Педагогический институт

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

“ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ”

ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

М.С. Астоянц

Социальная политика в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей

Учебно-методическое пособие для вузов

Ростов-на-Дону

2009

УДК

ББК

Рецензенты:

доктор философских наук, профессор М.Р. Радовель

;

кандидат педагогических наук, доцент С.Ю. Самохвалова

Астоянц М.С.

Социальная политика в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Учебное пособие для вузов – Ростов-на-Дону: ……. 2009. – …. с.

Учебно-методическое пособие предназначено для изучения междисциплинарного спецкурса «Социальная политика в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» или соответствующего тематического блока в курсе «Социальная политика». Пособие подготовлено в рамках программы государственной поддержки молодых ученых; грант Президента Российской Федерации МД-1575.2009.6. Учебно-методическое пособие отличается новизной, является практико-ориентированным и отражает региональные особенности Ростовской области в сфере социальной защиты детей-сирот. Оно может быть полезно студентам, аспирантам и магистрантам, обучающимся по педагогическим и обществоведческим специальностям; специалистам учреждений образования и социальной защиты населения, повышающим свою квалификацию, а также всем, кто интересуется проблемами социального сиротства.

Оглавление

Тема 1.

Безнадзорность, беспризорность и социальное сиротство в дискурсивном пространстве современного российского общества……………………………..

Тема 2.

Федеральное законодательство по вопросам профилактики семейного неблагополучия и социального сиротства………………………………………..

Тема 3.

Региональное законодательство по вопросам профилактики семейного неблагополучия и социального сиротства (Ростовская область)……………….

Тема 4.

Проблемы социальной эксклюзии детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей……………………………………………………………….

Тема 5.

Социальная инклюзия как новая цель и сущность социальной политики в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей……….

Тема 6.

Безнадзорность, беспризорность и социальное сиротство: социальная помощь и профилактика в Ростовской области……………………………………………

Тема 7.

Новые формы жизнеустройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в Ростовской области: семейная воспитательная группа……………………………………………………………………………….

Тема 1.

Безнадзорность, беспризорность и социальное сиротство в дискурсивном пространстве современного российского общества

Теоретический блок

Сиротство, безнадзорность, беспризорность: к определению понятий

В современной России среди множества острых социальных проблем детское сиротство – едва ли не самая наболевшая. Данные о численности оставшихся без попечения родителей и безнадзорных детей различны – от 725,2 тыс. человек по данным Минобразования[1]
до 4 млн. по оценкам независимых экспертов[2]
, но все источники единодушно утверждают, что количество таких детей возрастает с каждым годом.

Сиротство как социальный феномен появилось не сегодня, оно существовало и, вероятно, будет существовать всегда. Но отношение к нему в обществе не всегда было одинаковым, менялись и практики социального воспитания детей-сирот. Наблюдая мир сиротства в динамике, можно заметить, как более или менее спокойные периоды сменялись бурными всплесками в тяжелые революционные и военные годы. В истории советской и постсоветской России дети-сироты испытывали как заботу и участие, так и отвержение со стороны общества. На наш взгляд, анализ идеологии и исторически меняющихся социальных практик поможет нам переосмыслить и современное состояние этой проблемы.

Обращаясь к исконному значению слова сирота
, мы выясняем, что в русском языке этим словом обычно назывался ребенок, лишившийся одного или двух родителей. Согласно словарю В.И. Даля, так же обозначается «вообще беспомощный, одинокий, бесприютный, бедняк; в этом значении и старики, и старухи зовут себя сиротами,
и так же зовут нищих и побирушек»[3]
.

Исследуя происхождение и значение понятия сирота
, Е.И. Трофимова утверждает, что «русскому слову сирота
соответствуют украинское сирота
, древнерусское, старославянское сиръ
, болгарское сирота
, сербохорватское сирота
, словенское siro*ta
, чешское, словацкое siry
«сиротливый, осиротевший», польское sierota
, верхнелужицкое, нижнелужицкое syrota
. Значение у этих слов одинаковое: ребенок, лишившийся одного или более родителей, нищий»[4]
и делает вывод об общеславянском и даже индоевропейском происхождении этого слова, что указывает на его древность и подтверждает, что сирота был выделен из общей массы людей на ранних этапах развития общества. Этот смысл сохранился и в наши дни, однако появились и новые смыслы, новые категории детей – социальные сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей.

В Федеральном законе от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» среди основных понятий закона приводятся следующие определения:

Дети-сироты
– лица в возрасте до 18 лет, у которых умерли оба или единственный родитель;

дети, оставшиеся без попечения родителей
– лица в возрасте до 18 лет, которые остались без попечения единственного или обоих родителей в связи с отсутствием родителей или лишением их родительских прав, ограничением их в родительских правах, признанием родителей безвестно отсутствующими, недееспособными (ограниченно дееспособными), находящимися в лечебных учреждениях, объявлением их умершими, отбыванием ими наказания, нахождением в местах содержания под стражей; уклонением родителей от воспитания детей или от защиты их прав и интересов, отказом родителей взять своих детей из воспитательных, лечебных учреждений, учреждений социальной защиты населения и в иных случаях признания ребенка оставшимся без попечения родителей в установленном законом порядке.

Разводя понятия дети-сироты
и дети, оставшиеся без попечения родителей
, закон, тем не менее, гарантирует им равные дополнительные права и гарантии в получении образования (ст. 6), медицинского обслуживания (ст. 7), жилого помещения (ст. 8), дополнительные гарантии права на труд (ст. 9).

Близкими, но не тождественными этой категории, согласно российскому законодательству является понятие, содержащееся в Федеральном законе от 24.07.1998 № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации»: дети, находящиеся в трудной жизненной ситуации
(более широкая категория, включающая в том числе и детей, оставшихся без попечения родителей). По мнению Ф.М. Бородкина, понятие трудная жизненная ситуация
как раз соответствует социальной эксклюзии[5]
.

Федеральный закон от 24.06.1999 № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» оперирует понятием дети, находящиеся в социально опасном положении
. Это дети, которые вследствие безнадзорности или беспризорности оказались в обстановке, представляющей опасность для их жизни или здоровья, либо не отвечающей требованиям к их воспитанию или содержанию, либо совершающие правонарушения или антиобщественные действия. Этот же закон дает определение таким детям: безнадзорные и беспризорные:

безнадзорный
– несовершеннолетний, контроль за поведением которого отсутствует вследствие неисполнения обязанностей по его воспитанию, обучению и содержанию со стороны родителей или законных представителей либо должностных лиц; беспризорный –
безнадзорный, не имеющий места жительства и (или) места пребывания.

В ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», по мнению А.М. Нечаевой, мы тоже можем наблюдать «смешение понятий беспризорный и безнадзорный, употребляемых в тексте этого закона одной строкой»[6]
.

Однако такое смешение понятий можно заметить и в научных изданиях. Например, в Российской педагогической энциклопедии читаем: «Б
еспризорность детская
– отсутствие у детей и подростков семейного или государственного попечения, педагогического надзора и нормальных условий жизни»[7]
. Но ведь под такое определение попадает и безнадзорность, при которой педагогический, равно как и иной надзор над ребенком отсутствует. Там же: «с
иротство –
негативное социальное явление, характеризующее образ жизни несовершеннолетних детей, лишившихся попечения родителей»[8]
. Согласно этой логике, сиротство – это образ жизни детей, оставшихся без попечения родителей, но не сирот в классическом смысле этого понятия.

Л.С. Кочкина разводит понятия «натуральное сиротство» и «социальное сиротство». Первое она определяет как «случай, когда родителей у ребенка нет или они неизвестны» (дети-сироты или подкидыши), а второе использует, характеризуя «детей, оставшихся без попечения родителей в случае, когда общество проявляет функциональное неудовлетворение тем, как родители их воспитывают, и берет эти функции на себя» [9]
.

Для Е.Б. Бреевой решающим фактором для отнесения ребенка к категории детей-сирот является его проживание в интернатном учреждении, она определяет понятие социального сиротства следующим образом: «Это дети, имеющие родителей, но вынужденные жить вне своего дома – в детских домах, приютах, интернатах»[10]
. Получается путаница – теперь уже «классические» сироты не попадают под определение детей-сирот.

Более подробной является классификация «осиротевших детей» О.А. Дорожкиной, в которой она выделяет следующие категории: «Отказные дети; дети-подкидыши; дети, чьи родители находятся продолжительное время в местах лишения свободы или неизлечимо больны; дети, родители которых безвестно отсутствуют»[11]
. Эти дети чаще всего и оказываются воспитанниками интернатных учреждений. Но в детский дом может попасть и ребенок-сирота, и беспризорник, а потому в обыденной речи все эти понятия часто употребляются как синонимы.

Мы будем использовать понятие дети-сироты
как обозначающее детей, физически лишенных своих родителей, или лишенных родительской заботы, по какой бы причине это лишение не наступило. В эту же категорию мы отнесем как частный случай беспризорных детей.

Понятие дискурса. Методология и методика дискурсивного анализа

Социальные проблемы (в частности, проблема сиротства) не существуют независимо от нас, а являются результатом коллективного определения. От того, каким образом определяется проблема сиротства, будет в значительной степени зависеть выбор стратегии общества в целом по отношению к этой социальной группе: стремлению к интеграции в общество, или, напротив, к социальному исключению.

Особая роль в упорядочении и производстве социальной реальности отводится языку. Еще Э. Дюркгейм утверждал, что человек воспринимает мир через призму базовых категорий, которые отображают коллективные представления и общественное устройство, упорядочивают социальные отношения и таким образом воспроизводят социальные солидарности. По мнению П. Бергера и Т. Лукмана без понимания языка невозможно понять социальную реальность: «общие объективации повседневной жизни поддерживаются главным образом с помощью лингвистических обозначений. Кроме того, повседневная жизнь - это жизнь, которую я разделяю с другими посредством языка. Понимание языка существенно для понимания реальности повседневной жизни»[12]
. Поэтому адекватным методом исследования нам представляется анализ дискурсов о сиротах и сиротстве. Вслед за Л. Витгенштейном «нам представляется, будто мы должны проникнуть в глубь явлений, однако наше исследование направлено не на явления, а, можно сказать, на «возможности» явлений. То есть мы напоминаем себе о типе высказывания, повествующего о явлениях».[13]

Дискурсивный подход предлагает нам «трактовать дискурсы как практику, которая систематически формирует объекты, о которых они (дискурсы) говорят».[14]
П. Рикер определил дискурс как акт, посредством которого кто-либо говорит что-либо о чем-либо на основе кодов коммуникации[15]
, а Н. Филлип, Т. Лоуренс и С. Харди - как систему утверждений, конструирующих объект.[16]
Проблема дискурса, его легитимации, имеет и политическое измерение – ведь тот, кто господствует над языком, получает в свои руки и власть над обществом, право контролировать и сортировать тех, кто не наделен подобной властью.

В нашем случае исключение или интеграция будут следствием определенных знаний, распространяемых через тексты, разговоры людей между собой. Интересны те действия, которые приводят, в конечном счете, к изменению дискурса. Когда происходят такие изменения, новые или неожиданные действия подвергаются приписыванию значений, действующих в дискурсе. Любопытно и обратное: как постепенное распространение определенного типа дискурса может трансформировать существующие социальные практики.

Из множества существующих подходов мы предпочли критический дискурс-анализ Нормана Фэркло[17]
, поскольку именно он акцентирован на исследовании изменений и не только придает большое значение активной роли дискурса в социальном конструировании мира, но и учитывает, что сам дискурс является продуктом иных недискурсивных практик.

Известно, что содержание и значимость тех или иных фактов в значительной степени зависит от того, в рамках какой дискурсивной системы они рассматриваются. Каждый тип дискурса основан на специфической иерархической системе суждений, которая наполнена определенным семантическим содержанием.[18]
Политический (властный) дискурс строится как диалогическое противопоставление «своей» (правильной) и «чужой» (ошибочной) точек зрения, причем в условиях тоталитарного государства любое высказывание дискурса власти наделяется статусом абсолютной истинности, а инакомыслие трактуется как ошибочное мнение или сознательная ложь. Однако, политический дискурс неоднороден, в нем можно выделить несколько устойчивых типов, которые, если следовать тезаурусу Н. Фэркло, в совокупности составляют порядок дискурса. Эти типы могут меняться во времени, но некоторые из них могут оказаться достаточно стабильными.

При анализе мы отметили, что в каждом из дискурсов дети-сироты являются действующим лицом, представляющим собирательный тип (образ) с определенными характеристиками. Этот тип получает определенное наименование, выраженное семантически в текстах, что очень важно, поскольку процедура называния составляет основу любого высказывания.

Формируются разные представления о том, что это за образ и какими поведенческими характеристиками он обладает и, соответственно, разные его наименования. Этот образ по разному представляет нам сущность проблемы сиротства и предлагает разные меры по ее разрешению. Каждый тип дискурса по-своему определяет те действия, которые следует предпринимать в решении проблемы сиротства. И эти действия могут способствовать интеграции детей-сирот в общество, или, напротив, приводить к социальному исключению.

Анализ современного политического дискурса
осуществлялся по публикациям в СМИ материалов представителей властных структур различного уровня. Для проведения анализа нами были использованы интервью и статьи сотрудников городских, областных, федеральных органов исполнительной и законодательной власти (в том числе руководителей отделов социальной защиты населения), депутатов, представителей правоохранительных органов, опубликованные за период с 2002 г. по 2005 г. в Российской газете[19]
и прозвучавшие в еженедельной передаче «Народ и власть» (радиокомпания «Маяк») (всего 44 документа).

Для того чтобы можно было проводить анализ документов, мы их систематизировали и хранили в базе данных. Каждый документ в базе данных кодировался в соответствии с несколькими категориями: порядковый номер документа в таблице; источник информации; название статьи (радиопередачи); дата публикации (эфира); категории, определяющие образ ребенка-сироты (детей-сирот); категории, определяющие поведенческие характеристики ребенка-сироты (детей-сирот); предлагаемые автором способы решения проблемы сиротства; тип дискурса.

Современный политический дискурс оказался достаточно разнородным. Мы выделили в нем три основных типа: дискурс социальной опасности, социального самооправдания, и зарождающийся дискурс социального партнерства.

Типы современного политического дискурса о сиротстве.

Дискурс социальной опасности (исключение и отчуждение): «источник будущих сидельцев»

Этот далеко не новый, но достаточно часто встречающийся тип дискурса наиболее характерен для представителей силовых структур (хотя и не только для них). Образ ребенка-сироты в данном типе дискурса парадоксально не отличим от образа его сверстника 1920-х годов[20]
.

Дети-сироты, представляющие угрозу обществу (и в частности, общественному порядку) предстают перед нами в определении депутатов Мосгордумы как «бродяжки», «беспризорники», «малолетние попрошайки», «воришки».[21]
А заместитель Генерального прокурора России называет их «армия безнадзорных детей», «уличные оборванцы», «беспризорная вольница», «подвальные бродяжки», «миллионная армия маленьких изгоев», «стая несовершеннолетних преступников», «бесприютная малолетняя часть общества».[22]

Чиновник уверен, что «миллионная армия маленьких изгоев уже сегодня представляет большую опасность для общества», ведь они «впитывают идеологию социального дна, где жестокость, насилие и протестное поведение становятся стилем жизни», и напоследок резюмирует: «Вот он - источник будущих сидельцев».[23]
И снова власть рисует нам знакомый образ беспризорных: они, конечно же «не местные», «не наши». Они «бомжуют», «приехали в Москву из других городов» и у них «нет документов». Портрет «представителей андеркласса» дополняется тем, что они «нигде не учатся, не умеют писать и читать». Они «могут получить базовые знания в приютах», но «особо к этому не стремятся».[24]
Однако, несмотря на неграмотность, они «участвуют во взрослых преступлениях: сутенерстве, притоносодержательстве, мошеннических действиях с валютой и ценными бумагами».[25]

Воспринимая детей-сирот как опасность и угрозу общественному устройству, чиновники рассуждают о возможных последствиях реализации этой угрозы: «Трудно и боязно даже представить, что будет еще через десять лет, когда вся эта стая несовершеннолетних преступников вырастет, окрепнет и осознает себя реальной физической силой. Кому в наследство мы готовимся передать страну?».[26]

Предлагаемые меры не новы: «сокращать приток», «выловить», «бороться», «направить на путь истинный». Делать это предлагается все тем же правоохранительным органам: «милиция пытается их (детей) выловить и направить на путь истинный. Милиция устраивает для неблагополучных подростков экскурсии по местам не столь отдаленным».[27]
Кроме мер надзорного характера данный тип дискурса инициирует и правовые: «ускорить принятие федерального закона "О защите детей от информации, наносящей вред их здоровью, нравственному и духовному развитию", внести некоторые изменения в Уголовный кодекс и Кодекс об административных правонарушениях».[28]

Мы видим практически те же идеи, которые развивали носители дискурса социальной опасности в 20-е гг. и так же, как и тогда, возникает ощущение тупика и невозможности изменить ситуацию: «Только милиция сейчас занимается этими детьми. Ситуация как бы получается загнанная в тупик. То есть дети выявляются.
Мы прикладываем всевозможные усилия, мы их подкармливаем, питаем, лечим, оказываем необходимое медикаментозное лечение, одеваем, но это проблему не решает… Основную массу детей мы вернули либо в детские учреждения, откуда они совершили уходы самовольные, либо в семьи. Тем не менее уже по прошествии некоторого времени часть этих детей опять попала к нам».[29]

Видимо не случайно выразители идей исключения и отчуждения вспоминают именно опыт своих единомышленников 1920-х гг.: «Наверное, есть смысл вспомнить былой опыт и возродить на ином качественном уровне «республику Шкид».[30]
Так в современной России предлагается реанимировать методы борьбы с беспризорностью начала века. В результате создается ощущение бессмысленности, тупика, растет пессимизм. Наверняка не случайно то, что дискурс социальной опасности так популярен: ведь гораздо легче ужесточить режим наказания правонарушителей из низших слоев общества, нежели улучшить условия их жизни. Таким образом, дети, даже не совершив еще никакого проступка, оказываются стигматизированы дважды: первый раз как сироты, а второй – как потенциальные преступники.

Типы современного политического дискурса о сиротстве.

Дискурс социального самооправдания (поиск виноватых):

«жертвы нерадивых родителей»

Пожалуй, самый распространенный в современной России тип политического дискурса о сиротстве – дискурс социального самооправдания. Соглашаясь с тем, что сиротство представляет серьезную проблему, его носители ищут виноватых в сложившейся ситуации. При этом извечный вопрос «Кто виноват?» никак не может перейти к конструктивной стадии и пониманию «Что делать?». Чаще всего в проблемах сиротства обвиняются неблагополучные семьи. Мы назвали это дискурсом самооправдания, поскольку обвинение нерадивых родителей позволяет представителям власти снять с себя ответственность за неэффективные действия или бездействие, и оправдать себя.

Этот тип дискурса в основном определяет детей-сирот через характеристики их родителей. Подчеркивается либо неблагополучие семьи, либо отсутствие должного отношения к детям со стороны родителей. Сироты предстают перед нами как «дети из неблагополучных семей»[31]
, «дети нелегалов»[32]
, «безнадзорные, т.е. дети при живых родителях»[33]
, «дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей».[34]

Сами дети при таком определении остаются в тени и не имеют выраженных характеристик, за исключением того негативного влияния, которое оказывает на них семейное неблагополучие. Они «страдают, подвергаются насилию со стороны родителей или опекунов»[35]
, «страдают от беспечности родителей».[36]

Зато этот тип дискурса самое пристальное внимание уделяет родителям детей-сирот, их семейным проблемам. Не подвергается сомнению тезис о том, что воспитание детей является прямой обязанностью их родителей, в то время как соответствующие институциональные структуры такой ответственности не несут. Напротив, они могут и должны спросить с таких родителей и привлечь их к ответственности в случае нарушения: «Я считаю, что одна из главных причин - это слишком мягкий спрос с родителей. В свое время вообще отменили статью "За тунеядство", потому что решили, что это нарушение прав человека: хочет человек - работает, хочет - не работает… Это стало первым стимулом для возникновения беспризорности. Родители не работают, многие посылают своих детей побираться. ... развратили целое поколение, и это развращенное поколение своих детей достойными людьми не вырастит».[37]

В центре внимания оказывается невыполнение или неадекватное выполнение родителями своих родительских ролей. Особо подчеркиваются негативные характеристики родителей, которые выступают не как социальные, а скорее как их личностные проблемы. Чаще всего речь идет о пьянстве, которое влечет за собой и другие пороки, например, лень и нежелание трудиться: «Основная причина – пьянство родителей. По этой же причине они не задерживаются на работе, а затем и вовсе теряют желание что-либо делать». В категории нерадивых родителей оказываются не только пьющие, но и, например, малообеспеченные: «Другая категория семей – малообеспеченные. Около 2000 семей, в которых воспитывается 2895 детей, имеют доход менее 400 рублей на человека. У некоторых единственным доходом является детское пособие. Однако желания устроиться на работу, а в нашем городе, к счастью, такая возможность есть, чаще всего не имеют»[38]
.

О причинах же, приводящих к пьянству, безработице и малообеспеченности предпочитают умалчивать. Подобная трактовка напоминает концепцию андеркласса, в которой бедные сами оказываются виноватыми в своей бедности, поскольку не желают трудиться и не предпринимают достаточно усилий, чтобы выбраться из нищеты.

Поскольку родители оказываются такими недобросовестными, данный тип дискурса подчеркивает необходимость усиления социального контроля: «Их родители забыли, что есть такая обязанность – растить детей. И, что характерно, никакой ответственности за это они, как правило, не несут»[39]
.

Все чаще озвучиваются идеи ужесточения ответственности родителей за воспитание детей. Сегодня единственной действующей мерой остается лишение родительских прав, которое чаще всего означает для ребенка окончательный разрыв с семьей. Сторонники жестких методов признают, что эта мера далеко не всегда срабатывает, и даже напротив – «развязывает руки» таким родителям и потому предлагают привлекать их к административной и уголовной ответственности, считая лучшим средством воспитания исправительные работы, а то и тюремное заключение. Сотрудник прокуратуры Челябинской области сетует: «Прокуратура уже не раз выходила в Государственную Думу с предложением увеличить ответственность родителей за ненадлежащее исполнение обязанностей, жестокое обращение с детьми. 156-я статья Уголовного кодекса даже не предусматривает реальное заключение, а штраф с таких родителей, как правило, не возьмешь»[40]
.

В этой ситуации для ребенка остается только одна надежда – государственное попечение: «Мы не можем оставить ребенка в семье, где ему жить опасно, и не оставим! И если взяли на себя миссию его обеспечения, то должны это делать, и делаем сегодня достойно».[41]

В то же время этот тип дискурса имеет конструктивную составляющую, поскольку способен инициировать профилактическую работу с семьями, в которых возникает риск детской безнадзорности. Но нет полной уверенности в том, что эта профилактика будет осуществляться в форме социальной поддержки, а не приведет к ужесточению социального контроля и проявлению исключения уже по отношению к проблемным семьям.

Типы современного политического дискурса о сиротстве.

Дискурс социального партнерства

(интеграция общества в решении проблем детей-сирот)

Этот тип дискурса не столь широко распространен, как проанализированные выше. Он, по-видимому, только выделяется из дискурса самооправдания вследствие осознания неэффективности лишь обвинения неблагополучных семей. Интересно, что его носителями являются представители именно муниципальных, а не федеральных органов власти, в повседневной деятельности которых важное место занимает решение проблем детей-сирот. Дискурс социального партнерства представляет собой новую попытку ответить на вопрос «Что делать?». Он тоже признает существование проблемы семейного неблагополучия, однако предлагает другой путь ее решения: не усиление социального контроля, а оказание социальной помощи и поддержки не только со стороны государственных структур, но и профессиональных объединений, общественных организаций, СМИ. Т.е. решение проблем детей-сирот представляется как некое коллективное действие, предполагающее интеграцию различных сил общества и государства.

Данный тип дискурса описывает «детей-сирот» и «детей из неблагополучных семей» отнюдь не как объект социальной помощи, а скорее как самостоятельных субъектов, при этом акцентирована не только их социальная полезность, как это мы видели в соответствующем типе дискурса власти 20-х гг., но и субъектность, личностная самоценность. Дети «занимаются благоустройством территории, на которой они живут»; в приютах «созданы хорошие цветники, посажены кустарники, деревья, за чем и ухаживают сами дети»: «систематическое участие в труде вместе со сверстниками и взрослыми помогает детям установить тесные контакты с другими детьми, формирует навыки делового общения, творческой взаимопомощи и ответственности». О родителях этих детей тоже известно, что они «не работали, многие не имели постоянного места жительства, что затрудняло их розыск»[42]
.

Однако эта трактовка приводит не к обвинению неблагополучных семей, а к пониманию и осмыслению их проблемы как социальной, ответственность за которую нельзя возлагать исключительно на сами проблемные семьи: «...нет в обществе благополучной основы для того, чтобы в семье рождались дети, чтобы они были любимы и имели достаток. Мы говорим — «средний слой». Но ведь его нижняя и верхняя границы так далеко друг от друга, что нижний скорее относится к нищим. Отец с матерью заняты поисками куска хлеба, а не воспитанием. Отсюда и безнадзорность. Задача общества — воспитывать детей не в казенных домах, а в семьях».[43]

Этот тип дискурса признает существование социального неравенства и рассматривает сиротство как его следствие. Это проблема всего общества, «проблема всей России».[44]
Принятие на себя ответственности за проблему сиротства ведет к предложению новых путей ее решения. Поскольку общество и государство наравне с родителями объявляются ответственными за детей, то и решение предполагает объединение усилий всех сторон.

Особая роль в профилактике социального сиротства отводится общественным организациям и объединениям, как важнейшим структурам гражданского общества. Создаваемые при интернатных учреждениях общественные ассоциации родителей и педагогов, попечительские советы, ассоциации выпускников, объединения инвалидов, основными направлениями деятельности которых являются работа с родителями и с детьми, с дезадаптированными семьями, социальная реабилитация детей с ограниченными возможностями, способны работать эффективно именно потому, что здесь объединяют усилия как государственный, так и негосударственный сектора общества. И порой общественные организации могут решить те вопросы, которые не решаются государственными структурами: «организации в своем развитии достигли того уровня, когда они способны не только влиять на общественное мнение, но и самостоятельно решать отдельные социальные проблемы, в частности проблему социального сиротства».[45]

Но не только общественные организации могут играть важную роль в решении проблем сиротства, также «в последнее время в сторону профилактики социального сиротства повернулись объединения профессионалов»[46]
, «работать в данном направлении нам помогают СМИ».[47]
Большое значение в данном типе дискурса отводится сотрудничеству всех сторон. Подчеркивается важная роль социального партнерства как в разработке социальных программ, так и в решении социальных проблем, оказании социальных услуг клиентам. Властным структурам же в данном типе дискурса отводится ответственная роль координатора, направляющего совместные усилия сторон: «Власть не могла не заметить этот серьезный общественный потенциал в решении социальных городских проблем и приняла ряд нормативных документов, направленных на развитие, поддержку и использование этого потенциала в социальной сфере.... Социальное партнерство власти с общественными организациями позволяет эффективно решать острые социальные проблемы при недостаточности собственных сил и средств».[48]

Итак, анализ современного политического дискурса
о сиротстве
позволяет выделить три его типа: дискурс социальной опасности, социального самооправдания и социальной интеграции. Дискурс социальной опасности влечет за собой исключение детей-сирот из общества. Дискурс социального самооправдания рассматривает детей как жертв нерадивых родителей и обвиняет неблагополучную семью. Он может способствовать как усилению профилактической работы с родителями, так и вести к ужесточению социального контроля и исключению самих неблагополучных семей. Зарождающийся дискурс социальной интеграции появляется вследствие осознания неэффективности обвинения семьи, поскольку лишение родительских прав приводит лишь к деградации семьи, но не к ее восстановлению, и рассматривает сиротство как проблему общества в целом. Ребенок предстает с точки зрения этого дискурса как активная развивающаяся личность, а решение проблемы социального сиротства видится в интеграции всего общества, в сотрудничестве государственных структур, общественных организаций, профессиональных объединений, СМИ.

Необходимо отметить, что наиболее распространенными характеристики всех трех типов современного политического дискурса о сиротстве настоящее время являются дискурс социальной опасности и социального самооправдания, не способствующие успешной интеграции детей-сирот в общество. Об уменьшении социального исключения и включении детей-сирот в общество можно будет говорить лишь тогда, когда укрепится дискурс социальной интеграции и в дискурсивном пространстве получит приоритет идея общей ответственности в ее конструктивном выражении.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Определите понятия безнадзорности, беспризорности и социального сиротства.

2. Что понимается под дискурсом? Какова методология его исследования?

3. Какие типы современного дискурса о сиротстве можно выделить?

4. Раскройте содержание дискурса социальной опасности. К каким последствиям может привести широкое распространение данного типа дискурса в современном российском обществе?

5. На чем основан дискурс социального самооправдания? Почему он так назван? Приведите примеры проявления данного типа дискурса в учебной литературе по проблемам сиротства.

6. На чем основан дискурс социального партнерства? Докажите, что распространение этого типа дискурса положительно скажется на решении проблем детей-сирот.

Практическое задание:

Познакомьтесь с приведенным ниже фрагментом базы данных дискурса СМИ о сиротстве и с технологией анализа дискурса, описанной в теоретическом блоке данного модуля. Сделайте подборку статей в местных СМИ (газеты «Молот», «Наше время», «Южная столица и пр.) и проведите анализ дискурса о сиротстве по материалам прессы за последний год. Сравните полученные результаты анализа с данными, приведенными в теоретическом блоке. Проанализируйте динамику современного политического дискурса о сиротстве; покажите, какой тип дискурса преобладает в региональном дискурсивном пространстве.

Дискурс СМИ о сиротстве (фрагмент базы данных)

№ пп	Документ	Дата	Название и тема статьи	Образ	Характеристики	Решение	Тип дискурса
	РГ	06.09. 05	«Мимо школы. Тысячи детей в столице не пошли учиться 1 сентября» Тема: бродяжничество и непосещение школы	бродяжки, дети нелегалов, беспризорники, малолетние попрошайки, воришки	бомжуют, приехали в Москву из других городов, нет документов, нигде не учатся, не умеют писать и читать, стаями собираются в областном центре.	отправляют к родственникам на родину, в детский дом, детей вовлекают в занятие попрошайничеством, разработать комплекс мер, направленных на сокращение притока иногородних, занимающихся бродяжничеством и попрошайничеством...	1

Типы дискурса располагаются в базе под номерами:

1 - социальной опасности, 2 – социального самооправдания, 3 – социального партнерства.

Литература:

1. Астоянц М.С. Политический дискурс о сиротстве в советский и постсоветский период: социальная интеграция или социальное исключение? // Журнал исследований социальной политики. 2006. Т.4, №4. С. 475-500.

2. Астоянц, М.С. Мир сиротства в советской и постсоветской России – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

3. Астоянц, М.С. Социальная эксклюзия в современном российском обществе: социокультурный анализ – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

4. Беспризорность // Российская педагогическая энциклопедия. Online: http://www.otrok.ru/teach/enc

5. Бреева Е.Б. Социальное сиротство. Опыт социологического обследования // Социологические исследования. 2004. № 4.

6. Рикер П. Герменевтика и метод социальных наук // Герменевтика. Этика. Политика. М.: АО «KAMI» - Изд. Центр «Academia», 1995.

7. Сиротство // Российская педагогическая энциклопедия. Online: http://www.otrok.ru/teach/enc

8. Социология: Энциклопедия / Сост. А.А. Грицанов, В.Л. Абушенко, Г.М. Евелькин, Г.Н. Соколова, О.В. Терещенко. Минск, 2003.

9. Трофимова Е.И. Сирота в языке, верованиях и обрядах. Online: http://www.ruthenia.ru

10. Филлипс Л. Дж., Йоргенсен М. В. Дискурс-анализ. Теория и метод / Пер. с англ. Харьков: Издательство Гуманитарный центр, 2004.

Тема 2

Федеральное законодательство по вопросам профилактики семейного неблагополучия и социального сиротства

Теоретический блок

В России основными законодательными актами, обеспечивающими защиту прав детей, оставшихся без попечения родителей, является Семейный кодекс РФ, принятый Государственной думой 8 декабря 1995 года, включающий раздел «Формы воспитания детей, оставшихся без попечения родителей». Федеральный закон от 21 декабря 1996 года № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей". Федеральный закон от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации».

Перечисленные законы создают правовую основу системы государственного обеспечения детей, оставшихся без попечения родителей. Эта система включает совокупность норм, гарантирующих соблюдение прав детей, оставшихся без попечения родителей, специальные организованные структуры. Совокупность норм, гарантирующих соблюдение прав детей, оставшихся без попечения родителей, предусматривает меры по защите жилищных прав детей, по их материальному обеспечению, по реализации прав на получение общего и профессионального образования, прав на трудоустройство и др.

Существующее законодательство в соответствии с Конвекцией о правах ребенка предусматривает различные формы устройства детей, оказавшихся без попечения родителей: усыновление / удочерение, установление опеки или попечительства, передача на воспитание в приемную семью, передача на воспитание в специальные учреждения для данной категории детей и др. Законодательство предусматривает создание особых структур, функцией которых является защита прав детей, оставшихся без попечения родителей. Это органы опеки и попечительства, а также воспитательные, лечебные и другие учреждения для детей, оставшихся без попечения родителей. Органы опеки и попечительства призваны выявлять детей, нуждающихся в защите их прав, ведут учет, избирают формы их устройства, осуществляют последующий контроль за условиями их содержания, воспитания и образования.

Правовую основу социальной защиты детства в нашей стране составляет ряд документов, важнейшим из которых является Конвенция ООН о правах ребенка, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 20.09.1989 и вступившая в силу 2.10.1990. Конвенция является сегодня основным правозащитным документом на международном уровне. В 1990 году ее ратифицировали 20 государств, к 2002 году – 191 государство. Россия ратифицировала Конвенцию 2.10.1990 г. Первоочередными среди важнейших прав детей в ней названы: право ребенка на семью и нормальные условия для полноценного умственного, физического и духовного развития. Конвенция – это не столько перечень прав ребенка, сколько всеобъемлющий список обязательств, которые государства, принявшие Конвенцию, готовы признать в отношении прав ребенка. После ратификации Конвенции ООН о правах ребенка, российское законодательство стало приводить свои законодательные и подзаконные акты в соответствие с требованиями Конвенции. В январе 1992 г. были подписаны «Всемирная декларация об обеспечении выживания, защиты и развития детей» и «План действий по ее осуществлению». Но необходимы были особые усилия по охране и заботе, предусмотренные Конвенцией о правах ребенка, включая надлежащую правовую защиту детей.

Практическим шагом по реализации целей и задач Конвенции стал Указ Президента РФ от 1.07.1992 «О первоочередных мерах по реализации Всемирной Декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей в 1990-е годы». Основные направления государственной социальной политики по улучшению положения детей были утверждены Указом Президента РФ 14.10.1995. Целью государственной социальной политики по улучшению положения детей на период до 2000 г. являлось преодоление нарастания негативных тенденций и стабилизация положения детей, создание реальных предпосылок для положительной динамики процессов жизнеобеспечения детей. В том же году был принят новый Кодекс о семье, который стал основой для разработки и создания нового подхода к системе социальной защиты семьи и детства. В 1997 г. в России открылось представительство Детского фонда ООН. По его предложению в России появились уполномоченные по правам ребенка. В Ростовской области уполномоченный по правам ребенка работает лишь с 2007 г.

Первым российским законом, направленным на закрепление и защиту прав ребенка, и устанавливающим гарантии их обеспечения, стал Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ» № 124-ФЗ, принятый Государственной Думой в 1998 г. Он устанавливает основные гарантии прав и законных интересов ребенка в целях создания правовых, социально-экономических условий для их реализации.

Основной документ в сфере профилактики социального сиротства – принятый в 1996 г. Семейный кодекс РФ, который гласит, что «Ребенок имеет право на защиту от злоупотреблений со стороны родителей (лиц, их заменяющих). При нарушении прав и законных интересов ребенка… ненадлежащем выполнении родителями (одним из них) обязанностей по воспитанию, образованию… при злоупотреблении родительскими правами ребенок вправе самостоятельно обращаться… в орган опеки и попечительства, а по достижении возраста четырнадцати лет – в суд. Должностные лица организаций и иные граждане, которым станет известно об угрозе жизни и здоровью ребенка, о нарушении его прав и законных интересов, обязаны сообщить об этом в орган опеки и попечительства по месту фактического нахождения ребенка. При получении таких сведений орган опеки и попечительства обязан принять необходимые меры по защите прав и законных интересов ребенка» (пп. 2, 3 ст. 56 СК РФ) [49]
.

В Семейном кодексе подробно описан только один способ действия властей в случае, когда нахождение в семье угрожает жизни и здоровью ребенка, – его изъятие (СК определяет это действие как «отобрание»). Почти всегда это сопровождается «ограничением родительских прав» (ст. 73 СК РФ) либо «лишением родительских прав» (ст. 69 СК РФ). Главным исполнителем большинства этих функций является орган опеки и попечительства[50]
. На практике, однако, он зачастую представлен одним специалистом по защите прав детей на 5 тыс. детского населения, и то не везде.

Семейный кодекс закрепил за родителями право совместного воспитания детей в семье согласно их представлениям о наилучшем воспитании. Акцент государственной поддержки смещен в сторону сохранения семьи (как на институциальном уровне, так и на уровне конкретной семейной группы) и содействия семье при выполнении задач воспитания детей. Значительно усложнилась процедура лишения родительских прав. Изъятие ребенка из семьи становится возможно только по решению суда, а разлучение братьев и сестер в случае лишения родительских прав и определения места жительства детей не допускается. Безусловно, на практике остается множество проблем и препятствий реализации этого принципа. Семейным кодексом закрепляется выявление детей, оставшихся без попечения родителей, за дошкольными образовательными, общеобразовательными, лечебными учреждениями (статья 122). Это своего рода первичная профилактика социального сиротства. Органы опеки и попечительства обязаны устроить детей под опеку (статья 123). Для этого мобилизуется ресурс социальных сетей семьи. Это своеобразная профилактика социального сиротства, поскольку за ребёнком в данном случае в идеале должна осуществляться забота и должный уход со стороны родственников.

Меры социальной поддержки граждан, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, регулирует Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. N 195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации»[51]
, который стал правовой базой создания центров социального обслуживания, центров помощи семье и детям, которые, согласно статье 13, должны предоставлять консультации «социально-бытового и социально-медицинского» характера, психолого-педагогическую помощь, социально-правовую помощь.

Федеральный закон от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" определяет общие принципы, содержание и меры социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также лиц из их числа в возрасте до 23 лет.

Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации»[52]
предусматривает поддержку «семьи в целях обеспечения воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе» (статья 4). В случае неисполнения своих обязанностей родители лишаются права на воспитание ребёнка (статья 69 Семейного кодекса РФ от 29 декабря 1995 г. №223-ФЗ[53]
). Этот закон определяет ряд ключевых понятий: это дети, находящиеся в трудной жизненной ситуации, социальная адаптация ребенка, социальная реабилитация ребенка, социальные службы для детей. Статья 4. данного ФЗ определяет цели и принципы государственной политики в интересах детей: осуществление прав детей, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, недопущение их дискриминации, упрочение основных гарантий прав и законных интересов детей, а также восстановление их прав в случаях нарушений; формирование правовых основ гарантий прав ребенка; содействие физическому, интеллектуальному, психическому, духовному и нравственному развитию детей, воспитанию в них патриотизма и гражданственности, а также реализации личности ребенка в интересах общества и в соответствии с не противоречащими Конституции Российской Федерации и федеральному законодательству традициями народов Российской Федерации, достижениями российской и мировой культуры. Государственная политика в интересах детей является приоритетной и основана на следующих принципах: законодательное обеспечение прав ребенка; поддержка семьи в целях обеспечения воспитания, отдыха и оздоровления детей, защиты их прав, подготовки их к полноценной жизни в обществе; ответственность должностных лиц, граждан за нарушение прав и законных интересов ребенка, причинение ему вреда; поддержка общественных объединений и иных организаций, осуществляющих деятельность по защите прав и законных интересов ребенка.

На сегодняшний день на федеральном уровне базовым законом в области профилактики социального сиротства является Федеральный закон от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»[54]
. Основные понятия данного законодательного акта можно условно разделить на две группы: ориентированные на несовершеннолетних и ориентированные на семью. В первую группу входят те несовершеннолетние, которые уже подверглись эффекту семейного неблагополучия («безнадзорный», «беспризорный», «несовершеннолетний, находящийся в социально опасном положении»). Что касается другой группы, то здесь акцентируется внимание на профилактике безнадзорности непосредственно в самой семье («семья, находящаяся в социально опасном положении», «индивидуальная профилактическая работа», «профилактика безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»). Статья 4, статья 9 ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» определяют делегирование полномочий по профилактике безнадзорности и правонарушений таким ведомствам, как: комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав; органы управления социальной защитой населения; органы управления образованием; органы опеки и попечительства; органы по делам молодежи; органы управления здравоохранением; органы службы занятости; органы внутренних дел.

Приоритетом становится работа с семьёй, ещё существующей, ещё не распавшейся, а также создание инфраструктуры социальных служб, предоставляющей широкий спектр услуг таким семьям. Профилактика социального сиротства может исходить из пропаганды здорового образа жизни среди несовершеннолетних и их семей. Эта деятельность вменяется в обязанность органам здравоохранения (статья 18, пункт 1). Часть 3 п. 1 ст. 11 ФЗ № 120 «
Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» обязывает комиссии по делам несовершеннолетних и защите из прав обеспечивать «осуществление мер, предусмотренных законодательством Российской Федерации, по координации деятельности органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних».

Федеральный закон от 29 декабря 2006 г. № 256 «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей»[55]
предоставляет дополнительную базу для родителей и их детей в случае рождения второго ребёнка – материнский капитал. Увеличение количества рождаемых детей, а также латентная профилактика социального сиротства – курс данного законодательного акта. В отношении последнего направления, государство ставит условия, согласно которым через три года после рождения ребёнка можно будет воспользоваться денежными выплатами на нужды ребёнка. Статья 3 служит своеобразным фильтром в отношении родителей, которые лишены родительских прав, и которые, возможно, пытаются восстановиться. Однако всплеск рождаемости может повлечь за собой после получения материнского капитала всплеск социальных сирот. Поэтому в перспективе данный закон может оказаться неуспешным в его реализации, поскольку система контроля распределения семьями полученных средств не разработана. В то же время, эксперты отмечают, что предоставление государственной поддержки в форме материнского капитала никак не повлияло на количество отказов от детей в родильных домах.

Распоряжением Правительства Российской Федерации от 26 января 2007 г. № 79-р была утверждена Концепция федеральной целевой программы «Дети России» на 2007 - 2010 годы («Российская газета №22, 02.02.2007). Общее руководство по реализации Программы возложено на Минздравсоцразвития России. Целью Программы является «обеспечение комплексного подхода к созданию благоприятных условий для улучшения жизнедеятельности и здоровья детей, к решению проблем неблагополучия семей с детьми».

Мероприятия подпрограммы "Дети и семья" направлены на оказание помощи семье, находящейся в трудной жизненной ситуации, повышение эффективности работы по предупреждению семейного неблагополучия и профилактике социального сиротства. В рамках направления "Профилактика безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" предусматривается решение следующих задач: развитие новых форм профилактики семейного неблагополучия; защита прав и интересов детей; укрепление системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних; развитие инновационных технологий и форм профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, в том числе в условиях сельской местности; расширение доступности услуг по социальной реабилитации и адаптации детям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации.

Программа формировалась с учетом положений Послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 2006 года, в котором особый акцент был сделан на увеличение рождаемости и усиление государственной поддержки семей с детьми, на разработку механизма, позволяющего сократить количество детей, находящихся в учреждениях интернатного типа.

В последние годы произошло изменение основного вектора социальной политики в области защиты детства: от устранения последствий семейного неблагополучия к его профилактике, необходимость которого была очевидна уже давно. Выделение единой подпрограммы "Дети и семья" должно обеспечить комплексное решение проблем социализации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. В связи со спецификой проблем различных категорий детей эта подпрограмма включает три самостоятельных направления, в том числе и "Дети-сироты".

Первым единым документом, полностью регулирующим порядок установления, осуществления и прекращения опеки или попечительства над недееспособными или не полностью дееспособными гражданами, является Федеральный закон «Об опеке и попечительстве», принятый 11 апреля 2008 года. В соответствии с законопроектом органами опеки и попечительства являются органы исполнительной власти субъекта РФ, а их структура определяется высшим должностным лицом субъекта РФ. Контроль за их деятельностью и разработку методических материалов по вопросам их деятельности осуществляет уполномоченный Правительством РФ федеральный орган исполнительной власти.

Данный закон направлен на расширение прав нуждающихся в опеке и их опекунов. Впервые в нем вводится «ответственность опекунов за нарушение прав и законных интересов подопечных граждан». В частности, органы опеки теперь вправе отстранять опекуна от исполнения его обязанностей, если он использует своего подопечного в корыстных целях, оставляет сироту или немощного без присмотра и помощи.

Кроме того, устанавливается правовой статус опекунов и попечителей, упорядочиваются процедуры установления и прекращения опеки или попечительства, в том числе вводится упрощенный порядок их назначения. Также законопроект определяет правовой режим имущества подопечных, устанавливает ответственность опекунов или попечителей и органов опеки и попечительства. Согласно поправкам, назначение опекуна ребенку, достигшему десяти лет, может быть только с его согласия. Закон не допускает передачу братьев и сестер под опеку или попечительство разным лицам, за исключением тех случаев, когда это отвечает интересам ребенка.

Принятые изменения в указанные законодательные акты дают возможность установить опеку или попечительство над детьми по договору, в том числе по договору о приемной семье, либо в случаях, предусмотренных законами субъектов РФ, по договору о патронатной семье. Принятый закон вводит в Семейный кодекс РФ специальную главу, посвященную устройству детей, оставшихся без попечения родителей, в организации для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Назовите международные документы, составляющие основу отечественной нормативно-правовой базы по проблеме безнадзорности и социального сиротства.

2. Раскройте сущность положений Конвенции ООН о правах ребенка, посвященных изучаемой проблематике.

3. Какие законодательные акты Российской Федерации составляют правовую основу системы государственного обеспечения детей, оставшихся без попечения родителей?

4. Проанализируйте значение Семейного кодекса РФ для решения проблем безнадзорности и социального сиротства в нашей стране.

5. Какие меры социальной поддержки детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, предусматривает законодательство РФ? Какими законодательными актами регламентированы эти меры?

6. Изучите систему профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, изложенную в 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» и покажите роль и место различных ведомственных структур и общественных организаций в системе профилактики.

7. Если бы Вы могли инициировать принятие новых законодательных актов, или внесение изменений в существующие, какие бы из них Вы считали нужным внести на рассмотрение в связи с изучаемой проблематикой?

Практическое задание 1:

С 1 января 2008 года органами опеки и попечительства становятся органы исполнительной власти субъекта Российской Федерации, органы местного самоуправления лишаются указанной функции. В связи с этим внесены изменения в пять федеральных законов: Гражданский кодекс Российской Федерации, Семейный кодекс Российской Федерации, Федеральный закон № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», Федеральный закон № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», Закон Российской Федерации «Об образовании».

Эти изменения направлены на изъятие полномочий по опеке и попечительству у органов местного самоуправления и наделение этими полномочиями органов государственной власти субъектов Российской Федерации. Передача полномочий по опеке и попечительству потребовала внесения изменений в федеральные законы, содержавшие указания на то, что органами опеки и попечительства являются органы местного самоуправления. Проанализируйте внесенные в законодательство изменения и сделайте выводы о значении передачи полномочий для социальной поддержки детства в Российской Федерации.

Практическое задание 2:

Проанализируйте положения Федеральной целевой программы "Дети России" на 2007-2010 годы (подпрограмма «Дети и семья») по плану:

1. цели и задачи программы;

2. новизна программы по сравнению с ранее действовавшими программами;

3. основные показатели реализации программы, их обоснованность;

4. возможные последствия реализации программы для детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации и их семей.

Литература:

1. Альтшулер Б. Законодательная база РФ: проблемы и достижения // Найди меня, мама! Материалы в помощь журналисту. АНО «Студио-Диалог», 2006.

2. Конвенция ООН «О правах ребёнка».

3. Конвенция ООН о правах ребенка и ее реализация в современной России. Государственный НИИ семьи и воспитания, 2001.

4. Радина Н.К. Комплексная экспертиза нормативных документов по защите прав детей без попечения родителей // Журнал исследований социальной политики. Том 2, №2, 2004. С. 249-264.

5. Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. N 195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» // http://www.consultant.ru

6. Семейный кодекс РФ от 29 декабря 1995 г. №223-ФЗ // http://www.consultant.ru

7. Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» // http://www.consultant.ru

8. Федеральный закон от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» // http://www.consultant.ru

9. Федеральный закон от 29 декабря 2006 г. № 256 «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» // http://www.semya2008.ru

10. Федеральная целевая программа «Дети России» на 2007-2010 годы.

Тема 3

Региональное законодательство по вопросам профилактики семейного неблагополучия и социального сиротства

(Ростовская область)

Теоретический блок

Недавние реформы, изменившие практику распределения властных полномочий, существенно трансформировали систему социальной защиты населения в России. Реформой фактически осуществлен перенос правовой и финансовой ответственности в сфере социальной защиты с федерального уровня государственной власти на региональную власть, а также муниципалитеты.

К региональной категории были отнесены в частности и дети-сироты. Хотя законодательную базу социальной защиты детства на сегодня продолжают составлять «Конвенция ООН о правах ребенка», «Семейный кодекс Российской Федерации», Федеральные законы «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», «Об основах социального обслуживания в Российской Федерации», новая «Национальная программа поддержки детей-сирот», однако в связи с разграничением полномочий была разработана соответствующая региональная законодательная база.

В ведении региона была сохранена социальная поддержка детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, осуществляемая в Ростовской области на основании следующих областных законов: «О ежемесячной денежной выплате опекунам (попечителям)», «О мерах социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в части содержания в приемных семьях», «О социальном обслуживании населения Ростовской области», «О социальной поддержке детства в Ростовской области». Все муниципальные учреждения государственной поддержки детства в связи с разграничением полномочий были реорганизованы в областные, и непосредственно подчиняются областным министерствам и ведомствам, а их учредителем является администрация Ростовской области. Таким образом, например учреждения государственной поддержки детства в Ростовской области были возвращены с муниципального на региональный уровень, хотя в практиках их деятельности это мало что изменило – они как были встроены в довольно жесткую ведомственную вертикаль, подотчетны структурам регионального уровня, получали от них указания и рекомендации, так и продолжают это делать в новом статусе. Перемены эксперты связывают лишь с особенностями финансирования, но не направлений деятельности.

По мнению чиновников областной администрации, среди причин, по которым дети становятся социальными сиротами, главная – рост числа асоциальных семей, где родители либо лишены родительских прав, либо находятся в местах лишения свободы.[56]

Начиная с принятия Федерального закона «Об основах системы профилактики безнадзорно­сти и правонарушений несовершеннолетних» от 24.06.1999 года № 120-ФЗ, которым определены органы и учреждения системы профилактики и направления их деятельности, в Ростовской области начато формирование собственной нормативно-правовой базы по профилактике социального сиротства. Интересно, что по результатам проведенных нами интервью можно заметить, что чиновники в целом высказывают значительно более высокий уровень удовлетворенности состоянием нормативно-правовой базы, чем специалисты-практики, осуществляющие непосредственную работу с разными категориями детей из семей группы риска. Последние указывают на недостаточность регламентации их деятельности, нечеткость в разграничении полномочий в сфере профилактики сиротства.

В то же время, еще в 2002 г. заинтересованные министерства и ведомства области начали обсуждать проблемы разграничения полномочий, в связи с чем на заседании областной межведомственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав 20.06.02 утвержден «Порядок межведомственного взаимодействия органов и учреждений системы профилактики по выявлению, дальнейшему устройству и реабилитации безнадзорных и беспризорных детей в Ростовской области». Постановлением Администрации области от 24.04.02 № 192 утвержде­ны «Комплексные мероприятия по профилактике безнадзорности и правонару­шений несовершеннолетних на 2002-2003 годы».

С 1 июня 2002 г. в Ростовской области функционирует единый областной банк данных безнадзорных и беспризорных детей, созданный на основании постановления администрации Ростовской области № 233 от 20.05.2002 г. «Об утверждении Положения о едином областном банке данных безнадзорных и беспризорных детей». В формировании единого банка данных участвуют все ведомства, входящие в систему профилактики безнадзорности. Операторами банка данных являются территориальные органы социальной защиты населения. Единый областной банк данных сосредоточен в министерстве труда и социального развития области.

Министерство общего и профессионального образования Ростовской области совместно с органами управления здравоохранения и внутренних дел с 1998 года осуществляют на территории области Социально-педагогический мониторинг (СПМ) в соответствии с постановлением губернатора области от 28.07.1998 года № 283. В частности в 2005 году выявлены 441 человек из числа не обучающихся детей школьного возраста или 0,13% от общего количества детей. За время осуществления СПМ их количество уменьшилось почти в 13 раз.

Во всех муниципальных образованиях области создана нормативная база по профилактике безнадзорности несовершеннолетних, принимаются организационные и административные меры воздействия по привлечению в школу детей. Результаты СПМ регулярно рассматриваются на заседаниях муниципальных комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав.

Особое внимание ГУВД Ростовской области направлено на меры по повышению эффективности индивидуально-воспитательной работы в образовательных учреждениях. Важная роль при этом отводится новой службе – инспекторам по делам несовершеннолетних в образовательных учреждениях, т.н. «школьных инспекторов». Их задачей является предупреждение и пресечение правонарушений и преступлений в учебных заведениях и на прилегающих территориях, контроль за поведением «трудных» подростков как по месту жительства, так и по месту учебы.

Ключевым правовым документом, разграничивающим полномочия в сфере профилактики социального сиротства, является решение коллегии Администрации Ростовской области № 18 от 10.04.06 «О состоянии и мерах по улучшению профилактики безнадзорности и беспризорности среди несовершеннолетних в Ростовской области». Согласно этому решению Областная межведомственная комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, министерства и ведомства системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних должны разработать нормативно-правовые акты, усиливающие ответственность родителей, не выполняющих обязанности по обучению, воспитанию и содержанию детей, и инициировать их принятие на федеральном уровне; осуществлять планирование и методическое обеспечение работы с неблагополучной семьей, организовать освещение в СМИ вопросов семьи и здорового образа жизни. На Министерство труда и социального развития области возложена работа по формированию единого областного банка данных безнадзорных, беспризорных детей, открытие новых учреждений (СРЦ) и внедрение новых форм работы в учреждениях системы социальной защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (группы дневного пребывания, семейные воспитательные группы). Министерство общего и профессионального образования области отвечает за разработку системы критериев отнесения семей к категории «находящиеся в социально опасном положении», ведение единого областного банка данных семей, находящихся в социально опасном положении и развитие различных форм семейного устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Комитету по молодёжной политике Администрации Ростовской области вменена организация работы волонтерских отрядов, молодёжных и детских общественных организаций по выявлению молодых семей и несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении, дежурству в лечебных учреждениях, патронаж студенческими (трудовыми) отрядами несовершеннолетних, попавших в социально опасное положение.

Еще один важный нормативно-правовой документ, распределяющий функции в системе профилактики – решение коллегии Администрации Ростовской области № 40 «О мерах по улучшению положения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в Ростовской области» от 21.08.2006. На коллегии было принято решение об открытии Дома ребенка в г. Волгодонске как результат прокурорской проверки Домов ребенка в г. Ростове, выявившей нарушения санитарно-гигиенических условий в существующих. Результаты этой проверки также показали, что количество «отказных» детей в Ростовской области в последние годы возросло на 20%[57]
. Дефицит мест в Домах ребенка особенно усилился в связи с отменой международного усыновления в Ростовской области с 2007 г.

Министерство общего и профессионального образования получает значительный импульс в развитии института приемной семьи (в том числе информационное обеспечение в СМИ) и именно с 2006 г. можно наблюдать рост количественных показателей в этом направлении. Как показывают данные интервью, именно создание сети приемных семей воспринимается в системе образования как одно из важнейших средство профилактики сиротства. В начале 2007 года в г. Ростове был создан областной «Центр по определению детей-сирот в семьи», деятельность которого осуществляется на средства гранта Общественной палаты РФ, выигранного Ростовским отделением Детского фонда.

Выступая на заседании коллегии Администраци РО с докладом «О задачах деятельности органов управления образованием по совершенствованию профилактики семейного неблагополучия, беспризорности и правонарушений несовершеннолетних, злоупотреблений психоактивными веществами и пресечению незаконного оборота наркотиками в образовательной среде в 2007 году» начальник управления общего и специального образования Мазаева М.А. называет следующие недостатки в системе профилактики:

- нормативно-правовое обеспечение профилактической деятельности является недостаточным, а в ряде территорий - носит эпизодический характер;

- целевые программы или комплексные меры были приняты в 2002-2004 г и нуждаются в обновлении; как правило, мероприятия программ не финансируются; не проводится анализ исполнения мероприятий (вообще мало аналитической информации);

- недостаточная доступность правовой информации для специалистов, координирующих профилактическую работу, что приводит к слабому знанию законодательства.

Приоритетной задачей является систематизация системы сбора, учета и анализа информации о детях, находящихся в социально опасной ситуации (несовершеннолетние, необучающиеся в образовательных учреждениях, беспризорные и безнадзорные дети, совершившие самовольные уходы).

В 2007 году на областном и муниципальном уровнях создан банк данных о семьях и детях, находящихся в социально опасном положении. Областной комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав утверждены критерии и порядок формирования единого областного банка (решение №1 от 23.03.2007). Координирует работу в этом направлении также Министерство общего и профессионального образования Ростовской области.

Принятый 1 января 2008 г. Областной закон «Об организации опеки и попечительства в Ростовской области» передает все функции по опеке и попечительству в отношении несовершеннолетних граждан – министерству общего и профессионального образования области, в отношении совершеннолетних недееспособных граждан – министерству здравоохранения, в отношении совершеннолетних нуждающихся по состоянию здоровья в посторонней помощи граждан - министерству труда и социального развития области. Такое разграничение полномочий сохранило ведомственную принадлежность органов опеки и попечительства, и в то же время – проблемы межведомственного взаимодействия. Интересно, что в данном законе применяются как непересекающиеся понятия «дети-сироты и оставшиеся без попечения родителей», «несовершеннолетние, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации». Одна из основных задач органов опеки и попечительства теперь: «проведение работы по профилактике социального сиротства, жестокого обращения с детьми» (а всего таких задач 32!). Учитывая малочисленность подразделений опеки и попечительства в муниципальных образованиях, вызывает большое сомнение возможность органов опеки исполнить в полном объеме все возложенные на них полномочия. Неудивительно, что в интервью специалистов других ведомств (социальной защиты, здравоохранения) часто высказывалось недовольство по поводу того, что органы опеки несвоевременно и не в полном объеме выполняют свои обязанности.

Следует отметить, что в 2008 г. также были внесены изменения в ряд законодательных актов Ростовской области, которые увеличивают выплаты приемным семьям, опекунам и попечителям, малоимущим семьям, что несомненно положительно скажется на положении детей. Кроме того, внесенное в Областной закон от 22 октября 2005 года № 369-ЗС «О мерах социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в части содержания в приемных семьях» изменение, заменяющие определение ребенка «имеющий отклонения в психическом или физическом развитии» на «с ограниченными возможностями здоровья, то есть имеющего недостатки в физическом и (или) психическом развитии», свидетельствуют о стремлении донских парламентариев устранить дискриминирующие определения[58]
.

К сожалению, в Ростовской области не разработано ни одной самостоятельной программы на областном уровне, направленной на профилактику сиротства. Приоритетом области является профилактика правонарушений среди подростков. Поскольку область является «пионером» ювенальной юстиции, здесь принята «Областная целевая программа профилактики правонарушений в Ростовской области на 2007-2010 годы» утверждена Областным законом от 15.03.07 № 652-ЗС. Одна из задач этой программы «воссоздание системы социальной профилактики правонарушений, направленной, прежде всего на активизацию борьбы с пьянством, алкоголизмом, наркоманией, преступностью, безнадзорностью, беспризорностью несовершеннолетних, незаконной миграцией и ресоциализацию лиц, освободившихся из мест лишения свободы», хотя и декларирует профилактику безнадзорности, однако ожидаемые конечные результаты и показатели оценки эффективности программы не включают никаких показателей, связанных с профилактикой безнадзорности.

В то же время в Ростовская область стала одним из 11 регионов, где реализуется проект партии Единая Россия «Семьи и дети группы риска». По словам координатора проекта в Ростовской области депутата Государственной Думы РФ Михаила Емельянова: «Проект касается всесторонней работы с детьми из неблагополучных семей, либо с теми, у кого нет родителей. Всё это делается для того, чтобы они не вовлекались в преступную или антиобщественную деятельность. Проект предполагает комплекс мер, в том числе и образование общественных институтов для работы с такими детьми, прикрепление кураторов и наставников. Кроме того, предполагается работа с детскими домами и взаимодействие соответствующих инспекций по делам несовершеннолетних. Предусмотрены и бюджетные средства»[59]
. Проект реализуется в г. Таганроге и Азове и Азовском районе. Ключевая роль в его реализации принадлежит комиссиям по делам несовершеннолетних.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Какие законодательные акты Ростовской области составляют правовую основу системы государственного обеспечения детей, оставшихся без попечения родителей в регионе?

2. Расскажите о банках данных соответствующих категорий детей и семей, существующих в Ростовской области. Для чего необходимы такие банки данных и как они используются?

3. Раскройте основные направления деятельности и полномочия комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав в Ростовской области.

4. Какие изменения произошли с января 2008 г. в сфере опеки и попечительства? Какими законодательными актами они регулируются? Каковы последствия этих изменений для организации работы по опеке и попечительству в области?

5. Охарактеризуйте нормативно-правовую базу Ростовской области в сфере поддержки семейного устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Какие гарантии и льготы существуют в регионе для опекунов (попечителей), и приемных семей?

Практическое задание 1:

Областными и федеральными законодательными актами регулируется охрана прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в Ростовской области. В регионе разработана нормативная документация по региональным льготам и натуральному обеспечению. Познакомьтесь с особенностями регионального льготного обеспечения детей-сирот и составьте подобные таблицы для других льготных категорий: малообеспеченных семей, опекунов (попечителей), приемных родителей.

№ п/п	Наименование льгот	Правовые основания
1.	Зачисление на курсы по подготовке к поступлению в учреждения среднего и высшего профессионального образования без взимания платы за обучение.	- Областной Закон от 22.10.2004 № 165-ЗС «О социальной поддержке детства в РО» (п.1.ст.14) - постановление Администрации РО от 26.09.2005 № 139 «О некоторых дополнительных гарантиях права на образование детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей»
2.	Зачисление на полное государственное обеспечение до окончания учреждения (до 23-х лет)	- если студент являлся выпускником детского дома, то он зачисляется на полное государственное обеспечение с момента приема на обучение и до окончания с выплатой выходного пособия; - если он находится под опекой (попечительством) граждан и получает опекунское пособие по линии органа управления образованием, то зачисляется на полное государственное обеспечение после достижения 18 лет; - если студент завершает обучение до достижения 18 лет, то выходное пособие ему не выплачивается;. (п.п.3,4 ст.14 Областной закон «О социальной поддержке детства в РО»; постановление Администрации Ростовской области «О социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, отдельных категорий детей, обучающихся (воспитанников), находящихся в государственных областных учреждениях» от 23.12.2004 № 502
3.	Выплата стипендии, размер которой увеличивается не менее чем на 50% по сравнению с размером стипендии, установленной для обучающихся в учреждениях начального и среднего профессионального образования	п.5 ст.14 Областной закон «О социальной поддержке детства в Ростовской области» от 22.10.2004 № 165-ЗС;
4.	Выплата ежегодного пособия на приобретение учебной литературы и письменных принадлежностей в размере трехмесячной стипендии до окончания обучения	п.6 ст.14 Областной закон «О социальной поддержке детства в Ростовской области» от 22.10.2004 № 165-ЗС;
5.	Обеспечение при выпуске одеждой, обувью, мягким инвентарем и оборудованием по установленным нормам, а также единовременным денежным пособием	- п.7 ст. 14 Областной закон «О социальной поддержке детства в Ростовской области» от 22.10.2004 № 165-ЗС; - п.4 Постановления Администрации Ростовской области от 23.12.2004 № 502 «О социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, отдельных категорий детей, обучающихся (воспитанников), находящихся в государственных областных учреждениях»
6.	Сохранение полного государственного обеспечения при предоставлении обучающимся академического отпуска по медицинским показаниям, в том числе выплаты стипендии	- п.8. ст.14 Областной закон «О социальной поддержке детства в Ростовской области» от 22.10.2004 № 165-ЗС;
7.	Бесплатный проезд на городском, пригородном, в сельской местности на внутрирайонном транспорте (кроме такси), а также бесплатный проезд в период каникул к месту жительства и обратно к месту учебы (до 23-х лет) (для обучающихся в государственных областных образовательных учреждениях)	- п. 9, ст.14 Областной закон «О социальной поддержке детства в Ростовской области» от 22.10.2004 № 165-ЗС; - постановление Администрации Ростовской области от 26.09.2005 № 139 «О некоторых дополнительных гарантиях права на образование детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей»
8.	Бесплатное медицинское обслуживание и оперативное лечение в любом государственном и муниципальном лечебно-профилактическом учреждении, в том числе проведение диспансеризации	Ст. 7 ФЗ от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» в редакции ФЗ от 22.08.2004 № 122-ФЗ;
9.	Внеконкурсный прием в учреждения среднего и высшего профессионального образования	- ФЗ «Об образовании»; - Областной закон «Об образовании в РО»
10.	Обеспечение жилым помещением за счет средств областного бюджета	- ст.15 Областной закон «О социальной поддержке детства в Ростовской области» от 22.10.2004 № 165-ЗС; -Постановление Администрации Ростовской области «О порядке обеспечения жилыми помещениями и расходования субвенций на осуществление полномочий по обеспечению жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из их числа в возрасте от 18 до 23 лет, детей, находящихся под опекой (попечительством)» от 18.09.2006 № 384 (в редакции Постановления Администрации Ростовской области «О внесении изменений в постановление Администрации Ростовской области от 18.09.2006 № 384» от 28.02.2007 № 70).

Практическое задание 2:

Проанализируйте Областной закон «Об организации опеки и попечительства в Ростовской области» от 21.12.2007 г. и проведите на основании этого законодательного акта разграничение полномочий различных ведомств в деятельности по опеке и попечительству на территории Ростовской области.

Литература:

С областными законами Вы можете ознакомиться на Официальном сайте Администрации Ростовской области http://www.donland.ru

1. Областной закон «О внесении изменения в статью 2 областного закона «О ежемесячной денежной выплате опекунам (попечителям)»» от 1.01.08

2. Областной закон «О внесении изменений в областной закон «О мерах социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в части содержания в приемных семьях»» от 1.01.08

3. Областной закон «О внесении изменений в статьи 10 и 12 Областного закона «О социальной поддержке детства в ростовской области»» от 1.08.08

4. Областной закон «О внесении изменения в статью 2 Областного закона «О государственном ежемесячном пособии на ребенка гражданам, проживающим на территории ростовской области» от 1.08.08

5. Областной закон № 425-ЗС от 09.12.05 «О комиссиях по делам несовершеннолетних и защите их прав в Ростовской области».

6. Областной закон № 165-ЗС от 22.10.04 "О социальной поддержке детства в Ростовской области"

7. Областной закон № 185-ЗС от 22.10.04 "О социальном обслуживании населения Ростовской области"

8. Областной закон № 369-ЗС от 22.10.05 "О мерах социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в части содержания в приемных семьях"

9. Областной закон № 373-ЗС от 22.10.05 "О наделении органов местного самоуправления государственными полномочиями Ростовской области по предоставлению мер социальной поддержки отдельным категориям граждан"

10. Областной закон № 426-ЗС от 26.12.05 "О ежемесячной денежной выплате опекунам (попечителям)"

11. Областной закон «Об организации опеки и попечительства в Ростовской области» от 1.01.08

12. Решение коллегии Администрации Ростовской области № 40 «О мерах по улучшению положения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в Ростовской области» от 21.08.2006

Тема 4.

Проблемы социальной эксклюзии детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей

Теоретический блок

Дети-сироты являются одной из социальных групп, находящейся в ситуации высокого риска социальной эксклюзии, под которой Э. Гидденс понимал «механизм, отделяющий группы людей от главного социального потока». Под эксклюзией подразумевается постепенный процесс накопления ущерба, ведущий от полной интеграции через пограничное состояние надлома к полной изоляции индивида или группы от общества. При этом человек или социальные группы страдают от множества проблем: бедности, безработицы, болезней, дискриминации, плохих жилищных условий, разрушения семьи. Процессы исключения имеют нисходящий характер, когда каждая последующая ступенька, ведущая к полной эксклюзии, еще больше сужает спектр доступных индивиду ресурсов и, подобно снежному кому, тянет его все дальше вниз.

По мнению ученых, дети и молодежь особенно уязвимы к воздействию социального исключения. Они могут быть испытывать дефицит родительского внимания и проблемы в обучении, стать жертвами насилия в семье, быть вовлеченными в криминальные сообщества. Оказавшись перед лицом множества сложнейших социальных проблем, дети могут быть лишены будущих жизненных перспектив. Будущность детей очень сильно зависит от социального положения, здоровья и образования их родителей. Так по данным Департамента социального исключения Великобритании, мальчики из семей андеркласса чаще бросают школу, не получив достаточного образования, испытывают относительную бедность, и даже продолжительность их жизни оказывается на 7 лет меньше, чем у сверстников из семей профессиональных классов.[60]
Таким образом, проблемы, испытываемыми детьми на этапе ранней социализации, могут привести к дальнейшим жизненным трудностям и снизить шансы на успешную социальную интеграцию впоследствии. Социальное исключение не только является тем состоянием, в котором оказались сегодня наиболее уязвимые категории детей (в частности, дети-сироты); эксклюзия – это процесс, который протекает на всех этапах социализации личности ребенка-сироты.

Семейное неблагополучие как фактор социального сиротства

Нарушения функционирования социальной системы в целом обусловили дисфункции ее социальных институтов. Рассматривая институциональные причины формирования сиротства, мы, не исключая значительного влияния дисфункциональности институтов образования, воспитания и т.д., обратим внимание на важнейший институт первичной социализации личности ребенка – семью.

Для того чтобы нарисовать портрет «неблагополучной семьи» можно обращаться к статистическим данным социальных служб и результатам соответствующих количественных исследований. Исследователи установили, что такие семьи характеризует ряд неблагоприятных факторов: социально-экономические (низкий материальный уровень жизни, нерегулярные доходы; плохие жилищные условия либо полное их отсутствие); медико-социальные (инвалидность либо хронические заболевания детей, родителей или других членов семьи; вредные условия работы родителей и особенно матери; пренебрежение санитарно-гигиеническими нормами); социально-демографические (неполная или многодетная семья, семья с несовершеннолетними родителями, с престарелыми родителями, семьи с повторным браком и сводными детьми); социально-психологические (семьи с деструктивными эмоционально-конфликтными отношениями супругов, родителей и детей, педагогической несостоятельностью родителей, деформированными ценностными ориентациями); криминологические (аморальный и паразитический образ жизни, проявления жестокости и садизма, наличие судимых членов семьи, разделяющих нормы и традиции преступной среды); алкоголизм и наркомания.

Эти факторы в реальности действуют не поодиночке, а скорее в совокупности. Исследователи считают, что чем больше факторов неблагополучия действуют, тем более проблемной будет семья. Так Н.К. Бинеева[61]
выделяет 4 степени проблемности в соответствии с количеством признаков неблагополучия, свойственных семье. Максимальная проблемность (четвертой степени) у семей, неблагополучных по следующим критериям: бедность, неполный состав, физические или психические недостатки членов семьи, отсутствие комфортного психологического климата в семье. Далее идут семьи третьей степени проблемности. Например, бедные семьи, когда один из членов семьи имеет инвалидность и отношения в семье лишены доверия и взаимопонимания. Семьи второй степени проблемности определены как совмещающие два фактора неблагополучия. Например, мать-одиночка воспитывает ребенка и не имеет возможности обеспечить семью материально.

В наших ранних работах определены наиболее значимые факторы семейного неблагополучия, приводящие к размещению ребенка в интернатное учреждение: алкоголизм матери; развод или раздельное проживание родителей; инвалидность матери; оставление родителями ребенка, отказ от исполнения ими родительских ролей; смерть отца; делинквентность матери, ее пребывание в местах лишения свободы[62]
.

Но для того, чтобы проанализировать ситуацию глубже, необходимо выслушать самих представителей «неблагополучных семей», «взглянуть с близкого расстояния на анализируемый объект».[63]

Для этого мы проанализировали ситуацию в семьях тех детей, которые проживали в школа-интернате и социальном приюте и испытывали высокие риски социального сиротства. Из шести семей, дети которых проживают в учреждении, только в одной оба ребенка рождены в зарегистрированном браке и их родители до сих пор проживают вместе. Еще в одной многодетной семье брак зарегистрирован, но он не является первым для женщины, у которой шестеро детей от двоих разных отцов. Две женщины одиноки, хотя и состояли ранее в незарегистрированных сожительствах, в которых и родились их дети и еще двое проживают в сожительстве с мужчинами, не являющимися отцами их детей. Ни в одном случае женщины не получают алименты на детей; лишь одна из них – вдова – получает пенсии по потере кормильца. У родителей, чьи дети проживают в учреждении налицо множественные проблемы:

· плохое материальное положение и его ухудшение за последние 5 лет (показатель наличия/отсутствия экономических ресурсов)

Доход семей чрезвычайно низкие: «Сколько денег получается в месяц? Ну вот тысячу шестьсот даже иногда. Премию это как выдадут и побольше бывает иногда, но редко, да»
(мать двоих воспитанников школы-интерната, постоянной работы не имеет). Эти семьи особенно остро ощутили рост цен на основные продукты и товары. Бедность заставляет их сокращать потребление; и помещение ребенка в учреждение – одна из немногих доступных им возможностей «затянуть пояса»: «Мы едим, Сашка в интернате, нам на все хватает»
(отец воспитанника школы-интерната, безработный).

· проблемы с жильем (показатель наличия/отсутствия экономических ресурсов)

Отсутствие жилья или минимальных жилищных условий вынуждает родителей помещать ребенка в учреждение: «Я пока живу в Божьем доме. У нас условия не плохие, но это все временное. Дите ко мне приходит только на выходные, так он находится в школе-интернате, там замечательно. Он там и кушает, тоже и на готовой постели спит»
(мать-одиночка воспитанника школы-интерната, без определенного места жительства). Причиной потери жилья может быть злоупотребление алкоголем и, вследствие этого, невозможность платить налоги и нести расходы по содержанию жилья. Если даже жилье у семьи есть, то чаще всего оно ветхое и нуждается в ремонте. Особенно сложное положение у многодетных семей, для которых выделить какие-то средства на ремонт жилья из своего скудного бюджета весьма сложно. Плохие жилищные условия становятся препятствием для возвращения детей домой – в лучшем случае они могут посещать свою семью в выходные и праздничные дни.

· отсутствие самых необходимых предметов быта (показатель наличия/отсутствия экономических ресурсов)

При мизерных доходах семьи не могут приобрести самые необходимые вещи. Их потребности отражают низкий уровень жизни: «Ой, да телевизор давно дети просят, телевизора нет… Да как бы, и кровать бы там получше детям, и вещи нужны детям, - многого чего не хватает»
(мать-одиночка, двое детей, безработная). «О! Хотелось бы стиральную машину! Но нет, дорого. Нет, не получится. У соседки есть стиральная машина, нравится, ей легко…»
(мать двоих воспитанников школы-интерната, постоянной работы не имеет).

· незанятость, низкооплачиваемая работа и (или) непостоянная занятость (показатель наличия/отсутствия экономических ресурсов)

Наши респонденты демонстрируют траектории снижения профессионального статуса. Утрата прежнего статуса происходит чаще всего вследствие злоупотребления алкоголем. Занятость становится разовой, а доходы низкими. Способы их получения тоже не всегда легальны: «Я же каменщик был, а сейчас так… Ну, работаю я в разных местах, когда за металлом схожу, когда на рынке что-нибудь найду, много разных мест…»
(отец воспитанника школы-интерната, безработный). Если женщина воспитывает детей одна, то с рождением ребенка она может потерять и ту низкооплачиваемую работу, которая была у нее ранее. Если женщина проживает с сожителем, то есть надежда на то, что хотя бы он будет иметь работу и поможет ей и ее детям. Но зачастую сожитель сам находится в таком же положении и имеет непостоянную занятость.

· отсутствие социальных ресурсов[64]

У «неблагополучных семей» ослаблены или полностью утрачены родственные связи: «Не нужны мы им. Видите ли, мы не правильно живем. Да ну их. Они нам тоже не нужны. Они не приезжают, и мы тоже»
(отец воспитанника школы-интерната).
Отношения с соседями тоже зачастую не складываются, особенно если кто-то из членов семьи злоупотребляет алкоголем. Социальный ресурс «неблагополучных семей» может состоять в принадлежности к группе таких же низкоресурсных индивидов. Включенность в маргинальную группу может рассматриваться скорее как антиресурс, который лишь усиливает неблагополучие. У одного из наших информантов широкий круг общения, в который входят и лица без определенного места жительства: кто-то занимается «металлом, кто попрошайничает, а кто …»
(отец воспитанника школы-интерната, безработный).

· специфические формы досуговой деятельности (один из показателей наличия/отсутствия культурно-образовательных ресурсов)

Никто из представителей «неблагополучных семей», чьи дети проживают в государственных учреждениях, не практикует «культурного досуга»: не читают, не занимаются спортом и пр. (в отличие от второй группы семей). В этих семьях либо практикуют пассивные формы досуга: «Сплю. Телевизор смотрю…»
(мать двоих воспитанников школы-интерната, постоянной работы не имеет); либо не имеют его вообще, решая непростую проблему выживания семьи: «У меня его нет, свободного времени: постоянно домашние дела, дети маленькие, ребёнок у меня инвалид, так что свободного времени у меня нету»
(многодетная мать 6 детей; двое из них проживают в приюте).

В тоже время, нельзя сказать, что все «неблагополучные семьи» одинаковы. Хотя в беседе с респондентами не затрагивалась тема социальных девиаций, которую мы посчитали слишком интимной, но в трех из шести интервью прозвучали примеры злоупотребления алкоголем и насилия в семье. Некоторые из наших респондентов рассказывали о своих способах воспитания детей: «Могу подзатыльника дать, ремня…»
(отец воспитанника школы-интерната, безработный, Ростов, 2008); «Ну лупить так чтоб аж добивать то нет, а когда ремешок возьму, да бывает. Ну а что?»
(мать двоих воспитанников школы-интерната, постоянной работы не имеет). Вполне вероятно, что так поступают и другие родители, но откровенный рассказ без тени смущения наводит на мысль о том, что для респондентов это абсолютно привычные, будничные проявления родительского контроля (что подтверждается сотрудниками учреждений). Одна из респонденток рассказала свою историю семейного насилия, которая закончилась для насильника лишением свободы благодаря вмешательству сельской администрации и КДН.

В двух случая большой проблемой для наших респондентов стало отсутствие документов (и, как следствие не возможность получения социальной помощи).

Все родители общаются со своими детьми. Те, кто живет в городе поблизости от учреждения, видятся с детьми по выходным, и праздникам, а иногда и среди недели. Если родители живут в районе, встречи происходят намного реже, не чаще раза в месяц, ведь поездка требует материальных затрат, да и дома у каждого есть еще другие дети, которых не с кем оставить. Но и здесь родители стараются поддержать контакты с ребенком хотя бы по телефону.

Часто родители просто вынуждены поместить своего ребенка в учреждение, вовсе не желая этого. На вопрос о том, почему их дети оказались в учреждении, четверо из шести родителей назвали проблемы с жильем. Но проблема не только в этом. Семьи, в которых злоупотребляют алкоголем, сами признают себя «плохими родителями», не способными справиться с родительскими обязанностями: «в интернате специалисты, а мы что с матерью…»
(отец воспитанника школы-интерната, безработный). Более того, одна из родительниц, сама бывшая воспитанница интерната уверена, что и для ее детей интернат – прекрасное место: «Ну а че в интернате… Так а я в Омске в интернате была. Я ж ходила в интернат, че из меня плохого получилось, работаю, детей воспитываю. И я сразу что узнала и сразу их. Лизу сразу как узнала, справки собрала и вот так очень хорошо»
(мать двоих воспитанников школы-интерната, постоянной работы не имеет).

Еще у одной респондентки – безработной – классическая «сложная жизненная ситуация». У нее нет работы, нет средств содержать двоих детей. И она выходит из положения тем способом, который ей предложили представители социальной службы: отдает одного ребенка в приют, поскольку «одного ребёнка легче прокормить, а здесь и вещи есть и кормят хорошо»
(мать-одиночка, двое детей, безработная).

В одном случае причиной помещения двоих детей в учреждение стала территориальная эксклюзия. Семья, проживающая в отдаленном сельском поселении, была вынуждена поместить детей в приют потому, что детям негде учиться: «3 километра нужно идти до электрички по грязи, вставать в 4 утра, на электричке ехать, ну, это просто практически невозможно»
(многодетная мать 6 детей; двое из них проживают в приюте).

Родители воспитанников приюта хорошо понимают, что приют – место временного размещения для их детей. Они планируют в дальнейшем либо поместить детей в другое учреждение, либо забрать домой. У воспитанников школы-интерната перспективы менее благоприятные – никто из родителей не собирается забирать их домой: «Куда забирать? Это только мечты. Забирать некуда»
(мать-одиночка воспитанника школы-интерната, без определенного места жительства, Ростов, 2008).

Таким образом, «неблагополучные семьи» - это семьи с низким уровнем обеспеченности экономическими, социальными, культурно-образовательными и пр. ресурсами. Чем меньше у семьи ресурсов, тем выше уровень неблагополучия и риск социального сиротства.

Итак, дети и молодежь попадают в интернатные учреждения, уже имея опыт влияния множества факторов, связанных с социальным исключением, кроме того, они испытали разрыв со своими семьями, школой и сообществом. А поскольку их родительские семьи относятся к низкоресурсным группам населения, то уже на этапе ранней социализации дети испытывают дефицит экономических, социальных и культурных ресурсов.

Социальное исключение на этапе первичной социализации

В случае размещения ребенка в интернатном учреждении на этапе первичной социализации основной оказывается не семейная, а институциональная ее форма. В отсутствие важнейшего института социализации – семьи – реальный состав агентов социализации ограничен коллективом сотрудников учреждения. Новые условия, в которые попадают дети после пребывания в родной, хотя и неблагополучной семье, способны или компенсировать имеющиеся проблемы или усилить их.

Хотя ребенок или молодой человек испытал социальное исключение, приведшее его в интернатное учреждение, но и само размещение в учреждении воспринимается им как ситуация социального исключения. Ситуация еще больше осложняется в случае повторного попадания ребенка в учреждение и разрыва со школой. В литературе размещение детей в учреждениях или фостерных семьях связывается с их социальной и пространственной изоляцией. Социальная стигматизация в учреждениях также подчеркивается самими воспитанниками.

По данным, полученным нами в ходе исследования, пребывание в учреждении способствует изменению комплекса личностных характеристик ребенка[65]
. По сравнению с результатами первичной диагностики, отражающими качества личности сформировавшимися в условиях неблагополучной семьи: в целом уменьшается изоляция; улучшаются взаимоотношения с детьми и взрослыми. В условиях интернатного учреждения значительно возрастает агрессивность, демонстративное поведение, оппозиция, тревожность и сопротивление. На наш взгляд тенденция улучшения показателей коммуникативной сферы одновременно с прогрессированием других негативных личностных характеристик является не случайной, она обусловлена коммунальным характером бытия в учреждении.

В.И. Слуцкий[66]
обращает внимание на другой важный феномен, типичный для детских домов и интернатов – феномен общественной собственности. У ребенка в детском доме нет ничего своего, за счет чего он мог бы утвердить свое бытие в мире – комната, где живет ребенок общая, общая мебель, книги, игрушки, одежда. Воспитанник детского учреждения воспринимает как общие не только все вещи и помещения в детском доме, но также все события и даже любые человеческие отношения.

В условиях институционально или внутренне закрытой общности целый ряд потребностей оказывается в той или иной степени депривирован. Депривированы потребности в области общения, привычек, симпатий, интересов, способов организации личного времени и т.д. Ребенок вынужден «быть как все», мириться с ограничением потребности в жизненном пространстве и питании. Изначальный статус ребенка, при котором он оказывается «ничей», деформирует всю систему его взаимоотношений с обществом. Общение с детьми и взрослыми носит для него обязательный характер, что впоследствии тормозит развитие навыка свободного, избирательного общения.

Й. Лангмейер и З. Матейчик[67]
считают важной проблемой изоляцию ребенка от стимулирующей социальной среды и сепарацию, прекращение уже создавшихся связей между ребенком и социальной средой. Искусственная социальная изоляция в условиях учреждения порождает инфантилизм, иждивенчество, низкий уровень волевой организации личности. Весь уклад жизни в учреждении приучает ребенка к тому, что его обеспечивают и обслуживают и впоследствии у выпускника такого учреждения нет стремления трудиться, встать на собственные ноги.

Деятельность ребенка в учреждении полностью регламентирована взрослыми. Отсутствие возможности осуществить свободный выбор вида деятельности приводит к тому, что ребенок не умеет занять себя, самостоятельно организовать свое время. Подросток, так и не научившийся создавать нормативы собственной деятельности, самоутверждается посредством игнорирования правил, нарушения моральных норм, не подчиняясь взрослым.

Важный фактор, определяющий формирование личности ребенка в условиях интернатного учреждения - особая существующая в нем субкультура. Ее проявлением является неписаный кодекс, определяющий поведение детей и имеющий большую силу. Нормы, предписываемые им, часто противоречат общественно одобряемым. Например, «разрешается красть у взрослых, но запрещается у других детей», «можешь делать все, что угодно, но не попадаться», «разрешаются ругательства, но без упоминания родителей»[68]
и т.п. На наш взгляд, этот кодекс в определенной степени отражает нормы, принятые во взрослом делинквентном сообществе и усвоенные в неблагополучной семье. Дети, знакомые с традициями и нормами криминального мира лучше вливаются в субкультуру сверстников в закрытом учреждении. Если даже ребенок ранее не был знаком с подобными нормами и правилами, то в группе сверстников он вынужден к ним приобщаться.

Закрытость детских учреждений приводит к отсутствию широких контактов и связей с внешним миром, в том числе с различными социальными институтами, общественными организациями, частными лицами, и способствует усвоению и передаче норм делинквентной субкультуры. В интернатном учреждении деятельность ребенка направлена в основном на себя, реже – на группу сверстников, и практически никогда – на социум за пределами учреждения. У детей, воспитывающихся в учреждении, нет возможности сотрудничества, совместной деятельности с другими детьми и взрослыми. Дети без родителей делят мир на «своих» и «чужих», на «мы» и «они» и такая направленность деятельности только подкрепляет это разделение.

Сегодня интернатные учреждения часто становятся объектами благотворительности государственных, общественных организаций, частных лиц. Однако финансовая помощь сама по себе не способствует сближению замкнутого мирка учреждения с внешним миром. Односторонний контакт с обществом не идет на пользу личностному развитию ребенка, способствуя подкреплению роли «сироты». Таким образом, существует много аспектов, которые указывают на то, что размещение в интернатных учреждениях может способствовать социальному исключению. И важнейший из них – разрушение связей ребенка с семьей.

Контакты воспитанников интернатных учреждений со своими семьями

Доказано, что дети часто попадают в учреждения вследствие семейных проблем или распада семейных связей. Помещение в интернатное учреждение скорее всего приведет к еще большему ослаблению этих связей.

Р. Эмонд описала, как более чем за год ее исследования все дети в учреждении успели отпраздновать свой день рождения, но «значительное количество детей не получили поздравления от своей семьи и друзей»[69]
и некоторым детям казалось, что их семьи забыли о них. Пятая часть детей и подростков в исследовании А. Синклера и А. Гиббса[70]
не имели контактов со своими семьями или не имели семьи совсем, еще пятая часть встречалась с членами своих семей от 2 раз в неделю до 1 раза в месяц. Остальные дети видели членов своих семей еще чаще, однако более трети детей сказали, что видят семью недостаточно часто.

Одно из признанных преимуществ интернатных учреждений – возможность размещать братьев и сестер в одной группе. А. Синклер и А. Гиббс однако, выявили, что контакты сиблингов оказались в значительной степени потерянными, половина из них заявили, что хотели бы видеть чаще по крайней мере одного из своих братьев или сестер. Дети и молодые люди также подчеркивали свою сепарацию от сиблингов. Те из них, кто проживал вместе со своими братьями или сестрами заявили, что «очень полезно для братьев и сестер оказаться вместе в одной группе».[71]
Исследователи описали это так: «непрерывность отношений с сиблингами приносит большую пользу для детского благополучия, и дети сами считают очень ценным, когда их поселяют совместно или в условиях, позволяющих поддержать контакты с сестрами и братьями».[72]

К сожалению, ситуация в абсолютном большинстве российских интернатных учреждений еще хуже – связь ребенка с семьей не сохраняется, и при размещении в учреждение ребенок чаще всего теряет родственные связи[73]
. Ни в одном отечественном исследовании нам не удалось обнаружить какие-либо данные о частоте контактов воспитанников со своими семьями. Традиционная модель деятельности интернатного учреждения не предполагает поддержания контактов с семьями своих воспитанников. Исключением являются пилотные проекты, реализуемые в Самарской области, Республике Карелии, г. Москве, направленные на восстановление нарушенных контактов ребенка с родной семьей.

В исследовании И.Б. Назаровой приводятся интересные данные о разрушении и восстановлении родственных связей между братьями и сестрами в учреждениях. Подавляющее большинство воспитанников являются не единственными детьми в своих семьях (88,3% по данным И.Б. Назаровой и 88% по нашим данным). Чуть более четвертой части детей (27,6%) воспитываются в одном детском доме со своими братьями или сестрами, в то время как 12,2% живут в другом учреждении, остальные или уже взрослые и живут самостоятельно (25,1%) или проживают с родителями (21,4%) или другими родственниками (15%)[74]
.

Из тех, кто находятся в одном учреждении со своими братьями и сестрами, только 46,2% общаются с сестрой(ми) и 53,8% - с братом(ми). Более того, выявлена отрицательная зависимость между проживанием сестры и брата в одном детском учреждении и их общением друг с другом. Это часто происходит, если дети значительно различаются по возрасту и воспитываются в разных группах. И.Б. Назарова утверждает, в российских интернатных учреждениях не всегда соблюдается законодательная рекомендация о совместном проживании братьев и сестер, но даже если они и живут в одном учреждении, это далеко не всегда означает сохранение социальных связей между ними.

Таким образом, на этапе первичной социализации, проживая в интернатном учреждении, дети-сироты оказываются лишенными необходимых социальных ресурсов, что, безусловно усиливает риски исключения и снижает возможности последующей инклюзии.

Динамика социальной эксклюзии на этапе вторичной социализации

Одна из важнейших проблем выпускников интернатных учреждений – это процесс перехода от опеки к независимости. Можно доказать, что процесс размещения ребенка в учреждении приводит в будущем к социальному исключению.

Многие годы исследования показывают низкие результаты социальной успешности выпускников учреждений. Лонгитюдные исследования, изучающие детей и молодежь – выпускников интернатных учреждений показывают контраст жизненных результатов тех, кто имел опыт изъятия из семьи и не имевших его.

По статистике, ежегодно в России около 15 тысяч выпускников образовательных учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, начинают самостоятельную жизнь. По выходе сирот из детских учреждений многие спиваются, становятся бомжами и бродягами. Так по данным Л. Владимировой[75]
, из 15000 выпускников детских государственных учреждений для детей-сирот в течение года 5000 попадают на скамью подсудимых, 3000 становятся бомжами, 1500 совершают суицид.

Отслеживание дальнейшей жизни выпускников в постинтернатный период позволило Г.В. Семья выявить ряд типичных социальных моделей их поведения:

1) объединение ребят в одной квартире для проживания и сдача освободившейся комнаты в аренду;

2) после окончания первого ПТУ вместо работы идут «учиться» во второе и при этом не ходят на занятия, но зато находятся на полном государственном обеспечении;

3) вместо устройства на работу обращаются на биржу труда, где выплаты по безработице существенно выше возможного заработка[76]
.

Таким образом, вместо проявления активной экономической позиции многие выпускники пытаются получить максимум того, что может дать статус «сироты» или «оставшегося без попечения родителей».

Выпускники интернатных учреждений сталкиваются с проблемами жилья, поиска работы, организации быта, питания, взаимодействия с другими людьми, организацией свободного времени, получения медицинской помощи, создания и сохранения собственной семьи и многими другими. Многие из них чаще, чем дети из семьи, переживают ущемление законных прав и интересов, обман, вовлекаются в организованные формы преступности. В обыденной жизни выпускники не умеют ухаживать за собой, не могут удержаться на работе, не могут сохранить созданную семью, теряют полученное жилье, и т.п.

На выборе жизненного пути воспитанников во многом сказывается недостаточная профессиональная подготовка, которая не ориентирует воспитанников на достижение более высоких профессиональных перспектив, на получение конкурентной профессии, на выбор профессиональной деятельности, отвечающей возможностям выпускника.

Выпускники являются группой риска по попаданию в криминогенную среду и принятию асоциального поведения. За мелкие нарушения (иногда не осознаваемые ими как противоправные действия) они попадают в спецучреждения, часто переходя потом в колонию, после которой практически нет шансов на нормальную жизнь.

После выпуска из интерната или детского дома бывшие воспитанники продолжают сохранять социальные связи преимущественно в своей среде, роль сироты часто реализуется человеком в течение всей его жизни.[77]
По мнению И.Б. Назаровой, «очень часто сироты не отождествляют себя с обществом, окружающими людьми, а противопоставляют себя им. Получая образование, специальность, создавая семью, рожая детей и воспитывая внуков, они продолжают называть себя сиротами, подтверждая теорию о том, что принадлежность к группе – это судьба».[78]

Но есть и позитивные примеры: так в исследовании С. Джексон и П. Мартин показаны высокие достижения системы социального благополучия.[79]
Из 38 выпускников описанного ими учреждения только один оставался безработным и никто не попал в тюрьму. Три четверти выпускников снимали частное жилье или жили в собственном доме, и только один был бездомным. Ученые выделили ряд защитных факторов успешности связанных прежде всего с дальнейшими образовательными успехами:

· стабильность и постоянство в жизни ребенка;

· наличие родителя или опекуна, который ценит образование и рассматривает его как путь к лучшей жизни;

· наличие друзей за пределами учреждения, которые успешны в школе;

· развитие внешкольных интересов и хобби (которые также способствуют росту социальных навыков и предоставляют возможность контактов с более широким кругом людей вне учреждения);

· наличие значимого взрослого, который готов последовательно поддерживать и ободрять, быть наставником и давать возможность ролевого моделирования;

· регулярное посещение школы[80]
.

Российские исследователи тоже разработали немало методов и технологий, способствующих позитивному личностному развитию детей в условиях депривации, которые были апробированы в условиях того или иного учреждения и показали положительную динамику личностного развития детей. Однако ни в одном из исследований, к сожалению, не оказалось данных о том, каковы же отсроченные результаты работы, стали ли выпускники этих интернатных учреждений более социально успешными в дальнейшей взрослой жизни, чем до применения этих методов.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Что такое социальная эксклюзия и почему считается, что ей могут быть подвержены дети?

2. В чем проявляется семейное неблагополучие и почему его можно считать фактором социального сиротства?

3. Как Вы считает, можно ли говорить о социальном исключении ребенка с условиях интернатного учреждения? Обоснуйте свое мнение?

4. Каким образом условия интернатного учреждения влияют на личностное развитие ребенка?

5. Расскажите о проблемах выпускников интернатных учреждений.

6. Предложите действенные на Ваш взгляд меры по преодолению социальной эксклюзии детей на каждом из этапов социализации.

Практическое задание 1:

Познакомьтесь с авторскими материалами исследования практик исключения в повседневности современного интернатного учреждения методом включенного наблюдения[81]
. Существуют ли подобные практики в общеобразовательной школе? Какие еще практики исключения Вы могли бы обнаружить в образовательном учреждении. Опишите их. Задание можно выполнить во время прохождения педагогической практики.

Практическое задание 2:

Используя материалы собственного исследования или же материалы вышеназванной монографии, попробуйте разработать рекомендации по преодолению социальной эксклюзии воспитанников для сотрудников того учреждения, где проводилось исследование.

Литература:

1. Астоянц М. Дети-сироты в России: социокультурная обусловленность личностных характеристик ребенка в условиях депривации // Вестник Евразии 2004. № 3. С. 58–88.

2. Астоянц, М.С. Мир сиротства в советской и постсоветской России – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

3. Астоянц, М.С. Социальная эксклюзия в современном российском обществе: социокультурный анализ – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

4. Бинеева Н.К. Проблемная семья: специфика семейно-брачной и половой социализации: Дис. … канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2001. С. 49.

5. Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. М., 1968.

6. Лангмейер Й., Матейчек З. Психическая депривация в детском возрасте. Прага. 1974. С. 264.

7. Назарова И.Б. Адаптация и возможные модели мобильности сирот. Сер. Научные доклады. № 120. М., 2000.

8. Назарова И.Б. Возможности и условия адаптации сирот // Социологические исследования. 2001. № 4.

9. Семья Г.В. Социально-психологические проблемы сиротства и стратегии помощи. См.: http://www.miloserdie.ru

10. Слуцкий В.И. Феномен общественной собственности и его влияние на формирование личности воспитанников детских домов // Вопросы психологии. 2000. № 5. С. 132–136.

11. Хвостов А.А. Решение проблемы дисциплины в детских домах США // Лишенные родительского попечительства: Хрестоматия / Ред.-сост. В.С. Мухина. М., 1991. С. 168.

Тема 5.

Социальная инклюзия как новая цель и сущность социальной политики в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей

Теоретический блок

Движение к более справедливому, демократическому обществу и социальному государству предполагает признание в качестве общественных ценностей идеалы гражданственности, справедливости и социального равенства. «Кодовым знаком для обозначения стремления к преодолению неравенства, обретения свободы и нового качества жизни» становится сегодня социальная инклюзия, под которой в широком смысле понимают «демократическую акцию включения индивида или группы в более широкое сообщество с целью ее приобщения к определенном действию или культурному процессу»[82]
. Социальная инклюзия – это активный процесс укрепления чувства принадлежности индивида или группы к сообществу, ведущий к социальной интеграции.

Необходимость приложения специальных усилий в направлении социальной инклюзии вызвана стремлением предотвратить или уменьшить процессы социального исключения, вследствие которых те или иные индивиды или социальные группы оказываются на периферии социального пространства и утрачивают связи с обществом. Особенное беспокойство во всех обществах вызывают процессы социального исключения детей и молодежи, поскольку проблемы, испытываемыми детьми на этапе ранней социализации, могут привести к дальнейшим жизненным трудностям и снизить шансы на успешную социальную интеграцию впоследствии.

В большинстве развитых стран проблема борьбы с социальной эксклюзией стоит на повестке дня при принятии политических решений. Это касается как стран, где уровень детской бедности минимален (например, скандинавские страны), так и тех, которые считают его недопустимо большим и стремятся сократить (например, Великобритания). Так, по утверждению Э. Гидденса, в Великобритании начиная с 1997 г. лейбористами осуществлялась стратегия социальных инвестиций, ключевым направлением которой можно считать «инвестиции в человеческий капитал везде, где это возможно, вместо прямого инвестирования в социальное обслуживание»[83]
. Согласно этой стратегии дети рассматриваются как весьма выгодное направление социального инвестирования для будущего, что актуально и для современной России.

Первым шагом к преодолению социальной эксклюзии в российском обществе должно быть признание наличия этой проблемы и провозглашение социальной инклюзии в качестве одного из приоритетов национальной социальной политики. С точки зрения социальной политики инклюзия может быть понята как «процесс, основанный на диалектической взаимосвязи социализации, интернализации и институционализации, предполагающий разработку и применение организационных мероприятий, направленных на равноправное социальное взаимодействие индивидов или социальных групп (в первую очередь социально незащищенных слоев), по поводу их включенности в социум, результатом которого является увеличение степени активного участия в жизни общества личности или группы, независимо от их демографических, экономических, политических и культурно-духовных характеристик»[84]
.

Поскольку формы исключения многообразны (в научной литературе упоминается «исключение из системы производства (безработица); потребления (нищета); социального общения в семье, соседстве; образования (низкие шансы, система селективного обучения, профессиональные оценки медиков, педагогов, психологов); принятия решений; медицинского обслуживания (ограничение доступа к медицинским услугам) и др.»[85]
, то и государственная социальная политика должна быть комплексной и сбалансированной и осуществляться не только в направлении снижения уровня бедности семей с детьми (хотя это безусловно важнейшее ее звено), но и включать в себя ряд иных направлений. Таким образом, социальная инклюзия означает полное участие всех членов сообщества в его жизнедеятельности и имеет ряд аспектов: политико-правовой (возможность реализации своих прав и интересов), социально-экономический (искоренение бедности, наличие достойно оплачиваемой работы, качественное жилье и коммунальные услуги), социокультурный (доступное и качественное образование, включенность в культурную жизнь сообщества), психологический (толерантность, позитивная самоидентификация, чувство принадлежности к сообществу) и др.

Опираясь на опыт европейских стран можно предположить, что эффективными в смысле социальной инклюзии детей (и, конкретно, детей-сирот) будут следующие (хотя и не только эти) направления социально-политической деятельности:

Правовое (создание правовой базы социальной инклюзии)

Акцент на правовой основе политики социальной инклюзии базируется на трактовке социального исключения как «отказа или ограничения в гражданских правах»[86]
. Соответственно социальная инклюзия не может быть обеспечена без создания соответствующего правового поля, опирающегося на инклюзивную идеологию, инклюзивную культуру, инклюзивные ценности[87]
.

Некоторые исследователи утверждают, что дети являются одной из самых уязвимых и управляемых групп в обществе, поскольку основные институты, ответственные за их социализацию (здравоохранение, образование, социальное обслуживание), традиционно имеют очень малое влияние на национальную и местную политику или не имеют его вообще[88]
. Т. Ридж и Дж. Миллар доказали, что при высоком декларируемом статусе детей, они оказываются исключенными из тех процессов, которыми определяется социальная инклюзия: «...в самом деле, гражданская, экономическая и социальная интеграция протекают в границах взрослого мира и включают социальные системы и институты, из которых дети всегда были исключены. Само по себе исключение связано с управлением, властью и контролем, а дети всегда были исключены из взрослых сфер власти и влияния»[89]
.

В отношении детей основой правовой базы социальной инклюзии являются положения Конвенции ООН «О правах ребенка», отражающие фундаментальные права детей во всем мире. Конвенция создает основу для признания того, что дети являются гражданами, имеющими право на участие во всех сферах жизни общества. Согласно этому международному документу Российская Федерация, как и другие государства, признает гражданские, политические, экономические, социальные и культурные права своих несовершеннолетних граждан, обязуется предпринимать усилия по их соблюдению и в случае их не­выполнения несёт ответственность перед международным сообще­ством.

Дети имеют право на безопасную физическую и психологическую среду и, что немаловажно, «на уровень жизни, необходимый для физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития ребенка» (статья 27). Признавая приоритетную ответственность родителей в обеспечении условий жизни, необходимых для развития ребенка, государство в то же самое время берется оказать необходимую помощь, поддержать родителей для того, чтобы они могли должным образом заботиться о своих детях. Это разделение ответственности семьи и государства в отношении заботы о ребенке особенно важно в случае необеспеченности, риска социального сиротства, и иных критических ситуациях, когда семейное неблагополучие может стать препятствием для нормального развития ребенка. Конвенция способствует утверждению высокой значимости семьи и семейных связей для нормального развития ребенка.

В системе ценностей инклюзивной культуры следует воспринимать самих детей как субъектов правового поля. Дети должны быть более вовлечены в принятие решений о вопросах, которые затрагивают их интересы. В связи с этим необходимо принятие принципов детского участия – голоса детей должны быть услышаны и учтены в процессе принятия решений, касающихся их благополучия. Решения о судьбе ребенка – будь то вопросы, касающиеся его семьи, образования, или оказываемых ему социальных услуг должны приниматься согласованно с самим ребенком, с его мнением и желанием. До сих пор у нас бытует мнение, что только взрослые знают, что лучше для ребенка, а он сам не в состоянии принимать правильное решение. Но ведь именно процесс самостоятельного принятия решений и делает человека взрослым и ответственным гражданином, активным членом общества. Следовательно, необходимо понимание и продвижение роли ребенка как активного субъекта собственных прав. Пока вся власть в принятии решений в отношении детей будет принадлежать только взрослым, прогресс в социальной инклюзии не будет достигнут. Поэтому с точки зрения идеологии социальной инклюзии важнейшее значение имеет 3 статья Конвенции, которая гласит: «Во всех действиях судов, учреждений, занимающихся вопро­сами социального обеспечения или административных орга­нов первоочередное внимание уделяется наилучшему обес­печению интересов ребёнка. Убеждения ребёнка подверга­ются внимательному рассмотрению». Признание ребенка в качестве субъекта правового поля, имеющего право быть услышанным, является знаковым показателем его инклюзии.

Таким образом, политика социальной инклюзии должна базироваться на Конвенции ООН «О правах ребенка» и давать детям возможность участвовать в процессе принятия решений.

Экономическое (содействие трудоустройству и занятости населения)

По мнению исследователей, процесс социального исключения происходит при изменении экономической ситуации как следствие перехода от индустриальной к постиндустриальной модели экономики. В связи с этими переменами снижается защита населения от рисков, и тот, кто оказывается неспособен быстро сориентироваться или неподготовлен к сложной ситуации, рискует оказаться в числе исключенных. С. Погам, отдавая приоритет проблемам занятости, определяет исключение как процесс «социальной дисквалификации», который проходит три последовательных стадии: надлом (подрабатывающий/безработный, но поддерживающие связи с обществом), зависимость от социальной помощи (нежелание работать, но выполнение других социальных ролей), и затем полное разрушений социальных связей[90]
.

Поэтому политика социальной инклюзии включает в себя как важнейший аспект обеспечение занятости населения. Регулярная занятость рассматривается правительством Великобритании как «лучшая защита от социального исключения»[91]
. Если принимать такую позицию за основу, оплачиваемая работа может служить «обратной дорогой» к социальной инклюзии. Так утверждает, в частности Р. Левитас, которая показала, что главное воздействие на сокращение исключения оказало возвращение людей к занятости[92]
. В связи с этим весьма интересна позиция лейбористской партии Южной Австралии (SALP – South Australian Labor Party)[93]
, которая предполагает обеспечить полную занятость, «означающую что все, кто хотел бы работать, смогут быть уверены, что получат достойную работу в удобное для них время и смогут выбирать между полной и частичной занятостью».

Необходимость интеграции безработных с большим стажем незанятости и недостаточными профессиональными навыками на рынок труда стала настоящим вызовом для европейских государств. По оценкам Г. Эспинг-Андерсена[94]
в европейских странах лишь около 40% родителей, имеющих несовершеннолетних детей могут получить такую работу, которая снизит риски их социальной эксклюзии и выведет из бедности. Остальные – а это никогда не работавшие ранее женщины, инвалиды, люди с низкой квалификацией и длительный период (более 5 лет) не работавшие – практически не имеют шансов на трудоустройство.

Содействие занятости родителей становится сегодня не столько одним из видов государственной социальной помощи, сколько условием ее оказания. Социальные службы европейских стран используют политику «кнута и пряника» для повышения трудовой активности и включают требование работать, как необходимое условие оказания социальной помощи своим клиентам. Так в Германии с 2005 г. введено правило, согласно которому для получения социального пособия необходимо работать независимо от того, соответствует ли работа желаемой по уровню квалификации и оплаты. Порой это может даже ухудшать положение детей, поскольку оплата труда их родителей может быть мизерной, а времени на заботу о детях станет куда меньше[95]
. Как справедливо о

тмечают исследователи проблем бедности и социального исключения фонда Раунтри: «Даже если бы полная занятость была бы достигнута, бедность и исключение не были бы устранены. Заработки могут быть слишком низкими, ниже, чем минимально адекватные социальные выплаты детских пособий и других материальных выплат, дополняющих их, и ниже минимально адекватных выплат пенсионерам и инвалидам. Людям, которые не могут работать, необходимо выплачивать адекватные пособия для поддержания их нужд»[96]
.

Поэтому важным фактором инклюзии является не только сам факт наличия работы, но и достойный уровень ее оплаты.

Для российских реалий сегодня обеспечение занятости родителей – это возможность снизить уровень детской бедности, что на сегодняшний день является острейшей проблемой, ведь по результатам исследований Института социально-экономических проблем народонаселения РАН бедными являются 52,4% от общей численности детей до 16 лет[97]
.

Как показали результаты наших исследований[98]
, незанятость, низкооплачиваемая работа и (или) непостоянная занятость родителей являются сегодня факторами риска социального сиротства и размещения ребенка в интернатном учреждении.

Родители из семей группы риска демонстрируют траектории снижения профессионального статуса. Утрата прежнего статуса происходит чаще всего вследствие злоупотребления алкоголем. Занятость становится разовой, а доходы низкими. Способы их получения тоже не всегда легальны. Если женщина воспитывает детей одна, то с рождением ребенка она может потерять и ту низкооплачиваемую работу, которая была у нее ранее. «Защитными факторами», способствующими социальной инклюзии и предотвращению социального сиротства, оказались занятость хотя бы одного из супругов и получение достаточного дохода для содержания семьи.

Говоря о ситуации в современной России, следует признать, что многие родители из семей группы риска либо не могут работать по объективным условиям из-за отсутствия какой-либо оплачиваемой работы (например, в сельской местности) или из-за того, что должны ухаживать за детьми в случае детской инвалидности или многодетности (к сожалению, социальные службы сегодня не включают помощь в уходе за такими детьми в спектр своих услуг). Кроме того, в большинстве случаев родители имеют столь низкую профессиональную квалификацию, что заработная плата не сможет существенно улучшить материального положения семей и их детей.

Таким образом, политика занятости должна дать возможность трудоустроиться тем, кто может работать и получать за свой труд достойную оплату. Кроме того, следует признать, что родители, которые решают не работать на производстве, а заниматься воспитанием своих детей и заботиться о них (и делают это успешно), также вносят ценный вклад в развитие общества.

Социокультурное (доступность качественного образования)

Доступность получения качественного образования, безусловно, является мощным средством социальной инклюзии. В связи с этим уместно вспомнить высказывание бывшего премьер-министра Великобритании Тони Блэра, предлагающего образование как средство предотвращения социальной эксклюзии: «Лучшая защита от социального исключения это иметь работу, и лучший путь иметь работу, это получить хорошее образование, иметь хорошие навыки и опыт».[99]

Следует отметить, что зачастую инклюзия в образовании рассматривается в качестве подхода к обучению детей с ограниченными возможностями в рамках учреждений системы общего образования. Однако, в международном масштабе, это понятие все чаще рассматривается в более широком плане, как реформа, которая поддерживает и поощряет разнообразие среди учащихся. Цель инклюзивного образования заключается в ликвидации социальной изоляции, которая является следствием негативного отношения к разнообразию с точки зрения расы, социального положения, этнического происхождения, религии, пола и способностей. Отправной точкой данного понятия является убеждение, что образование является одним из основополагающих прав человека и основой для более справедливого общества. Как было заявлено на международной конференции ООН по вопросам образования, науки и культуры «Инклюзивное образование: путь в будущее», проходившей в ноябре 2008 г. в г. Женеве: «инклюзивное образование является не второстепенным, а центральным вопросом для обеспечения высококачественного образования и создания более инклюзивных обществ».

С точки зрения международных стандартов, инклюзия в образовании в частности предполагает уделение особого внимания тем группам учащихся, которые могут оказаться подверженными риску обособления, эксклюзии или низкой успеваемости.
Необходимо тщательно контролировать и предпринимать дополнительные усилия для того, чтобы наиболее уязвимые группы общества имели доступ к получению образования. Инклюзия означает охват обособленных и живущих в неблагоприятных условиях групп населения, будь-то малоимущие, жители сельских районов и городских трущоб, этнические и языковые меньшинства или лица с ограниченными возможностями; всех возрастных групп, от детей младшего возраста (образование и уход в раннем детском возрасте) до взрослых (особенно, грамотность); девочек и женщин[100]
.

Проблема доступности образования и образовательного неравенства давно является предметом научного[101]
и общественного дискурса в современной России. И это не случайно. Ведь возможность получения образования в значительной степени обусловливает социальную мобильность, доступ в дальнейшем к другим общественным благам, поскольку в развитом обществе освоение многих ролей, обретение определенных статусов детерминируется учебой в образовательных учреждениях, прохождением через формальные организации института образования. Еще П. Бурдье отмечал, что скрытое назначение школы – это легитимация "наследников" и стремление убедить остальных в том, что они исключены законно[102]
.

В неодинаковой доступности образования для различных групп молодежи коренится социальная эксклюзия тех, кто оказывается за бортом образовательного учреждения. Как отмечает Д.Л. Константиновский, «…образование ребенка все в большей степени зависит не от его способностей и усилий, а от благосостояния и желаний родителей»[103]
. Поэтому на разных этапах образовательной траектории успех или неудача во многом определяются ресурсами родительской семьи. Весомый вклад в социальную дифференциацию вносят и институциональные факторы: место жительства, тип поселения, образовательная инфраструктура региона.

Некоторые группы молодежи находятся в особенно неблагополучной ситуации в смысле доступности получения образования, и одной из таких групп являются дети-сироты.

На выборе жизненного пути воспитанников во многом сказывается недостаточная профессиональная подготовка, которая не ориентирует воспитанников на достижение более высоких профессиональных перспектив, на получение конкурентной профессии, на выбор профессиональной деятельности, отвечающей возможностям выпускника. Сегодня большинство детей-сирот детских домов и школ-интернатов и выпускников коррекционных учреждений направляются в ПТУ и начинают трудовую деятельность, не имея никакой профессиональной квалификации, остальные продолжают образование в 10-11 классах; единицы попадают в высшие учебные заведения. Но и для ВУЗов, и для ПТУ выпускники интернатных учреждений являются нежелательными абитуриентами – за них нужно нести дополнительную ответственность, обеспечивать реализацию социальных гарантий, а как студенты они зачастую показывают низкий уровень знаний. Причина этому – низкий уровень школьной подготовки.

Так, оценивая эффективность федеральной целевой программы «Дети-сироты» за 1998-2002 гг. Министерство труда и социального развития РФ бодро рапортовало об увеличении числа воспитанников интернатных учреждений, обучающихся в 10-11 классах, ССУЗах и ВУЗах. Однако если анализировать не абсолютные показатели, (причем без указания общего числа выпускников как это сделано в программе) а процент продолживших обучение, то результаты уже не кажутся столь оптимистичными.

В 1999 г. выпускники интернатных учреждений продолжили обучение в 10-11 классах - 320 чел. (2,1%); в ПТУ - 3705 чел. (24,7%); в ССУЗах - 2053 чел. (13,7%); в ВУЗах - 356. чел.(2,4%). В 2000 г. обучались в 10-11 классах уже 883 чел. (5,9%); в ПТУ - 4311 чел. (28,7%); в ССУЗах – 2053 чел. (13,7%), в ВУЗах - 399 чел.(2,7%). А значит, получили лишь неполное среднее образование около половины выпускников – 57,1% в 1999 г. и в 2000 г. – 49%.[104]
Не удивительно, что они могут получить лишь низкооплачиваемую, неинтересную, неквалифицированную работу, отсутствуют перспективы развития и роста.

Как показывает международный опыт, инклюзию в образовании могут обеспечить гибкие (инклюзивные) учебные планы для различных групп детей и молодежи, позволяющие им приобрести необходимые навыки и квалификацию. Они базируются на подходе к обучению, как к взаимодействию, которое происходит, когда учащиеся активно вовлечены в процесс обучения, осмысливая приобретенный ими опыт. В рамках такого подхода преподаватель выполняет функции тьютора, организуя процесс обучения разнородной группы учащихся, где каждый ребенок может работать в собственном, подходящем для него темпе и по индивидуальному учебному плану в рамках общей структуры деятельности и целей. Такие учебные планы дают возможность углубления практических навыков, посещения курсов по выбору, индивидуализации обучения. Для тех детей, которые не смогли освоить школьную программу вместе со своими сверстниками (второгодники) предлагаются программы «второго шанса».

Еще один аспект социальной инклюзии – включение детей в такие виды коллективной деятельности, которые будут способствовать их позитивной коллективной идентичности. Опыт участия, включение в социальную общность, осознание общих проблем, получение опыта их преодоления помогут ребенку стать сильнее, уменьшить риски социальной эксклюзии и почувствовать себя активным членом общества уже сейчас. В европейских странах и США давно и успешно используется недооцененный в нашей стране способ получения профессиональных навыков и опыта посредством волонтерской деятельности, который кроме всего прочего мог бы служить эффективным средством социализации детей-сирот[105]
.

На этапе школьного обучения особую роль играет фигура учителя. Ученые считают, что для образовательной инклюзии большое значение имеет стиль преподавателя в начальной школе, когда складывается система ценностей коллектива детей. Учитель, который жестко контролирует детей, приучает их к конкуренции и жесткой обратной связи, формирует основу будущего антагонизма между формальной и неформальной структурами отношений в классе. И наоборот, педагог, который с самого начала пребывания детей в школе формирует рефлексию детей относительно их отношений, успехов, предпочтений в достижениях, создает климат активного толерантного отношения друг к другу, - закладывает основы позитивной адаптации своих подопечных на всех последующих стадиях обучения. Несомненно, роль учителя – не единственный фактор инклюзии детей, но без его участия обеспечить всем детям условия для полноценного эмоционального развития и включения в школьную жизнь трудно[106]
.

В современной России огромное значение приобретает четко артикулированная государственная политика, направленная на социальную интеграцию и развитие человеческого потенциала, причем во всех социальных группах без исключения. Социальная инклюзия детей-сирот невозможна без широкой общественной поддержки, партнерства и сотрудничества всех институтов российского общества. Несомненно, предлагаемые нами направления являются лишь частью комплексной стратегии, которая должна быть выработана в российской социальной политике в области детства для придания ей инклюзивного характера.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Объясните понятие социальной инклюзии. Как это понятие соотносится с терминами: «социальная эксклюзия», «социальная интеграция», «аккультурация» и пр.?

2. Обоснуйте необходимость социальной инклюзии детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

3. Какова правовая основа социальной инклюзии детства? Какие показатели на Ваш взгляд будут свидетельствовать о том, что процессы инклюзии детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей усиливаются?

4. Раскройте понятие инклюзивной культуры. Какие ценности на Ваш взгляд составляют ее сущность?

5. Почему содействие трудоустройству и занятости родителей является важным направлением инклюзивной социальной политики? Как это направление реализуется зарубежом?

6. Проанализируйте проблемы и возможности образовательной инклюзии для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Практическое задание 1:

Проанализируйте федеральное (как вариант, региональное) законодательство по вопросам профилактики семейного неблагополучия и социального сиротства. Насколько оно соответствует целям социальной инклюзии этих детей?

Практическое задание 2:

Напишите эссе на тему «Педагог в инклюзивной школе», раскрывая важные на Ваш взгляд личностные и профессиональные качества, необходимые учителю такой школы и педагогические технологии, которые могут оказаться эффективными для обеспечения инклюзивного образования.

Литература:

1. Астоянц М.С. Инновационный опыт социализации молодежи в процессе совместной общественно-значимой деятельности // Музыкальное образование: проблемы и перспективы. Материалы региональной научно-практической конференции. – г. Азов: ООО «Мирт», 2002 г. – с. 57 – 60.

2. Астоянц М.С. Социальное сиротство: условия, динамика и механизмы эксклюзии (социокультурная интерпретация): монография – Азов: ООО «АзовПечать», 2009. С. 219-220.

3. Астоянц М.С. Социальная инклюзия детей-сирот: стратегии и перспективы российской социальной политики // Известия Южного федерального университета. Педагогические науки. №11. 2009.

4. Бурдье П. Социология политики: Пер. с франц. / Сост., общ. ред. Н.А. Шматко. М.: Socio-Logos, 1993.

5. Воздействие западных социокультурных образцов на социальные практики в России: (Теория наблюдения, биогр. интервью. Советы студентам) под ред. В. А. Ядова. — М.: ТАУС, 2009. С.63.

6. Константиновский Д.Л. Проблемы доступности высшего образования. М., 2003, с. 147.

7. Рощина Я.М. Неравенство доступа к образованию: что мы знаем об этом? // Проблемы доступности высшего образования / Отв. ред. С.В. Шишкин. Независимый институт социальной политики. М.: СИГНАЛЪ, 2003. С. 102–170.

8. Солдатова Л.А. Социологические подходы к изучению социальной инклюзии старшего поколения в местное сообщество // Социальная политика и социология. 2009. №1. С. 20.

9. Шмидт В.Р. Социальная эксклюзия и инклюзия в образовании. Учебно-методическое пособие. М., 2006. С. 43.

10. ЮНЕСКО, Open File on Inclusive Education, Париж, ЮНЕСКО, 2001 г.

11. Образование для всех: политика и практика инклюзии. Сборник научных статей и научно-методических материалов под ред. Ярской-Смирновой Е.Р. – Саратов: Научная книга, 2008.

Тема 6.

Безнадзорность, беспризорность и социальное сиротство: социальная помощь и профилактика в Ростовской области

Теоретический блок

1. Безнадзорность, беспризорность и социальное сиротство в Ростовской области: масштабы проблемы

Первоочередной задачей в решении проблем безнадзорности, беспризорности и социального сиротства является выявление количества детей и семей, нуждающихся в оказании социальной помощи. Для этого в Ростовской области создан единый областной банк данных безнадзорных и беспризорных детей (региональный оператор – Министерство труда и социального развития Ростовской области). Экспертами отмечается устойчивая тенденция снижения количества выявленных в области безнадзорных, беспризорных детей в последние годы: «И сегодня мы уже можем говорить, что вот единый областной банк данных он показывает, что с 2003 года происходит уже снижение численности выявляемых безнадзорных и беспризорных детей… То есть получаются такие объективные показатели, что даже в сравнении с прошлым годом в этом году на 18% произошло снижение численности. То есть удельный вес уже получается как пятая часть детей уже можно сказать, что ни в такой ситуации находится, как…»
(эксперт из Министерства труда и социального развития РО).

Таблица

Данные областного банка данных безнадзорных и беспризорных детей[107]

	2 полугод. 2002 г.	2003 г.	2004 г.	2005 г.	2006 г.	2007 г.
Выявлено безнадзорных, беспризорных	1511	2521	2857	2693	2279	1765[108]
в том числе дети-сироты	161	247	179	318	199
Из общего числа выявленных направлены в: родные семьи	621	736	884	815	587
социальные приюты	492	1159	1339	1061	917
лечебные учреждения	163	326	347	419	484
центры временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей	95	190	190	281	233

По прикидкам экспертов количество детей-сирот и оставшихся без попечения родителей в Ростовской области превышает 14 тыс. чел.: «Порядка 5% детей, это общероссийская статистика, являются сиротами. Остальные это дети, оставшиеся без попечения родителей. То есть это сироты при живых родителях, которых родители не воспитывают по тем или иным причинам. В нашей области количество таких детей значительно. То есть у нас более 14 тысяч детей на сегодняшний день, которые нуждаются в особой заботе государства в связи с тем, что они остались и являются детьми без попечения родителей либо являются сиротами»
(эксперт из Министерства общего и профессионального образования РО). По данным Министерства образования РО общее число полных сирот в Ростовской области в 2007 г. составило 2137 чел.

По данным статистического бюллетеня Росстата[109]
по показателю «Повышение уровня здоровья и безопасности условий жизни» параметр «Безнадзорные дети от числа детского населения (к общему числу детей) в 2006 г. составил 0,29%. В январе-июне 2007 г. он был равен 0,13% (по нашим расчетам - 0,23%), при целевом прогнозе 0,25%.

Для проведения профилактической работы необходима информация о семьях так называемой «группы риска». Сведения о семьях, нуждающихся в социальной помощи, выявляются и заносятся в банк данных о семьях и детях, находящихся в социально опасном положении (координирует Министерство общего и профессионального образования Ростовской области).

Таблица

Поставлено на учет в органах социальной защиты населения и учреждениях социального обслуживания семей, находящихся в социально опасном положении[110]

За отчетный период / состояние на конец отчетного периода	2002	2003	2004	2005
Всего семей	3338/ 4888	5614/ 8791	3603/ 10635	3415/ 11324
В данных семьях детей	6964/ 8592	9463/ 15233	6380/ 18842	6178/ 17613

Подобные банки созданы и в муниципальных образованиях. Так в городской банк данных г. Ростова-на-Дону внесены 239 детей из 142 семей «группы риска». В период с 2002 по 2007 г. на основании карт учета безнадзорного ребенка в банк данных занесены сведения о 2203 несовершеннолетних. На основании обследования семей «группы риска» установлено, что в 15% семей не работают оба родителя, в 14% семей родители страдают наркоманией и алкоголизмом. Основной причиной постановки на учет несовершеннолетних является: бродяжничество – 73%, попрошайничество – 3%, жестокое обращение в семье – 2%, уходы из дома, не выполнение родителями своих обязанностей, правонарушения – 22%.

2. Система жизнеустройства детей-сирот и детей,

оставшихся без попечения родителей

Решение проблемы безнадзорности и преодоление её последствий требует усиления межведомственного взаимодействия органов образования, здравоохранения, социальной защиты, внутренних дел, по делам молодёжи, местной администрации.

После того, как ребенок признается по закону социальным сиротой, есть несколько путей устройства его судьбы. Международная Конвенция прав ребенка и действующее российское законодательство провозглашают безусловный приоритет семейного воспитания детей. В соответствии со ст.123 Семейного кодекса РФ дети, оставшиеся без попечения родителей, подлежат передаче на воспитание в семью, а при отсутствии такой возможности - в учреждения всех типов для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Эта же статья предоставляет широкие полномочия в создании различных форм устройства детей-сирот субъектам Российской Федерации[111]
.

В настоящее время в России сложилось достаточное разнообразие типов и видов социально-педагогической и правовой защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, обусловленное запросами и возможностями социума и требованиями педагогической целесообразности: детский дом (для детей раннего, дошкольного и школьного возраста; смешанный); детский дом-школа; школа-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей; санаторный детский дом для детей-сирот, нуждающихся в длительном лечении; специализированный (коррекционный) детский дом для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с отклонениями в развитии; семейный детский дом; негосударственный детский дом; приюты и социальные гостиницы; патронатная семья; приёмная семья; опека и попечительство; усыновление.

Различают семейные, государственные и государственно-общественные, сочетающие элементы семейного воспитания с сохранением части опекунских обязанностей у государства формы устройства детей-сирот Последние иногда называют альтернативными[112]
.

Существуют и другие классификации дифференцирования форм устройства детей-сирот, например, Л.Ю. Михеева существующие в России формы устройства социальных и физических сирот делит на два вида: индивидуальные формы устройства (усыновление, опека (попечительство), приёмная семья) и формы неиндивидуального устройства (передача ребёнка в специализированные учреждения)[113]
.

3. Усыновление, опека и попечительство в Ростовской области

В Ростовской области, также как и в целом по России, большинство детей-сирот воспитываются в семьях граждан.

Таблица

Устройство детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей,

в семьи граждан в Ростовской области[114]

Формы устройства детей	2003 год	2004 год	2005 год
Усыновленные	469	450	498
Переданные под опеку (попечительство)	10418	10140	9817

Наиболее предпочтительной формой устройства является усыновление детей
. В статье 124 Семейного кодекса сказано: «Усыновление или удочерение является приоритетной формой устройства детей, оставшихся без попечения родителей». В статистических данных Министерства образования и науки РФ учитываются все усыновленные дети в возрасте до 18 лет.

Усыновлению (удочерению) посвящены ст. 124-144 Семейного кодекса РФ. В качестве главного условия усыновления выступает сформулированное в ч. 2 ст. 124 Семейного кодекса РФ правило: «Усыновление допускается в отношении несовершеннолетних детей и только в их интересах…с учётом возможностей обеспечить детям полноценное физическое, психическое, духовное и нравственное развитие».

Усыновление - это специальная мера защиты ребенка, при которой юридически устанавливаются родственные связи между ребенком и человеком или супружеской парой, не являющимися его родными отцом и матерью. Важным обстоятельством для воспитания и развития ребенка является то, что в случае усыновления ребенок обретает именно семью, а не какую-либо ее замену. Семья усыновителей по существу является новой юридической и фактической семьей ребенка, в которой он обретает статус родного ребенка. Все права и обязанности усыновленного ребенка приравниваются к правам и обязанностям родных детей. Усыновление ребенка осуществляют местные органы исполнительной власти в лице органов опеки и попечительства; усыновление устанавливается решением суда.

Процедура усыновления (удочерения) детей регулируется Федеральным законом от 21.12.1996 г. № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» и Постановлением Правительства РФ от 29.03.2000 г. № 275 «Об утверждении Правил передачи детей на усыновление (удочерение) и осуществление контроля за условиями их жизни и воспитания в семьях усыновителей на территории Российской федерации и правил постановки на учёт консульскими учреждениями Российской Федерации детей, являющихся гражданами РФ и усыновленных иностранными гражданами или лицами без гражданства»[115]
.

В течение ряда лет наблюдался рост международного усыновления в РФ при явном падении числа российских усыновлений. В последние годы в связи с громкими скандалами в СМИ зарубежное усыновление значительно уменьшилось. В Ростовской области зарубежное усыновление отменено с 2007 г.

Таблица

Количество детей, усыновленных в Ростовской области по общероссийской сводке[116]

Год	усыновлено гражданами РФ	усыновлено иностранными гражданами
2003	185[117]
2004	252	198
2005	304	196
2006	261	106

Усыновлением в Ростовской области занимаются органы опеки и попечительства (структура Министерства общего и профессионального образования Ростовской области). Данные о количестве усыновленных по области детей направляются в Администрацию области и подаются в общероссийскую сводку. Интересно, что эти данные не совпадают, хотя и те и другие подаются Министерством общего и профессионального образования Ростовской области.

Таблица

Количество детей, усыновленных в Ростовской области

по данным Администрации Ростовской области[118]

Год	Количество усыновленных детей в течение года	в том числе иностранными гражданами
2002	428	201
2003	464	215
2004	450	198
2005	498	198
2006	354	106

Ростовская область весьма успешно работает в направлении внедрения семейных форм устройства детей-сирот. Отдел специального образования и социально-правовой защиты детства Министерства общего и профессионального образования Ростовской области занял 1 место в конкурсе «Лучший в России региональный оператор государственного банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей, 2005 года».

Второй предпочтительной формой устройства детей-сирот является опека (попечительство).

Опека (попечительство) – наиболее распространённая форма устройства детей, оставшихся без попечения родителей. Опека и попечительство регулируются Семейным кодексом РФ (ст. 145-150) и устанавливаются для воспитания несовершеннолетних детей, которые вследствие смерти родителей, лишения родителей родительских прав, болезни родителей или по другим причинам остались без родительского попечения, а также для защиты личных и имущественных прав и интересов этих детей.4

Опекунская семья предполагает родственные связи (прямые или косвенные) ребенка с опекуном. Под опеку обычно отдаются дети, имеющие прямых родственников со стороны одного из родителей. Около 5% опекунов составляют те, кого не связывают с подопечными узы родства. Определяют опекуна органы опеки и попечительства на основании решения суда. В задачу опекуна входит воспитание и развитие ребенка, защита его прав. Опекун осуществляет контроль за сохранением и использованием имеющегося у несовершеннолетнего ребенка движимого и недвижимого имущества, но сам не имеет права распоряжаться этим имуществом. Понятие попечительства близко к опеке. Отличие состоит в том, что опека устанавливаются над детьми, не достигшими возраста 14 лет, попечительство устанавливается над этой категорией детей в возрасте от 14 до 18 лет.[119]
Под попечение, по сравнению с опекой, может попадать значительно более широкая категория детей и взрослых. Права детей, находящихся под опекой (попечительством), а также обязанности опекунов (попечителей) определяются Гражданским и Семейным кодексами Российской Федерации. На подопечных детей распространяются льготы, нормы и преимущества, установленные для воспитанников детских домов.

Таблица

Сведения о численности детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, находящихся под опекой (попечительством) граждан в Ростовской области[120]

На дату	01.01.03 г.	01.01.04 г.	01.01.05 г.	01.01.06 г.	01.01.07 г.
Количество подопечных	10385	10416	10140	9817	9951

Рис. Динамика численности детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, находящихся под опекой граждан (на начало календарного года)

4. Государственные формы жизнеустройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в Ростовской области

Государственные формы устройства (дома ребёнка, детские дома, школы-интернаты, приюты, центры временного содержания и пр.) функционируют в структуре трех ведомств: образования, здравоохранения и социальной защиты населения.

Таблица

Количество детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, направленных в учреждения государственной поддержки детства Ростовской области[121]

2003г	2004г	2005г	2006г.
759	795	690	817

Дом ребенка
– учреждение здравоохранения, предназначенное для воспитания и оказания медицинской помощи детям-сиротам, подкинутым детям, детям родителей, не имеющих возможности воспитывать своих детей, и детям с дефектами физического или психического развития. В доме ребенка воспитываются дети от рождения до 3-х лет, дети с дефектами физического или психического развития до 4-х лет. Дети попадают в дом ребенка из роддомов («отказные дети»), из больниц и из семей. Всего в стране 252 дома ребенка, в которых воспитывается 18,3 тыс. детей. Основная деятельность дома ребенка - воспитательная и лечебно-оздоровительная. Выписка детей из дома ребенка производится при возвращении их в семью, переводе в детский дом системы образования, дом-интернат системы социального обеспечения или передаче их на усыновление, опеку[122]
.

О количестве отказных детей в Ростовской области имеются лишь косвенные данные. Как пишет газета «Кавказский узел» от 21.08.2006 г.: «по данным министра здравоохранения Ростовской области Татьяны Быковской, в первом полугодии 2006 года в больницы Ростовской области госпитализированы 709 детей по социальным показаниям, в то время как за тот же период 2005 года их количество составляло 660. Причем, как в прошлом, так и в этом году 80 процентов из них составляют «отказные дети»[123]
. Представление о динамике процесса «отказов» от детей можно получить, сопоставив данные по двум обследованным роддомам г. Ростова-на-Дону – малому и крупному:

Таблица

Количество отказов от детей в родильных домах г. Ростова-на-Дону

Роддом №2:

Год	1995	1996	1997	1998	1999	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
Детей	4	7	6	12	4	5	4	3	12	5	5	2	4

Родильное отделение городской больницы №20:

Год	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007
Детей	39	31	41	46	41	46	41	53

Однозначно можно отметить, что количество таких детей по крайней мере не снижается, а по данным прокурорской проверки количество «отказных» детей в Ростовской области в последние годы возросло на 20%[124]
. Всего же в Ростовской области функционирует 7 домов ребенка на 400 мест.

Среди образовательных учреждений самыми распространенными являются детские дома и школы-интернаты.

Детский дом
– государственное образовательно-воспитательное учреждение, в котором обеспечивается содержание, развитие, образование и воспитание детей в возрасте от 3 до 18 лет, лишившихся попечения родителей (вследствие их смерти, лишения родительских прав, отобрания детей в установленном порядке и других причин), а также детей одиноких матерей, испытывающих затруднение в их содержании и воспитании. Различают детские дома для детей дошкольного возраста (3-7 лет), школьного возраста (7-18 лет) и смешанного типа. По данным Министерства Образования РФ, всего в России насчитывается более 820 детских домов, в которых на государственном обеспечении находится около 60 тыс. детей. В детский дом принимаются дети из домов ребенка, от населения, частных лиц (в том числе родителей, родственников), из приемников-распределителей системы МВД. Основная задача детского дома - создание детям условий для воспитания и получения образования, оказание помощи в выборе профессии, подготовка их к самостоятельной жизни и трудовой деятельности. Они обеспечиваются питанием, одеждой, обувью, инвентарем по установленным нормам, играми, игрушками, школьными принадлежностями. Выпускники детского дома могут быть возвращены родителям, лицам, их заменяющим, или направлены для поступления в ВУЗы, ПТУ, техникумы или на работу. Все воспитанники детского дома школьного возраста, как правило, обучаются в ближайшей общеобразовательной школе.

Школа-интернат
– государственное учреждение, которое обеспечивает содержание, обучение, развитие и воспитание детей-сирот школьного возраста, а также детей из семей, имеющих проблемы в развитии или обучении. Различают несколько типов интернатов: интернаты с общеобразовательной программой для детей без серьезных проблем в личностном развитии; вспомогательные интернаты для детей с легкой степенью олигофрении и задержкой психоречевого развития (эти интернаты, как и первые, находятся в ведении Министерства образования); интернаты для детей с глубокой умственной отсталостью, находящиеся в ведении Министерства социальной защиты. В последние годы стали появляться интернаты для одаренных детей, оставшихся без попечения родителей. Сегодня в России более 150 общеобразовательных школ-интернатов для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в которых обучается и воспитывается около 28 тыс. детей; 178 школ-интернатов для детей-сирот с недостатками умственного и физического развития, в которых находится около 22 тыс. детей-сирот. В указанных учреждениях более 90% детей имеют живых родителей.[125]

По данным на 2006 г. в системе органов образования Ростовской области действовали: 44 детских дома, в которых воспитывалось 1812 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Расширение сети детских домов не предусматривается в связи с развитием различных форм устройства детей в семьи граждан (усыновление, приёмные семьи, опекунство); 17 общеобразовательных школ-интернатов на 2830 посадочных мест для детей из малообеспеченных семей; 31 специальное коррекционное учреждение на 5300 посадочных мест.

Однако к концу 2007 г. по утверждению М.А. Мазаевой, начальника управления общего и специального образования Министерства образования РО «количество детей в детских домах области сократилось за последнее время с 2000 примерно до чуть более 1500. Закрыто 2 детских дома на 174 места и в ближайшее время закрывается еще один на 25 мест. В настоящее время в области функционирует 41 детский дом»[126]
.

В подведомственных министерству труда и социального развития области детских домах-интернатах проживает 610 детей-инвалидов: 420 детей в Азовском доме-интернате для умственно-отсталых детей; 80 детей в Первомайском доме-интернате для глубоко умственно-отсталых детей; 110 детей в Новочеркасском доме-интернате для детей с физическими недостатками.

Только в областном центре, в г. Ростове-на-Дону, в образовательных учреждениях для детей-сирот и оставшихся без попечения родителей воспитывается 1156 детей. В городе создана система образовательных учреждений государственной поддержки, а именно: • Детский дом №1—83 воспитанника;

• Детский дом (дошкольный) №2—41 воспитанник;

• Детский дом (дошкольный) №4—30 воспитанников;

• Детский дом № 10—46 воспитанников;

• Школа-интернат № 38 (для слабовидящих детей);

• Школа-интернат № 48 (для слабослышащих детей);

• Школа-интернат № 41 (коррекционный);

• Школа-интернат № 42 (коррекционный);

• Школа-интернат № 63 (музыкантских воспитанников);

• Школа-интернат № 74 (санаторного типа).

Рис. Динамика развития сети учреждений социального обслуживания семьи и детей в Ростовской области в 1993-2005 гг.

В Ростовской области для оказания помощи несовершеннолетним и семьям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, с 1993 года в системе органов социальной защиты населения развивается сеть учреждений социальной помощи семье и детям.

В связи с постоянным ростом количества выявленных безнадзорных и детей-сирот вплоть до 2006 г. наблюдался рост количества таких учреждений. В 2006 г. были открыты социально-реабилитационные центры со стационарными отделениями (приютами) в Неклиновском и Цимлянском районах; открыты отделения дневного пребывания в социально-реабилитационных центрах Куйбышевского и Дубовского районов; отделение психолого-педагогической помощи в социально-реабилитационном центре Красносулинского района Ростовской области.

Хотя на сегодняшний день количество учреждений в Ростовской области не соответствует утверждённым Правительством Российской Федера­ции нормативам (1 учреждение на 5-10 тысяч детского населения), по которым в каждом муниципальном образовании области должно действовать минимум одно учреждение социального обслуживания семьи и детей (из 62 муниципальных образований области учреждениями обеспечены 43), дальнейшего роста количества учреждений не планируется. Снижение численности выявленных безнадзорных повлияло на дальнейшие планы развития сети учреждений: «мы вобщем-то планировали дальнейшее развитие сети наших учреждений, но какая-то такая получилась ситуация, что не предусмотрено в ближайшее время открывать новых учреждений. Будут открываться новые структурные подразделения»
(эксперт из Министерства труда и социального развития РО).

На 1 января 2008 года в области действовало 43 учреждения социальной помощи семье и детям. Это учреждения разного типа: центры социальной помощи семье и детям; социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних; социальные приюты для детей и подростков; реабилитационный центр для детей с ограниченными возможностями; центр психолого-педагогической помощи; комплексный центр социального обслуживания населения.

По данным Министерства труда и социального развития Ростовской области основания помещения в специализированные учреждения:

Таблица

Основания помещения детей в специализированные учреждения Ростовской области[127]

	2002	2003	2004	2005
По направлению органов управления социальной защитой населения	289	484	574	543
По рапорту органов внутренних дел	197	381	374	357
По ходатайству органов образования	88	238	330	316
По ходатайству органов здравоохранения	10	56	14	13
По ходатайству органов опеки и попечительства	252	159	206	192
По личному обращению несовершеннолетнего	87	120	145	118
По заявлению родителей или законных представителей несовершеннолетнего	751	763	739	734
По ходатайству общественных организаций	125	147	137	132
Др. причины	78	193	101	94
Всего	1877	2405	2620	2614

Статистика о причинах попадания ребёнка в специализированные учреждения весьма несовершенна; поскольку отнести ребенка к той или иной категории (см. табл. ) не представляется возможным. Действительно, как можно различить детей, оставшихся без попечения родителей и детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, если закон определяет первое как показатель второго?

Таблица

Категории детей, помещенных в специализированные учреждения Ростовской области[128]

	2002	2003	2004	2005
Оставшиеся без попечения родителей или законных представителей	327	339	476	780
Проживающие в семьях, находящихся в социально опасном положении	553	694	816	861
Заблудившиеся или подкинутые	37	12	30	30
Самовольно оставившие семью	188	206	164	177
Самовольно ушедшие из образовательных учреждений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей	25	52	31	10
Не имеющие места жительства, места пребывания и (или) средств к существованию	92	120	69	62
Ставшие жертвой насилия	11	10	4	3
Оказавшиеся в трудной жизненной ситуации	644	916	1160	576
Всего	1877	2405	2620	2614

Приют
- государственное специализированное учреждение системы социальной защиты населения, новая форма помощи детям-сиротам и детям, оказавшимся в трудной ситуации. Приюты создаются также общественными организациями. Приют - учреждение временного пребывания ребенка. Главными задачами сотрудников приюта являются: оказание детям психолого-педагогической поддержки, их социализация, а также - определение дальнейшей судьбы ребенка. Вид помощи, оказываемой в приюте, зависит от типа приюта. Приют общего типа (открытый) основан на принципе добровольности. Ребенок сам определяет время своего пребывания в приюте. Состав и возраст детей, находящихся в приюте общего типа, набор предоставляемых (по желанию ребенка) консультаций, определяется организаторами конкретного приюта. Приют диагностического типа является местом круглосуточного пребывания ребенка с соответствующими целями. Такой приют в основном рассчитан на детей, недавно оставшихся без попечения родителей, из кризисных семей, на детей, сбегающих из интернатных учреждений. Основной задачей приюта данного типа является диагностика наличной ситуации, в которой находится ребенок, и определение его дальнейшей судьбы. Общее количество мест в приютах Ростовской области – 820 (включая социальные приюты, действующие в структуре учреждений иных типов).

Таблица

Количество несовершеннолетних, обслуженных приютами в Ростовской области[129]

2002 г .	2003г	2004г	2005г	2006г.
2593	2990	3351	3339	3617

Большинство воспитанников социальных приютов впоследствии возвращаются в родные семьи.

Таблица

Формы жизнеустройства детей, прошедших реабилитацию в социальных приютах Ростовской области в 2006 г.

Родные семьи	Усыновление	Опека и попечительство	Приемные семьи	Интернатные учреждения
1975	3	181	4	477
74,8%	0,1%	6,9%	0,1%	18%

Особое место в системе профилактики безнадзорности принадлежит специализированным учреждениям, предназначенным для комплексной реабилитации несовершеннолетних. К ним относятся социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних и социальные приюты.

Центры социальной помощи семье и детям
оказывают социальную помощь семье и детям, находящимся в трудной жизненной ситуации. Деятельность центров направлена на защиту прав семьи и детей, содействие стабильности семьи, улучшение показателей социального здоровья и благополучия семьи и детей. В числе приоритетных задач – предупреждение безнадзорности, бродяжничества несовершеннолетних, формирование здорового образа жизни. Таких центров в Ростовской области шесть и в течение 2006 г. они обслужили 9230 семей.

Социально-реабилитационные центры для несовершеннолетних –
осуществляют реабилитацию несовершеннолетних с различными формами и степенью дезадаптации, профилактику безнадзорности, обеспечивают социальную помощь и социальный патронаж. СРЦ, выполняя многоплановые функции, расширяют спектр услуг, оказываемых детям и семьям группы риска. В Ростовской области функционирует 23 учреждения этого типа. В структуре большинства из них созданы стационарные отделения – социальные приюты. Отчеты министерства труда и социального развития Ростовской области свидетельствуют о том, что в 2006 г. реабилитацию в условиях СРЦ прошли 32, 1 тыс. детей. Лучшие показатели в работе в 2006 г. отмечены у СРЦ Азовского района, гг. Красный Сулин, Каменск-Шахтинский и Шахты.

Реабилитационные центры для детей и подростков с ограниченными возможностями
оказывают несовершеннолетним с ограниченными возможностями квалифицированную медико-социальную и психолого-педагогическую помощь, направленную на возможно полную их реабилитацию. Для оказания комплексной медико-социальной помощи детям-инвалидам в области действуют 3 реабилитационных центра для детей и подростков с ограниченными возможностями со стационарными отделениями на 95 мест, наиболее известным из которых является центр «Добродея» в г. Шахты. Реабилитацию в них в течение 2006 г. прошли 2345 детей. Кроме того, в структуре учреждений социального обслуживания семьи и детей действует 7 отделений медико-социальной реабилитации, которые обеспечивают непрерывную поэтапную длительную реабилитацию детей с ограниченными возможностями, обучение родителей доступным методам помощи своему ребёнку

Центр психолого-педагогической помощи
оказывает специализированную психолого-педагогическую помощь в форме индивидуальных, семейных и групповых консультаций и тренингов различной направленности для детей и семей. Пока единственный такой центр открыт в г. Ростове-на-Дону; однако потребность в психологической помощи постоянно растет.

Центры временного содержания
- форма временного устройства ребенка, организуемая с целью оказания ему экстренной специализированной помощи. Такая помощь бывает необходима, когда ребенка в срочном порядке изымают из семьи, когда возникает потребность в организации срочной психолого-педагогической или социальной поддержки. Важным направлением работы центров является организация коррекционно-реабилитационных мероприятий.

5. Замещающая семья в Ростовской области

В Ростовской области интенсивно развивается такая государственно-общественная форма жизнеустройства детей-сирот, как замещающая семья. Причем функционирует она в двух формах – в форме приемной семьи (Министерство общего и профессионального образования Ростовской области) и в форме семейной воспитательной группы (Министерство труда и социального развития Ростовской области).

Семейный детский дом (приемная семья)
- форма организации жизнедеятельности детей-сирот, созданная по инициативе Советского детского фонда в 1988 году. Впоследствии получила название "приемная семья". Граждане, взявшие на воспитание не более 8 детей, именуются родителями-воспитателями; дети, передаваемые на воспитание в приемную семью, именуются "приемными детьми", а такая семья - "приемной семьей". Дети находятся на полном государственном обеспечении, родители-воспитатели получают денежное пособие. Работа приемных родителей включается в трудовой стаж. В семейных детских домах создаются условия, приближенные к нормальной семейной жизни. В семьях воспитываются дети от 3 до 18 лет. Выпускники пользуются льготами воспитанников детских домов.

Временная приемная семья
- форма устройства ребенка, когда его на время помещают в семью до разрешения его проблем или до определения его дальнейшей судьбы. Временную приемную семью отличает от опекунской или семьи усыновителя прежде всего то, что это семья профессиональных специалистов: психологов, педагогов, медиков, социальных работников. Если обратиться к зарубежному опыту, то можно выделить несколько ее признаков: наличие у родителей определенной профессиональной квалификации, соответствующей психолого-педагогической подготовки; оплата услуг деятельности такой семьи; время нахождения ребенка в семье учитывается в качестве рабочего стажа приемных родителей; работа приемных родителей происходит в их собственном доме[130]
.

Рис. Развитие сети приемных семей в Ростовской области в 2001-2007 г.г.

(по данным на начало года)[131]
.

Количество приемный семей растет в области чрезвычайно быстро: «в прошлом году было всего 29 приемных семей я имею в виду на начало года. В них воспитывалось 186 детей. То сегодня у нас 96 приемных семей и в них воспитывается 365 детей. То есть резкий скачок за прошлый год передачи детей с семьи граждан, в том числе в приемные
» (эксперт из Министерства общего и профессионального образования РО). Весьма остро стоит вопрос о подготовке приемных родителей; нередки случаи, когда ими становятся случайные люди.

Кроме того, в системе соцзащиты населения на базе СРЦ области создаются семейные воспитательные группы - СВГ. Сейчас они функционируют в 2 учреждениях области (еще в двух – на стадии подготовки документации). Всего таких СВГ в области около 20.

На областном уровне принята «Комплексная программа профилактики правонарушений на 2007-2010 годы», в рамках которой предполагается открыть 6 ППМС-центров. По данной программе в 147 школах области будут созданы кабинеты для организации профилактической работы. На эту позицию будет выделено 10 млн. руб. Кабинеты будут создаваться в школах, где работают вновь созданные должности «школьных инспекторов». В 2007-2010 году в рамках действующих профилактических программ, а также по программе улучшения демографической ситуации, которая готовится к принятию, запланированы мероприятия по пропаганде ценностей семьи, семейного воспитания, здорового образа жизни. Будут выпущена социальная реклама, телепередачи, рекламные проспекты, брошюры. Запланированы научно-практические конференции, областное родительское собрание.

6. Деятельность общественных организаций Ростовской области, направленная на профилактику сиротства и безнадзорности.

В Ростовской области существуют общественные организации и инициативные группы граждан. Деятельность которых направлена на оказание помощи детям и семьям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации и профилактику сиротства.

Ростовское региональное отделение общероссийского общественного фонда «Российский детский фонд» представило в Общественную палату РФ проект, который был посвящен созданию информационно-методического центра по определению детей-сирот в семью. Предполагается не только собрать базу данных о семьях, желающих усыновить или взять под опеку ребенка, но и познакомить их с законодательством, посвященным этой теме. Проект получил господдержку в 2007 г.[132]

В сентябре 2007 г. в Ростовской области создан региональный общественно-благотворительный фонд «Наше Будущее»[133]
. Участники фонда планируют вести благотворительную деятельность по оказанию помощи выпускникам детских домов и школ-интернатов, защищать права и законные интересы их выпускников, оказывать подросткам юридическую и психологическую помощь и социальную поддержку в период постинтернатной адаптации. Добавим, что в настоящее время фонд «Наше Будущее» начал проводить мониторинг в детских домах городов Усть-Донецк и Азова Ростовской области. Цель исследования — отследить судьбу каждого из выпускников, адаптацию, вид деятельности и условия жизни. В дальнейшем организаторы благотворительного сообщества собираются провести подобный мониторинг во всех детских домах и школах-интернатах Ростовской области.

В области реализуется комплексная социальная программа партии «Единая Россия» «Семьи и дети группы риска», в рамках которого в 2007 - 2008 г.г. проведены семинары для руководителей учреждений социального обслуживания по вопросам совершенствования профилактической и коррекционной работы с семьями и несовершеннолетними группы риска. Цель программы – укреплять неблагополучные семьи. Считается, что партийная вертикаль позволяет донести до чиновников важность идеи профилактики социального сиротства, сокращения случаев лишения родителей родительских прав и помещения детей в сиротские учреждения. Волонтеры из числа партийцев и молодежных организаций должны патронировать асоциальные семьи, заниматься с подростками группы риска, предотвращая тем самым правонарушения. Используется и фактор публичного поощрения. Многодетные семьи участвуют в различных конкурсах, пропагандируется их опыт в воспитании детей.

Благотворительную помощь детям-сиротам оказывают религиозные организации Дона. Так Епархиальное сестричество во имя св.преп. Серафима Саровского в течение 12 лет ведет работу в детских учреждениях г. Ростова-на-Дону: в детских домах №1, 2, 4, 10, доме ребенка №4, детском спецприемнике. Сестры проводят занятия по основам православного вероучения, беседы, организуют поездки по Святым местам, раздают детям подарки. По просьбе администраций детских домов, приобретаются медикаменты, предметы детской гигиены. Министерство Здравоохранения Ростовской области за работу сестричества по уходу за детьми в кардиоцентре объявило благодарность Архиепископу Ростовскому и Новочеркасскому Пантелеимону, а также сестрам милосердия, участвующим в этой работе.

Общество православных сестер милосердия имени св. блаженной Ксении Петербургской опекает воспитанников детских домов №1, 2, 4 и школ-интернатов № 28 и 33 г. Новочеркасска. Сестричество во имя милующей Царицы Богородицы в честь иконы ее "Достойно есть" работает в Детском психоневрологическом диспансере г. Ростова-на-Дону. и в Детском доме № 1 г. Ростова-на-Дону. Сестричество преп. Лаврентия Черниговского при Свято-Никольском храме г. Зернограда проводит большую работу в Центре реабилитации детей "Росток", где постоянно работает сестра милосердия. Сестричество при Центре семьи и молодежи г. Таганрога осуществляет уход на дому за тяжело больными, а также оказывает помощь в работе медперсонала Городского специализированного дома ребенка.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Определите масштабы проблемы безнадзорности, беспризорности и социального сиротства в Ростовской области. Какова динамика этой проблемы в области за последнее десятилетие?

2. Выделите различные категории детей, нуждающихся в особой заботе. В чем состоят проблемы этих детей и что делается в Ростовской области для оказания им социальной помощи?

3. Объясните, чем отличается опека (попечительство) от усыновления? Расскажите о развитии этих форм жизнеустройства в Ростовской области. Какие успехи и проблемы существуют в организации опеки и попечительства в Ростовской области?

4. Расскажите о существующих формах государственного жизнеустройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей в Ростовской области и их особенностях. Как Вы считаете, что необходимо предпринять на федеральном и региональном уровнях, чтобы снизить численность детей, проживающих в интернатных учреждениях?

5. Какие формы замещающей семьи Вы знаете? Что в этих формах общего и чем они различаются? Какие из них функционируют в Ростовской области?

6. Расскажите о том, как общественные организации Ростовской области помогают детям в сложной жизненной ситуации. Приведите примеры социальных проектов, подобрав соответствующую информацию в сети Интернет.

Практическое задание 1:

Составьте структурную схему системы профилактики сиротства в Ростовской области, включив в него всех агентов профилактики.

Практическое задание 2:

Изучите материалы исследования повседневности интернатного учреждения (Астоянц, М.С. Практики исключения в повседневности интернатного учреждения // Мир сиротства в советской и постсоветской России – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007, с. 128-142) и предложите концепцию деятельности интернатного учреждения, которая была бы нацелена на преобразование его повседневности, способствовала становлению новых, более гуманных жизненных практик.

Практическое задание 3:

Разработайте социальный проект для общественной организации, направленный на оказание помощи детям-сиротам или профилактику социального сиротства.

Литература:

1. Агентство социальной информации http://www.asi.org.ru

2. Астоянц, М.С. Мир сиротства в советской и постсоветской России – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

3. Астоянц М.С. Социальное проектирование // Социология: учебное пособие для ВУЗов. – Ростов-на-Дону, 2004. С. 174-186.

4. Брутман В. Социальное сиротство: по пути отчаяния. //Народное образование, № 9-10, 1994.

5. Интернет-каталог: www.rostov.ru

6. Конвенция ООН «О правах ребёнка».

7. Лиханов А.А. Дети без родителей: Книга для учителя. – М., 1987.

8. Луков В.А. Социальное проектирование – М., 2003.

9. Михеева Л.Ю. Проблемы систематизации форм устройства детей, оставшихся без попечения родителей. – М., 2004.

10. Основные итоги деятельности Министерства, органов социальной защиты и учреждений социального обслуживания населения Ростовской области в 2006 г. Задачи 2007 г. Сборник.

11. Основные показатели результативности деятельности областных органов исполнительной власти – главных распорядителей бюджетных средств за январь – июнь 2007 года. Статистический бюллетень.

12. Официальный сайт Администрации Ростовской области: www.donland.ru

13. Официальный сайт Законодательного собрания Ростовской области http://www.zsro.ru

14. Интернет-проект Минобрнауки РФ // http://www.usynovite.ru/statistics

15. Шульга Т.И. Методика работы с детьми «группы риска». – М., 1999.

Тема 7.

нОВЫЕ формы жизнеустройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей

в Ростовской области:

семейная воспитательная группа

Теоретический блок

По количеству детей-сирот, безнадзорных и беспризорных и качеству социальной заботы о них можно судить о гуманности общества. Хотя в последние годы наметились положительные тенденции снижения количества таких детей и постепенного перехода к семейным формам их жизнеустройства, в современной России по-прежнему недопустимо большое количество детей проживает в интернатных учреждениях.

В частности, в Ростовской области количество детей-сирот и оставшихся без попечения родителей превышает 14 тыс. чел.: «…у нас более 14 тысяч детей на сегодняшний день, которые нуждаются в особой заботе государства в связи с тем, что они остались и являются детьми без попечения родителей либо являются сиротами»
(начальник управления общего и специального образования Министерства общего и профессионального образования РО). По данным Министерства образования РО общее число полных сирот в Ростовской области в 2007 г. составило 2137 чел.

При этом, значительное количество детей проживает в учреждениях: в области функционирует 7 домов ребенка на 400 мест; 41 детский дом, где проживает более 1500 детей; 17 школ-интернатов на 2830 мест; 31 социальный приют на 830 детей; в детских домах-интернатах проживает 610 детей-инвалидов.

Новые условия социального учреждения, в которые попадают дети, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации, оказывают неоднозначное влияние на их развитие.

Общие сведения об СВГ

Семейная воспитательная группа (СВГ) является одной из форм профессиональной замещающей семьи наряду с патронатом и приемной семьей. В России первые семейно-воспитательные группы были открыты в 1993 г. в «Воспитательном доме» г. Санкт-Петербурга. Основными различиями семейных воспитательных групп и других форм профессиональной замещающей семьи являются:

· различная ведомственная принадлежность (патронатные и приемные семьи создаются в системе органов образования, СВГ – в системе учреждений социального развития);

· в патронатные и приемные семьи определяются дети со статусом (сироты либо дети, оставшиеся без попечения родителей), в СВГ – без статуса (т. е. нет решения суда об ограничении или лишении родительских прав);

· рассчитаны на различный срок пребывания детей в семье (пребывание детей в патронатной семье рассчитано на более длительный срок, в приемной – до совершеннолетия, в СВГ – срок пребывания ограничен сроками реабилитации ребенка, как правило, нахождение ребенка в СВГ продолжается шесть месяцев).

Это временная семейная форма жизнеустройства детей, при которой дети, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, помещаются в семью на период реабилитации. Дети, не имеющие установленного юридического статуса сироты, но помещенные на воспитание в социально-реабилитационные центры или приюты органов социальной защиты населения, могут временно, на срок до установления юридического статуса, помещаться в семьи граждан, которые становятся при этом воспитателями этих приютов или центров. Воспитатель СВГ является сотрудником специализированного учреждения и получает заработную плату в соответствии с трудовым договором и пособие на содержание воспитанника. В одной семейной воспитательной группе может содержаться от 1 до 3 несовершеннолетних.

Кроме того, СВГ получает профессиональное сопровождение специалистов учреждения, при котором она открыта. По окончании срока трудового договора или при установлении юридического статуса ребенка принимается решение о дальнейшем жизнеустройстве ребенка. Это может быть возвращение ребенка в кровную семью или в учреждение, переоформление СВГ в иные формы устройства (усыновление, опека, приемная семья).

Семейные воспитательные группы позволяют сохранить за родителями родительские права, и в случае улучшения домашней обстановки вернуть ребенка в семью. Для детей, оставшихся без попечения родителей, семейные воспитательные группы – это возможность получить позитивный опыт семейной жизни; приобрести положительные социальные навыки, овладеть социальными ролями, не теряя связи с кровной семьей.

Кроме того, СВГ является экономически эффективной формой жизнеустройства, поскольку содержание ребенка в семейной группе обходится государству в 2 раза дешевле, чем в социальном приюте.

В настоящее время данная форма устройства детей применяется в 78 регионах РФ, среди которых и Ростовская область. Процесс становления этой формы работы в учреждениях Ростовской области затянулся. Если во многих регионах России (Пермская, Томская, Ленинградская и др. области) созданы десятки и даже сотни таких СВГ, то в Ростовской области он только начинается. Первая СВГ была открыта в апреле 2007 г. в СРЦ Азовского района: «в области открылись семейные воспитательные группы. То есть они были прописаны в типовых документах еще с 2002 г., а открылись первые группы в 2007 г. То есть это новая форма работы для нашей области. Я не знаю, можно ли ее назвать профилактической, потому что в семейные воспитательные группы идут дети, которые должны пережить какой-то острый этап в жизни семьи и потом либо в эту семью вернуться, либо пойти куда-то дальше под опеку, в этой семейной воспитательной группе остаться на других основаниях»
(заместитель директора базового методического центра Министерства труда и социального развития, Ростов, 2008). В настоящее время 5 СВГ функционируют в 4 СРЦ области, в 2009 г. их планируется открыть 22.

Организационно-правовые аспекты функционирования СВГ

Семейно-воспитательная группа формируется в соответствии с положением Конвенции ООН о приоритетном праве каждого ребенка жить и воспитываться в семье и статьей 123 Семейного кодекса, который разрешает субъектам РФ устанавливать «иные формы» семейного устройства детей. Однако семейная воспитательная группа нуждается в более четком определении своего правового статуса на федеральном уровне. Дело в том, что по мнению органов социальной защиты населения акт помещения ребенка в семейную воспитательную группу не является устройством в семью, а лишь формой воспитания в учреждении. По мнению юристов, однако, т.к. ребенок физически воспитывается в семье, то надо квалифицировать такое помещение ребенка не как форму воспитания, а как форму устройства в семью.

Сегодня СВГ действуют на основании Постановления Правительства РФ от 27.11.2000 N 896 «Об учреждении примерных положений о специализированных учреждениях для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации» и Постановление Минтруда РФ от 29.03.2002 N 25. Однако эти правовые документы не полностью регулируют правоотношения, возникающие при открытии СВГ: «Вот у нас сейчас новая форма ввелась – семейные воспитательные группы. Бились, бились – наконец родили. Органы опеки с нами сотрудничать отказываются. Они говорят - а где нормативка? … У нас в 25-ом написано: учреждение имеет право кроме существующих создавать те подразделения или те отделения, которые считает целесообразным. И они перечислены: приемное отделение, дневное такое, дневное для детей с ограниченными возможностями, и среди них семейная воспитательная группа»
(заведующая организационно-методическим отделом базового методического центра Министерства труда и социального развития, Ростов, 2008).

Основанием для открытия СВГ в Ростовской области стал Приказ Министерства труда и социального развития Ростовской области №192 от 6 декабря 2006 г. согласно которому с 1 января 2007 г. на базе Государственного учреждения Ростовской области социально-реабилитационного центра Азовского района, открылась экспериментальная площадка, работающая по проекту «Социально-психологическое сопровождение семейной воспитательной группы». Поскольку нормативная база для функционирования СВГ отсутствовала, ее формирование было возложено на специалистов СРЦ: «И под эту семейную воспитательную группу мы нашли нормативку. Накопали ее, навыдирали сами откуда только могли. И брянский опыт, и пермский опыт, и волгоградский. Весь интернет мы там перешерстили, перебрали…»
(заведующая организационно-методическим отделом базового методического центра Министерства труда и социального развития, Ростов, 2008).

На предварительном этапе работы в январе-марте 2007 г. специалистами центра была проведена большая предварительная работа по разработке нормативно-правовой документации. Разработанный пакет нормативных документов включает:

· положение о семейной воспитательной группе;

· договор подряда;

· договор о помещении ребенка в семейную группу;

· документы для подготовки кандидатов в воспитатели семейных воспитательных групп (информационная карта, диагностический инструментарий, рабочая программа подготовки воспитателей СВГ);

· перечень необходимых документов для открытия СВГ (более 20 наименований документов);

· формы отчетности воспитателя семейной воспитательной группы.

Центр интенсивно взаимодействует со средствами массовой информации в целях рекламы и привлечения населения к участию в работе проекта: «
Ну, вот, насколько мне известно, значит, когда открывалась эта семейно-воспитательная группа, естественно, давалось объявление и в газете, и в учреждениях образовательных, то есть везде давались объявления. И по телевидению. Потом стали обращаться люди»
(социальный педагог СРЦ, Ростов, 2008).

Специалисты разработали программы обучения потенциальных воспитателей, технологии отбора кандидатов в воспитатели, обследования и сопровождения, как воспитателей, так и воспитанников СВГ. В апреле 2007 г. была открыта первая экспериментальная семейная воспитательная группа. А с 1 января 2008 г. финансирование проекта расширено и в центре открыта вторая СВГ. Таким образом, в ГУРО СРЦ Азовского района функционирует 2 СВГ на 6 детей. По одной СВГ открыто в социально-реабилитационных центрах г. Каменск-Шахтинский, Зерноград и с. Большая Мартыновка.

В работе учреждений, где функционируют СВГ, отсутствие законодательной базы на федеральном и региональном уровне создает серьезные проблемы: «Сложно у нас и с семейной воспитательной группой, потому что мы находим вроде бы как кандидатов работать воспитателями, а опека не приемлет это, потому что нет законодательной базы, ну кто его знает… Ну вот открыли, как эксперимент. И нашему конечно Министерству нужно выходить и как можно скорее. Чтобы хотя бы какие-то законодательные были акты, ну пусть не российские, пусть области нашей, пусть не федеральные. Но по области должно вот это как в Волгоградской области сделали. Там это проходит более успешно…»
(заведующая приемно-диагностическим отделением СРЦ, Ростов, 2008).

В Ростовской области вся нормативно-правовая база по СВГ утверждена лишь на ведомственном уровне, Министерством труда и социального развития, в то время как в других субъектах Российской Федерации разработаны соответствующие документы регионального уровня. К примеру, в Пермском крае работа проводится на основании распоряжения губернатора Пермской области.

Поскольку ведомственный документ не является основанием для работы других структур, это в свою очередь ведет к проблемам в межведомственном взаимодействии: «К нам приходят воспитатели, мы их принимаем на работу, а разрешение на то, чтобы нашего ребенка из социального приюта поместить к ним в семью, дают нам органы опеки это разрешение. Как таковое мы с ними получаемся в тесном сотрудничестве. А нет закона, нет никакой законодательной базы!»
(педагог-психолог СРЦ, Ростов, 2008).

Но проблемы в связи с неоформленными отношениями с органами опеки и попечительства возникают не только на этапе оформления СВГ, они продолжают оставаться актуальными и на этапе ее функционирования: нет договора, по которому воспитанники СВГ могли бы посещать ДОУ; не отрегулированы ведомственные полномочия в работе с биологической семьей ребенка и др.

Специалисты-практики (в отличие от чиновников) подчеркивают, что межведомственное взаимодействие слабо регламентировано и строится на основе личных контактов: «У нас всегда есть в этом плане проблемы. У кого-то сложились на месте отношения с органами опеки, и как бы эти вопросы решаются достаточно просто. У кого-то они не сложились, в силу личных каких-то особенностей, или просто очень большая нагрузка и месяцами невозможно добиться ни участия представителя в суде, например там, ни запроса документов. Ни-че-го!»
(заместитель директора базового методического центра Министерства труда и социального развития, Ростов, 2008).

«Документов особых новых нет… По мелочи были. Министерство нам какие-то пришлет, а вообще министерство все равно, они считают вы свое министерство – мы свое и … Лучше на личностных конечно, потому что стараемся конечно ни с кем не ссориться и если что-то они у нас просят пойти навстречу и не конфликтовать. Я думаю, что только это, из таких вот отношений»
(заведующая приемно-диагностическим отделением СРЦ, Ростов. 2008).

Но проблемы межведомственного взаимодействия связаны еще и с конфликтом ведомственных интересов при определении формы замечающей заботы. Поскольку наряду с семейными воспитательными группами в системе соцзащиты в Ростовской области интенсивно развивается институт приемной семьи в системе образования, то эти две формы конкурируют друг с другом, ведь каждое из ведомств заинтересовано в том, чтобы именно его показатели количества замещающих семей были выше. Вопрос о форме замещающей семьи зачастую решается приемными родителями не в пользу СВГ, поскольку ежемесячные денежные выплаты воспитателю приемной семьи более чем вдвое превышают аналогичные для СВГ, не говоря уже о значительной единовременной выплате (30 тыс. рублей), предоставляемой при открытии приемной семьи.

Поскольку деятельность центра по организации СВГ пока происходит в режиме эксперимента, отделение семейной воспитательной группы еще не функционирует. При создании СВГ в ГУРО СРЦ Азовского района была определена команда специалистов, вошедших в службу сопровождения семейной воспитательной группы, и разработаны их должностные обязанности. Эту деятельность они выполняют в дополнение к своей основной работе и не получают за нее плату. Руководит службой заместитель директора центра; работу отделения обеспечивают педагог-психолог, социальный педагог, специалист по социальной работе, инспектор отдела кадров, юрист-консультант, врач-педиатр.

Заместитель директора организует контроль соблюдения необходимых условий в соответствии с «Положением о семейных воспитательных группах». Педагог-психолог в период подготовки к открытию СВГ обеспечивает комплектом психологической документации на будущих воспитателей и воспитанников приюта для помещения их в СВГ. Ведет подготовку кандидатов в воспитатели СВГ и детей для помещения в СВГ, проводит социально-психологический патронаж и оказывает необходимую психологическую помощь по запросам воспитателей СВГ. Социальный педагог оформляет личные дела школьников, заключает договора со школой, где предполагается обучение детей, помещаемых в СВГ, оказывает педагогическую помощь будущим воспитателям и детям, помещаемым в СВГ, проводит социально-педагогический патронаж СВГ. Специалист по социальной работе организует подготовку всей документации, необходимой для оформления кандидатам в воспитатели СВГ, проводит социальный патронаж. Инспектор отдела кадров оформляет трудовые договора с воспитателями СВГ. Юрист-консультант обеспечивает законодательно-правовую базу для открытия СВГ, проводит консультативную работу по законодательно-правовыми аспектами с воспитателями СВГ и специалистами центра. Врач-педиатр обеспечивает медицинское обследование и составляет медицинское заключение о здоровье воспитанников, помещаемых в СВГ, оказывает необходимую консультативную помощь в период нахождения воспитанников в СВГ.

Воспитателями семейной воспитательной группы могут быть совершеннолетние лица обоего пола, имеющие жилье, без вредных привычек, судимости, инвалидности 1 или 2 группы, прошедшие отбор, обследование, курс обучения по программе «Воспитатель замещающей семьи». Важным условием для приема на воспитание в семью ребенка является согласие всех членов семьи, проживающих на данной жилой площади, а также согласие кровных родителей ребенка. Еще одной особенностью именно семейной воспитательной группы является возможность определения на работу в качестве воспитателей как молодых людей от 18 лет, так и зрелого возраста, не старше 65 лет. При подборе потенциальных принимающих родителей специалисты ГУРО СРЦ ориентируются на ряд критериев: оценка личностных качеств, оценка мотивации, оценка параметров родительской роли и воспитательной позиции. В связи с этим потенциальные воспитатели проходят диагностику, и по выявленным данным составляется карта личности воспитателя и заключение, определяющее возможность заключения договора с воспитателем СВГ.

Если первоначально в работе центра наблюдались трудности с привлечением потенциальных воспитателей, то теперь на первый план вышли задачи грамотного отбора кандидатов на должность воспитателя СВГ: «Мы когда начинали, мы любому человеку были рады, который изъявил желание взять детей и работать. А теперь прошло время и у нас наплыв такой желающих и еще мы увидели, что есть люди, для которых и те небольшие выплаты которые производятся, могут стать стимулом. И мы теперь очень тщательно и осторожно подходим, мы с потенциальными воспитателями работаем, проверяем их»
(педагог-психолог СРЦ, Ростов, 2008).

Анализ ответов модифицированного опросника В.Н. Ослон «Стандартизированное интервью для воспитателей СВГ» (2005 г.) позволяет специалистам определять мотивацию потенциальных воспитателей СВГ. Выделены 3 группы мотивов для приема ребенка в семью:

1) желание изменить структуру семьи (отсутствие собственных детей, желание иметь больше детей, желание изменить половозрастной состав семьи, синдром «пустого гнезда»);

2) самореализация (желание любить кого-то, профессиональная самореализация);

3) гуманистические мотивы помощи (желание помочь обездоленному ребенку, изменить несправедливое устройство общества и т.д.).

Среди мотивов создания замещающей семьи максимальное количество (44%) набрал вариант ответа «у нас дружная семья, мы любим детей и сможем вырастить их духовно и нравственно здоровыми». Второй по значимости мотив, набравший 33% - возможность самореализации и передачи ребенку своего жизненного опыта. Также многими, у кого уже выросли собственные дети, движет боязнь «пустого гнезда». Некоторые респонденты объяснили свое желание взять на воспитание ребенка возможностью компенсировать недостаток любви. Важно отметить, что 78% воспитателей не возражают, чтоб приемные дети встречались с близкими родственниками. Опыт специалистов показывает, что все эти типы мотивации содержат как аспекты, способствующие успеху в воспитании ребенка, так и мотивы, которые говорят о вероятном возникновении трудностей.

На следующем этапе воспитатель с членами своей семьи проходят комплексную программу подготовки воспитателя СВГ. Эта работа предполагает расширение знаний и навыков у потенциальных воспитателей по вопросам психофизиологического развития детей из асоциальных семей, выработку стратегий решения конфликтных ситуаций, формирование знаний о функциональных обязанностях воспитателя СВГ. Воспитатель получает информацию о психическом, физическом и интеллектуальном развитии воспитанника и рекомендации специалистов по реабилитации ребенка в СВГ. Работа проводится специалистами службы сопровождения СВГ совместно с представителями органов опеки и попечительства г. Азова и Азовского района.

Практически все дети, оставшиеся без попечения родителей, хотят воспитываться в семье (исключение, как правило, составляют дети, которые пережили вторичный отказ от усыновителей или опекунов в подростковом возрасте или же дети, пережившие жестокое обращение в родной семье). У детей к замещающим семьям свои требования. Их представления о семье, как правило, не совпадают с представлениями взрослых о хорошей семье. Так кандидаты-взрослые считают, что самое главное любить и уважать ребенка, дать ему хорошее образование, развитие, воспитание. В то время как дети-кандидаты считают приоритетным: наличие отдельной комнаты, компьютера, свободного времени и личного пространства, немаловажно наличие домашнего животного и желательно отсутствие других детей (родных). Для того чтобы совместить, по возможности, представления обеих сторон предварительную психологическую подготовку проходят и дети социального приюта ГУРО СРЦ. В ходе подготовки у детей формируется представление о новой семье, отрабатываются агрессивные и тревожащие состояния. Важным является момент формирования убеждений, что данная семья для ребенка это близкие люди, друзья на данном этапе жизненного пути.

Социальные и психологические аспекты функционирования СВГ

Весьма интересен социальный портрет воспитателя семейной воспитательной группы. Как показал анализ 35 личных дел 19 воспитателей семейной воспитательной группы и 16 претендентов на эту роль из банка данных потенциальных воспитателей (сплошная выборка), чаще всего это люди предпенсионного или пенсионного возраста. 15 из них (43,5%) оказались в возрастной группе 50-60 лет и 2 человека (4,3%) – старше 60 лет. Тем не менее, по 9 воспитателей (26,1%) находились в возрастных группах 30-40 и 40-50 лет соответственно. Молодые люди до 30 лет не изъявляли желания взять на воспитание ребенка. Из этого можно заключить, что во всех «зрелых» возрастных группах есть желающие воспитать ребенка-сироту.

Воспитатель СВГ чаще всего имеет среднее специальное образование (18 человек - 52,9%). Высшее образование имели 8 воспитателей – 23,2%, и почти столько же – 9 человек (23,9%) – среднее. На момент заполнения личных дел, треть воспитателей нигде не работали (все они находились на заслуженном отдыхе). Профессиональная деятельность остальных достаточно разнообразна, хотя и относится преимущественно к сфере физического труда. В числе названных профессий – парикмахер, водитель, продавец, учитель, механик, слесарь, бухгалтер. Отдельно следует отметить, что среди воспитателей СВГ было три человека с педагогическим образованием и двое из них работали в образовательных учреждениях.

Ежемесячный совокупный семейный доход воспитателей не велик – у трети респондентов он оказался в интервале от 5 до 10 тыс. рублей и у такого же количества – от 10 до 20 тыс. рублей. Лишь у каждого шестого воспитателя совокупный семейный доход превышает 20 тыс. руб., и у каждого шестого – не достигает и 5 тыс. руб.

Проживают воспитатели чаще всего в частном домовладении, которое находится у них в собственности; это касается 78% респондентов. Остальные проживают в двухкомнатной и, реже, в трехкомнатной квартире.

Абсолютное большинство – 26 потенциальных воспитателей состоят в первом браке; у 6 это второй и более брак. Трое вообще никогда не состояли в браке. В половине семей воспитателей СВГ не проживают родные дети, т.к. они уже выросли и живут самостоятельно. В пяти случаях семьи воспитателей оказались бездетными, что и стало причиной принятия ребенка в семью. Каждая десятая семья многодетная – в ней трое и даже четверо кровных детей. В остальных семьях растет двое, а чаще один ребенок. Чаще всего инициативу в создании замещающей семьи проявляют женщины (83%), реже – мужчины – 11%. В остальных случаях инициаторами этого шага становились другие родственники.

В перспективе из 35 воспитателей двадцать четыре хотели бы оформить опеку над приемным ребенком, четверо планируют оформить приемную семью и семеро готовы продолжать сотрудничать с центром в должности воспитателя СВГ по истечению срока договора. Они считают возможным впоследствии снова заключить договор, определяя в свою семью нового ребенка. Решение о заключении договора с воспитателями принимается как с учетом соблюдения формальных анкетных требований и наличия на данный момент свободной ставки воспитателя СВГ, так и с учетом психологической совместимости детей и претендентов на роль воспитателя.

Можно заключить, что воспитателями СВГ становятся представители далеко не самых материально обеспеченных, не слишком профессионально престижных и не самых образованных слоев населения. Это как раз те социальные группы, которые составляют сегодня большинство населения страны, поэтому можно сказать, что перспективы у семейных форм устройства детей-сирот в России неплохие.

Для большинства воспитателей СВГ семья и дети занимают приоритетное место в иерархии ценностей. 66% из них залогом счастливой семейной жизни считают наличие взаимного доверия и уважения в семье, 33% респондентов считают важным вырастить умных и воспитанных детей и 33% уверены, что самое важное – хорошее здоровье всех членов семьи (можно было выбрать несколько вариантов ответов). Поэтому взятый сегодня курс на повышения престижа семейных ценностей может дать в качестве долгосрочного эффекта рост числа граждан, желающих на том или ином основании принять ребенка в семью.

В процессе функционирования СВГ большое значение приобретает помощь службы сопровождения при решении возникающих у семей социальных, педагогических, психологических проблем. В СРЦ Азовского района был проведен опрос воспитателей СВГ для выявления того, какие проблемы у них возникали чаще всего, и кто помогал их решать. Весь срок пребывания ребенка в условиях СВГ был разделен на 3 этапа в соответствии с этапами адаптации ребенка и семьи к новой ситуации.

Самый сложный для новой семейной системы – первый этап адаптации (от 10 дней до 1 месяца). Здесь часто возникают проблемы в общении между приемными и кровными детьми (22%); наблюдается замкнутость приемных детей, боязнь прикосновения (18%); проблемы школьной адаптации (18%) и здоровья приемных детей (9%). Если первая проблема решалась воспитателями СВГ самостоятельно, то для разрешения остальных им также потребовалась профессиональная помощь. Преодолеть замкнутость зачастую помогал психолог (76%); школьные проблемы разрешались при помощи классного руководителя (47%) и социального педагога (32%); а в оздоровлении помогал педиатр (27%).

На втором этапе (от одного до трех месяцев) проблем становится несколько больше. Продолжаются конфликты приемных и кровных детей (27%), но уже преимущественно на бытовой почве. И здесь в 39% случаев потребовалась помощь психолога. Проблемы школьной адаптации продолжали оставаться актуальными в 12% случаев; чаще всего их помогали решать классные руководители (76%). Но появились и новые проблемы: в общении с биологической семьей ребенка (9%), которые налаживались с помощью специалиста по социальной работе (19%) и ревность кровных детей к приемным (9%), для чего понадобилась психологическая помощь (83%).

На третьем этапе (от трех до шести месяцев) проблем становится уже существенно меньше. Вероятно, они начинают восприниматься воспитателями скорее как житейские ситуации, чем как проблемы, в которых необходима профессиональная помощь. Поэтому большинство проблем воспитатели решают самостоятельно, не обращаясь за помощью к специалистам. Иногда бывают трения между кровными и приемными детьми (7%), которые разрешаются воспитателями самостоятельно и проблемы ревности кровных детей к приемным (3%), которые разрешались при содействии психолога (7%).

Таким образом, за время функционирования СВГ воспитатели сталкиваются на практике с трудными ситуациями, требующими разрешения и помощи со стороны специалистов службы сопровождения. Но чем дольше находится ребенок в СВГ, тем более воспитатели склонны к самостоятельному преодолению возникающих проблем и тем успешнее они справляются с их разрешением. Особенно это касается тех СВГ, где воспитатели планируют оформление долгосрочных форм семейного устройства – приемной семьи или опеки и осознают, что ребенок остается в их семье до совершеннолетия, становится постоянным членом их семьи.

Специалисты центра считают, что как ни сложна динамика взаимной адаптации ребенка, кровной семьи и замещающей семьи, как ни драматично рождение новой семейной системы, для ребенка, лишенного родительского попечения, это безусловно позитивный процесс, обеспечивающий качественный сдвиг в интеллектуальном, эмоциональном развитии и социализации.

Семейная воспитательная группа интересна еще и тем, что рассматривается как новая технология в работе с неблагополучными семьями. Общение в триаде: воспитатели СВГ, социальное учреждение и кровные родственники ребенка, находящегося в данный момент в социальном приюте, может стать стимулом к позитивному изменению ценностных ориентиров в неблагополучной семье.

Поскольку семейные воспитательные группы функционируют в Ростовской области совсем недавно, еще не наработано адекватных форм работы с биологической семьей ребенка, который определяется в СВГ. Однако даже при отсутствии целенаправленной работы с биологической семьей специалисты ГУРО СРЦ рассказывали о случаях, когда размещение ребенка именно в семейных условиях заставляло кровных родителей задуматься и изменить свое отношение к ситуации: «Вот Даша М. пример. Мы ее определили в семейную воспитательную группу. Она была, мама шатается, папа тоже пьет … И пришли к тому, что Даша в СВГ себя очень хорошо чувствует, семья ей по душе пришлась и мы стали собирать документы на лишение родительских прав. И как вскинулись все родственники! И бабушка из Ейска приехала, и вторая бабушка приехала – ой, я хочу с Дашей видеться! И задумалась вот допустим Г. мама. Видит, что раз на тех стали собирать, ой, нет, я его заберу. Хотя вот весь период и не вспоминала о ребенке»
(заведующая приемно-диагностическим отделением СРЦ, Ростов, 2008).

С момента открытия первой СВГ на базе ГУРО СРЦ Азовского района (с апреля 2007 г.) было создано 13 семейных воспитательных групп, в которые определены 15 детей. По истечению срока трудового договора - 6 месяцев с момента открытия группы - на 7 детей была оформлена опека, двое детей ушли в приемную семью, в отношении троих детей оформляются документы на опеку и трое детей будут возвращены в кровные семьи. Ни в одной из СВГ не было фактов отказа от ребенка ни во время функционирования семейной воспитательной группы, ни после ее переоформления в иные формы (специалисты руководствовались экспертной оценкой органов опеки и попечительства).

Перспективы развития СВГ: «профессиональная» и «опекунская» модели

На процесс и результат функционирования СВГ существенно влияет установка родителей-воспитателей семейной группы: видят ли они себя в роли именно профессиональных воспитателей СВГ или воспринимают это как этап перед оформлением долгосрочной или постоянной формы семейного устройства детей.

Следует отметить, что даже у тех, кто организует работу семейных воспитательных групп, нет единого мнения по поводу того, какую задачу должна выполнять СВГ. На уровне Министерства труда и социального развития Ростовской области была заявлена позиция, рассматривающая СВГ как промежуточный этап перед оформлением опеки или попечительства: «У нас сейчас есть еще такая форма интересная в структуре наших учреждений – семейные воспитательные группы. Когда ребенок помещается в семью воспитателя и как бы вот приобретает что называется навыки семейной жизни. А после этого ребенок адаптируется жить в семье, а не в государственных учреждениях, и параллельно идет поиск потенциальных усыновителей или опекунов. Еще такой промежуточный этап своеобразный»
(ведущий специалист отдела детских учреждений и социального обслуживания семей с детьми Министерства труда и социального развития, Ростов, 2008).

Среди специалистов такая позиция воспринимается по крайней мере как неоднозначная: «… у нас сегодня такая тенденция, мы эти группы организовываем с дальнейшими планами, чтобы они стали опекунскими группами или даже частным детским домом. Хотя на самом деле задача СВГ чтобы на какое-то время ребенку дать возможность в домашних условиях дать пережить какой-то острый период, когда более-менее все определится – либо его вернут к родителям, если они есть и нормальные, либо его перевезут куда-то дальше…»
(заместитель директора базового методического центра Министерства труда и социального развития, Ростов, 2008).

Специалисты, работающие в ГУРО СРЦ непосредственно в проекте по созданию СВГ, видят их миссию главным образом в нормализации отношений ребенка и его биологической семьи: «в сути в содержании своем вот этот проект семейной воспитательной группы он ориентирован на то, чтобы эта семейная группа показывала этим проблемным родителям, что жить-то нужно по-другому. Видите как хорошо у нас ваш ребеночек живет, в наших семейных условиях? Ну давайте ж сотрудничать вместе! Чтоб вашим детям также жилось в вашей семье хорошо, как он у нас живет. Вот такая основная суть его, этого проекта»
(педагог-психолог СРЦ, Ростов, 2008).

Таким образом, мы выделили две возможные модели развития СВГ в Ростовской области: «опекунскую» и «профессиональную». Каждая из них имеет свои особенности, преимущества и недостатки с точки зрения заинтересованных субъектов: ребенка; его кровной семьи; его «новых родителей» - воспитателей СВГ и учреждения, в структуре которого функционирует СВГ.

Таблица

Особенности «опекунской» и «профессиональной» моделей СВГ

Модель СВГ	Для ребенка	Для кровной семьи	Для приемной семьи	Для учреждения
«Опекунская»	Более быстрая адаптация в условиях приемной семьи. Ощущение стабильности новых отношений. Риск полного разрыва с кровной семьей.	Моральное воздействие факта помещения ребенка в семью. Ограничение возможностей общения и налаживания отношений с ребенком. Риск полного разрыва с ребенком.	Более быстрая адаптация к новому члену семьи. Ощущение стабильности новых отношений. Меньшая потребность в профессиональной помощи. Нежелание общаться с кровной семьей ребенка. Риск утраты профессиональной помощи при оформлении нового статуса.	Меньше усилий по оказанию профессиональной помощи. Возможность не работать с кровной семьей. Большая уверенность в том, что ребенок не вернется в учреждение, а попадет в семью.
«Профессиональная»	Медленнее адаптация в условиях приемной семьи. Ощущение временного характера новых отношений. Возможность восстановления отношений с кровной семьей. Риск возвращения в учреждение по окончании договора СВГ.	Моральное воздействие факта помещения ребенка в семью. Отсутствие препятствий к общению и восстановлению связей с ребенком со стороны приемных родителей. Получение профессиональной помощи от специалистов в решении своих проблем и восстановлении связей с ребенком.	Медленнее адаптация к новому члену семьи. Ощущение временного характера новых отношений. Большая потребность в профессиональной помощи. Дополнительные усилия по налаживанию отношений с кровной семьей ребенка.	Больше усилий по оказанию профессиональной помощи. Необходимость работать с кровной семьей. Возможность решить проблемы неблагополучной семьи. Риск того, что ребенок останется вне семьи и вернется в учреждение – показатель неэффективной работы.

Для ребенка «опекунская» модель СВГ означает более стабильную и предсказуемую ситуацию – ребенок понимает, что эта не просто временная ситуация, что в этой семье он останется надолго и с этой установкой он начинает строить свои отношения с новыми родителями и кровными детьми. Адаптация проходит быстрее, поскольку и сами приемные родители нацелены на долгосрочные отношения. Как было показано выше, потенциальные опекуны скорее начинают воспринимать проблемы с детьми как житейские ситуации, а не как проблемы, в которых необходима профессиональная помощь, и детям при этом легче ощутить себя членами семейной системы. В то же время, «опекунская» модель несет в себе высокие риски полного разрыва ребенка с кровной семьей, в то время как «профессиональная» СВГ дает возможность восстановить и упрочить эти отношения, поскольку воспитатель не предполагает брать на себя заботу о ребенке по окончании срока договора. Но если работа с семьей в рамках «профессиональной» модели не даст желаемого результата, существует риск возвращения ребенка в интернатное учреждение по окончании договора об СВГ. Такое нередко происходит в тех СРЦ, где реализуется «профессиональная» модель. В ГУРО СРЦ Азовского района только передача двоих детей в новую «опекунскую» СВГ позволила избежать их возврата в учреждение.

Для кровной семьи ребенка очень важным является сам факт помещения ребенка в семью, не зависимо от того, какая форма СВГ реализуется в этом случае. Если ребенок находится в учреждении, родители рассматривают эту ситуацию как нормальную, в то время как перемещение его в семейные условия часто воспринимается как угроза лишения родительских прав и контакта с ребенком. И такое действительно весьма вероятно в случае реализации «опекунской» модели СВГ. На вопрос о том. Готов ли он к общению с кровными родителями ребенка, воспитатель СВГ ориентированный на оформление опеки ответил отрицательно: «Нет, категорически. Не хотел бы видеть их лица, которые не занимаются воспитанием детей. Они вызывают раздражение – ладно дебоширы, но бросать детей нельзя. А с бабушкой мы общались, так как этого хотел ребенок»
(воспитатель СВГ, муж., 56 лет, Ростов, 2008).

Риск разрыва отношений с ребенком существенно ниже в случае реализации «профессиональной» модели СВГ: «И не только готова общаться. Я сама поехала и познакомилась. И это подтолкнуло забрать ее быстрее домой. Хотя трудно представить результат общения, когда родители пьют»
(воспитатель СВГ, жен., 43 года, Ростов, 2008).

Более того, реализация «профессиональной» модели СВГ предполагает профессиональную помощь кровной семье в восстановлении связей с ребенком. Это может быть реализовано, к примеру, при помощи организации сетевых встреч.

Для приемной семьи «опекунская» модель является более комфортной с точки зрения построения отношений с ребенком. Адаптация здесь происходит быстрее, отношения более стабильны, вырабатывается умение самостоятельно решать проблемы, прибегая к помощи специалистов лишь в крайнем случае. Но у «опекунских» СВГ есть риск потерять профессиональную поддержку при оформлении статуса приемной или опекунской семьи – ведь они проходят «по ведомству» образования, а не соцзащиты, как СВГ. В случае реализации «профессиональной» модели СВГ приемные родители помимо построения отношений с ребенком должны приложить дополнительные усилия для налаживания связей с его кровными родителями.

Анализируя особенности деятельности учреждения в случае реализации в нем «опекунской» или «профессиональной» модели СВГ можно понять, почему чиновники и руководители учреждений выбирают именно первый вариант. Во-первых «опекунская» СВГ дает значительно больше гарантий того, что по окончании срока трудового договора ребенок не вернется в учреждение, а будет устроен в семью. Это очень важный мотив в выборе модели, т.к. возвращение ребенка в учреждение после пребывания в СВГ рассматривается руководством как показатель неэффективного расходования бюджетных средств и в целом неэффективной работы учреждения. «Опекунская» модель для учреждения удобна еще и с точки зрения минимизации усилий для достижения гарантированного результата – потенциальные опекуны уже с середины срока договора об СВГ справляются со своими проблемами в основном самостоятельно. В случае же реализации «профессиональной» модели необходима сложная работа с кровной семьей ребенка, навыками которой специалисты учреждений не владеют. Поэтому, хотя «профессиональная» модель СВГ дает шанс воссоединить семью, чиновники ориентируют учреждения на «опекунскую» модель развития.

Ни «опекунская», ни «профессиональная» модель СВГ не является идеальной. Любая из них предпочтительнее институциональной модели воспитания ребенка в условиях интернатного учреждения. Однако, с точки зрения профилактики сиротства, лишь «профессиональная» модель позволяет предотвратить лишение родителей родительских прав и получение ребенком статуса сироты, хотя для ее реализации и требуется больше усилий. Таким образом, семейная воспитательная группа вполне может стать методом профилактики сиротства, если будут урегулированы правовые аспекты ее организации и подготовлены специалисты служб сопровождения для работы не только с детьми и воспитателями СВГ, но и с кровными семьями воспитанников.

Практический блок

Основные вопросы:

1. Что такое семейная воспитательная группа? В чем отличие этой формы замещающей семьи от других форм?

2. Каковы правовые основы функционирования семейных воспитательных групп? В чем состоит основная проблема их организации в Ростовской области?

3. Расскажите об организационных аспектах функционирования семейных воспитательных групп в Ростовской области. Если бы Вы были директором учреждения, где создаются семейные воспитательные группы, то какие бы действия по их организации Вы бы предприняли в первую очередь; каких специалистов Вы включили бы в состав отделения СВГ?

4. Опишите социальный и психологический портрет воспитателей СВГ.

5. С какими клиентами должны работать специалисты отделения СВГ и в чем состоит эта работа? Раскройте особенности работы специалистов с принимающей семьей, с детьми, с кровной семьей ребенка в процессе подготовки и сопровождения СВГ.

6. Расскажите об этапах адаптации ребенка в СВГ и о проблемах, которые возникают в семье на разных этапах.

7. Раскройте различие «опекунской» и «профессиональной» моделей СВГ, достоинства и недостатки каждой из них.

Практическое задание 1:

Коллективная работа:
создайте «Книгу почета» о приемных семьях Ростовской области. Материал можно подобрать в Интернете или в районных отделах опеки и попечительства.

Практическое задание 2:

Подберите диагностические методики для выявления готовности родителей к принятию ребенка в семью.

Практическое задание 3:

Разработайте проект PR-компании, направленной на распространение семейных форм жизнеустройства для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Литература:

1. Вшивкова И.В., Суханова О.В. Комплект методических материалов по работе с принимающими семьями. Под ред. Тимофеева А.В. // Ростов/Дону, 2001.

2. Звенигородская Н. Ф. История развития института приемной семьи в России // История государства и права. – 2007. – № 10;

3. Интернет-проект Минобрнауки РФ // http://www.usynovite.ru/statistics

4. Интернет-ресурсы по формам семейного устройства детей http://www.pro-mama.ru, http://www.fostercare.ru

5. Короткова Л. П. Возродить институт патроната детей // Правоведение. – 1990. – № 2.

6. Михеева Л. Ю. Опека и попечительство: Теория и практика. – М.: Волтерс Клувер, 2004.

7. Ослон В. Н. Жизнеустройство детей-сирот: профессиональная замещающая семья. М.: Генезис, 2006.

8. Ослон В.Н. Приемная семья – кризисы первого года// Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в вузе, техникуме, школе/ Под ред. В.Н. Стегния. Т.2. - Пермь, 2000.

9. Семейная воспитательная группа: Пособие для сотрудников специализированных учреждений социальной реабилитации несовершеннолетних // Под ред. Г.М. Иващенко. - М., 2001.

10. Федорова О. А. Развитие системы призрения детей-сирот в России // Проблемы гражданского, семейного и жилищного законодательства. – М.: Городец, 2005.

[1]
Дети-сироты: выявление и устройство (основные тенденции) // Вестник образования. 2005. № 16. С. 3.

[2]
Сколько в России беспризорных? // Комсомольская правда. 2002. 24 янв.

[3]
Даль В.И
. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. М., 1994. С. 164.

[4]
Трофимова Е.И.
Сирота в языке, верованиях и обрядах. Online: http://www.ruthenia.ru/folklore/folklorelaboratory/TROFIM1.htm

[5]
Бородкин Ф.М.
Социальные эксклюзии // Социологический журнал. 2000. № 3/4.

[6]
Нечаева А.М
. Детская беспризорность – опасное социальное явление // Государство и право. 2001. № 6. – С. 57.

[7]
Беспризорность // Российская педагогическая энциклопедия. Online: http://www.otrok.ru/teach/enc

[8]
Сиротство // Российская педагогическая энциклопедия. Online: http://www.otrok.ru/teach/enc

[9]
Кочкина Л.С.
Подготовка детей-сирот к жизненному и профессиональному самоопределению в условиях дома детства: Дис. … канд. пед. наук. М., 1998. С. 34.

[10]
Бреева Е.Б
. Социальное сиротство. Опыт социологического обследования // Социологические исследования. 2004. № 4. С. 45.

[11]
Дорожкина О.А.
Педагогические основы преодоления и профилактики социального сиротства в России: Дис. … д-ра пед. наук. М., 2001. С. 71–95.

[12]
Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995. С. 65.

[13]
Витгенштейн Л. Философские исследования // Л. Витгенштейн. Философские работы: В 2-х т. М., 1994. Т. 1, §90.

[14]
Фуко М. Археология знания. Киев, 1996. С. 49-50.

[15]
Рикер П. Герменевтика и метод социальных наук // Герменевтика. Этика. Политика. М.: АО «KAMI» - Изд. Центр «Academia», 1995. С. 7.

[16]
Phillip, N., Lawrence, T.B. & Hardy, C. Discourse and institutions: Academy of Management Review, 29(4), 2004. P. 636.

[17]
Филлипс Л. Дж., Йоргенсен М. В. Дискурс-анализ. Теория и метод / Пер. с англ. Харьков: Издательство Гуманитарный центр, 2004. С. 21-24.

[18]
Социология: Энциклопедия / Сост. А.А. Грицанов, В.Л. Абушенко, Г.М. Евелькин, Г.Н. Соколова, О.В. Терещенко. Минск, 2003. С. 288-289.

[19]
Условием включения текста статьи в базу анализируемых источников было установленное авторство высказывания, которое подтверждено либо подписью под статьей самого автора, либо его прямой речью в тексте статьи.

[20]
Устойчивость данного типа дискурса показана в других работах автора. См., например: Астоянц М.С. Политический дискурс о сиротстве в советский и постсоветский период: социальная интеграция или социальное исключение? // Журнал исследований социальной политики. 2006. Т.4, №4. С. 475-500.

[21]
Федоринов Е., Домчева Е., Рузанова Н., Добрынина С., Кривошапко Ю. Мимо школы. Тысячи детей в столице не пошли учиться 1 сентября // Российская газета. 2005. 6 сентября.

[22]
Фридинский С. Уголовный возраст. Генпрокуратура предлагает создать федеральную службу и сеть трудовых гимназий для ликвидации беспризорщины // Российская газета. 2005. 12 апреля.

[23]
Фридинский С. Там же.

[24]
Федоринов Е., Домчева Е., Рузанова Н., Добрынина С., Кривошапко Ю. Там же.

[25]
Шмелева Е., Минабутдинов С. От насилия к игле. В России увеличилось количество неблагополучных детей // Российская газета. 2005. 2 июня.

[26]
Фридинский С. Там же.

[27]
Федоринов Е., Домчева Е., Рузанова Н., Добрынина С., Кривошапко Там же.

[28]
Шмелева Е., Минабутдинов С. Там же.

[29]
Времена. Телевизионная программа В. Познера. ОРТ. 2002. 10 марта. 18:00.

[30]
Фридинский С. Там же

[31]
Дмитриева В. Создание условий для совместного решения проблем // В повестке дня социальное сиротство: «дети улиц» на страницах региональных газет. Библиотека вебсайта НКО: http://www.inguk.ru/biblio/siroti .Обращение к ресурсу 15 ноября 2005 г.

[32]
Фридинский С. Там же.

[33]
Времена. Телевизионная программа В. Познера. ОРТ. 2002. 10 марта. 18:00.

[34]
Маркушева В. Сироты при живых родителях // В повестке дня социальное сиротство: «дети улиц» на страницах региональных газет. Библиотека вебсайта НКО: http://www.inguk.ru/biblio/siroti .Обращение к ресурсу 15 ноября 2005 г.

[35]
Шмелева Е., Минабутдинов Там же.

[36]
Маркушева В. Там же.

[37]
Слиска Л. Будущее поколение нужно воспитывать уже сегодня // Интервью в прямом эфире радиостанции «Маяк» в передаче «Народ и власть» 29.01.2002. Вебсайт радиокомпании «Маяк»: http://www.radiomayak.ru

[38]
Маркушева В. Там же.

[39]
Фридинский С. Там же.

[40]
Изотов И. Я пришла отказаться от мамы // Российская газета. 2005. 21 октября.

[41]
Маркушева В. Там же.

[42]
Дмитриева В. Там же.

[43]
Степура И. Граждане улицы. Их судьбой занимаются все и никто // Российская газета. 2004. 23 декабря.

[44]
Госдума обсуждает меры государственной поддержки детей-сирот // Репортаж с парламентских слушаний Государственной думы в прямом эфире радиостанции «Маяк» 07.10.2002. Вебсайт радиокомпании «Маяк»: http://www.radiomayak.ru

[45]
Сырямкина Е. Социальное партнерство власти и общественных организаций в решении проблем профилактики сиротства // В повестке дня социальное сиротство: «дети улиц» на страницах региональных газет. Библиотека вебсайта НКО: http://www.inguk.ru/biblio/siroti.Обращение к ресурсу 15 ноября 2005 г.

[46]
Сырямкина Е. Там же.

[47]
Дмитриева В. Там же.

[48]
Сырямкина Е. Там же.

[49]
Альтшулер Б. Законодательная база РФ: проблемы и достижения // Найди меня, мама! Материалы в помощь журналисту. АНО «Студио-Диалог», 2006.

[50]
Альтшулер Б. Там же.

[51]
Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. N 195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения в Российской Федерации» // http://www.consultant.ru Обращение к ресурсу 14.03.08 г.

[52]
Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» // http://www.consultant.ru Обращение к ресурсу 14.03.08 г.

[53]
Семейный кодекс РФ от 29 декабря 1995 г. №223-ФЗ // http://www.consultant.ru Обращение к ресурсу 14.03.08 г.

[54]
Федеральный закон от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» // http://www.consultant.ru Обращение к ресурсу 14.03.08 г.

[55]
Федеральный закон от 29 декабря 2006 г. № 256 «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» // http://www.semya2008.ru Обращение к ресурсу 5.03.08 г.

[56]
Ткачева Е. Сегодня на Дону 14 тысяч детей-сирот // Вечерний Ростов. № 176-177, 25.08.2006 г.

[57]
http://www.trud.ru/issue/shortnews.php?id=21065

[58]
Хотя на наш взгляд, и новое определение не лишено негативной окраски.

[59]
Официальный сайт М. Емельянова http://www.emelyanov.ru/publictext/public/id/723205.html

[60]
См. http://www.socialexclusionunit.gov.uk/

[61]
Бинеева Н.К
.
Проблемная семья: специфика семейно-брачной и половой социализации: Дис. … канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2001. С. 49.

[62]
Астоянц М
. Дети-сироты в России: социокультурная обусловленность личностных характеристик ребенка в условиях депривации // Вестник Евразии 2004. № 3. С. 58–88.

[63]
Козлова Н.Н.
Горизонты повседневности советской эпохи: Голоса из хора. М.: Ин-т философии РАН, 1996.

[64]
Социальные ресурсы - неэкономические ресурсы, связанные с принадлежностью к группе людей, степень включенности в нее, возможность и умение пользоваться ее ресурсами (родственные, дружеские связи, соседство, сообщество). См.: Астоянц М.С.
Социальная эксклюзия в современном российском обществе: социокультурный анализ. Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

[65]
Астоянц М.С.
Социокультурная детерминация личностных характеристик несовершеннолетнего в условиях депривации: Дис. … канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2003. С. 86–102.

[66]
Слуцкий В.И.
Феномен общественной собственности и его влияние на формирование личности воспитанников детских домов // Вопросы психологии. 2000. № 5. С. 132–136.

2 Лангмейер Й., Матейчек З.
Психическая депривация в детском возрасте. Прага. 1974. С. 264.

[68]
Хвостов А.А.
Решение проблемы дисциплины в детских домах США // Лишенные родительского попечительства: Хрестоматия / Ред.-сост. В.С. Мухина. М., 1991. С. 168.

[69]
Emond, R.
Putting the care into residential care: the role of young people // Journal of Social Work. 2003. 3(3). Р. 329.

[70]
Sinclair, I. аnd Gibbs, I.
Children’s homes: A study in diversity. Chichester: Wiley, 1998.

[71]
Who Cares? Scotland: Lets face it! Glasgow, 2003.

[72]
Kosonen, M.
Role of siblings in relation to children in residential care // Chakrabarti, M & Hill, M. (eds) Residential child care: International perspectives on links with families and peers. London: Jessica Kingsley, 2000. Р. 125–140.

[73]
Назарова И.Б.
Адаптация и возможные модели мобильности сирот. Сер. Научные доклады. № 120. М., 2000. С. 181.

[74]
Назарова И.Б
. Там же. С. 181–189.

[75]
Владимирова Л.
Дети и общество // Грани общества, 1999. Август. С. 8-9

[76]
Семья Г.В.
Социально-психологические проблемы сиротства и стратегии помощи. См.: http://www.miloserdie.ru

[77]
Божович Л.И.
Личность и ее формирование в детском возрасте. М., 1968.

[78]
Назарова И.Б
. Возможности и условия адаптации сирот // Социологические исследования. 2001. № 4. С. 77.

[79]
Jackson, S. and Martin, P.Y.
Surviving the care system: education and resilience // Journal of Adolescence. 1998. 21. Р. 569–583.

[80]
Jackson, S. and Martin, P.Y.
Там же, p. 578.

[81]
Астоянц, М.С.
Мир сиротства в советской и постсоветской России – Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2007.

[82]
Ярская В.Н.
Инклюзия – новый код социального равенства // Образование для всех: политика и практика инклюзии. Сборник научных статей и научно-методических материалов. – Саратов: Научная книга, 2008. С. 11.

[83]
Giddens A.
The Third Way. The Renewal of Social Democracy / A. Giddens. – Polity Press, 1998. p. 117.

[84]
Солдатова Л.А.
Социологические подходы к изучению социальной инклюзии старшего поколения в местное сообщество // Социальная политика и социология. 2009. №1. С. 20.

[85]
Воздействие западных социокультурных образцов на социальные практики в России: (Теория наблюдения, биогр. интервью. Советы студентам) под ред. В. А. Ядова. — М.: ТАУС, 2009. С.63.

[86]
Powell M. The Hidden History of Social Citizenship // Department of Social and Policy Sciences. University of Bath, 2000. (online): http://www.bath.ac.uk.

[87]
ЮНЕСКО, Open File on Inclusive Education, Париж, ЮНЕСКО, 2001 г.

[88]
Hill M., Davis J., Prout A. and Tisdall K.
Moving the participation agenda forward // Children & Society. – 2004. p. 77-96.

[89]
Ridge T.
Excluding children: Autonomy, friendship and the experience of the care system / T. Ridge, J. Millar // Social Policy & Administration. – 2000. – 34(2), p. 161.

[90]
Paugam S.
Information Society, Work and the Generation of New Forms of Social Exclusion (SOWING) First Interim Report (Literature Review) Tampere, January 1999.

http://www.uta.fi/laitokset/tyoelama/sowing/report/InformationSociety99.pdf

[91]
Council Employment and Social Policy (2000), Objectives in the Fight Against Poverty and Social Exclusion (online): http://europa.eu.int/comm/employment_social/soc-prot/soc-incl/approb_en.pdf.

[92]
Levitas R.
The inclusive society? Social exclusion and New Labour. Basingstoke: Macmillan, 1998. p. 4.

[93]
Social Inclusion: Labors Social Justice Plan - Directions Statement, South Australian Labor Party, Adelaide, 2001.

[94]
Esping-Andersen G.
A Child-Centred Social Investment Strategy. In: Esping-Andersen et al.: Why we need a New Welfare State. Oxford, New York: Oxford University Press, 2002. p. 26-67.

[95]
Morris Pamela A.; Huston Aletha C.; Duncan Greg J.; Crosb, Danielle A.; Bos Johannes M.
How Welfare and Work Policies Affect Children: A Synthesis of Research. New York: MDRC, 2001.

[96]
Joseph Rowntree Foundation, (2000) Poverty and social exclusion in Britain, (online): http://www.jrf.org.uk/knowledge/findings/socialpolicy/930.asp

[97]
Римашевская Н.М.
Бедность и маргинализация населения [Текст] / Н.М. Римашевская // Социологические исследования. – 2004. – № 4. С.38.

[98]
Астоянц М.С.
Социальное сиротство: условия, динамика и механизмы эксклюзии (социокультурная интерпретация): монография – Азов: ООО «АзовПечать», 2009. С. 219-220.

[99]
Bridging the gap: new opportunities for 16-18 year olds not in education, employment or training // Social Exclusion Unit, 1999 (online): http://www.dfee.gov.uk

[100]
Education for All by 2015: Will we make it? EFA Global Monitoring Report, Париж, ЮНЕСКО, 2008 г.

[101]
Обширный обзор и сравнительный анализ основных теоретических подходов к пониманию неравенства в образовании дается в статье Я.М. Рощиной. См.: Рощина Я.М.
Неравенство доступа к образованию: что мы знаем об этом? // Проблемы доступности высшего образования / Отв. ред. С.В. Шишкин. Независимый институт социальной политики. М.: СИГНАЛЪ, 2003. С. 102–170.

[102]
Бурдье П. Социология политики: Пер. с франц. / Сост., общ. ред. Н.А. Шматко. М.: Socio-Logos, 1993.

[103]
Константиновский Д.Л.
Проблемы доступности высшего образования. М., 2003, с. 147.

[104]
Выявление детей и подростков, оставшихся без попечения родителей в 2001 году: аналитическая справка // Вестник образования России. 2002. Август. № 16. Процентное соотношение рассчитывалось нами исходя из приведенных выше данных о 15 000 выпускников в год.

[105]
Астоянц М.С.
Инновационный опыт социализации молодежи в процессе совместной общественно-значимой деятельности // Музыкальное образование: проблемы и перспективы. Материалы региональной научно-практической конференции. – г. Азов: ООО «Мирт», 2002 г. – с. 57 – 60.

[106]
Шмидт В.Р.
Социальная эксклюзия и инклюзия в образовании. Учебно-методическое пособие. М., 2006. С. 43.

[107]
Основные итоги деятельности Министерства, органов социальной защиты и учреждений социального обслуживания населения Ростовской области в 2006 г. Задачи 2007 г. Сборник. С. 29.

[108]
Из интервью в Министерстве труда и социального развития Ростовской области.

[109]
Основные показатели результативности деятельности областных органов исполнительной власти – главных распорядителей бюджетных средств за январь – июнь 2007 года. Статистический бюллетень.

[110]
Информация о семьях и несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении. Ростовская область (2002, 2003, 2004, 2005 гг.). Форма 1.1. АИС «Дети».

[111]
Конвенция ООН «О правах ребёнка»: Принята и провозглашена Генеральной Ассамблеей ООН 20.12.1989 г. // Народное образование. 1993. № 5.

[112]
Лиханов А.А. Дети без родителей: Книга для учителя. – М., 1987.

[113]
Михеева Л.Ю. Проблемы систематизации форм устройства детей, оставшихся без попечения родителей. – М., 2004.

[114]
Официальный сайт Администрации Ростовской области: www.donland.ru

[115]
Постановление Правительства Российской Федерации от 29.03.2000 г. № 275 // Собрание законодательства РФ . 2000. № 15. Ст. 1590; 2002. № 15. Ст. 1434; 2005. № 11. Ст. 950.

[116]
Сведения о выявлении и устройстве детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. http://www.usynovite.ru/statistics/2006/ammount/

[117]
Примечание: в 2003 году в таблице указано количество усыновленных детей только из числа выявленных в данном году.

.[118] Сведения об усыновлении детей. Официальный сайт Администрации Ростовской области: www.donland.ru

4
О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей: Федеральный закон: ч. 1 ст. 145 СК РФ, ч. 5 ст. 1.

[119]
Гражданский кодекс Российской федерации: ст. 32 ч. 1, ст. 33 ч. 1; Семейный кодекс Российской Федерации: ст. 145 ч. 2.

[120]
Сведения о численности детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, находящихся под опекой (попечительством) граждан. Официальный сайт Администрации Ростовской области: www.donland.ru

[121]
Сведения о выявлении и устройстве детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Официальный сайт Администрации Ростовской области: www.donland.ru

[122]
См.: Брутман В. Социальное сиротство: по пути отчаяния. //Народное образование, № 9-10, 1994.

[123]
В Ростовской области с 2007 года усыновлять детей будут только российские граждане // Кавказский узел от 21.08.2006 г. http://demos-center.ru/news/13271.html

[124]
http://www.trud.ru/issue/shortnews.php?id=21065

[125]
См.: Михеева Л.Ю. Проблемы систематизации форм устройства детей, оставшихся без попечения родителей. – М., 2004.

[126]
Из выступления с докладом на Всероссийском семинаре по вопросам внедрения семейных форм устройства детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей 17-21 октября 2007 г. ПИ ЮФУ, г. Ростов-на-Дону.

[127]
Информация о семьях и несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении. Ростовская область (2002, 2003, 2004, 2005 гг.). Форма 1.1. АИС «Дети».

[128]
Информация о семьях и несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении. Ростовская область (2002, 2003, 2004, 2005 гг.). Форма 1.1. АИС «Дети».

[129]
Здесь и далее данные по: Основные итоги деятельности Министерства, органов социальной защиты и учреждений социального обслуживания населения Ростовской области в 2006 г. Задачи 2007 г. Сборник. С. 28.

[130]
См.: Шульга Т.И. Методика работы с детьми «группы риска». – М., 1999.

[131]
Сведения о развитии сети приемных семей. Официальный сайт Администрации Ростовской области: www.donland.ru

[132]
Интервью с Л. Петрашко – руководителем Ростовского отделения размещено на сайте газеты «Кавказский узел» от 12.01.2007г.: http://kavkaz.memo.ru/newstext/news/id/1172542.html

[133]
http://www.rosbaltsouth.ru/2007/09/19/415032.html