Вершина чистой поэзии по стихам Тютчева

С детских лет с нами стихи Федора Ивановича Тютчева. Я еще не умела читать, но уже знала наизусть: Люблю грозу в начале мая, Когда весенний первый гром, Как бы резвяся и играя, Грохочет в небе голубом. В России все — от мала до велика — знают это стихотворение. Строки стихотворения "Весенняя гроза", его образы и его звучание слились для меня с образом и звучанием весенней грозы, прокатившейся над полем, лесом, садом, над зелеными просторами в России. Стихотворение "Весенняя гроза" по праву называют классическим. Оно выдержало труднейшее испытание временем и осталось живым произведением русской поэзии. Необычной была судьба Тютчева-поэта. Долгое время в читательских кругах его или попросту не замечали, или же считали поэтом "для немногих". Когда-то И. С. Тургенев утверждал: "О Тютчеве не спорят, — кто его не чувствует, тем самым доказывает, что он не чувствует поэзии". А Фет назвал Тютчева "одним из величайших лириков, существовавших на земле". Тютчева принято называть певцом природы. Автор "Весенней грозы" и "Весенних вод" был тончайшим мастером стихотворных пейзажей. Но в его вдохновенных стихах, воспевающих картины и явления природы, нет бездумного любования. Когда я читаю и перечитываю стихотворения Федора Ивановича Тютчева, то размышляю о загадках мироздания, о вековечных вопросах человеческого бытия. Идея торжества природы и человека пронизывает собою лирику Тютчева, определяя некоторые основные особенности его поэтики. Для него природа — такое же одушевленное, "разумное" существо, что и человек: В ней есть душа, в ней есть свобода, В ней есть любовь, в ней есть язык… Через обращение к природе Тютчев нередко раскрывает сложный мир человеческой души во всем богатстве его переживаний. К лучшим созданиям Тютчева принадлежат и любовные стихотворения, проникнутые глубочайшим психологизмом, подлинной человечностью, благородством и прямотой в раскрытии сложнейших душевных переживаний: Я встретил вас — и все былое В отжившем сердце ожило; Я вспомнил время золотое — И сердцу стало так тепло… Это одно из моих любимых стихотворений. Читаешь его и слышишь неповторимый голос Козловского, поющего этот романс. Это одно из самых задушевных стихотворений поэта. На склоне лет Тютчев испытал самое большое в своей жизни чувство — любовь к Е. Денисьевой. Именно с этой "последней любовью" связаны многие шедевры тютчевской лирики: О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей! Давно ль, гордясь своей победой, Ты говорил: она моя… Год не прошел — спроси и сведай, Что уцелело от нея? Или другие пронзительные строки: Чему молилась ты с любовью, Что, как святыню, берегла, Судьба людскому суесловью На поруганье предала. Эти и другие стихотворения ("Не говори: меня он, как и прежде, любит…", "… Весь день она лежала в забытьи…"), взятые вместе, образуют так называемый "денисьевский цикл", по своей проникновенности и трагической силе в передаче сложной и тонкой гаммы чувств не и

меющий равного не только в русской, но и в мировой любовной лирике. Эти лучшие образцы любовной лирики Тютчева тем замечательны, что в них личное, индивидуальное, пережитое самим поэтом, поднято до значения общечеловеческого. Тютчев писал о природе, писал о любви. Это давало, казалось бы, основание относить его к жрецам "чистой поэзии". Но великий критик Н. А. Добролюбов находил, что поэту доступны "и знойная страстность, и суровая энергия, и глубокая душа, возбуждаемая не одними стихийными явлениями, но и вопросами нравственными, интересами общественной жизни". К числу таких дум о современности принадлежит и замечательное стихотворение "Русской женщине", рисующее беспросветную женскую долю в старой России: Вдали от солнца и природы, Вдали от света и искусства, Вдали от жизни и любви Мелькнут твои младые годы, Живые помертвеют чувства, Мечты развеются твои… И жизнь твоя пройдет незрима, В краю безлюдном, безымянном, На незамеченной земле, — Как исчезает облик дыма На небе тусклом и туманном, В осенней беспредельной мгле… В другом стихотворении — "Эти бедные селенья…" — несмотря на славянофильскую идеализацию терпения и смирения, якобы присущих русскому народу, сказались свойственные поэту гуманизм, гражданский пафос и чувство Родины: Эти бедные селенья, Эта скудная природа — Край родной долготерпенья, Край ты русского народа. Поэзия Тютчева — это своеобразная лирическая исповедь человека, посетившего "сей мир в его минуты роковые", в эпоху "старых поколений", вынужденных уступить дорогу "новому, младому племени". И в то же время он сам — детище нового века — несет в своей душе "страшное раздвоение". Как ни горько ему плестись "с изнемождением в кости, навстречу солнцу и движенью", он испытывает не тоскливое томление о прошлом, а страшное влечение к настоящему. Не о былом вздыхают розы И соловей в ночи поет; Благоухающие слезы Не о былом Аврора льет, — И страх кончины неизбежной Не свеет с древа ни листа: Их жизнь, как океан безбрежный, Вся в настоящем разлита. Эти строки многое разъясняют в лирике Тютчева. Стремление жить в "настоящем" было до конца дней присуще поэту. Читая стихи Тютчева, я вновь и вновь поражаюсь неисчерпаемому богатству русского языка. Взыскательное отношение к стихотворному мастерству отличает Тютчева. Несмотря на то, что поэт "не писал, а лишь записывал свои стихи", что как бы невольно сорвались с его пера, он не раз возвращался к записанному, подвергал стихи творческой переработке, добиваясь предельной ясности и точности образа. В своем знаменитом стихотворении "Silentium! (Молчание!)" поэт признавался: Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь. Однако стихи Тютчева служат лучшим доказательством не бессилия, а могущества слова. Мысль никогда не оборачивалась в них ложью. И как бы ни был сложен в душе поэта строй "таинственно-волшебных дум", они, вопреки его собственному сомнению, всегда находят путь к сердцу другого.