Античное ораторское искусство 2

Содержание

Введение……………………………………………………………………….….3

Ораторское искусство древней Греции…………………………………….…...4

Зарождение красноречия…………………………………………….…………..4

1.Горгий………………………………………………………………….…..6

2.Лисий…………………………………………………………....................7

3.Исократ……………………………………………………………….……8 Эпоха Эллинизма…………………………………………………………….….10

1.Дион Хрисостом………………………………………………….……...12 Ораторское искусство древнего Рима………………………………………....14

Цицерон………………………………………………………………...…..14

Заключение…………………………………………………………....................19

Список литературы……………………………………………………..….…....20

Введение.

Публичная речь была наиболее распространенным жанром в среде образованных людей античности. Знания, дающие людям владение устной речью, занимающей умы и сердца людей, называлось риторикой. По месту, за­нимаемому в искусстве художественного слова древней Эллады, риторика была сопоставима с такими жанрами искусства, как героический эпос или классическая греческая драма. Разумеется, подобное сопо­ставление допустимо лишь для эпохи в которой эти жанры сосуществовали. Впоследствии, по степени влияния на развитие более поздней европейской литературы риторика, игравшая еще значительную роль в средние века, в новое время уступила место другим жан­рам словесности, определившим характер национальных культур Европы на многие века. Надо особо отметить, что из всех видов художественного слова в античном мире публичная речь была наиболее тесно связана с современной ей политиче­ской жизнью, социальным строем, уровнем образования людей, бытом, образом мышления, наконец, с особенностями развития культуры народа, создавшего этот жанр.

Ораторское искусство древней Греции.

Зарождение красноречия.

Любовь к красивому слову, пространной и пышной речи, изобилующей разнообразными эпитетами, метафорами, сравнениями, заметна уже в самых ранних произведениях греческой литературы - в «Илиаде» и «Одиссее». В речах, произносимых героями Гомера, заметно любование словом, его волшебной силой - так, оно там всегда «крылатое» и может поражать, как «оперенная стрела». В поэмах Гомера широко используется прямая речь в ее наиболее драматической форме - диалога. По объему диалогические части поэм намного превосходят повество­вательные. Поэтому герои Гомера кажутся необыкновенно словоохотливыми, обилие и полнота их речей порой воспри­нимается современным читателем как растянутость и изли­шество.

Сам характер греческой литературы благоприятствовал раз­витию ораторского искусства. Она была гораздо более «устной», если так можно выразиться, более рассчитанной на непосредст­венное восприятие слушателями, почитателями ли­тературного таланта автора. Привыкнув к печатному слову, мы не всегда отдаем себе отчет в том, какими большими преиму­ществами обладает живое слово, звучащее в устах автора или чтеца, перед словом написанным. Непосредствен­ный контакт с аудиторией, богатство интонации и мимики, пла­стика жеста и движения, наконец, само обаяние личности ора­тора позволяют добиться высокого эмоционального подъема в аудитории и, как правило, нужного эффектна. Публичная речь -
это всегда искусство.

В Греции классической эпохи, для социального строя кото­рой типична форма города-государства, полиса,
в его самом развитом виде - рабовладельческой демократии, создались осо­бо благоприятные условия для расцвета ораторского искусства. Верховным органом в государстве, - по крайней-мере номиналь­но - было Народное собрание, к которому политический дея­тель обращался непосредственно. Чтобы привлечь внимание на­родных масс (демоса),
оратор должен был представить свои идеи наиболее привлекательным образом, убедительно опро­вергая при этом доводы своих противников. В такой ситуа­ции форма речи и искусство выступающего играли, пожалуй, не меньшую роль, чем содержание самой речи. «Тем могу­ществом, которым обладает на войне железо, в политической жизни обладает слово», - утверждал Деметрий Фалеркий.

Практическими потребностями греческого общества была рождена теория красноречия, и обучение риторике стало выс­шей ступенью античного образования. 3дачам этого обучения отвечали создаваемые учебники и наставления. Они стали по­являться с V века до н. э., но до нас почти не дошли. В IV веке до н. э. Аристотель уже пытается обобщить теоретические достижения риторики с философской точки зрения. Согласно Аристотелю, риторика исследует систему доказательств, при­меняемых в речи, ее слог и композицию: риторика мыслит­ся Аристотелем как наука, тесно связанная с диалектикой (т. е. логикой). Аристотель определяет риторику как «способ­ность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета. Он де­лит все речи на три вида: совещательные, судебные и эпидиктические (торжественные). Дело речей совещательных - скло­нять или отклонять, судебных - обвинять или оправдывать, эпидиктических - хвалить или порицать. Здесь же опреде­ляется тематика совещательных речей - это финансы, вой­на и мир, защита страны, ввоз и вывоз продуктов, законо­дательство.

Из упомянутых трех жанров публичной речи в классиче­ской античности наиболее важным был жанр совещательный, или, иными словами, политическое красноречие.

А особенно распространенным жанром в древности были су­дебные речи. В жизни древнего грека суд занимал очень боль­шое место, но весьма мало походил на современный. Института прокуроров не существовало, обвинителем мог выступить каж­дый. Обвиняемый защищался сам: выступая перед судьями, он стремился не столько убедить их в своей невиновности, сколько разжалобить, привлечь их симпатии на свою сторону. Для этой цели применялись самые неожиданные, на наш взгляд, приемы. Если обвиняемый был обременен семьей, он приводил своих детей, и те умоляли судей пощадить их отца. Если он был вои­ном - он обнажал грудь, показывая рубцы от ран, полученных в боях за родину. Если он был поэтом - он читал свои стихи, демонстрируя свое искусство (такой случаи известен в биогра­фии Софокла). Перед громадной с нашей точки зрения судей­ской коллегией (в Афинах нормальное число суден было 500, а всего суд присяжных, гелиэя, насчитывал 6000 человек!) дове­сти до каждого суть логических доводов было делом почти без­надежным: гораздо выгоднее было любым способом подейство­вать на чувства. «Когда судьи и обвинители - одни и те же лица, необходимо проливать обильные слезы и произносить ты­сячи жалоб, чтобы быть с благожелательностью выслушанным», - писал опытный мастер и знаток проблем риторики Дионисий Галнкарнасский.

В условиях запутанного судебного права судиться, в древ­них Афинах было делом нелегким, к тому же не все обладали даром слова, чтобы расположить к себе слушателей. Поэтому тяжущиеся, прибегали к услугам лиц опытных, а главное, обла­давших ораторским талантом. Эти люди, ознакомившись с су­ществом дела, составляли за плату выступления своих клиен­тов, которые те заучивали наизусть и произносили на суде. Та­ких сочинителей речей называли логографами. Бывали случаи, когда логограф составлял одновременно речь и для истца и для ответчика - то есть в одной речи опровергал то, что утверждал в другой (Плутарх сообщает, что однажды так поступил даже Демосфен).

1. Горгий.

Крупнейшим теоретиком и учителем красноречия в V веке до н. э. был Горгий из сицилийского города Леонтины. В 427 го­ду он прибыл в Афины, и его искусные речи привлекли всеоб­щее внимание. Позднее он объездил всю Грецию, повсюду вы­ступая перед слушателями. На собрании греков в Олимпии он обратился к собравшимся с призывом к единодушию в борьбе против варваров. Олимпийская речь Горгия надолго прославила его имя (ему была поставлена статуя в Олимпии, база кото­рой найдена в прошлом веке во время археологических рас­копок).

Традиция сохранила немногое из творческого наследия Горгия. Сохранился, например, следующий совет оратору: «Серьезные доводы противника опровергай шуткой, шутки—серьезностью». Целиком сохранились лишь две речи, приписываемые Горгию,— «Похвала Елене» и «Оправдание Паламеда», написан­ные на сюжеты мифов о Троянской войне. Ораторское искусст­во Горгия заключало в себе много нововведений: симметрично построенные фразы, предложения с одинаковыми окончаниями, метафоры и сравнения; ритмическое членение речи и даже рифма приближали его речь к поэзии. Некоторые из этих при­емов надолго сохранили название «горгианские фигуры». Горгий писал свои речи па аттическом диалекте, что служит ярким свидетельством возросшей роли Афин в литературной жизни древней Эллады.

2. Лисий.

Самым выдающимся афинским оратором классической эпо­хи в области судебного красноречия был, несомненно, Лисий (ок. 415—380 гг. до н. э.). Отец его был метеком (свободным, но не имевшим гражданских прав человеком) и владел мастер­ской, в которой изготовлялись щиты. Будущий оратор вместе с братом учился в южно-италийском городе Фурии, где слушал курс риторики у известных софистов. Примерно в 412 году Лисий возвратился в Афины. Афинское государство в это время находилось в трудном положении — шла Пелопоннесская вой­на, неудачная для Афин. В 405 году Афины потерпели сокру­шительное поражение. После заключения унизительного мира к власти пришли ставленники победившей Спарты, «30 тиранов», проводившие политику жестокого террора по отношению к демократическим и просто бесправным элементам афинского обще­ства. Большое состояние, которым владели Лисий и его брат, бы­ло причиной расправы над ними. Брат Лисия был казнен, самому оратору пришлось спасаться бегством в соседнюю Мегару. После победы демократии Лисий вернулся в Афины, но получить гражданские права ему так и не удалось. Первой судебной речью, произнесенной Лисием, бы­ла речь против одного из тридцати тиранов, виновного в смерти его брата. В дальнейшем он писал речи и для других лиц, сде­лав это своей главной профессией. Всего ему приписывалось в древности до 400 речей, но до нас дошло только 34, причем не все из них подлинные. Подавляющее большинство сохранивших­ся относятся к жанру судебных, но в сборнике мы находим и политические, и даже торжественные речи — например, над­гробное слово над телами воинов, павших в Коринфской войне 395 — 386 годов. Характерные черты стиля Лисия четко отмеча­ются древними критиками. Изложение его просто, логично и выразительно, фразы кратки и построены симметрично, оратор­ские приемы изысканны и изящны. Лисий заложил основу жан­ра судебной речи, создав своеобразный эталон стиля, компози­ции и самой аргументации - последующие поколения ораторов во многом ему следовали. Особенно велики его заслуги в созда­нии литературного языка аттической прозы. Мы не найдем у него ни архаизмов, ни запутанных оборотов, последующие кри­тики (Дионисий Галикарнасский) признавали, что никто впослед­ствии не превзошел Лисия в чистоте аттической речи. Живым и наглядным делает рассказ оратора обрисовка характера (этопея) —
причем не только характеров изображаемых лиц, но и характера говорящего лица (например, сурового и простодуш­ного Евфилета, в уста которого вложена речь «Об убийстве Эратосфена»).

3. Исократ.

Что в жанре судебного красноречия сделал Лисий, то в жан­ре торжественного красноречия сделал Исократ (ок. 436— 338 гг.), происходивший из зажиточной прежде, но разорившей­ся афинской семьи. Смолоду он тоже был вынужден избрать себе профессию логографа, впоследствии открыл ораторскую школу с высокой платой за обучение, из которой вышли мно­гие политики, ораторы и писатели. Школа Исократа была одно­временно чем-то вроде политического кружка с идеями и на­строениями, враждебными афинской демократии (чему немало способствовал аристократический состав учащихся), поэтому глава школы неоднократно обвинялся в «развращении юноше­ства».

Литературная деятельность Исократа была, во времени совпала с политическим кризисом греческого общества и ожесточенной классовой борьбой в греческих городах, где попеременно брали верх то демократические, то олигархические элементы.

В таком сложном переплетении политических и социаль­ных противоречий Исократ выдвинул в своих речах, распрост­ранявшихся в письменном виде, политическую программу спа­сения Эллады. Впервые он выступил с ней в своей речи «Панегирик» в 380 году; суть ее заключалась в том, чтобы объ­единить силы греков для борьбы против варваров — то есть для завоевания Персии. В дальнейшем он обращался с этой идеей к различным монархам и тиранам Греции. Последний, к которому он обратился, Филипп II, действительно начал го­товить этот поход, завершить который ему не удалось (это выполнил его сын, Александр Македонский).

В школе Исократа были выработаны основные принципы композиции ораторского произведения, которое должно было содержать следующие части: 1) введение, целью которого было привлечь внимание и благожелательность слушателей; 2) изло­жение предмета выступления, сделанное с возможной убеди­тельностью; 3) опровержение доводов противника с аргумента­цией в пользу собственных; 4) заключение, подводящее итог всему сказанному.

Как мастер красноречия, Исократ считался в древности выс­шим авторитетом— о популярности его произведении говорит большое количество отрывков из его речей, найденных на па­пирусах.

4.Демосфен.

Величайшим мастером устной, по преимуществу политиче­ской, речи стал великий афинский оратор Демосфен (385— 322 гг.). Он происходил из зажиточной семьи—отец его владел мастерскими, в которых изготовлялись оружие и мебель. Очень рано Демосфен осиротел, состояние его попало в руки опеку­нов, оказавшихся нечестными людьми. Самостоятельную жизнь он начал с процесса, в котором выступил против расхитителей (произнесенные им в связи с этим речи сохранились). Еще до этого он стал готовиться к деятельности оратора и учился у известного афинского мастера красноречия Исея. Простота сло­га, сжатость и значительность содержания, строгая логика доказательства, риторические вопросы—все это было заимствова­но Демосфеном у Исея.

С детства Демосфен обладал слабым голосом, к тому же он картавил. Эти недостатки, а также нерешительность, с которой он держался на трибуне, привели к провалу его первых выступ­лений. Однако упорным трудом он сумел преодо­леть недостатки своего произношения. В начале своего творческого пути Демосфен выступал с су­дебными речами, но в дальнейшем он все больше втягивался в бурную политическую жизнь Афин. Вскоре он стал ведущим политическим деятелем, часто выступая с трибуны Народного собрания. Он возглавил патриотическую партию, боровшуюся против македонского царя Филиппа, неустанно призывая всех греков к единству в борьбе против «северного варвара». Но, подобно мифической пророчице Кассандре, ему суждено было возвещать истину, не встречая понимания или даже сочувствия.

В литературном наследии Демосфена (до нас дошла 61 речь, но не все, видимо, являются подлинными) именно политиче­ские речи определяют его место в истории греческого оратор­ского искусства. Они сильно отличаются от речей Исократа. Так, например, вступление в речах Исократа обычно растянуто; напротив, поскольку речи Демосфена произносились на живо­трепещущие темы, и оратор должен был сразу же привлечь вни­мание, вступление в его речах было по большей части кратким и энергичным.

Эпоха эллинизма.

Время, наступившее после падения свободной полисной Греции, принято называть эпохой эллинизма. Политическому красноречию оставалось все меньше места в общественной жиз­ни, интерес к содержанию речей уступал место интересу к форме. В риторских школах изучали речи прежних мастеров и старались рабски подражать их стилю. Распространение полу­чают подделки речей Демосфена, Лисия и других великих ора­торов прошлого (такие подделки дошли до нас, например, в со­ставе сборника речей Демосфена). Известны имена афинских ораторов, живших в период раннего эллинизма и сознательно сочинявших речи в духе старых образцов: так, Харисий сочи­нял судебные речи в стиле Лисия, тогда как его современник Демохар был известен как подражатель Демосфена. Такая тра­д

иция подражания получила потом название «аттицизма». В то же время односторонний интерес к словесной форме красноре­чия, ставший особенно заметным в новых греческих культур­ных центрах па Востоке— Антиохии, Пергаме и других, поро­дил противоположную крайность, увлечение нарочитой манер­ностью: этот стиль красноречия получил название «азианского». Самым известным его представителем стал Гегесий из мало­азиатской Магнесии (середина III в. до н. э.). Стараясь переще­голять ораторов классической эпохи, он рубил периоды на короткие фразы, употреблял слова в самой необычной и про­тивоестественной последовательности, подчеркивал ритм, нагро­мождал тропы. Цветистый, высокопарный и патетический слог приближал его речи к мелодекламации. К сожалению, об ораторском искусстве этой эпохи можно судить только по немногим сохранившимся цитатам — целых произведе­ний до нас почти не дошло. Однако до нас дошли в боль­шом количестве произведения ораторов римского времени, в ос­новном продолжавших традиции красноречия эллинистической Эпохи.

Профессия странствующего ритора выступающего в грече­ских городах с демонстрацией своего искусства, становится настолько распространенной, что II век н. э. обычно называется веком «второй софистики» (в напоминание о софистах V. века до н. э., также разъезжавших по городам с речами и лекция­ми). В условиях утраты греками политической свободы ора­торское искусство обратилось к единственно возможному в тех условиях жанру, а именно к эпидиктическому, т.е. торжест­венному. Перед оратором ставилась задача— экспромтом, без подготовки, прославить героическое прошлое Эллады или героя древнего мифа, произнести похвальное слово вели­кому оратору, политическому деятелю прошлого или даже самому Гомеру. Софист и ритор в эту эпоху вытесняют поэ­та, проза становится главенствующей, но, вычурная и рафи­нированная, пронизанная ритмом и украшенная сложными риторическими фигурами и тропами, она приобретает черты поэзии.

Красноречие новой эпохи продолжает традиции как аттицизма, так и азианизма. В области языка нормой оставался аттицизм. Знаменитый оратор II века н. э. Элий Аристид заявлял: «Я не пользуюсь словами, не засвидетельствованными у древних». В то же время в области стиля устойчиво держались традиции азианизма—высокопарный пафос, обилие изысканных речевых оборотов. Благодаря голосовым модуляциям и ис­кусному жестикулированию выступления риторов этого направ­ления превращались в театрализованные представления, соби­равшие толпы слушателей.

Можно отметить два периода расцвета красноречия в эпоху Римской империи. Первый период имел место во 2 веке н.э. бывшем временем стабилизации и связанного с ней экономи­ческого и культурного подъема. Второй период относится к IV веку и совпадает с временем последней схватки «языческой» культуры с наступающим христианством. Первый период пред­ставлен (если называть наиболее яркие имена) Дионом Хрисостомом и Элием Аристидом, второй характеризуют имена Либания, Гимерия и Фемистия.

1.Дион Хрисостом.

Дион Хрисостом («Златоуст»— ок. 40—120 гг. н. э.) был родом из Малой Азии, но молодые и зрелые годы провел в Риме. При отличавшемся подозрительностью императоре Доми­циане (81—96 гг.) оратор был обвинен в неблагонамеренности и удалился в изгнание. Долгое время он провел в странствиях, добывая себе средства к существованию физическим трудом. Когда Домициан пал жертвой заговора, Дион вновь стал ува­жаем, богат и знаменит, по по-прежнему продолжал свои путе­шествия по всей громадной Римской империи, никогда подол­гу не останавливаясь в одном месте.

Дион принадлежал к типу ораторов, которые сочетали в се­бе талант художника с эрудицией мыслителя, философа, знато­ка наук. Углубленно занимаясь свободными искусствами, осо­бенно литературой, он с презрением относился к напыщенной болтовне уличных ораторов, готовых говорить о чем угодно и прославлять кого угодно («Проклятые софисты»— так именует их Дион в одной из речей). По философским взглядам он был эклектиком, тяготея к стоикам и киникам. Некоторые из его речей даже напоминают кинические диатрибы, действующим лицом в них выступает знаменитый своими эксцентрическими выходками философ Диоген. Здесь налицо сходство с Платоном, в диалогах которого постоянным персонажем является его учи­тель Сократ. Герой речей Диона подвергает уничтожающей кри­тике устои общественной, политической и культурной жизни, показывает суетность и тщетность человеческих устремлений, демонстрируя совершенное невежество людей в отношении того, что есть зло и что— благо. Многие из речей Диона посвящены литературе и искусству — среди них «Олимпийская речь», про­славляющая скульптора, создавшего знаменитую статую Зевса, и парадоксальная «Троянская речь», в шутку как бы выворачи­вающая наизнанку миф о Троянской войне, воспетой Гомером, любимым писателем Диона.

В речах Диона немало и автобиографического материала. Он охотно и помногу говорит о себе, стараясь при этом под­черкнуть, как благосклонны были к нему императоры Рима. Становится понятным, почему Дион в своих произведениях уде­лил так много внимания теории просвещенной монархии как формы правления, которую он развивает в четырех речах «О царской власти».

Что касается стиля Диона, то уже античные критики осо­бенно хвалили его за то, что он очистил литературный язык от вульгаризмов, пролагая путь чистому аттицизму, в чем ему сле­довал Элий Аристид.

Ораторское искусство древнего Рима.

Развитию красноречия в Риме во многом способствовали бле­стящие образцы греческого ораторского искусства, которое со II в. до н. э. становится предметом тщательного изучения в специ­альных школах. Со страстными речами выступали политические деятели, как, например, реформаторы братья Гракхи, особенно Гай Гракх, кото­рый был оратором исключительной силы. Увлекая народные массы даром слова, он в своих выступлениях пользовался и некоторыми театральными приемами. Среди римских ораторов широко, например, был распространен такой прием, как показ рубцов от ран, полученных в борьбе за свободу.

Как и Греки, Римляне выделяли два направления в красноречии: азианское и аттическое. Для аттицизма
же был характерен сжатый, простой язык, ка­ким писали греческий оратор Лисий и историк Фукидид. Аттиче­скому направлению в Риме следовали Юлий Цезарь, поэт Липиний Кальв, республиканец Марк Юлий Брут, которому Цицерон посвятил свой трактат «Брут». Но, к примеру, такой оратор как Цицерон выработал свой, средний стиль, в котором сочета­лись особенности азианского и аттического направления.

Цицерон.

Биография, политическая и литературная деятельность Цицерона.
Марк Туллий Цицерон, знаменитый оратор древности, олицетворяет наравне с Демосфеном высшую ступень ораторского ис­кусства.Цицерон жил с 106 до 43 г. до н. э. Он родился в Арпине к юго-востоку от Рима, происходил из сословия всадников. Цицерон по­лучил блестящее образование, изучал греческих поэтов, интересо­вался греческой литературой. В Риме он учился красноречию у знаменитых ораторов Антония и Красса, слушал и комментировал выступавшего на форуме известного трибуна Сульпиция, изучал теорию красноречия. Оратору необходимо было знать римское право, и Цицерон учился ему у популярного для того времени юриста Сцеволы. Зная хорошо греческий язык, Цицерон познако­мился с греческой философией благодаря близости с эпикурейцем Федром, стоиком Диодором и главой новоакадемической школы Филоном. У него же он научился диалектике — искусству спора и аргументации.

Хотя Цицерон не придерживался определенной философской си­стемы, во многих своих произведениях он излагает взгляды, близкие к стоицизму. С этой точки зрения во второй части тракта­та «О государстве» он рассматривает лучшего государственного деятеля, который должен обладать всеми качествами высоконрав­ственного человека. Только он мог бы оздоровить нравы и предот­вратить гибель государства. Взгляды Цицерона на лучший госу­дарственный строй изложены в первой части этого трактата. Автор приходит к заключению, что лучший государственный строй суще­ствовал в Римской республике до реформы Гракхов, когда монар­хия осуществлялась в лице двух консулов, власть аристократии — в лице сената, а демократии — народного собрания.

Свой протест против тирании Цицерон выражает и в ряде про­изведений в которых, преобладают вопросы этики: таковы его трактаты «О дружбе», «Об обязанностях»; в последнем он порицает Цезаря, прямо называя его тираном. Он написал трактаты «О пре­делах доброго и злого», «Тускуланские беседы», «О природе бо­гов». Цицерон не отвергает и не утверждает существования богов, вместе с тем признает необходимость государственной религии; он решительно отвергает все чудеса и гадания (трактат «О гаданий»).

Вопросы философии имели для Цицерона прикладной характер и рассматривались им в зависимости от практического их зна­чения в области этики и политики.

Считая всадников «опорой» всех сословий, Цицерон не имел определенной политической платформы. Он стремился сначала приобрести расположение народа, а затем перешел на сторону оптиматов и признавал государственной основой союз всадников с нобилитетом и сенатом.

Его политическую деятельность можно охарактеризовать сло­вами брата его Квинта Цицерона: «Пусть у тебя будет уверен­ность, что сенат расценивает тебя по тому как ты жил раньше, и смотрит на тебя как на защитника его авторитета, римские всад­ники и богатые люди на основании прошлой жизни твоей видят в тебе ревнителя порядка и спокойствия, большинство же, посколь­ку речи твои в судах и на сходках показали тебя популяром, пусть считают, что ты будешь действовать в его интересах».

Первая, дошедшая до нас речь (81 г.) «В защиту Квинкция», о возвращении ему незаконно захваченного имущества, принесла Цицерону успех. В ней он придерживался азианского стиля, в ко­тором был известен его соперник Гортенсий. Еще большего успеха добился он своей речью «В защиту Росция Америпского». За­щищая Росция, которого из корыстных целей родственники обви­няли в убийстве родного отца, Цицерон выступил против насилия сулланского режима, разоблачая темные действия фаворита Суллы, Корнелия Хризогона, с помощью которого родственники хотели овладеть имуществом убитого. Цицерон выиграл этот процесс и своей оппозицией аристократии добился популярности в народе. Из опасения репрессий со стороны Суллы Цицерон отправился в Афины и на остров Родос, якобы ввиду необходимости более глу­боко изучить философию и ораторское искусство. Там он слушал ритора Аполлония Молона, оказавшего влияние на стиль Цицеро­на. С этого времени Цицерон стал придерживаться «среднего» стиля красноречия, занимавшего середину между азианским и умеренным аттическим стилем.

Блестящее образование, ораторское дарование, удачное начало адвокатской деятельности открыли Цицерону доступ к государст­венным должностям. Реакция против аристократии после смерти Суллы в 78 г. оказала ему в этом содействие. Первую государствен­ную должность квестора в Западной Сицилии он занял в 76 г. В 66 г. Цицерон был избран претором; он произносит речь «О назначении Гнея Помпея полководцем» (или «В защиту зако­на Манилия»). Цицерон поддерживал законопроект Манилия о предоставлении неограниченной власти для борьбы с Митридатом Гнею Помпею, которого он неумеренно восхваляет.

В 63 г. Цицерон был избран консулом, он восстановил се­наторов и всадников против аграрных реформ. Во второй аграрной речи Цицерон резко говорит о представителях демократии, назы­вая их смутьянами и мятежниками, угрожая, что сделает их та­кими смирными, что они сами будут удивлены. Выступая против интересов бедноты, Цицерон клеймит позором их предводителя Люция Сергия Катилину, вокруг которого группировались лица, пострадавшие от экономического кризиса и сенатского произвола. Катилина, так же как и Цицерон, выставил в 63 г. свою кандида­туру в консулы, но, несмотря на все старания левого крыла демо­кратической группы провести Катилину в консулы, ему это не уда­лось вследствие противодействия оптиматов. Катилина составил заговор, целью которого было вооруженное восстание и убийство Цицерона. Планы заговорщиков стали известны Цицерону благо­даря хорошо организованному шпионажу.

В своих четырех речах против Катилины Цицерон приписывает своему противнику всевозможные пороки и самые гнусные цели, такие, как желание поджечь Рим и уничтожить всех честных граждан. Катилина покинул Рим и с небольшим отрядом, окруженный правительственными войсками, погиб в бою вблизи Пистории в 62 г. Вожди радикального движения были арестованы и после не­законного суда над ними по приказанию Цицерона были задуше­ны в тюрьме.

Цицерон оставил сочинения по теории и истории красноречия, философские трактаты, 774 письма и 58 речей судебных и полити­ческих. Среди них, как выражение взглядов Цицерона на поэзию, особое место занимает речь в защиту греческого поэта Архия, при­своившего себе римское гражданство. Возвеличив Архия как поэ­та, Цицерон признает гармоническое сочетание природного дарования и усидчивой, терпеливой работы. Литературное наследство Цицерона не только дает ясное пред­ставление о его жизни и деятельности, часто не всегда принципи­альной и полной компромиссов, но и рисует исторические карти­ны бурной эпохи гражданской войны в Риме.

Язык и стиль речей Цицерона.
Для политического и особенно су­дебного оратора важно было не столько правдиво осветить суть дела, сколько изложить его так, чтобы судьи и публика, окружав­шая судебный трибунал, поверили в его истинность. Отношение публики к речи оратора считалось как бы голосом народа и не мог­ло не оказать давления на решение судей. Поэтому исход дела за­висел почти исключительно от искусства оратора. Речи Цицерона, хотя и были построены по схеме традиционной античной рито­рики, дают представление и о тех приемах, которыми он достигал успеха.

Цицерон сам отмечает в своих речах «обилие мыслей и слов», в большинстве случаев проистекавшее от желания оратора отвлечь внимание судей от невыгодных фактов, сосредоточить его только на полезных для успеха дела обстоятельствах, дать им необхо­димое освещение. В этом отношении для судебного процесса имел важное значение рассказ, который подтверждался тенденциозной аргументацией, часто извращением свидетельских показаний. В рассказ вплетались драматические эпидозы, образы, придающие речам художественную форму.

Признавая, что «оратору следует преувеличить факт», Цице­рон в своих речах считает закономерной амплификацию— прием преувеличения. Так, в речи против Катилины Цицерон утверж­дает, что Катилина собирался поджечь Рим с 12 сторон и, покро­вительствуя бандитам, уничтожить всех честных людей. Цицерон не чуждался и театральных приемов, которые вызывали у его противников обвинение в его неискренности, в ложной слезливости. Желая вызвать жалость к обвиняемому в речи в защиту Милона, он говорит сам, что «от слез не может говорить», а в другом случае (речь в защиту Флакка) он поднял на руки ребенка, сына Флакка, и со слезами просил судей пощадить отца.

Заключение

Как видно из всего вышеизложенного, жанр Древнегреческой и Древнеримской культур не погиб вместе с античной цивилизацией, но, не смотря на то, что высоты этого жанра до сих пор так и остались недосигаемыми для современников, он продолжает жить в нынешнее время. Живое слово было и остается важнейшим орудием христианской проповеди, идеологической и политической борьбы современности. И именно риторическая культура античности лежит в основе гуманитарного образования Европы со времен Рененсанса вплоть до 18 столетия. Не случайно в наши дни, сохранившиеся тексты речей античных ораторов имеют не только исторический интерес, а оказывают мощное влияние на события современности, сохраняют огромную культурную ценность, являясь образцами убедительной логики, вдохновенного чувства и истинно творческого стиля.

Литература

1. С.И. Радциг «История Древнегреческой литературы», г. Москва, из-во «Высшая школа», 1969 г.;

2. М. Гаспарова, В. Борухович «Ораторское искусство древней Греции», г. Москва, из-во «Художественная литература», 1985г.;

3. «Античная литература», г. Москва, из-во «Просвещение», 1986 г.;