Общественно-политические и экономические перемены в нашей стране, начавшиеся в 1985 году и названные
«перестройкой», существенно повлияли на литературное развитие. «Демократизация», «гласность», «плюрализм», провозглашенные сверху как новые нормы общественной и культурной жизни, привели к переоценке ценностей и в нашей литературе.
Толстые журналы начали активную публикацию произведений советских писателей, написанных в семидесятые годы и ранее, но по идеологическим соображениям тогда не напечатанных. Так был опубликован роман
«Дети Арбата» А. Рыбакова в 1987 году. Это был один из первых романов, открыто говорящих об ужасе преступлений советского правления, раскрывающих систему тоталитарной власти и сталинизма. Роман вызвал настоящий шок в обществе. Однако для массовой психологии, травмированной невозможностью вместить и осознать открывшиеся ей бездны недавнего исторического прошлого, «Дети Арбата» с их по сути позитивистской трактовкой (расставленные по своим местам добро и зло, обоснованные мотивировки и внятный нравственный вывод) являются чем-то вроде сильнодействующего успокоительного. Мелодраматизация сталинской эпохи на некоторое время (до того, как интерес к теме окончательно не исчезнет) станет одним из ведущих направлений литературы и кино — однако успех «Детей Арбата» останется непревзойденным.
Роман появился еще чрезвычайно своевременно. Появись он ранее в самиздате или за рубежом, как Рыбакову неоднократно предлагали, о нем бы говорили, но вполголоса, на кухнях. Гласность обеспечила ему ни с чем не сравнимый резонанс, тираж романа составил 10,5 миллиона экземпляров. Его перевели на десятки языков. Экземпляры различных изданий занимают целый шкаф в его московской квартире.
Художественное произведение стало фактом истории. О штурме Зимнего, которого на самом-то деле не было, новые поколения судят по инсценировке Сергея Эйзенштейна в фильме "Октябрь". Так и о Сталине будут судить по роману Рыбакова. Вообще-то, советский диктатор там не главный герой, но именно этот образ вызвал особенно острую полемику между его защитниками и критиками.
Евгений Евтушенко говорил: "После этого романа невозможно будет оставить те же учебники по истории в библиотеках и школах". Тысячи, может быть, десятки тысяч прочтут исторические исследования о Сталине. Миллионы прочли "Дети Арбата" и составили свое мнение. И не только у нас. Роман был издан в 52 странах!
В книге Сталин говорит: "Смерть решает все проблемы. Нет человека – нет проблемы". Неизвестно, произносил ли когда-либо Сталин эту сентенцию. Но читатель как будто слышит, вот Сталин не спеша, покуривая трубку, со своим грузинским акцентом произносит эту фразу. И теперь ее приписывают Сталину в сборниках цитат.
Бессменный автор гимнов, Сергей Михалков, предупредил Рыбакова перед одним из обсуждений романа: он не пойдет, "ты там рассуждаешь за Сталина". Рыбаков парировал: "Разве Толстой не рассуждает за Наполеона?". – "Ты ведь не Толстой". – "Однако стремлюсь и другим советую".
Погрешил ли автор против истины? Сталин вполне мог так сказать. Он любил афоризмы, и этот – полностью в русле его политического цинизма.
Автор, юноша с Арбата, прошедший Лубянку, Бутырку и сибирскую ссылку, чтобы в 1951 году стать лауреатом Сталинской премии по литературе за роман "Водители", изучил все доступные ему материалы о вожде народов. Сейчас их много, а тогда архивы были закрыты и все же Рыбакову, острому наблюдателю человеческих страстей, удалось оставить нам портрет «вождя», который большинство сочтет законченным. Рой Медведев, автор собственной книги о диктаторе, заметил: "О каждом часе Сталина знает только один Рыбаков". Вот эта исследовательская въедливость в сочетании с талантом проникновения в психологические глубины и дает нам того Сталина, который нам запомнится, и не так уж важно, что еще напишут о нем историки. "Хотя понимаю, что текст рассуждений тогдашнего генсека – ваш вымысел, по сути дела, ваша версия, – писал автору Эльдар Рязанов, – написана с невероятной убедительностью". А вот отзыв Вениамина Каверина: "Сюда просится термин "исследовательский роман". Позиция автора продиктована стремлением доказать, что поговорка "цель оправдывает средства" основана на лжи и безнравственности. Ходы Сталина бесчеловечно талантливы, но в ходах этих отсутствует тот, ради кого он, по его словам, действует, – отсутствует человек".
Сейчас, когда в нашей стране демократия и гласность, необходимо высвечивать все тёмные пятна нашей истории. И в этом огромная роль литературы, чему и служит замечательное произведение "Дети Арбата". В заслугу Анатолию Рыбакову, несомненно, следует поставить стремление ликвидировать несколько таких пятен. Писатель впервые смело, бесстрашно взялся за проблему ответа: какова же роль И. В. Сталина? Очевидно, что одна из главных задач романа "Дети Арбата" - показать, как утверждался культ Сталина. Успех романа в том, что сама эта задача была поставлена писателем верно, ибо ведь именно с 1934 года, когда развёртывается действие "Детей Арбата", культ этот начал превращаться в нечто грандиозное и исключительное. Сталин в романе - исторический деятель, который смог подчинить своей воле миллионы людей, определить путь развития огромной страны. Писатель стремился постичь внешне противоречивую логику действий тирана. Вот, к примеру, эпизод со стоматологом - один из наиболее живых в сталинских сценах. Прекрасный специалист проявляет профессиональную гордость, решили сделать Сталину пластинчатый протез, несмотря на то, что высокий пациент настаивает на бюгельнош. Сталин соглашается испытать новый протез, поносить один только день, как просит врач, и признаёт, что врач прав. Признаёт и даже в пример образцового отношения к делу ставит, но всё же распорядился зубного врача заменить другим и из кремлёвской больницы уволить. Почему? Должного страха нет, беспрекословного подчинения. Осмеливается возражать, а в окружении нужны люди другие, не возражающие, не рассуждающие, слепо преданные. Сталин в романе Рыбакова глубоко одинок. Он сознательно ставит себя вне человеческих отношений. Сталину не нужны друзья и родные. Нужны исполнители его воли. Исполнители, которые будут со временем заменены другими, когда откажутся выполнять его указания или возомнят о себе слишком много. Вот перед нами Сталин. Страшная фигура. Неисчислимы его жертвы. Сам лично он знал очень малую их часть. По-разному в деталях рисуют его Рыбаков, Домбровский, другие. Но мы ясно видим властолюбца, одержимого идеей безмерного могущества. Люди для него - только материал для достижения чудовищных целей. В "Детях Арбата" А.Рыбаков пытается раскрыть психологию этого, трудно назвать, человека. Мы ясно видим те объяснения и оправдания, которые позволяли с легкой душой обречь на страдания и смерть миллионы людей. Он считает, что только страдания вызывают величайшую энергию. А значит, можно заставить народ голодать, трудиться через силу, посадить в лагерь. Народ надо заставить пойти на жертвы. Для этого нужна сильная власть, способная внушить страх. А страх нужно поддерживать любыми средствами. Особенно хороша для этого теория незатухающей классовой борьбы. Так рассуждает в романе "величайший вождь всех народов". Но мы видим, что эта людоедская идея лишь прикрывает главное- желание беспредельной власти. Сталин - мрачная и зловещая фигура. События происходят в 1933-34 годах, когда культ личности стал принимать свои страшные формы. Заслугой автора является показ того, что сам генсек постоянно формировал свой культ. В романе есть эпизод, когда Сталин настойчиво стремится убрать из воспоминаний революционера Енукидзе одну "деталь", которая говорит о том, что он, Сталин, даже и не знал о существовании подпольной типографии "Нина" в Баку. Ради своего возвеличивания он готов пойти на все: залить страну кровью, предать и обмануть всех, назвать белое черным и наоборот. "Нужны неисчислимые материальные и человеческие жертвы. Если при этом погибнет несколько миллионов человек, история простит это товарищу Сталину". Такие мысли вкладывает Рыбаков самому "вождю народов". К счастью, история не простила. А жертвы... Жертвы были. Много. Так много, что до сих пор не удается точно подсчитать их.
Рисует образы жертв и автор романа. Это и политики, посмевшие бросить вызов Сталину, или в чем-то ему мешавшие (Киров, дипломат Будягин и другие). Это и простые люди, как студент Саша Панкратов, честный человек и истинный патриот. За ним, его друзьями и миллионами других людей нет вины, но она и не требуется. Их унижение и уничтожение нужны Сталину и его окружению для утверждения своей власти и бесчеловечного режима. Пройдя вместе с Сашей и другими репрессированными "по мукам", мы отчетливо понимаем всю тяжесть вины сталинизма. Благодаря писателю мне стала намного понятнее психология этого диктатора, та легкость, с которой он слал на уничтожение массы людей.
В марте 1985 г. на пост Генерального секретаря ЦК КПСС был избран М. С. Горбачев. До настоящего времени нет полной ясности относительно деталей и обстоятельств этого избрания. Версии об альтернативных кандидатурах, обсуждавшихся в узком кругу "партийных старцев", еще не нашли своего подтверждения. Как бы то ни было, избрание Горбачева -- самого молодого в ту пору члена высшего политического руководства -- свидетельствовало о желании части партаппарата несколько модифицировать дряхлеющую тоталитарную систему.
Начало радикальных реформ в области государственного управления, широких социально-политических, экономических преобразований связано с решениями апрельского Пленума ЦК КПСС, где было заявлено, по существу, о начале политики перестройки.
По своей сути начатые преобразования не затрагивали основ ни политического, ни хозяйственного механизма, а скорее ставили задачу придания им более либерального характера, способного открыть, по замыслу реформаторов, как бы второе дыхание существующей системе.
Интонация повествования - "очерковая, автору важно было стилизовать изложение под документальную хронику времени. Поэтому в канву повествования входят приметы облика обновляющейся Москвы (сняли на" Арбате трамвай, строится гостиница "Москва") и стихия характера, в котором честолюбие приобрело чудовищные формы: "Он сохранил Москву такой, какой ее знает и представляет каждый русский человек. Не эти, сидевшие в зале высоколобые интеллигенты, радеющие о культуре России, а ОН, именно ОН и только ОН удовлетворял глубоко русское чувство любви к Москве и почитания Москвы. И потому Москва теперь ЕГО город, будущая Москва-ЕМУ памятник".
Стремление к очерковости позволило автору соединять сложные стилистические пласты: Москва и Мозгова, кабинет в Кремле и лесная глухомань Чтобы восстановить в памяти подробности сибирской жизни, Рыбаков в 60-х годах вновь прошел пешком по Приангарью, но чувства свои передал обыденно, сухо. Это позволило В. Каверену отметить, что "автор добросовестный летописец, не испытывающий ни радости, ни печали, ни гнева". Вероятно, нельзя полностью принять такое утверждение В Каверина. По-видимому, Рыбаков сознательно избрал нейтральный тон, чтобы рельефнее показать реальность, чтобы его не упрекнули в предвзятости.
"Чем больше эмоций у писателя, тем меньше их у читателя", - считает А. Рыбаков. И в этом он близок к творческий манере А. П. Чехова: критикуя один из романов Щепкиной-Кугтерник, он писал: "У Вас сказано: "И она готова была благодарить судьбу, бедная девочка". А надо было, чтобы читатель, прочитав, сам сказал бы бедная девочка"4 Наряду со стилем документальной прозы, автобиографических акцентов автором используется и художественный вымысел. Включая его, например, эпизод с зубной болью вождя, А. Рыбаков глубже проникает в психологию, помогает понять ход мыслей. человека, который "знает секрет власти". Автору доводилось беседовать с врачом, лечившим Сталина, примерно восстановить суть разговоров с пациентом не было бы сложно. Но Рыбакову важно другое - почему уводят Липпмана? Потому, что он разговаривал с Кировым на пляже. Через этот маленький эпизод автор передает подозрительность и жестокость сталинского характера.
Список литературы:
Рыбаков А., Железнова Н. Это, согласитесь, поступок.// Лит. Обозрение. - 1987. - N 9, с. 43) далее цитируется по этому изданию с указанием страниц в тексте в скобках).
И. Твардовский. Страницы пережитого//Юность. - 1988.
Н. Рапопорт. Память - это тоже медицина.//Юность. - 1988. - N 4, с. 76-81.
К. Симонов. Уроки правды.//Юность. - 1988. - N 4, с. 16-24.
Г. Попов. Система и зубры.//Наука и жизнь - 1988. - N 3, с. 56-64.
Письма читателей А. Рыбакову по поводу романа "Дети Арбата".//Дружба народов. - 1988. - N 2, с. 257 (далее цитируется по этому изданию с указанием "Из почты журнала "Дружба народов" с указанием страниц в скобках).
Воронежский государственный педагогический университет
Кафедра русской литературы ХХ века и зарубежной литературы
«Дети Арбата» как знаковое произведение «перестройки» 1980-х.
реферат
Выполнила:
студентка 4 курса
факультета рус. яз. и лит. (з/о)
Дерусова М.И.
Проверил:
зав.каф. доктор
филологических наук,
профессор Удодов А.Б.
Воронеж 2011
Воронежский государственный педагогический университет
Кафедра русской литературы ХХ века и зарубежной литературы
Л
итература Русского зарубежья 1960-1980-х
реферат
Выполнила:
студентка 4 курса
факультета рус. яз. и лит. (з/о)
Полунина В.Ю.
Проверил:
зав.каф. доктор
филологических наук,
профессор Удодов А.Б.
Воронеж 2011
Литературу Русского зарубежья 1960-1980-х принято называть литературой третьей волны. С третьей волной эмиграции из СССР преимущественно выезжали представители творческой интеллигенции. Писатели-эмигранты третьей волны, как правило, принадлежали к поколению «шестидесятников», немаловажную роль для этого поколения сыграл факт его формирования в военное и послевоенное время. «Дети войны», выросшие в атмосфере духовного подъема, возлагали надежды на хрущевскую «оттепель», однако вскоре стало очевидно, что коренных перемен в жизни советского общества «оттепель» не сулит. Началом свертывания свободы в стране принято считать 1963, когда состоялось посещение Н.С.Хрущевым выставки художников-авангардистов в Манеже. Середина 1960-х – период новых гонений на творческую интеллигенцию и, в первую очередь, на писателей. Первым писателем, высланным за границу, становится в 1966 В.Тарсис.
В начале 1970-х СССР начинает покидать интеллигенция, деятели культуры и науки, в том числе, писатели. Из них многие были лишены советского гражданства (А.Солженицын, В.Аксенов, В.Максимов, В.Войнович и др.). С третьей волной эмиграции за границу выезжают: Аксенов, Ю.Алешковский, Бродский, Г.Владимов, В.Войнович, Ф.Горенштейн, И.Губерман, С.Довлатов, А.Галич, Л.Копелев, Н.Коржавин, Ю.Кублановский, Э.Лимонов, В.Максимов, Ю.Мамлеев, В.Некрасов, С.Соколов, А.Синявский, Солженицын, Д.Рубина и др. Большинство писателей эмигрирует в США, где формируется мощная русская диаспора (Бродский, Коржавин, Аксенов, Довлатов, Алешковский и др.), во Францию (Синявский, Розанова, Некрасов, Лимонов, Максимов, Н.Горбаневская), в Германию (Войнович, Горенштейн).
Писатели третьей волны оказались в эмиграции в совершенно новых условиях, они во многом были не приняты своими предшественниками, чужды «старой эмиграции». В отличие от эмигрантов первой и второй волн, они не ставили перед собой задачи «сохранения культуры» или запечатления лишений, пережитых на родине. Совершенно разный опыт, мировоззрение, даже разный язык мешали возникновению связей между поколениями. Русский язык в СССР и за границей за 50 лет претерпел значительные изменения, творчество представителей третьей волны складывалось не столько под воздействием русской классики, сколько под влиянием популярной в 1960-е американской и латиноамериканской литературы, а также поэзии М.Цветаевой, Б.Пастернака, прозы А.Платонова. Одной из основных черт русской эмигрантской литературы третьей волны станет ее тяготение к авангарду, постмодернизму. Вместе с тем, третья волна была достаточно разнородна: в эмиграции оказались писатели реалистического направления (Солженицын, Владимов), постмодернисты (Соколов, Мамлеев, Лимонов), антиформалист Коржавин. Русская литература третьей волны в эмиграции, по словам Коржавина, это «клубок конфликтов»: «Мы уехали для того, чтобы иметь возможность драться друг с другом ».
Два крупнейших писателя реалистического направления, работавшие в эмиграции – Солженицын и Владимов. Солженицын создает в изгнании роман-эпопею Красное колесо
, в котором обращается к ключевым событиям русской истории 20 в. Владимов публикует роман Генерал и его армия
, в котором также касается исторической темы: в центре романа события Великой Отечественной войны, отменившие идейное и классовое противостояние внутри советского общества. Судьбе крестьянского рода посвящает свой роман Семь дней творенья
В.Максимов. В.Некрасов, получивший Сталинскую премию за роман В окопах Сталинграда
, после выезда публикует Записки зеваки
, Маленькую печальную повесть
.
Рассеченная на три части, две явные и одну неявную (по крайней мере для советского читателя), русская литература XX века все-таки оставалась во многом единой, хотя русское зарубежье знало и свою, и советскую, а с определенного времени немало произведений задержанной на родине литературы, советский же широкий читатель до конца 80-х годов был наглухо изолирован от огромных национальных культурных богатств своего века (как и от многих богатств мировой художественной культуры). Русская культура вплоть до начала 1990-х годов оставалась литературоцентричной. При огромных пространствах России и СССР и трудности (в силу как административных, так и материальных причин) передвижения по ним типичное русское познание - книжное познание. Издавна писатель в России почитался учителем жизни. Литература была больше, чем только и просто художественная словесность. И при царях, и особенно при коммунистах она во многом заменяла россиянину, а тем более советскому человеку и философию, и историю, и политэкономию, и другие гуманитарные сферы: в образах зачастую «проходило» то, что не было бы пропущено цензурой в виде прямых логических утверждений. Власти, со своей стороны, охотно пользовались услугами лояльных им литераторов.
Эмиграция, желавшая сохранить свое национальное лицо, нуждалась в литературе еще больше. Изгнанники унесли свою Россию, в большинстве случаев горячо любимую, с собой, в себе. И воплотили ее в литературе такой, какой ее не могли и не желали воплотить советские писатели.
Установки в разных ветвях литературы были противоположны. Советские писатели мечтали переделать весь мир, изгнанники - сохранить и восстановить былые культурные ценности. Но утопистами были и те и другие, хотя первые - в большей степени. Построить земной рай, тем более с помощью адских средств, было невозможно, но невозможно было и вернуть все на круги своя именно таким, каким оно было или казалось на временном и пространственном расстоянии.
«Задержанные» произведения частично вернулись к советскому читателю в годы хрущевской критики культа личности», частично в середине 60-х-начале 70-х годов, как многие стихи Ахматовой, Цветаевой, Мандельштама, «Мастер и Маргарита» и «Театральный роман» М. Булгакова, но полное «возвращение» состоялось лишь на рубеже 80-90-х годов, когда российский читатель получил и ранее скрытые от него (скрытые за исключением некоторых, преимущественно бунинских) произведения эмигрантской литературы. Практическое воссоединение трех ветвей русской литературы к концу века состоялось и продемонстрировало ее единство в главном: высочайшие художественные ценности были во всех трех ветвях, в том числе и в собственно советской литературе, пока ее одаренные представители искренне верили в утверждаемые ими идеалы, не позволяли себе сознательно лгать, выдавать желаемое за действительное и не подчиняли свое творчество официальной мифологии, когда ее искусственность стала уже угрожающей для ума и таланта.
В зарубежье были и остаются свои языковые трудности - отсутствует широкая речевая среда, в которой язык мог бы естественно развиваться.
В 1962 г. А. Ахматова рекомендовала в печать стихи Ирины Кнорринг (1906-1943), вывезенной из России четырнадцатилетней, и удивлялась их «высокому качеству и мастерству, даже неожиданному в поэте, оторванном от стихии языка...» «Проблема порчи языка стоит в русском Зарубежьи очень остро - и становится со временем все острей - особенно в Америке...» С падением границ между ветвями русской литературы эта проблема становится общей, но лучшие стилисты (по крайней мере бывшие), впитавшие в себя народный язык, как В. Белов и В. Распутин, живут в России. Вместе с тем исключительную культурную роль языка неоднократно подчеркивал живший в США И. Бродский.
С третьей волной эмиграции из СССР преимущественно выезжали представители творческой интеллигенции. Писатели-эмигранты третьей волны, как правило, принадлежали к поколению «шестидесятников», немаловажную роль для этого поколения сыграл факт его формирования в военное и послевоенное время. «Дети войны», выросшие в атмосфере духовного подъема, возлагали надежды на хрущевскую «оттепель», однако вскоре стало очевидно, что коренных перемен в жизни советского общества «оттепель» не сулит. Началом свертывания свободы в стране принято считать 1963, когда состоялось посещение Н.С.Хрущевым выставки художников-авангардистов в Манеже. Середина 1960-х – период новых гонений на творческую интеллигенцию и, в первую очередь, на писателей. Первым писателем, высланным за границу, становится в 1966 В.Тарсис.
Творчество Аксенова, лишенного советского гражданства в 1980, отражает советскую действительность 1950–1970-х, эволюцию его поколения. Роман Ожог
дает панораму послевоенной московской жизни, выводит на авансцену героев 1960-х – хирурга, писателя, саксофониста, скульптора и физика. В роли летописца поколения Аксенов выступает и в Московской саге
.
В творчестве Довлатова – редкое, не характерное для русской словесности соединение гротескового мироощущения с отказом от моральных инвектив, выводов. Его рассказы и повести продолжают традицию изображения «маленького человека». В своих новеллах он передает стиль жизни и мироощущение поколения 1960-х, атмосферу богемных собраний на ленинградских и московских кухнях, советскую действительность, мытарства русских эмигрантов в Америке. В написанной в эмиграции Иностранке
Довлатов иронически изображает эмигрантское существование. 108-я улица Квинса, изображенная в Иностранке
, – галерея шаржей на русских эмигрантов.
Войнович за рубежом пробует себя в жанре антиутопии – в романе Москва 2042
, в котором дана пародия на Солженицына и изображена агония советского общества.
Синявский публикует в эмиграции Прогулки с Пушкиным
, В тени Гоголя
.
К постмодернистской традиции относят свое творчество Соколов, Мамлеев, Лимонов. Романы Соколова Школа для дураков
, Между собакой и волком
, Палисандрия
являются изощренными словесными структурами, в них отразилась постмодернистская установка на игру с читателем, смещение временных планов. Маргинальность текста – в прозе Мамлеева, в настоящий момент вернувшего себе российское гражданство. Наиболее известные произведения Мамлеева – Крылья ужаса
, Утопи мою голову
, Вечный дом
, Голос из ничто
. Лимонов имитирует соцреализм в повести У нас была прекрасная эпоха
, отрицает истэблишмент в книгах Это я – Эдичка
, Дневник неудачника
, Подросток Савенко
, Молодой негодяй
.
Видное место в истории русской поэзии принадлежит Бродскому, получившему в 1987 Нобелевскую премию за «развитие и модернизацию классических форм». В эмиграции он публикует стихотворные сборники и поэмы.
Оказавшиеся в изоляции от «старой эмиграции» представители третьей волны открыли свои издательства, создали альманахи и журналы. Один из известнейших журналов третьей волны, «Континент», был создан Максимовым и выходил в Париже. В Париже также издавался журнал «Синтаксис» (М.Розанова, Синявский). Наиболее известные американские издания – газеты «Новый американец» и «Панорама», журнал «Калейдоскоп». В Израиле был основан журнал «Время и мы», в Мюнхене – «Форум». В 1972 в США начинает работать издательство «Ардис», И.Ефимов основывает издательство «Эрмитаж». Вместе с этим, свои позиции сохраняют такие издания, как «Новое русское слово» (Нью-Йорк), «Новый журнал» (Нью-Йорк), «Русская мысль» (Париж), «Грани» (Франкфурт-на-Майне).