Ахматова а слава тебе безысходная боль 2

Ахматова а слава тебе безысходная боль 2

Удивительно творчество поэтов двадцатого века! В тяжелое для нашей страны время политической смуты, революций, гражданской войны, а затем и тоталитарного режима, беспощадного к инакомыслящим, когда государство требовало призывающих к борьбе рифм, восхваляющего Советскую власть слога, истинные мастера слова, создающие произведения на вечные темы, оказались под запретом. Но несмотря на постоянные гонения, «травлю» самыми низкими и подлыми способами, эти авторы, среди которых были позже всемирно признанные, продолжали создавать свои творения. Среди них была и Анна Ахматова. Потеряв почти всю свою семью в сталинских лагерях, обвиненная в отсутствии патриотизма и близости к народу, эта поэтесса смогла не просто пасть духом, но и оставить глубокий след в мировой литературе двадцатого века. Анна Ахматова прежде всего признанный мастер любовной лирики. Строчка, взятая эпиграфом к сочинению, из стихотворения «Сероглазый король». На мой взгляд, она наиболее точно отражает отношение самой поэтессы к этому великому чувству. Сначала кажется, что в этих словах нет смысла, они противоположны; как можно восхвалять что-то, приносящее страдания и боль! Но антитеза здесь не случайно: в ней – вся гамма переживаний от счастливой до безответной любви. Анне Ахматовой удалось всего лишь в нескольких строках передать не просто картину встречи или расставания героев, но и их мысли и чувства через мельчайшие детали, создающие поразительно полный, законченный образ. Ярким примером использования этого приема является стихотворение «Сжала руки под темной вуалью …» В этом произведении всего из трех строф высказано очень многое, его поэтесса написала по всем канонам русской классической поэзии; в нем нет суеты слов, ничего лишнего, но вместе с тем не возникает ощущения недосказанности, недопонимания, каждое слово, само по себе кажущееся ненужным, засоряющим слог, в контексте приобретает особый смысл, добавляющий стихотворению точность в изображении картин, экспрессивность, выразительность мыслям и поступкам героев. Композиция произведения как бы идет по нарастающей: сначала разговор: «Отчего ты сегодня бледна?» - в нем слышится позднее сожаление и грусть, затем ответ, все ускоряющийся образ, апогеем которого является последняя строфа. Дополнения: «задыхаясь…», «спокойно…» помогают лучше понять переживания героев. Драматизм положений сжато и точно выражен в резком противопоставлении горячему порыву души нарочито будничного, оскорбительно спокойного ответа. Также важной особенностью этого стихотворения является логичность, последовательность в изображении событий, причем в отличие от творчества большинства поэтов начала двадцатого века, событий вполне реальных. Эта тенденция прослеживается во многих других произведениях Ахматовой: «Хочешь знать, как все это было?», «Проводила друга до передней», «Сказка о черном кольце» и других. Стихотворения Анны Ахматовой всегда настраивают читателя на определенный лад, в них очень тонко чувствуется, угадывается то настроение, которое автор хотела вызвать. Так, например, в произведении «Двадцать первое. Ночь. Понедельник» явно на первом месте именно настроение. В начале строфы оно загадочное, романтическое: Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. И мы сразу ощущаем, о чем это стихотворение, ожидаем описание сцены свидания или воспоминаний о былой любви во время бессонницы, но неожиданно «направление» меняется на полушутливый, досадный тон, в котором сквозит немного высокомерия: Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле. А дальше усиливается впечатление нарочитого безразличия, словно произведение написано не взрослой замужней женщиной, а ребенком. Поэтесса будто издевается над прекрасным чувством, прижимая его, сравнивая со сказкой: И от лености или со скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют. Словно влюбиться можно только от скуки, поверить в любовь, как словам, выдумке одного человека. Но концовка стихотворения вновь возвращает нас в действительное отношение Анны Ахматовой к любви. Она видит ее как таинство, которое способны понять и постичь лишь немногие, она не в свиданиях и песнях, это особое состояние души, которое нельзя предавать огласке. Поэтесса чувствует себя посвященной в этот секрет, который не дает ей покоя, заставляет иначе взглянуть не только на любовь, но и на всю жизнь: Но иным открывается тайна, И почует на них тишина… Я на это наткнулась случайно И с тех пор все как будто больна. В стихотворениях Анны Ахматовой любовь всегда неразделима с надеждой и с песней. Будучи сама натурой гармоничной, она играла на музыкальных инструментах, читала в оригинале таких авторов как Данте, Вергилий, изучала стихи средневековой Кореи. Это привнесло в ее произведения особую изящность, одухотворенность. Читая стихи Ахматовой, понимаешь, что у поэтессы была очень тонкая, чувствительная душа, которая не могла жить без любви. Примером этому является стихотворение «Я улыбаться перестала». Лирика Ахматовой удивительна, непохожа ни на чье другое творчество своей ясностью образов, естественностью, что приближает ее к поэтам девятнадцатого века, поэтому в среде поэтов двадцатого века она занимает особое,

главенствующее положение. Удивительно творчество поэтов двадцатого века! В тяжелое для нашей страны время политической смуты, революций, гражданской войны, а затем и тоталитарного режима, беспощадного к инакомыслящим, когда государство требовало призывающих к борьбе рифм, восхваляющего Советскую власть слога, истинные мастера слова, создающие произведения на вечные темы, оказались под запретом. Но несмотря на постоянные гонения, «травлю» самыми низкими и подлыми способами, эти авторы, среди которых были позже всемирно признанные, продолжали создавать свои творения. Среди них была и Анна Ахматова. Потеряв почти всю свою семью в сталинских лагерях, обвиненная в отсутствии патриотизма и близости к народу, эта поэтесса смогла не просто пасть духом, но и оставить глубокий след в мировой литературе двадцатого века. Анна Ахматова прежде всего признанный мастер любовной лирики. Строчка, взятая эпиграфом к сочинению, из стихотворения «Сероглазый король». На мой взгляд, она наиболее точно отражает отношение самой поэтессы к этому великому чувству. Сначала кажется, что в этих словах нет смысла, они противоположны; как можно восхвалять что-то, приносящее страдания и боль! Но антитеза здесь не случайно: в ней – вся гамма переживаний от счастливой до безответной любви. Анне Ахматовой удалось всего лишь в нескольких строках передать не просто картину встречи или расставания героев, но и их мысли и чувства через мельчайшие детали, создающие поразительно полный, законченный образ. Ярким примером использования этого приема является стихотворение «Сжала руки под темной вуалью …» В этом произведении всего из трех строф высказано очень многое, его поэтесса написала по всем канонам русской классической поэзии; в нем нет суеты слов, ничего лишнего, но вместе с тем не возникает ощущения недосказанности, недопонимания, каждое слово, само по себе кажущееся ненужным, засоряющим слог, в контексте приобретает особый смысл, добавляющий стихотворению точность в изображении картин, экспрессивность, выразительность мыслям и поступкам героев. Композиция произведения как бы идет по нарастающей: сначала разговор: «Отчего ты сегодня бледна?» - в нем слышится позднее сожаление и грусть, затем ответ, все ускоряющийся образ, апогеем которого является последняя строфа. Дополнения: «задыхаясь…», «спокойно…» помогают лучше понять переживания героев. Драматизм положений сжато и точно выражен в резком противопоставлении горячему порыву души нарочито будничного, оскорбительно спокойного ответа. Также важной особенностью этого стихотворения является логичность, последовательность в изображении событий, причем в отличие от творчества большинства поэтов начала двадцатого века, событий вполне реальных. Эта тенденция прослеживается во многих других произведениях Ахматовой: «Хочешь знать, как все это было?», «Проводила друга до передней», «Сказка о черном кольце» и других. Стихотворения Анны Ахматовой всегда настраивают читателя на определенный лад, в них очень тонко чувствуется, угадывается то настроение, которое автор хотела вызвать. Так, например, в произведении «Двадцать первое. Ночь. Понедельник» явно на первом месте именно настроение. В начале строфы оно загадочное, романтическое: Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. И мы сразу ощущаем, о чем это стихотворение, ожидаем описание сцены свидания или воспоминаний о былой любви во время бессонницы, но неожиданно «направление» меняется на полушутливый, досадный тон, в котором сквозит немного высокомерия: Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле. А дальше усиливается впечатление нарочитого безразличия, словно произведение написано не взрослой замужней женщиной, а ребенком. Поэтесса будто издевается над прекрасным чувством, прижимая его, сравнивая со сказкой: И от лености или со скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют. Словно влюбиться можно только от скуки, поверить в любовь, как словам, выдумке одного человека. Но концовка стихотворения вновь возвращает нас в действительное отношение Анны Ахматовой к любви. Она видит ее как таинство, которое способны понять и постичь лишь немногие, она не в свиданиях и песнях, это особое состояние души, которое нельзя предавать огласке. Поэтесса чувствует себя посвященной в этот секрет, который не дает ей покоя, заставляет иначе взглянуть не только на любовь, но и на всю жизнь: Но иным открывается тайна, И почует на них тишина… Я на это наткнулась случайно И с тех пор все как будто больна. В стихотворениях Анны Ахматовой любовь всегда неразделима с надеждой и с песней. Будучи сама натурой гармоничной, она играла на музыкальных инструментах, читала в оригинале таких авторов как Данте, Вергилий, изучала стихи средневековой Кореи. Это привнесло в ее произведения особую изящность, одухотворенность. Читая стихи Ахматовой, понимаешь, что у поэтессы была очень тонкая, чувствительная душа, которая не могла жить без любви. Примером этому является стихотворение «Я улыбаться перестала». Лирика Ахматовой удивительна, непохожа ни на чье другое творчество своей ясностью образов, естественностью, что приближает ее к поэтам девятнадцатого века, поэтому в среде поэтов двадцатого века она занимает особое, главенствующее положение.