Проблема нигилизма в романе И. С. Тургенева Отцы и дети

Проблема нигилизма в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

Автор: Тургенев И.С.

Роман И. С. Тургенева “Отцы и дети” был опубликован в 1862 году. Он сразу привлек внимание широких общественных кругов России и с тех пор продолжает вызывать огромный интерес читателей как остротой поставленных в нем вопросов, так и своими художественными достоинствами. В этом произведении Тургеневу удалось поднять глубокие политические, философские и эстетические проблемы, запечатлеть реальные жизненные конфликты, раскрыть суть идейной борьбы между основными общественными силами в России конца 50-начала 60-х годов XIX века.

Образ Евгения Базарова — главного героя романа — потряс воображение всей читающий публики. В русской литературе был впервые изображен разночинец-демократ — человек огромной силы воли и твердых убеждений. К. А. Тимирязев, выдающийся естествоиспытатель, сравнивал его по общественной значимости с исторической личностью Петра Первого: “Тот и другой были прежде всего воплощением "вечного работника", все равно "на троне" или в мастерской науки... Оба созидали, разрушая”. Основной конфликт между героем-демократом и либералами сформулирован в словах Базарова, обращенных к Аркадию Кирсанову: “В тебе нет ни дерзости, ни злости, а есть молодая смелость да молодой задор; для нашего дела это не годится. Ваш брат дворянин дальше благородного смирения или благородного кипения дойти не может, а это пустяки. Вы, например, не деретесь — и уж воображаете себя молодцами, — а мы драться хотим”. Каковы же взгляды этого героя, который так ополчается против “благородного смирения” дворян и призывает своих будущих единомышленников “драться”? Тургенев наделил Базарова своеобразным отношением к философии, политике, науке, искусству. Только выяснив это своеобразие, можно понять все поступки героя, его противоречивость, его взаимоотношения с другими персонажами романа.

Базаров — нигилист, отрицатель, разрушитель. В своем отрицании он не останавливается ни перед чем. Почему же Тургенев увидел героя своего времени именно в Базарове? Работать над романом он начал в ту пору, когда еще не произошла отмена крепостного права, когда все еще нарастали революционные настроения и прежде всего бросались в глаза именно идеи отрицания и разрушения по отношению к старому порядку, старым авторитетам и принципам. Надо отметить, что базаровский нигилизм не носит абсолютного характера. Базаров не отрицает того, что проверено опытом и жизненной практикой. Так, он твердо убежден, что труд — основа жизни и призвание человека, что химия — полезная наука, что главное в мировоззрении человека — естественнонаучный подход ко всему. Базаров говорит, что готовит себя к тому, чтобы совершить “много дел”, правда, какие это дела и к чему конкретному стремится Базаров, — остается неясным. “В теперешнее время полезнее всего отрицать — мы отрицаем”, — говорит он. Базаров — выразитель идей передового демократического движения, которое складывалось и развивалось под знаком отрицания всего, исторически связанного с дворянско-крепостническим обществом, с дворянской культурой, со старым миром. В те годы в кружках передовой студенческой молодежи речь шла прежде всего о разрушении старого, то есть всего того, что составляло основу жизни дореформенной России. Герцен писал: “Мы не строим, мы ломаем, мы не возвращаем нового откровения, а устраняем старую ложь”. Об этом же заявляет и Базаров.

Каким же образом нигилистические взгляды героя отражаются на его взаимоотношениях с другими персонажами романа?

Когда Аркадий сообщил дяде и отцу о том, что Базаров — нигилист, они постарались дать свое определение этого слова. Николай Петрович сказал: “Нигилист... это от латинского nihil, ничего, насколько я могу судить; стало быть, это слово означает человека, который... который нечего не признает?” Павел Петрович тут же подхватил: “Скажи: который ничего не уважает”. Аркадий объяснил им: “Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами,

который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип”. Однако Павел Петрович остался при своем мнении: нигилист — это человек, “который ничего не уважает”. Он сперва не придал серьезного значения убеждениям Базарова, посчитав его пустым критиканом. Однако вскоре он потерял свое спокойствие и самоуверенность. Базаров оказался не так пуст и безопасен, как ему сначала показалось, поскольку он отрицал как раз все то, что было близко и дорого Павлу Петровичу и что составляло суть его существования, и этот нигилист, судя по его заявлениям, “собирался действовать”. Базаров же проникался все большими презрением и иронией по отношению к либеральному “аристократишке”. В этом тщательно прослеженном идейно-психологическом процессе накопления и нарастания сначала глубокой неприязни и антипатии, а потом прямой вражды нашла отражение сама действительность того времени. Если в отношениях демократов и либералов в конце 1840-х годов преобладали неприязнь, ирония, полемические стычки, то к концу 1850-х годов эти отношения стали непримиримо враждебными. Их встречи в одной среде немедленно рождали споры и конфликты. По свидетельству очевидцев, такие споры возникали между самим Тургеневым и критиками-демократами. Тургенева выводил из себя один вид всегда спокойного и уверенного Добролюбова, и он старался спровоцировать спор с ним, не признавая его принципов. Добролюбов же, в свою очередь, говорил о том, что ему с Тургеневым скучно, и отвергал его взгляды на жизнь. Психологию этих споров, их суть и форму, может быть в несколько утрированном виде, Тургенев и перенес на страницы своего романа.

Таким образом, поставив в центре романа человека из демократического лагеря и признавая его силу и значение, Тургенев во многом ему не симпатизировал. Он наделил своего героя нигилистическим отношением к искусству и ясно дал почувствовать, что не разделяет его взглядов. При этом писатель не стал выяснять причин отрицательного отношения Базарова к искусству. Однако нетрудно догадаться, что это за причины. Базаров и его единомышленники (в действительности, а не в романе, поскольку в романе у него их нет) отрицали искусство потому, что оно в 1850-1860-х годах было поставлено некоторыми поэтами и критиками выше тех насущных гражданских, политических задач, которые, с их точки зрения, следовало разрешить в первую очередь. Людям, стремящимся поставить искусство выше социально-политических проблем, они возражали даже в том случае, когда речь шла о произведениях таких гениев, как Рафаэль или Шекспир. Так поступает Базаров, заявляя: “Рафаэль гроша медного не стоит”; “Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта” и т. д. Он не желает любоваться красотой природы: “Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник”. Конечно, Тургенев не может здесь поддерживать своего героя. Ведь в истории русской литературы не было, пожалуй, другого такого крупного писателя, который бы так искренне, самозабвенно и нежно любил природу и так полно, разносторонне отразил ее красоту в своем творчестве.

Видимо, проблема нигилизма не просто интересовала писателя, она была им выстрадана, поскольку приверженцы данного направления отрицали очень многое из того, что было ему дорого. Однако появление такого направления должно было свидетельствовать о том, что в общественном строе России назрел кризис, и увлечение нигилистическими взглядами для многих стало отчаянной попыткой найти выход из него. Может быть, Тургенев несколько сгустил краски, передавая суть данного направления, но благодаря этому проблема нигилизма получила еще большую остроту. Писатель показал всю несостоятельность нигилистических воззрений, заставив главного героя то и дело вступать в спор с самим собой. Базаров во многом противоречил своим убеждениям: в романтической любови к Одинцовой, в дуэли с Павлом Петровичем и т. д. Душевные метания главного героя должны были натолкнуть читателя на раздумья: пополнить ли ему ряды нигилистов или попытаться найти какой-то иной выход из создавшегося положения.