Тема возвращения солдата с войны (на примере рассказов Хименгуэя)
В следующей группе рассказов основной темой становится возвращение солдата с войны. Эта тема раскрыта в двух новеллах – «Очень коротком рассказе» и «Дома». В «Очень коротком рассказе» тема только намечена, и рассказ представляет больший интерес как композиционный центр сборника и как концентрированный этюд к роману «Прощай, оружие!», о чем речь ниже. Что же касается новеллы «Дома», то она чрезвычайно интересна во многих отношениях.
«Дома» – прежде всего история Кребса, центрального персонажа этого произведения. Родители героя – прихожане методистской церкви – отдали сына в методистский колледж. В рассказе отчетливо выделяются три части: во-первых, уже приведенные контрастные абзацы, сразу вводящие читателя в суть событий; во-вторых, рассказ автора о психическом состоянии Кребса, рассказ, достоверность которого становится неотразимой, поскольку Хемингуэй позволяет читателю заглянуть в сознание героя, увидеть, как это сознание работает – здесь автор мастерски использует внутренний монолог; и, наконец, собственно действие – показ сыновнего бунта, где основным средством изображения, дающим объективированную картину, является искусная драматизация: из восьми страниц рассказа последние четыре представляют собой почти сплошной диалог. Таким образом, автор, которого прежде всего интересует отношение его героя к миру, прибегает в раскрытии его образа к усиливающей логической последовательности, сочетая разные, но всякий раз наиболее подходящие к случаю элементы художественного отображения действительности. Кребс, побывавший в самом пекле войны, претерпел психическую травму, о которой его родители и миллионы таких, как они, даже представления не имеют не только в результате естественного хода событий, но и потому, что официальная версия, как ей и надлежит, слишком далека от действительного положения дел. Кребс инстинктивно стремится к «выздоровлению», но когда он хочет рассказать, поделиться пережитым, - ведь только
Три раза в рассказе упоминается, что одним из основных его занятий после возвращения было чтение на крыльце. Эта характерная деталь закономерно привлекла внимание критики. Так, Максуэлл Гайс-мар пишет: «Нигде Хемингуэй не дал более ясно, чем в истории Кребса, СВОЮ скрытую позицию – это жизнь без последствий, эмоциональный уход от опыта и моральным отказ от ответственности, налагаемой жизнью; это, отныне, взгляд с разных крылечек вместо активного выхода па нее улицы жизни». Что же Кребс видит со своего крыльца? «В городе ничего не изменилось, только девочки стали взрослыми девушками».
Здесь читатель получает полное и всестороннее представление о психическом состоянии героя, в действие вступают родители Кребса, требующие, ни много, ни мало, чтобы он сейчас же снова стал таким, как все, как будто не было никакой войны. А Кребс уже не может вернуться в неизменившийся город, в старую жизнь, ставшую чужой и ненужной ему. Есть в рассказе еще одна реплика, за которой скрывается детальный анализ, уложившийся в единственную синтезированную Хемингуэем фразу. Увещевая отступника, мать ханжески обращается к нему: «Разве ты не любишь свою мать, милый мой мальчик?» Кребс отвечает: «Да, не люблю» (в оригинале его ответ сводится к подчеркнуто односложному «no»). Если бы он дал себе труд подумать о немедленных последствиях своего ответа, то никогда бы не решился на такую откровенность. Но таково уж его состояние, что думать лень, и с языка как бы сами собой слетают неосторожные и жестокие слова. И прежде чем Кребс успевает осмыслить ситуацию, он – ведь сознание продолжает «раскручиваться» просто по инерции – бросает следующую реплику: «Я никого не люблю». Кребс – первый у Хемингуэя вариант характера индивидуалиста в том крайнем выражении индивидуализма, который порожден мировой войной и надолго займет внимание многих и многих писателей во многих и многих книгах.