«прагматика предложения»

Южный Федеральный Университет

Педагогический Институт

Факультет лингвистики и словесности

Кафедра теории и практики английского языка

РЕФЕРАТ

на тему:

«ПРАГМАТИКА ПРЕДЛОЖЕНИЯ»

Выполнила: ст-ка 4 курса

ЛИ английского отделения

группа «Д»

Фишельсон А.М.

г. Ростов-на-Дону

2007

СОДЕРЖАНИЕ

1. Прагматический синтаксис

2. Коммуникативная интенция

3. Прагматические типы предложений

4. Прагматическое транспонирование предложений

1.
Прагматический синтаксис.

Одной из отличительных черт современного языкознания является разнонаправленность исследовательских устремлений лингвистов. В ней находит отра­жение существование значительных различий во взглядах (нередко до пределов несовместимости) на сущность языка, относительную значимость устанавливаемых языковых величин и, в тесной связи с вышеназванным, в понимании задач языкознания. Пафос струк­турного языкознания заключался в стремлении максимально аб­страгироваться от речевых данностей, от условий формирования и использования единиц языка, в стремлении дать описание языка как некоей непротиворечивой, логически стройной, абстрактной схемы. Естественным в этих условиях было ослабление интереса к области, в которой речевые данности проявляются, которая является формой их существования, — к речевой деятельности. Хотя движение по этому пути сделало возможным выдающиеся научные достижения непреходящей ценности, отмеченная одно­сторонность структурализма вызвала естественную реакцию, про­явившуюся в возрождении и усилении интереса к речевым корре­лятам языковых единиц, шире — к речевой деятельности. Так, в качестве своеобразной противоположности отвлеченным от физи­ческих данностей схемам в описании звукового строя языка полу­чает развитие учение о паралингвистических особенностях зву­чащей речи. Возможно, не столь строгая, как фонология, в своих параметрах, методах и выводах, паралингвистика делает наше знание о звуковой стороне языка и соответствующих средствах языка не просто более полным. Гораздо важнее то, что паралинг­вистика помещает звуковой аспект речи в более широкий контекст языковой коммуникации. Сегодня фонология и парафонология успешно развиваются, сосуществуя в границах лингвистики.

Аналогичным образом возникла необходимость дополнить кон­структивно ориентированный традиционный синтаксис новой перспективой в изучении синтаксических явлений, которая откры­вается обращением в синтаксическом исследовании к тому, что является социальной предназначенностью языка, а именно к ис­пользованию предложений в речевой деятельности. Соответствую­щее направление синтаксической теории может быть названо прагматическим синтаксисом, исходя из того, что именно в лингвистической прагматике в фокусе лингвистиче­ского исследования оказываются отношения между языковыми единицами и теми, кто их использует, а также условия реализации языковых единиц, т. е. составляющие речевой деятельности.

2.
Коммуникативная интенция.

Предложение является сре­доточием функциональных особенностей языка и речи. Поэтому синтаксическая теория должна иметь в качестве одной из важней­ших своих задач изучение функциональных характеристик пред­ложения. Как это ни покажется странным, но функциональная сторона языка изучена на сегодняшний день явно недостаточно. Очевидный тезис — «система (языка) должна изучаться в ее функ­ционировании» — не получил признания в практике лингвисти­ческого исследования, по крайней мере применительно к предло­жению. Этой задаче подчинен прагматический синтаксис, реализующий функционально-ориентированный подход к изучению пред­ложений, при котором лингвиста в первую очередь интересуют коммуникативно-функциональное назначение и использование пред­ложений в речевых актах общения.

Вообще было бы целесообразно терминологически разграничить предло­жение как единицу системы языка и предложение как компонент {хотя центральный, ко лишь компонент) акта речевого общения. За первым можно было бы сохранить название предложение, второе называть, скажем, высказыванием. Предложение в этом случае может быть адекватно описано без выхода за пределы системы языка, высказывание же — лишь с учетом связей и отношений, существующих между ним и другими ком­понентами акта общения, прежде всего адресантом и адресатом. Поскольку, однако, основу высказывания при таком его понимании составляет все то же предложение, при этом не только как физическая реальность, но и в содержа­тельном и во многом в функциональном аспекте, термин «предложение» сохраним и далее, памятуя о новом ракурсе, в котором предложение рассматривается в прагматическом синтаксисе. (Здесь можно говорить о «предложении-высказыва­нии», как поступает, например, О. И. Москальская.)

При таком подходе предложения одного и того же структурного типа могут оказаться существенно разными. Ср., например, при­казание Come
!
и просьбу Соте!,
облеченные в общую для них форму побудительного предложения. I
’
ll
watch
you
может быть констатацией факта, угрозой или обещанием. На первый взгляд может показаться, что различия между такими и подобными пред­ложениями суть различия контекстов или ситуаций их употребле­ния. Однако это не так, вернее, не только так. Предложения, раз­личные по своей прагматике, различаются еще семантическими и структурными свойствами, что будет показано ниже .

Изучение прагматики предложений составляет важную область языковых знаний, ибо владение языком предполагает не только умение строить предложения (языковая компетенция), но и умение правильно употреблять их в актах речи для достижения нужного коммуникативно-функционального результата (коммуникативная компетенция).

Целью описания предложения в структурном аспекте является раскрытие механизма порождения предложений, что естественным образом предполагает установление их структурных типов. В таком описании системным образом должны быть отражены грамматиче­ское содержание и особенности построения предложений языка. Описание предложения коммуникативно-функциональной ориенти­рованности должно выявить составляющие принадлежность ком­муникативной компетенции носителей языка закономерности соот­ношения между коммуникативно-функциональным типом предло­жения и задачей общения, которая разрешается актуализацией в речи предложения данного типа, а также прагматически реле­вантные структурные и семантические особенности предложений.

Рассматриваемые в коммуникативно-функциональном плане, предложения разнятся коммуникативной интенцией. Комму­никативная интенция
— это присущая предложению направленность на разрешение определенной языковой задачи общения. Следует говорить именно об интенции, или коммуникативно-интенциональном содержании предложения, поскольку рас­сматриваемое явление характеризуется тем, что, во-первых, актуа­лизируется оно лишь в условиях речевого общения, во-вторых, оно неизменно соотносится с некоторой сущностью, лежащей вне границ данного предложения. Этой сущностью является речевая или иная реакция адресата, регулярность сзязи между которой и предложением определенного коммуникативно-интенционалыюго содержания позволяет дифференцировать предложения по комму­никативной интенции. Коммуникативно-интенциональное содержа­ние— необходимый признак каждого предложения. Без него нет предложения как единицы синтаксиса. Примером различия ком­муникативно-интенционалыюго содержания может служить раз­личие, связываемое с дифференциацией побудительного и вопро­сительного предложений. Приняв существование коммуникативно-интенционального содержания предложения, мы получаем допол­нительный аргумент (в полемике о знаковости/незнаковости пред­ложения) в пользу признания предложения как обобщенной фор­мулы построения, дифференцируемой по признаку коммун и кативно-интенционального содержания, в качестве знака. Поскольку же дифференциация предложений в аспекте данного содержания свя­зана со способами использования и эффектами знаков, изучение которых составляет предмет прагматики, соответствующие типы предложений следует признать прагматическими типами.

Так как речь идет не просто о прагматике, а о прагматике лингвистической, проводимый анализ должен установить законо­мерности системы языка в данной области, типы языковых единиц на основе языкового признака. Этот исходный принцип надо иметь в виду, поскольку вообще возможен и иной подход и, соответ­ственно, иной критерий. Иной в результате будет и систематизация типов языковых единиц, в нашем случае — предложений. Так, можно, основываясь на фактах общности «эффектов знаков», орга­низовать в описании языковые единицы таким образом, что — вне зависимости от признака общности/различия их языковой при­роды — они будут объединены в группы по признаку общности реакции адресата на них. Такая классификация, научно вполне правомерная, будет, однако, классификацией языковых единиц с позиций теории человеческого поведения, уместной в описании соответствующей нелингвистической направленности. Таким обра­зом, в установлении прагматических типов предложений в языко­ведческом описании не должен теряться лингвистический ориентир. Прежде чем перейти к рассмотрению прагматических типов предложения, кратко остановимся еще на нескольких необходимых понятиях.

Приказание и просьба, угроза и обещание, рекомендация и извинение и т. д. суть разные речевые акты
. В ходе истори­ческого развития каждое общество выработало значительное разно­образие этих форм межличностного речевого общения, которым и обеспечиваются соответствующие социальные потребности. На­сколько велико это разнообразие, можно судить по количеству языковых наименований видов речевой деятельности. В англий­ском языке, по мнению Дж. Остина, имеется более тысячи глаго­лов и других выражений для их обозначения: to accuse, to bet,
to bless, to boast, to entreat, to express intention, to lament, to pledge,
to postulate, to report, to request, to vow, to welcome
и мн. др.

Предложения, являющиеся средством реализации разных рече­вых актов, соотносительны с определенной коммуникативной интенцией говорящего. Произнося I
’
ll
соте
как просто констата­цию планируемого к выполнению в будущем действия, как обе­щание, как угрозу или предупреждение, говорящий каждый раз произносит предложение с разной целью. Принято говорить в этой связи, что подобные разные реализации отличаются друг от друга иллокутивной силой
.

Локутивная сила
предложения заключается в его когнитивном содержании. Примерами реализации лишь локутивной силы может быть произнесение предложения ребенком ради самого произнесения, оперирование предложением учащимися в учебных целях, например, при работе над произношением. В ре­альном же общении реализация предложения неразрывно свя­зана с придачей ему иллокутивной силы.

Уместно, правильно, с соблюдением необходимых условий реализованное предложение достигает цели в виде перлокутивного эффекта
высказывания. Так, перлокутивньш эффектом речевого акта, обозначаемого глаголом to
argue
,
является состояние собеседника, называемое сочетанием to
be
/
to
get
con
­
vinced
,
to
describe
— to
get
informed
/
to
know
,
to
threaten
— to
be
/
to
get
scared
и т. д. Тот или иной перлокутивньш эффект не обязательно возникает как результат намерения произвести его. О ненамерен­ности перлокутивного эффекта свидетельствуют такие высказы­вания, как / didn
'
t
mean
to
V
you
,
где to
V
может быть to
hurt
,
to
insult
,
to
flatter
и т. д. (Все три понятия и термина, связанные с локуцией, принадлежат Дж. Остину.) Перейдем к рассмо­трению прагматических типов предложений.

3.
Прагматические типы предложений.

Поскольку содержа­ние предложений, актуализируемых в актах речи, не сводимо к лексической и грамматической информации, а всегда включает и коммуникативно-интенциональное, или прагматическое содержа­ние, эта семантическая особенность предложения должна найти отражение в его описании. Это можно сделать, например, включив в представление семантической структуры предложения специаль­ный, прагматический компонент. Семантическая структура в этом случае предстает как состоящая из двух семантических величин: прагматического компонента и пропозиции. Прагматический ком­понент отражает коммуникативную интенцию предложения, про­позиция — его когнитивное содержание. Решающим для отнесения предложения к тому или иному прагматическому типу является характер прагматического компонента. Пропозиция может быть идентичной в разных по коммуникативной интенции предложениях.

Содержание прагматического компонента может быть условно представлено как сочетание «I
(
hereby
)
+ глагол, определяющий иллокутивную силу высказывания + адресат». Глагол, характе­ризующий реализуемое в акте речи отношение между адресантом и адресатом, иногда называют перформативным. Напри­мер, Не
is not guilty
с учетом иллокутивной силы данного выска­зывания фактически означает / (hereby) stat
е
that he is not guilty;
Stop it at once
— I
(hereby)
command
you to stop it at once; •I'll come some time.
— / (hereby)
promise
you that I'll come
some time
и т. д.

Экспликация перформативиого глагола составляет структурно и семантически обязательную черту построений с косвенной речью. Ср.: I’ll dismiss you=>
He threatened to dismiss him (her
и т. д.).

Что касается экспликации перформативного глагола в прямой речи, предложения разного коммуникативно-интенциоиального со­держания ведут себя неодинаково. Наряду с предложениями, допускающими экспликацию перформативного глагола (таких, видимо, большинство), имеются предложения, в связи с которыми экспликация глагола исключена. Это, например, предложение-угроза (
I
hereby
threaten
you
that
...),
предложение-похвальба (
I
hereby
boast
that
...). С другой стороны, есть такие предложе­ния, которые, наоборот, не допускают перевода перформативного глагола в импликацию: I
thank
you
;
I
christen
this
ship
«...» и др.

Различие между прагматическими типами предложений не сво­димо к различию прагматических компонентов. Многообразие актов речи и, соответственно, служащих средством их реализации прагматических разновидностей предложений создается внесением в речевую коммуникацию дифференцирующих моментов, разня­щихся в актах речи количественно и качественно. Теоретически, инвентарь дифференциальных признаков конечен, поскольку ко­нечно число самих актов речи в системе языка, однако сам инвен­тарь таких признаков еще не установлен, равно как, впрочем, нет и сколько-нибудь определенно очерченного перечня и самих актов речи. Тем не менее, некоторые из дифференциальных при­знаков уже зафиксированы в лингвистических описаниях. Более десяти таких признаков (в качестве существенных) устанавливает Дж. Сёрл, оговаривая, что их вообще существует больше. Среди них он называет иллокутивную цель — «illocutionary point» (ср. различие иллокутивной цели у приказания и жалобы), направ­ление соответствия между словами и миром (примерами разных в этом плане актов речи могут служить утверждение о чем-либо и обещание: обещаемое в момент акта речи еще не существует), отношение к интересам говорящего и адресата (ср.: поздравление и выражение сочувствия, обещание и угроза) и др.

Рассмотрим некоторые из прагматических типов предложения.

Констатив. Коммуникативно-интенциональное содержание констатива заключается в утверждении, например: The
Earth
ro
­
tates
.
Со своеобразием коммуникативно-интенционалыюго содержа­ния предложения связаны соответствующие формальные характеристики предложения. Например, для констативов неприемлемой является форма вопросительного или побудительного предложений в силу несовместимости коммуникативного содержания таких пред­ложений и прагматики констатива.

Промисив и менасив. Предложение-обещание и пред­ложение-угроза интересны как объект сопоставительного изучения, поскольку при известной общности (укажем на заинтересованность/ незаинтересованность адресата в обещаемом/угрожаемом, времен­ную ориентированность на будущее, прогностичный анализ утверж­даемого) они составляют разные прагматические типы предложений. Назовем, для краткости, предложение-обещание промисивом, пред­ложение-угрозу — менасивом.

Хотя, как и констативы, промисивы — всегда повествователь­ные предложения, специфика их коммуникативно-интенционального содержания обусловливает присущее им содержательное и формаль­ное ограничение: промисивы неизменно относятся к будущему и потому глагольное время в них лишь будущее: I
'
ll
come
some
time
.
В промисивах автор высказывания во всех случаях выступает как гарант реальности обещаемого. Эта особенность употребления промисивных предложений определяет ряд их других (кроме ориен­тированности на будущее) структурных и семантических черт. Их можно охарактеризовать, используя понятия и термины роле­вого синтаксиса.

Подлежащее промисивных предложений, если оно соотноси­тельно с автором речи (I
), неизменно является агенсом, глагол-сказуемое — глагол действия в форме действительного залога: I
’
ll
write
,
do
,
come
,
ring
up
и т. д. Нормально невозможен проми­сив типа I
shall
be
beaten
up
,
I
shall
be
ignored
с подлежащим-патиенсом. Аналогичным образом не могут быть промисивными такие предложения, которые, хотя и имеют глагол-сказуемое в форме действительного залога, однако подлежащее в них — не-агентивного типа: I
’
ll
stumble
over
the
chair
.
I’ll
overlook
some
mistakes
.
Предло­жения такого типа возможны как промисивы в условиях разового, для данного случая, переосмысления семантической структуры глагола, перевода его в разряд глаголов действия, которым при­сущ иной набор семантических ролей, одним словом, в особых условиях. Так, относительно первого предложения можно пред­ставить беседу актера и режиссера на репетиции пьесы, по ходу действия которой актер должен споткнуться о стул, о чем он до сих пор забывал. В ответ на высказывание режиссером недовольства по этому поводу актер обещает: I
’
ll
stumble
over
the
chair
.
При внеш­нем сходстве с вышеприведенным предложением этого же состава, но со звездочкой, данное предложение существенным образом отличается от него тем, что набор ролей здесь включает [агенс патиенс], тогда как выше это был (номинатив патиенс]. Подобным образом можно сконструировать и ситуацию, в которой предло­жение I
’
ll
overlook
some
mistakes
будет звучать нормально.

Предложение с подлежащим в первом лице не является един­ственной формой, в которой возможен промисив. Однако другие построения имеют существенные ограничения ролевой природы. Подлежащее, несоотносительное с автором речи, т. е. второе, третье лицо, в промисивных предложениях не может быть аген­сом, даже в связи с глаголами, набор ролей которых вообще ха­рактеризуется наличием агенса. Например, промисив You'll see
the picture
с глаголом to see
фактически означает You'll be shown
the picture.
При подлежащем — третьем лице (
The
train
will
arrive
in
time
или Не
will
not
do
this
),
как и выше, в случае второго лица, предложение может быть промисивным при условии зависимости реальности события, о котором идет речь в предложении, от автора высказывания. Отсутствие такой зависимости делает предложение обычным констативом. Ср. различие семантики предложений [I
hereby promise you] the train will come in time
и [I
hereby state] the
train will come in time.

Необходимым внешним условием реализации некоторого пред­ложения как промисива является заинтересованность адресата в осуществлении того, о чем идет речь в предложении.

Коммуникативно-интенциональным содержанием предложений менасивного типа является угроза: [“If
you
don
'
t
let
go
,]
I
’
ll
cut
off
you
nasty
,
great
,
slimy
tail
!”
(J. Osborne) “I'd give you such a
belt in a second.”
(J. Joyce).

У менасивов много общего с промисивами: отнесенность к буду­щему, ряд особенностей ролевой структуры. Однако условия реа­лизации противоположны тем, которые характерны для промисивов, в том смысле, что адресат речи здесь как раз не заинтере­сован в осуществлении того, о чем идет речь в предложении. Автор менасивного предложения, далее, не выступает, как в случае про­мисива, в качестве гаранта реальности будущего события. Он может угрожать и событием, свершение которог

о от него не зави­сит: He
'
ll
pay
you
«Он тебе задаст». Поэтому для менасивов нет ограничений в наборах ролевых структур предложения, характер­ных для промисивов.

Наличие у промисива и менасива ряда общих структурно-семантических особенностей и вместе с тем различие по признаку «положительность»/«отрицательность» отношения адресата к со­держанию обращенного к нему высказывания, к перспективе осу­ществления называемого в нем действия делает возможным упо­требление предложения, являющегося по формальным признакам менасивом в качестве промисива и наоборот. Несоответствие между формальной предназначенностью предложения и его употреблением может порождать стилистический эффект.

Перформатив(Учитывая перформативность любого высказывания, используемое здесь обозначение «перформатив» нельзя признать удачным. У нас, однако, нет терми­нологической альтернативы для этого обозначения, предложенного Дж. Остином»). Перформативы (“I
congratulate you”
(A. J. Cronin) I welcome you; I thank my honourable friend; I apol­
ogize; I guarantee that the cost of these books will be paid)
не сооб­щают о чем-то (ср. констативы, например, Не
congratulated
me
или Не
apologized
,
которые как раз служат для «отражательного» сообщения о фактах действительности). Произнося I
congratulate
you
,
говорящий совершает действие, в данном случае при­ветствие. Отсюда название «перформатив» (англ. «performative»).

С произнесением перформатива наступает новое состояние некоторого объекта, внешнего ли по отношению к адресанту (ср. обряд брачной церемонии с традиционной формулой закрепления брачных отношений I
pronounce
you
man
and
wife
,
церемонию спуска судна на воду, необходимую часть которой составляет произнесе­ние в соответствующий момент фразы I
name
this
ship
«...» и др.), или самого адресанта (ср. эффект I
swear
в церемонии принятия клятвы), новые отношения между адресантом и адресатом (ср. акт приветствия, извинения). Новое состояние, новые отношения суть не побочный продукт акта речи, не нечто, что может быть, но может и не быть, а необходимый результат свершения перформативного акта речи. Произнесением перформативного предложения совер­шается определенное речевое действие и самый вид этого действия «звучит» в самом акте речи.

Назовем некоторые структурные особенности перформативов. Глагол перформативного предложения не может иметь форму про­шедшего или будущего времени. Перформативное предложение не может быть отрицательным. Не допускается включение в состав перформативных предложений модальных слов, снимающих «совершательность» действия, ср. неотмеченность Мау
be
I
congratulate
you
.
Хотя глаголы, употребляемые в перформативных предложе­ниях, следует признать обычными глаголами действия, в перфор­мативных предложениях они, по-видимому, не могут иметь вре­менного значения «сиюминутности». В английском языке это зна­чение передается формой Continuous, поэтому нет перформативов с глаголом в этой форме, типа I
’т
congratulating
you
,
I
’т
guar
­
anteeing
you
...,
I
’т
apologizing
.
В то же время некоторые из гла­голов этого ряда вполне приемлемы в данной форме как конста­тивы. Среди глаголов, для которых такая возможность наиболее очевидна, — глаголы речи. Ср. Right now I’m congratulating you
как возможный ответ на вопрос What are you doing?
В русском языке соответствующее различие не грамматикализовано. Впро­чем, и в английском языке возможны случаи полного совпадения по форме перформатива и констатива. Так, прагматически дву­смысленно предложение I
denounce
it
as
a
lie
.
Такое предложение может быть и констативом и перформативом.

Подобно промисиву и менасиву, правильное употребление ко­торых возможно лишь в определенных условиях, а именно обяза­тельны заинтересованность адресата в случае промисива и отри­цательное отношение адресата к перспективе осуществления того, о чем идет речь в предложении, в случае менасива, многие виды перформативпых предложений требуют определенных условий реа­лизации.

В этом случае адресант и адресат должны удовлетворять неко­торым условиям, равно как соответствующей должна быть и ситуация. Так, должны обладать определенными свойствами лица, при­нимающие воинскую присягу, дающие студенческую клятву, равно как лишь лицо, наделенное необходимыми полномочиями, может принять присягу, клятву от новых членов сообщества. Важно и место совершения ряда перформативпых актов, наличие определен­ных внешних атрибутов.

Важным является еще одно условие для свершения перформативного речевого акта. Это «искренность» говорящего. / swear
и т. п. могут считаться реализованными как перформативы лишь при условии соответствия произносимого истинным намерениям говорящего.

Предложенческие формы перформатива не ограничены теми, Е которых подлежащее в первом лице. Ср., например: Payment
is guaranteed. Passengers are requested to cross the line by the footbridge
only
(второй пример заимствован у Дж. Остина)
. Возможные пред­ложенческие формы перформатива мало изучены, однако уже сейчас, до установления подробного инвентаря форм, можно попытаться определить основания для их трактовки как перформативов.

Приведенным выше и подобным им предложениям-перформативам присуща временная отнесенность к плану настоящего, к «мо­менту речи», которая вообще характеризует перформативы. (Мы имеем в виду отнесенность в момент акта общения, вообще же в по­добных объявлениях избранная форма удобна как раз своей вневременностью.) Это один из возможных критериев.

Далее, приведенные предложения суть пассивные трансформы перформативов активной формы, ср.: We
guarantee
...
We
request
you
to
cross
...
Следовательно, к перформативам принадлежат и трансформационные производные. Трансформационная соотноси­тельность с типовым перформативом может быть еще одним кри­терием перфэрмативности предложения.

Совершенно очевидна также неагентивность подлежащих в перформативных предложениях-трансформах.

Важнейшую черту перформатива составляет явность, поверх­ностная представленность (в прямом или трансформированном виде) глагола, обозначающего совершаемое произнесением перформатива действия: We
hereby
request
... — Passengers
are
requested
.../
Our
request
is
...
Во всех других прагматических типах предложений прагматический глагол обычно дан в импликации.

Директив. Директив — прагматический тип предложения, содержанием которого является прямое побуждение адресата к действию: '
Get
out
.'
'Don't go.'
(A. J. Cronin) 'Ronnie, could you
get me a soaking wet rag?'
(J. Updike)

Приведенные выше два предложения могут иллюстрировать два вида директивных предложений, а именно инъюнктив, т.е. предложение-приказание, и реквестив, т.е. предложе­ние-просьбу.

Инъюнктив и реквестив близки друг к другу. У реквестива рас­пространенной, а у инъюнктива обычной предложенческой формой является побудительное предложение. И инъюнктив и реквестив направлены на побуждение адресата к выполнению действия.

В качестве главных глаголов обоих видов предложения возможны лишь глаголы действия. Разнятся инъюнктивы и реквестивы силой, побудительности, признаком обязательности/необязательности дей­ствия для адресата (в оценке адресанта), который определяется иерархическими отношениями между адресантом и адресатом. Инъюнктив реализуется в условиях неравноположности общаю­щихся, когда адресант в силу присущего ему (или ошибочно истол­ковываемого им так) положения может предписывать, приказывать адресату. В отличие от этого действие, обозначенное глаголом-сказуемым в реквестивном предложении, не является обязатель­ным для выполнения адресатом. Здесь адресант и адресат либо равноположны, либо адресант по своему социальному статусу является (или в данной ситуации оказывается) ниже адресата. Воз­можность для адресанта использовать инъюнктив исключена. Та­ким образом, инъюнктив и реквестив находятся в отношениях комплементарностн.

Инъюнктив и реквестив различаются просодическими характе­ристиками (ср. интонацию приказания и интонацию просьбы). Лексическим показателем реквестивности предложения является слово please
,
снимающее императивность высказывания: '
Please
go
away
.'
(A. Christie) 'Don't go, Effingham, please.'
(I. Murdoch). Please
является иллокутивным индексом. Особый интерес для иссле­дования представляют специфические грамматические формы рек­вестива, например, форма побудительного предложения, связан­ная с нейтрализацией неравноположного отношения между адре­сантом и адресатом: Let
'
s
go
....
когда объединяются адресант и адресат, построения типа Would
/
Could
you
kindly
+ инфинитив: Would
you
kindly
stop
smoking
?
Could you kindly show me the way
to the station?

К в е с и т и в. Квеситив — это вопросительное предложение в его традиционном понимании.

Квеситив имеет ту черту общности с директивой, что оба они предназначаются для того, чтобы вызвать действие адресата, с тем существенным различием, что для директива это любые дей­ствия (
Drive
(
please
)!),
включая и речевые, для квеситива — это только речевые действия.

Важнейшим отличительным признаком квеситива следует счи­тать связь его употребления с разностью информационных потен­циалов автора квеситива и адресата. Употреблением квеситива его автор делает явным наличие такой разности и преследует цель снятия этой разности путем получения—в качестве ответа на вопрос — соответствующей информации от адресата. Квеситив ставит в фокус внимания общающихся факт отсутствия некоторой информации у адресата и создает, в силу вопросительности, пси­хологическое напряжение в общении, которое снимается выдачей адресатом ответа.

Квеситивное предложение должно обладать структурным признаком вопросительности. Инвентарь соответствующих средств достаточно разнообразен. Важнейшим среди них является инто­нация.

Приведенное — лишь фрагмент описания системы прагматиче­ских типов предложений в современном английском языке, в иссле­довании которой сделаны начальные шаги.

4.
Прагматическое транспонирование предложений.

Нежест­кий, подвижный характер отношений между формой и содержанием, присущий языку в целом, проявляется и в прагматике. Предложе­ние, по своим формальным признакам являющееся единицей одного прагматического типа или вида, в речевой реализации может при­обретать иллокутивную силу предложений другого типа или вида. Например, квеситивное по форме и содержанию предложение может иметь иллокутивную силу инъюнктива: Are
you
still
here
? [=
Go
away
at
once
!].
Произнося это предложение, говорящий не ожи­дает никакого ответа от адресата. Применительно к такого рода употреблениям принято говорить о «непрямых», или «кос­венных» актах речи.

Случаи использования предложений в несвойственных им праг­матических функциях требуют дифференцированного подхода. Иногда нелегко провести границу между переносным употребле­нием предложения, т. е. транспонированием его в категориально несвойственную ему область употребления (квеситив как инъюнктив, констатив как реквестив и т. д.), и возможной множественностью предложенческих форм некоторой прагматической разновидности предложения. Начнем со второго с тем, чтобы в дальнейшем сосре­доточиться на случаях транспонированного использования.

Представляется, можно говорить о множественности форм неко­торого прагматического типа/вида, если каждый из «кандидатов» на такой статус не требует специальных условий употребления, не имеет лексико-семантических ограничений в заполнении струк­турной схемы предложения. Так, есть основания утверждать нееди­ничность форм реквестива. Наряду с формой побудительного предложения, императивность которого снимается соответствую­щей интонацией или лексическим включением (например, слова please
),
имеются реквестивы в форме вопросительного предложения (например, Will
you
...?).
Схема Will
you
...?
свободно заполня­ется любым лексическим содержанием. Реквестив такой формы не предполагает каких-либо специальных условий употребления. Более того, предложение типа Will
you
...? как реквестив ока­зывается и формально отдифференцированным от квеситива в той же форме. Различаются они ориентированностью в аспекте поло­жительности/отрицательности. Реквестив обычно положительно ориентирован, квеситив же в рассматриваемом аспекте нейтрален. Именно на этой основе могут возникать различия в лексемном замещении определенных позиций в структурной схеме вопроси­тельного предложения. Some
и производные, будучи сами поло­жительно ориентированы, нормальны в реквестивах (“
Will
you
do
something
for
me
?
”
asked
Stroeve
.
(S. Maugham), тогда как в квеситивах в соответствующих позициях употребляются нейтрально ориентированное any
и производные: Will
you
take
anything
with
you
?
Употребление some
и производных в квеситиве указывает на положительную ориентированность содержания предложения в оценке говорящего: You
will
take
something
with
you
,
I
think
?
Говорящий, хотя и запрашивает информацию, уверен в реальности события, о котором идет речь.

В отличие от этого, в приведенном в начале параграфа случае использования вопросительного по форме предложения с иллоку­тивной силой инъюнктива (
Are
you
still
here
?)
мы имеем дело с транс­понированным использованием квеситива уже в силу ограничен­ности возможностей использования таких построений как побуж­дений. Они «в запасе» у носителей языка лишь для особых слу­чаев, когда надо выразить не просто побуждение, а выявить вместе с тем эмоциональное отношение к событию.

Транспонированным является употребление констативов с реквестивной иллокутивной силой в случаях типа “
Luncheon
is
served
.”
(A. Christie), констатива как функционального эквивалента инъ­юнктива или реквестива (
It
'
s
draughty
here
или I
'
ve
run
out
of
cig
­
arettes
)
и т. п.

При транспонировании прагматических типов предложений в речи, например, в направлении «констатив =>
инъюнктив», важ­ную роль играют экстралингвистические факторы, прежде всего неравноположность взаимных иерархических статусов адресанта и адресата (положение первого должно быть выше). Относительная значимость этих факторов выше сравнительно с условиями обыч­ного употребления предложения уже потому, что форма предло­жения при инъюнктивном употреблении неинъюнктива сама по себе недостаточна для выражения распоряжения, приказа и т. п.

Существенным для правильного понимания прагматики пред­ложения может быть семантический признак «положительности»/ «отрицательности». Так, в приводившемся предложении It
'
s
draughty
here
(«констатив => инъюнктив») предложение содержит сообщение о некотором дискомфортном состоянии вещей для автора предло­жения и, следовательно, характеризуется признаком (отрицатель­ность). Приведенные ниже примеры, противоположные по своему лексическому содержанию, но одинаково характеризуемые при­знаком (отрицательность), отчетливо показывают, что именно этот признак релевантен, а не конкретное лексическое наполнение пред­ложения. Ср.:

There's little chalk left,
[= Bring some more.]

There's too much chalk.
[= Take away some.]

There's water. [
= Wipe it off.]

There's no water.
[
= Bring
some
.]

Действие, указание на которое выводится адресатом из содержа­ния констатива (это указание приведено в квадратных скобках), неизменно направлено на снятие дискомфортности.

При переносном (в прагматическом отношении) употреблении предложения исходное, прямое значение, строго говоря, не устра­няется. Оба прагматических значения сосуществуют. Переносное, добавочное наслаивается на прямое, основное. Используя то же предложение I
'
ve

run
out
of
cigarettes
с иллокутивной силой инъ­юнктива, говорящий одновременно что-то утверждает. Произнося Are
you
still
here
?,
говорящий одновременно спрашивает. О том, что дело обстоит именно таким образом, свидетельствует включенность таких предложений по своему основному содержанию в си­туацию, а также возможность ответных реплик, ориентированных не па переносное, а на основное значение, например: You
should
stop
smoking
/
You
’
re
a
heavy
smoker
indeed
и т. п. к I
'
ve

run
out
of
cigarettes
и And
where
should
I
be
? /
Certainly
и т. п. к Are
you
still
here
?

При изучении переносного употребления прагматических типов предложений возникает проблема возможностей и условий такого употребления и еще более сложная задача установления систем­ности существующих между предложениями разных прагматиче­ских типов отношений в аспекте транспонируемое™. Ведь трудно предположить, что предложение любого типа может употребляться вместо предложения любого другого типа. Очевидно, нет. Тогда возникает вопрос о закономерностях транспонируемости и основан­ных на этих закономерностях ограничениях.

Транспонированное употребление имеет социальные основания: выбор способа выражения социально мотивирован. Замена в рече­вом употреблении предложения одного прагматического типа дру­гим, взятым в переносном значении, связана с различием их илло­кутивной силы. Здесь принципиально возможны два основных случая. Переносно употребляемое предложение имеет сниженную сравнительно с «эталонным» иллокутивную силу (первый случай) или большую иллокутивную силу (второй случай).

Иллюстрацией первого соотношения могут служить отношения инъюнктива и констатива как его функционального эквивалента. Инъюнктив как речевое побуждение к действию — более сильное средство, чем констатив в переносном, инъюнктивном употребле­нии. Но в этой его силе в определенных условиях общения может заключаться и его «слабость». Опасаясь, что инъюнктив может отрицательно — в силу его приказной формы — воспринят адре­сатом, говорящий может предпочесть более мягкую форму побуж­дения в виде, например, транспонированного констатива. Или говорящий, не будучи уверенным в том, что действие, которое он , ожидает от адресата, будет им выполнено, облекает побудительное высказывание в такую форму, которая оставляет ему возможность и в условиях невыполнения адресатом действия сохранить «хоро­шую мину».

Наоборот, транспонированные перформативы типа I
vow
to
you
+
S
или I
give
you
my
word
+ S
,
используемые как функциональ­ные эквиваленты констатива, — более сильное средство утвержде­ния или отрицания, чем констатив.

Внесение прагматического параметра в синтаксическое описа­ние позволяет сделать глобальным для грамматики трактовку ее единиц в терминах «единица употребления» — «единица функцио­нирования», поскольку теперь возникает возможность ее распро­странения и на предложение, которое до этого стояло вне такой трактовки. Формула предложения (она представлена четырьмя основными единицами, имеющимися в схеме противопоставления повествовательных, вопросительных, побудительных и оптативных предложений в структурной классификации предложений) отно­сится к системе единиц построения, прагматический же тип пред­ложения принадлежит к системе функциональных единиц. Таким образом, проблема, есть ли у предложения функция, подобно тому, как это наблюдается у синтаксических единиц более низкого ранга, получает положительное решение.

Естественны обнаруживающиеся при этом черты изоморфизма предложения и слова. Подобно слову, у которого однозначная принадлежность к определенному лексико-грамматическому классу может сочетаться с множественностью синтаксических функций, предложение может иметь разные прагматические функции. При этом, как и у слов, для одних классов или разрядов синтаксиче­ская функция слов достаточно жестко детерминирована, в то время как для других подобная жесткая детерминированность отсут­ствует (ср., например, глагол (личная форма) с его монофункцио­нальностью, с одной стороны, и существительное с его полифунк-цнональностью, с другой), у разных прагматических типов пред­ложений неодинакова способность к транспонированному исполь­зованию (ср. в этом плане перформатив и констатив). Лабиль­ность грамматических норм позволяет осуществлять смещение единицы при употреблении в речи в функции, категориально ей не принадлежащей. В этом еще одна черта общности у слова и пред­ложения.

Остается заметить, что народное языковое сознание давно пришло к пониманию дифференциации высказываний по коммуникативно-интенциональному признаку. Оно закреплено в лексико-семантической дифференциации глаголов речи (ср. to say, to declare,
to blame, to plead, to promise, to pledge, to criticize, to apologize
и т. д.). Как и во многих других случаях, языкознание здесь по су­ществу лишь эксплицирует и научно обосновывает то, что прак­тически знает и чем, с необходимой дифференциацией, с учетом мно­гочисленных и разнообразных параметров общения пользуется каждый носитель языка.

ЛИТЕРАТУРА

1. Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. – М.: Высш.школа, 1981.

2. Адмони В.Г. Основы теории грамматики. – М. – Л.: Наука, 1964.

3. Артюнова Н.Д. Предложение и его смысл. – М.: Наука, 1976.

4. http://filfac.oren.ru/