Политика идентичности местных элит: международное измерение

Шевцова И.К.

Политика идентичности местных элит: международное измерение

(на примере г. Выборга)

Содержание

Содержание

Введение

Глава 1.
Формирование потребности в реализации международного измерения политики идентичности и источники его конструирования

1.1.Формирование потребности в реализации международного измерения в политике идентичности

1.2. Источники конструирования международного измерения политики идентичности

Глава 2.
Политика идентичности, адресованная иностранным партнёрам

2.1.Цели

2.2.Стратегии

2.3. Результаты

Глава 3.
Политика идентичности, адресованная другим городам и территориям России

3.1.Цели

3.2.Стратегии

3.3.Результаты

Глава 4.
Политика идентичности, направленная внутрь города

4.1.Цели

4.2.Стратегии

4.3. Результаты

Заключение

Примечания

Введение

Изменение функций границ положило начало интенсификации процесса приграничного сотрудничества на Северо - Западе России. Сотрудничество, начавшее развиваться на т.н. старой границе России и Европейского Союза, затем охватило, после включения в ЕС стран Прибалтики, более широкие территории. Приграничные регионы России, с помощью инструментов трансграничного взаимодействия приспосабливались к новым реалиям и новым возможностям.

Особенно важным становится приграничное взаимодействие для небольших территорий и городов, находящихся в непосредственной близости от государственных границ. Именно в этих городах и территориях международное сотрудничество стало в немалой степени определять повседневную политическую повестку дня. Сюда можно отнести и город Выборг, где проблемы международного сотрудничества занимают значительное место в деятельности элит. Выборг можно отнести к т.н. старому поясу приграничного взаимодействия. Такое взаимодействие даёт немало импульсов развитию города. Город же в свою очередь с помощью различных инструментов делает попытки это сотрудничество сделать повседневной практикой.

Одним из таких инструментов, как представляется, может быть, проведение соответствующей политики идентичности. Она может быть основана на формировании возможных преимуществ и отличительных особенностей, которые могут оказать пользу в процессе приграничного сотрудничества. Создателями и трансляторами этой политики идентичности становятся элиты. В политике идентичности могут быть реализованы две цели: формирование благоприятного имиджа города в глазах иностранных партнёров и легитимации собственных действий, а именно оправдание необходимости развития сотрудничества, внутри города.

В этой связи, основной исследовательский вопрос можно сформулировать следующим образом: каково место международного измерения в проводимой местными элитами политике идентичности, и какую роль оно играет в международных связях?

Центральную проблему исследования, то, каково место международного измерения в проводимой местными элитами политике идентичности и его роль в развития международных связей, можно представить в виде ряда более частных вопросов исследования.

Для решения проблемы исследования необходимо выяснить:

1. Когда формируется потребность в конструировании международного измерения политики идентичности?

2. Каковы объекты международного измерения политики идентичности, проводимой элитами?

3. Каковы его цели и стратегии?

4. Каковы результаты продвижения международного измерения политики идентичности?

Отдельные аспекты изучаемых проблем находили отражение в литературе. Так, в литературе существует традиция рассмотрения процесса международного сотрудничества и приграничного взаимодействия с точки зрения ключевой роли элиты в этом процессе. Здесь интенсификация сотрудничества понимается как результат рациональных действий элит по максимизации собственных выгод[1]
. Однако почему в одних случаях сотрудничество превращается в устойчивый институт, а в других так и остаётся контактами раз от раза?

Интенсификация сотрудничества в приграничных территориях рассматривалась и с точки зрения т.н. “трансграничного территориального сдвига”[2]
, при котором происходит изменение роли границы. Такое изменение роли границы влёчёт за собой формирование новой повестки дня в прилегающих территориях, а также даёт возможность использовать границу как дополнительный ресурс[3]
.

Собственно феномен политики идентичности рассматривался в литературе в связи с конструированием региональных и городских мифов[4]
, а также в связи с появлением т.н. региональных идеологий[5]
. В отечественной литературе существует также и предложение рассматривать политику идентичности как стратегию рационального действия элит, которая может способствовать максимизации желаемых выгод[6]
.

Однако использование политики идентичности в приграничных территориях остаётся вне поля зрения, хотя такая политика, безусловно, может играть важную роль в процессе приграничного взаимодействия. Особенно значимую роль такая политика идентичности может играть в небольшом приграничном городе, где в отсутствии реально значимых ресурсов трансграничное взаимодействие является едва ли не единственным способом решения городских проблем. В целом, же можно отметить, что аспект конструирования и продвижения политики идентичности на местном уровне достаточно слабо изучен.

В литературе присутствует также и идея использовать “европейские черты” в процессе конструирования своей идентичности в целях решения проблем взаимодействия с “цивилизованным миром”[7]
. Однако эти аспекты рассматривались также применительно в российской элите в целом.

После выхода в свет работы Бергера П. и Лукмана Т.[8]
, книги, обозначившей т.н. “конструктивистский поворот”, появилось немало работ объясняющих идентичность с точки зрения конструктивистского подхода. При помощи использования конструктивистского подхода в рамках теории международных отношений, учёные стали объяснять влияние идентичности на принятие акторами политических решений[9]
. В данном случае полагалось, что при принятии решений политический агент исходит из определения своего я. Таким образом, теории политики идентичности предполагали, что актор будет действовать исходя из того, “кто он есть”, а не с целью реализации рационального интереса, то есть того, может принести определённые выгоды, и не на основе усвоенных им норм[10]
.

В данном исследовании реализация политики идентичности будет рассмотрена как некая рациональная стратегия, нацеленная на получение предполагаемых её инициаторами выгод. В данном случае не имеет значение то, является ли проводимая полтика идентичности отражением того, кто есть на самом деле актор, или же нет. Для нас важным является то, что эта политика ставит перед собой определённую рациональную цель максимизации выгод.

Однако же, именно в рамках конструктивизма стало возможным само понятие политики идентичности, как процесса формирования нового “символического продукта”. Кастельс М., создав классификацию форм идентичности, в качестве одной из форм, которые определяются, прежде всего, причиной формирования новых форм идентичности, выделял т.н. “легитимирующую идентичность”, которая вводится господствующими в обществе институтами для расширения и рационализации своего господства[11]
.

Политика местной идентичности – это конструирование и репрезентация элитами особого типа идентичности, направленного внутрь города (региона) или за его пределы, для формирования благоприятного имиджа в глазах других или легитимации собственных действий. Политику идентичности можно определить как создание и продвижение символической продукции, сбыт которой элитами на внутренних и внешних рынках происходит благодаря стратегиям “символического менеджмента”[12]
. Таким образом, политика идентичности может быть использована элитами как дополнительный ресурс для достижения поставленных целей, для получения желаемых выгод от адресата.

Патнэм Р. предложил рассматривать взаимовлияние внешней и внутренней политики через т.н. “логику игры на двух уровнях”. Адаптируя инструмент Патнэма Р., Гельман В. предложил использовать метафору “игры на двух уровнях” применительно к изучению политики региональной идентичности[13]
.

В рамках данной работы, политику идентичности можно рассмотреть как игру на “трёх уровнях”. Она может быть направлена не только в сторону зарубежных партнёров или внутрь города, но и соседним городам и территориям. Таким образом, “внешняя” политика идентичности имеет два адресата.

Существующий внутри политического пространства институциональный порядок, который усиливает позиции того, кто принимает политические решений, внутри страны, может ослаблять позиции во внешней политике[14]
. В этом состоит взаимосвязь внешней и внутренней политики в рамках концепции Патнэма Р.. Так, если внешняя политика в какой-то момент становится приоритетом, очевидно, что это может повлечь частичное изменение стратегий поведения актора внутри страны. Аналогично взаимосвязи внутренней и внешней политики, если международные связи оказываются важнейшим способом развития города, то политика идентичности, направленная в сторону иностранных партнёров города неизбежно подчиняет два других уровня политики идентичности.

Механизм конструирования политики идентичности и её проведения схож с описанным Хобсбаумом Э. механизмом “изобретения традиции”[15]
. Изобретённую традицию Хобсбаум Э. определяет как — это совокупность общественных практик ритуального или символического характера, обычно регули­руемых с помощью явно или неявно признаваемых правил; целью ее является внедрение определенных ценностей и норм поведения, а средством достижения цели — повторение[16]
. Одним из типов традиций Хобсбаум Э. выделял те традиции, которые вводили инсти­туты, статусы и отношения, обусловленные властью, придавали им «законную» силу[17]
. Таким образом, сходное с изобретением традиции конструирование идентичности ставит целью легитимацию властных действий. Однако в нашем случае, в отличие от логики изобретения традиции, конструируя политику идентичности, элиты вовсе не ставят целью укрепление групповой, например, городской солидарности.

Кроме того, целью подобного “создания традиций” будет являться не только и не столько внедрение определённых ценностей и норм, сколько создание видимости такого внедрения. Свою основу политика идентичности может брать, по аналогии с изобретением традиции у Хобсбаума Э., “из старых материалов” и “вырабатываются с помощью заимствований из доверху на­полненных хранилищ” истории, символов, свойств и пр.

В рамках данного исследования нас не интересует идентичность как таковая. Иными словами, нам не важно, является ли проводимая политика идентичности отражением реальной идентичности агента или же является своего рода “мифотворчеством”. Агенты конструирования и проведения международного измерения политики идентичности включают в неё те собственные представления о городе и об элитном сообществе, которые необходимы в каждом конкретном случае. Конечная совокупность этих представлений зависит от получателя политики идентичности. Политика идентичности, проводимая в связи с международными связями элит, безусловно, в первую очередь адресована иностранным партнёрам, а уже затем она проводится внутри города с целью соответствия “экспортируемого” образа региона его внутреннему состоянию.

Политика идентичности является своего рода “информационным обеспечением” действий элит, направленным на создание благоприятной для себя информационной среды, создания благоприятного имиджа и репутации. В этом смысле политика идентичности связана с информационным манипулированием. С помощью прессы и проведения различных мероприятий с привлечением широкой общественности, она постепенно формирует соответствующий своему содержанию дискурс. В этой связи политику региональной идентичности можно определить как деятельность элит по управлению информационной средой в целях создания у потребителей информационных потоков внутри и вовне города желаемого представления о самом городе, о месте элит в прошлом, настоящем и будущем[18]
.

Изучаемое нами международное измерение политики идентичности, проводимой городской элитой Выборга, можно обозначить как те аспекты конструирования политики идентичности, которые имеют отношение к международным связям.

В данном исследовании присутствует допущение относительно консенсуса городских элит Выборга по поводу проводимой политики идентичности, в основе которой лежат местные связи. Таким образом, политика идентичности адресована, прежде всего, внешним партнерам, или используется для легитимации собственного политического курса элит в целом, но не направлена на подрыв позиций противостоящей политической группы внутри элитного сообщества города. Это допущение было сделано на основе того, что все респонденты в том или ином контексте говорили о получаемых преимуществах в рамках приграничного сотрудничества. Здесь речь идёт как о личных выгодах, таких возможность ездить за рубеж и устанавливать прямые контакты с высшими государственными чиновниками стран, так и выгодах для города в целом, таких как приток иностранных инвестиций.

Опираясь на предложенное выше понятие политики идентичности и определив международное измерение политики идентичности, можно сделать ряд предварительный предположений. Я полагаю, международное измерение занимает центральное место в конструировании политики идентичности. Иначе говоря, международные отношения это то единственное измерение, в связи с которым политика идентичности создаётся. Переводя на язык экономики, регион или город можно сравнить с фирмой, а доступные им ресурсы с имеющимися у них активами. Активы же фирмы можно разделить на общие, которые в том или ином виде присутствуют у всех, и специфические, как то уникальная технология или выдающиеся кадры, которые у каждой фирмы могут быть различными. Так, международные связи для Выборга, это тот вид специфических активов, который позволяет городу развиваться. А поскольку эти активы действительно приносят прибыль городу, то все доступные средства тратятся на их увеличение.

Формирование особого дискурса посредством проводимой политики идентичности направлено на укрепление международного взаимодействия и обоснование его необходимости городской информационной среде. Таким образом, международному измерению отводится центральное место в проводимой политике идентичности, поскольку она, в свою очередь, играет важную роль в обеспечении эффективности процесса приграничного взаимодействия.

Элиты, получая реальные выгоды от международного сотрудничества, проводят политику идентичности, формируя благоприятный имидж в глазах партнёров. В этой политике много внимания отводится акцентуации на исторической общности с Финляндией, позиционированию города как исторически европейского, занимающего “особое положение” на границе Европы и России, имеющего “европейские” традиции управления. Кроме того, можно предположить, что, будучи ограниченными рамками международного сотрудничества, представители элит вынуждены принимать принципы работы европейских партнёров, такие как открытость, конкурентность, подотчётность и др., формируя тем самым удобные условия сотрудничества и продлёвая его перспективы, что является в сущности одним из критериев успеха политики идентичности. Если же политические элиты принимают эти нормы на практике, то это является свидетельством того, что международные связи играют действительно значительную роль.

Источниками данных для исследования явились городская пресса, а также материалы проведённых интервью.

Временные рамки исследования определяются коротким промежутком проведения магистерского исследования. Проведение интервью проводились течение 2 месяцев (апрель – май 2006 года). Для получения данных также использовались газеты, вышедшие с 1992 по настоящее время. 1992 – это год начала международного сотрудничества в Выборге, когда был подписан первый межправительственный договор о сотрудничестве на Северо-Западе России.

Оба метода, используемых в работе, направлены на поиск ответа на одни и те же исследовательские вопросы.

Тип интервью можно определить как полуструктурированное[19]
.

Процесс выборки единиц анализа проходил в три этапа. На первом этапе был определён случай для исследования.

Стратегией исследования будет являться кейс - стади. Роль международных связей в политике идентичности в работе рассматривается на примере т.н. ‘критического случая”[20]
(crucial-case studies), г. Выборга. Этот метод позволяет протестировать уже существующую теорию и установить возможность/невозможность её применения, либо же сформулировать новую. На основе исследуемого “критического случая” мы сможем проверить предположение об использовании политики идентичности как рациональной стратегии, направленной на достижение установленных её инициаторами целей. Кроме того, этот случай поможет выявить существующую политику идентичности элит в приграничном городе, понять логику их возникновения и трансформации, а также место и роль в этой политике идентичности международных связей. В результате этого могут быть сформулированы гипотезы, который в дальнейшем могут быть тестированы, подтверждены или опровергнуты на большем количестве случаев. В контексте проблем международного сотрудничества и формирования политики идентичности город Выборг нам интересен тем, что большую часть своей истории город не являлся российским.

На втором этапе для анализа была выбрана городская элита. В российских региональных политических исследованиях элита традиционно стояла в центре подобных исследований. Это, безусловно, стало следствием ряда особенностей российской политики в 90-е гг. При выборе объекта исследования я исхожу из того, что элиты – есть главный проводник идентичности. По точному выражению исследователя – регионалиста Магомедова А., элита любого общества – единственный генератор идей, она же – передатчик заимствованных идей, она же – главный субъект политики[21]
. Именно представители элит обладают достаточными ресурсами, чтобы проводить идентичность в рамках своего города.

На третьем этапе были отобраны конкретные представители элит. По поводу выбора респондентов необходимо сделать следующие замечания. Выборка будет принадлежать критериальному типу. Критерием для отбора элит будет служить позиционный подход, согласно которому элитами являются те, кто занимает высшие посты. Политические элиты в данном исследовании рассматриваются как главные проводники идентичности по причине наличия у них возможности формулировать политическую повестку дня. В рамках исследования было проведено 8 интервью. В список респондентов (см. приложение №1) попали главы и заместители глав отделов экономики, инвестиций, международных связей, образования и культуры, а также заместитель мэра города, отвечающий за формирование экономической политики. Респонденты 1,2, 8 отвечают за организацию международных связей, респонденты 2,5,7 – за формулирование и реализацию экономической и инвестиционной политики, респонденты 4 и 6 за политику в области культуры и образования. Указанные сферы особенно важны с точки зрения формирования политики идентичности и её трансляции. Я не включаю в исследование представителей культурной элиты, так как их влияние на местную политику не значительно. А если оно и существует, то происходит при участии представителей политической власти[22]
.

Вторым методом сбора данных для исследования является анализ прессы. Для анализа выбраны две основные, определённые по тиражу и по частоте выхода в свет, городские газеты за период 1992-по наст. время:

1.“Выборгские ведомости”

2. Газета “Выборг”

В 1992 году начало процессу сотрудничества было положено Соглашением о Сотрудничестве между Правительством Российской Федерации и Правительством Финляндской республики о сотрудничестве в Мурманской области, республики Карелия, Санкт-Петербурге и Ленинградской области.

Анализ прессы важен с точки зрения поиска ответа на вопрос: каким образом политика идентичности, проводимая элитами, находит отражение в прессе? Это важно для исследования т.к. СМИ для элит выступают важным проводником конструируемой политики идентичности.

Исходя из определения, данного нами международному измерению политики идентичности как совокупности аспектов конструирования идентичности, имеющих отношение к международным связям, классификация
документов будет выглядеть следующим образом:

- статьи о международном сотрудничестве, проектах, мероприятиях ( 330 единиц анализа)

- опубликованные интервью элит и высказывания для прессы относительно проблем международного взаимодействия (63 единицы анализа)

- статьи о Финляндии (о политических изменениях в стране в целом и городах – партнёрах) ( ~100 единиц анализа)

- опубликованные предвыборные материалы (~30 единиц анализа)

Глава 1. Формирование потребности в реализации международного измерения политики идентичности и источники его конструирования.

1.1. Формирование потребности в реализации международного измерения политики идентичности

Импульсом, который стимулировал появление международного измерения идентичности, стал сам факт активизации приграничного сотрудничества. Изменились функции, которые выполняла государственная граница, разделяющая ранее Запад и Советский Союз. Во время существования Советского Союза граница с Европой выполняла барьерные функции. Эти функции определялись совокупностью условий и факторов, затрудняющих трансграничное общение[23]
. Помимо того, что барьерность границы долгое время несла в себе некий символический смысл, являясь разделительной полосой между Западом и Востоком, существовали административно – правовые ограничения, действовали институты и нормы, усложнявшие трансграничное общение[24]
. С распадом Советского Союза граница постепенно приобретает контактные функции, способствуя установлению трансграничного сотрудничества. Такое изменение было обусловлено либерализацией внешних связей[25]
, преимущество в реализации которых перестало быть только прерогативой государства. Граница постепенно приобрела инновационный характер,

Граница становится важным фактором, формирующим политическую повестку дня приграничного региона. Это находит отражение в том, что в центре многих политических стратегий формируемых политической элитой, стоит именно использование преимуществ приграничного положения. Граница становится своего рода ресурсом, на использование которого направлена та или иная политическая стратегия.

Основы приграничного взаимодействия в Выборге, как и во многих других территориях Северо-Запада России, были заложены двусторонним правительственным соглашением между Правительством Российской Федерации и Правительством Финляндской республики о сотрудничестве в Мурманской области, республики Карелия, Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Это соглашение было подписано в 1992 году. Регионы получили право внешнеэкономической деятельности, что было сделано в русле общей децентрализации страны. Ранее, в силу того, что границы исполняли барьерные функции, сотрудничество если и велось, то, преимущественно на межгосударственном уровне. Теперь в результате изменения политической ситуации в стране местные элиты получили возможность трансграничного взаимодействия.

Значимость границ как дополнительного ресурса возрастала и в силу внутренних причин. Экономический спад, который, безусловно, был характерной чертой России в целом, нанёс не малый ущерб небольшому городу. Множество предприятий города связаны с приборостроением и карьероразработкой. Эти отрасли одними из первых попали в “группу риска”. Многие предприятия были закрыты. В этой ситуации, развитие приграничной торговли и попытки установить трансграничные связи стали едва ли не единственным способом удержаться на плаву для не только для жителе города.

Необходимость такого сотрудничества стимулировало во многом необходимость проведения такой политики идентичности, где международному измерению было бы уделено значительное внимание.

Такая необходимость, как представляется, была связана с двумя моментами. Во-первых, в рамках установленных программ технической помощи и приграничного взаимодействия, которые финансируются из бюджета Европейского Союза (Интеррег, Северное Измерение), приоритетом признавались такие регионы как Республика Карелия. Безусловно, данная ситуация способствовала разработке Карелией собственной эффективной внешнеполитической программы[26]
. Однако, признание Карелии приоритетным регионом в рамках программы Северного измерения, стимулировало “борьбу” других приграничных территорий за собственную привлекательность для реализации этих программ. Однако, здесь речь идёт скорее не о конкуренции, а о действии т.н. “демонстрационного эффекта”. Иначе говоря, Карелия задала некий ориентир в деле выработки собственных предложений в рамках “Северного измерения” и программ внешнеэкономической деятельности.

Однако, в приграничных территориях, сотрудничество складывается не только в рамках программ, инициированных Европейским Союзом. Балтийское сотрудничество, - отмечается в одном из исследований - развивается сегодня как сеть, причём преимущественно негосударственная сеть, которая сложилась спонтанно, в результате растущего числа отдельных трансакций, без какого либо общего плана или руководящего центра[27]
. Этот характер трансграничного взаимодействия, чертой которого является возможность действия “напрямую”, повышает потребность в проведении политики идентичности. Транснационализация балтийского региона размывает представление о центре и периферии и даёт каждому участнику возможность претендовать на центральную роль в рамках какого – либо конкретного проекта[28]
.

Сотрудничество через границы, не ограниченное рамками программ, приносит немало преимуществ, как символических, таких как повышение личного статуса, так и вполне материальных. Так на территории Выборгского района к 2005 году зарегистрировано 380 юридических лиц с участием иностранного капитала. В общем объёме промышленной продукции удельный вес крупных предприятий с участием иностранного составил по выборгскому району 43 %. На этих предприятиях занято более 8 тысяч рабочих. Объём инвестиций, поступивших из-за рубежа составил в 2005 году по Выборгскому району 138,5 млн рублей [29]
. Это составляет значительную часть доходного радела бюджета района.

Элиты, с одной стороны, получая видимые преимущества от приграничного взаимодействия, с другой, оказались ограничены рамками этого трансграничного взаимодействия. И для институциализации сотрудничества появилась необходимость постановки акцента на том, что городские элиты соответствуют нормам работы, которыми руководствуются иностранные партнёры.

Символические преимущества, которые элиты города получают от развития приграничного сотрудничества, заключается в возможности повышения собственного т.н. символического статуса как с точки зрения увеличения собственной значимости. Необходимость укрепления таких преимуществ также актуализировала формирование соответствующей политики идентичности.

Для городских элит Выборга, небольшого города российской периферии, что особенно проявляется на фоне находящегося рядом гораздо более значимого города России – Санкт-Петербурга, повышение своего статуса за счёт сотрудничества является особенно важным. Сотрудничество Выборга проходит не только по линии муниципалитет Выборга – муниципалитет Финляндии. Городские элиты в процессе приграничного сотрудничества нередко взаимодействуют непосредственно с высшими чинами Финляндии, Швеции и других стран, которые часто лично посещают Выборг. Таким образом, установление линии сотрудничества город – государство, безусловно, влияет на повышение собственного престижа элит города.

Кроме того, процесс приграничного взаимодействия даёт элитам возможность чувствовать себя равноправными партнёрами. Это может осуществляться через формирование собственных инициатив и предложений, для которых политика идентичности и может являться важной основой.

Эти причины актуализировали использование политики идентичности как дополнительного ресурса достижения поставленных городской элитой целей. Иначе говоря, существующий контекст создавал потребность в формировании и продвижении городской элитой международного измерения политики идентичности.

1.2. Источники конструирования политики идентичности
.

Стратегии конструирования и проведения политики идентичности в отношении иностранных партнёров имеют три основных источника. Во-первых, это географические особенности города. Во-вторых, исторические особенности. В – третьих, это те нормы, которые важны для иностранных партнёров и в которые выборгские чиновники пытаются вписать свою политику. В рамки третьей основы можно включить и те особенности, которые использует город для формирования образа “надёжного партнёра”.

Географические особенности
важны прежде для экономики города с точки зрения привлечения иностранных инвестиций. Эти особенности определяются как геополитические преимущества, а Выборг определяется как “геополитический феномен”. Это город, где есть важнейшие для России транспортные узлы. Выборг, по аналогии с тем, что Санкт-Петербург определяется как “окно в Европу”, характеризуется как “выход в Европу”, “единственная дорога в Европу”, “мост”.

По словам специалиста по инвестициям и международному сотрудничеству в городе около 20 совместных предприятий промышленности (всего в городе по разным данным чуть более 40). Есть несколько крупных предприятий, которые функционируют только за счёт иностранного капитала. Совместные предприятия находятся в основном в таких сферах как сырьё, переработка и приборостроение.

Исторические особенности
города представляются своего рода базой, той характеристикой, которая, в сущности, легитимирует необходимость тесного приграничного взаимодействия. Исторические традиции Выборга конструируются на основе таких черт города, как историческая многонациональность, мультикультурность.

В истории города присутствует несколько “государственных” периодов . XII-XIII вв. земли Карельского перешейка находились в составе Новгородской феодальной республики. Далее, на протяжении более чем 400 лет город находился в составе Швеции. !403 году Выборгу была вручена грамота Шведским королём, к которой даровались права города. В ходе Северной войны Выборг был включён Петром I в состав Российской империи. В результате русско-шведской войны Финляндия вошла в состав России в качестве автономного княжества и в составе Финляндского княжества Выборг находился до 1917 года, когда он стал полностью финским городом. К Советскому Союзу Выборг окончательно отошёл летом 1944 года.

К началу Зимней кампании Выборг был действительно многонациональным городом. Из 86 тысяч человек по-русски говорили только 4,5 тысячи. Чуть меньше говорили по-шведски[30]
. В финский период город являлся административным центром обширного округа и губернии, а также городом культуры, школ и торговли всей восточной Финляндии[31]
. В городе было большое сосредоточение музыкальных и ремесленных училищ. Это был важный, а по некоторым оценкам, второй по значению после Хельсинки, культурный центр.

В развитии города важное значение выборгский порт имел долгое время. И был краеугольным камнем в развитии города. Как отмечают выборгские историки, Викинги заметили защищённую бухту в Выборгском заливе, которая представляла удобное место для торговли уже в Х - XIII столетиях. По объему товарооборота порта Выборг являлся вторым большим экспортным портом Финляндии и третьим большим портом по импорту.

Выборг не являлся собственно промышленным городом, хотя прилегающая к нему территория, район Вуокси, считалась в 30-х годах центром промышленности Финляндии[32]
.

В Советское время Выборг в отношении культуры и политической жизни становится небольшим городом российской периферии. Единственное, что не давало сбросить со счетов город, это наличие порта, железнодорожного узла и судостроительного завода, что делало город важным “перевалочным” пунктом, но противоречило сути предыдущего этапа развития города, когда он был фактически вторым по значению городом Финляндии. В советское время в различных источниках Выборг назывался “промышленным центром”, но это совершенно не соответствовало городским амбициям[33]
.

Именно по этой причине постсоветский период в городе начался с символического переименования улиц, возвращения старых названий. Таким образом, город имеющий в своём багаже звание “второго по величине ”, пусть и в рамках Финляндии, принялся за восстановление прерванных традиций торгового города, имеющего важное культурное значение.

Нормативные представления
, то есть представления о тех нормах, которыми руководствуются иностранные партнёры, является третьим источником для конструирования политики идентичности. Безусловно, существует некий “ментальный образ” западной политической жизни, как совокупности тех норм, которыми руководствуются политики и которые импортируются с Запада. В эту совокупность можно включить такие нормы как прозрачность, открытость процесса принятия политических решений, конкурентности политической среды, участие женщин в политике и др..

К. Дойч утверждал, что способность понимания между собеседниками зависит в первую очередь не от знания языка, а от наличия /отсутствия общего жизненного контекста[34]
. Аналогичным образом можно говорить о том, что принятие западных норм российской стороной будет являться, по сути, формированием своего рода консенсуса относительно общих правил игры и способствовать предсказуемости процесса взаимодействия. И политика идентичности может играть здесь значимую роль.

Думается, что политика идентичности, сконструированная на основе западных норм политического процесса, может иметь в итоге большее значение, чем политика идентичности, сконструированная на основе исторических или географических особенностей. Исторические и географические особенности, как некая объективная данность, может служить скорее удобным источником легитимации, подобно тому как местоположение Выборга на “перекрёстке дорог” и его историческая мультикультурность используется для обоснования необходимости проведения международных мероприятий. Тогда как конструирование политики идентичности на основе т.н. нормативного источника, может играть действительно важную роль в формировании благоприятного имиджа в глазах иностранных партнёров, тем самым, внося свой вклад в укрепление сотрудничества.

Смысл принятия западных норм в процессе приграничного взаимодействия сходен со смыслом установления общих координирующих работу институтов. Так, например, в рамках трёхстороннего сотрудничества городов Выборг, Лахти и Лапеенранты планируется создание совместного консультационного органа для дальнейшего развития, общей координации и взаимовыгодного взаимодействия органов управления приграничных городов[35]
. Сходные цели может преследовать политика идентичности, проводимая элитами города.

Глава 2. Политика идентичности, адресованная иностранным партнёрам.

2.1 Цели.

Основная цель международного измерения политики идентичности, имеющего в качестве конечного адресата иностранных партнёров, является формирование благоприятного имиджа города. Это делается, во-первых, для привлечения ресурсов из-за рубежа и сохранения собственных позиций, завоёванных в ходе сотрудничества, а во-вторых, может использоваться в качестве вспомогательного инструмента в укреплении связей.

“Мы всегда должны формулировать наши преимущества. И доносить их. Размещение производств на территории Выборга (имеются в виду иностранные или совместные предприятия
) – это задача сейчас, после реформирования системы местного самоуправления прежде всего городской администрации”[36]
. Так фактически была сформулирована задача политики идентичности одним из представителей местных элит.

В Выборге проводится ряд фестивалей, которые имеют статус международных. Это музыкальные фестивали в Замке, джазовые фестивали, фестивали камерной музыки в Парке Монрепо. Безусловно, эти фестивали важны с точки зрения поддержания престижа города и привлечения дополнительного внимания, что важно для небольшого города. Однако, представили элит неоднократно отмечали невозможность собственного финансирования. И здесь обоснование собственных преимуществ является важным для привлечения иностранных спонсоров.

2.2.Стратегии политики идентичности в отношении западных партнёров.

На основе своих географических преимуществ Выборг для привлечения западных инвесторов город формирует стратегию т.н. “уникального геополитического феномена”[37]
. При обращении к партнёрам из Европы актуальным становится презентация города как “ворот” из Европы в Россию и наоборот, что, безусловно, позволяет подчеркнуть собственную значимость для Северо-Западной Европы в целом.

Через воссоздание прошлого, конструируется представление о городе как о “европейском”, поскольку большая часть истории связана, так или иначе, с европейскими странами. Расширение хронологических рамок города укрепляет его естественную связь с Европой, с соседями по Балтике[38]
. Историческими традициями города “оправдывается” необходимость проведения фестивалей и иных событий, которые имеют международный статус, хотя финансовое обеспечение происходит нередко за счёт иностранных партнёров.

Способствовать восстановлению прерванных традиций призвано, например, специальное бюро, которое занимается воссозданием геральдической истории. На сайте этой организации, в качестве цели заявлено “популяризация культурно-исторической отрасли, восстановление лучших культурных традиций, отражающих специфическое положение региона как перекрестка различных национальностей Северо-западной России и Скандинавии”[39]
.

Для Выборга характерен акцент на единстве своей истории с историей Финляндии. Не редки, например, газетные заголовки, вроде “земля у нас общая и история одна”[40]
. “Если карельский перешеек обозначить как Карельский мост, то Выборг – его надёжная опора. Выборгу суждено быть площадкой международных контактов, городом добрососедства и сотрудничества, гордостью России”[41]
.

Легитимация значимости города в рамках Балтийского региона в целом, проходит за счёт придания значимости историческим событиям, происходившим в районе Выборга. Так, в этой связи, например, Выборгское морское сражение, получает название “Трафальгара Балтики”[42]
.

Исторические особенности используются также для формирования инвестиционной привлекательности. Большое количество газетных публикаций посвящено “ганзейскому духу” города или близости города к поясу ганзейских городов[1]
. Эти характеристики не редки и в речах представителей власти. Такие особенности презентуются как причина формирования благоприятных торговых традиций и частной инициативы.

Воссоздание общего исторического фундамента служит важным обоснованием “неизбежности” развития приграничного взаимодействия. “Необходимо использовать это (воссоздание истории
) как одно из хороших преимуществ. Думаю, что можно создавать разные международные проекты именно с опорой на то, что Выборг был финским и не только городом, входил в состав Финляндии, Швеции. Выборг – это многонациональный город. Я считаю, это база для развития наших проектов, потому что партнёры очень охотно идут. Особенно, что касается развития и сохранения памятников культуры”, - отмечалось в одном из интервью.

Другой представитель городской администрации также отмечал, что совместная работа над восстановлением выборгской истории помогает укреплять сотрудничество и устанавливать систему добрососедства, делая акцент на важности исторического момента в процессе сотрудничества. “Это очень большая тема международных отношений, это в русле межгосударственных культурных программ, даже политических. Здесь становится ясно всё. Политика, межгосударственное общение”[43]
, - сказано в интервью относительно проекта по восстановлению памятника М. Агриколе.

Важность конструирования общего исторического фундамента подчёркивается избегания тех моментов истории города, которые являются спорными в оценках выборгской и иностранной стороны. Яркой иллюстрацией этого является вопрос, поднятый в этом году относительно даты проведения Дня города. По словам представителя Администрации города Выборга[44]
, было предложено два варианта даты празднования дня города. Первый вариант предлагал в качестве дня города установить дату дарования Выборгу шведским герцогом Померанским “Акта об основании и привилегии” 19 августа 1403 года. Второй вариант предлагал в качестве дня города дату “освобождения Выборга в великую отечественную войну”. Предпочтение руководства города высказывается в пользу первой даты. Думается, это можно объяснить именно тем, что вторая дата совершенно противоречит той исторической базе, которая нередко используется в процессе взаимодействия с Финляндией и подразумевает обращение к “общей истории”. Зимняя война же оценивается скорее как самое негативное событие с истории соседства финского и российского народов.

В отношении исторического прошлого для элит Выборга важна демонстрация уважения в общей исторической памяти. Это важно поскольку одновременно с восстановлением памятников, связанных с финской историей , может быть привлечено внимание финских инвесторов в другим объектам города. “Финны сейчас, и это правильно абсолютно, предлагают нам, а мы как говорится, живо реагируем на те моменты, связанные с нашей общей историей. Они могут посодействовать своему родному городу или месту. И наш город развивается”[45]
, - отмечает один из сотрудников администрации города, - “Финны обращаются к российскому городу Выборгу с предложениями и возможностями. Решаем проблему как соседи, потому что это наша общая история”.

Аналогичный пример с инициированием финнами реставрации уникального здания библиотеки Аалто, названной в честь известного финского архитектора, построившего здание библиотеки. “Они занимаются восстановлением и популяризацией творчества великого человека, вместе с тем и уникального сооружения конструктивизма, оно на российской земле находится”[46]
, - замечает представитель городской администрации.

Если же воссоздание истории не требует значительных усилий от местных элит в силу “объективности” исторических событий, то совсем иначе дело обстоит с конструированием и проведением политики идентичности на основе т.н. нормативного источника.

На основе своих представлений о тех нормах, которыми руководствуются иностранные партнёры, формируется стратегия, которую условно можно обозначить как “создание атмосферы принятия норм”
, которыми руководствуются иностранные партнёры.

Стратегия создания атмосферы принятия норм , которая реализуется элитами Выборга включает в себя несколько составляющих:

1. Проведение политики гендерного баланса, которая включает в себя семинары и другие мероприятия, посвящённые проблемам женщин в политике и бизнесе. В рамках этого аспекта политики идентичности Выборг презентуется как город, где женщины принимают активное участие в политике и общественной жизни.

2. Создание образа открытой и конкурентной политической среды. В рамках этого аспекта Выборг презентуется как город, где один из главных принципов функционирования внутренней городской политики – это конкурсы. Кроме того, в рамках этого аспекта конструирования идентичности делается акцент на важности организации открытых общественных слушаний.

3. Создание образа “толерантного город”. Этот аспект особенно стал актуален на фоне участившихся случаев проявлений межнациональной розни в главном городе Северо -Запада России – Санкт-Петербурге.

4. Создание образа “удобного города” в смысле “европейского понимания качества жизни”

5. Создание образа “надёжного партнёра”

О высокой активности женщин как об отличительной черте городской политики говорят представители городской власти, акцентируя внимание на том, что активное участие женщин “это нормальная характеристика любого западного политического процесса”[47]
.

В русле осуществляемой в Европе, и особенно в Скандинавии, политики гендерного баланса, в Выборге проводятся мероприятия, на которых акцентируется внимание на проблемах участия женщин в политическом процессе. Так, в рамках сотрудничества между Ленинградской областью и шведской губернией Садерманланд существует проект “Weran”, предполагающий встречи женщин – представителей власти, сфер бизнеса и политических кругов[48]
. Согласно основам проекта Weran , устойчивое приграничное сотрудничество возможно лишь на фоне постоянного экономического роста регионов, а этому в значительной степени способствует поддержка женщин – предпринимателей из сфер малого и среднего бизнеса и вовлечение женщин в политику[49]
. На прошедшей в Выборге встрече в рамках этого проекта, город презентуется как “благополучный” с точки зрения участия женщин в городской политике. 8 из 20 депутатов Совета выборгского городского поселения - женщины. Значительное количество женщин занимают и различные должности в исполнительной ветви власти: главы и заместители отделов и пр. В городе существует т.н. женский ресурсный центр “Кристина”, который ставит своей целью повышение женской активности в публичной сфере года. Активность этого центра в позиционировании города как благополучного в отношении гендерного баланса определила Выборг в качестве места проведения мероприятий в рамках проекта сотрудничества Weran.

Стратегии создания атмосферы открытости и конкурентности выборгской элитой находит выражение ряде действий, предпринятых руководством города. Мэрией в рамках этой стратегии инициированы “открытые слушания”[50]
. С одной стороны, проведение этих слушаний подразумевает российский закон об МСУ, с другой же в прессе и в рамках международных встреч это нередко преподносится как отличительная черта городской политики. Трудно сказать с точностью, каково в данном случае оказалось влияние внешней среды. Однако, можно предположить, что оно безусловно присутствует, поскольку, во-первых, открытость местных органов власти свойственна европейским странам, а, во-вторых, нередко в гораздо более крупных и значимых городах России такой аспект реализации закона об МСУ как организация общественных слушаний и вовсе отсутствует в политической практике.

Ещё одна черта политической активности элит города – это стремление к организации конкурсов. Показательно, что за первые два квартала 2006 года, то есть за время существования администрации города Выборга как самостоятельного структурного подразделения, из 30 постановлений мэра города Выборга 21 постановление касается проведения различных конкурсов[51]
.

Конкурсы, организованные мэрией касаются в основном продажи прав на заключение договора аренды земельных участков, прав на заключение муниципальных контрактов по выполнению работ и оказанию услуг, а также предложений по благоустройству территорий города Выборга. В документах формулируются критерии конкурсов и присутствует положение об обязательной публикации информации о проведении конкурса в газете «Выборг» и на официальном сайте администрации муниципального образования «Выборгское городское поселение» Выборгского района Ленинградской области[52]
. Показательно, что даже на оказание услуг по предоставлению мобильной связи для нужд муниципального образования администрацией города был проведён конкурс. Целью данного конкурса было заявлено ”обеспечение свободной конкуренции”[53]
. Хотя, стоит отметить, что в небольшом городе на рынке мобильной связи присутствуют, как правило, игроки общефедерального, окружного или регионального масштаба. Для крупных игроков борьба за оказание услуг администрации Выборга, очевидно, не имеет смысла и вряд ли в конечном итоге способствует свободной конкуренции между ними.

С одной стороны, проведение подобных конкурсов является прямым исполнением законов Российской Федерации, таких как № 94-фз «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд»[54]
. . Но с другой стороны, проведение таких конкурсов в Выборге стимулируется внешней средой, поскольку подобные мероприятия являются нормой в европейских муниципалитетах. Хотя, определить с точностью степень этого влияния, не изучая влияния других факторов, представляется сложным. Однако на необходимость соответствия в этом городам Европы нередко обращают внимание сами чиновники Выборга, говоря о том, что “конкуренция в городской политической жизни – это нормальная черта любого европейского города” и что без этого “невозможно строить нормальную городскую политику”[55]
.

“Не красиво получается, когда допустим финны приезжают, а у нас тут в городе ничего не происходит. С одной стороны, мы говорим, что мы в Европе, что мы европейцы, а с другой стороны ничего не делаем, чтобы европейцами стать. Это не правильно. И вот мы стараемся соответствовать. Конечно, пока не на все сто, но надо с чего-то начинать”[56]
, - комментировал возможность применения европейских норм политического процесса один из Выборгских чиновников.

Следующий аспект реализации стратегии “создания атмосферы принятия западных норм” является создание образа толерантного города. Этот образ во многом конструируется в противовес существующим межнациональным проблемам в России в целом и близком Выборгу Санкт-Петербурге в частности.

В качестве яркого символа толерантности города, реализуется проект по восстановлению Сорвальского мемориального комплекса. Это место охарактеризовано в одном из интервью как “место захоронений немцев, финнов, русских, воинов красной армии и даже белофиннов, это исторический памятник”[57]
. В заявке на получение международного гранта по восстановлению это мемориального комплекса заявлено, по словам одного из чиновников, что Сорвальская мемориальная зона есть место национального примирения и толерантности народов Северо – западной Европы[58]
. “Это всё приносит нравственную пользу, - говорит представитель городской администрации, курирующий проект по восстановлению Сорвальского кладбища, - происходит невелировка интолерантности. Ну, вот у вас сейчас в Питере, что делается? Вот этого быть не должно”[59]
.

Следующий аспект в рамках реализации указанной стратегии политики идентичности местных элит связан с презентацией города как “удобного” с точки зрения таких понятий как европейский уровень жизни и европейского качества жизни. Когда речь идёт об уровне жизни, имеются в виду, прежде всего, легко исчисляемые количественные показатели. Под понятием качество жизни, могут подразумеваться те аспекты жизни человека, которые в большинстве случаев не поддаются чисто количественным оценкам – его стремление к самореализации, возможность обладать свободой выбора и приобретать новый опыт, новые возможности ради удовольствия, а не только ради необходимости и пр.[60]
. Так, на вопрос о том, почему тот или иной фестиваль международного и российского уровня проходит в Выборге, от городских элит можно получить ответ, повествующий о наличии в городе достаточного количества гостиниц соответствующего уровня, развитой транспортная система, существовании достаточного количества мест досуга, кафе, ресторанов и пр. И всё это выгодно отличает город от других городов Ленинградской области. Эти количественные характеристики сопровождаются описанием качественных черт, касающихся того, что “город располагает возможностью предоставления различных видов досуга и качественного отдыха“, “в городе существует широкий спектр предприятий и организаций, на которых может самореализоваться молодёжь”[61]
.

Однако, презентации города, как “удобного” места для проведения высокого уровня фестивалей и иных мероприятий, безусловно, мало, когда организаторы города наталкиваются на реальные трудности, таких как отсутствие соответствующих помещений.

Ещё один аспект реализуемой элитой Выборга стратегии, который, безусловно, важен с точки зрения укрепления трансграничного партнёрства, это конструирование имиджа “надёжного партнёра”. Здесь особенно интересна оценка проведённой реформы МСУ, которая во многом проводится через призму последствий для процесса сотрудничества с соседними государствами.

Основу реализации реформы МСУ заложили принятый в сентябре 2003 года федеральный закон “О внесении изменений и допо

лнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации местного самоуправлении в РФ" ”[62]
. Согласно этому закону реформа местного самоуправления предполагала установить единую структуру муниципальных образований. В законе среди муниципальных единиц названы сельские и городские поселения, муниципальные районы, городские округи, внутригородские территории города федерального значения. Реализация реформы предполагала четко определить функции каждого типа муниципального образования, разделить, вопросы местного значения и государственные полномочия, закрепить за местными властями собственные источники финансирования, создать механизмы финансовой помощи из центра и др.. Закон об МСУ предусматривает новый принцип формирования муниципальных органов. В результате реализации реформы была создана двухуровневая система органов местного самоуправления. На первом уровне организованы поселения, которые входят в муниципальный район. Поселение выбирает совет, депутаты из которого на пропорциональной основе входят в состав района. Кроме того, для распоряжения бюджетными средствами на контрактной основе может быть нанят управляющий.

В результате реформы в городе оказалось две администрации: районная администрация, которая и до реформы находилась в Выборге и вновь образованные органы управления городским поселением. В состав муниципального образования Выборгский район вошли 14 городских и сельских поселений, в том числе Выборгское городское поселение. Главой выборгского городского поселения остался глава выборгского района, избираемый из числа депутатов. Глава исполнительной власти района остался избираемым. Мэр города Выборга был назначен советом депутатов муниципального образования “Выборгское городское поселение”.

На уровень города были скопированы отделы, которые до этого существовали только на уровне района. Произошёл раздел полномочий. Так, социальные вопросы, политика в области образования были закреплены преимущественно за районным уровнем. Полномочия в области экономики были разделены по территориальному признаку, т.е. в зависимости от того, касаются ли они района в целом или только города. Таким образом, это разделение сфер ведения, смена руководителей отделов формировало ситуацию неопределённости.

До проведения реформы местного самоуправления сотрудничество осуществлялось по линии иностранные партнёры – Выборгский район. Сейчас, после создания двухуровневой системы местного самоуправления, на месте одного агента, с которым осуществляли сотрудничество иностранные партнёры, появилось два. Собственно Администрация Выборгского района и администрация Выборгского городского поселения. В обоих муниципальных образованиях теперь существуют отделы международных связей и приграничного сотрудничества. Дублирование такого отдела на городском уровне, безусловно, уже само по себе является свидетельством важности приграничного сотрудничества для города. Однако, представители администрации Выборга опасаются реакции финских и других иностранных партнёров, которые могут воспринять проведение очередной реформы как ситуацию неустойчивости и нестабильности. Причинами этого являются не совсем ясное разделение ответственности за уже начатые проекты приграничного взаимодействия между районом и городом и смена руководства ряда проектов. Некоторые представители власти говорили в интервью о том, что существует опасность замораживания или потери некоторых важных для городов проектов. “Так, например, относительно некоторых инвестиционных проектов велись переговоры с одними людьми в администрации, а тут вдруг выясняется, что оказывается они за это больше не отвечают. Как должны в этой ситуации чувствовать себя финские, да и не только финские, партнёры, у которых существовал план реализации проекта?”[63]
- рассказывал представитель городской администрации.

Сама же администрация города, пытаясь реагировать оперативно на возможное возникновение проблем в процессе сотрудничества, предложила решение, заключающееся в декларации принятия на себя двух функций. Функция “приемника” принимается в том случае если международные проекты, связанны с находящимися теперь в руках городской администрации полномочиями. И функция “партнёра” принимается городской администрацией в том случае, если проекты касаются полномочий, находящихся у администрации района. Важность соблюдения принципа “надёжный партнёр” подчёркивалась одним из представителей элит Выборга через необходимость копирования “стилевых особенностей, методик, тем сотрудничества, наработанных районным руководством”[64]
.

Предложенное в связи с проведённой реформой местного самоуправления, т.н. кооперативного решение является важным с точки зрения оценки роли идентичности в процессе укрепления международного взаимодействия. Применение такой стратегии выборгской политической элитой может служить вполне чётким знаком того, что политической культуре элит Выборга свойственен консенсусный, а не конфликтный характер. Несмотря на то, что в результате проведённой реформы, результатом которой стало создание двухуровневой системы МСУ с соответствующим разделением полномочий и источников дохода, появилась почва для конфликта. “Вот в Выборге, например, - рассказывает один из представителей администрации города, - открывали сейчас завод датской кампании “Рокуэлл”. Она начала строительство этого предприятия где-то пять лет или три года назад. Оно сейчас в Выборге размещается, но связано с полномочиями района. И теперь это районный проект. А сейчас размещение вот таких производств на территории Выборга есть задача прежде всего городской администрации”[65]
. И не смотря на то, что между районной и городской элитой, между городом и районом, формируется некоторое соперничество за уже существующие контракты и объекты, элиты дали понять, что выбор сделан в сторону партнёрства и кооперации.

С точки зрения такого аспекта проведения политики идентичности как формирование образа надёжного партнёра, показательно, как городские реагируют на импульсы, посылаемые политическим истеблишментом Финляндии. Известно, что одной из главных проблем, на которой акцентируют внимание финские коллеги, является преступность, из-за чего город получил название “криминальной столицы Карельского перешейка”. Описанию процесса борьбы с преступностью городские власти нередко уделяют значительное время в рамках международных встреч. Во время приезда иностранных делегаций местные власти организуют “экскурсии” для ознакомления коллег с работой центров социального обслуживания, адаптационных центров и др. мест социальной помощи.

С точки зрения формирования имиджа “надёжного партнёра” в рамках международных встреч, мероприятий и т.п., элитам важно сделать акцент на наличии опыта сотрудничества, что выгодно отличает Выборг от других городов не только Ленинградской области, но и России. Здесь нередко подчёркивается опыт Выборга, накопленный в уже достаточно длительном процессе приграничного взаимодействия. Комментарий одного из Выборгских чиновников относительно конференции, посвящённой иностранным инвестициям в России, достаточно точно характеризует, то место, которое пытается занять Выборг: “Она была достаточно полезной для тех участников - россиян, кто делает первые шаги в сфере сотрудничества с иностранцами. Они имели возможность почерпнуть здесь массу необходимой информации. Ну а для тех, кто как выборжане, уже освоил азы внешней экономики на практике, конференция стала повторением пройденного. О выборгских инвестиционных проектах наслышаны в мире и не случайно, только по поводу создания свободных таможенных зон у руководства города уже побывали представители деловых кругов из Финляндии, Швеции, США и Гонконга”[66]
.

Таким образом, мы можем отметить, что в условиях сформировавшейся зависимости развития города от приграничного взаимодействия политику идентичности элиты используют как дополнительный ресурс с целью укрепления сотрудничества и превращения его в устойчивый институт. Кроме того, политика идентичности направлена на формирование “единого пространства норм”, что также укрепляет базу приграничного взаимодействия.

2.3.
Результаты проведения политики идентичности в отношении иностранных партнёров

Результаты проведения политики идентичности, а, следовательно, и её роль в процессе международного сотрудничества, определяется тем уровнем сотрудничества в рамках которого эта политика реализуется. Здесь мы выделим два основных уровня: уровень, который условно обозначим Выборг – Европейский Союз, нашедший отражение в реализации европейских программ и уровень Выборг – Финляндия , Швеции (составные части Финляндии, Швеции).

В рамках программ трансграничного взаимодействия, таких как Северное измерение, определяющим оказывается его удобное географическое положение, которое соответствует целям, заявленным в Северном измерении.

Безусловно, средства, выделенные в рамках программ, могут быть потрачены не по назначению. Однако, как правило, участие в этих программах требует строгой отчётности и даже в рамках этих программ городской элите необходимо зарекомендовать себя надёжными партнёрами. Но поскольку средства на развитие проекта “Северное Измерение” от европейского Союза получает Финляндия, то, очевидно, что этот проект будет продолжать реализовываться и без проведения чётко продуманной соответствующей политики идентичности. Однако, здесь как представляется, будут важны так называемые “объективные” преимущества. Иными словами, если в Северном измерении декларируется, что одной из целей программы является развитие Финского залива и транспортной системы Северо-Запада[67]
, то можно предположить, что Выборг , как портовый город будет включен в реализацию этой программы только исходя из соответствия критериям.

Так, совместно с Финляндией реализуется большое количество совместных проектов социальной направленности. Такие проекты ставят целью улучшение положения детей в Выборгском районе, искоренение форм детского труда, предотвращение распространения наркомании. Эти проекты осуществляются Финляндией прежде всего в русле реализации политики т.н. мягкой безопасности и улучшения положения дел на границе. То же самое можно сказать относительно реализации в Выборге проектов в рамках европейских программ TACIS и INTERREG. В рамках этих программ реализуются проект “Единый приграничный город”, нацеленный, по словам одного из респондентов, на создание единой приграничной территории, которая была бы экономически привлекательна для инвесторов, для жителей, для приезжих[68]
. В рамках общего проекта по созданию Балтийских еврорегионов (Baltic Regional Network ) , планируется создание совместного с финской Лапеенрантой “первого еврорегиона в Ленинградской области”[69]
. И в качестве основной причины работы указанных программ в Выборге, чиновниками города называется соответствие главному критерию этих программ – нахождение в приграничной зоне. “Выборг – приграничный город. Есть определённые европейские программы, нацеленные именно на приграничное сотрудничество. Мы под это подходим, вот и всё”[70]
– поясняла глава отдела по внешним связям Выборгского района.

Очевидно, что в случае реализации готовых европейских программ, нет необходимости в проведении какой бы то ни было политики идентичности. В контексте международного сотрудничества главная роль политики идентичности может состоять в помощи в привлечении ресурсов из-за рубежа. Однако в рамках программ, как мы видим, решающим, скорее оказывается географический фактор. Кроме того, сама Финляндия, получающая финансирование на программы приграничного взаимодействия от Европейского Союза, заинтересована в поиске партнёров с российской стороны. Таким образом, в рамках сотрудничества по линии Европейский Союз – Выборг, которое реализуется посредством включённости города в ряд европейских программ, важным является географический фактор. Это происходит по тому, что в масштабах всего Европейского Союза политика идентичности, проводимая элитами города, не может быть важным и значимым аргументом.

По-иному с ролью политики идентичности дело обстоит в реализации сотрудничества непосредственно с одной страной или её составными частями. И здесь конструирование политики идентичности действительно оказывается значимым аргументом. Аргумент политики идентичности становится важным в рамках небольшого пространства. В рамках тесного взаимодействия западные партнёры не заинтересованы в присутствии на территории Выборга на неблагоприятных для них условиях.

В рамках взаимодействия с финскими партнёрами политика идентичности играет важную роль и нередко оказывается успешной. Интересны примеры использования “изобретения традиций” для формирования имиджа “надёжного делового партнёра”. Один из известных бизнесменов и политический деятель Выборга при организации своего предприятия взял название и историю финской фирмы, которая функционировала на территории города в первой половине XX века. Так, вполне успешно был сформирован имидж не “очередной фирмы”, а устойчивого стабильного предприятия, с длительной историей существования. Сегодня это предприятие является одним из крупнейших и динамично развивающихся в городе с большим штатом сотрудников.

Стратегия воссоздания истории города, как близкого к ганзейскому поясу вряд ли могла быть оценена как успешная, если бы не получала ответной реакции от тех, кому она адресована. Так, генеральный консул Германии в Санкт-Петербурге, во время приезда в Выборг заявил о том, что для меня Выборг оказался очень интересным и привлекательным городом. В Выборге присутствует ганзейский дух. Это современный дух, который вырос из частной инициативы. Мы приехали сюда, чтобы найти точки соприкосновения с вашим регионом”[71]
. Затем, эта история была рассказана одним из респондентов.

Исторические мероприятия города, которые презентируют историческую общность города с основными странами – партнёрами, играют важную роль в налаживании сотрудничества. Так, празднования 700-летия Выборгского замка в 1993 году стало фактически началом сотрудничества со Швецией и послужило катализатором взаимодействие с финскими партнёрами. На праздновании 700-летия, где, безусловно, были артикулированы уже указанные выше преимущества, были организованы ряд встреч в рамках проведённым Дня Швеции и Дня Финляндии, которые послужили толчком к сотрудничеству.

Конструирование политики идентичности с помощью точной расстановки акцентов на важных для Финляндии или Швеции моментах приводит к тому, что исторический облик города восстанавливается за счёт средств иностранных партнёров. Это восстановление формирует туристическую привлекательность города, что, в свою очередь, имеет важные последствия для городского бюджета и для города в целом.

Сложно говорить сейчас о результатах проведения политики идентичности, связанной с созданием атмосферы принятия западных норм. На данный момент можно говорить, что политика идентичности оказывается вполне успешной. Косвенным свидетельством этому является высокая частота контактов, количество совместных предприятий в промышленности города, которых уже сейчас оказывается около половины от общего числа и наличие тех будущих проектов, замыслы которых артикулируются обеими сторонами сотрудничества. Если те нормы, которые копируются городскими элитами станут повседневной рутиной, тогда мы действительно сможем сказать, что политика идентичности сыграла роль.

Глава 4.Политика идентичности, адресованная другим городам и территориям России

4.1.Цели.

Различные аспектов конструирования международного измерения политики идентичности могут быть адресованы к другому внешнему получателю, а именно к другим городам и территориям России. Здесь, в качестве основной цели конструирования и продвижения политики идентичности элиты могут ставить повышение своего статуса внутри если не всего российского политического сообщества, то, по крайней мере, внутри Ленинградской области.

Получение признания своего города от других российских городов или территорий может сыграть действительно важную роль в формировании привлекательного имиджа в глазах партнёров по международному сотрудничеству.

С другой стороны, существует определённая степень вестернизации города, которую город приобретает в процессе международного сотрудничества. И апелляция к различным достижениям города, осуществлённым в рамках приграничного взаимодействия, может служить важным аргументом в получении каких-либо преимуществ в рамках Ленинградской области или России. Поэтому те же стратегии политики региональной идентичности, что и в направлении западных партнёров, могут реализовываться в отношении российских территорий. Но в этом случае аспекты этой стратегии, то есть введение различных западных норм (см. раздел 2.2, С.12), могут презентоваться как преимущество перед другими, полученное в результате сотрудничества.

4.1. Стратегии.

Помимо стратегии презентации тех западных норм, о которых речь шла выше , в качестве свидетельства принадлежности к Европе, существуют и некоторые специфические стратегии, направленные за пределы города, в отношении других территорий России.

Такая “принадлежность к Европе”
оправдывается всё тем же историческим фундаментом, который связывает город с Европой. Это определяет и тот “культурный багаж”[72]
, который имеет город. На этом основывались те характеристики, которые использовались ещё в Советское время. В Советское время названия вроде “Ключ Финляндии”, “ворота Запада в Советский Союз”, “остриё Шведского копья, направленное на восток”[73]
, позволяли подчёркивать свою принадлежность к Западу на фоне “полуазиатской страны”[74]
.

Представители политических элит Выборга не редко заявляют о своей лидирующей роли,
о роли инициатора интенсификации сотрудничества на Северо-Западе России, или, по крайней мере, сотрудничества между Ленинградской областью и Финляндией. Так, несколько представителей выборгских элит заявили о том, что сотрудничество Швеции и ленинградской области началось именно и них. Один же респондент при этом добавил, “что возможно у России вообще не было отношений со Шведским королевством”[75]
.

Для элит характерно и подчёркивание своей роли в укреплении границы. “ Как выразился министр обороны Российской Федерации, мы будем укреплять границу в Грузии или в Украине, если они вступят в НАТО. Корреспондент спрашивает, а где вот беспроблемные границы? Ну.. Я считаю, что с Финляндией у нас беспроблемная граница”[76]
, - было сказано одним из представителей администрации, в контексте повествования о важности осуществляемых в Выборге проектов приграничного сотрудничества. Хотя, вполне очевидно, что существуют внешне и внутриполитические предпосылки более высокого порядка, которые определили такое заявление министра обороны.

Развитие международного сотрудничества приводит к т.н. вестернизации города. На этой основе затем формируется стратегия, т.н. “самого европейского города” области. Именно поэтому, в прессе и в речах элит воспроизводятся утверждения вроде того, что присутствует в одном из путеводителей по Выборгу: “настоящее время у города есть все основания к возвышению своего положения в составе Российской федерации”[77]
.

Важное направление конструирования международного измерения политики идентичности является конструирование и постоянное воспроизводства своих отличий от других районов и городов Ленинградской области. Очевидно, что конструирование этих преимуществ основывается именно на том, что в Выборге присутствует интенсивное приграничное взаимодействие, которое в этой связи характеризуется как имеющее благоприятные последствия для города. Это находит отражение в таких весьма показательных характеристиках собственного города, которые нередко воспроизводятся в прессе как:

- “мы не какая-нибудь там Луга”

- “из всех городов Ленинградской области у нас более всего выражена история”

(думается, что к числу этих городов всё же не причисляется г. Санкт - Петербург)

- “в другие города области приедешь, там кафе одно и ресторан один, а у нас всё на высоком уровне”

Для городских элит Выборга важно, что в процессе взаимодействия с финнами по поводу исторического наследия города, они имеют возможность позиционировать себя как представителей всего российского народа. Хотя эта стратегия
скорее адресована внутрь России, поскольку именно относительно них такое повышение собственного
статуса
может быть особенно значимо. “Они обозначили это как межгосударственный проект, большой, юбилейный. У них там оргкомитет большой, с участием российской стороны на уровне московской (скорее здесь имеется в виду Государственная дума РФ
) Думы. И Выборг в этом большом проекте занимает главное место”[78]
, - было сказано чиновником выборгской администрации. “Я считаю, что памятник должен быть, потому что это великий человек, признанный двумя народами”[79]
, - цитировал мэра города Выборга глава одного отдела.

В этой же стратегией повышения собственного статуса в глазах российских городов и территорий связана постановка акцента на том, что “в Финляндии есть даже сообщества Выборжан, людей, родившихся в Выборге”[80]
. Это презентуется как наличие своего рода “диаспор”, что, несомненно, подчёркивает важность и значимость города.

Очевидно, что “Европейские черты”, которые формировались в результате смены “государственных эпох” в Выборге, думается, вряд ли являются уникальными для иностранных партнёров. Однако, эти черты формируют уникальность Выборга в глазах других городов и территорий России, особенно в контексте существующего в России представления о Европе как о развитом мире. И в этой связи советский период в жизни города может представляться периодом провинциализации[81]
, периодом “прерывания традиции”.

В отношении российских городов и регионов формируется стратегия “локомотива” в сотрудничестве на Северо-западе России, которая предполагает позиционирование Выборга как инициатора многих важных для процесса сотрудничества проектов. Элитами делается акцент и на своей значимости и в рамках программы Северное Измерение. Один из представителей элит города отмечал, что “Финляндия фактически зависит от Выборга в реализации программы” и что “финансирование Финляндия получает за счёт нашего партнёрства”[82]
. Элитами тиражируются фразы о том, что Выборг есть “значимый город для Финляндии на постсоветском пространстве”[83]
.

4.2.Результаты

Стратегия собственного позиционирования как отличного от других российских городов в силу своей “принадлежности к Европе”, находит отражение в том, что “ни в одном городе областного подчинения не проводится столько фестивалей и других оригинальных мероприятий отнюдь не районного значения, сколько в Выборге”. Международные фестивали, на которые приглашаются и чиновники как Ленинградской области, так федерального уровня, нередко вполне успешно используются для привлечения внимания к проблемам города. Здесь также срабатывает аргумент международной известности для привлечения дополнительного внимания или материальной помощи. Так, в одной из газетных публикаций, было заявлено о намерении пригласить чиновников от культуры ЛО в замок на оперу, проводимую в рамках фестиваля “Звёзды белых ночей ”, для привлечения внимания к проблемам Выборгского замка[84]
.

Представляется, что, политика идентичности в отношении других городов и территорий России нацелена на признание приоритетного положения города в рамках области и формирование заметной позиции в России.

Так, Выборгу удалось получить льготы от правительства Ленинградской области в осуществлении инвестиционных проектов. Опять же сложно в точности сказать, в какой степени оказалась успешна именно политика идентичности, однако здесь важно, что в обосновании необходимости предоставления этих льгот, о чём говорил один представителей администрации, использовались те стратегии, которые описаны в разделе 4.1.

Вполне успешно реализуется стратегия продвижения Выборга как туристического бренда, что, в свою очередь является отражением успеха в привлечении иностранных инвестиций в реконструкцию города.

Развитие международного сотрудничества даёт Выборгу немало преимуществ с точки зрения собственной презентации как “европейского города” в рамках взаимодействия с другими городами и территориями России. Так, Выборг участвует в работе ассоциации “Союз городов Северо-Запада России”, которая объединяет 22 города. “Можем поделиться в деле сохранения памятников истории. Нам есть что рассказать. Здесь у нас много наработано. Есть много опыта по формулированию инвестиционных предложений, заявок и прочего. У нас большой опыт приграничного взаимодействия, есть, чем поделиться”[85]
- так был определено значение города в рамках этой организации.

Глава 4. Политика идентичности, направленная внутрь города

4.1.Цели

Формирование международного измерения политики идентичности, адресованное внешним получателям, иностранным партнёрам и другим городам и регионам России, влечёт за собой необходимость проведения аналогичной политики идентичности и на местном уровне. В таких действиях может быть реализован ряд целей, связанных с укреплением позиций элит внутри города.

Во-первых, необходимо установить соответствие между политикой идентичности, направленной во вне города и той, что проводится внутри с целью создания образа неприятия “двойных стандартов”.

Во-вторых, местной элите необходимо создать такую информационную среду, из которой для городского население становились бы ясны преимущества приграничного взаимодействия. Это могло бы стать либо частью предвыборной риторики элит, либо же выполнять функцию легитимации получения личных выгод любого характера от приграничного взаимодействия.

4.2. Стратегии политики идентичности, проводимой внутрь города

Внутри города существует потребность не только в той политике идентичности, которая копировала бы проводимую во вне города политику идентичности для приведения их в соответствие, но и в той, которая бы включала в себя объяснения смысла и преимуществ процесса приграничного взаимодействия. “Все проекты должны приносить пользу. Гранты и прочее – это краткосрочная польза. Во-вторых, инвестиционную пользу, то есть долгосрочную. И в – третьих, долгосрочную, нравственную пользу. Для воспитания толерантности”, – отмечалось в одном из интервью. Вот именно эти позиции элиты ставят целью донести до граждан.

Элиты заинтересованы в институционализации сотрудничества, что само по себе даёт понять городу, что это сотрудничество приносит очевидные выгоды
. Желаемый облик процесса сотрудничества через границы характеризуется как устойчивый длительный процесс, а не “встречи раз от раза”. Сотрудничество характеризуется через создание стратегических предложений, программ и “формирование чётких планов”. Элитами ставится акцент на необходимости постоянной включённости в этот процесс взаимодействия. Вероятно, что таким образом артикулируется возможная опасность потери контроля выборгских чиновников над процессом приграничного сотрудничества и реализации финских инициатив. Отмечается, что существуют т.н. “проекты без нас”, то есть проекты, которые осуществляются в Выборге без равноправного участия выборгской стороны.

“Формирование атмосферы добрососедства” – так можно обозначить ещё одну стратегию политики идентичности, которую элита реализует внутри города. В рамках этой стратегии значимое место в прессе уделяется публикациям о Финляндии. Элите важны финские оценки, важны политические изменения происходящие в муниципалитетах, с которыми у Выборга налажено сотрудничество, важно то, как при смене власти “новая метла будет мести в нашу сторону”[86]
. “У наших северных соседей - финнов, 6 февраля будет избран новый президент. Нам, жителям Выборга, небезразлично, кто будет президентом соседней страны”[87]
. “Всегда важно донести до людей информацию о наших ближайших соседях, важно дать понять – что это наши ближайшие друзья, партнёры. Так людям становится понятен смысл нашего сотрудничества, а иначе нельзя”, - было сказано в одном из интервью. “Формирование атмосферы добрососедства” происходит при помощи оценки различные действий и результатов именно посредством сравнения с близлежащей Финляндией, а не с другими городами России, например Санкт-Петербургом. “У финнов есть чему учиться”, - говорят руководители.

Сотрудничество внутри города вполне чётко преподносится как главный источник развития города. Об очевидных приемуществах сотрудничества говорится в связке с тем, что “страна у нас не очень богатая”. Ещё одним важным преимуществом развития приграничного взаимодействия называется развитие возможность “прямого взаимодействия”. Речь идёт о т.н. народной дипломатии. Сотрудничество в раках “народной дипломатии”, предполагает взаимодействие между различными некоммерческими и общественными организациями. Это презентируется как дополнительная возможность непосредственно гражданам включаться в процесс приграничного взаимодействия и таким образом на себе почувствовать преимущества взаимодействия.

Акцент на необходимости продолжения развития приграничного взаимодействия и определение сотрудничества как едва ли не единственного способа развития города является достаточно общим местом в предвыборной риторике кандидатов. “Я хочу сказать, что геополитическое положение надо лучше использовать. Карельский перешеек, Выборгский район, Выборг богом определён, как край процветания. Пока мы больше помогаем финнам, а не себе”[88]
, - такие пассажи характерны для заявлений кандидатов.

4.3. Результаты политики идентичности, направленной внутрь города

Политика идентичности проводимая транслируется по двум основным каналам. Во-первых, через прессу. Во-вторых, через, непосредственное включение людей в этот процессе трансляции через организацию массовых праздников.

Безусловно, важнейшим каналом трансляции проводимой политики идентичности является пресса, поскольку охватывает фактически всё население города. Здесь находят отражение основные события международного сотрудничества и также презентуются те черты города, которые делают его важным субъектом взаимодействия.

Пресса в Выборге является фактически единственным средством массовой информации[89]
, из которых жители узнают о политической повестке дня в городе. Безусловно, презентация позитивных результатов сотрудничества будет в общественном мнении соотноситься с заслугами действующей власти города. Газеты часто публикуют отчёты о поездках выборгской администрации в Финляндию, чтобы, как заметил один журналист, “у выборжан не сложилось мнение, что представители власти скатали туда на экскурсию”[90]
.

С точки зрения легитимации своих действий, интересно формирование и продвижение внутри города политики идентичности в связи с попыткой формирования в Выборге в 1993 году свободной экономической зоны. В этот период главная газета города “Выборгские ведомости” была названа “газетой свободной экономической зоны”, что, безусловно, определило этот проект в качестве приоритетного на тот период. Кроме того, в каждом выпуске газеты присутствовала колонка “СЭЗ Выборг: день за днём”, где рассказывалось о главных событиях, связанных с проектом, преимуществах, которые он мог бы принести и, не в последнюю очередь о руководителе рабочей группы, который руководил проектом по созданию свободной экономической зоны. Проект свободной экономической зоны оказался недолговечным в силу различных экономических и иных причин, которые не являются предметом данного исследования, однако, представляется, что этот проект был показателен с точки зрения проведённой политики идентичности.

Кроме этого, для Выборга важным каналом трансляции политики идентичности является сопровождение различных международных проектов народными праздниками. “Любой экономический проект связан с общечеловеческими отношениями. Вот пропускной пункт открывают новый. Ведь это праздник для всех. Приглашается много людей”[91]
- замечено в одном из интервью. Так, через возможность реально прикоснуться к плодам сотрудничества, формируется картина включённости жителей города в процесс приграничного взаимодействия. Как отмечают чиновники, это важно с точки зрения взаимопроникновения культур и построения т.н. “народной дипломатии”.

Важно с точки зрения легитимации процесса трансграничного взаимодействия и создания “базы поддержки” для его развития. В Выборге существует много проектов, связанных с реконструкцией истории, которые являются частью формируемого туристического продукта, но в которых, однако, задействовано местное население. Один из таких проектов связан с восстановлением деревни викингов. Организовываются рыцарские бои. Эти мероприятия направлены на формирование осознания общей истории, поскольку те исторические эпизоды, которые реконструируются, по сути не имеют отношения к истории российской. Эти реконструкции, рассматриваются элитами города, по словам одного из представителей, как объекты возможного зарубежного финансирования. Однако, безусловно, с точки зрения формирования туристического продукта, эти мероприятия, связанные с реконструкцией истории могут принести материальные выгоды в виде поступлений в муниципальный бюджет.

В городе организовываются массовые праздники, которые связаны с датами развития партнёрских и побратимских отношений. В 2006 году планируются мероприятия, связанные с десятилетием сотрудничества со шведским городом Нючёпинг. Далее планируется юбилейные мероприятия, связанные с двадцатилетием сотрудничества с финской Лапеенрантой.

Как уже указывалось, политика идентичности, направленная вовне города, адресованная зарубежным партнёрам, требует проведения этой же политики идентичности внутри города, с целью недопущения т.н. “двойных стандартов”. Однако, проведение такой политики идентичности внутри региона, может наталкиваться на ряд препятствий. Если политика “гендерного равноправия”, политика толерантности и др., в большей или меньшей степени находит отражение в реальности, то совсем иначе дело обстоит с теми чертами образа города, которые подразумевают включение общественности в политическую жизнь. Такое нововведение городской администрации, как публичные слушания, было встречено вполне справедливыми негативными газетными публикациями с заголовками “Публичные слушания прошли без публики”. На деле, публичные слушания, посвященные проблемам строительства в Выборге, оказались обсуждением проблем в кругу заинтересованных лиц, где присутствовали “докладчики, сотрудники администрации и представители коммунальных предприятий, плюс один газетчик”[92]
. Оставляя за скобками вопрос об особенностях массового поведения, не ясным остаётся смысл проведения общественных слушаний, где обсуждаются уже фактически принятые решения. В подобных ситуациях, имидж, экспортируемый во вне города, перестаёт соответствовать имиджу проводимых мероприятий внутри местного сообщества. Что в конечном итоге ставит под сомнение смысл проведения политики идентичности.

Заключение

Международное измерение является той ключевой базой, в связи с которой конструируется и проводится политика идентичности. Такая политика идентичности имеет три адресата. Во-первых, она направлена на иностранных партнёров, во-вторых, на другие города и территории России, в – третьих, внутрь самого города. Конструирование политики идентичности, связанное с международными связями, в отношении различных адресатов преследует разные цели.

В отношении иностранных партнёров политика идентичности направлена на формирование положительного имиджа города и повышение интереса к городу со стороны международного сообщества с целью привлечения ресурсов из-за рубежа и превращения приносящего выгоды приграничного сотрудничества в устойчивый институт.

В отношении других городов и территорий, международное измерение политики идентичности используется как доказательство вестернизации города, что формирует его отличия как европейского города по сравнению с другими городами и регионами России.

И, наконец, международное измерение политики идентичности, направленное внутрь города преподносится элитами как главный источник развития города и используется в качестве аргумента для упрочения собственного статуса.

Важно то, что политика идентичности, конструируемая в отношении иностранных партнёров, в конечном итоге определяет конструирование этой политики на двух других уровнях.

Эффективность политики идентичности в конечном итоге зависит от уровня иностранного партнёра, с которым осуществляется сотрудничества. Та, она фактически не имеет значения в процессе взаимодействия города и Европейского союза в рамках различных программ. Это происходит потому, что в масштабах ЕС голос небольшого города просто не будет услышан, а включённость города с сеть сотрудничества можно будет объяснить только с точки зрения географии. Тогда как в процессе сотрудничество непосредственно с Финляндией, Швецией или их составными частями, политика идентичности может играть значимую роль в процессе международных связей.

Кроме того, в отношении иностранных партнёров использование географического или исторического источника в формировании политики идентичности выполняет функцию скорее легитимации этого сотрудничества, тогда как использование т.н. нормативного источника будет являться важным с точки зрения превращение сотрудничества в устойчивый институт. Нормативный источник будет важен с точки зрения формирования общего пространства и предсказуемости действий. Для международных связей политика идентичности, основанная на адаптации западных норм в городской политической жизни действительно важна в качестве “катализатора” или дополнительного инструмента их дальнейшей институционализации. И в сочетании с различными проявлениями “восстановления прерванных традиций” может давать позитивный эффект.

Международным связям в политике идентичности города Выборга отводится, безусловно, значительное место потому, что результаты этого сотрудничества и его развитие оказывают действительно важное для города значение. Однако, не возможно поставить вопрос таким образом, что от успеха или провала проведения политики идентичности зависит сам факт развития сотрудничества. Это, безусловно, было бы преувеличением. Очевидно, что оно будет так или иначе осуществляться, поскольку Выборг является приграничным городом, и интересы элит во многом с неизбежностью будут связаны с заграничными территориями. В этом, пожалуй, будет отличие от неприграничных городов и регионов, которым надо прилагать значительные усилия для привлечения иностранных партнёров.

Скорее здесь резоннее ставить вопрос о качестве этого сотрудничества в смысле извлечения реальных выгод, как для города, так и для элит. Важно чтобы Выборг был не только реципиентом европейских программ и предложений, но реальным субъектом трансграничного взаимодействия, способным формулировать собственные стратегии и предложения. И здесь политика идентичности, проводимая в связи с трансграничным взаимодействием, является действительно важным инструментом, по крайней мере, на этапе формулирования таких предложений и стратегий. Однако, закрепление за городом репутации действительно значимого субъекта приграничного сотрудничества и надёжного партнёра потребует не только грамотного проведения политики идентичности в отношении международных связей, но воплощения на практике тех преимуществ, которые пока не имеют отношения к действительности.

Сейчас можно говорить о том, что международное измерение в политике идентичности ещё долго будет оставаться определяющим, поскольку сегодня перед элитами города стоит цель “создание заграничного образца жизни и управления в России”, когда, например, “москвичи могли бы всё посещать в Выборге, не пересекая границу”[93]
.

Однако, можно заметить, что в Выборге в формировании и продвижении международного измерения политики идентичности участвуют не только элиты. Безусловно, по причине благоприятного для этого географического положения города, в этом процессе участвуют и некоммерческие общественные организации, различные творческие союзы. Эти организации аналогичным с элитами образом могут получать выгоды от сотрудничества устанавливая контакты напрямую и затем транслировать политику идентичности через организацию совместны мероприятий и СМИ. Но этот вопрос требует специального исследования.

Примечания

[1]
См. Борисов С. Внешнеполитическая деятельность российских регионов как атрибут их политической самоидентификации //http://pubs.carnegie.ru; Рыхтик М.И. Региональный фактор во внешней политике государства // Регион в составе федерации: политика, экономика, право . Н. Новгород: Изд-во ННГУ, 1999

[2]
Об этом понятии см. Белокурова Е. Петрозаводск : ресурсные сдвиги и ограниченный консенсус в кн. Автономия или контроль ? Реформа местной власти в городах России, 1991-2001, С.229

[3]
Морозов В.Е. Мифология Санкт-Петербурга и транснациональные процессы в регионе Балтийского моря //http://www.edc.spb.ru/conf2001/Morozov.html; Joenniemi P. The new Saint-Petersburg: a case of border-making or border braking? Working Paper No.37/ 2001. Copenhagen : Copenhagen Peace Research Institute, 2001; Марин А. В поисках европейской идентичности на Севере России: парадипломатическая деятельность республики Карелия. - Российские регионы в мировом пространстве: между глобализмом и протекционизмом. Материалы круглого стола/ Под ред. Макарычева А. С. Нижний Новгород, 2002

[4]
Малякин И. Три возраста региональной мифологии , Pro et Contra, Т. 5, №1, Зима, 2000

[5]
Магомедов А. Мистерия регионализма Мистерия регионализма. Региональные правящие элиты и региональные идеологии в современной России: модели политического воссоздания “снизу” (сравнительный анализ на примере республик и областей Поволжья). М.: Московский общественный научный фонд; 2000

[6]
Гельман В., Попова Е. Региональные политические элиты и стратегии региональной идентичности в современной России в кн. Центр и региональные идентичности в России / Под ред. В. Гельмана и Т. Хопфа . – Спб.: М.: Изд-во Европейского университета в Санкт-Петербурге; Летний Сад, 2003

[7]
Морозов В. В поисках Европы: российский политический дискурс и окружающий мир //Неприкосновенный запас, № 4, 2003 ; Серия статей Иноземцев В., Кузнецова Е. Возращение Европы. В поисках идентичности: европейская социокультурная парадигма // Мировая экономика и международные отношения, №1,2,4,6, 2002

[8]
Бергер П.. Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Москва. Медиум, 1995

[9]
T. Hopf Constructivism at home

[10]
T. Hopf, P. 12

[11]
Castells M. The power of identity. – Cambridge, Mass.: Blackwell, 1997. – P. 8. Цит. по Миненков Г.Я. Политика идентичности с точки зрения современной социальной теории

[12]
Гельман В. Политические элиты и стратегии региональной идентичности // Журнал социологии и социальной антропологии , №2, Т. VI, 2003 , С.

[13]
Гельман В. Политические элиты и стратегии региональной идентичности // Журнал социологии и социальной антропологии , №2, Т. VI, 2003 , С.

[14]
R. Putnam Diplomacy and Domestic politics: The logic of two-level games // International Organization, Vol. 42, No. 3 (Summer, 1988), P. 460

[15]
См. Гельман В. Указ. соч.

[16]
Hobsbawm E. Ranger T. The Invention of Tradition / Cambridge: Cambridge Univercity Press , 1983 Перевод // http://www.vshu.ru/students/4/new_02410_01.doc

[17]
Hobsbawm E. Ranger T. Указ. соч.

[18]
Гельман В. Политические элиты и стратегии региональной идентичности // Журнал социологии и социальной антропологии , №2, Т. VI, 2003 , С.

[19]
Об испольозовании этого типа интервью см. Семёнова В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М.: Добросвет, 1998 , С. 105

[20]
Об анализе критического случая см. H. Eckstein Case study and Theory in Political Science in: Regarding politics: essays on political theory , stability and change. University of California Press, Berkeley and Los Angeles, Ltd Oxford England, 1992

[21]
Магомедов А. Мистерия регионализма Мистерия регионализма. Региональные правящие элиты и региональные идеологии в современной России: модели политического воссоздания “снизу” (сравнительный анализ на примере республик и областей Поволжья). М.: Московский общественный научный фонд; 2000

[22]
В случае Выборга в этом отношении особенно показательно проведение кинофестиваля “Окно в Европу”

[23]
Безопасность и международное сотрудничество в поясе новых границ России /Под ред. Л.Б. Вардомского и С.В. Голунова. – М. – Волгоград:, 2002, С. 520

[24]
Там же

[25]
Там же

[26]
Марин А. В поисках европейской идентичности на Севере России: парадипломатическая деятельность республики Карелия. - Российские регионы в мировом пространстве: между глобализмом и протекционизмом. Материалы круглого стола/ Под ред. Макарычева А. С. Нижний Новгород, 2002, С.83.

[27]
Морозов В. Морозов В.Е. Мифология Санкт-Петербурга и тринснациональные процессы в регионе Балтийского моря //http://www.edc.spb.ru/conf2001/Morozov.html

[28]
Там же

[29]
Медведев А. В Выборге присутствует ганзейский дух // Выборгские ведомости от 30 марта 2006 // http://vyborg-press.ru/archive .

[30]
Жизнь Выборга // vbg.spb.ru/~history

[31]
Там же

[32]
Там же

[33]
Гришина Л.И. Файнштейн Л.А., Великанова Г.Я. Паямтные меята Ленинградской области . Л., “Лениздат”, 1973, С. 151

[34]
Цит. по Белокурова Е. Ноженко М. Яргомская Н. Создание единого информационного пространства как средство формирования региональной идентичности Северо-запада // http://www.iriss.ru

[35]
Выборгские ведомости № 23, от 10 февраля 2000 года

[36]
Интервью с N2

[37]
Волкова Л. Земля у нас общая и история одна // Выборгские ведомости, № 18 (1177), от 9 марта 2006 / http://vyborg-press.ru/archive/issue54/

[38]
Морозов В. Указ. соч.

[39]
См. сайт геральдического бюро “Найпорт”

[40]
Выборгские ведомости, № 15 (1174), от 27 февраля 2006

[41]
Там же

[42]
Выборгские ведомости, № 17 (1176), от 6 марта 2006

[43]
Из интервью с N1

[44]
Там же

[45]
Там же

[46]
Из интервью с N1

[47]
Из интервью c N1

[48]
Политика нуждается в твёрдом женском влиянии // Выборгские ведомости, от 11 апреля 2006 на // http://vyborg-press.ru/archive

[49]
Там же

[50]
Решение Совета Депутатов Выбогского городского поселения № 66 от 25.04.2006г.Об утверждении порядка организации и проведения публичных слушаний в муниципальном образовании «Выборгское городское поселение» // www.city.vbg.ru/documents

[51]
См. официальный сайт Администрации г. Выборга // www.city.vbg.ru/documents

[52]
Постановление главы администрации МО Выборгское городское поселение № 134 от 19.04.2006 // www.city.vbg.ru/documents

[53]
Постановление главы администрации МО Выборгское городское поселение № 117 от 13.06.2006 О проведении конкурса на оказание услуг по предоставлению мобильной связи // www.city.vbg.ru/documents

[54]
№ 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд //http://www.goszakupki.ru/acts/law94.htm

[55]
Из интервью c N7

[56]
Из интервью c N7

[57]
Из интервью с N3.

[58]
Там же

[59]
Из интервью с N4

[60]
Иноземцев В. Кузнецова Е. Возвращение Европы. В поисках идентичности: европейская социокультурная парадигма (статья четвёртая) // Мировая экономика и международные отношения, №6, 2002, С. 8

[61]
Из интервью с N3

[62]
ФЗ “Об общих принципах организации органов государственной власти субъектов федерации

[63]
Из интервью N 7

[64]
Из интервью N1.

[65]
Там же

[66]
Выборгские ведомости, № 42, от 20 ноября , 1993

[67]
Р. Нюберг Финский залив — новый Эресунн.. «Северное измерение» и транспортная инфраструктура северо-западной России в кн. Северное Измерение и реальность // http://www.rue.ru/docs/10.doc

[68]
Из интервью с N2

[69]
Там же

[70]
Там же

[71]
Медведев А. В Выборге присутствует ганзейский дух // Выборгские ведомости от 30 марта 2006// http://vyborg-press.ru/archive

[72]
Выборг: кратко и интересно. Исторические зарисовки. – Выборг: Калинина Л.Г., 2005, С. 1

[73]
Там же

[74]
Морозов В. Морозов В.Е. Мифология Санкт-Петербурга и транснациональные процессы в регионе Балтийского моря //http://www.edc.spb.ru/conf2001/Morozov.html

[75]
Интервью с N 1

[76]
Там же

[77]
Выборг: кратко и интересно. Исторические зарисовки. – Выборг: Калинина Л.Г., 2005, С. 1-2

[78]
Из интервью с N4

[79]
Из интервью c N4

[80]
Из интервью с N4

[81]
Выборг: кратко и интересно. Исторические зарисовки. – Выборг: Калинина Л.Г., 2005, С. 1-2

[82]
Интервью N3

[83]
Интервью с n3, интервью с n2

[84]
Выборгские ведомости, № 34, от 21 июня 2002 года

[85]
Из интервью c N 5

[86]
Миеттинена кончился “медовы месяц” // выборгские ведомости, №98, от 17 декабря 2004 года // сайт

[87]
Выборгские ведомости № 7 от 18 января 2000

[88]
Выборгские ведомости №69-70, от 21 апреля, 2000 года

[89]
В Выборге существует собственные передачи в рамках канала СТС и также радио – станция, однако эти СМИ скорее принадлежат к категории развлекательных

[90]
Реально то что выгодно // Выборгские ведомости, № 46, от 17 декабря 1993 г.

[91]
Из интервью с N1

[92]
Шинов А. Публичные слушания прошли без публики // Выборгские ведомости, от 10 мая 2006 года // http://vyborg-press.ru/archive/issue74

[93]
Из интервью с N3