Автор: Разное
«Слово...» выросло на плодородной почве русской культуры XII века. «Слово...» глубокими корнями связано с народной культурой, народным языком, народным мировоззрением. Вместе с тем в нем нашли свое воплощение лучшие стороны светской культуры.
«Слово о полку Игореве» посвящено неудачному походу против половцев в 1185 году малозначительного Новгород-Северского князя Игоря Святославовича. Оно не повествует о событиях Игорева похода последовательно. Оно их поэтически оценивает и взвешивает. В «Слове...» говорится о них так, как будто бы события эти хорошо известны читателям. Оно обращено к современникам князя Игоря. Это горячая речь патриота-народолюбца, речь страстная и
взволнованная, поэтически непоследовательная, но всегда полная веры, а Родину.
«Слово...» начинается размышлением автора по поводу того, какой быть манере его повествования. Он отвергает старую манеру Бояна и решается следовать непосредственно былинам» своего времени — придерживаться действительных событий. Этим он убеждает читателя, что перед ним импровизация, свободная от окованности литературными традициями речь, в том числе даже такими сильными, как Бояновы.
И действительно, все дальнейшее так непосредственно и тесно
связано с живой устной речью, заучит тах искренне и страстно, что мы ему верим.
Связь «Слова...» с устной народной поэзией яснее всего ощущается в пределах двух ее жанров, чаще всего упоминаемых в произведении: плачей и песенных прославлений — «слав». И те и другие автор буквально приводит в тексте, им же он следует в своем изложении. Их эмоциональная противоположность дает обширный диапазон чувств и с
Плачи автор упоминает не менее трех раз: плац Ярославны, плач матери Ростислава, плач жен русских воинов, павших в походе Игоря. Два из них он приводит дословно: плач Ярославны и плач русских жен. Многократно он отвлекается от повествования, прибегая к эмоционально-лирическим высказываниям: «О Русская земле! Уже за шеломянемъ еси!», «Что ми шумить, что ми звенить далече рано предъ зорями?» и .д.
Автор «Слова...» как бы мысленно следует за полком Игоря и мысленно его оплакивает. Известно, что плачи напрямую связаны с народной песенной лирикой. Особенно эта связь видна в плаче Ярославны. Автор «Слова...» как бы цитирует плач — приводит его в достаточно большом отрывке или сочиняет его за Ярославну, но в таких формах, которые действительно могли ей принадлежать.
Не менее активно, чем плачи, участвуют в «Слове...» песенные прославления — славы. С упоминания о славах, которые пел Боян, «Слово...» начинается, славой Игорю, Всеволоду, Владимиру и дружине — заканчивается. Ее поют дому Святославову «немцы и венедици, феки и морава». Слава звенит в Киеве. Ее поют «девици на Дунае». Отдельные отрывки из песенных прославлений как бы звучат в «Слове...»: и там, где автор его говорит о Бояне, и там, где он слагает песнь в честь похода Игоря, и там, где он провозглашает здравицу князьям и дружине. Они приводятся его заключительной части: «Солнце светится на небесе, — Игорь князь в Русской
земли».
Итак, «Слово...» очень близко стоит к плачам и песенным прославлениям. «Слово...» близко к ним своей форме и по своему содержанию. Но в целом; конечно, это не плач и не слава. «Слово...» принадлежит литературе, это книжное произведение, но близкое этим жанрам народной поэзии.