Несут ли высокие технологии технологии гуманность?
Чечеткина И. И.
Сегодня человек все больше погружается в мир, проектируемый для него наукой и техникой. Техника и технологии не только обслуживают человека, выражая его жизненные потребности и стремления к прогрессу, «обволакивая» его извне, но и создают его изнутри, делают своим произведением.
Может показаться, что практическая эффективность науки и техники ближе всего к нуждам простого человека, но так ли уж этот искусственный мир соразмерен и гармоничен человеку? Или за приближение науки к потребностям человека нужно платить? Несут ли высокие технологии гуманность?
Можно и нужно говорить о технике и технологиях в самых лучших их проявлениях. Действительно, они дают человеку небывалое могущество – от средств вооружений до средств массовой информации. Благодаря технологиям мы выходим в мировую сеть, запускаем автомобильные двигатели, летаем в космическом пространстве. Технология может сделать нас умнее и счастливее, избавить от изнурительного труда и повысить нашу работоспособность.
Но в самых худших своих проявлениях техника и технология могут исказить и уничтожить человеческую жизнь или превратить ее в зону, отравленную современными технологиями. И в обществе есть признаки отравления людей техникой и новыми информационными технологиями, биотехнологиями, клеточными медицинскими технологиями и т. д. Можно выделить такие симптомы отравления, как неограниченное потребление людьми «духовных» добавок, которые предлагаются информационными технологиями, страх и преклонение перед техникой и технологиями, неразличение реальности и фантазии, принятие насилия как нормы жизни. Можно также говорить об окончательном результате отравления – отчуждении человека от общества и его жизни в одиночестве в рассеянности и растерянности.
Симптом первый – неограниченное потребление человеком «духовных» добавок. Современный человек осознает пустоту своего бытия и пытается ее хоть чем-то заполнить. Одни предпочитают «тихие» занятия: садоводство, ландшафтный дизайн, фэн-шуй, фитнес, другие вступают в секции боевых искусств, третьи ищут смысл в религии. Но, несмотря на эти занятия, духовная пустота остается, ее начинает заполнять массовая культура, на службе которой находятся информационные технологии. Они обещают быстрое решение фундаментальных проблем человека. Глянцевые журналы, видеозаписи и телевидение расскажут, как выбрать спутника жизни, сохранить здоровье и стать привлекательным, избавиться от вредного окружения и стать счастливым за пять минут.
Со всех телевизионных каналов вторгается к человеку паранаука: астрология, нумерология, френология, хиромантия, магия, колдовство и эзотерика. В Интернете проводятся конференции магов, выдаются виртуальные дипломы. Реакция официальной науки – не замечать все это. Паранаука предлагает зарядить человека невидимой энергией, дать ему душевное спокойствие и равновесие, раскрыть смысл бытия.
Человек, соблазняясь обещаниями, превращается в розничного покупателя и желает, чтобы ему преподносили все блага «на блюдечке с голубой каемочкой». Он хочет мгновенно освободиться от стресса и болезни, желает с помощью таблеток, порошков, пищевых добавок, витаминов, поясов из собачьей шерсти, кефира «Активия» стать еще здоровее, стройнее, сексуальнее и привлекательнее. Человек верит в обещания технологии и желает неограниченно потреблять предлагаемые блага. Но вместе с тем он понимает, что делает что-то не так, что духовный дефицит остается и заполнить его невозможно.
Симптом второй – страх и преклонение перед техникой и технологией. Все надежды на лучшую жизнь, прогресс общества человечество связывает именно с технологиями. Интернет повысит качество образования, генная инженерия искоренит болезни, а биотехнология накормит голодающее человечество.
Генетические технологии столь мощны, что могут защитить нас от многих инфекционных заболеваний, вызванных патогенами, терапия стволовыми клетками приведет к избавлению от сердечно-сосудистых, онкологических, аутоиммунных заболеваний, болезней Альцгеймера и Паркинсона, пороков развития, а клеточные технологии помогут омолодиться у косметолога.
Вместе с этим генетические технологии несут чрезвычайную опасность. Основная цель генных технологий – видоизменить ДНК, закодировав ее для производства белка с заданными свойствами. Вторжение в ДНК, добавление в нее чужеродных генов могут нарушить процессы метаболизма в клетке. Генная инженерия в корне отличается от выведения новых сортов и пород. Манипулирование генами представляет собой одно, а комбинирование материнских и отцовских хромосом, которые происходят при естественном скрещивании – другое. Может ли генная инженерия управлять процессом встраивания нового гена? Пока невозможно даже предвидеть место встраивания гена и те эффекты, которые за этим последуют. Имеющиеся сведения о ДНК неполны, чтобы это предсказать. При встраивании могут образоваться опасные для организма вещества и вирусы, которые могут соединяться с генами инфекционных вирусов, создавая еще более агрессивные вирусы, чем исходные. Растения, несущие в себе агрессивные вирусы, являются вредными не только для полезных насекомых и растений, но и для людей.
Биотехнологические кампании обещают нам необычайный ландшафт – бескрайние поля морозоустойчивых и устойчивых к паразитам растений. Но генетические изменения в генотипе растений и животных приведут к утрате биологического разнообразия, к ослаблению одних культур и усилению других, выведению очень устойчивых к пестицидам и гербицидам сорняков и паразитов культурных растений и как следствие – загрязнению почвенных и проточных вод пестицидами и гербицидами, поскольку модифицированные растения толерантны к ним. «Генетическое загрязнение» в виде модифицированных растений может нанести непоправимый урон природе и вызвать катастрофические неурожаи. Трансгенные технологии несут необратимые последствия. Технологии и техника могут принести человеку неисчислимые бедствия: масштабные техногенные катастрофы, взрывы атомных реакторов, падающие с неба самолеты, взлетающие по ошибке боевые ракеты, крах мировой экономики. Технология представляет собой неконтролируемую силу, и мы испытываем перед ней страх и трепет. Ежедневно соприкасаясь с технологией, мы начинаем кидаться из одной крайности в другую. Сегодня мы с восторгом бросаемся в ее объятия, надеясь, что она сделает нашу жизнь лучше, но когда этого не случается, испытываем раздражение и страх. Технология стала определять наш выбор, наши действия и поступки. Наши отношения с ней вызывают смесь восхищения и страха. Симптом третий: мы перестали различать реальность и фантазию. Технологии позволяют неограниченно создавать суррогаты, эрзац, виртуальную реальность и киберов. Мы постоянно задаем себе вопросы: «Это реальность или выдумка?», «Были ли американцы на Луне или это спецэффект?», «Актер действительно покоряет Эверест с кислородным прибором или ему помогла технология?», «Он действительно плывет в лодке или никуда не движется?», «Настоящие ли у актрисы волосы и грудь?», «Актер действительно выпрыгнул с третьего этажа или была сброшена кукла?» и т.д.
Нас везде окружают экраны, они пронизали нашу жизнь: киноэкраны, телевизионные экраны, компьютерные экраны, экраны органайзеров и телефонов, дисплеи микроволновых печей и больничных мониторов. Они нас информируют и развлекают. Их производители уверяют, что это виртуальный мир, и то что на экранах показывается, не должно восприниматься всерьез. Отношение к экрану как к чему-то безобидному может привести к разрушительным последствиям. У экрана плоская поверхность и изображение на нем кажется трехмерным, технологическое средство убеждает нас в реальности происходящего. Экраны могут глубоко искалечить память человека и нанести ему психическую травму. В сериалах мы можем переживать «реальную смерть»: в фильме «Челюсти» на ныряльщика нападает акула и поедает его, в «Молчании ягнят» каннибал жестоко расправляется со своими жертвами, в «Армагеддоне» происходят мировые катаклизмы и показывается неизбежная массовая гибель людей. Телевидение выставляет напоказ интимнейшие моменты жизни человека: деторождение, половой акт, пластическую хирургию и хирургию головного мозга. Вряд ли обыкновенные люди согласились бы выставлять себя «на показ» потребляющей публике. Экраны стали очень реальными. Они посылают нам образы, от которых мы с радостью бы избавились, но они продолжают жить в нас, превращаясь в кошмары.
Симптом четвертый: мы стали воспринимать насилие как норму жизни. Массовая культура привела к феномену, названному Адорно «культуриндустрией». Кино, радио, телевидение сами себя называют индустриями, потому что производят свои продукты серийно, подобно промышленному производству. Такие произведения недолговечны и спекулируют на проблемах СПИДа, употребления наркотиков, развивают темы насилия, техногенных катастроф и секса. Вымышленное насилие влечет как наркотик. Оно комично, доставляет удовольствие и развлекает. Им увлекаются, ищут по всем каналам телевидения и в сети Интернет, загружают в компьютеры в виде электронных игр. Фрейд дает этому такое объяснение: культура подавляет в человеке природное начало, его инстинкты и в качестве неудовлетворенных страстей мы вынуждены использовать искусство, поэтому в массовой культуре так много секса и агрессии.
Отечественное киноискусство стало коммерческим. Произошла его глобализация по голливудским стандартам. Фильмы стали насыщаться драками, погонями и перестрелками. Сцены насилия есть не только в боевиках, триллерах, но и в детской мультипликации. Это компенсирует непривлекательность сюжета и характеров героев и привлекает внимание зрителя, неразвитого в художественном и социальном отношении. Насилие универсально. На нем строится реклама, педагогика, секс, фотография, игровые, художественные и документальные фильмы. Особенный интерес СМИ вызывают массовые формы насилия: террористы, антиглобалисты, футбольные фанаты, бушующие студенты. Психологи уверяют, что прямой связи между демонстрацией насилия и ростом агрессивности нет. Но вот данные МВД России за 2007 год: за последние 6 лет количество сексуальных преступлений против детей возросло в 26 раз. В 2007 году погибло 2500 детей, значит – погиб один ребенок из десяти тысяч детей, вышедших из дома на улицу. Что же случилось шестью годами раньше, почему получили в обществе такой взрыв насилия? В 2001 году по центральным каналам телевидения показали передачи о маньяках-педофилах в программах «Обратная сторона» и «Птичий грех». По телевизору показывали очередную жертву, подробно рассказывали, как мучил ее маньяк, и объясняли, что так поступать плохо. После этого продажа порно-кассет возросла втрое. Демонстрация таких фильмов, по заключению психологов, сначала вызывает у человека ужас и отвращение, затем (через несколько минут) включаются механизмы самозащиты и происходит идентификация, но не с жертвой, а с насильником. Сначала человеком движет любопытство, затем низкие инстинкты и агрессия.
Убийцам щедро предоствляют эфир. Битцевский маньяк-убийца по всем каналам излагал биографию и свои взгляды на жизнь. Что делает телевизор с психикой детей? Р. Пацлаф написал книгу «Застывший взгляд», в которой утверждает, что чем чаще дети смотрят телевизор, тем больше дефицит в формировании функций мозга, страдаю
Образование и воспитание – это два крыла, которые делают человека Человеком с большой буквы. Может ли телевидение воспитывать? Нет. Учитель, родители могут. Они отбирают все самое лучшее, основываются на принципах морали и традициях. Чему может научить программа «Дом-2» или «За стеклом»? Ответ: пошлости и безнравственности, такое телевидение всем покажет, «как надо жить». Косметика, жвачки, подозрительные витамины и лекарства, реклама пива и алкоголя: главное – продать товар и получить доход. Что нужно, чтобы покупали? Достаточно сделать человека тревожным. У тебя перхоть, запах, целлюлит? Скорей намажься этим средством, выпей вот это лекарство – и твоя проблема решена!
В обществе потребления не нужны высокие идеи, перестают интересоваться наукой, поэзией и философией. Никто не выйдет встречать покорителей космоса и океана – равнодушие. Эйзенштейн считал, что кинематограф – это насилие. С телевизором не спорят, говорит он один, а вы глотаете. Человек подключен, а мозг отключен. Мысли и возражения здесь не предусмотрены.
Есть творческие люди. Они производят культуру: искусство, науку, философию. Нация ориентировалась на них как на законодателей вкуса и стиля, их взгляды и идеи перенимало общество. На кого же ориентироваться в наши дни? На тех, кто формирует рейтинговые передачи? Кто же эти люди? Это – 5 % населения Москвы, решающие, что будет смотреть нация. Этим людям вручают специальные приборы – пилметры, с которыми они живут десятки лет. Пилметр показывает, кто смотрит и что смотрит. Они обязаны каждый день регистрироваться и смотреть различные каналы не менее пяти часов в день. Это – 550 семей в Москве. Они получают подарки и вознаграждения за изучение вкусов телезрителей. Благодаря их наблюдениям, ТВ-каналы решают, когда и какие передачи показывать. Они являются анонимными экспертами передач. Если рейтинг передачи 10 %, то люди думают, что за нее проголосовало 10 % населения страны, но в действительности – это выбор анонимных экспертов. Рейтинговое телевидение уже вырастило поколение детей, посмотревших к 18 годам свыше 20 тыс. убийств. Теперь они – народ России. Какое будущее его ждет? Такое, какое описал Андерсен в сказке «Снежная королева»: злющий тролль смастерил волшебное зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось, а все злое и безобразное становилось больше и ярче. Наконец-то для тролля и его учеников стало возможным увидеть все в искаженном виде! Они носились с зеркалом повсюду, а напоследок им захотелось добраться и до неба, чтобы посмеяться над ангелами и Творцом. Но чем выше они поднимались, тем сильнее кривлялось изображение в зеркале, наконец, его перекосило и оно вырвалось из рук, упало на землю и разбилось на мелкие осколки. Осколки стали попадать людям в глаза, и такие люди видели все навыворот. Некоторым людям они попали прямо в сердце, и это было хуже всего: оно превратилось в кусок льда. Симптом пятый: мы относимся к технологии как к игрушке. Потребление всегда развивалось от роскоши к игрушке. Сначала автомобиль считался роскошью, теперь дома окружают автомобильные ландшафты. Автомобили стали для нас игрушкой, которую нужно попробовать. Кофемолка, тостер, ростер, пылесос и холодильник прежде были для человека роскошью, теперь бытовая техника тоже становится новой игрушкой.
С помощью тостера можно испечь хлеб в виде морды панды, есть пылесосы в виде игрушек. Игрушки вездесущи. Есть игрушки для взрослых: индивидуальные летательные аппараты, дорогие автомобили, оргтехника и музыкальная техника, радиоуправляемые роботы, секс-игрушки. И есть игрушки для детей: легковые и грузовые автомодели, работающие на бензине, радиоуправляемые модели военной техники и домашние «любимцы», работающие на батарейках, страшные динозавры. Деревянные лошадки, самокаты, велосипеды уходят в прошлое. На смену им пришли технические новинки: электросамокаты на аккумуляторах, электроскутеры, мини-байки (спортивные мотоциклы), квадроциклы и гидроциклы.
Мы быстро осваиваем новые игрушки, потому что в глубине души остаемся детьми, и все покупаем и покупаем очередные игрушки, складируем их дома. Обычные жилые комнаты набиваются оргтехникой, компьютерами, принтерами, факсами и сканерами. Ящик с игрушками для ребенка разросся до размеров комнаты с игрушками.
Игрушка для ребенка должна стать «умной» и «навороченной»: с массой опций и дополнений, чтобы хорошо продаваться. В юлу встроен генератор и светоизлучающие диоды, железная дорога компьютеризирована, чтобы не допустить столкновения поездов, составы, шлагбаумы снабжены миниатюрными цифровыми камерами, мягкие игрушки разговаривают с детьми. К кукле-мальчику полагается купить танк и гоночную машину, к кукле-девочке – дом, мебель, посуду, платья. Ребенок должен как можно скорее привыкнуть к супермаркету и традиции потребления.
Дорогостоящие игрушки сами по себе никакой ценности не несут, поскольку богатство само по себе не имеет никакого значения – вместе с ними покупается социальный статус и имидж. Через традиционную игрушку всегда передавались детям культурные нормы и ценности. Она служила выражением архетипа представлений о добре. Деревянные лошадки с упряжью воспитывали любовь к животным, солдатики отличались выразительностью и учили быть защитниками и не бояться ничего, даже сил природы, куклы представляли скромные и обаятельные женские образы.
Теперь вместо «голышей» Кати и Маши пришли куклы Братц и Барби. Играя с Барби, куклой с женскими формами в шикарных одеждах, девочка чувствует себя горничной, ухаживающей за госпожой и убирающей ее дом. Исчез образ куклы-дочки, которая нуждалась в любви и заботе своей маленькой хозяйки.
Кукла задает образ человека. Образ куклы Братц таков, что ребенок сразу попадает под его влияние. Дети впитывают те качества, которые наиболее ярко выражены внешне. Агрессивность, манерность, сексуальность, самодовольство со временем могут стать качествами самого малыша. К кукле Братц предусмотрены запасные ноги. С очень малого возраста нормальный ребенок должен знать и понимать, что никому нельзя причинять боль. Игры же со сменой частей тела могут перевернуть представление детей о том, что если оторвать ногу, то это больно и страшно, вместо этого предлагается другая модель поведения: ногу можно запросто оторвать и заменить другой. Вместо сочувствия и способности к сопереживанию чужой боли нетрудно посеять семена жестокости. Сначала не жалко куклу, потом живую кошку, а там – и маму с папой.
Специалисты Центра игры и игрушки Московского городского психолого-педагогического университета говорят о том, что в игре ребенка одновременно происходят два процесса: с одной стороны, он выражает себя (свой опыт, свои знания, создает воображаемые образы), а с другой – ребенок строит самого себя, осваивая мир человеческих отношений и представлений. Куклы Барби, Братц и подобные им многие электронные игрушки не формируют сердечную привязанность ребенка, его ум и заботу. Игрушки заполняют наш досуг, но это не означает, что мы должны заполнить его чем попало. Досуг не должен основываться ни на желании потреблять, ни на релаксации, ни на стремлении к безудержным развлечениям. Мы должны проживать его со всем богатством ощущений, с целью и смыслом. Может, лучше полка с книгами, коньки, лыжи и плавательный бассейн? И купить ребенку разноцветный мяч, строительные кубики и куклу, но не разряженную даму, а куклу-дочку?
Симптом шестой: мы живем в одиночестве и рассеянности. Технологии соблазнили нас своими возможностями: электронная почта соединила нас через огромные расстояния, но нам стало приходить огромное количество ненужных сообщений, портативный компьютер стал для нас незаменимой вещью для работы, но он привязал нас к ней даже во время досуга и отпуска, видеокамера и фотоаппарат позволили получить мгновенное фото и зафиксировать волшебные моменты жизни, но потом составить архив из полученных никому не нужных снимков. Телевидение, домашние кинотеатры и плейеры никогда не станут атрибутами домашнего очага. Члены семьи расходятся по разным комнатам и смотрят любимые фильмы или слушают любимую музыку в одиночестве. Жизнь начинает протекать в изоляции.
Что означает «гуманность» и могут ли высокие технологии стать гуманными? Едва получив то, что желаем, мы уже тянемся к другому благу и начинаем желать еще большего. То, что нам сегодня кажется благополучием, завтра оказывается нищетой. Жизнь превращается в безостановочный бег в неизвестное, в пустоту. Страсть как душевный провал удовлетворить невозможно, он не имеет дна. Преодолеть страсть – значит преодолеть свою витальность и выйти в мир духовных ценностей, в сферу «должого». Именно нравственным началом человек отличается от всего другого мира. А это сопряжено с такими внутренними чувствами, как доверие, любовь, благоговение перед жизнью, чувством вечности и чувством бессмертия души. Отсюда следует назначение человека – вносить в мир духовное тепло, заботливое отношение к гармонии природного бытия.
А. Швейцер определяет гуманность как доброе отношение человека к своему ближнему. Гуманность заставляет нас прислушиваться к своему сердцу и следовать его велениям. Достичь доброты – значит прийти к согласию со своей сущностью, прийти к душевному равновесию. Гете говорит о гуманности так: гуманность вкладывает в душу наслаждение, дух – в потребность, грацию – в силу, сердце – в величие. Кант считал, что гуманность – это чувство блага в общении с другими, всеобщее чувство участия, соответствующее человечеству товарищество, благодаря которому он отличается от животной ограниченности. Новые технологии меняют человеческие представления о неприкосновенности человеческой жизни, о невмешательстве в ход естественной истории, о правах человека и общественных ценностях. Гуманности становится все меньше. Люди начинают привыкать к озлобленности (газеты, телевидение, Интернет, электронные игры). Генетические технологии бросают вызов традиционным религиозным верованиям, расшифровка генома человека и вторжение в ДНК изменяют понимание человеком собственной природы. Новые биомедицинские технологии – искусственное оплодотворение, трансплантация органов, реанимация и клонирование создают власть над человеческой жизнью. Злоупотребление властью может привести к коммерциализации услуг, к бюджетному финансированию сомнительных в нравственном отношении научных исследований, к внедрению идеи создания высшего элитного типа людей и нетрадиционным семейно-брачным отношениям.
Технология представляет собой линзу, через которую преломляется смысл человеческого бытия. Это способность принять технологию, которая сохранит нашу человечность, и отвергнуть технологию, которая грубо в нее вторгается. Технология представляет собой неотъемлемую часть нашей культуры, является продуктом ее эволюции. И она является равноправным партнером искусства, литературы, драматургии, философии, религии и естествознания. Они питают душу технологии. Эти области культуры выражают то, что значит быть человеком, и помогают применять технологию так, чтобы можно было пользоваться ее достижениями. Это знание того, от чего следует отталкиваться в работе и жизни, чтобы сохранить свою гуманность.