдей.
Во-первых, это практика захоронений. Пещерный сапиентный человек хоронил своих близких в специальных погребениях, причем покойники проходили через обряд определенной подготовки их к загробной жизни: тело их покрывали слоем красной охры, рядом с ними клали предметы обихода, украшения, утварь и т. п. Это означает, что хоронивший своих умерших коллектив уже имел зачаточные представления о загробном существовании. И сколь бы еще смутными ни были эти представления, из них явствует, что загробная жизнь казалась верхнепалеолитическим людям продолжением жизни земной. Другими словами, в эпоху верхнего палеолита уже сложились идеи о существовании наряду с, реальной жизнью иного мира - мира умерших и духов: считалось, что покойники могут как-то влиять на жизнь живых (чем, в частности, и объясняется особая забота о мертвых).
Во-вторых, это практика магических изображений в пещерной живописи, появившейся именно с началом верхнего палеолита, с возникновением сапиентного человека. Подавляющее большинство известных науке пещерных рисунков - это сцены охоты, изображения людей и животных, либо людей, ряженных в животные шкуры, а то и просто полулюдей-полуживотных. Эти изображения свидетельствуют о том, что первобытные люди верили в существование сверхъестественных связей между людьми и животными, а также в возможность воздействовать на поведение животных с помощью магических приемов, посредством обладающих могуществом в мире духов их покойных предков, либо при помощи посредников между живыми и умершими, т.е. различного рода колдунов и шаманов.
Бесспорно, что без появления у человека сознания вообще не возникла бы у него и такая его своеобразная форма, как религия. Однако видеть причину появления религии в возникновении сознания было бы ошибкой. Человек отличается от животного, конечно, и наличием сознания, но суть его отличия от последнего заключается вовсе не в этом. Исходный пункт отличия человека от животных заключен в характере его деятельности. Животное только приспосабливается к среде, человек же создает вещи, которых в среде нет, он занимается производством. Деятельность человека качественно отличается от деятельности животных, и поэтому выражение «бессилие перед природой» в применении к человеку имеет совершенно иной смысл, чем в том случае, когда оно применяется к животным.
Возникнув, паразитический образ мысли вместе с породившим его паразитическим способом действия образовали то, что в этнографической науке получило название магии, или колдовства. Магия, являющаяся единством магического образа мысли и магического образа действия, существенно отличается от развитых форм религии. Она не предполагает существования наряду с реальным, естественным миром мира иллюзорного, сверхъестественного, не предполагает бытия сверхъестественных существ, вообще не предполагает бытия каких-либо других существ и предметов, кроме естественных материальных существ и естественных материальных предметов. В магии на первый план выступает не вера, а обрядовые действия. В результате ее часто понимают только как совокупность определенных действий, имеющих целью обеспечить достижение желаемой цели. Такое понимание четко выражается в русском языке в словах «колдовство» и «волшебство».
Но с развитыми формами религии магию роднит вера в существование, кроме естественных, реальных, доступных разуму воздействий, качественно отличных от первых таинственных сверхъестественных влияний. Наличие в магии основного признака религии - веры в зависимость человеческой судьбы от таинственных, сверхъестественных влияний, сил - позволяет рассматривать магию как форму религии. Но это еще не религия в полном смысле слова. Это религия еще только становящаяся, формирующаяся. Данная ее особенность была верно подмечена Г. Гегелем, согласно которому, магия (колдовство) есть «самая древняя религия, наибо-лее дикая и грубая ее форма», есть «первая форма (религии.- Ю. С.), которая, собственно говоря, еще не может быть названа религией»[6]
.
Некоторые исследователи, в частности знаменитый английский этнолог Дж. Фрезер, отказываются считать магию одной из форм религии. Основание - не только отсутствие веры в существование сверхъестественного мира и сверхъестественных существ, не только преобладание роли практики. Самое главное для них заключается в том, что магическая сила мыслиться как присущая не кому-либо и не чему-либо, а самому человеку. Сам человек наряду с естественной силой обладает еще и сверхъестественной. Если религия предполагает подчинение человека какой-то внешней, посторонней силе, которая господствует над человеком и связана с чувством страха и неуверенности, то магия характеризуется наличием у человека пусть ложного, но сознания своего всемогущества, пусть ошибочного, но чувства уверенности в своих силах. Человек уверен, что если он применит нужный магический обряд, то сможет добиться всего, чего пожелает. Главное - это знать, какой обряд нужно использовать.
Но подобные взгляды части религиоведов находятся в резком противоречии с данными исследователей, занимавшимися детальным изучением магии вообще, хозяйственной магии прежде всего, у народов, находившихся на стадии первобытного общества. В частности, такие взгляды вступают в противоречие с фактами, приводимыми в работах Б.К. Малиновского «Аргонавты Западного Тихоокеанья» (1922), «Миф в примитивной психологии» (1926) и Р. Ферса «Примитивная экономика маори Новой Зеландии» (1929), «Примитивная полинезийская экономика» (1939). Как сообщают эти ученые, магические обряды опутывают не всю хозяйственную деятельность людей, а лишь те ее сферы, в которых в значительной степени господствует случай, удача, в которых человек не может надеяться на свое знание и технику, а имеет дело с не поддающимися контролю факторами, где человек не уверен в благоприятном исходе своей деятельности, где велик простор для страха и неуверенности. Что же касается тех областей хозяйственной деятельности, в которых техника проста и надежна, в которых применяются испытанные приемы, гарантирующие успешный исход деятельности, то в них магические обряды полностью отсутствуют.
На этих примерах наглядно видно, что магические обряды представляют собой не что иное, как иллюзорное восполнение бессилия несвободной практической деятельности. Магия, как и любая другая форма религии, порождена бессилием человека перед непознанной необходимостью, проявляющейся в господстве над ним случайностей. Она очень своеобразная, но, тем не менее, форма отражения практической беспомощности человека перед силами, действующими в объективном мире.
Возникнув, магия развивалась. Существуют различные классификации магических действий. В основу одной из них положены особенности магической «техники». Выделяют магию подражательную (имитативную), части (парциальную), инициальную и т.п. Первая из них заключается в том, что магические обряды, имеющие целью обеспечение желаемого результата, представляют собой воспроизведение действий, реально необходимых для достижения цели. Так, например, охотники перед реальной охотой колют копьями изображение животного, которого хотели бы добыть. Другая классификация построена по принципу связи магических действий с теми или иными сферами реальной человеческой деятельности. Выделяют магию охотничью, рыболовную, земледельческую, скотоводческую, кузнечную, любовную, лечебную, вредоносную и т.п..
Перечисленные классификации во многом являются внешними. Существует и более глубокая типология магии, в которой выражается ее внутреннее развитие. В этой классификации прежде всего выделяются два основных типа магии, каждый из которых, в свою очередь, делится на подтипы.
Первый тип - магия действия, которая подразделяется на два подтипа. Первый и самый ранний подтип магии действия - магия содействия. В таком случае магические обряды лишь дополняют здравые действия, направленные на достижение желаемого результата. Цель магических действий состоит в том, чтобы обеспечить успех здравых действий. Эти магические обряды сопровождают здравые действия и, по убеждению людей, содействуют их успешному результату. Второй подтип магии действия - магия самодействия. Магические обряды не сопровождают здравые действия, а их заменяют. По убеждению людей, одних только таких магических действий вполне достаточно, чтобы вызвать нужный результат. Такой характер часто носит вредоносная и любовная магия.
Другой основной тип магии - словесная, или вербальная, магия. Если магия действия проявляется в обрядах, то словесная магия - в заклинаниях, заговорах и т.п. Она тоже подразделяется на магию сопровождающую, содействующую, когда цель заклинания состоит в обеспечении успеха здравых действий, и магию заменяющую, самодействующую, когда считается, что одних лишь заклинаний, заговоров достаточно, чтобы добиться желаемого результата.
Вместе с магией возник своеобразный вид знания - знание о том, какие действия нужно совершить или заклинания произнести, чтобы обеспечить достижение желаемого результата, - обрядознание. Обрядознание неразрывно связано с верой в сверхъестественную силу и неотделимо от нее. Оно не только не способствовало увеличению власти человека над миром, но, наоборот, было препятствием для этого. Это знание было бесполезным, пустым. Первоначально пустознание сводилось к обрядознанию. Позднее появились и другие его формы. Самой последней формой пустознания является богословие (теология).
Вывод о том, что магия была древнейшей, первоначальной формой религии, находит свое подтверждение в данных археологии. Наука в настоящее время не располагает никакими фактами, которые давали бы основание полагать, что религия возникла еще у самых ранних формирующихся людей (пралюдей) - архантропов, которые жили в период с 1,6 млн по 0,3-0,2 млн лет тому назад. Ничего не известно и о религии более продвинутых пралюдей - ранних палеоантропов, живших во время от 300-200 тыс. до 80-75 тыс. лет тому назад.
Несколько иначе обстоит дело с развитыми пралюдьми - поздними палеонтропами, время существования которых от 80-75 до 40-35 тыс. лет тому назад. В позднемустьерской стоянке Ла Ферраси (Франция) был найден камень с намеренно нанесенными на него красными пятнами, а также каменная плита с чашевидными углублениями. Плитка со следами красной краски была найдена и в Ле Мустье (Франция). Ряд исследователей высказали предположение, что камни со следами раскраски - памятники инсценировки охоты, во время которых сами камни изображали животных, а красные пятна - раны. Но по мнению некоторых ученых, эти инсценировки еще не носили магического характера: они были репетициями, во время которых происходило распределение ролей в предстоящей охоте.
С предположением, что у пралюдей (формирующихся людей) охоте предшествовала ее репетиция, можно согласиться. Усложнение охотничьей деятельности неизбежно потребовало на определенном этапе предварительной выработки плана действий. В силу крайней конкретности мышления пралюдей выработка плана охоты и распределение ролей могли происходить только в виде инсценировки охоты, ее репетиции.
Первоначально инсценировка охоты не носила магического характера, однако в дальнейшем она с неизбежностью превратилась в обряд. О
Взгляда на палеолитическое искусство как на теснейшим образом связанное с магией придерживаются многие исследователи, в том числе и отечественные. Эта точка зрения не находится в противоречии с фактом реалистического характера искусства позднего палеолита. Как свидетельствуют данные этнографии, близость изображения к оригиналу считалась у многих народов необходимым условием успеха обрядов подражательной магии.
Будучи самой первой формой религии, магия является и самой живучей. В отличие от многих других, более поздних форм религии, она не просто сохраняется от прошлых времен и усваивается современными людьми, а снова и снова рождается в условиях, когда человек оказывается под гнетом случайностей. Многие люди, которые не верят ни в сверхъестественный мир, ни в сверхъестественные существа, попадая в ситуацию, характеризующуюся если не полной, то значительной степенью неопределенности, нередко оказываются в плену ими же самими созданных магических представлений и даже совершают действия, по существу, магического порядка. Все это обычно именуется не магией, а суевериями.
Различного рода суеверия существуют у людей, занимающихся деятельностью, успешный результат которой не может быть гарантирован, ибо зависит от факторов, не поддающихся контролю человека. Масса суеверий существует у охотников, рыбаков, моряков, шахтеров, работающих в опасных штреках, летчиков, солдат, принимающих участие в боевых действиях, карточных игроков, финансовых спекулянтов, постоянных клиентов лотерей, учащихся и студентов, сдающих экзамены по предмету, который они плохо знают, у влюбленных и т.п. Известный испытатель самолетов М.Л. Галлай в замечательном произведении «Испытано в небе» посвятил суевериям, бытующим в среде летчиков вообще, летчиков-испытателей в частности, целый раздел[7]
. Но раньше в СССР суеверия процветали у тех или иных групп людей. В сегодняшней России все обстоит иначе. Развал экономики страны, ужасающее обнищание подавляющей части населения, полная зависимость рядовых людей от произвола чиновничества, гигантский рост преступности и другие прелести воцарившегося порядка, который только в насмешку может быть назван демократическим, привели к тому, что огромные массы людей живут сейчас в обстановке безграничной власти случайности, полной неопределенности, непредсказуемости как настоящего, так и будущего. И этот гнет случайностей, порождая чувство полной безнадежности, заставляет людей, беспомощных перед господствующими над ними рыночными и нерыночными силами, обращаться к религии, причем не столько к развитым ее формам - христианству, буддизму, исламу, - сколько к самым ранним, к суевериям - прежде всего к магии, колдовству, гаданиям, вере в приметы (оменализму), фетишизму. В этом легко убедиться, читая и статьи, и рекламные объявления в газетах. Спрос рождает предложение.
Характерная черта суеверия - полная бессистемность. Магия, включая гадательную, оменализм, фетишизм представляет собой беспорядочное нагромождение верований и обрядовых действий. На этом основании их нередко отказываются считать религией. Но системность - вовсе не обязательный признак религии. Она появляется в религии очень поздно.
Бессистемностью отличаются не только современные суеверия. Беспорядочным нагромождением верований и действий была и первоначальная магия, которая представляла собой первую, исходную форму религии. Как уже отмечалось выше, в развитых, высших формах религии мир удвоен, раздвоен. Магия не предполагает наряду с естественным миром сверхъестественного. Но уже в ней сделан первый шаг по пути, ведущему к раздвоению мира в сознании человека. В магии мир пока не раздвоен, но раздвоена деятельность человека на здравую, обеспечивающую реализацию целей естественными средствами, и магическую, паразитическую, долженствующую способствовать достижению нужных человеку результатов сверхъестественным способом. Раздвоение сил человека на естественные и сверхъестественные было исходным пунктом движения, которое завершилось раздвоением мира на мир естественный и на мир сверхъестественный.
Глава 2. Тотемизм, анимизм, первобытная мифология и первобытная религия
Связи между людьми и животными, опосредствованные к тому же известным верхнепалеолитическому человеку культом плодородия и размножения (статуэтки женщины-матери с подчеркнутыми половыми признаками часто встречаются на стоянках пещерных людей, раскапываемых археологами), получили в представлении первобытных коллективов на стадии их трансформации из орд в родовые группы вполне определенное религиозное осмысление. Речь идет о тотемизме.
Тотемизм возник из веры той или иной группы людей в их родство с определенным видом животных или растений, скорее всего, первоначально именно тех, что составляли основу пищи данного коллектива. Постепенно он превратился в основную форму религиозных представлений возникающего рода[8]
. Члены родовой группы (кровные родственники) верили в то, что они произошли от предков, сочетавших в себе признаки людей и их тотема (т. е. полулюдей-полуживотных, полулюдей-полурастений, различного рода фантастических существ и монстров). Тотемная родовая группа обычно носила имя своего тотема и свято почитала его. Вначале почитание, видимо, не исключало, а даже предполагало употребление тотемных животных и растений в пищу; причем именно этот факт (т. е. потребление мяса тотема) мог натолкнуть на мысль о родстве человека и его тотема - ведь оба они в конечном счете состояли из одной и той же субстанции. Однако такого рода связи между людьми и тотемами относятся к глубокому прошлому, и косвенно об их существовании могут свидетельствовать лишь древние предания, как, например, сохранившиеся среди австралийских аборигенов мифы, свидетельствующие о первоначальной-тесной связи между тотемными представлениями и охотой с ее охотничьей магией и маскировкой людей в шкуры животных.
Тотемные представления сыграли огромную роль в процессе формирования родового общества: именно они более всего способствовали отграничению группы сородичей от остальных, возникновению четкого представления о своих, т. е. принадлежавших к данному тотему, на которых строго распространялись уже выработанные веками нормы и обычаи, и чужих, не принадлежавших к этому тотему и тем самым как бы стоявших вне всех принятых норм и обычаев данного коллектива. Эта важная социальная роль тотемизма сказалась и на характере эволюции тотемистических представлений. С течением времени, по мере укрепления родовой структуры, на передний план стало выдвигаться представление о тотемном первопредке с его смешанным зооантропоморфным обликом, о тотеме как о близком родственнике, о брачных связях между человеком и его тотемным родственником. Наконец, возникло представление о реинкарнации, т. е. о возможном перевоплощении человека (в частности, умершего предка) в его тотем и обратно. Все это вело, с одной стороны, к усилению культа мертвых предков и веры в их сверхъестественные возможности, а с другой - к изменению отношения к тотему, в частности к появлению запретов на употребление тотема в пищу. Возникла система запретов-табу, важнейший из которых относился к запрещению употреблять в пищу тотем, за исключением тех случаев, когда потребление мяса тотема носило ритуальный характер приобщения к нему и тем напоминало о древних нормах и правилах[9]
.
Возникший вместе с тотемизмом обычай табуирования стал в условиях первобытной родовой общины важнейшим механизмом регулирования социально-семейных отношений. Так, половозрастное табу разделило коллектив на строго фиксированные брачные классы и тем самым исключило половые связи между близкими родственниками. Пищевое табу не менее строго регулировало характер пищи, которая предназначалась вождю, воинам, женщинам, детям и т. п. Ряд других табу призван был гарантировать неприкосновенность жилища или очага, регулировать правила погребения, фиксировать права и обязанности отдельных категорий членов общины. Все эти табу бывали необычайно строгими. Так, в периоды инициации, т. е. приобщения юношей и девушек к числу взрослых мужчин и женщин, табу запрещало женщинам присутствовать при мужских обрядах, а мужчинам - при женских. Некоторые вещи, принадлежавшие вождю, в том числе и пища, также подчас бывали табуированы. Исследователи приводят примеры того, как воспринималось нарушение табу.
Как-то, уже в сравнительно недавнее время, один из племенных вождей в Новой Зеландии оставил остатки обеда, которые подобрал и съел член его племени. Когда последний узнал, что он употребил в пищу остатки трапезы вождя, что было табуировано, он стал корчиться в мучительных судорогах и вскоре умер. Примеры подобного рода далеко не единичны, причем все они свидетельствуют о том, что закрепленные в табу запреты почитались первобытным человеком в качестве священных и непреложных, нарушение которых неизбежно каралось смертью. Сам факт осознания нарушения табу парализует волю нарушителя, способность его организма к жизнедеятельности, внушает ему необходимость умереть.
Таким образом, тотемизм с его верой в обладающего сверхъестественными возможностями тотемного первопредка, с культом своих в противовес чужим, системой запретов-табу оказался исторически одной из первых форм религиозных представлений возникающей социальной общности - родовой общины. На раннем этапе формирования человеческого общества тотемизм выполнял основные функции религии - интегрирующую, регулирующе-контролирующую и даже в определенной степени компенсирующую. Правда, эту последнюю функцию значительно более полно выполняла в то далекое время другая ранняя форма религиозных верований и представлений - анимизм.
Анимизм - это вера в существование духов, одухотворение сил природы, животных, растений и неодушевленных предметов, приписывание им разума, дееспособности и сверхъестественного могущества. Зачатки анимистических представлений возникли в глубокой древности, возможно, еще до появления тотемистических воззрений, до формирования родовых коллективов, т. е. в эпоху первобытных орд. Однако как система достаточно осознанных и устойчивых взглядов религиозного характера анимизм формировался позже, практически параллельно с тотемизмом.
В отличие от тотемизма, ориентированного на внутренние потребности данной родовой группы, на отличия ее от других, анимистические представления имели более широкий и всеобщий характер, были понятны и доступны всем и каждому, причем воспринимались вполне однозначно. Это и естественно: первобытные люди обожествляли и одухотворяли не только грозные силы природы (небо и землю, солнце и луну, дождь и ветер, гром и молнию), от которых зависело их существование, но и отдельные заметные детали рельефа (горы и реки, холмы и леса), где, как они считали, тоже водились духи, которых следовало задобрить, привлечь на свою сторону и т. п. Даже отдельное заметное дерево, крупный камень-валун, небольшой пруд - все это в представлении первобытного дикаря имело душу, разум, могло чувствовать и действовать, приносить пользу или вред. А раз так, то ко всем этим явлениям природы, горам и рекам, камням и деревьям следовало относиться со вниманием, т. е. приносить определенные жертвы, совершать в их честь молитвенные обряды, культовые церемонии[10]
.
Восходящая к анимизму вера в то, что души людей, прежде всего покойников, продолжают свое существование главным образом именно в бестелесной форме, служила как бы соединяющим звеном между групповыми тотемистическими и всеобщими анимистическими верованиями и обрядами. Воздавая должное душам покойных предков, первобытные люди тем самым надеялись на защиту и покровительство покойников в гигантском мире потусторонних сил.
Таким образом, анимистические и тотемистические верования и обряды сливались в практике первобытного коллектива в единый не расчленяемый комплекс, в рамках которого суровые реалии повседневного быта и нелегкой борьбы коллектива за существование находили свое отражение. Это отражение было иллюзорно-фантастическим, причем функция приведения его в соответствие с реальной жизнью выпадала на долю магии.
Возникнув в глубокой древности, магия сохранялась и продолжала развиваться на протяжении тысячелетий. Обычно магическими обрядами занимались специальные люди - колдуны и шаманы, среди которых, особенно в глубокой древности, видимо, преобладали женщины. Эти колдуны и шаманы, люди обычно нервного, а то и истеричного склада, искренне верили в свою способность общаться с духами, передавать им просьбы и надежды коллектива, интерпретировать их волю. Сам магический обряд приобщения к духам (шаманское камлание) состоял в том, что посредством определенных ритуальных действий, в каждом случае особых, шаман с бормотанием, пением, плясками, прыжками, со звуками бубна, барабана или колокольчика доводил себя до состояния экстаза (если обряд совершался публично, до состояния экстаза вместе с ним обычно доходили и следившие за его действиями зрители, становившиеся как бы соучастниками ритуала). После этого шаман нередко впадал в транс, ничего не видел, не слышал - считалось, что именно в этот момент и происходит его контакт с миром духов[11]
.
В глубокой древности магические обряды носили, возможно, более общий характер и были менее дифференцированы. Позже дифференциация их достигла значительных размеров. Современные этнографы, в частности С. А. Токарев, разделяют магию по методам воздействия на контактную (соприкосновение носителя магической силы - колдуна-шамана или волшебного амулета - с объектом), инициальную (магический акт направлен на объект недосягаемый, в силу чего осуществляется лишь начало желаемого действия, конец которого предоставляется сверхъестественным силам), парциальную (опосредствованное воздействие на волосы, пищу и т. п.), имитативную (воздействие на подобие объекта). По целям воздействия магия делится на вредоносную, военную, промысловую, лечебную и др.
В целом магия как серия ритуальных обрядов была вызвана к жизни реальными потребностями общества, которые в силу определенных непредсказуемых обстоятельств бытия диктовали такого рода путь связи с миром сверхъестественных сил. Однако в то же время магия сыграла немалую роль в закреплении в сознании людей пралогического мышления, что сыграло важную роль в процессе формирования религиозного сознания. Ведь по мере развития магического мышления человеку стало казаться все более очевидным и само собой разумеющимся, что желаемый результат зависит не столько от целенаправленного действия, сколько от привходящих обстоятельств, окутанных магией сверхъестественного. А это вело к тому, что многие конкретные явления и даже отдельные предметы начинали восприниматься в качестве носителей магической силы.
Возник первобытный фетишизм, суть которого сводится к приписыванию отдельным предметам магической силы, способной влиять на ход событий и получение желаемого результата. Возникло представление о фетише как вредоносном (таковым считался труп, чем и были вызваны заботы о захоронении, табуирование трупа, обряд очищения после обряда похорон и т. п.), так и полезном.
Фетишами называют предметы или живые существа, которым люди приписывают сверхъестественные свойства. Фетишем может стать любой предмет, если люди этому предмету припишут свойства помогать им, выполнять их желания, защищать от неприятностей. Из археологических и этнографических источников видно, что фетишами служили например, следующие предметы: обрубки дерева, камни причудливой формы, глиняные черепки, рога, раковины, перья птиц, тыквенные бутылки, засушенные мухи, зашитый в кожаный мешок пчелиный рой, черепа и кости умерших родственников. Фетиши, изготовленные в форме человеческих фигур, называют идолами.
Фетишизм возник тогда же, когда возникла магия, т.е. сто тысяч лет назад, в период формирования родового строя. Фетишизм существует и сейчас. Те, кто не верят, что предметы могут обладать сверхъестественными свойствами, называют фетишизм (как и магию) суеверием. Люди, которые верят, что предметы со сверхъестественными свойствами реально существуют, называют фетишизм одним из видов оккультизма (наряду с магией).
Главный признак для деления фетишей на виды тот же, что и у магии. Это признак цели, которую сторонники фетишизма ставят перед волшебным предметом. По этому признаку можно выделить девять основных видов фетишей: производственные, лечебные, любовные, военные, вредоносные, защитные, метеорологические, разгадывания тайн прошлого, настоящего и будущего и общего назначения (многоцелевые).
Фетишизм проявился в создании идолов - предметов из дерева, глины и иных материалов и различного рода амулетов, талисманов. В идолах и амулетах видели опредмеченных носителей частицы того сверхъестественного могущества, которое приписывалось миру духов, предков и тотемов. С фетишами такого рода нередко имели дело колдуны-шаманы, когда они воздействовали на подобие объекта согласно приемам контактной и имитативной магии.
Заключение
Фетишизм явился как бы завершающей стадией процесса формирования всего комплекса ранних религиозных представлений первобытного человека. В самом деле, анимизм с его одухотворением природы и предков и тотемизм с его культом тех же мертвых предков и тотемов означали, что в сознании первобытных людей появилось представление о существовании наряду с миром реальных вещей мира иллюзорного, сверхъестественного, причем в рамках этого второго мира при всей бесплотности его обитателей ум первобытного человека видел ту же бесспорную реальность, что и в первом. Практически это означало, что ответственность за действия и события, не обусловленные очевидными причинно-следственными связями и зависевшие от воли случая, первобытный коллектив возлагал на потусторонние силы сверхъестественного мира. Для общения с этим миром, привлечения его сил на свою сторону первобытные люди обращались к помощи магии, опора на которую сильно укрепила в их сознании сектор пралогического, магического мышления. И, наконец, появление фетишей показало, что магическая сила не только имеет свойство перемещаться во времени и пространстве, но и может оказаться в предметах реального мира.
Таким образом, в сознании первобытных людей в процессе становления родового общества выработался довольно четкий, стройный и обширный комплекс ранних религиозных представлений. Суть его сводилась к тому, что мир сверхъестественного с его огромными потенциями, свободной волей и магической силой является неотъемлемой и чуть ли не основной частью реального бытия человека. Именно силы этого мира регулируют законы природы и общества и поэтому должное уважение к ним - первейшая обязанность коллектива, если он хочет нормально существовать, быть обеспеченным пищей, находиться под чьей-то защитой. Это представление о мире стало со временем само собой разумеющимся, естественным, в его русле долгие десятки тысяч лет протекала вся духовная жизнь общества - по крайней мере, до эпохи неолита, а для более отсталых народов и много позже, в отдельных случаях вплоть до наших дней.
Список литературы
1. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 20. С. 328.
2. Токарев С.А. Проблема общественного сознания первобытной эпохи // Охотники, собиратели, рыболовы. Л., 1972. С. 257.
3. Токарев С.А. О религии как социальном явлении (мысли этнографа) // Советская этнография. 1979. № 3. С. 257.
4. Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. Исследования, статьи, лекции. Л., 1936. С. 246-247.
5. Гегель Г.В.Ф. Философия религии. Т. 1. М., 1975. С. 435, 439.
6. Галлай М. Через невидимые барьеры. Испытано в небе. Из записок летчика-испытателя. М., 1965. С. 262-267.
7. Сорокин П.А. человек. Цивилизация. Общество./М.1992
8. Льюис К.С. Страдание / Этическая мысль: Научно-публицист. чтения. 1991 М., 1992.
9. Макинтаир А. После добродетели. Исследования теории морали. М., Екатеринбург, 2000.
10. Разин А. В. Этика: история и теория М., 2002.
11. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. ХIХ век. М., 1995.
[1]
Сорокин П.А. человек. Цивилизация. Общество./М.1992
[2]
Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Изд. 2-е. Т. 20. С. 328
[3]
Токарев С.А. Проблема общественного сознания первобытной эпохи // Охотники, собиратели, рыболовы. Л., 1972. С. 257
[4]
Токарев С.А. Проблема общественного сознания первобытной эпохи // Охотники, собиратели, рыболовы. Л., 1972. С. 257
[5]
Токарев С.А. О религии как социальном явлении (мысли этнографа) // Советская этнография. 1979. № 3. С. 257.
[6]
Гегель Г.В.Ф. Философия религии. Т. 1. М., 1975. С. 435, 439.
[7]
Галлай М. Через невидимые барьеры. Испытано в небе. Из записок летчика-испытателя. М., 1965. С. 262-267.
[8]
Сорокин П.А. человек. Цивилизация. Общество./М.1992
[9]
Токарев С.А. Проблема общественного сознания первобытной эпохи // Охотники, собиратели, рыболовы. Л., 1972. С. 257
[10]
Токарев С.А. Проблема общественного сознания первобытной эпохи // Охотники, собиратели, рыболовы. Л., 1972. С. 257
[11]
Сорокин П.А. человек. Цивилизация. Общество./М.1992