Данный курс носит название «Византология» или история Греко-Восточной Церкви. Данное наименование не совсем точно и обыкновенно ставится в кавычки

Предисловие.

Данный курс носит название «Византология» или история Греко-Восточной Церкви. Данное наименование не совсем точно и обыкновенно ставится в кавычки.

В Византии жизнь Церкви была тесно связана с жизнью самого государства, поэтому изучающий Церковную Историю данного периода должен уделять внимание и гражданским событиям, насколько это необходимо.

Содержание курса - это, в основном, изложение жизни Греко-Восточной Церкви. Будут также рассматриваться как внешние события Церковной жизни данного периода (соборы, борьба с ересями, отношение к императорам, межцерковные сношения, миссионерская деятельность), так и более внутренние стороны церковной жизни: развитие богословия, подвижничество.

Введение.

Начало Византии. Константинополь – столица империи.

История Греко-Восточной Церкви тесно связана с судьбой Византийской империи. Свое название она получила от древнего поселения, находившегося на месте г. Константинополя.

В VIII в. до Р.Х. здесь была основана эвбейским городом Халкидой колония Халкидикий или Византий.[1]
Благодаря выгодному географическому положению (через этот город проходили торговые пути, связывающие Восток и Запад) маленький город Византий быстро превратился в крупный торгово-промышленный центр Востока.

В первые века нашей эры город приобрел особое значение. В 330 г. святой Константин Великий перенес сюда из Рима столицу. В течение нескольких лет Византий украсился целым рядом грандиозных сооружений. Новая столица приобрела наименование Константинополь. Были и другие имена: «Новый Рим», «Царьград» (царствующий город), «Город» (в смысле, столица империи и всего мира).

Константинополь имел огромное значение в жизни всего государства. Кто владел столицей, тот признавался законным императором. Начиная с императора Константина, его преемники старались расширить, украсить и укрепить новую столицу. Константинополь сделался центром не только политической и торговой, но также церковной и культурной жизни Восточной империи. По словам французского византолога Ш. Диля, Константинополь поражал своим богатством, он был «ослепительным очагом, столицей культурного мира. За мощными стенами, служившими ему защитой, богохранимый город скрывал несравненное великолепие». Тот же автор приводит отзывы различных путешественников о Константинополе: здесь великолепные храмы, лучшие школы, здесь собраны две трети богатства всего мира, и только последняя треть рассеяна по остальным городам и странам; здесь семь чудес, столько, сколько было известно в античном мире; его богатства превышают славу о нем и т.д. Этот город, об основании которого рассказывают много легенд, город, находящийся под особым покровительством Божией Матери. Это нашло свое место в православном богослужении: «Град Твой сохраняй, Богородительнице, В тебе бо сей верно царствует, в Тебе и утверждается»
[2]
.

Все главные события истории Византии или происходили в Константинополе, или имели к нему непосредственное отношение. Здесь совершались дворцовые перевороты. Из 107 императоров только 37 умерли, занимая престол, остальные были или убиты, или свергнуты с престола, ослеплены, заключены в монастыри и т.д. Всего насчитывается 65 дворцовых переворотов.

Хронологические границы Византийского периода

Если по вопросу о конце истории Византийской империи (1453 г.) нет разногласий между исследователями, то начало этого периода определяется неодинаково.

Одни считают таким началом 330 г., когда святой Константин перенес столицу Римской империи в Константинополь.

Другие – 396 г., после смерти Феодосия Великого, когда Римская империя распалась на две самостоятельные части: восточную и западную. Во главе восточной империи (впоследствии Византийская), стал старший сын Феодосия – Аркадий (395 – 408 гг.), а во главе западной – младший сын Гонорий. В состав Западной империи вошли: Италия, Испания, Галлия, Британия и Северная Африка. Восточную империю составили: Балканский полуостров, Понт, Малая Азия, Сирия, Палестина и Египет.

Третьи указывают 476 г. – падение западной части империи, после чего восточная часть просуществовала почти целое тысячелетие.

Некоторые историки склонны считать началом Византийской империи эпоху Юстиниана. Или более поздний период, когда этническое и культурное отличие Византийской империи от Запада стало еще более значительным. В пользу каждой из этих теорий дается ряд возможных соображений, но не менее веские соображения выдвигаются против. Например, против 330 года, как начала Византийской империи, выставляют возражение, что с перенесением столицы единство империи еще не было нарушено.

Для нас наиболее важным отличием новой империи является изменившееся в IV в. отношение государства к христианству. Это, вместе с другими «элементами», способствовало образованию особой «Византийской» культуры.

Разделение курса на периоды

Данный курс разбивается на три периода:

Первый период – подготовительный - с IV по VI век - до императора Юстиниана.

Второй период – с VI века - до разделения Церквей (1054 год).

Третий период – с 1054 года - до падения Византийской империи (1453 год).[3]

Элементы византийской культуры – «византизм»

По этническому составу большинство населения Византийской империи, особенно в более поздний период ее существования, составляли греки и огреченные славяне. Господствующим языком империи был греческий. Поэтому в Византии сильно проявлялись традиции античной Греции. Она была прямой наследницей античной Греции, сохранившей ее культурные традиции.

На Византии сильно сказалось и влияние Запада. Византийцы не могли освободиться от воспоминаний о мировой римской империи и не только называли себя «ромеями», но и сохранили много римских законов, обычаев и учреждений.

На Византии сказалось также влияние славян, селившихся на границах Византийской империи. Это влияние выразилось в проведении реформ как в социальном и экономическом строе, так и в военной системе империи.

Существенным признаком «византизма» является православие.
Являясь основным звеном, связующим воедино многоразличные нации, православие в Византии заменяло национальность. Верность апостольским установлениям и отеческим преданиям, точность соблюдения церковной дисциплины, устава и обрядов, презрение к еретикам, извращающим Божественное Писание и предание, - вот что отличало Восток от Запада. Носительницей Православия в таком духе была Греко-Восточная Церковь, которой преимущественно придается наименование Православной, так что само Православие некоторые западные исследователи определяют как особую эллинскую, или византийскую форму христианства. В это время, так как Западная империя вскоре рухнула (476 г.) и на ее территории образовался ряд варварских королевств, Восточная империя надолго удержала свое единство.

Основная причина этого заключалась в том, что входившие в ее состав восточные страны, бывшие эллинистические государства, отличались более мощными экономическими ресурсами, чем Запад. На Востоке сохранилось много таких городов, как Константинополь, Александрия, Антиохия, Ефес, Смирна, Тарс, которые являлись крупнейшими торговыми и промышленными центрами и насчитывали сотни тысяч жителей.

Александрия сохранила первое место в империи в производстве стеклянных изделий. Сирийские города славились выделкой тонких полотняных и пурпуровых тканей. Малая Азия сделалась главным центром производства шерстяных тканей и ткацкого ремесла. Понт изобиловал вином, Памфилия добывала оливковое масло.

Ведя обширную ввозную торговлю, византийцы были в то же время главными посредникам в торговых сношениях между Востоком и Западом. Торговцев из Египта, Сирии, Малой Азии и Константинополя можно было встретить во всех странах древнего мира. Благодаря всему этому византийская государственная казна располагала громадными по тому времени денежными ресурсами. О размерах государственных доходов дает представление известие «Тайной истории» Прокопия. К концу правления императора Анастасия (491 – 518 гг.) императорская казна обладала денежной наличностью в 320 тысяч фунтов золота, т.е. около 180 – 140 млн. золотых рублей.

Таким образом, императорская власть на Востоке располагала колоссальными материальными и военными ресурсами. Благодаря этому она смогла не только удержать свое значение, но под воздействием эллинистических образцов приняла ярко выраженный деспотический характер. Император считался собственником своей империи, всех земель и всего живущего на них. Он абсолютный владыка (деспот) своих подданных, которые должны были ему беспрекословно повиноваться. Мало того, от времени античного Рима восточные императоры унаследовали звание pontifex maximus - верховного жреца или первосвященника.

Церковь и государство в Византийской империи

Признание христианства государственной религией империи создало ряд трудностей. Если государство придерживается какой-либо нехристианской религии (язычество, ислам) или не придерживается никакой, то, хотя христианство и сталкивается с нехристианским миром, сущность отношений остается простой и ясной.

Государство живет по своим, внешним законам. Христиане – граждане государства подчиняются этим законам. Иное отношение возникает тогда, когда государство объявляет себя христианским, когда глава государства, в данном случае император, является членом Церкви, который должен соблюдать обязанности христианина как частное лицо - мирянин Церкви, и как правитель.

В истории имеются три различных теории, определяющие отношение государственной власти и Церкви в христианском государстве.

1. Теократическая теория «двух мечей»,
выражающая взгляды Римской Церкви, частично реализованная в период наибольшего развития папского могущества на Западе.

По этой теории «два меча» (Лк. 22. 38) – власть духовная и светская принадлежит папе, который передает светскую власть от себя государям, но может и отнять ее, т.е. низложить государя, неповинующегося папе, освободить от присяги его подданных и т.д.

2. Противоположная ей – теория «цезарепапизма».

Духовная и светская власть сосредоточивается в лице главы государства (императора). Эта теория ведет свое начало от языческого, римского понятия о государе, как о верховном первосвященнике (pontifex maximus). В соответствии с этим понятием, государю предоставляется право не только нарушать церковные правила в личной жизни, но даже вмешиваться в вопросы самой веры. К такой власти стремились отдельные византийские императоры и некоторые государи Западной Европы.

3. «Симфония» двух властей, или согласованность светской и духовной власти, не вмешивающихся в чужие области и поддерживающие одна другую.

Император Юстиниан в предисловии к 6 новелле говорит: «Два величайших дара дано людям от Всевышней благости – священство и государственная власть. Но оба, происходя из одного и того же начала, совместно благоустрояют человеческую жизнь: государство благоустрояет священство, последнее молится за государство».
Этот дуализм власти достигает своей кульминационной точки развития при императоре Василии I Македонянине (867-886) и знаменитом Константинопольском патриархе Фотии (857-867; 877-886). В законодательном документе того времени «Эпанагоге», составленном при участии патриарха Фотия, записано: «Источником власти является Господь наш Иисус Христос. Он Верховный Законодатель. Его наместником на земле – царь и патриарх, из которых один управляет телом государства, а другой – душою».

Следует заметить, что случаи вмешательства византийских императоров в дела Церкви были очень часты, что дало основание говорить о «византийском цезарепапизме». В таких нарушениях были виновны и отдельные иерархи, поддававшиеся «соблазну заменить тяжелый путь личного подвига помощью государства» (Проф. С.В. Троицкий), или же просто уступая требованиям императоров. Но принципиально Православная Церковь, как это выражено в постановлениях соборов и канонов, никогда не признавала за императорами права вмешиваться во внутренние дела Церкви.

Выразителями православного понимания взаимоотношения Церкви и империи были св. Афанасий Великий, св. Иоанн Златоуст, св. Максим Исповедник, св. Феодор Студит.

Изучение истории Византии и Византийской Церкви

Интерес к византийской империи в науке, главным образом Запада, появляется после падения Византии. Первым этапом изучения византийской истории было собирание и публикация отдельных рукописей, творений св. Отцов Церкви и сочинений византийских историков. В «Магдебургские центурии», а затем в «Церковные летописи» Барония (XVI в.) уже включаются и события византийской истории.

В XVII в. среди историков было много членов монашеских орденов и других духовных лиц Западной Церкви. Они помимо издания творений св. Отцов составляли пособия по истории Византийской Церкви. Например, «Христианский Восток» Лекьена, «Словарь средневекового греческого языка» Дюканжа, Парижское издание византийских историков и др. История Восточной Церкви включалась в известные многотомные издания Клода Флери (20 томов) и Тильмона (6 томов, до императора Анастасия 491-518 гг.).

В эпоху «Просвещения» (XVIII в.) к Византии, Византийской Церкви и их истории высказывалось пренебрежительное отношение. Вольтер и Монтескье изображали византийскую историю как самый мрачный эпизод средневекового варварства, а английский историк конца XVIIв. Гиббон рисует эту историю как не прекращавшееся разложение[4]
(см. его сочинение «История упадка и гибели Римской Империи»).

Вторая половина XIX в. характеризуется резким поворотом в научном византиноведении. В университетах создаются кафедры Византологии. Большую роль в развитии византиноведения играют исследования французского византиниста Шарля Диля (1859-1944 гг.). Полный список его научных трудов содержит свыше 300 названий, в том числе ряд капитальных монографий. «История Византийской империи» (гос. изд. иностр. лит. 1948 г.), «Основные проблемы Византийской истории» (1947 г.), «Юстиниан и Византийская Цивилизация в VI в.» (СПб. 1908 г.) и другие его работы переведены на русский язык.

Также на русский язык переведены курсы истории Византии немецких ученых Герцберга и Гельцера. (Очерки по истории Византии под ред. В.Н. Бенешевича, СПб. 1912 г.)

Русское византиноведение

В древнерусской литературе византийская история была представлена повестями и пересказами из византийских историков и хронистов (Георгий Амартол (IX в.), Иоанн Малала (XIв.), Иоанн Зонара (XI и нач. XII в.), Симеон Логофет (Х в.) и др.)

В конце XVIII, начале XIX столетия вопросами византиноведения занималась Академия наук (немцы Шлецер, Штритер, Круг и Куник). Она собирала и подготавливала источники по древнерусской истории, среди которых византийские занимали первое место. Например, Штритер издал на латинском языке четырехтомный свод византийских свидетельств о Руси. Впоследствии этот капитальный труд был переведен на русский язык, служа ценным пособием для исследователей до настоящего времени.

После 1850 г. появляются труды по византиноведению А.П. Зернова («Об отношении Константинопольского патриарха к русской иерархии», «Очерки жизни Константинопольского патриарха Фотия», «Жизнь и литературные труды императора Константина Багрянородного» Харьков, 1858 и др.); А.К. Завадского-Краснопольского («Влияние Греко-восточной культуры на развитие цивилизации в Европе»); В.С. Иконникова («Опыт исследования о культурном значении Византии в Русской Истории»). Однако этот период был подготовительным в истории развития русского византиноведения, так как искались пути, ставились задачи, над которыми должны были работать в будущем русские византинисты.

Расцвет русского византиноведения связан с именами В. Г. Васильевского (1838 – 1899 гг.) и Ф. И. Успенского (1845 – 1928 гг.).

Василий Григорьевич Васильевский родился в 1838 г. в семье священника. Учился в Ярославской семинарии и главном Педагогическом Институте. До окончания курса перешел на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского Университета. В 1862 г. университет командировал его в Берлин и Иену. В 1870 г. окончил университет и остался доцентом по кафедре средней истории при университете. С 1890 г. редактор «Журнала Министерства Народного Просвещения».

Предметом его исследований была социально-экономическая история Византии и русско-византийские отношения. Также изучал византийские источники по истории древней Руси (Жития Георгия Амастридского и преп. Стефана Сурожского, «Записки греческого топарха» и др.). Благодаря его работам (всего 3 тома его исследований)[5]
исследователи русской истории стали широко пользоваться византийскими источниками.

Крещение Руси при князе Владимире в работах Васильевского («Варяго - русская и варяго - английская дружины в Константинополе XI - XII вв.», «К Истории 976-986 гг.») впервые получило правильную оценку. Его широкий исторический кругозор установил связь между печенежскими набегами и историей первого крестового похода (1096 г). В. Г. Васильевский был создателем и организатором русской научной школы византиноведения, давшей немало ценных работ по всем разделам истории Византии.

Вторым крупнейшим после Васильевского русским византинистом был Ф.И. Успенский (1845 - 1928 гг.).

Феодор Иванович Успенский родился 7 февраля 1845 г. в Погосте Горки, Галического уезда, Костромской губернии в семье пономаря местной церкви Ивана Яковлевича Успенского. Окончив в 1860 г. Галичское духовное училище и Костромскую семинарию, он год преподавал русский язык в Галичском уездном училище. Позднее он поступает в Петербургский Университет на историко-филологический факультет, где В. Г. Васильевский был молодым доцентом. В 1874 г. Успенский окончил университет и был назначен доцентом в Новороссийский Университет в Одессе. Там он встретил профессоров-исследователей, занимавшихся историей Византии – Н.Н. Кондакова, Н.Ф. Красносельцева, А.И. Кирпичникова, Ф.К. Бруна и др.

В 1876 г. Ф.И. Успенский едет в научную командировку за границу. Там он работал над трудом «Образование второго болгарского царства», за что ему была присвоена степень доктора всеобщей истории.

В 1894 г. Ф.И. Успенский организовал археологический институт в Константинополе, директором которого он состоял с первого и до последнего дня.

Работая в Константинополе, Федор Иванович подготавливает к печати «Историю Византийской империи» в 3-х томах. Но при его жизни вышел только первый том (в 1913 г.), до 717 г., и в 1927 г. первая половина второго тома. Третий том вышел после его смерти в Москве в 1948 г. Из-за начала первой мировой войны деятельность археологического института в Константинополе прервалась и Успенский возвращается в Петербург, оставив в Константинополе личную библиотеку и имущество.

В советское время благодаря ему вновь был восстановлен журнал «Византийский временник», выходивший с конца XIX века. Всего его трудов издано более 40.

После 1917 года третий том его трехтомного труда был издан отделением истории и философии Академии Наук СССР в 1948 году[6]
. В 1996 – 1997 годах было осуществлено дополненное переиздание его труда.[7]

Кроме В. Г. Васильевского и Ф. И. Успенского, историю Византийской церкви разрабатывали профессора Духовных Академий: А.П. Лебедев, Ф. Терновский, Россейкин и др. Следует отметить еще ряд ценных изданий по истории византийского искусства Кондакова, Лазарева, Айналова; «История Византии» А.А. Васильева и др.

ГЛАВА I

С ЭПОХИ ЮСТИНИАНА ДО 1054 ГОДА.

Восточная Церковь при императоре Юстиниане (527-565)

Царствование Юстиниана (427-565 гг.)[8]
составляет самую яркую эпоху в истории Восточно-римской империи. Оно связано с попыткой восстановить мировую римскую державу в новом блеске и величии. Юстиниан, по выражению Ш. Диля, был «последним великим императором Рима».

Суждения историков об Юстиниане разнообразны и противоречивы. Начало такому противоречивому суждению об императоре Юстиниане положил историк Прокопий, секретарь полководца Велизария, оставивший в своем сочинении «О постройках» пышный панегирик Юстиниану, а в своих «Анекдотах» или «Тайной истории» - злой памфлет на него. «Тайная история» проникнута такой злобой по отношению к правящим лицам Юстиниановского режима, подвергает всю его политику таким нападкам, что среди старых историков долгое время шли споры, действительно ли «Тайная история» принадлежит Прокопию.

Противоречивому суждению о Юстиниане способствовала судьба его царствования. Блеск побед и полное опустошение казны. Частная жизнь и правительственная деятельность Юстиниана неотделима от жизни его жены Феодоры. Ни по темпераменту, ни по склонностям и привычкам – ничего не было общего между Юстинианом и Феодорой.

Юстиниан вырос в македонской деревне среди славян, в стороне от цивилизации. Версия, что он сам был славянином, учеными не признается[9]
. В 20 лет Юстиниан прибыл в Константинополь, где его дядя Юстин захватил императорский престол (518-527). Оставаясь безграмотным, он дал своему племяннику светское и духовное образование. Фактически Юстиниан правил империей от имени своего дяди.

Феодора родилась в Константинополе. Дочь бедного сторожа при столичном цирке. Рано осиротела и с малых лет выступала на театральных подмостках. Побыв во всех крупных городах Европы, Азии и Африки и испытав роскошь и нищету, Феодора возвратилась в Константинополь и стала вести скромную жизнь. Феодора отличалась необыкновенной красотой, которую, по словам Прокопия, было бессильно описать человеческое слово. Юстиниан познакомился с ней в 35 лет и был поражен ее внутренней красотой. Феодора соглашалась стать подругой Юстиниана не иначе, как в качестве его законной супруги. Против этого восстал дядя император и все близкие. Однако в 524 г. он женился на Феодоре, а в 527 г. принял царское венчание совместно с Феодорой и сделался преемником своего дяди на императорском престоле.

В Январе 532 года вспыхнуло восстание константинопольского плебса, известное как «Ника» – «Побеждай». В восстании приняли участие недовольные политикой Юстиниана, в том числе группа сенаторской знати, которые хотели поставить императором Игнатия, племянника бывшего императора Анастасия (491 – 518 гг.). Город пылал. Юстиниан и его приближенные совершенно потеряли присутствие духа и думали спастись бегством. В это время среди трепещущего синклита сановников появилась Феодора. Она устыдила малодушных и гордо заявила, что порфира для нее – это лучший саван, и что она лучше умрет в царской порфире, чем будет скитаться в безопасности. Она предложила послать отряд войска под начальством Велизария на ипподром, где собрались восставшие. Отряд напал на толпу и произвел кровавую расправу. При этом погибло около 30 тысяч человек. Игнатий бы казнен.

В течение 20 лет Феодора сохраняла неограниченное влияние на Юстиниана. Во всех указах Юстиниана рядом с его именем стояло имя августы Феодоры.

Целью Юстиниана было создать единство империи во всех областях жизни: «единая империя, единый закон и одна вера». Этим определялось направление его действий в области внешней и внутренней политики управления государством и отношения к Церкви. Проведению его мероприятий способствовали накопленные громадные материальные средства. Историки сообщают, что в государственной казне хранилось тогда 320 тысяч фунтов золота (около 160 млн. рублей золотом).

Во внешней политике Юстиниан ставил целью восстановить прежние границы империи, поэтому он вел непрерывные войны. У него были талантливые полководцы Велизарий и Нарсес.

Первый удар был направлен против вандалов и их африканского королевства. Юстиниан правильно учел, что вандальское королевство является самым непрочным из всех варварских государств. Вандалов было меньше, чем готов. В 533 - 34 гг. византийские войска под начальством Велизария высадились в Африке, нанесли вандалам ряд поражений, и Африка стала вновь провинцией империи. В 585 г. завоевали Сицилию, Южную Италию и Рим. Однако война затянулась на 20 лет, и только в 555 г. Италия и Далмация были отвоеваны и стали экзархатом Византии.

Крупнейшие города Неаполь и Милан, лишились большой части своего населения. Рим, насчитывающий в начале VI века сотни тысяч жителей, превратился в провинциальный город, внутри стен которого на пустырях сеяли пшеницу.

После подавления сопротивления остготов в Италии, Юстиниан немедленно организует военную экспедицию в Испанию против вестготов. Византийские войска захватили юго-восточную часть полуострова с городами Картахеной, Манчой и Кордовой и др.

Из Испании Юстиниан готов был выступить против франков, алеманов и других варваров, но война с Персией заставила его сосредоточить внимание на восточном фронте. Эта война также закончилась успешно. Империя присоединила часть нынешнего Закавказья. В то же время Юстиниан занял Южный берег Крыма, и на севере устроил надежную защиту от набегов славян, авар и гуннов.

Во внутренней политике Юстиниан стремился к централизации управления. По его инициативе в 534 г. были приведены в систему и изданы все действующие законы империи – знаменитый «Свод гражданского права». Кодекс Юстиниана, этот совокупный труд целой группы ученых юристов, имел большое значение для выработки правовых норм всех западноевропейских государств и сохранил свое значение до последнего времени, как основной источник для изучения римского права. Законы, которые издавались после составления Кодекса, назывались новеллами (новыми законами). Также им были проведены реформы в области государственного административного аппарата, их централизации. Второстепенные сановники назначались императорскими указами. На пути централизации власти стояли крупные сенаторские землевладения. Поэтому Юстиниан повел борьбу с сенаторской знатью. При нем значительная часть земель магнатов была конфискована. В противоположность старой знати Юстиниан оказывал поддержку новым средним, военнослужащим элементам, к которым переходило много земель из конфискованного имущества сенаторов.

Отношение императора Юстиниана к св. Церкви

Император Юстиниан понимал, что для единства империи необходима единая церковь. Этим определялись все его церковные отношения и церковное законодательство.

Всем еретикам был предоставлен трехмесячный срок на возвращение к православию. Все храмы еретиков подлежали передаче православным. Еретики были лишены права занимать какие бы то ни было должности на государственной службе, свидетельствовать на суде против православных, ограничивались в праве наследования.

В Палестине секта самаритян подняла восстание, охватившее всю Палестину. Восставшие избивали православных священников, разрушали церкви, выбрасывали св. мощи, захватили Неаполь и провозгласили своего царя, бывшего разбойника Юлиана. Для подавления восстания стянули военные силы. Самаритяне были разбиты, их «царь» – Юлиан погиб. 20 000 самаритян продали в рабство, еще большее количество убито.

Сурово преследовались и язычники, их наказывали конфискацией имущества и лишением должностей. Центром эллинизма были Афины: платоновская Академия. В 529 г. ее закрыли. Последние семь преподавателей переселились в Персию.

В то же время Юстиниан оказывал покровительство Православной Церкви. Помимо построек в прежних городах, им был основан ряд новых городов и крепостей в пограничных областях, получивших название Юстинианы.

Юстиниан построил много новых церквей и монастырей. В 586 г. в Константинополе насчитывалось до 70 мужских монастырей. В строительстве церквей и монастырей он соперничал с Феодорой. Во всех городах и провинциях империи в Палестине, Сирии, Месопотамии, Армении, Исаврии, на Синае, в Африке – повсюду создавались сотни монастырей и храмов.

В Константинополе был построен Юстинианом Софийский Собор.

До Юстиниана существовал храм св. Софии, построенный св. Константином Великим, но в 532 г. во время восстания «Ника» - древний храм св. Константина - сгорел. После подавления восстания император Юстиниан решил восстановить храм св. Софии. Храм строили два знаменитых архитектора Анфимий Траллийский и Исидор Милетский. В Константинополь были свезены все лучшие материалы из языческих храмов империи. Здание было построено за 5 лет (532 – 537 гг.) и в 537 г. торжественно освящено.

Собор св. Софии поражает своей грандиозностью и изяществом. Древние греки строили храмы без крыш. Кровом для них служило голубое безграничное небо. Архитекторы Анфимий и Исидор сохранили дух древнего эллинского искусства и устроили купол, подобный лучезарному небу. Купол искусно поставлен на опоры между окнами, и свет, разливающийся из купола, так велик, что получается впечатление, будто купол не имеет опоры, а висит в воздухе. Стены храма внутри были украшены мозаикой. Нижняя часть стен выложена листовым золотом. Алтарь и престол сверкали золотом и драгоценностями. Когда Юстиниан впервые вошел в храм для освящения, то в восторге воскликнул: «Я победил Соломона».

Для Восточной Церкви храм св. Софии имел такое же значение, какое впоследствии получил храм св. Петра в Риме для западной Церкви. В 1453 г. храм был обращен турками в мечеть. Только с конца 20-х годов XX века началась расчистка древних мозаик, сохранившихся под слоем штукатурки.

Юстинианом построен также знаменитый монастырь св. Екатерины на Синае, который сохранился и до сего времени.

В это время шло быстрое накопление церковно-монастырских богатств, особенно земельных. Скопление земель и других имуществ в руках церковных общин входило в интересы казны и государства. Бурный рост монастырского и церковного землевладения неизбежно должен был привести к столкновению интересов Церкви и государства. В данный же момент Юстиниан преследовал цель: ослабить крупную сенаторскую знать и приостановить сепаратистские тенденции провинций Египта и Сирии. Для исполнения ее в церкви он видел опору. В своих новеллах он не уставал прославлять монашескую жизнь, заявляя, что не только из чувства набожности, но и в целях укрепления государства он берет на себя поддержку православного монашества.

Церковно-законодательная деятельность императора Юстиниана

В законодательстве Юстиниана церковному вопросу уделено исключительное внимание. Укрепляя материальное положение Церкви, император Юстиниан расширил ее юридические права. Епископам он предоставил широкие полномочия в общественной деятельности.

По законам св. Константина Великого епископ был защитник и покровитель сирот, вдов, людей бедных и угнетенных. По законам Юстиниана епископ в своем кафедральном городе управлял выборами важнейших должностных лиц, ему предоставлялось право надзора за ними. Епископ являлся доверенным лицом императора. Управляя клириками и монахами своей епархии, он разрешал дела мирян, связанные с религией.

Юстиниан издавал законы относительно устройства и быта духовенства, которые вошли во все последующие сборники церковных законов, в частности, в Кормчую книгу, и сохранились до настоящего времени.

Например, епископ избирался в возрасте не менее 30 лет. Должен быть безбрачен или, по крайней мере, бездетен, жить свято, поучать паству словом и примером. Епископам приличны посты, ночные бдения, размышления о Христе и молитвы. Поэтому им воспрещено было - под угрозой трехлетней ссылки в монастырь – играть в кости и присутствовать на зрелищах. Этот закон распространялся и на клириков.

Иноки получили также определенное положение. Доступ в монашество был открыт для всех. Родители не имели права удерживать своих детей от поступления в монашество. Поведение иноков было определено строгими правилами. Пострижению должен был предшествовать трехлетний искус, который мог быть сокращен. Монахи должны были жить в своем монастыре, подчиняться местному епископу, сохранять между собою согласие, упражняться в посте и молитве. Монастыри ограждались стенами. Мирянам входить внутрь монастыря позволялось только в случае особой надобности и притом мужчинам только в мужские, а женщинам только в женские.

Император повел борьбу со скопчеством. Издал законы против разврата. На азиатском берегу Босфора из дворца было устроено убежище для кающихся грешниц, которых набралось более 500. Но некоторые из них не вынесли новых условий благочестивой, но скучной жизни и бросились в море.

Вопрос об оригенистах

В начале VI в. в Палестинских монастырях возобновился интерес к сочинениями Оригена. Возникло движение. Если ранее Оригена подозревали в арианстве (Епифаний III, 85-86), неправильном учении о Сыне Божием, то теперь древнего оригенизма никто не держался, а спорили об оригеновой эсхатологии. Между монахами оригенистами образовались две партии протоктистов и исохристов.

Ориген учил о воссоздании всего сущего. Мир по Оригену был миром чистых духов. Но когда пали ангелы, вместо духов стали души, и для них потребовались тела. Чтобы люди и демоны вновь стали абсолютно чистыми духами, необходимо нравственное очищение. Исохристы понимали это как равенство Христу, что может случиться через восстановление всего в первобытное состояние. Явились, таким образом, оригенисты, от которых Ориген несомненно бы отрекся.[10]

Слух об оригенистах дошел до императора Юстиниана, который издал против них эдикт. Началось гонение на оригенистов. Но в это время двое из монахов-оригенистов были уже на епископских кафедрах в Кесарии Каппадокийской – Феодор Аскида, и в Анкире – Домициан. Чтобы отвлечь Юстиниана от оригенизма, они через императрицу повлияли на императора, который поднял вопрос о трех главах.

Отношение к монофизитам и

V

-й Вселенский собор

Перед византийскими императорами давно стояла проблема выбора: идти на уступки монофизитам, жертвуя миром с римскими папами (императоры Зенон и Анастасий), или сохранять мир с Западом и принимать меры против монофизитства (император Юстин).

Первоначально император Юстиниан следовал примеру Юстина. Но правительственные меры не могли сломить многочисленных монофизитов, преобладавших в Египте, Палестине, Сирии, Месопотамии и Армении. Тем более, что оппозиция была подкреплена стремлением коптов и сирийцев отделиться от Восточной Империи. В 530 г. в Антиохии после объявления приказа, грозившего ссылкой за непризнание Халкидонского собора, в городе вспыхнуло восстание. Волновался также и Египет.

По совету царицы Феодоры Юстиниан начал искать примирения с монофизитами. Вернув из ссылки монофизитских епископов, он устроил во дворце диспут между православными и монофизитами.

Монофизиты обвиняли православных в том, что Халкидонский собор не осудил Феодора, епископа Мопсуэстийского, Иву, епископа Эдесского, и блаженного Феодорита, епископа Кирского, допустивших в своих сочинениях несторианские взгляды. Признав правоту монофизитов, император в 546 г. издал так называемый эдикт «О трех главах», который гласил:

1. «Кто защищает Феодора Мопсуэстийского и не анафематствует его сочинений и последователей, да будет анафема».

2. «Кто защищает сочинения Феодорита, написанные в оправдание Нестория против св. Кирилла, кто одобряет их и не анафематствует, да будет анафема».

3. «Кто защищает нечестивое письмо Ивы к Марию, персидскому еретику, кто защищает его…, да будет анафема».

Для придания указу общецерковного учения император потребовал подписи всех патриархов и епископов. Этот шаг императора произвел волнение.

Сложность вопроса была в том, что все три епископа умерли в мире с Церковью и не были осуждены на IV Вселенском соборе.

Сопротивление планам Юстиниана возникло на Западе, особенно в Северо-Африканских провинциях (Факунд епископ Гермианский), на это осуждение не соглашался папа Вигилий. Западные епископы считали невозможным пересмотр решений Халкидонского собора и недопустимым осуждать умерших в мире с Церковью тех, кто уже предстоит суду Христову, а не человеческому. Разрыв между Константинопольской и Римской церквами стал реален, как когда-то по поводу «Энотикона» Зенона. Но теперь, благодаря победам Велизария, Запад был в руках Юстиниана, и отделения не произошло.

Было выставлено два вопроса:

1) имеет ли право император издавать указы по догматическим вопросам?

2) имеет ли право император или кто бы то ни было осуждать и отлучать от Церкви людей уже скончавшихся?

Видя противодействие со стороны западного духовенства, император вызвал папу Вигилия (537-555) в Константинополь. Здесь он оставался в течение 7 лет. По настоянию папы в 553 году в Константинополе был созван V-й Вселенский собор. Однако от участия в заседаниях собора папа уклонялся. Собор состоялся без папы. После собора папу Вигилия сослали на остров Приконнис, а когда он согласился принять соборные определения, то был освобожден и отпущен в Рим. До Рима папа не доехал, так как умер в дороге. На Западе V-й Вселенский собор был признан только в конце VI века при папе Григории I Великом (590-604).

V

-й Вселенский собор

V-й Вселенский или 2-й Константинопольский собор состоялся в Константинополе в 553 году. На соборе участвовало 164 епископа (на первом заседании был 151 епископ, потом количество их возросло до 164) преимущественно восточных. Западных было только 8.[11]

На соборе присутствовали: Евтихий, архиепископ Константинопольский, Апполлинарий Александрийский, Домн Антиохийский. От Иерусалимского архиепископа Евстохия (544-563) – три представителя и 8 западных. Папа Вигилий был в Константинополе, но не присутствовал на соборе, мотивируя это болезнью. После исследования, показавшего, что имя Феодора Мопсуэстийского не находится в диптихах его церкви, а на его месте стоит св. Кирилл Александрийский, собор согласился на его осуждение, но по отношению к блаженному Феодориту Кирскому и Иве Эдесскому Собор ограничился осуждением не лиц, но их отдельных сочинений, где были выражены мнения, совпадающие с учением Нестория.

На V-м Вселенском соборе особых дисциплинарных правил не было составлено. Это видно из 2-го правила Трулльского собора, где о правилах V-го Вселенского собора не упоминается.

На V Вселенском Соборе вопрос об оригенистах уже не поднимался, потому что они были осуждены эдиктом императора.

Христианская культура времен Юстиниана

Византийская христианская культура возникла не сразу. Сохраняя античные традиции, культура Византии приобретала христианскую окраску. Древняя философия стала «служанкой православного богословия». В архитектуре, живописи, скульптуре и в других видах искусства вместе с изменением содержания вырабатываются новые формы.

В начале для христианских храмов были заимствованы формы античной архитектуры, но в течение V-VI вв. был выработан тип церковных зданий, существенно отличающийся по плану и конструкции от типа древних базилик. Главную особенность храма составляет употребление купола для покрытия средней части здания. Образец центрально-купольный, в противоположность базиличному типу, утвердившемуся на Западе, получила церковная архитектура христианского Востока в Соборе св. Софии.

Наряду с новыми архитектурными формами вырабатывается и живописный византийский стиль. Равеннские мозаики, мозаики церкви св. Димитрия Солунского, открытые мозаики в Константинопольской Софии являются образцом живописного византийского стиля – торжественного и монументального.

Развитие монастырей вызвало к жизни монашескую литературу. Например, «Лавсаик» Палладия, «Луг духовный» Иоанна Мосха написаны в духе глубокой религиозной настроенности прекрасным литературным языком.

Во главе византийской прозы стоят историки. Историки эпохи Юстиниана и несколько позднее следуют в своих трудах древнегреческой традиции. Самым значительным из них является Прокопий Кессарийский, автор трех известных произведений: 1) «История в 8 книгах», посвященная описанию войн Юстиниана.[12]
2) Трактат «О постройках». 3) Анекдоты или «Тайная история».

Выдающимся хронистом является антиохиец Иоанн Малала. Родом сириец. «Малала» с сирийского – «ритор». Его «Всемирная хроника» сохранилась только в отрывках, изданных в 18-ти книгах. Последние отрывки относятся к описанию царствования Юстиниана. Эта хроника написана простым языком. Она оказала очень сильное влияние на последующих византийских и славянских хронистов.

Состояние Византии и Византийской Церкви в период кризиса империи

(

VI

-

VII

вв.)

Царствование императора Юстиниана было блестящим, но успехи оказались недолговременными. Положение империи после его смерти было очень тяжелым. Его преемник Юстин II писал через год после смерти Юстиниана: «Мы нашли казну разоренной долгами и доведенной до крайней нищеты, и армию до такой степени ослабленной, что государство было предоставлено беспредельным нашествиям варваров».

Преемники Юстиниана не могли противостоять натиску внешних врагов. С конца VI в. Византия теряет одну провинцию за другой.

В 568 г. в Италию вторглись лангобарды и за несколько лет захватили все северные и центральные области. Вестготы вытесняют византийцев из Испании, а лангобарды постепенно расширяют свои завоевания в Италии. Одновременно славянские племена занимают значительную часть Балканского полуострова и далеко проникают вглубь Греции. В 581 г. славяне не только нападают на Фракию, но оседают в окрестностях Фессалоник и доходят даже до Пелопоннеса.

В начале VII в. в границы империи вторгаются персы под предводительством Хозроя. В 611 г. была потеряна Антиохия. В 614 – Иерусалим,[13]
потом вся Сирия и, наконец, в 619 г. Александрия. Однако пришедший к власти экзарх Африки Ираклий, несмотря на большие трудности, временно вывел империю из тяжелого состояния, в котором она оказалась. Быстро были восстановлены утерянные провинции и в том числе Иерусалим (627). Вторгшиеся в пределы империи с севера авары и славяне, осадившие Константинополь в 622 г., были отброшены. Но перед Византией стоял уже новый мощный противник – арабы.

В Аравии в начале VII в. складывалось новое государственное образование. Арабы, населявшие Аравийский полуостров, жили до того времени разрозненными племенами, из которых одни обитали в центральных пустынных областях, занимались скотоводством и вели кочевой образ жизни, а другие населяли окраинные приморские долины и являлись оседлыми землевладельцами. Ограниченные с трех сторон морями, а с четвертой владениями Византии и Ирана, арабы встали перед необходимостью силой прорвать византийскую и иранскую границы, чтобы овладеть новыми пространствами, но для этого требовалось объединение разрозненных племен в единое государство. Объединителем арабов выступил Мухаммед с новой религией -исламом.

Сущность ислама сводится к пяти положениям: 1) исповедание единого Бога и его посланника Мухаммеда; 2) совершение строго установленной молитвы в определенное время, с соблюдением определенных обрядов; 3) уплата известной суммы на военные и благотворительные нужды; 4) пост в месяце рамадане; 5) совершение паломничества в Мекку к Каабе (хадж). Первое положение изложено в изречении: «Нет Бога кроме Аллаха, Магомет – пророк Его».

Заимствовав свое учение от двух предшествующих монотеистических религий, иудейской и христианской, Мухаммед признавал всех еврейских пророков и Христа, как посланников Божьих, но лишь в качестве своих предшественников. Себя Мухаммед назвал единственным посредником между Богом и людьми и самым великим последним пророком. Загробная жизнь представляется в исламе в виде роскошного сада, орошенного ручейками и населенного прекрасными гуриями.[14]

Иконы Мухаммедом отвергались, как идолопоклонство. Священной обязанностью каждого мусульманина было насаждать ислам силою оружия (газават).

В Мекке в 622 г. Мухаммед выступил со своим учением. Этот год считается началом мусульманского летоисчисления. Сначала его проповедь встретила сопротивление со стороны большей части жителей Мекки. Мухаммед бежал в соседний город Медину, где продолжил свою проповедь.

Через 10 лет религия Мухаммеда восторжествовала среди большинства арабских племен, и уже при первых преемниках Мухаммеда арабы выступили на путь завоеваний.

В 637 г. арабы захватили Антиохию, через год, в 638 г., заняли Иерусалим, а в 645 г. покорили Египет.

Южные провинции империи: Сирия, Палестина и Египет были населены монофизитами. В надежде улучшения своего положения население этих провинций охотно подчинялось арабам.

В результате размеры империи сокращались. В течении одного десятилетия Византия потеряла почти половину свои владений. К концу VII в. она утратила Армению и всю Северную Африку, а между Дунаем и Балканами образовалось новое государство – болгарское, враждебное Византии. К началу VII в. Византийская империя сократилась на 2/3 своих прежних владений. В нее входили Греция с прилегающими островами Эгейского моря и Малая Азия. Византия лишилась важного хлебного рынка – Александрии, важной торговой области – Сирии, славившейся выделкой тонких полотняных и пурпуровых тканей. Над ней нависла грозная арабская опасность.

Государственное управление находилось в состоянии расстройства. Дворцовые перевороты следовали почти непрерывно. Один из первых преемников Юстиниана император Маврикий был зверски умерщвлен вместе со всем семейством узурпатором Фокой. Через 8 лет, по приказу нового претендента на царский престол Ираклия, Фока был живым изрезан на куски на общем рынке. Преемник Ираклия Констант II был задушен в бане прислужником Андреем. С 695-717 гг. сменилось шесть императоров. Тогда же утвердился обычай при свержении императора отрезать ему нос или выкалывать глаза, чтобы сделать невозможным возвращение на престол. Всего насчитывается 65 дворцовых переворотов. Из 107 императоров только 37 умерли, занимая престол. Остальные были или убиты или свергнуты с престола, ослеплены, заключены в монастыри и т.д.

Обновление дряхлеющего организма империи

В 677 и 717 гг. арабы осаждали Константинополь и потерпели поражение. Империя получает в это время приток новых сил, благодаря славянам.

Проникновение славян на Балканский полуостров начинается с конца VI в. В первой половине VII в. Мизия, Фракия и Македония заселилась славянами, поэтому византийские писатели называют эти области Словенией. В дальнейшем славяне проникают в глубь Греции до Пелопоннеса и в Малую Азию. Вторгаясь, славяне не уничтожили империю. Наоборот, в качестве земледельцев и скотоводов, они давали новые жизненные силы Византии. Славяне дали империи новых налогоплательщиков и воинов, позволивших Византии выйти из потрясений VII в.

В этом отношении интересен памятник того времени, так называемый «Земледельческий закон». Там говорится о свободных крестьянах, организованных в общины или владеющих мелкими наделами. На их базе византийское правительство создало сильное сословие стратиотов. Стратиоты, наделенные участками земли, обязаны были служить в армии и флоте, освобождались от натуральных повинностей, но наравне со всеми платили земельные подати. Изменяется и административная организация. На место прежнего гражданского и военного управления на местах учреждаются фемы – военные округа, в которых вся власть сосредоточивалась в руках военоначальников, возглавляющих фемы. Им подчиняются стратиоты, т.е. крестьяне, имеющие земельные наделы. В дальнейшем это фемное устройство сыграло исключительную роль в укреплении империи.

Вместо провинций все государство постепенно разделяется на фемы, где гражданская и военная власть совмещается в одном лице – начальнике фемы – стратеге, и все управление военизируется. Организуются поселения так называемых стратиотов – свободных землевладельцев, из которых комплектуются военные силы в каждой провинции. Растет флот, необходимый для борьбы с арабами на море. К этому времени (VII в.) относится изобретение греком Калинником так называемого «греческого огня» – горючей смеси, выбрасываемой особыми орудиями, продолжающей гореть на воде и зажигающей деревянные корабли противника.

После потери занятых арабами провинций, территория государства уменьшается больше чем в два раза, но население в этническом и религиозном отношении становится более однородно. С этого времени империя приобретает две могучие опоры: эллинство и православие (Ш. Диль). Греческий язык становится официальным вместо латинского, значительнее становятся расхождения между греческим и латинским миром. Происходит окончательное формирование того, что принято называть «византинизмом». Поэтому некоторые историки именно этот период и склонны считать началом Византийской империи и культуры.

Монофелитский спор

Внешняя опасность и крупные волнения внутри империи привели ее в состояние, близкое к распаду и гибели. Этот период также характеризуется новыми догматическими спорами в Церкви – монофелитством. В целях укрепления государства византийское правительство стояло перед вопросом установления религиозного единства с еретиками.

Осуждение «трех глав» не привело к соединению с Церковью монофизитов. В 610 г. на престол вступает император Ираклий – сын византийского генерала[15]
, родом из Каппадокии, человек умный и осмотрительный. Дав отпор персам, вторгшимся в пределы Византии, он сразу же занялся соединением монофизитов с Православной Церковью. Он сам ездил по городам, начиная с городов Армении, и вел беседы с монофизитскими епископами о вере. Как человек богословски образованный, император в опровержение обычных монофизитских заверений, что два естества необходимо ведут к признанию и двух ипостасей во Христе, высказался, что при двух естествах во Христе есть только одна энергия. Это выражение, высказанное императором, подало повод к новым спорам об единой воле. При такой догматической уступке многие монофизиты были согласны пойти на соединение.

В 638 г. император Ираклий издает «экфесис» (изложение веры), в монофилитском духе, надеясь уступками привлечь на свою сторону монофизитов. Здесь уже говорилось не об одной энергии, а прямо об одной воле. «Совершенно нечестиво признавать во Христе двух противоположно хотящих… Нужно строго держаться церковного учения и признавать во Христе воплотившемся только единую волю».[16]

Монофизиты считали бесспорным, что воля есть принадлежность лица и потому едина. Также считал и константинопольский патриарх Сергий. Учение об одной воле признал александрийский патриарх Кир (бывший епископ г. Фасиса). Папа Гонорий тоже не возражал против этого учения. В 637 г. – арабы взяли Антиохию, в 638 г. – Иерусалим, а в 641 г. – Александрию. Ираклий скончался в 641 г. Против нового учения высказался Иерусалимский патриарх св. Софроний. «Отцы, – писал он в своей известительной грамоте, - вижу поднявшуюся волну и за волной следующую опасность». Главным противником монофелитства был преп. Максим Исповедник.

После смерти императора Ираклия на престол вступает его внук Конста «или Константин, называемый Констой по молодости, т.к. на престол он вступил в 11 лет». Надежда возвратить юго-восточные провинции, захваченные арабами, побуждает и его склонять монофизитов к унии. Для этого он, по совету Константинопольского патриарха Павла, издал в 648 г. «типос», которым запрещались всякие разговоры и споры об одной или двух волях. В ответ на это папа Мартин I-й собрал собор западных епископов, на котором были осуждены и еретики, и все защитники ереси. Император приказал арестовать папу, который был привезен в Константинополь, подвергнут здесь публичным поруганиям и сослан в Херсонес, где скоро скончался 16 сентября 654 г.

Это вызвало возмущение на западе, с этих пор, несмотря на политическую зависимость, римляне обходились без императорского утверждения выборов папы.

Другим ревностным противником типоса был преп. Максим Исповедник. Вместе с ним подвергались преследованию и ссылке его ближайшие ученики.

Константинопольский император Конста задумал перенести столицу в Рим, так как он перед этим казнил своего брата, поставленного уже в диакона, по обвинению в политической измене. Византийский народ стал звать за такое злодеяние императора Каином. Императору стал являться брат с чашей, наполненной собственной кровью. Под влиянием испуга Конста переселился сначала в Рим, где был встречен с большим почетом, затем в Сицилию, и там был убит заговорщиками.

В Константинополе воцаряется сын Консты – Константин Погонат (бородатый). «Погонатом» он был назван потому, что против заговорщиков убивших отца, он отправлялся без бороды, а возвратился через несколько лет уже с бородой.

Новый император решил прекратить церковные разногласия, тем более, что политических причин, требующих уступок монофизитам, уже не существовало. Монофизитские провинции были завоеваны арабами и еретики, о воссоединении которых хлопотали почти все императоры от Зенона до Консты, были потеряны для империи.

Нужно было осудить как монофизитов, так и монофелитов. Для этого Константин Погонат входит в соглашение с римским папой св. Агафоном и в 680 г. созывает в Константинополе VI Вселенский Собор.

VI

Вселенский собор или 3-й Константинопольский

VI Вселенский собор состоялся в Константинополе и имел 18 заседаний с 7 ноября 680 г. по 16 сентября 681 г. Число отцов собора на заседаниях неодинаково.

На 1-м заседании присутствовало 43, на 18-м – 174. На прочих заседаниях число доходило до 289.

От Римской Церкви были легаты папы Агафона пресвитеры Георгий и Феодор и диакон Иоанн. От Константинопольской Церкви был Патриарх Георгий.

Александрийская и Иерусалимская кафедры в это время вдовствовали, и на соборе присутствовали местоблюстители патриархов. От Александрийской – пресвитер Петр, от Иерусалимской – пресвитер Георгий, апокрисарий местоблюстителя Иерусалимского престола, от Антиохийской – Макарий, главный защитник монофизитов, и его ученик монах Стефан. Их поддерживали Петр Никомидийский и Соломон из Галатии. Им сочувствовал также Георгий Константинопольский.

Отцам была предоставлена полнейшая свобода. Интересен один эпизод с монахом Полихронием. Он и до Собора смущал многих своими рассказами о сверхъестественных видениях светлых и грозных мужей, повелевающих якобы ему отстаивать старую веру, т.е. монофелитство. На соборе же в доказательство правоты своего исповедания он предложил совершить чудо: положив собственноручную запись монофелитского исповедания на мертвого, воскресить его. Собор дозволил ему это. Принесли мертвеца, и Полихроний в присутствии собора и множества народа положил свиток на мертвого и стал что-то шептать ему на ухо. Прошло несколько часов, и Полихроний сказал: «Я не могу воскресить мертвого». Народ тотчас же провозгласил ему анафему, и собор предал анафеме.

В основу догматического положения были взяты послания папы св. Агафона и Иерусалимского патриарха св. Софрония. Собор вынес свое вероопределение, которое явилось продолжением вероопределения IV-го Вселенского Собора. После повторения учения о двух природах следует в новом «Оросе» учение о двух волях: «Проповедуем также, по учению Св. Отцов, что в Нем (во Христе) и две естественные воли или хотения и два естественные действия (энергии) нераздельно, неизменно, неразлучно, неслиянно».[17]

После принятия «Ороса» монофелиты были низложены, и была провозглашена вечная память защитникам Православия, в том числе и преподобному Максиму. В число анафематствованных был включен и папа Гонорий. В таком виде постановления собора были приняты на Западе и утверждены папой Агафоном.

После собора монофелитство стало исчезать, лишь остатки его последователей – марониты - сохранились в Сирии, но и то в период крестовых походов они вступили в унию с Римом. Маронитами эта секта называлась по имени патриарха Марона, а по другим известиям некоего благочестивого монаха, который проповедовал две природы во Христе и одно действие. Когда он умер, то жители построили в честь его монастырь, он то и явился центром местопребывания секты маронитов.

Трулльский Собор

Соборы пятый и шестой не приняли никаких канонов, но под именем правил «Пято-Шестого Собора» известны правила, составленные на Трулльском Соборе 691-692 гг. при патриархе Павле. Всего было принято 102 правила, имеющих большой авторитет в православном каноническом праве.

Важно 1-е правило, где перечислены правила раньше бывших Соборов и некоторых Св. Отцов, принятые в состав канонического кодекса Православной Церкви. Правилами этого собора окончательно запрещен брачный епископат и осуждены отдельные ненормальности церковной жизни, например: 1) празднование дней, связанных с языческими преданиями; 2) гадания; 3) азартные игры; 4) искусственное беснование; 5) причащение умерших и др. Но следует иметь в виду, что Западной Церковью эти правила приняты не были.

Расширение преимуществ Константинопольского патриарха и его кафедры

В связи с отделением от Византии территорий, занятых арабами, стоит факт выдвижения Константинопольского патриарха на положение первенствующего иерарха Востока.

Константинопольский патриархат и прежде по размерам равнялся трем остальным восточным патриархатам. Теперь же он занимал все пространство византийской империи. В трех других патриархатах количество православного населения сильно сократилось. После разрушения Антиохии и Александрии православным патриархам приходилось жить в других городах (большей частью в Константинополе). Константинопольский патриарх фактически становился иерархическим главой православного Востока. Утверждение сложившейся ситуации было зафиксировано Трулльским собором 36 правилом: «Возобновляя законоположение 150-ю отцами, собравшимися в сем Богохранимом и царствующем граде, и 630, собравшимися в Халкидоне, определяем, да имеет престол Константинопольский равные преимущества с престолом древнего Рима, и, якоже сей, да возвеличивается в делах церковных, будучи вторым по нем; после же оного да числится престол великого града Александрии, потом престол Антиохийский, и за сим престол града Иерусалима».

Константинопольскому патриарху в это время присваивается титул «Вселенский». Указанный титул употреблялся в обращениях к Константинопольскому патриарху уже с начала IV века. Но первым, кто официально усвоил себе этот титул, был св. Иоанн Постник. Против этого решительно восстали римские папы.

Положение монашества

Несмотря на ослабление империи и внешнюю угрозу число монастырей и иноков в указанный период продолжало расти. Вместе с ростом монастырей увеличивалось монастырское имущество. Права монашеского чина по-прежнему обеспечивались и охранялись законами. По своему юридическому положению монастыри делились на: 1) «свободные», 2) императорские, 3) патриаршие или ставропигиальные, 4) митрополичьи, 5) епископские и 6) частные. Независимо от этого все монастыри пользовались привилегиями, по которым освобождались от контроля со стороны государства, от военных, натуральных и податных повинностей в пользу государства.

При огромном количестве монастырей государство лишалось части податных средств и военных резервов. Поэтому даже император Маврикий в быстром росте монашества видел опасность для благосостояния государства. Особым законом он запретил принимать в состав клира и монашества людей, проходящих общественные должности, а также воинов до окончания их службы. После захвата Египта, Палестины и Сирии арабами монашество устремилось из этих провинций в пределы Византии. Во второй половине VII в. возникали здесь новые монашеские центры, например, гора Афон.

Павликианская ересь

В этот период появилась новая ересь - павликианство. Ее последованели получили наименование от того, что главным руководством в учении и деятельности они положили послания св. ап. Павла. Своих учителей они называли именами ближайших сотрудников св. ап. Павла: Силуан, Тит, Тимофей, а общины – наименованиями тех церквей, которые основал св. ап. Павел: Коринф, Ефес, Ахаия и т.д.

Первым основателем секты был Константин из Сирии (VII в.). Широкое распространение ересь получила в то время, когда во главе ее стал Сергий из Галатии. Добывая себе пропитание плотничьим мастерством, он пешком обошел с своей проповедью страны и города, где проповедовал св. ап. Павел. Деятельность его продолжалась 34 года и сопровождалась необычайным успехом. Последователи его насчитывались сотнями тысяч. Копируя внешность миссионерской организации св. ап. Павла, Сергий (последователи его звали Тихик) создал для своих общин учреждение апостольских спутников или сподвижников, которые пользовались значением пастырей известной общины. Он установил класс строительствующих миссионеров и нотариев, лиц, обязанных изготовлять в возможно большем количестве списки новозаветных книг для распространения в народе. Жизнь Сергия закончилась трагически. Он был убит греком в то время, когда рубил деревья.

Учение павликиан представляло собой смесь древних дуалистических воззрений на мир с христианством. Дуализм: Благой Бог и Злой Бог (Демиург). Демиургу они приписывали творение видимого мира, ветхозаветное Откровение и мнимое извращение христианства в церкви. Как весь мир, так и тело человеческое есть творение Демиурга. Душа – небесного происхождения. Освобождение души от материи совершается через искупителя, который принес Тело с Неба. Поэтому страдания Христа - не действительны. Сущность христианской жизни они полагали лишь во внутренней религиозности и доброй нравственной жизни, отвергали священство, таинства, требы, не признавали ни икон, ни святых, ни постов. Считали всех людей равными и не признавали никаких чинов, титулов, знаков отличий и т.д. Павликиане подверглись суровому гонению со стороны византийских императоров и Церкви.

В 684 г. первоучитель павликиан Константин (Силуан) был побит камнями. В 690 г. другой учитель Симеон (Тит) был сожжен вместе со своими учениками. Особенно сильным было гонение на павликиан при императрице Феодоре[18]
. По свидетельству летописца, число погибших еретиков простиралось тогда до 100 тысяч. Секта просуществовала до XIV столетия. Павликианство нашло свое отражение в последующей секте богомилов.

Иконоборчество

1. Причины иконоборческого движения.
Кризис VI-VII вв. привел Восточную Империю к началу VIII в. на край гибели. Но она вышла из этого кризиса и закрепила за собой области, расположенные вокруг Эгейского моря.

Стабилизация Византии в VIII веке была при Исаврийской династии, пришедшей на смену династии Ираклия.

Император Лев Исаврянин, «сильный человек» (Гельцер), «спасший империю» (Васильев) был родоначальником этой династии. Но с этой династией связано иконоборчество, которое потрясало Церковь свыше ста лет.

Вопрос о причинах иконоборчества представляет больше трудности. Уцелевшие до нашего времени исторические источники принадлежат исключительно перу иконопочитателей, ревностных противников иконоборчества[19]
и потому односторонни.

Если судить только по этим источникам, то можно приписать иконоборчество грубости и невежеству императоров-иконоборцев. Георгий Амартол называет Льва Исаврянина «взбесившимся евреем, худородным медником, немилосердным драконом». А о его сыне Константине Копрониме он отзывается как о происшедшем от старинного льва, пестрообразном леопарде, сущем антихристе. Однако такое представление об императорах неточно. Их удачная борьба с внешними врагами и некоторые законодательные меры (например, законы о браке и др.) вызывают сочувствие гражданских историков, это были «лица несомненно политически даровитые».[20]
Некоторые указывают причину гонения на иконы в обязательстве, которое будто бы дал Лев Исавр еврею-волхву, предсказавшему ему царство. Но гонение на евреев в 722 г. (принуждение их к принятию крещения) доказывает, что император Лев Исавр не склонен был к каким бы то ни было обязательствам. Не при чем тут и подражание мусульманам, так как это было бы плохой политической программой императора, задачей которого была оборона от мусульманских халифов. Указывают еще причину иконоборчества в миссионерских расчетах, так как многие мусульмане, склоненные было к христианству, не принимали его якобы из-за икон. Но мусульманам одинаково ненавистен был и св. Крест, а не только иконы, от поклонения которому иконоборцы никогда не отрекались. Другие историки считают иконоборчество прогрессивным движением, смелой реформой социальной, политической и церковной. Иконы были не объектом борьбы, а только боевым знамением византийских императоров, боровшихся за свои экономические и политические интересы.

К началу VIII в. свыше 1/3 земельной площади империи находилось во владении церковных учреждений. Количество монахов превышало 100 тысяч человек. Империя нуждалась в военных силах и денежных средствах, и государство встало перед вопросом о необходимости социальной реформы. Реформа была произведена. Одновременно с запрещением иконопочитания подготовлялась и частично осуществлялась полная ликвидация монастырей с конфискацией их имущества. Но все указанные причины, хотя и имели место, были второстепенными. Главная же причина иконоборчества была религиозная. По мнению проф. В.В. Болотова, гонение на иконы со стороны императоров нужно рассматривать не как самую сущность, но как один из моментов целой и сложной программы византийских императоров, хотевших направить по новому пути (наряду с другими) и религиозную жизнь народа.[21]

Императоры иконоборцы были христианами. Например, Лев Армянин, гордившийся своим басом, любил сам предначинать церковное пение. Император Феофил еженедельно посещал Влахернский храм, сам писал церковные песнопения (3-я стихира Хвалитна на неделю Ваий) и любил регентовать. На сторону иконоборчества встали некоторые представители иерархии. Многие иконоборцы в своей правоте были настолько убеждены, что готовы были идти на мученичество. Среди них были люди образованные, например, патриарх Иоанн Грамматик. Иконоборческий собор 754 г., на котором присутствовало 338 епископов, т.е. почти весь епископат византийской империи, осудил чествование св. икон. Нельзя думать, что над членами этого собора употреблено такое же насилие, как на разбойничьем соборе 449 г. Епископы действовали по определенному убеждению, считая поклонение св. иконам за неправое учение. Впоследствии они сами сознавались, что в иконоборстве «сатана явился в образе ангела светла».

Профессор Петербургского Университета Б.М. Мелиоранский[22]
считал, что иконоборцы признавали Христа неописуемым, поскольку невозможно, по их мнению, изобразить неслитное соединение Божества с человечеством, а потому не хотели идти против Халкидонского догмата. Если изобразить только одно человечество (т.к. божество неописуемо), то это будет, по мнению иконоборцев, икона Христа не как Богочеловека, а Христа, как его представляли несториане. Но, если Христос неописуем, как говорили иконоборцы, потому что два его естества нераздельны, ипостась одна, и одно из естеств неописуемо, то можно сказать также, что Христос описуем, потому что ипостась-то одна, а два естества нераздельны, причем одно из них описуемо. Таким образом, выявлялось, что тот формальный метод мышления, к которому привык древний мир, был недостаточен для решения глубоких проблем христианской философии и может быть отброшен.

Как одну из причин иконоборчества следует указать и действительное желание очистить Церковь от отдельных злоупотреблений и суеверий. Например, некоторые поклонялись самой иконе – веществу и краскам, а не лицу, на ней изображенному. Иные избирали иконы в восприемники своих детей или в евангельские отцы для себя. Некоторые тело Христово принимали в свои уста, положив его сначала в руки святых на иконах. Другие служили на иконах вместо престола в частных домах и пренебрегали богослужением, совершаемым в Церкви. Были священники, которые соскабливали краску с св. икон, влагали ее в потир, в кровь Христову и причащали народ.

2. Первый период иконоборчества. Первым представителем Исаврийской династии был Лев III, выходец из малоазийской военной знати, бывший стратег фемы Анатолика.
В первый же год его правления 80-тысячная арабская армия Масламы, одного из известных вождей ислама, подошла к стенам Константинополя. Вскоре из Египта и Сирии прибыл огромный арабский флот. Константинополь был осажден с суши и моря, причем осада тянулась больше года. Но эта попытка штурма Константинополя арабами потерпела неудачу. Суровая зима и болезни погубили значительную часть армии неприятеля, а флот был уничтожен греческим огнем.

Снятие осады Львом III укрепило положение правительства и дало возможность провести ряд неотложных мероприятий. Лев III восстановил в войске порядок и дисциплину, оставил о себе память в законодательстве изданием ряда законов: Эклога[23]
, Земледельческий закон, Морской и Военный закон.

Но, проводя реформы, Лев III столкнулся с интересами Церкви. Государству нужны были люди и деньги. Монастыри и Церкви владели громадными имуществами, свободными от податей. Лев III в связи с усилившейся внешней угрозой решительно выступил против церковного землевладения и монашества, причем борьба приняла формы иконоборчества.

Впервые правительство высказалось против иконопочитания в 10-й год царствования Льва III. Летом 726 г. было сильное вулканическое извержение в Средиземном море, из-за чего появился новый Кикладский остров. В этом увидели знак Божий. Появились голоса, недовольные иконопочитанием. Патриарх Герман при этих совещаниях не присутствовал. Был издан против иконопочитания указ, применить который решили против весьма чтимого в Константинополе изображения Христа поручителя, стоявшего в халкопратийских воротах. Сановник Ювин, несмотря на просьбы женщин не трогать изображения, поднялся по лестнице и ударил топором в лицо Спасителя. Присутствующие женщины опрокинули лестницу и засекли Ювина прутьями до смерти. Император приказал казнить их.

Появился узурпатор Косьма, но византийские войска одержали полную победу над претендентами и сожгли греческим огнем его флот. Косьма и его полководцы были захвачены в плен и казнены. Известия о начале иконоборчества дошли до Италии.

Против секуляризации церковного имущества высказался папа Григорий II. Лев III поручил своему экзарху убить Григория II, лишить римскую Церковь доходов с Южной Италии и поставить другого папу. Римляне и лангобарды встали на защиту Григория II. В своих письмах папе Григорию II император Лев III защищал иконоборческую точку зрения и угрожал папе. Григорий порицал иконоборчество, а на угрозы отвечал, что ему нетрудно удалиться под защиту западных государей.

Обличителем иконоборцев при Льве Исавре был св. Иоанн Дамаскин.[24]
В 726 г. он написал первое защитительное слово в пользу иконопочитания, а затем после 730 г. второе и третье. Вместе с ним и восточные патриархи предали иконоборцев анафеме. Между тем император сознавал, что эдикту не хватает церковной санкции, патриарх Герман оказывал стойкое, хотя и пассивное сопротивление. В 730 г. император низлагает патриарха Германа и заменяет его иконоборцем Анастасием.

Лев III Исавр умер в 741 г. Его преемником был сын Константин V, прозванный Копронимом (741-775). Видимо, в основе этого прозвища лежит его любовь к лошадям. Константин Копроним прославился удачными войнами против арабов и болгар. Он продолжал дело отца с большей энергией и настойчивостью. Империю он привел в цветущее состояние, но по отношению к Церкви проявил себя как жестокий иконоборец и противник монашества.

Первые 10 лет его царствования прошли в войнах на Востоке и в борьбе со своим зятем Артабаздом[25]
. В церковной политике Константин V старался заручиться сочувствием иерархов. Вероятно, он замещал епископские кафедры своими сторонниками. В 754 г. Константин сумел созвать собор против иконопочитания, названный VII-м Вселенским. На нем было 338 епископов. Собор заседал сначала во дворце, а потом во Влахернском храме. Главными деятелями на соборе были: Феодосий, архиепископ Ефесский, председательствовавший на соборе, за смертью патриарха Анастасия; Константин, епископ Силейский, и Палладий, епископ Пергийский. На нем не участвовало ни одного патриарха, ни легаты папы.

Императора отцы иконоборческого собора приветствовали словами: «Ныне спасение миру, ибо ты, царь, избавил нас от идолов». Собор осудил иконопочитание и предал анафеме бывшего патриарха Константинопольского Германа, а также его единомышленников Георгия Кипрского и св. Иоанна Дамаскина. Анафеме подвергалось и все иконопочитание.

Заручившись определением собора, император стал проводить в жизнь иконоборчество. С особенной суровостью он обрушился на монашество. Монастыри он превращал в казармы, монахов одевал в мирское платье, заставлял вступали в брак, обещая милость, деньги и должности. Непослушных монахов попарно связывали с монахинями и водили по ипподрому на потеху столичному населению.

Со всех столичных жителей была взята клятва, что они не будут поклоняться иконам и не будут общаться с монахами. Преданные же государю люди должны не только не приветствовать монахов, но и осыпать братию камнями. Монашество стали преследовать в провинциях, особенно в Малой Азии. Начальник фракийской фемы Михаил Лаханодракон собрал в Ефес всех монахов и монахинь и, выведя на равнину, заявил: «Желающий повиноваться царю и мне, да облечется в светлую одежду и женится немедленно, а кто так не сделает, будет ослеплен и сослан на о. Кипр».[26]

Появляется много мучеников и исповедников: св. муч. Андрей Критский (17 акт. 761 г.), преподобный Стефан Новый (20 ноября), показавший на примере с монетой, что честь или поношение с изображения переходят на изображенного. Девятнадцать архонтов, заявивших сочувствие преп. Стефану, были обезглавлены. Патриарха Константина сначала сослали, затем вызвали вновь в столицу, подвергли плеванию и поруганию на ипподроме и обезглавили.

Много монахов бежало из империи за границу и там основывали монастыри. Италия приняла около 50 000 монахов[27]
. Под предлогом борьбы с «идолопоклонством» храмы подвергались кощунствам и ограблению, превращались в «овощные лавки и птичники», т.к. стены их покрывались изображениями зверей и птиц, растений и т.д. Даже мозаичные изображения в храме св. Софии были уничтожены и восстановлены только в конце ΙΧ-го века.

После иконоборческого собора восточные патриархи порывают общение с Константинополем.

В 775 г. Константин Копроним умер во время похода против болгар. Императорский престол занял его сын Лев Хазар, царствовавший пять лет (775-780). Он не выступал открыто против иконопочитания, но и не отменил указов отца. В 780 г. престол заняла благочестивая супруга Льва Хазара – Ирина (780-790 гг.), искренняя иконопочитательница. При ее вступлении на престол патриарх Константинопольский Павел добровольно отказался от сана, завещав созвать Вселенский Собор для устроения Церкви. Императрица Ирина наметила в патриархи государственного секретаря Тарасия, который дал согласие под условием восстановления общения Константинопольской Церкви с православными церквами Востока и Запада чрез созыв Вселенского Собора. Условие было принято, и в 784 г. Тарасий был рукоположен в патриархи. Началась подготовка по созыву вселенского Собора. С арабами был заключен мир, поэтому сношения с восточными патриархами не представляли затруднений. Папа Адриан I прислал ответные послания императрице Ирине и патриарху, в которых высказывал радость по поводу восстановления иконопочитания и общения с Западом. Но в посланиях папы есть и такие подробности, в которых чувствуются зловещие тени приближающегося разделения Церквей.[28]
Папа напоминает императрице, чтобы она подражала св. Константину и Елене, «которые святую и Апостольскую, духовную мать вашу, римскую церковь, возвысили и с прочими православными императора почитали, как главу всех церквей». Он обещает далее благоденствие и славу, если царица и патриарх, «следуя преданиям православной веры, примут суд церкви блаженного Петра, князя апостолов, и всем сердцем возлюбят наместника его». Наконец, папа раздраженно выступает против титула «вселенский» и требует, чтобы этот титул не употреблялся. «Если кто пишет себя «вселенским», - продолжает он, – тот значит ставит себя выше святой римской церкви, которая есть глава всех церквей Божиих, и потому является еретиком. В качестве легатов папа прислал на собор двух пресвитеров, оба Петра.

3. Седьмой Вселенский Собор,
состоялся в Никее в 787 г. Первоначально Собор предполагалось созвать в Константинополе, но ввиду волнения, поднятого солдатами-иконоборцами, он был перенесен в Никею и заседал с 24 по 28 октября. На нем присутствовало 350 отцов, кроме того, около 130 игуменов или их представителей. Римские легаты заседали и подписывались первыми, но фактически председателем был Константинопольский патриарх Тарасий.

На первом заседании собора были приняты в церковное общение покаявшиеся иконоборческие епископы, на последующих двух заседаниях было зачитано послание папы Адриана и послание восточных патриархов. На остальных заседаниях был принят «Орос», утверждающий иконопочитание, и осужден лжесобор 754 года. В актах VII Вселенского Собора имеется его вероопределение, которое зачитывали Отцы Собора и обсуждали. В своем «Оросе» VII Вселенский Собор дал православное понимание поклонению св. иконам и опроверг аргументацию иконоборцев.

4. Второй период иконоборчества (813-843).
Правление императрицы Ирины (780-790 и 797-802) продолжалось с перерывом в 7 лет, когда у власти находился ее сын - Константин VI. Но в 797 г. он был ослеплен. Вновь воцаряется императрица Ирина и правит до 802 года, когда сама была низложена Никифором, заключена в монастырь и закончила свои дни в аскетических подвигах. Заговоры в пользу детей Копронима повторялись не раз (780-792, 797, 802г.).

Царствование Никифора и его преемников Ставрикия и Михаила Рангаве (811-813) – не внесло крупных перемен. Иконоборцы во время неудачной борьбы с болгарами прибежали к гробу Константина Копронима, с шумом раскрыли его и вопили: «Встань и помоги погибающему Государству».

В 813 г. власть переходит к Льву Армянину, новому Константину Копрониму, начавшему новую династию. Пред коронацией он не принимал вероопределения с упоминанием о поклонении иконам. Хотя он и поцеловал икону перед св. Причащением, но затем скоро открыто стал на сторону иконоборцев.

В 814 г. опять подвергается оскорблениям икона Спасителя на воротах дворца. В 815 г. притеснениями Лев принуждает православного патриарха Никифора отречься от престола. На его место был поставлен иконоборец Феодот. В том же году был созван собор, на котором вновь отменялось иконопочитание. Православных митрополитов и епископов, после увещаний, подвергали на соборе побоям и поруганиям, сорвав с них священнические одежды. Иконы, которые стояли низко, вновь стали выносить из храмов, против верных началось гонение. С игуменов монастырей требовали подписку не учить иконопочитанию.

Гонение коснулось и преподобного Феодора Студита. Преп. Феодор решительно отказался признать Феодота патриархом, совершил вокруг студийского монастыря Крестный ход с иконами. Получив приглашение явиться на иконоборческий Софийский собор, он ответил собору посланием, в котором твердо признавал патриархом Никифора, защищал VII Вселенский Собор и решительно отказался войти в общение с иконоборцами. Преп. Феодор и другие исповедники были сосланы в изгнание, но и оттуда он вел обширную переписку, взывая о сочувствии к папе и восточным патриархам.

После иконоборческого собора 815 г. Лев Армянин царствовал еще 5 лет. Он устранял иконы, заставлял исключить из церковного богослужения песнопения и тропари, составленные в духе иконопочитания, заменяя их другими. В день Рождества Христова 820 г. он был убит в дворцовом храме во время богослужения. В «Хронике» Георгия Амартола рассказывается, что заговорщики проникли в храм под видом священников, держа мечи под фелонями, напали на Льва и изрубили его в куски. Императором провозгласили Михаила II Травла (Косноязычного). Патриарх Никифор встретил это со спокойствием и беспристрастием: «Государство римское, - сказал он, - потеряло хотя нечестивого, но великого защитника».

Михаил II не хотел никаких споров: «Глубокое молчание да будет об иконах, и потому пусть никто не смеет поднимать речь об иконах, но да будет совершенно устранен и удален и собор Константина (754) и Тарасия (VII Вселенский), и ныне бывший при Льве (815 г.) по этим вопросам», - повелевал он в одном из своих указов.

Преследование иконопочитания, затихшее при Михаиле II, возобновилось при императоре Феофиле.

Деспотический по натуре, не терпевший противоречий, Феофил хотел подражать Льву V и выступил против иконопочитания еще энергичнее своих предшественников. Опять начались ссылки, бичевания исповедников, уничтожение икон, разрисовка Церквей картинами вместо икон. Феофил стремился уничтожить всех иконописцев, которые не хотели отказаться от иконопочитания. Иконописец Лазарь был подвергнут жестокой пытке. Ему положены были на ладони раскаленные железные пластинки, но и после этого он написал замечательные иконы св. Иоанна Предтечи и Христа Спасителя.

Но Феофил знал, что его теща дает целовать иконы дочерям, догадывался, что и сама августа Феодора втайне поклоняется иконам. Умер Феофил (+842 г.), заклиная Феодору «не удалять по смерти его Иоанна Грамматика с патриаршего престола и не допускать поклонения иконам».

11 марта 843 года, в первое воскресение Великого поста, в храме св. Софии был совершен чин «торжества Православия». К тому времени Иоанн Грамматик был лишен кафедры и вместо него был поставлен св. Мефодий. Правда, Феодора первоначально не желала восстановления иконопочитания, опасаясь, чтобы Феофила не предали анафеме. Но когда получила от св. Мефодия и собора письменное прощение душе умершего мужа, охотно согласилась признать Торжество Православия. Так закончилось иконоборческое движение, продолжавшееся свыше 100 лет.

Христианская культура времен иконоборчества

Выдающимися деятелями византийской церковной культуры рассматриваемого периода были историки – летописцы свв. Феофан исповедник и Георгий Амартол.

Св. Феофан исповедник (память 12 марта) происходил из византийской знати, был игуменом одного из монастырей, скончался около 818 г., исповедником за иконопочитание. Автор хроники от Диоклетиана (284-305) до 813 г. (падение императора Михаила I). Весь исторический материал распределен по годам. Эпоха иконоборчества излагается по современным записям, многое писал и как очевидец. Его труд является незаменимым первоисточником, так как источники, по которым св. Феофан писал хронику, не сохранились. В IX в. была переведена на латинский язык папским библиотекарем Анастасием и пользуется большой популярностью.

Первым по времени продолжателем св. Феофана исповедника был монах Георгий, известный под именем Амартол (грешник) и живший в правление Михаила III (842-867). Автор летописи от Адама до 842 года в четырех книгах. В первой книге обзор светской истории от Адама до Александра Македонского; во второй – библейская история, в третьей – римская и в четвертой излагается история Византии от святого Константина Великого до 842 г. (до смерти императора Феофила). Хроника Георгия Амартола была переведена на славянский язык (Московский кодекс XII в.). Издана в 1859 г. в записках Санкт-Петербургской Академии наук Муральтом. Это важный источник по истории, этнографии сербов, болгар и русских.

Почти одновременно с историческими трудами Феофана исповедника и немного раньше трудов Георгия Амартола появляются два исторических труда патриарха св. Никифора Константинопольского. Преемник св. Тарасия (с 806 по 815 гг.), был в тесной дружбе с преп. Феодором Студитом. За иконопочитание он лишился патриаршества и был изгнан в 815 г. Причислен Церковью к лику святых.

Первый его исторический труд: «История синтомос» охватывает события с 610 по 769 гг. Популярный рассказ о событиях как церковной, так и гражданской истории. Второй труд – «Хронография» – краткое сочинение, представляющее собой список патриархов и царей ветхозаветных и новозаветных (от Адама до 829 г.). Патриарх Фотий хорошо отзывался о трудах патриарха Никифора, отмечая простоту и ясность изложения.

Время Македонской династии (867-1056)

Императрица Феодора правила 14 лет. С 856 года начал властвовать единодержавно ее сын Михаил III, прозванный «пьяным», легкомысленный, пьянствующий и кощунствующий. Фактически в это время империей управлял дядя императора, брат Феодоры кесарь Варда. Крайне честолюбивый, но умный человек. Старался быть хорошим администратором, строгим и справедливым судьей и неподкупным государственным деятелем. Любил литературу, интересовался науками, заботился о просвещении.[29]
В 867 г. император Михаил III был убит Василием Македонянином, положившим начало новой, Македонской династии.

Василий Македонянин – выходец из крестьян, близ Адрианополя. Благодаря покровительству пелопонесской аристократки Данилиды, из нищего крестьянина сделался богатым македонским динатом. Получил доступ ко двору и доверие императора Михаила III. В столицу он устроился конюхом у начальника гарнизона столичных войск. Через некоторое время императору Михаилу один командующий войсками подарил сильного дикого коня, который никого не допускал. В укротители нового коня был рекомендован начальником гарнизона Василий, который справлялся с этой задачей. Михаил назначил Василия начальником царских конюшен.

Император развел своего друга с прежней женой и женил сначала на своей возлюбленной, а затем на своей сестре Фекле. Потом Василий оклеветал Варду перед царем и с согласия Михаила убил его. Михаил III сделал Василия своим соправителем, короновав царской короной и усыновив его. Но совместное управление продолжалось более года. Выбрав время, Василий ворвался в спальню царя, сначала отрубил ему руки, а затем вонзил нож в сердце. На другой день Василий занял престол.

К концу Х в. границы империи расширились, хотя общая территория иногда достигала только половины территории империи при Юстиниане. Империя вновь овладела провинциями на Востоке, в том числе Дамаском, Сирией и частью междуречья с городами Эдессой и Низибией. На Средиземном море островами Кипром и Критом и прилежащей областью, а также восточной Болгарией на Балканах. Но Сицилия была потеряна.

В результате нескольких побед над морскими силами арабов, последние были изгнаны из Адриатики. На Востоке Василий окончательно разгромил павликиан.

В 942 г. при императоре Романе Лекапине, во время осады Эдессы, византийский полководец Куркуас принудил жителей выдать «Нерукотворенный божественный образ Спасителя». В торжественном шествии святыня была принесена в столицу и была торжественно встречена. Празднества в Константинополе продолжались нескольких месяцев.

В это же время были столкновения византийцев с мадьярами, печенегами и русскими, с которыми византийские правители стремились поддерживать мир. Отношения с Русью при Константине Порфирородном (912-959) VII носили мирный характер. В 957 г. княгиня Ольга, уже будучи христианкой, с многочисленной свитой посетила Константинополь, и Константин Порфирородный оставил подробное описание ее торжественного приема византийским двором.

Особенно больших успехов Византия достигла при императорах Никифоре II Фоке, Иоанне Цимисхии и Василии II Болгаробойце. Георгий Амартол в своей Хронике правление Никифора Фоки описывает так: «Тогда, подобно молнии, появился Фока и обрушился на врагов Рима. Он разорял, сжигал, пленял города и земли варваров… Арабы дрожали, армяне и сирийцы тряслись, сарацины отступали, турки бежали … и имя Фоки наводило на всех ужас».[30]

Успехи Никифора в Азии были грандиозны. В 964 г. он покорил ряд городов Киликии, а в 965 г. в его руки переходит с добычей город Тарс. Одновременно византийский флот овладел о. Кипром. В 968 г. было закончено покорение Сирии и Месопотамии (Антиохия и Дамаск). Устранив арабскую опасность, Никифор решил сокрушить Болгарию, но силами русского князя Святослава, которому были посланы из Константинополя 1500 фунтов золота.

В 967 г. Святослав со своей дружиной и печенегами появился на берегах Дуная и быстро покорил северную Болгарию. Утвердившись в Болгарии, он решил там остаться и объявляет себя покровителем и защитником независимости Болгарии. В 969 г. Никифор пал жертвой дворцового переворота. Его преемник и убийца Иоанн Цимисхий был одним из лучших генералов империи. Его первой задачей было устранить угрозу русских дружин, которые к тому времени вторглись в греческие области Фракии и взяли штурмом Филиппополь.

Во главе похода был Иоанн Цимисхий. В то же время щедрыми обещаниями византийское правительство постаралось склонить на свою сторону болгар. В 971 г. русский князь, окруженный противником, после личного свидания с Иоанном Цимисхием вынужден был отступить. Весной 972 г. Святослав пал в битве с печенегами. Придунайская Болгария была присоединена к Византии. Царь Борис Болгарский был низложен и получил скромный титул магистра. Болгарское духовенство было подчинено Константинопольской кафедре.

Разрешив задачу в Европе, Иоанн Цимисхий обратился в Азию. Византийские войска прошли Ливан, Сирию и верховья Тигра, принудив эмиров платить дань. Неожиданная смерть Цимисхия в 976 г. прервала его завоевательные походы. Преемником Иоанна Цимисхия стал 20-летний Василий Болгаробойца. 13 лет его царствования в Византии была гражданская война, вызванная восстаниями Фоки и Склира, которые подавили лишь в 983 г.

Пред царем теперь стоял болгарский вопрос. За время гражданской войны в Византии, Болгария не только освободилась от византийского владычества, но и захватила большую часть Македонии и Фессалии. В 996 г. Василий II начал войну против Болгарии и вел ее в течение 20 лет. Отнимая у болгар один город за другим, Василий по древне-ассирийскому обычаю переселял болгар в Армению и другие отдельные области империи. Решительный удар Болгарии был нанесен в 1014 г. Греческие войска зашли болгарам в тыл, и вся болгарская армия была уничтожена. Болгарский царь Самуил едва спасся бегством. 15000 пленных болгар были, по приказу Василия, ослеплены, оставлены только по одному одноглазому поводырю на каждые 100 человек слепых. Когда эта масса ослепленного войска, отпущенная к своему царю, явилась перед Самуилом, он упал без сознания на землю. Через два дня он скончался в ужасных сердечных судорогах. За эту кровавую расправу Василий получил прозвище Болгаробойца.

Ведя войны в Болгарии, Василий II в то же время подчинил часть Грузии. Присоединил к империи часть Армении, приведя другую часть в вассальную зависимость. В конце его царствования Византия простиралась от берегов Дуная до берегов Евфрата, как и во времена Юстиниана. Это была последняя вспышка византийского могущества.

С 1026 года после Василия Болгаробойца Византия переходит от наступления к обороне на всех границах.

Во внутренней жизни империи в период македонской династии происходит развитие феодальных отношений, сопровождавшееся ростом крупного землевладения. Захват земель «денатами» – крупными земельными магнатами. Сокращение свободного земледельческого населения. К XI в. в провинциях Малой Азии свободное земледельческое население исчезает. Влияние переходит к «денатам». Все вместе взятое значительно затрудняло формирование армии[31]
, и правительство вынуждено было отдельными законами ограничивать захват земель стратиотов феодалами. В области законодательства происходит дальнейшая обработка кодекса Юстиниана и замена законов императоров-иконоборцев.

Появляются новые сборники законов:

1. «Прохирон» – краткое руководство, излагающее нормы гражданского права, и уголовные законы в сорока титулах.

2. «Эпанагога» – в сорока главах. Введение к более подробному изложению действующих законов.

3. «Василики» - «царские законы» – новые публикации Юстиниановского права, изданного Львом VI Философом.

Просвещение и искусство в период македонской династии

Просвещение и изобразительное искусство достигают значительного развития при Македонской династии.

В 850 г. кесарь Варда восстанавливает школу в Магнаврском дворце, или Константинопольский университет, который под руководством Льва Солунского[32]
достигает процветания. Там преподавалось: грамматика, литература, философия, математика и медицина. В числе ее преподавателей был будущий патриарх Фотий. В византийской литературе он выступает как автор трактатов по богословию, философии, церковному праву, проповеди и многочисленных писем. Автор 4 книг «Против Павликиан», библиотеки («Миробиблион») - отзывы о прочитанных в литературном кружке книгах (около 300 литературных очерков), или беглые заметки, или обстоятельные рефераты с выдержками и биографическими очерками. В особенности ценны извлечения из исторических сочинений, т.к. патриарх Фотий пельзовался произведениями, которые теперь для нас утрачены.

Х век. Литературная активность данного времени характеризуется стремлением использовать богатейшее наследие древней культуры. Это было время компиляций, энциклопедий, словарей, исторических хроник, по всем отраслям знаний, в том числе и по богословию.

Император Константин VII Порфирородный (912-959) - автор «Об управлении империей», «О фемах», «О церемониях».

Симеон Метафраст, придворный сановник, составитель «Житий святых», источника Четьих Миней св. Дмитрия Ростовского. В своем дворце Метафраст собрал много рукописей и всякий свободный от службы час посвящал этой работе, диктуя сразу нескольким скорописцам, которые потом передавали свои записи каллиграфам.

«Словарь Свиды». К энциклопедиям, составленным по заказу Константина VII, относятся 53 тома извлечений из древних произведений. В словаре, кроме объяснения слов, дается много фактических данных, биографических сведений о древних писателях и их произведениях.

К этому же периоду относится появление «Синодика в неделю православия». Здесь содержатся важные сведения об отдельных соборах и их постановлениях.

Наиболее ярким и видным представителем византийской литературы XI века является Михаил Пселл. Сначала адвокат, затем преподаватель философии, монах, царедворец, председатель Сената, наконец, руководящее лицо правящего аппарата. Он является образцом византийского энциклопедиста, обладавшего всей сумой знаний своей эпохи. По своей эрудиции, умению владеть языком, он является первым писателем своего времени. В своем творчестве он касался всего. После него, кроме исторических мемуаров, остались сотни небольших сочинений по разным отраслям знаний. Это: и философские трактаты, и сочинения по физике, астрономии и даже демонологии. Все его произведения признаны едкой колкостью, остроумием и универсальной любознательностью. В исторических мемуарах он описывает время правления императоров, начиная от Романа Аргира (1028-1034) и кончая Михаилом VII Дукой (1071-1078).

Эпоха Македонской династии является поворотным пунктом в развитии византийского искусства. Особенно развивается изобразительное искусство после периода иконоборчества: живопись, мозаика и миниатюра. Восстанавливается живопись и мозаика в храмах, где она была уничтожена иконоборцами. В начале XX века, после обращения храма св. Софии из мечети в музей, были открыты интересные и ценные мозаики, исполненные в конце IX и в Х веке. На одной из таких мозаик имеется характерная надпись: «Изображение, которое обманщики низвергли, благочестивые правители восстановили».

Влияние византийского искусства в этот период распространяется на другие страны Европы. Храмы «византийского» стиля строятся в горах Западной Европы (Венеция, Ахен), но особенно сильно это влияние проявляется в славянских странах, в эту эпоху принявших христианство и заимствованных вместе с христианством византийскую культуру и просвещение.

Смуты в иерархии в
IX
в. Партии игнатиан и фотиниан

Нарушение со стороны императорской власти взаимоотношений между Церковью и государством влекло к нарушению церковного мира. Внутри самой иерархии и духовенства возникли партии, из которых одни готовы были отстаивать права св. Церкви, а другие были более умеренные.

Эти два направления определились уже в период борьбы с иконоборчеством. Представители первого направления – «акривии» (ригористы - преп. Феодор Студит и студиты) считали необходимым самое строгое применение требований канонов.

Представители другого направления – «икономии» (патриархи Тарасий и Никифор) придерживались более снисходительного обращения при приеме обращающихся, допускали известную терпимость к нарушению отдельных нравственных заповедей и канонов.

Различие этих направлений особенно сказалось в разногласиях по делу патриархов Фотия и Игнатия (вторая половина IX в.). Причиной движения послужило незаконное низвержение известного Константинопольского патриарха Игнатия.

Патриарх Игнатий, в миру Никита1
, был сыном царя Михаила I Рангава и Прокопии, дочери царя Никифора I. Когда Михаил I был лишен власти и императором стал Лев Армянин, Никите было около 15 лет. Вместе с царским семейством его сослали в заточение, сделав его евнухом, и постригли в монахи с именем Игнатий. До 846 г. (ему в это время было уже 48 лет), когда последовало избрание на кафедру, он оставался в монастыре, был игуменом и пользовался большим уважением у братии монастыря и у народа.

Дядя царя – Варда, фактически правивший государством, развелся со своей женой и вступил в связь со своей снохой, женой умершего сына. Патриарх обратился к нему с просьбой и увещаниями прекратить соблазн для народа, но Варда не внял голосу патриарха. Тогда патриарх Игнатий в день Благовещения 857 г., когда по придворному обычаю Варда должен был причаститься, не допустил его до причастия. Варда задумал отомстить патриарху. По его почину был поднят вопрос о пострижении императрицы Феодоры и ее дочерей, патриарх Игнатий своего согласия не дал. Феодора и ее дочери все же были пострижены, хотя и не рукой Игнатия, а его сопротивление не прошло ему даром. В 857 г. патриарх Игнатий был лишен кафедры и без суда и следствия сослан на остров Терефинф.

На место низверженного патриарха Игнатия был избран новый – патриарх Фотий. За неделю он прошел все низшие степени и 25 декабря 858 года был поставлен патриархом. Он не без сопротивления принял престол.

Патриарх Фотий происходил из знатной семьи. По отцу он приходился родственником св. патриарху Тарасию, его брат Сергий был женат на сестре Феодоры Ирине. Признать Фотия согласились не все иерархи. Пять епископов, из них Митрофан Смирнский и Стилиан Неокесарийский решительно выступили против нового патриарха. Враждебно встретили Фотия и монахи Студийского монастыря: архимандрит св. Николай (+ 868 г.), который решительно отказался вступить в общение с новым патриархом, смотрел на него как на «презрителя церковных канонов». Нашлись и другие противники Фотия. Кроме того, патриарха Игнатия любил народ. Император Михаил говорил, что в это время в Константинополе было три патриарха: Грилл (шут, участвовавший в кощунственных выходках императора) – для Михаила, Фотий – для Варды и Игнатий – для народа.[33]

Через 40 дней после вступления на престол патриарха Фотия игнатиане бросились в церковь св. Ирины и произнесли анафему на патриарха и его приверженцев. Некоторые епископы произнесли анафему и на самих себя, если они признают когда-нибудь Фотия патриархом.

В спорах приняла участие Римская Церковь. Это не было каким-то внешним вмешательством. Император первый обратился к папе, и патриарх Фотий одновременно направил к папе известительную грамоту о своем вступлении на патриарший престол. В то же время сторонники патриарха Игнатия обратились от его имени за помощью.

Папа Николай I послал в Константинополь своих легатов для рассмотрения дела, и с тех пор по делу Фотия – Игнатия собирается ряд соборов и в Константинополе, и в Риме. Еще до прибытия римских легатов патриарх Фотий, узнав, что его анафематствовали игнатиане, созвал собор в церкви святых апостолов, на котором были анафематствованы патриарх Игнатий и его приверженцы.

В 861 г. был созван большой собор,[34]
на котором присутствовали папские легаты и 318 епископов константинопольского округа. Собор осудил патриарха Игнатия и его партию. После этого игнатиане стали преследоваться. Еще до собора патриарха Игнатия перевозили с места на место. Сначала перевезли его на один из островов, где бросили в козий хлев, а затем привезли в пригород, где один офицер мучил его, лишая пищи и пития, и вышиб ему два зуба.

После собора 861 г. патриарха Игнатия бросили в склеп, в гробницу Константина Капронима, где он терпел холод и побои.

Преследования прекратились после землетрясения в Константинополе. Народ, чтивший св. Игнатия, принял это событие как наказание Божие за злодеяния в отношении низложенного патриарха. Поднялось восстание в столице. Император и Варда должны были дать клятвенное обещание, что положение патриарха Игнатия улучшится. Патриарху Игнатию было разрешено вернуться в свой монастырь.

Патриарх Фотий не только не принимал участия в гонениях на патриарха и его приверженцев, но и выступал ходатаем за них. Партия фотиан сильно окрепла, в то время как ряды игнатиан постепенно редели, и они начинают искать поддержки у римского папы. Тем более между папой Николаем I и патриархом Фотием произошел разлад. Папа не признал собора 861 г., наложил наказание на своих легатов, нарушивших его инструкции, и на соборе в Риме отлучил патриарха Фотия.

В 867 г. патриарх Фотий издал энциклику, в которой обвинил римскую Церковь в различных заблуждениях и обрядовых различиях. Затем он собрал собор в Константинополе с участием представителей восточных патриархов (они от него потом отказались), осудил латинские обряды и низложил папу Николая I.

В 867 г. императором стал Василий I Македонянин. Он низложил патриарха Фотия по политическим мотивам, а на Константинопольскую кафедру возвратил патриарха Игнатия. Церковь высоко оценила мудрое правление патриарха Фотия и давно примирилась с возведением его на престол при живом патриархе. Патриарх же Игнатий, вероятно в угоду своим приверженцам, сразу же по вступлении на престол отлучил от церковного общения не только патриарха Фотия, но и всех епископов, посвященных Фотием.

Важной мерой для укрепления своего церковного авторитета патриарх Игнатий, как и Фотий, считал собор. Собор был созван в 869 г., который на Западе считается VIII Вселенским. На этот собор прибыли папские легаты нового папы Адриана II с большими полномочиями. Легаты привезли с собой составленную в Риме особую формулу, в которой признавалось главенство Римской Церкви и попирались священные интересы Восточной Церкви. Эту формулу должен был подписать каждый епископ, допускаемый на Собор. Многие восточные епископы неохотно подписывали эту формулу и даже требовали пересмотра соборных фактов.

На первых заседаниях присутствовало всего лишь 12 епископов, согласившихся подписать папскую формулу. К 3-му заседанию набралось их до 23, и только к концу Собора игнатианам удалось набрать 40 епископов. Из сторонников Фотия на Соборе не было почти ни одного епископа. Они до конца остались верными своему вождю, отказываясь от всякого подчинения патриарху Игнатию. В Византии образовались как бы две Церкви, причем неофициальная Церковь, возглавляемая Фотием, была сильнее и постепенно все более укреплялась.

Император Василий I и патриарх Игнатий поняли, что борьба с фотианами невозможна. И государство, и Церковь решили пойти навстречу фотианам. К тому же папство еще более усиливает свои притязания, бороться с которыми мог только ученый и талантливый патриарх Фотий.

Фотий сначала возвращается из ссылки, становится наставником детей императора, поселяется в мангаврском дворце. Между Фотием и Игнатием устанавливаются добрые отношения. Игнатий начинает доверять Фотию и при смерти поручает ему попечение о своих друзьях. Игнатий первым протянул руку примирения. Сознавая свою невинность, он не мог в то же время не видеть, как его правление мало приносит пользы Церкви, и борьба с Римом для него была положительно не по силам.

Есть известия, что Фотий еще при жизни Игнатия священнодействовал как патриарх и принимал участие в делах церковного управления. В 877 г. патриарх Игнатий скончался, и Фотий снова сделался патриархом.

Со вторым вступлением Фотия на Константинопольскую кафедру начинается третья и последняя фаза борьбы фотиан и игнатиан - торжество первых и постепенное исчезновение вторых.

В 879 г. патриарх Фотий созвал в Константинополе собор, который явился совершенной противоположностью игнатианскому собору 869 г. Отцов Собора было 380. Такого многочисленного Собора Церковь не видела со времени Халкидонского Собора. На нем были папские легаты и представители восточных патриархов. Председательствовал патриарх Фотий. Легаты огласили письмо папы Иоанна VIII, где он призывал принять Фотия «без всякого сомнения». Они привезли ему омофор и другие архиерейские облачения и все время относились к нему с большим почтением. Если вспомнить, что двое предыдущих пап Николай I и Адриан II решительно отказывались признать Фотия, то перемена в отношениях является знаменательной. На Соборе не было сделано ни одной уступки папе Иоанну VIII, о которых он просил.

Собор 869 г., собранный 10 лет назад против патриарха Фотия, теперь был осужден. Игнатиане нигде более не находили себе защиты. Рим перестал быть для них убежищем.

Болгарский вопрос

Обращение Болгарии в христианство было в 864 г., когда крестился князь Борис. Но в это время Болгария не получила церковной администрации. Епископ для нее не был назначен и в 866 г., когда царь Борис направил посольство в Рим с просьбой дать им епископа. В 870 г. Борис внезапно порвал с Римом и вновь признал главенство византийского патриарха.

После Константинопольского Собора 879 г. казалось, что торжество патриарха Фотия было полным и наступило единство между Константинополем и Римом. Но скоро начались новые несогласия из-за юрисдикции над Болгарской Церковью.

Папа Иоанн VIII остался недоволен Собором и настаивал на возвращении Болгарии. Когда император и патриарх Фотий не удовлетворили его желание, тот в 881 г. еще раз анафематствовал патриарха Фотия.

В 886 г. на императорский престол вступил Лев VI Философ. Для молодого и подозрительного царя партия фотиан показалась опасной. Враги Фотия поспешили выдвинуть против патриарха обвинение в замыслах лишить престола Македонскую династию.

Молодому императору хотелось возвести в патриархи своего брата Стефана, предназначенного в патриархи еще его отцом, Василием I. На отношения Льва VI и Фотия подействовало письмо папы Стефана VI, адресованное на имя покойного императора Василия I. Папа выражал радость о том, что император предназначал сына Стефана на служение Церкви. Это письмо не застало Василия I в живых, но попало в руки его сына Льва. Молодой император прочитал письмо с удовольствием. Он понял, что в деле низложения патриарха Фотия и возведения на его место брата Стефана он не только не встретит сопротивления со стороны Рима, но и приобретет нового и могущественного союзника. Узнав все «преступления» Фотия, Лев в 886г. созвал «духовных, преследуемых этим патриархом, низложил тирана и возвел на его место брата своего Стефана». Патриарха Фотия сослали в Гиерию (азиатский берег Босфора) и поместили в императорском замке, где он и скончался в 891 г.

Патриарх Фотий по смерти был причислен в Византийской Церкви к лику святых как местночтимый святой.

Новому патриарху было всего 16 лет. Он занимал патриарший престол 6 лет. При нем светские сановники по своему произволу управляли Церковью и изгоняли священников. Патриарх Стефан скончался в 893 г. Причислен Церковью к лику святых.

Внутренняя жизнь Византийской Церкви в
X
–
XI
вв.

Жизнь Восточной Церкви проходила в очень трудных внешних условиях, и это отразилось на отдельных сторонах ее жизни.

Миссионерская деятельность Византийской Церкви среди славянских народов свидетельствует об интенсивности ее внутренней жизни. Самым сильным свидетельством о жизни Восточной Церкви является ее богослужение и подвижничество.

Начиная с половины VIII века, когда были составлены почти все богослужебные тексты, отражающие чистое догматическое учение, восточное богослужение становится неисчерпаемой «сокровищницей богословия» для всей Церкви. К этому времени относится широкое распространение монашества в Византии. В монастырях искали руководства многие миряне, и к этому времени появляется особый тип старца-духовника, «окормляющего своих духовных детей» – мирян и часто имеющего большее моральное влияние, чем отдельные представители иерархии.

Одним из таких подвижников и старцев был настоятель одного из константинопольских монастырей преп. Симеон Новый Богослов

(949-1022).

Преподобный Симеон родился около 949 года в Пафлагонии (Малая Азия). Сын знатных родителей. Будучи мальчиком, он был привезен в Константинополь для получения образования. Получив начальное образование, преп. Симеон не захотел учиться философии и через своего дядю получил назначение на придворную службу. Очень рано у преподобного Симеона появилось стремление к глубокой внутренней жизни. В раннем возрасте, еще в доме своего дяди, преп. Симеон удостоился особого духовного озарения – явления внутреннего света во время молитвы, чего нередко он удостоивался и впоследствии. Находясь при дворе, жизнь он вел обычную. Духовным отцом у него был Симеон Благоговейный, монах Студийского монастыря. Ему хотелось на себе познать, могут ли и в настоящее время быть такие святые, какие были раньше, возможно ли и в настоящее время живое подлинное общение с Богом.

Когда преп. Симеону исполнилось 27 лет (976 г.), он поступил в Студийский монастырь, где и был самым строгим подвижником. Однако вскоре он ушел из Студийского монастыря, так как ему не хотелось менять своего духовного отца, тогда как по Студийскому уставу духовником должен быть сам настоятель. Преп. Симеон перешел в монастырь св. Мамонта, где вскоре был посвящен во пресвитера и избран настоятелем. Ему пришлось пережить много неприятностей, сначала от подчиненных ему монахов, а потом от духовных лиц.[35]
После этого преподобный Симеон оставил монастырь св. Мамонта и основал новый монастырь в окрестностях Константинополя, где мирно скончался 12 марта 1022 г. Через 30 лет были обретены его святые мощи.

Церковные партии николаитов и евфимитов в
X
-м веке[36]

Церковные нестроения в Византии, связанные с борьбой партий игнатиан и фотиан, захватили почти всю вторую половину IX века.

Вначале Х века вспыхнула новая смута среди византийской иерархии. Причиной ее возникновения послужило низвержение одного патриарха и возведение на его место другого.

Николай Мистик был родственником патриарха Фотия, у которого он жил и под руководством которого получил образование вместе с императором Львом VI. Когда родственники патриарха Фотия и его друзья после его вторичного низложения стали подвергаться преследованию, Николай поспешил укрыться в одной обители и постричься в монашество. Однако Лев VI вызвал его ко двору и поручил должность мистика, ведавшего важными, секретными делами, на которой он оставался до самого патриаршества.

1 марта 895 г. Николай Мистик был избран на патриарший престол. Лев VI надеялся, что его соученик будет угодливым патриархом.

При высоких природных дарованиях патриарх Николай как ученик Фотия был человеком всесторонне образованным. Он хорошо знал Священное Писание, церковную и гражданскую историю, церковные каноны и обладал особым красноречием, следил за исполнением церковных правил, заботился о соединении Армянской Церкви с Византийской, ревновал о распространении веры среди инородческих племен и искоренял суеверия.

Скоро патриарх Николай Мистик заслужил уважение современников. Однако вскоре же по вступлении на патриарший престол у него начались столкновения с императором Львом VI. Поводом к разногласию послужил вопрос о новом, четвертом браке императора Льва VI, который желал иметь наследника. Избранницей Льва VI явилась одна аристократка Зоя, которая долго жила во дворе императора на правах невенчанной супруги.

В 905 г. у Зои родился сын Константин Порфирородный. До сих пор патриарх отказывался дать императору разрешение на четвертый брак. Теперь же Лев потребовал совершить крещение новорожденного с царскими почестями. После долгого сопротивления патриарх, наконец, согласился исполнить желание царя под условием, чтобы тот дал обещание навсегда удалить от себя Зою. Лев VI дал клятву исполнить требование патриарха.

Младенец был крещен самим патриархом в церкви св. Софии как законный принц.

Но не прошло и трех дней после крещения Константина, как его мать Зоя снова была введена в царский дворец. Мало того, Лев VI стал еще настойчивее домогаться церковного благословения на четвертый брак. Патриарх и на этот раз дал решительный отказ императору. Однако после праздника Пасхи в 906 г. император был обвенчан с Зоей в придворной церкви неким пресвитером Фомой. Тогда же император возложил на Зою корону. По византийскому обряду коронованию императрицы обычно предшествовало бракосочетание и проводилось в присутствии патриарха. Так как Лев VI сам возложил на Зою корону, то это уклонение от обычая и дало повод патриарху Николаю говорить, что император для Зои был «и женихом, и архиереем».

Св. Церковь с первых времен христианства неодобрительно смотрела на повторные браки. В «Постановлениях апостольских» второй брак объявлен беззаконным, и требовалось покаяние. Третий брак назывался невоздержанием и наказывался отлучением от Церкви на срок от 3 до 5 лет. Что же касается четвертого брака, то он признавался, по словам св. Василия Великого, совершенно чуждым человеческому роду. Гражданское законодательство восточной империи также запрещало четвертый брак, а иногда и третий. Сам Лев издал постановление, которым осуждал третий брак. Неудивительно поэтому, что известие о четвертом браке императора было встречено с изумлением и даже порицанием.

Патриарх увещал императора и на дому, и во дворце публично удалить от себя четвертую супругу. Было решено созвать собор с представителями от Рима и от других патриарших кафедр для разрешения вопроса о четвертом браке. В ожидании собора Лев принял на себя роль кающегося грешника и лицемерно показывал вид, что он готов подчиниться всем правилам Церкви. Но в то же время он принимает меры к тому, чтобы ослабить влияние патриарха – на патриарха среди духовенства стали распространяться нелепые слухи. Патриарх Николай, заметив колебание среди духовенства, созвал собор епископов и убедил их осудить четвертый брак и скрепить это решение своими подписями.

Однако 1 февраля 907 г. император пригласил к себе на трапезу патриарха и главных митрополитов. Во время трапезы он снова поднял вопрос о разрешении четвертого брака и, когда получил отрицательный ответ, то со слезами удалился в свою комнату. Между тем по его приказанию патриарх и митрополиты были схвачены, посажены в лодки и отправлены на малоазийский берег в заточение. Через некоторое время Лев VI потребовал от патриарха отречения. Патриарх Николай прислал царю не одно, а три отречения.

Теперь по предложению императора на освободившуюся патриаршую кафедру был избран монах Евфимий, пользовавшийся авторитетом среди монашества, особенно у студитов. Евфимий долго колебался принять на себя тяжелое бремя управления Константинопольской Церковью и согласился только под условием, если папа и прочие патриархи предварительно решат вопрос о четвертом браке.

В феврале 907 г. папские и патриаршие представители явились в столицу Византии. Вскоре был собран малоизвестный константинопольский собор 907 г., на котором первую роль играли местоблюстители папы. Они стали на сторону императора, и собор постановил принять императора в Церковь, не расторгая четвертого брака. Николая, на основании каких-то жалоб, признали лишенным кафедры и достойным заключения. О решении собора были уведомлены папа и восточные патриархи особыми грамотами.

Однако собор еще более усилил раздоры. Образовались две партии, из которых одна, составляющая меньшинство, соглашалась с соборным определением о браке царя и признала патриархом Евфимия; другая же (их большинство) составила оппозицию собору, по-прежнему считая законным патриархом Николая Мистика. Это разъединение проникло и в провинцию. Образовались партии николаитов и евфимитов, в состав которых входили и миряне.

Сами патриархи – Николай и Евфимий – большого участия в борьбе не принимали. Ее вели между собой приверженцы того и другого, причем взаимная борьба на первых порах приняла резкий характер.

Тотчас же по вступлении на престол патриарх Евфимий запретил священнослужение тем лицам, которые не захотели признать его патриархом. Некоторых же из них император сослал в ссылку, где они подвергались всякого рода лишениям. В составе партий происходили изменения: приверженцы Евфимия иногда переходили на сторону николаитов и наоборот. Так, например, знаменитый представитель византийской образованности Х в. – Арефа митрополит Кесарии Каппадокийской был сначала решительным противником четвертого брака и после собора 907 г. подвергся заточению. Но после одного свидания с Евфимием и беседы с ним изменил свои убеждения.

Многие стали снова обращать свои взоры на изгнанного патриарха Николая. Незадолго до своей смерти (+ май 912 г.), Лев VI вызвал из заточения патриарха Николая, возвратил ему паству, прося «строить все, согласно со священными канонами». Патриарх Евфимий был низложен и заточен в одном монастыре.

Похоронив императора Льва, патриарх Николай приступил к устройству церковных дел. Но здесь он встретил сопротивление евфимитов. Когда он потребовал от своих противников возвращения ему отречений и тех обвинительных грамот, которые рассматривались на соборе 907г., то евфимиты не удостоили патриарха Николая даже ответом. Тогда патриарх Николай подверг некоторых виднейших из евфимитов преследованию: одни были низложены, а другие отправлены в заточение. В 912 г. патриарх Николай созывает собор для суда над евфимитами. На этом соборе патриарх Евфимий был осужден на лишение сана и пожизненное заключение, а имя его было изглажено из церковных синодиков. При этом николаиты бросились на несчастного старца, сорвали с него священные одежды и разорвали их в куски, а патриаршие клирики рвали его бороду и нанесли ему тяжелые побои. После этого Евфимий снова был отправлен в монастырь.

Автор «Жития Евфимия» рассказывает, будто бы патриарх Николай подверг анафеме, низвержению и отлучению не только Евфимия, но и всех приверженцев, и приказывал якобы уродовать тела даже умерших своих противников. Но этим сообщениям едва ли можно доверять. Возможно, что многое из того, что приписывается патриарху Николаю, как говорит проф. А.И. Иванов[37]
, следует отнести к императору Александру (886 – 913 гг.) – соправитель и брат Льва Философа, который действительно сурово расправлялся с евфимитами, как друзьями покойного Льва VI.

Через некоторое время Николай примирился с патриархом Евфимием и оказывал ему знаки расположения.

Заботясь о внутреннем спокойствии патриархата, патриарх Николай стремился восстановить общение с Римом. Вскоре он отправил папе обширное послание «О четвертом браке», незаконно принятом у римлян. В послании патриарх Николай подробно излагает доводы против четверобрачия, просит папу проверить действия папских легатов на соборе 907 г. и исправить соблазнительные распоряжения Римской Церкви по вопросу о браке. На это послание ответа не последовало.

После смерти императора Александра (+ 913) государственную власть захватила четвертая жена покойного Льва VI Зоя. При ней евфимиты вновь устроили борьбу с николаитами. Положение церковных дел изменилось к лучшему только в 919 г., когда Зоя была низложена, а императорский престол занял тесть ее сына Константина Порфирородного - Роман Лакапин, бывший начальник флота. При его содействии в 920 г. в Константинополе был созван собор николаитов и евфимитов, на котором от лица тех и других был составлен соборный акт. Этим соборным актом четвертый брак объявлен недозволительным и недействительным. Затем сделаны соответствующие христианской жизни постановления о дозволительных браках втором и третьем. Евфимиты принесли на соборе раскаяние и примирились с патриархом Николаем. Патриарх известил предстоятелей других Церквей о состоявшемся примирении. В память его в Константинополе было установлено даже особое ежегодное торжество – Крестный ход из церкви св. Ирины в храм св. Софии.

Поскольку соблазн в Церкви поддерживался мнением Римской Церкви, признавшей четвертый брак Льва VI, то патриарх Николай Мистик обратился с новым письмом к римскому папе с просьбой подтвердить решение Собора 920 г. В 923 г. в Константинополь прибыли папские легаты, которые и осудили соблазны, внесенные четвертым браком Льва Философа. Общение между Церквами было восстановлено, и в ознаменование этого патриарх и легаты совершили вместе Божественную Литургию и приобщились Св. Христовых Таин.

12 мая 925 г. патриарх Николай Мистик скончался. Окончательные разногласия между николаитами и евфимитами прекратилось только через 90 лет после начала спора. В 995 г. при патриархе Николае II Хрисоверге был созван собор в Византии, на котором была провозглашена вечная память патриархам Николаю и Евфимию, их предшественникам и преемникам. Затем была объявлена анафема тем, которые осмелятся порицать Церковь за исключительное допущение четвертого брака, а также и тем, которые дерзнут нарушать святые и божественные правила Церкви. На этом окончились споры по поводу четвертого брака, волновавшие Церковь на протяжении целого столетия.

Причиной данного явления была исконная борьба двух начал общественной жизни в Византии – строго консервативного и умеренного. Как игнатиане, так и николаиты в решении церковных вопросов усвоили себе строгое направление, сложившееся в начале IX века под руководством преп. Феодора Студита. Представители второго направления – фотиане и евфимиты – держались умеренных взглядов и считали допустимым в интересах Церкви и государства приспосабливаться к обстоятельствам жизни хотя бы иногда и даже в ущерб канонам.

Отношения между Византией и Русью

Первое соприкосновение Византии с языческой Русью относится к 60-м годам IX века. В 860 г. россы, когда Михаил III с армией находился в походе против арабов, а флот сражался в Сицилии, произвели нападение на Константинополь. Патриарх Фотий в своих проповедях о русских говорил как о народе, который, будучи до того мало известным и бедным, сделался знаменитым и поднялся на вершину славы и богатства.

Первое нападение русских окончилось неудачей. Население столицы видело в этом явное заступничество Божией Матери. По свидетельству патриарха Фотия («Окружное послание»), россы после этого приняли крещение от греков и признали себя друзьями Византии и обещали ей поставлять вспомогательные войска. В благодарность за заступничество Царицы Небесной тогда и был составлен первый акафист «Радуйся, Невесто Неневестная» Георгием Писидийским.

О походах Олега и его договорах с греками византийские источники ничего не сообщают. Только в русской летописи приводится договор князя Олега от 911 г., из которого видно, что те русские, которые хотели служить в войсках императора, могли делать это свободно[38]
. Русские договорились о свободной беспошлинной торговле. Договор Олега свидетельствовал, что Русь со своими соседями уже имела культурные связи.[39]

В 941 и 945 гг. князь Игорь, сын Олега, совершал походы на Византию. Первый поход закончился неудачей, а в результате второго похода Византия вынуждена была откупаться от дальнейших нападений русских уплатой значительной субсидии. Из заключенного в 945 г. договора Игоря с Византией видно, что в то время на Руси христиан было довольно много, т.к. они приносили присягу о вечном соблюдении договора и притом в христианской церкви св. Илии в Киеве, названной «соборной».

Во времена княжения Игоря христианство в Киевской Руси получило значительное распространение. Христиане имели уже свои храмы. Великая княгиня св. Ольга, первая из представителей киевского княжеского рода, осознала величие христианской веры. Летописец называет св. Ольгу «звездою утреннею, предваряющею солнце». В 957 г. она совершает путешествие в Константинополь.

В 988 г. при св. князе Владимире произошло крещение Руси, которое способствовало установлению более тесных связей между Византией и Киевом. В том же 988 г. князь Владимир послал в Византию 6000-й отряд, который помог Василию II подавить восстание Варды Фоки, представлявшее серьезную опасность для императора. Правда, за это он вынужден был отдать за Владимира свою сестру Анну.

В 1014 г. благодаря новой, 6000-й дружине русских Василий Болгаробойца победил болгар.

Византийские художники создают в новокрещенной стране такие замечательные образцы византийского искусства, как заложенный в 1037 г. Софийский собор в Киеве с его знаменитой мозаикой и фресками. На Руси в XI веке в большом количестве появляется и духовенство, и византийские зодчие – художники, ремесленники, торговцы, привозившие с собой ценные ткани, костюмы, лекарственные травы, мрамор, металлическую утварь и т.д.

На Руси стала быстро распространяться письменность на славянском языке, ибо Русь, принимая христианство от самой культурной страны того времени, приняла его на родном, славянском языке. Византийская Церковь, вводя богослужение, проповедь и церковную литературу на славянском языке, тем самым «стимулировала развитие национальной культуры, тогда как Римско-католическая Церковь с непонятой для народа латынью задерживала развитие самобытной культуры западных славян».1
При князе Владимире устраиваются школы, а при Ярославе получает широкое распространение и книжное дело. Из Болгарии наряду с богослужебными книгами были привезены творения свв. Отцов: Шестоднев, хроники, житие Варлаама и Иоасафа и другие.

Окончательное отделение Западной Церкви от Восточной в
XI

веке

Факт окончательного отделения Западной Церкви от Восточной был подготовлен совокупностью обстоятельств, слагавшихся на протяжении нескольких столетий.

В первые века не было заметного отличия «латинской» Церкви от Восточной. Как известно, в это время христианство на Западе распространялось восточными проповедниками; сами западные писатели писали на греческом языке, единству церковной жизни способствовало единство империи и известное единство культурной жизни античного мира.

Однако с IV века условия жизни Западной и Восточной Церкви меняются. Особенно, когда единая Римская империя была разделена на две половины – восточную и западную в 395 г. После смерти Феодосия Великого восточной половиной стал править его сын Аркадий, а западной - Гонорий. С этого момента судьба той или другой части империи складывалась неодинаково. В то время как Восточная империя продолжала еще долго сохранять свое единство и сильную императорскую власть, Западная империя вскоре после этого рухнула под ударами революции рабов и нашествия варвар. На ее территории образовалось много варварских королевств с более низкой экономикой и культурой .

Особенности в экономике и социально-политическом строе, а также различия в этнографическом и культурном отношениях нашли свое отражение в церковной сфере. Ко времени разделения в Западной Церкви сложились уже свои обычаи, дисциплина, церковное христианское устройство и даже свое латинское понимание. При отсутствии политического единства и централизованной государственной власти объединяющим началом на Западе выступила Церковь. Благодаря этому значение римских епископов, как главных представителей церковной организации, чрезвычайно возросло, и они очень рано стали стремиться к главенству не только в церковной, но и в политической жизни западного христианского мира.

В VIII веке делаются попытки теоретически обосновать светскую власть папы. Появляется подложный документ - «Константинов дар». В нем говорится, что император Константин Великий, крещенный папой Сильвестром, даровал папе знаки императорской власти – пурпурную хламиду, золотую диадему - и передал в обладание «город Рим, страны и города Италии и всего Запада». Несколько позднее появляется другой подложный документ - Лжеисидоровские декреталии (собрание папских посланий и определений первых веков христианства). Здесь впервые в тоне канонических постановлений папа возведен на высочайшую вершину могущества с безусловной властью над всем миром и с безусловной независимостью от всякой другой власти. В частности, декреталии выставляли папу, как наместника Христа, а потому и как независимую главу всех Церквей. Римская Церковь опиралась на этот документ в своих притязаниях, как на канонический источник вплоть до XVIII века, когда уже сами латинские писатели вынуждены были отказаться от него.

Притязания папства не ограничились Западом, но распространялись и на Восток. В зависимости от общей церковной и политической обстановки натиск Рима на Восточную Церковь то ослабевал, то усиливался. Во второй половине IX века при папе Николае I притязания Римской Церкви на главенство принимают особенно агрессивный характер. Упрочив свое могущество на Западе, папа Николай I хотел проявлять свою власть и на деле Восточной Церкви, используя при этом происшедшие в ней нестроения. Однако на защиту интересов Восточной Церкви встал патриарх Фотий, и дело ограничилось временным разрывом.

В X в. и начале XI в. папство переживало наиболее мрачный период своей истории. Папский престол в то время находился в зависимости от соперничавших между собой феодалов папской области, которые возводили на Римскую кафедру людей, часто недостойных.

К середине XI в. позиция папства снова укрепляется. Помимо поддержки императорской властью, Рим нашел опору в лице Клюнийского монашества. В то время клюнийское монашество выступило с требованием централизации церковного управления во главе с папой. На папский престол был возведен ревностный сторонник клюнийцев Лев IX.

При Льве IX снова оживились идеи, изложенные в «Константиновом даре» и «Лжеисидоровских декреталиях». Можно было ожидать новых столкновений между Римской и Восточной Церковью. Такое столкновение произошло в середине XI века, которое закончилось разделением Церквей. На этот раз первый шаг в борьбе был сделан со стороны Константинопольского патриарха Михаила Керуллария. Он обладал богословскими познаниями, но особенно компетентным был в каноническом праве.

В решительный момент борьбы против властолюбивых притязаний папства патриарх Михаил Керулларий сумел отстранить от вмешательства в церковные дела императора Константина Мономаха, склонного пойти на примирение с папой.

К середине XI в. в южной части Италии, подчиненной Константинопольской Церкви, получили распространение римские обряды. Количество православных здесь было очень большое. В конце IX века в Апулии, Калабрии и Сицилии насчитывалось свыше тридцати греческих епископов, возглавляемых греческим митрополитом. Немало было здесь и греческих монахов, которые распространяли греческое образование между клириками Италии. Заботясь о чистоте православной веры греков, живших в Италии, патриарх Михаил в 1053 г. отправил послание на имя Иоанна Транийского, одного из подвластных ему итальянских епископов. В этом послании он изобличил некоторые обрядовые отступления Западной Церкви от Восточной. Послание, подготовленное патриархом Михаилом Керулларием, было отправлено из Болгарии от имени Охридского архиепископа Льва. Этим патриарх Михаил хотел показать, что даже Болгария не хочет молчать о заблуждениях Латинской Церкви.

Папу оскорбило послание. Оно направлялось не самому папе, но патриарх Михаил потребовал от епископа Иоанна Транийского, чтобы через него послание было доведено до сведения всех западных Церквей и самого папы. В ответ на послание Керуллария, папа отправил такое же послание, назначая его прямо патриарху.

В своем письме Лев IX старается доказать права своей власти, как епископа Рима, и унизить Константинопольскую Церковь. Прежде всего папа порицает патриарха Михаила Керуллария за дерзость учить Римскую Церковь. Затем он с подробностью объясняет, почему именно Римская Церковь не может терпеть никаких внушений от других Церквей, оставаясь, однако, руководительницей всех остальных. Объяснения сводятся к тому, что основателем этой Церкви был святой Петр, князь апостолов, которому Господь открыл все тайны церковного учения и строения и передал власть управления и суда в Церкви, и от апостола Петра эту власть унаследовали его преемники – римские епископы.

Большой интерес представляют в данном письме новые папские идеи о светском владычестве, которые опираются на «Дар Константина». Чтобы унизить достоинство Константинопольской Церкви, папа внушает патриарху Михаилу Керулларию, что со времен святого Константина Великого папы сделались не только верховными первосвященниками, но в то же время и государями. В дарованной Константинопольской грамоте, по словам папы, объясняется:

1. что кафедра Петра имеет главенство над четырьмя кафедрами – Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и Константинопольской, а также над всеми Церквами во вселенной;

2. что император Константин передал римскому папе корону с собственной головы и все царские регалии и тем самым возвел его в императорское достоинство;

3. что с возвышением папы на положение государя Константин поставил наравне с царскими придворными и клириков, составляющих свиту папы;

4. что, наконец, грамотой Константина передавались папе, кроме Латеранского дворца, город Рим, провинции Италии и всех западных и все места и города в них в полное распоряжение и власть.

Папа указывал на множество еретиков в Восточной Церкви вообще и на константинопольской кафедре, в частности. С особенным гневом папа говорит о тех патриархах, как о еретиках, которые не были послушны папскому голосу. В заключение папа заявляет, что только Риму Константинопольская Церковь обязана своим возвышением.

Политическая обстановка толкала византийское правительство на союз с Римом. На востоке империи появились турки, которые успели захватить ряд византийских городов и областей. В 1053 г. турецкий султан Тогрульбек двинулся на империю. Приходилось искать средства для борьбы с врагом. В поисках внешней помощи взоры византийского двора обратились в первую очередь к германскому императору Генриху III и римскому папе.

Союз с папой важен был в двух отношениях: во-первых,
ввиду совместной борьбы против норманнов, нападавших на греческие и папские области в Италии; во-вторых,
для успешного заключения мира с Генрихом германским.

Норманны были врагами как византийского императора, так и папы, поэтому объединение против них Рима с Византией не представляло особых затруднений. Папа направил в Константинополь посольство, которому вручено было наладить взаимоотношения между Церквами на выгодных для Рима условиях. Посланные везли два письма от папы: одно на имя патриарха, другое на имя императора.

В письме к патриарху Лев IX восстает против мысли Керуллария, что Римская кафедра только тогда имеет силу, когда она действует в согласии с Церковью Константинопольской. «Что за нелепость хочешь ты сказать, брат возлюбленный? – пишет папа. Как это Римская Церковь, будучи главою и матерью всех Церквей, однако ж не имеет членов и дщерей. Какая она после этого глава и матерь? Мы верим и с твердостью исповедуем следующее: Римская Церковь такова, что если какая-либо нация (церковь) на земле по гордости не согласна с ней в чем-либо, то подобная церковь перестает называться и считаться Церковью. Она ничто. Это будет уже какое-то сборище еретиков, синагога сатаны».

В письме же к императору Лев IX намекает, что он есть раздаятель императорских корон, что именно Римская Церковь украсила короной главу восточного императора.

Однако не эти письма послужили причиной отношений между церквами. Разрыв вызван был поведением папских легатов, во главе которых стоял кардинал Гумберт. Патриарх принял их, окруженный митрополитами и епископами. Они ожидали, что патриарх предоставит им председательское место. Но когда патриарх указал им место в ряду епископов, которое следовало им по сану, они высокомерно вручили ему папское письмо, о котором говорилось выше, повернулись и, не сказав ни слова, вышли из собрания.

Патриарх Михаил Керулларий не позволил себе никакого оскорбительного поступка с легатами. Но, не желая делать никаких уступок Риму, он уклонился от всяких переговоров. Раздраженные твердостью патриарха Михаила, легаты решились на роковой поступок.

16 июля 1054 г. они положили на св. престол Софийского храма отлучительную грамоту на Константинопольскую Церковь. В этой грамоте патриарх Михаил и греческое духовенство обвинялось во всех древних ересях и подвергалось анафеме.

Это вызвало возмущение среди населения столицы. Император из политических расчетов пытался уладить дело мирным путем. Но Михаил Керулларий организовал шумные выступления народа против правительства, что император Константин Мономах вынужден был предоставить патриарху полную свободу действий в данном вопросе.

20 июля того же года патриарх Михаил собрал собор, на котором была провозглашена анафема «римским послам, … Которые пришли в богохранимый град подобно грому, или буре, или гладу… чтобы ниспровергнуть истину».1

Обмен анафемами между Римской и Греко-Восточной Церквами явился важным и весьма печальным событием в истории христианской Церкви. С этого момента церковное единение было окончательно нарушено.

Преувеличенное сознание у латинян примата Римской Церкви и национализм представителей Церкви Греческой как бы заслонили от непосредственных участников значение этого разделения. Последствия происшедшего разделения были печальны как для Западной, так и Восточной Церкви. Обе части христианского мира как бы замкнулись в себе. Отдельные местные особенности с этих пор признавались имеющими значение вселенское. Это легко можно заметить на постоянном росте тех требований, которые предъявлялись к восточным христианам при переговорах об унии, в XIII в. – Лионская уния (1274 г.), в XV в. – Ферраро-флорентийская уния (1438 г.), в XVI в. – Брестская уния (1596 г.).

Восточная Церковь осталась одинокой в борьбе с наступающим исламом и не находила поддержки против поползновений на господство в церковных делах со стороны византийских императоров.

Тяжелым оказалось последствие разрыва и для Запада.

Долгое время Восток служил «противовесом» чрезмерному увлечению властью пап даже на Западе. Но после разделения теория о неограниченной папской власти очень скоро достигает предела при папе Григории VII. Свобода и особенности национальных церквей Запада полностью подавляются. В западном богословии утверждается схоластическое направление, значительно отличающееся от богословия святоотеческого.

ГЛАВА II

С 1054 ГОДА ДО ПАДЕНИЯ КОНСТАНТИНОПОЛЯ.

Состояние Византии в эпоху Крестовых походов.[40]

Династия Комнинов

(1081 - 1185гг.).

С прекращением Македонской династии

в 1056 г. и длительной анархии с 1056 по 1081 гг. на византийский престол вступила династия Комнинов. Три первых императора этой династии: Алексей Комнин, его сын Иоанн II и внук Мануил были энергичными, предприимчивыми и незаурядными правителями. Выступая в качестве представителей военной феодальной знати, выдвинувшей программу «спасения отечества», они дали возможность империи еще недолго продлить свое существование.

Ко времени начала династии Комнинов Византийское государство находилось в тяжелом положении. В результате военного разгрома на полях Манцикерта (к северу от озера Ван) в 1071 году Роман Диоген был разбит турками, попал к ним в плен, а по возвращении из плена зверски ослеплен Дуками. Богатые малоазийские области стали добычей турок. К 80-м годам турки из Месопотамии продвинулись в Сирию, Киликию, Каппадокию, Ликаонию, Фригию, Вифинию.

В Азии во власти империи остались только немногие прибрежные города. Ко всему этому присоединилась угроза норманской опасности. Норманы в 70-х годах завоевали у Византии Апулию и Калабрию и теперь готовились переправиться через Адриатическое море и напасть на Византию с Запада. Их силы были объединены могущественным Робертом Гвискаром[41]
– герцогом Апулии.

В июне 1081г. норманская армия осадила Дураццо, морскую крепость, прикрывающую берега Эпира. Флота у Византии не было. От сухопутных войск оставались только остатки. Поэтому военное дело и военная оборона стали основными в политике Византийского двора.

Ввиду угрозы норманского вторжения в европейские провинции, Алексей Комнин вынужден был заключить мир с турками сельджуками, признав за ними все их владения, в том числе и город Никею, так что он из окон своего двора мог видеть город, заселенный турками.

В то же время он заключил союз с венецианцами, которые враждовали с норманнами, предоставив венецианцам обширные торговые привилегии. В ход было пущено византийское золото, и в результате норманнская опасность была устранена, и все захваченные норманнами земли, гавани и острова были завоеваны обратно.

Но грозная опасность возросла на севере. Восстали павликиане[42]
и богомилы, которые призвали на помощь печенегов и половцев. Печенеги завязали сношения с малоазийскими сельджуками.

Алексей разъединил половцев от печенегов. А затем вместе с половцами истребил печенежские орды, а также павликиан и богомилов.

Турецкий эмир Чаха, мечтавший о покорении Константинополя, носивший титул и облачение восточных императоров, не успел прибыть со своим флотом на помощь печенегам. Его флот был разбит, а когда он вернулся в Малую Азию, его убил тесть – Никейский султан.

Алексий Комнин несколько раз взывал о помощи к Западу. На Западе был организован первый крестовый поход, под знаменем освобождения «Гроба Господня» от ига мусульман. Крупные феодалы и рыцари мечтали о захвате новых земель. Купечество стремилось укрепить торговые позиции на Востоке. Народы Запада устремились «мириадами» к границам империи. Вождем крестового ополчения был тарентский герцог Боэмунд.

Одних вождей крестоносцев Алексей уговорил, других подкупил, третьих вынудил силой принести ему присягу в верности и дать обязательство возвратить бывшие провинции Византии, которые удастся отвоевать у турок. На этих условиях византийцы переправили крестоносцев в Малую Азию, обещая оказывать им помощь войсками и продовольствием до отвоевания Гроба Господня.

Когда крестоносцы завоевывали Сирию и Палестину, Алексей расширял свои владения в Малой Азии. Первый крестовый поход вернул Византии Никейскую область, Лидию и значительную часть Фригии. Турки сельджуки были ослаблены и на целое столетие перешли от наступления к обороне. Крестоносцы основали в Сирии и Палестине, в городах Эдессе, Антиохии, Триполи и Иерусалиме латинские феодальные владения.

Сын и преемник Алексея Иоанн Комнин расширил границы Византии почти до Антиохии и Евфрата.

Следующий из Комнинов Мануил был таким же неутомимым воином, как его отец и дед. Все его правление прошло в непрерывных, в большинстве - успешных, войнах. Ему удалось оттеснить сельджуков до Икония.

В его правление на Западе был организован второй крестовый поход под предводительством германского императора Конрада III и французского короля Людовика VII в Малую Азию. Этот крестовый поход окончился катастрофой, которая постигла крестоносцев в Малой Азии и под стенами Дамаска, не столько от оружия сельджуков, сколько от голода и плохой организации.

При Мануиле Венгрия попадает в зависимость от Византии, обязуясь поставлять солдат в византийскую армию. Мануил снова выдвинул старый план восстановления всемирной Римской империи. С этой целью он вмешался в борьбу западного императора Фридриха Барбароссы с римским папой, став на сторону последнего. Не щадя золота, которое он давал боровшимся с Фридрихом Барбароссой, Мануил Комнин предлагал папе Александру III план объединения старого и нового Рима, план соединения Церквей и ликвидации Церковного раскола. Но это не дало Византии никаких положительных результатов и только вызвало недовольство политикой императора.

Главная опасность для Империи по-прежнему оставалась со стороны турок. Попытка напасть с главными силами на Иконий – столицу сельджуков, потерпела неудачу. Византийская армия была разгромлена. В итоге долгого и внешне блестящего царствования Мануила, империя оказалась ослабленной в военном отношении и с совершенно опустошенной казной.

После смерти Мануила в столице началось недовольство. Народ был возмущен покровительством городам Венеции. Вождем народного движения выступил Андроник – двоюродный брат Мануила. Обвиненный в заговоре, Андроник шесть лет был в тюрьме. Затем бежал из тюрьмы. Спасался у Галицкого князя Ярослава, затем побывал в Антиохии, Палестине, Дамаске, Багдаде, Грузии. Незадолго до смерти Мануил с ним примирился и назначил его на жительство в Пафлагонию. Когда же в Константинополе вспыхнуло восстание 1182 г. против жены Мануила – Марии, регентши сына Мануила Алексея II, Андроник поспешил сюда и был провозглашен императором.

Вся жизнь Андроника протекала в кутежах, интригах и заговорах, хотя ему уже при вступлении было 67 лет. Константинопольский плебс, который возглавил Андроник, набросился на латинские кварталы у Золотого Рога, насчитывавшие до 60 тысяч жителей. Все латиняне, не успевшие спастись морем, подверглись беспощадному истреблению. Кто не выходил из домов, тех сжигали вместе с домами. Богатый иностранный квартал был превращен в дымящиеся развалины. 4 тысячи уцелевших венецианцев, генуэзцев и сицилийцев были проданы в рабство турками.

Объявив себя крестьянским императором[43]
, Андроник беспощадно обрушился на крупные землевладения и иностранцев. По отношению к аристократии и деятелям прежнего режима Андроник повел политику жесткого террора, вешая их, ослепляя и сжигая живыми. Но в то же время он облегчил подати, отменил покупку должности, упразднил роскошные придворные празднества.

В 1185 г. недовольная византийская знать подняла восстание. Андроника заключили в тюрьму, отрубили правую руку и выкололи один глаз, затем его провели по улицам, побивая камнями, и, наконец, изувеченного, еле дышащего старика, повесили за обе ноги на ипподроме.

На престол был возведен Исаак Ангел, которого в 1195 г. низложил и ослепил его брат Алексий III Ангел. Со вступлением новой династии Ангелов разложение государства пошло быстрым ходом. Империя распалась на отдельные полуфеодальные владения. В городах снова укрепились итальянские торговцы.

Состояние Греко-Восточной Церкви и Константинопольские соборы

XI

–

XII

вв.

Императоры династии Комнинов, выступившие с программой «спасения отечества», проявляли свою заботу и о Церкви, однако, своеобразную. Они строили новые монастыри и храмы, украшали их, преследовали еретиков, даже пытались богословствовать.

«Симфонии двух властей» – царя и патриарха в век Комнинов нет даже и в теории. Император Исаак Ангел говорил, что «на земле нет различия во власти между Богом и императором. Царям все позволительно делать», а, по словам Никиты Хониата, «все они считали себя непогрешимыми судьями дел божественных и человеческих».[44]

Греческий канонист патриарх Антиохийский Вальсамон (1186-1203) даже пытался обосновать это канонически. «Мощь и деятельность императора, – говорит он, – касается тела и души (человека), тогда как мощь и деятельность патриарха касается только одной души». В другом же месте он заявляет, что царствующий император, как помазанник Божий, «украшается архиерейскими дарованиями».

Это отразилось на положении Византийской Церкви и, главным образом, в избрании патриархов. Комнины издают ряд новелл по чисто церковным вопросам. Так, Алексей Комнин издал новеллу об избрании епископов и клириков, о размерах сбора, получаемого епископом со своих пасомых, о расширении власти и влияния Константинопольского патриарха.. Среди новелл Мануила Комнина заслуживают внимания: новелла об ограждении недвижимых имуществ, принадлежащих Церкви, и новелла, определяющая деление церковных праздников на великие и малые. Император Мануил добивался заключения церковной унии с Римом, думая при помощи папства подняться до господства над Западом и вместе с тем над самим папством. Папы же мечтали при поддержке Комнинов стать господами Византийской Церкви и Империи. Однако с этого времени между греками и латинянами появляется вражда в самых грубых формах: избиение латинян в Константинополе, разгром крестоносцами Солуни. 4-й крестовый поход 1204 г. еще более усугубил эту «высочайшую пропасть».

При императорах Комнинах в Константинополе состоялось несколько Соборов, постановления которых включались в «Синодик», читаемый за богослужением в Неделю православия, и получили общецерковное значение.

1. Собор 1077-1084 гг.

(собирался несколько раз) против Иоанна Итала. В 70-х годах XI-го столетия он подвергся обвинению в ереси. Осуждению подвергались отдельные философские положения: о переселении душ, о платоновских идеях, вечности материи и др., несогласные с учением Церкви, которые были обнаружены в его лекциях. После некоторого колебания на соборе Итал отказался от своих убеждений. Никакой особой секты или ереси он не создал.

Значение постановления собора заключается в том, что в нем было указано отличие богословия от философствования. На соборе осудили не философский метод, к которому прибегают богословы для уяснения истин христианства, а усвоение содержания отдельных систем античной философии (платонизма), несогласных с учением Церкви.

2. Собор 1156 г.

В начале царствования Мануила Комнина в Византийской Церкви возник спор о Евхаристии, как жертве, в частности, по вопросу о понимании слов молитвы: «Никтоже достоин», читаемой перед херувимской песнью: «Ты бо еси приносяй и приносимый, приемляй и раздаваемый, Христе Боже наш».

Диакон Василий – один из преподавателей константинопольской школы говорил: «Один и Тот же Сын Божий бывает и Жертвой и вместе с Отцем принимает Жертву». За это Он подвергся обвинению со стороны других преподавателей – Михаила Солунского – «магистра риторов», - и Никифора Василики. Они утверждали, что искупительная жертва приносится одному Отцу. К этому мнению присоединился Сотирих Пантевген, кандидат на патриарший престол Антиохийской Церкви и др.

Кто же думает иначе, утверждали эти богословы, тот вводит несторианскую ересь, делит Единого Христа на два лица – на лицо, жертвующее и принимающее жертву.

По инициативе киевского митрополита Константина в 1156 г. состоялся собор при участии Константинопольского патриарха Константина Хлиарина, Иерусалимского Николая и 24 епископов. «Русский» митрополит Константин доказал, что крестная жертва Спасителя принесена Нераздельной Троице. «Животворящая жертва, как первоначально, когда она была совершена Спасителем Христом, так и после, и доныне, принесена и приносится не только одному Безначальному Отцу Единородного, но и Самому Вочеловечившемуся Слову; точно также не лишен этой богоприличной чести и Святый Дух».

Соборное определение было принято всеми, кроме Сотириха, который упорствовал в своих сочинениях.

Этот же вопрос рассматривал собор, состоявшийся в 1157 г. под председательством нового Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга. На соборе были Иерусалимский патриарх Иоанн VII, архиепископы: Болгарский, Кипрский, Кессарийский и др. Также император Мануил Комнин.

Собор был единодушен с определением предшествующего собора 1156 г., но составил более обширное определение, вошедшее затем в Синодик и провозглашаемое всей Церковью в Неделю Православия.

На соборе помимо молитвы «Херувимской песни» – «Никтоже достоин» были прочитаны отдельные места из творений свв. Отцов, где выражалась та же мысль. Святой Кирилл Александрийский говорил: «Спаситель священнодействует по человечеству, но принимает жертву по божеству».

После некоторых колебаний Сотирих, по убеждению императора, признал соборное определение, но был признан недостойным священного сана.

На соборе был утвержден авторитет текста священных книг, как правильно выражающий церковное учение. В это время в восточное богословие стали проникать западные схоластические мнения, в том числе и осужденное Собором о принесении искупительной жертвы Сыном Отцу, которое впоследствии было сформулировано на Триденском Соборе (1564 г.). Решением Собора были предприняты меры борьбы с проникновением в византийское богословие «иноплеменных учений».

Аргументацией для решения Собора 1156-1157 гг. послужили сочинения епископа Николая Мефонского, которые он писал в промежуток между соборами в опровержение мнения Сотириха.[45]

Епископу Николаю принадлежит ряд богословских и философских сочинений, которые полностью не изданы. Была издана лишь часть его сочинений: «Опровержение на писание Сотириха». Послание императору Мануилу и два трактата о Евхаристии.

Согласно еп. Николая Мефонского: у Ипостасей Св. Троицы все общее (сила, слава, царство, воля и действия, кроме личных свойств – нерожденности (Отца), рожденности (Сына) и исхождения (Св. Духа)), он полагал, что «всякое действование Святой Единосущной и Нераздельной Троицы так же едино и нераздельно». Поэтому учение Сотириха, где Сыну (в Искуплении и Евхаристии) приписывается свойство «приносить», а Отцу – «принимать», должно быть отвергнуто. «Не должно ни естество противопоставлять Ипостаси, ни Ипостась естеству, но естество естеству, как во Христе, а Ипостась Ипостаси, как во Св. Троице».

В утверждении же Сотириха: Христос принес искупительную и евхаристическую Жертву Богу Отцу, – человеческое естество Христа противополагается Ипостаси Отца. Но если принять православное учение, как оно выражено в рассматриваемой молитве, где говорится, что Христос приносит как Человек, и Он же принимает, как Бог, то в нем содержится правильное противопоставление естества естеству.

Еп. Николай указывает, что те выражения о Боге, которые мы употребляем в учении об искуплении, – «антропоморфические». «Наши выражения, говорит он, повторяя слова св. Кирилла Александрийского, имеют превышающее нас значение, если употребляются о Боге. … Божественная природа обитает в неприступном свете. … Поэтому должно, когда божественные предметы выражаются человеческими словами, ничего не думать низкого, но в бедности наших выражений, как в зеркале, созерцать богатство Божественной славы.

Поэтому выражение «примирение» в отношении к искуплению не следует понимать, что Бог должен был примириться с человеком, а не человек с Богом. «Бог никогда не враждует», – говорит свт. Иоанн Златоуст. Не следует думать, что в искуплении примиряются две стороны через какой-то обмен, но все совершает Бог Сам от Себя по собственной благости и человеколюбию, как по естеству Благий, Милосердный и Многомилостивый».

«Что от нас получил Бог, чтобы воздать нам всыновлением, – Бог, Который не почему другому, а по многой благости Своей, непостижимому милосердию и человеколюбию безмерному так возлюбил нас еще прежде Жертвы Сыновней Крови, что отдал за нас Сына Своего Единородного!? Не потому, что прежде Сам принял от нас, от лица человечества кровь Сына, чтобы, принявши ее, воздать нам всыновлением; напротив, Сам по благоизволению дал нам Сына в общение плоти и крови, чтобы, таким образом, быть послушным Ему даже до смерти, разрушил осуждение преступления нашего и затем нас, как начаток, усвоил и всыновил через веру в Него, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел Жизнь вечную.

В том состоит примирение наше между собою и всех с Богом, чтобы мы были одним телом и одним духом во Христе; спасаемые одной верою в Него и возводимые к Единому в Троице Богу, что являет и Христос, испрашивающий нам от Отца – «Да будут вси едины, как Мы едины»».

В этом понимании искупления, – говорит профессор П. Гнедич, – в отдельных местах полностью совпадающих со словами св. Григория Богослова (Слово 45-е), послужившим известным обоснованием определению Собора 1157 г. (анафематизм 4-й)[46]
, выражено отличие восточного понимания сущности искупления от понимания западного, что отмечалось рядом исследователей.

3. Собор 1166 года.

Вскоре после собора 1156 года в Константинополе разгорелся новый богословский спор «О Славе Христовой» и об изречении Спасителя: «Отец болий Мене есть» (Ин. 14, 28). Спор был поднят императором Мануилом.

При изъяснении данного текста образовалось несколько партий, но в качестве господствующих выдвинулось две. Одна партия считала, что Господь назвал Себя меньшим Отца потому, что Бог Отец есть Виновник Сына, что Он есть Причина Его вечного рождения. Другие, к которым примыкал и император Мануил, считали, что, говоря так, Господь имел в виду Свою человеческую природу.

В 1166 году в Константинополе императором был созван Собор, на котором была провозглашена вечная память «принимающим», что в рассматриваемых словах говорится «О человечестве Сына Божия, которым Он пострадал» и признающим, что плоти Иисуса Христа подобает поклонение «единым поклонением, как пребывающая в неразрывном соединении с Его божеством». Противное же мнение было анафематствовано.

По инициативе императора Мануила, к концу его царствования, поднялся новый спор «о Боге Магометовом». Императору не понравилась формула, которая находилась в греческом Требнике: «Анафема богу Магометову, о котором Магомет говорит, что он не рожден, и ему никто не подобен».

Был созван собор, и формула была заменена, в которой вместо анафемы на бога Магометова провозглашалась анафема на самого Магомета, его учение и приверженцев.

Взятие Константинополя крестоносцами в 1204 г. и образование Латинской империи.

1. Четвертый крестовый поход.

Разложение Византийской империи, наблюдавшееся к концу XII в., зародило мысль захватить и разделить между собою остатки византийских владений и богатств. Этому способствовало желание ограбить сокровища Константинополя, а также ненависть латинян к «схизматикам» – грекам, раздражение, вызванное на Западе неудачами третьего крестового похода (1189-1190), причину которых видели в предательстве греков.

Во главе стояла Венеция, которая была обеспокоена растущей враждебностью византийцев и соперничеством других итальянских городов – Генуи и Пизы. Венецианские политики и, в частности, дож Венеции Энрико Дандоло пришли к выводу, что лучшим способом поднять политические и экономические могущества Венеции явится завоевание Византийской империи.

После неудачного третьего крестового похода на Западе шла подготовка к новому походу – четвертому. Организатором похода выступил папа Иннокентий III. Своей проповедью он воодушевил французское и фландрское рыцарство на завоевание Святой Земли. Крестоносцы собирались в Венеции, чтобы договориться с венецианской республикой о перевозке войск на Восток, в Египет, намереваясь оттуда нанести главный удар мусульманам. Однако дож Венеции Дандоло решил направить собравшиеся крестоносные силы против Византии. Он согласился перевезти крестоносцев за 85 тыс. марок серебра, заранее зная, что крестоносцы не в состоянии будут уплатить всей установленной суммы за перевозку. Скоро выяснилось, что они не располагают достаточными средствами для расчета с Венецией. Тогда венецианское правительство предложило крестоносцам уплатить остаток причитающихся с них денег натурой – завоевать для Венеции город Зару (в Далмации), захваченный венгерским королем. Крестоносцы согласились. Зара была взята, но здесь крестоносцев застигла глубокая осень, и они были вынуждены зазимовать.

Во время подготовки крестового похода, в Византии происходила ожесточенная борьба вокруг императорского престола. В 1195 г. император Исаак Ангел был свергнут и ослеплен собственным братом Алексеем III Ангелом. Сын Исаака Алексей успел с помощью пизанцев бежать на Запад. Здесь он сначала искал помощи для себя и своего отца у папы и своего зятя, герцога Швабского Филиппа. Когда крестоносцы заняли Зару, то царевич Алексей явился в их лагерь в сопровождении послов Филиппа Швабского. Послы предложили вождям-крестоносцам восстановить законного императора Исаака и его сына Алексея на византийском троне, за что крестоносцам было обещано крупное денежное вознаграждение, могучая военная поддержка в походе на Восток и ликвидация церковного раскола.

Благодаря стараниям Дандоло и итальянского князя Бонифация, маркиза Монферратского, договор был заключен, по которому Алексей и его отец обязывались уплатить крестоносцам 200 тыс. марок серебра, послать вспомогательное войско в Палестину и признать верховенство папы над Восточной Церковью.

Весной 1203 года крестоносный флот отплыл на остров Корфу, а оттуда к Константинополю. Когда крестоносцы увидели со своих кораблей всю громаду царственного города, то они не могли поверить, что на свете может существовать такой богатый город. Высадившись на азиатском берегу, крестоносцы в первую очередь разграбили предместье столицы Халкидон.

Алексей III укрылся в своей столице, надеясь на ее крепкие стены. Попытки его завязать мирные переговоры крестоносцами были отвергнуты. Между тем византийцы не изъявили никакой преданности царевичу, которого они пришли посадить на престол. Несколько раз крестоносцы подводили его к городской стене, представляя народу, но народ каждый раз выражал свое негодование против него и готовность защищаться против иноземных пришельцев. Причина этого заключалась в негодовании на него за измену и содружество с латинянами.

Возможно, что если бы осада произведена была только с суши, то византийцы с помощью наемных войск ее бы выдержали. Город был недостаточно защищен стенами, огромная железная цепь преграждала вход в гавань Золотого рога. Но венецианцы успели порвать цепь, и весь флот их явился под стенами города. Однажды, когда греческие войска отражали общее нападение с суши, венецианцы приблизились на судах к огромной башне, спустили с нее подъемный мост, внезапно появились внутри столицы и зажгли ее в разных местах. Произошло всеобщее смятение. Император, оставив своих подданных, бежал из столицы, захватив с собой всю казну. Греческие сановники обратились к Исааку, томившемуся в темнице, вывели его из заключения и возвели на престол. Царевич Алексей был объявлен соправителем своего отца. Император Исаак подтвердил договор Алексея, хотя и признал его тяжким и трудноисполнимым. Для предупреждения столкновения с греками, крестоносцам отведено было особое место на другой стороне гавани в предместье Галате.

Руководители похода и новый император Алексей IV известили о случившемся папу Иннокентия III. Папа выражал полную радость и настаивал, чтобы все обещания были выполнены в точности. Однако выполнить договор оба императора оказались не в состоянии. Византийская казна была пуста. Конфисковав частное имущество императорской фамилии и собрав драгоценную утварь из константинопольских церквей, Исаак и Алексей едва смогли выплатить половину обусловленной договором контрибуции – 100 тыс. марок.

Реквизиция церковных ценностей дала новую пищу для антилатинской пропаганды. Дело дошло до кровавых стычек. Во время одной из таких стычек пьяные фламандцы снова зажгли город, результатом чего был страшный пожар, длившийся двое суток и захвативший в ширину пространство около двух километров в восточных кварталах города. Потери людьми, имуществом, роскошными зданиями и художественными ценностями были громадны. Ненависть византийцев направилась против императора Исаака и его сына.

В феврале 1204 года духовенство, знать и народ, собравшись в храме Св. Софии, избрали на императорский престол Алексея Дуку, прозвищем Мурзуфл. Алексей IV был удавлен в темнице; его отец Исаак умер от испуга при весте о смерти сына.

Алексей Мурзуфл решил продолжать борьбу с латинянами. На предложение подчинить греческую Церковь Римскому престолу он отвечал, что лучше согласен погибнуть со своими подданными, чем подчиниться папе. Но спасти Константинополь было уже невозможно.

У нового правительства не было никаких сил, наемники же не желали сражаться без уплаты им задолженности. 12 апреля крестоносцы произвели второй штурм столицы Византии, причем главный удар был направлен со стороны Золотого рога при содействии флота. Проникнув через один вход в город, крестоносцы снова подожгли его, чтобы облегчить себе путь продвижения. Этот третий за время осады пожар завершил разрушение Константинополя.

По словам историка-очевидца Виллардуэна, от трех пожаров в Царьграде погибло столько домов, сколько было тогда в самых крупных городах Франции. Видя невозможность дальнейшего сопротивления, Мурзуфл тайно ночью бежал. Наступила полная анархия, воспользовавшись которой крестоносцы овладели городом 13 апреля 1204 г.

Началось знаменитое в летописях средневековое опустошение Царьграда. Систематический грабеж продолжался три дня. Каждый крестоносец захватывал себе по выбору дом и делал с его обитателями все, что ему заблагорассудится. Убийства безоружного населения, продажа в рабство детей, пьянство и грабежи заполнили эти три дня деятельности крестоносцев. При разгроме столицы Византии подверглись уничтожению многие замечательные памятники античного искусства, собранные Константином и его преемниками. Крестоносцы получили такую добычу, какой никто не получал от сотворения мира. Эта добыча была так велика, что ее не могли сосчитать. «Она заключала в себе золото, серебро, драгоценные камни, золотые и серебряные сосуды, шелковые ткани, меха и все, что есть прекрасного в этом мире». Было расхищено множество священных предметов: чудотворных икон, св. мощей и других святынь Православной Церкви.[47]
Большая часть этих реликвий во время разгрома византийской столицы стала добычей латинского духовенства, была вывезена на Запад и сейчас находится в церквах Рима, Парижа, Венеции и Амальфы. Крестоносцы в это время сожгли тысячи церквей. В алтарь св. Софии они ввели мулов для нагрузки церковных богатств, загрязнив святое место; разбили престол, великий по художеству и материалу, Божественный по святости, и расхитили его куски.

Подверглись расхищению и могилы императоров, из которых извлечены, были все находившиеся в них драгоценные украшения и сокровища. В храме св. Иоанна Богослова был погребен император Василий Болгаробойца (975 – 1025), перед которым в свое время трепетала и Италия. Теперь крестоносцы вытащили высохшее старческое тело и, всунув в руки волынку, прислонили к стене разграбленной церкви. В таком положении оно оставалось до изгнания латинян из Константинополя, т.е. до 1261 г.

Тройку лихих коней, украшавших ипподром, спас Дандоло, отослав в Венецию, где они до сих пор украшают площадь святого Марка. Такая же участь, как статуи и другие произведения искусства, постигла и библиотеки.

Многие дома Константинополя были сожжены во время осады, когда город поджигали 3 раза. Население устремилось вон из столицы. Окрестности Константинополя наполнились беженцами, которые сами не знали, где найти спасение. Среди этих беженцев видели и благочестивого патриарха Иоанна Каматира, чрезвычайно бедно одетого и ехавшего на осле. После нескольких дней беспокойного пути он едва нашел себе убежище в одном из селений Фракии, где и провел остаток своей жизни.

Злодеяния, насилия и убийства крестоносцев достигли такой степени, что сами вожди не могли их остановить.

Всего из Константинополя в то время бежало или погибло 45 % населения.

2. Образование латинской империи и латинского патриархата.

Расхватив все, что могли захватить, и, разделив между собой добычу, крестоносцы приступили к избранию нового императора и патриарха.

Императором был избран Болдуин, граф Фландрский. Ему предназначалось 1
/4
империи вместе с Константинополем, из которой бежало или погибло 4
/5
населения. Остальные 3
/4
были поделены между Венецией и вождями крестоносцев, причем Венеция захватила все лучшие приморские города, все наиболее плодородные и важные в торговом отношении местности, в частности, о. Крит. Бонифаций Монферратский получил Фессалонику, Македонию и Фессалию. Остаток империи был разделен на мелкие феодальные владения между баронами, участниками IV крестового похода.

Таким образом, крестоносцы овладели государством, население которого по своему общему культурному уровню стояло выше западноевропейцев. Но это государство еще предстояло завоевать. Огромное большинство населения заняло враждебную позицию по отношению к латинским.

Вместе с избранием Латинского императора во главе Греческой Церкви был поставлен латинский патриарх Фома Морозини, бывший иподиакон римской церкви, выдвинутый на патриаршую кафедру Венецией.

Папа первоначально выразил негодование по поводу самовольных действий крестоносцев, но потом простил им все гнусности и одобрил все назначения. В своих посланиях на имя нового патриарха Иннокентий III определил его права и власть, поставил его выше Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского патриархов. Предоставил ему право носить пред собою крест везде, кроме Рима, помазывать миром константинопольских императоров, возводить по заслугам достойных лиц на разные церковные должности, распоряжаться недвижимой собственностью патриаршего дома, но в то же время обязал клятвою на верность римскому престолу. Для общего наблюдения за состоянием церковных дел на Востоке, из Рима назначен был особый легат, в качестве заместителя папы.

Почти во всех греческих областях, занятых крестоносцами, утвердилась латинская иерархия. Чтобы укрепить свое государство, папа учредил целый ряд новых митрополий и епископий с латинскими иерархами во главе. В стремлении окатоличить греческий Восток латинские прелаты не останавливались перед прямым гонением на греческих христиан. Прибывший в 1213 г. в Константинополь папский легат Пелагий запретил греческое богослужение, закрыл православные церкви и бросил в темницу православных священников, даже угрожая смертною казнью.

Латинская империя просуществовала всего 57 лет, и в 1261 году была ликвидирована.

Греческая Церковь в период Никейской империи (1204-1261 гг.)

1. Образование и возвышение Никейской империи.

Завоевание латинянами Константинополя в 1204 г. сопровождалось громадными потрясениями во всех концах Византийской империи. На ее территории образовался ряд государств: франкских и греческих, из которых первые получили западноевропейское феодальное устройство.

Франки основали следующие государства: Латинскую империю с Константинополем во главе, Фессалоникийское королевство, Ахайское княжество в Пелопоннесе и Афинское герцогство в Средней Греции. Наряду с латинскими владениями удерживались три самостоятельных греческих государства: Никейская и Трапезундская империи в Малой Азии и Эпирский деспотат в северной Греции.

Руководящим центром национального, политического, религиозного и культурного объединения и воссоздания единого византийского государства выступила Никейская империя.

Основателем этой «империи в изгнании» был Федор I Ласкарис, состоявший в родстве с династиями Ангелов и Комнинов и бежавший в Никею после разгрома крестоносцами Константинополя. Здесь же нашли убежище многие византийские представители гражданской и военной знати, видные деятели Церкви и другие.

Первоначально Феодор принял титул Никейского деспота с подчинением ему области Вифании. С востока этому государству угрожали турки, а с запада – Латинская империя, поставившая своей первой задачей уничтожение Никейской державы.

Крестоносцы, овладев Константинополем, считали своим правом предъявить претензии и на те части Византийской империи, которые отошли перед тем к Болгарии. Во главе последней с 1196 года стоял царь Иоанн (Калоян). На предложения Калояна латиняне высокомерно ответили, что он не может относиться к латинскому императору, как равный к равному, а лишь как раб к господину. Это вызвало гнев болгарского царя. Использовав ненависть греков против латинян, он поднял во Фракии и Македонии сильное движение против крестоносцев. Вместе с тем он привлек на помощь половецкую конницу и в битве под Адрианополем в апреле 1205 г. нанес страшное поражение крестоносцам. В этом сражении император Болдуин был взят в плен, где и умер.

Адрианопольская битва имела огромное значение для Никейской империи, устранив угрозу со стороны латинского Запада. В Никейское государство устремились со всех концов греческого мира патриотически настроенные византийские аристократы, церковные деятели и ученые. Феодор Ласкарис деятельно принялся за устроение собственного государства. Поднялся спор о провозглашении его императором вместо деспота. Так как Константинопольский патриарх Иоанн Каматир, удалившийся во Фракию, отказался приехать в Никею, то там был избран новый патриарх Михаил Авториан, который через несколько дней после своего избрания в 1206 г. короновал Феодора Ласкариса императорской короной. Никея сделалась политическим и церковным центром греческого Востока. Она была окружена мощными римскими стенами с многочисленными башнями, имела множество храмов и монастырей, богатые ризницы и библиотеки.

Благодаря умелому управлению и удачным войнам Феодору Ласкарису удалось быстро расширить границы своего царства. К концу его правления Никея владела почти всей западной половиной Малой Азии – до Эгейского моря на юге и Меандра на востоке.

После смерти в 1222 г. Феодора Ι Ласкариса на Никейский престол вступил его зять, Иоанн III Дука Ватац. Это был решительный и энергичный правитель. В то время, кроме Никеи, еще три державы оспаривали господство на Востоке: латинская империя, Эпирский деспотат и болгарское царство Асеня II. Внешняя политика Иоанна Ватаца заключалась, с одной стороны, в войнах, с другой – в союзах то с одной, то с другой державой. Причем три его соперника никогда не действовали вместе.

Сначала Иоанн Ватац нанес поражение войскам латинского императора Роберта и отнял у латинян все их города на азиатском берегу. Затем он отправил сильный отряд в Европу и без труда овладел Адрианополем. Но здесь Никея столкнулась с интересами могущественного соперника – Эпирского деспотата, во главе которого стоял Феодор Дука. Последний также ставил перед собой задачу «изгнание латинян и восстановление Византийской империи». В 1223 г. он овладел Фессалоникийским королевством и принял титул императора ромеев. Это повлекло за собой политический разрыв между Солунью и Никеей и церковный разрыв между западными греческими иерархами и Никейской патриархией, именовавшей себя патриархией Константинопольской.

Таким образом, с 1223 на христианском Востоке появились три империи: две греческие, Фессалоникийская и Никейская, и латинская империя в Константинополе, с каждым годом слабевшая. Дальнейшая история их развивалась в зависимости от взаимных отношений, причем в судьбу этих империй, в виде решающего фактора, вмешалось болгарское царство Иоанна Асеня II.

У двух греческих императоров Иоанна Ватаца и Феодора Дуки был один общий враг – латинский император. Но сговориться между собой относительно этого общего врага греческие императоры не могли, так как каждый из них стремился занять Константинополь. Ближе к осуществлению цели стоял император Фессалоникийский Феодор Дука. Но ему самому стала грозить суровая опасность с севера в лице Иоанна Асеня II Болгарского (1218-1241), также имевшего виды на Константинополь. Первоначально Феодор вступил в союз с Асенем Болгарским, но вскоре нарушил союз и открыл военные действия против болгар. В битве при местечке Клокотице в 1230 г. Феодор был разбит болгарами, попал в плен и ослеплен. Западная греческая империя прекратила свое существование.

3. Союз Никеи с Болгарией.

При таком положении Иоанн Ватац стал искать союза с Асенем II Болгарским. Последний охотно пошел на сближение, и союз был скреплен браком 11- летнего сына Ватаца на 9-летней дочери Асеня. По договору Константинополь должен перейти к греческому царю, зато Иоанн Асень добился независимости национальной Церкви. Формой признания независимости было учреждение патриархии, хотя и неравнозначной по рангу древним апостольским кафедрам. Царская и соборная грамота провозгласила Тырновского архиепископа Иоакима патриархом Болгарии (1235г.), и он был торжественно посвящен в присутствии многочисленного духовенства.

Соединенные силы Ватаца и Асеня выступили против Константинопольской Латинской империи. Их силы имели перевес, и латинству грозила гибель. Захватив Фракию, войска болгар и греков осадили Константинополь. Папа Григорий IX принял участие в защите империи крестоносцев. Он объявил крестовый поход, отлучил Асеня от Церкви и написал резкое послание Ватацу, называв его не императором, а «знатным мужем». И папа, и Иоанн Ватац понимали, что это связано с царским титулом, и поэтому ответ Ватаца был резок.

Поставив в заголовке свой полный царский титул, Ватац указал папе на неуместность подобного к нему обращения. Затем, доказывая свое право на владение империей Константина, он объявляет, что никогда не перестанет воевать с захватчиками Константинополя. «Мы были бы преступниками, – пишет он, – перед законом природы, уставами родины, могилами отцов и Божиими святыми храмами, если бы из всех сил не боролись за это». В заключение он советует папе не обращаться больше к нему с письмами «столь безалаберно и неучтиво».[48]

Константинополь уцелел. Одной из причин, остановившей успехи православного союза, было охлаждение к нему Иоанна Асеня, который в лице Никейского императора видел более опасного врага, чем в ослабевшей латинской империи. Таким образом, кратковременный греко-болгарский союз распался.

Ватац пытался найти себе союзников на Западе. Сначала он вступил в переговоры с генуэзцами, а затем в 40-х годах XIII века, когда нависла над Востоком угроза от монголов, вступил в союз с германским императором Фридрихом II Гегенштауфеном, женившись на дочери последнего Констанции.

К счастью для Никеи, монголы приостановили свой натиск на Малую Азию, что дало возможность никейскому императору предпринять решительные действия на Балканском полуострове. К тому времени умер Иоанн Асень II (1241).

Воспользовавшись ослаблением Болгарии и имея на Западе могущественного союзника в лице Фридриха II, Иоанн Ватац переправился с войском на европейский берег и за несколько месяцев отнял у Болгарии все завоеванные Асением II Македонские и Фракийские области. Не остановившись на этом, Ватац прошел дальше к Солуни, где царила разруха, и в 1246 г. овладел этим городом. В следующем году Ватацем были завоеваны некоторые фракийские города, принадлежащие латинской империи и приблизившие Никейского императора к Константинополю. Соперников в его стремлении к берегам Босфора более не было. К концу его правления власть Никеи простиралась от берега Черного моря до Адриатического моря. Если не считать Средней Греции и Пелопоннеса, то для восстановления империи недоставало лишь Константинополя.
Переговоры между Никеей и Римом о церковной унии.

Затруднительное положение молодого государства заставило искать императоров помощи извне и, главным образом, на Западе у папы. При императоре Иоанне Ватаце переговоры с Римом состоялись два раза. Первый раз в 1294 г. в Никее, куда прибыли с письмом от папы два доминиканца и два францисканца.

Было проведено 7 заседаний, обсуждались вопросы о филиокве и об опресноках.

Уния не состоялась. Греки во главе с патриархом Германом II не пошли ни на какие уступки, и противоречия лишь обострились.

Переговоры были возобновлены Иоанном Ватацем в 1254 г. в Риме, куда из Никеи были отправлены два митрополита с письмом от патриарха Мануила.

В письме Никейского патриарха перечислялись следующие уступки со стороны греческой церкви:

1) принятие учения об исхождении Св. Духа через Сына.

2) признание первенства папы, с принесением присяги Греческой Церковью в повиновении папе, и исполнении его распоряжений, если они не противоречат канонам древних соборов.

3) признавалось за папой право председательствовать на Соборе и первым формулировать свое мнение в догматических вопросах.

За все это папа должен был передать грекам Константинополь и удалить латинского патриарха и клир не только из Константинополя, но и из других патриархий Востока. Эти уступки, сделанные в последний год правления Иоанна Ватаца, являются самыми большими, на какие когда-либо шла греческая церковь, разве кроме собора 869 г.

Полагают, что император Иоанн Ватац убедил патриарха Мануила сделать такой шаг, пообещав, что по овладении древней столицей – уступки осуществлены не будут. Папа Иннокентий IV согласился содействовать передаче Константинополя Никейскому императору. Перевести туда греческого патриарха, оставив за латинянами лишь управление латинской паствой. Папа согласился даже оставить грекам Символ веры без filioque, поставив лишь условием, чтобы греки со своей стороны признавали латинскую веру правою.

На таких условиях действительно могло бы состояться примирение католической веры с православной, но преждевременная смерть папы Иннокентия IV (+1254г.) нарушила его планы.

В этом же году умер Иоанн Ватац. Его преемник Феодор II Ласкарис надеялся взять Константинополь и помимо папы. Для себя он потребовал права созывать собор и утверждать соборные постановления.

Внутреннее состояние Греческой церкви в период Никейской империи.

О внутренней жизни Греческой Церкви в Никейский период сведений сохранилось очень мало. Главным источником сведений служит Летопись Георгия Акрополита, излагающая события со времени взятия Константинополя крестоносцами и до восстановления Византийской империи (с 1203 по 1261 гг.).

Как государственный сановник, Георгий Акрополит касается большею частью гражданских дел и мало уделяет внимания вопросам церковной жизни. О первых четырех патриархах Никейской империи (1206 - 1222 гг.) он почти ничего не сообщает. Более подробные сведения дошли до нас о последующих патриархах, начиная с патриарха Германа II (1222-1240).

По происхождению этот иерарх был сыном рыбака. Получил хорошее образование. Византийские источники отзываются о нем, как о человеке умном и начитанном. Патриарх Герман известен как борец против латинян. Начатые при нем по инициативе императора Иоанна Ватаца переговоры с папой Григорием IX о заключении церковной унии не имели успеха благодаря мужеству патриарха Германа. Патриархом Германом было написано письмо к папе, в котором он доказывал, что схизматики не греки, а латиняне. Кроме того, он отправил два послания к киприотам, которые терпели разные притеснения в религиозном отношении от латинян, завоевавших Кипр под предлогом Крестового похода. В своих посланиях патриарх Герман дает практические советы кипрским пастырям и тамошним христианам касательно их отношений к латинскому духовенству.

Преемником Германа был Мефодий (1240 г.), но он занимал патриарший престол всего лишь 3 месяца.

После него был избран на патриаршество Мануил II (1243-1255). Он известен как человек благочестивой и святой жизни, и как довольно деятельный иерарх. До патриаршества был женат. От времени его правления до нас дошли некоторые соборные определения по каноническим и богослужебным вопросам. Например:

1) позволять ли женам вступать в новый брак, если мужья их находятся в безвестной отлучке 5 или более лет?

Ответ был дан отрицательный.

2) можно ли позволять третий брак лицам, овдовевшим после сорокалетнего возраста и имеющим детей?

Собор допустил такой брак с наложением обычной епитемии.

3) как поступить со священником, у которого заготовленные для Преждеосвященных Литургий Св. Дары похищают по демонскому наваждению или собака, ворвавшаяся в отворенную дверь, или мышь?

Собор отвечает: в первом случае подвергать священника запрещению на срок, какой будет указан епископом, за явную небрежность. Во втором же случае считать священника невинным, т.к. такие случаи, как замечает собор, весьма часто встречаются.

4) какому наказанию подлежат священники, которые, находясь под архиерейским отлучением и неся епитемии, позволяют себе, однако, совершать богослужения?

Ответ такой: священники, отлученные, но дерзающие совершать богослужение, достойны извержения.

Состояние церковной науки и просвещения в никейском государстве.

Про Никею XIII века говорили, что она «по наличию ученых людей представлялась древними Афинами». Все Ласкарисы проявили себя истинными ценителями просвещения.

Уже первый император Никеи Феодор I Ласкарис, несмотря на большие внешние и внутренние затруднения молодого государства, интересовался вопросами просвещения. Он приглашал к своему двору различных ученых, особенно из областей греческих, занятых латинянами. Его зять и преемник Иоанн III Дука Ватац также уделял много внимания образованию. Он основывал по городам библиотеки, и сам определял в школу молодых людей.

К числу выдающихся личностей в культурной жизни Никейской империи следует отнести Никифора Влеммида. Он родился в Константинополе в конце XII в. После завоевания Константинополя латинянами малолетний Влеммид переселился в пределы Никейской империи, где, переезжая из города в город, постепенно познакомился у различных учителей со всеми науками. Затем, поселившись в одном монастыре, он ревностно стал изучать Священное Писание и святоотеческие творения. При императоре Иоанне Ватаце Влеммида привлек к себе патриарх Герман. Но Влеммид покинул патриарший двор и поселился в одном из монастырей на горе Латре, около г. Милета. Здесь он принимает монашество и предается подвигам духовной жизни.

Во время переговоров Ватаца и патриарха с папскими нунциями об унии в 1234 г. Никифор Влеммид явился строгим защитником православного учения. Несколько позднее он основал школу, в которой сам был преподавателем философских наук. Под его руководством получили образование будущий историк и общественный деятель Георгий Акрополит и император Феодор II Ласкарис (1254-1258).

От Никифора Влеммида до нас дошли многочисленные и разнообразные сочинения. Его перу принадлежит много богословских произведений в области догматики, полемики, аскетики, экзегетики, литургики, церковной поэзии, жизни святых. Его «переложение некоторых псалмов» явилось составной частью всенощного бдения в Греческой Церкви, а позднее появилось в церквах южнославянских, а затем и в Русской.

Из философских его сочинений, основанных главным образом на Аристотеле, известны: «Сокращенная физика» и «Сокращенная логика». Последняя после смерти автора распространилась по всей империи и сделалась любимейшим учебником не только на Востоке, но и в Западной Европе.

Среди учеников Влеммида особенно выдавались двое: Георгий Акрополит и император Феодор II Ласкарис.

Георгий Акрополит отправился еще юношей в Никею во времена Иоанна Ватаца, где получил образование у Никифора Влеммида. Главным литературным произведением Акрополита является его летопись событий на Востоке с 1203 по 1261 гг.

Второй ученик Влеммида Феодор II Ласкарис написал несколько рассуждений на философские и религиозные темы и оставил сборник писем, адресованных выдающимся деятелям эпохи, в которых обнаружил обширные познания не только в философских и богословских науках, но и по естествознанию и математике.

Последние Ласкарисы. Восстановление Византийской империи.

Преемник Иоанна Ватаца – Феодор II, несмотря на слабое здоровье, проявил энергичную политическую деятельность. Понимая серьезность внешних политических отношений, он главное внимание обратил на создание сильной армии. При этом он стремился «эллинизировать» войска, вопреки укоренившемуся обычаю пользоваться наемными войсками чуждых народностей.

Несмотря на некоторые неудачи, Феодор II с честью вышел из трудной борьбы с враждебными соседями. В 36 лет он умер (1258 г.), оставив преемнику, восьмилетнему сыну Иоанну, в целости обширные завоевания отца. Регентом он назначил своего друга Георгия Музалона. В соблюдении верности малолетнему царю присягнула армия, синклит, духовенство и Музалон.

Не прошло трех дней со дня похорон царя Феодора, как на его могиле разыгралась кровавая катастрофа. Молодой царь с Музалоном и сановниками прибыли в храм для заупокойного богослужения. Наемники – латиняне, по наущению кровного родственника, юного царя Михаила Палеолога, подняли шум, требуя показать им царя Иоанна. Когда он показался на паперти, заговорщики вместе с наемниками ворвались в храм. Музалона пытались спасти в алтаре. Но их нашли и разрубили в куски. Кровь регента обрызгала престол.

Регентом был избран Михаил Палеолог, любимец войск, особенно наемников – латинян, со званием Дука.

Вскоре Палеолог, привлекший к себе духовенство щедрыми наградами и обещаниями, получил звание «царского отца» и деспота, а в 1260 г. провозглашен царем – соправителем. С первых дней своей власти Михаил Палеолог поставил себе целью завладеть Константинополем. Чтобы обеспечить себе успех, он заключил договор с Генуей, который предоставил обширные торговые права в ущерб венецианцам, и выговорил себе помощь генуэзского флота.

В августе 1261 г. Константинополь был взят. Михаил торжественно вступил в древнюю столицу и был вторично коронован в храме св. Софии. Ослепив своего соперника Иоанна IV Ласкариса, он стал основателем новой византийской династии Палеологов. Празднествам и веселью по случаю взятия столицы не было конца.
Арсенианский раскол в Греческой церкви во второй половине
XIII
в.

Зимой 1255 г. несколько вооруженных всадников выехали из ворот бедной обители, расположенной близ городка Аполлониады, и направились к Никее, тогдашней столице Восточной империи. Среди них был монах среднего роста, довольно преклонных лет. Безвестного инока, по имени Арсений, везли в столицу для того, чтобы возвести на патриарший престол. Император Феодор Ласкарис младший наслышался о добродетелях аполлониадского монаха Арсения, а главное о том, что он человек «простой и необразованный». Посланным гонцам приказано было немедленно доставить его в Никею.

По воле императора в течение одной недели провели монаха Арсения по всем степеням, начиная с диакона и кончая патриархом. О его жизни до патриаршества известно только, что он был родом византиец, подвизался в Аполлониадском монастыре, добывая себе пропитание переписыванием Псалтири. Ничего почти не говорят историки и о деятельности его на патриаршем престоле при Ласкарисе.

Впервые он появляется после смерти Феодора Ласкариса, который завещал престол своему семилетнему сыну Иоанну, а управление до совершеннолетия наследника поручал верному другу, начальнику гардероба Музалону. Музалон скоро пал жертвой заговора Михаила Палеолога.

Через несколько дней после избрания Михаила Палеолога правителем государства и деспотом подкупленные лица стали распространять разговоры, что «наилучшее царствование есть не наследственное, а такое, которое предоставляется лицу высокой доблести», причем намекали на Палеолога. С этим приступили и к патриарху, а членов синода снова осыпали подарками и обещаниями, что Палеолог возвысит Церковь. «У патриарха и архиереев, как говорит Пахимер, мысли начали двоиться». Большинство склонилось к тому, чтобы возвести Михаила Палеолога на императорский престол. Освященный собор взял только с него клятву, что он не будет злоумышлять против своего малолетнего товарища, и что он принимает императорскую власть лишь до совершеннолетия Иоанна. Палеолог со своей стороны потребовал, чтобы Иоанн дал клятву не злоумышлять против своего старшего товарища. Клятвы были даны и скреплены присягой не только царей, но и вельмож. Патриарх утвердил определения освященного собора и сената.

Наступил день коронации. Но перед самой коронацией одна корона исчезла. На вопрос патриарха ему ответили «что непристойно младенцу короноваться рядом со зрелым мужем и что лучше отложить его коронование до совершеннолетия». Патриарх отказался совершать коронацию. Тогда заговорщики закричали, что они изрубят в куски ребенка, если патриарх будет упорствовать. Патриарх, потрясенный и угнетенный, чувствуя свое бессилие, к вечеру короновал только Палеолога и его жену.

Через несколько дней после коронации, пешком он отправился к воротам города и, достигнув обители Пасхазия, остался там на покое. Оттуда он прислал Палеологу письменное отречение, без объяснения причин, и знаки своего патриаршего достоинства - жезл и светильник.

С согласия Палеолога в патриархи был поставлен епископ Ефесский Никифор. Но часть иерархов воспротивилась определению собора об избрании Никифора, а миряне решительно отвергли нового пастыря и требовали прежнего. Через год Никифор умер, а вскоре 21 июня 1261 г. Михаил Палеолог отнял Константинополь у латинян и торжественно вступил в него.

Первой заботой Михаила было заместить свободную патриаршую кафедру. Он решил возвратить Арсения, к которому было отправлено торжественное посольство, с приглашением вернуться и с выражением раскаяния и льстивыми обещаниями. Он согласился. Едва ли когда принимали патриарха с такою честью, как Арсения.

Весь синклит духовных, гражданских и военных чинов и массы народа его восторженно приветствовали. Император ввел его за руку в храм Софии и передал ему кафедру, принеся извинения.

В декабре 1262 г. во дворец царевича явились подосланные Палеологом палачи с раскаленной металлической побрякушкой и, держа несчастную жертву за голову, начали трясти ею перед его насильно открытыми глазами. Зрение начало ослабевать, а потом и совершенно погасло. Ослепленного царевича заперли в Никитской крепости, приставив надежную стражу. Все клятвы «проглочены были, как огурец», по выражению историка. Злодейство было окружено глубокой тайной, которая вскоре обнаружилась. Когда узнал о ней патриарх, он отправил своего рефирендария к императору с объяснением «обличения и отлучения от церкви». Палеолог умолял патриарха о прощении, пал однажды при посторонних перед Арсением ниц, обнимал его ноги, но дважды обманутый старец с отвращением оттолкнул его и удалился в свою келью. Палеолог затаил тогда злобу и начал искать поводов к мщению. Был составлен нелепый донос на Арсения и созван собор для суда. Так как Арсений на суд не явился, то за неявку был низложен. Он смиренно принял приговор, любовно простился со всеми окружающими и, взяв с собою только одежду, книгу и три монеты, которые он приобрел еще до патриаршества, стал ждать царского указа. Ночью пришла стража и отвезла его на остров Прикопнис.

Это вызвало сильнейшее возбуждение в народе. Аскет по природе и привычкам, ходивший всегда пешком, носивший простую одежду, крайне умеренный в пище и питье, всегда серьезный, задумчивый, строгий к себе, снисходительный к другим, простодушно-доверчивый – он привлек к себе всеобщие симпатии. Поэтому низложение и ссылка увеличила количество его приверженцев. Все это разрешилось расколом, который полвека потрясал империю.

По выбору царя патриархом был поставлен епископ Адрианопольский Герман. Арсениты подняли против него бурю, и Палеолог был вынужден предложить Герману добровольно сложить с себя патриарший сан.

1 января 1268 года патриархом стал Иосиф Галисийский, бывший духовник царя и заявивший себя перед тем сторонником арсенитов. Избрание Иосифа было встречено более благосклонно, чем избрание Германа. Арсениты надеялись на него, как на своего союзника. Умеренные ждали умиротворения церкви. Император старался укрепить положение своего избранника, исполняя все его ходатайства в пользу осужденных, обиженных и бедных.

В праздник Сретения Господня в храме св. Софии по окончании литургии император в сопровождении всех чинов Сената двинулись со своего места к царским вратам. Навстречу ему вышел патриарх в сопровождении архиереев. Император повергся ниц и вслух на всю церковь покаялся в своем злодеянии против законного наследника и просил прощения. Выслушав, патриарх развернул грамоту и прочитал ему прощение и разрешение. То же сделали и каждый из архиереев, которым царь кланялся в ноги. Многие плакали от умиления, особенно члены Сената. Наконец, царь встал, помолился и вышел из храма. Торжество закончилось.

Не успели члены Сената утереть слезы умиления, как в городе забушевала буря, поднятая арсенитами. Иосиф не только разрешил императора от наложенной клятвы, но и связал себя самого. Обманулся в своих расчетах и император. Народное примирение его с церковью не только не поправило его положения в глазах народа, но благодаря арсенитам еще ухудшило. Раскол из Константинополя распространился в провинции, куда бежали арсениты. Поднялось монашество. Раскольники отказывались служить царю и патриарху.

В октябре 1273 г. Арсений скончался, повторив на смертном одре свое отлучение на императора. Движение усиливалось. Империя же переживала трудный момент. Со всех сторон на нее нападали враги: болгары, венгры, татары, турки. С Запада ей угрожала коалиция европейских католических государств.

Михаил Палеолог решил заручиться помощью папы путем заключения унии с латинской церковью. Ближайшим помощником в этом деле для него явился человек редкой образованности и обширного административного ума, Иоанн Векк, который возведен на патриарший престол вместо Иосифа, воспротивившегося унии. Иоанна Векка окружали лучшие богословы того времени. На стороне правительства стояло все влиятельные и богатые из духовного и светского мира.

В 1274 г. уния была заключена. Она дала новый толчок развитию раскола, так как затрагивала чистоту Православия, чистоту догматов. Против правительства выступила новая могущественная партия, возглавляемая низложенным патриархом Иосифом. Арсениты еще более сплотились, стремясь захватить руководство движением.

Император и Иоанн Векк приняли меры к подавлению движения. Снова начались массовые репрессии. Тюрьмы и крепости наполнились заключенными. Сотни изувечены или пущены по миру, тысячи изгнаны. Палеолога не только в памфлетах, но и открыто называли Юлианом Отступником. Лучшие сановники отказывались ему служить. Ближайшие родственники строили козни. Даже на сына Андроника он не мог положиться. Империя приходила все более в плачевное состояние. Восточные области разоряли губернаторы, западные опустошены войнами и набегами. Народ был доведен до крайней степени обнищания и озлобления.

Папа Мартин IV, по вступлении на престол в 1281 г., на дружеское приветствие императора прислал ему анафему за неискреннее отношение к унии.

11 декабря 1282 г. император умер. Со смертью императора положение партий в империи изменилось.

Андроник Палеолог старший был вялым и нерешительным. Все бремя власти он передал великому логофету Музалону, стороннику Иосифа. Этим участь партий была решена.

В первую очередь иосифиты совместно с арсенитами обрушились на сторонников Лионской унии. Иоанн Векк был низложен, осужден собором и сослан. Покойный Михаил Палеолог объявлен лишенным погребения и поминовения.

На патриарший престол был вначале возвращен Иосиф, а после его смерти в марте 1283 г., по предложению Андроника, был избран Георгий Кипрский, хиротонисанный под именем Григория. Хиротонию производил епископ, не причастный к соблазну унии и в церкви, не оскверненной униатами. Храм св. Софии был снова освящен. Во время хиротонии, которой руководили арсениты, в храм не были допущены ни один из клириков патриархии. После избрания патриарха, по настоянию арсенитов, был созван собор во Влахернском храме, на котором подвергнуты суду все епископы, обвиняемые в измене ослепленному Иоанну Ласкарису и Арсению. Все обвиняемые были низложены, подвергались всевозможным издевательствам, побоям и пощечинами изгнаны из церкви. Вдовствующую императрицу Феодору заставили подписать покаянную грамоту с обязательством, что она никогда не позволит себе добиваться христианского погребения и поминовения супруга.

Когда расправа окончилась, партии очутились лицом к лицу друг с другом, и озлобление между ними разгорелось с удвоенной силой. Арсенитам казалось, что патриарх Григорий больше склоняется на сторону иосифитов, и они повели борьбу против патриарха и иосифитов.

Андроник в целях примирения созвал собор. Так как никакого соглашения нельзя было достигнуть, арсениты предложили «суд Божий». По их настоянию решено было два свитка с требованиями каждой партии одновременно бросить в огонь, и какой свиток останется целым, то дело той партии и считать правым, если оба свитка сгорят, то противники примиряются.

Приготовили серебряный треножник для разведения огня. При огромном стечении ревнителей и зрителей в день Великой Субботы свитки были брошены в огонь, и… оба сгорели дотла. Арсениты пали ниц перед императором и обещали повиноваться во всем. Примирение как будто состоялось к великой радости Андроника и патриарха.

Но на другой день Пасхи арсениты заговорили по-другому и снова прервали общение с патриархом. Напрасно император и патриарх взывали к их благоразумию и искали способы к примирению. Так, по желанию арсенитов, тело Арсения с острова Прикопнис было торжественно перенесено в столицу. Его встретили император во главе всего двора и патриарх во главе всего духовенства при огромном стечении всего народа. Тело внесли в храм св. Софии, перед литургией облачили в святительские ризы, затем перенесли на горнее место в алтарь, где оно и оставалось во все время литургии. По окончании службы положили в раку и поставили направо от алтаря.

Но все эти почести и церемонии не произвели ни малейшего впечатления на суровых раскольников. Они требовали низложения Григория, и Андроник уступил. На место Григория был избран Афанасий, который занимал дважды кафедру (1289-1293 и 1304-1310), затем Иоанн XIII. Борьба арсенитов продолжалась и при этих патриархах, но она принимала все более характер личных счетов, и потому интерес к ней с каждым годом падал.

Династия Палеологов.

Первым из Палеологов был Михаил VIII, человек коварный и жестокий, но талантливый и искусный дипломат, сумевший спасти империю от грозившей опасности со стороны Запада. Он передал престол своему сыну Андронику II старшему, которого, как говорят историки, «природа предназначила в профессора богословия, а случай сделал византийским императором».

Не обладая государственными способностями, Андроник II в 1295 году короновал императорским венцом своего старшего сына Михаила, который умер раньше своего отца в 1320 г., оставив после себя сына Андроника III. Между дедом и внуком разгорелась междоусобная война, закончившаяся в пользу внука. В 1328 году Андроник III захватил Константинополь, низложил своего деда, который ушел в монастырь.

Во главе правительства Андроника III младшего стал Иоанн Кантакузин, главный руководитель восстания против деда – Андроника II. После смерти Андроника младшего в 1341 г. престол перешел в руки его сына Иоанна V, которому было в это время 11 лет. Но Иоанн Кантакузин провозгласил себя императором во Фракии. В империи появилось два императора. Кантакузин на помощь позвал турок, с которыми он породнился, выдав свою дочь за одного османского султана, и одержал верх. В Адрианополе вскоре Иоанна Кантакузина короновал Иерусалимский патриарх.

Вторая дочь Кантакузина – Елена была выдана замуж за юного Иоанна V Палеолога. Стремясь к тому, чтобы вся власть была в его руках, он провозгласил своего сына императором, объявив его соправителем, а Иоанна V запретил поминать в Церквах и на общественных торжествах. Однако Иоанн V Палеолог, призвав на помощь генуэзцев, заставил Кантакузина отречься от престола, постричься в монахи с именем Иоасафа, так что Кантакузин последние дни своей жизни (+1383) доживал в монастыре, составляя свои «мемуары».

Иоанн V стал единодержавен. Империя в это время состояла из Фракии, опустошенной и разоренной, и нескольких островов. Но злоключения его еще не кончились. Против Иоанна V восстал его старший сын Андроник IV, который низложил отца, посадив его и своего брата Мануила в темницу. Однако Иоанну V при помощи турок удалось вернуть престол в 1379 г. Затем в 1390 году против него восстал его внук сын Андроника IV – Иоанн VII, но он был несколько месяцев, потом был свергнут.

В начале 1391 года Иоанн V умер. Императором сделался его сын Мануил II.

Первоначально он получил в управление Фессалонику. Желая освободить от турецкого ига соседний Фессалонике город, он вошел в сношение с населением этого года, готовясь, напасть на турецкий гарнизон, но замысел был раскрыт. Султан Мурад готовился жестоко расправиться с правителем Фессалоники. Не будучи готовым оказать сопротивление надвигавшейся грозе, Мануил после попытки найти убежище у отца, направился прямо в резиденцию Мурада и принес ему раскаяние в своем поступке.

«Безбожный, но разумный Мурад простил Мануила, отправил его обратно к отцу с письмом, в котором просил Иоанна V простить сыну то, что он сделал по неведению». Благородство его души особенно проявилось в выкупе отца его Иоанна V, из рук венецианцев, которые при возвращении императора из Италии задержали его в Венеции за неуплату в срок взятой в долг суммы денег.

В то время как старший сын Иоанна Андроник IV, управлявший в отсутствие отца государством, остался глух к мольбам отца, Мануил быстро собрал нужную сумму, отправился лично в Венецию и выкупил отца из плена. В последние годы своей жизни Мануил передал управление государством сыну Иоанну VIII, а сам посвятил время изучению Священного Писания. Перед смертью принял монашество с именем Матфия. Сын и его преемник Иоанн VIII царствовал с 1425 по 1448 г. Его первой женой была русская княжна Анна, дочь великого Московского князя Василия I.[49]

У Иоанна VIII, не было детей, поэтому после его смерти в 1448 престол перешел к его брату, морейскому деспоту Константину XI. Константин XI пал при взятии Константинополя турками в мае 1453 г. Из братьев, переживших Константина XI был Дмитрий Палеолог, который попал в плен к Мухаммеду II, последний женился на его дочери. Другой брат Фома умер в Италии. Дочь Фомы Зоя была выдана замуж за далекого князя Московского Иоанна III и известна в русских источниках под именем Софии Палеолог.

Турки – османы.

В половине XI века османские турки, теснимые монголами, переселились из Средней Азии на запад в Малую Азию. Здесь они поступили на службу к сельджукскому иконийскому султану, потом, когда Иконийское царство разрушили монголы, они под предводительством султана Османа укрепились в горах Вифании и образовали разбойничье государство. Сын Османа - Орхан (1326-1360) подчинил себе Никомидию и большое число греческих городов в Малой Азии, сделав Бруссу - своей столицей. Орхан первый принял на себя титул Падишаха и назвал ворота своего дворца высокою портою (Оттоманская порта).

Греческий император Андроник III Палеолог хотел остановить османов, но в 1333 г. под стенами Никеи был разбит, и Никея отошла к империи турок.

Во время своих завоеваний Орхан пролил много христианской крови. Многие из малоазиатских христиан, чтобы избавиться от смерти или не лишиться свободы, принимали магометанство.

Преемник Орхана Мурад I (1360-1389) перешел в Европу, отнял у греков Фракию, сделав город Адрианополь своей столицей в 1362. Сербы, болгары и венгры надеялись соединенными силами остановить нашествие Мурада на Европу, но были разбиты.

Тысячи европейских христиан, особенно женщин и детей, были отправлены в Малую Азию для заселения пустынных мест. Там их по большей части обращали в магометанство. Особенно тяжело было для христиан распоряжение Мурада, чтобы пятый из всех военнопленных свыше 15-летнего возраста поступал в распоряжении султана. Мальчиков обучали турецкому языку и магометанскому учению и зачисляли в отряд янычар.

Напрасно император Иоанн V Палеолог путешествовал на Запад и просил там помощи, напрасно в ожидании помощи от папы он принял католичество, - никто не помогал.

Сын Мурада, убитого сербом, пробравшимся в шатер и ударившим его отравленным кинжалом[50]
, Баязет I (1389-1403) завоевал Болгарию, часть Сербии, Македонию, Фессалию, Элладу и принудил императора Мануила II Палеолога платить дань. Баязет ненавидел христиан более своего предшественника и без пощады губил их. Единственным средством спасения было принятие магометанства.

Баязет был разбит Тамерланом. Однако после непродолжительных беспорядков, последовавших за смертью Баязета, могущество турок скоро было восстановлено его преемником Магометом I (1413-1421) и Мурадом II (1421-1451).

Византийский император Иоанн VII Палеолог, отказавшийся от дани туркам, принужден был снова платить её. А его преемник император Константин XI уже просил согласия Мурада II на занятие императорского престола, признавая себя его вассалом. В 1453 г., при Магомете II, Константинополь пал, а с ним и Константинопольская Церковь попадает в руки мусульман.

Попытки к соединению церквей при Палеологах.

1. Лионская уния.

В 1261 г. латинская империя пала. Михаил VIII Палеолог занял Константинополь. Но положение восстановленной империи было затруднительно. Последний латинский император в Константинополе Болдуин II отправился на Запад и умолял папу Урбана IV и государей помочь ему возвратить потерянный престол.

Папа сделал воззвание к новому Крестовому походу против Константинополя. Тесть Болдуина II, Карл Анжуйский, - брат французского короля Людовика Святого, двинул свои войска на юг Италии, овладел Неаполем и Сицилией и стал усиленно готовиться к войне с Палеологом. Находясь в таком затруднительном положении, Палеолог рассчитывал, что нападение на Карла Анжуйского он может остановить при помощи папы. Поэтому он вступил в сношение с папой Урбаном IV, а потом Климентом IV, посылал к ним несколько послов с богатыми подарками и с предложениями касательно соединения церкви.

Но папы не доверяли Палеологу, и переговоры эти не привели ни к каким положительным результатам. Когда же на папский престол вступил Григорий X (с 1271 г.), дело принимало другой оборот. Папа назначил собор в Лионе в 1274 году для окончательного решения вопроса о соединении Церквей. При этом папа в числе условий соединения выставлял принятие греками чтение символа с прибавлением филиокве и признании главенства папы.

Михаил Палеолог решился на соединение Церквей. Он призвал патриарха Иосифа и епископов и стал уговаривать их согласиться на соединение с Римской Церковью, стараясь убедить, что условия, предложенные папою, вполне исполнимы.

Патриарх Иосиф и духовенство не согласились на унию. Михаилу нужно было посылать папе ответ и отпускать папское посольство. Патриарх Иосиф успел уже разослать к восточным епископам окружное послание против соединения с латинянами. Но Михаил и тут нашелся. Он предложил патриарху Иосифу удалиться на время в монастырь, с тем, что если уния не состоится, он опять займет свою кафедру, если же состоится, то он откажется от патриаршества.

Патриарх Иосиф должен был согласиться. В числе послов на Лионскую унию поехали бывший патриарх Герман и великий логофет Георгий Акрополит. Послы везли грамоты папе Григорию X от императора и греческого духовенства, в которых выражалась полная покорность папе. Только император в своем письме просил папу оставить грекам символ веры без чтения филиокве. Просьба была не удовлетворена.

Великий логофет Георгий Акрополит от имени Михаила VIII дал присягу в том, что он обещает нерушимо сохранять исповедание Римской веры. Такую же присягу дали и другие от лица греческого духовенства и народа.

В заключение пропели: «Тебе Бога Хвалим» и Символ веры с прибавлением «филиокве». А папа распорядился, чтобы между Карлом Анжуйским и Михаилом Палеологом был заключен мир.

Греческие послы возвратились в Константинополь с большими подарками. Патриарх Иосиф был низложенным. На место его был избран патриарх Иоанн Векк. За богослужением было приказано поминать папу Григория X, как верховного архиерея апостольской церкви и вселенского папу.

Но уния была непрочна. Ее приняли только император и его приближенные. Духовенство и народ были против унии. Стали раздаваться проклятия на униатов, считали за осквернение прикоснуться или поговорить с ними. Император Михаил Палеолог после того, когда не помогли ласки и уговоры, прибег к насильственным мерам. Начались ссылки, заключения в тюрьмы, ослепления, отсечение рук, рвание ноздрей.

Император не щадил даже своих родственников. Патриарх Иоанн Векк рассылал свои послания и сочинения, в которых доказывал, что в унии нет ничего еретического. Но ни угрозы, ни ссылки императора, ни сочинения Иоанна Векка не принесли пользы.

В Риме узнали, что в Греческой Церкви унии не существует. Правда, папа Григории X и следовавшие за ним не тревожили Палеолога. Но папа Николай III желал видеть унию на самом деле. Он прислал в Константинополь легатов, которым было поручено настоять на полном введении унии.

Положение Михаила Палеолога было критическое. Послов приняли великодушно, всюду оказывали им почтение. Сам император уверял их в преданности, показывал им грамоту от греческого духовенства, составленную наспех с поддельными подписями, показывал им тюрьмы, в которых были заключены противники унии. Даже двух противников унии отослал на суд к папе, которых, впрочем, папа возвратил без наказания. Такой хитрой политикой Палеолог успокоил папу Николая III, так что тот заключил с ним тайный союз против Карла Анжуйского.

Папа Николай, боясь усиления Карла в Италии, подготовил перед своей смертью восстание в Сицилии, известное под названием Сицилийской вечерни (1282 г.).

В 1281 г. на папский престол вступил Мартин IV, - друг Карла Анжуйского. Зная, что уния в Греческой церкви не существует, он отлучил Михаила от Церкви. Палеолог, раздраженный таким поступком папы Мартина IV, запретил поминать его при богослужении. Но Карл Анжуйский, не связанный более запрещением папы, начал войну с Палеологом. Только восстание в Сицилии в 1282 г. разрушило планы Карла Анжуйского.

За поражение Карла папа ещё раз отлучил от церкви Палеолога. Но Палеолог в тот же год умер, а с его смертью окончилась и Лионская уния.

Сын Михаила Палеолога и его преемник Андроник II стал решительно на сторону православных. Патриарх Иоанн Векк был низложен и сослан в заточение. Униаты были судимы и преследуемы. Храмы, где были униаты, вновь освящены, как оскверненные. На соборе было осуждено учение о филиокве. Через несколько десятилетий от Лионской унии не осталось и следов на востоке.

2. Флорентийская уния.

В начале XV в. Византийская империя окончательно была стеснена османскими турками. Византийское правительство, по примеру прежних лет, искало помощи на западе у римских пап. С этой целью греческие императоры ездили на Запад, например, Иоанн V Палеолог и его сын Мануил II. Но помощи Запад не оказывал.

Преемник Мануила, Иоанн VIII Палеолог, предвидя скорое и неизбежное падение империи, под оружием турок решился подчинить греческую Церковь папе и за это получить помощь от западных государств.

Иоанн VIII начал переговоры с папой Евгением IV.Было решено собрать собор из представителей греческой и латинской Церквей и на нем решить соединение. Предложено было также пригласить на собор западных государей с тем, чтобы по окончании собора убедить их подать помощь Византийской империи. Собор был назначен в Ферраре и открыт 8 октября 1438 года в церкви св. Георгия. Папа принял на свой счет проезд и содержание во время собора греческих епископов.

Со стороны греков на собор приехали: император Иоанн VIII Палеолог и его брат - деспот Дмитрий, Константинопольский патриарх Иосиф, уполномоченные от восточных патриархов и нескольких греческих епископов: Марк митрополит Ефесский, представитель Иерусалимского патриархата, Георгий Схоларий, будущий патриарх при турках. Виссарион, митрополит Никейский, Русский митрополит Исидор, родом грек, согласившийся на унию, и с ним Авраамий Суздальский. Из западных государей никто не приехал.

Главным спорным вопросом было латинское учение об исхождении Духа Святого «и от Сына». Греческие отцы этот вопрос поставили на каноническую почву и доказывали, что латинская церковь поступила неправильно, внося в Никейский символ Филиокве, так как на III Вселенском Соборе было положительно запрещено делать прибавление к Символу. Но латиняне на это отвечали, что латинская церковь в этом случае не ввела нового учения, а только раскрыла то, которое заключалось в Символе. В спорах прошло 15 заседаний. Греческие отцы, особенно Марк, митрополит Эфесский, по-прежнему оставались твердыми в своих убеждениях. За это папа Евгений стал стеснять их содержание. Первоначально греческой делегации была назначена следующая субсидия: императору 50 золотых флоринов в месяц; Патриарху – 25; брату императора деспоту Дмитрию – 20, представителям высшего духовенства – 4, остальным по 3 флорина.

Но в Ферраре появилась чума, из-за этого в 1439 году папа перенес собор во Флоренцию, в глубь страны. Здесь продолжались споры о том же предмете. Только латиняне перенесли вопрос о филиокве с канонической почвы на догматическую. Они доказывали, что учение об исхождении Св. Духа «и от Сына» правильно само по себе, и подтверждали это местами из Священного Писания и древних святоотеческих творений, с произвольным толкованием.

Императору Иоанну VIII была неприятна неуступчивость греческих отцов, так как из Византии доходили тревожные слухи о новом наступлении турок.

Поворотным моментом к заключению унии на любых условиях была речь Виссариона Никейского – крупнейшего ученого и гуманиста «о соединении». Автор сначала излагает историю разделения церквей. Затем он указывает, что к соединению надо идти путем исследования истины, причём в качестве путеводителей он выдвигал отцов Церкви.

Виссарион Никейский старался показать, что латинское выражение «и от Сына» соответствует употребляемому греческими отцами выражению «через Сына». Далее в пользу унии он с необыкновенной красноречивостью рисует картину бедствий и опасности для Родины. В заключении предупреждает, что греки должны будут ответить перед потомством за это.

Речь Виссариона Никейского оказал влияние на многих греческих епископов. Геннадий Схоларий склонился на сторону Виссариона и выступил со своей стороны с пламенной речью, в которой призывал, как можно скорее заключить унию. Он нарисовал потрясающую картину страданий предстоящих ужасов Родины. Однако для того, чтобы уния была приемлема для греческого народа, он предполагал оставить чтение Символа без филиокве. Впоследствии Схоларий отказался от всего. Однако здесь, на соборе, его речь также имела большое влияние в пользу унии. За Схоларием на сторону принятия унии перешли многие влиятельные участники Собора. Один Марк Эфесский оставался непреклонным и верным православию.

Греки признали учение о филиокве, признали главенство папы. Папа со своей стороны обязывался: 1.

Взять на свой счет возвращение греков на Родину. 2.

Содержать в Константинополе 300 воинов и две галеры для охраны города, а в случае особой нужды прислать императору 20 галер на полгода. 3.

Содействовать, чтобы западные государи в случае опасности пришли на помощь Византии.

Был составлен соборный акт соединения церквей. Этот акт подписали все греческие епископы, кроме Марка Эфесского, Георгия Грузинского и Исаии Ставропольского, последние двое тайно бежали из Флоренции. Патриарх Иосиф скончался на соборе, поэтому его подписи тоже не было под соборным актом.

Когда папа узнал, что Марк Эфесский не подписал соборное определение, то откровенно сказал: «мы ничего не достигли». Все же акт торжественно был прочитан в соборной церкви на латинском и греческом языках.

Греческие архиереи, возвращаясь домой, оправдывали себя лишь тем, что, уступая императору, они спасли Родину от турок. Но, возвратясь в Константинополь, и они отказались от нее. Ибо, несмотря на великий пост, службы в храмах не совершались, никто не хотел служить с отступками. Никто не хотел занимать униатскую патриаршую кафедру после смерти Иосифа. Впоследствии ее занял Митрофан Кизикский, а затем Григорий Мама - сторонники унии.

Началось бегство из столицы. Уехал Марк Эфесский. Виссарион Никейский и Исидор, получив кардинальские шапки за латинство, предпочли уехать в Рим. Восточные патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский, представители которых подписали унию, собрали в 1448 г. Собор в Иерусалиме, на котором отлучили всех приверженцев унии, в том числе и Митрофана Кизикского, нового Константинопольского патриарха. Императора Иоанна VIII запретили поминать за литургией. Император, не получив ожидаемой помощи от папы, охладел к унии и умер в 1448 г

При его преемнике Константине XI восточные патриархи в 1450 г. на соборе в Константинополе ещё раз осудили унию, низложили униатского патриарха Григория Мамму – бывшего духовника Иоанна VIII - и на его место возвели православного Афанасия.

Движение Исихастов.

Начало движения и последующих споров тесно связано с монастырями и подвижниками горы Афона. Отчасти по своему географическому положению, отчасти по уважению к подвижнической жизни монахов, Афон оставался в стороне от большей части политических смут и военных действий этого смутного времени.

В XIV веке Афонские монастыри переходят в церковном отношении в непосредственное подчинение к Константинопольскому патриархату, устанавливается тот порядок управления, который сохраняется до настоящего времени: «протат» или совет уполномоченных всех главных монастырей под руководством избранного «прота», почти самостоятельный во всех внутренних делах Афона. Основываются и развиваются монастыри, объединяющие монахов, принадлежащих к разным национальностям (русских – Русский, грузин – Иверский, болгар – Зограф, сербов – Хиландарь), находящиеся под покровительством (ктиторством) государей соответствующих национальностей, не говоря уже о многочисленных монастырях греческих.

К этому времени на Афоне достигают особого развития все виды монашеской жизни, начиная от общественных монастырей и до отшельничества отдельных подвижников. Афон, или Святая Гора, становится одним из главных центров православного подвижничества для всей Церкви.

Название этого движения или направления - «исихазм» происходит от греческого слова – ησυχια - покой, тишина, безмолвие. Это одно из направлений православного подвижничества, особенности которого заключаются в том, что подвижник - «исихаст» удаляется от всякой внешней деятельности и сосредоточивает все внимание на своем внутреннем состоянии. Посредством трезвения, или «хранения ума и сердца» от всего постороннего и непрестанной молитвы, подвижник может достичь созерцания, благодатного общения с Богом и других высших степеней внутренней жизни. Благодатное состояние, к которому стремится подвижник, достигается неодинаковыми путями: послушание в общежитии, и отшельничество, путь деятельный и созерцательный, с самого начала имели свои особенности и отличия, но внимание и внутренняя молитва всегда были присущи каждому из «путей» монашеской жизни. Было бы нетрудно исторически доказать, что и «исихазм» не является каким-либо новшеством, как это утверждали его противники. Но все известное возрождение и распространение «исихазма» в XIV веке связано с именем преподобного Григория Синаита.

1. Преподобный Григорий Синаит.

Сочинения преп. Григория неоднократно издавались. Они входят в состав греческого и славянского Добротолюбия. Сведения о жизни преп. Григория сохранились, помимо других источников, в житии, составленном его учеником, впоследствии Константинопольским патриархом Калистом. Греческий текст, славянский и русский переводы этого «Жития» были изданы в России. Как составленное современником и непосредственным учеником преп. Григория, это житие представляет большой интерес.

Преп. Григорий родился в Малоазиатской провинции около 1268 - 9 г. В один из набегов турок около 1290 г., вместе с родными он был взят в плен, но скоро был выкуплен и отпущен на свободу. Преп. Григорий с детства хорошо знал Священное Писание и стремился к монашеству. После освобождения из плена он удалился на о. Крит, где начал монашескую жизнь и был пострижен в рясофор. Затем он перешел в Синайский монастырь, где получил полный постриг и провел в монастырских послушаниях ряд лет. По-видимому, зависть и недоброжелательство отдельных монахов заставили преп. Григория с первым своим учеником Герасимом оставить Синай. Чрез Иерусалим и Палестину они удалились на о. Крит, где некоторое время в трудных подвигах жили в одной пещере. Здесь произошла знаменательная для преп. Григория встреча с критским исихастом Арсением, который раскрыл Григорию сущность внутреннего подвига «исихии».

Через некоторое время преп. Григорий переселился на Афон. К своему удивлению, он нашел здесь только немногих подвижников: Исаию, Корнилия и Макария, а потом преп. Максима Капсокаливита, знакомых с внутренним подвигом. Здесь он основал келью, где поселился со своим учеником, число которых увеличилось. Известны имена его учеников на Афоне: Герасим, Исидор, Николай, Марк, Калист, слепой Аарон и затем Климент Болгарский.

В 1304 г. во время одного из нападений турок на Афон преп. Григорий удалился оттуда и после кратковременного пребывания в Константинополе поселился в горной области в Болгарии. Здесь он тоже приобрел много учеников, в том числе преп. Феодосия Тырновского, ставшего впоследствии Болгарским патриархом Евфимием. Отсюда преп. Григорий еще раз путешествовал на Афон, но пробыл недолго и возвратился в Болгарию, где ему оказывал большое покровительство царь Иоанн - Александр: построил храм в монастыре, особый «пирг» (башню) или большую крепость для защиты от разбойников, снабдил материальными средствами. Здесь он и скончался в 1346 году.

Влияние преп. Григория на своих учеников в Болгарии и на развитие в славянских странах идей исхазма – огромно. Преподобный даже основал своеобразную «школу» исихастов, имевшую большое значение для всех славянских церквей.

2. Сочинение и учение преп. Григория Синаита.

Начиная приблизительно с IX - X веков, происходит изменение направления святоотеческой мысли от вопросов догматики к вопросам внутренней жизни. Важным вопросом в XIV веке было уяснение путей внутренней подвижнической жизни, связанным с догматическим учением и духовным опытом. Этому уяснению посвящены творения преп. Григория. Сохранилось всего пять его «сочинений» или собрание отдельных кратких глав: 1.

137 весьма полезных глав, расположенных акростихом; 2.

другие 7 глав; 3.

10 глав о безмолвии и молитве; 4.

7 глав о том, как безмолвствующему подобает сидеть на молитве и о других предметах. Всего около ста страниц нынешнего печатного текста.

Особенности сочинений преп. Григория:

1. Глубокое знакомство со святоотеческими творениями.[51]

2. Дальнейшее развитие и систематизацию учения отцов на основе собственного глубокого опыта духовной жизни.

Учение св. Григория Синаита представляет собой теорию православной аскетики, исходящую из основ догматического учения, и в то же время дает важные практические указания подвижникам, вступившим на путь «умного делания». Аскетический подвиг – это путь к восстановлению человеком своего состояния до падения. Без понимания этого состояния нельзя правильно понять и состояние человека падшего, самой возможности его восстановления.

Человек до падения обладал единством всех душевных и телесных сил, в нем не было внутренней борьбы и разделения, он был «озарен божественным светом», обладал «благодатным чувством истины». Но после падения, в результате злоупотребления свободой, состояние природы человека извратилось, разделение и разложение проникает в его душевную жизнь и во все существо, что, при дальнейшем развитии, неминуемо приводит к смерти. Расстройство внутренних сил и обращение к чувственности привело к «нечувствию» божественного света и всего духовного, к порабощению страстям, греху и дьяволу.

Человек «приложился скотом несмысленным и уподобился им» в своей нравственной жизни. Распадение сознания под действием страстей может привести к безумию. Но Промысл Божий, никогда не оставляющий человека, проявляется в истории и находит своё наивысшее выражение в домостроительстве спасения.

Господом Иисусом Христом подаются в Церкви разнообразные дары (таинства), помогающие и облегчающие каждому человеку совершать своё спасение, но, кроме этого, объективного условия спасения человека, каждый человек должен приложить свой труд, активно участвовать в совершении своего спасения. Само спасение, рассматриваемое как состояние человека, есть его обновление, оздоровление, восстановление от рабства к свободе и от раздробленности к сложности и единству. Такой призыв к внутреннему единству всех душевных сил в любви к Единому Богу заключается в первой и главной заповеди: «Слушай Израиль: Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею». В соответствии с этим и преп. Григорий говорит: «знать Единого Бога». Это направление и цель пути «деятельного восхождения». Начало его есть живая и деятельная вера.

В согласии с прочими отцами преп. Григорий показывает, как от этого начала у крещеного человека развиваются отдельные добродетели: мужество, мудрость, целомудрие, правда. Но всякому деланию добродетели препятствуют страсти, и в каждом человеке начинается духовная брань, или борьба, с «приражениями» страстей. Здесь на всем пути подвижника требуется неослабное внимание: в этой «брани» есть свои состояния и степени - новоначальных, средних и достигших созерцания.

Правда, нужно заметить, что состояние «новоначальных», в понимании преп. Григория Синаита, по сравнению с нашим, очень высокое состояние или степень. Его указания относятся к «безмолвствующим».

В соответствии с различными состояниями, в сочинениях преп. Григория даются более частные указания для каждой «степени» о молитве и псалмопении (это не одно и то же), проверке себя, чтении, посте, ночном делании, плотских и других искушениях. Особое значение имеет постоянное смирение, без него всякое делание потеряет своё значение. В согласии с другими отцами преп. Григорий говорит о разных степенях смирения и всегда подчеркивает его необходимость.

Но еще больше говорит преп. Григорий о значении молитвы. Отдельные его главы, как, впрочем, и у преп. Иоанна Лествичника, являются как бы восторженными гимнами молитве: «молитва у новоначальных есть как бы огонь радости, излучаемый сердцем, а у совершенных, как благовонный свет, действующий на душу». Или ещё: «молитва есть проповедь апостолов, действие веры, лучше же – вера непосредственная, колебимость надеющихся, проявляемая любовь, ангельское движение, сила бесплотных, дело и веселие их, евангелие Божие, извещение сердца… откровение крещения, … обручение Духа, радость Иисусова, веселие души… луч разумного солнца, … Божие явление, занятие монахов, образ жизни безмолвников, признак Ангельского строя жизни. И что говорить много, - молитва есть Бог, производящий все во всех, потому что одно действие Отца, Сына и Св. Духа, совершающего все во Христе Иисусе».[52]

Учение о молитве, под которой преп. Григорий понимал молитву Иисусову, составляет большую часть его сочинений. Он говорит о силе молитвы в борьбе с помыслами, о степенях этой молитвы: устной, умной и сердечной, указывает особые приемы, облегчающие молитвенное внимание и сосредоточение, положение тела, дыхание и другое.

Путь безмолвия труден и болезнен, и сам по себе и по тем препятствиям, которые воздвигают на нем падшие духи. Преп. Григорий подробно говорит об искушениях на этом пути, о необходимости смирения. Этот путь приводит подвижника, преодолевшего все искушения, к достижению созерцания. И здесь подвижника ожидают новые искушения: - враг показывает ложные созерцания, и преп. Григорий указывает признаки истинных и ложных созерцаний. Наконец, подвижник достигает таинственного состояния – «соединения ума и сердца» на молитве. Затем следуют покой, радость, свобода во внутренней жизни и другие высшие состояния, в которых подвижник приближается к состоянию «обожения», как назывались такие состояния у древних Отцов.

В этом состоянии подвижнику доступны такие созерцания и переживания, которых мы не можем понять во всем их значении: созерцание божественного света, в котором подвижник видит всю тварь, «веяние света тонкого и мирного» - ощущение божественной тишины невыразимого мира, «ощущение Бога - Слова». Затем последует мирная кончина – возвращения к Отцу.

Если же такой подвижник по какой-либо причине обращается к людям, то становится «благодатным старцем». Он «божественный философ и ритор», он «вполне подготовлен к проповеди опытного богопознания на пользу своим слушателям. Поэтому часто непосредственное Божие повеление призывает его передавать свои деятельные познание и созерцание другим. После того выходит он из безмолвия сеять на душевных человеческих нивах растворённое солью благодати Божественное слово и совершать подлинно великое священнодействие Евангелия».

Проповедь исихазма преп. Григорием имела большие успехи в Константинополе, Болгарии и прежде всего на Афоне.

3. Добротолюбие.

Прежде чем перейти к рассмотрению движения исихастов и споров, вызванных в Византийской Церкви, следует несколько остановиться на сборнике отеческих писаний, получившем огромное распространение во всей Церкви – Добротолюбие.

Составление этого сборника можно отнести к XVIII в. Сами сочинения, вошедшие в его состав, были известны и имели распространение гораздо раньше, с самого времени их написания. Уже в сочинениях преп. Григория Синаита имеются советы руководствоваться некоторыми из них. В это сборник вошли сочинения, имевшие наибольший авторитет и распространение у исихастов.

В предисловии к Добротолюбию составителя преп. Никодима Агиорита и переводчика преп. схиархимандрита Паисия Величковского определено содержание всего сборника. Это книга о молитве: «о еже ко Господу Иисусу Христу непрестанно молитися … и весь ум во внутреннего человека, обратив, в самой глубине сердца призывати всесвятое имя Господа … От сицеваго духовного и разумного делания и вкупе возможного заповеди исполнения, рождающеюся в сердце теплотою от призывания всесвятого Имени и духовным по оному действом страсти потребляются. Ум же и сердце помалу очищаются и сами собой соединяются». Заканчивается предисловие призывом: «Приидите убо приидите ядите сущий во оной духовной премудрости хлеб и пийте вино, мысленно возвеселяющее. Приидите вси, елицы звания православного причастницы есте, мирстии вкупе и иноцы, сущее внутрь вас царствие Божие и на селе сердца сокровенное сокровище обрести тщащися, еже есть сладкий Иисус Христос».

Интересен состав Добротолюбия: это избранные сочинения отцов разных веков, от 4-го до 14-го, живших в разных центрах православного подвижничества и объединенных одним направлением, одним духовным опытом.

Египетские отцы: Антоний Великий, Марк Подвижник, Евагрий Понтийский, Исаия Отшельник, к ним следует отнести преп. Кассиана, получившего монашеское обучение у египетских отцов. Отцы Синайского монастыря: Исихий (Синайский, а не Иерусалимский, как ошибочно указывается), Нил и Филофей Синайские. Сирийские отцы: Петр Дамаскин и Феодор Эдесский. Византийские (греческие) отцы: Диадох Фотикийский, Симеон Новый Богослов, Никита Стифат, преп. Григорий Синаит и его ученики Каллист и Игнатий Ксанфопулы, Каллист Катафигиот, Никифор «уединенный», Феолипт Филадельфийский. Сведения о двух авторах – Илие Экдике и Иоанне Карпафийском не имеется, хотя они, несомненно, принадлежали греческой церкви.

В славянское Добротолюбие не вошли имеющиеся в греческом отделении сочинения о молитве св. Григория Паламы и Симеона Солунского.

В конце прошлого века свят. Феофан издал русский перевод Добротолюбия в пяти томах. Но этот перевод имеет значительные отличия от греческого текста и славянского перевода Паисия Величковского. Переводчик прежде всего очень увеличил самый состав сборника, дополнив его отдельными святоотеческими сочинениями по своему выбору, исключив другие. Кроме того, самый перевод оказался недостаточно точным, это скорее свободный пересказ, чем перевод. При чтении его нет уверенности в том, что отдельные мысли и выражения принадлежат автору, а не переводчику. Но все это, конечно, не может умалить значения этой книги, т.к. сам переводчик был настоящим православным подвижником.

4. Споры о природе Фаворского света. Св. Григорий Палама и Константинопольские соборы XIV в.

Подвижники, достигшие высших степеней внутренней жизни, созерцают «неизреченный свет», ощущают «веяние света тонкого и мирного», всю тварь «видят световидной» и т.д. Подобные явления света описывались и другими, более древними подвижниками (преп. Симеон Новый Богослов (+1022), Макарий Великий и др.), но в рассматриваемый период вопрос о природе этого света явился предметом глубочайших богословских исследований и определений нескольких Соборов Византийской Церкви.

Отдельные подвижники употребляли во время молитвы некоторые «внешние» приёмы, помогающие сосредоточению внимания: сидение на низкой скамейке с опущенной головой, регулирование дыхания, сосредоточение внимания в области сердца. Но, не понимая внешнего отношения этих приемов к молитве, отождествляя их с самим подвигом, отдельные исследователи давали описание подвижничества исихастов, граничащее с карикатурой: «Затворившись в келье и затаив дыхание, устремив взор или даже на собственный пуп, молчальник исихаст должен был повторять про себя – Господи помилуй, пока не почувствует бесконечное наслаждение».

В 30 гг. 14-го века из Италии в Византию явился Калабрийский монах Варлаам, с именем которого связано происхождение исихатских споров.

Это был ученый гуманист, несмотря на греческое происхождение, получивший западное образование, усвоивший западное схоластическое богословие и высоко ценивший философию Аристотеля, широко распространенную в это время на Западе. «Будучи силен во внешней мудрости, - характеризует его акад. Успенский, он полагал в ней чистоту души и утверждал, что без неё трудно, даже невозможно соединиться с Богом». Несколько проще характеризует его патриарх Филофей: «Мирскою радостию надмеваяся и в суете своих помышлений мняй вся ведети».[53]

После пребывания в Константинополе, Варлаам прибыл в Фессалонику. Здесь в городе, ближайшем к Афону, Варлаам мог слышать о подвижничестве исихастов. Удостоверившись сведениями, полученными от одного невежественного монаха, или сознательно исказив описание этого подвига, Варлаам «похулил» афонских старцев, искажая и осмеивая их подвиг. Созерцание света, как и самый «свет, воссиявший на Фаворе», Варлаам назвал призрачным и т.д.

Все это вызвало большое смущение и споры.

Против Варлаама защитником афонских отцов и созерцательного направления восточного подвижничества, «защитником света» выступил св. Григорий Палама, впоследствии архиепископ Фессалоникийский.

Св. Григорий Палама был сыном крупного Византийского чиновника – «министра двора». Родился он около 1296 г. Получил прекрасное светское образование под руководством лучших учителей Константинополя, а духовное у Феолипта митрополита Филадельфийского, слово которого о молитве вошло впоследствии в состав Добротолюбия. Вся семья отличалась глубоким благочестием: все члены этой семьи впоследствии приняли монашество.

Сам Григорий в 1316 году удалился на Афон, здесь он пользовался наставлением старцев Никодима и Никифора, слово последнего также вошло потом в состав Добротолюбия. Можно заключить, что особое влияние на св. Григория оказало учение преп. Григория Синаита. Нет сведений, позволяющих утверждать, что Палама был непосредственным учеником преп. Григория, но общность богословских воззрений и одинаковое понимание подвижничества дают возможность заключить о непосредственной преемственности учения одного Григория от другого.

На Афоне св. Григорий был посвящен в сан иеромонаха, затем для поправления здоровья перешел в Фессалонику, основал здесь школу и был ее руководителем.

Св. Григорий был не менее осведомлен в «светской мудрости», но имел еще подвижнический опыт и лучше знал восточное богословие, основанное на святоотеческой традиции.

Академик Ф. И. Успенский полагает, что в основе спора было различие двух направлений античной философии – платонизма и аристотелизма. Но в действительности основы разногласий нельзя сводить к различию философских направлений: - это было своеобразное столкновение святоотеческой традиции и философии Аристотеля, западной схоластики и восточной мистики, рационализма и духовного опыта.

Противники, как это было в обычаи того времени, выступили с взаимными обвинениями. Варлаам обвинял исихастов в мессалианстве и прочих ересях; св. Григорий был скромнее и указывал на неосведомленность Варлаама и его латинский образ мыслей.

В диспуте, состоявшемся в 1338г., св. Григорий был признан победителем, Варлаам не удовлетворился этим и перенес дело в Константинополь. Таким образом, вопрос о молитвенном подвиге исихастов и о природе Фаворского света явился предметом рассмотрения ряда соборов XIV-го века.

Рассмотрение этого внутреннего вопроса церковной жизни осложнилось посторонними влияниями, так как в этот период в Византии имели место гражданские войны между императорами из дома Палеологов и соправителем Иоанном Кантакузеном, о которых упоминалось раньше. Борющиеся партии поддерживали разные церковные направления.

В 1341 году состоялся первый собор или, может быть, даже отдельные соборы имели место в июне и в августе, при патриархе Иоанне Калекасе. Учение св. Григория и представленный им особый свиток, излагающий учение афонских монахов – были признаны православными. Варлааму было предложено покаяться, не писать и не говорить о своих богохульствах. В противном случаи он подлежит отлучению. Но он удалился в Италию, где открыто перешел в латинство и был поставлен католическим епископом. Его взгляды поддерживали впоследствии в Византии Григорий Акиндин и Никифор Григора.

В 1345 году, может быть, под влиянием Палеологов, так как их противник Иоанн Кантакузин придерживался взглядов Паламы, патриарх Иоанн осудил Паламу и, принуждая его отречься от своих взглядов, заключил в тюрьму.

В 1347 году был созван новый собор, патриарх Иоанн Колекас был низложен. Григорий Акиндин осужден, св. Григорий был признан «твердейшим поборником благочестия» и поставлен митрополитом Солунским. Но этот собор, как и собор 1341 г., не оставил догматического определения. Такое определение было составлено только на соборе 1351 года при патриархе Каллисте Ксанфопуло, ученике преп. Григория Синаита.

На пяти заседаниях собора были вновь рассмотрены спорные положения и зачитано исповедание св. Григория Паламы. Он представил свои объяснения на возражения, сделанные ему сторонниками Варлаама и Акиндина, приведя в подтверждение составленного им исповедания цитаты из отеческих творений и актов 6-го Вселенского Собора.

В заключение Собор низложил двух упорствующих епископов и вынес определенное вполне согласное с исповеданием св. Григория: 1.

О различии между Божественной Сущностью, совершенно непостижимой и несообщимой, и энергиями, отчасти постигаемыми и сообщаемыми. 2.

О том, что Божественные энергии не созданы. 3.

О том, что в Боге нет никакой сложности. 4.

О том, что Божественные энергии могут называться Божеством. 5.

О том, что Бог по Своей Сущности выше того, что созерцается относительно Его энергий. 6.

О том, что в Божестве Сущность и Энергии неслиянны и нераздельны. 7.

Свет Преображения – свет несозданный, не есть Сущность, но Божественная энергия.

Это последнее положение выражено в тропаре праздника Преображения: - «да воссияет и нам грешным свет Твой присносущный» … В 1352 г., на новом Соборе, приведенные положения были изложены подробнее и включены в Синодик, в котором провозглашается анафема Варлааму и Акиндину и вечная память св. Григорию Паламе.

В 1368 году, уже после смерти св. Григория, были осуждены ученики Акиндина.

Св. Григорий не мог сразу занять свой престол в Фессалонике из-за гражданских волнений, по дороге туда в 1353-1355 гг. находился в плену у пиратов и только после выкупа прибыл в Фессалоник. Он скончался 14 ноября 1359 года, его последними словами были: «в горняя, к свету!».

5. Сочинения и учение св. Григория Паламы.

После св. Григория осталось много сочинений, до настоящего времени полностью неизданных, хотя ряд новых публикаций имел место ко времени шестисотлетия после его смерти. Изданы: Исповедание св. Григория, Проповеди (Гомилии), несколько трактатов и диалогов по спорным вопросам. «Триады в защиту исихастов», 150 естественных и богословских глав (имеются в Добротолюбии), отдельные послания (к Ксении) и первое сочинение св. Григория – «Житие преп. Петра Афонского», как первого по времени афонского исихаста.

Св. Григорий по поводу формулированного им различия Божественной Сущности и энергий говорил, что только необходимость защитить православное учение от «дерзости еретиков» заставляет его касаться столь высоких предметов богословия. Учение св. Григория не отличается от святоотеческих воззрений.

Вместе с отцами св. Григорий утверждает непостижимость Существа Божия и недоступность Его человеческому познанию. Но в то же самое время самая религия, как живая связь или общение с Богом, существует.

Получается известная антиномия, и св. Григорию предстояло богословски показать, как возможно религиозное общение с Богом (духовный опыт подвижников), если Бог непознаваем и непостижим по Своей Сущности.

Помимо утверждения общего православным отцам, о значении аскетического подвига и очищении сердца, св. Григорий много говорит об особом положении человека в мире. Образ Божий, находящийся не только в душе, но и в теле человека, так как человек не одна душа и не одно тело. Соединение их делает человека способным к принятию божественных откровений. Особым молитвенным подвигом, здесь учение св. Григория сходно с учением преп. Григория Синаита и других исихастов, подвижник приготовляет себя к состоянию созерцания.

Наконец, в Самом Боге существует неизреченно различие между Его Сущностью, совершенно недоступной познанию и несообщимой, и неслиянно и нераздельно соединенными с Ней божественными энергиями.

Энергии или действия, силы всегда присущи Божеству. Чрез них Бог действует в мире, они нетварны, потому что они в Боге, и вечны, т. к., в противном случае, Божество во времени могло бы получать какие-либо приращения и прибавления. Они сообщимы, потому, что они отличны от Сущности и чрез них возможно действительное общение с Богом. Ведь само познание Бога достигается, по мысли Отцов, через божественные действия (греч. – энергии) в мире.

«Благодать есть божественная неизреченная энергия, совершающая соединение души и Бога». Свет Божества, воссиявший на Фаворе, есть также несозданная божественная энергия, но не Существа Божия.

Учение св. Григория имело большое влияние на развитие православного богословия и выявило существенное отличие восточного богословия от западного.

Православная Церковь, как известно, второе воскресение Великого поста посвятила памяти св. Григория, как исповедника, «благочестия учителя и чистоты».

Духовное просвещение, богословская наука и искусство в век Палеологов.

Последние века существования Византийской империи были временем ее глубокого экономического и политического упадка. Между тем гибнущее государство, особенно Константинополь, по-прежнему являлось центром высокой образованности и духовно-литературной деятельности. Как и в лучшие былые времена империи, константинопольские школы процветали. Философы, риторы и филологи усердно изучали лучшие образцы античной древности и собирали вокруг своих кафедр восторженную толпу слушателей и учеников.

Повышенно напряженная церковная жизнь, богословские споры по вопросу об унии, а также исихастские споры оставили заметные следы в области богословской литературы догматического и полемического характера. Эпоха выдвинула ряд историков, отразивших в своих трудах последние судьбы империи.

Династия Палеологов, как и династия Комнинов, стремилась придать Константинополю значение культурного центра, и потому оказывали покровительство образованию и ученым. Уже первый из Палеологов – Михаил VIII открыл несколько школ – школу грамматики, школу словесных наук. Среди школьных наставников были такие ученые люди, как Никифор Григора, ученый грек из Калабрии Варлаам и самый последний перед падением Византии – Геннадий Схоларий.

Вопрос об унии вызывал оживленную догматико-полемическую литературу, которая дала ряд представителей как среди сторонников, так и среди противников унии. К наиболее выдающимся сторонникам унии можно отнести трех писателей и практических деятелей в этом смысле: Иоанна Векка (кон. XIII в.), Димитрия Кидона (XIV в.) и знаменитого деятеля XV века Виссариона Никейского.

1. Иоанн Векк.

Источники характеризуют Иоанна Векка как человека выдающегося по уму и образованию. Первоначально он был противником унии, но потом стал на сторону учения об «икономии» и сделался ревностным проводником униональной политики Михаила VIII Палеолога.

Его сочинения: «О единении и мире церквей древнего и нового Рима», в котором он защищает латинский догмат. « Об исхождении Св. Духа» – написано в том же духе.

Имеется и ряд других сочинений. Все они послужили источником для позднейших приверженцев унии.

2. Димитрий Кидон

жил в XIV в. и также принадлежал к числу талантливых богословов и риторов своего времени. Им написано слово «Об исхождении Св. Духа» и др., построенные на латинских источниках.

3. Виссарион Никейский,

участник Флорентийского собора 1437-1439 гг. и позднее кардинал Римской Церкви, занимает особое место среди образованных людей своего времени. Кроме многочисленных произведений богословского характера, посвященных защите унии («Догматическая речь» и др.), он оставил несколько сочинений по переводу классических авторов – Демосфена, Аристотеля («Метафизика») и др.

Противники унии также выдвинули из себя ряд крупных писателей и деятелей.

4. Георгий Кипрский,

бывший патриархом при Андронике Старшем, выступал против Иоанна Векка. Он оставил несколько сочинений по вопросу «Об исхождении Св. Духа». Его сочинение «Автобиография»[54]
послужила источником, свидетельствующим о науке и просвещении в Никейский период.

5. Митрополит Марк Ефесский

- защитник Православия на Флорентийском соборе. Автор ряда полемических сочинений против Виссариона Никейского, которые характеризуют его, как одного из выразителей национального греческого взгляда на унию.

6. Геннадий Схоларий

– последний полемист византийской церкви и первый Константинопольский патриарх под турецким владычеством, известен своими трудами в защиту Православия против латинского натиска. Исихастское движение, захватившее церковную жизнь Византии XIV в., также выдвинуло ряд писателей с той и другой стороны.

Выдающимися сторонниками исихастского учения были св. Григорий Синаит и св. Григорий Палама, противниками его были Варлаам и Никифор Григора. В XIV в. в защиту того же учения выступил один из самых выдающихся мистиков восточной Церкви – Николай Кавасила.

7. Николай Кавасила

принадлежит к числу греческих писателей, еще очень мало исследованных в науке. Главное значение имеет его сочинение «Жизнь во Христе», переведенное на русский язык под заглавием «Семь слов о жизни во Христе».[55]
Сочинение отличается поразительной свежестью и редкой глубиною мысли. Оно совершенно чуждо компилятивности, которая отличала литературу поздней Византии.

Эпоха Палеолога дала группу интересных и выдающихся историков.

Историки:

Пахимер
- автор исторического труда - «История о Михаиле (1261-1281) и Андронике (1281-1332) Палеологах» с 1261 г. по 1308 г.

В начале XIV в. Никифор Каллист
составил «Церковную историю», события от Рождества Христова до начала XII в. Он принадлежит к числу просвещенных богословов своего времени, и его труд по полноте и стройности изложения представляет большой интерес. Кроме «Церковной истории», он составил еще два каталога: византийских императоров и византийских патриархов, от начала и до своего времени.

Никифор Григора
- составитель трудов почти во всех областях византийской науки. Наибольший интерес представляет его труд «Римская история» в 37 книгах, охватывающая события с 1204 по 1359г. Принимая деятельное участие в исихатских спорах, против паламитов, он свои религиозные симпатии перенес и в свою историю.

Много важного материала для смутной истории Балканского полуострова в XIV в. дают «Мемуары» Иоанна Кантакузина
.

Событие 1453 г., поразившее умы современников, создало большую историческую литературу, которая представлена четырьмя историками: Георгием Франдзи, Михаилом Дукой, Лаоником
и Михаилом Критовулом
. Труды этих четырех историков, будучи источниками о падения Константинополя, являются источниками для эпохи Палеологов вообще.

Георгий Франдзи
– близкий друг и советник последнего императора Константина написал «Хронику», где описывает события с 1258 по 1476 гг. Ненависть к туркам, верность Православию и проходящее через всю книгу восхваление Палеологов являются отличительными чертами «Хроники» Георгия Франдзи.

Михаил Дука
– грек из Малой Азии - был сторонником унии, в которой видел единственное спасение. Поэтому события описаны им в духе, благоприятном западу.

Третий современник этой эпохи грек Михаил Критовул
, перешедший на сторону турок, посвятил свой исторический труд Мухаммеду и изложил последние судьбы Византии уже с точки зрения поданного нового османского государства.

Четвертый греческий историк конца Византии – Лаоник Халкокондил
, родом армянин, написал сочинение «Турецкая история». В своем сочинении он стремился дать картину развития турецкого государства, поэтому в центре изложения у него стоит уже не Византия, а турецкое государство.

Константин Армеопопуло
– фессалоникийский юрист XIV в. - составил большой сборник, под названием «Шестикнижия». Сборник содержит действовавшее в средневековой Византии гражданское и уголовное право. Этот крупный юридический памятник, имевший значение в Греции, сохранял значение правового источника до первой мировой войны, пользовался большим вниманием и на Западе.

С большим прилежанием занимались византийцы в рассматриваемое время философией, медициной, астрономией и поэзией, черпая материал не только из эллинской древности, но и из сочинений персидских и арабских авторов.

Если эпоха Палеологов в разнообразных отраслях литературы, несмотря на весь трагизм внешнего положения империи, характеризуется кипучей и плодотворной деятельностью, то не меньший подъем можно наблюдать в данное время в Византии и в сфере искусства. Были построены великолепные церкви в Пелопоннесе, на Афоне и в Македонии, от этой эпохи дошло много икон и рукописей с миниатюрами. Знаменитая Мадридская рукопись XIX в. византийского хрониста Скилицы содержит до 600 любопытнейших миниатюр, среди которых около 20 миниатюр относится к русской истории, иллюстрирующих прием русской великой княгини Ольги в Византии, войны греков с русскими, походы Святослава, переговоры с князем Владимиром и др.

Но этому необычайному подъему своих культурных сил, которые проявила Византия в период своего заката в середине XV в., турецкий разгром положил конец.

Константин
XI
. Осада и взятие Константинополя турками.

Территория, признававшая власть последнего византийского императора, ограничивалась Константинополем с его ближайшими окрестностями во Фракии и большею частью лежавшего в стороне от столицы Пелопоннеса или Мореи, где правили братья императора.

Сильным врагом Константина был молодой, двадцатиоднолетний султан Мухаммед II, соединяющий в своей натуре, наряду с грубыми порывами суровой жестокости жажды крови и низменными пороками, склонность к науке и образованию, энергию, военный, государственный и организаторский таланты. Византийский источник сообщает нам, что он занимался с увлечением науками, особенно астрологией, читал рассказы о подвигах и деяниях Александра Македонского, Юлия Цезаря и константинопольских государей, говорил, кроме турецкого, на пяти языках, может быть, и по-славянски. Восточные источники восхваляют его религиозность, правосудие, милосердие и покровительство ученым и поэтам. Историческая наука XIX - XX веков разноречиво оценивает Мухаммеда II, начиная от почти полного отрицания в нем каких-либо положительных сторон и кончая признанием в нем необыкновенной, чуть ли не гениальной личности. «Ночью и днем, ложась спать и вставая, в своем дворце и вне его всю свою заботу полагал на то, какими военными действиями и средствами овладеть Константинополем», в бессонные ночи на бумаге чертил план города и городских укреплений, намечая те места, откуда легче будет взять город.

Мухаммед на север от города, на европейском берегу Босфора, в самом узком месте, построил укрепление с башнями, величественные останки которого видны еще и теперь (Румели-Хисар); поставленные там пушки выбрасывали громадные для того времени каменные ядра.

Возведенное укрепление прекратило сообщение столицы с севером и с портами Черного моря, так как все иностранные суда, входившие с Босфора и выходившие из него, перехватывались турками, из-за чего Константинополь, в случае осады, лишался подвоза хлеба, шедшего из черноморских портов. Для турок это было тем более легко сделать, что против европейского укрепления возвышались на азиатском берегу Босфора укрепления, построенные еще в конце XIV в. султаном Баязидом (Анатоли-Хиссар). Затем султан сделал опустошительное нападение на греческие владения в Морее (Пелопоннесе), чтобы этим самым лишить морейского деспота возможности прийти на помощь Константинополю. После подготовительных мер Мухаммед приступил к осаде великого города.

Император приказал из окрестностей столицы свезти в город возможные запасы хлеба и сделать некоторые исправления в городских стенах. Греческий гарнизон города не превышал нескольких тысяч. Ввиду приближения смертельной опасности Константин обратился за помощью к Западу. Но вместо военной помощи в Константинополь прибыл римский кардинал, грек по происхождению, Исидор, бывший московский митрополит и участник Флорентийского собора. В ознаменование восстановленного мира между восточною и западною церквами он отслужил униатскую обедню в храме св. Софии, что вызвало сильнейшее возбуждение среди городского населения. Тогда один из виднейших византийских сановников Лука Нотара произнес знаменитые слова: «Лучше видеть в городе власть турецкого тюрбана, чем латинские тиары».

В защите столицы участвовали венецианцы и генуэзцы. Особенно большие надежды возлагались на прибывшего с двумя большими судами с о. Хиоса начальника генуэзского испытанного в боях отряда Джовании Джустиниани. Доступ в Золотой Рог был прегражден, что уже не раз случалось в опасные минуты прежнего времени, массивною железною цепью.

Военные силы Мухаммеда, сухопутные и морские, в состав которых входили, кроме турок, представители разнообразных покоренных ими народов, в том числе и славян, бесконечно превосходил скромное число защитников Константинополя из греков и латинян, преимущественно итальянцев.

Факт осады и взятие турками «богохранимого» Константинополя оставил глубокий след в источниках, которые на разных языках с разнообразных точек зрения описывают последние моменты Византийского государства и позволяют нам иногда буквально по дням и часам следить за развитием последнего акта захватывающей исторической драмы.

Дошедшие до нас источники написаны на греческом, латинском, итальянском, славянском и турецком языках. Главнейшие греческие источники различно относятся к событию. Участник осады, близкий друг последнего императора, известный дипломат, занимавший высокие посты в государстве, Георгий Франдизи, охваченный любовью к своему императору - герою и вообще к дому Палеологов и будучи противником унии, описал последние времена Византии с целью восстановить честь побежденного Константина, поруганной родины и оскорбленного греческого православия. Другой современник эпохи грек Критовул, перешедший на сторону турок и пожелавший доказать свою преданность Мухаммеду II, посвятил свою, написанную императору царю царей Мехемету, где он излагает последние судьбы Византии уже с точки зрения подданного нового османского государства, хотя, к его чести, и не подвергает нападкам своих соотечественников. Грек из Малой Азии Дука, будучи сторонником унии, в которой он видел единственное спасение, писал с точки зрения благоприятной Западу, выставляя в критический момент заслуги и достоинства генуэзского вождя Джустиниани и умаляя роль Константина, но вместе с тем продолжая любить и жалеть греков. Четвертый греческий историк последнего периода Византии, единственный афинянин, которого знает вообще византийская литература, Лаоник Халкокондил (или Халкондил), ставивший в центре своего изложения уже не Византию, а турецкое государство, задался темой изобразить «необыкновенное развитие мощи молодого османского государства, возникавшего на развалинах греческих, франкских и славянских держав», почему сочинение Лаоника, не бывшего к тому же очевидцем последних дней Константинополя, имеет для осады и взятия его турками, среди других источников, второстепенное значение. Из наиболее ценных источников, написанных на латинском языке, авторы которых пережили в Константинополе все время осады, можно назвать воззвание «во всем верным Христу» с трудом избегнувшего турецкого плена известного уже нам кардинала Исидора, умолявшее всех христиан подняться на защиту гибнувшей христианской веры; затем донесение папе архиепископа Хиосского, также спасшегося от пленения турками и видевшего в постигшем Византию великом бедствии кару за отступление греков от заветов католической церкви.

На древнерусском языке написана важная для нашего вопроса историческая повесть о взятии Царьграда «о сем великом и страшном деле», «многогрешным и беззаконным Нестером Искиндером (Искандером)[56]
, почти, наверное, русским по происхождению, бывшим в войске султана, правдиво и, по возможности, ежедневно описывавшего действия турок после падения города. О падении Константинополя рассказано также в русских хронографах и летописях. Наконец, существуют и турецкие источники, оценивающие великое событие с точки зрения торжествующего, победоносного ислама и его блестящего представителя Мухаммеда II Завоевателя, а иногда представляющие собою собрание турецких народных легенд о Константине и Босфоре. Из только что сделанного перечня главных источников видно, каким богатым и разнообразным материалом мы обладаем для изучения вопроса об осаде и взятии турками Константинополя.

В начале апреля 1453 г. началась осада великого города. Успеху последней помогали не только несравненно более крупные военные силы турок. Мухаммед II был первым государем в истории, который имел в своем распоряжении настоящий артиллерийский полк. Усовершенствованные, гигантских для своего времени размеров, бронзовые турецкие пушки выбрасывали на далекое расстояние гигантские каменные ядра, против сокрушительных ударов которых не могли устоять вековые константинопольские стены. Отмеченная выше русская повесть о Царьграде замечает, что «окаянный Махмет» прикатил к городским стенам «пушки и пищали и туры и лестницы и грады деревянные и ины козни стенобитные».[57]

Современный осаде греческий историк (Критовул) прекрасно уже понимал всю решающую силу артиллерии, когда писал, что все сделанные турками подкопы под стены и подземные ходы «оказались излишними и только вызвали бесполезные расходы, так как пушки решили все». 20 апреля произошло единственное, можно сказать, счастливое для христиан событие за все время осады: в этот день прибывшие на помощь к Константинополю четыре генуэзских судна разбили во много раз превосходящий их силы турецкий флот. 22 апреля город во главе с императором был поражен необычайным и устрашающим зрелищем: турецкие суда находились в верхней части Золотого Рога. В ночь на это число султану удалось переправить по суше, минуя железную цепь, корабли из Босфора в Золотой Рог. Для этого был специально устроен в долине между возвышенностей деревянный помост, по которому суда на поставленных под ним колесах и были перетащены при помощи большого числа находившихся в распоряжении султана, по выражению Барбаро, «каналий». Находившийся в Золотом Роге за цепью греко-итальянский флот оказался после этого между двух огней. Положение города стало критическим. План осажденного гарнизона сжечь ночью турецкие суда в Золотом Роге был изменнически открыт султану и предупрежден последним.

Жестокая бомбардировка города, не прекращавшаяся в течение нескольких недель, довела до последней степени изнурения городское население, которое в лице мужчин, женщин, детей, священников, монахов, монахинь должно было дни и ночи под градом ядер заделывать многочисленные стенные бреши. Осада длилась 50 дней. Дошедшая до султана весть, специально для этого придуманная, о возможности прибытия на помощь городу христианского флота, побудила его поспешить с решительным штурмом Константинополя. Критовул, подражая знаменитым речам в истории Фукидида, влагает в уста Мухаммеда длинную, обращенную к войскам с призывом к храбрости и стойкости речь, в которой, между прочим, султан будто бы возглашал, что «для успешной войны есть 3 условия: желать победы, стыдиться позора поражения и повиноваться вождям». Штурм был назначен в ночь с 28 на 29 мая.

По распоряжению императора крестные ходы в сопровождении громадной толпы народа певшей «Господи, помилуй» обходили городские стены. Люди ободряли друг друга, чтобы в последний час битвы оказать храброе сопротивление врагу. В своей, сообщаемой нам греческим источником Франдзи, длинной речи Константин, побуждая жителей к храброй защите, ясно понимал предрешенную гибель, когда говорил, что турки «опираются на орудия, конницу, пешее войско и численное превосходство, мы же полагаемся на имя Господа нашего Бога и Спасителя, и, во-вторых, на наши руки и силу, которую даровало нам Божественное могущество». В то же самое время в конце речи Константин произнес такие слова: «убеждаю и прошу вашу любовь, чтобы вы оказывали соответствующий почет и подчинение вашим вождям, каждый согласно своему чину, отряду и службе. Знайте же следующее: если вы искренно будете соблюдать все то, что я вам показал, то с помощью Божией, я надеюсь, что мы избавимся от ниспосланной Богом справедливой кары». В тот же день вечером в св. Софии было совершено богослужение, последняя христианская служба в знаменитом храме, во время которой император и многочисленная толпа молящихся приобщились Святых Таин, после чего император возвратился во дворец.

Новый штурм начался во вторник между часом и двумя ночи с 28 на 29 мая. По данному знаку город был атакован сразу с трёх сторон. Две атаки были отбиты. Наконец, Мухаммед организовал с всею тщательностью третью, последнюю атаку. Особенно яростно нападали турки со стороны ворот св. Романа, где было замечено присутствие императора и окружавших его бойцов. К довершению всего, один из самых главных защитников города – генуэзец Джустиниани, будучи тяжело ранен, должен был покинуть ряды войска; его с трудом принесли на корабль, которому удалось уйти на остров Хиос, где раненый вскоре же и умер. Удаление Джустиниани было непоправимой потерей для осаждённых. В стенах открывались всё новые и новые бреши. Император геройски сражался как простой воин и пал в битве. Точных известий о смерти Византийского императора нет, так как ни один из историков осады при нём не присутствовал; по этому весьма скоро смерть его сделалась предметом легенды, затмившей сам исторический факт.

После смерти Константина турки ринулись в город, производя ужасные опустошения. Большая толпа греков искала спасение в Св. Софии, думая, что там они будут в безопасности. Турки, взломав входные двери, ворвались в храм, избивая и оскорбляя укрывавшихся там греков, без различия пола и возраста. В день взятия города или на следующий день, султан, торжественно вступив в завоёванный Константинополь, проследовал в храм Св. Софии и совершил в нём мусульманскую молитву. Св. София превратилась в мусульманскую мечеть. После этого Мухаммед расположился во Влахернском дворце – резиденции Византийских Василевсов.

Грабёж города, как и обещал солдатам Мухаммед, продолжался три дня и три ночи. Население подверглось жестокому избиению. Храмы во главе со Св. Софией и монастыри со всеми их богатствами были обобраны и осквернены; частное имущество расхищено. В эти роковые дни погибло неисчислимое количество культурного материала. Книги сжигались, разрывались и растаптывались или за бесценок продавались. Громадное количество книг, нагруженное на телеги, было рассеяно по западным и восточным областям. За одну золотую монету продавали десятки книг, сочинения Аристотеля, Платона, книги богословского содержания и всякие другие; с роскошно украшенных Евангелий срывали золото и серебро, а сами Евангелия или продавали, или бросали; все иконы сжигались, и на этом огне варили турки мясо и ели. Тем не менее некоторые ученые, например, Ф.И. Успенский, признают, что турки в 1453 г. поступили с большой мягкостью и гуманностью, чем крестоносцы, взявшие Константинополь в 1204 г.1

Народное христианское предание рассказывает, что в момент появления турок в храме св. Софии шла литургия, когда священник со Св. Дарами в руках увидел ворвавшихся мусульман, он вошел в раскрывшуюся перед ним стену алтаря и исчез; когда Константинополь снова перейдет в руки христиан, священник снова выйдет из стены и будет продолжать служить литургию.

Через 2 дня после падения Константинополя в Эгейское море прибыл на помощь западный флот; узнав печальную весть, он немедленно удалился обратно.

Через 5 лет в 1458 г. Мухаммед завоевал у франков Афины; вскоре ему подчинилась вся Греция с Пелопоннесом. Античный Парфенон, где в средние века находилась церковь Богоматери, был обращен в мечеть. Еще через 3 года в 1461 г. в руки турок перешел Трапезунд, столица самостоятельной империи. В это же время они овладели и остатками эпирского деспота.

Византийская православная империя прекратила свое существование, и на ее месте обосновалась и разрослась Оттоманская (Османская) мусульманская империя, перенесшая столицу из Адрианополя на берега Босфора в Константинополь, называемый по-турецки Истамбул (Стамбул)[58]
.

Падение Константинополя произвело страшное впечатление на Западную Европу, которая прежде всего была охвачена страхом пред дальнейшими успехами турок; конечно, гибель одного из самых главных центров христианства, хотя бы с точки зрения католической Церкви и схизматического, также возбуждала негодование, ужас и рвение поправить дело со стороны верующих сынов Запада. Папы, государи, епископы, князья и рыцари оставили много посланий и писем, рисующих ужас создавшегося положения и призывающих к крестоносной борьбе с победоносным исламом и его представителем Мухаммедом II, этим «предвестником антихриста и вторым Сеннахерибом». Во многих письмах оплакивается гибель Константинополя как центра культуры.

Но ни воззвания пап и государей, ни возвышенные порывы отдельных лиц и групп, ни сознание общей опасности перед османскою угрозою не могли сплотить разъединенную Западную Европу на борьбу с исламом. Турки продолжали двигаться дальше и в конце XVII в. угрожали уже Вене. Это был момент наивысшего могущества Османской державы. Константинополь, как известно, до сих пор находится во власти турок.

[1]
Всемирная история в 10 тт. АН СССР. Гос. Полит. Издат. М., 1955 г. Т. I, стр. 661.

[2]
Великий канон св. Андрея Критского.

[3]
Данное деление истории Византийской империи нельзя считать безупречным. В настоящее время более удобной периодизацией можно признать деление по династиям.

[4]
См. Ш. Диль. Основные проблемы Византийской истории. М., 1947 г. Гос. изд. иностр. литерат., стр. 6.

[5]
В.Г. Васильевский. Труды в 3-х томах. СПб. 1908-1915 гг.

[6]
Ф.И. Успенский. История Византийской Империи. III том. М. Л., 1948.

[7]
Ф.И. Успенский. История Византийской Империи. М., Мысль, 1996-97.

[8]
Император Юстиниан и императрица Феодора причислены Церковью к лику святых. Их память совершается 14 (27) ноября в день заговенья на Рождественский пост.

[9]
Ш. Диль. История Византийской Империи. Издательство Иностранной Литературы. 1948 г., стр. 29.

[10]
Проф. В.В. Болотов. Лекции по истории древней Церкви. Т. IV. СПб., 1913, стр. 386.

[11]
Проф. В.В. Болотов. Лекции по истории древней Церкви. Т. IV. СПб., 1913. стр. 423.

[12]
Прокопий из Кесарии. Война с готами. Перевод с греч. С.П. Кондратьева, Изд. Акад. наук СССР. 1950 г.

[13]
В 614 г. персидский царь Хозрой, во время войны с императором Фокой, овладел Иерусалимом. Крест Господень был взят и находился в плену до 628 г., когда он был возвращен преемником Хозроя Сироэсом по заключении мира с императором Ираклием. Император встретил св. Крест в Иерусалиме и, по совету патриарха Зосимы, в смиренной одежде и босой внес его в храм. Это было 14 сентября.

[14]
Гурии - черноокие, мифические девы мусульманского рая.

[15]
Проф. В. В. Болотов. Там же. Т. IV, 442.

[16]
Цит. по: проф. В.В. Болотов. Там же. Т. IV, 475.

[17]
Проф. В. В. Болотов. Там же. Т. IV, 498.

[18]
См.: Левченко. История Византии. М.-Л., 1940, стр. 130-131.

[19]
Например, Георгий Амартол, Феофан Исповедник, патр. Никифор и др.

[20]
Проф. В. В. Болотов. Там же. Т. IV, стр. 506.

[21]
Там же, стр. 510.

[22]
Б.М. Мелиоранский. «Философские стороны иконоборчества». // «Церковный голос». 1907, № 20-23. О нем см.: Е. Карманов «Памяти Церковного историка проф. Б.М. Мелиоранского». // Журнал Московской Патриархии. 1961 г. № 12, стр. 61-68.

[23]
Сборник, содержащий законы, касающиеся семейных, гражданских и уголовных дел.

[24]
См.: А. Лавров. Очерки истории христианской церкви. Ярославль. 1885 г. Изд. III-е., стр. 179-181.

[25]
Артабазд, опираясь на партию иконопочитателей, в 742 г. объявил себя императором, но Константин Копроним низверг его и ослепил.

[26]
М.Б. Левченко. История Византии. М., 1940 г.

[27]
См.: проф. И. Андреев. Герман и Тарасий, патр. Константинопольские. Серг. Посад, 1907 г., стр. 79.

[28]
Проф.И.П. Иванов. Конспект Лекций по Византологии, машинопись, стр. 62.

[29]
М. В. Левченко. История Византии. М. Л., 1940 г., стр. 134.

[30]
Цит. по: А.И. Иванов. Конспект., стр. 95.

[31]
Византийское правительство понимало, что в мелком крестьянском хозяйстве (стратиотах) оно имеет свою опору как в налогоплательщиках и как в резерве военной силы.

[32]
Знаменитый философ, математик и врач.

1
См.: Ф.И. Успенский. История Византийской империи. т.2, 1 пол., Л., 1927 г., стр. 379.

[33]
См.: Ф. И. Успенский. История Византии, т. 2, стр. 454.

[34]
Правила этого собора вошли в Номоканон патриарха Фотия и имеют значение как и правила Вселенских Соборов.

[35]
По вопросу о церковном почитании в монастыре его почившего старца – преподобного Симеона Благоговейного.

[36]
Названия партий происходят от имен патриархов: св. Николая I (895-907; 911-925) и Евфимия (907-911).

[37]
См.: конспект по Византологии для III курса М. Д. А., стр. 123.

[38]
М.В. Левченко. Очерки по истории русско-византийских отношений. Изд. Академии наук СССР. М.: 1956, стр. 123.

[39]
Там же, стр. 125.

1
М.В. Левченко. История Византии. М. Л., 1940 г., стр. 191.

1
А. А. Васильев. Лекции по истории Византии, т. 1, Петроград. 1917, стр. 314.

[40]
Крестовые походы:

1) 1096 - 1099 гг. – взятие Иерусалима крестоносцами. 2) в 1147-1149 гг. 3) в 1189 г. 4) в 1202 г.

1204 г. – покорение крестоносцами Константинополя. Император Алексий Мурзуфл при осаде тайно ночью бежал.

В 1261 г. – Михаил Палеолог восстанавливает Византийскую Империю.

В 1291 г. - Крестоносцы изгнаны из Сирии. Конец крестовых походов.

[41]
Гуискар (Guiscard).

[42]
Павликианство было перенесено в Европу поселенцами, которых вывели из Армении Константин Копроним (741-775) и Иоанн Цимисхий (969-976). Центром павликианства стал г. Филиппополь. Помещая в окрестностях этого города, после победы над Святославом (в 971 г.), павликиан, Иоанн Цимисхий преследовал двойную цель – удалить непокорных и воинственных сектантов из горных замков и ущелий их родины и сделать их оплотом против набегов на Фракию со стороны скифского севера.

[43]
Андроник приказал изобразить его в бедной крестьянской одежде и с косой в руках.

[44]
Цит. по: А. И. Иванов. Конспект лекций. III курс, ч. 2, стр. 41.

[45]
В списках собора нет имени епископа Николая, следовательно, он на Соборе не участвовал.

[46]
«Вводящим временные расстояния в примирение человеческого естества с божественным и блаженным естеством Живоначальной и Всенетленной Троицы и полагающим, что мы сперва примирились с Единородным Словом из самого соединения с Ним, а после с Богом и Отцом Спасительною страстию Владыки Христа, и разделяющим то, что нераздельно у божественных и блаженных Отцов, как изобразителям новых и иноплеменных учений, анафема» (проф. П. Гнедич, стр. 100).

[47]
Цит. по: Акад. Ф. Успенский. История Византийской империи, т. III, изд. АН. СССР. М-Л., 1948, стр. 404.

[48]
Ф. И. Успенский. История Византийской Империи. М. - Л., 1948., III, стр. 503-546.

[49]
Жила только 3 года в замужестве, сделавшись за этот короткий срок любимицей столичного населения. Умерла от морового поветрия.

[50]
А. Васильев. История Византии. Падение Византии. Ленинград. 1935 г., стр. 51.

[51]
Помимо ссылок на предшествующих отцов, в сочинениях имеются цитаты из творений свв. Григория Богослова, Василия Великого, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Исаака Сирина, Иоанна Лествичника, Максима Исповедника, Марка Подвижника, Блаж. Диадоха и др.

[52]
113 глава, написанная акростихом, цитируется по переводу архимандрита (епископа) Вениамина Милова.

[53]
Синаксарь на вторую неделю Великого поста.

[54]
В русском переводе проф. И.Е. Троицкого – «Христианское Чтение», 1870, т.2.

[55]
Перевод прот. Боголюбского. М., 1874 г.

[56]
Повесть о Царьграде Нестора Искандера, XV века. Сообщ. Архим. Леонид. Памятники Древней письменности. I. XII (1886), 43.

[57]
Нестор Искандер, 27.. См.: также Сказания о Царьграде, изд. В. Яковлева. СПб, 1868, 92; 93.

1
Ф. И. Успенский. Как возник и развивался восточный вопрос. Изв. Слав. Благотворит. Общ. III (1886 г.), июнь, 251.

[58]
Это турецкое название произошло из новогреческого - стимполи, что значит «в город», с переходом в турецком произношении «сти» в «ста».