Муниципальное общеобразовательное учреждение «Андрейковская средняя общеобразовательная школа».
Реферат
Художественное мастерство А.И.Куприна
(на примере полесских рассказов писателя)
Работу выполнила:
Обучающаяся 10 класса
Налбандян Ирина
Руководитель:
Учитель русского языка
и литературы
Пушкина Анна Семеновна
2011год
Содержание
1.
Введение…………………………………………....3
2.
Создание полесского цикла……………………..5
А) путешествие по Полесью……………………..5
Б)лесная глушь или шумный город?..................6
3.
Художественные особенности полесских рассказов Куприна……………………………………………8
А) «лесные люди»………………………………...8
Б)роль легенд, преданий,баек…………………..10
4.
Художественное открытие писателя…………..11
А)особенности написания повести «Олеся»….11
Б) Олеся, Олеся, Олеся………………………….12
5.
Взаимосвязь любви и природы…………………14
А) любовь и природа в повести…………………15
6.
Суровая правда в «Олесе» и «Лесной глуши»……………………………………………..16
7.
Заключение……………………………………….18
8.
Использованная литература……………………19
Введение
А.И.Куприн - выдающийся писатель-реалист русской литературы XX века.
Почему темой своего реферата я выбрала творчество именно этого писателя? Дело в том, что А.И.Куприн - мой любимый писатель. Еще в детстве я читала его «Белого пуделя», «Слона» и другие рассказы.
Со временем многое изменилось во мне, другими стали мысли и чувства. Я вновь открыла Куприна, перечитывая по несколько раз понравившиеся строки. Я чувствовала, я слышала Куприна. Мне открылся новый мир, который научил меня любить свободу и Россию, беречь своих близких и друзей, ценить красоту и жизнь. Это произошло как-то незаметно для меня. Читая Куприна, я непроизвольно начала задумываться над тем, что я прочувствовала. А впечатлений было много. Воображение рисовало мне удивительные женские образы. Все они были прекрасны и нежны, умны и независимы, сильны и свободны. И я понимала, почему именно им посвящены такие строки: « Вот сейчас я вам покажу в нелепых звуках жизнь, которая покорно и радостно обрекла себя на мучения, страдания и смерть. Ни жалобы, ни упрека, ни боли, самолюбия я не знал. Я перед тобою – одна молитва. «Да святиться имя твое».
Да, я предвижу страдание, кровь и смерть. И думаю, что трудно расстаться телу с душой, но, Прекрасная хвала тебе, страстная хвала и тихая любовь. «Да святиться имя твое».
Какие удивительные строки. Их не мог написать человек, который сам не любил. А любовь, по Куприну, должна основываться только на возвышенных чувствах: доверии и верности, искренности и честности. Она должна стремиться к идеалу (пусть никогда не достигнуть его, только стремиться). Так, понимая, что никогда не достигнешь звезды, вновь и вновь тянешься к ней взглядом, сердцем, душой.
Творчество Куприна неразрывно связано с традициями лучших мастеров русской прозы. В произведениях Куприна отчетливо ощутимо воздействие творчества Л.Н.Толстого, глубоко родственен и близок ему А.П.Чехов, самый активный период писательной деятельности Куприна связан с именем А.М.Горького.
Эта верность писателя прогрессивным традициям русской литературы – ее гуманизму, народности, эта приобщенность к передовой современной литературе обусловили то, что Куприн при всей сложности и противоречивости пройденного им писательского пути смог своими лучшими художественными созданиями обеспечить себе прочное и почетное место в истории русской литературы, завоевать любовь и признание широких масс читателей.
А.И.Куприн всегда изображал в своих произведениях жизнь такой, какой ее можно видеть каждый день, стоит только пройтись по улицам, внимательно ко всему приглядываясь. Он не придумывал свои произведения, а выносит их из жизни. Поэтому все они такие яркие.
И если вам трудно, вы одиноки и не верите в будущее, если из вашего сердца ушла надежда, возьмите томик Куприна, прочтите его и прикоснитесь к чмистому и святому иточнику любви. Вы обретёте в себе новые силы.
1.
Создание полесского цикла – Путешествие по Полесью.
Художественным утверждением духовной полноценности и нравственной красоты человека из народа явились произведения, созданные Куприным между 1898-1901 годами на материале полесских впечатлений. Это – «В лесной глуши» (или «Лесная глушь»), «Олеся», «На глухарей», «Оборотень». Они объеденены общностью авторского замысла и определенным освещением жизненных явлений, в них отложились наблюдения и переживания писателя от дней его скитаний по Полесью.
Для Куприн поездка а 1897 году в Полесье была своеобразной « творческой командировкой», которую он сам себе назначил и которая преследовала совершенно очевидную цель – поведать другим об увиденном и пережитом.
К созданию полесского цикла Куприн приступил примерно год спустя после возвращения из Волынской губернии, то есть весной – летом 1898 года. В сентябре был напечатан рассказ Куприна « В лесной глуши. I.Досвиток». В журнальной публикации в конце рассказа стояло : « Продолжение будет». Это обстоятельство, а также то, что рассказ имел подзаголовок «Досвиток», обозначенный, обозначенный римской цифрой «I», с несомненностью говорит о намерении Куприна разработать полесскую тему в ряде художественных произведений. Ко времени опубликования этого первого рассказа была уже написана и отослана в « Русское богатство» повесть « Олеся», которая должна была явиться вторым произведением тематически родственного цикла о Полесье. По крайней мере , в письме А.Иванчину-Писареву, которое относится к октябрю 1898 года, Куприна, прося выслать ему гонорар за рассказ сентябрьской книжке, то есть рассказ « В лесной глуши», одновременно спрашивал: «… уж кстати уведомите меня, пройдет ли «Олеся». ( Письмо не датировано, но из его содержания вдно, что оно написано октябре, не позднее числа 30-го, когда газета «Киевлянин» начала публикацию «Олеси»). Повесть «Олеся» не «прошла» в народнический журнал, как позже не появился там и рассказ «Оборотень».
Лесная глушь или шумный город?
В полесском цикле имеется тенденция деревенскую жизнь противопоставлять жизни капиталистического города, который выглядит скопищем голодного и нищего люда, буржуазной сытости и мещанского благополучия – синоним социального неравенства людей. В «Олесе» очень резко выражены чувства неприязни к «мелкой и озлобленной суете городских интересов», в нелюбви к городу, где никогда не засыпает «забота о насущном хлебе». В городе, говорит Иван Тимофеевич, тесно, душно, голодно, люди живут «в маленьких конурках, точно птицы в клетках, человек по десяти в каждой, так что всем и воздуху-то не хватает; многие же вынуждены жить в подвале, « под самой землей, в сырости и холоде» и «случается, что солнца у себя в комнате круглый год не видят». Полесские жители убеждены, что даже черти и почая нечисть в последнее время переселились из деревни в город : в городе «им теперь вельми добре жить», там для них много выгодной работы. Что за польза чёрту жить в деревне? «Коли-николи одну якуюсь душонку зловит, да и то старушенчью, лядащую. Вот потому-то они все из села и поутекали»,- уверенно и хладнокровно говорит сотский Кирилла в рассказе «Лесная глушь».
В таком взгляде на город содержаться отголоски тогдашних настроений самого Куприна. Рассказывая о том, какие чувства испытывал Куприн, уезжая осенью 1901 года с юга в Петербург, жена писателя говорит, что он «был уверен, что ничто на свете не удержит его в этом холодном, сумрачном городе, если люди там покажутся ему серыми и скучными, а из тесных редакционных стен потянет на волю к южным солнечным берегам или в дремучие леса Полесья».
Купринские герои названных произведений предпочитают жить «в дремучих лесах Полесья». Олеся, выслушав рассказ о городе, искренне восклицает: «Ну, уж я б ни за что не променяла своего леса на ваш город… Бог с ним, с городом вашим, не стала бы я там или во всяком случае думают о городе не только коренные обитатели Полесья, но и вчерашние жители города, преимущественно интеллигентны, которых тяготит «неволя душных городов» и которые обретают душевное успокоение вблизи природы. Интеллигент, от лица которого ведется повествование в «Лесной глуши», едва очутившись в тиши полесских лесов и болот, сразу же остро почувствовал, как в его душу входит «какой-то томный, согревающий мир».
Роскошная, яркая природа Полесья и самобытные человеческие характеры – вот что поразило Куприна, глубоко запало в его душу, воспламенило его воображение. И он опоэтизировал, воспел дикую первобытную красоту полесской природы. Великолепные реалистические картины её, содержащиеся в рассказах и в повести « Олеся», пронизаны светом. Согреты солнцем и неизменной купринской жизнерадостностью, наполнены живыми красками, звуками и запахами; в полесских пейзажах Куприна пульсирует жизнь, все в них дано в динамике, изображено живущим и движущимся. Такова картина медленно угасающего, безветренного, теплого апрельского дня в Полесье: «… далеко на горизонте, в том месте, где зашло солнце, небо еще редело багровыыми полосами, точно оно было вымазано широкими ударами огромной кисти, омоченной в кровь. На этом странном и грозном фоне зубчатая стена казенного хвойного леса отчетливо рисовалась грубым, темным силуэтом, а кое-где торчавшие над ней прозрачные круглые верхушки голых берез, казалось, были нарисованы на небе легкими штрихами нежной зеленоватой туши. Чуть-чуть выше розовый отблеск гаснущего заката незаметно дл глаз переходил в слабый оттенок выцветшей бирюзы… Воздух уже потемнел, и в нем выделялся ствол каждого дерева, каждая веточка, с той мягкой и приятной ясностью, которую можно наблюдать только раннею весной, по вечерам. Слышалось иногда, как густым басом гудит, пролетая где-то очень близко, невидимый жук и как он, сухо щелкнувшись о какое-то препятствие, сразу замолкает. Кое-где сквозь чащу деревьев малькали серебряные нити лесных ручейков и болотец. Лягушки заливались в них своим торопливым , оглушительным криком; жабы вторили им более редким, мелодическим и грустным уханьем. Изредка над головой пролетала с пугливым кряканьем утка, да слышно было, как с громким и коротким блеяньем перелетает с места на место бекас-баранчик. Высыпали первые звезды, и никогда их мерцающее сиянье не казалось мне таким золотым, таким чистым, кротким и радостным».
Детальностью и пространными описаниями эта картина из «Леной глуши» напоминает тургеневские пейзажи, преимущественно из «Записок охотника», всегда живописные, реалистические, овеянные лиризмом, согретые любовью к русской земле. Точность словоупотребления, помогающая правдиво запечатлить на бумаге всё, что видит острый глаз и улавливается органами слуха и обоняния, делают эту пейзажную зарисовку словно бы живой, дышащей жизнью, пёстро-красивой, пронизанной по-купрински бодрым и бодрящим настроением. Тонкой одухотворенностью отмечены пейзажи в рассказе «На глухарей» (1899). Чистота и сочность красок, какими воссозданы здесь картины природы, точность, детальность и правдивость описаний токующих глухарей и предрассветной охоты на них, передача тревог и волнений охотников, их своеобычного языка и всей поэзии охоты – всё это дает основание признать рассказ Куприна одним из лучших охотничьих произведений в русской литературе, своим лиризмом и живописной яркостью очень близким к тургеневским охотничьим очеркам и рассказам.
2. Художественные особенности полесских рассказов Куприна. «Лесные люди».
В полесских рассказах Куприна привлекательны и по-своему красивы «лесные люди», деревенские мужики, полесские охотники- «несложные, наивные и понятные, почти как сама природа». Особенно обаятелен образ крестьянина-охотника Талимона («Лесная глушь»), складом характера и бедностью своей жизни напоминающего тургеневского Калиныча. Деревенский бедняк, у которого самая худая хата во всем селе, скромный, застенчивый и уступчивый, с лицом «таким ласковым и добродушным, что на него просто залюбуешься, купринский Талимон отличается наблюдательностью, чисто мужицким умом, трезвым и рассудительным, ловкостью движений, трудолюбием. Куприн отмечает у Талимона «дорогую и трогательную общественную черту: он охотно берет на себя самые неприятные, хлопотливые обязанности и безропотно становится на охоте на худшие места. Он первый лезет по пояс в болото, первый переправляет по жидкому весеннему льду, строит шалаш, разводит костры, чистит ружья…»[3]
Любое дело Талимон делает неторопливо и уверенно. Как все полешуки, он говорит мало, медленно и спокойно, но всегда картинно и занимательно, как искусный, талантливый сказочник. «Сказовая» манера повествования, своеобразный язык коренного полешука, представляющий живописную и пёструю смесь русских, белорусских и украинских слов, чудесно передан в рассказанной Талимоном «старой байке» о птице-канюке: «Бачите, паныч, як это дело вышло… Случилось один раз… давно это было… может, сколько сот лет тому назад… случилось как-то, что зробилась на земле великая суша. Дождь не падал целое лето, и все речки и болота повысыхали… Птицы первые зажурились… Звесно: птаха пьет хоть и помалу, але вельми часто, и без воды ей кепсько… Вот и стали птицы просить у господа бога: «Дай ты нам, господи боже, хоть трошки водицы, а то мы без нее все, сколько нас есть, скоро поумираем». Сжалился над птицами бог…[4]
Все в Талимоне резко отличает его от вздорного, болтливого и несерьезного, глуповатого и бестолкового сотского Кириллы, поданного Куприным в явно ироническом освещении. Разность и противоположность характеров обоих крестьян раскрывается, в частности, через следующую художественную деталь, одну из многочисленных в рассказе. Рассказчик достал из своей сумки провизию и предложил сотскому и Талимону выпить и закусить. «Сотский торопливо принял из моих рук серебоянный стаканчик, гаркнул своим сиплым фальцетом: «За ваше здоровье, ваше
Высокородие», опрокинул залпом водку в рот, а воображаемые остатки лихо выплеснул через плечо. Талимон – хотя я видел, что ему хочется выпить не меньше сотского, - сначала немного поцеремонился.
-Пейте, пейте, паныч,- уговаривал он меня таким ласковым тоном, как будто хотел сказать, что ему ничего, он как-нибудь потерпит, обойдется, но что мне не выпить никак нельзя.
Я настаивал. Сдавшись, наконец, и взяв стаканчик, он снял шапку и несколько секунд нерешительно глядел на водку; потом слегка кивнул мне головой и промолвил: « Ну! Будьте здоровы, паныч», и с видимым наслаждением выпил».[5]
Здесь каждое слово призвано внушить симпатию к Талимону и неприязнь, даже враждебность, к сотскому Кирилле.
Роль легенд, преданий, баек.
Полесские крестьяне знают и охотно рассказывают множество подлинно поэтических легенд, преданий и баек, расцвеченных богатой народной фантазией и облегченных в форму метких слов, образных выражений, сжатых присловий и поговорок. Одну из таких красочных старинных полесских легенд, будто созданных сумраком «векового бора, с его непролазными трущобами, куда не ступала даже звериная лапа», Куприн передает в живописном изложении крестьянина Трофима Щербатого из рассказа «Оборотень»- рассказа о том, как некоторые люди умеют прикидываться волками, бегают по лесу, воют и нагоняют страх на проезжих. Рассказ «Оборотень» впервые бы напечатан в газете «Одесские новости» (1901, 4 марта, №5230). В исправленном виде, под заглавием «Серебряный волк», тот же рассказ появился в газете «Возрождение» (Париж,1931, 7 января, №2045). «Старые полесовщики много чего бают, потому что они целый день в лесу да в лесу… всё видят, всё слышат…»,- говорит Талимон и сам с большим мастерством и вдохновением р
Изображенные Куприным крестьяне из Полесья нередко проявляют заботливость «об общественном интересе родного села», как её проявляет, например, полесовщик Ярмола («Олеся»), охотно принявшийся за усвоение грамоты, чтобы уметь расписываться по поручению деревни на разных бумагах. Крестьяне любят свой край, прекрасно знают каждую тропинку своего леса, умеют быстро и безошибочно ориентироваться днем и ночью в каком угодно месте, хорошо различают зверей по их следам. Они смыленные, чуткие, отзывчивые.
3.
Художественное открытие писателя. Особенности написания повести «Олеся».
Среди близких к природе и слитных с нею людей, не развращенных пороками буржуазной цивилизации, чем-то напоминающих толстовского Ерошку из «Казаков», Куприн на рубеже старого и нового веков жадно искал своего положительного героя. Эстетическим его воплощением явилась заглавная героиня повести «Олеся», данная во всей ее противоречивости и в то же время в резком контрасте к так называемым образованным людям города. Первопечатная редакция повести содержала указание на то, что историю полесской девушки рассказывает, вернее читает по рукописи, «милейший» Иван Тимофеевич Порошин, в усадьбе которого вечером собрались охотники после продолжительного хождения по болотам за бекасами и утками. Порошин в это время выглядел стариком, и его повествование о «не совсем обыкновенном эпизоде, в котором главную роль играла настоящая полесская колдунья», являлось воспоминанием о далёком прошлом. Эта вступительная часть повести напоминала зачины в произведениях предшествующих писателей, и , вероятно, поэтому она была опущена в последующих изданиях, а заодно выброшена и фамилия Ивана Тимофеевича, хотя форма повествования от первого лица, придающая речи особенную живость и непосредственность, была сохранена. В измененной редакции «Олеси» время действия значительно приближено к современной писателю эпохе. Повесть «Олеся(из воспоминаний о Волыни» впервые напечатана в газете «Киевлянин»(1898). В переработанном виде повесть появилась в печати в 1905 году.
Тип русского интеллигента, подобного купринскому Ивану Тимофеевичу, мягкого и отзывчивого, честного и добропорядочного, но недостаточно волевого и решительного человека, был хорошо знаком тогдашним читателям по произведениям Тургенева, позднего Толстого, Чехова, писателей значительно меньшего масштаба И.Потапенко, Вл.Немировича-Данченко и ряда других. Такие характеры не раз встречались и у Куприна (образы Козловского, Боброва). Ничего нового тут, в сущности, не было.
Олеся, Олеся, Олеся…
Несомненно большим достижением и художественным открытием писателя было создание образа Олеси. В лице Олеси входил в литературу свежий, новый, романтически окрашенный, поэтический образ простой деревенской девушки, нравственно и физически красивой, своенравной по характеру, совсем не похожей на дам «благородного» общества. Обаяние и прелесть купринской героини из Полесья заключались прежде всего в оригинальной красоте её внешнего облика, её лица: «Прелесть его заключалась в этих больших, блестящих, тёмных глазах, которым тонкие, надломленные посредине брови придавали неуловимый оттенок лукавства, властности и наивности; в смугло-розовом тоне кожи, в своевольном изгибе губ, из которых нижняя, несколько более полная, выдавалась вперед с решительным и капризным видом».[6]
В Олесе одинаково пленительны и свежий голос с неожиданными низкими бархатными нотами, и врожденное изящество движений, и отсутствие жеманства и кокетничанья, и умение держать себя скромно и непринужденно.
Олеся очаровывала не только своей красотою. Замечательными были в ней «её цельная, самобытная, свободная натура, её ум, одновременно ясный и окутанный непоколебимым наследственным суеверием… «Гибкий ум Олеси сказывался и вопросах бытовых, и в том любопытстве, с каким она расспрашивает Ивана Тимофеевича о странах и народах, о явлениях природы, об устройстве земли и вселенной, об ученых людях, о больших городах и их обитателях. В соседстве с крепким умом и изумительными способностями в Олесе уживалось суеверие полудикарки. Олеся довольствуется теми «бессознательными, инстинктивными, туманными, добытыми случайным опытом странными знаниями, которые, опередив точную науку на целые столетия, живут, перемешавшись со смешными и дикими поверьями, в темной замкнутой народной массе, передаваясь, как величайшая тайна, из поколения в поколение.[7]
Умная и суеверная, гордая и скромная, влюбленная в дремучий лес, в птиц и животных, красавица Олеся была непосредственна в своей первой девичьей любви к Ивану Тимофеевичу. Её любовь- большое, сильное чувство, проявляемое бурно, страстно и открыто. Когда при первом знакомстве с ней Иван Тимофеевич сказал, что и для неё наступит время любви, в Олесе заговорило сердце, гордое и свободное: «Ну что ж - и полюблю!- сверкнув глазами, с вызовом ответила Олеся. – Спрашиваться ни у кого не буду…» Она говорит Ивану Тимофеевичу: «Пусть, что будет, то будет, а я своей радости никому не отдам… Разве я не вольна делать, что мне нравится?» И она без раздумий отдалась наслаждениям «сознательной радостью жизни и спокойной, здоровой, чувственной любовью».
3.Взаимосвязь любви и природы.
«Наивная, очарованная сказка любви» развернута Куприным на фоне величественной, красивой русской природы. Буйная, ликующая радость, охватившая сердце Олеси, как бы разлита вокруг, чувствуется в нарисованных Куприным ярких картинах зелёного леса и пробуждающейся от дремы полесской природы: «Побежали по деревенским улицам бурливые, коричневые, сверкающие ручейки, сердито пенясь вокруг встречных каменьев и быстро вертя щепки и гусиный пух; в огромных лужах воды отразилась голубое небо с плывущими по нему круглыми, точно крутящимися, белыми облаками; с крыш посыпались частые звонкие капли. Воробьи, стояли обсыпавшие придорожные ветлы, кричали так громко и возбуждённо, что ничего нельзя было расслышать за их криком. Везде чувствовалось радостная, торопливая тревога жизни… Ночи стали теплые; в их густом влажном мраке чувствовалась незримая, спешная творческая работа природы…» [8]
Природа полна такой же неуемной радости жизни, как и душа Олеси, впервые изведавшей пьянящую радость любви. Картины природы даются как аккомпонент чувству человека.
Вообще пейзаж играет в повести деятельно-активную роль в развитии темы любви, и он чутко меняется вместе и одновременно с изменением душевного состояния героев, с развитием испытываемых ими чувств и сменой мыслей. За бурной весной в природе и в сердце любящих шло лето- с блеском утренней росы на зелени трав и леса, с томным зноем июньских дней и волшебно-красивыми лунными ночами и жаркими ласками Олеси- пора зенита в любовной страсти, время полного расцвета взаимного счастья влюбленных: «И мы шли, обнявшись, среди этой улыбающейся живой легенды, без единого слова, подавленные счастьем и жутким безмолвием леса». А драматическая развязка ещё недавно счастливых взаимоотношений с разбушевавшейся природной стихией - внезапным вихрем, грозой и градом. Природа действенно и чутко сопереживает человеку, и герои Куприна ищут и находят в единении с ней живой отклик на свою радость и свою боль.[9]
Любовь и природа в повести.
Олеся поступает по велению сердца, признаёт безусловно и полную свободу чувств, она хочет и умеет быть человеком вольным, ни от кого не зависимым. «Разве я не вольна делать, что мне нравится?» - не столько спрашивает, сколько утверждает Олеся. Но самозабвенная любовь не ослепляет разума Олеси и не делает её рабою своих чувств. Даже перед дорогим ей человеком Олеся не хочет ради любви идти на унижение своего человеческого достоинства. На предложение Ивана Тимофеевича стать его женой Олеся рассудительно ответила: «Ну какая я тебе жена на самом деле? Ты барин, ты умный, образованный, а я? Я и читать не умею, и куда ступить не знаю… Ты одного стыда из-за меня не оберёшься… Отогрел ты моё сердце… Но всё-таки замуж я за тебя не пойду…»[10]
Что Олеся тут права, это хорошо, конечно, понимал и Иван Тимофеевич, который не мог себе представить, как выглядела бы эта «лесная фея», одетая в модное платье, разговаривающая в гостиной с женами его сослуживцев, «исторгнутая из очаровательной рамки старого леса, полного легенд и таинственных сил». Интеллигентный Иван Тимофеевич думает об этом молча, наедине с собою, пряча свои мысли, но Олеся, непосредственная и прямая, говорит, открыто и смело всё, что думает, с жестокой правдой к себе и людям. Убеждённая в невозможности жить вместе с любимым человеком, она с полным чувством самообладания, быстро и смело принимает решение навсегда расстаться с Иваном Тимофеевичем, чтобы не делать его несчастным. «Как расстанемся мы с тобою, - говорит она ему, - тяжело тебе в первое время будет, ох, как тяжело… Плакать будешь, места себе не найдешь нигде. А потом всё пройдет, всё наладится. И уж без горя ты будешь обо мне думать, а легко и радостно». Так в каждом ее поступке в каждом слове проявляется и врожденное свободолюбие, и гордая независимость, и самобытный, цельный характер полесской красавицы, и органически присущие ей трезвость суждений, сила воли и большое самообладание.
Олеся – психологический тип женщины того же склада, что и своенравные и смелые в своих действиях тургеневские героини, гордые и страстные цыганки у Пушкина и Горького. Новым в лирически-проникновенной повести Куприна было то, что здесь писатель раскрыл красоту и безукоризненную нравственную чистоту в женщине из народа, в деревенской девушке, выросшей в условиях нищеты и темного патриархального быта и не испорченной лживой моралью буржуазного общества. Вдохновенная поэтизация народного характера, изображение духовной жизни народа, прославление того здорового и красивого, что не гибнет в народе, несмотря на мучительную тяжесть его жизни, - вот что подкупает нас в повести «Олеся».
4.
Суровая правда в «Олесе» и «Лесной глуши».
Поэтизируя Олесю и любя трудолюбивого и выносливого русского мужика, Куприн в Полесском цикле рассказывает о крестьянах без слащавого умиления, без народнической сусальности, сурово и правдиво, с тем строгим реализмом, с каким изображали современную им деревню Толстой («Власть тьмы»), Чехов в своих «Мужиках» и «В овраге». Куприн трезво взглянул на мужика. Он увидел и нравственно здоровые черты крестьянина, и то, что крестьяне страшно суеверны, невежественны, темны, нередко в них проявляется слепая жестокость, зверство. Семейные отношения у крестьян держатся на деспотическом подчинении жены мужу. Мужик убежден, что бабу непременно надо бить («Як больше бабу бьешь, то борщ вкуснее»), что женщины блудливы, распутны и бесстыжи. «Шкодливы, пакостницы, сокотухи, - говорит о бабах крестьянин Александр, имея в виду прежде всего свою жену, и добавляет с озлоблением: «У суки, и у той стыда больше, чем у бабы… Только одна мерзость у нее на думке». Озлобление Александра против женщин в какой-то мере объяснимо, потому что его Ониська – «хорошенькая, но распутная и глупая бабёнка» после службы
в кухарках в ближнем городке причинила мужу немало душевных мук; но и мягкий, незлобливый по характеру Талимон, которому жена ни разу не изменила, серьезно и сочувственно замечает в тон Александру: «Батога ей треба!». Куприн устами самих мужиков рассказывает случаи кровавых расправ над женщинами: Семен Башмур задушил свою жену, Александр топором размножил жене череп, так что из него «мозги вывалились».
В рассказе «Лесная глушь» есть как бы вскользь брошенная фраза о крестьянской толпе, которая «всегда с такой омерзительной жадностью слетается на кровь, на грязь и на падаль…». Мужики порою бывают и жестокосердны, и несправедливы друг к другу, и рабски угодливы перед начальством. Сотский из крестьян чрезмерно кичлив и жесток по отношению к такому же, как он сам, бедному и тёмному мужику, заискивает перед становым, криводушничает и за чарку водки совершает нечистые сделки в ущерб своим односельчанам и даже соседям.
Особенно много нелестного сказано писателем по адресу крестьян в повести «Олеся». У перебродских мужиков сохранилась, например, привычка целовать руки или даже лобызать сапоги у каждого, кто внешним обликом напоминает барина,- «омерзительная привычка, привитая веками рабства и насилия». Многие мужики из Переброда тупы и неразвиты: во всей деревне нет ни одного грамотного крестьянина. Наиболее сообразительный из них – полесовщик Ярмола при всем своём старании никак не мог выучиться сознательному чтению и письму. Большинство перебродских крестьян «не любят и не понимают хлёсткой, уснащенной редкими словцами речи.» Они слепо верят в чертей и ведьм; их фанатизм религиозных и суеверных людей, их жестокость проявились в гонениях против старой Мануилики, которую они однажды чуть не убили камнями, приняв её за ведьму. Озлобление крестьян в соединении с суеверием наглядно показано в сцене самосуда, дикой расправы невежественной толпы над Олесей, которую перебродцы всерьёз считали колдуньей, насылающей на них все беды и напасти. Да наконец, и сама Олеся, представленная в повести как безусловно положительный образ цельной и гармоничной деревенской красавицы, глубоко заражена тем же суеверием и темнотой, что и перебродские мужики.
Заключение
Некоторые исследователи творчества Куприна утверждали, будто в «Олесе» писатель только поэтизирует «естественного человека», стоящего вне цивилизации, закрывает глаза на теневые стороны деревенского быта, нередко жуткие и трагические. Нет, Куприн, любя крестьян и относясь к ним уважительно, как писатель-реалист не мог не показать и правдиво показал в Полесском цикле «идиотизм деревенской жизни». Реалистическое, трезво-критическое изображение деревни диктовалось стремлением Куприна поведать правду о мужике, какой бы страшной и горькой она ни была. Куприн мог бы сказать (хотя он прямо и не сказал этого) о полесских крестьянах то же, что годом ранее сказал в «Мужиках» Чехов: «В течении лета и зимы бывали такие часы и дни ,когда казалось, что эти люди живут хуже скотов, жить с ними было страшно; они грубы, нечестны ,грязны, нетрезвы, живут не согласно, постоянно ссорятся, потому что не уважают, боятся и подозревают друг друга… Да, жить с ними было страшно, но все же они люди, они страдают и плачут, как люди, и в жизни их нет ничего такого, чему нельзя было бы найти оправдания».
В своих рассказах Куприн прекрасно показал нам, что человек, занимающий низкое «положение», может быть прекрасен внутренне. Автор дал понять, что из бедности материальной вовсе не следует бедность духовная.
Подводя итог сказанному, я хотела бы сделать некоторые выводы. Проблемы, которые «поднимает» Куприн в полесских рассказах, будут всегда актуальны. И именно поэтому их очень интересно решать, обсуждать и иногда испытывать на себе. Ведь А. И. Куприн-писатель-реалист. Он пишет жизнь такой, какой ее видит и чувствует, слышит и ощущает. Но тем не менее в его произведениях присутствуют романтические тенденции тоже. Элементы романтизма сочетаются с реализмом, потому что Куприн описывает все сложности и противоречия действительной жизни, в которой практически каждый человек так или иначе не согласен с миром и пытается скрыться от реальности.
Использованная литература.
1. Афанасьев В.А., И. Куприн: критико-биографический очерк.- М., 1960 г.
2. Ф. И. Кулешов Творческий путь А. И. Куприна- М., 1983 г.
3. Куприна К. А. Куприн – мой отец- М., 1979 г.
4. Куприна – Иорданская М. К. Годы молодости- М., 1981 г.
5. Куприн А. И. Полн. собр. соч. –М., 1981 г.
6. Куприн А. И. Избранное – М., 1985 г.
7. Михайлов Олег. Куприн – М., 1981 г.
8. Чехов А. П. Полн. собр. соч. и писем – Соч. М., 1977 г.
[3]
Куприн А.И. Избранное.- М., 1985, с.189.
[4]
Куприн А.И. Избранное.- М., 1985, с.193-194.
[5]
Куприн А.И. Избранное.- М., 1985, с. 192-193.
[6]
Куприн А.И. Полн.собр.сочинений- М., 1981, т.1, с.28.
[7]
Куприн А.И. Полн.собр.сочинений- М., 1981, т.1, с.46.
[8]
Куприн А.И. Полн.собр.сочинений- М., 1981, т.1, с. 31-32.
[9]
Кулешов Ф.И. Творческий путь А.И.Куприна. – М., с. 174.
[10]
А.И.Куприн. Избранное.- М., 1985,с. 86.