Кошевой в доме Мелеховых. По роману Шолохова Тихий Дон

Эпизод «Кошевой в доме Мелеховых» возвращает нас к трагедии Гражданской войны. Многих казаков недосчитались в Татарском. «Добрая половина отступивших навсегда осталась в чужих краях: иные погибли от тифа, другие приняли смерть в последних схватках на Кубани…» С нетерпением ждали казачки возвращения с войны мужей, братьев, отцов. Радостная, бестолковая суета начиналась, когда приходил домой какой-нибудь оборванный, изможденный казак. Но радость, вступая в один дом, вводила в другой неизбывное горе. Не дождалась мать-казачка сына, осиротели дети. В семье Мелеховых каждый день вспоминали Григория. Старая Ильинична с нетерпением ожидала своего сына и вспоминала о нем при всяком случае. Все, что напоминало ей о Григории, наполняло ее трепетной радостью. Даже старую поддевку Григория и фуражку с выцветшим околышем повесила она в кухне на гвоздь, а уж когда готовила обед, не забывала приготовить что-нибудь лишнее: неровен час придет Григорий и поест горяченького. Но Григория все не было, а здоровье старой Ильиничны становилось все хуже и хуже. Неожиданное возвращение Мишки Кошевого и приход к ним в дом не вызвал радости у Ильиничны. Не могла она простить ему смерти сына. Ведь Кошевой саморучно расправился с Петро, застрелив его. Ильинична с ненавистью встретила Кошевого, грубо и односложно отвечая на его вопросы. Мишка Кошевой пришел не случайно: давно уже приметил он Дуняшку. Да и она была к нему неравнодушна. О большом волнении, охватившем её при звуках Мишкиного голоса, свидетельствовала ее бледность, внезапно покрывшая щеки. Выйдя на кухню, она видит Мишку, желтого, исхудавшего до неузнаваемости. Ильинична догадалась о Мишкиных намерениях просватать Дуняшку и решила сразу же пресечь все его попытки завести с ней об этом разговор. Она напомнила Мишке, что он является виновником смерти Петра, назвала его душегубом, припоминает ему и другое убийство – свата Мирона Коршунова. Не чувствуя своей вины, Мишка говорит Ильиничне, что поступить по-другому он не мог: «Не для того мы на энтих буграх сходились, чтобы нянькаться один с другим! На то она и война». Возмущенный словами Ильиничны, назвавшей его душегубом, Мишка говорит, что с детства не мог зарезать ягненка или поросенка, рука не поднималась. Но война заставляет ненавидеть врагов: «Злой я на них, на этих старых чертей! Животную не могу убить, – может, со зла только, а такую вы меня извиняйте, пакость, как этот ваш сват иди другой какой вражина – могу сколько угодно! На них, на врагов, какие зря на белом свете живут, у меня рука твердая!» Когда Ильинична, выведенная из себя, пытается прогнать Мишку, он напоминает ей про Григория: «Про сынка-то ты молчишь, а уж он-то душегуб настоящий, без подмесу!.. Сколько он ваших загубил, об этом ты знаешь? То-то и оно!» Пререкаясь с Ильиничной, Мишка особенно не злился. «Он знал, что Дуняшка его любит, а на осталь

ное, в том числе и на старуху, ему было наплевать. Он стал часто бывать у Мелеховых, несмотря на недовольство Ильиничны. «Бычье упорство было во всей сутуловатой Мишкиной фигуре, в наклоне головы, в твердо сжатых губах…» Когда Ильинична приказала дочери не принимать в доме Мишку, то Дуняшка, обычно послушная и сговорчивая, на этот раз проявила отцовский характер: «Нет! Будет ходить! Не закажете! Будет!» Строптивость Дуняшки огорчила Ильиничну. С тех пор Мишка стал ежедневно бывать у Мелеховых, помогать по хозяйству: поставил плетень, законопатил баркас, смастерил крохотные детские грабли для Мишатки. Во время работы у него случился приступ лихорадки, которая давно уже мучила его. Ильинична, узнав от Мишатки, что Кошевой лежит и его сотрясает страшная дрожь, попросила мальчика отнести Михаилу одеяло. Выглянув в окно, она увидела, что Дуняшка укрыла Михаила своей овчинной шубой. Присмотревшись к Мишке, Ильинична увидела, какой он больной и несчастный. «На желтом лице его, покрытом грязными полосами засохшего пота, отражалось утомление, рука мелко вздрагивала, когда он нес ко рту ложку». Дрогнуло её материнское сердце, жалко ей стало Мишку. «Чем больше всматривалась Ильинична в сутулую фигуру «душегуба», в восковое лицо его, тем сильнее испытывала чувство какого-то внутреннего неудобства, раздвоенности. И вдруг непрошеная жалость к этому ненавистному ей человеку – та щемящая материнская жалость, которая покоряет и сильных женщин, – проснулась в сердце Ильиничны. Не в силах совладать с новым чувством, она подвинула Мишке тарелку, доверху налитую молоком, сказала: – Ешь ты, ради бога, дюжей! До того ты худой, что и смотреть-то на тебя тошно… Тоже, жених!» Материал II главы 8-й части IV тома эпизода «Кошевой в доме Мелеховых» дает возможность увидеть новые грани характера героев. «Душегуб» Мишка предстает слабым, больным человеком, глубоко влюбленным в Дуняшку и готовым претерпеть все обиды и унижения, чтобы быть рядом с любимой; его глаза теплели и оживлялись, когда останавливались на маленьком Мишатке, для него мастерит он крохотные детские грабли. Дуняшка, выросшая в повиновении старшим, смело отстаивает свою любовь, не боится пойти вразрез с мнением матери; в дальнейшем она настоит на том, чтобы выйти замуж за Мишку Кошевого. Сама Ильинична предстает человеком, обладающим щедрым материнским сердцем. Видя любовь дочери к Мишке, она уже готова простить то зло, которое он принес её семье, и даже пожалеть его. Мастерство Шолохова позволило создать яркие, живые характеры. Писатель в высокой степени владеет искусством изображать человеческий характер во всей его цельности и в многообразии красок и оттенков внутреннего мира человека. Эпический строй своего романа Шолохов сочетал с удивительной лиричностью повествования, передавал тончайшие интимные переживания людей, раскрывая самые сокровенные эмоции.