«Стиль художественной культуры Рококо»

МОУ Тегульдетская средняя образовательная школа

РЕФЕРАТ

на тему: «Стиль художественной

культуры Рококо»

Выполнила: ученица 11 «Б» кл.

Муравьева Екатерина

Проверил: преподаватель МХК

Соловьев М.А.

Тегульдет, 2007

Введение

1.

Родина стиля рококо
- Франция XVl
II
века. Здесь он достиг своего расцвета и последовательного развития, хотя и за ее пределами получил большое распространение, в первую очередь в искусстве Германии, Австрии и отчасти Италии, Англии.

Своим названием новый стиль обязан француз­скому слов «рокайль», обозначающему стилизован­ное украшение uз раковины, которое стало излюб­ленным мотuвом многих художественных творений того вpeмени.

В культуре Франции это эпоха особая и оценива­ется искусствоведами в cucтеме разнонаправленных составляющих, порой весьма парадоксальных. Так, в одном столетии сосуществовали героический клас­сицизм, бравурное барокко и появившийся в атмо­
сфере легкомыссленых праздников, маскарадов, фри­вольности королевского двора недолговечный стиль рококо.

«Давайте жизнью играть!»

Рождение рококо относится к 20-м годам XVIII века. Этот стиль становится самым модным и распростра­ненным в искусстве; он подчиняет все нормы и фор­мы жизни французской аристократии, причудливо со­единяя в себе гедонизм, эротику, пренебрежение ко всему разумному, и главное - претворяется в нео­быкновенно утонченную художественную культуру. Стиль рококо служил обществу, отгороженному от по­литических коллизий эпохи, чуждому шумной «суете» социальной жизни. Его высшим стремлением стал ра­финированный эстетизм, доступный немногим.

Блестяще сформулировал настроения того време­ни знаменитый автор «Poesies erotiques»,
французский поэт Парни:

Давайте петь и веселиться,

Давайте жизнию играть;

Пусть чернь слепая суетится,

Не нам безумной подражать!

Так восторжествовал крохотный эгоистический ми­рок человека, попирающего идеи долга и государства.

Несомненно, появление этого болезненно-хрупко­го галантного искусства связано с духовным кризи­сом абсолютистской власти во Франции, утопавшей в пороках и беспечной отрешенности от наскучившей реальности. Недовольство французским обществом этого времени звучит в «Персидских письмах» Шарля Монтескье, в насмешках Вольтера, в обвинениях Жан­Жака Руссо. Лучшие умы столетия бросали в лицо сво­им современникам упреки в безнравственности, ис­порченности, порицали аристократических бездельни­ков, писали об эгоизме и вседозволенности.

Но была и другая сторона этой культуры. Не в си­лах найти положительные идеалы, она проповедовала отрицание, дерзкий анархизм и независимость вооб­ражения, разрывающего все привычные рамки. Пото­му жизнь, ее эстетика становились своеобразной иг­рой, театром, подчас жестоким фарсом, но игрой изощренной, полной блистательного остроумия. Отчасти это была и полемика с жесткими правилами академической традиции.

Искусство рококо формиро­валось под большим влияни­ем аристократических заказчиков. Но не стоит думать, что луч­шиe художники Франции становились ее абсолютными апологетами. Живопись Антуана Ватто, Оноре Фра­гонара, скульптура Этьена Мориса Фальконе тесно соприкасались с этим стилем. Однако содержание их искусства было сложнее, глубже и своим образ­ным строем вырывалось за границы узких эстетичес­ких норм рококо - его настроений, жанров, моти­вов, хотя стилистически во многом соответствовало его приемам.

Наиболее последовательным выразителем програм­мы рококо стал Франсуа Буше, художник элегантной фривольности. Виртуоз рисунка, одаренный чувством колорита и композиционной изобретательностью, он обращался к пряной эротике будуара, изображал ко­кетливую наготу. Буше писал главным образом откро­венно чувственные сюжеты - «Триумф Венеры», «Туа­лет Венеры», «Венера с амуром», «Купание Дианы», выражавшие наслаждение жизнью и роскошью. Почти то же самое на свой лад утверждал и маркиз де Сад, теоретик самых изощренных наслаждений плоти.

Луг над пропастью

Ватто, один из лучших мастеров в истории фран­цузского искусства, используя лексику рококо, созда­вал иное. Его меланхолические элегии, построенные на тончайших оттенках настроения, хрупкие, иногда на­смешливые герои рождали чувство зыбкого мечтатель­ного состояния, грусти и едва уловимой тревоги. Ватто был наделен исключительным даром: его мерцающие, струящиеся, переливающиеся друг в друга краски по­рождали настроение изменчивости, часто ирреальнос­ти сцены. Если внимательно разглядывать небольшие полотна Ватто, можно заметить, как свет разбивается на сотни вибрирующих бликов и рефлексов. Так рож­далась некая живописная феерия, превращающая га­лантные сцены художника в изумительные миражи.

Рококо - это не только произведения искусства Это стиль жизни: эпоха напудренных париков знатных дам и галантных, но дерзких кавалеров, прихотливые мане­ры и презрение к приличиям, наконец, образ мыслей высших слоев французского общества первой четверти и середины XVIII века. Жизнь этого времени превраща­лась в утонченный маскарад, в «сады любви», о кото­рых граф де Сегюр писал: «Без сожаления о прошед­шем, без опасения за будущее мы весело шли по цве­тущему лугу, под которым скрывалась пропасть ... »

Так ощущал себя человек этого времени. Его жизнь - это некое нагромождение быстротечных ми­гов, поглощаемых роковым жерлом небытия. Перед ним всегда витал призрак гибельной пустоты, хотя бе­зусловная программа рококо утверждала жизнера­достную стихию бесконечного праздника и беззабот­ного наслаждения.

Этой демонстративной легкости стиля более соот­ветствовали яркие, ликующие импровизации Фраго­нара, в которых всегда безраздельно царили восхити­тельная Венера и изящная пастораль.

Формула искусства рококо - не только стихия упо­ительного наслаждения и игры фантазии, часто про­низанной иллюзорностью, иронией, отрицающими все серьезное в жизни Одновременно интеллектуальный скепсис рококо трансформировался в независимость мысли, в художественный эксперимент и утвержде­ние удовольствия как главной стороны жизни. При этом интимное, камерное, личное затмевало пафос героического и величественного, торжествовавший не столь давно в культуре классицизма. Все это теперь кажется пресным и старомодным.

Культ детали

Особенно наглядно новые вкусы демонстриро­вало прикладное искусство и интерьеры сти­ля рококо. Изящные костюмы арис­тократов, мебель с инкрустацией, посуда, фарфор, просто бытовые безделицы не только об­рет

али причудливые фор­мы, изобретательные ук­рашения, но и сами пре­вращались в украшение будуара. Хрустальные лю­стры дополняли впечатле­ние праздника. Тогда по­явились и новые виды мебели с гнутыми ножками: канапе и шезлонг. Расточи­тельная роскошь, феерическое разнообразие мотивов, тяга к экзотике - все должно было уводить от матери­ального, обыденного, ограниченного реального мира.

При этом мастер-мебельщик, создавая извилистые изгибы своего столика, не забывал превратить его в максимально удобный предмет. Он мог служить и не­большим мольбертом, и просто по назначению - за ним можно было писать и читать, не вставая с посте­ли. Новые типы изящной мебели, отвечающей всем обиходным надобностям и капризам, появились именно тогда и до сих пор не исчезают из репертуара современных мастеров Все, что окружало человека, при этом окрашивалось беспечным настроением, об­ретало легкие, светлые, игривые тона.

Камины, бронза, фарфор, статуэтки, платья созда­вались с помощью игры сложных изогнутых линий и бесконечных арабесок. Главными мотивами станови­лись цветочные гирлянды, фигурки амуров, ажурные орнаменты. Игривые, иногда насмешливые, дразня­щие - они служили для услады глаз. Так рождался культ изящной детали, любование малой формой. Искусст­во стало сближаться с бытом, его особенностью стала не героическая исключительность, а обычная челове­ческая норма. В этом, как ни странно, большая заслу­га рококо. Кроме того, все предметы изумляли нео­бычайно высоким мастерством исполнения

В искусстве малых форм на художественной сцене появляются новые фигуры, создатели прелестных нимф и нежных амуров, чьи работы завоевывают необычай­ную популярность публики. Но превосходит всех по­разительно многогранный и неожиданный в поворо­тах своей судьбы Фальконе. Интимная лирика, юмор, артистизм исполнения превращают его «Грозящих амуров» И «Купальщиц» В незаурядные творения стиля. Их можно увидеть теперь не только в музеях Франции, но и в Эрмитаже, в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.

Ему принадлежат целые серии детских фигурок, воспроизводившиеся тогда большими тиражами в бис· квите (неглазурованный матовый белый фарфор). Однако Фальконе не ограничился, как известно, подоб· ными работами. Его дерзкие эксперименты увели его в дальнейшем от рококо в сторону масштабной, монументальной скульптуры, апофеозом которой стал петербургский «Медный всадник».

Фарфор и статуэтки в стиле рококо, изготовленные в скульптурной мастерской при Севрской фарфоровой мануфактуре, создавали также и другие мастера.

Шаловливые «Амуры, борющиеся за сердце» из собрания ГМИИ - типичная работа Жана Батиста Пи­галя. Пленительная и нежная «Речная нимфа» из терракоты принадлежит Клоду Мишелю Клодиону Такие грациозные, прелестные, услаждающие глаз безделушки во множестве заполняли интерьеры домов французских аристократов. Мифологические темы были лишь поводом запечатлеть пикантную наготу изящной красавицы или забавную эротическую сценку. Все они ориентировались на потребности частного человека, эстетизацию его быта и создание особой эротической атмосферы будуара.

Апофеоз игры и фантазии

Интерьеры и архитектура того времени также об­рели новые черты. Ярким образцом французского рококо стал знаменитый Овальный салон в парижском отеле Субиз, созданный около 1732 г. Жерменом Бофраном и Шарлем Жозефом Натуаром. Это своего рода апофеоз фантазии и театрализованной игры форм. Никогда еще убранство парадных залов не об­ретало столь изящный и грациозный образ.

Мастера рококо, отдавая должное в первую оче­редь декору интерьеров, одновременно придавали им и более интимный, камерный характер. Но они прак­тически не затрагивали архитектурную композицию фасадов и конструктивную сторону старой архитекту­ры. Таков известный дворец

Сан-Суси в Потсдаме, воз­веденный Георгом Кнобельсдорфом в

1745-1747 гг. Эта резиденция прусского короля - одноэтажный, со­всем небольшой дворец с невысоким куполом, обиль­но украшенный фигурами кариатид и атлантов. Раз­мещенные по фасаду между окнами, они придают дворцу необычайно нарядный вид. Капризная игра форм, легкость, декоративность умножают впечатле­ние архитектурного образа. Но главным все же стано­вится живописный, капризный и уютный интерьер, в котором даже парадные залы уподобляются будуару. Отсюда исчезло все массивное, строгое и серьезное. В оформлении комнат появляются криволинейные, иногда асимметричные формы.

Выдающимся сооружением рококо стал прелест­ный дворец Амалиенбург в Нимфенбургском парке, построенный в 1734-1739 гг. под Мюнхеном талант­ливым французским архитектором Франсуа Кювилье. Очень скромное по размерам сооружение, можно сказать, парковый павильон для интимного уедине­ния создан в строгом французском вкусе. На этот раз очень скупой декор фасада составляют рустованные стены, дополнением к которым служат изогнутые кар­низы и круглые ниши с бюстами.

3ато интерьеры Амалиенбурга представляют со­всем иное зрелище. На смену более темным цветам и пышной, тяжелой позолоте барокко приходят свет­лые тона - нежно-розовые, голубые, зеленые, с боль­шим количеством белых деталей. К тому же архитек­тор дворца так насытил все его пространство декором, покрыв сплошным ковром лепных украшений стены и часть потолка, что кажется, будто стены находятся в каком – то непрерывном, беспокойным движении.

3десь же большие зеркала, создающие игру при­зрачных отражений, живописные панно в позолочен­ных рамах сложного рисунка. Усиливают впечатление изящной роскоши вычурные асимметричные картуши на наличниках дверей.

Неудержимая игра поражает. 3десь слышатся пряный аромат любовной игры, фривольные забавы их обитателей, кажется, здесь царят Вакх и Венера. В планировке особняков теперь все подчиняется удобствам. Жилая часть нередко отделяется от парадной, появляются дополнительные коридоры для изолирования помещений. В их декоре обычно используются лепные узоры, завитки, рокайли, маски - головки амуров, всевозможные рельефы и живописные панно (десюдепорты).

Таково изысканное убранство Малого Трианона, выстроенного в Версале зодчим Жаком Габриелем в 1763-1769 гг. и рождающего иллюзию беспечного рафинированного мирка. Сложнейшие асимметричные резные и лепные узоры, причудливые завитки в интерьере впечатляют своей расточительной роскошью, лег· костью и сказочным изобилием и контрастируют с относительно строгим внешним видом здания.

Как правило, такие дворцы были окружены живописными парками, где можно было побродить, наслаждаясь свежестью затейливых фонтанов, ароматом благоухающих цветов и пением «райских» птиц. Кажется, здесь все предназначалось для блаженства и услады души.

Интересно, что стиль рококо был весьма популярен в центральной Европе вплоть до конца XVIII века, тогда как во Франции интерес к нему ослабел уже к концу 1760х гг. На смену аристократической эстетике шел новый, буржуазный, более упрощенный художественный вкус.

К этому времени стиль будуаров стал восприниматься как символ легковесности, и его начинает вытеснять торжественный неоклассицизм.

Вместе с рококо эффектно уходила ста· рая дворянская эпоха, создавшая свой неподражаемый мир утонченной изысканности.

Используемая литература

Газета «Искусство» издательского дома «Первое сентября»

№1 (313), 1 -15 января 2005 г.