M. А. Земляниченко, Н. Н. Калинин
Среди самых ярких, запоминающихся персонажей очерков "Москва и москвичи" известного летописца старомосковского быта В.А.Гиляровского есть один, память о котором особенно дорога крымчанам. Это князь Лев Сергеевич Голицын.
Среди самых ярких, запоминающихся персонажей очерков "Москва и москвичи" известного летописца старомосковского быта В.А.Гиляровского есть один, память о котором особенно дорога крымчанам. Это князь Лев Сергеевич Голицын.
Вот как описывает Гиляровский встречу с этим удивительным человеком на торжественном открытии московского филиала Елисеевского магазина: "В половине молебна в дверях появилась громадная, могучая фигура, с первого взгляда напоминающая Тургенева, только еще выше и с огромной седеющей львиной гривой - прямо-таки былинный богатырь. Странным показался серый пиджак среди мундиров, но большинство знатных гостей обернулось к нему и приветливо кланялось. А тот по своей близорукости, которой не помогало даже пенсне, ничего и никого не видел. Около него суетились Елисеев и благообразный, в черном сюртуке, управляющий новым магазином".
И далее писатель одной короткой фразой дает оценку огромному вкладу, который внес этот представитель старинного княжеского рода в историю своей страны: "Это был самый дорогой гость, первый знаток вин, создавший огромное виноделие Удельного ведомства1 и свои образцовые виноградники "Новый Свет" в Крыму и на Кавказе, Лев Голицын"2. Действительно, становление отечественной винодельческой промышленности, одной из самых молодых отраслей народного хозяйства России конца XIX века, неразрывно связано с именем Л.С.Голицына.
Судьба и поступки его необычны, как вообще были неординарны заложенные в нем "от Бога" способности, характер, темперамент, внешность. Он родился 12/24 августа 1845 года в имении своего отца "Стара Весь" Люблинской губернии. Блестящее образование в сочетании с природным даром ораторского искусства, широким кругозором, знанием иностранных языков, наконец, богатством, дающим независимость, - все это, казалось, определяло Голицыну жизненный путь, характерный в то время для многих талантливых выходцев из знатных аристократических семей3.
Но в середине 1870-х князь приобрел в Крыму два имения под Судаком - Новый Свет и в татарской деревне Токлук, а несколько позже - имение Алабашлы в Закавказье и участок земли в немецкой колонии Герценберг близ Феодосии. С этого времени судьба его круто изменилась. Увлечение виноделием, которым занимались тогда многие владельцы крупных имений Юга России, вскоре стало смыслом жизни, страстью, захватившей целиком его душу.
Прошло всего несколько лет, и имя Л.С.Голицына приобрело широкую известность не только на Родине, но и во Франции, Германии, Испании - странах, в отличие от России уже имевших более чем тысячелетний опыт виноградарства и виноделия. Успех был ошеломляющий: в 1882 году вина из его судакских имений завоевали золотые медали в Москве, в 1887 - в Харькове, в 1889 - на Всемирной выставке в Париже4. На последней Голицын был уже избран вице-председателем экспертного комитета на конкурсе вин, и правительство Франции наградило его за заслуги в работе этого комитета орденом Почетного легиона5.
Говоря о достижениях мирового виноделия, продемонстрированных на выставке 1889 года, французские авторы книги "Вина России", вышедшей в Париже, делали интересный вывод: "Из всех стран мы меньше всего знали Россию. Новостью, пришедшей в винодельческую конкуренцию, было то, что Россия вошла сюда огромными шагами, и шагами хозяина"6.
Любой крупный ученый немыслим без таких качеств, как талант, энергия, работоспособность, острая наблюдательность. Однако, чтобы стать выдающимся виноделом, необходимо иметь еще одно свойство натуры, которым природа одаривает только избранных, - это уникальные способности дегустатора. Обоняние и вкус таких людей настолько тонки и изысканны, что они могут различать малейшие оттенки в сложных конгломератах веществ, составляющих ягоду винограда, а тем более виноградное вино. "Королем экспертов" называли во Франции представителя России за утонченную осведомленность в винах всех стран.
Если и до Голицына русские виноделы увозили на родину награды престижных международных выставок (таких, например, как Парижская 1867, Венская 1873, Бордо 1882-х годов), то триумф Новосветовского шампанского на Парижской выставке 1900 года означал уже качественно новый шаг отечественного виноделия.
Любой крымчанин, интересующийся историей виноделия, обязательно с гордостью расскажет вам эпизод из воспоминаний профессора А.А.Иванова - тогда, в 1900 году, молодого ученого-практика, направленного на Всемирную выставку в качестве эксперта от России в комитет отдела вин.
...Громадные винные склады близ Берси. Лучшие эксперты-дегустаторы мира оценивают качество представленных на конкурс вин, причем дегустация проводится "взакрытую": образцы имеют только номер - ни страна-поставщик, ни конкретный изготовитель вина пока никому не известны.
Когда эксперты закончили работу, в ресторане, расположенном внутри Эйфелевой башни, был устроен обед, к которому подавались вина, получившие на выставке высшие награды. И прежде всего бокалы наполнили шампанским, только что удостоенным самой почетной премии - Гран при. Все поздравляли председателя комитета экспертов вин графа Шандона. Поблагодарив присутствующих, Шандон поднял бокал за непревзойденное мастерство французских виноделов.
Сразу же после него встал представитель России князь Лев Голицын. "Я очень вам благодарен, граф, - сказал он, - за рекламу, сделанную во Франции моему шампанскому, которое вы сейчас пьете". Оказалось, что в бокалах - шампанское "Коронационное" тиража 1899 года, изготовленное в крымском имении князя Новый Свет.
Тщательное изучение богатого опыта, накопленного винодельческими странами, анализ достижений и ошибок виноградарства Юга России дали возможность Л.С.Голицыну довольно быстро определить собственную концепцию развития отечественного виноделия: не пытаться точно копировать лучшие зарубежные вина, особенно столовые, - что большей частью обречено на неудачу, - а в соответствии с местными условиями создавать свои, обладающие качествами, неизвестными заграничным аналогам. Справедливость этой концепции доказана всей историей крымского виноделия, добившегося успехов именно в производстве признанных во всем мире марок крепких, десертных и шампанских вин.
Уважая достижения западных стран в науке и практике виноделия, Голицын в то же время предостерегал от слепого преклонения перед иностранными специалистами. Его резкие высказывания о "помощи" России из-за границы весьма актуальны и в наше время: "Наша слабость заключается в том, что мы себе не верим. Мы читаем иностранные книги, мы слушаем иностранных людей и вместо критики - отступаем перед ними с благоговением. Да разве иностранец желает, чтобы наша промышленность возникла, чтобы мы ему явились конкурентом на всемирном рынке? Никогда! ...Петр Великий был велик, иностранцы у него служили, но никогда они не были самостоятельны, они были под командой русского, и дело шло. Пусть иностранцы будут нашими рабочими, на это я согласен, но им поручать создавать русское богатство - против этого я протестую. Разве иностранец может любить нашу родину больше своей? Получать хорошее жалованье, вернуться к себе, посмеяться со своими над этими идиотами, о которых расскажет, - вот идеал всякого..."7
Чтобы отечественные вина могли достойно соперничать с лучшими зарубежными, они должны быть не только оригинальны, не только обладать высоким качеством, но и иметь гарантию стабильности марочного состава, что обеспечивается исключительно поставленным на промышленную основу виноделием.
Весной 1891 года по личному пожеланию императора Александра III Л.С.Голицыну последовало из Удельного ведомства приглашение занять должность главного винодела имения Его Императорского Величества Ливадия и удельных имений Крыма и Кавказа, что открывало перед ним редкую возможность не только широкого внедрения своих идей, но и по сути контроля за всей отраслью (тогда большинство частных производителей продавали свои вина для дальнейшей доработки и выдержки в винподвалы Уделов).
Высокому назначению предшествовали знаменательные события. В сентябре 1888 года Александр III предпринял двухнедельную инспекционную поездку на Северный Кавказ и Закавказье. По пути в Баку он осмотрел удельные имения Абрау-Дюрсо, Напареули, Цинандали, Карданахи с хорошо поставленным виноградарством и винодельческим хозяйством, а также встретился и имел беседу с князем Л.С.Голицыным, о чем сделал краткую запись в своей "Памятной книжке"8.
Это была встреча единомышленников: знаменитый уже к тому времени винодел, доказывавший, что "русское виноделие - это будущее богатство России", и самодержец, поставивший целью своего правления укрепление экономической мощи страны. Оба с тревогой отмечали пагубность распространения пьянства в народе и справедливо считали, что лучший способ борьбы с ним - популяризировать и сделать доступными для простого человека высококачественные натуральные вина, потребление которых в умеренных дозах испокон веков ценилось как с эстетической, так и с лечебной точек зрения.
О содержании их разговора можно судить по тем действиям Удельного ведомства, которые вскоре последовали по прямому указанию Александра III. В Крыму были приобретены два крупнейших имения - Массандра и Ай-Даниль и несколько в Закавказье9. В них сразу же началась закладка плантаций перспективных сортов винограда, ремонт старых и строительство новых виноделен. К 1891 году площадь виноградников в удельных имениях Крыма и Кавказа достигла 600 десятин, а общий выпуск вина в них превысил 100000 ведер в год10. Кроме того, Удельное ведомство приобрело у наследниц князя С.М.Воронцова фирму "Его Светлости князя С.М.Воронцова торговля крымскими винами", имевшую отделения в Одессе, Москве, Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону, Ялте11, а в Одессе был создан главный виноторговый склад, куда направлялись вина, изготовленные в удельных и царских имениях для продажи.
Л.С.Голицын высоко ценил роль Удельного ведомства в становлении отечественного крупномасштабного производства вин, справедливо отмечая, что только это учреждение, находившееся под непосредственным контролем императора и обладавшее "большими средствами, громадными виноградниками и прекрасными подвалами при персонале ученых и преданных делу молодых людей могло методично делать нужные опыты и достигнуть благодаря им столь прекрасных результатов в Крыму, Черноморье и Закавказском крае"12.
Пожалуй, самым ярким и впечатляющим событием в семилетней деятельности главного винодела "Ливадии" и удельных имений Крыма и Кавказа было создание по его рекомендациям одного из выдающихся технических сооружений конца XIX века - Массандровского винподвала. Огромный опыт, накопленный при эксплуатации собственных подвалов в Новом Свете, тонкая интуиция позволили ему вместе с известным гидрологом профессором Н.А.Головкинским безошибочно определить оптимальное место для расположения будущего центра российского виноделия13.
По указаниям Льва Сергеевича автор проекта винподвала архитектор В.Н.Чагин и строители инженеры А.И.Дитрих и С.Н.Чаев создали это подземное чудо менее чем за четыре года (1894-1898). В условиях жаркого южного лета, горных склонов, подверженных оползням, и маломощности водных источников им удалось добиться того, что в семи тоннелях Массандры, рассчитанных по проекту на хранение и выдержку 300000 ведер в бочках и двух миллионов бутылок ценнейших столовых, десертных и крепких вин, температура стабильно держалась на уровне 11-13 С14.
"Восьмым чудом мира" назвал Массандровский винподвал начальник Главн
Но ко времени завершения строительных работ в Массандре главный "идеолог" сооружения этого уникального хранилища вина, князь Голицын, был вынужден уйти в отставку со своего почетного и ответственного поста. Причиной тому стали крайне неприязненные отношения, сложившиеся между им и Л.Д.Вяземским. Истоки давно назревавшего конфликта лежали, однако, не в постоянных "стычках с царскими чиновниками", как утверждали биографы Льва Сергеевича советского периода, а в столкновении двух совершенно несовместимых личностей. В рапорте, поданном Вяземским в ноябре 1897 года на имя Министра Императорского Двора барона В.Б.Фредерикса17, вместе с объективной оценкой огромных заслуг Голицына перед отечественным виноделием, содержалось несколько пунктов с серьезными обвинениями в адрес последнего, носящих в основном дисциплинарный характер. Вывод, который делал на их основании начальник Главного Управления Уделов, был категоричен: "...Отдавая должное техническим познаниям князя Голицына, необходимо однако признать, что князь Голицын совершенно не умеет, в виду особого склада своего ума и характера, приложить эти знания и общие идеи на практике, что такое крупное дело, как удельное, в виду тех же особенностей ему не по силам".
Надо признать, что претензии к главному виноделу во многом были весьма справедливыми. Выше уже упоминалось о противоречивости его натуры, которая давала повод к появлению многочисленных легенд, ходивших по России еще при жизни князя. Гениальность ученого-практика, разносторонняя образованность, широта и великодушие характера сочетались в нем удивительным образом с неординарными поступками, зачастую не вяжущимися с общепринятыми нормами приличия.
Вот, например, каким запомнился знаменитый винодел, фанатично преданный своему делу, князю Ф.Ф.Юсупову, который часто видел Голицына в Крыму во время своих приездов в кореизское имение отца: "Несмотря на свое общеизвестное благородство, он был всеобщей грозой. Пребывая в состоянии полуопьянения, он изыскивал любую возможность учинить скандал и, не довольствуясь тем, что пил сам, стремился напоить свое окружение вином из собственных давилен. Он всегда приезжал (в Кореиз. - Прим.авт.) с ящиком вина и шампанского. Едва коляска въезжала во двор, как слышался его зычный голос: "Приглашенные прибывают!" Вылезши, он начинал жонглировать бутылями, запевая застольную песню: "Пей до дна, пей до дна..." Я прибегал, рассчитывая первым попробовать великолепные вина, которые он привозил. Даже не поздоровавшись ни с кем, он звал слуг, чтобы разгрузить и открыть ящики. Наконец, он собирал весь дом, хозяев и слуг, и заставлял пить допьяна. Однажды он так преследовал бабушку, которой было больше 70 лет (графиня Е.С.Сумарокова-Эльстон. - Прим.авт.), что она выплеснула ему в лицо содержимое стакана. Он ее схватил и понес в диком танце, так что бедная женщина потом много дней пролежала в постели... Мать (княгиня З.Н.Юсупова. - Прим.авт.) очень боялась визитов Голицына. Однажды она провела сутки, запершись в своих комнатах из-за его яростных неистовств, которые никто не мог усмирить"18.
Даже Николаю II в бытность его наследником престола пришлось испытать на себе широкую натуру Льва Сергеевича. Вот что записал в дневнике брат Николая великий князь Георгий Александрович: "15 апреля 1893 г. Ливадия. После завтрака Ники и я пошли в винный погреб, куда пригласил нас князь Голицын. Кроме нас были и другие. Мы остались там почти до 6 ч. вечера и выпили порядочно. Вернувшись, проспали до обеда"19. Можно только догадываться о состоянии юных великих князей, когда они покинули Ливадийский подвал. В огромном перечне хранившихся в нем тогда вин, коньяков и водок были редчайшие марки, среди них и более чем 50-летней выдержки...
Но вернемся к 1898 году. Уйдя в отставку, князь полностью занялся делами своего любимого имения Новый Свет и созданием самобытной школы русского виноделия20. Забота о правильном обучении молодых людей, посвятивших себя этому высокому искусству, просматривается во всех публичных выступлениях и переписке Голицына с высокопоставленными лицами Империи. "Чтобы получить хорошее вино, - говорил Лев Сергеевич, - главное, нужно создать людей. Сколько будет стоить человек, столько будет стоить и вино".
Для поощрения лучших учеников Магарачского училища садоводства и виноделия, награждения лучших виноградарей и виноделов, лучших сочинений по энологии21 и ампелографии Л.С.Голицын учредил премию имени императора Александра III. С этой целью он внес в распоряжение министерства земледелия и госимуществ крупную по тому времени сумму в 100 тысяч рублей.
Обстоятельства, при которых Новый Свет - гордость и любимое детище Голицына - перешел в ведение Уделов, также отражают незаурядность личности владельца имения. Долгое время о них старались даже не упоминать, так как "верноподданнейшие" чувства князя, видимо, "не вписывались" в образ бунтаря, пострадавшего от царского режима.
Друг Льва Сергеевича, граф П.С.Шереметев, вспоминал: "Расскажу, как дарил он (Голицын. - Прим.авт.) свой Новый Свет. При свидании с Государем он сказал: "Ваше Императорское Величество, у меня к Вам большая просьба, но я не могу, не смею ее передать". Государь сказал, пусть говорит. "В/аше/ И/мператорское/ В/еличество/, я не могу, у меня нет сил". "Да говорите же, прошу Вас". "В/аше/ В/еличество/, у меня две дочери, так, ничего особенного, но о них я не прошу. Ваше Величество, у меня есть сын... незаконный, Ваше Величество! ...усыновите его". Можно себе представить удивление царя. Голицыну же и нужно оно. Он немного обождал и продолжил: "Этот сын - Новый Свет!"22
В этой шутке - весь Голицын. А вскоре, в декабре 1911 года, он обратился к Николаю II с официальным письмом23, в котором "всеподданнейше просил" принять в дар винподвалы Нового Света, находившуюся в них уникальную коллекцию вин из всех стран мира, а также прилегающий к главному подвалу большой земельный участок. При этом он выражал уверенность, что только "Государь Император, как Глава Государства и Верховный Покровитель всех отраслей русского сельского хозяйства и промысла", сможет осуществить его заветную мечту - создать на основе имения Новый Свет "академию русского виноделия".
Дар был бесценным: Новый Свет считался тогда лучшим в стране хозяйством по производству шампанских, крепких и десертных вин. Большая часть подвалов была оборудована в природных пещерах, общая протяженность тоннелей для хранения и выдержки вин составляла 3, 5 версты. Кроме того, Николаю II передавались и антикварная хрустальная посуда с вензелями русских императриц XVIII века, люстра времен Анны Иоанновны, старинные статуи, монеты, которыми князь, большой знаток и ценитель искусства, украсил стены "дегустационного подвала крепких вин".
Прибыв весной 1912 года в Крым, царская семья вскоре отправилась на яхте "Штандарт" с визитом к Голицыну - осматривать преподнесенный необычный подарок, который Николай II распорядился перевести в Ливадийско-Массандровское Удельное Управление.
Сохранилось документальное свидетельство того, что император намеревался в 1913-1914 годы выполнить пожелание дарителя. В имении Новый Свет предполагалось построить дворец для царской семьи и свитский дом на 20 комнат. В последнем, в случаях отсутствия в Крыму Высочайшего Двора, могли бы проживать ученые и специалисты-практики, съезжавшиеся сюда для обучения и обсуждения проблемы виноделия24. Помешала начавшаяся первая мировая война.
Летом 1915 года состояние здоровья Льва Сергеевича резко ухудшилось, он стал постоянно болеть и 26 декабря (7 января 1916 года по н.ст.) скончался в Феодосии. Тело его было перевезено в Новый Свет, где князя похоронили в склепе рядом с умершей несколько лет назад супругой, княгиней М.М.Голицыной25. С того места, где они покоились, открывался чудный вид на всю Новосветовскую бухту - недаром древние римляне называли эту местность "Paradis" - рай...
Таким был этот человек яркой судьбы, имя которого навсегда связано с высоким искусством виноделия. И до сих пор, несмотря на все невзгоды, обрушившиеся в последнее десятилетие на винодельческую промышленность Крыма, Массандра и Новый Свет сохраняют ореол знаменитых на весь мир поставщиков великолепных вин.
Список литературы
1) Департамент Уделов (Удельное ведомство), переименованный в 1893 году в Главное Управление Уделов, до 1917 года один из основных отделов Министерства Императорского Двора и Уделов. В его ведении находилась собственность императорской фамилии (земельные владения, имения, леса, рудники, фабрики и пр.), с которой выплачивалось содержание всем ее членам.
2) Гиляровский В.А. Москва и москвичи. Очерки старомосковского быта. М., 1957. С.204, 205, 230.
3) Вестник виноделия. 1916. N 7-8. С.275; Голицын Н.Н. Род князей Голицыных. СПб., 1892. Т.1. С.226.
4) Баллас М. Виноделие России. Историко-статистический очерк. СПб., 1895. Т.1. С.41; Предварительный отчет по участию России во Всемирной выставке в Париже 1889. СПб., 1890. С.23.
5) Высоких наград и званий у знаменитого винодела было достаточно для того, чтобы усомниться в очередной легенде о нем, приведенной Гиляровским: "...известный краснобай, горячий спорщик, всегда громко хваставшийся тем, что он "не посрамлен никакими чинами и орденами". И если все же в пылу своих импровизированных речей и высказывался он столь пренебрежительно о всех наградах, - то кривил князь душой, ох, кривил!"
6) Русские виноделы. Симферополь, 1965. С.11-28.
7) Виноградарство и виноделие. 1904. N 1. С.5-10.
8) Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.677, оп.1, д.284.
9) Российский Государственный исторический архив (РГИА). Ф.515, оп.66, д.2691; Центральный Государственный архив Крыма (ЦГАК). Ф.78, оп.2, д.85. С.20.
10) РГИА. Ф.515, оп.44, д.190; Калинин Н. Удельные имения Массандра и Ай-Даниль //Симферополь: Новый Град. 1996.
11) ЦГАК. Ф.78, оп.1, д.25; РГИА. Ф.515, оп.44, д.6.
12) Шольц Е.П. Живое слово Л.С.Голицына // Виноград и вино России. 1995, N 4.
13) ЦГАК. Ф.78, оп.1, д.72.
14) Там же. Д.106. С.4-21, 210; Д.185. С.25-27; Безчинский А. Путеводитель по Крыму. М., 1908. С.291-293.
15) Князь Леонид Дмитриевич Вяземский (1849-1909) - генерал-майор свиты ЕИВ, один из крупнейших землевладельцев России; с 1889 по 1899 - начальник Главного Управления Уделов Министерства Императорского Двора, талантливый организатор удельного хозяйства.
16) РГИА. Ф.515, оп.44, д.190.
17) ГАРФ. Ф.601, оп.1, д.239; ф.642, оп.1, д.2325.
18) Князь Феликс Юсупов. Перед изгнанием. 1887-1919. М., 1993.
19) ГАРФ. Ф.675, оп.1, д.10.
20) За годы работы Л.С.Голицына в удельном виноделии в Массандре стали мастерами высокого класса и затем вошли в плеяду известнейших российских и советских виноделов такие его ученики, как А.А.Иванов, П.А.Решетинский, А.В.Келлер, В.А.Шахов, К.П.Поляков, И.М.Андрущенко и др.
21) Наука о виноделии.
22) РГИА. Ф.1088, оп.2, д.439.
23) ЦГАК. Ф.78, оп.1, д.350.
24) Там же.
25) Русская Ривьера. 29 декабря 1915, N 289; 31 декабря 1915, N 291.