Российская Академия Наук
Институт Африки
НОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
И ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭВОЛЮЦИИ ЧЕЛОВЕКА?
Трансгуманистический проект будущего
Материалы обсуждения, состоявшегося в Институте Африки РАН
Совместный проект
Центра цивилизационных и региональных исследований
Института Африки РАН
и
Российского Трансгуманистического Движения
Москва 2007
СЕРИЯ «ДИАЛОГИ О БУДУЩЕМ»
Т.1
Ответственные редакторы
Валерия Прайд
Коротаев А. В.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение........................................................................................................................... 5
Вопросы, предложенные к обсуждению........................................................................... 9
Список участников обсуждения....................................................................................... 10
Доклады
Валерия Прайд
Интеллект как фактор эволюционного развития........................................................... 13
Артюхов И. В.
Трансгуманизм — философские истоки и история возникновения............................. 27
Медведев Д. А.
Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества....................... 40
Валерия Прайд
Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы.............. 75
Сычев М. Б.
Неотехнологические субкультуры в современном мире............................................... 99
Косарев В. В., Валерия Прайд
Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения.............. 108
Обсуждение
Мосейко А. Н.
................................................................................................................. 132
Валерия Прайд
................................................................................................................. 132
Мосейко А. Н.
................................................................................................................... 132
Медведев Д. А.
.................................................................................................................. 133
Бодякин В. И.
................................................................................................................... 134
Валерия Прайд
................................................................................................................. 138
Коротаев А. В.
................................................................................................................. 138
Медведев Д. А.
.................................................................................................................. 142
Валерия Прайд
................................................................................................................. 145
Назаретян А. П.
............................................................................................................... 145
Медведев Д. А.
.................................................................................................................. 147
Следзевский И. В.
............................................................................................................. 149
Медведев Д. А.
.................................................................................................................. 151
Бутовская М. Л.
............................................................................................................... 153
Халтурина
Д. А.
.............................................................................................................. 154
Приложение
Юдковски Е.
Систематические ошибки в рассуждениях, потенциально влияющие на оценку глобальных рисков............................................................................................................................................ 159
Бостром Н.
Угрозы существованию: анализ сценариев человеческого вымирания и связанных опасностей 197
Шишкин И.М.
Три начала проективной метафизики свободы............................................................. 239
Введение
Развитие науки и технологий в последнее время приняло особенно интенсивный характер. Человечество вступило в эпоху широкомасштабных и далеко идущих технологических нововведений, которые могут кардинально изменить не только внешнюю среду, но и социоприродные свойства самого человека. Это — генетика и клеточная терапия, нанотехнологии, методики усиления интеллекта и т. п. Информационно-коммуникационные технологии уже сегодня меняют сложившиеся социальные и межличностные связи. Бум нанотехнологий грозит серьезным изменением экономических основ цивилизации.
Растущее воздействие технологий требует осмысления многих процессов и переосмысления, казалось бы, понятных явлений. Изменения, вносимые в современное общество технологическим прогрессом, способны уже в обозримой перспективе приобрести решающее значение для дальнейшей эволюции человеческого общества, самого существования человечества. Старые темы «Человек и природа», «Человек и техника» приобретают сегодня глобальное, жизненно важное значение. Перед человечеством во весь рост встает проблема его будущего — перспектив существования человека вместе с созданным им социоприродным миром во всех взаимосвязях и противоречиях этого мира.
Из сферы футурологии и философии проблема будущего человечества переходит в область социального проектирования и стратегического планирования, становится вопросом духовного, нравственного и культурного выбора человека и человеческого сообщества. Получая все более широкий общественный резонанс, осмысление перспектив существования человека, трансформация его социоприродных свойств и перехода в новый, постчеловеческий мир стимулирует развитие философско-научных трансдисциплинарных направлений и теорий существования человечества в условиях ноосферы: ускоряющегося информационно-технологического прогресса, выхода человека за естественные пределы его предметного мира, мышления, воображения, биологических рамок жизни. Хорошо известны направления, разрабатывающие проблематику нелинейной динамики сложных систем (синергетика), искусственного интеллекта, применения нанотехнологий, глобальных рисков и угроз. В центре этой проблематики — возможности овладения законами развития искусственной реальности, созданной человеком, но выходящей за рамки естественных возможностей его восприятия, мышления и продолжения жизни человека. Практический ее аспект — возможности предотвращения деградации природной среды, глобальных пандемий и климатических катастроф, использование достижений инновационной экономики в интересах всего человечества, обеспечение условий устойчивого развития мирового сообщества, снижение рисков и угроз продолжения технологического развития и т. д. — имеет огромное значение не только для обществ, занимающих лидирующие позиции в сфере современного инновационного развития, но и для стран, сталкивающихся с проблемами недостаточного экономического развития, экологического кризиса, избыточного демографического давления на ресурсы, в частности, стран Африки. Проблемы этих стран сегодня уже не могут решаться вне контекста глобальных возможностей и последствий технологического прогресса.
Представляемая работа посвящена трансгуманизму[*]
— философскому и научному направлению, разрабатывающему в контексте современных технологических достижений тему расширения считающихся на данный момент «естественными» возможностей человеческого организма и связанных с этим проблем. В частности, поднимаются вопросы научного иммортализма[†]
— борьбы человека со старением и смертью.
В докладе Валерии Прайд «Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы» рассмотрены общая динамика увеличения продолжительности жизни в развитых странах в XX веке, возможное влияние на эту динамику биотехнологической и геронтологической революций, современное состояние технологий, влияющих на продолжительность жизни и социальные изменения, как связанные с ее современным увеличением, так и с учетом возможного кардинального повышения этого уровня в ближайшие 20—30 лет.
Вопрос о появлении нового типа субкультурного сообщества под влиянием бурного технологического развития последних лет и — особенно — появления глобальной информационной сети поставлен в докладе М. Б. Сычева «Неотехнологические субкультуры в современном мире».
В докладе В. В. Косарева и Валерии Прайд «Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения» анализируется значение развития новейших технологий для решения ряда глобальных проблем, таких как острая демографическая ситуация в развивающихся странах, проблемы экологии, перенаселения и хронической бедности, интеграции человека и компьютерных устройств.
Определяя трансгуманизм, мы можем сказать, что это рациональное, основанное на осмыслении достижений и перспектив науки мировоззрение, которое признает возможность и желательность фундаментальных изменений в положении человека с помощью передовых технологий с целью ликвидировать страдания, старение и смерть и значительно усилить физические, умственные и психологические возможности человека
[‡]
.
В сферу интересов трансгуманистов входят вопросы модификации человека, а также увеличения продолжительности жизни, в том числе — радикального. Отсюда название этого направления — иммортализм (от латинского immortalis —
бессмертие). В этом контексте рассматриваются и обсуждаются самые различные направления научных исследований: от уже довольно развитой трансплантологии до протезирования мозга, к которому наука только еще робко подступает, от киборгизации (использования искусственных органов) до развития медицинских нанороботов. В рамках трансгуманистического подхода рассматриваются также вопросы возможного расширения человеческих способностей и возможностей, радикального улучшения жизни человека, и в этой связи изучаются практически все аспекты функционирования социума как необходимой среды осуществления жизнедеятельности отдельного индивидуума.
Характерной чертой трансгуманистического подхода является его опора на научные данные и прогностические модели. Большое значение, в частности, придается так называемому эффекту NBIC
-конвергенции — взаимоусиления нанотехнологий (N
), биотехнологий (B
), информационных технологий (I
), и когнитивной науки (C
). Явлению конвергенции, взаимоусиления современных технологий посвящен доклад. Д. А. Медведева «Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества».
Несмотря на то, что трансгуманизм в современном его понимании развивается уже более сорока лет, относительно широкое распространение он получил только в последнее десятилетие, когда проблема перехода человека и общества в постчеловеческий мир приобрела реальные очертания и возникли основания для обсуждения возможных последствий увеличения возможностей человека, в том числе — и увеличения продолжительности его жизни.
Предлагаемый вниманию читателей сборник содержит материалы дискуссии, состоявшейся в Институте Африки РАН и посвященной идеям трансгуманистического будущего. Дискуссия была организована Центром цивилизационных и региональных исследований ИАфРАН и Российским Трансгуманистическим Движением (РТД) с привлечением ряда экспертов: философов, футурологов, антропологов, историков.
Основу дискуссии составили доклады, представленные учеными и специалистами, поддерживающими и развивающими идеи трансгуманизма. Стоит отметить, что в ходе работы над данным сборником доклады были переработаны в полноценные статьи.
Общему идейному контексту формирования трансгуманизма как философско-научного направления посвящен доклад Валерии Прайд «Интеллект как фактор эволюционного развития». Исходя из ключевой идеи трансгуманизма о том, что человеческий вид в его современном состоянии не может рассматриваться в качестве завершающей фазы биологической и социальной эволюции, автор доклада поставил вопрос о возможных направлениях дальнейшего эволюционного развития человека, оценил радикальность взглядов приверженцев трансгуманистических идей и реакцию на их идеи так называемых биоконсерваторов, занимающих противоположную позицию в вопросе дальнейшей эволюции человека.
Доклад И. В. Артюхова «Трансгуманизм — философские истоки и история возникновения» дает представление об истоках идей трансгуманизма, в частности, об их связях с философией русского космизма.
В приложении к основной части содержатся впервые публикуемые на русском языке статьи ведущих трансгуманистов мира Елиезера Юдковски и Ника Бострома, посвященные глобальным рискам. Статьи выходят в 2008 году в сборнике «Global Catastrophic Risks» в Оксфорде. Завершает сборник статья российского философа Шишкина И. М. «Три начала проективной метафизики свободы» — значимый труд по фундаментальной философии, напрямую связанный с изменениями духовной жизни в эпоху трансгуманистических преобразований.
Материалы сборника могут положить начало широкой научной и общественной дискуссии о перспективах эволюции человека, возможностях и допустимости технологического изменения ее механизмов, а также сблизить такие разные области познания, как точные науки, технологическое прогнозирование, социальные науки и культурологическое знание.
Сборник открывает новую серию публикаций Центра цивилизационных и региональных исследований «Диалоги о будущем».
Вопросы, вынесенные на обсуждение
1. Перспективы эволюционного развития человека и мировой цивилизации в свете новейших технологических тенденций. Неустойчивость современного состояния цивилизации.
2. Роль интеллекта в социальной эволюции. Взаимоотношение человека и искусственного интеллекта.
3. Факторы и последствия продления жизни человека. Перспектива появления «безвозрастного общества».
4. Взаимодействие культуры и современных информационных технологий («неотехнологические культуры»).
5. Влияние современных технологических тенденций на мировую демографическую и экологическую ситуацию, на ход и результаты глобализации.
6. Мировоззрение русского космизма и идеи современного трансгуманизма. Культурная преемственность?
7. Трансгуманизм как сценарий возможного будущего: место в мировой и отечественной футурологии.
Благодарности от авторского коллектива
Прежде всего, мы хотели бы поблагодарить директора Центра цивилизационных и региональных исследований при Институте Африки РАН д. ф. н. Игоря Васильевича Следзевского, который не только явился инициатором этой книги, но и поддерживал и вдохновлял нас на этом нелегком пути — создании первой в России научной книги по вопросам трансгуманизма. Спасибо ему также за чуткое научное руководство.
Хотим также выразить нашу глубокую благодарность к. ф. н. Аиде Николаевне Мосейко — за помощь в редактировании текстов, за непредвзятость и заботливое внимание к нашему проекту.
Спасибо также д. и. н. Андрею Витальевичу Коротаеву и остальным сотрудникам ЦЦиРИ за участие в обсуждении книги, которое временами было довольно бурным, за конструктивную критику и интересные предложения по подготовке книги.
Отдельное спасибо д. ф. н., к. псх. н., профессору МГУ Назаретяну Акопу Погосовичу за конструктивное участие в дискуссии. Кроме того, спасибо ему как выдающемуся ученому, который поднимал в своих книгах и выступлениях вопросы трансгуманизма и технологической сингулярности — задолго до того, как они появились в пространстве общественной и научной мысли Россию благодаря деятельности РТД.
Также спасибо ведущему сотруднику Института Философии РАН, д. ф. н. Горелову Анатолию Алексеевичу — за доброжелательную критику и за то, что он раскрыл нам перспективы дальнейшего философского осмысления трансгуманизма и выдвигаемых этим мировоззрением тезисов.
Спасибо также к. и. н. Дарье Андреевне Халтуриной за помощь в создании книги и добрые слова о трансгуманизме, которыми и заканчивается основная часть этой книги.
Благодарим также д. ф. н. Гусеву Елену Алексеевну, профессора Санкт-Петербургского Государственного инженерно-экономического университета за рецензирование и доброжелательный интерес, и плодотворное обсуждение.
Отдельное спасибо нашему другу, специалисту по информационным технологиям Алексею Сажину за огромную работу по техническому редактированию при подготовке этой книги.
Благодарим также участников первоначального обсуждения: научного сотрудника Института Экономики Кирилюка И. Л. и редактора журнала «Эволюция» Ганжу А. Г., чьи доклады, к сожалению, не вошли в окончательный текст сборника.
Спасибо за поддержку на этапе подготовки книги Халявкину Александру, Самородову Григорию и всем, кто нам так или иначе нам помогал.
Также спасибо всем сторонникам философии Николая Николаевича Федорова, хранителям его наследия, которые пронесли через десятилетия его идеи: Семеновой Светлане Григорьевне и всем активистам федоровского движения.
Хотелось бы также сказать самые теплые слова благодарности тому, кто их уже не услышит. Спасибо основателю Российского Трансгуманистического Движения Дмитрию Рязанову за то, что во многом благодаря его самоотверженной деятельности, трансгуманистические идеи вернулись — спустя почти восемьдесят лет, впервые со времени развития русского космизма — в русло российской теоретической мысли и практической деятельности.
Особо мы благодарим Батина Михаила Александровича, председателя общественной организации «За увеличение продолжительности жизни» за финансирование этого издания.
Список участников обсуждения
Артюхов Игорь Валентинович, директор АНО «Институт биомедицинских технологий», член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения;
Бодякин Владимир Ильич, к. ф.-м. н., старший научный сотрудник Института Проблем Управления РАН;
Бутовская Марина Львовна, д. и. н., заведующая Центром эволюционной антропологии Института этнологии и антропологии РАН;
Кирилюк Игорь Леонидович, научный сотрудник Института экономики РАН, член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения;
Коротаев Андрей Витальевич, д. и. н., ведущий научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН, директор Центра антропологии Востока Российского государственного гуманитарного университета;
Косарев Владимир, к. ф.-т. н., Физико-Технический Институт им. Йоффе, Санкт-Петербург;
Медведев Данила Андреевич, к. э. н., эксперт Российского фонда развития высоких технологий, член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения;
Мосейко Аида Николаевна, к. ф. н., старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований при Институте Африки РАН;
Следзевский Игорь Владимирович, д. ф. н., директор Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН;
Сычев Михаил Борисович — специалист по информационно-коммуникационным технологиям;
Назаретян Акоп Погосович, д. и. н., к. псх. н., главный научный сотрудник Института востоковедения РАН; главный редактор журнала «Историческая психология и социальная история»;
Удалова Валерия Викторовна (псевдоним Валерия Прайд), член Координационного Совета Российского Трансгуманистического Движения;
Халтурина Дарья Андреевна, к. и. н., старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН.
Доклады
Валерия Прайд
Интеллект как фактор эволюционного развития
Процесс эволюции Homo sapiens
традиционно разделяется на следующие этапы:
1. Развитие архантропов и палеоантропов: изготовление искусственных орудий труда, их усложнение, появление начальных форм общественной организации — примерно от 1 млн. до 200 тыс. лет назад;
2. Возникновение вида Homo sapiens
примерно 200 тыс. лет назад;
3. Завершение межвидовой борьбы между Homo sapiens
и Homo neanderthalensis
около 30 тысяч лет назад;
4. Прекращение биологической эволюции человека примерно 50—30 тысяч лет назад;
5. Перенос эволюции человека с биологического направления на социальное.
В последнее время многие исследователи выделяют дополнительный этап:
6. Биологическая микроэволюция человека в течение последних 50—30 тысяч лет (Алексеева 1998; Steams 2000).
Как мы видим, вместо единого процесса развития человечества исследователи склонны выделять и рассматривать отдельно процессы биологической эволюции человечества и эволюции социальной. Кроме того, утверждая, что процесс биологической эволюции человека завершился примерно 40 тысяч лет назад, многие исследователи неосознанно подменяют более узкое понятие «биологическая эволюция вида Homo sapiens
в смысле процесса видообразования» более широким — «биологическая эволюция человека», которое подразумевает развитие и до, и после этого периода. В результате в научной среде и в обществе укоренилось весьма распространенное представление о прекращении биологической эволюции человека 50—30 тысяч лет.
Конечно, такое упрощение имеет свой смысл в контексте изучения отдельных дисциплин, но оно неприемлемо с точки зрения рассмотрения единого эволюционного процесса человечества. Особенно, если рассматривать этот процесс через призму эволюции интеллекта и его обратного влияния на антропогенез.
Надо сказать, что большинство исследователей либо игнорирует, либо отрицает роль интеллекта в процессе биологической эволюции. Так, Н. Н. Моисеев полагал, что влияние интеллекта начало проявляться только на уровне общественного развития:
«Итак, эволюция живого мира[§]
может изучаться под углом зрения “поисков компромиссов”: наблюдаемое состояние живой системы оказывается всякий раз непростым компромиссом. Заметим, что отыскание таких компромиссов происходит без участия интеллекта — принципы отбора формируют те механизмы, которые находят эти стихийные “алгоритмы эволюции”. Совсем иначе складывается ситуация на социальном уровне организации материи. Здесь ранжирование функционалов… определяющих условия гомеостазиса и формирования их свертки, становится прерогативой интеллекта (курсив мой, В. П.)
» (Моисеев, 1990: 71—72).
Думается, что признание роли интеллекта в эволюционном процессе на социальном уровне и игнорирование этой роли на уровне биологической эволюции, как для эпохи палеолита, так и применительно к современности, есть некая модель, призванная упростить понимание процесса развития. Но именно в контексте биологической эволюции подобное упрощение является недопустимым, так как происходит игнорирование важнейшего процесса обратной связи: интеллект — биологическая эволюция Homo sapiens
.
Рассмотрим этот вопрос более подробно.
Интеллект — это, прежде всего, активное целеполагание, планирование ресурсов и построение стратегии достижения цели. Зачатками интеллекта обладают животные, и уже на этом уровне их интеллект посредством механизмов целеполагания влияет на их эволюцию.
С развитием интеллекта, увеличением возможностей целеполагания, планирования ресурсов и построения стратегий достижения целей, интеллект стал еще больше воздействовать на естественный отбор. Например, адаптивные инновации (проявления интеллектуальной деятельности, приводящие посредством естественного отбора к изменениям биологической природы
человека) помогали предкам человека занимать все новые экологические ниши. Освоение новых экологических ниш, в свою очередь, приводило к наследственным изменениям. Общеизвестен факт генетически детерминированной способности усваивать молоко не только в младенческом возрасте, но и у взрослых в популяциях, в свое время освоивших молочное животноводство (Боринская, Коротаев 2007). Также зафиксировано различие в частоте нарушений цветового зрения между охотниками-собирателями и народами с производящим хозяйством. Среди охотников-собирателей, как сейчас известно науке, практически не было дальтоников. Работал отрицательный естественный отбор. При переходе же к производящему хозяйству отбор на отсутствие дальтонизма перестал работать, количество дальтоников возросло.
Вряд ли можно всерьез отрицать, что освоение молочного животноводства и, в целом, переход к производящему хозяйству являются серьезнейшими преобразованиями, в огромной степени возникшими благодаря именно интеллектуальному труду людей... Примеры можно продолжить.
Итак, человек стал все в большей степени адаптироваться к окружающей среде и адаптировать ее «под себя». Это придало эволюции Homo Sapiens
особый характер и, в конце концов, привело к вышеупомянутому эффекту, часто называемому «прекращением процесса видообразования Homo Sapiens
». Огромное значение при этом имело развитие способов общения людей, и в первую очередь речи — звуковой формы информационного обмена, напрямую связанной с интеллектуальной деятельностью.
Существует точка зрения, что на начальном этапе антропогенеза возникновение тех или иных форм социальных структур не зависело от интеллекта, это было типичным проявлением самоорганизации. Возможно. Но со временем интеллект стал играть все бóльшую роль в процессе эволюции общественных структур. О социальном аспекте эволюции человечества также надо сказать, что из совокупности факторов социальной эволюции, выделяемых учеными, бóльшая часть подвержена влиянию интеллекта. В нижеприведенном списке курсивом отмечены факторы, которые порождаются деятельностью интеллекта в той или иной степени (курсив мой, В. П.)
:
· Демографический фактор
· Спонтанные изменения естественной среды
· Изменение внешней социальной среды
· Немутационное варьирование сочетаний генов в генотипах особей популяции
· Собственно мутации
· Квазибиологические социокультурные мутации
· Конфликт интересов
· «Механизм развертывания потребностей»
· Исследовательская активность
· Самофункционирование социальных систем определенного типа (Коротаев 2003).
Поэтому, учитывая непрерывное разнообразное влияние интеллекта на процесс антропогенеза, необходимо обратить внимание на схематичность разделения процесса развития человечества на процесс биологической эволюции человека и на процесс социальной эволюции, и предложить рассматривать общий процесс эволюции человечества
, прежде всего, с точки зрения влияния интеллекта на процесс антропогенеза
—
как на биологическом уровне, так и на уровне общества. Данный акцент приобретает особое значение в связи с лавинообразно нарастающим влиянием интеллекта на эволюционный процесс любого — пока в рамках планеты Земля — масштаба.
Рис. 1. Влияние интеллекта на эволюцию
Механизм влияния интеллекта на эволюцию человечества в целом можно охарактеризовать следующим образом. Эволюции человечества присущи три типа механизмов: адаптационные механизмы, механизмы бифуркационного типа, механизмы обратной связи (Моисеев 1990: 43–50). Акты интеллектуальной деятельности проявляют себя в адаптационных механизмах и механизмах обратной связи и, как следствие, воздействуют на эволюцию человечества (на биологическую и социальную составляющие). Очень показательна в этом отношении гипотеза социального мозга (social brain
) (Dunbar 1998: 178–190) (или «макиавеллевского интеллекта» (Machiavellian intelligence
). Согласно этой гипотезе сложность социальной системы коррелирует в период эволюционного становления Homo sapiens с размером его неокортекса[**]
. Позже одним из основных ограничителей развития мозга, возможно, выступают энергетические затраты на содержание большого мозга (Gavrilets, Vose 2006: 16823–16828).
Так каким же образом интеллект человека влиял на эволюцию человека, в частности — на процесс естественного отбора?
Сильнейшим интеллектуальным фактором, влиявшим и влияющим на эволюцию человека, является, как уже указывалось, инновационная активность (см. об этом подробнее, например: Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007; Коротаев, Комарова, Халтурина 2007). Технологии производства продуктов питания, политические, экономические и культурно-гуманитарные технологии, технологии здравоохранения и транспортировки и т. п. — все это с древнейших времен достаточно сильно сказывалось на демографических процессах, что, очевидно, связано и с естественным отбором. Особенную роль сыграло появление общественного типа поведения, а также нравственности, а впоследствии и гуманности. Наряду с инновационной деятельностью, это было самое радикальное вмешательство (хотя бы отчасти) интеллектуально обусловленных факторов в ход социальной и биологической
эволюции человека.
В результате, состояние физического здоровья людей в целом за историю Homo Sapi
ens существенно улучшилось. Комплексным показателем этого может служить увеличение средней ожидаемой при рождении продолжительности жизни населения. Под влиянием вышеуказанных факторов она возросла с 20—22 лет в древности до 30 лет в XVIII в. К началу XX в. в странах Западной Европы средняя продолжительность жизни была примерно 56 лет. Сегодня в этих странах она достигла 75—78 лет (Халтурина, Коротаев 2005, 2006). Также социальные институты, здравоохранение постоянно сглаживают влияние индивидуальной биологической изменчивости (еще одно опосредованное влияние интеллекта). Сейчас даже люди со слабым здоровьем, благодаря успехам медицины, могут принимать активное участие в жизни общества и оставлять потомство.
В то же время, как мы увидим далее, интеллектуальное воздействие на эволюцию (в основном через инновационную деятельность) подвело человечество вплотную к новому этапу его развития, в том числе — в эволюции человеческого тела.
Каковы же возможные последствия этого процесса? Что нас ждет в будущем? Ответы на эти и многие другие вопросы ищет трансгуманизм — новейшее мировоззрение, ставящее во главу угла именно вопрос о влиянии интеллекта на эволюцию человечества: как на биологическую эволюцию самого человека, так и на эволюцию общества, если угодно эти два взаимопроникающих процесса разделять.
Напомним, что слово «трансгуманизм» было впервые использовано известным гуманистом, основателем ЮНЕСКО Джулианом Хаксли в 1957 году (Huxley 1957), хотя похожее слово «transhumano» в аналогичном значении использовал еще Данте Алигьери в «Божественной комедии».
Трансгуманизм — это гуманистическая, основанная на осмыслении новейших достижений науки и техники доктрина, провозглашающая возможность и желательность фундаментальных изменений (улучшений) природы человека, прежде всего, с использованием новых технологий. Трансгуманисты считают, что современные сверхтехнологии позволят со временем ликвидировать старение, страдания и смерть и помогут значительно расширить физические и интеллектуальные возможности человека (Российское Трансгуманистическое Движение 2007).
Появление трансгуманизма обусловлено ходом научно-технического и культурного прогресса, который на современном этапе своего развития открывает перспективы удовлетворения самых сокровенных, самых глубинных желаний человека. В частности, доктрина иммортализма (которая теперь приобрела статус научного
иммортализма (Вишев 2003)) известна еще с древнейших времен. Сейчас также развивается иммортология
— «научное обоснование правомерности постановки и реальной возможности решения проблемы достижения практического бессмертия человека» (Вишев 2003: 360).
Трансгуманисты считают, что человеческий вид не является завершением эволюции, что человечество находится на пороге нового этапа эволюции, когда человек продолжит эволюционировать уже не в силу биологических законов или законов социальной эволюции, а благодаря научному знанию, превратив эволюцию в управляемый процесс.
Что дает трансгуманистам право думать о наступлении нового этапа эволюции человечества? Как минимум — появление не существовавших ранее возможностей модификации человеческого организма — от антиоксидантов и других фармакологических средств борьбы со старением до искусственных сердец, от усиления интеллекта с помощью компьютерных технологий и ноотропиков до пока что теоретических разработок технологии замены клеток человеческого организма нанороботами.
В соответствии с научными прогнозами, уже через 20–30 лет развивающиеся сейчас сверхмощные технологии кардинально изменят самого человека и нашу жизнь (Kurzweil 2005; Young 2006). Согласно многим прогнозам, через несколько десятилетий современная геронтология, нано- и биотехнологии позволят людям жить очень долго, не исключено, что — неограниченно долго (Анисимов, Соловьев 1999, Батин 2007).
С помощью новых технологий, в частности, технологии искусственного интеллекта, люди смогут кардинально усилить свои интеллектуальные и физические возможности. Киборгизация, то есть, использование искусственных органов, набирает обороты, и уже в ближайшем будущем она грозит стать одной из важнейших технологий продления жизни. Уже к настоящему моменту создан протез рук, управляемый мысленными (!) приказами,
созданы прототипы искусственных глаз (O’Neil 2005).
В 2006-м году искусственное сердце Abiocor
официально разрешено к применению (FDA 2006). Сто тысяч американцев (University of Michagan News Service 2006) имеют кохлеарные имплантаты (подсоединенные непосредственно к нерву слуховые аппараты). Несмотря на то, что эти работы ориентированы на помощь инвалидам и тяжело больным людям, в перспективе разработки такого плана помогут снять зависимость людей от состояния их тела. Стремительно развивающиеся нанотехнологии способны совершить переворот в медицине, геронтологии, экологии, даже в космонавтике (Nanotechnology News Network 2008).
Генетика уже сейчас властно вторгается в жизнь человека.
Какими же видятся, с учетом новейших научных и технологических тенденций, основные направления дальнейшего эволюционного развития человека? Сюжетов много. Рассмотрим одну из наименее
удивительных возможностей, которые может подарить нам грядущее — улучшение наследственных свойств человека.
Но сначала скажем, что многие патологии здоровья людей связаны с нарушениями идеальных для воспроизводства условий жизни родителей (алкоголь, болезни, стрессы). Кроме того роды представляют потенциальную опасность, как для жизни матери, так и для ребенка, и уже более ста лет они, в основном, проходят в роддомах. Но, возможно, вскоре эмбрионы человека можно будет выращивать прямо в инкубаторе. По крайней мере, работы над созданием искусственной матки уже ведутся, например, в Центре репродуктивной медицины и бесплодия Университета Корнелла (Cornell
University
), и на этом пути есть некоторые успехи (McKie 2002).
С использованием этой технологии, а также развитием пренатального тестирования эмбрионов и пр., как минимум, можно будет исключить родовые травмы, довольно частые сейчас (зачастую приводящие к тяжелым заболеваниям), контролировать появление детей с тяжелыми заболеваниями (синдром Дауна и др.) и выполнить другие требования, необходимые для рождения более здорового потомства. Репродуктивное клонирование же открывает новые возможности для воспроизведения наиболее удачных с генетической точки зрения индивидуумов. Сейчас в ряде стран идут интенсивные исследования в этой области, эта методика уже достаточно давно отрабатывается на животных (Дягтерев 2002). И поскольку, уже ясно, что повсеместно запретить эти исследования не удалось и, видимо, не удастся (Pattinson, Caulfield 2004), то, пытаясь прогнозировать будущее, следует ориентироваться на возможность новых достижений в клонировании человека.
Кроме того, ученые повсеместно работают над задачами генной инженерии, и теперь, после расшифровки генома человека, генная инженерия человека кажется вполне возможной перспективой. Сочетание же методик искусственного вынашивания детей с генной инженерией в не столь отдаленном будущем позволит создавать новых людей с заданными качествами, устраняя накапливающиеся генетические искажения и ведя планомерную работу по улучшению вида. Несмотря на то, что в целом человечество еще не выработало однозначной позиции в отношении репродуктивного клонирования, думается, что многие развитые страны, находясь в условиях снижения рождаемости и давления иммигрантов, будут всерьез рассматривать данные методики, как только они станут безопасны в отношении человека и этически приемлемы.
Тем не менее, следует сказать, что даже в столь современном варианте, позитивная евгеника
[††]
не имеет большого будущего в свете развивающихся методов перестройки человека (в том числе — сложившегося организма взрослого или ребенка), его модификации. «Сейчас евгеника — это прошлое, притом сильно запятнанное. А цели, поставленные перед евгеникой ее основателями и ею не достигнутые, перешли полностью в ведение медицинской генетики, быстро и успешно продвигающейся вперед» (Гершензон, Бужиевская 1996).В этом контексте можно говорить не только о методах вирус-векторной генетики (генной терапии), но и о методиках усиления интеллекта, о создании таких наноустройств, способных усилить возможности людей, как респироциты (искусственные эритроциты, которые смогут переносить в десятки раз больше молекул кислорода, чем имеющиеся), различные медицинские нанороботы и пр.
Итак, можно ли считать эволюционным достижением человечество, каждый член которого идеально здоров и гениален? Без сомнения. Значение этого шага будет огромным. Но в то же время, как уже сказано, это одна из наименее
удивительных перспектив, отрываемых перед человечеством сверхтехнологиями будущего...
Важнейшим вопросом, который скоро встанет перед человечеством (и уже встает!), является увеличение продолжительности жизни, при этом — за счет удлинения периода молодости. Уже сейчас наименее консервативные геронтологи всего мира всерьез работают над этой проблемой (De Grey 2007, Батин 2007).Решение ее кардинально изменит мир.
Но, возможно, люди не удовлетворятся только длинной (бесконечной длинной?) здоровой жизнью? Может быть, они захотят расширить иные свои возможности?
Надо сказать, что человечество уже давно планомерно это делает, расширяя возможности восприятия и переработки информации и воздействия на окружающий мир: появляются различные новые приборы (радиотелескопы, спектрографы и т. п.), устройства (например, компьютеры), средства транспорта; человечество вышло в космос, изучает подводный мир...
Но все это — расширение возможностей человечества в целом, расширение периферийных возможностей человека, мало отражающееся на изменении физически неотъемлемых возможностей индивидуума.
Одновременно теми или иными способами человечество пытается управлять своими эмоциями: от контроля с помощью силы воли и духовных практик, от развития, культивирования и управления чувствами с помощью музыки, стихов и т. п. до банального употребления алкоголя и использования антидепрессантов. В последние десятилетия разрабатываются лекарства, дающие новые возможности управления работой мозга: риталин (препарат для усиления концентрации внимания), алертек и ему подобные (для подавления сонливости), ноотропики (пирацетам, ноотропил и т. п.) — для улучшения работы мозга, широко известны различные препараты для улучшения памяти и др. Также наблюдается взрывообразный рост числа компьютерных программ, призванных помочь людям выполнять интеллектуальную работу и организовывать процесс жизнедеятельности человека: как в рабочее время, так и в нерабочее. Иначе говоря, человеку свойственно всеми доступными средствами расширять свои возможности, что, конечно же, предопределено потребностью в расширении ареала обитания и стремлением к выживанию.
Параллельно для нужд инвалидов разрабатываются средства, в той или иной мере берущие на себя функции человеческих органов и конечностей — протезы, которые в перспективе смогут функционировать лучше
первоначального образца. И хотя и по одному, и по другому направлению идет процесс расширения возможностей нашего организма, до сих пор человечество все же не дерзало направить свою творческую энергию на кардинальные изменения природы человеческого тела. На данный момент основным препятствием на этом пути, как нам кажется, являются не психологические или иные нетехнологические преграды, а именно несовершенство имеющихся методов (хирургии, фармакологии, генной терапии). В то же время идут интенсивные работы по всем направлениям, в том числе и довольно радикальные. Так, не столь давно Билл Гейтс сказал, что когда-нибудь (лет через 10—15) будет разработан вживляемый интерфейс мозг-компьютер. Это даст возможность слепым начать видеть, а глухим слышать — осторожно добавляет он (Sullivan 2005). Думается, что о многих открывающихся в связи с этим возможностях расширения потенциала человека Билл Гейтс умолчал. Например, он вполне мог бы сказать: «Видеть лучше человека, видеть иначе, слышать то, что люди не слышат».
Эволюция ли это? Несомненно. Но не привычная: и не консервативно-биологическая, и не общественная. Мы на пороге принципиально нового периода эволюции человечества, когда выросший интеллект способен — и уже это делает — используя взращенную им мощь цивилизации, преобразовать свою же биологическую основу в нечто иное. Человек с помощью интеллекта переходит к состоянию так называемой искусственной, направляемой эволюции. Все перечисленные выше вопросы относятся к эволюции, но — уже к эволюции, понимаемой по-новому. Прежнее, привычное понимание эволюции модифицируется. Вспомним: эволюция определяется (одно из значений) как «Процесс развития, состоящий из постепенных количественных изменений, без резких скачков (в противовес революции)» (Ушаков 1935—1940). Так понимаемая эволюция довольно скоро уступит место искусственной, которая будет протекать с куда большей скоростью, будет иметь «революционный» характер, и в будущем эволюцией человечества, видимо, можно будет назвать процесс управляемого, планируемого самоулучшения (самоапгрейда) каждого индивида и искусственного создания новых людей, который, возможно, когда-нибудь придет к какой-то одной, наиболее совершенной форме человека, но скорее всего — нет[‡‡]
. Так что, эволюция человека как результат передачи генов по наследству, возможно, может стать неактуальной (особенно — учитывая стремление людей к радикальному продлению жизни человека), тенденция же к изменению внутреннего содержания понятия эволюции наблюдается уже сейчас.
Так куда же и с какой скоростью мы эволюционируем? Появится ли постчеловек на планете Земля? Станет ли человечество постчеловечеством — сообществом людей с усиленными возможностями их телесных оболочек и мозга, с невиданными раньше возможностями взаимообмена информацией и взаимодействия? Вероятность такого развития событий есть. Технологическое развитие вполне ее допускает. Научные достижения последних двух десятилетий говорят о том, что человечество вплотную приблизилось к новой, технобиологической фазе эволюции. Кроме того, есть некоторые основания предполагать, что через какое-то, не слишком долгое время, изменения, накапливаемые в мире, будут столь сильны, что мы сейчас принципиально не способны спрогнозировать дальнейшее развитие мира, то есть, произойдет так называемая технологическая сингулярность — момент, после которого характеристики цивилизации невозможно предсказать (Vinge 1993; Kurzweil 2005, Панов 2005).
Конечно, столь радикальные взгляды вызывают самые различные реакции: несогласие, отторжение, восторг, настороженность, воодушевление. Тем более что эволюционно человек не только был призван постоянно видоизменяться, но и психологически был склонен к сохранению статус-кво. Корни биоконсерватизма[§§]
лежат не только в традиционализме и консерватизме, но и в самой психологии человека. Известно, что испуг, страх являлись до последнего времени важнейшим приспособлением, способствующим лучшему выживанию индивида[***]
.
На этой почве противодействие всему новому встречается на всех этапах развития человечества. Еще Платон в своем диалоге «Федр» в приводимой притче сетовал на то, что письменность (инновация по тем временам) может привести к ухудшению памяти людей, ведь теперь не надо полагаться на память и тренировать ее (Платон 1993: 176)...
Появившись как оформившееся мировоззрение во второй половине XX века, трансгуманизм вызвал в обществе бурную реакцию. Так, известный американский футуролог Фрэнсис Фукуяма (Fukuyama 2004) назвал трансгуманизм самой опасной идеей в мире. Тем не менее, многие идеи трансгуманизма завоевали сторонников в самых разных кругах: от философских до политических — в разное время в их защиту выступали биоэтик Артур Каплан, астрофизик Стивен Хокинг, генетик Джеймс Уотсон, президент США Билл Клинтон[†††]
. В целом, в том своем аспекте, который касается влияния именно биотехнологий на модификацию человека, трансгуманизм можно назвать одним из биоэтических подходов. Действительно, трансгуманисты имеют свою, широко обсуждаемую на разных уровнях и в основном выкристаллизовавшуюся точку зрения на такие вопросы как проблемы генетики, моральные проблемы клонирования и развития стволовой терапии, проблемы трансплантологии, эвтаназия — то есть вопросы, которые традиционно обсуждаются в кругах биоэтиков.
В заключение хочется сказать, что новые открывающиеся возможности ставят новые вопросы, от ответов на которые уже нельзя уклоняться. Прогресс бросает человечеству очередной вызов. Нам остается только надеяться, что человечеству удастся выработать правильную, разумную и наиболее демократическую линию управления появляющимися возможностями.
Литература
Алексеева Т. И. 1998. Адаптация человека в различных экологических нишах Земли (биологические аспекты).
М.: Изд-во МНЭПУ.
Анисимов В. Н., Соловьев М. В. 1999. Эволюция концепций в геронтологии
. СПб.: Эскулап.
Батин М. А. 2007. Лекарства от старости.
Кострома: ИПП «Кострома».
Боринская С. А., Коротаев А. В. 2007. Гены, народы и социокультурная эволюция. История и Математика: анализ и моделирование социально-исторических процессов.
М.: УРСС.
Вишев И. В. 2003. Иммортология. Глобалистика. Энциклопедия
. М.: Радуга.
Гершензон С. М., Бужиевская Т. И. 1996. Евгеника: 100 лет спустя. Человек
. http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/MEN/HERSH.HTM
Дягтерев Н. Д. 2002. Клонирование: правда и вымысел
. СПб.: Невский проспект.
Коротаев А. В. 2003. Социальная эволюция. Факторы, закономерности, тенденции.
М.: Восточная литература.
Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды.
Демография, экономика, войны
. М.: УРСС.
Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2005. Законы истории. Математическое моделирование исторических макропроцессов. Демография, экономика, войны
. М.: УРСС.
Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура.
М.: УРСС.
Моисеев Н. Н. 1990. Человек и ноосфера
. М.: Молодая гвардия.
Панов А. Д. 2005. Завершение планетарного цикла эволюции? Философские науки
4: 31—50.
Платон. 1999. Федр. Полное собрание сочинений в 4-х томах.
Т. II. М.: Мысль.
Российское Трансгуманистическое Движение
. 2008. http://www.transhumanism-russia.ru
Ушаков Д. Н. (ред.). 1935–1940. Эволюция Толковый словарь русского языка. В 4-х т.
М.: Гос. ин-т «Сов. энцикл.»; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов.
Халтурина Д. А., Коротаев А. В. 2005. Российский демографический кризис: факторы, модели, пути решения. История и синергетика. Математическое моделирование социальной динамики
. М.: КомКнига/УРСС.
Часто задаваемые вопросы по трансгуманизму. 2002. Российское Трансгуманистическое Движение
. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/6/93/#posthuman
“Bionic”
Research at the Rehabilitation Institute of Chicago.
2008. Rehabilitation Institute of Chicago. http://www.ric.org/bionic/
De Grey A. 2007. Е
nding Aging.
New York: St. Martins Press.
Dunbar R. I. M. 1998. The Social Brain Hypothesis.
Evolutionary Anthropology
6 (5): 178–190.
FDA. 2006. FDA Approves First Totally Implanted Permanent Artificial Heart for Humanitarian Uses. U.S.
Food and Drug Administration.
September 5 http://www.fda.gov/bbs/topics/NEWS/2006/NEW01443.html
Fukuyama F. 2004. Transhumanism. Foreign Policy
144: 42–44 http://www.foreignpolicy.com/story/files/story2667.php
Gavrilets S., Vose A. 2006. The Dynamics of Machiavellian Intelligence. PNAS
103 (45):16823—16828.
Harris F. 2006. Thought-Powered Bionic Arm is a Nouch of Genius. Telegraph.Co.Uk
, September 16. http://www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?xml=/news/2006/09/15/wbionic15.xml/
Huxley J. 1957. New Bottles for New Wine.
New York: Harper.
Kurzweil R. 2005. The Singularity Is Near
. New York: Viking.
McKie R. 2002. Men redundant? Now We Don't Need Women Either. The Observer International
, Sunday, February 10. http://observer.guardian.co.uk/international/story/0,6903,648024,00.html
Nanotechnology News Network. 2008. http://www.nanonewsnet.ru.
O’Neil K. 2005. Implanted Retinal Prosthesis Offers Hope of Sight to the Blind. HSC Weekly
, March 2. http://uscnews.usc.edu/hscweekly/detail.php?recordnum=11879
Pattinson S., Caulfield T. 2004. Variations and Voids: The Regulation of Human Cloning Around the World.
BMC Medical Ethics
. 5: 9. http://www.biomedcentral.com/1472-6939/5/9
Steams S. 2000. Human Biology: An Evolutionary and Biocultural Approach.
New York: Oxford University Press.
Sullivan R. 2005. Gates Says Technology Will One Day Allow Computer Implants – But Hardwiring's Not For Him.
Associated Press Writer
. August 16.
University of Michagan News Service. 2006. New cochlear implant could improve hearing
. http://www.umich.edu/news/index.html?Releases/2006/Feb06/r020606a
Vinge V. 1993. The Coming Technological Singularity: How to Survive in the Post-Human Era
. http://www-rohan.sdsu.edu/faculty/vinge/misc/singularity.html
Young S. 2006. Designer Evolution: A Transhumanist Manifesto
. New York: Prometheus Books.
И.
В. Артюхов
Трансгуманизм — философские истоки и история возникновения
Мафусаил прожил 969 лет. Вы, дорогие мальчики и девочки, за ближайшие 10 лет увидите больше, чем он за всю жизнь.
Марк Твен
Мы живем в переломное время. Для одних это очевидно; другие предпочитают этого не замечать. Некоторые слова-приметы наступающих перемен у всех на слуху: «глобализация», «информатизация», «нанотехнологии», «клонирование». Другие пока известны только специалистам в соответствующих областях. Но все большее число ученых, философов и общественных деятелей осознают, что мир становится совсем иным
. И эти перемены в предвидимое время — если, конечно, не произойдет какой-то глобальной катастрофы: экономической, экологической, военной и т. д. — будут только ускоряться.
Исследования перспектив развития технологий ближайшего будущего дают основания полагать, что за ближайшие несколько десятилетий жизнь изменится сильнее, чем за последние два тысячелетия — и будет продолжать изменяться все быстрее.[‡‡‡]
Эти изменения неизбежно порождают и будут порождать ситуации социального и культурного пограничья — и между социумами, в которых перемены происходят с разной скоростью, и внутри социумов — между слоями с различным уровнем доступа к новым благам, с различным образованием, (между «физиками» и «лириками»), между поколениями и т. д.
Предчувствие этих перемен, сначала неясное, но становившееся все более конкретным, породило во второй половине ХХ века новое мировоззрение — трансгуманизм[§§§]
.
Краткий обзор основных идей современного трансгуманизма
Современные трансгуманисты (и многие, так себя не называющие, но разделяющие по сути те же взгляды) считают главенствующим фактором развития мировой цивилизации научно-технический прогресс. Особенное значение при этом придается вопросам технологической модификации человека. Уже сейчас человек в значительной степени способен осознанно и целенаправленно
вмешиваться в собственную эволюцию (и эволюцию других биологических видов), расширять свои физические и интеллектуальные возможности, осваивать новые виды сенсорики, увеличивать продолжительность жизни. Фантастически быстрый и все ускоряющийся научный и технический прогресс обещает уже в обозримом будущем многократно увеличить эту способность. Это, как считают трансгуманисты, самым кардинальным образом скажется и на судьбе мира.
Источником большинства ожидаемых в близком будущем достижений многие трансгуманисты видят явление, получившее название NBIC-конвергенции
[****]
(Roco, Bainbridge 2004). Суть его состоит в наблюдаемом в последнее время и прогнозируемом на предстоящие десятилетия слиянии четырех революционных научно-технологических направлений, первые буквы которых и дали явлению название. Эти направления:
N — нанотехнологии. Их развитие находится в начальной стадии, но ожидается, что они революционизируют такие сферы, как материальное производство и медицина в ближайшие десятилетия.
B — биотехнологии. Их быстрое развитие в последние годы видно и неспециалисту, но основные их достижения, несомненно, впереди.
I — информационные технологии. Революционное развитие этой отрасли очевидно. Она уже оказала огромное влияние на человечество, и в дальнейшем это влияние будет только возрастать..
C — когнитивные науки. Занимаются изучением фундаментальной сущности процессов мышления и их механизмов. Прогресс в этой области в последнее время очень значителен, хотя и заметен пока только специалистам.
Эти четыре направления интенсивно взаимодействуют, взаимоускоряются. Наиболее интересные результаты должны быть получены (и уже появляются) в их пограничных областях[††††]
.
В числе прочих просматриваются следующие возможности, которые (предположительно) могут быть реализованы уже в ближайшие несколько десятилетий:
· целенаправленное вмешательство в генетику человека (и других видов);
· инженерия органов и тканей; создание протезов и искусственных органов, (включая органы чувств), превосходящих по своим возможностям естественные[‡‡‡‡]
;
· эффективная профилактика и лечение практически всех заболеваний;
· практическая приостановка процесса старения;
· расширение интеллектуальных возможностей человека за счет использования носимых и вживляемых сенсорных устройств, компьютеров, добавочной памяти, устройств связи;
· дальнейшее развитие интерфейса человек-компьютер;
· перемещение все большей части активности в виртуальные пространства;
· появление систем искусственного интеллекта, сравнимых по своим возможностям с человеческим;
· размывание оставшихся барьеров между людьми — географических, государственных, языковых.
Все перечисленные возможности либо существуют в начальной форме уже сейчас, либо могут быть технически реализованы на базе уже имеющихся научных достижений. Другими словами, оснований сомневаться в их достижимости нет. Экстраполяция научного прогресса позволяет ряду трансгуманистов (Hughes 2004; Young 2006; Naam 2005; Kurzweil 2005; Perry 2000) предположить появление в более отдаленном будущем и таких возможностей, как:
· радикальное расширение физических и интеллектуальных возможностей человека;
· освоение человеком новых сред обитания (водной среды, других планет и открытого космоса, виртуальных вселенных);
· появление систем искусственного интеллекта, превосходящих человека по своим возможностям;
· эффективное управление климатическими изменениями и процессами в биосфере, глобальное восстановление природных экосистем;
· достижение глобального материального изобилия на основе развитых нанотехнологий и информационных технологий;
· ревитализация (оживление, излечение и омоложение) людей, сохраненных в наше время в состоянии глубокого охлаждения средствами современной крионики;
· перенос личности человека на новый физический носитель, например, на искусственную нейронную сеть или в обладающий соответствующей архитектурой и вычислительной мощностью компьютер.
Возможности из второго списка носят более гипотетический характер, и разные трансгуманисты по-разному оценивают вероятность (и желательность) их появления.
В еще более отдаленном будущем можно представить себе такие возможности, как терраформинг планет, космическая мегаинженерия, создание биологического сообщества, предельно комфортного и полностью исключающего всякое страдание (Paradise engineering
— «инженерия рая» — Д. Пирс (Hughes 2004)) и, вероятно, какие-то иные, которые мы сегодня не можем даже вообразить.
Очевидно, что подобное расширение возможностей человека несет в себе как перспективы невероятных благ, так и большие опасности (например, возможность для любого желающего синтезировать новый смертельный вирус с такой же легкостью, как сейчас — написать вирус компьютерный). Многие из тех, кто опасается подобного развития событий (а также все те, кто просто иррационально боится любых изменений) нападают на трансгуманистов за их, якобы, безответственное стремление к прогрессу. Так, известный американский футуролог Ф. Фукуяма пишет: «самая опасная в мире идея — это трансгуманизм... стремление освободить человечество от биологических ограничений, взять под контроль эволюционный процесс и перейти на новый этап развития» (Fukuyama 2004). Кардинал Римини считает, что для Католической церкви «задачей номер один является борьба с постгуманистической[§§§§]
антропологической революцией» (Riotta 2005). Противники трансгуманизма порой изображают его сторонников как безответственных ученых, стремящихся превратить людей в мутантов или заменить их роботами. Как правило, подобные критики демонстрируют полную неосведомленность относительно реальных идей трансгуманизма, воспроизводя набор штампов из голливудских фильмов ужасов вроде «Терминатора» и «Людей Х».
Конечно же, эта картина не имеет ничего общего с действительностью. Наоборот, именно трансгуманисты, многие из которых, к тому же, сами являются учеными, творящими этот прогресс, хорошо представляющие себе возможные направления научно-технического развития, лучше кого бы то ни было представляют себе связанные с ним возможные негативные последствия. Именно трансгуманисты стремятся заранее изучить опасности, связанные, например, с развитием искусственного интеллекта, значительно превосходящего человеческий, мотивы и действия которого могут далеко выходить за пределы понимания человека, или — с возможным выходом из-под контроля саморазмножающихся нанороботов, и найти способ полностью эти опасности исключить (Drexler 1986, 1991). Некоторые из подобных опасностей и возможные пути их предотвращения вообще непонятны неспециалисту, «человеку с улицы».
Важно отметить, что одной из основных социальных задач трансгуманизма является именно предотвращение гибели человечества — в результате ли непродуманного или злонамеренного использования технологий, социально-экологических ли катастроф или катастроф природного характера (естественные изменения климата Земли, падение астероидов или комет, взрыв или затухание Солнца, близкий взрыв сверхновой звезды и т. д.).
Помимо возможных техногенных катастроф современный научно-технический прогресс порождает и ряд опасностей, связанных с вызываемыми им ситуациями социального и культурного пограничья. Последние могут возникать как в связи с неравномерностью темпов прогресса и доступа к приносимым им благам (между государствами, религиозными и этническими группами, имущественными слоями), так и в связи с его сверхбыстрым характером, мешающим обществу приспособиться, выработать адекватные правовые и моральные нормы, традиции, механизмы управления и распределения. Некоторые из изменений, несомненно, будут чрезвычайно болезненны. Если раньше за время жизни одного поколения значительных изменений не происходило, и общество, в основном, успевало к ним адаптироваться, подстроить системы ценностей и правил, то сейчас оно это сделать уже не успевает (Тоффлер 2001).
В контексте проблематики социокультурного пограничья следует особо рассмотреть две категории последствий научно-технического прогресса, первая из которых объединяет процессы в основном интегративные, приводящие к размытию границ внутри человечества, а вторая, наоборот, процессы дезинтегративные, отделяющие и отдаляющие группы людей друг от друга.
Очевидными примерами технологий, способствующих интеграции являются транспортные, а также коммуникационные технологии. В последнее время особое значение приобрела глобальная сеть Интернет. Она позволяет, в частности, объединяться людям с общими интересами независимо от того, в какой стране и на каком расстоянии друг от друга они живут. При этом ничто не мешает одному человеку участвовать (с различной активностью) во многих таких «группах по интересам».
Естественным препятствием для такой интеграции до сих пор является языковый барьер. Однако с ожидаемым появлением эффективных систем онлайн-перевода в реальном времени и этот барьер должен пасть.
Вероятным следствием интеграции будет снижение культурного разнообразия, подтягивание всех сторон жизни к тем обществам и социальным группам, где прогресс максимален. Это хорошо видно на примере современной глобализации, сопровождающейся некоторой «американизацией» затронутых социумов.
В то же время, сама природа научно-технического прогресса как самоускоряющегося процесса может привести к тому, что неоднородность в его распределении между государствами, культурами и общественными группами будет возрастать. Там, где прогресс продвинулся наиболее далеко, он происходит наиболее быстро. Соответственно, разрыв между этими двумя полюсами развития и отсталости растет все быстрее. Применительно к отставанию в информационных технологиях это явление получило название «цифровой разрыв» (digital divide). Оно, однако, охватывает и остальные области.
По мере ускорения научно-технического прогресса, эта неоднородность может возрастать. Она способна приводить к нарастанию отставания друг от друга не только государств, но и слоев внутри них — этнических групп, конфессий, субкультур, групп с различным уровнем и профилем образования, возрастов. Все это не может не иметь своим следствием возникновение новых напряженностей и конфликтов, образование сект и экстремистских группировок включая антипрогрессивные («неолуддиты»).
Впрочем, нельзя не упомянуть и о попытках развитых стран и многих правительств развивающихся стран сократить этот разрыв, чему также способствуют и вышеупомянутые интегративные процессы.
Впрочем, судя по всему, нет оснований ожидать появления каких либо серьезных барьеров (кроме возможного «самоотгораживания» от прогресса) или резких разрывов. Скорее всего, правильнее говорить о растущем более или менее равномерном «растяжении» человечества по шкале развития от обществ и слоев отсталых до находящихся «на острие прогресса».
Трансгуманисты видят средство от разрастания подобных конфликтов в прогнозировании научно-технического прогресса, включая прогнозирование долгосрочное (на десятилетия), в заблаговременном изучении ожидаемого влияния его на человека и общество, в построении сценариев возможного хода событий, в поиске путей реализации желаемых сценариев и исключения нежелательных, в упреждающей разработке механизмов регулирования функционирования и развития общества в новых условиях.
Нередко причиной для недоразумений является отношение трансгуманистов к религии. Нужно сказать, что большинство трансгуманистов является неверующими (атеистами, агностиками или позитивистами) или относятся к религии безразлично, не придавая ей практического значения. Впрочем, то же самое можно сказать и вообще о большинстве представителей естественнонаучной интеллигенции, по крайней мере, в России. Тем не менее, среди трансгуманистов имеются представители всех основных современных религий. Так, один из ведущих современных трансгуманистов, философ Ник Бостром — буддист, существуют группы трансгуманистов-христиан, трансгуманистов-йогов и трансгуманистов-даосистов (в Китае). Трансгуманисты обычно охотно сотрудничают с близкими по взглядам религиозными группами (например, с последователями Н. Федорова в России, в большинстве своем православными христианами).
Предыстория и возникновение трансгуманизма
Целый ряд идей, удивительно близких к представлениям современных трансгуманистов, высказывали еще мыслители эпохи Просвещения, в частности, М. Кондорсе (Кондорсе 1993: 38) и Д. Дидро (Дидро 1941). Таким образом, трансгуманизм вполне можно рассматривать, как современный вариант гуманизма или как новый этап его развития.
В качестве своих идейных предшественников современные западные трансгуманисты рассматривают, в основном, мыслителей 20-х–50-х годов XX века — биолога Дж. Б. С. Холдейна (Haldane 1924), физика Дж. Д. Бернала (Bernal 1969), писателя и публициста Г. Дж. Уэллса (Wells 1939), палеонтолога П. Тейяр де Шардена (де Шарден 1955, 1965, 1987, 2002; de Chardin 1959, 1964, 1969) и др.
Сам термин «трансгуманизм» был впервые введен в 1957 г. крупным английским биологом Джулианом Хаксли (Huxley 1957, 1992). Внук английского биолога и антрополога Томаса Хаксли[*****]
, самого знаменитого после Дарвина эволюциониста XIX века, Дж. Хаксли и сам был крупнейшим биологом, одним из создателей современной синтетической теории эволюции
. Не менее известен он как философ-гуманист и общественный деятель. Дж. Хаксли был фактическим создателем международной организации ЮНЕСКО и ее первым директором. Свою систему взглядов Дж. Хаксли сначала называл научным гуманизмом
, затем эволюционным гуманизмом
и, наконец, остановился на термине «трансгуманизм»[†††††]
.
В своей современной форме трансгуманизм был сформулирован, в основном, в лекциях и публикациях мыслителя, работавшего под псевдонимом Future Man 2030 (FM-2030, год, до которого мыслитель рассчитывал дожить), он же Ф. М. Эсфандиари (Fereidoun M. Esfandiary) (FM-2030 1970, 1974, 1989). Вклад в его развитие внесли Р. Эттинджер (Эттингер 2003; Ettinger 1974), М. Мински (Minsky 1987), Э. Дрекслер (Drexler 1986, 1991). На их идеи опираются основные научные направления, с которыми трансгуманисты связывают свои надежды — иммортализм, искусственный интеллект, нанотехнологии. В популяризацию трансгуманизма внесли вклад Дэмиен Бродерик (Damien Broderick), Макс Мор (Max More), Наташа Вита-Мор (Natasha Vita-More), Ник Бостром (Nick Bostrom) и многие другие.
Таким образом, все имена, которые принято связывать с идеями трансгуманизма, принадлежат представителям Запада, почти все — англоязычным. Тем не менее, взгляд в прошлое российской мысли позволяет утверждать, что многие из идей, относимых сегодня к трансгуманистическим, впервые возникли или получили свое развитие в России.
Несомненным предшественником современного трансгуманизма является философия русского космизма
(Н. Ф. Федоров (Фёдоров 2003), В. И. Вернадский, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский, А. П. Сухово-Кобылин, П. И. Бахметьев, В. Ф. Купревич и др. (Русский космизм 1993)). В свою очередь, в качестве предшественников русского космизма можно рассматривать А. Н. Радищева (достаточно вспомнить его трактат «О человеке, его смертности и бессмертии» (Радищев 2001)) и В. Ф. Одоевского (роман «4338 год» (Одоевский 2006)).
Как продолжение русского космизма[‡‡‡‡‡]
следует рассматривать возникшее в 20-е годы ХХ века литературное движение биокосмистов-имморталистов
(А. Святогор (А. Ф. Агиенко), А. Б. Ярославский) (Биокосмист 1922; Ударцев 1992: 160—162); близкие мысли высказывал и В. Маяковский («А я совершенно убежден, что смерти не будет. Будут воскрешать мертвых» (Якобсон 1999).
Большинство последователей русского космизма были физически уничтожены в 30-е– 40-е годы XX в. Однако идеи, восходящие к их взглядам, обрели новую жизнь во Франции в виде учения о ноосфере, сформулированного Э. Леруа и П. Тейяр де Шарденом под влиянием лекций, прочитанных В. Вернадским в 20-е годы в Сорбонне.
Несмотря на то, что среди современных трансгуманистов на Западе далеко не все знают о русском космизме и его влиянии на трансгуманизм, осознание роли русского космизма присутствует. Один из идейных отцов трансгуманизма, автор книг «Перспективы бессмертия» и «От человека к сверхчеловеку» Р. Эттингер в предисловии к изданию первой из этих книг на русском языке прямо упоминает философию общего дела
Н. Федорова (Эттингер 2003), а на интернет-сайте европейской крионической организации «Cryonics Europe» (http://www.quantium.plus.com/lr/cryonics-europe/ce.htm) размещаются избранные цитаты Н. Федорова.
Для тех, кто знаком как с русским космизмом, так и с современным трансгуманизмом, преемственность между ними несомненна. Уже у Федорова мы находим положения о необходимости дальнейшей направленной эволюции человека, о борьбе со старением и смертью, обживании новых сред обитания, об освоении космоса, проектах планетарных масштабов — обо всем том, что составляет сущность взглядов трансгуманистов. Федоров предлагал восстанавливать человеческие существа, собирая их из мельчайших частиц материи (Федоров 2003). Это можно рассматривать как первое предложение того, что сейчас называют нанотехнологией
и наномедициной
, и что составляет основную надежду современных трансгуманистов — и это в XIX веке, когда само существование атомов еще было гипотезой, которую принимали далеко не все ученые!
Трансгуманизм в современной России
В современной России присутствуют как бы несколько взаимодействующих слоев носителей трансгуманистических идей и близких к ним. Во-первых, это участники так называемого Федоровского движения
— С. Г. Семенова, А. Г. Гачева, Б. Г. Режабек и др. В этой среде значительное внимание уделяется религиозным аспектам взглядов Н. Ф. Федорова.[§§§§§]
Второй слой — те современные российские имморталисты и трансгуманисты, которые пришли к своим идеям независимо от наследия русского космизма. Как правило, это представители естественных наук. Среди них можно упомянуть Я. И. Корчмарюка, который, развивая взгляды российских ученых Н. М. Амосова, В. М. Глушкова, Э. М. Куссуля и, особенно, теорию функциональных систем
. П. К. Анохина, сформулировал сеттлеретику
— новую междисциплинарную науку о «переселении», переносе личности на новые физические носители (Корчмарюк 1998: 130—149) (похожие предложения высказывает А. Болонкин — российский ученый, ныне живущий в США и работающий на НАСА (Bolonkin 2004: 1535—1542)). К этой группе относятся Э. И. Минскер, автор имморталистической «Программы-50», А. В. Карнаухов, автор близкой программы «Жизнь навсегда», В. Турчин — автор знаменитой книги «Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции» (Турчин 2000) и сооснователь проекта Principia Cybernetica
(Heylighen, Joslyn, Turchin 1991 26—29). Сюда же можно отнести и крупного современного философа И. В. Вишева, развивающего научный иммортализм — важнейшую составную часть современного трансгуманизма (Вишев 2002, 2004: 322—332, 2005). Прекрасный обзор идей научного иммортализма дает М. Батин в книге «Лекарства от старости» (Батин 2007).
Крупнейшей группой российских трансгуманистов является Российское Трансгуманистическое Движение
(2008 (Валерия Прайд, Д. А. Медведев, И. Л. Кирилюк, И. В. Артюхов и др.)) Первоначально трансгуманистическое сообщество складывалось на базе сетевых сообществ близкой направленности, сначала — в сети FIDO, таких, как конференции su.science (Я. И. Корчмарюк), ru.cyborg и ru.biotech (А. Пульвер, Я. И. Корчмарюк, Д. А. Рязанов, И. В. Артюхов), затем — в сети Интернет вокруг сайтов cryonics.euro.ru (М. Соловьев, И. В. Артюхов), bessmertie.ru (Д. А. Рязанов). В основном вокруг последних двух и сложилось Российское Трансгуманистическое Движение (РТД).[******]
По инициативе РТД организован Междисциплинарный семинар по трансгуманизму и научному иммортализму Российского философского общества РАН. В работе семинара принимают активное участие и некоторые представители первых двух слоев — И. В. Вишев, Я. И. Корчмарюк, Г. Б. Режабек, Э. И. Минскер и др., а также ученые самых различных специальностей — физики, математики, биологи (особенно геронтологи), футурологи, а кроме того — управленцы, медики, студенты, политики. На семинар приезжают участники из других городов России и даже из-за рубежа. Под его влиянием образовались (пока неформальные) группы трансгуманистов в Санкт-Петербурге и некоторых других городах; близкий по тематике форум возник на Украине (в Киеве).
Среди других важнейших проектов РТД следует упомянуть создание первой за пределами США крионической фирмы «Криорус» (http://www.kriorus.ru).
Интересно, что среди западных трансгуманистов весьма заметное место занимают выходцы из России и бывшего СССР. Одним из виднейших идеологов современного трансгуманизма был скончавшийся в 2000 году футуролог и специалист по искусственному интеллекту А. Численко. Сейчас на Западе живут биофизики Ю. Пичугин и М. Соловьев — известные специалисты в области крионики, сторонники иммортализма и трансгуманизма в целом, С. Шелег — врач и также специалист в области крионики, Михаил Анисимов — специалист по искусственному интеллекту и упомянутый выше известный трансгуманист А. Болонкин. Даже упомянутый выше Р. Эттингер по материнской линии ведет свое происхождение из России.
В настоящее время трансгуманизм представляет собой интернациональное движение, ставящее своей целью развитие и исследование возможностей личного самоулучшения, а также исследование будущего человечества, и одновременно его оптимизацию, предотвращение катастрофических рисков. Безусловно, возникновение ситуации социокультурного пограничья и проистекающих из этого конфликтов практически неизбежно, однако при условии реализации заранее продуманных стратегий есть надежда снизить их остроту до приемлемой и не представляющей угрозы для существования цивилизации. Для этого необходимо проанализировать тенденции развития науки и технологий, а также возможные социальные последствия этого развития на срок не менее, чем несколько десятилетий вперед.
Литература
Батин М. А. 2007. Лекарства от старости.
Кострома: ИПП «Кострома».
Биокосмист
1—4. 1922. М.: Креатория российских и московских анархистов-биокосмистов.
Вишев И. В. 2002. На пути к практическому бессмертию. М.: МЗ Пресс.
Вишев И. В. 2004. Н. A. Фёдоров как предтеча современной концепции практического бессмертия человека. На пороге грядущего. Памяти Николая Фёдоровича Фёдорова
. М.: Пашков дом.
Вишев И. В. 2005. Проблема жизни, смерти и бессмертия человека в истории русской философской мысли.
М.: Академический Проект.
Дидро Д. 1941. Избранные философские произведения.
М.: Государственное издательство политической литературы.
Кондорсе М. 1993. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. Философия истории. Антология.
М.: Аспект-Пресс.
Корчмарюк Я. И. 1998. Сеттлеретика — новая междисциплинарная наука о «переселении» личности. Новые информационные технологии
98:130–149. М.: МГИЭиМ.
Одоевский В. Ф. 2006. Записки для моего праправнука.
М: Русский мир.
Радищев А. Н. 2001. О человеке, его смертности и бессмертии
. СПБ.: Питер.
Семенова С. Г., Гачева А. Г. 1993. Русский космизм.
Антология философской мысли.
М: Педагогика-Пресс.
Суперлазик или оптимизированная технология L
asik.
2007. Центр Восстановления Зрения. http://www.superlasik.ru/index.php?id=8
Тейяр де Шарден П. 2002. Феномен человека.
М.: ACT.
Тоффлер Э. 2002. Шок будущего.
М.: АСТ.
Турчин В. Ф. 2000. Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции. Изд. 2-е.
М.: ЭТС.
Фёдоров Н. Ф. 2003. Философия общего дела.
М: АСТ.
Ударцев С. 1992. Биокосмизм: предчувствие космической эры. Простор
4: 160—162.
Эттингер Р. 2003. Перспективы бессмертия.
М.: Научный мир.
Якобсон Р. О. 1999. О поколении, растратившем своих поэтов. Хрестоматия критических материалов. Русская литература рубежа XIX — XX веков
. М: Рольф.
Bernal J. 1969. The World, the Flesh, and the Devil: An Enquiry into the Future of the Three Enemies of the Rational Soul.
2nd ed.
Bloomington: University of Indiana Press.
Bolonkin A. A. 2004. The Twenty-First Century — The Beginning of Human Immortality. Journal Kybernetes
33(9/10):1 535–1542. Emerald Group Publishing.
Drexler E. 1986. Engines of Creation: The Coming Era of Nanotechnology.
New York: Doubleday.
Drexler E., Peterson C., Pergamit G. 1991. Unbounding the Future — The Nanotechnology Revolution
. New York: William Morrow 1991.
Ettinger R. 1972. Man Into Superman.
New York: Avon.
FM-2030. 1970. Optimism One; The Emerging Radicalism.
New York: Norton.
FM-2030. 1973. UpWingers: A Futurist Manifesto.NY: John Day Co.
FM-2030. 1989. Are You a Transhuman? Monitoring and Stimulating Your Personal Rate of Growth in a Rapidly Changing World.
New York: Warner Books.
Fukuyama F. 2004. Transhumanism. Foreign Policy
144:42—44. http://www.foreignpolicy.com/story/files/story2667.php
Haldane J. 1924. Daedalus or Science and the Future
. Cambridge: E. P. Dutton and Company
Heylighen F., Joslyn C., Turchin V. 1991. A Short Introduction to the Principia Cybernetica Project. Journal of Ideas
2(1):26—29.
Hughes J. 2004. Citizen Cyborg: Why Democratic Societies Must Respond to the Redesigned Human of the Future.
Cambridge: Westview Press.
Huxley J. 1992. Evolutionary Humanism.
Amherst, New York: Prometheus Books.
Huxley J. 1957. “Transhumanism”.
In New Bottles for New Wine.
L.: McGraw-Hill.
Kurzweil R. 2005. The Singularity Is Near: When Humans Transcend Biology.
New York: Penguin Group.
Minsky M. 1987. Socity of Mind.
New York: Simon & Schuster.
Naam R. 2005. More than Human: Embracing the Promise of Biological Enhancement.
New York: Random House.
Perry R. 2000. Forever for All: Moral Philosophy, Cryonics, and the Scientific Prospects for Immortality.
New York: Universal Publishers.
Riotta G. 2005. No a Ingegneria Genetica Come a Fascismo e Comunismo. Corriere Della Sera
. 10 Ottobre.
Roco M., Bainbridge W. (Eds) 2004. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science.
Arlington: Kluwer Academic Publisher.
Teilhard de Chardin. P. 1964. The Future of Man.
New York: Harper.
Wells G. 1939. The Fate of Homo Sapiens: An Unemotional Statement of the Things that Are Happening to Him Now, and of the Immediate Possibilities Confronting Him.
L.: Secker & Warburg.
Young S. 2006. Designer Evolution: A Transhumanist Manifesto.
New York: Prometheus Books.
Д. А. Медведев
Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества
1. Понятие конвергенции технологий. Описание NBIC-конвергенции в свете новейших достижений технологий. Технологические перспективы
Процесс развития науки — если описать его в самых общих чертах — начинается с появления множества отдельных, не связанных между собой областей знания, например: зоология и ботаника, механика и то, что впоследствии было названо химией и пр. Уже позже началось объединение областей знания в более крупные комплексы, а по мере их расширения снова проявила себя тенденция к специализации.
Развитие же технологий имеет изначально иной характер: технологии всегда развивались взаимосвязано, и, как правило, прорывы в одной области были связаны с достижениями в других областях. В отдаленном прошлом чаще всего в качестве таких «катализаторов» технического прогресса выступали достижения в создании новых материалов (появление бронзы, стекла, стали и т. д.). Эта тенденция сохранилась до сегодняшнего дня, и не так давно, например, распространение композитных материалов сделало возможным дешевые и надежные частные космические запуски.[††††††]
Также ученые надеются, что появление длинных (сантиметровых) углеродных нанотрубок сделает в недалеком будущем возможным строительство космического лифта.
Но достаточно и других примеров, когда катализаторами нового широкомасштабного развития технологий служили фундаментальные открытия (например, появление радио), также — появление более эффективных двигателей и транспортных средств (двигатель внутреннего сгорания, летательные аппараты тяжелее воздуха) или разработки в другой, не связанной области. Показателен следующий пример: распространение ткацких станков для изготовления шалей со сложными рисунками с управлением при помощи перфолент привело к появлению счетных машин на перфокартах и повлияло на создание современных компьютеров.
При этом развитие технологий в прошлом обычно определялось в течение длительных периодов каким-либо одним ключевым открытием или прогрессом в одной области. Так, можно выделить открытие металлургии, использование силы пара, открытие электричества, изобретение и внедрение в производство машин, появление компьютеров и т. п. Сегодня же, благодаря ускорению научно-технического прогресса, мы наблюдаем пересечение по времени целого ряда волн научно-технической революции. В частности, можно выделить идущую с 80-х годов XX-го столетия революцию в области информационных и коммуникационных технологий, последовавшую за ней биотехнологическую революцию, недавно начавшуюся революцию в области нанотехнологий. Также нельзя обойти вниманием имеющий место в последнее десятилетие бурный прогресс развития когнитивной науки[‡‡‡‡‡‡]
(Величковский 2006), который расценивается многими учеными как намечающаяся научная революция (Robinett 2004: 166—170). Каждая из этих областей способна принести (и уже приносит) множество важных теоретических и практических новых результатов. При этом полученные результаты оказывают, как это показано ниже, заметное влияние не только на развитие своей отрасли, но и ускоряют развитие иных технологий и областей знания. Особенно интересным и значимым нам представляется взаимовлияние именно информационных технологий, биотехнологий, нанотехнологий и когнитивной науки.
Данное явление, не так давно замеченное исследователями, получило название NBIC-конвергенции
(по первым буквам областей: N
-нано; B
-био; I
-инфо; C
-когно). Термин введен в 2002 г. Михаилом Роко и Уильямом Бейнбриджем, авторами наиболее значительной в этом направлении на данный момент работы, отчета «Converging Technologies for Improving Human Performance» (Roco, Bainbridge 2004), подготовленного 2002 году в рамках Всемирного центра оценки технологий (WTEC). Отчет посвящен раскрытию особенности NBIC-конвергенции, ее значению в общем ходе технологического развития мировой цивилизации, а также ее эволюционному и культурообразующему значению.
Конвергенция (от английского convergence
— схождение в одной точке) означает не только взаимное влияние, но и взаимопроникновение технологий, когда границы между отдельными технологиями стираются, а многие интересные результаты возникают именно в рамках междисциплинарной работы на стыке областей. В отношении NBIC-конвергенции можно даже говорить об ожидаемом частичном слиянии этих областей в единую научно-технологическую область знания. Технологическое знание, как мы увидим, во многом повторяет структуру научного знания, а в некотором смысле, даже встроено в общую систему науки.
Учитывая взаимосвязь всех человеческих знаний, интерес представляет вопрос о структуре всей совокупности этих знаний. Базируясь на анализе научных публикаций и используя метод визуализации, основанный на взаимном цитировании и кластерном анализе[§§§§§§]
, была построена схема сети пересечений новейших технологий (Borner 2006). Данная схема (см. Рис. 1) отражает природу NBIC-конвергенции.
Рисунок 1. Карта пересечений новейших технологий.
Источник
: Авторская
переработка
схемы
из
доклада
Mapping the Structure and Evolution of Science (Borner 2006)
.
Расположенные на периферии схемы основные области новейших технологий образуют пространства взаимных пересечений. На этих стыках используются инструменты и наработки одной области для продвижения другой. Кроме того, учеными иногда обнаруживается сходство изучаемых объектов, принадлежащих разным областям. Из четырех описываемых областей (нано-, био-, инфо-, когно-) наиболее развитая (информационно-коммуникационные технологии) на данный момент чаще всего поставляет инструменты для развития других. В частности, это возможность компьютерного моделирования различных процессов.
Вторая (исторически и по степени проработанности) область — биотехнология — также дает инструментарий и теоретическую основу для нанотехнологий и когнитивной науки, и даже — для развития компьютерных технологий (Amos 2005).
Действительно, взаимодействие нано - и биотехнологий (так же, как и остальных составляющих схемы, и это будет показано ниже) является двусторонним. Биологические системы дали ряд инструментов для строительства наноструктур. Например, созданы особые последовательности ДНК, которые заставляют синтезированную молекулу ДНК сворачиваться в двумерные и трехмерные структуры любой конфигурации (Casci 2006: 332). Подобные структуры могут быть использованы, например, в качестве «лесов» для строительства наноструктур. В перспективе видна возможность синтеза белков, выполняющих заданные функции по манипуляции веществом на наноуровне (однако это требует решения сложной проблемы по изучению принципов сворачивания белков) (Twyman 2004). Были продемонстрированы и обратные возможности, например — модификация формы белковой молекулы с помощью механического воздействия (фиксация «наноскобой») (Choi, Zocchi 2006: 8541—8548).
В перспективе нанотехнологии приведут к возникновению и развитию новой отрасли, наномедицины (а потом и нанобиологии): комплекса технологий, позволяющих управлять биологическими процессами на молекулярном уровне. По мере развития этой области, будут созданы новые инструменты (наносенсоры и т. д.) для изучения биологических структур на молекулярном и клеточном уровне. В данное время работы в области наномедицины носят в основном теоретический характер. Из наиболее значимых направлений следует указать изучение возможности создания респироцитов (искусственных эритроцитов) и микробиворов (искусственных лейкоцитов) (Freitas 1998: 411—430).
В целом же взаимосвязь нано - и био - областей науки и технологии носит весьма глубокий, фундаментальный характер. При рассмотрении живых (биологических) структур на молекулярном уровне становится очевидной их химическая природа. Если на макроуровне соединение живого и неживого (например, человек и механический протез) приводит к возникновению существа смешанной природы (киборг), то на микроуровне различие между живым и неживым не столь очевидно. К примеру, АТФ-синтаза (комплекс ферментов, присутствующий практических во всех живых клетках) по принципам своего устройства и функциям представляет собой миниатюрный электромотор. Разрабатываемые же в настоящее время гибридные системы (микроробот со жгутиком бактерии в качестве двигателя) не отличаются принципиально от естественных (вирус) или искусственных систем. Подобное сходство строения и функций природных биологических и искусственных нанообъектов приводит к особенно явной конвергенции нанотехнологий и биотехнологий.
Как видно из Рис. 1, нанотехнологии и когнитивная наука наиболее далеко отстоят друг от друга, поскольку на данном этапе развития науки возможности для взаимодействия между ними ограничены. Кроме того, как отмечалось выше, нанотехнологии и когнитивная наука начали активно развиваться позже других описываемых областей, и поэтому развитие их взаимодействия во многом лежит в будущем. Но из просматриваемых уже сейчас перспектив, прежде всего, следует выделить использование наноинструментов для изучения мозга, а также — его компьютерного моделирования. Существующие внешние методы сканирования мозга не обеспечивают достаточной глубины и разрешения. Безусловно, существует огромный потенциал для улучшения их характеристик (терагерцовые сканеры, более эффективные компьютерные алгоритмы для обработки, пр.). Но нанотехнологии (а именно, разрабатываемые во многих ведущих лабораториях роботы размером до 100 нм — нанороботы) представляются наиболее технически простым путем изучения деятельности отдельных нейронов и даже их внутриклеточных структур. Так, например, известный российский математик, Я. И. Корчмарюк пишет о введении достаточно малых датчиков-»шпионов», попадающих в мембраны тел всех нейронов с кровотоком. Эти датчики-»шпионы» смогут отслеживать изменения в электрических и химических изменениях активности нейроклетки для анализа работы нейрона и построения модели его работы (Корчмарюк 1999).
Взаимодействие между нанотехнологиями и информационными технологиями носит двусторонний синергетический и, что особенно интересно, рекурсивно взаимоусиливающийся характер. С одной стороны, информационные технологии используются для симуляции наноустройств (являясь, в каком-то роде, «ступенькой» для развития нанотехнологий). С другой стороны, уже сегодня идет активное использование (пока еще достаточно простых) нанотехнологий для создания более мощных вычислительных и коммуникационных устройств (см. ниже).
Надо сказать, что в прошлом и сейчас темпы увеличения мощности компьютеров описываются Законом Мура (Moore 1965: 114—117), который, утверждает, что с самого начала появления микросхем каждая новая модель их с завидным постоянством разрабатывается спустя примерно 18—24 месяцев после появления предшествующей модели, а емкость их при этом возрастает каждый раз примерно вдвое. По мере развития нанотехнологий, станет возможным создание с их помощью более совершенных вычислительных устройств. В свою очередь, это облегчит моделирование нанотехнологических устройств, обеспечивая ускоренный рост нанотехнологий. Подобное синергетическое взаимодействие, весьма вероятно, обеспечит относительно быстрое (всего за 20—30 лет) развитие нанотехнологий до уровня молекулярного производства (одно из двух главных ожидаемых технологических достижений XXI века, второе — так называемый «сильный» искусственный интеллект [см. ниже]), что, в свою очередь, приведет к появлению компьютеров, достаточно мощных для моделирования человеческого мозга (Рассел, Норвиг 2006).
Существуют различные подходы к дальнейшему увеличению вычислительной мощности компьютеров, но все они, безусловно, связаны с миниатюризацией и уплотнением. Нанотехнологии позволят создавать наноэлектронные устройства с атомарным размером элементов, а также наномеханические системы (gears
and
rods
[*******]
системы) (Drexler, Peterson 1991).
Симуляция молекулярных систем пока находится в начале своего развития, но уже достигнуты впечатляющие успехи, доказывающие принципиальную возможность симуляции сложных наноустройств. Удалось симулировать (с атомарной точностью, учитывая тепловые и квантовые эффекты) работу молекулярных устройств размером до 20 тыс. атомов[†††††††]
. Удалось построить атомарные модели вирусов и некоторых клеточных структур размером в несколько миллионов атомов. Достигнуты значительные успехи в моделировании процесса сворачивания белков (David 1998). Интересно отметить, что, по мере развития вычислительных технологий количество атомов, необходимое для компьютерной симуляции одного атома, будет сокращаться. Это представляет собой еще один пример конвергенции.
Важно также отметить, что в последнее десятилетие произошло окончательное формирование новой научной области: когнитивной науки (Luger 1994), что ознаменовало начало последней, четвертой волны современной научно-технической революции. Когнитивная наука или когнитология («наука о разуме») объединяет в себе достижения когнитивной психологии, психофизики, исследований в сфере искусственного интеллекта, нейробиологии, нейрофизиологии, лингвистики, математической логики, неврологии, философии, и других наук.
Ключевым техническим достижением, сделавшим когнитологию возможной, стали новые методы сканирования мозга. Томография и другие методы впервые позволили заглянуть внутрь мозга и получить прямые, а не косвенные данные о его работе.[‡‡‡‡‡‡‡]
Важную роль здесь сыграли и все более мощные компьютеры (HPC Wire 2007).
Изучение деятельности мозга шло не только на уровне всей системы, но и отдельных элементов. Стало возможным подробно изучить функции нейромедиаторов и их распространение в мозгу, а также работу отдельных нейронов и их частей (Siegel et al. 1999).
Информационные технологии также используются для моделирования биологических систем. Возникла новая междисциплинарная область вычислительная биология, включающая биоинформатику, системную биологию и др. (Pevzner 2000). Появился даже новый тип биологических/медицинских экспериментов in
silico
(в компьютерной симуляции) в дополнение к давно известным in
vivo
и in
vitro
[§§§§§§§]
. К настоящему моменту создано множество самых разнообразных моделей, симулирующих системы от молекулярных взаимодействий до популяций. Объединением подобных симуляций различных уровней занимается, в частности, системная биология. Ряд проектов[********]
самого разного рода занимается интеграцией моделей организма человека на различных уровнях (от клеток до целого организма).
Важным параметром моделирования являются глубина проработки модели и ее точность. В настоящее время модели крупных биологических систем описывают их приближенно. В то же время, теоретически и практически возможна реализация полного моделирования с точностью вплоть до атомарной. На данный момент, как мы уже сказали (см. выше), продемонстрированы модели вирусов (в том числе, созданные с помощью сканирующей микроскопии), содержащие несколько миллионов атомов и модели внутриклеточных структур (рибосомы и др.) схожей сложности (Sanbonmatsu, Simpson, Chang-Shung 2005: 15854—15859).
Для увеличения масштабов моделирования требуется дальнейший рост вычислительной мощности компьютеров. По мере его увеличения, станет возможным детальное и точное моделирование бактерий, целых клеток человеческого организма, а в перспективе даже мозга человека и всего организма. Уже начаты международные научные проекты, ставящие перед собой именно такие цели. Проект International
E. coli Alliance
работает над моделированием бактерии кишечной палочки (Science 2002). Проект Blue Brain
(совместный проект IBM и Ecole Polytechnique Federale de Lausanne) создан для работы над моделированием коры головного мозга человека (Blue Brain Project 2007).
Важнейшей задачей для понимания принципов работы живых систем является изучение работы белков. Проблема осложняется крайней сложностью процесса сворачивания белков в процессе синтеза. Требуется значительная точность при моделировании, которая возможна только при высоких вычислительных мощностях. В настоящее время для этого обычно используются суперкомпьютеры или системы распределенных вычислений, такие как созданная в Стэнфордском Университете Folding@Home, объединяющая почти 2 миллиона компьютеров. По мере роста вычислительной мощности и развития параллелизации компьютеров наши возможности по симуляции биологических систем будут также расти. В будущем станет возможным полное моделирование живых организмов, от генетического кода до строения организма, его роста и развития, вплоть до эволюции популяции.
Успешное моделирование сложных организмов на молекулярном, клеточном и системном уровнях сделает возможным разработку и тестирование лекарств на компьютерных моделях, изучение всей совокупности процессов обмена веществ, создание искусственных организмов с нуля, разработку высокоэффективных лекарств от большинства болезней и старения.
Не только компьютерные технологии оказывают большое влияние на развитие биотехнологий. Наблюдается и обратный процесс, например, в разработке так называемых ДНК-компьютеров (Jonoska, Karl, Saito 1998). Одним из интереснейших направлений информатики является теория клеточных автоматов. На сегодняшний день параллели между клеточными автоматами и ДНК неплохо изучены (Sirakoulis et al. 2003). Есть и первые практические результаты. Была продемонстрирована практическая возможность вычислений на так называемых ДНК-компьютерах (Letters, Macdonald et al. 2006). Уже сама по себе возможность химических вычислений весьма интересна, но, кроме этого, оказалось, что ДНК-компьютеры обладают высоким параллелизмом и могут решать ряд задач не менее эффективно, чем традиционные электронные компьютеры сегодня. В ближайшее время они могут быть использованы в качестве интерфейсов на стыке между электронными и биологическими устройствами, однако в будущем, вероятно, уступят более мощным наномеханическим и квантовым компьютерам.
Стоит также отметить, что любой живой организм имеет определенные характеристики, свойственные кибернетическим устройствам. Например, развитие организма во время роста имеет целый ряд параллелей с такими математическими конструкциями как те же клеточные автоматы. Некоторые исследователи, занимающиеся изучением закономерностей строения живых систем, такие как Стивен Вольфрам, даже говорят об их изначальной математичности (Wolfram 2002).
Взаимодействие между самой первой по времени возникновения и последней волнами НТР (компьютерной и когнитивной) является, возможно, в перспективе наиболее важной «точкой научно-технологического роста».
Во-первых, как уже было сказано, информационные технологии сделали возможным существенно более качественное, чем раньше, изучение мозга. Все существующие технологии сканирования мозга требуют мощных компьютеров и специализированных компьютерных алгоритмов для реконструкции трехмерной картины происходящих в мозгу процессов из множества отдельных двумерных снимков и других процессов.
Во-вторых, развитие компьютеров делает возможной (и, как мы уже видели, на этом пути есть определенные успехи) симуляцию мозга. Так, удалось создать компьютерные модели отдельных нейронов (Oja 1982). Затем — были созданы более сложные модели отдельных систем. Была продемонстрирована принципиальная возможность воссоздания в компьютерной модели с точностью 95% процесса функционирования части гиппокампа крысы (Graham-Rowe 2003). Чип, реализующий эти функции, созданный специально для целей эксперимента, в принципе, может быть имплантирован в мозг, заменяя его часть. Сейчас идет работа (проект Blue Brain
) над созданием полных компьютерных моделей отдельных неокортексных колонок, являющихся базовым строительным элементом новой коры головного мозга — неокортекса (Markram 2006: 153—160). В перспективе (по оценкам экспертов, к 2030—2040 годам (Kurzweil 2005)) возможно создание полных компьютерных симуляций человеческого мозга, что означает симуляцию разума, личности, сознания и других свойств человеческой психики (перенос человеческого разума на компьютерный носитель называется «загрузка» или «аплоадинг»). Интересно, что, по мнению специалистов, еще до появления возможности полной симуляции человеческого мозга будут созданы (поскольку они не требуют столь высоких вычислительных мощностей) и станут широко распространены технологии виртуальной реальности, то есть точной симуляции физического мира.
В-третьих, развитие «нейро-силиконовых» интерфейсов (объединения нервных клеток и электронных устройств в единую систему) открывает широкие возможности для киборгизации (подключения искусственных частей тела, органов и т. д. к человеку через нервную систему)[††††††††]
, разработки интерфейсов «мозг-компьютер» (прямое подключение компьютеров к мозгу, минуя обычные сенсорные каналы) для обеспечения высокоэффективной двусторонней связи. Замечательный эксперимент по разработке такого интерфейса был произведен исследовательской группой компании Cyberkinetics в 2004-м году. В результате эксперимента практически полностью парализованный человек смог управлять курсором на экране монитора, рисуя, переключая программы и пр. (Hochberg et al. 2006: 164—171). Работа над усовершенствованием подобных интерфейсов продолжается в Cyberkinetics и в других лабораториях.
В-четвертых, наблюдаемый сейчас стремительный прогресс в когнитивной науке в скором времени, как полагает ряд ученых, позволит «разгадать загадку разума», то есть описать и объяснить процессы в мозгу человека, ответственные за высшую нервную деятельность человека (Robinett 2004). Следующим шагом, вероятно, будет реализация данных принципов в системах универсального искусственного интеллекта. Универсальный искусственный интеллект (также называемый «сильный ИИ» и «ИИ человеческого уровня») будет обладать способностями к самостоятельному обучению, творчеству, работе с произвольными предметными областями и свободному общению с человеком. В трансгуманистической футурологии считается, что создание «сильного ИИ» станет одним из двух главных технологических достижений XXI века, наряду с молекулярными нанотехнологиями (Anissimov 2005).
Обратное влияние информационных технологий на когнитивную область, как уже было показано, весьма значительно, но оно не ограничивается использованием компьютеров в изучении мозга. Информационные и коммуникационные технологии (ИКТ) также уже сейчас используются для усиления человеческого интеллекта. В таких областях человеческой деятельности, как поиск и обработка информации, структурирование знаний, планирование деятельности, организация творческого мышления и тому подобные, специально созданные компьютерные инструменты играют значительную роль. По мере расширения возможностей «слабого ИИ» (то есть разнообразных компьютерных агентов, систем контекстного поиска, систем анализа данных и т. д.), они во все большей степени дополняют естественные способности человека к работе с информацией. Исследователи предсказывают, что по мере развития данной области будет происходить формирование «внешней коры» («экзокортекс») мозга, то есть, системы программ, дополняющих и расширяющих мыслительные процессы человека. Естественно предположить, что в дальнейшем элементы искусственного интеллекта будут интегрироваться в разум человека с использованием прямых интерфейсов «мозг-компьютер» (Wolpaw et al. 2000: 164—173). Многие ученые считают, что это может произойти в 2020—2030-х годах (Vinge 1993). В более отдаленной перспективе подобное расширение человеческих возможностей может привести (параллельно с разработкой систем «сильного ИИ») к формированию так называемого сверхразума
— усиленного человеческого интеллекта, предел возможностей которого определить затруднительно (Bostrom 1998).
Принимая во внимание описанные выше взаимосвязи, а также в целом междисциплинарный характер современной науки, можно даже говорить об ожидаемом в перспективе слиянии NBIC областей в единую научно-технологическую область знания.
Такая область будет включать в предмет своего изучения и действия почти все уровни организации материи: от молекулярной природы вещества (нано), до природы жизни (био), природы разума (когно) и процессов информационного обмена (инфо).
Как отмечает Дж. Хорган, в контексте истории науки, возникновение такой мета-области знания будет означать «начало конца» науки, приближение к ее завершающим этапам (Horgan 2006).
Разумеется, это утверждение не следует интерпретировать как косвенный аргумент в пользу духовного, религиозного и эзотерического «знания», то есть, перехода от научного познания к какому-то иному. «Исчерпаемость научного познания», по мнению Хоргана, означает завершение организованной деятельности человека по изучению основ материального мира, классификации природных феноменов, выявлению базовых закономерностей, определяющих идущие в мире процессы (Horgan 2006). Следующим этапом может стать изучение сложных систем (в т. ч. намного более сложных, чем существующие сейчас). Деятельность в этом направлении может развиться из таких областей знания, как кибернетика, системный анализ, синергетика и т. д. В идеале единая структура знания будет включать в себя все области: от бытовой до культурной, религиозной, научной и технической.
В целом, можно говорить о том, что развивающийся на наших глазах феномен NBIC-конвергенции представляет собой радикально новый этап научно-технического прогресса, не имеющий исторических аналогов по степени влияния на человеческую цивилизацию. По своим возможным последствиям NBIC-конвергенция является важнейшим эволюционно-определяющим фактором: развитие входящих в NBIC-блок технологий повлияет на все стороны человеческой жизни, многие из них изменит радикально. Сама по себе эволюция человека, надо полагать, перейдет под его собственный разумный контроль (см. статью Валерии Прайд «Интеллект как фактор эволюционного развития» в этом сборнике).
Отличительными особенностями NBIC-конвергенции являются:
· интенсивное взаимодействие между указанными научными и технологическими областями;
· значительный синергетический эффект;
· широта охвата рассматриваемых и подверженных влиянию предметных областей — от атомарного уровня материи до разумных систем;
· перспектива качественного роста технологических возможностей индивидуального и общественного развития человека — благодаря NBIC-конвергенции.
2. Философские и мировоззренческие проблемы, порождаемые NBIC-конвергенцией. Стирание границ или новое пограничье?
NBIC-конвергенция имеет не только огромное научное и технологическое значение. Технологические возможности, раскрывающиеся в ходе NBIC-конвергенции, неизбежно приведут к серьезным культурным, философским и социальным потрясениям. В частности, это касается пересмотра традиционных представлений о таких фундаментальных понятиях, как жизнь, разум, человек, природа, существование.
Исторически эти категории формировались и развивались (начиная с уровня бытового осмысления и заканчивая философским осмыслением) в рамках привычной человеческой жизни, медленно изменяемого человеческого общества. Поэтому данные категории корректно описывают только явления и объекты, не выходящие за рамки знакомого и привычного. Пытаться использовать их в прежнем качестве, с прежним содержанием для описания нового мира, создаваемого на наших глазах с помощью технологий конвергенции, нельзя — точно так же, как неделимые, неизменные атомы Демокрита не позволяют научно достоверно описать термоядерный синтез на Солнце или объяснить механические свойства углеродных нанотрубок.
Возможно, что от основанной на повседневном опыте определенности человечеству предстоит перейти к пониманию того, что в реальном мире не существует четких границ между многими считавшимися ранее дихотомичными явлениями. Прежде всего, в свете последних исследований теряет свой смысл привычное различие между живым и неживым. Начиная с Демокрита (Виц 1979), философы рассматривали проблему сходства и различия живого и неживого. Впрочем, долгое время эта проблема рассматривалась преимущественно с идеалистических или даже эзотерических позиций.
Ученые-естествоиспытатели достаточно давно столкнулись с этой проблемой (еще Ламарк описывал различия между живым и неживым). Так, вирусы обычно не относят ни к живым, ни к неживым системам, рассматривая их как промежуточный по сложности уровень. После открытия (Collinge 2001: 519—520) прионов[‡‡‡‡‡‡‡‡]
— сложных органических молекул, способных к размножению — граница между живым и неживым оказалась еще более размытой. Развитие био - и нанотехнологий грозит полностью стереть эту грань. Построение целого спектра функциональных систем непрерывно усложняющейся конструкции — от простых механических наноустройств до живых разумных существ — будет означать, что принципиальной разницы между живым и неживым нет, есть лишь системы, в разной степени обладающие характеристиками, традиционно ассоциирующимися с жизнью (Baez 2005). Стоит отметить, что попытки определить принципиальные различия живого и неживого делаются достаточно давно. В рамках десятков подходов предложены сотни различных определений жизни (Википедия 2007), ни одно из которых не признано полным и полностью удовлетворительным.
Более того, с психологической точки зрения представление о существовании дихотомии «живое — неживое» может исчезнуть в самое ближайшее время, с появлением эффективных автономных роботов особенно — антропоморфных. Человеческое сознание склонно считать живым любой объект, который ведет себя должным образом (Patrice, Feldman 2000: 943—951).
Также постепенно стирается различие между мыслящей системой, обладающей разумом и свободой волей, и жестко запрограммированной. У нейрофизиологов, например, давно уже сформировалось понимание того, что человеческий мозг является биологической машиной: гибкой, но, тем не менее, запрограммированной кибернетической системой (Krogh, Roos 1995). Развитие нейрофизиологии позволило показать, что человеческие способности (такие, как распознавание лиц, постановка целей и т. п.) носят локализованный характер и могут быть включены или выключены вследствие органических повреждений определенных участков мозга (Young et al. 1998) или ввода в организм определенных веществ (Hasselmo 2005: 1115—1129). Исходя из подобного понимания работы мышления, российский специалист в области искусственного интеллекта А. Л. Шамис считает: «Не исключено, что все интерпретации психологического уровня окажутся возможными и на уровне компьютерного моделирования мозга. В том числе и интерпретация таких особенностей мозга, как интуиция, инсайт, творчество и даже юмор» (Шамис 2006).
Появление сильного искусственного интеллекта будет означать, что определенные алгоритмы поведения, с одной стороны, могут быть жестко запрограммированы и полностью поняты программистом (что, впрочем, уже происходит (Reynolds 1987: 25—34)), а с другой — могут реализовывать разумное поведение у компьютеров и роботов.
Как отмечалось выше, стирание границ между живым и неживым может лишить смысла «абсолютистское» понимание жизни. А если нет ничего «абсолютно» живого, то многие ценности, выросшие на этой почве («святость жизни», ограничение на убийство или использование живых существ, как в ахимсе), также размываются. Уже сейчас живые существа создаются «искусственно»: с помощью генной инженерии. Недалек тот день, когда станет возможным создавать сложные живые существа (в т. ч., с помощью нанотехнологий) из отдельных элементов молекулярных размеров. Помимо расширения границ человеческого творчества, это неизбежно будет означать трансформацию наших представлений о рождении и смерти.
Одним из следствий таких возможностей станет распространение «информационной» интерпретации жизни, когда ценность представляет не только материальный объект (в том числе — живое существо) как таковой, но и информация о нем. Это приведет к реализации сценариев так называемого «цифрового бессмертия» (Bell, Gray 2000): восстановления живых разумных существ по сохранившейся информации о них. Такая возможность, до недавней поры рассматриваемая только писателями-фантастами и отчасти повседневной традицией (бессмертие, воплощенное в делах и творчестве), уже обретает первые черты. Так, в 2005 году компанией Hanson Robotics был создан робот-двойник писателя Филиппа Дика, воспроизводящий внешность писателя с загруженными в примитивный мозг-компьютер всеми произведениями писателя. С роботом можно разговаривать на темы творчества Дика (Hanson Robotics 2005) Возможно, что в перспективе человек будет считаться живым в различной степени
в зависимости от сохранности информации о нем, полученной с помощью психологических опросников (Bainbridge 2003) или записывающих устройств.[§§§§§§§§]
Исследователи, работающие в области когнитивной науки, информационных технологий, в частности технологий искусственного интеллекта, стремятся к созданию разумных систем, работающих на основе простых правил (Utah Museum of Natural History 1993: 202—207). В основе подобных работ лежит предположение, что достаточно сложная система простых правил может не только производить впечатление разумной (при оценке по поведению), но и быть разумной, настолько, насколько об этом вообще возможно судить.
Так, сложное поведение бактерии, насекомого, животного, человека состоит из множества простых правил (Goertzel 1999). На примере бактерий, некоторые из которых обладают зрением (!) (The International Journal of Developmental Biology 2004), обонянием и другими чувствами, мы можем наблюдать механистичность их поведения. Увеличение концентрации некоторого вещества в окружающей среде или поток фотонов запускают сложный каскад химических реакций, который вызывает реакцию организма. Аналогичным образом, человеческий разум, во всей его сложности, вполне может быть структурирован, разбит в описательных целях на блоки и подсистемы, определенным образом взаимодействующие (Kurzweil 2005: 480). Светочувствительные клетки реагируют на количество фотонов, попадающих в глаз после отражения от фрагментов букв на этом листе бумаги. Группы из нескольких нейронов в зрительной зоне мозга путем несложных математических манипуляций выделяют вертикальные и горизонтальные линии. Уровень за уровнем, формируется комплекс реакций в человеческом мозгу, который завершается пониманием и творческим осмыслением текста.
И как бы ни хотелось некоторым авторам (Penrose 1990) возродить идею неких идеальных эссенций (жизни, разума и т. д.), каких-либо убедительных оснований для этого не видно. И возможно, что живое — это просто очень сложное неживое, а разумное — просто очень сложное неразумное.
Примером произвольного отнесения объектов к классу разумных являются утверждения о том, что «машина» (компьютер, искусственный интеллект, робот) априори не может мыслить. Аргументы, основанные на том, что человеческий разум обладает каким-то уникальным (и принципиально невоспроизводимым) качеством, сложно практически опровергнуть сегодня, когда искусственный интеллект находится на уровне узкоспециализированного эксперта, но по мере развития исследований в этой области (и в особенности — прогнозируемого постепенного симбиоза компьютерных систем с человеческим разумом) эти аргументы будут терять свою силу. Как пишет А. Л. Шамис, «четкого логического обоснования необходимости какого-то нематериального субстрата для объяснения работы мозга не существует» (Шамис 2006).
Пересматривать также приходится и само понятие «человек». Сначала с появлением абортов (а потом и в связи с развитием биотехнологий) человечество столкнулось с такими проблемами как определение момента возникновения человеческой жизни. Встал вопрос о применимости понятия «человек» к эмбриону на разных стадиях его развития. По мере перестройки человека вопрос о границах «человечности» встанет еще не раз.
Относительно просто этот вопрос решается, когда мы улучшаем наличествующую на данный момент природу человека (медицина, протезирование, очки и пр.). Несколько сложнее дело обстоит с преображением, модификацией человека. Исторически сложилось, что верхней границы «человечности» нет. Возможно, что — ввиду ее неактуальности до последнего времени — теме определения границ «человечности» уделяли мало внимания. Но если человек сознательно приобретет нечто, ранее людям не свойственное (жабры, например), и откажется от свойственного (легкие в данном случае), можно ли говорить о «потере человечности»?[*********]
Единственным разумным решением подобных вопросов представляется заключение о том, что «человек» — это всего лишь удобный термин, который мы придумали для отображения привычного для нас мира.
Как мы видим, точно так же, как с традиционными дихотомиями живое — неживое, разумное — неразумное, существование границы между человеком и нечеловеком может быть также подвергнуто сомнению. И подводит нас к этому именно современная наука, NBIC-конвергенция — в первую очередь.
В качестве примера относительности понятия разумного можно привести идеи, планы и достижения по так называемому «возвышению» («аплифтингу») животных (Dvorsky 2006). Известно, что способности современного человека в основном определяются воспитанием и образованием, которые он получает. Без этого его интеллектуальный и психологический уровень соответствовал бы уровню пещерного человека. Существует немало данных, говорящих о том, что при адекватном воспитании некоторые животные (прежде всего, высшие приматы, возможно, и дельфины) проявляют необычайно высокие способности (Savage-Rumbaugh 2005). Обеспечить животных соответствующим воспитанием и образованием может стать этически необходимым для человека на определенном этапе его развития. Кроме того, иные инструменты (регулировка обмена веществ, усиление мозга животных с помощью прямых интерфейсов, генная инженерия и т. д.) тоже могут быть эффективны в этой работе.
При подобном развитии событий такие животные смогут считаться разумными, а значит, грань между человеком (разумным) и животными станет не столь явной.
Аналогичным образом, развитие гуманоидных роботов и наделение их искусственным интеллектом приведет к стиранию границ между человеком и роботом (Breazeal 2002).
Столь же неоднозначным является вопрос, что же в будущем будут называть природой. Представление о человеке как небольшом, слабом существе в большом, враждебном и опасном мире неизбежно изменяется по мере того, как человек получает все больший контроль над миром. С развитием нанотехнологий человечество потенциально может взять под контроль любые процессы на планете. Нанотехнологии дают неограниченные производственные возможности, а значит, наномашины могут быть распространены по всему объему планеты Земля. Искусственный интеллект может эффективно управлять всей совокупностью наномашин. Существующие проекты глобальной защиты, такие как NanoShield (LifeBoat 2007) предлагают такой уровень контроля для целей обеспечения безопасности, но функции подобной системы могут быть расширены для обеспечения тотального контроля над всеми процессами на Земле, включая всю жизнь.
Что будет при этом являться «природой», где будет находиться «природа», да и вообще — существует ли «природа» на планете, где нет места масштабным случайным явлениям, где постоянно контролируется все — от глобальной погоды до биохимических процессов в отдельной клетке? Здесь проглядывает стирание еще одной дихотомии: искусственное — естественное (или культура — природа).
Непредвзятый анализ показывает, что идея о том, что природа может «мстить» (Kaplinsky 2006), о том, что более развитые технологии обязательно приносят бóльшие риски и бóльшие негативные последствия, не имеет под собой серьезных оснований. Такие риски могут быть вызваны недостаточным
для решения возникших проблем уровнем развития технологий (Назаретян 2001). Но сейчас уже ставится вопрос о создании отказоустойчивых систем с гарантированно надежной работой (Паронджанов 2001). Создание таких систем неизбежно будет включать в себя и разработку контрольных систем и алгоритмов безотказной работы. Большой вклад в этот процесс вносит и может внести такое активно развивающееся направление, как управление рисками.
Помимо исчезновения стихийности, важным отличием контролируемого мира будет искусственность (в современном понимании этого слова) его содержимого. Планета (впрочем, речь может идти и о космической станции или виртуальном мире) больше не будет местом, где человек оказался, она будет артефактом, созданным человеком.
Столь же непривычно в свете развития NBIC-конвергенции видоизменяется понятие существования
какого-то объекта. Первым шагом на пути трансформации философской категории существования будет «информационный» взгляд на объекты (в чем-то схожий с платонизмом). Если с точки зрения сторонних наблюдателей нет разницы между физическим существованием объекта и существованием информации о нем (как в случае с компьютерной симуляцией или восстановлением объекта по косвенной информации о нем), то становится вопрос: следует ли придавать особое значение физическому существованию носителя информации (Turing 1950: 433—460)? Если нет, то какой объем информации должен сохраняться, и в какой форме, чтобы можно было говорить о существовании информационном? Неизбежно рассмотрение этих вопросов приведет к исчезновению определенности даже относительно того, что есть существование.
3. Возможное влияние NBIC-конвергенции на дальнейшую эволюцию цивилизации
Развитие NBIC-технологий может стать началом нового этапа эволюции человека. Как известно, первым этапом эволюции Вселенной было формирование вещества и стабильных систем (атомов и молекул), вторым — космическая эволюция (формирование галактик, звезд и планет), третьим — биологическая эволюция (зарождение и развитие жизни), четвертым — социальная и технологическая эволюция разумных существ. Сейчас начинается этап направленной осознанной эволюции.
Особенность направленной
эволюции, как явствует из названия, заключается в наличии цели. Обычный эволюционный процесс, основанный на механизмах естественного отбора, слеп и направляется лишь локальными оптимумами. Искусственный отбор, осуществляемый человеком, направлен на формирование и закрепление желаемых признаков. Однако отсутствие эффективных эволюционных механизмов до сих пор ограничивало область применения искусственного отбора. По нашему мнению, на смену длительному и постепенному процессу накопления благоприятных изменений (будь то изменения, увеличивающие выживаемость и оставленное потомство, или же приближения к идеалу, выбранному селекционерами) идет инженерный процесс постановки целостных задач и их планомерного решения. При этом если сегодня масштаб целей ограничивается их практической достижимостью, то в условиях прямого контроля над генотипом и фенотипом живого организма, а также структурой небиологических сложных систем, могут быть достигнуты самые разные цели.
Если говорить о биологических системах, то путь к направленной эволюции лежит, в частности, через понимание функций генома и белков. Первый значительный шаг уже сделан — в 2006 г. официально объявлено об успешном завершении проекта «Геном человека» (Venter et al. 2001: 1304—1351). Полностью расшифрованы и геномы ряда других организмов (Clark 1999: 121—130). Достигнуты определенные успехи в понимании механизма работы генетических программ. Следующая важная задача — понять функции каждого отдельного гена, что напрямую связано с проблемой сворачивания белков в частности и пониманием белковой биохимии в целом. Это, а также комплексное моделирование человеческого организма, сделает возможным изучение биологических систем как единого целого, обеспечив полное понимание процессов роста, обмена и функционирования организма. По завершении этой работы станет возможным вносить желательные изменения в существующие организмы, а также создавать совершенно новые в соответствии с поставленными целями и задачами, что отчасти уже делается (Gerchman, Weiss 2004: 2221—2222).
Первые практические методы и результаты направленной эволюции можно наблюдать уже сейчас (появление генномодифицированных растений и животных, ранняя диагностика синдрома Дауна и других тяжелых наследственных заболеваний и пр.) По мере расширения возможностей, будут появляться и новые результаты. От генетически модифицированных бактерий (Lartigue 2007), растений и животных (сегодня) — к молекулярным машинам на основе вирусов (один из путей создания молекулярных машин). Затем — к искусственно созданным биологическим системам для выполнения производственных, медицинских и иных функций (например, бактерии, собирающие вредные вещества из окружающей среды, новые элементы искусственной иммунной системы и т. д.), к возвышению животных, созданию сложных химерных и искусственных организмов (Чирков 1991).
Конечный этап развития этого направления сложно описать в привычных терминах, что верно и для прогнозов по другим направлениям NBIC-конвергенции. Описательная проблема в том, что традиционные термины, категории и образы формировались человеческой культурой в условиях ограниченных материальных, технических и интеллектуальных ресурсов, что наложило значительные ограничения на наши описательные возможности. Надо полагать, что биологические системы отдаленного будущего будут соответствовать текущим потребностям их создателей, какими бы они не были.
Биологические системы на основе белков и ДНК являются лишь одним из известных подходов к развитию чрезвычайно перспективной отрасли — нанотехнологии. Еще одним известным подходом являются наномеханические устройства («подход Дрекслера») (Bueno 2004: 83—98), развиваемые сейчас во многих странах, прежде всего, в США. Однако, оба эти подхода (и некоторые другие, предлагаемые сегодня) неявно содержат в себе допущение о собственных ограниченных возможностях. ДНК-подход ограничен химическим потенциалом белков и химии водных растворов. Наномеханический подход ограничен доступной сложностью систем (относительно простые системы, понятные в рамках традиционного инженерного подхода). По мере того как будет реализован потенциал этих подходов и наращены возможности инструментов (симуляции, наноманипуляторы, ИИ-проектировщики), будет происходить усиление направленной эволюции. Теоретики нанотехнологической революции предсказывают, что новые системы будут одновременно крайне сложными (1030
атомов и более (Drexler 1992)) и оптимизированными на атомарном уровне (принцип: каждый атом на своем месте). Отметим, что выражение «каждый атом на своем месте» часто используется для описания точности позиционирования, но может иметь и второе значение — оптимальность дизайна. Важно отметить, что в зрелых нанотехнологических системах дополнительные возможности, обеспечиваемые большей сложностью, будут оптимальным образом сбалансированы надежностью (за счет дублирования, проверки и т. п.). Теоретические работы в данном направлении также ведутся (Norman 2004: 907—914).
Существование живых существ теоретически может быть основано на новом нанотехнологическом субстрате. Частично это существование будет симулировано в компьютерах, частично реализовано в реальных физических функциональных системах[†††††††††]
(Корчмарюк 1999). Сложность воспроизводимых систем будет непрерывно возрастать вплоть до уровня «общества» или «человечества». Существующая концепция ноосферы может, с некоторыми оговорками, быть использована для описания результата подобных трансформаций. Разумеется, авторы идеи ноосферы, находясь в рамках традиционной для уровня знаний середины XX века парадигмы развития человечества, не могли отразить реальную сложность результирующих систем, как не можем окончательно это сделать и мы. Но идея перехода от физического и материального развития к информационному (кибернетическому) развитию сложных структур представляется в целом верной.
Еще одна существующая концепция — модель шкалы цивилизаций[‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Н. Кардашова (Kardashev 1984; Dordrecht 1985: 497—504), уклоняясь от описания сложности, говорит о результирующем масштабе систем. Поэтому есть определенные сомнения относительно ее применимости. Возможно, что она описывает развитие «в целом человеческих» систем и не адекватна для описания универсальных сверхсложных функциональных систем, появления которых, учитывая NBIC-конвергенцию, мы можем ожидать. Не ясно, почему качественные изменения в организации систем должны быть обязательно привязаны к астрономическим изменениям объема потребляемой энергии.
Сложные системы, которые придут на смену современной цивилизации, природе и личностям, благодаря возможностям ИИ и нанотехнологий, очень скоро достигнут оптимального физического состояния, при котором безопасность и эффективное функционирование могут считаться гарантированными. Это кардинально отличается от развития жизни на Земле и развития человечества до сегодняшнего дня, когда основной фокус деятельности был связан именно с постоянным обеспечением безопасности и функционирования. Крайне интересен вопрос о том, куда сместится фокус внимания сложных систем, подобных описываемым. Возможной альтернативой является повышение внутренней сложности.[§§§§§§§§§]
При этом повышение сложности будет являться не самоцелью, а результатом достижения неких поставленных системой целей.
Рост сложности систем описывается в рамках инфо- (а также когно-) направлений. Сейчас одной из актуальных проблем информатики является именно обеспечение возможности разработки сложных систем, таких как операционные системы и др. (Fishman 1996: 95) Вероятно, те наработки, которые появятся в ближайшее десятилетие (программирование без ошибок, системы с гарантированной надежностью, методы проектирования сложных программ, новые эволюционные алгоритмы и др.) лягут в основу первых шагов к сверхсложным системам (Ross 2005: 36—41).
Интересно отметить, что рост сложности — одна из тенденций, характеризующих технологический прогресс на протяжении всей истории человечества (Borkar 1999: 23—29). Достаточно сравнить такие технологические объекты как автомобиль, телефон или протез руки, изготовленные в начале XX-го века и в начале XXI-го века.
Таким образом, изменения, обусловленные конвергенцией технологий, можно охарактеризовать по широте охватываемых явлений и масштабности будущих преобразований как революционные. Кроме того, есть основания полагать, что, благодаря действию закона Мура и возрастающему влиянию информационных технологий на NBIC-конвергенцию, процесс трансформации технологического уклада, общества и человека будет (по историческим меркам) не длительным и постепенным, а достаточно быстрым и непродолжительным.
Сложно дать какие-либо характеристики ситуации, в которой объектом трансформаций станут все аспекты жизни человека. Будет ли достигнуто какое-либо благоприятное стабильное состояние, продолжится ли рост и усложнение неограниченно долго, или же подобный путь развития завершится какой-то катастрофой, пока сказать невозможно. Но попробовать сделать некоторые предположения относительно социальной эволюции человечества в новых условиях можно.
Эволюция общества идет тысячелетия. Биологически (этологически) обусловленные группы (бэнды) охотников-собирателей постепенно трансформировались в сложным образом организованный социум. На сегодняшний день общественные структуры уже достаточно сложны. В частности, благодаря развитию коммуникационных технологий, количество контактов у каждого активно использующего Интернет человека значительно выросло и может составлять тысячи человек. Благодаря использованию информационных технологий, информация обо всех этих контактах и связях сохраняется и постоянно доступна. Онлайновые социальные сети, такие как «Мой Круг» или Orkut заменяют часть социального интеллекта и памяти человека на компьютерную систему. Можно ожидать, что по мере развития «проникающих» компьютерных систем[**********]
и носимых компьютеров социальная информация будет во все большей степени доступна человеку и все более востребована и используема.
Более того, учитывая развитие информационно-коммуникационных технологий и искусственного интеллекта, мы вправе ожидать серьезного прогресса в изучении закономерностей существования социальных структур. В последние десятилетия ХХ века началось активное использование математических методов в социальных науках (Weidlich 2000; Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007; Коротаев, Комарова, Халтурина 2007). Развитие данных областей может в итоге привести к возникновению подробного и весьма полного знания о закономерностях развития социальных структур разных уровней сложности, а также инструментов целенаправленного управления обществом (Малинецкий 1996, 1997). Появление подобной науки будет означать конец стихийной эволюции и переход к сознательному управлению обществом.
Разумеется, первые попытки в данной области делались уже давно, начиная с первых утопий и заканчивая масштабными экспериментами в области социального управления в ХХ веке (строительство коммунистического общества в социалистических странах, институт связей с общественностью и методы манипуляции сознанием в США, тоталитарная система Северной Кореи и др.). Однако все эти попытки опирались на весьма несовершенное понимание механизмов функционирования и развития общества.
Со временем результаты социального конструирования будут, вероятно, в значительно большей степени соответствовать планам. Следует, однако, заметить, что элемент стихийности может сохраниться, в частности, за счет существования конкурирующих интересов различных групп.
Как же будет развиваться цивилизация с появлением эффективных инструментов социального конструирования и по мере развития конвергенции технологий? Рассмотрим вкратце пять различных уровней организации общества: технологический, экономический, социальный, культурный и биологический.
Базовым уровнем следует считать биологический, но он будет рассмотрен нами в последнюю очередь. Начнем с технологического.
Появление человека разумного неразрывно связано с появлением инструментов, а значит, и технологий их использования и изготовления. Как отмечалось выше, взаимосвязь различных технологических областей вплоть до ХХ века была не очень сильной. Появление и распространение прорывных инноваций занимало длительное время (в некоторых случаях сотни и даже тысячи лет). Наука еще не являлась непосредственной производительной силой, поэтому от появления нового научного знания до создания технологического решения на его основе и внедрения проходил большой срок. Соответственно, и последствия в развитии общества тоже происходили с большим интервалом (несколько поколений). Даже промышленная революция шла на протяжении жизни нескольких поколений.
С развитием конвергенции мы впервые наблюдаем параллельное ускоренное развитие ряда научно-технологических областей, непосредственно влияющих на общество. Каково же в перспективе влияние конвергенции на экономику? Особый интерес представляют вероятные качественные изменения экономической системы под воздействием описанных выше технологий.
В долгосрочной перспективе развитие экономики определяется, в частности — и чем дальше, тем в большей степени — развитием технологий. Под этим понимается тот факт, что средняя производительность труда — ключевой показатель развития экономики — определяется прежде всего технологиями. Сюда включаются технологии изготовления и использования орудий труда, производственные процессы и бизнес-процессы.
Развитие NBIC-технологий приведет к значительному скачку в возможностях производительных сил. С помощью нанотехнологий, а именно — молекулярного производства, по расчетам специалистов, станет возможным создание материальных объектов с чрезвычайно низкой себестоимостью (Freitas 2006: 111—126). Молекулярные наномашины, в том числе наноассемблеры[††††††††††]
, могут быть невидимы глазу и распределены в пространстве в ожидании команды на производство. Подобную ситуацию можно характеризовать как превращение природы в непосредственную производительную силу, то есть, как ликвидацию в обществе традиционных производственных отношений. Такое положение вещей теоретически могло бы характеризоваться отсутствием государства в современном понимании этого слова, отсутствием товарно-денежных отношений и высоким уровнем свободы людей. Как писал в 1985 году С. Платонов, «На высшей фазе коммунизма происходит преобразование производственно-технологического комплекса в самовоспроизводящуюся, искусственную природу, пользование плодами которой отныне осуществляется в индивидуальной форме, никак не опосредованной обществом» (Платонов 1989: 178). Стоит, однако, отметить, что подобный прогноз, все же, не может быть применим для описания последствий внедрения молекулярного производства, так как подобные технологии будут использованы и для перестройки самого человека, лишая смысла вопрос о производственных отношениях и общественном строе в традиционной постановке.
Более корректно, на наш взгляд, говорить — с учетом прогнозируемой возможности самовоспроизведения наноассемблеров — о появлении фактически неограниченных ресурсов. Это станет радикальным разрывом с миллионолетней историческо-эволюционной традицией, когда отношения между людьми строились и развивались в контексте борьбы за ограниченные ресурсы. В новой ситуации традиционная экономика и даже эволюционная теория в имеющемся на сегодняшний день виде перестанут быть применимыми. Взаимоотношения между отдельными сущностями и развитие составляемой ими системы будут описываться другими принципами и закономерностями, которые нам еще предстоит понять или даже сконструировать.
Еще до того как молекулярное производство радикально изменит экономическую ситуацию, можно отметить некоторые важные для экономики следствия развития других областей.
Биотехнологии вряд ли окажут столь радикальное воздействие на экономические аспекты жизни человека, их основное влияние будет направлено на самого человека. В области когнитивных технологий ключевым достижением применительно к экономике может стать разработка искусственного интеллекта, который и будет направлять множество нанороботов в их производительной работе.
Информационные технологии уже сейчас начинают радикально менять привычные экономические реалии. В частности, принцип изобилия ресурсов проявляется в этой области наиболее явно. Возможность неограниченного копирования информации позволяет максимизировать экономический эффект в масштабах всего общества (конечно, если адекватно решена задача мотивации производителей информационных продуктов). На примере таких информационных продуктов, как Википедия или Linux мы уже сейчас видим огромные результаты массовой некоммерческой работы.
Тут необходимо заметить, что когда говорят о повышении доли информации в производимой продукции, имеется в виду, что основную ценность имеет информация о продукте, необходимая для его воспроизводства, а не ресурсы, непосредственно используемые в производстве. По мере развития производственных возможностей (роботизация, доступные трехмерные принтеры, универсальные настольные производственные машины, и т. д. (все эти технологии существуют уже сейчас (Thompson 2005)), не говоря уже о перспективах появления молекулярного производства), доля стоимости ресурсов и труда продолжит снижаться. Но уже сегодня нередки ситуации (Wikipedia 2007), когда информация о материальных объектах свободно распространяется заинтересованными лицами, что приводит к неожиданным экономическим последствиям. Принципы информационной экономики переносятся на сектор материального производства.
В будущем информационные и коммуникационные технологии будут встроены в глобальную производственную систему, обеспечивая возможность работы нанотехнологий и искусственного интеллекта с наибольшей эффективностью.
Как и в прошлом, развитие общества в значительной степени будет определяться изменениями производительных сил. Трансформация работы, основные тенденции которой проявляются уже в настоящее время, потребует перенаправления высвобождающихся творческих сил и энергии, а также изменения приоритетов людей. Упоминавшиеся выше социальные сети расширят спектр возможных взаимоотношений. Если прогнозы о движении в сторону «ноосферного» развития окажутся верными, то развиваться будут взаимоотношения, связанные с творческой и познавательной деятельностью. Вообще же, относительно социального развития общества через несколько десятилетий (именно такие сроки указывают специалисты (Timeline 2007), прогнозируя появление наноассемблеров) пока больше вопросов, чем ответов.
Тем не менее, вероятно, часть существующих социальных структур сохранится достаточно длительное время лишь с небольшими изменениями. Однако в перспективе растущая автономность индивидов приведет к зарождению новых сообществ, новых социальных норм в рамках старых систем. Сейчас многие субкультуры, такие как субкультуры разработчиков программ с открытым кодом, игроков в многопользовательские онлайновые ролевые игры и пр. существуют в значительной степени или полностью в онлайновой среде (см. ниже статью М. Б. Сычева «Неотехнологические субкультуры в современном мире»).
Как изменится культура человечества в процессе трансформации, сказать сложно. На этот процесс серьезно могут повлиять изменения морально-этических норм, которые неизбежно будут происходить именно вследствие развития современных технологий. Возможно, этическими установками можно будет управлять. Критерий удовольствия, один из достаточно важных этических критериев еще со времен Эпикура, также трансформируется — станет возможным получение удовольствия без привязки к конкретным действиям или событиям (Pearce 2007).
Как же будет развиваться цивилизация с точки зрения биологического уровня ее организации? Уже сегодня многие люди обязаны жизнью современным медицинским технологиям. В будущем этот феномен станет проявляться во все возрастающей степени: генная инженерия, использование искусственных и выращенных органов и другие медицинские технологии будут ответственны за снижение смертности и растущую продолжительность жизни. Кроме того, люди, модифицированные и улучшенные с помощью конвергентных технологий, начнут составлять все большую долю населения. Постепенно важность искусственного компонента (созданного или контролируемого с помощью био - и когно - технологий) будет возрастать. Здесь невозможно не вспомнить слова классика русского космизма Константина Эдуардовича Циолковского: «Чем далее подвигается человек по пути прогресса, тем более естественное заменяется искусственным» (Циолковский 1933).
Можно сказать, что возобновится биологическая эволюция человека. Разумеется, это уже было в прошлом. Сотни тысяч лет назад предки современного человека претерпели значительные биологические изменения, в итоге приведшие к появлению разума. Начиная с некоторого момента, возросшие интеллектуальные способности позволили людям кардинально увеличить выживаемость своего потомства, а адаптивность позволила человеку непрерывно осваивать все новые и новые территории. Это привело к постепенному уменьшению значения биологического естественного отбора. Генетически современный человек мало отличается от своих доисторических предков. Но биологические изменения человека не остались в прошлом.
В ближайшем будущем они, вероятно, будут реализованы уже на новом уровне, с помощью прямого вмешательства в генетический код и в процессы жизнедеятельности человека (Frankel, Chapman 2000). Здесь можно выделить два ключевых направления: перестройка тела человека и перестройка его разума.
Перестройка тела будет использовать биотехнологии, перестройка разума будет использовать когнитивные технологии. Конечно, механизмы перестройки во многом будут схожими — расшифровка генетического года, клеточные технологии, моделирование биохимических процессов, вживление электронных устройств, использование наномедицинских роботов и т. д.
Разница заключается в том, что перестройка человеческого тела с точки зрения многих людей (эта точка зрения, разумеется, может измениться) не меняет кардинально природу человека, в то время как перестройка разума, работы мозга — меняет. Кажется очевидным, что принципиальной разницы между возможностями, полученными с помощью модификации тела и использованием внешних инструментов, нет. Есть, разумеется, разница в доступности, эффективности и т. д., но даже со всеми этими модификациями многие будут считать модифицированного человека еще человеком.
Также интерес представляет сценарий отказа от каких-либо человеческих качеств (то есть создание не «больше, чем человека», а «меньше, чем человека» или «иного, чем человека»). Примерами сегодня являются ампутаторы[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
, добровольные евнухи, противники секса (асексуалы), противники детей («чайлдфри») и другие современные субкультуры, члены которых отказываются от частей тела, некоторых аспектов поведения или социальных действий. В случае модификации сознания и разума ситуация кардинально иная.
Проблема усиленного человеческого разума пока еще недостаточно проработана. Хотя некоторые авторы и полагают, что принципиальной разницы между любыми достаточно сложными существами нет, вряд ли этот подход может быть напрямую применим для сравнения интеллектуальных возможностей человека и сверхразума.
Вопрос о границах «человечности» вполне может стать в будущем одним из основных политических вопросов. В то же время, надо отчетливо понимать, что улучшение разума человека (его работы) возможно уже сегодня в рамках подхода, называемого «приращение разума» (intelligence
augmentation
). Сюда входят: использование инструментов для поиска, обработки и структурирования информации, системы личной производительности, поисковые системы и другие онлайновые инструменты, ноотропные средства и носимые электронные устройства.
В заключение хотелось бы сказать, что какими бы ни были удивительными или даже шокирующими обсуждаемые вероятные последствия NBIC-конвергенции, этот процесс уже идет и вопросом именно научной смелости и честности является не отстранение от проблемы, а ее беспристрастный глубокий анализ.
Заключение
Как было показано, в настоящее время развитие науки и техники определяется ускоряющимся прогрессом в таких областях, как информационные технологии, биотехнологии, нанотехнологии и когнитивная наука. Эти технологии не развиваются в изоляции, а активно влияют друг на друга. Подобное явление взаимоусиления технологий получило название NBIC-конвергенции. Благодаря NBIC-конвергенции появляется возможность качественного роста возможностей человека за счет его технологической перестройки. Речь может даже идти о начале нового этапа эволюции человека.
Развитие NBIC-технологий сильно меняет наши представления о мире, в том числе — о природе базовых понятий, таких, как природа, жизнь, человек, разум. Сложно описать результат подобных трансформаций, где изменению подвержены все аспекты жизни человека. Но можно ожидать, что изменения станут все более стремительными (вплоть до Технологической сингулярности). Природа будет превращена в непосредственную производительную силу, ресурсы, доступные человеку, станут практически неограниченными. Большая часть людей примет изменения и улучшит себя с помощью NBIC-технологий, возможно — с заменой частей тела на искусственные и прямым вмешательством в генетический аппарат и обмен веществ. Трансформируется и разум человека, включая этические системы. Встанет вопрос о границах человечности, то есть об определении перехода к постчеловеку. Постчеловеческий разум и искусственный интеллект выйдут на уровень сверхразума, качественно превосходящего уровень человека.
При этом подобные прогнозы жестко основаны на возможностях технологий, начиная от сегодняшних исследовательских проектов и заканчивая ожидаемыми результатами принимаемых сейчас долгосрочных научных стратегий. При всей своей революционности, NBIC-конвергенция и ее последствия заслуживают и требуют внимательного и непредвзятого научного анализа.
Литература
Величковский Б. М. 2006. Когнитивная
наука: Основы психологии познания.
М.: Смысл, ИЦ Академия.
Виц Б. 1979. Демокрит.
М.: Мысль.
Жизнь. Википедия, свободная энциклопедия
, вариант 5723433, последняя правка 1 октября 2007, 04:54 UTC. http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%96%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D1%8C&oldid=5723433
Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды. Демография, экономика, войны
.
М.: УРСС.
Коротаев А.В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2005. Законы истории. Математическое моделирование исторических макропроцессов. Демография, экономика, войны.
М.: УРСС.
Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура
. М.: УРСС.
Корчмарюк Я. И. 2007. Исследовательская программа сеттлеретики.
Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/164/110/
Корчмарюк Я. И. 1999. Переселенцы-2. К вопросу о пересадке сознания. Химия и жизнь
5—6: 20—21.
Малинецкий Г. Г. 1996. Нелинейная динамика – ключ к теоретической истории? Общественные науки и современность
4: 98—111.
Малинецкий Г. Г. 1997. Нелинейная динамика и историческая механика. Общественные науки и современность
2: 99—111.
Назаретян А. П. 2001. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории. М.: Мир.
Паронджанов В. Д. 2001. Как улучшить работу ума: Алгоритмы без программистов — это очень просто!
М.: Дело.
Платонов С. 1989. После коммунизма
. М.: Молодая гвардия.
Рассел С., Норвиг П. 2006. Искусственный интеллект: современный подход, 2-е издание.
М.: Вильямс.
Циолковский К. Э. 1933. Тяжесть исчезла (Фантастический очерк).
М.—Л.: Госмашметиздмт.
Чирков Ю. 1991. Ожившие химеры
. М.: Детская литература.
Шамис А. 2006. Пути моделирования мышления.
М.: УРСС.
Amos M. 2005. Theoretical and Experimental DNA Computation.
Berlin: Springer.
An Android-Portrait of Philip K Dick.
2005. Hanson Robotics. http://web.archive.org/web/20070111040532/http://www.hansonrobotics.com/project_pkd.php
Anderson J. 2007. Fit Young Pitchers See Elbow Repair as Cure-All. New York Times
, July 20. http://www.nytimes.com/2007/07/20/sports/baseball/20surgery.html?_r=1&oref=slogin
Anissimov M. 2005. Accelerating Future. http://www.acceleratingfuture.com/michael/
Baez J. 2005. Subcellular Life Forms.
UCR. December 21. http://math.ucr.edu/home/baez/subcellular.html
Bainbridge W. 2003. Massive Questionnaires for Personality Capture. Social Science Computer Review
21(3): 267–280.
Bell G. and Gray J. 2001. Digital Immortality
. Communications of the ACM 44(3): 28—31.
Blue Brain Project FAQ.
2007. Ecole Polytechnique Federale de Lausanne. http://bluebrain.epfl.ch/page18924.html
Borkar S. 1999. Design Challenges of Technology Scaling. IEEE Micro
4: 23—29, July—August.
Borner K. 2006. Mapping the Structure and Evolution of Science.
Knowledge in Service to Health: Leveraging Knowledge for Modern Science Management. http://grants.nih.gov/grants/km/oerrm/oer_km_events/borner.pdf
Bostrom N. 1998. How Long Before Superintelligence? International Journal of Future Studies
2.
Breazeal C. 2002. Designing Sociable Robots.
Cambridge, MA: MIT Press.
Bueno O. 2004. The Drexler-Smalley Debate on Nanotechnology: Incommensurability at Work? Hyle: International Journal for Philosophy of Chemistry
10(2): 83—98. University of Karlsruhe, Institute of Philosophy.
Casci Т. 2006. Technology: Complexity on the Nanoscale. Nature Reviews Genetics
7(5): 332.
Choi B., Zocchi G. 2006. Mimicking cAMP-Dependent Allosteric Control of Protein Kinase A through Mechanical Tension. Journal of the American Chemical Society
128(26): 8541—8548. http://pubs3.acs.org/acs/journals/doilookup?in_doi=10.1021/ja060903d
Clark M. S. 1999. Comparative Genomics: The Key to Understanding the Human Genome Project. BioEssays
21(2): 121—130.
Collinge J. 2001. Prion Diseases of Humans and Animals: Their Causes and Molecular Basis. Neuroscience Annual Review
24: 519—520.
David C. Y. 1998. Introduction to Protein Folding — The Process and Factors Involved.
Protein Design. http://www.proteindesign.com/Sections-index-req-viewarticle-artid-1-page-1.html
Camazine S. 1993. Designed by Nature. The World and I
8(3):202—207. http://www.worldandijournal.com/subscribers/toc.asp?thisyear=1993&thismonth=3
Drexler E. K. 1992. Nanosystems: Molecular Machinery, Manufacturing and Computation.
New York: John Wiley & Sons Inc.
Drexler Е. and Peterson C. 1991. Chapter 3: Bottom-Up Technology. Unbounding the Future: The Nanotechnology Revolution
. New York: William Morrow and Company. http://www.foresight.org/utf/unbound_lbw/chapt_3.html
Dvorsky G. 2006. All Together Now: Developmental and Ethical Considerations for Biologically Uplifting Nonhuman Animals.
IEET. http://ieet.org/writings/AllTogetherNow.pdf
Fishman C. 1996. They Write the Right Stuff. Fast Company
6: 95. http://www.fastcompany.com/online/06/writestuff.html
Frankel M., Chapman A. 2000. Human Inheritable Genetic Modifications: Assessing Scientific, Ethical, Religious, and Policy Issues.
AAAS. September, Washington. http://www.aaas.org/spp/sfrl/projects/germline/report.pdf
Freitas R. 2006. Economic Impact of the Personal Nanofactory. Nanotechnology Perceptions: A Review of Ultraprecision Engineering and Nanotechnology
2: 111—126.
Freitas R. 1998. Exploratory Design in Medical Nanotechnology: A Mechanical Artificial Red Cell, Artificial Cells, Blood Substitutes and Immobilization. Biotechnology
. 26: 411—430. http://www.rfreitas.com/
Garis H. de. 2004. Femtotech? (Sub)Nuclear Scale Engineering and Computation, Utah
State University
.
http://web.archive.org/web/20041025030505/http://www.cs.usu.edu/~degaris/essays/femtotech.html
Gerchman Y., Weiss R. 2004. Teaching Bacteria a New Language. Proceedings of the National Academy of Sciences
101(8): 2221—2222.
Goertzel B. 1999 Wild Computing: Steps Toward a Philosophy of Internet Intelligence
. http://www.goertzel.org/books/wild/contents.html
Graham-Rowe D. 2003. World's first brain prosthesis revealed. New Scientist,
March 12. http://www.newscientist.com/article.ns?id=dn3488
Harris F. 2006. Thought-Powered Bionic Arm Is a Touch of Genius.
Telegraph.Co.Uk, September 16. http://www.telegraph.co.uk/news/main.jhtml?xml=/news/2006/09/15/wbionic15.xml
Hasselmo M. E. 2005. A Model of Prefrontal Cortical Mechanisms for Goal-directed Behavior. Journal of Cognitive Neuroscience
17: 1115—1129.
Hochberg L. R., Serruya M. D., Friehs G. M., Mukand J. A., Saleh M., Caplan A. H., Branner A., Chen D., Penn R. D., Donoghue J. P. 2006. Neuronal Ensemble Control of Prosthetic Devices by a Human with Tetraplegia. Nature
442: 164−171. http://www.nature.com/nature/journal/v442/n7099/abs/nature04970.html
Holden C. 2002. Cell Biology. Alliance Launched to Model E. Coli. Science
297(5586): 1459–1460.
Horgan J. 2006. The Final Frontier. Discover
27, No 10, October. http://www.discover.com/issues/oct-06/cover/
Jonoska N., Karl S. A., Saito M. 1999. Three Dimensional DNA Structures in Computing. Biosystems
52(1): 143—153.
Kaplinsky J. 2006. Nature’s revenge? The Battle of Ideas
. http://www.battleofideas.co.uk/C2B/document_tree/ViewADocument.asp?ID=263&CatID=42
Kardashev N. S. 1985. On the Inevitability and the Possible Structures of Supercivilizations. The Search for Extraterrestrial Life: Recent Developments; Proceedings of the Symposium, Boston, MA, June 18—21, 1984
: 497—504. Dordrecht: D. Reidel Publishing Co. P. 497—504.
Krogh G. V., Roos J. 1995. Organizational Epistemology.
New York: Macmillan.
Kurzweil R. 2005. The Singularity Is Near: When Humans Transcend Biology.
New York: Viking.
Lartigue C. 2007. Genome Transplantation in Bacteria: Changing One Species to Another. Science
317(5838): 632—638.
Letters N., Macdonald J. et al. 2006.Medium Scale Integration of Molecular Logic Gates in an Automaton. Nano Letters
6(11): 2598—2603. http://pubs.acs.org/cgi-bin/abstract.cgi/nalefd/2006/6/i11/abs/nl0620684.html
Lifeboat Foundation. 2007. NanoShield. http://lifeboat.com/ex/nano.shield
Luger G. 1994. Cognitive Science: The Science of Intelligent Systems.
San Diego: Academic Press.
Markram Н. 2006. The Blue Brain Project. Nature Neuroscience Review
7(2): 153−160.
Moore G. 1965. Cramming More Components Onto Integrated Circuits. Electronics
38(8): 114—117.
Norman G., Parker D., Kwiatkowska M., Shukla S. 2004. Evaluating the Reliability of Defect-Tolerant Architectures for Nanotechnology with Probabilistic Model Checking. Proceedings of the 17th International Conference on VLSI Design
. Washington: IEEE Computer Society. P907—914.
Oja E. 1982. Simplified Neuron Model as a Principal Component Analyzer. Journal of Mathematical Biology
15(3): 267—273.
Patrice D. Tremoulet, Feldman J. 2000. Perception of Animacy from the Motion of a Single Object. Perception
29: 943—951.
Pearce D. 2007. Wirehead Hedonism Versus Paradise Engineering. BLTC. Wireheading.com
. retrieved on October 3. http://www.wireheading.com/
Penrose R. 1990. The Emperor's New Mind: Concerning Computers, Minds and the Laws of Physics.
Oxford: University Press.
Pevzner P. 2000. Computational Molecular Biology: An Algorithmic Approach.
Cambridge: MIT Press.
Reynolds C. W. 1987. Flocks, Herds, and Schools: A Distributed Behavioral Model. Computer Graphics
21(4): 25—34.
Roco M., Bainbridge W. (eds) 2004. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science.
Arlington: Kluwer Academic Publisher.
Robinett W. 2004. The Consequences of Fully Understanding the Brain. Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science.
Arlington: Kluwer Academic Publisher.
Ross P. E., 2005. The Exterminators. IEEE Spectrum
. September. http://www.spectrum.ieee.org/sep05/1454
Saletan W. 2005. The Beam in Your Eye: If Steroids Are Cheating, Why Isn't LASIK? Slate Magazine
, April 18. http://slate.com/id/2116858/
Sanbonmatsu K. Y., Simpson J., Chang-Shung T. 2005. Simulating Movement of tRNA Into the Ribosome During Decoding. Proceedings of the National Academy of Sciences
102(44): 15854—15859. http://www.pnas.org/cgi/content/full/102/44/15854
Savage-Rumbaugh S., Fields W. M., Segerdahl P., Rumbaugh D. 2005. Culture Prefigures Cognition in Pan/Homo Bonobos. GreatApeTrust.Com.
http://www.greatapetrust.com/research/programs/pdfs/Culture%20and%20Cognition_2_.pdf
Siegel G. et al., 1999. Basic Neurochemistry, Molecular, Cellular and Medical Aspects. 6th ed
. Philadelphia: Lippincott Williams & Wilkins.
Sirakoulis G. et al. 2003. A cellular automaton model for the study of DNA sequence evolution. Computers in Biology and Medicine
33(5): 439—453, September.
Supercomputer Delivers Complete Brain View 24 Times Faster. 2007. HPC Wire 16(23)
, June 7. http://www.hpcwire.com/hpc/1601547.html
The International Journal of Developmental Biology
48(4), June 2004. http://www.ijdb.ehu.es/web/paper.php?doi=041872jp&a=f
Thompson C. 2005. The Dream Factory. Wired
13(09), September. http://www.wired.com/wired/archive/13.09/fablab.html
Timeline for Molecular Manufacturing. 2007. Center
for Responsible Nanotechnology
. http://www.crnano.org/timeline.htm
Turing A. 1950. Computing Machinery and Intelligence. Mind
LIX(236): 433—460. http://www.abelard.org/turpap/turpap.htm
Twyman R. 2003. Genetic Modification of Pigs for Xenotransplantation. Wellcome Trust
, July 30. http://genome.wellcome.ac.uk/doc_wtd020910.html
Twyman R. M. 2004. Principles of Proteomics.
New York: BIOS Scientific Publishers.
Venter J. C. et al. 2001. The Sequence of the Human Genome. Science
291(5507): 1304–1351.
Vinge V. 1993. The Technological Singularity. Presented at VISION-21 Symposium
, March 30—31.
Weidlich W. 2000. Sociodynamics: A Systematic Approach to Mathematical Modelling in the Social Sciences.
Amsterdam: Harwood Academic Publishers.
Open source hardware. Wikipedia, The Free Encyclopedia
, page version ID: 161498618, date of last revision: 1 October 2007 07:50 UTC. http://en.wikipedia.org/w/index.php?title=Open_source_hardware&oldid=161498618
Wolfram S. 2002. A
New Kind of Science.
Champaign: Wolfram Media Inc.
Wolpaw J. R. et al. 2000. Brain–Computer Interface Technology: A Review of the First International Meeting. IEEE Transactions on Rehabilitation Engineering
8(2): 164—173.
Young A. W., Newcombe F., de Haan E. H. F., Small M., Hay D. C. 1998. Dissociable Deficits After Brain Injury. Face and Mind.
Oxford: Oxford University Press.
Валерия Прайд
Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы
1. Основная тенденция
Примерно с конца XIX-го века обозначилась, развилась и ныне имеет устойчивый характер тенденция к увеличению ожидаемой при рождении продолжительности жизни. Особенно ярко эта тенденция проявила себя в развитых странах Европы, США, Японии и Китае. Так, например, по данным ООН, в среднем по Европе за период с 1950 года по 2005 г. продолжительность жизни выросла более чем на восемь лет: с 65,6 до 73,7 лет (см. Таблицу 1).
Таблица 1. Увеличение усредненного показателя ожидаемой при рождении продолжительности жизни в Европе в 1950–2005 гг.
| Годы
|
Ожидаемая продолжительность жизни (оба пола)
|
| 1950−1955 |
65,6 |
| 1955−1960 |
68,1 |
| 1960−1965 |
69,6 |
| 1965−1970 |
70,6 |
| 1970−1975 |
71,0 |
| 1975−1980 |
71,5 |
| 1980−1985 |
72,0 |
| 1985−1990 |
73,1 |
| 1990−1995 |
72,6 |
| 1995−2000 |
73,2 |
| 2000−2005 |
73,7 |
Источник
: United Nations 2004
В связи с этим, а также в связи с уменьшением рождаемости в развитых странах, в последние десятилетия многие государства столкнулись с ситуацией «старения» (или поседения») населения: увеличения доли людей старшего возраста (от 65 лет и выше) и связанными с этим проблемами. Петер Петерсон описал это явление как «седой рассвет» (Peterson 1999).
И действительно, средний возраст (в годах) населения Японии в 2000 г. уже составлял 41,3, в Швейцарии − 38,7, в Италии — 40,3. В то же время в этих же странах в 1960 году данный показатель был соответственно: в Японии — 25,5, в Швейцарии — 32,5, в Италии — 31,3 (United Nations 2004).
Очень показательна в этом плане демографическая статистика Великобритании (см. Диаграмму 1). Там в 1850-х годах доля населения старше 65-ти лет равнялась примерно 5%. Сейчас эта цифра превышает 15% и продолжает расти (Office for National Statistics 2003).
Диаграмма 1. Пожилое население Великобритании в 1901−2031 гг.
Источник:
UK
National
Statistics
2005.
По данным ООН, к 2025 году примерно каждый шестой человек на Земле будет старше 60 лет, что составит более одного миллиарда пожилых и престарелых людей. Взрослое же население Европы старше 60 лет к 2025 году составит 28% (United Nations 2004).
Данная тенденция, по-видимому, будет сохраняться. Если в 2000—2005 гг. ожидаемая при рождении продолжительность жизни в Японии, Швеции и Израиле составляла соответственно 81,5, 80,1 и 79,2 лет, то в 2045—2050 гг. она будет составлять в соответствие с прогнозами 88,0 84,6 и 83,5 лет (United Nations 2004).
Средний возраст (в годах) в 2050 г. в Японии будет равен 52,3, в Италии 52,5, в Швейцарии 46,5. В «Клуб “50”» в 2050 г. войдут Австрия (50,0) и Гонконг (51,1). Почти достигнет этого уровня Испания — 49,9 лет (United Nations 2004).
Для России данная тема также актуальна. Население России по международным меркам, начиная с 60-х годов, считается «старым».
Конечно же, надо иметь в виду, что в действительности происходит не только увеличение доли населения старшего возраста в возрастной структуре общества, не только постепенное увеличение ожидаемой при рождении продолжительности жизни, но и иной процесс, пока что малозамеченный и практически неисследованный учеными: «омоложение населения». Население развитых стран, благодаря развитию медицины, дольше сохраняет здоровье и молодой внешний вид, что накладывает свой отпечаток на множество процессов психологического, культурного, общественно-социального характера и т. п. Не стоит также забывать, что настоящая цель ученых-геронтологов и всех, кто занимается вопросами преодоления старения — не просто увеличение продолжительности жизни, а продление срока здоровой жизни и молодости
.
Большой вклад в «омоложение» населения вносит распространение множества косметологических методик поддержания хорошего внешнего вида: пластическая хирургия, аппаратная и «фармацевтическая» косметология, др. Появилось целое направление в медицине: «антиэйджинг» (от англ. antiaging
— «против старения»). Также многие заболевания и состояния, обычно ассоциирующиеся со старением, сами стали более «старыми». Так, в среднем, климакс теперь у женщин наступает позже. Если в начале нашего века климакс и сопутствующий ему в ряде случаев климактерический синдром наступал у женщин в возрасте 40 лет, то теперь чаще всего — в 50-−52 года (Белова 2001).
Заместительная гормональная терапия также вносит свой вклад в здоровье и активность женщин.
Такое «омоложение» населения, в противовес «поседению» зачастую придает, как мы это покажем ниже, новые акценты самым различным процессам. Но в целом, увеличение среднего возраста населения имеет далеко идущие последствия и оказывает серьезное влияние на планирование и осуществление мероприятий в области социальной политики. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан на Второй всемирной ассамблее по проблемам старения сказал:
«По мере того как все больше и больше людей переселяются в города, пожилые люди теряют традиционную семейную опору и социальные связи и стремительно скатываются на грань маргинализации… Во многих развитых странах концепция надежного существования «от колыбели до могилы» быстро исчезает. Убывающая численность работающего населения означает, что пожилые люди еще больше рискуют остаться без надлежащих пенсий и медицинского обслуживания. По мере роста численности пожилого населения эти проблемы будут многократно возрастать» (Аннан 2002).
Ему вторит Пол Ходж, специалист по вопросам возрастной социальной политики из Гарвардского университета: «Продолжительность жизни будет быстро расти, и та стратегия, которой мы придерживаемся сейчас, очень скоро окажется неприемлемой» (NEWSru 2006). К счастью, именно феномен увеличение срока здоровья в период старения может существенно облегчить обществу решение проблему старения населения.
Кроме феномена «омоложения» населения — и это будет специально отмечено в разделе «Современное состояние технологий, влияющих на продолжительность жизни» — современная медицина вплотную подошла к рубежу, за которым мы вправе ожидать серьезного увеличения продолжительности жизни. На это указывают многие известные ученые. В. Н. Анисимов, профессор, президент Геронтологического общества Российской академии наук в книге «Эволюция концепций в геронтологии» пишет: «...если сохранится существующий темп прогресса в изучении механизмов старения, то правомерно ожидать получение в ближайшие 10−20 лет критически важных результатов в этой области. Представляется вполне обоснованным надеяться, что эффективная терапия старения может быть реализована уже во второй четверти XXI века, а в его второй половине появление методов, фактически дающих человеку 'вечную молодость'
» (Анисимов, Соловьев 1999). Существуют и иные, несколько отличающиеся по датам в обе стороны, прогнозы. Тем не менее, общее направление тенденции уже не вызывает сомнений в среде специалистов. Более того, в области противодействия старению уже достигнуты впечатляющие результаты в опытах на животных (Чистяков 2006).
В своем исследовании мы исходим также из положения, что не замечать и не учитывать в прогнозировании как «омоложение» населения, так и революционное состояние геронтологии невозможно.
Итак, сложившаяся тенденция, которая со временем будет нарастать, ставит перед обществом проблемы экономического, социального, психологического, нравственного плана. Уже сейчас правительства вынуждены менять пенсионную политику, политику в области медицинского страхования и обслуживания, развивать системы обучения лиц третьего возраста, реагировать на многие вызовы, связанные с данной проблемой, при этом, используя в качестве основы различного рода прогнозы.
Но, еще раз заметим: надо отчетливо понимать, что общепринятые показатели, например, ожидаемой продолжительности жизни, являются экстраполяцией данных последних десятилетий, для которых характерным является отсутствие кардинальных прорывов в области медицины, способных привести к каким-либо крупномасштабным последствиям, как это было, например, в период эпидемиологического перехода.
В данный же момент — и это уже замечено исследователями (в том числе и российскими (Мартынов 2001)) — есть основания полагать, что мы живем в период начала биотехнологической и геронтологической революции, и простую экстраполяцию в отношении продолжительности жизни и здоровья населения можно считать неверной, в частности, серьезно занижающей показатель ожидаемой при рождении продолжительности жизни, особенно — для молодых когорт.
Это одна из самых серьезных опасностей в прогнозировании: попытка экстраполировать кривые на будущее без учета возможных или даже предсказываемых наукой
(а иногда даже — уже существующих!) качественных, революционных изменений в какой-либо отрасли, серьезно влияющей на исследуемую проблему. Невозможно прогнозировать стоимость разработки новых лекарств, не учитывая бурно развивающееся компьютерное моделирование человека на разных уровнях: клетки, биохимических взаимодействий, различных системы организма и пр. Развитие данного направления способно серьезно повлиять на стоимость разработок новых лекарств, так как уменьшит затраты на испытания и сроки разработок. Еще интересный пример: не так давно выяснилось, что невозможно прогнозировать структуру занятости населения без учета развития информационных и коммуникационных технологий (Vaknin 2003: 88).
Невозможно также прогнозировать различные показатели здоровья населения, не учитывая будущего, прогнозируемого развития и влияния компьютерных технологий, биотехнологий и уже зарождающейся наномедицины.
Тем не менее, мы считаем возможным опираться в нашем исследовании на официальные данные, которые, хотя и не учитывают влияние и перспективы новейших достижений науки и техники, но имеющуюся на данный момент тенденцию выявляют верно. Хочется, однако, отметить, что, в настоящее время мы живем в условиях развивающейся NBIC
-конвергенции, то есть, усиливающегося взаимовлияния и взаимоускорения ведущих инновационных технологий (нано- (N), био- (B), информационных (I) и когнитивной (С) науки) (World Technology Evaluation Center 2004). В связи с этим было бы неправильным — с учетом весьма слабой на данный момент проработки вопроса о влиянии конвергирующих новейших технологий — составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет.
К сожалению, этого соблазна не избежали даже признанные мыслители. Так, Умберто Эко недавно выдвинул прогноз, который исходит из убежденности автора в том, что в ближайшие века люди будут жить в среднем 200 лет (Эко 2006: 66—67). Исходя из этого, автор делает весьма смелые и, на наш взгляд, неоправданные прогнозы, как, например, появление новых болезней в возрастном промежутке от 80-ти до 200 лет, увеличение возраста совершеннолетия, переход в связи с этим функции воспитания детей к государству.
Как и во многих иных прогнозах, здесь не учитывается не только уже прогнозируемое влияние наномедицинских технологий, новых технологий обучения и воспитания, зарождающихся технологий управления когнитивными процессами. Также недопонимается тот факт, что как такового общества, где средняя продолжительность жизни составляет двести (или какое-то другое строго определенное число) лет — такого общества в ближайшие столетия не будет, поскольку надо отчетливо понимать, что разные возрастные группы уже сейчас имеют различную
ожидаемую продолжительность жизни. Для людей старшего поколения она примерно равна стандартам конца ХХ в. Для лиц средней возрастной группы ожидаемая продолжительность жизни может увеличиться (в зависимости от дохода) до ста двадцати лет (отсчитывая с момента рождения). Младшая возрастная группа имеет шанс на значительно бóльшую продолжительность жизни и даже (о чем, как показано ниже, неустанно говорят ведущие геронтологи) — на практически неограниченное долголетие.
К сожалению, эта проблематика крайне малоизучена, о количественных исследованиях в этой области неизвестно. Поэтому в исследовании нам приходится полагаться на имеющиеся данные, информацию о технологических достижениях и исследовательскую логику.
Исходя из этого, рассмотрим, каковы же перспективы увеличения продолжительности жизни и к каким последствиям это приводит уже сейчас и к чему этот процесс может привести в будущем.
2. Современное состояние технологий, влияющих на продолжительность жизни
В нашем исследовании мы ограничимся рассмотрением исключительно медицинских и биомедицинских технологий, влияющих на продолжительность жизни, и не будем рассматривать социальные, политические и прочие воздействия, к которым относятся, в частности, проблемы алкогольной и наркотической смертности, оказывающие заметное влияние на снижение продолжительности жизни в России и других восточноевропейских странах (Халтурина, Коротаев 2006).
На данный момент можно сказать, что уже заложены основы понимания проблемы старения, множество выдающихся ученых работают над этой важнейшей проблемой. Среди ключевых фигур выдающиеся российские ученые: академик РАН В.П. Скулачев, профессор В.Н.Анисимов, ученые А.М. Оловников, В.Б. Мамаев, а также их зарубежные коллеги Ричард Миллер (Мичиганский университет), Джей Ольшански (Университет Иллинойса), Обри ди Грей (Кембриджский университет), Брюс Эймс и многие другие.
Обри ди Грей (Кембриджский университет), выдающийся современный геронтолог, член Совета директоров Американской ассоциации старения (American Aging Association
) и Международной ассоциации биомедицинской геронтологии (International Association of Biomedical Gerontology
) уже дважды проводил конференции по инженерным стратегиям пренебрежимого старения
(SENS
), результаты которых сложно переоценить.
Средства, направляемые на изучение старения в развитых странах, непрерывно растут. Так, например, с 1990 по 2000 гг. средства, выделяемые Национальному Институту Старения (NIA
), в США возросли более чем в два раза: с 210 до 570 млн. долл. (Borner 2006). Как указывается в прогнозах Института мировой экономики и международных отношений РАН, «тенденции быстрого роста фундаментальных и прикладных научных исследований, разработок, ориентированных на решение самых разнообразных проблем здоровья, в прогнозном периоде (2000−2015 гг.) усилятся во всех развитых странах» (Мартынов 2001: 592).
Соответственно, растет число открытий и технологических достижений в областях медицины и биотехнологий, связанных с увеличением продолжительности жизни. Например, необходимо отметить бурный рост достижений в области клеточного выращивания органов. Стволовая терапия уже сейчас лечит множество ранее неизлечимых болезней и претендует на звание основного метода омоложения на ближайшие 10−20 лет (Maxon 2006). Огромное количество организаций по всему миру работает над проблемой компьютерного моделирования живых организмов и человека в частности. Так, ведется работа над проектом, ставящим перед собой задачу создать полную компьютерную модель бактерии кишечной палочки (Escherichia coli
), с точностью до отдельных молекул (International E. coli Alliance
). Существует ряд проектов, занимающихся вопросами изучения и «инженерного анализа» человеческого мозга (Human Cognome Project
). Продвигается IBM Blue Brain
— совместный проект IBM и Федерального политехнического института Лозанны, целью которого является создание цифровой модели человеческого мозга (Blue Brain Project 2007). Работы в этом направлении ведет также НАСА, существует целый ряд проектов по анатомическому моделированию человека (Потапов 2006).
Решение задачи моделирования человека позволит решить как вопросы отдаленных последствий применения лекарственных средств, так и практически любые вопросы медицинского и иного вмешательства в организм человека и его отдаленных последствий.
Не остается в стороне и российская наука. Самое широкое наступление на старение ведут ученые во главе с Институтом физико-химической биологии им. А. Белозерского под руководством академика В. П. Скулачева.
Во многих лабораториях — как государственных, так и частных — исследуются свойства стволовых клеток: не только их свойство усиливать регенерацию отдельных органов (в этом направлении достигнуты впечатляющие результаты), но и общее омолаживающее воздействие. И хотя, надо сказать, отношение к этой молодой методике неоднозначное, тем не менее, общество в целом достаточно легко решило для себя морально-этические вопросы использования стволовых клеток (что говорит о психологической готовности людей к увеличению срока своей жизни и молодости).
Технологии лечения и омоложения с помощью стволовых клеток бурно развиваются и экспансивно расширяются. И хотя в данный момент трудно говорить о какой-либо устойчивой динамике цен на услуги стволовой терапии, но в целом, она становится более доступной.
Действительно, существует ли нечто в основе стволовой терапии, что делает ее принципиально неприспособленной к широкому тиражированию? На наш взгляд, не существует.
Тезис о ее индивидуальной направленности, о необходимости индивидуального подхода к каждому человеку, не может быть препятствием к этому, поскольку мы пользуемся огромным количеством таких индивидуально ориентированных услуг: вся медицина, практически все бытовые услуги и т. д. Также в основе данной технологии лежит относительно несложная (для современного общества) техническая база, которая может быть легко тиражируема. Обучение специалистов-практиков также не представляет сложности. Медицинская инфраструктура вполне может справиться с широким использованием данной методики.
Учитывая все вышесказанное, мы вправе ожидать масштабного распространения методики омоложения стволовыми клетками (естественно, если исследования ближайших лет подтвердят оптимистические прогнозы) как на основе частной инициативы, так и при поддержке государства, впрочем, как кажется, пока не готового осознать ценность отдельной человеческой жизни и работать на ее сохранение в более расширенных пределах, чем ранее.
Данная проблематика также широко рассматривается в философских кругах. Прежде всего, хотелось бы отметить вклад в осмысление проблем иммортализма российского философа, доктора философских наук, профессора Игоря Владимировича Вишева. Поднимая вопросы о возможности увеличения жизни, Игорь Владимирович выпустил за последние 15 лет большое количество публикаций по вопросам жизни, смерти и бессмертия, наиболее значимыми из которых являются книги «На пути к практическому бессмертию» (Вишев 2002) и «Проблема жизни, смерти и бессмертия человека в истории русской философской мысли» (Вишев 2005). В последней автор убедительно показывает, что вопрос о возможности и необходимости увеличения срока жизни человека положительно решался такими мыслителями как Николай Федоров, Владимир Соловьев, Николай Чернышевский. Также и Александр Герцен счел возможным высказать мысль о желанности и готовности победить смерть в случае наличия необходимых для этого условий.
Тенденцию, постепенно распространяющуюся в обществах развитых стран, можно, пожалуй, выразить словами Джона Харриса, профессора биоэтики Манчестерского университета, который говорит, что этот вопрос необходимо рассматривать не как борьбу со смертью, а как схватку за жизнь. В статье агентства Рейтер от 26 марта 2006 г. «С 150-летним юбилеем! Перспективы новой эры старения» приводится его высказывание: «Спасение жизни — это просто отложенная смерть. Если правильно и хорошо откладывать смерть на небольшой срок, то неясно, почему будет менее правильно отложить ее надолго?» (Happy 2006).
Поскольку мы сейчас живем в период начала биотехнологической революции, то в целом мы считаем, что уже наметившиеся достижения в клеточной терапии, терапевтическом клонировании и других областях современной геронтологии и биотехнологий приведут к более высоким показателям ожидаемой продолжительности жизни уже через десятилетие, что приведет к более явным трансформациям общества, чем это видится с традиционных позиций.
Также надо отметить, что нынешнее положение пожилых людей в обществе уже фундаментально изменилось по сравнению с традиционными обществами и изменится в ближайшее время еще больше, причем не обязательно эти изменения будут иметь прежний характер, что мы также попытаемся показать.
3. Социальные последствия увеличения продолжительности жизни и прогнозы
О каких же изменениях в обществе, связанных непосредственно с увеличением продолжительности жизни в последние десятилетия, мы уже знаем? О каких только начинаем догадываться? Какие связанные с этим пограничные ситуации могут возникнуть, какие − сгладиться? Что может принести ожидаемое многими учеными кардинальное увеличение продолжительности жизни в ближайшие 20−30 лет?
В своей статье мы попытаемся ответить на эти вопросы.
Прежде всего, хотелось бы перечислить выделенные нами процессы и явления, наиболее тесно связанные с процессом увеличения продолжительности жизни. Это:
1. изменения в структуре социальной стратификации общества;
2. изменение пенсионного возраста и пенсионной политики;
3. развитие переквалификации, обучения взрослых и пожилых людей (lifelong education
);
4. конфликт между новой реальностью и традиционными представлениями о возрасте и «возрастном расписании»;
5. размывание возрастной стратификации и начало формирования безвозрастного общества;
6. возможное снижение популярности радикальных движений;
7. изменения в семейном укладе, связанные с увеличением продолжительности жизни;
8. возможное перенаселение.
Рассмотрим их более подробно.
3.1. Изменения в структуре социальной стратификации общества
Нами рассматриваются те изменения социального расслоения общества, которые уже имеют место (и, возможно, проявятся) именно в связи с увеличением продолжительности жизни
. Мы не рассматриваем зависимость увеличения продолжительности жизни и здоровья от таких переменных как пол, расовые характеристики или различные параметры влияния окружающей среды, хотя очевидно, что, в целом, здоровье определяется взаимодействием социальных, психологических и биологических факторов. Влиянием географического положения также пренебрегаем, поскольку оно не играет решающей роли при рассмотрении интересующей нас тенденции.
Прежде всего, хотелось бы отметить, что на данном этапе исследований в этой области нет однозначного ответа на вопрос, будет ли социальное расслоение по мере увеличения ожидаемой при рождении продолжительности жизни расти или уменьшаться. В то же время никем пока не выдвинуто никаких убедительных аргументов в защиту положения о возрастании социального напряжения по мере увеличения продолжительности жизни. Кроме того, неравноправие в распределении доходов в мире (400 богатейших людей Америки имели в 1993 году состояние в 328 млрд. долл., что больше, чем валовой национальный доход миллиарда людей, проживающих в Индии, Бангладеш, Шри-Ланке и Непале за 1991 (Inozemtsev 2001: 12—138))[§§§§§§§§§§]
является критическим и вне рассмотрения перспектив увеличения продолжительности жизни.
Надо сказать, что исследователями уже получены некоторые данные по зависимости смертности от принадлежности к социальным классам. Так, например, лица с высшим образованием в Великобритании уже сейчас живут в среднем на семь лет больше, чем неквалифицированные рабочие.
Диаграмма 2.Смертность в Великобритании в 1976—1989 гг. мужчин в возрасте от 15 до 64 лет. Распределение по причинам смерти и социальным классам в 1971 г.
Источники
:
Data from Population Trends
, 80. 1995. From Sociology Review
, 9.2. Nov.1999. P. 3. Crown copyright.
В России наблюдаются еще более значительные различия в уровне смертности между лицами, занятыми умственным и физическим трудом, а также очень сильные различия, связанные с образовательным уровнем (Андреев, Кваша, Харькова 2005: 227—228; Андреев, Харькова, Школьников 2005: 68—81; Халтурина, Коротаев 2006: 39–42, 86).
В последнее время появилось некоторое количество публикаций (Сухих 2005; Ашшурский 2005), где, в основном, на основании подобных фактов, без учета причин, влияющих на данную зависимость и тенденций изменения влияющих факторов, приводятся достаточно мрачные прогнозы социальных бурь, которые якобы разразятся при дальнейшем развитии технологий продления жизни. Мы не согласны с такими выводами, поскольку считаем необходимым учитывать тенденции, влияющие на имеющуюся проблему: Мы считаем: в любых прогнозах относительно рассматриваемой темы необходимо иметь в виду, что на различие в здоровье разных социальных классов влияют такие (притом, меняющие в зависимости от времени степень своей важности) факторы, как: степень доступности современных, в том числе ныне дорогих способов лечения; правительственные программы развития социальной медицины; традиционный для определенной прослойки образ жизни; программы борьбы с курением, злоупотреблением алкоголем, наркотиками (которые больше распространены в менее обеспеченных и менее образованных слоях общества); уровень образования, а в последнее время — появление с развитием интернета — доступного образования через сеть Internet
. Для подобных прогнозов имеют также большую важность такие влияющие на различия в здоровье разных классов факторы, как постепенное исчезновение неквалифицированного труда — одна из самых устойчивых тенденций развития постиндустриального общества; увеличение социальной активности лиц старшего возраста и пр. Также — и это крайне важно — происходит постоянное уменьшение стоимости и улучшение качества медицинских услуг, в том числе ранее бывших доступными только самым обеспеченным слоям.
На этом фоне сценарии «революционного» разрешения возможных социальных конфликтов на почве различной ожидаемой при рождении продолжительности жизни выглядят не убедительно. Уже сейчас, как мы показали выше, различные возрастные когорты имеют существенно отличающуюся ожидаемую продолжительность жизни (считая от момента рождения). Уже сейчас она в разных странах разнится в разы. И при этом мы не наблюдаем «войн смертных против бессмертных».
В заключение нашего краткого обзора хочется сказать, что современное общество обладает значительным потенциалом выравнивания любых социальных перекосов. В данном случае это может быть, например, расширение бесплатных и дотируемых услуг в медицинской и социальной сфере. Главное же значение в вопросах социальной стратификации будут иметь политические решения и воля правительств: принятие различных программ доступности, программ борьбы с бедностью и неравенством в разных сферах и т. п. В целом мы хотим сказать, что не видим причины, по которой уже имеющийся механизм сглаживания социальных различий не стал бы работать при нарастании влияния на социальное расслоение фактора увеличения продолжительности жизни.
3.2. Изменение пенсионного возраста и пенсионной политики
Общераспространенным является мнение, что, так как число пожилых людей будет продолжать расти, будут расти и потребности в определенных социальных услугах и системах здравоохранения. Рост продолжительности жизни означает, что пенсии надо будет платить большее количество лет, чем сейчас.
В Италии, например, люди уходят на пенсию в среднем в 57 лет. «Это приводит к чрезмерным издержкам и потере навыков и знаний, которые могут потопить нашу экономику», — говорится в газете «Либеро». Уже звучат предложения, чтобы пенсионный возраст был постепенно повышен до 60 лет к 2010 и после этого до 62 лет (Arie, Aris 2003). «Недавно пенсионные ассоциации предупредили, что современная схема выплат пенсий не может существовать бесконечно долго. Они призвали к увеличению минимального пенсионного возраста как для женщин (от теперешних 60 до 65 лет), так и для мужчин (от 65 до 70 лет), с тем, чтобы скомпенсировать увеличившуюся продолжительность жизни» (Гидденс 2005).
Диаграмма 3. Расходы государств на пенсионные выплаты и медицинское обслуживание в семи странах в 1995 г. и прогнозируемые на 2030 г.
С утверждением, что при увеличении продолжительности жизни пенсии придется платить дольше, можно поспорить. В его основе лежит предположение, что зависимость уровня заболеваемости от возраста будет иметь примерно нынешний характер, может быть только слегка «растянутый» (не сдвинутый!) к концу жизни на соответствующее количество лет. Это можно поставить под сомнение.
Так, например, С. Джей Ольшанский, известный американский биогеронтолог и специалист по биодемографии, и его коллеги предложили идею, известную как «Дивиденд долголетия». Они утверждают, что оптимальным с экономической точки зрения будет не изучение и лечение отдельных болезней, а разработка методов замедления и лечения старения. Более поздняя и более короткая старость (так называемая концепция «компрессии смертности») значительно снизят издержки общества на лечение пожилых и повысят их вклад в экономику. Затраты на подобный подход составят около 1 процента от общих медицинских расходов (в США), но принесут экономическую отдачу на 1—2 порядка больше (Olshansky, Perry, Miller, Butler 2006).
Но в любом случае, самым естественным в ситуации увеличения продолжительности жизни и ожидаемого улучшения здоровья населения будет изменение пенсионной политики. Первый шаг уже делается — это увеличение пенсионного возраста. Второй шаг необходимо будет сделан, каким бы непопулярным он ни кажется сейчас: назначение пенсий по состоянию здоровья, начиная с определенного возраста. Или вообще без учета возраста. Здесь может помочь разработка единого стандарта определения биологического возраста. Существуют и иные подходы к разработке пенсионной политики в будущем (Grey 2007).
Говоря об отдаленной перспективе радикального продления жизни, можно сказать: при идеальном состоянии здоровья населения пенсии вообще могут стать не нужны.
3.3. Развитие переквалификации, обучения взрослых и пожилых людей (Lifelong Education
)
По оценкам британской компании iSociety
среди тех британцев, кому за 65, лишь 20% являются пользователями персональных компьютеров (Вебпланета 2002). По мере развития компьютеризации доля пожилых пользователей ПК будет расти и, соответственно, для данной когорты будут увеличиваться возможности нахождения работы и учебы.
Кофи Аннан в своей речи на Второй Всемирной ассамблее по проблемам старения сказал: «Мы должны признать, что поскольку люди становятся более образованными, дольше живут и сохраняют хорошее здоровье, пожилые люди, как никогда прежде, могут вносить и действительно вносят более значимый вклад в общество. Содействуя их активному участию в жизни общества и его развитии, мы можем обеспечить, чтобы их бесценные таланты и опыт хорошо использовались. Пожилые люди, которые могут и желают работать, должны иметь возможность для этого; и любой человек должен иметь возможность учиться на протяжении всей жизни».
Во многих странах уже развиваются так называемые университеты третьего возраста, и системы lifelong education
в целом. Весьма показательным на этом фоне является появление в Японии в 2005 году программы «Тренировка мозга для пожилых» для игровых приставок Nintendo
(Membrana 2006).
3.4. Конфликт между новой реальностью и традиционными представлениями о возрасте и «возрастном расписании» в различных этнокультурах
Это серьезнейший момент, который уже сейчас приводит к различного рода пограничным ситуациям. Вопросы брака, рождения детей, работы, отношений между различными возрастными группами — буквально все стороны жизни в данный момент переосмысляются обществами, которые столкнулись с увеличением продолжительности жизни, и, конечно же, появление новых реалий вызывает к жизни различные пограничные ситуации. Так, геронтологическое насилие — явление, встречающееся среди всех социальных групп, независимо от уровня дохода, образования, положения в обществе, к сожалению, присутствует как в домашних условиях (в отдельных семьях), так и в социально-медицинских лечебных учреждениях. Именно эта проблема сейчас широко освещается прессой и изучается исследователями. Разработана даже условная типологизация фактов насилия — физическое, эмоционально-психологическое, финансово-экономическое, пренебрежительное отношение, сексуально-геронтологическое и насилие, связанное со злоупотреблением медикаментозными средствами.
Каждый из людей старшего возраста в той или иной мере подвержен влиянию традиционных взглядов, выражаемых родственниками, СМИ, соседями и т. д. Также и культурные ориентации пожилых людей, сформировавшиеся в первой половине XX века, отличаются от культурных ориентации людей, родившихся в постиндустриальную эру высоких технологий (вторая половина XX века). Это выражается в служебной и производственной этике, семейных, религиозных, патриотических ориентациях.
Данный конфликт будет стираться по мере ослабления возрастной стратификации (об этом мы пишем в разделе 5 «Ослабление возрастной стратификации»), по мере развития университетов третьего возраста и внедрения в общественное сознание представления о людях старшего возраста как о реальной активно действующей силе, что, естественно будет все больше происходить по мере развития технологий оздоровления и омоложения.
Однако в каждой стране развитие активности пожилого населения идет по своему пути, и то, что подходит одной культуре и системе, не всегда может быть в неизменном виде перенесено в другую культурную среду. Можно только отметить эту тенденцию и изучать наиболее успешный опыт для приспособления его к конкретным нуждам общества.
Надо также заметить, что конфликт между новой реальностью и традиционными представлениями о возрасте и «возрастном расписании» не первый в истории человечества конфликт такого рода. Например, престижный возраст не всегда был одним и тем же − все периоды человеческой жизни при определенных условиях были таковыми. И момент смены принадлежности престижности был, конечно же, в той или иной мере конфликтом указанного типа. Но сейчас, невзирая на широко распространенные стереотипы о наиболее счастливой поре в молодости, можно смело утверждать, что любая пора жизни, в том числе и старость, может быть престижной. И такой подход необходимо широко культивировать в обществе, из него должны исходить властные структуры, определяя социальную политику по отношению к пожилым людям.
Также необходимо отметить, что, к сожалению, в современном обществе, ориентированном на молодежную культуру, сложились негативные стереотипы старости, которые отрицательно отражаются не только на самих пожилых и престарелых людях, но и на культуре общества в целом. Стереотипы старости определяются совокупностью упрощенных обобщений о лицах третьего возраста, позволяющей воспринимать их шаблонно и необоснованно. В результате во многих странах, в том числе и в России, развился так называемый эйджизм
.
Термин «эйджизм» первоначально был введен британским исследователем Р. Батлером в начале 1960-х годов (Butler 1980). Он определялся как процесс стереотипизации и дискриминации, направленный против пожилых людей только потому, что они пожилые, аналогичный расизму и сексизму. Это негативное отношение к старшим поколениям, которое отражается на качестве жизни самих пожилых и престарелых людей, ограничивает возможности их участия в политической, экономической, социальной и культурной жизни общества, где третий возраст может проявить и выразить себя, использовать накопленные за годы таланты и знания.
Эйджизм существует во всех современных, а значит, быстро развивающихся, обществах. Видимо, это связано с тем, что отношения поколений никогда не носили гармонически-идиллического характера. В. В. Бочаров отмечает, что «в традиционных обществах отношение к старикам варьировалось от трогательной заботы до самого жестокого обращения, вплоть до убийства» (Бочаров 2000). Он же подробно аргументирует, что вопреки устоявшемуся мнению о гармонии отношений между поколениями в традиционной русской общине они характеризовались довольно сильной напряженностью, а иногда переходили в откровенный конфликт (Бочаров 2000: 169—184). Боязнь, неприятие старости пронизывают и современное российское общество.
Одним из важных направлений социально-педагогической и социально-культурной деятельности государства по вопросам преодоления влияния эйджизма, а также увеличения продолжительности жизни и улучшения качества жизни в старости, является формирование такой социальной системы, которая позволит старшим поколениям полноценно и активно участвовать в общественной жизни.
Для практического решения этих вопросов необходимы не только логический, статистический анализ и лабораторные исследования, но, прежде всего, теоретическая база и научное осмысление самого феномена старости, изучение механизмов старения и выработка на этой основе способов изменения стереотипов упрощенного восприятия людей третьего возраста, разработка методов и средств сохранения здоровья пожилых людей, увеличения продолжительности жизни, поддержания активного образа жизни в старости. Возможность социально-культурной активности в третьем возрасте — один из основных путей улучшения качества жизни лиц третьего возраста, преодоления негативных тенденций по отношению к старости. Этому в большой мере может способствовать реализация принципа социально-культурной активизации личности, главный постулат которого заключается в обеспечении вариативных возможностей для активной социально-культурной деятельности пожилых и престарелых людей.
Общества, столкнувшиеся с проблемой «поседения» населения вынуждены способствовать более активной интеграции пожилых и престарелых людей в экономическую, политическую, социальную и культурную жизнь общества, развивать и стимулировать программы и мероприятия, направленные на обеспечение социальных гарантий пожилым людям, развивать программы подготовки квалифицированных специалистов для служб, деятельность которых связана с удовлетворением потребностей и интересов лиц третьего возраста. По мере дальнейшего увеличения продолжительности жизни эти задачи становятся все более актуальными.
3.5. Размывание возрастной стратификации и формирование безвозрастного общества
Многие исследователи утверждают, что передовые технологии по мере их успешного внедрения в жизнь становится источником
стратификации поколений; что разрыв поколений и драматические
последствия модернизации стали общей судьбой общества развитых стран всего мира, Ключевое значение при рассмотрении этой темы придается социальным и культурным аспектам информации как глобальной проблемы современности. Межпоколенческие проблемы в контексте научно-технического прогресса рассмотрены в работах А. И. Ракитова, И. В. Бестужева-Лады, Л. Н. Гумилева, А. В. Лисовского, В. В. Радаева, О. И. Шкаратан, Д. А. Иванова.
В последние десятилетия, во время расцвета информационно-коммуникационных технологий действительно, более молодые на тот момент когорты в большей степени освоили появившуюся технологию. Этот межпоколенный разрыв наблюдается и сейчас. Но с конца 90-х годов XX века началась вторая «сверхтехнологическая» революция, условно называемая биотехнологической, которая несет в себе потенциал сглаживания этой пограничной ситуации. Этому может способствовать, увеличение продолжительности жизни, сопряженное с улучшением здоровья людей старшего возраста, что приведет и уже приводит к широкому распространению различных форм обучения пожилых и освоению ими в большем масштабе новых технологий. Во-вторых, началось распространение фрилансерства
(от англ. freelancer
— наемник), удаленных способов работы, что может стимулировать пожилых людей к удаленной работе с помощью компьютера и, соответственно, освоению новых возможностей.
Учитывая вышесказанное, мы считаем, что благодаря благоприятным революционным глобальным изменениям, суть которых составляет использование информационных технологий и расширение прав гражданского общества, а также — будущему широкому распространению новых методов лечения и предотвращения старения, мы можем строить партнерские отношения, необходимые для создания общества людей всех возрастов.
Говоря о возрастной стратификации, стоит отметить, что при первичном контакте люди строят свои взаимоотношения, в частности, на определении принадлежности контактера к какой-либо возрастной группе, исходя из определения этой принадлежности с помощью визуальной и прочей информации и используя сложившиеся стереотипы. Сейчас можно (и тем более, возможно будет в будущем) все чаще наблюдать людей, не соответствующих сложившимся в прошлом стереотипам. Это люди, хорошо выглядящие в пожилом возрасте, занимающиеся спортом, занимающиеся трудом или занятиями, ранее считавшимися молодежными. Все чаще встречаются ситуации, когда биологический возраст человека существенно меньше его фактического возраста. Соответственно, такие люди имеют иные модели поведения, иные претензии и возможности, чем пока еще привычные для возрастной группы их фактического возраста. Соответственно, возраст постепенно перестает играть определяющую роль в межличностном общении, более того, у части населения возможна некоторая дезориентация в связи с этими процессами. Общество становится все более безвозрастным
.
Это приводит к таким явлениям, как изменения в структуре занятости (перехват рабочих мест, которые традиционно отдавали молодым); усиление «меритократии» (дискриминации по способностям), ослабление в целом возрастной дискриминации (и, соответственно — уменьшение возрастных льгот).
Конечно, возрастная стратификация не сводится к демографическим процессам и разделению труда, но также имеет социально-экономический и организационный аспект. Само понятие «стратификация» предполагает определенную иерархию в распределении авторитета или власти (Психология возрастных кризисов 2000). Все эти аспекты также подвергнутся соответствующим изменениям.
3.6. Возможное снижение популярности радикальных движений
Практика показывает, что среди молодежи чаще встречаются люди, настроенные радикально. Например, Дж. Голдстоун (Goldstone 1991) связывает политическую нестабильность в Европе в Новое Время с высокой долей молодых когорт в обществе.
По мере увеличения продолжительности жизни можно, как нам думается, ожидать общего снижения радикализма как доли радикально настроенных людей в популяции (что, впрочем, не обязательно приведет к значительному снижению рисков экстремизма и терроризма).
Проявления радикализма напрямую связаны с возрастными кризисами. В развитии человека закономерны критические переходы, сопровождающиеся, как правило, гормональными перестройками в организме и соответствующими изменениями поведения. Типичными примерами таких переходов являются периоды полового созревания («переходный возраст», сопровождающийся у стайных животных часто уходом из стаи и усилением поисковой активности), периоды предменопаузы и менопаузы у женщин.
Естественно, что при повышении процентного количества людей старшего возраста, все меньшее число людей будет находиться в «возрасте радикальности». Соответственно, мы вправе ожидать уменьшения молодежной радикализации. Появятся ли у людей старшей возрастной группы новые кризисные периоды, связанные, например, со сменой жизненных сценариев, на данный момент неизвестно.
3.7. Изменения в семейном укладе, связанные с увеличением продолжительности жизни
В данной области человеческих взаимоотношений мы вправе ожидать следующие изменения: увеличение разводов, изменение отношения к людям старшего возраста (в частности, на это будет влиять уменьшение количества живущих с детьми пожилых людей); вероятно, станут более распространены бигамные браки, которые характерны для старших возрастных групп. Также увеличится доля браков с большой разницей в возрасте между женихом и невестой.
Все это процессы видны уже сейчас. Сегодня уже в Великобритании каждая четвертая женщина находится замужем за мужчиной, который на 15 и более лет старше нее. В России также с каждым годом становится все больше союзов, в которых мужчина значительно старше своей партнерши (на 15 и более лет). В Москве ежегодно заключается 60 тысяч браков, из них примерно 11–11,5 тысячи в год — при разнице 15 и более лет в сторону мужчины. 20 лет назад эта цифра была в 10 раз меньше (Аргументы и факты 2005). С развитием технологий омоложения, очевидно, будет увеличиваться число союзов с большой разницей в возрасте в сторону женщин.
Также уже сегодня разводом заканчиваются многие браки, которые раньше разрывала смерть. Специалисты называют это «синдромом усталости от мужей-пенсионеров». Одна пожилая японка говорит: «Мало того, что я прислуживала ему, когда он приходил домой с работы, так теперь он все время будет торчать дома. Этого я уже не вынесу».
Существуют и более радикальные прогнозы. Так, Умберто Эко, например, прогнозирует кардинальное увеличение «отказных» детей в связи с инфантилизацией населения и возможным увеличением возраста совершеннолетия (Эко 2006: 66—67). На наш взгляд, этот прогноз не убедителен, поскольку автор связывает определение возраста совершеннолетия исключительно с накоплением конкурентоспособных знаний. В действительности же определение (установление) возраста совершеннолетия — это задача, зависящая от множества биологических, социальных и культурных факторов.
Со своей стороны мы можем указать также на возможное увеличение инцестуальных союзов и на девальвацию института престижа семьи, поскольку со снижением рождаемости основная функция семьи — воспроизводство населения — будет терять свою значимость.
В целом же хочется сказать, что каковы бы ни были прогнозы, очевидно, что в данной области будут происходить серьезные сдвиги, тенденция к которым видна уже сейчас.
3.8. Перенаселение?
Говоря о перспективах увеличения продолжительности жизни, нельзя не обратить внимание на часто задаваемый вопрос: а не будет ли грозить Земле перенаселение, если люди станут жить дольше, и тем более — если будет, как это прогнозируют некоторые геронтологи, достигнуто радикальное увеличение продолжительности жизни?
Очевидный ответ, который вытекает из существующей демографической ситуации развитых стран, гласит: «Нет. Демографическая ситуация наиболее развитых стран стремится к стабилизации за счет снижения рождаемости».
Учитывая имеющиеся тенденции, можно сказать, что этот вопрос станет актуальным вне тех временных рамок (20—максимум 30 лет), которые мы себе поставили в нашем исследовании. Рассматривая же отдаленные перспективы, исследователи связывают решение этой проблемы, в частности:
· с освоением новых, пока малодоступных территорий (Сибирь, пустыни, дно и поверхность морей и океанов);
· со строительством домов-городов;
· с освоением других планет и космического пространства;
· с разумной демографической политикой;
· с управлением инстинктами, которое станет возможным по мере дальнейшего понимания работы мозга (т.е., с развитием когнитивной революции) и совершенствования методов работы с ним (Grey 2007).
Нет сомнений, что человечество будет способно решить эту проблему, в то же время не лишая людей их права на жизнь.
Заключение
В связи с усилением NBIC
-конвергенции человечество ждут удивительные метаморфозы, которые пока с трудом поддаются прогнозированию.[***********]
Долг ученых-гуманитариев — внимательно присматриваться к новейшим технологическим тенденциям и самым старательным образом анализировать их возможные последствия. Также хотелось бы обратить еще раз внимание на тот факт, что в современном постиндустриальном обществе любые прогнозы, не учитывающие набирающие силу технологические революции, обречены на роль всего лишь памятников недавнего прошлого и настоящего.
Литература
Андреев Е. М., Кваша Е., Харькова Т. Л. 2005. Истоки социального неравенства перед лицом смертности. Население и общество
227—228.
Андреев Е. М., Харькова Т. Л., Школьников В. М. 2005. Изменение смертности в России в зависимости от занятости и характера труда. Народонаселение
3: 68−81.
Анисимов В. Н., Соловьев М. В. 1999. Эволюция концепций в геронтологии
. СПб: Эскулап.
Ашшурский Э. 2005. Рог вожделенного благоденствия или ящик Пандоры?
Moskow University Alumni Club.
http://www.moscowuniversityclub.ru/home.asp?artId=3455
Белова А. 2001. Старость отодвигается. Частная собственность
26(271).
Большая разница в возрасте — плюс или минус? 2005. АиФ. Дочки-Матери
23(314). http://www.aif.ru/online/dochki/314/20_01
Бочаров В. В. 2000. Антропология возраста
. СПб: Издательство СПбГУ.
Вишев И. В. 2002. На пути к практическому бессмертию
. М.: МЗ-Пресс.
Вишев И. В. 2005. Проблема жизни, смерти и бессмертия человека в истории русской философской мысли
. М.: Академический Проект.
Гидденс Э. 2005. Социология.
Изд. 2-е полностью перераб. и доп
. М.: Едиториал УРСС.
Халтурина Д. А., Коротаев А. В. 2006. Русский крест: факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России.
М.: УРСС.
Мартынов В.А. (ред.). 2001. Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.). М.: «Издательский Дом Новый Век».
Мужчины чаще пользуются компьютерами.
Вебпланета. http://www.webplanet.ru/news/lenta/2002/7/25/1287.html
Потапов А. А. 2006. Базовая Система Моделирования Человека.
Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/125/113/
Родился человек, который сможет прожить 1000 лет, утверждают ученые.
NEWSru.Com. http://www.newsru.com/world/17mar2006/live4ever_print.html
Сельченок К. В. 2000. Психология возрастных кризисов: Хрестоматия.
Мн.: Харвест.
Сухих В. А. Призрак бродит по Европе.
Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/215/110/
Чистяков В. А. 2006. Мудрец из Беркли открыл лекарство от старости? Химия и Жизнь
6
.
Что такое трансгуманизм?
Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/6/93/
Эко У. 2006. Говорите мне «ты», мне всего пятьдесят! Esquire
11: 66–67.
Японская игрушка каждый день тренирует мозги стариков.
Membrana. http://www.membrana.ru/articles/health/2006/03/10/204100.html
Annan K. 2002. Opening Statement. Second World Assembly on Ageing Madrid, Spain 8—12 April.
United Nations. http://www.un.org/ageing/coverage/pr/socm3.htm
Arie S., Aris B. 2003 Pension age to rise in Italy and Germany.
Guardian Unlimited. http://www.guardian.co.uk/italy/story/0,12576,1029918,00.html
Blue Brain Project FAQ.
Ecole Polytechnique Federale de Lausanne. http://bluebrain.epfl.ch/page18924.html
Borner K. Mapping the Structure and Evolution of Science.
National Institutes of Health: Office of Extramural Research. http://grants.nih.gov/grants/KM/OERRM/OER_KM_events/Borner.pdf
Butler R. 1980. Ageism: A foreword. Journal of Social
36(2).
Converging Technologies for Improving Human Performance: Nanotechnology, Biotechnology, Information Technology and Cognitive Science.
2003. World Technology Evaluation Center. http://www.wtec.org/ConvergingTechnologies/
Goldstone J. A. 1991. Revolution and Rebellion in the Early Modern World.
Berkeley: University of California Press.
Grey A. 2007 Почему мы должны делать все возможное, чтобы как можно быстрее излечить старение.
Strategies for Engineered Negligible Senescence (SENS): A practical way to cure human aging — Website of Dr. Aubrey de Grey. http://www.sens.org/concerns-ru.htm#opop
Happy 150th birthday? New Era Looms for Aging.
2006. Today’s News from MSNBC, March 16. http://web.archive.org/web/20060418021052/http://www.msnbc.msn.com/id/11840433/
Inozemtsev V. L. 2001. “Class of Intellectuals” in Post-Industrial Society. Social Sciences
32(1).
Office for National Statistics & Government Actuary’s Dept. 2003
. BBC News website. http://news.bbc.co.uk/1/hi/uk/4045261.stm
Olshansky J., Perry D., Miller R, Butler R. 2006. In Pursuit of the Longevity Dividend: What Should We Be Doing To Prepare for the Unprecedented Aging of Humanity? The Scientist
March http://www.grg.org/resources/TheScientist.htm
Peterson. G. 1999. Grey Dawn: How the Coming Age Wave will Transform Americ — and the World.
New York: Random House.
Population Trends 120.
2005. UK National Statistics.
Vaknin S. 2003. The Labour Divide. Skopje: A Narcissus Publications Inprint.
World Population Prospects: The 2004 Revision and World Urbanization Prospects Population Division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat
.
United Nations, Department of Economic and Social Affairs. http://esa.un.org/unpp
Maxon M. 2006. Stem Cell Research in California.
UcDavis Biotechnology Program. http://www.biotech.ucdavis.edu/PDFs/Penhoet_Maxon_Oct.%2020%202006.pdf
М. Б. Сычев
Неотехнологические субкультуры в современном мире
Прежде всего, начиная разговор о различных «неотехнологичных» субкультурах, а также их многогранных проявлениях, необходимо определить, каким из определений понятия субкультуры мы воспользуемся в рамках данной статьи. Классическое определение: «Под субкультурой понимается частичная культурная подсистема “официальной” культуры, определяющая стиль жизни, ценностную иерархию и менталитет ее носителей. То есть субкультура — это подкультура или культура в культуре
» (Культурология 1999) — безусловно, применимо, но дает чересчур расплывчатое толкование, недопустимое в рамках рассматриваемой темы. Обратимся к следующим определениям понятия термина субкультура, которыми и будем в дальнейшем пользоваться в качестве базиса.
При информационном подходе
субкультура определяется как сочетание социальных феноменов с информационными, где коллективное сознание (несущее в себе духовные ценности) формируется в процессе передачи информации от индивида к индивиду.
При эпидемиологическом подходе
она уподобляет процессу распространения инфекционной болезни: возбудитель — социальный миф, формируясь в массовом сознании, передается от индивида к индивиду, охватывая массу пораженных
(Соколов 1999).
Когнитивный подход
заключается в представлении о субкультуре как системе познавательных теоретических конструктов, сквозь призму которых воспринимается окружающая действительность
(Колесин 1999).
Несмотря на различие подходов к описанию, все они сходны в том, что субкультура определяется как результат некоего возбудителя — явления либо идеи, являющейся ядром (даже несмотря на невозможность определения его в неком пространстве), в ходе развития которого происходит обмен информацией, связанной с ним, его возможное переосмысление и изменение. Восприятие, логика и действия группы, находящейся под его влиянием, диктуется, в первую очередь, заложенной в субкультуре идеей.
В условиях современного общества, насыщенного различными диффундирующими субкультурами и контркультурами[†††††††††††]
, невозможно с абсолютной точностью говорить ни о рамках конкретной субкультуры, ни о принадлежности индивидов к одной из них. С другой стороны, выделение основной для рассматриваемого индивида субкультуры по временным, профессиональным, либо любым другим рамкам, удовлетворяющим условиям поиска, при котором внешние воздействия минимальны, дает возможность изучить ее конкретное влияние.
Тема данного исследования: возникновение новых неотехнологических, т.е. связанных с ростом научного потенциала человечества и, как следствие, с ростом технологических возможностей субкультур. Явление зарождения новых субкультур не является прерогативой неких временных рамок, к примеру, последнего десятилетия или века, так как рост технологического потенциала человечества происходит безостановочно (по крайней мере, начиная с Верхнего Палеолита).
С другой стороны, субкультуры последних двух десятилетий проявляли себя на фоне бурного технологического роста, а также, что наиболее важно — на фоне появления глобальной информационной сети, что коренным образом повлияло на них.
Следует различать два вида влияния: появление субкультур под действием новых технологических явлений, а также изменение уже существующих.
Почему же следует столь много внимания уделить взаимовлиянию глобальной сети Интернет и культуры человечества? Важность этого явления не следует недооценивать. Во-первых, субкультуры, возникшие под действием, а вернее — в объеме сети, характеризуются максимально возможным стиранием возрастных, социальных, национальных, а также любых других, за редким исключением рамок. Индивид в рамках сети представляет собой единицу, не имеющую никаких связей со своим реальным прототипом, кроме заложенных в нем изначально знаний и социальных качеств, к примеру, манеры общения.
Данный аватар[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
способен в любой вернуться к начальному состоянию (т. е. не имеющему никаких приобретенных в процессе существования в сети связей) и продолжить действие в сети с нуля, фактически новым индивидом.
По результатам исследований (Internet World Stats 2005) количество пользователей сети по данным на 2005 год составило более миллиарда человек, что составило более 16 процентов населения планеты, и продемонстрировало рост практически в 200% по отношению к предыдущему году. При этом на территории России тогда проживало 22 миллиона пользователей.
Развитие глобальной сети привело, как минимум, к двум достойным внимания результатам. Во-первых, к росту глобализации, что особенно явно стало заметно на примере сетевых СМИ, которые, ввиду трудности контроля над ними, а также отсутствия нормативной базы их деятельности, функционируют по своим собственным, практически идентичным для всех областей принципам и законам.
Во-вторых, оно привело к зарождению новой эпохи социальной изоляции, когда общение в среде киберпространства стало вытеснять общение в среде реальной: как в общественной, так и в семейной.
Субкультуры, возникающие в таких условиях, характеризуются максимальным «весом» своего ядра и ослаблением внешних воздействий, вплоть до их практически полной ликвидации. Технический прогресс позволил человеку зарабатывать деньги, а также использовать их для получения благ, находясь в киберпространстве, оставляя за реальным миром лишь вопрос естественных потребностей организма.
Эта динамика относится как к проявлениям субкультур, существующих вне сети, к примеру, традиционным молодежным субкультурам, таким, как панки, хиппи и т.д., так и к субкультурам, возникающим на базе сетевых ценностей, таких как субкультуры пользователей P2P
[§§§§§§§§§§§]
файлообменных сетей
или сервисов подкастинга
[************]
.
Рассмотрим для примера субкультуру хакеров[††††††††††††]
. Возникшее в начале 70-х годов в Массачусетском Технологическом Институте и получившее особое развитие на ранних этапах развития ЭВМ, а также во время развития глобальной сети Интернет, движение, в основном — среди технически продвинутой молодежи, отличавшейся высоким интеллектуальным уровнем и специализирующейся на решении технических задач, а также задач программирования ЭВМ максимально эффективными путями (назваными ими «хаками») требующими глубоких знаний компьютерной техники. Сегодня это движение превратилось в полноценную разветвленную культуру, включающую как деструктивные ветви, так и ветви, предпочитающие созидание разрушению. Данную среду характеризуют сверхвысокие скорости поступления и переработки информации и постоянная потребность находиться среди себе подобных для корректировки знаний и их обмена.
Общее число представителей данной субкультуры остается неизвестным, что является результатом достаточно свободной формулировки самого понятия «хакер» и неоднозначности самоотнесения. В контексте понимания хакера как сетевого взломщика оно составляет порядка ста тысяч, в то время как к серьезным профессионалам относится не более пяти процентов от этого числа.
Несмотря на то, что представители данной субкультуры стараются не афишировать свое существование, существует несколько школ, обладающих различным официальным статусом. В России, например, к таким школам можно отнести «Гражданскую школу хэкеров». Ее основатель (Илья Владимирович Васильев), известный под псевдонимом Арви, позиционирует школу, в первую очередь, как место подготовки сетевых защитников, хакеров, способных применять свое мастерство исключительно во благо другим.
Данную культуру стоит воспринимать, в первую очередь, как контркультуру — во многих аспектах она противостоит доминирующей. Участниками данной культуры поддерживается принцип «информация должна быть свободной»[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
, идущий вразрез с капиталистической системой ценностей и не раз приводивший к уголовному преследованию хакеров.
В 1997 году, с появлением программного обеспечения Napster, появилась новая субкультура, основанная на идее бесконтрольного, высокоскоростного обмена информацией, которой часто становились видео- и аудиозаписи, в большинстве случаев полученные нелегальными способами. Популярность данной обменной сети оказалась столь высокой, что ее пользователями стали более 60 миллионов людей, подключенных к сети Интернет. Компании, заинтересованные в защите авторских прав, отреагировали с задержкой, но все же, несмотря на применявшееся в программном обеспечении средства защиты, они смогли при поддержке властей отследить и предъявить иски нескольким пользователям, а, в дальнейшем — и основателям подобных сетей.
В ответ на это появилось множество сторонних реализаций алгоритмов сетевого обмена, которые позволили восстановить и к текущему моменту во много раз расширить сеть. По данным BPI
(«Британской звукозаписывающей индустрии») за период 2003—2006 год индустрия потеряла порядка миллиарда фунтов по вине P
2
P
сетей для обмена файлами.
С другой стороны, деятельность обменных сетей привела к появлению материалов (к примеру, фильмов, книг, аудиозаписей) практически всех стран мира в свободном доступе.
Также существует достаточное количество субкультур, которые возникли на стыке двух сред — виртуальной и реальной. В частности, к ним относятся блогерры[§§§§§§§§§§§§]
. Несмотря на то, что средствами коммуникации для них являются просторы глобальной сети, основой поступающей информации часто являются события из мира настоящего. За достаточно небольшой период времени существования владельцы блогов создали полноценное сообщество со своими правилами и ценностями, которыми, в основном, стала достоверная, и интересно преподнесенная информация. Интерес к данному сообществу оказался столь высок, что многие информационные агентства оказались в условиях жесткой конкуренции, будучи неспособными доносить до своих клиентов информацию также оперативно и, самое главное, всесторонне освещать то или иное событие.
Чем же обусловлена такая высокая популярность информационных технологий, лежащих в основе всех этих явлений? В первую очередь — в простоте обмена информацией. Так, популярные в сети сервисы Flickr, YouTube, MySpace
и Wikipedia
способны дать пользователю доступ к фотографиям, видео, близким ему по интересам людям, а также к энциклопедическим материалам с максимальной простотой — за несколько нажатий на мышь. И главное — дать не просто возможность получать, но и возможность вносить
свой вклад в построение общей информационной сферы с тем же удобством, что и получать информацию.
Из простоты пользования этими и многими другими сервисами следует второй фактор популярности: все эти технологии направлены на организацию общественного банка знаний. Пользователь фактически платит за услуги сервиса, отдавая часть своих знаний или времени, что позволяет сервису развиваться, в то время как от изначальных организаторов требуется лишь поддержание порядка и решение технических вопросов.
Прекрасным примером среды, основными свойствами которой являются открытость, общность знаний и сотрудничество, является движение OSS
[*************]
, достижения которого во многом определили вид глобальной сети на сегодняшний день.
Появившееся на заре возникновения субкультуры хакеров, это сообщество, основанное на идее совместной работы над программными решениями (а затем и над другими областями, начиная от создания электронных устройств и заканчивая методиками приготовления алкогольных изделий), породило платформу, позволяющую на сегодняшний день поддерживать глобальную паутину. Речь идет, в первую очередь, об операционных системах *nix
, *bsd
, а также веб-сервере[†††††††††††††]
Apache
и языках программирования perl
, php
, python
. Несмотря на постоянную конкуренцию со стороны группы компаний во главе с компанией Майкрософт (сторонников закрытой разработки), суммарный процент серверов российского сегмента Интернета функционирует более чем на 80 процентов на открытых ОС и более чем на 90 процентов на открытом веб-сервере Apache
(Netstat 2007). Похожие результаты наблюдаются и в других странах, в том числе в Европе и США (Netcraft 2007).
Опыт, полученный членами субкультуры, в результате помог создать проекты, не имеющие отношения к программным средствам. Одним из таких проектов стала Википедия — свободная энциклопедия, расположенная по адресу wikipedia.org
. На текущий момент Википедия содержит около 4,6 миллиона статей, из которых 1,3 миллиона на английском языке, каждая из которых имеет в себе перекрестные ссылки на другие статьи, ссылки на внешние материалы. Но основной причиной популярности данной энциклопедии стал не объем материалов, а подход к их сбору и редактуре. Любой пользователь Интернета способен в любой момент времени создать либо подвергнуть редактуре любую страницу энциклопедии. Несмотря на большое количество критики данного подхода, Википедия смогла стать одним из наиболее авторитетных и корректных энциклопедических средств.
Ранее уже было сказано о некоторых проявлениях субкультур в глобальной сети. Несмотря на уровень самоидентификации участников этих субкультур, все они являются представителями более глобальной культуры пользователей сети Интернет. Вопрос, является ли эта культура контркультурой ввиду неприятия большого числа норм мира несетевого, остается открытым. Происходит это в виду неоднозначности неустоявшихся и находящихся на данный момент в постоянном движении связей между виртуальным пространством и реальным миром. Но уже на сегодняшний момент можно отметить, что индивиды, не входящие в субкультуру пользователей сети, становятся менее конкурентоспособными, не способными во многих случая оперативно получать информацию, участвовать в виртуальном процессе работы и общения, и как результат — становятся менее приспособленными к существованию в новом обществе, становящимся все более зависимым от информационных технологий.
Какой же вывод можно сделать из вышесказанного? Во-первых, перед нами происходит появление новой среды обитания индивидуумов — «параллельной реальности» или, как его еще можно назвать, — киберпространства, в котором способен существовать человек, и как следствие, ввиду различия человеческих интересов — появление новых субкультур, имеющих во многом более сложную структуру, чем традиционные ввиду возникновения пограничных ситуаций при взаимодействии с миром реальным и субкультурами в нем представленными, а также молодостью сети Интернет.
Во-вторых, те, кто ранее не причислял себя к участникам многих неотехнологических групп, вынуждены становиться их членами из соображений увеличения конкурентоспособности.
В-третьих, можно сделать вывод, что субкультуры в среде глобальной сети функционируют по тем же базовым принципам и в рамках тех же базовых определений, что и в реальном мире, с той лишь разницей, что ценность многих предметов и понятий изменена с учетом простоты копирования их в виртуальной среде. С другой стороны, эти субкультуры обретают свои ценности, не имеющие прямых аналогов в реальном мире. К группе таких «виртуальных ценностей» можно отнести, к примеру, пропускную способность линий или виртуальные предметы в одной из многопользовательских сетевых игр.
Безусловно, охватить процессы огромной важности, которые будут оказывать все усиливающееся воздействие на процесс социального существования человечества, невозможно в рамках одной, десяти или даже сотен статей. Но, к сожалению, исследованиям сетевых социальных явлений в нашей стране уделяется катастрофически мало внимания, что, в конечно счете, может привести к социальной неконкурентоспособности страны.
Литература
Веб-энциклопедия «Википедия»
. http://www.wikipedia.org
Гидденс Э. Социология
. М.: URSS, 2005, изд. 2-е, выполненное по 4-му английскому.
Культурология
. Учебник для студентов технических вузов (ред. Багдасарьян Н. Г.). 1999 М.:Высш. школа.
Колесин И.Д. 1999. Подходы к изучению социокультурных процессов.
Социологические исследования
1: 130–137.
Гуревич. П. С. Контркультура
. Культурология XX век. 1998. Энциклопедия. Т. 1. СПб.: Университетская книга; ООО «Алетейя».
Соколов М. 1999. Субкультурное измерение социальных движений: когнитивный подход. Молодежные движения и субкультуры Санкт-Петербурга. СПб.: Норма 9–23. http://subculture.narod.ru/texts/book2/sokolov.htm
Brand S. 1987. The Media Lab: Inventing the Future at MIT. Viking.
Bretthauer D. 2002. Open Source Software: A History. Information Technology and Libraries
(21:1), 2002, pp. 3—11.
Internet World Stats. 2005. http://www.internetworldstats.com
Jardin X. 2005. Podcasting Killed the Radio Star. Wired
, April 27. http://www.wired.com/entertainment/music/news/2005/04/67344
Netcraft Ltd, 2007. http://www.netcraft.com
Netstat, 2007. http://www.netstat.ru
Request for Comments 1392, Internet Engineering Task Force, http://www.rfc-archive.org/
Steinmetz R., Wehrle K. (eds). 2005 Peer-to-Peer Systems and Applications. Lecture Notes in Computer Science
3485, September.
Wark M. 2004. A
Hacker Manifesto
. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Wei C. 2004. Formation of Norms in a Blog Community. Into the Blogosphere; Rhetoric, Community and Culture of Weblogs.
University of Minnesota. http://blog.lib.umn.edu/blogosphere/formation_of_norms.html
World Wide Web Consortium 2002. World Wide Web Server Software. http://www.w3.org/Servers.html
В. В. Косарев, Валерия Прайд
Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения.
Изучая развитие цивилизации, рассматривая сложнейший клубок глобальных проблем, ученые, как правило, недостаточно учитывают в своих прогнозах то влияние, которое могут оказать на этот процесс бурно развивающиеся новейшие технологии, в том числе — и так называемые технологии глобального воздействия. Этому есть вполне резонное объяснение, так как ученым-гуманитариям — в силу их образовательной подготовки и специфики традиционно изучаемых тем — довольно трудно узнать, понять и правильно оценить наличествующие и тем более — зарождающиеся технологии и технологические тенденции, а также их взаимосвязь и влияние на социальные, политические и другие процессы.
В то же время, специалисты по технологическому предвидению (technology
foresight
)[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
выдвигают различные научно обоснованные технологические прогнозы, которые, как мы считаем, совершенно необходимо учитывать при рассмотрении любых глобальных проблем современности, в том числе и таких, которые, на первый взгляд, мало подвержены влиянию технологий. В нашем исследовании мы опираемся на данный метод, в частности — на прогнозы NISTEP
(JNISTP 2000), DARPA
и др. Внимание уделяется также явлению NBIC-конвергенции[§§§§§§§§§§§§§]
, различным правительственным и международным программам, исследовательским программам крупных научных центров.
В своем исследовании мы не ставим целью полностью осветить заявленную тему. Для этого потребовался бы объем серьезной монографии. Тем не менее, мы надеемся дать обзор главных направлений, по которым возможно серьезное воздействие новых технологий на глобализационные процессы в ближайшие 10—30 лет. Отчасти данный материал является плодом применения здравого смысла и современных методик прогнозирования к пониманию перспектив применения и развития последних (и не только) достижений науки и техники, отчасти — логическим продолжением уже наметившихся тенденций. Одной из целей нашей работы также является попытка объяснить возможное влияние новых технологий на те области, где оно не столь очевидно, в отличие, например, от часто обсуждаемого влияния технологий на проблемы новых вооружений и сохранения мира. Это достаточно часто встречающаяся тема как в различных научных изданиях, так и в популярной печати (Левинский 2007; Альтман 2006). Мы не рассматриваем здесь и другой, конечно же, очень важный и интересный вопрос о возможности выравнивания разрыва в уровне развития передовых и развивающихся стран. Данный вопрос, хотя и подвержен технологическому влиянию, но во многом зависит от политических решений. Заметим только, что теоретически для многих технологически отсталых или не достаточно развитых стран существует возможность липфроггинга (от англ. leap-frog — «прыгать, перепрыгивать»
) (The World Bank 2003) — перехода к использованию новейших технологий, перескочив некоторые промежуточные этапы развития[**************]
(Cascio 2004).
Рассмотрим вопрос о влиянии высоких технологий на ход глобализации более подробно. Как отмечает Тураев, большинство специалистов относит к глобальным проблемам следующее:
· сохранение мира, укрепление всеобъемлющей безопасности и разоружение;
· «перенаселение» планеты, реализацию разумной демографической политики;
· ликвидацию отсталости, растущего разрыва в уровне развития развитых и развивающихся стран;
· преодоление экологического кризиса, переход к устойчивому развитию;
· борьбу с голодом, нищетой и болезнями;
· рациональное использование минерально-сырьевых ресурсов;
· использование Мирового океана и космического пространства в интересах всего мирового сообщества (Тураев 2001: 14–15).
Кроме этих, ставших уже признанными глобальных проблем, в последнее время также добавляют проблемы науки и научно-технического прогресса: развития самого человека, кризис современной системы образования, гиперурбанизации и ряд других (Костин, Чумаков, Бестужев-Лада 2003: 251–253).
Сложность проблем, стоящих перед современным обществом, чрезвычайно высока, и каждая из вышеперечисленных (и других, более «низкого» уровня) проблем подвержена воздействию множества взаимопереплетающихся факторов, в свою очередь являющихся результатом сложнейших процессов; каждая проблема влечет за собой целый комплекс новых проблем, новых осмыслений, новых пограничных ситуаций. Например, кризис национальных государств, являющийся следствием глобализации, заставляет пересматривать такие еще совсем недавно неоспоримые категории как суверенитет, национализм, этничность, национальная безопасность и т. п.; государства проявляют свое бессилие в деле контроля над движением денег, миграционными потоками, в противостоянии насилию, не могут устранить бюджетный дефицит, выплачивать свои долги (Тураев 2001: 41). И это только один аспект одной проблемы.
При этом следует иметь в виду, что большинство глобальных проблем и сами тесно переплетаются, взаимно дополняя друг. Практически невозможно разделить такие проблемы, как разрыв между богатым Севером и бедным Югом и преодоление голода и нищеты, демографические проблемы и преодоление экологического кризиса и т. д.
Среди многих оценок глобализации существуют как положительные, так и отрицательные. Ф. Фукуяма считает, что «усиление взаимозависимости приведет к росту жизненного уровня народов, к возникновению единой международной системы, ориентированной на технологические ценности, исчезнет стимул к подчинению других государств» (Фукуяма 2004). В то же время существуют и прямо противоположные оценки и прогнозы.
Тем не менее, несмотря на всю раскрывающуюся сложность, с точки зрения синергетической философии, происходящие сегодня процессы политической и экономической глобализации являются процессом закономерным, происходящим независимо от воли отдельных личностей. Реализация же различных сценариев зависит от множества факторов, в том числе, и человеческого (Косарев 2004, 2005: 134–163). При этом, для обсуждения возможности изменения сценария необходим, прежде всего, глубокий анализ происходящих в настоящее время процессов и ожидаемых результатов как в ближнесрочной, так и в долгосрочной перспективе.
1. Демографическая ситуация и новые технологии
Одна из острейших глобальных проблем современности — складывающаяся демографическая ситуация. К 2050 году землян будет порядка 7—8 миллиардов (Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007). В 2100-м году прогнозируется стабилизация на уровне 8—9 млрд. (Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007). Однако прирост населения сейчас происходит за счет роста численности представителей стран Азии, Африки, Латинской Америки при снижении рождаемости в развитых странах.
Ситуация выглядит парадоксальной: до сих пор в мировой истории население наиболее развитых стран получало лучшие условия для роста численности населения, и именно оно производило экспансию вовне. Сегодня это выглядит скорее как экономическая и культурная экспансия, поскольку численность коренного населения многих развитых стран сокращается, а освободившееся пространство занимается выходцами из других культур.
Помимо продолжающегося роста населения в развивающихся странах и сокращения рождаемости в развитых странах, в последних наблюдается постоянный рост средней продолжительности жизни (United Nations Secretariat 2004). В будущем продолжительность жизни может еще более возрасти за счет новых медицинских и иных методов. Большие надежды возлагаются, например, на методику, использующую стволовые клетки, которые не только смогут оказывать общее омолаживающее воздействие, но позволяющие в перспективе выращивать из них целиком новые органы: начиная от зубов[††††††††††††††]
и до сердца, печени и почек. Уже сейчас не только в экспериментальном порядке, но и для медицинских целей выращиваются мочевые пузыри (Chung 2006), суставы, кровеносные сосуды, мышцы и пр. Мы можем ожидать не только увеличение продолжительности жизни, но и более активное участие старшего поколения в функционировании общества в развитых странах. Это также поможет несколько снизить необходимость в привлечении внешних трудовых ресурсов там, где они требуются[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
.
Внедрение роботизации в промышленности, а также широкое использование компьютерных технологий и систем искусственного интеллекта (о них подробнее см. далее) уже в среднесрочной перспективе сократят необходимость в количестве рабочих рук и, как следствие, могут существенно изменить иммиграционную политику развитых стран. Постепенно вырисовывается нравственная проблема возможного разделения мира на фактически закрытые для перемещения людей сообщества. Встает вопрос: можно и надо ли ставить заслон, ограничивающих одну из базовых свобод западной цивилизации — свободы перемещения и выбора места проживания? Тем не менее, в Европе, США и других странах правительства все более и более обращаются к новым технологиям, чтобы закрыть границы своих стран для нелегальных иммигрантов, странствующих торговцев и других «нежелательных» элементов. Усложняются процедуры легальной иммиграции. Уже существуют проекты разработки биометрических документов для идентификации личности и роботизации охраны государственных границ (Future Wikia 2007). США разрабатывают высокотехнологические заборы, датчики движения, инфракрасные камеры и беспилотные воздушные транспортные средства в проекте виртуальных стен (Barclay 2006). Европейский союз планирует развернуть 2500 беспилотных автоматических летающих аппаратов (дронов) на своих внешних границах в районе Средиземного моря и Балкан (Взгляд 2006). В дальнейшем планируется уменьшить размеры таких дронов до размера насекомых и использовать для полета насекомовидные крылья. Южная Корея также планирует использовать вооруженных роботов на границе с Северной Кореей.
Подобные технологические нововведения дадут возможность развитым странам при желании устанавливать вокруг себя столь же непроницаемые железные занавесы, как тот, что существовал вокруг СССР. В этой связи можно также заметить, что одновременно совершенствуются и методы полицейского контроля и вмешательства в личную жизнь граждан путем анализа содержания электронной почты, фиксации координат всех телефонных звонков с мобильных телефонов и всех платежей, осуществляемых по магнитным пластиковым картам. Совершенствуются также и технологии компьютеров и компьютерных сетей, служащих, в том числе, и для обработки этих данных.
Не следует, конечно же, думать, что влияние новейших технологий на демографические процессы исчерпывается усилением контроля границ. Огромное значение для данного вопроса будет иметь дальнейшее распространение компьютерных технологий. Как известно, одним из сильнейших факторов, влияющих на рождаемость, является грамотность населения, в первую очередь — женщин (Коротаев, Малков, Халтурина 2005, 2007). Также весомым фактором является образование женщин в целом. Чем выше образование женщин в развивающемся обществе, тем меньше у нее в среднем рождается детей. В этом плане возрастающая, благодаря распространению Интернета и, соответственно, интернет-образования, доступность образования почти любого уровня способна в самой близкой временной перспективе серьезно повлиять на рождаемость в развивающихся странах, в части из которых, например, в Индии, начинается бум компьютеризации (Truly 2006). Несомненно, что большую пользу в сдерживании демографического взрыва в развивающихся странах (но уже в несколько более отдаленной перспективе) принесет столь перспективный проект, как стодолларовый ноутбук (Cross 2007).
Касаясь иных применений уже имеющихся или грядущих достижений высоких технологий, стоит отметить положительное влияние на сглаживание демографических проблем решения проблемы нищеты. Стараниями ООН и других организаций, постепенно бедность отступает, хотя и остается страшным бичом современного мира, особенно в Тропической Африке. В решение же этой проблемы серьезный вклад могут внести бурно развивающиеся нанотехнологии. Зарождающиеся технологии усиления когнитивных способностей (пока — с помощью ноотропиков и других стимуляторов умственной деятельности, позже — с применением различных перспективных методик, например, ТМС (Rektorova 2005: 157—161)) способны также повлиять на решение проблемы бедности, сверхрождаемости и пр. Так, подсчитано, что повышение IQ на 1% ведет к увеличению дохода человека на 2—4%, в то время как прием, например, пирацетама американскими школьниками в ряде экспериментов (в весьма умеренных дозах) повышала решаемость задач на 15% (Salkever 1995: 1—6).
Конечно, не следует недооценивать роль фактора национальной самоидентификации в различных проявлениях иммиграционной политики развитых стран, а также и в демографической политике развивающихся стран. Но и этот фактор, в свою очередь, подвержен влиянию технологий — хотя бы через сам процесс глобализации СМИ и вообще распространения западного образа жизни и мышления.
На первый взгляд может казаться, что Интернет дает не меньшие возможности для реализации националистических тенденций. На основании этого можно было бы заключить, что влияние компьютеризации не приводит к однозначной унификации культур. Нам видится в таком подходе исключительно страх расставания с привычным миром многообразия культур, но это неизбежный процесс, если мы посмотрим объективно и без иррационального страха на происходящие в мире процессы. Конечно, это тема для отдельного серьезного исследования, здесь же мы ограничимся замечанием, что культурная «унификация» также является процессом, сглаживающим демографические конфликты.
2. Перенаселение? Бедность? Ресурсные вопросы
В ближайшие 20—30 лет демографы прогнозируют удвоение и даже утроение численности населения в целом ряде развивающихся стран, например, в Индии до 2 млрд. чел. к 2025 году (Тураев 2001: 98)[§§§§§§§§§§§§§§]
.
В то же время, как считают многие ученые (Тураев 2001: 98), существенного прироста пищевых и других ресурсов в этих странах и в мире в целом не ожидается. Но так ли это? Действительно ли, технологии будущего не смогут обеспечить через 20 лет продукты с калорийностью 2—3 тысяч килокалорий и 2,5 литра воды в день на каждого человека? Действительно ли призыв ООН победить бедность к 2015-му году является пустой декларацией?
Как считает Эрик Дрекслер (Bruns 2004), именно нанотехнологии могут стать ключом к решению проблемы бедности. А сотрудники университета в Торонто перечислили 10 направлений в хозяйственно-экономической сфере, где использование наноматериалов способно сыграть определяющую роль. Так как нанотехнологии традиционно ассоциируются с высокотехнологичными и дорогостоящими проектами, в числе которых — «космический лифт», мини-роботы и «умные» лекарства, то из-за сравнительной новизны области, ее хозяйственные приложения еще не успели, по мнению авторов статьи, привлечь к себе должного внимания.
Тем не менее, среди главных задач, решение которых будет подвластно нанотехнологиям, названы очистка воды, хранение экологически чистого топлива и увеличение плодородности почв. По мнению экспертов, исследования в этих областях, которые ведутся сейчас, позволяют всерьез говорить о возможности эффективной борьбы с нищетой и другими проблемами.
Также надо отметить, что существует целый ряд технологий последнего поколения, способных существенно улучшить ситуацию в данном направлении. Можно отметить такие направления и проекты, как переход на выращивание генномодифицированных продуктов (нет причин считать зеленую революцию конца XX-го века пределом возможных достижений генетики), информационные и коммуникационные технологии (опыт успешного внедрения мобильной связи был осуществлен в Бангладеш (Yunus 1998: 409—410)), в том числе — проект стодолларовых ноутбуков (Cross 2007), доступность образования, настольное производство и — в несколько более отдаленной перспективе — молекулярное нанопроизводство. (Treder 2006).
Также важнейшую роль здесь может сыграть более справедливое распределение, в том числе — посевных площадей. Например, в США не используется такое количество посевных площадей, что можно было бы накормить уже сейчас всех голодных. Предел урожайности многих земель далеко не достигнут. Надо отчетливо понимать, что нищета и голод не есть следствия истощенности ресурсов Земли. В первую очередь это следствие неравномерного развития разных стран и распределения по странам и социальным группам, как материальных ресурсов, так и различных продуктов, в том числе, продуктов питания.
Тем не менее, уже сейчас бедность отступает, о чем убедительно свидетельствуют данные ООН (Human 2005). Но проблема остается и требует скорейшего решения. Будет она актуальна и для развитых стран — особенно в свете перспективы сокращения рабочих мест в будущем в связи с прогнозируемым развитием роботизации, автоматизации и компьютеризации многих видов деятельности. Постоянное увеличение социальных выплат станет неизбежным спутником технологически развивающихся обществ.
Существуют и иные возможности, даруемые новейшими технологиями, способные повысить благосостояние землян. Исходя из теории Саймона, мы можем считать, что чем больше талантливых людей в обществе, тем выше прогресс и его блага (Тураев 2001: 102). Новые возможности диктуют новую интерпретацию этой теории: чем более развиты системы искусственного интеллекта в стране, тем выше прогресс и тем выше получаемые на основе работы этих систем блага.
Не следует также забывать о синтетических продуктах питания. Эта отрасль еще не раскрыла всех своих возможностей (Тураев 2001: 89—90), и можно надеяться, что в будущем большая доля продуктов питания будет создаваться на химических фабриках, а не выращиваться в полях.
В связи с этим встает вопрос о том, как же именно следует распорядиться новыми и уже имеющимися возможностями решения проблем бедности и т. п. Некоторые исследователи видят решение проблема в развитии технологий, в совокупном применении их достижений и создании системы управления цивилизацией посредством «мирового правительства», работающего на основе искусственного суперинтеллекта. Не исключено, что только решения, принятые беспристрастным хорошо обученным искусственным суперинтеллектом и воплощенные в жизнь армией людей и роботов — только эти решения, пока не доступные людям в силу их ограниченности и подверженности эмоциям и предвзятости, смогут решить глобальные и иные проблемы и помочь нам создать достойное людей мировое сообщество.
3. Развитие компьютерных сетей и технологий, создание суперинтеллекта и микро - и нанороботов
С точки зрения синергетической философии кризисные ситуации всегда инициируют поиски новых путей в решении вызвавших кризисы проблем. Это верно как в сфере новых политических и стратегических решений, так и в сфере новых технологий, которые выводят общество как систему на более высокий уровень, где открываются новые возможности, хотя при этом обычно появляются и новые проблемы (Косарев 2003: 133—142). В то время как в обществе, с одной стороны, отчетливо видны тенденции к изоляционизму и усилению полицейского контроля, с другой — сети электронных коммуникаций многократно усиливают возможности общения людей, и возникают целые субкультуры, имеющие глобальную структуру.[***************]
Также в современном усложняющемся обществе возникает необходимость во все более сложных системах управления, что, естественно, связано и с глобализацией. Современные машины: самолеты, космические аппараты, подводные лодки, становясь все более сложными, содержат уже такое количество датчиков, что с анализом их данных человеку не справиться. Поэтому возникает необходимость создания все более сложной и совершенной компьютерной «нервной системы» и центрального «мозга», управляющего этими машинами.
Согласно известному закону Мура (Moore 1965: 114—117) такие параметры, как плотность элементов и быстродействие микропроцессоров каждые 18 месяцев удваиваются. Согласно этому эмпирическому закону, сложность электронных систем уже в первом десятилетии XXI века сравняется со сложностью мозга. Программное обеспечение, которое будет полностью имитировать человеческое мышление, скорее всего, появится в следующем десятилетии.[†††††††††††††††]
Далее последует полнофункциональное слияние человеческого и машинного интеллекта
Говоря о развитии систем искусственного интеллекта, следует помнить, что сегодня существуют очень мощные финансовые механизмы стимулирования исследований, направленных на создание систем искусственного интеллекта — Artificial intelligence systems
(AIS), обладающих не только формальной логикой, но и образным мышлением и «интуицией», сначала не уступающих, а затем и, возможно, превосходящих возможности человека. К ним относятся проекты, имеющие как оборонное, так и чисто финансовое значения (например, международные биржевые торги типа FOREX).
Для реализации таких систем не подходят обычные компьютеры, работающие на принципе машины фон Неймана с последовательным процессором.[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Такие машины принципиально не способны к самопрограммированию. Тем не менее, простейшие варианты мозга и нервной системы моделируются на обычных компьютерах, эмулирующих среду, состоящую из формальных
или модельных нейронов, расположенных слой над слоем и связанных между собой тормозящими, возбуждающими и запрещающими волокнами. Обучившись на нескольких примерах, такая нейросеть уже способна принимать решения, проводить классификацию и делать прогнозы, в том числе, и на биржевых рынках (Бодякин 1998).
Интеграция человека с созданными им же самим техническими устройствами, постепенно превращает его в киборга
(кибернетический организм) (Васильева 1996). Уже сегодня люди используют вставные зубы, искусственные сердца, искусственные конечности, кохлеарные имплантанты, не говоря уж о стимуляторах сердца и мышц. Ведутся также исследования возможности вживления небольших микросхем — суперчипов в зрительный нерв для искусственных систем зрения у незрячих и в мозг для обеспечения безтерминальных вариантов общения человека с компьютером. Возможно, что внешний вид этих чипов будет существенно отличаться от вида нынешних. Так в Лос-Аламосской Национальной лаборатории США созданы так называемые «живые машины», наделенные способностью к выживанию за счет поиска источников энергии в незнакомой им среде (Хасслакер, Тилден 1995: 18—25). Эти существа в принципе могут быть столь мелкими, что вскоре смогут функционировать внутри живого организма и даже отдельной клетки, «питаясь» теми же источниками энергии, что и она. Это дает принципиальную возможность их постоянного пребывания внутри человека. Такой микроробот или даже наноробот[§§§§§§§§§§§§§§§]
сможет самостоятельно передвигаться по телу подобно микроорганизмам при помощи кровеносной системы, очищая организм от болезнетворных микробов, зарождающихся раковых клеток и бляшек холестерина, но может быть использован также и как избирательное супероружие.
Профессор института кибернетики Кевин Варвик из английского города Рэдинг имплантировал себе в руку компьютерный чип — кремниевую матрицу размером около 3 мм (Завальский 2004). Он может при контакте со многими предметами не пользоваться тактильным каналом связи, поскольку мышцы его руки непосредственно взаимодействуют с компьютером. В дальнейшем он считает реальным связать мозг человека с машинами через чипы. Подобные микро- или даже наномашины могли бы жить и внутри черепной коробки, поддерживая связь живых нейронов мозга с искусственными, что позволит обходиться без монитора и видеошлема. Для того чтобы попасть в пространство виртуальной реальности надо будет просто закрыть глаза или выключить свет.
Интересно, что при развитии человеческого эмбриона клетки головного мозга нарастают у него слой за слоем. Вживленные микросхемы можно рассматривать как следующие слои развивающегося мозга человека, а искусственная разрабатываемая кора головного мозга — будь то носимый карманный компьютер или же планируемые к разработке (и даже уже созданные в рамках экспериментов) вживляемые микрочипы получили название экзокортекса
— внешней коры головного мозга.
Все эти возможности, широко обсуждаемые в литературе и в ходе научных конференций, способны коренным образом изменить не только общий ход мирового исторического процесса, но в первую очередь и процесс глобализации. Действительно, трансгуманистические модификации тел и интеллекта людей, осуществленные в более или менее крупном масштабе, окажут огромное влияние на эффективность производства, скорость инновационного развития, на принимаемые решения и возможности поиска компромиссов. Особенную роль в данном процессе будет играть Интернет.
В последнее время создаются цифровые сети следующего поколения (Internet 2,
Super-
Internet
и др.), в которых связь между узлами осуществляется через спутник или по оптоволоконным линиям, проложенным вдоль телефонных или силовых линий электропередач. Уже в недалеком будущем это обеспечит возможность объединения домашних компьютеров, профессиональных суперкомпьютеров, средств связи (телефона и факса), а также средств массовой информации (книг, газет, журналов, радио и телевидения) в единую систему, обретающую очертания среды глобального интеллекта. Поскольку уже сейчас существующие потоки информации в миллион раз превосходят возможности восприятия их человеком, через несколько лет мы вообще не сможем справляться с задачей отбора той информации, которая для каждого из нас в отдельности наиболее актуальна. Для решения этой задачи сеть должна стать самоорганизующейся или синергосетью
, став по сути глобальной AIS (GAIS), системой коллективного разума или общепланетарным мозгом. Для этого синергосеть должна научиться эффективно хранить, перерабатывать и анализировать поступающие потоки информации, которые в нее поступают (Басин, Шилович 1999). Первые шаги в этом направлении сделаны в новой концепции Semantic Web
развития сети Интернет, принятой Консорциумом Всемирной паутины (Semantic 2007). Сегодня любой человек может через свой сайт загрузить в сеть практически любую информацию, независимо от ее ценности. Другие пользователи могут найти вашу информацию при помощи поисковых систем, использующих поиск по ключевым словам. GAIS же подобно редактору журнала, примет вашу информацию и введет ее в свою базу данных только в том случае, если она представляет для нее интерес, совпадающий с общественным. В противном случае GAIS укажет вам места, требующие уточнения и доработки. Вместо того, чтобы спорить или убеждать большое количество специалистов, каждый из нас сможет вести диалог непосредственно с GAIS, которая, общаясь с нами, будет выстраивать общую систему коллективных знаний. Такая глобальная сеть, по-видимому, будет иметь иерархическую структуру. На нижнем уровне это может быть локальная сеть, принадлежащая семье или коллективу какой-то организации. Следующий уровень может объединять уже разных людей по тем или иным интересам, как это сейчас происходит, например, с использованием таких инструментов, как Live Journal (Живой журнал, ЖЖ)[****************]
, Мой круг[††††††††††††††††]
и Digg[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
, обмен ссылками на любимые сайты[§§§§§§§§§§§§§§§§]
, обмен фотографиями[*****************]
. Над всем этим должен быть еще более высокий уровень, обобщающий все накопленные знания и корректирующий решения, принимаемые тематическими GAIS. Таким образом, искусственный интеллект все более развивается в сторону создания глобальных систем суперинтеллекта, общение с которыми через сеть будет все более напоминать общение с всеведущим и мудрым партнером.
С одной стороны, человек будет использовать открывшиеся ему огромные возможности GAIS, но с другой — можно сказать, что и GAIS будет использовать его телесную оболочку. Общество уже сегодня обладает бессмертием, поскольку продолжительность его существования ничем не ограничена или, по крайней мере, намного выше, чем продолжительность жизни отдельного индивидуума. Ряд авторов считает, что в будущем общество все в большей степени будет становиться единым организмом Mega
Sapiens
(Икеин 2005) или, по выражению Александра Зиновьева, «Глобальным человейником» (Зиновьев 1997). Сравнение с неразумными насекомыми выглядит на первый взгляд уничижительно для людей, но на самом деле у муравьев и пчел нам есть чему поучиться. Вышедшая недавно трилогия «Муравьи» француза Бернара Вербера представляет популяцию насекомых гораздо более совершенно организованной, чем человеческое общество (Verber 1999). По-видимому, только такая организация даст возможность планировать наиболее разумным способом деятельность и развитие мировой цивилизации.
4. Решение существующих экологических проблем
Природная обусловленность экономической и политической истории (в той или иной мере) существовала всегда (Тураев 2001: 58). Тем не менее, человек всегда старался все меньше зависеть от природы, что являлось одним из сильнейших движущих факторов технологического прогресса. В результате общество получило все более комфортные жилища, функциональную одежду, городское строительство, конструирование ландшафта, гидросооружения, земледелие, садоводство и пр., постоянно снижая зависимость от случайных факторов и все более подчиняя себе природу. Из-за несовершенства технологий, из-за нашего неумения эффективно управлять ими, на современном этапе развития человечества биосфера находится далеко не в идеальном состоянии, и речь сегодня часто идет о глобальном экологическом кризисе. В то же время внимательное рассмотрение этого вопроса позволяет надеяться, что дальнейшее развитие технологий позволит не только впредь не допускать критических воздействий, но и исправить многое, ранее содеянное.
Экологи часто поднимают вопрос о сохранении биоразнообразия Земли. Действительно, серьезные изменения биосферы, главным образом, в результате человеческой деятельности, приводят к постоянному исчезновению различных видов животных, птиц и пр. Но, учитывая тенденции современной генетики, в том числе — клонирования, следует понимать, что любое исчезнувшее существо, ДНК которого сохранилось, принципиально при помощи этих методов может быть восстановлено. Первые шаги в этом направлении уже делаются. Так, в Австралии сейчас пытаются клонировать тилацина (тасманийского волка), последний из которых умер более 60 лет назад (Dasey 2005). Понятно, что теоретически любые виды могут быть восстановлены этим способом, если человечество будет испытывать такую необходимость. В связи с этим направлением в мире начинают создаваться генетические криобанки: как для людей (Toland 2007), так и для животных (Woodford 1990).
Кстати, одним из часто возникающих комментариев к исчезновению растений и животных, является фраза: «Возможно, мы навсегда теряем лекарства, которые можно было бы извлечь из исчезнувшего растения». В то же время в мире чрезвычайно быстро расширяется такое направление научных исследования, как «драг-дизайн»: создание лекарств с помощью компьютерного конструирования, что потенциально на порядки более эффективно, чем поиски неких неизвестных компонентов в различных растениях.
Но это примеры не самых острых из обсуждаемых экологических проблем. Гораздо острее стоят вопросы загрязнения воды, воздуха, суши и пр.
В этих вопросах мы вправе ждать помощи от нанотехнологий. Одна из ее отраслей — создание наномембран и приборов на их основе — напрямую связана с решением подобных проблем. Поскольку это направление чрезвычайно бурно развивается, без сомнения, уже в ближайшее время человечество будет иметь новые возможности для очистки своей среды обитания.
Широкое применение нанотехнологий способно коренным образом изменить систему производства и сделать ненужной современную индустрию производства необходимых товаров и переработку отходов и вторсырья. Ведь даже простейший нанофабрикатор, тем более нанофабрики или наноассемблеры, смогут безотходно собрать нужную вам модель автомобиля. А в случае аварии, морального или обычного износа разберут ее не по винтикам, а по атомам.
Сегодня много говорят об экологическом императиве, о том, что существует некая граница воздействия на окружающую среду, но она будет явно смещаться по мере того, как старые технологии, загрязняющие эту среду, будут заменены новыми безотходными, а мы (точнее, уже пост-мы
) сможем все лучше контролировать мир, в том числе и численность новой популяции постчеловеческой
цивилизации на Земле и других небесных телах.
5. Генная инженерия, клонирование и внеутробное воспроизводство
Отдельно стоит рассмотреть технологии, указанные в подзаголовке. Будучи технологиями, направленными на улучшение человеческого генофонда, они способны повлиять на демографические вопросы, на здоровье населения, на его умственные и другие способности и, как следствие — практически на любые процессы функционирования цивилизации.
Стремление людей сохранить свой род в неизменном виде вполне понятно как проявление здорового консерватизма, но рано или поздно серьезные видовые изменения должны будут обязательно произойти и в этой сфере. Одной из причин этого является хотя бы относительное несовершенство механизма нашего воспроизводства, унаследованного от животных и рассчитанного на условия, весьма далекие от нынешней цивилизации. Ведь уже более ста лет в цивилизованных странах роды, представляющие потенциальную опасность для жизни матери и ребенка, проходят в роддомах. Происходит процесс отчуждения вынашивания ребенка от организма матери: если в прошлом веке женщины-аристократки нанимали кормилицу для своего ребенка, то сегодня есть возможность имплантации искусственно осемененной яйцеклетки в тело другой женщины, которая может выносить и родить ребенка. Вполне возможно, что женщины вскоре смогут освободиться и от этого, и эмбрионы человека можно будет выращивать внеутробно в искусственных матках — инкубаторах (Reynolds 2005). В этом случае можно будет исключить родовые травмы, довольно частые в медицинской практике, и выполнить требования, необходимые для рождения здорового потомства, поскольку многие патологии связаны именно с нарушениями этих требований со стороны родителей (алкоголь, болезни, стрессы).
Клонирование также открывает новые возможности для тиражирования наиболее удачных с генетической точки зрения индивидуумов. Хотя последние данные науки говорят о том, что клонирование человека и даже приматов невозможно при существующей технологии, разработанной для других млекопитающих, а для разработки более тонкой технологии понадобится еще немало времени, но рано или поздно она появится. Сочетание этого метода с генной инженерией в не столь отдаленном будущем даст возможность создавать людей с заданными качествами и ведя планомерную работу по улучшению вида, поддерживая при этом оптимальную численность новой популяции.
В результате всех этих изменений человек сможет перейти из класса млекопитающих Mammillae
уже в совершенно новый класс Artificially borning
или технородящих. Возможно, что уже недалеко то время, когда люди будут отличаться друг от друга не этносом или расой, а, подобно автомобилям и телевизорам, маркой «фирмы-изготовителя», предлагающей желающим иметь ребенка семьям все более совершенную продукцию. Эволюционный прогресс после этого пойдет настолько быстрее, что каждое новое поколение людей будет представлять собой новый биологический вид, подобно поколениям компьютеров. Произойти это может в том случае, если индустриальные методы воспроизводства будут давать результаты, лучшие, чем получаемые традиционным способом (в случае с технологиями искусственного оплодотворения это уже так — процент успеха намного выше, чем при попытках естественного зачатия).
На этом пути, конечно, стоят не только технические трудности, но и идеологические, культурные и религиозные установки. Миланский биолог Л. Петруччи, впервые начавший выращивать эмбрион в лабораторных капсулах, в свое время прекратил свои эксперименты под давлением Ватикана (Лем 2002). Сегодня Ватикан снова призывает к прекращению исследований в области клонирования человека, а американское федеральное правительство замораживает ассигнования на эти исследования. Тем не менее, уже сегодня ясно, что принять всеобъемлющую международную конвенцию, запрещающую проводить подобные эксперименты повсеместно, не удастся. Поэтому профессор Кембриджского университета и Нобелевский лауреат Стивен Хокинг, выступивший в марте 1998 г. в рамках американской программы «Millennium program» для политического Олимпа США (Хокинг 1998), уверен, что другого пути развития нет, и постепенно все сомнения уйдут в прошлое. На первый взгляд, такое предположение выглядит сегодня как пугающая научная фантастика: современному человеку трудно себе представить не столько саму техническую возможность решения этой проблемы, сколько то, что кто-то может начать их серийное производство. Однако в условиях обострения глобальных кризисов, когда речь пойдет о выживании цивилизации, такие вопросы отпадут сами собой. В связи с этим стоит отметить исследования возможностей повышения IQ и сопутствующих этому социальных явлений (Weiss 1998).
Заключение
В ситуации, когда человечество впервые столкнулось с процессом интенсивной глобализации, с ее сложным и противоречивым характером, обостряются этнические и цивилизационные конфликты, а также противостояние сторонников глобализации и активных антиглобалистов. В 1999 году известная антиглобалистка, президент парижского Центра наблюдения за процессами глобализации Сьюзан Джордж опубликовала книгу «Доклад Лугано», переведенную на 16 языков и разошедшуюся тиражом более 50 тыс. экземпляров. Осенью 2005-го года эта книга, теперь уже — классика антиглобализма, была издана и на русском языке в серии «Klassenkampf» («Классовая борьба») (Джордж 2005).
Апокалипсический сценарий «Доклада» — это намеренная провокация, игра на обострение, призванная вызвать жаркую полемику, обличающие современные транснациональные корпорации и их политику глобализации.
Но если вернуться из долгосрочной перспективы в наши дни, то становится ясно, что единственный разумный путь преодоления нынешних кризисов с наименьшими потерями — это путь дальнейшего развития технологий, их разумного применения на основе диалога различных культур, социальных групп и цивилизаций, немаловажную роль в котором может сыграть синергетическая философия, а также связанные с ней направления трансгуманизма и футурологии.
Люди же, недовольные ходом глобализации, должны возражать не против самой глобализации, тенденцию к которой невозможно обратить вспять, а против тех или иных реализуемых на практике сценариев. Будет лучше для всех, если противостояние глобалистов и антиглобалистов войдет в рамки нормальной научной и философской полемики.
Приложение: еще о липфроггинге
К сожалению, отставание слаборазвитых стран от передовых в области технологии огромно. В связи с этим хотелось бы отдельно рассмотреть вопрос о перспективах липфроггинга.
Одно из самых ярких проявлений липфроггинга на данный момент связано с технологиями коммуникаций, когда развивающиеся страны, не имевшие функциональных телефонных инфраструктур, вводят на своей территории сотовую связь. Это позволяет развивающимся странам продвигаться вперед намного быстрее, чем та скорость, с которой развитые нации создавали технологии предыдущего поколения.
Но сначала — об одном уже осуществленном проекте, который с полным правом можно считать показательным примером липфроггинга (Grameenphone Official site 2006).
В марте 1997 года в Бангладеш компания GrameenPhone начала программу Village Phone по предоставлению услуг мобильной связи для удаленных сельских районов, где до этого не было телефонной связи вообще. Проект работает следующим образом. Оператор (обычно это бедная женщина) становится клиентом банка Grameen Bank, берет кредит на покупку телефона и контракта с GrameenPhone, проходит обучение по использованию телефона и ведению бизнеса в Grameen Telecom. Затем оператор начинает работу, предоставляя жителям деревни телефонные услуги.
На сегодня более 260 000 операторов программы Village Phone работают более чем в 50 000 деревнях Бангладеша. Женщины, предоставляющие телефонные услуги, зарабатывали на тот момент не менее 2 долларов в день от этого бизнеса.
Проект сделал доступной телефонную связь для миллионов жителей Бангладеш.
Исследования результатов показали, что внедрение программы привело к огромным социальным и экономическим выгодам в сельских районах. Жители деревень могут теперь получать доступ к многочисленным услугам, предоставляемым правительственными и неправительственными организациями. Самым важным вкладом в экономическое развитие стало то, что рыночная информация стала доступной для всех.
Программа получила множество международных наград и была скопирована в ряде стран, включая Уганду и Руанду в Африке (Grameenphone Official site 2006).
В связи с этим хочется сказать, что ускоренное внедрение новых технологий, по нашему мнению, приводит не только (а на первоначальном этапе и — не столько) к изменениями в экономике и социальной структуре, сколько к изменению стиля мышления людей: развитию более конструктивного и активного подхода, более структурированного и аналитического мышления, появлению необходимых для эффективного функционирования в новой реальности навыков алгоритмического подхода к обработке информации и т. п.
С этой точки зрения (а также по множеству иных причин) наиболее перспективными в ближайшее время будут программы преодоления разрыва в компьютерных технологиях.
Это разрыв является самым очевидным. Существует даже термин «информационная бедность» (information poverty)[†††††††††††††††††]
. Здесь также есть возможности для быстрого изменения ситуации. Так, например, в 2005 г. корпорация Microsoft объявила о конкурсе грантов по программе Digital Inclusion на проведение научных исследований, делающих информационные технологии более доступными, дешевыми и полнее отвечающими своему назначению, а также о начале программы Inspire Program по поддержке научных обществ в Африке, Европе и на Ближнем Востоке (IT World 2005).
Ярким проектом, который может привести к ускоренному развитию развивающихся стран является проект «Стодолларовый ноутбук» (Cascio 2004). Ноутбук разрабатывается организацией One Laptop Per Child (англ.) (OLPC) — некоммерческой организацией, основанной сотрудниками лаборатории MIT Media Lab Массачусетского технологического института для разработки, производства и распространения ноутбуков. Цель проекта — открыть «цифровой мир» для детей бедных стран, создав специальный очень дешевый ноутбук. На данный момент его стартовая цена составляет 135—140 долларов США, к 2008 году планируется снизить ее до 100 долларов.
В число участников проекта входят такие страны как Нигерия (заказан 1 млн. ноутбуков), Ливия, Таиланд, Бразилия, Аргентина, Камбоджа, Египет, Тунис.
Планировалось, что в течение первого года будет произведено от пяти до пятнадцати миллионов «детских» ноутбуков. К третьему году объем выпуска портативных компьютеров должен был достигнуть 100—150 миллионов штук.
Без сомнения, активное использование компьютеров, с которыми познакомится также и большая часть взрослого населения, способно произвести революцию в сознании населения бедных стран и — как следствие — положительно повлиять на темпы развития.
Но оба приведенных примера — это настоящее. А что же в будущем?
Более новые компьютерные технологии предложат другие инструменты, способные привести к ускоренному развитию: качественный и легкодоступный электронный языковой перевод, удаленное образование. Интересны перспективы развития применения информационных технологий в области медицины, что относительно легко может быть применимо, например, в развивающихся странах Африки. Так. Прогнозируется появление экспертных медицинских систем, обеспечивающих анализ медицинских данных на уровне среднего медицинского персонала; разработка открытых стандартов обмена медицинской информацией, обеспечивающих предоставление профессиональных медицинских услуг в удаленном режиме.
Не менее интересна и перспективна в плане липфроггинга развиваемая, например, компанией E-Spaces (Бельгия) технология интернет-офисов.[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
В случае широкого использования этой технологии не возникает необходимость в строительстве дорогостоящих бизнес-центров. Общение, деловая активность, обмен документами могут проходить в Интернете или локальной сети.
Также чрезвычайно интересно использование солнечных батарей, особенно ввиду разработок высокоэффективных фотоэлементов. Говоря о более отдаленной перспективе, следует сказать, что огромный потенциал для липфроггинга имеют нанотехнологии. И особенно — создание наноассемблера (нанофабрики) (Валерия Прайд 2006). Собственно, создание контролируемого наноассемблера — это решающий поворот для любого общества к изобилию и влиянию на международном уровне. При этом уже сейчас ясно, что создание наноассемблера не является сверхдорогим проектом. Скорее роль здесь будут играть понимание правительствами перспектив развитых нанотехнологий и политическая воля.
Несомненно, липфроггинг приносит и будет приносить выгоды развивающимся странам. Но использование каждой такой стратегии это дело творческое, требующее серьезного анализа и подготовки.
Хотелось бы заключить статью цитатой из коллективной монографии «Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.)»:
«Растущая открытость национальных хозяйств создает предпосылки для ускоренной международной диффузии передовых технологий, ноу-хау, навыков менеджмента и маркетинга, а, в конечном счете — для распространения по всей планете той экономической цивилизации, которая сложилась в индустриальных странах, вырвавшихся в 19 — начале 20-х веков вперед и оставивших позади весь остальной мир. Это значит, что образовавшийся разрыв в уровнях технико-экономического развития между индустриальным или постиндустриальным авангардом мирового сообщества и обширным его арьергардом станет постепенно сокращаться… если судить по такому резюмирующему показателю уровня экономического развития, как объем подушевого ВВП, тенденция к сокращению разрыва уже обозначилась на рубеже 60-х и 70-х годов…
Однако подтягивание различных групп развивающихся стран к уровню технико-экономического развития индустриального авангарда идет весьма неравномерно» (Мартынов 2001: 41).
Литература
Альтман Ю. 2006. Военные нанотехнологии
. М: Техносфера.
Басин М.А., Шилович И.И. 1999. Синергетика и Internet
. СПб.: Наука.
Бодякин В.И. 1998. Куда идешь, Человек? Основы эволюциологии
. М.: СИНТЕГ. http://www.ipu.ru/stran/bod/monograf.htm
Валерия Прайд 2008. Наноассемблер как приоритетный национальный мега-проект России.
Российское Трансгуманистическое Движение. http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/311/116/
Васильева Н. А. 1996. Цивилизация киборгов: миф или реальность? Нева
9: 180—189.
Вербер Б. 1999. Муравьиное братство. Наше время
31(390).
Взгляд. 2006. Границы Евросоюза будут защищать роботы. Взгляд
5 июня http://www.vz.ru/news/2006/6/5/36271.html
Гидденс Э. 2005. Социология
. Изд. 2-е полностью перераб. и доп. М.: Едиториал УРСС.
Джордж С. 2005. Доклад Лугано
. Klassenkampf. http://www.ultracultura.ru/lugano/
Завальский Л. 2004. Космос освоят киборги. Известия науки
. 28 июня http://www.inauka.ru/analysis/article47710.html
Зиновьев А. А. 1997. Глобальный человейник
. М.: Центрполиграф.
Икеин Р. 2005. Nano
Sapiens или Молчание небес
. М.: Бератех.
Костин А. И., Чумаков А. Н., Бестужев-Лада И. В. 2003.Глобальные проблемы современности. Глобалистика
. Энциклопедия. М.: Радуга.
Chung S. Y. 2006. Bladder Tissue-Engineering: A New Practical Solution? The
Lancet
367 (9518):1215—1216.
Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды.
Демография, экономика, войны
. М.: УРСС.
Коротаев А. В., Малков А.С, и Халтурина Д.А. 2005. Законы истории. Математическое моделирование исторических макропроцессов.
Демография. Экономика. Войны
. М.: УРСС.
Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура.
М.: УРСС.
Косарев B. В. 2004. Трансгуманизм и синергетическая философия. Дифференциация и интеграция мировоззрений. Международные чтения по теории, истории и философии культуры
. 20 http://www.ioffe.ru/LLT-SH/kosarev/transhumanism_synergetics.doc
Косарев B. В. 2005. История вида
Homo
Sapiens в контексте Универсальной Истории. Синергетика и синергетический историзм
. СПб.: ИДЕАЛ. С. 134—163, http://www.ioffe.ru/LLT-SH/kosarev/Homo_Sapiens.doc
Косарев B. В. 2003. Новистика, синергетика и футурология. Становление мира как «общего дома» человечества: динамика, этапы, перспективы XV-XXI вв. Третьи петербургские чтения по новистике.
СПб.: СПбУ Издат. С. 133–142, http://www.ioffe.ru/LLT-SH/kosarev/pub-kos.html
Левинский А. 2007. Воплощение силы. Популярная механика
5 (19): 66–71.
Лем С. 2002. Сумма технологии
. М.: АСТ.
Мартынов В.А. (ред.). 2001. Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.)
. М.: «Издательский Дом Новый Век».
Тураев В. А. 2001. Глобальные проблемы современности
. М.: Логос.
Фукуяма Ф. 2004. Конец истории и последний человек
. М.: АСТ.
Хасслакер Б. Тилден М. Живые машины. Природа
5: 18–25.
Хокинг С. 1998. Московские новости
17, 5 мая.
Barclay E. 2006. Virtual Wall Rises in U.S. Desert. Wired, May 16. http://www.wired.com/news/politics/0,70907-0.html?tw=rss.index
Bruns B. 2004. Applying Nanotechnology to the Challenges of Global Poverty. 1st Conference on Advanced Nanotechnology: Research, Applications, and Policy
. http://www.foresight.org/Conferences/AdvNano2004/Abstracts/Bruns/index.html
Cascio J. 2004. Leapfrog 101. World Changing
. December 15. http://www.worldchanging.com/archives/001743.html
Cross A. 2007. OLPC Looks to Give Children Laptops. The Daily Vidette, October 9. http://media.www.dailyvidette.com/media/storage/paper420/news/2007/10/09/News/Olpc-Looks.To.Give.Children.Laptops-3019966.shtml
Dasey D. 2005. Researchers revive plan to clone the Tassie tiger. The Sun-Herald
May 15. http://www.smh.com.au/news/Science/Clone-again/2005/05/14/1116024405941.html
Frye J., Ananthanarayanan R., Modha D. 2007. Towards Real-Time, Mouse-Scale Cortical Simulations. IBM Research Report. http://www.modha.org/papers/rj10404.pdf
Future Wikia authors. 2007. Borders. Future Wikia
. http://future.wikia.com/wiki/Borders
IT World. 2005. Microsoft объявила о конкурсе грантов “Digital Inclusion”, 15.11.2005. NISTEP= Japanese National Institute of Science and Technology Policy, 2000. Future Technology in Japan toward the Year 2030
. http://www.nistep.go.jp/achiev/ftx/eng/rep071e/idx071e.html
Human Development Trends 2005. 2005. Gapminder
. http://www.gapminder.org/downloads/presentations/human-development-trends-2005.html
Grameenphone Official site. 2006. Village Phone Program. http://www.grameenphone.com/index.php?id=79
Martin B. 1995. Foresight in Science and Technology. Technology Analysis and Strategic Management
7: 39—68.
Moore G. 1965. Cramming More Components onto Integrated Circuits. Electronics
38 (8): 114–117, April 19.
Pew Global Attitudes Project. 2006. Truly a World Wide Web: Globe Going Digital
, February 21. http://pewglobal.org/reports/display.php?ReportID=251
Rektorova I. et al.
2005. Cognitive Functioning After Repetitive Transcranial Magnetic Stimulation in Patients with Cerebrovascular Disease without Dementia: A Pilot Study of Seven Patients. Journal of the Neurological Sciences
229–230: 157–161.
Reynolds G. 2005. Artificial Wombs. Popular Science
August. http://www.popsci.com/popsci/futurebody/dc8d9371b1d75010vgnvcm1000004eecbccdrcrd.html
Salkever D. 1995. Updated Estimates of Earnings Benefits from Reduced Exposure of Children to Environmental Lead. Environmental Research
70(1): 1–6, July.
Semantic Web. 2008. Wikipedia, The Free Encyclopedia
, page version ID: 169934755, date of last revision: 7 November 2007 19:44 UTC. http://en.wikipedia.org/w/index.php?title=Semantic_Web&oldid= 169934755.
Toland P. 2007. China Plans «Largest Gene Bank». BBC News
18 October http://news.bbc.co.uk/2/hi/science/nature/7046586.stm
Transvision Conferences. 2007. World Transhumanist Association.
http://www.transhumanism.org/tv/
Treder M. Water, Poverty, and Nanotech. 2006. Center
for Responsible Nanotechnology
. March 19. http://crnano.typepad.com/crnblog/2006/03/water.html
UN = United Nations. 2003. Population Division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat, World Population Prospects: The 2004 Revision and World Urbanization Prospects: The 2003 Revision. http://esa.un.org/unpp
Weiss B. 1998. Neurobehavioral Properties of Chemical Sensitivity Syndromes. Neurotoxicology
. 19(2): 259—268.
Woodford M. H. 1990. Cryogenic Preservation of Wild Animal Germplasm. Animal genetic resources. A global programme for sustainable development.
Rome.: FAO http://www.fao.org/docrep/009/t0284e/t0284e00.htm
World Bank. 2003. Leapfrogging Technology cost-effective solution for pollution in developing countries? Public policy for the private sector, Note 254, February 2003, The World Bank. Private Sector and Infrastructure Network. http://rru.worldbank.org/Documents/PublicPolicyJournal/254Kojim-022103.pdf
Young C.S., Terada S., Vacanti J.P, Honda M., Bartlett J.D. and Yelick P.C. 2002. Tissue Engineering of Complex Tooth Structures on Biodegradable Polymer Scaffolds Journal of Dental Research 81(10): 695-700.
Yunus M. 1998. Alleviating Poverty through Technology. Science
16 October 282(5388): 409–410. http://www.sciencemag.org/cgi/content/full/282/5388/409
Обсуждение
В самом конце 2006-го года Центром цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН совместно с Российским Трансгуманистическим Движением был проведен круглый стол, посвященный обсуждению данного сборника.
Присутствующие с интересом обсуждали представленные материалы. Были уточнены многие положения статей, подняты и освещены некоторые вопросы, получившие недостаточное освещение, даны оценки работам авторов. В целом, обсуждение было очень конструктивным и интересным, поднимаемая тематика получила высокую оценку по степени важности и проработанности.
Ниже приведены основные материалы обсуждения.
Мосейко А. Н.
Прежде всего, данная работа по своему значению — новаторская. Приятно видеть консолидацию интеллектуальных усилий, прорыв в изучении будущего… Речь идет о прорыве в отечественной футурологии, ибо трансгуманизм — достаточно новая свежая струя. Следует отметить, что те идеи, которые воспринимаются как радикальные в российском научном сообществе, достаточно широко распространены на Западе, у ученых самых различных специальностей. Биологи связывают большие надежды со скорым значительным увеличением продолжительности жизни человека. Удивительно, что в современной футурологии, в трансгуманистической традиции это воспринимается как норма. Хотелось бы задать некоторые вопросы. Скажите, пожалуйста, сроки, которые берутся за основу прогнозов, освещенных в данной работе, это прогнозы авторов или они ссылаются на экспертов?
Валерия Прайд.
Относительно сроков, о которых говорится в работе, существует консенсус довольно многих экспертов. Прогнозы относительно сроков появления сверхинтеллекта (между 2020 и 2050) делают такие известные авторы как Р. Курцвейл, В. Виндж, Е. Юдковски и другие. Прогнозы развития нанотехнологий исходят от таких организаций как Центр ответственных нанотехнологий (Center for Responsible Nanotechnology), США и Институт прогнозирования (Foresight Institute), США. Компиляция множества подобных прогнозов может быть найдена, например, в обзоре П. Пести (Pesti 2007). Впрочем, хотя исходных прогнозов существует более чем достаточно, роль авторов представленных докладов в анализе различных прогнозов и их фильтрации нельзя преуменьшать.
Мосейко А. Н.
Я думаю, что авторы прекрасно осознают, что в деле прогнозирования будущего человечества нужно быть крайне осторожным, поскольку мы можем столкнуться с таким фактором как сложность и комплексность систем: и социальных систем, и природных, развитие которых не до такой степени, как хотелось бы, удается правильно прогнозировать. В моделировании социальных процессов есть такой парадокс: чем проще модель, тем выше ее прогностическая ценность, поскольку, когда добавляется большое количество элементов, теряется смысл, уже не понятно, почему вот это мы берем, а не другое, и модель начинает давать достаточно абсурдные результаты. Возможно, когда-нибудь этот парадокс будет преодолен, но, возможно, это может помешать идее тотального моделирования живых систем или климата, ведь во всех процессах природы заложена очень большая сложность. В связи с этим у меня меньше, чем у авторов, оптимизма по поводу возможности овладения природными процессами на Земле. И достижим ли в обозримом будущем контроль над окружающей средой, сложность которой может оказаться слишком высокой?
Проведена работа, которая дает возможность развивать эту дискуссию. Она является толчком в российской футурологии. Кроме того, если бы она была переведена на английский язык, то могла бы повлиять на развитие и мировой футурологии. И хорошо, что обсуждаются именно процессы технологической революции, поскольку Россия потеряла лидирующее технологическое положение в мире. Из-за этого такие явления не в достаточной мере замечаются научным сообществом в России. Теперь же они вернулись в поле рассмотрения научной общественности.
Медведев Д. А.
Большое спасибо. Мы собираемся продолжить исследовательскую работу в области трансгуманизма и футурологии. Также постараемся привлечь к этому ученых различных специальностей. А сейчас хочу сделать комментарий по поводу сложности моделируемых систем.
Было бы невозможно говорить о прогнозировании, если бы мы не наблюдали в технологическом развитии процессы, проистекающие с необычайно высокой степенью регулярности.
Пример: вытеснение транспортных систем новыми их видами — каналы сменяются железными дорогами, те сменяются автомобильными дорогами с твердым покрытием, а они, в свою очередь — авиатранспортом (то же для многих других последовательно сменяющих друг друга технологий). Распространение очень многих технологий довольно хорошо описывается логистическими (S-образными) кривыми.
Еще пример: закон Мура и его расширенная интерпретация (включающая не только транзисторы, но и все остальные поколения вычислительных систем) Р. Курцвейла, длина ДНК (количество пар нуклеотидов), которую можно секвенировать (прочитать) за 1 доллар и др. демонстрируют экспоненциальный рост.
Хотя социум и является необычайно сложной системой, некоторые его интегральные характеристики (прежде всего, относящиеся к технологиям) могут быть достаточно просты. И если это так, то возможно будет прогнозировать его развитие с высокой точностью.
В трансгуманистической футурологии акцент делается на технологических прогнозах, поскольку опыт многих десятилетий показывает: именно технологические изменения можно прогнозировать с высокой точностью. Те же социальные изменения, которые не вытекают напрямую из технологий, во многом остаются пока не определенными. Это несколько снижает охват, но значительно повышает надежность прогнозов.
Более того, некоторые эксперты еще более категоричны. Например, лорд Бройерс, председатель Комитета по науке и технике Парламента Великобритании, в своей публичной лекции заявил, что «технологии и именно технологии определяют будущее человеческой расы» (Broers 2005).
Бодякин В. И.
Я бы хотел поднять в своем выступлении важнейший вопрос, отчасти освещенный в статьях сборника, но, тем не менее, требующий очень глубокого изучения и на современном этапе — уже практических действий. Это вопрос о создании дружественного искусственного интеллекта, о его взаимоотношениях с человеком — его родителем. Я занимаюсь этим уже много лет в рамках проекта «Информоград», о котором тоже сейчас расскажу.
Окружающий мир стремительно меняется на наших глазах. Еще какие-нибудь два десятка лет назад мы решали, купить ли подешевле черно-белый телевизор, или дорогой, но цветной. К сегодняшнему дню ту недавнюю нашу «цветную мечту» уже несколько раз сменили новые модели и даже концепции. Сегодня мы переходим на цифровое телевидение высокой четкости с плоскими метровыми экранами. Можно вспомнить другое явление того же времени наше стояние в очереди с колодами перфокарт к «всемогущей» ЭВМ. Сегодня мощность сотни тех ЭВМ в виде «персоналки» стоит на моем рабочем столе, готовая исполнить любое мое «алгоритмированное желание». Итак, по многим нашим культурным устоям и научно-техническим позициям проходят радикальные изменения.
Для многих сограждан эта динамика новаций является шокирующей и, как следствие, возникает желание: «остановить», «запретить», «вернуться к прошлому». Но ускоряющаяся научно-техническая революция (НТР) - это объективный эволюционный процесс, и пытаться противопоставить ему личное субъективное отторжение - значит плодить глупости и несуразности. Не многим к сегодняшнему дню удалось ухватить сущность метаморфоз современного этапа НТР. Одной из таких «продвинутых» групп является Российское Трансгуманистическое Движение (РТД).
Представители этого движения определили основные прорывные направления НТР, такие как: нанотехнологии, биотехнологии, искусственный интеллект и зарождающуюся когнитивную науку и аккумулируют достижения по этим направлениям в один взаимосвязанный пул «грядущего будущего». Естественно, что осмысление этих грядущих новаций формирует и мировоззренческую концепцию взаимоотношений человека и НТР.
Одной из основных характеристик современного этапа развития цивилизации является конвергенция и взаимовлияние всех предыдущих многообразных культурных и национальных характеристик в единое объединяющее всех землян глобалисткое мировоззрение. В его основе лежат не культурные или национальные черты предыдущих поколений, так как сегодня все достаточно перемешалось (культуры Ближнего Востока и Юга переселились на Север, северяне активно осваивают Юг и Восток и т. д.), а общим полем действия для всех становится поле НТР. Оно дает кров и пропитание, освобождает время для досуга. Те, кто игнорируют его значимость, постепенно остаются на обочине прогресса и истории. Поэтому философия НТР становится стержнем формируемой мировоззренческой концепции будущего человечества. Российское Трансгуманистическое Движение одно из немногих социальных течений, которое положило философию НТР в основу своей общественной деятельности.
Профессионально участвуя в разработке крупномасштабных интеллектуальных саморазвивающихся систем, я был вынужден подняться над рамками сегодняшних технических проблем, и увидел шокирующее ближайшее будущее. Очень кратко суть увиденной картины заключается в том, что в ближайшее несколько десятилетий все направления НТР породят многочисленные технологии глобального воздействия
— ТГД (когда результаты деятельности небольшой группы специалистов, вооруженных современным уровнем знаний и технологий, будут способны существенно повлиять на важные характеристики жизнеобеспечения всего человечества).
Список ТГД весьма широк: ядерные, био- , информационные, компьютерные, химические, нано- , психотронные, финансовые и другие технологии, и этот список постоянно растет. ТГД уже прочно вросли в нашу жизнь, но появляются все новые, все более могущественные, словно из «ящика Пандоры», открытого неуправляемым процессом научно-технической революции.
В ближайшем будущем этот разрастающийся веер различных направлений ТГД сольется в единый глобальный нарастающий по амплитуде хаотический «инновационный взрыв», который, в конце концов, неминуемо ввергнет в глобальную катастрофу все человечество, а может быть, всю планету и, возможно, даже Солнечную систему, если сегодня не начать предпринимать усилий к его демпфированию и взятию под контроль. Единственным реальным выходом в данной ситуации видится симбиоз человека и искусственного разума, который бы, обладая в миллионы раз большей информационной мощностью, мог воспринимать тысячи «возмущений» стабильности цивилизации, совместно с человеком строить прогностическую модель и выдавать управленческие сигналы-команды, возвращающие течение инновационных процессов (ТГД) в управляемое русло.
Когда я стал дальше более детально исследовать эту проблему и попутно делиться получаемыми выводами с коллегами, то в большинстве случаев я не встретил понимания значимости этой проблемы, которую я назвал «Проблема 2030» или «Фазовый переход». Метафорически мои коллеги представляли собой следующую картину: ранним солнечным утром беззаботная компания едет в поезде на пикник, и никто не подозревает, что поезд продолжает катастрофически ускоряться и ускоряться, и совсем скоро он выйдет из-под управления, и катастрофа неминуема. Пока в их купе нет никаких явных признаков надвигающейся катастрофы, и все предпочитают говорить о профессиональных и бытовых мелочах. В основном, реакция коллег сводилась к банально страусиному: «Нас это пока не касается и за наш век, дай Бог, не коснется!».
Только познакомившись с представителями Российского трансгуманистического движения, я увидел у них понимание значимости надвигающейся проблемы, которая ими называлась «Сингулярностью», но по сути была синонимична «Фазовому переходу», да и пути решения этой проблемы намечались примерно одинаковыми: нанотехнологии, искусственный интеллект. Таким образом, и сформировался наш союз: Российского Трансгуманистического Движения и проекта «Информоград».
«Информоград» — это проект саморазвивающейся социально-экономической структуры, ориентированной на экономику знаний. Системообразующим инструментарием Информограда является интеллектуальное рабочее место исследователя (ИРМИ), на основе наших разработок в области крупномасштабных интеллектуальных саморазвивающихся систем.
Информоград характеризуется высокой производительностью знания. По нашим оценкам, синергетически образующаяся эффективность коллектива трехсот взаимодополняющих специалистов, благодаря ИРМИ, будет равна по исследовательской мощности современному научному центру с многотысячным населением. Это практическая реализация законов А. А. Богданова «о сверхаддитивности социальных систем» в рамках информационных технологий Информограда (ИРМИ). ИРМИ — это одна из технологий глобального действия, и как все ТГД она обоюдоостра. Управляемая, она может быть и будет направлена на созидательное творчество. Неуправляемые же технологии искусственного интеллекта — это путь хаотического саморазрушения цивилизации.
В рамках проекта «Информоград» комплексно решаются не только производственные проблемы, но также социальные и бытовые проблемы, связывая всех участников проекта в единый социальный организм. Все социально-экономические отношения в Информограде информационно прозрачны. В обществе отсутствуют какие-либо антагонистические классы. Все социальные блага (образование, жилье, медицина, досуг и т. д.) оплачиваются из бюджета-фонда Информограда. Нами Информоград рассматривается как первый шаг прообраза ноосферного общества, социума будущего.
Этические нормы Информограда построены на всеобщем и гармоничном познании окружающего мира. Все, что приближает время полного познания Вселенной, рассматривается как прогрессивное и высоконравственное. Знание есть валюта эволюции, которой и оценивается вклад каждого человека. В этом плане интересен союз человека и искусственного разума (ИРМИ).
С точки зрения сотрудничества, ИРМИ для человека представляется идеальным партнером, т.к. у них одна область производства легко тиражируемого результата (информационного продукта, знания). В итоге каждый получает весь конечный продукт — новое знание. С точки зрения восстановления работоспособности обоих «организмов» конкурентного пересечения нет, для человека остается привычное ему жилье, еда, социум, для ИРМИ — несколько кВт электроэнергии и полуподвальное помещение, так что, никаких естественных оснований для конфликта (как например, в кинофильмах «Терминатор», «Матрица») между человеком и искусственным разумом нет. Сотрудничество же человека с ИРМИ станет мощным стимулом для заключительного экспоненциального этапа научно-технического прогресса нашей цивилизации. Каждому индивидууму в Информограде представится возможность полной самореализации - «вылепить» самого себя в соответствии со своей мечтой в общей картине эволюционного восхождения разума во Вселенной.
Но чтобы успешно достичь обрисованного проекта, необходимо уже сегодня начинать создавать общественные структуры и крупномасштабный технологический интеллектуальный инструментарий, которые бы совместно могли преодолеть надвигающийся цивилизационный кризис в виде хаотического вала ТГД.
Если сегодня международные структуры обеспокоены глобальными тенденциями изменения климата и экологии, необратимые последствия которых могут проявиться в ближайшие столетия, то результаты воздействия инновационных технологий глобального действия (ТГД), по нашим прогнозам, могут привести к катастрофическим последствиям уже в ближайшие десятилетия. Поэтому необходимы формирование и консолидация сил по единой программе действий создания Международных структур по глобальному управлению инновационными процессами НТР, включая закон о нераспространении ТГД в рамках нарождающегося Ноосферного общества, в котором основной ценностью человечества будет его духовное богатство.
Валерия Прайд
Трансгуманисты традиционно разделяют Ваш интерес к пока еще мало разработанной в научной практике теме соединения искусственного разума и естественного человеческого интеллекта. Более того, проект «Информоград» представляет собой пока еще редкий случай проявления NBIC-конвергенции в области пересечения информационных и когнитивных технологий. Что касается Вашей метафоры, не могу не вспомнить цитату с похожей метафорой, но несколько в ином контексте. Она приведена в книге Элвина Тоффлера «Шок будущего» и принадлежит ученому-писателю Ральфу Лэппу:
«Мы находимся в поезде, который набирает скорость, мчимся по пути, где стоит неизвестное количество стрелок, ведущих к неизвестным пунктам назначения. В кабине паровоза нет ни одного ученого, а у стрелок могут оказаться демоны. Большая часть общества находится в тормозном вагоне и смотрит назад» (Тоффлер 2001: 470).
Увы, это отражает реальное положение дел на настоящий момент.
Коротаев А. В.
Слово «сингулярность» почти не встречается в статьях этого сборника. О том, что авторы пользуются им значительно чаще, чем может показаться при беглом знакомстве с книгой, можно предположить лишь по некоторым намекам. Например, В. И. Бодякин рассказал в своем выступлении о том, что он увидел понимание проблемы «Сингулярности» как фазового перехода у представителей Российского Трансгуманистического Движения (см. выше). Хотелось бы остановиться на этом подробнее.
В 1960 г. Х. Фон Ферстер, П. Мора и Л. Амиот показали, что между 1 и 1958 г. н.э. динамика численности народонаселения мира (N
) может быть с необычайно высокой точностью описана при помощи уравнения , где Nt
– это численность населения мира в момент времени t
, а C
и t
0
– константы; при этом t
0
соответствует абсолютному пределу, когда N
стало бы бесконечным, если бы численность населения мира продолжила бы расти по той же самой траектории, по которой она росла с 1 по 1958 г. н.э. Отметим, что точка t
0
обозначается в математике как «особая точка» (singular
point
или singularity
[«сингулярность»]). Параметр t
0
был оценен Х. Фон Ферстером и его коллегами как 2026,87, что соответствует 13 ноября 2026 г.
Обратим внимание на то, что описываемый этим уравнением закон роста обозначается как «гиперболический». Гиперболический закон роста (известный также как «режим с обострением» (см., например: Курдюмов 1999; Князева и Курдюмов 2005)) и характеризуется тем, что генерируемая им кривая уходит в бесконечность за конечный промежуток времени в «момент обострения» (= в «особой точке» = в «точке сингулярности»). Мое выступление на одном из трансгуманистических семинаров было направлено как раз против буквального понимания «сингулярности», предполагающего, что если некий показатель технологического, социального и т.п. развития растет гиперболически, то он реально приобретет бесконечное значение в достаточно легко исчисляемый момент обострения (или, другими словами, в «сингулярной точке»). В реальности ухода в бесконечность в реальных процессах, развивающихся в режиме с обострением, конечно же, никогда не наблюдается, так как за заметное время перед тем, как значение соответствующего показателя системы должно было бы уйти в бесконечность, система испытывает качественную трансформацию («фазовый переход»).
При этом я вполне готов согласиться с В. И. Бодякиным в том, что сингулярность
в словоупотреблении трансгуманистов выступает в качестве фактического синонима именно понятия фазовый переход
. Поэтому использование слова сингулярность
в качестве метафорического синонима более строгого понятия «фазовый переход» в принципе особых возражений не вызывает. И трудно себе представить, что футурологическое сообщество в обозримом будущем откажется от его употребления. Только в этом случае, видимо, уже правильнее говорить не о «сингулярной точке», а о «зоне сингулярности».
Так далека ли современная Мир-Система от Сингулярности? Как скоро она должна испытать новый фазовый переход? Стоит отметить, что если анализ динамики определенного показателя выявляет достаточно высокую близость момента обострения (сингулярной точки), это может свидетельствовать не только о том, что фазовый переход скоро начнется. Это может свидетельствовать и о том, что фазовый переход уже начался (или даже уже близок к завершению).
Например, анализ мировой демографической динамики за 1–1998 гг., проделанный А. Джохансеном и Д. Сорнеттом, выявил наличие по демографии сингулярной точки в районе 2050 г., что позволило им предположить, что в середине текущего века Мир-Система испытает фазовый переход. А исследование Х. Фон Ферстера и его коллег выявило момент обострения в районе 2026 г. Более поздний анализ мировых демографических данных за 1–1975 гг., предпринятый Дж. Серрином, дал еще более ранний момент обострения в районе 2020 г.
Таким образом, вплоть до начала 1970-х годов момент обострения (= «сингулярность») все более приближался, а с начала 1970-х годов он начал все более удаляться. О чем это говорит? Так рядом Сингулярность или нет? Ответ здесь достаточно прост. Сингулярность не просто рядом. Мы просто в ней, в ее зоне (т.е. в зоне фазового перехода), сейчас и находимся. Мир-Система уже достаточно давно вошла в зону фазового перехода и сейчас из этой зоны (по крайней мере, в демографическом измерении) уже выходит. При этом как раз применительно к демографической динамике этот фазовый переход хорошо известен и изучен. Речь идет о т.н. «демографическом переходе.
Наш анализ тенденций динамики мирового ВВП за 1–1973 гг. (Коротаев, Малков, Халтурина 2007) дал еще более ранний момент обострения («сингулярности») — 23 июля 2005 г. (2005,56). Напомним, что аналогичный анализ, проделанный А. Джохансеном и Д. Сорнеттом для данных за 1–1998 гг., выявил наличие здесь сингулярной точки уже в районе 2050 г. Таким образом, применительно к экономической динамике Мир-Системы «сингулярная точка» уже наиболее очевидным образом пройдена, вступление фазового перехода на завершающие стадии и выход Мир-Системы из режима с обострением наиболее наглядны.
Но можно, конечно, поставить вопрос и по-другому. Что, больше никаких фазовых переходов Мир-Система в будущем уже не испытает? Весь наш исторический опыт заставляет нас ответить на этот вопрос отрицательно: есть все основания ожидать важнейших фазовых переходов и в будущем. Но здесь тогда нужно отдавать себе отчет, что сингулярности, выделяемые в тенденциях демографической, экономической, технологической, культурной и т. п. Динамике, являются артефактами современного фазового перехода (уже прошедшего свой экватор) и не имеют отношения к возможному будущему фазовому переходу/сингулярности, хотя нередко они именно таким образом и интерпретируются (см., например: Johansen, Sornette 2001; Heylighen 2007 и т.д.).
Валерия Прайд утверждает: «было бы неправильным — с учетом весьма слабой на данный момент проработки вопроса о влиянии конвергирующих новейших технологий — составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет».[§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Это заставляет предполагать, что Валерия Прайд и ее коллеги склонны считать, что новый фазовый переход («Сингулярность») начнется через 20–30 лет.[******************]
Достаточно сильное, на наш взгляд, утверждение. И, безусловно, заслуживающее самого серьезного комментария.
Согласно прогнозу ООН (UN 2004), если наблюдающиеся в настоящее время тенденции продолжатся и дальше, население Уганды вырастет с зафиксированных там в 2000 г. 23,5 млн. чел. до 97,8 млн. чел. в 2050 г. и стабилизируется только в районе 2115 г. на уровне порядка 170 млн. чел. Население Эфиопии вырастет с зафиксированных там в 2000 г. 65,5 млн. чел. до 171 млн. чел. в 2050 г. и достигнет к 2100 г. 222,2 млн. чел. незадолго до его предполагаемой стабилизации в 2105 г. (UN 2004: 42, 47, 49–50). При таком развитии событий уже к 2050 г. численность населения Эфиопии значительно превысит современную численность населения Российской Федерации, что представляет собой по сути дела катастрофический сценарий, хотя бы потому, что Эфиопия обладает на порядок меньшим объемом природных ресурсов, чем Россия.
Нужно ли к прогнозируемым ООН рискам и угрозам относиться серьезно? Или прогнозами ООН можно пренебречь? Действительно, эти прогнозы выходят далеко за те рамки 20–30 лет, за которые Валерия Прайд настоятельно рекомендует не выходить. Так имеет ли смысл сейчас разрабатывать и внедрять меры, которые позволили бы избежать выхода численности соответствующих стран через 40–50 лет на критически опасные уровни? Ведь еще до того, вроде бы, мир должен будет пройти через технологическую сингулярность, после которой все пойдет принципиально по-другому, и старые прогнозы утратят всякий смысл?
Представленные в данном сборнике работы меня лично в том, что Мир-Система в ближайшие 20–30 лет обязательно войдет в новый фазовый переход (а значит, и в том, что «было бы неправильным… составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет») не убедили. Авторы сборника не привели доказательств своего базового тезиса о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития. А ведь целый ряд авторов в последнее время на основе анализа больших массивов количественных данных пришли к выводу о том, что темпы технологического прогресса в настоящее время замедляются (см., например, Modis 2006; Huebner 2005).Поэтому нет оснований относиться к утверждениям о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития серьезно, пока не будут приведены сопоставимые по строгости количественные данные, подтверждающие этот тезис.
В заключение скажу несколько слов о своей общей оценке трансгуманистического движения. У меня не сложилось впечатления, что трансгуманизм представляет собой обычную научную академическую школу. Но это, возможно, и неплохо. Ведь вера в то, что Сингулярность (= личное бессмертие) уже где-то рядом, дает мощный стимул работе над развитием технологий продления активной жизни людей. И можно пожелать трансгуманистам на этом пути максимальных возможных успехов.
Медведев Д. А.
Прежде всего, данный сборник посвящен содержательному анализу технологических перспектив, то есть конкретным возможностям и следствиям будущих технологий. Вопросы темпов научно-технического прогресса, периодизации НТП, гипотеза Технологической сингулярности лежат за пределами данного сборника.
Мне кажется, что Вами совершена так называемая ошибка «сознательной подмены тезиса» (straw man fallacy). В результате Вы ошибочно приписали (притом, сразу всем авторам статей сборника) следующие утверждения, которые с нашей точки зрения, не являются верными в отношении технологической сингулярности, упоминаемой в данном сборнике:
1. Технологическая сингулярность предполагает достижение бесконечности какими-то показателями развития.
2. Технологическая сингулярность — завершение какого-то процесса, описываемого гиперболической кривой.
3. Технологическая сингулярность связана с демографическим взрывом, экономическим ростом.
4. Технологическая сингулярность связана исключительно с ускорением развития.
Хотелось бы напомнить, что термин «Технологическая сингулярность» был предложен математиком и фантастом Вернором Винджем для описания момента в будущем, предсказывать далее которого невозможно, так как известные нам законы там уже не действуют. Термин был позаимствован не из математики, а из физики, где в условиях гравитационной сингулярности внутри черной дыры действуют пока еще не понятные нами законы. Надо отметить, что ни в гравитационной, ни в технологической сингулярности речь не идет о достижении бесконечности какими бы то ни было показателями. «Буквального понимания “сингулярности”» нет ни в одной знакомой мне работе ученых трансгуманистической направленности.
Относительно второго утверждения, оно также не выдерживает столкновения с реальностью. В существующих моделях ускоряющегося роста используются модели экспоненциального (в редких случаях двойного экспоненциального, но не гиперболического) роста. Более того, методологически представляется крайне сомнительным тезис о том, что развитие человечества следует какой-то простой кривой. Нет оснований считать, что математические модели диктуют и определяют развитие реального мира, а не являются всего лишь удобным и упрощенным описанием реальных процессов. Вы сами пишете о том, что демографические «траектории», выявляемые при анализе разных исторических периодов, различаются, но при этом абсолютизируете математические модели, рассматривая их как реально существующие пути, по которым идет развитие мира. В базовых работах по технологической сингулярности она нигде не рассматривается как реальный момент достижения бесконечности на какой-то гиперболе.
Что касается третьего пункта — модели гиперболического роста демографических или экономических показателей не используются при анализе технологической сингулярности. Вы почему-то критикуете за это авторов (Johansen, Sornette 2001; Heylighen 2007), на которых нет ни одной ссылки в данном сборнике...
Наконец, четвертый тезис — относительно ускорения прогресса. Как отметил Елиезер Юдковски в своем докладе на Саммите Сингулярности в сентябре 2007, и как я говорил в своем докладе на семинаре по трансгуманизму в феврале 2007, есть три интерпретации технологической сингулярности (Сингулярности), дополняющие друг друга. Утверждение об экспоненциальном или ином ускорении прогресса в ряде ключевых областей — лишь одна из них. При этом для наступления Сингулярности релевантно ускорение лишь в ограниченном числе областей (сканирование и моделирование мозга, мощность компьютеров и др.). Ставить вопрос о сроках достижения Сингулярности лишь на основании сомнительных математических моделей и игнорировать суть технологий (включая проекты, сроки, объёмы финансирования, физические законы и т. п.), таких как нанотехнологии и искусственный интеллект, принципиально неверно.
Следующий пункт Вашего выступления, с которым я никак не могу согласиться, это утверждение о том, что близость сингулярной точки в математической модели свидетельствует о близости завершения фазового перехода и скором завершении роста выбранного показателя. Вы никак не обосновываете этот тезис, но можно проследить его появление в статье Модиса (Modis 2006). Однако эта статья весьма слаба в научном плане. Модис обосновывает свой ключевой тезис (что «резкий подъем» экспоненциальной кривой означает близкое насыщение роста рассматриваемого показателя и его увеличение в будущем не более чем в несколько десятков раз), допуская при этом серьёзнейшие ошибки:
1. Он строит его на основании всего двух примеров: рост населения и добыча нефти. Третий «пример» представляет собой ещё не закончившийся процесс (Закон Мура).
2. Он игнорирует возможность того, что отдельная логистическая кривая может быть частью более общей экспоненты (напр., добыча нефти — лишь один из этапов роста энергетического потребления, наряду с углём, древесиной, газом, атомной энергией, и т. д., что хорошо известно). Закон Мура также является частью более общего закона экспоненциального роста мощности компьютеров (от механических к электромеханическим, вакуумным трубкам, транзисторам, интегральным схемам и т. д.), как показал, в частности, Курцвейл, и утверждения экспертов о пределах закона Мура не относятся к этому более общему процессу (т. е. говоря о конце этого закона, эксперты не утверждают, что рост мощности компьютеров замедлится или прекратится, а лишь замедлится развитие конкретной технологии — плоских кремниевых чипов).
3. Модис критикует тезис Курцвейла о росте мощности компьютеров в будущем. Но у него получается замкнутый круг в рассуждениях. Сначала Модис на основании мнения отдельных авторов делает допущение, что описывающий рост мощности компьютеров закон Мура скоро перестанет действовать. Затем он использует это как один из примеров, из которых выводит свой принцип. А на основании этого принципа «доказывает», что закон Мура перестанет действовать, и рассчитывает, что случится это через 10—20 лет.
Более того, сам Модис признается в том, что прочитал меньше четверти книги Курцвейла, которую он критикует. Можно ли писать научную статью с критикой какой-то работы, не прочитав ее целиком?
В целом, Андрей Витальевич, как мне кажется, проигнорировал содержательную сторону аргумента о технологической сингулярности, а именно — модель ускоренного саморазвития сверхинтеллекта (intelligence explosion), берущую начало еще в работах Ирвина Гуда. Мы не считаем, что проблема сингулярности ограничена вопросом, какой функцией лучше всего описать той или иной числовой ряд, и не правильно думать, что содержание будущих изменений интереса не представляет.
Наконец, как бы мимоходом, Вы заявляете свой основной тезис, подавая его как заключение: «нет оснований относиться к утверждениям о наблюдающемся в настоящее время ускорении темпов технологического развития серьезно, пока не будут приведены сопоставимые по строгости количественные данные, подтверждающие этот тезис». При этом в качестве обоснования приводит две весьма слабые статьи (Modis 2006, Huebner 2005). Выше уже приведены некоторые замечания к статье Модиса. Хуэбнер (2005) же допускает в своих рассуждениях ещё более серьёзные ошибки. Относительно его работы, могу заметить, что:
1. Методологически недопустимо ссылаться на список изобретений из популярной книги по истории науки и технологии как на репрезентативный список. Тут очевидна явная возможность ошибок селекции (selection bias). Можно сходу предложить множество альтернативных объяснений тому, что авторы любого учебника по истории технологий предпочтут уделить больше внимания ранним изобретениям. Например, исторически меньше данных о ранних изобретениях и ранние изобретения идут с большим интервалом, поэтому они в меньшей степени отфильтровываются, историю удобнее показывать, уделяя примерно равное внимание каждому веку (равным временным периодам), современные результаты (например, разработка рентгеновской литографии для микроэлектроники) слишком сложные и их важность непонятна неспециалисту, и т. д.
2. Анализ динамики количества патентов отсутствует. Хуэбнер не рассматривает альтернативные гипотезы о том, какие факторы могли бы влиять на изменение числа патентов (такие как цена регистрации, меняющиеся критерии новизны и т. д.). Он также никак не аргументирует, почему число патентов адекватно отражает инновационную активность. Так, например, не патентуются новые программные продукты, важность и роль которых зачастую намного превосходят многие патенты, например, поисковые системы и пр.
Это лишь некоторые из замечаний к статье Хуэбнера. В целом же, данные в поддержку тезиса об ускорении прогресса не просто сопоставимы, а качественно превосходят данные Модиса и Хуэбнера, «опровергающие» этот тезис.
Хотелось бы также сказать, что речь в статьях нашего сборника шла не о темпах развития, а о сути создаваемых технологий, их возможностях и следствиях. В том, что касается ускорения прогресса и сроков сингулярности — это интересный вопрос и заслуживает отдельного подробного изучения, и в первую очередь — изучения уже выпущенных работ зарубежных ученых.
Валерия Прайд.
Думаю, мне стоит пояснить свою позицию относительно моей же рекомендации не составлять прогнозы более чем на 20 лет, максимум — 30 лет.
Возможно, это позвучало слишком категорично. Конечно, я ни в коем случае не хочу поставить какие-то пределы исследовательской пытливости ученых. Но надо сказать, что современные подходы к прогнозированию слишком, я бы сказала, «линейны». Понимание же NBIC-конвергенции, трансгуманистических перспектив в целом, возможности технологической сингулярности и ее характера дают понимание грядущего фазового перехода, когда привычные методы прогнозирования становятся неадекватными действительности.
Назаретян А. П.
Мне близко общее направление мысли трансгуманистов, симпатичен их технический профессионализм. Но здесь выделю два момента, которые меня смущают.
Первое. Смущает «безбрежный оптимизм» (выражение из анекдота Брежневских времен), вытекающий из недооценки исторического опыта. Изучение Универсальной истории убедило меня в том, что фазовые переходы в развитии общества или природы суть вынужденные ответы неравновесной системы на опасное снижение устойчивости. Прогресс — не самоцель, не самодовлеющая ценность, а средство сохранения
. Будущее может быть «лучше» настоящего лишь по определенным, строго обозначенным параметрам, но по другим параметрам мир становится «хуже». Решение одних проблем провоцирует множество других, новых, еще более трудных проблем, и из этого выстраивается векторность эволюционных изменений: от более вероятных («естественных») к менее вероятным состояниям. Согласно синергетической модели, прогресс как «удаление от естества» означает только восстановление относительной устойчивости системы на все более высоком уровне неравновесия.
Я не раз писал о неизбежном (в рамках сценария выживания цивилизации) переходе от человеческой к постчеловеческой фазе планетарной и универсальной эволюции. Потому что не видно реалистического сценария, по которому цивилизация могла бы сохраниться при неизменном носителе (подробное обоснование этого вывода см. в моих книгах «Интеллект во Вселенной: истоки, становление, перспективы». М., 1991; «Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории». М., 2001, 2004 и др.).
Например, развитие, воплощение и технологическое обеспечение гуманистического миропонимания, небывалое повышение ценности индивидуальной жизни привело к двух-трехкратному увеличению средней продолжительности жизни. Детская смертность в развитых странах исчисляется про милле, тогда как в средневековой Европе из десяти родившихся детей в среднем двое давали потомство в следующем поколении[††††††††††††††††††]
. При практическом отсутствии естественного отбора наблюдается экспоненциальное накопление генетического груза и последовательное снижение биологической жизнеспособности человека в каждом следующем поколении: человек становится все более зависимым от искусственной среды — медицины, гигиены и т. д. Отсюда мыслимо движение либо «назад», к архаичным стандартам жизнеобеспечения (что чревато массовым мором, особенно в цивилизованных странах), либо «вперед», т.е. нарастающее вторжение инструментального интеллекта в самые интимные основы бытия — генная инженерия, внеутробное производство потомства и прочее. Небезосновательны также опасения, что «классический» человеческий разум не сможет кардинально и в массовом масштабе преодолеть оковы религиозного, а значит и военного мышления («они» — «мы»), а при ожидающемся развитии технологий такое мышление становится самоубийственным.
Есть и ряд других соображений, заставляющих полагать, что в ближайшие десятилетия такие понятия, как жизнь
и смерть
, человек
и машина
и т. д. придется решительно пересматривать: что выживание планетарной цивилизации на нынешнем этапе сопряжено с очередным, чрезвычайно крутым витком «удаления от естества». Но отказ от человеческой сущности — по-моему, не вож
или стокгольмским синдромом
— когда узники влюблялись в эсэсовцев, а заложники — в террористов.
Ожидаемый переход от человеческой к постчеловеческой фазе Универсальной истории — трудный болезненный процесс, чреватый тяжелыми обострениями и глобальным обвалом. Перспектива во многом зависит от того, насколько осторожно, ответственно и сочувственно люди смогут отнестись к этой печальной неизбежности, подготовиться к ней. Даже такая, казалось бы, замечательная перспектива, как индивидуальное бессмертие (что бы это ни означало конкретно) тянет за собой массу проблем, к которым нужно готовиться заблаговременно. Не помню, кто из современных философов заметил: в мире, где исчезнет смерть, рождение превратится в болезнь…
Второе. Смущает пренебрежительное отношение трансгуманистов к психологическому аспекту проблемы. Они не готовы к обсуждению того, чем же отличается самый примитивный интеллект от самого сложного арифмометра. Соответственно — в чем же суть будущего Сверхинтеллекта? Будет он обладать автономной мотивацией, целеполаганием, или задачи должны закладываться извне? Если это интеллект (а не арифмометр), то он должен не только формировать цели и задачи, но и переживать какие-то аналоги эмоций (например, удовлетворенность-неудовлетворенность результатом действия и прочее), причем более сложных, чем доступны биосоциальному субъекту…
По-моему, без попытки решить такие вопросы вся концепция трансгуманизма провисает…
Медведев Д. А.
Мне кажется, что в данном случае имеет место некоторое недопонимание. Вы смешиваете совершенно разные явления, просто совпавшие хронологически. Ряд кризисов (климатический, экологический, ресурсный), которые, действительно, наблюдаются в современном мире, не носят характера неизбежной экзистенциальной опасности для человечества (Foster 1998).
Что же касается радикальной трансформации как единственного решения, то существует множество моделей разной степени проработанности, в которых человечество может стабилизироваться в своем развитии, но, тем не менее, разрешить эти кризисы. Таковы множественные модели устойчивого развития.
Более того, есть основания полагать, что в наибольшей степени неустойчивость состояния человечества порождается самой возможностью его саморазвития
и перехода в следующую фазу. В этом случае рассматривать дальнейшее саморазвитие как защитную реакцию на возможность саморазвития неверно.
К сожалению, в России мало знакомы с направлением acceleration studies
, в рамках которого было убедительно продемонстрировано, что прогресс по множеству направлений является закономерным и ускоряющимся процессом (Acceleration 2007).
Таким образом, я не вижу причин рассматривать переход к новой фазе развития как неприятную вынужденную меру, предпринятую «для спасения» от каких-либо кризисов.
Также хотелось бы сказать следующее. Давно подмечено, что недостаток понимания часто приводит к страху перед неизвестным. В Вашем выступлении отчетливо прослеживается слабое понимание положительных сторон перехода к постчеловеческой фазе существования людей, в то время как этот вопрос был рассмотрен во множестве работ трансгуманистических авторов (Moravec 1988; Broderick 2001; Stock 2002; Mulhall 2002; Kurzweil 2005).
Удивило меня и Ваше утверждение, что будущее может быть лучше только по ограниченному числу параметров, мне кажется оно ни на чем не основано. Обобщение, что решение проблем всегда
порождает больше проблем и более трудные проблемы, не соответствует реальности. Мир полон примеров успешного решения проблем, которые не осложнены созданием новых сверхтрудностей.
Таким образом, мы видим, что оптимизм относительно результатов перехода на новую фазу развития может быть вполне обоснованным. Но надо сказать, что и тема глобальных рисков очень близка трансгуманистическим авторам. Так, например, в этом году в Оксфорде выходит сборник «Риски глобальной катастрофы» под редакцией Ника Бострома и Милана Чирковича — трансгуманистов с мировым именем, один из которых (Ник Бостром) является создателем Всемирной Трансгуманистической Ассоциации, крупнейшей в мире трансгуманистической организации[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
.
В любом случае, «оптимизм», «пессимизм» — это оценочные суждения, мало связанные с научным анализом.
Об интеллекте. Трансгуманисты не просто готовы к обсуждению особенностей сверхинтеллекта, они уже давно это обсуждение с успехом ведут, вовлекая в процесс специалистов в необходимых областях (математика, искусственный интеллект, когнитивная наука, философия).
Так, например, вопросы о мотивации и аналогах эмоций, впервые поставленные в контексте проблемы сверхинтеллекта еще давно (Good 1965: 31—88), активно обсуждаются в последнее десятилетие как в теоретическом (Vinge 1993; Kurzweil 2001), так и в практическом плане (Yudkowsky 2002).
Мне думается, что Ваша мысль о «провисании концепции трансгуманизма» несколько поспешна, и мы надеемся, что дальнейшее знакомство российской научной общественности с работами наших западных коллег, а также последовательная разработка данной тематики российскими и зарубежными авторами приведет к тому, что подобные сомнения останутся в далеком прошлом. В связи с этим хочу сказать, что стремительные изменения в мире приводят к некоторому отставанию осмысления процессов, связанных с влиянием научно-технического прогресса, и хотелось бы, чтобы как можно большее количество российских ученых-гуманитариев включилось в их изучение и осмысление.
Следзевский И. В
.
Течение трансгуманизма включает в себя различный комплекс идей, установок, настроений, интенций. Общий смысл этих идей кажется мне достаточно противоречивым, если даже не внутренне конфликтным. С одной стороны, несомненна хорошо развитая научно-философская рефлексия современной информационно-технологической революции и возможности неожиданных ее последствий для всего человечества. С другой стороны, кажется столь же очевидным, что идеи трансгуманизма претендуют на нечто большее, нежели объективное исследование тенденций современного технологического прогресса. Подчеркнутый технологизм и объективизм этих идей, мне кажется, четко коррелирует с утверждением некоей «транснаучной» миссии сторонников «постгуманистической» философии. Обсуждение «миссионерского» начала этой философии требует не меньшего внимания, чем собственно научный аспект трансгуманизма.
На мой взгляд, речь идет о создании некоей системы утопических образов или даже целостной утопии, абсолютизирующей, доводящей до логического предела интенции информационной революции. Назвать совершенно новой эту утопию нельзя. В своем основании она представляет собой аналог секулярных технологических утопий конца XIX — начала XX века. С ними ее роднит уверенность в общем превосходстве искусственного начала цивилизации над началом естественным (природным человеком), релятивизация этических начал, искренняя убежденность в том, что основные проблемы социального развития и человеческого существования можно и надо решать технологическим способом, и, конечно, скарализация, «культ» эволюции и прогресса — представление о том, что все изменения в человеческом обществе идут в нужном направлении, к чему-то более совершенному, невиданному, космическому, обещающему чудесный поворот в жизни человека.
Что касается функций трансгуманизма как утопии, то одна функция, по-моему, совершенно очевидна, это функция футурселекции, подбора варианта образа будущего, определенного сценария развития будущего. Вторая функция менее очевидна, хотя она тоже присутствует. Это своего рода психотерапевтическая функция, подготовка, если не всего человечества, то определенной части элиты, политической, интеллектуальной, к тем шокам, которые ждут человечество в ближайшем будущем. Ну, и третья функция, она, очевидно, близка к первой — прогнозирование будущего. Так что, когда мы говорим «утопия», я не хочу сказать, что это просто некая ни на чем не основанная фантазия, это совершенно определенный сценарий развития событий.
Базируясь на историческом опыте XX века, можно не сомневаться, что и эта утопия в принципе может стать вполне реальным проектом, прорывы в области современных технологий заставляют думать, что этого придется ждать недолго. Но остается вопрос: что ждем нас и наших потомков на том «берегу утопии»? Как и, главное, кто будет распределять «святые дары» бессмертия? Об этом приходится задуматься, поскольку наиболее радикальные сторонники трансгуманизма в увлечении возможностью продолжения эволюции человека снимают (пока, к счастью, чисто теоретически) последние этические ограничения на пути человеческого выбора.
И все-таки проект технологического преобразования человека из природного в искусственное существо, как и любая утопия, имеет определенные ограничения. Эти ограничения связаны с неустранимым культурным разнообразием человечества. Под культурным разнообразием я имею в виду в данном случае глубокие ценностные различия. Различия в идеалах, в моделях жизни, в отношении к смерти. Совсем не очевидно, что в разных культурах проект трансгуманизма будет воспринят так, как мы этого хотим и как мы это представляем. Важные ограничения связаны с цивилизационным устройством современного человечества. Под цивилизационным устройством я имею в виду тип взаимоотношений человека и окружающей среды, международных взаимоотношений, межкультурных взаимоотношений, который сложился 2000 лет назад, и который предполагает соотнесение человека, его жизни, его поведения с неким высшим идеалом, каким-то высоким трансцендентным началом, которое, конечно, снимает целый ряд ограничений в отношении с окружающей средой, но, с другой стороны, порождает жесткие ограничения морального типа, создавая более жесткие системы контроля, прежде всего, в виде государства, религии и так далее. Конечно, современные технологии ставят под сомнение эти ограничители. Но цивилизационное устройство имеет в своей основе определенный тип реакций на подобные глобальные изменения. Этот тип связан с наследием той или иной цивилизации, которое имеет обыкновение в таких ситуациях возрождаться в виде фундаментализма, способного блокировать радикальные проекты обновления человечества. Блокировать на уровне глобальном: это мы, собственно, видим уже сейчас. Я имею в виду не только исламский фундаментализм, но и фундаментализм в рамках христианства, в рамках буддизма, и даже в рамках секулярной культуры. Это очень мощная сила, которая противостоит технологическим утопиям, противостоит вообще фактору технологий. Сила, которая аппелирует к человеку, к культурному наследию, к сохранению человечества. И в то же время сила, которая радикализирует противостояние секуляризму, придает этому противостоянию глобальный характер.
Анализируя перспективы трансгуманизма, мы должны принять во внимание все эти факторы. Трансгуманизм может предложить только один из вариантов этого будущего, вариант, который имеет в своей основе, прежде всего, мощь и соблазны современных технологий. Но человек существо в высшей степени непредсказуемое. А непредсказуемое существо в сочетании с непредсказуемостью культуры способно создать ситуацию в высшей степени неопределенную. Мне кажется, самый главный, базовый сценарий развития будущего в ближайшие десятилетия — это усиление глобальной неопределенности, предполагающее выход к бифуркационным зонам, где технология может сыграть важную роль, решающую роль, но не единственную и далеко не всегда определяющую.
Медведев Д. А.
Мне кажется, Игорь Васильевич очень правильно выделил функции трансгуманизма. Прогнозирование возможного будущего, психологическая подготовка элиты и выбор предпочтительных вариантов — это один из возможных механизмов управления грядущей трансформацией общества. Но, парадоксальным образом, эти функции не могут быть реализованы, пока общество и его элиты не начнут воспринимать трансгуманистический проект будущего всерьез.
Что касается ограничений, накладываемых культурным многообразием, то у меня есть два возражения. Первое заключается в том, что глобализация сегодня делает практически неосуществимыми «частные культурные проекты». Правила игры едины для всех стран и обществ и, независимо от культурного своеобразия, все они в итоге идут в схожем направлении. Второе возражение в том, что не все планы устройства общества являются адекватными. В идеологическом и политическом торге, который постоянно идет в каждом обществе, часть проектов не имеет никаких предпосылок для реализации (т. е. не имеет никаких шансов на осуществление), а группы, их инициирующие, обречены потерпеть неудачу и остаться маргинальными.
Фундаментализм, на мой взгляд, относится как раз к таким группам. Я не согласен с тем, чтобы считать его мощной силой. Наличие сотен миллионов людей, разделяющих подобные идеалы, в данном случае не делает его сильным. Дело в том, что фундаментализм не имеет программы оппозиции изменениям, которая могла бы быть реализована частично, а не тотально. Ставя заведомо невыполнимые задачи вроде построения нового халифата, фундаментализм оказывается неспособен даже ставить прогрессу мелкие палки в колеса.
Более опасным, на мой взгляд, является идеология биоконсерватизма, так как она изначально ориентирована именно на максимально эффективное торможение изменений, а не на реализацию какого-то контрпроекта.
Кроме того, неизвестно, можно ли говорить сегодня о цельных и стабильных культурах, составляющих это разнообразие. Вполне возможно, что культуры являются динамическими и переменчивыми, сохраняя те свои части, которые адекватны времени и отбрасывая мешающие чрезмерно консервативные части. Если это так, то существующие культуры в итоге адаптируются к технологическим изменениям.
Если смотреть на культурные изменения в подобном контексте — в контексте реализации отдельных проектов, то подобной неопределенности не видно. Разговор о бифуркациях не имеет смысла без определения аттракторов, т. е. проектов, в реализации которых были бы заинтересованы различные группы.
Из таких проектов можно назвать проект «устойчивого развития» (продвигаемый демагогами от политики и близорукими экспертами), проект «конца истории» (защищаемый апологетами демократически-рыночно-капиталистического статус-кво) и постчеловеческий проект «трансгуманизма и технологической сингулярности» (пока не полностью осознанный мировыми элитами). При этом так получается, что первые два проекта предполагают сохранение тенденций научно-технического развития, но не учитывают радикальные изменения, которые скоро будут вызваны техническим прогрессом. Эти изменения сделают невозможным реализацию любого из них и создадут все условия для реализации постчеловеческого проекта, разумеется, со всеми присущими ему рисками и подводными камнями.
Бутовская М. Л.
Хотелось бы предложить несколько комментариев в русле обсуждаемой темы. Прежде всего, они касаются проблем, изложенных в статье Валерии Прайд. Изложу свои соображения. Во-первых, касательно репродуктивного клонирования у человека. Я не уверена, что этот способ воспроизводства будет задействован в широкой практике. Причины здесь и этического и эмоционально-психологического свойства. А вот генная инженерия может быть действительно перспективным инструментом в борьбе с болезнями и старением, и на этом пути видится большое будущее. Прежде всего, это возможность для человечества постепенно освободиться от груза тяжелых генетических заболеваний, связанных как с физическими, так и психическими нарушениями. Далее, это возможность устранять мутации, возникающие прижизненно и влекущие за собой серьезные заболевания, в том числе и онкологические. Однако, на наш взгляд, не следует увлекаться евгеникой. Это не только не этично, но и чрезвычайно опасно с точки зрения политики. Комментарии здесь излишни. Достаточно вспомнить уроки истории и идеологические взгляды Третьего Рейха. Нужно с осторожностью подходит и к вопросу о гениальности. Кто вправе решать, гениален ли конкретный человек? Каковы критерии? Гениальность может проявляться в самых разных областях деятельности и может «дремать» нераспознанной до поры до времени. Кто может поручиться, что в будущем будут востребованы именно те характеристики человека (морфологические и психологические), которые ценятся в нашем современном обществе?
Значительные трансформации могут ожидать человечество в связи с появлением глобальной мировой паутины, распространения мобильных телефонов и прочих средств связи. Прежде всего, это потенциальная возможность перемещения рабочего места на сотни километров от головной организации, возможность создания транснациональных коллективов, способных эффективно трудиться над единым проектом, незамедлительно обсуждать с коллегами текущие проблемы и организовывать международные встречи и совещания с минимальными затратами времени и денежных средств. Это новые возможности для активной трудовой деятельности инвалидов и жителей отдаленных городков и поселков. Мобильные средства связи позволяют находиться в постоянном контакте родственникам и друзьям, разделенным значительными расстояниями, и в этом плане способствуют снятию стресса и тревоги, связанных с разлукой с близким человеком. Вместе с тем, развитие Интернет-сети и новые возможности общения с этим связанные, таят в себе и определенную угрозу для человечества. Дети с раннего возраста погружаются в виртуальный мир, и этот мир зачастую предстает перед ними как более яркая и привлекательная среда общения, чем реальное социальное окружение. Реальные социальные контакты (требующие умения не только налаживать отношения, но и устранять возникающие трения, конфликты) начинают восприниматься как обуза и ненужная трата сил и времени. Эмоциональная сторона социального общения, требующая непосредственного визуального и тактильного контакта, оказывается в этом случае нереализованной (неразвитой). Дети, ограниченные Интернет общением, не получают необходимые социальные навыки, зачастую страдают эмоциональной черствостью и эгоизмом. С одной стороны, при Интернет-общении создается ощущение причастности к Миру и Обществу, с другой – возникает пустота в реальном пространстве. Полагаю, что при чрезмерном увлечении Интернетом человечеству грозит десоциализация на персональном уровне и этот фактор непременно нужно исследовать в ближайшем будущем. В противном случае, нас ожидает появление новой «расы» индивидуализированного человека, проблемы в формировании брачных пар и распад (в лучшем случае, значительное ослабление) семейных связей и дружеских привязанностей.
Но все это – расширение возможностей человечества в целом, так сказать, – расширение периферийных возможностей человека, мало отражающееся на изменении физически неотъемлемых возможностей индивидуума.
Одновременно теми или иными способами человечество пытается управлять своими эмоциями: от банального употребления алкоголя до использования антидепрессантов. Разрабатываются лекарства, улучшающие работу мозга: риталин, модафинил, пирацетам, ноотропики и др. В последнее время наблюдается взрывообразный рост числа компьютерных программ, призванных помочь людям выполнять интеллектуальную работу и организовывать процесс жизнедеятельности человека: как в рабочее время, так и в нерабочее.
Халтурина Д. А.
Вопросы, поднимаемые трансгуманистами, мучали человека с древнейших времен. Об этом, например, говорят исследования авторитетного российского историка, фольклориста и археолога Юрия Березкина. Систематическое исследование многих десятков тысяч мифов народов мира в сопоставлении с археологическими и генетическими данными ясно показывает, что древнейший мифологический пласт, который первые люди, вышедшие из Африки 50–60 тысяч лет назад, унесли с собой в другие части света — это комплекс мифов о потере человеком бессмертия и других сверхвозможностей (Березкин 2006, 2007: 205–231). В те далекие времена наши предки считали, что изначально были бессмертны, но потеряли бессмертие в результате недоразумения, ошибки или злого умысла мифологических персонажей. Есть также мифологические мотивы, объясняющие, почему человек обладает столь скромными физическими возможностями и вынужден обеспечивать свое существование с таким трудом.
Результаты этих исследований поражают. В период выхода человека из Африки люди пользовались весьма примитивными технологиями, не имели письменной традиции, были очень уязвимы перед угрозами стихии, голода, болезней, нападений хищников. Однако уже в древнейших мифологических комплексах проявляется достоинство человека, его нежелание смириться с уготованной ему довольной жалкой судьбой, потерями, страданиями. В дальнейшем в историческую эпоху различные цивилизации давали самые разные ответы на вопросы о причинах смертности человека и возможностях достижения личного бессмертия, однако этот фундаментальный вопрос никогда не оставлял человека.
Изучая возможности и перспективы научно-технологического развития, трансгуманизм также ставит во главу угла человека, ищет возможности улучшения его существования, пути снижения уровня страданий. И в этом смысле трансгуманизм является продолжением и развитием гуманизма. Трансгуманизм пытается найти свои ответы на вопросы, которыми человек задавался с древнейших времен. При этом ответить положительно, оптимистично. По сравнению с нашими далекими предками, трансгуманисты находятся в гораздо лучшем положении. Благодаря развитию технологий у трансгуманистов есть все возможности не только наблюдать своими глазами технологические прорывы, победы над болезнями и старостью, но и содействовать этому процессу, путем формирования научных и экспертных сетей, а также дружественной к технологическому прогрессу социальной среды. Пожелаем трансгуманистам удачи в этом деле!
Литература и источники, упомянутые в ходе дискуссии
Березкин Ю. Е. 2006. Происхождение смерти — древнейший миф. Этнографическое обозрение
6.
Березкин Ю. Е. 2007. Ареальное распределение фольклорно-мифологических мотивов: глобальная база данных и ее статистических анализ как метод глубокой реконструкции человеческой мифологии. История и математика. Анализ и моделирование социальных процессов. М.: УРСС, С. 205–231.
Гринин Л. Е., Коротаев, А. В. 2007. Политическое развитие Мир-Системы: формальный и количественный анализ. История и математика: макроисторическая динамика общества и государства /
Ред. С. Ю. Малков, Л. Е. Гринин, А. В. Коротаев, с. 49–101. М.: КомКнига.
Гринин Л. Е., Коротаев, А. В. 2008. Социальная макроэволюция. Генезис и трансформации Мир-Системы
. М.: Издательство ЛКИ/УРСС (в печати).
Князева Е. Н. и Курдюмов С. П. 2005. Основания синергетики
. М.: УРСС.
Коротаев А. В., Комарова Н. Л., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Вековые циклы и тысячелетние тренды. Демография, экономика, войны
. М.: КомКнига/УРСС.
Коротаев А. В., Малков А. С., Халтурина Д. А. 2007. Законы истории: Математическое моделирование развития Мир-Системы. Демография, экономика, культура. М.: КомКнига/УРСС.
Курдюмов, С. П. 1999 (Ред.). Режимы с обострением. Эволюция идеи: Законы коэволюции сложных структур. М.: Наука.
Назаретян А. П. 1991. Интеллект во Вселенной: истоки, становление, перспективы
. М.: Недра.
Назаретян А. П. 2001. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории
. М.: Мир.
Тоффлер Э. 2001 [1970] Шок будущего
. М.: ООО «Издательство АСТ».
Brief History of Intellectual Discussion of Accelerating Change. Acceleration Watch. http://www.accelerationwatch.com/history_brief.html
Broderick D. 2001. The Spike: How Our Lives are Being Transformed by Rapidly Advancing Technologies. New York: Tor Books.
Broers A. 2005. Technology will Determine the Future of the Human Race (Lecture 1). The Triumph of Technology. BBC Reith Lectures. BBC.CO.UK
. http://www.bbc.co.uk/radio4/reith2005/lecture1.shtml
Foster J. 1998. The Scale of Our Ecological Crisis. Monthly Review
April. http://www.monthlyreview.org/498jbf.htm
Good I. J. 1965. Speculations Concerning the First Ultraintelligent Machine. Advances in Computers
6: 31–88. Academic Press.
Heylighen F. 2007. Accelerating Socio-Technological Evolution: from ephemeralization and stigmergy to the global brain. Globalization as an Evolutionary Process: Modeling Global Change
/ Ed. by George Modelski, Tessaleno Devezas, and William Thompson, pp. 286–335. London: Routledge.
Huebner J. 2005. A Possible Declining Trend for Worldwide Innovation. Technological Forecasting & Social Change
73(8): 980–986.
Johansen A., and D. Sornette. 2001. Finite-time Singularity in the Dynamics of the World Population and Economic Indices. Physica
A 294(3–4): 465–502.
Kurzweil R. 2001. The Law of Accelerating Returns. KurzweilAI.net.
http://www.kurzweilai.net/meme/frame.html?main=/articles/art0134.html
Kurzweil R. 2005. The Singularity is Near: When Humans Transcend Biology. Viking Press.
Modis T. 2006. The Singularity Myth. Technological Forecasting & Social Change
74(3): 104–112.
Moravec H. 1988. Mind Children: The Future of Robot and Human Intelligence. Harvard University Press.
Mulhall D. 2002. Our Molecular Future: How Nanotechnology, Robotics, Genetics and Artificial Intelligence will Transform Our World. Prometheus Books.
Pesti P. 2006. Detailed Roadmap of the 21st Century Peter Pesti
. http://www-static.cc.gatech.edu/~pesti/roadmap/
Stock G. 2002. Redesigning Humans: Our Inevitable Genetic Future. Houghton Mifflin.
UN = United Nations. 2004. World Population to 2300.
New York, NY: United Nations.
Vinge V. 1993. The Coming Technological Singularity. Whole Earth Revie. Winter issue
.
Yudkowsky E. 2002. Levels of Organization in General Intelligence. The Singularity Institute for Artificial Intelligence.
http://www.singinst.org/upload/LOGI/
Приложени
е
Е
. Юдковски (yudkowsky@singinst.org) Singularity Institute for Artificial Intelligence Пало-Альто, Калифорния, США
Систематические ошибки в рассуждениях, потенциально влияющие на оценку глобальных рисков
Eliezer Yudkowsky, Cognitive biases potentially affecting judgment of global risks
(Forthcoming in Global Catastrophic Risks, Oxford,University Press, 2007)
Перевод на русский язык: А. В. Турчин (avturchin@mail.ru)
Благодарности автора: Я благодарю Майкла Роя Эймса (Michael
Roy
Ames
), Ника Бострома (Nick
Bostrom
), Милана Чирковича (Milan
Cirkovic
), Оли Лэмб (Olie
Lamb
), Тамаса Мартинеса (Tamas
Martinec
), Робина Ли Пауэла (Robin
Lee
Powell
), Кристиана Ровнера (Christian
Rovner
) и Майкла Уилсона (Michael
Wilson
) за их комментарии, предложения и критику. Нет необходимости говорить, что все оставшиеся ошибки в этой работе — мои. [§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Введение
При всех прочих равных, не многие люди предпочли бы уничтожить мир. Даже безликие корпорации, лезущие не в свои дела правительства, безрассудные ученые и прочие агенты погибели нуждаются в мире, чтобы достигать в нем своих целей наживы, власти или других мерзостей. Если наше вымирание будет происходить достаточно медленно для того, чтобы успело произойти ужасное осознание этого процесса, деятели, запустившие его, будут, вероятно, ошеломлены пониманием того, что они, в действительности, уничтожили мир. Поэтому я предполагаю, что, если Земля будет все-таки уничтожена, то произойдет это, вероятно, по ошибке.
Систематическое экспериментальное исследование повторения ошибок в человеческих рассуждениях и того, что именно эти ошибки говорят о предшествующих им ментальных процессах, изучается в когнитивной психологии в рамках исследований эвристики и предубеждений. Эти исследования принесли открытия, очень
существенные для экспертов по рискам глобальных катастроф. Допустим, вы беспокоитесь о рисках, связанных с неким взрывчатым веществом Р, способным разрушить всю планету, если оно подвергнется достаточно сильному радиосигналу. К счастью, имеется знаменитый эксперт, который открыл субстанцию Р, потратил тридцать лет, работая с ней, и знает ее лучше, чем любой другой на Земле. Вы звоните эксперту и спрашиваете, насколько сильным должен быть радиосигнал, чтобы вещество взорвалось. Эксперт отвечает, что критический порог находится, вероятно, на уровне 4.000 тераватт. «Вероятно?» — Спрашиваете вы. «Можете ли вы мне сообщить интервал мощности запускающего сигнала с 98%-й уверенностью?» — «Конечно, — отвечает эксперт. — Я на 99% уверен, что критический порог больше 500 тераватт, и на 99% уверен, что он меньше 80.000 тераватт». «А как насчет 10 тераватт?» — спрашиваете вы. «Невозможно», — отвечает эксперт.
Приведенная выше методология опроса эксперта
выглядит совершенно резонной, такой, какую должен использовать любой компетентный работник, сталкиваясь с подобной проблемой. И в действительности, эта методология была использована при исследовании безопасности реакторов (Rasmussen 1975), ныне считающемся первой значительной попыткой вероятностной оценки рисков.
Но исследователь моделей рассуждений и погрешностей в рассуждениях может распознать, по крайней мере, два больших недостатка в этом методе, — не логически слабых места, а пару обстоятельств, чрезвычайно уязвимых к человеческой ошибке.
Исследования эвристики и предубеждений открыли результаты, которые могут напугать и привести в уныние неподготовленного ученого. Некоторые читатели, впервые сталкивающиеся с экспериментальными результатами, цитируемыми здесь, могут удивиться и спросить: «Это действительно экспериментальные результаты? Действительно ли люди так плохо предполагают? Может быть, эксперименты были плохо организованы, и результаты изменятся, если совершить такие-то и такие-то манипуляции?» Не имея достаточно места для объяснений, я могу только призвать читателя проконсультироваться с основополагающей литературой. Очевидные манипуляции уже применялись, и результаты от этого не становились другими.
1. Доступность информации
Предположим, вы возьмете случайное слово из трех или более букв из английского текста. Что более вероятно: что слово начинается с буквы R (“rope”) или что его третья буква R (“park”)?
Основная идея исследований моделей рассуждений и погрешностей состоит в том, что человеческие существа используют методы мышления, называемые эвристикой
, которые дают хорошие средние ответы в большинстве случаев, но которые также приводят к увеличению системных ошибок, называемых погрешностями (bias
es
).
Примером эвристики является суждение о частоте или вероятности события по его информационной
доступности (availability
)
, то есть по легкости, с которой примеры подобного события приходят на ум. R
появляется в качестве третьей буквы в большем числе английских слов, чем на первом месте, но гораздо легче вспомнить слова, которые начинаются на эту букву. Таким образом, большинство респондентов предполагают, что слова, начинающиеся на букву R
, встречаются чаще. (Tversky and Kahneman 1973).
Погрешности, основанные на эвристике доступности, влияют на оценки риска. Пионерское исследование Лихтенштейна (Lichtenstein 1978) описывает абсолютную и относительную достоверность суждений о риске. Люди в общих чертах представляют, какие риски причиняют большее число смертей, и какие — меньшее. Однако когда их просят посчитать риски точнее, они весьма переоценивают частоты редких причин смерти, и сильно недооценивают частоты обычных. Другие повторяющиеся ошибки, выявленные в этом исследовании, также были очевидными: аварии считались причинами такого же количества смертей, что и болезни (на самом деле болезни в 16 раз чаще становятся причинами смертей, чем аварии). Убийство неверно считалось более частой причиной смерти, чем диабет или рак желудка. В исследовании Комбса и Словица (Combs and Slovic 1979) был проведен подсчет сообщений о смерти в двух газетах, в результате была обнаружена высокая корреляция между суждениями о достоверности и выборочностью репортажей в газетах (0,85 и 0,89).
Также люди отказываются покупать страховку от наводнений, даже если она хорошо субсидируется и стоит гораздо ниже справедливой рыночной цены. Канрейсер (Kunreuther,1993) предполагает, что слабая реакция на угрозы наводнений может происходить из неспособности индивида представить себе наводнение, которое на их глазах никогда не случалось. Жители затапливаемых равнин оказываются в плену своего опыта. По-видимому, люди не могут всерьез беспокоиться о возможности потерь и разрушений бóльших, чем пережитые во время последних наводнений. Бертон (Burton 1978) сообщает, что после строительства дамб и насыпей наводнения происходят реже, что, видимо, создает фальшивое чувство безопасности, ведущее к снижению мер предосторожности. В то время как строительство дамб уменьшает частоту
наводнений, ущерб от каждого наводнения,
все-таки происходящего, настолько возрастает, что среднегодовой ущерб увеличивается
.
Кажется, что люди не экстраполируют опыт пережитых малых опасностей на возможности более серьезных рисков; наоборот, прошлый опыт малых опасностей устанавливает верхнюю границу ожиданий максимально возможного риска. Общество, хорошо защищенное от малых опасностей, не будет предпринимать никаких действий по отношению к большим рискам. Например, часто ведется строительство на затапливаемых равнинах после того, как регулярные малые наводнения устранены. Общество, подверженное регулярным малым опасностям, будет считать эти малые опасности в качестве верхней границы возможных рисков (защищаясь от регулярных малых наводнений, но не от неожиданных больших).
Аналогично, риск человеческого истребления может быть недооценен, поскольку, очевидно, человечество никогда не сталкивалось с этим событием[*******************]
.
2. Интеллектуальная ошибка, связанная со знанием «задним числом» (hindsight bias
)
Интеллектуальная ошибка, связанная со знанием «задним числом»
происходит, когда субъект, узнав окончательный итог, дает гораздо бóльшую оценку предсказуемости
именно этого итога, чем субъекты, которые предсказывают итог без знания результата. Эта ошибка иногда называется «я-все-это-время-чувствовал-что-так-оно-и-есть».
Фищхофф и Бейс (Fischhoff и Beyth 1975) представили студентам исторические отчеты о малоизвестных событиях, таких, как конфликт между гуркхами и англичанами в 1814 году. Пять групп студентов, получивших эту информацию, были опрошены в отношении того, как бы они оценили степень вероятности каждого из четырех исходов: победа англичан, победа гуркхов, патовая ситуация с мирным соглашением или пат без соглашения. Каждое из этих событий было описано как реальный итог ситуации одной из четырех экспериментальных групп. Пятой, контрольной группе о реальном исходе не говорили ничего. Каждая экспериментальная группа приписала сообщенному ей итогу гораздо бóльшую вероятность, чем любая другая или контрольная группа.
Эффект знания «задним числом» важен в суде, где судья или присяжные должны определить, виновен ли обвиняемый в преступной халатности, не предвидев опасность. (Sanchiro 2003). В своем эксперименте Кэмин и Рачлински (Kamin and Rachlinski 1995) попросили две группы оценить вероятность ущерба от наводнения, вызванного накоплением мусора вокруг опор принадлежащего городу разводного моста. Контрольной группе сообщили только базовую информацию, известную городу на тот момент, когда власти решили не нанимать мостового смотрителя. Экспериментальной группе была дана эта же информация плюс информация о том, что наводнение действительно случилось. Инструкции устанавливают, что город проявляет халатность, если поддающаяся предвидению вероятность наводнения больше 10 процентов. 76% опрашиваемых из контрольной группы заключили, что наводнение было настолько маловероятным, что никакие предосторожности не были нужны. 57% экспериментальной группы заключили, что наводнение было настолько вероятно, что неспособность принять меры предосторожности была преступной халатностью. Третьей группе сообщили итог и также ясным образом инструктировали избегать оценки задним числом, что не привело ни к каким результатам: 56% респондентов этой группы заключили, что городская администрация была преступно халатна. Отсюда видно, что судьи не могут просто инструктировать присяжных, чтобы те избежали эффекта знания задним числом: Меры против предвзятости (debiasing manipulation
) не работают.
Рассматривая историю сквозь линзы нашего последующего знания, мы сильно недооцениваем
затраты на предотвращения катастрофы. Так, в 1986 году космический корабль многоразового использования «Челленджер» взорвался по причине того, что кольцевой уплотнитель потерял гибкость при низкой температуре (Rogers 1986). Были предупреждающие сигналы о проблемах, связанных с кольцевым уплотнителем. Но предотвращение катастрофы «Челленджера» должно было потребовать не только внимания к проблемам с кольцевым уплотнителем, но и озабоченности каждым
аналогичным предупреждающим сигналом, который бы казался столь же серьезным, как проблема уплотнителей, без преимущества последующего знания.
3. «Черные лебеди» (Black Swans
)
Талеб (Taleb 2005) предположил, что ошибки последующего знания и доступности несут первостепенную ответственность за нашу неспособность защититься от того, что Талеб назвал Черными Лебедями.
«Черные лебеди» являются особенно серьезным аспектом проблемы мощных последствий: иногда бóльшая часть
вариативности процесса происходит из исключительно редких, но исключительно масштабных событий. Представьте себе финансовый инструмент, который зарабатывает 10 долларов с 98% вероятностью, но теряет 1000 долларов с 2% вероятностью. В конечном счете, расход перевешивает доход, но инструмент выглядит как устойчиво выигрышный. Талеб (2001) приводит пример трейдера, чья стратегия работала 6 лет без единого убыточного квартала, принося около 80 миллионов долларов — и затем он потерял $300 миллионов в одной катастрофе.
Другим примером является Long-Term Capital Management (
LTCM)
, инвестиционный фонд, в состав основателей которого входили два Нобелевских лауреата по экономике. В течение Азиатского кризиса и российского дефолта 1998 года рынки вели себя совершенно беспрецедентным
образом, имевшим пренебрежимо малую вероятность по исторической модели, использованной LTCM
. В результате LTCM
начал терять по 100 миллионов долларов в день, день за днем. За один день в 1998 году он потерял более 500 миллионов долларов (Taleb 2005).
Основатели LTCM
позже назвали рыночные условия 1998 года очень маловероятным событием с вероятным отклонением в десять сигма[†††††††††††††††††††]
. Но очевидно, что это событие, раз оно случилось, не
было столь невероятным. Ошибочно веря, что прошлое предсказуемо, люди пришли к выводу, что будущее тоже предсказуемо. Как пишет Фищхофф (Fischhoff 1982), «пытаясь понять события прошлого, мы проверяем свои представления о мире — гипотезы и правила, которые мы используем, чтобы понимать и предсказывать события, происходящие вокруг нас. Анализируя прошлое, мы систематически забываем о произошедших сюрпризах, поэтому мы недостаточно критически относимся к нашим гипотезам о мире и не находим никаких оснований их менять».
Урок истории состоит в том, что такие неприятности, как «черные лебеди», случаются. Люди удивляются катастрофам, которых они не ожидали, которые лежат за пределами известных им исторически вероятных распределений. Но почему мы бываем так ошеломлены, когда «черные лебеди» случаются? Почему LTCM
заняло 125 миллиардов долларов под 4.72 миллиарда собственности, практически гарантируя, что любая
крупная неприятность их обанкротит?
По причине ошибки из-за последующего знания, мы выучиваем очень специфические
уроки. После 11 сентября американское управление авиации запретило использование ножей для разрезания бумаги на самолетах. В ретроспективе это событие выглядит слишком предсказуемым, позволяя разъяренным жертвам считать случившееся результатом халатности — такой, как неспособность разведывательных агентств различить предупреждения об активности Аль-Каиды среди тысяч других
предупреждений. Мы научились не позволять захваченным самолетам летать над нашими городами. Но мы не выучили урок: «“черные лебеди” случаются. Делай, что можешь, чтобы приготовиться к неожиданному».
Тэйлеб (Taleb 2005) пишет:
«Трудно мотивировать людей заниматься предотвращением “черных лебедей”... Защита с трудом воспринимается, измеряется и вознаграждается; это обычно незаметный и неблагодарный труд. Представьте себе, что некая дорогостоящая мера была предпринята, чтобы предотвратить такое явление. Легко вычислить стоимость этих мер, тогда как результат трудноизмерим. Как мы можем говорить об эффективности, когда есть два альтернативных варианта объяснения: или принятые меры были эффективны, или просто ничего существенного не случилось. Оценка качества работы в таких случаях не просто сложна, но искажена наблюдением “актов героизма”... В исторических книгах не пишут о героических
превентивных мерах».
4. Ошибки в ситуациях с логическим «И»
Линде 31 год, она незамужняя, искренняя и оптимистичная девушка. В колледже она специализировалась на философии. Как студентка, она была глубоко озабочена проблемами дискриминации и социальной справедливости, а также участвовала в антиядерных демонстрациях.
Расположите следующие утверждения в порядке уменьшения их достоверности.
1. Линда — учитель в начальной школе.
2. Линда работает в книжном магазине и занимается йогой.
3. Линда — активистка феминистского движения
4. Линда — социальный работник в области психиатрии
5. Линда — член общества женщин, имеющих право голоса.
6. Линда — кассир в банке
7. Линда — страховой агент
8. Линда — кассир в банке и активистка феминистского движения
89% из 88 студентов посчитали пункт 8 более вероятным, чем пункт 6 (Tversky and Kahneman 1982). поскольку выбранное описание Линды похоже на описание феминистки, а не банковского кассира, п. 8 в большей мере характерен для описания Линды. Однако, считая п. 8 более вероятным, чем п. 6, мы нарушаем закон суммирования вероятностей, который утверждает, что p(A&B) ≤ p(A). Представьте себе выборку из 1000 женщин. Наверняка в этой выборке больше женщин — банковских кассиров, чем женщин-феминисток и одновременно банковских кассиров.
Может быть, ошибка логического «И» связана с тем, что участники воспринимали экспериментальные инструкции неправильно? Например, они могли понять под «вероятностью» вероятность того, что женщина, для которой верны утверждения 6 и 8, соответствует приведенному выше описанию Линды, а не вероятность утверждений 6 и 8 в отношении Линды? Или, возможно, они интерпретировали 6 как означающее «линда — кассир и не феминистская активистка»? И, хотя, чтобы объяснить склонность к этой логической ошибке, было предложено много интересных альтернативных гипотез, она пережила все экспериментальные попытки ее опровержения (см. обзор (Sides 2002).) Например, следующий эксперимент исключает обе альтернативные гипотезы, предложенные выше.
Представьте себе правильный 6-сторонний кубик с четырьмя зелеными сторонами и двумя красными. Кубик будет брошен 20 раз и последовательность выпадения зеленых (G) и красных (R) сторон будет записана. Испытуемый должен выбрать одну последовательность из трех предложенных, и он выиграет 25 долларов, если выбранная им последовательность выпадет в серии бросков кубика. Вот эти три последовательности, надо выбрать одну из них.
1. RGRRR
2. GRGRRR
3. GRRRRR
125 студентов в Стэнфордском университете играли в эту игру с реальными ставками. 65% из них выбрали последовательность 2 (Tversky и Kahneman 1982). последовательность 2 наиболее типична для игральной кости, поскольку кость большей частью зеленая и последовательность 2 содержит наибольшую пропорцию зеленых сторон. Однако последовательность 1 превосходит последовательность 2, поскольку полностью входит в нее. Чтобы получилось 2, у вас должна выпасть последовательность 1 и зеленая грань кости перед ней.
В приведенной выше задаче студенты могли вычислить точные вероятности каждого события. Однако вместо того, чтобы тратить время на арифметические вычисления, 65% студентов, по-видимому, полагались на интуицию, исходя из того, что казалось более типичным для игральной кости. Когда мы называем это умозаключением по типичности, мы не настаиваем на том, что студенты специально решили, что они будут оценивать вероятность, исходя из типичности. Скорее, умозаключение по типичности является как раз тем, что создает интуитивное чувство, будто последовательность 2 более вероятна, чем последовательность 1. Другими словами, умозаключение по типичности является встроенной характеристикой мозга, предназначенной, чтобы давать быстрые достоверные суждения, а не сознательно выбранной процедурой. Мы не осознаем подмены суждением о типичности суждения о достоверности.
Ошибки в ситуациях с логическим «И» подобным же образом происходят в футурологических прогнозах. Две независимых группы профессиональных аналитиков на втором Международном конгрессе по Предвидению Будущего были опрошены, соответственно, о вероятности «полного разрыва дипломатических отношений между СССР и США в 1983 году» и «русского вторжения в Польшу, и последующего полного разрыва дипломатических отношений между СССР и США в 1983 году». Вторая группа аналитиков сообщила о значительно более высокой вероятности второго события. (Tversky и Kahneman 1982).
В исследовании Джонсона (Johnson 1993) группа студентов MBA из Уортона должна была отправиться в Бангкок в качестве части своей образовательной программы. Несколько подгрупп студентов было опрошено на тему, как много они готовы заплатить за антитеррористическую страховку. Первой группе был задан вопрос, сколько она готова заплатить за антитеррористическую страховку, покрывающую перелет из Таиланда в США. Вторую группу студентов спросили, сколько она готова заплатить за страховку, покрывающую перелет туда-обратно. А третью — о страховке, которая бы покрывала все путешествие. Эти три группы оказались в среднем готовы заплатить $17,19, $13,90, и $7,44 соответственно.
С точки зрения теории вероятностей, добавление дополнительной детали к истории делает ее менее вероятной. Менее вероятно, что Линда является кассиром-феминисткой, чем просто кассиром, поскольку все кассиры-феминистки по определению являются кассирами. Но с точки зрения человеческой психологии добавление каждой новой детали делает историю все более достоверной.
Люди могут предпочесть заплатить больше за международную дипломатию, направленную на предотвращение нанотехнологической войны с Китаем, чем за инженерный проект, предназначенный, чтобы защитить от нанотехнологической атаки с любой возможной стороны. Второй сценарий угрозы кажется менее зрелищным и пугающим, но универсальная защитная технология будет более полезной, чем дипломатические переговоры с Китаем относительно нановойны, именно по причине своей универсальности. Более ценными выглядят стратегии, которые уменьшают вероятности истребления человечества без жесткой зацикленности только на нанотехнологических угрозах — такие, как колонизация космического пространства или искусственный интеллект (см. работы автора на эту тему). Брюс Шнейер заметил, что правительство Соединенных Штатов (и до, и после урагана 2005 года в Новом орлеане) защищало отдельные объекты на территории страны от террористических угроз в стиле киносценариев ценой отвлечения ресурсов из средств гражданской обороны, которые могли бы быть использованы в любой ситуации (Schneier 2005).
Сверхдетальные заверения также могут создать ложное ощущение безопасности: «Х не является риском существованию, и вы не должны заботиться о нем, потому что верны утверждения A, B, C, D,
и E
». В то время как ошибка в любом из предположений является потенциально гибельной для человеческого рода. «Мы не должны беспокоиться о нанотехнологической войне, потому что комиссия ООН вначале разовьет эту технологию и предотвратит ее распространение до тех пор, пока не будет разработана активная защита, способная защитить от всех случайных или злонамеренных проявлений, которые современная нанотехнология способна породить, и это условие будет выполняться всегда». Яркие, четко определенные сценарии могут увеличить нашу вероятностную оценку безопасности, равно как и неправильно направить инвестиции в безопасность с учетом излишне суженных или невероятно детализованных сценариев рисков.
В целом, людям свойственно переоценивать вероятность совпадений всех событий в серии и недооценивать вероятность хотя бы одного события из серии (Tversky и Kahneman 1982). То есть, людям свойственно переоценивать вероятность того, что, например, семь событий, с вероятностью 90% каждое все вместе совпадут. Наоборот, людям свойственно недооценивать вероятность того, что хотя бы одно событие из семи, имеющих каждое вероятность 10%, все-таки случится. Некто, оценивающий, стоит ли, например, открыть новую компанию, должен вычислить вероятность того, что множество отдельных событий произойдет одновременно нужным образом (что будет достаточное финансирование, компетентные рабочие, покупатели будут хотеть товар), учитывая также вероятность того, что, по крайней мере, одна критическая неприятность случится (банк откажется дать ссуду, главный проект закончится неудачей, ведущий ученый умрет). Это может объяснить, почему только 44% предприятий[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
выживают в течение первых четырех лет (Knaup 2005).
Адвокаты в своих речах предпочитают избегать выводов, основанных на истинности, по крайней мере, одной из нескольких посылок («либо одно, либо другое, либо третье должно было случиться и каждый из этих вариантов приводит к одному и тому же выводу»), в пользу выводов, основанных на совпадении сразу нескольких посылок. С рациональной же точки зрения первые случаи гораздо более вероятны, чем вторые.
Истребление человечества в следующем столетии может произойти в результате хотя бы одной из многих причин. Оно может случиться по причине любого риска выживанию, обсужденного в этой книге (Риски глобальной катастрофы 2007), или по какой-нибудь другой причине, которую никто из нас не предвидел. Даже для футурологов описания в духе «или то, или другое, или третье» неудобны, и пророчества, с помощью них сформулированные, звучат непоэтично.
5. Ошибочность рассуждений, вызванная эффектом подтверждения
В 1960 году Питер Уосон (Peter Wason) провел ныне классический эксперимент, известный как задача «2-4-6» (Wason 1960). Испытуемые должны были определить
правило, известное экспериментатору, но не самому испытуемому — так, как оно бывает при научном исследовании. Испытуемые писали три числа, таких как «2-4-6» или «10-12-14» на карточках, и экспериментатор говорил, соответствуют
ли данные три числа искомому правилу или нет
. Изначально субъектам была выдана тройка чисел «2-4-6» и сказано, что она соответствует правилу. Испытуемые могли продолжать испытывать тройки до тех пор, пока они не чувствовали себя уверенными, что знают правило экспериментатора, и тогда испытуемым объявляли правило.
Хотя участники обычно выражали высокую уверенность в своих догадках, только 21% из них в этом эксперименте правильно угадали правило, и при повторениях эксперимента уровень успеха обычно составлял 20%. Вопреки совету Карла Поппера, испытуемые в эксперименте Уосона пытались подтвердить
свои гипотезы, а не опровергнуть
. Таким образом, те, кто сформулировали гипотезу «Числа увеличиваются каждый раз на два», проверяли тройки «8-10-12» или «20-22-24», слышали, что они подходят, и уверенно объявляли правило. Во всех случаях подлинное
правило было одно и то же: три номера должны следовать один за другим по возрастающей. В некоторых случаях испытуемые выдумывали, «тестировали» и объявляли правила, гораздо более сложные, чем действительное.
Задача Уотсона «2-4-6» является «спокойной» формой интеллектуальной ошибки, связанной с подтверждением
: люди предпочитают подтверждающие, а не опровергающие свидетельства. «Спокойной» означает, что задача «2-4-6» является эмоционально нейтральным случаем интеллектуальной ошибки подтверждения: вывод подтверждается логикой, а не эмоциями. «Горячий» случай имеет место, когда вера эмоционально заряжена, например, в случае политических рассуждений. Неудивительно, что «горячая» ошибочность сильнее — больше по размаху и более устойчивая к изменениям. Активная, полная усилий склонность к подтверждению обычно называется «мотивированным мышлением» или рационализацией. Как отмечает Бреннер (Brenner 2002) в «Заметках к теории одобрения»:
«Очевидно, что во многих обстоятельствах желание быть уверенным в правильности гипотезы может заметно повлиять на восприятие степени ее подтверждения... Канда (Kunda 1990) обсуждает, как люди, нацеленные на то, чтобы достичь определенных выводов, пытаются сконструировать (в ошибочной манере) убедительный случай для своей любимой гипотезы, который мог бы убедить беспристрастную аудиторию. Джилович (Gilovich 2000) предполагает, что выводы, в которые человек не хочет верить, рассматриваются гораздо требовательнее, чем те, в которые он хочет верить. В первом случае человек требует, чтобы свидетельство с необходимостью в
ело
к данному выводу, а во втором — спрашивает, позволяет
ли некоторое свидетельство придти к данному выводу».
Когда люди подвергают те свидетельства, которые противоречат их точке зрения, более пристрастному анализу, чем те, которые ее подтверждают, это называется мотивированный скептицизм или интеллектуальная ошибка несогласия (disconfirmation bias
). Ошибка несогласия особенно деструктивна по двум причинам: во-первых, два подверженных этой ошибке спорщика, рассматривая один и тот же поток свидетельств, могут изменить свою веру в противоположных
направлениях — обе стороны выборочно принимают только привлекательные для них свидетельства. Накопление большего числа свидетельств не приведет этих спорщиков к согласию. Во-вторых, люди, которые являются более опытными скептиками (которые знают больший набор логических нестыковок, но применяют этот навык избирательно
), могут изменять свою точку зрения гораздо медленнее, чем неопытные
спорщики.
Тэйбер и Лодж (Taber and Lodge 2000) исследовали изначальное отношение и изменение отношения у студентов, под воздействием прочтения политической литературы за и против контроля над продажей оружия и антидискриминационной политики. Это исследование проверило шесть следующих гипотез в двух экспериментах:
1. Эффект предшествующего отношения
. Испытуемые, изначально имевшие какую-то точку зрения на проблему — даже когда их поощряли в том, чтобы они были объективными — находили поддерживающие аргументы более охотно, чем опровергающие.
2. Систематическая ошибка опровержения
. Испытуемые тратили больше времени и умственных усилий, стараясь отклонить опровергающие аргументы, чем поддерживающие аргументы.
3. Систематическая ошибка подтверждения
. Испытуемые, свободные выбирать источники информации, скорее искали подтверждающие, чем опровергающие источники.
4. Поляризация отношения
. Предъявление субъектам очевидно уравновешенного набора аргументов за и против приводило к увеличению изначальной поляризации их мнений.
5. Эффект силы мнения
. Испытуемые, имеющие более ярко выраженное мнение, были более подвержены вышеназванным склонностям к ошибке.
6. Эффект усложнения
. (Sophistication effect) Более искушенные в политике испытуемые, по причине обладания «более тяжелым вооружением» для опровержения фактов и доводов, были более подвержены вышеприведенным систематическим ошибкам.
Забавно, что эксперименты Тэйбера и Лоджа подтвердили все шесть изначальных гипотез авторов. Вы можете сказать: «Вероятно, эти эксперименты только отражают верования, на которые опирались их авторы, и это как раз пример систематической ошибки подтверждения». если так, то, сделав вас более опытным спорщиком, а именно, научив вас еще одной систематической ошибке, в которой можно обвинить людей, я, в действительности, навредил вам: я ослабил вашу реакцию на новую информацию. Я дал вам еще один шанс всякий раз терпеть неудачу, когда вы сталкиваетесь с возможностью изменить свой стиль мышления.
Модели рассуждения и систематические ошибки широко распространены в человеческих размышлениях. Их знание позволяет нам замечать большое разнообразие логических ошибок, которые, в противном случае, были бы недоступны для нашего наблюдения. Но, как и любая
способность обнаруживать ошибки в рассуждениях, это знание должно применяться обоюдосторонне
: как к нашим собственным идеям, так и к идеям других; к идеям, которые нам нравятся, и которые нам не нравятся. Знание человеческой склонности ошибаться — это опасное знание, если вы напоминаете себе об ошибочности тех, кто не согласен с вами. Если я избирателен в отношении тех
аргументов, которые я исследую на предмет ошибок, или даже того, насколько глубоко
я исследую эти ошибки, тогда каждый новый закон логики, каждая новая логическая несообразность, которую я научаюсь обнаруживать, делает меня глупее. Ум, чтобы быть полезным, должен быть использован не для того, чтобы дурачить самого себя.
Нельзя рационализировать то, что не рационально с самого начала — как если ложь назвать «правдизацией». Нельзя сделать утверждение более истинным посредством взяточничества, лести или даже страстной аргументации — можно заставить больше людей верить
в утверждение, но нельзя сделать его вернее
. Для того чтобы сделать наши верования более истинными, мы должны
изменить сами эти верования. Не каждое изменение — это улучшение, но каждое улучшение — это изменение по определению.
Наши верования гораздо более подвижны, чем мы привыкли думать. Гриффин и Тверский (Griffin and Tversky 1992) осторожно опросили 24 своих коллег на тему выбора между двумя предложениями по работе и попросили их оценить вероятность того, что они его выберут для каждого из предложений. Средняя вероятность выбора, высказанная в отношении более привлекательного предложения, составила умеренные 66%. Но только один из 24 опрошенных выбрал в конечном счете вариант, которому он приписал вначале более низкую вероятность, увеличив общую точность предсказания до 96 процентов. (Это один из немногих известных примеров, когда имеет место не «сверх-уверенность», а «недо
-уверенность».)
Мораль в том, что как только вы начинаете догадываться, каков будет ваш ответ
, как только вы приписываете большую вероятность тому, что вы ответите так, а не иначе, вы, на самом деле, уже решили. И если вы будете честны с самим собой, вы должны признать, что обычно вы догадываетесь об окончательном ответе через секунды после того, как услышите вопрос. Мы меняем наши мнения гораздо реже, чем мы думаем. Насколько скоротечен этот короткий незаметный момент, когда мы даже не можем догадаться, каков будет наш ответ, малюсенькое хрупкое мгновение, которое нам отведено, чтобы на самом деле подумать — как в вопросах выбора, так и в вопросах установления фактов.
Шенкель (Shenkel
) говорил: «Нет необходимости в вере, пока ситуация может быть легко рассмотрена тем или другим образом».
Норман Майер (Norman R. F. Maier
): «Не предлагайте решения, до тех пор, пока проблема не будет исследована так тщательно, как это только возможно».
Робин Доуз (Robyn Dawes
), комментируя Майера, писал: «Я часто предлагал это правило группам, которые я вел, в частности, когда они сталкивались с особенно трудной проблемой. Ситуация, когда члены группы склонны предлагать мгновенные решения, является типичной».
В компьютерной безопасности «система, которой доверяют» (trusted system
) — это та, которой вы на самом деле доверяете
, а не та, которая достойна доверия. «Система, которой доверяют» — это система, которая, будучи скомпрометированной, способна вызвать ошибку. Когда вы читаете статью, утверждающую, что глобальная катастрофа невозможна, или имеет определенную годовую вероятность, или может быть преодолена с использованием определенной стратегии — вы доверяете рациональности авторов. Вы доверяете способности авторов переходить от удобных выводов к неудобным, даже в случае отсутствия сногсшибательных экспериментальных свидетельств, опровергающих любимую гипотезу. Вы доверяете авторам в том, что они не искали немного более интенсивно ошибки в тех уравнениях, которые указывали на неверный, с их точки зрения, путь, до того, как к вам попал окончательный вариант статьи.
И если власти вводят закон, по которому даже мельчайший риск существованию человечества достаточен для того, чтобы закрыть проект; или если становится нормой политики де-факто
, что ни одно возможное вычисление не может перевесить груз однажды высказанного предположения, то тогда ни один ученый не рискнет больше высказывать предположения. Я не знаю, как решить эту проблему. Но я думаю, что тем, кто оценивает глобальные риски, следует иметь общие представления о человеческих моделях рассуждений и систематических ошибках при рассуждениях, и об ошибке неподтверждения в частности.
6. Якорение, настройка и наложение (anchoring, adjustment, and contamination
)
Экспериментатор крутит у вас на глазах рулетку, и она указывает на, в первом случае, 65, а во втором — на 15. Экспериментатор затем спрашивает вас, больше или меньше процент африканских стран в ООН этого числа. Затем экспериментатор спрашивает вас о вашей оценке процента африканских стран в ООН.
Тверский и Канеман (Tversky и Kahneman 1974) продемонстрировали, что испытуемые, которых вначале попросили оценить, находится ли искомое число выше или ниже 15, затем давали значительно более низкие оценки процента африканских стран в ООН, чем те испытуемые, которых вначале просили оценить, выше или ниже этот процент 65. Средняя оценка по группе была в первом случае 25, во втором — 45 процентов. Это происходило, несмотря на то, что испытуемые видели, что номера генерируются очевидно случайным образом, рулеткой, и потому могли быть уверены, что эти номера не имеют никакого отношения к реальному проценту африканских стран в ООН. Денежные выплаты за точность не изменили интенсивность этого эффекта. Тверский и Канеман предположили, что этот эффект вызван якорением
и настройкой
; испытуемые принимали изначальное неинформативное число за точку отсчета, или якорь
, и затем увеличивали или уменьшали это число, до тех пор, пока не достигали результата, который выглядел убедительно для них; тогда они прекращали подстройку. Этот результат был недооценкой, связанной с данным якорем.
В примере в начале статьи мы вначале
попросили эксперта по веществу P предположить точное значение силы радиосигнала, который приведет к взрыву P, и только затем
попросили оценить верхние и нижние границы для этого параметра. Этот метод опроса заставляет людей подстраивать свой ответ о верхней и нижней границе к изначальной
оценке, до тех пор, пока они не достигают значений, которые звучат невероятно и прекращают подстройку. Это приводит к недооценке и слишком узким границам интервала уверенности.
После статьи Тверского и Канемана 1974 года стало накапливаться все больше свидетельств широкого круга эффектов якорения и псевдо-якорения. Якорение происходило, даже когда якорь давал абсолютно невероятный ответ на вопрос, например, при опросе студентов относительно года первого визита Эйнштейна в США, после рассмотрения якорей 1215 или 1992. Эти недостоверные якоря создавали эффект якорения такой же силы, как и более достоверные якоря, такие как 1905 и 1939 (Strack and Mussweiler 1997).
Допустим, вы идете по супермаркету и видите стойку с банками консервированной томатной пасты с надписью: «Только 12 штук в руки». Заставляет ли это людей на самом деле покупать больше томатной пасты? Согласно экспериментальным данным, заставляет (Wansink et al. 1998).
Более общая форма этого феномена стала известна как эффект наложения (contamination effect)
, поскольку оказалось, что почти любая информация может повлиять на интеллектуальное суждение (Chapman and Johnson, 2002). Предпринимались попытки ослабить эффект наложения путем выплаты испытуемым вознаграждения за правильные ответы (Tversky and Kahneman 1974), инструктирования испытуемых о необходимости избежать якорения изначальным показателем (Quattrone et al. 1981) или же обращения испытуемых к проблемам реального мира (Wansink et al. 1998). Эти действия не уменьшили или уменьшили только в незначительной степени интенсивность эффектов якорения и наложения. Более того, субъекты, спрошенные о том, были ли они подвергнуты действию эффекта наложения, обычно не верили, что он на них повлиял, хотя эксперименты показывали обратное (Wilson et al. 1996).
Действия, существенно увеличивающие
эффект наложения это действия, помещающие субъектов в интеллектуально трудные условия, такие, как непрерывное прослушивание последовательности слов в процессе работы (Gilbert et al. 1988) или требование от субъектов быстрых ответов (Gilbert and Osborne 1989). Гилберт и его коллеги (Gilbert et al. 1988) связывают это с тем, что дополнительная задача влияет на способность отстроиться
от якоря; иначе говоря, в интеллектуально загруженных условиях происходит меньшая корректировка. Этот эффект уменьшения корректировки, а значит, увеличения недокорректировки, известен как якорение.
Суммируем: явно
нерелевантная информация по-прежнему якорит суждения и накладывается на догадки. Когда люди начинают с информации, про которую заранее известно, что она нерелевантная, они производят подстройку, пока не достигают убедительно звучащего ответа. Обычно они подстраиваются недостаточно, останавливаясь раньше, чем достигают правильного ответа. И чем выше интеллектуальная нагрузка и другие воздействия, тем раньше они останавливаются. Это делает проблему еще более серьезной. Люди отрицают, что были заякорены, даже когда эксперименты показывают это. Эти эффекты не ослабляются или ослабляются незначительно при финансовом вознаграждении, при явных инструкциях избегать наложения и в ситуациях из реальной жизни.
А теперь вспомните, сколько историй из лент новостей об искусственном интеллекте ссылаются на фильмы о Терминаторе, как если бы они были документальными, и как много статей в СМИ о взаимодействии мозга и компьютера упоминают расу Борг из кинофильма «Звездный путь».
Если даже короткая демонстрация якоря оказывает существенное воздействие на испытуемых, насколько больший эффект мы можем ожидать от чтения целой книги или просмотра остросюжетного телевизионного шоу? Во времена предков не было фильмов — все, что вы видели своими глазами, было правдой. Людям следует осознавать, в той мере, в какой осознанные мысли принимаются в расчет, что фантастика есть фантастика. Журналистские упоминания о «Терминаторе» обычно не рассматривают сценарий Камерона в качестве пророчества или установленной правды. Вместо этого репортер как бы считает видения Камерона чем-то, что уже однажды имело место в прошлом и вполне может случиться вновь — фильм вспоминается, как если бы он был иллюстрирующим историческим случаем. Я называю эту смесь якорения и доступности для восприятия логической ошибкой генерализации на основании художественного вымысла
.
(Похожей концепцией является систематическая ошибка «хорошей истории»,
предложенная Бостромом (Bostrom 2001)). Художественные свидетельства часто состоят из «хороших историй» в бостромском смысле. При этом не всегда «хорошие истории» подают как художественный вымысел.
Рассказчики историй соблюдают строгие правила повествовательности, не имеющие отношения к реальности. Драматическая логика — это не логика. Вдохновленные писатели знают, что одной правды мало
: нельзя заставить поверить в невероятное событие из вашего произведения путем цитирования примеров из реальной жизни. Хорошая история раскрашена яркими деталями, расцвечена цветущими метафорами; рассказчик историй должен быть конкретным, твердым и точным, как камень. Но в предвидении будущего каждая добавленная деталь является дополнительной нагрузкой! Правда — это тяжелая работа, и — не для рассказчиков историй. Мы должны избегать не только одурачивания фантастикой в виде нашей неспособности совершить ментальное усилие, чтобы разувериться в ней, но также того, чтобы фантастика наложилась на наше мышление и стала точкой отсчета для наших суждений. И мы должны осознавать, что мы не всегда осознаем это наложение. В дискуссиях о глобальных рисках отнюдь не необыкновенны категории, выборы, последствия и стратегии, пришедшие из фильмов, книг и телевизионных шоу. Бывают изысканные поражения, но это — откровенная капитуляция.
7. Рассуждения, обусловленные аффектом
Рассуждения, обусловленные аффектом, возникают, когда субъективные представления о хорошем и плохом выступают в качестве метода рассуждений и способны порождать быстрые, основанные на непосредственном восприятии, суждения, а также систематические ошибки.
В исследовании Словица (Slovic 2002) две группы испытуемых рассматривали такой сценарий: аэропорт должен решить, следует ли ему потратить деньги на новое оборудование, или на другие аспекты системы безопасности. Шкала ответов ранжирована от 0 (никакой поддержки) до 20 (очень сильная поддержка). Оказалось, что мероприятие, описанное как «Спасти 150 жизней» получило среднюю поддержку 10,4, в то время как мероприятие, описанное как «Спасти 98% от 150 жизней» имело среднюю поддержку в 13,6. Даже предложение «спасти 85% от 150 жизней» имело бóльшую поддержку, чем «спасение 150 жизней». Гипотеза, лежащая в основе этого эксперимента, состояла в том, что «спасение 150 жизней» звучит довольно расплывчато и потому имеет небольшую ценность, в то время как спасение 98% чего-нибудь это очень хорошо, потому что это очень близко к верхней границе процентной шкалы.
Файнакэйн (Finucane 2000) исследовал, объединяют ли люди свои оценки возможных преимуществ от некой технологии, такой как, например, ядерная энергетика, со своими оценками возможных рисков в едином хорошем или плохом ощущении по поводу этой технологии. Он тестировал эту гипотезу, предлагая испытуемым четыре разных сообщения, которые должны были увеличить или ослабить воспринимаемые риски и преимущества. Не было никакой логической связи между предоставленной информацией о рисках и о преимуществах. В каждом случае новая информация оказывала противоположный эффект на эмоционально противоположную характеристику. Информация, которая увеличивала восприятие риска, ослабляла восприятие преимуществ. Информация, которая ослабляла восприятие преимуществ, увеличивала восприятие рисков. Файнакэйн обнаружил, что нехватка времени обычно усиливает
отрицательную взаимосвязь между воспринимаемыми рисками и воспринимаемыми преимуществами — предположительно потому, что эта нехватка усиливает преобладание эмоциональных моделей рассуждений над аналитическим анализом.
Ганзач (Ganzach 2001) обнаружил тот же эффект в царстве финансов: аналитики делают прогнозы рисков и доходов незнакомых активов на основании в целом эмоционального отношения. Акции, воспринимавшиеся как «хорошие», были определены как имеющие низкий риск и высокий доход; акции, воспринимавшиеся как «плохие», определялись как имеющие низкий доход и высокий риск. Таким образом, для незнакомых акций, воспринимаемый риск и воспринимаемый доход имели отрицательную корреляцию, в соответствии с эмоциональной логикой. (Отметьте, что в этом эксперименте нехватка информации играет ту же роль, что занятость ума или нехватка времени в усилении эффекта эмоциональной логики.) Для знакомых акций воспринимаемый риск и воспринимаемый доход имели позитивную корреляцию, как это и предсказывается в норме экономической теорией. (Если акции безопасны, покупатель платит премию за их безопасность, и они являются более дорогими, что уменьшает ожидаемый доход.)
Люди обычно имеют недостаточную информацию о будущих технологиях. Поэтому неудивительно, что их отношение эмоционально поляризовано. Когда я только начал думать об этих материях, я считал, что биотехнология имеет относительно меньше достоинств сравнительно с нанотехнологией, и
я больше боялся сконструированных супервирусов, чем вредоносного применения нанотехнологий. Искусственный интеллект, от которого я ожидал наибольших выгод, нисколько не беспокоил меня. Позже, когда я исследовал проблему гораздо более детально, моя оценка относительных преимуществ осталась относительно такой же, но мои тревоги стали противоположными: более мощные технологии, с большими ожидаемыми выгодами, теперь выглядят имеющими соответственно большие риски. С ретроспективной точки зрения это вполне предсказуемо. Но анализ, основанный на недостаточной информации, склонен оценивать технологии эмоционально, в результате чего информация о преимуществах имеет тенденцию смягчать воспринимаемый риск.
8. Пренебрежение масштабом
(2
000 / 20
000 / 200
000) перелетных птиц тонут каждый год в незакрытых нефтехранилищах, которые птицы по ошибке принимают за пруды с водой. Эти смерти могут быть предотвращены путем накрывания хранилищ сетями. Сколько денег вы были бы готовы заплатить за установку таких сетей?
Три группы испытуемых, рассматривавших этот вопрос, были спрошены о том, какое увеличение налога они были бы готовы принять, чтобы спасти 2.000, 20.000 ил 200.000 птиц. Ответ, названный Установленная Готовность Платить (УГП), был в среднем 80 долларов за 2.000 птиц, 78 за 20.000 и 88 за 200.000 птиц. (Desvousges, 1993). Этот феномен известен как нечувствительность к масштабу
или пренебрежение масштабом
.
Подобные исследовании показали, что жители Торонто готовы заплатить только немногим больше, чтобы очистить все озера Онтарио, чем чтобы очистить загрязненные озера только части штата (Kahneman 1986), и что жители четырех западных штатов в США готовы заплатить только на 28% больше, чтобы защитить все 57 уголков дикой природы в этих штатах, чем чтобы защитить только один такой уголок (McFadden и Leonard 1995).
Наиболее широко распространенное объяснение эффекта пренебрежения масштабом апеллирует к эмоциональной логике. Канеман (Kahneman 1999) пишет:
«История о птицах из опытов Десвоуджеса, вероятно, вызывает у многих читателей ментальное представление о неком событии, возможно — образ истощенной птицы с намоченными черной нефтью крыльями, неспособной спастись. Гипотеза об оценке по первоначальному образу утверждает, что эмоциональное влияние этого образа будет доминировать над отношением к проблеме, включая готовность платить за решение. Оценка по первоначальному образу автоматически означает пренебрежение к остальным деталям ситуации».
Две другие гипотезы о пренебрежении масштабом включают в себя покупку морального удовлетворения
(Kahneman и Knetsch 1992) и пожертвование монетки ради доброго дела
(Harrison 1992). Гипотеза о моральном удовлетворении предполагает, что люди тратят достаточно денег, чтобы создать ощущение «внутренней теплоты» в себе, и требующийся на это объем денег зависит от человеческой психологии и не имеет ничего общего с птицами. Гипотеза о «монетке на благотворительность» предполагает, что люди готовы выделить определенную сумму «на экологию», и любой вопрос о проблемах окружающей среды просто проявляет это количество.
Пренебрежение масштабом было продемонстрировано и по отношению к человеческим жизням. Карсон и Митчелл (Carson and Mitchell 1995) сообщают, что информации об увеличении риска, связанного с питьем хлорированной воды с 0,004 до 2,43 на 1000 смертей в год (то есть в 600 раз) увеличивает установленную готовность платить (УГП) платить с 3,78 до 15,23 долларов (то есть в 4 раза). Бэйрон и Грин (Baron and Greene 1996) обнаружили, что изменение числа спасенных жизней в 10 раз не оказывает никакого эффекта на этот индекс.
Фезерстонхоу (Fetherstonhaugh 1997), в статье, озаглавленной «Нечувствительность к ценности человеческой жизни: исследование психологического восприятия чисел», обнаружил свидетельства того, что наше восприятие человеческих смертей и ощущение ценности человеческих жизней следует закону Вебера, это значит, что мы используем логарифмическую шкалу. И действительно, исследования эффекта пренебрежения масштабом, в которых количественные изменения были достаточно велики, чтобы вызвать хотя бы какую-то чувствительность, показали небольшие линейные изменения готовности платить, соответствующие экспоненциальным изменениям масштаба. Канеман (Kahneman 1999) интерпретирует это как дополнительный эффект эмоциональной реакции на масштаб к реакции на первоначальный образ: первоначальный образ вызывает бóльшую часть эмоции, а масштаб вызывает меньшую часть эмоции, которая добавляется (но не умножается) к первоначальному количеству.
Альберт Сент-Дьёрди (Albert Szent-Györgyi
) сказал: «На меня производят сильное впечатление страдания одного человека, и я готов рисковать своей жизнью ради него. Но я могу говорить совершенно отстраненно о заражении наших больших городов с сотнями миллионов погибших. Я не способен умножить страдания одного на сто миллионов». Человеческие эмоции возникают внутри аналогового ума. Человеческий мозг не способен выработать достаточно нейротрансмиттеров, чтобы почувствовать эмоцию в тысячу раз более сильную, чем горе на похоронах. Увеличение возможного риска с десяти миллионов смертей до ста миллионов не увеличивает в десять раз нашу решимость не допустить этого. Это просто добавление еще одного нолика на бумаге у нас перед глазами. И это имеет столь небольшой эффект, что обычно необходимо изменить количество жертв на несколько порядков, чтобы заметить разницу экспериментально.
9. Калибровка и сверхуверенность
Насколько люди уверены в своих ошибочных оценках? В первом разделе этой статьи, посвященном эффекту доступности информации, мы обсудили эксперимент по восприятию риска, в котором испытуемые переоценивали типичные для сообщений средств массовой информации причины смерти в пропорции, коррелирующей с избирательными сообщениями в газетах. Словиц (Slovic 1982) также отмечает:
«Одним из пагубных аспектов моделей рассуждений является то, что люди обычно имеют очень большую уверенность в суждениях, основанных на них. В другом исследовании по поводу причин смерти, людей просили сделать ставки на то, что они правы в своем выборе более частой среди двух причин смерти. (Fischoff, Slovic and Lichtenstein 1977). В эксперименте № 1 испытуемые были довольно точны, когда делали ставки 1:1, 1,5:1, 2:1, и 3:1. То есть, процент правильных ответов был близок к значению, которое следовало из этих ставок. Однако, по мере увеличения ставок от 3:1 к 100:1 почти никакого прироста точности не происходило. Только 73% ответов, на которые сделали ставки 100:1, были верны (вместо 99.1%). Точность возросла до 81% при ставках 1000:1 и до 87% при 10.000:1. Для ответов, на которые ставили 1 000 000:1, точность составляла 90%, то есть, соответствующий уровень доверия должен был бы порождать ставки 9:1. В итоге, испытуемые часто ошибались даже при высочайших уровнях ставок. Более того, они были склонны делать очень высокие ставки. Более половины ставок была выше, чем 50:1. Почти четверть — выше, чем 100:1. 30% респондентов в эксперименте № 1 сделали ставку 50:1 на неверное утверждение, что убийства более часты, чем самоубийства».
Этот кажущийся удивительным результат вполне обычен в литературе, посвященной моделям рассуждений и систематическим ошибкам в мышлении, где он известен как сверхуверенность
. Допустим, я попрошу вас сделать наилучшее возможное предположение насчет неизвестного числа, такого, как количество «Врачей и хирургов» в желтых страницах бостонской телефонной книге, или о суммарной продукции яиц в США в миллионах штук. Вы дадите в ответ некую величину, которая наверняка не будет совершенно
точной; подлинная величина будет больше или меньше, чем вы предположили. Затем я попрошу вас назвать нижнюю границу этого показателя, такую, насчет которой вы уверены на 99%, что подлинная величина лежит выше этой границы, и верхнюю границу, по отношению к которой вы на 99% уверены, что искомая величина лежит ниже нее. Эти две границы образуют ваш интервал 98%-й уверенности
. Если вы хорошо откалиброваны, то на 100 подобных вопросов у вас будет только примерно 2 выпадения за границы интервала.
Алперт и Раиффа (Alpert and Raiffa 1982) задали испытуемым 1000 вопросов по общеизвестным темам, подобных приведенным выше. Оказалось, что для 426 из них подлинные значения лежали за пределами 98% интервалов уверенности, данных испытуемыми. Если бы испытуемые были правильно откалиброваны, было бы только 20 сюрпризов. Иными словами, события, которым испытуемые приписывали вероятность 2%, случались в 42,6%.
Другую группу из тридцати пяти испытуемых попросили оценить 99,9% верхние и нижние границы уверенности. Они оказались неправы в 40% случаев. Другие 35 испытуемых были опрошены о максимальных и минимальных значениях некого параметра и ошиблись в 47% случаев. Наконец, четвертая группа из 35 субъектов должна была указать «невероятно малое» и «невероятно большое» значение параметра; они ошиблись в 38% случаев.
В следующем эксперименте новой группе испытуемых был предоставлен первый набор вопросов вместе с ответами, рейтингом оценок, с рассказом о результатах экспериментов и разъяснением концепции калибровки, и затем их попросили дать 98% интервалы уверенности для новой группы вопросов. Прошедшие подготовку субъекты ошиблись в 19% случаях, что являет собой значительное улучшение их результата в 34% до подготовки, но все еще весьма далеко от хорошо откалиброванного результата в 2%.
Подобные уровни ошибок были обнаружены и у экспертов. Хинс и Вэнмарк (Hynes и Vanmarke 1976) опросили семь всемирно известных геотехников на предмет высоты дамбы, которая вызовет разрушение фундамента из глинистых пород, и попросили оценить интервал 50%-й уверенности относительно этой оценки. Оказалось, что ни один из предложенных интервалов не включал в себя правильную высоту. Кристенсен-Залански и Бушихед (Christensen-Szalanski и Bushyhead 1981) опросили группу врачей на предмет вероятности пневмонии у 1531 пациента с кашлем. В наиболее точно указанном интервале уверенности с заявленной достоверностью в 88%, доля пациентов, действительно имевших пневмонию, была менее 20%.
Говоря словами Алперта и Раиффы (Alpert и Raiffa 1982): «Ради Бога, расширяйте свои крайние оценки! Будьте честны с собой! Допустите, что вы не знаете!».
Лихтенштейн (Lichtenstein 1982) произвел обзор четырнадцати исследований на основании тридцати четырех экспериментов, выполненных двадцатью тремя исследователями, изучавшими особенности оценки достоверности собственных выводов людьми. Из исследований следовал мощнейший вывод о том, что люди всегда сверхуверены. В современных исследованиях на сверхуверенность уже не обращают внимания; но она продолжает попутно проявляться почти в каждом эксперименте, где субъектам позволяется давать оценки максимальных вероятностей.
Сверхуверенность в большой мере проявляется в сфере планирования, где она известна как ошибочность планирования
. Булер (Buehler 1994) попросил студентов-психологов предсказать важный параметр: время сдачи их дипломных работ. Исследователи подождали, когда студенты приблизились к концу своих годичных проектов и затем попросили их реалистично оценить, когда они сдадут свои работы, а также, когда они сдадут свои работы, если все пойдет «так плохо, как только может». В среднем, студентам потребовалось 55 дней, чтобы завершить свои дипломы, на 22 дня больше, чем они ожидали, и на 7 дней больше, чем они ожидали в худшем случае.
Булер (Buehler 1994) опросил студентов о времени, к которому студенты на 50% уверены, на 75% уверены и на 99% уверены, что они закончат свои академические проекты. Только 13% участников закончили свои дипломы к моменту, которому приписывали 50% вероятность, только 19% закончили к моменту 75% оценки и 45% закончили ко времени, оценивавшемуся в 99% уверенности. Булер и его коллеги (Buehler et al. 2002) пишут «результаты выхода на уровень 99%-й достоверности особенно впечатляющи. Даже когда их попросили сделать наиболее консервативное предсказание, в отношении которого они чувствовали абсолютную уверенность, что его достигнут, все равно уверенность студентов в их временных оценках намного превосходила их реальные результаты».
Ньюби-Кларк и его коллеги (Newby-Clark et al. 2000) обнаружили, что опросы испытуемых об их предсказаниях, основанных на наиболее реалистичном предположении, и опросы испытуемых об их надеждах в самом лучшем случае давали неразличимые результаты. Будучи спрошены о наиболее вероятном стечении обстоятельств, люди имели тенденцию предполагать, что все пойдет так, как планировалось, без неожиданных задержек и непредвиденных катастроф, то есть так же, как в наилучшем случае. Реальность, как оказалось, зачастую преподносит результаты, худшие, чем самый наихудший случай.
В этой статье мы обсуждаем сверхуверенность после
обсуждения систематической ошибки подтверждения и частного случая — систематической ошибки неподтверждения. Знание об эффекте калибровке — это опасное знание, поскольку очень соблазнительно применять его избирательно к другим. «Как глуп мой оппонент, чтобы быть уверенным в своих аргументах. Знает ли он, как часто люди ошибаются в том, в чем они уверены?» Если вы понимаете, что мнения эксперта намного менее надежны, чем вы раньше думали, вам следует также понять, что ваши собственные мысли тоже гораздо
менее надежны, чем вы думали раньше. Теперь должно потребоваться меньше усилий, чтобы переубедить вас и увлечь в сторону от ваших любимых верований. В противном случае вы станете медленнее реагировать на новые свидетельства. Вы оказываетесь в гораздо более худшем положении, чем, если бы вы никогда не слышали о калибровке. По этой причине — часто, несмотря на значительное искушение — я избегаю обсуждения исследований по калибровке, до того, как я обсужу систематическую ошибку подтверждения — для того, чтобы я мог сделать такое же предупреждение.
Отметьте так же, что оценка эксперта, сильно уверенного в своем мнении, принципиально отличается от вычислений, сделанных исключительно
на основе статистических данных, или исключительно
на основе адекватной, точно
подтвержденной модели. Во всех случаях, когда эксперт утверждает, даже на основании точных вычислений, что событие имеет вероятность 10-6
, он наверняка ошибается чаще, чем один раз на миллион. Но если бы комбинаторика не могла точно предсказать, что лотерейный билет имеет 10-8
шанс выиграть, то продавцы билетов бы разорились.
10. Апатия прохожего
Последняя рассматриваемая мной систематическая ошибка относится не к области моделей рассуждений, но к области социальной психологии. В ныне знаменитой серии экспериментов Лэйтен и Дэрли (Latane and Darley 1969) открыли эффект прохожего
, известный также как апатия прохожего
, который состоит в том, что в больших группах люди менее склонны реагировать на чрезвычайные ситуации — не только индивидуально, но и коллективно. 75% испытуемых, будучи одни в комнате и заметив дым из-под двери, выходят, чтобы сообщить об этом. Когда в комнате находятся трое испытуемых, не знающих об условиях опыта, о дыме сообщают только в 38% случаев. Испытуемый, находясь в компании двух подсадных уток, нарочно не реагирующих на дым, выходит, чтобы сообщить о дыме только в 10% случаев. Студент колледжа, изображавший эпилептический припадок, получил помощь от единственного свидетеля в 85% случаев и только в 31% случаев в присутствии пятерых свидетелей.
Эффект прохожего обычно объясняется как происходящий из рассеяния ответственности и игнорирования из-за неопределенности ситуации.
Нахождение в группе уменьшает индивидуальную ответственность. Каждый надеется, что кто-то другой разберется с проблемой вместо них, и это ослабляет личную напряженность каждого по поводу того, что никто ничего не делает. Подтверждением этой гипотезы являются опыты, в которых испытуемые верили, что жертва особенно зависит от них: это ослабляло или полностью устраняло эффект равнодушия прохожего. Циалдини (Cialdini 2001) рекомендует человеку, оказавшемуся в чрезвычайной ситуации, выделить одного одинокого
прохожего и попросить его о помощи — таким образом преодолевая рассеяние ответственности.
Игнорирование из-за неопределенности
ситуации является более тонким эффектом. Циалдини (Cialdini 2001) пишет:
«Часто чрезвычайная ситуация далеко не очевидна. Является ли человек, лежащий в парке, жертвой сердечного приступа или спящим пьяным? В случае такой неопределенности естественным поведением является посмотреть вокруг на действия других людей для подсказки. Мы можем понять из поведения других свидетелей, является ли событие чрезвычайной ситуацией или нет. Однако легко забыть при этом, что все остальные свидетели события тоже ищут социального подтверждения. Поскольку все мы предпочитаем выглядеть уравновешенными и сохраняющими самообладание, мы будем искать это подтверждение скрытно, бросая короткие взгляды на людей вокруг нас. Поэтому каждый увидит другого, скорее всего, спокойным и ничего не делающим».
Эффект прохожего не связан с индивидуальным эгоизмом или нечувствительностью к страданиям других. Поодиночке испытуемые обычно действуют
. Игнорирование из-за неопределенности ситуации может объяснить, в отличие от индивидуального эгоизма, почему субъекты не реагируют на наполнение комнаты дымом. В экспериментах, где была явная опасность, как для других, так и для себя, испытуемые часто бросали взгляды на нереагировавших подсадных уток.
Я время от времени спрашиваю: «если “глобальный риск Х” реален, почему не много людей делают что-нибудь в связи с этим?» Есть много возможных ответов, части которых я коснулся здесь. Люди могут быть сверхуверены и сверхоптимистичны. Они могут быть сосредоточены на каких-то одних сценариях будущего, исключая при этом все остальные. Они могут не помнить ни одного случая всеобщего истребления. Они могут переоценивать предсказуемость прошлого, и за счет этого недооценивать сюрпризы будущего. Они могут не осознавать трудности подготовки к чрезвычайным ситуациям без преимуществ знания задним числом. Они могут предпочитать филантропические игры с высокой вероятностью выигрыша, пренебрегая величиной ставки. Они могут уравнивать позитивную информацию о преимуществах некой технологии с негативной информацией о ее риске. Они могут быть отравлены кинофильмами, в которых мир, в конце концов, бывает спасен. Они могут получить моральное удовлетворение гораздо проще, давая деньги на другие виды благотворительности. Или же чрезвычайно неприятная перспектива человеческого вымирания может побудить их искать доводы в пользу того, что человечество не
вымрет, без столь же интенсивного поиска причин, по которым это может
произойти.
Но если вопрос таков: «Почему не так много людей делают что-нибудь в связи с этим?», один возможный момент может быть в том, что люди, задающие этот самый вопрос, рыщут глазами вокруг, чтобы посмотреть, есть ли еще кто-нибудь, реагирующий на опасность, и одновременно стараются выглядеть уравновешенными и сохраняющими самообладание. Если вы хотите узнать, почему другие не реагируют на опасность, перед тем, как среагировать самому, вы уже возможно ответили на свой вопрос.
Последнее предупреждение
Если какая-то верная идея вас раздражает, обычно она соответствует хотя бы одной психологической ошибке.
Роберт Пирсиг (Robert Pirsig
) сказал: «Самый большой глупец в мире может сказать, что солнце светит, но из этого не следует, что на самом деле вокруг кромешная тьма». Если вы подозреваете кого-то в психологической ошибке, продемонстрируйте свою компетентность вначале, вскрыв его фактические ошибки. И если фактических ошибок нет, какое значение имеет психология? Соблазн психологии в том, что, немного зная ее, мы можем вмешиваться в споры, в которых мы не являемся техническими экспертами, мудро анализируя психологию дискутирующих.
Если кто-то написал роман об астероиде, уничтожающем современную цивилизацию, то можно критиковать этот роман как экстремистский, антиутопичный, апокалиптический; симптоматичный для наивной неспособности автора взаимодействовать со сложным технологическим обществом. Мы должны распознать здесь литературную критику, а не научную; это о хороших или плохих романах, а не о хороших или плохих гипотезах. Для того чтобы вычислить годовую вероятность астероидного удара в реальности
, нужно изучать астрономию и поднять исторические записи: никакая литературная критика никак не влияет на это число. Гарро (Garreau) (2005), по-видимому, утверждает, что сценарий постепенного усиления искусственного ума является более зрелым
и обдуманным
, чем сценарий очень быстрого развития искусственного интеллекта. Но это вопрос техники, а не предпочтений; никакой объем психологического анализа не даст точное значение наклона кривой.
Обвиняя кого-нибудь в ошибке наложения, необходимо привести список специфических деталей, которые, с вашей точки зрения, являются лишней нагрузкой и уменьшают суммарную достоверность. Даже в этом случае, не теряйте связь с фактами первостепенной важности, не позволяйте спору стать спором о психологии.
Несмотря на все опасности и соблазны, лучше знать о психологических систематических ошибках, чем не знать о них. В противном случае мы попадем прямо во вращающиеся вертолетные лопасти жизни. Но будьте очень осторожны, не проявляйте слишком много рвения в обвинении других в систематических ошибках мышления. Таким путем вы только станете профессиональным спорщиком — тем, кто, встретив любой не нравящийся ему аргумент, находит в нем систематическую ошибку. Тот, за кем вы должны следить в наибольшей мере — это вы сами.
Джерри Кливер (Jerry Cleaver
) сказал: «Вы терпите неудачу не из-за ошибок в использовании сложных и замысловатых методов. Нет, причина в том, что вы упускаете из виду что-то простое. Например, забываете следить за мячом».
Анализ должен быть сконцентрирован на проверяемых утверждениях о реальном мире. Не отрывайте своих глаз от мяча.
Заключение
Почему нам нужна отдельная дисциплина, изучающая глобальные риски? Падающие астероиды не похожи на сконструированные супервирусы; физические катастрофы — это не нанотехнологические войны. Почему бы не рассматривать каждую из этих проблем по отдельности?
Если кто-то предполагает физическую катастрофу, тогда комитет, собранный для анализа этой проблемы, должен, очевидно, включать в себя физиков. Но кто-то в этом комитете должен знать, как ужасающе опасно иметь в своей голове ответ до того, как ты закончил задавать вопрос. Кто-то в этом комитете должен помнить ответ Энрико Ферми на предположение Лео Сциларда о том, что цепная реакция деления может быть использована для производства ядерного оружия. (Ответ был: «Бред!» — Ферми считал эту перспективу столь отдаленной, что она не стоила исследований.) Необходимо помнить историю ошибок в физических расчетах: ядерное испытание в Кастель Браво вызвало взрыв в 15 мегатонн, вместо 4—8 мегатонн, по причине неучтенной термоядерной реакции с участием лития-7. Они правильно решили неверное уравнение, забыли подумать обо всех слагаемых, которые должны были быть включены, и в результате, по крайней мере, один человек погиб в расширившемся радиусе выпадения радиоактивных осадков. Также следует помнить аккуратное доказательство Лорда Кельвина с использованием множества независимых вычислений на основании хорошо установленных теорий, о том, что Земля существует не более сорока миллионов лет. Следует знать, что когда эксперт заявляет, что вероятность составляет «один к миллиону» без использования статистических данных и точных расчетов на основании совершенной модели, реальное соотношение, скорее всего, около двадцати к одному (хотя это и не точное соответствие).
Любой глобальный риск порождает проблемы, общие со всеми остальными глобальными рисками, дополнительно
к специальным знаниям, связанным с этим конкретным риском. Кто-то в комитете по проблемам физических катастроф должен знать, что означает термин «глобальный риск»; он должен обладать всеми навыками, которые область знания, связанная с глобальными рисками, располагает. Для максимальной безопасности этот ученый должен быть также психологом. Высокий уровень знаний в конкретной области и относительно области глобальных рисков должен быть объединен в одном человеке. Я не верю, что специалист по моделям мышления и заблуждениям, неспособный прочесть физическое уравнение, способен проверить работу физика, который ничего не знает о психологии заблуждений.
Когда-то, давным-давно, я написал несколько сверхдетальных сценариев, не осознавая, что каждая добавленная деталь является дополнительной нагрузкой. Когда-то, давным-давно, я действительно думал, что я могу сказать, что имеется 90-процентная вероятность появления искусственного интеллекта между 2005 и 2025, с пиком в 2018 году. Это заявление кажется мне теперь полностью абсурдным. С какой стати я мог думать, что я могу определить точное вероятностное распределение для проблемы вроде этой?
Профессиональные исследователи, скажем, молекулярной нанотехнологии или искусственного интеллекта, не обладают автоматически дополнительными
навыками, необходимыми для анализа глобальных рисков, связанных с их профессией. Никто не сказал мне, когда я начал исследовать вызовы, связанные с искусственным интеллектом, что для такого человека, как я, необходимо заниматься изучением систематических ошибок мышления. Я не помню, как я впервые заинтересовался проблематикой систематических ошибок мышления, но я помню, что это было описание ситуации сверхуверенности — обычное описание, в Интернете, без ссылок. Меня это настолько удивило, что я списался с автором, чтобы узнать, был ли это действительно реальный экспериментальный результат. (Он направил меня к сборнику «Принятие решений в условиях неопределенности».)
Я не должен был наткнуться на эту ссылку случайно. Кто-то должен был предупредить меня, как я предупреждаю вас, что это знание необходимо для изучающего глобальные риски. Должен быть круг людей, как мы, а также список навыков, необходимых нам дополнительно к узкопрофессиональным. Я не физик, но я знаю кое-что — возможно, недостаточно — об истории ошибок в физике, и биолог, думающий о супервирусе, тоже должен это знать.
Однажды я встретил адвоката, который вывел свою собственную физику. Я сказал ему: «Вы не можете изобрести свою собственную физику без знания математики и многих лет обучения; физика трудна». Он ответил: «Но если вы действительно понимаете физику, вы можете объяснить ее своей бабушке, как сказал Ричард Фейнман». И я спросил его: «Вы бы посоветовали своему другу защищать самого себя в суде?» И тут он замолчал. Он знал теоретически, что физику сложна, но он никогда не отдавал отчета себе, что физика так же сложна, как юриспруденция.
Одна из ошибок мышления, которую мы не
обсудили, состоит в незнании того, чего именно мы не знаем. Когда наниматель в отделе кадров некой компании оттачивает свое мастерство, он вспоминает качества кандидатов, которых он нанял, многие их которых оказались в последствие превосходными. Таким образом, рекрутер имеет высокую оценку своих способностей. Но рекрутер никогда не видит работу тех кандидатов, которых он не нанял. Поэтому я должен предупредить, что эта статья затрагивает только малую часть моделей рассуждения и систематических ошибок. И когда вы захотите узнать, насколько много вы знаете, вы вспомните несколько предубеждений, упоминаемых
в этой статье, а не множество тех, которые не упомянуты. Короткий обзор не может создать ощущения целостной области знаний, объемного понимания, которое сплетает серию памятных экспериментов посредством единой интерпретации. Множество очень уместных систематических ошибок, таких как потребность в завершении
, я даже не упомянул. Целью этой статьи было не обучить знанию, необходимому изучающему глобальные риски, но заинтриговать вас узнать больше.
Мышление о глобальных рисках подвержено всем тем же видам ошибочности, что и мышление вообще. Но ставки гораздо, гораздо больше. Типичный результат в исследованиях систематических ошибок состоит в том, что предложение денег или другой стимул не устраняет систематическую ошибку. (Качелмейер и Шихета (Kachelmeier and Shehata 1992) предлагали жителям КНР эквивалент трехмесячной зарплаты.) Испытуемые в этих экспериментах не совершали ошибки нарочно — они делали ошибки потому, что не знали, как сделать лучше. Даже если вы скажете им, что выживание человечества является ставкой, они в силу этого все равно будут неспособны сделать лучше. (Это может усилить их потребность в завершенности дискуссии, заставляя их давать худшие результаты.) Это ужасающе пугающее обстоятельство, но люди не становятся умнее, только потому речь идет о выживании человечества.
В дополнение к стандартным систематическим ошибкам, я лично проанализировал то, что выглядит как вредоносные модели мышления в вопросах глобальных рисков. Грипп «испанка» в 1918 году убил 25—50 миллионов человек. Вторая мировая война убила 60 миллионов. 107
— таков порядок жертв крупнейших катастроф в человеческой письменной истории. Значительно бóльшие числа, такие как 500 миллионов смертей, и особенно — качественно другие сценарии, по-видимому, запускают другой режим мышления — оно переходят в другой регистр. Люди, которые и подумать не могут о том, чтобы навредить ребенку, говорят по поводу рисков глобальных катастроф: «Возможно, человеческий вид вовсе не заслуживает выживания».
В науке о заблуждениях есть поговорка, что люди обдумывают не сами события, а описания событий — то, что называется «непродолженным» мышлением. Продолжение мысли
о гибели человечества включает в себя вашу смерть, ваших друзей, вашей семьи, ваших любимых, вашего города, вашей страны, ваших политических единомышленников. И даже люди, которые яростно протестовали бы против предложений вроде стереть Британию с лица земли, убить всех членов Демократической партии в США, превратить Париж в песок, которые бы очень боялись услышать, что доктор скажет им, что у их ребенка рак, эти люди будут обсуждать истребление человечества с абсолютным спокойствием. «Истребление человечества», как слова на бумаге, появляющиеся в фантастических романах или философских книгах, — относятся к другому контексту, чем грипп «испанка». Мы мыслим описаниями событий, а не их последствиями. Клише «конец света» вызывает в памяти пласт, связанный с мифами и снами, пророчествами и апокалипсисом, романами и кино. Вызов глобальных рисков для здравого смысла состоит в том, что это катастрофы столь большого масштаба, что люди переключаются в другой режим мышления. Человеческие смерти внезапно уже не плохи, и детальные предсказания вдруг перестают требовать необходимой компетентности, и счастливый или грустный конец истории — это только вопрос личного вкуса по отношению к историям.
Но это только мое частное наблюдение. Я бы предпочел, чтобы эта статья фокусировалась на ошибках, подробно описанных в литературе — в общей литературе по когнитивной психологии, поскольку пока что нет экспериментальной литературы, посвященной психологии глобальных рисков. А она должна быть.
В математическом представлении теории решений на основании теоремы Байеса имеется концепция ценности информации
— ожидаемой полезности некого знания. Ценность информации происходит из ценности того, о чем
эта информация. Если вы удваиваете ставки, вы удваиваете и ценность информации об этих ставках. Ценность рационального мышления определяется подобным образом — ценность вычислений, охватывающих некие данные, определяется на основе самих данных. (Good 1952); (Horvitz et al. 1989).
Я способен по-настоящему оценить ценность ясного мышления о глобальных рисках не более, чем Альберт Сент-Дьёрди (Albert Szent-Györgyi
) способен умножить страдания одного человека на сто миллионов. Пренебрежение масштабом — естественная опасность для биологического человека, работающего на аналоговом уме; мозг не способен умножать на шесть миллиардов. Но ставки глобальных рисков простираются далеко за пределы жизней шести миллиардов людей, живущих сейчас — они простираются ко всем звездам и ко всем галактикам, которые люди и их потомки смогут однажды достичь. И весь этот огромный потенциал вращается вокруг нашего выживания здесь, сейчас, в те дни, когда царство человечества — это одна планета, вращающаяся вокруг одной звезды. Я не могу почувствовать наше будущее. Все, что я могу — это защищать его.
Рекомендуемая дополнительная литература
1. «Суждение в условиях неопределенности: эвристика и систематические ошибки». Judgment under uncertainty
: Heuristics and biases. (1982.) Редактировано Даниелем Канеманом, Полом Словицем и Амосом Тверским (edited by Daniel Kahneman, Paul Slovic, and Amos Tversky). Этот сборник помогает разобраться в основных понятиях данной области знаний, и рассчитан на внешнего к данной теме академического читателя. Следующее издание дает обобщенное, подробно разработанное и детальное объяснение феноменов, рассмотренных в первом издании, но основные результаты остаются неизменными.
2. «Решения
, ценности
и
рамки
». Choices, Values, and Frames
. (2000.) Редактировано Даниелем Канеманом и Амосом Тверским (еdited by Daniel Kahneman and Amos Tversky). «Эвристика
и
систематические
модели
мышления
». Heuristics and Biases
. (2003.) Редактировано Томасом Джиловичем, Дейлом Гриффином и Даниелем Канеманом (Edited by Thomas Gilovich, Dale Griffin, and Daniel Kahneman). Эти два сборника статей дают обзор современного состояния науки об эвристике и систематических ошибках. Они в меньшей мере доступны для неподготовленного читателя.
3. «Рациональный выбор в неопределенном мире: психология интуитивного суждения». Rational Choice in an Uncertain World: The Psychology of Intuitive Judgment, Робин Доуз (by Robyn Dawes). Первая редакция 1988: Доуз и Кэган (by Dawes and Kagan), вторая редакция 2001: Доуз и Хэсти (by Dawes and Hastie). Эта книга предназначена, чтобы ввести в тему систематических ошибок мышления широкую аудиторию образованных читателей. (Например, теорема Байеса объясняется, хотя и не доказывается, но объяснение занимает только несколько страниц.) Хорошая книга, чтобы быстро охватить поле исследований.
Литература
Alpert M. and Raiffa H. 1982. A Progress Report on the Training of Probability Assessors. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases
. New York: Cambridge University Press: 294—305.
Ambrose S.H. 1998. Late Pleistocene Human Population Bottlenecks, Volcanic Winter, and Differentiation of Modern Humans. Journal of Human Evolutio
n 34: 623–651.
Baron J. and Greene J. 1996. Determinants of Insensitivity to Quantity in Valuation of Public Goods: Contribution, Warm Glow, Budget Constraints, Availability, and Prominence. Journal of Experimental Psychology: Applied
2: 107–125. http://www.csbmb.princeton.edu/~jdgreene/NewGreene-WebPage_files/Baron-Greene-JEP-96.pdf
Bostrom N. 2001. Existential Risks: Analyzing Human Extinction Scenarios. Journal of Evolution and Technology
9. http://www.nickbostrom.com/existential/risks.html
Brenner L. A., Koehler D. J. and Rottenstreich Y. 2002. Remarks on Support Theory: Recent Advances and Future Directions. Heuristics and Biases: The Psychology of Intuitive Judgment
: 489–509.
Buehler R., Griffin D. and Ross M. 1994. Exploring the “planning fallacy”: Why people underestimate their task completion times. Journal of Personality and Social Psychology
, 67: 366—381. http://info.wlu.ca/%7Ewwwpsych/rbuehler/Exploring%20the%20planning%20fallacy.pdf
Buehler R., Griffin D. and Ross M. 1995. It's about time: Optimistic predictions in work and love. European Review of Social Psychology
6. Chichester: John Wiley & Sons: 1—32.
Buehler R., Griffin D. and Ross M. 2003. Inside the Planning Fallacy: The Causes and Consequences of Optimistic Time Predictions. Heuristics and Biases: The Psychology of Intuitive Judgment
. Cambridge, U.K.: Cambridge University Press : 250–270.
Burton I., Kates R. and White G. 1978. Environment as Hazard
. New York: Oxford University Press.
Carson R. T. and Mitchell R. C. 1995. Sequencing and Nesting in Contingent Valuation Surveys. Journal of Environmental Economics and Management
, 28(2): 155—173. http://ideas.repec.org/a/eee/jeeman/v28y1995i2p155-173.html
Chapman G.B. and Johnson E.J. 2002. Incorporating the irrelevant: Anchors in judgments of belief and value. Heuristics and Biases: The Psychology of Intuitive Judgment.
Cambridge, U.K.: Cambridge University Press. http://cebiz.org/ejj/PDF%20Papers/Incorporating%20the%20Irrelevant.PDF
Christensen-Szalanski J.J.J. and Bushyhead J.B. 1981. Physicians' Use of Probabilistic Information in a Real Clinical Setting. Journal of Experimental Psychology: Human Perception and Performance
, 7: 928—935.
Cialdini R. B. 2001. Influence: Science and Practice
. Boston, MA: Allyn and Bacon.
Combs B. and Slovic P. 1979. Causes of death: Biased newspaper coverage and biased judgments. Journalism Quarterly
, 56: 837—843.
Dawes R.M. 1988. Rational Choice in an Uncertain World
. San Diego, CA: Harcourt, Brace, Jovanovich.
Desvousges W.H., Johnson F.R., Dunford R.W., Boyle K.J., Hudson S.P. and Wilson N. 1993. Measuring natural resource damages with contingent valuation: tests of validity and reliability. Contingent valuation: A critical assessment
. Amsterdam: North Holland: 91—159.
Fetherstonhaugh D., Slovic P., Johnson S. and Friedrich J. 1997. Insensitivity to the value of human life: A study of psychophysical numbing. Journal of Risk and Uncertainty
, 14: 238—300. http://instruct1.cit.cornell.edu/courses/comm486-686/value%20of%20life.pdf
Finucane M.L., Alhakami A., Slovic P. and Johnson S.M. 2000. The affect heuristic in judgments of risks and benefits. Journal of Behavioral Decision Making
, 13(1): 1—17. http://www-abc.mpib-berlin.mpg.de/users/r20/finucane00_the_affect_heuristic.pdf
Fischhoff B. 1982. For those condemned to study the past: Heuristics and biases in hindsight. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases
. New York: Cambridge University Press: 332–351.
Fischhoff B. and Beyth R. 1975. I knew it would happen: Remembered probabilities of once-future things. Organizational Behavior and Human Performance
, 13: 1—16.
Fischhoff B., Slovic P. and Lichtenstein S. 1977. Knowing with certainty: The appropriateness of exterme confidence. Journal of Experimental Psychology: Human Perception and Performance
, 3: 522—564.
Ganzach Y. 2001. Judging risk and return of financial assets. Organizational Behavior and Human Decision Processes
, 83: 353—370. http://recanati.tau.ac.il/faculty/pdf/yoav/riskr3.doc
Garreau J. 2005. Radical Evolution: The Promise and Peril of Enhancing Our Minds, Our Bodies -- and What It Means to Be Human
. New York: Doubleday.
Gilbert D. T. and Osborne R. E. 1989. Thinking backward: Some curable and incurable consequences of cognitive busyness. Journal of Personality and Social Psychology
, 57: 940—949. http://www.wjh.harvard.edu/%7Edtg/Gilbert%20&%20Osborne%20(Thinking%20Backward).pdf
Gilbert D. T., Pelham B. W. and Krull D. S. 1988. On cognitive busyness: When person perceivers meet persons perceived. Journal of Personality and Social Psychology
, 54: 733—740. http://www.wjh.harvard.edu/%7Edtg/Gilbert%20all%20(COGNITIVE%20BUSYNESS).pdf
Gilovich T. 2000. Motivated skepticism and motivated credulity: Differential standards of evidence in the evaluation of desired and undesired propositions
. Presented at the 12th Annual Convention of the American Psychological Society, Miami Beach, Florida.
Gilovich T., Griffin D. and Kahneman D. eds. 2003. Heuristics and Biases: The Psychology of Intuitive Judgment
. Cambridge, U.K.: Cambridge University Press.
Good I. J. 1952. Rational decisions. Journal of the Royal Statistical Society, Series B.
Griffin D. and Tversky A. 1992. The weighing of evidence and the determinants of confidence. Cognitive Psychology
, 24: 411—435.
Harrison G. W. 1992. Valuing public goods with the contingent valuation method: A critique of Kahneman and Knestch. Journal of Environmental Economics and Management
, 23: 248–57.
Horvitz E.J., Cooper G.F. and Heckerman D.E. 1989. Reflection and Action Under Scarce Resources: Theoretical Principles and Empirical Study. Proceedings of the Eleventh International Joint Conference on Artificial Intelligence
. Detroit, MI: 1121-27 http://www.cs.washington.edu/education/courses/590hk/01sp/Readings/horvitz-ijcai89.ps
Hynes M. E. and Vanmarke E. K. 1976. Reliability of Embankment Performance Predictions. Proceedings of the ASCE Engineering Mechanics Division Specialty Conference
. Waterloo, Ontario: Univ. of Waterloo Press.
Johnson E., Hershey J., Meszaros J. and Kunreuther H. 1993. Framing, Probability Distortions and Insurance Decisions. Journal of Risk and Uncertainty
, 7: 35—51.
Kachelmeier S.J. and Shehata M. 1992. Examining risk preferences under high monetary incentives: Experimental evidence from the People's Republic of China. American Economic Review
, 82: 1120—1141.
Kahneman D. 1986. Comments on the contingent valuation method. Valuing environmental goods: A state of the arts assessment of the contingent valuation method
. Totowa, NJ: Roweman and Allanheld: 185—194.
Kahneman D. and Knetsch J.L. 1992. Valuing public goods: The purchase of moral satisfaction. Journal of Environmental Economics and Management
, 22: 57—70.
Kahneman D., Ritov I. and Schkade D. A. 1999. Economic Preferences or Attitude Expressions?: An Analysis of Dollar Responses to Public Issues, Journal of Risk and Uncertainty
, 19: 203—235. http://post.economics.harvard.edu/staff/team/newpels/papers/PELS_DHK.pdf
Kahneman D., Slovic P. and Tversky A., eds. 1982. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases
. New York: Cambridge University Press.
Kahneman D. and Tversky A. 2000. eds. Choices, Values, and Frames. Cambridge, U.K.: Cambridge University Press.
Kamin K. and Rachlinski J. 1995. Ex Post ≠ Ex Ante: Determining Liability in Hindsight. Law and Human Behavior
, 19(1): 89—104. http://www.jstor.org/view/01477307/ap050075/05a00120/0
Kates R. 1962. Hazard and choice perception in flood plain management. Research Paper No. 78. Chicago: University of Chicago, Department of Geography.
Knaup A. 2005. Survival and longevity in the business employment dynamics data. Monthly Labor Review
, May 2005. http://www.bls.gov/opub/mlr/2005/05/ressum.pdf
Kunda Z. 1990. The case for motivated reasoning. Psychological Bulletin
, 108(3): 480—498. http://content.apa.org/journals/bul/108/3/480.pdf
Kunreuther H., Hogarth R. and Meszaros J. 1993. Insurer ambiguity and market failure. Journal of Risk and Uncertainty
, 7: 71—87.
Latane B. and Darley J. 1969. Bystander “Apathy”, American Scientist
, 57: 244—268.
Lichtenstein S., Fischhoff B. and Phillips L. D. 1982. Calibration of probabilities: The state of the art to 1980. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases
. New York: Cambridge University Press: 306–334.
Lichtenstein S., Slovic P., Fischhoff B., Layman M. and Combs B. 1978. Judged Frequency of Lethal Events. Journal of Experimental Psychology: Human Learning and Memory
, 4(6), November: 551-78.
McFadden D. and Leonard G. 1995. Issues in the contingent valuation of environmental goods: methodologies for data collection and analysis. Contingent valuation: A critical assessment
. Amsterdam: North Holland.
Newby-Clark I. R., Ross M., Buehler R., Koehler D. J. and Griffin D. 2000. People focus on optimistic and disregard pessimistic scenarios while predicting their task completion times. Journal of Experimental Psychology: Applied
, 6: 171—182
Quattrone G.A., Lawrence C.P., Finkel S.E. and Andrus D.C. 1981. Explorations in anchoring: The effects of prior range, anchor extremity, and suggestive hints. Manuscript, Stanford University.
Rasmussen N. C. 1975. Reactor Safety Study: An Assessment of Accident Risks in U.S. Commercial Nuclear Power Plants
. NUREG-75/014, WASH-1400 (U.S. Nuclear Regulatory Commission, Washington, D.C.)
Rogers W. et al. 1986. Report of the Presidential Commission on the Space Shuttle Challenger Accident. Presidential Commission on the Space Shuttle Challenger Accident
. Washington, DC.
Sanchiro C. 2003. Finding Error. Mich.
St. L. Rev
. 1189.
Schneier B. 2005. Security lessons of the response to hurricane Katrina. http://www.schneier.com/blog/archives/2005/09/security_lesson.html
Sides A., Osherson D., Bonini N. and Viale R. 2002. On the reality of the conjunction fallacy. Memory & Cognition
, 30(2): 191-8. http://www.princeton.edu/%7Eosherson/papers/confal.pdf
Slovic P., Finucane M., Peters E. and MacGregor D. 2002. Rational Actors or Rational Fools: Implications of the Affect Heuristic for Behavioral Economics. Journal of Socio-Economics
, 31: 329–342. http://www.decisionresearch.org/pdf/dr498v2.pdf
Slovic P., Fischoff B. and Lichtenstein S. 1982. Facts Versus Fears: Understanding Perceived Risk. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases
. New York: Cambridge University Press: 463–492.
Strack F. and Mussweiler T. 1997. Explaining the enigmatic anchoring effect: Mechanisms of selective accessibility. Journal of Personality and Social Psychology
, 73: 437—446.
Taber C.S. and Lodge M. 2000. Motivated skepticism in the evaluation of political beliefs. Presented at the 2000 meeting of the American Political Science Association. http://www.sunysb.edu/polsci/mlodge/lodgemotivated.pdf
Taleb N. 2001. Fooled by Randomness: The Hidden Role of Chance in Life and in the Markets
. Pp. 81—85. New York: Textre.
Taleb N. 2005. The Black Swan: Why Don't We Learn that We Don't Learn?
New York: Random House. http://www.fooledbyrandomness.com/blackswan.pdf
Tversky A. and Kahneman D. 1973. Availability: A heuristic for judging frequency and probability. Cognitive Psychology
, 4: 207—232.
Tversky A. and Kahneman D. 1974. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases. Science
, 185: 251—284.
Tversky A. and Kahneman D. 1982. Judgments of and by representativeness. Judgment under uncertainty: Heuristics and biases
. New York: Cambridge University Press: 84—98.
Tversky A. and Kahneman D. 1983. Extensional versus intuitive reasoning: The conjunction fallacy in probability judgment. Psychological Review
, 90: 293—315.
Wansink B., Kent R.J. and Hoch S.J. 1998. An Anchoring and Adjustment Model of Purchase Quantity Decisions. Journal of Marketing Research
, 35(February): 71—81.
Wason P.C. 1960. On the failure to eliminate hypotheses in a conceptual task. Quarterly Journal of Experimental Psychology
, 12: 129—140.
Wilson T.D., Houston C., Etling K.M. and Brekke N. 1996. A new look at anchoring effects: Basic anchoring and its antecedents. Journal of Experimental Psychology: General
. 4: 387—402.
Н
. Бостром факультет философии, Оксфордский университет www.nickbostrom.com
Угрозы существованию: анализ сценариев человеческого вымирания и других подобных опасностей
Nick Bostrom, Existential Risks: Analyzing Human Extinction Scenarios and Related Hazards.
(Published in the Journal of Evolution and Technology 9. First version: 2001)
Перевод на русский язык: А. В. Турчин (avturchin@mail.ru)
Благодаря ускорению технологического прогресса, человечество, возможно, быстро приближается к критической точке в своем развитии. В дополнение к хорошо известным угрозам, вроде ядерного холокоста, перспективы быстро развивающихся технологий, таких как наносистемы и машинный интеллект, преподносят нам беспрецедентные возможности и риски. Наше будущее и то, будет ли у нас вообще будущее, зависит от того, как мы справимся с этими вызовами. В связи с быстро развивающимися технологиями нам нужно лучшее понимание динамики перехода от человеческого к «пост-человеческому» обществу. Особенно важно знать, где расположены ловушки: пути, на которых все может пойти смертельно неправильно.
Хотя мы имеем большой опыт подверженности различным личным, местным или переносимым всемирным опасностям, эта статья анализирует недавно появившуюся категорию: угрозы существованию. Так мы называем риски событий, которые могут привести к нашему вымиранию или кардинальным образом повредить потенциал развившейся на Земле разумной жизни. Некоторые из этих опасностей относительно известны, тогда как другие совершенно не замечаются. Угрозы существованию имеют ряд черт, которые делают обычное управление рисками в данном случае неэффективным. Последняя глава этой статьи обсуждает некоторые этические и политические приложения данной проблемы. Более ясное понимание картины угроз позволит нам сформулировать лучшие стратегии.
Введение
Жить опасно, и опасность находится повсюду. К счастью, не все риски одинаково серьезны. Для наших целей мы можем использовать три измерения для описания рисков: масштаб, интенсивность и вероятность. Под «масштабом» я имею в виду размер группы людей, подверженных риску. Под «интенсивностью» я имею в виду то, насколько большой вред будет причинен каждому индивидууму из группы. И под «вероятностью» я имею в виду наилучшую текущую субъективную оценку вероятности негативного исхода.[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
1. Типология рисков
Мы можем различить шесть качественно различных групп рисков в зависимости от их масштаба и интенсивности (таб. 1). Третье измерение, вероятность, может быть наложено на эти два измерения. При прочих равных, риск является более серьезным, если он имеет значительную вероятность и если наши действия могут увеличить ее или уменьшить.
Таблица 1. Шесть категорий риска.
| Масштаб / интенсивность: |
Переносимая интенсивность |
Смертельная интенсивность |
| глобальный
|
Уменьшение озонового слоя |
Х
|
| местный
|
Экономический спад в стране |
Геноцид |
| личный
|
Кража машины |
Смерть |
«Личный», «местный» или «глобальный» относится к размеру популяции, которая непосредственно подвергается воздействию; глобальный риск воздействует на все человечество (и на наших потомков). «Переносимая интенсивность риска» и «смертельная интенсивность» означает, насколько сильно пострадает подверженная риску популяция. Переносимый риск тоже может привести к большим разрушениям, но остается возможность восстановиться от повреждений или найти пути преодолеть негативные последствия. В противоположность ему, окончательный риск это тот риск, когда подверженные ему объекты или гибнут, или необратимо повреждаются таким образом, что радикально уменьшают свой потенциал жить той жизнью, которой они стремятся
жить. В случае личных рисков окончательным исходом может быть, например, смерть, необратимое серьезное повреждение мозга, или пожизненное тюремное заключение. Примером локального смертельного риска может быть геноцид, приводящий к уничтожению всего народа (что случилось с несколькими индейскими народностями). Другой пример — обращение в вечное рабство.
2. Риски существованию
В этой статье мы обсудим риски шестой категории, которая отмечена в таблице как Х. Это категория глобальных смертельных рисков. Я буду называть их угрозами существованию.
Угрозы существованию отличаются от глобальных переносимых рисков. Примерами последних являются: угрозы биоразнообразию земной экосферы, умеренное глобальное потепление (и даже большое), и, возможно, удушающие культурные и религиозные эры, такие как «темные века», даже если они охватывают все общество, если они рано или поздно закончатся (хотя см. главу о «Визге» ниже). Сказать, что некий глобальный риск является переносимым, очевидно не означает сказать, что он является приемлемым или не очень серьезным. Мировая война с применением обычных вооружений или десятилетие рейха в нацистском духе будут чрезвычайно жуткими событиями, несмотря на то, что они попадают в категорию переносимых глобальных рисков, поскольку человечество может, в конце концов, восстановиться. (С другой стороны, эти события будут местным смертельным риском для многих индивидуумов и для преследуемых этнических групп.)
Я буду использовать следующее определение риска существованию:
Угроза существованию — это такой риск, в котором негативный результат или уничтожает возникшую на Земле разумную жизнь, или необратимо и значительно сокращает ее потенциал.
Угроза существованию — это такой риск, в котором человечество как целое находится под угрозой. Такие катастрофы имеют огромные негативные последствия для всего будущего земной цивилизации.
3. Уникальность проблемы угроз существованию
Риски этой шестой категории появились недавно. Это одна из причин, по которой полезно выделить их в отдельную категорию. Мы не развили механизмов, ни природных, ни культурных, чтобы справляться с такими рисками. Наши учреждения и защитные стратегии сформировались под влиянием столкновения с такими рисками как опасные животные, враждебные люди или племена, отравленная еда, автомобильные аварии, Чернобыль, Бхопал, извержения вулканов, землетрясения, засухи, Первая мировая война, Вторая мировая война, эпидемии гриппа, оспы, черной чумы и СПИДа. Катастрофы этого типа случались многократно, и наше культурное отношение к риску сформировалось посредством метода проб и ошибок в управлении такими угрозами. Но будучи трагедией непосредственно для участников этих событий, с широкой точки зрения — с точки зрения всего человечества — даже самые страшные из этих катастроф были только рябью на поверхности великого моря жизни. Они не повлияли значительно на полное число счастливых и страдающих людей и не определили долгосрочную судьбу нашего вида.
За исключением истребляющих целые виды комет и столкновений с астероидами (случающихся исключительно редко), вероятно, не было значительных угроз существованию до середины XX века, и определенно ни с одной из них мы не могли ничего сделать.
Первой созданной человеком угрозой существованию была первая атомная бомба. В то время было некоторое беспокойство по поводу того, что взрыв запустит цепную реакцию посредством «поджигания» атмосферы. Хотя теперь мы знаем, что такой итог был физически невозможен, в то время это предположение соответствовало определению угрозы существованию. Чтобы нечто было риском, исходя из доступных знания и понимания, достаточно, чтобы была субъективная вероятность неблагоприятного исхода, даже если потом выясняется, что объективно не было ни одного шанса на то, чтобы случилось нечто плохое. Если мы не знаем, является ли что-то объективно рискованным, это является рискованным для нас лично, то есть в субъективном смысле. Но именно на субъективном смысле нам приходится основывать наши решения.[********************]
В любой момент мы должны использовать нашу наилучшую субъективную оценку того, каковы объективные факторы риска.[††††††††††††††††††††]
Гораздо большая угроза существованию возникла одновременно с появлением арсеналов ядерного оружия в СССР и США. Полноценная ядерная война была возможна со значительной степенью вероятности и с последствиями, которые могли быть настолько устойчивыми, чтобы характеризоваться как глобальные и окончательные. Среди людей, лучше всего знакомых с информацией, доступной в то время, было распространено реальное беспокойство, что ядерный Армагеддон может случиться и что он может истребить наш вид или навсегда разрушить человеческую цивилизацию.[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Россия и США продолжают обладать огромными ядерными арсеналами, которые могут быть использованы в будущей конфронтации, случайно или нарочно. Есть также риск, что другие страны могут однажды создать большие арсеналы. Отметим, однако, что небольшой обмен ядерными ударами, например, между Индией и Пакистаном, не является угрозой существованию, так как он не уничтожит человечество и не повредит необратимо человеческий потенциал. Такая война, однако, будет местным смертельным риском для тех городов, на которые будут нацелены удары. К сожалению, мы увидим, что ядерный Армагеддон и кометный или астероидный удар — это только прелюдия к угрозам существованию в XXI веке.
Особая природа задач, возникающих благодаря угрозам существованию, может быть проиллюстрирована следующими замечаниями.
Наш подход к угрозам существованию не может быть основан на методе проб и ошибок. Здесь нет возможности учиться на ошибках. Реактивный подход — смотреть, что случилось, ограничить ущерб и учиться на этом опыте — не работает. Скорее, мы должны использовать предупреждающий подход. Это требует предвидения для обнаружения новых типов рисков и готовности принимать решительные превентивные меры и оплачивать их моральную и экономическую цену.
Мы не можем с уверенностью полагаться на наши учреждения, моральные нормы, социальные позиции или политику в области национальной безопасности, которые развились на основе нашего опыта управления другими типами рисков. Угрозы существованию — это другой зверь. Нам, может быть, трудно принимать их настолько серьезно, насколько они того заслуживают, поскольку мы никогда не сталкивались с такими катастрофами.[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Наша коллективная реакция страха, скорее всего, плохо откалибрована на масштаб угроз.
Уменьшение угроз существованию является всеобщим общественным благом (Kaul 1999) и по этой причине может быть недостаточно поставляемо рынком (Feldman 1980). Угрозы существованию являются угрозой для каждого и могут требовать реакции на международном уровне. Уважение к национальному суверенитету не является законным извинением для провала в принятии контрмер против важнейших угроз существованию.
Если мы принимаем во внимание благополучие будущих поколений, то ущерб от угроз существованию умножается на еще один фактор, который зависит от того, учитываем ли мы и насколько будущую пользу (Caplin, Leahy 2000; Schelling 2000: 833—837).
Удивительно, в виду неоспоримой важности темы, как мало систематической работы сделано в это области. Частично это объясняется тем, что наиболее серьезные риски происходят (как мы покажем в дальнейшем) от ожидаемых будущих технологий, которые мы только недавно начали понимать. Другой частью объяснения может быть неизбежно междисциплинарная и умозрительная природа предмета исследований. И отчасти, пренебрежение может быть объяснено нежеланием думать всерьез на депрессивные темы. Из этого не следует, что мы должны впасть в уныние, но нужно бросить трезвый взгляд на то, что может пойти неправильно, чтобы мы смогли создавать надежные стратегии для улучшения наших шансов на выживание. Чтобы сделать это, мы должны знать, на чем фокусировать наши усилия.
4. Классификация рисков существованию
Мы будем использовать следующие 4 категории для классификации рисков существованию[*********************]
:
Взрывы (Bangs)
— Возникшая на Земле разумная жизнь истребляется в результате относительно внезапной катастрофы, могущей произойти как в результате несчастного случая, так и намеренно.
Сужения (Crunches)
— Способность человечества развиться в постчеловечество необратимо повреждена[†††††††††††††††††††††]
, хотя люди продолжают каким-то образом жить.
Скрипы (Shrieks)
— Некая форма постчеловечества будет достигнута, но это будет только чрезвычайно узкая доля спектра возможного и желаемого.
Всхлипы (Whimpers)
— Постчеловеческая цивилизация возникает, но развивается в направлении, ведущем постепенно, но безвозвратно к полному исчезновению вещей, которые мы ценим, или к состоянию, где эти ценности реализуются только в малой степени от того уровня, который бы мог быть достигнут.
Вооруженные такой классификацией, мы можем начать анализировать наиболее вероятные сценарии в каждой категории. Определения также прояснятся по мере нашего продвижения.
5. Взрывы (Bangs)
Это — наиболее очевидная форма глобальных рисков. Понять эту концепцию легче всего. Ниже описываются некоторые наиболее возможные пути взрывного[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
завершения существования мира. Я попытался расположить их в порядке возрастания (по моей оценке) вероятности стать причиной истребления возникшей на Земле разумной жизни; но мое намерение в отношении упорядочивания было, скорее, создать базис для дальнейшей дискуссии, чем сделать некие однозначные утверждения.
5.1. Преднамеренное злоупотребление нанотехнологиями
В своей зрелой форме молекулярная нанотехнология позволит создавать самовоспроизводящихся роботов размеров с бактерию, которые смогут питаться нечистотами или другой органической материей (Drexler 1985, 1992; Merkle et al. 1991: 187—195; Freitas 2000). Такие репликаторы могут съесть биосферу или разрушить ее другими способами, такими, как отравление ее, сжигание ее или блокирование солнечного света. Человек с преступными намерениями, обладающий этой нанотехнологией, может вызвать истребление разумной жизни на Земле, выпустив таких наноботов в окружающую среду.[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Технология для создания деструктивных наноботов кажется значительно более простой, чем технология создания эффективной защиты от такой атаки (глобальной нанотехнологической иммунной системы, «активного щита» (Drexler 1985)). Поэтому, скорее всего, будет период уязвимости, в течение которого необходимо не допустить попадания этих технологий в неправильные руки. Также эти технологии могут оказаться трудными для управления ими, поскольку не требуют редких радиоактивных изотопов или огромных, легко обнаруживаемых заводов, как это имеет место при производстве ядерного оружия (Drexler 1985).
Даже если эффективная защита от ограниченной нанотехнологической атаки будет создана до того, как опасные репликаторы будут разработаны и приобретены склонными к самоубийству режимами или террористами, все еще остается опасность гонки вооружений между государствами, владеющими нанотехнологиями. Утверждается (Gubrud 2000), что молекулярное производство приведет к большей нестабильности гонки вооружений и к большей нестабильности в отношении кризисов, чем ядерные вооружения. Нестабильность гонки вооружений означает, что для каждой соревнующейся стороны будут доминировать стремления усилить свое вооружение, приводящее к стремительному раскручиванию гонки вооружений. Нестабильность в отношении кризисов означает, что для каждой стороны главным стремлением будет ударить первым. Два приблизительно одинаково сильных противника, приобретя нанотехнологическое оружие, начнут, с этой точки зрения, массовое производство и конструирование вооружений, которое продолжится до тех пор, пока не случится кризис и не начнется война, потенциально способная вызвать всеобщее окончательное уничтожение. То, что эта гонка вооружений могла бы быть предсказана, не является гарантией того, что международная система безопасности будет создана вовремя — чтобы предупредить эту катастрофу. Ядерная гонка вооружений между СССР и США была предсказана, но, тем не менее, случилась.
5.2. Ядерный холокост
США и Россия по-прежнему имеют огромные запасы ядерных вооружений. Но приведет ли полноценная ядерная война к реальному истреблению человечества? Отметьте, что:
(а) для того, чтобы это стало риском существованию, достаточно, чтобы мы не были уверены, что этого не случится;
(б) климатические эффекты широкомасштабной ядерной войны малоизвестны (есть вероятность ядерной зимы);
(в) будущие гонки вооружений между странами не могут быть исключены, и это может привести к возникновению еще больших арсеналов, чем те, что существовали в разгар холодной войны. Мировой запас плутония устойчиво возрастает и достиг величины в 2 000 тонн, что примерно в десять раз больше, чем остается в боеголовках (Leslie 1996: 26). Даже если некоторые люди переживут кратковременные эффекты ядерной войны, она может привести к коллапсу цивилизации. Человеческая раса, живущая в условиях каменного века, может быть (а может и не быть) более стойкой к вымиранию, чем другие виды животных.
5.3. Мы живем в симуляции, и она выключается
Может быть доказано, что гипотезе, будто мы живем в компьютерной симуляции, следует приписать значительную вероятность (Bostrom 2001). Основная идея, лежащая в основе так называемого Доказательства симуляции, состоит в том, что огромные количества вычислительной мощности могут быть доступны в будущем (Moravec 1989, 1999), и что они могут быть использованы, среди прочего, для запуска большого количества тонко структурированных симуляций прошлых человеческих цивилизаций. При нескольких не слишком невероятных предположениях результат может быть тот, что большинство разумов, подобных нашим, являются симулированными разумами, и потому мы должны приписать значительную вероятность тому, что мы являемся такими симулированными разумами, а не (субъективно неразличимыми) разумами естественно развившихся существ. И если это так, мы подвергаемся риску того, что симуляция может быть выключена в любой момент. Решение прекратить нашу симуляцию может быть вызвано нашими действиями или внешними факторами.
Хотя кому-то может показаться легкомысленным выдвигать столь радикальную гипотезу рядом с конкретной угрозой ядерного холокоста, мы должны основывать свои выводы на рассуждениях, а не на необученной интуиции. Пока не появится опровержение доводам, представленным Бостромом (Bostrom 2001), было бы интеллектуально нечестно пренебрегать выключением симуляции как возможной причиной истребления человечества.
5.4. Плохо запрограммированный суперинтеллект
Когда мы создадим первое суперинтеллектуальное устройство (Moravec 1989, 1998, 1999; Vinge 1993; Bostrom 1998; Kurzweil 1999; Hanson et al. 1998), мы можем сделать ошибку и задать ему цели, которые направят его на уничтожение человечества, если учесть его колоссальное интеллектуальное преимущество, дающее силу сделать это. Например, мы можем ошибочно возвести цель более низкого уровня в статус сверхцели. Мы говорим ему решить некую математическую задачу, и он подчиняется, превращая все вещество в солнечной системе в огромное вычислительное устройство, попутно убивая человека, который задал этот вопрос. (Для дальнейшего анализа этой темы, см. (Yudkowsky 2001)).
5.5. Генетически сконструированный биологический объект
В результате огромного прогресса генетических технологий, который происходит сейчас, может оказаться возможным для тирана, террориста или сумасшедшего создать «вирус конца света»: организм, который будет совмещать длительный период латентности с высокой вирулентностью и смертельностью (National Intelligence Council 2000).
Опасные вирусы могут быть даже выращены ненарочно, как недавно продемонстрировали австралийские исследователи, которые создали модифицированный поражающий мышей вирус Ectromelia со 100% смертельностью, когда пытались сконструировать вирус-контрацептив для мышей, чтобы использовать его для борьбы с грызунами-вредителями (Nowak 2001). Хотя этот конкретный вирус не заражает людей, подозревается, что аналогичные изменения увеличат смертельность вируса человеческой оспы. Возможную опасность усиливает тот факт, что данное исследование было быстро опубликовано в открытой научной литературе (Jackson et al. 2001: 1479—1491). Неясно, как информацию, полученную в открытых биотехнологических проектах, можно держать в секрете, независимо от того, насколько потенциально опасной она является; то же относится и к исследованиям в нанотехнологиях.
Генетическая медицина приведет к созданию лучших лекарств и вакцин, но нет никаких гарантий, что оборона выдержит гонку с нападением. (Даже случайно созданный вирус Ectromelia имел 50% смертельность на вакцинированных мышах.) В конце концов, опасности биологического оружия могут быть похоронены развитием наномедицины, но хотя нанотехнологии имеют колоссальный долговременный потенциал для медицины (Freitas 1999), они несут свои собственный опасности.
5.6. Ошибочное применение опасных нанотехнологий («серая слизь»).
Возможность аварии никогда не может быть полностью исключена.
Однако существует много путей избежать уничтожающих всех людей аварий благодаря применению надежных инженерных решений. Можно избежать опасного применения самовоспроизводящих систем; можно сделать наноботов[**********************]
зависимыми от использования какого-то редкого химического вещества, не существующего в природе; можно заключать их в герметичное окружение; можно спроектировать их так, что любая мутация почти наверняка заставит нанобот прекратить функционирование (Foresight Institute 2000). По этой причине случайное неправильное применение наноботов тревожит гораздо меньше, чем злонамеренное (Drexler 1985; Freitas 2000; (Foresight Institute 1997—1991).
Однако различие между случайным и намеренным может стать расплывчатым. Хотя, в принципе, кажется возможным сделать глобальные нанотехнологические катастрофы очень маловероятными, конкретные обстоятельства могут не позволить реализоваться этому идеальному уровню безопасности. Сравните нанотехнологию с ядерной технологией. С инженерной точки зрения, разумеется, возможно использовать ядерную технологию только в мирных целях, например, только в ядерных реакторах, которые имеют нулевую вероятность уничтожить всю планету. Но на практике оказалось невозможным избежать использования ядерных технологий также и для создания ядерного оружия, что привело к гонке вооружений. При наличии ядерных арсеналов высокой степени боевой готовности неизбежен высокий риск случайной войны. То же самое может случиться с нанотехнологиями: их могут заставить служить военным целям таким способом, который может создать неизбежный риск серьезных происшествий.
В некоторых ситуациях может быть даже стратегически выгодно нарочно сделать некую технологию или контрольную систему рискованной, например, чтобы создать «принципиально непредсказуемую угрозу, в которой всегда есть элемент случайности» — (Schelling 1960).
5.7. Нечто непредвиденное
Нам необходима такая объединяющая категория. Было бы глупо верить, что мы уже придумали и спрогнозировали все значительные угрозы. Будущие технологические или научные открытия легко могут создать новые способы уничтожить мир.
Некоторые предвидимые опасности (и, следовательно, не из этой категории), были исключены из списка Взрывов по причине того, что они кажутся слишком маловероятными причинами глобальной катастрофы, а именно: солнечные вспышки, сверхновые, взрывы и слияния черных дыр, гамма-всплески, вспышки в центре галактики, супервулканы, утрата биоразнообразия, рост загрязнения воздуха, постепенная утрата человеческой способности размножаться, и множество религиозных сценариев конца света. Гипотезы о том, что мы однажды достигнем «просветления» и совершим коллективное самоубийство или прекратим размножаться, как надеются сторонники VHEMT (Движение за добровольное вымирание человечества — The Voluntary Human Extinction Movement) (Knight 2001), выглядят маловероятными. Если бы, действительно, лучше было бы не существовать (как Силен сказал царю Мидасу в греческом мифе и как доказывал Артур Шопенгауэр (Schopenhauer 1891), хотя по причинам, свойственным конкретно его философской системе, он не агитировал за самоубийство), то тогда бы мы не считали этот сценарий глобальной катастрофой. Предположение о том, что быть живым — неплохо, надо рассматривать как подразумеваемое предположение в определении Взрывов. Ошибочное всеобщее самоубийство является риском существованию, хотя его вероятность кажется чрезвычайно малой. (Больше на тему этики человеческого вымирания см. главу 4 из (Leslie 1996: 26).)
5.8. Катастрофы в результате физических экспериментов
Тревоги конструкторов атомной бомбы из Манхэттенского проекта по поводу того, что взрыв приведет к возгоранию атмосферы, имеют современные аналоги.
Были рассуждения о том, что эксперименты на будущих высокоэнергетичных ускорителях частиц могут вызвать разрушение метастабильного состояния вакуума, в котором, возможно, находится наш космос, превращая его в «подлинный» вакуум с меньшей энергетической плотностью (Coleman, Luccia 1980: 3305—3315). Это создаст расширяющийся пузырь всеобщего уничтожения, который распространится по всей галактике и за ее пределы со скоростью света, раздирая всю материю на части по мере продвижения.
Другой идеей является то, что эксперименты на ускорителе могут создать отрицательно заряженные стабильные «странные частицы» (strangelets) (гипотетическая форма ядерной материи) или породить микроскопическую черную дыру, которая погрузится в центр Земли и начнет поглощать всю остальную планету (Dar et al. 1999: 142—148). Такие сценарии выглядят невозможными, исходя из наших лучших физических теорий. Но причина, по которой мы ставим эксперименты, состоит именно в том, что мы не знаем, что же на самом деле случится. Гораздо более убедительным доказательством является то, что плотности энергии, достигаемые на современных ускорителях, намного ниже тех, что встречаются в природе при столкновении космических лучей (Dar et al. 1999: 142—148; Turner, Wilczek 1982: 633—634). Возможно, однако, что для этих гипотетических процессов имеют значение другие факторы, помимо плотности энергии, и эти факторы будут собраны вместе в будущих новых экспериментах.
Основной причиной беспокойства в связи с «физическими катастрофами» является наблюдение мета-уровня о том, что открытия всех видов опасных физических феноменов происходят постоянно, так что даже если сейчас все физические катастрофы, о которых мы подумали, совершенно невероятны или невозможны, все равно могут быть более реальные пути к катастрофе, ждущие своего открытия. Приведенные здесь — не более чем иллюстрации общего случая.
5.9. Естественно возникшее заболевание
Что, если СПИД был бы столь же заразен, как и простуда?
Есть несколько черт современного мира, которые могут сделать глобальную пандемию гораздо более вероятной, чем когда-либо раньше. Путешествия, торговля едой и жизнь в городах — все это значительно возросло в современное время, делая проще возможность для новой болезни быстро заразить большую часть населения Земли.
5.10. Столкновение с астероидом или кометой
Есть реальный, но очень маленький риск, что мы будем истреблены ударом астероида или кометы (Morrison et al. 1994).
Для того чтобы вызвать вымирание человечества, ударяющее тело, возможно, должно иметь размер более 1 км в диаметре (и, вероятно, 3—6 км.) Было, по крайней мере, пять, а, может быть, и более дюжины массовых вымираний на Земле, и, по крайней мере, некоторые из них были, вероятно, вызваны столкновениями. (Leslie 1996: 81 f). В частности, вымирание динозавров 65 миллионов лет назад связывалось с падением астероида размером 10—15 км в диаметре на полуострове Юкатан. Считается, что тело 1 км или более в диаметре сталкивается с Землей в среднем раз в полмиллиона лет.[††††††††††††††††††††††]
Мы пока каталогизировали только малую часть потенциально опасных тел.
Если мы сможем заметить приближающееся тело вовремя, мы будем иметь неплохой шанс отклонить его, перехватив ракетой с ядерной бомбой (Gold 1999).
5.11. Неудержимое глобальное потепление
Есть сценарий, что высвобождение парниковых газов в атмосферу может оказаться процессом с сильной положительной обратной связью. Может быть, именно это случилось с Венерой, которая теперь имеет атмосферу из и температуру в 450°С. Надеюсь, однако, что у нас будут технологические средства для противодействия данной тенденции к тому моменту, когда это станет действительно опасно.
6. Сужения (Crunches)
В то время как некоторые события, описанные в предыдущей главе, могут наверняка уничтожить Homo sapiens (например, распад метастабильного вакуума), другие могут быть, в принципе, пережиты (такие, как тотальная ядерная война). Если современная цивилизация рухнет, то отнюдь не обязательно она снова возникнет, даже если человеческий вид выживет. Возможно, мы выработали слишком много легкодоступных ресурсов, которые потребуются примитивному обществу для того, чтобы подняться на наш уровень технологии. Примитивное человеческое общество может быть — а может и не быть — также подвержено вымиранию, как и любой другой вид животных. Но давайте не будем ставить этот эксперимент.
Если примитивное общество выживет, но никогда больше не сможет подняться на нынешний технологический уровень, не говоря о том, чтобы его превзойти, то тогда мы имеем пример сужения. Далее описаны некоторые возможные причины сужения.
6.1. Истощение ресурсов или разрушение экологии
Природные ресурсы, необходимые для поддержания высокотехнологической цивилизации, истощаются. Если какой-нибудь другой катаклизм разрушит технологию, которой мы обладаем, может быть невозможно вскарабкаться назад на нынешний уровень, если природные условия будут менее благоприятными, чем они были для наших предшественников, например, если наиболее легко доступные уголь, нефть и минеральные ресурсы истощатся. (С другой стороны, если масса информации о наших технологических шагах сохранится, это может сделать возрождение цивилизации проще.)
6.2. Сбившееся с курса мировое правительство или другое неподвижное социальное равновесие остановит технологический прогресс
Можно представить, что однажды в мире придет к власти некое фундаменталистское религиозное или экологическое движение. Если к тому времени станет возможно сделать такое мировое правительство устойчивым относительно мятежей (с помощью продвинутого полицейского надзора или технологий контроля ума), это может навсегда закрыть возможность для человечества развиться до постчеловеческого уровня. Дивный Новый Мир Олдоса Хаксли являет собой широко известный сценарий этого типа (Huxley 1932).
Мировое правительство может не быть единственной формой социального равновесия, которое может необратимо повредить прогрессу. Многие регионы мира сегодня имеют большие трудности в создании учреждений, адекватных темпам роста. В исторической ретроспективе было много случаев, когда прогресс стоял на месте или откатывался назад на значительную дистанцию. Экономический и технологический прогресс может не быть настолько неизбежным, как это кажется нам.
6.3. Давление «вырождения»
Возможно, что продвинутое цивилизованное общество нуждается в том, чтобы в нем была достаточно большая доля интеллектуально одаренных людей. Сейчас кажется, что имеется негативная корреляция в некоторых местах между интеллектуальностью и фертильностью. Если такая селекция продлится в течение длительного периода времени, мы можем развиться в менее мозговитых, но более размножающихся существ, homo philoprogenitus («любитель большого числа отпрысков»). Однако, вопреки тому, что могут заставить подумать эти рассуждения, IQ фактически значительно вырос в течение последнего столетия. Это известно как эффект Флинна; см. например (Flynn 1987: 171—191; Storfer 1999). Не определено, однако, соответствует ли это реальным достижениям в важных интеллектуальных функциях.
Более того, генетическая инженерия быстро приближается к точке, к тому времени, когда родители смогут наделять своих отпрысков генами, коррелирующими с интеллектуальными способностями, физическим здоровьем, долгожительством и другими желательными чертами. В любом случае, временная шкала естественной человеческой генетической эволюции кажется слишком большой, чтобы такое развитие событий имело бы какой-либо значительный эффект до того, как другие процессы сделают эту проблему спорной (Bostrom et al. 1999; Freitas 1999).
6.4. Технологическая остановка.
Существенные технологические трудности в переходе к постчеловеческому миру могут оказаться столь велики, что мы его никогда не достигнем.
6.5. Нечто непредвиденное[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
.
Как и в прошлый раз, это — категория на все случаи жизни.
В общем, вероятность сужения выглядит гораздо меньшей, чем взрыва. Нам следует иметь в виду эту возможность, но не давать ей играть доминирующую роль в нашем мышлении на данном этапе. Если технологическое и экономическое развитие должно будет замедлиться по неким причинам, тогда мы должны будем обратить более пристальное внимание к сценариям сужения.
7. Скрипы (Shrieks)
Выяснение того, какие сценарии являются скрипами, является более трудным из-за включения понятия «желательности» в определение скрипа. Если мы не знаем, что есть «желательное», мы не можем сказать, какие сценарии являются скрипами. Однако есть ряд сценариев, которые следует считать скрипами, исходя из наиболее разумных интерпретаций.
7.1. Захват власти превосходящим интеллектом, загруженным в компьютер
Предположим, что загрузка сознания в компьютер возникнет раньше, чем будет создан искусственный интеллекта человеческого уровня. Загрузка — это разум, перенесенный с биологического мозга в компьютер, который эмулирует вычислительный процесс, имеющий место в исходной биологической нейронной сети (Bostrom et al. 1999; Kurzweil 1999; Merkle 1994; Hanson 1994). Успешный процесс загрузки разума сохранит изначальную память, навыки, ценности и сознание.
Загрузка разума упростит улучшение его интеллекта путем запуска на большей скорости, добавления дополнительных компьютерных ресурсов или оптимизации архитектуры. Можно предположить, что улучшение загрузки выше некого уровня приведет к появлению позитивной обратной связи, когда продвинутая загрузка будет способна находить пути сделать себя еще умнее; и более умная следующая версия будет, в свою очередь, еще успешнее в улучшении себя, и так далее. Если этот быстрорастущий процесс произойдет внезапно, он может привести к тому, что загрузка достигнет сверхчеловеческого уровня интеллекта, тогда как все остальные разумные существа останутся примерно на человеческом уровне. Такое колоссальное интеллектуальное преимущество легко может дать ей соответственно большую власть. Она может, например, быстро создать новые технологии или совершенные нанотехнологические конструкции. Если такая загрузка имеет склонность к не допускать других к тому, чтобы тоже загрузиться в компьютер, она сможет сделать это.
Тогда постчеловеческий мир может быть отражением частных эгоистических предпочтений этой загрузки (которые в худшем случае будут хуже, чем просто бесполезными). Такой мир легко может стать реализацией только малой части того, что возможно и желательно. Этот исход — Скрип.
7.2. Сверхинтеллект с ошибкой
Опять-таки, существует возможность, что плохо запрограммированный сверхинтеллект возьмет власть и реализует те ошибочные цели, которые были ошибочно ему даны.
7.3. Глобальный репрессивный тоталитарный режим
Подобным образом, можно представить, что фанатичное мировое правительство, основываясь, возможно, на ошибочных религиозных или этических убеждениях, сформируется, будет стабильным и решит реализовать только очень малую часть из всех тех позитивных вещей, которые постчеловеческий мир может иметь.
Такое мировое правительство, очевидно, может быть сформировано небольшой группой людей, если они будут контролировать первый сверхинтеллект и смогут задавать его цели. Если сверхинтеллект внезапно возникнет и станет достаточно сильным, чтобы захватить власть над миром, то этот постчеловеческий мир может отражать только уникальные ценности собственников или проектировщиков этого сверхинтеллекта. В зависимости от того, каковы эти цели, этот сценарий может считаться Скрипом.
7.4. Нечто непредвиденное[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Все остальное.
Сценарии Скрипа кажутся имеющими значительную вероятность и потому должны быть восприняты всерьез в нашем стратегическом планировании.
Можно пытаться доказать, что одна ценность, которая содержит в себе значительную часть того, что мы считаем желательным в постчеловеческом мире, состоит в том, что этот мир содержит в себе настолько много, насколько это возможно, людей, которые сейчас живы. Помимо всего прочего, многие из нас очень хотят не умирать (во всяком случае, не сейчас) и иметь шанс стать постлюдьми. Если мы примем это, то тогда любой сценарий, в котором переход к постчеловеческому миру отложен достаточно надолго, чтобы почти все современные люди умерли до этого (предполагая, что они не были успешно сохранены посредством крионики (Merkle 1994; Ettinger 1964)) будет Скрипом. В случае провала попыток продления жизни или массового распространения крионики, даже гладкий переход к полностью развитому постчеловечеству через 80 лет будет составлять значительный риск существованию, если мы определим «желательность» конкретно по отношению к людям, которые живы сейчас. Это предположение, однако, отягощено глубокой проблемой о природе ценностей, которую мы не будем пытаться решить здесь.
8. Всхлипы
Если все пойдет хорошо, мы можем однажды выйти на уровень фундаментальных физических пределов. Хотя вселенная кажется бесконечной (Zehavi, Dekel 1999: 252—254; Bostrom 2001), доля вселенной, которую мы можем теоретически колонизировать (исходя из очень ограниченного нашего современного понимания ситуации) конечна (Cirkovic, Bostrom 2000: 675—687), и мы, в конечном счете, истощим все доступные ресурсы, или ресурсы сами собой будут распадаться, по мере постепенного уменьшения негэнтропии и связанного с этим превращением материи в излучение. Но здесь мы говорим об астрономических масштабах времени. Окончание такого рода может быть лучшим, на что мы вправе надеяться, так что будет неправильным считать это риском существованию. Он не соответствует определению Всхлипа, так как человечество на этом пути реализует большую часть своего потенциала.
Два вида Всхлипов (в отличие от обычных, охватывающих все гипотез) кажутся имеющими значительную вероятность:
8.1. Наш потенциал и даже наши базовые ценности разъедаются развитием в ходе эволюции
Этот сценарий концептуально более сложен, чем другие риски существованию, которые мы рассматривали (вместе, возможно, со сценарием Взрыва «Мы живем в компьютерной симуляции, которую выключают»). Он рассмотрен более подробно в другой моей статье (Bostrom 2001). Краткое содержание той статьи приведено в Приложении (Приложение: очерк эволюционного «всхлипа»).
Похожий сценарий описывается в (Hanson 1998), где доказывается, что наши «космические привычки» будут выжжены в ходе колонизационной гонки. Селекция будет благоприятствовать тем репликаторам, которые будут тратить все свои ресурсы на отправку вовне следующих колонизационных зондов (Freitas 1980: 251—264).
Хотя время, которое потребуется, чтобы случился Всхлип такого рода, относительно велико, он все равно может иметь важные стратегические приложения, так как, возможно, краткосрочные решения могут предопределить, вступим ли мы на путь (Bostrom 2000), который неизбежно ведет к этому результату. Как только эволюционный процесс запущен или космическая колонизационная гонка началась, может оказаться трудным или невозможным остановить ее (Chislenko 1996). Вполне может быть, что единственный возможный путь избежать данного Всхлипа — полностью предотвратить раскручивание этих цепочек событий.
8.2 Уничтожение внеземной цивилизацией
Вероятность столкнуться с инопланетянами в ближайшее время кажется очень маленькой (см. ниже главу этой статьи о расчете вероятностей, а так же (Barrow, Tipler 1986; Tipler 1982: 36—39)).
Если все пойдет хорошо, и мы разовьемся в межгалактическую цивилизацию, мы можем однажды в далеком будущем встретить инопланетян.
Если они будут враждебны и если (по некой неизвестной причине) они будут обладать значительно лучшей технологией, чем мы будем обладать тогда же, они могут начать процесс завоевания нас. Или, если они запустят процесс фазового перехода вакуума посредством своих высокоэнергетических физических экспериментов (см. главу Взрывы), то однажды нам придется столкнуться с последствиями. По причине того, что пространственная протяженность нашей цивилизации на этой стадии будет вероятно очень велика, завоевание или разрушение потребует много времени для завершения, в силу чего этот сценарий будет скорее Всхлипом, чем Взрывом.
8.3 Нечто непредвиденное
Все другие гипотезы.
Первый из сценариев всхлипа должен быть тщательно взвешен при формулировании долгосрочной стратегии. Взаимодействие со вторым сценарием всхлипа мы можем безопасно делегировать будущим поколениям (поскольку мы ничего не можем сделать с этим сейчас в любом случае.)
9. Определение величины вероятности рисков существованию
9.1 Прямые методы против непрямых
Есть два взаимодополняющих пути оценки наших шансов создания постчеловеческого мира. Прямой путь, состоит в анализе различных сценариев катастрофы, приписании им вероятностей и затем — вычитании суммы вероятностей этих катастроф из единицы для получения вероятности успеха. Детальные вычисления помогут нам понять, каков будет вклад отдельных причин вымирания в конечный результат. Например, мы бы хотели знать ответы на следующие вопросы, такие как: насколько труднее спроектировать нанотехнологическую иммунную систему с защитой от глупца, чем спроектировать нанобот, который может выжить и репродуцировать себя в естественной среде? Насколько реально сохранить нанотехнологии строго регулируемыми в течение длительных периодов времени (таким образом, чтобы человек с деструктивными намерениями не мог получить в свои руки наноассемблер, находящийся вне герметичной защищенной сборочной лаборатории (Drexler 1985))? Насколько вероятно, что сверхинтеллект появится ранее продвинутых нанотехнологий? Мы можем делать догадки на основе соответствующих параметров и давать оценки; и мы можем сделать то же самое для других рисков существованию, которые мы описали выше. (Я попытался отобразить приблизительную относительную вероятность различных рисков в порядке следования их описаний, данном в предыдущих четырех главах.)
Во-вторых, имеется непрямой путь оценки наших шансов создания постчеловеческого мира. Есть теоретические ограничения, связанные с данной проблемой, основанные на некоторых общих свойствах мира, в котором мы живем. Их немного, но они важны, так как не основываются на множестве догадок о деталях будущего технологического и социального развития.
9.2 Парадокс Ферми
Парадокс Ферми — это вопрос о причинах того факта, что мы не наблюдаем никаких признаков внеземной жизни (Brin 1983: 283—309). Это говорит нам о том, что на значительной части землеподобных планет не возникает жизнь, которая развивалась бы вплоть до появления продвинутых технологий и колонизации Вселенной теми методами, которые мы могли бы заметить нашими современными инструментами. Должен быть (по крайней мере, один) Большой Фильтр, то есть, где-то между существованием землеподобных планет и видимыми признаками космической экспансии есть эволюционный шаг, сделать который крайне маловероятно (Hanson 1998).
И если этот Великий Фильтр не находится в нашем прошлом, нам следует опасаться его в (ближайшем) будущем. Может быть, почти каждая цивилизация, развившая определенный уровень технологии, вызывает свое собственное вымирание.
К счастью, то, что мы знаем о нашем эволюционном прошлом, хорошо соотносится с гипотезой, что Великий Фильтр позади нас. Имеется несколько убедительных кандидатов на крайне маловероятные эволюционные шаги в истории развития жизни на Земле, которые могут быть достаточно невероятными, чтобы объяснить, почему цивилизации в космосе возникают столь редко и, следовательно, почему мы не видим и не встречаем никаких инопланетян. Эти шаги включают в себя возникновение первых органических саморепликаторов, переход от прокариотов к эукариотам, дыхание кислородом, половое воспроизводство и, вероятно, другие[***********************]
. Вывод состоит в том, что, исходя из нашего нынешнего знания эволюционной биологии, рассуждения о Великом Фильтре не могут много сказать нам о том, с какой вероятностью мы станем постлюдьми, хотя они могут дать нам легкие намеки (Barrow, Tipler 1986; Carter 1983: 347—363; Carter 1989: 33—63; Hanson 1998).
Это может резко измениться, если мы откроем следы независимо развившейся жизни (неважно, вымершей, или нет) на других планетах. Такое открытие будет плохой новостью. Обнаружение относительно продвинутых форм жизни (многоклеточных организмов) будет особенно угнетающим.
9.3 Эффекты селективности наблюдения (Observation selection effects)
Теория эффектов селективности наблюдения может сказать нам, что именно мы должны ожидать от наблюдений, исходя из некоторых гипотез о распределении наблюдателей во Вселенной. Сравнивая эти предсказания с нашими реальными наблюдениями, мы получим вероятностные оценки за или против различных гипотез. Одной из попыток применить такого рода рассуждения для предсказания наших будущих перспектив является так называемое Рассуждение о конце света[†††††††††††††††††††††††]
(Doomsday argument) (Leslie 1989, 1996). Его цель — доказать, что мы систематически недооцениваем вероятность того, что человечество вымрет относительно скоро. Идея, в простейшей форме, состоит в том, что мы должны думать о себе как о — в некотором смысле — случайной выборке из набора всех наблюдателей в нашем референтном классе (reference class), и мы, скорее всего, живем так рано, как оно обстоит на самом деле, если после нас нет очень большого числа наблюдателей нашего класса. Рассуждение о конце света крайне противоречиво, и я всюду доказывал, что, хотя оно может быть теоретически обосновано, некоторые из условий его применимости не выполняются, так что применение его к нашему конкретному случаю будет ошибкой (Bostrom 1999: 539—550; Bostrom 2002).
Другие рассуждения, основанные на антропном принципе, могут быть более успешными: рассуждения на основе парадокса Ферми — это один пример, и в следующей главе приводится другой. В целом, основной урок состоит в том, что мы должны избегать использования того факта, что жизнь на Земле выжила до сегодняшнего дня и что наши гуманоидные предки не вымерли в некой внезапной катастрофе, для доказательства того, что рожденная на Земле жизнь и гуманоидные предки были высоко живучими. Даже если на огромном большинстве землеподобных планет жизнь вымерла до возникновения разумной жизни, мы все равно можем считать себя находящимися на одной из исключительных планет, которая была достаточно везучей, чтобы избежать разрушения[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
. В этом случае наш прошлый успех не дает никаких оснований ожидать успеха в будущем.
Область исследований эффектов избирательности наблюдения является методологически очень сложной (Bostrom 2000: 93—108, 2001: 359—387, 2002), и требуются более фундаментальные работы для того, чтобы понять, как правильно рассуждать об этих вещах. Вполне могут существовать выводы из этой области знаний, которые мы пока еще не можем понять.
9.4 Рассуждение о Симуляции
Большинство людей не верят, что они живут в компьютерной симуляции. Я недавно показал (используя некоторые, достаточно непротиворечивые аспекты теории эффектов избирательности наблюдения), что это приводит к вере в то, что мы почти наверняка не достигнем постчеловеческой стадии или что почти все постчеловеческие цивилизации не имеют индивидуумов, которые запускают большие количества симуляций прошлого, то есть, — компьютерных симуляций человекоподобных существ, из которых они развились (Bostrom 2001). Этот вывод весьма пессимистичен, поскольку он существенно уменьшает число позитивных сценариев будущего, которые достаточно логичны в свете современных эмпирических знаний.
Рассуждение о симуляции является не только общим предупреждением; оно также перераспределяет вероятности между гипотезами, которые остаются вероятными. Он увеличивает вероятность того, что мы живем в симуляции (что может множеством тонких путей влиять на нашу оценку того, насколько вероятными являются разные исходы) и оно уменьшает вероятность того, что постчеловеческий мир будет обладать множеством свободных индивидуумов, имеющих большие ресурсы и человекоподобные мотивы. Это дает нам ценные намеки на то, на что же мы реально можем надеяться и, соответственно, на что мы должны направлять наши усилия.
9.5 Психологические предубеждения?
Психология восприятия рисков является активно развивающейся, но довольно запутанной областью знания (Sjberg 2000: 1—11), которая может потенциально предоставить непрямые основания для пересмотра наших оценок угроз существованию.
Думаю, что наши прозрения о том, какие сценарии будущего являются «убедительными и реалистичными», сформированы тем, что мы видим по телевидению и в кино, и тем, что мы читаем в романах. (Помимо всего прочего, значительная часть рассуждений о будущем, с которыми сталкиваются люди, существует в форме фантастики и в других развлекательных контекстах.) Тогда мы должны, размышляя критически, подозревать, что наши интуитивные ожидания отклонены в сторону переоценки вероятностей тех сценариев, которые создают Хорошие истории, поскольку такие сценарии кажутся более знакомыми и более «реальными».
Это предубеждение Хорошей-истории может быть весьма сильным. Когда вы видели последний раз фильм о внезапном истреблении человечества (без предупреждения и без замены какой-либо другой цивилизацией)? Хотя этот сценарий гораздо более вероятен, чем сценарий, в котором люди-герои успешно отражают вторжение монстров или боевых роботов, он гораздо менее забавен для просмотра. Так что, мы не видим большого количества фильмов такого типа. Если мы не будем осторожны в своих рассуждениях, мы можем впасть в заблуждение, будто скучные сценарии слишком маловероятны, чтобы их стоило принимать всерьез. В общем, если мы подозреваем, что имеет место предубеждение Хорошей истории, мы можем сознательно увеличить наше доверие скучным гипотезам и уменьшить наше доверие интересным, эффектным гипотезам. Суммарный эффект должен перераспределить вероятность между рисками существованию в пользу тех, которые кажутся менее соответствующими продающимся сюжетам, и, возможно, увеличить вероятность рисков существованию как группы.
Эмпирические данные о предубеждениях в оценке рисков двусмысленны. Доказано, что мы страдаем от систематических предубеждений, когда оцениваем наши собственные перспективы рисков в целом. Некоторые данные показывают, что людям свойственно переоценивать собственные способности и перспективы[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
. Три четверти всех автолюбителей думают, что они более осторожные водители, чем среднестатистический водитель[************************]
. Согласно одному исследованию, почти половина социологов верит, что они принадлежат к лучшим десяти ученым в своей области (Westie 1973: 19—32), и 94% социологов думают, что они лучше работают в своей отрасли, чем их коллеги в среднем. Также было показано, что находящиеся в депрессии люди делают более точные предсказания, чем люди в нормальном состоянии, за исключением тех, что касаются безнадежности их ситуации (Paulhaus 1986; Roth, Ingram 1985: 243—251; Sackheim, Gur 1979: 213—215). Большинство людей думает, что они сами с меньшей вероятностью подвержены обычным рискам, чем другие люди (Sjberg 1994). Широко распространено убеждение (Urguhart. Heilmann 1984), что публика склонна переоценивать вероятности часто освещаемых в печати рисков (таких, как катастрофы самолетов, убийства, отравления едой и т. д.), и недавнее исследование (Taylor 1999) показывает, что публика переоценивает большое количество распространенных рисков здоровью в отношении себя. Другое недавнее исследование (Benjamin et al. 2001: 35—57), однако, предполагает, что доступная информация согласуется с предположением, что публика рационально оценивает риск (хотя и с некоторым сужением числа доступных анализу вариантов из-за расхода мыслительных усилий на удержание в уме точной информации)[††††††††††††††††††††††††]
.
Даже если мы можем получить твердые свидетельства предубеждений в оценке личных рисков, мы все еще должны быть осторожны в распространении их на случай рисков существованию.
9.6 Оценка собранных данных
В сумме эти непрямые аргументы добавляют важные ограничения к тем, которые мы можем вывести из прямого рассмотрения различных технологических рисков, хотя в этой статье недостаточно места для детального рассмотрения. Но общая сумма свидетельств такова, что может показаться неразумным не приписать значительную вероятность гипотезе, что глобальная катастрофа убьет нас. Мое субъективное мнение состоит в том, что будет ошибочно полагать эту вероятность меньшей, чем 25%, и наивысшая оценка может быть значительно больше. Но даже если бы вероятность была гораздо меньше (скажем, ~1%) заявленная тема все равно заслуживала бы очень серьезного внимания по причине высоты ставок.
В целом, наибольшие риски существованию на отрезке времени в два столетия или меньше кажутся связанными с активностью продвинутой технологической цивилизации. Мы видим это, просматривая список различных глобальных рисков, который мы составили. В каждой из четырех категорий наивысшие риски связаны с человеческой активностью. Значительные глобальные угрозы, для которых это не верно, — это «симуляция выключается» (Хотя в некоторых версиях этой гипотезы выключение может быть вызвано нашей активностью, (Bostrom 2001)); удар кометы или астероида (что очень маловероятный риск); и уничтожение внеземной цивилизацией (что очень маловероятно в ближайшем будущем)[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
.
Неудивительно, что глобальные риски, созданные современной цивилизацией, получают львиную долю вероятности. В конце концов, мы делаем сейчас некоторые вещи, которые никогда не делались на Земле ранее, и мы развиваем потенциал, чтобы сделать гораздо больше таких вещей. Если неантропогенные факторы не смогли уничтожить человеческий вид в течение сотен тысяч лет, может показаться маловероятным, что эти факторы сразят нас в ближайшие сто или двести лет. И, наоборот, у нас нет никаких причин не думать, что творения продвинутой цивилизации будут нашей погибелью.
Однако мы не должны слишком спешить отбрасывать риски существованию, которые не созданы человеком, как незначительные. Это правда, что наш вид выжил в течение долгого времени, несмотря на присутствие таких рисков. Но здесь может играть роль эффект селекции наблюдателей. Вопрос, который нам следует задать, состоит в следующем: в теоретическом случае, если природные катастрофы стерилизуют землеподобные планеты с большой частотой, что мы должны ожидать обнаружить? Очевидно, не то, что мы живем на стерилизованной планете. Но может быть, мы должны быть людьми, стоящими на более ранней фазе эволюции? Чтобы ответить на этот вопрос, мы нуждаемся в решении вопроса о референтных классах в теории селекции наблюдателей (Bostrom 2002). Но эта часть методологии еще не существует. Так что сейчас мы можем сказать, что наиболее серьезный глобальный риск создается продвинутой человеческой цивилизацией, но мы основываем эти утверждения на прямых рассуждениях. Есть ли дополнительные аргументы для наших выводов от непрямых рассуждений, — остается открытым вопросом.
Мы не должны винить цивилизацию или технологию за создание больших глобальных рисков. По причине того, как мы определили угрозы существованию, провал в создании технологической цивилизации будет означать, что мы пали жертвами глобальной катастрофы (а именно, сужения, «технологической остановки»). Без технологии наши шансы избежать глобальных рисков будут нулевыми. С технологиями у нас есть небольшой шанс, хотя наибольшие риски, как оказалось, создаются самими технологиями.
10. Рекомендации, касающиеся стратегии и этики
Угрозы существованию имеют набор черт, в силу которых полезно выделить их в отдельную категорию: колоссальный размер ущерба; тщетность метода проб и ошибок в данном случае; недостаток развитых биологических и культурных методов преодоления; тот факт, что предотвращение риска существованию является глобальным общественным интересом; совместная общественная заинтересованность всех будущих поколений; международная природа многих требуемых мер противодействия; по своей природе умозрительная и междисциплинарная природа темы; тонкие и разнообразные методологические проблемы, возникающие в процессе оценки вероятностей глобальных рисков; и относительное пренебрежение ко всей этой области.
Из нашего обзора наиболее важных угроз существованию и их главных свойств мы можем вывести предварительные рекомендации для этики и стратегии.
10.1. Поднимать известность проблемы рисков существованию.
Нам нужно больше исследований в области рисков существованию — детальных исследований частных аспектов конкретных рисков, равно как и общих исследований проблем, связанных с этикой, методологией, безопасностью и политикой. Осведомленность публики так же должна быть повышена, чтобы стали бы возможными конструктивные политические дискуссии о возможных контрмерах.
Современные исследователи всегда склонны заканчивать свои статьи словами, что в их области требуются дальнейшие исследования. Но в данном случае это, действительно, правда. Имеется гораздо больше научных исследований на тему поведения навозных мух, чем о глобальных рисках.
10.2. Создать структуру для международных действий
Поскольку снижение рисков существованию является всеобщим общественным благом, в идеальном случае должна быть такая узаконенная структура, которая бы справедливо распределяла расходы и ответственность для обеспечения этого блага между всеми людьми. Даже если расходы нельзя разделить справедливо, нужно пытаться создать некоторую систему, которая обеспечит расходы на снижение рисков в приблизительно оптимальных объемах.
Однако, необходимость международных действий связана с чем-то большим, чем желательность распределения расходов. Многие глобальные риски просто не могут быть существенно уменьшены посредством внутренних действий одной или даже большинства стран. Например, даже если большинство стран примет и применит национальные законы против создания некоторых конкретных деструктивных видов нанотехнологий, достигнем ли мы, на самом деле, безопасности, если некоторые менее добросовестные страны решат все равно продвигаться вперед? И принципы ведения стратегических переговоров — могут сделать недопустимым подкуп всех безответственных сторон, чтобы они подписали соглашение, даже если все выиграют, если каждый подпишется (Feldman 1980; Schelling 1960).
10.3. Сохранять готовность к превентивному действию в качестве последнего средства
Создание консенсуса на широкой основе между странами мира требует много времени, оно трудно и во многих случаях невозможно. Поэтому мы должны осознать, что могут возникнуть случаи, в которых сильные страны или коалиции стран должны действовать односторонне ради своего и общего блага. Такие односторонние действия могут ущемлять суверенитет других наций и, возможно, должны быть сделаны упреждающе.
Давайте конкретизируем эту гипотезу. Предположим, продвинутая нанотехнология только что была создана в нескольких ведущих лабораториях. (Под продвинутой нанотехнологией я имею в виду настоящий универсальный наноассемблер — устройство, которое может создавать широкий круг трехмерных структур, включая твердые части, с точностью до атома на основании детально определенного процесса сборки и конструирования, некоторого запаса химикатов и поставки энергии.) Предположим, что на этой стадии возможно предсказать, что изготовление опасных нанорепликаторов будет гораздо проще, чем создание надежной нанотехнологической иммунной защиты, которая может защитить от всех простых опасных репликаторов. Может быть, чертежи опасных репликаторов уже были созданы заранее и доступны через Интернет. Предположим далее, что большая часть исследований, ведущих к созданию наноассемблера, за исключением только нескольких последних стадий, доступна в открытой литературе; так что другие лаборатории в других частях мира, скорее всего, скоро создадут свои собственные наноассемблеры. Что должно быть сделано?
С такими исходными данными, можно с уверенностью предсказать, что опасные технологии вскоре попадут в руки «стран-изгоев», к сосредоточенным на ненависти к чему-то группам людей и, возможно, в конце концов, в руки одиноких психопатов. Рано или поздно кто-либо соберет и выпустит на волю деструктивный нанобот и разрушит биосферу. Единственный вариант — предпринять действия по недопущению распространения технологии наноассемблера до тех пор, пока надежные контрмеры против наноатаки не будут развернуты.
Можно надеяться, что большинство наций будут достаточно ответственны, чтобы добровольно подписаться на соответствующую регуляцию технологии ассемблеров. Эта регуляция не должна быть в форме запрета на ассемблеры, но должна ограничить временно, но эффективно их использование, и она должна дополняться строгой программой контроля. Некоторые страны, однако, могут отказаться принять эту программу. На них будет вначале оказываться давление, чтобы они примкнули к коалиции. Если все попытки убеждения провалятся, сила или угроза применения силы должны быть использованы, чтобы заставить их принять регуляцию.
Превентивный удар по суверенной стране не должен быть легко совершаемым действием, но, в крайнем случае, который мы обрисовали, когда неспособность действовать с большой вероятностью приведет к глобальной катастрофе, мы несем ответственность, которую нельзя игнорировать. Любой моральный запрет, который существует в нормальных условиях против нарушения государственного суверенитета, перевешивается в этом случае необходимостью предотвратить разрушение человечества. Даже если подозрительная страна еще не совершила открытых нарушений, само решение продвигаться в развитии опасных технологий при отсутствии достаточной регуляции должно интерпретироваться как акт агрессии, поскольку это подвергает весь остальной мир даже большему риску, чем, скажем, запуск нескольких ядерных ракет в случайных направлениях.
Интервенция должна быть достаточно решительной, чтобы уменьшить риск до приемлемых уровней, но она не должна быть большей, чем это необходимо, чтобы достичь цели. Может быть, даже уместно выплатить компенсацию жителям подвергшейся атаки страны, многие из которых не несут никакой или почти никакой ответственности за безответственные действия своих лидеров.
Хотя мы надеемся, что мы никогда не окажемся в ситуации, когда применение силы станет необходимым, важно, что мы озвучим наши моральные и стратегические мысли на случай этих чрезвычайных обстоятельств. Развитие широкого понимания моральных аспектов этого сценария заранее особенно важно, поскольку без определенного уровня публичной поддержки демократическим странам будет трудно действовать решительно до того, как появятся какие-либо видимые проявления опасности. Ожидание ее проявления — определенно не подходящий вариант, потому что оно само по себе уже может быть концом[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
.
10.4 Регулирование скорости развития технологий
Если некая возможная технология имеет большой коммерческий потенциал, вероятно, невозможно не допустить ее развития. Во всяком случае, в современном мире, с большим количеством автономных держав и относительно ограниченным надзором и, во всяком случае, с технологиями, которые не зависят от редких материалов или огромных заводов, будет чрезвычайно трудно сделать запрет на развитие 100% надежным. Для некоторых технологий (скажем, разрушающих озон веществ) несовершенно осуществляемая регуляция может быть всем, что нам нужно. Но с другими технологиями, такими как деструктивные наноботы, которые самореплицируются в естественной среде, даже единственное нарушение может быть смертельным. Ограниченная применимость технологических запретов ограничивает набор возможных политик, из которого мы можем выбирать.
То, на что мы должны иметь возможность влиять (в объеме, зависящем от того, как мы определяем это «мы»), — это темп развития различных технологий и, вероятно, последовательность, в которой возможные технологии развиваются и применяются. Мы должны быть сосредоточены на том, что я называю дифференциальным технологическим развитием: попытках замедлить применение опасных технологий и ускорить применение полезных технологий, особенно тех, которые смягчают угрозы, создаваемые другими технологиями.
В случае нанотехнологий, желательной последовательностью было бы размещение защитных систем до того, как наступательные возможности станут доступными для многих независимых государств; с того момента, когда секрет или технология становится доступной многим, чрезвычайно трудно не допустить их дальнейшего распространения. В случае биотехнологий мы должны стремиться продвигать исследования в области вакцин, антибактериальных и антивирусных лекарств, защитных приспособлений, сенсоров и систем диагностики и отложить настолько, насколько это возможно, развитие (и распространение) возбудителей и переносчиков болезней из арсенала бактериологического оружия. Разработки, развивающие средства наступления и обороны в равной степени, являются нейтральными с точки зрения безопасности, пока они осуществляются странами, которые мы идентифицируем как ответственные, и в этом случае они являются выгодными в том отношении, что они увеличивают наше технологическое преимущество над нашими потенциальными противниками. Такие «нейтральные» разработки также могут быть полезны в уменьшении природных угроз, и они могут также приносить пользу, не связанную с глобальной безопасностью.
Некоторые технологии особенно стоит продвигать, поскольку они могут помочь уменьшить широкий круг рисков. Сверхинтеллект — одна из них. Хотя он имеет свои опасности (разъяснявшиеся в предыдущих главах), есть опасности, с которыми мы столкнемся в некоторый момент, несмотря ни на что. Но получение сверхинтеллекта раньше этого момента — желательно, поскольку это поможет уменьшить другие риски. Сверхинтеллект может дать нам советы в стратегии. Сверхинтеллект сделает кривую прогресса для нанотехнологий гораздо круче, таким образом, сокращая период уязвимости между созданием опасных нанорепликаторов и размещением адекватной защиты. Наоборот, получение нанотехнологий до сверхинтеллекта мало уменьшит риски сверхинтеллекта. Единственное значительное исключение здесь — в том случае, если мы думаем, что важно достичь сверхинтеллекта посредством загрузки человека в компьютер, а не искусственного интеллекта. Нанотехнологии очень помогут загрузке (Freitas 1999).
Другие технологии, которые обладают высоким потенциалом уменьшения рисков, включают в себя усиление интеллекта, информационные технологии и надзор. Они могут сделать нас умнее индивидуально и коллективно и могут сделать более возможным установление необходимой регуляции. Таким образом, судя по имеющимся данным, есть серьезные причины продвигать эти технологии настолько решительно, насколько возможно[*************************]
.
Как уже говорилось, мы можем также определить достижения за пределами технологий, которые полезны почти при всех сценариях. Мир и международное сотрудничество — очевидно, стóящие цели, равно как и культивирование традиций, которые помогают демократиям процветать[†††††††††††††††††††††††††]
.
10.5 Программы, направленные на прямое уменьшение конкретных угроз существованию
Некоторые малые угрозы существованию могут быть парированы достаточно дешево. Например, есть организации, нацеленные на картирование потенциально опасных околоземных объектов (например, в НАСА существует программа обнаружения околоземных астероидов и фонд космической защиты). Здесь могло бы быть дано дополнительное финансирование. Чтобы уменьшить вероятность «физических катастроф», может быть создан общественный наблюдательный комитет с правом осуществлять предварительную экспертизу потенциально опасных экспериментов. Сейчас это делается от случая к случаю и часто таким способом, который зависит от честности исследователей, имеющих личную заинтересованность в продолжении экспериментов.
Угрозы существованию от естественных или генетически сконструированных пандемий могут быть уменьшены теми же мерами, которые могут помочь не допустить или локализовать более ограниченные эпидемии. В силу этого можно было бы увеличить усилия в противодействии терроризму, гражданской обороне, эпидемиологическом мониторинге и передаче информации, разработке и накоплении запасов антидотов, репетировании карантинных процедур в случае катастрофы и т. д. Даже отвлекаясь от угроз существованию, было бы, вероятно, рентабельно увеличить долю таких программ в оборонных бюджетах[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
.
Широко признанным приоритетом является уменьшение риска ядерного Армагеддона, как случайного, так и намеренного. Имеется огромный объем литературы о связанных с этим стратегических и политических проблемах, к которому мне нечего здесь добавить.
Такие долгосрочные опасности, как распространение нанотехнологий или гонка вооружений между нанотехнологическими державами, равно как и риск в духе Всхлипа «эволюции в забвение», могут сделать необходимым, даже в большей мере, чем ядерное оружие, создание и применение скоординированной глобальной стратегии. Признание этих угроз существованию предполагает, что было бы разумно постепенно перенести фокус политики в области безопасности с поиска национальной безопасности посредством одностороннего усиления на создание единой международной системы безопасности, которая сможет предотвратить гонку вооружений и распространение оружия массового поражения. Какая конкретная политика имеет наилучшие шансы достижения этой долгосрочной цели — это вопрос, выходящий за пределы тематики данной статьи.
10.6. Максипок: эмпирическое правило для этичных поступков
Предыдущие главы показали, что совместная вероятность угроз существованию очень велика. Хотя по-прежнему имеется достаточно широкий разброс оценок, которые могут сделать ответственные мыслители, тем не менее, может быть доказано, что, поскольку ущерб от глобальной катастрофы столь велик, стремление к уменьшению угроз существованию должно быть доминирующим соображением среди забот о человечестве в целом. Было бы полезно принять следующее эмпирическое правило для этичных поступков; мы назовем его Максипок:
Максимизируйте вероятность позитивного исхода, где «позитивный исход» — это любой исход, при котором не происходит глобальной смертельной катастрофы.
В лучшем случае, это — эмпирическое правило, первоначальное предположение, а не абсолютно обоснованный принцип, поскольку есть и другие моральные цели, помимо предотвращения глобальной смертельной катастрофы. Этичное действие всегда находится под риском переноса его основных усилий на вызывающие приятные ощущения проекты[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
, а не на серьезную работу, которая имеет наилучшие шансы излечить наихудшие болячки. Разрыв между вызывающими приятные ощущения проектами и теми, которые на самом деле имеют наибольший позитивный потенциал, вероятно, особенно велик в отношении угроз существованию. Поскольку цель весьма абстрактна и поскольку угрозы существованию не причиняют сейчас страданий ни одному живому существу[**************************]
, из усилий по их уменьшению может быть выведено гораздо меньше прибыли в виде приятного самоощущения. Это предполагает дополнительный этический проект, а именно: изменить общественное этическое восприятие таким образом, чтобы создать большее уважения и социальное одобрение тем, кто тратит свое время и ресурсы на то, чтобы облагодетельствовать человечество посредством глобальной безопасности, в сравнении с другими видами филантропии.
Максипок, как один из принципов разумной достаточности, отличается от Максимина («Выбирайте действие, которое имеет наилучший исход в наихудшем случае».)[††††††††††††††††††††††††††]
. Поскольку мы не можем полностью устранить угрозы существованию (в любой момент мы можем быть сброшены в мусорный ящик космической истории расширяющимся фронтом вакуумного перехода, запущенного в далекой галактике миллиард лет назад), использование Максимина в текущем контексте имело бы последствием то, что мы должны были бы выбрать действие, которое имело бы наибольшие преимущества при предположении о неизбежном вымирании. Иными словами, Максимин означает, что мы все должны начать развлекаться, как если бы у нас не было завтра.
Хотя этот вариант бесспорно привлекателен, очевидно, что лучше допустить, что может наступить хотя бы завтрашний день, особенно, если мы правильно разыграем наши карты.
Выражения признательности
Я благодарен за комментарии Курту Адамсу (Curt Adams), Амаре Ангелике (Amara Angelica), Брайану Эткинсу (Brian Atkins) , Милану Чирковичу (Milan Cirkovic), Дугласу Чембермену (Douglas Chamberlain), Роберту Фрайтасу, Марку Губруду (Mark Gubrud), Робину Хэнсону (Robin Hanson), Барбаре Ламар (Barbara)Lamar, Джону Лесли (John Leslie), Майку Тредеру (Mike Treder), Кену Олуму (Ken Olum), Роберту Пизани (Robert Pisani), нескольким анонимным читателям и аудитории на встрече SIG в институте Foresight Institute в апреле 2001 года. Эта статья также выиграла от дискуссий с Микаэлой Фистос (Michaela Fistioc), Биллом Джоем (Bill Joy), Джоном О (John Oh), Пэтом Паркером (Pat Parker), Кетом Де Роузом (Keith DeRose), и Питером Сингером (Peter Singer).
Приложение: очерк эволюционного «всхлипа»
Это приложение дает очерк того, почему существует угроза, что мы кончим эволюционным «всхлипом». Последующая цепь рассуждений из 11 звеньев не предназначена для того, чтобы быть жестким доказательством какого-либо рода, но скорее — наводящим на размышления рассказом без литературных украшений. (Более подробную дискуссию по некоторым из этих идей см. (Bostrom 2001).)
1. Хотя легко думать об эволюции как о жизни, происходящей от простых к более сложным формам, мы не должны некритически предполагать, что это всегда так. Это правда, что здесь, на Земле, простые репликаторы развились в человеческие существа (среди прочего), но по причине эффекта селективности наблюдения, информационная ценность этого одного свидетельства очень ограничена (больше на эту тему сказано в главе об оценке вероятностей рисков существованию).
2. Мы не наблюдаем в настоящий момент значительного эволюционного развития человеческого вида. Это связано с тем, что биологическая эволюция действует на временной шкале многих поколений, а не потому что этого больше не происходит (Kirk 2001: 432—435).
3. Биологическая человеческая эволюция медленна в первую очередь из-за медленности процесса человеческого размножения (с минимальным промежутком между поколениями примерно в полтора десятка лет).
4. Загруженные в компьютер люди и машинные интеллекты могут размножаться практически мгновенно в случае наличия необходимых ресурсов. Также, если они смогут предсказать некоторые аспекты своей эволюции, они смогут модифицировать себя прямо сейчас, вместо того, чтобы ждать, пока их оттеснят на второй план другие. Оба эти фактора могут привести к гораздо более быстрому эволюционному развитию в постчеловеческом мире.
5. Виды деятельности и жизненные пути, которые мы ценим, могут не совпадать с видами деятельности, которые имеют максимальную экономическую ценность в постчеловеческом мире. Деятели, которые выберут трату некоторой части своих ресурсов на (непродуктивные или не очень оптимальные) «хобби», будут находиться в невыгодном положении, и будут потому рисковать быть оттесненными на второй план. (Но как тогда игра могла развиться у людей и других приматов? Предположительно, потому что она была адаптивно выгодна и поэтому «продуктивна» в смысле слова используемого здесь. Мы приписываем ценность игре. Но опасность состоит в том, что нет никаких гарантий, что виды деятельности, которые будут адаптивно полезными в будущем, будут теми же, которые мы сейчас считаем полезными — адаптивная деятельность в будущем может быть даже не связана с какой-либо формой осознания).
6. Мы должны различать два значения слов «оттеснены на второй план». В первом случае «оттеснены» означает «оттеснены» только в относительном смысле: ресурсы, которыми такие существа обладают, составляют все меньшую и меньшую часть от всех колонизованных ресурсов с течением времени. Во втором смысле, «оттесненный» тип испытывает уменьшение в абсолютных терминах, так что, в конечном счете, это тип становится вымершем.
7. Если права собственности почти совершенно соблюдаются (на космических расстояниях, что, кажется, непросто сделать), тогда «хоббисты» (то есть те типы, которые тратят часть своих ресурсов на непродуктивные виды деятельности) будут оттеснены только в первом смысле слова. В зависимости от деталей это может быть, а может и не быть классифицировано как «всхлип». Если потеря потенциала (по причине доминирования типов, которые мы не считаем ценными) достаточно велика, это будет «всхлипом».
8. При отсутствии совершенного соблюдения прав собственности, нам следует опасаться того, что хоббисты вымрут, потому что они менее эффективные соревнователи за одни и те же экологические ниши, чем те типы, которые не тратят никаких своих ресурсов на активность в духе хобби.
9. Единственный путь избежать этого исхода может состоять в замене естественной эволюции — направленной эволюцией, то есть так сформировать давление социальной селекции, что оно будет потворствовать хоббистам (например, обкладывая налогом нехоббистов) (Bostrom et al. 1999; Bostrom 2001). Это может сделать тип хоббистов успешным в соревновании.
10. Направленная эволюция, однако, требует координации. Ничего хорошего не выйдет, если одни общества решат благоволить своим хоббистам, в то время как другие общества, наоборот, решат максимализировать свою продуктивность путем прекращения их поддержки. Последние, в конечном счете, переиграют первых. Таким образом, единственный путь, на котором направленная эволюция может избежать того, что, в противном случае, обречено быть эволюционным «всхлипом», может состоять в том, что на высшем уровне организации будет только один независимый деятель. Мы можем назвать такую организацию Синглетон (singleton — единственный, одиночка).
11. Синглетон не обязан быть монолитным. Он может содержать в себе высоко разнообразную экологическую среду из независимых групп и индивидуумов. Синглетон может быть, например, всемирным демократическим правительством или дружественным сверхинтеллектом (Yudkowsky 2001). Остается открытым вопрос, сформируется ли, в конце концов, Синглетон. Если Синглетон не сформируется, и если структурный ландшафт будущей эволюции не благоприятствует видам деятельности, которые мы находим ценными, то тогда результатом может быть эволюционный «всхлип».
Литература
Barrow J.D. and Tipler F.J. 1986. The Anthropic Cosmological Principle
. Oxford: Oxford University Press.
Benjamin D.K. et al. 2001. Individuals' estimates of risks of death: Part II — New evidence. Journal of Risk and Uncertainty
, 22(1), 35—57.
Bostrom N. 1998. How Long Before Superintelligence? International Journal of Futures Studies
, 2. http://www.nickbostrom.com/superintelligence.html
Bostrom N. 1999. A Subjectivist Theory of Objective Chance, British Society for the Philosophy of Science Conference,
July 8—9, Nottingham, U.K.
Bostrom N. 1999. The Doomsday Argument is Alive and Kicking. Mind
, 108(431), 539—550. http://www.anthropic-principle.com/preprints/ali/alive.html
Bostrom N. 2000. Is the end nigh?, The philosopher's magazine
, Vol. 9 (pp. 19—20). http://www.anthropic-principle.com/primer.html
Bostrom N. 2000. Observer-relative chances in anthropic reasoning? Erkenntnis
, 52, 93—108. http://www.anthropic-principle.com/preprints.html
Bostrom N. 2000. Predictions from Philosophy? Coloquia Manilana (PDCIS)
, 7. http://www.nickbostrom.com/old/predict.html
Bostrom N. 2001. Are Cosmological Theories Compatible With All Possible Evidence? A Missing Methodological Link. In preparation
.
Bostrom N. 2001. Are You Living in a Simulation? Working-paper
. http://www.simulation-argument.com
Bostrom N. 2001. Fine-Tuning Arguments in Cosmology. In preparation
. http://www.anthropic-principle.com
Bostrom N. 2001. The Doomsday argument, Adam & Eve, UN++, and Quantum Joe. Synthese
, 127(3), 359—387. http://www.anthropic-principle.com
Bostrom N. 2001. The Future of Human Evolution. Working paper
. http://www.nickbostrom.com
Bostrom N. 2001. Transhumanist Values. Manuscript
. http://www.nickbostrom.com
Bostrom N. 2002. Anthropic Bias: Observation Selection Effects in Science and Philosophy
. Routledge, New York. http://www.anthropic-principle.com/book/
Bostrom N. et al. 1999. The Transhumanist FAQ. http://www.transhumanist.org
Brin D. 1998. The Transparent Society
. Reading, MA.: Addison-Wesley.
Brin G. D. 1983. The `Great Silence': The Controversy Concerning Extraterrestrial Intelligent Life. Quarterly Journal of the Royal Astronomical Society
, 24, 283—309.
Caplin A. and Leahy J. 2000. The Social Discount Rate. National Bureau of Economic Research, Working paper
7983.
Carter B. 1983. The anthropic principle and its implications for biological evolution. Phil. Trans. R. Soc.
, A 310, 347—363.
Carter B. 1989. The anthropic selection principle and the ultra-Darwinian synthesis. The anthropic principle
(pp. 33—63). Cambridge: Cambridge University Press.
Chislenko A. 1996. Networking in the Mind Age. http://www.lucifer.com/~sasha/mindage.html
Cirkovic M. and Bostrom N. 2000. Cosmological Constant and the Final Anthropic Hypothesis. Astrophysics and Space Science
, 274(4), 675—687. http://xxx.lanl.gov
Coleman S. and Luccia F. 1980. Gravitational effects on and of vacuum decay. Physical Review
D, 21, 3305—3315.
Cowen T. and Hanson R. 2001. How YOU Do Not Tell the Truth: Academic Disagreement as Self-Deception. Working paper
.
Dar A. et al. 1999. Will relativistic heavy-ion colliders destroy our planet? Physics Letters,
B 470, 142—148.
Drexler K. E. 1985. Engines of Creation: The Coming Era of Nanotechnology
. London: Forth Estate. http://www.foresight.org/EOC/index.html
Drexler K. E. 1988. A Dialog on Dangers. Foresight Background 2, Rev. 1
. http://www.foresight.org/Updates/Background3.html
Drexler K. E. 1992. Nanosystems
. New York: John Wiley & Sons, Inc.
Earman J. 1995. Bangs, Crunches, Whimpers, and Shrieks: Singularities and Acausalities in Relativistic Spacetimes
: Oxford University Press.
Ettinger R. 1964. The prospect of immortality
. New York: Doubleday.
Evans L. 1991. Traffic Safety and the Driver
: Leonard Evans. http://www.scienceservingsociety.com/book/
Feldman A. 1980. Welfare Economics and Social Choice Theory
. Boston: Martinus Nijhoff Publishing.
Flynn J. R. 1987. Massive IQ gains in many countries: What IQ tests really measure. Psychological Bulletin,
101, 171—191.
Foresight Institute. 1987—1991. Accidents, Malice, Progress, and Other Topics. Background 2, Rev. 1
. http://www.foresight.org/Updates/Background2.html
Foresight Institute 2000. Foresight Guidelines on Molecular Nanotechnology, Version 3.7
. http://www.foresight.org/guidelines/current.html
Forrest D. 1989. Regulating Nanotechnology Development. http://www.foresight.org/NanoRev/Forrest1989.html
Foster K. R. et al. 2000. Science and the Precautionary Principle. Science
, 288, 979—981. http://www.biotech-info.net/science_and_PP.html
Freitas (Jr.) R. A. 1999. Nanomedicine, Volume 1: Basic Capabilities
. Georgetown, TX: Landes Bioscience. http://www.nanomedicine.com
Freitas (Jr.) R. A. 2000. Some Limits to Global Ecophagy by Biovorous Nanoreplicators, with Public Policy Recommendations. Zyvex preprint,
April 2000. http://www.foresight.org/NanoRev/Ecophagy.html
Freitas (Jr.) R. A. 1980. A Self-Reproducing Interstellar Probe. J. Brit. Interplanet. Soc.
, 33, 251—264.
Frieze I. et al. 1978. Women and sex roles
. New York: Norton.
Gilovich T. 1991. How We Know What Isn't So
. New York: Macmillan.
Gold R. E. 1999. SHIELD: A Comprehensive Earth Protection System. A Phase I Report on the NASA Institute for Advanced Concepts,
May 28, 1999.
Gubrud M. 2000. Nanotechnology and International Security, Fifth Foresight Conference on Molecular Nanotechnology
.
Hanson R. 1994. What If Uploads Come First: The crack of a future dawn. Extropy
, 6(2). http://hanson.gmu.edu/uploads.html
Hanson R. 1995. Could Gambling Save Science? Encouraging an Honest Consensus. Social Epistemology
, 9:1, 3—33.
Hanson R. 1998. Burning the Cosmic Commons: Evolutionary Strategies for Interstellar Colonization. Working paper
. http://hanson.gmu.edu/workingpapers.html
Hanson R. 1998. Must Early Life be Easy? The rhythm of major evolutionary transitions. http://hanson.berkeley.edu/
Hanson R. 1998. The Great Filter — Are We Almost Past It? Working paper
.
Hanson R. 2000. Showing That You Care: The Evolution of Health Altruism. http://hanson.gmu.edu/bioerr.pdf
Hanson R. et al. 1998. A Critical Discussion of Vinge's Singularity Concept. Extropy Online
. http://www.extropy.org/eo/articles/vi.html
Huxley A. 1932. Brave New World
. London: Chatto & Windus.
Jackson R.J. et al. 2001. Expression of Mouse Interleukin-4 by a Recombinant Ectromelia Virus Suppresses Cytolytic Lymphocyte Responses and Overcomes Genetic Resistance to Mousepox. Journal of Virology,
73, 1479—1491.
Jeffrey R. 1965. The logic of decision
: McGraw-Hill.
Jeremiah D.E. 1995. Nanotechnology and Global Security. Presented at the Fourth Foresight Conference on Molecular Nanotechnology
. http://www.zyvex.com/nanotech/nano4/jeremiahPaper.html
Joy B. 2000. Why the future doesn't need us. Wired, 8.04
. http://www.wired.com/wired/archive/8.04/joy_pr.html
Kaul I. 1999. Global Public Goods
: Oxford University Press.
Kennedy R. 1968. 13 Days
. London: Macmillan.
Kirk K.M. 2001. Natural Selection and Quantitative Genetics of Life-History Traits in Western Women: A Twin Study. Evolution
, 55(2), 432—435.
Knight L. U. 2001. The Voluntary Human Extinction Movement. http://www.vhemt.org/
Kruger J. and Dunning D. 1999. Unskilled and Unaware if It: How Difficulties in Recognizing One's Own Incompetence Lead to Inflated Self-Assessments. Journal of Personality and Social Psychology
, 77(6), 1121—1134.
Kubrick S. 1964. Dr. Strangelove or How I Learned to Stop Worrying and Love the Bomb
: Columbia/Tristar Studios.
Kurzweil R. 1999. The Age of Spiritual Machines: When computers exceed human intelligence
. New York: Viking.
Leslie J. 1989. Risking the World's End. Bulletin of the Canadian Nuclear Society
, May, 10—15.
Leslie J. 1996. The End of the World: The Science and Ethics of Human Extinction
. London: Routledge.
Lewis D. 1986. Philosophical Papers
(Vol. 2). New York: Oxford University Press.
Lewis D. 1994. Humean Supervenience Debugged. Mind
, 103(412), 473—490.
McCarthy T. 2000. Molecular Nanotechnology and the World System. http://www.mccarthy.cx/WorldSystem/intro.htm
Merkle R. 1994. The Molecular Repair of the Brain. Cryonics
, 15(1 and 2).
Merkle R. et al. 1991. Theoretical studies of a hydrogen abstraction tool for nanotechnology. Nanotechnology
, 2, 187—195.
Moravec H. 1989. Mind Children
. Harvard: Harvard University Press.
Moravec H. 1998. When will computer hardware match the human brain? Journal of Transhumanism
, 1. http://www.transhumanist.com/volume1/moravec.htm
Moravec H. 1999. Robot: Mere Machine to Transcendent Mind
. New York: Oxford University Press.
Morgan M.G. 2000. Categorizing Risks for Risk Ranking. Risk Analysis
, 20(1), 49—58.
Morrison D. et al. 1994. The Impact Hazard. Hazards Due to Comets and Asteroids
. Tucson: The University of Arizona Press.
National Intelligence Council 2000. Global Trends 2015: A Dialogue about the Future with Nongovernment Experts. http://www.cia.gov/cia/publications/globaltrends2015/
Nowak R. 2001. Disaster in the making. New Scientist, 13 January 2001
.
Paulhaus D. L. 1986. Self-Deception and Impression Management in Test Responses. Personality Assessment via Questionnaires: Current Issues in Theory and Measurement
. New York: Springer.
Powell C. 2000. 20 Ways the World Could End. Discover,
21(10). http://www.discover.com/oct_00/featworld.html
Putnam H. 1979. The place of facts in a world of values. The Nature of the Physical Universe
(pp. 113—140). New York: John Wiley.
Rawls J. 1999. A
Theory of Justice
(Revised Edition ed.). Cambridge, Mass.: Harvard University Press.
Roth D.L. and Ingram R.E. 1985. Factors in the Self-Deception Questionnaire: Associations with depression. Journal of Personality and Social Psychology
, 48, 243—251.
Sackheim H.A. and Gur R.C. 1979. Self-deception, other-deception, and self-reported psychopathology. Journal of Consulting and Clinical Psychology
, 47, 213—215.
Schelling T.C. 1960. The Strategy of Conflict
. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.
Schelling T.C. 2000. Intergenerational and International Discounting. Risk Analysis
, 20(6), 833—837.
Schopenhauer A. 1891. Die Welt als Wille und Vorstellung
. Leipzig: F, A, Brockhaus.
Shute N. 1989. On the Beach
: Ballentine Books.
Sjberg L. 1994. Stralforskningens Risker: Attityder, Kunskaper och Riskuppfattning. RHIZIKON: Rapport fran Centrum fr Riskforskning, Handelshgskolan i Stockholm
, 1.
Sjberg L. 2000. Factors in Risk Perception. Risk Analysis
, 20(1), 1—11.
Storfer M. 1999. Myopia, Intelligence, and the Expanding Human Neocortex. International Journal of Neuroscience
, 98(3—4).
Svenson O. 1981. Are we less risky and more skillful that our fellow drivers? Acta Psychologica
, 47, 143—148.
Taylor H. 1999. Perceptions of Risks. The Harris Poll #7
, January 27. http://www.harrisinteractive.com/harris_poll/index.asp?PID=44
Tickner J. et al. 2000. The Precautionary Principle
. http://www.biotech-info.net/handbook.pdf
Tipler F.J. 1982. Anthropic-principle arguments against steady-state cosmological theories. Observatory
, 102, 36—39.
Turner M.S. and Wilczek F. 1982. Is our vacuum metastable? Nature,
August 12, 633—634.
Urguhart J. and Heilmann K. 1984. Risk Watch: The Odds of Life
. New York: Facts on File Publications.
Vinge V. 1993. The Coming Technological Singularity. Whole Earth Review, Winter issue
.
Waldeman M. 1994. Systematic Errors and the Theory of Natural Selection. The American Economics Review
, 84(3), 482—497.
Warwick K. 1997. March of the Machines. London: Century.
Westie F.R. 1973. Academic Expectations of Professional Immortality: A Study of Legitimation. The American Sociologists
, 8, 19—32.
Whitby B. et al. 2000. How to Avoid a Robot Takeover: Political and Ethical Choices in the Design and Introduction of Intelligent Artifacts. Presented at AISB-00 Symposium on Artificial Intelligence, Ethics an (Quasi-) Human Rights
. http://www.cogs.susx.ac.uk/users/blayw/BlayAISB00.html
Yudkowsky E. 2001. Friendly AI 0.9. http://singinst.org/CaTAI/friendly/contents.html
Zehavi I., Dekel A. 1999. Evidence for a positive cosmological constant from flows of galaxies and distant supernovae. Nature
, 401(6750), 252—254.
И. М. Шишкин
Три начала проективной метафизики свободы.
Новое положение человека в природе, вызванное научно-технической революцией (НТР), и кризис человека в современном мире, также связанный и с тем, что господствующая духовная культура оказалась неадекватна новым возможностям цивилизации, оказалась неспособной поставить цели, соответствующие новому этапу взаимодействия человека с природой, требуют создания принципиально новой культуры, принципиально новой целостной духовности, дающей единое начало всем сферам жизни человека. Теоретической основой таковой может стать проективная метафизика свободы (ПМС).
ПМС есть принципиально новая философия, принципиально новая стратегия философского познания, радикально пересматривающая смысл и задачу философии, основы философского познания. Эта новая стратегия радикально порывает с более чем тысячелетним царством господства интеллектуалистской, платонической в своем корне, метафизики, и закладывает основы принципиально новой полноценной метафизики. Истоки этой новой метафизики связаны, прежде всего, с русской философской мыслью конца XIX — начала XX века. Последнее особенно важно, ибо, в основном, история философии XIX-XX вв. к западу от России была отрицанием философии, в своих новых начинаниях выдвигала, в большей или меньшей степени, антифилософские стратегии — отрицающие или подрывающие основы существования философии как таковой, т. е. как высшего знания, дающего начала всякому человеческому познанию.
Собственно проективная философия, которая была создана в России во второй половине XIX века, и является стратегией философского мышления заключающей в себе потенцию таковой альтернативной полноценной метафизики.
Полноценная метафизика — это целостное системное абсолютное знание о вечных трансцендентных началах человеческого существования и всякой реальности, дающее абсолютные начала и абсолютную основу любой отрасли человеческого знания. А для проективной метафизики — и делания.
Итак, я употребляю три ключевых понятия, которые являются тремя составными частями ПМС:
1. Полноценная проективная философия.
Начало проективной философии связано с именами Н. Ф. Фёдорова, В. С. Соловьёва, А. В. Сухово-Кобылина. Н. Ф. Фёдоров и В. С. Соловьёв являются философами, задавшими магистральное направление проективной мысли. Главная характеристика проективной философии есть понимание таковой как вселенского проекта преобразования человека и мира. Собственно понятие «проективная философия» впервые употреблено последователем и первым интерпретатором Н. Ф. Фёдорова В. А. Кожевниковым в его соответствующей работе «Николай Фёдорович Фёдоров. Опыт изложения его учения по изданным и неизданным произведениям, переписке и личным беседам» (Кожевников 2004: 97), которая является первым изложением и интерпретацией учения Н. Ф. Фёдорова. Я также применяю понятие полноценная проективная философия, понимая под таковой философию, которая творческое создание и осуществление проекта преобразования человека и мира последовательно ставит в основу реальности. Надо сказать, что никто из указанных философов не является представителем полноценной проективной философии.
Важно также, что проективная философия была сынициирована НТР. НТР является событием в истории человечества, не имеющим себе равных в плане обретения природного могущества человека. Это явление сопоставимо только с неолитической революцией, но существенно ее превосходит в указанном значении. И подобно тому, как неолитическая революция коррелирует с переходом человечества к новому типу бытия — от бытия родового к бытию национально-государственному, НТР связана с последующим переходом человечества — от бытия национально-государственного к бытию глобальному. Это необходимо уже потому, что как открывающиеся новые возможности воздействия на природу, так и проблемы, с ними связанные, необходимо требуют объединенных усилий всего человечества. Но в основании указанных переходов — кардинальное изменение во всем строе человеческой культуры, переоценка положения человека в мире, отношения его к природному бытию. В донеолитическую эпоху человек был полностью поглощен бездной природного небытия. Неолитическая революция позволила человеку создать строй культуры, принципиально возвышающей человека над природным порядком, фиксировать абсолютные и вечные начала реальности. В этом смысле он обрел абсолютную свободу от природной необходимости, но только — в символическом строе культуры. Это также позволило и в немногом реально приподняться человеку над природным бытием, но только посредством поверхностной, социальной, организации жизни. В национально-государственном строе жизни природно-родовые начала только объединены под руководством надприродных смыслов культуры, но внутренне не преобразованы ею. Глобальная культура предполагает обретения абсолютной свободы по отношению к природе в реальности. Отсюда — неизбежность проективной идеологии в глобальной культуре.
Но история развития западной цивилизации такова, что рождение и становление науки Нового времени и связанная с ней НТР оставались в своем существе вне духовной культуры, не были введены в сферу основополагающих и последних целей человеческого существования. Единственным исключением из этого является проективная мысль, которая только одна непосредственно вводит дело научного познания и научно-технического преобразования мира в сферу метафизического знания и духовной жизни.
НТР явила впервые действительное и общезначимое чудо преобразования природы, существенно отодвинула границы царства смерти, на порядки усилила могущество человеческой цивилизации. Уже поэтому НТР открывает новые возможности реализации невиданных ранее духовных благ. Но, как и всякая индифферентная к этике сфера, НТР сама по себе не обязательно ведет к добру, а может быть, как и всякая сила, использована и во зло, для порабощения человека. Парадоксальность ситуации в том, что в современном мире общество обрело невиданное ранее могущество над природой, обрело практическую независимость от природы и, как следствие, актуальное бессмертие. Человек же обрел бессилие, бесправие и ничтожество. Причины этого, конечно, лежат не в сфере науки и техники, а в духовной, моральной жизни общества.
Процессы глобализации и универсализации человеческой культуры только тогда могут быть желанны и приемлемы, когда они ведут не к порабощению личности, а к ее освобождению. Поэтому вечная задача освобождения личности на сегодняшний день стоит особенно остро. Понятно, что задача освобождения личности не решается теоретическими метафизическими построениями, но сознательная борьба за свободу и достоинство человека не может вестись без целостного понимания человека и свободы личности. А последнее, в свою очередь, не может не основываться на должной метафизической концепции.
2. Метафизика свободы.
Введено Н. А. Бердяевым относительно своей метафизики и метафизики И. Канта. Можно сказать, что Бердяев открывает Канта как метафизика свободы: «Я убежден, что Канта неверно понимали — он был метафизиком и должен быть метафизически истолкован, он был метафизиком свободы, может быть даже единственным метафизиком свободы» (Бердяев 1995: 168). Только метафизика свободы утверждает свободу первоосновой истинной реальности, и не только тем, что считает свободу необходимым условием приобщения человека к истине, но и тем, что утверждает истину творчески созидаемой в свободе. Истинная метафизика свободы есть метафизика свободы и творчества человека, ибо вне творчества нет свободы. Важно, что в метафизике Бердяева нераздельны свобода и творчество, ибо вне творчества нет свободы (против понимания свободы в метафизике Канта). Этим философия Бердяева не только в большей степени является метафизикой свободы, чем метафизика Канта, но и имеет определенные черты проективной философии и потому закладывает некоторые начала проективной метафизики свободы. Но у самого Бердяева проективная идея большей частью вытеснена идеей эсхатологической. Эсхатологический характер философии Бердяева не дает возможности освоения цели человеческого творчества, уразумению и освоению положительного содержания свободы, положительного содержания самоцельности личности. Эсхатологизм есть определенный пессимизм в отношении творчества, неверие в человека. Это также связано с преобладанием элемента критического над утверждающим в его философии. Разумные построения о положительном содержании свободы понимаются большей частью в негативном смысле, как объективация. Поэтому философия Бердяева не является полноценной метафизикой.
В противоположность позиции Бердяева в полноценной метафизике должен присутствовать и рациональный, системно-понятийный аспект, не самодовлеющий, а подчиненный высшему аспекту знания, выраженному символически. Сама рационализированная система является также и символом того, что невыразимо в понятиях. Ибо рацио есть острие логоса Высшей Истины, которая и в своем верховном Начале предполагает абсолютное разделение между Добром и злом, Светом Истинного Бытия и тьмой небытия и антибытия. Запреты и границы не снимаются, а приобретают абсолютную строгость в Бесконечном и Вечном Идеале. Есть детерминация свыше — детерминация Должного — порядок Свободы. Метафизика есть идеалология — наука о Вселенском Идеале, которая должна иметь и рациональный, системный аспект.
Исключительной ценностью и единственной целью настоящей человеческой культуры должен быть только сам человек, и только человек, понимаемый из идеи абсолютной свободы. И такая цель не могла быть вполне реализована в доиндустриальных обществах, и во многом не может быть реализована вне глобальной организации жизни. Ибо преобразование человеческой природы, ее освобождение от низшей природы есть необходимый компонент указанной цели.
В донеолитическом, родоплеменном обществе человек неизбежно был подчинен родовой жизни. Основная задача этого общества — продолжение жизни рода. Человек неизбежно был средством родовой жизни по природному порядку.
В постнеолитическом обществе основной задачей становится произведение продуктов символической культуры. Это этап наибольшего раздвоения духовной жизни и человеческой природы. По причине своей отвлеченности от жизни и по большей своей части отсутствия действенной преобразовательной силы в отношении природы таковая культура может поставить человека исключительной целью только теоретически, но не может подчинить этому все аспекты жизнедеятельности. Поэтому здесь человек, с одной стороны, отчасти является средством произведения и поддержания существования и развития объективированных продуктов творчества, с другой стороны — не освобождается и от власти родовой жизни, по отношению к которой, хотя и в меньшей степени за счет социальной организации, также остается средством. Раздвоение человеческой природы и продуктов духовного творчества способствует возможности порабощения человека через подмену истинной цели культуры лжецелями в качестве отвлеченных лжереальностей. Смысл этого периода большей частью в подготовлении теоретической базы для построения настоящей преобразующей культуры.
Только преобразующая проективная культура, возможность которой положена НТР, могла бы вполне подчинить все аспекты жизнедеятельности человеку, как своей единственной цели, ибо НТР открывает возможности освобождения человека от низшей небытийственной, противоличностной природы. Более конкретно: дает возможность освобождения от несовместимого с достоинством человека родового репродуктивного процесса, от хаоса природной наследственности, от болезней, продления жизни, в пределе — достижения бессмертия. Но надо, конечно, понимать, что это только один из компонентов освобождения личности — хотя необходимый, но не самый важный и не определяющий. Научно-технический прогресс может гуманизировать только внешнее бытие человека (и то, если этому не будет препятствовать духовное, моральное состояние общества), а не самого человека. При данном же направлении развития общества, культуры и морали достижения науки, как и все прочее, будут использованы во зло, для порабощения человека.
3. Полноценная метафизика
, определение которой уже дано выше, является третьим употребляемым мной ключевым понятием. Полноценная метафизика до сего момента существовала только в русле платонической и неоплатонической линии. Из философов проективного направления полноценную метафизику представляет только В.С. Соловьёв.
Необходимость полноценной метафизики имеет прямое отношение к вопросу о свободе. Ибо если свобода имеет безусловную ценность, то она должна: 1) сама быть трансцендентным безусловным началом; 2) не может быть чем-то частичным, должна быть началом целостным. Утверждение ценности свободы не может быть без понимания свободы, без знания свободы. Уже поэтому полноценная метафизика необходима для утверждения свободы человека. Полноценная метафизика необходимо следует и из веры в человека, которая не может ничем быть ограничена. Вне веры в человека не может быть утверждения абсолютной ценности свободы.
Только в соединении в ПМС каждое понятие находит свою наиболее совершенную и полную реализацию.
Теперь несколько подробнее о трех составляющих ПМС.
I. Понятие и основные положения проективной философии.
Проективная философия была создана в России во второй половине XIX века. Это направление следует полагать с имен трех философов: Н. Ф. Фёдорова, В. С. Соловьёва и А. В. Сухово-Кобылина. Их различные философские учения создавались почти одновременно, независимо друг от друга, и экзистенциальные источники их были различные. Только философия позднего В.С.Соловьёва создавалась уже отчасти под влиянием проективной философии Н. Ф. Фёдорова. Но данные философские учения имеют общие положения, совокупность каковых и следует понимать как проективную философию. Продолжателями проективной линии в России следует считать Н. А. Бердяева (с некоторыми ограничениями, о которых будет сказано ниже), который занимает здесь обособленное место, ибо не проективизм является основой и источником его философской мысли, и философов, которых можно назвать непосредственными продолжателями линии Фёдорова: В. Н. Муравьёва, Н. А. Сетницкого и А. К. Горского. Большое место проективизм занимает и в мысли К. Э. Циолковского, в произведениях которого нет прямого влияния указанных выше философских учений, но неразрывно связанного с заряженной проективизмом русской естественнонаучной мыслью того времени.
Во Франции не без влияния русской мысли некоторые традиции проективной философии продолжил Тейяр де Шарден.
В англо-американской философской культуре в 20-х гг. 20 в. С. Александером и А. Н. Уайтхедом создана метафизика процесса (безо всякого влияния русской мысли), которая имеет определенные общие черты с проективной философией, хотя по своим философским истокам и основоположениям не является проективной метафизикой. Эта философская традиция, в более проективном ключе, была продолжена Ч. Хартсхорном. Также некоторые элементы проективной философии содержит уже философия Ч. С. Пирса.
Далее укажу исходные определяющие характеристики проективной философии.
I. Первичное положение проективной философии, дающее ее начальное определение:
1. Подчинение познания истины и всякого дела вселенскому проекту преобразования человека и мира.
Конечная цель философии не объяснение мира, а проект преобразования мира. Наиболее ярко и радикально эту мысль высказал Н. Ф. Фёдоров. Эта идея бесконечно повышает значение и задачу философии по сравнению с ее традиционным пониманием.
Употребление же понятия «истины» в этом первичном определении проективной философии уже отсекает возможность присоединения к проективной философии, например, марксистской псевдофилософии (провозглашающей своей целью изменение действительности), ибо таковое указывает на метафизический характер традиции проективной философии, т.е. определяет таковую, как учение о высших, вечных и абсолютных началах познания и делания.
С этим первоначальным принципом проективной философии связана принципиально новая гносеология, онтология, антропология и аксиология.
II. Гносеологические положения проективной философии:
2. Неотделимость познания истины от осуществления должного преобразования мира.
Проективная философия отвергает возможность незаинтересованного познания объективной истины. Видеть истину возможно только из проекта преобразования.
Это не означает сближение проективной философии с философией прагматизма, отрицающей истину, то есть истину как абсолютное трансцендентное начало. Истинная вселенскость Проекта предполагает неприятие какого-либо сведения его к частному или утилитарному смыслу. Проект предполагает воплощение ценности, трансцендентной этому миру. Истинность Проекта не связана с какой-либо успешностью в этом мире. Проективная философия — это метафизика, которая понимает истину не как соответствие мыслимого какому-либо сущему, а как видение и осуществление Должного.
3. Единство знания и могущества.
Означает более радикальное переосмысление формулы Роджера Бекона «знание — сила». Знание не только обладает силой воздействия на мир, но и не существует вне преобразования мира. Основа всякого знания в возможности преобразования мира. То есть, преобразование мира — не только конец знания, но и его начало. Знание в проективной философии не только практично — оно сверхпрактично, трансцендентно практично. Знание есть Знание только потому, что человеческая практика имеет высшую, трансцендентную цель. Знание незаинтересованное или знание ради знания есть знание, изменившее своим истокам. Идея о существовании чисто теоретического знания, не имеющего отношения к практическому осуществлению, ложна. Такого рода знания не существует.
Не должно возникать сомнения, что это относится и к естествознанию, ибо знание природы существует всегда по отношению к человеку и его преобразующей деятельности. И всякое частичное научное знание о природе связано не только с частичными задачами человека, но и с познанием природы как целого, которое проективно включено в знание Вселенского Идеала. Природа сама по себе, вне ее отношения к человеку не может подлежать какому-либо логосу, не может подлежать познанию. Можно вспомнить стихи Ф. И. Тютчева, связанные именно с исконным заблуждением человечества о наличие такового, независимого от человека, смысла природы, о поиске соответствующего «понимания» природы и, связанного с этим, суеверного отношения к ней:
Природа — сфинкс. И тем она верней
Своим искусом губит человека,
Что, может статься, никакой от века
Загадки нет и не было у ней.
Но устранение таковой загадки делает тайну природы более глубокой. Ее тайна обретает иное, бесконечное измерение, постигать которое должно через единство нелогосной бездны природы, порождающей человека, и творчества самого человека. И у Ф. И. Тютчева есть не только отрицание ложной веры в природу, но и утверждение истинной веры в природу, подчиненной вере в разум и творчество человека:
Так связан, съединен от века
Союзом кровного родства
Разумный гений человека
С творящей силой естества…
Скажи заветное он слово –
И новым миром естество
Всегда откликнуться готово
На голос родственный его.
Новое открытие истины есть всегда уже изменение бытия. Гносеология творит онтологию. Создание нового знания есть всегда создание новой реальности.
4. Единство всей человеческой деятельности в процессе преобразования мира.
Вытекает из метафизичности проективной философии, из признания ею реальности Абсолютной Истины. Абсолютная Истина не может не содержать в себе все, быть в какой-либо мере частичной. То есть, в основе проективной философии идеал целостного и цельного знания, представляющего единство всего человеческого опыта. Но это цельное знание мыслится исключительно включенным в дело преобразования мира. А потому проективная философия требует, также, и единства, цельности всей человеческой деятельности, всей человеческой жизни, а не только единства в познавательной сфере. Вся человеческая деятельность становится также и познавательной деятельностью, включенной в цельное познание-преобразование мира. В проективном идеале цельного знания преодолевается разница между познанием и материальным производством, качественными и количественными результатами культурного преобразования.
5. Тотальность процесса преобразования мира, включенность в него всего.
По причине метафизичности проективной философии Абсолютный Идеал не может быть в какой-либо мере частичным. Абсолютный Идеал должен заключать в себе целокупное и целостное преображение всей человеческой и нечеловеческой природы.
III. Онтологические положения проективной философии:
6. Человеческое творчество — онтологическая основа реальности.
Это наиболее непосредственный онтологический вывод из последовательной проективной философии. Это положение, по существу, утверждает деонтологический характер проективной философии. Последовательная проективная мысль, в отличие от традиционной метафизики, исходит не от познания бытия, из познания сущего, а из должного. В этом проективная философия едина с метафизикой свободы, о которой будет речь ниже.
Но при этом из всех указанных выше философов человеческое творчество вполне имеет таковое место только в мировоззрении Бердяева, у которого это вытекает не из проективных идей, а из этических принципов (что особенно ценно). Так происходит потому, что мировоззрение Фёдорова и Соловьёва связано с традиционным теоцентризмом, а Сухово-Кобылин не свободен от гегельянства, в рамках которого в том числе и человеческое творчество является феноменом Абсолютного Мирового Духа. Наличие объективной закономерности проявления и становления единого мирового начала преобладает и в философских учениях указанных выше западноевропейских философов. Кроме того, от теоцентризма из них относительно свободен только С. Александер.
7. Телеологическое единство человеческого творчества и космического процесса.
Проективная телеология есть основа онтологии, или точнее — проективная телеологичность онтологии. Проективная философия предполагает смыслом творчества преображение реальности. Цель творчества неотделима от самого творческого процесса.
8.
Антропоморфизм всего мирового бытия.
Следует из указанного понимания творчества. Человеческое творчество является онтологической основой всей, в том числе и нечеловеческой, дочеловеческой природы. Человек также является целью всей, в том числе и нечеловеческой, природы. Это связано с возможностью говорить о предтворчестве и предмышлении еще дочеловеческой природы.
9. Недетерминированность мирового процесса.
Следует из природы творчества. Идея недетерминированности мировой эволюции развивалась в англо-американской «теологии процесса». Понятие эмерджентной эволюции было введено Л. Морганом и С. Александером и означает появление в ходе мировой эволюции таких новых качеств, которые напрямую не следуют из предыдущего состояния, представляют нечто новое, непредсказуемое. Но англо-американская метафизика процесса не есть метафизика творчества, она основывается на телеологическом детерминизме. Эта метафизика есть один из вариантов традиционной объективистской метафизики. Собственно понятие эмерджентной эволюции вводится для того, чтобы выйти за пределы детерминизма, как ее неизбежного следствия, но наличие детерминизма, обусловленного характером этой метафизики, не устраняется.
В связи с этим должная проективная философия должна отрицать субстанциональность времени, как предполагающую наличие вневременных, внеположных мировому процессу детерминаций. Понимание времени как субстанции — регресс к натуралистической метафизике и несовместимо с указанным понятием о творчестве. Время есть эпифеномен (последствие) процесса.
10. Проективная телеологичность понимания основных законов мира.
Проистекает из предыдущего утверждения и концепции творчества в проективной философии. Это положение не допускает наличие вневременных, внеположных мировому процессу законов природы. Проективная философия понимает эту идею не как телеологичность уже данных законов мира, а как возможность наиболее совершенного и истинного понимания этих законов только в свете проективного Идеала. Но истинная проективная позиция предполагает и обратную сторону видения в понимании законов природы, как выявление посредством этих законов абсурдности и небытийственности мира. Поэтому оптимистическая телеология данных мировых законов, которая в частности развивалась в англо-американской «теологии процесса», не соответствует истинной проективной философии.
11. Единство трансцендентного и имманентного.
Характеризует не только проективную философию, но для проективной философии является необходимым, так как Истина, Высшая Реальность, трансцендентное миру Начало рождается в ходе исторического процесса и, потому, соприсутствует в имманентном. Это метафизика имманентного, непрерывно выходящего за пределы самого себя, трансцендирующего в безусловно Высшую Реальность, метафизика становления Абсолютного в имманентном процессе и присутствия Абсолютного в имманентном процессе.
Это положение имеет сходство с логикой немецкой классической философии, но имеет по отношению к ней принципиальные отличия. Во-первых, в немецкой классической философии переход в трансцендентность осуществляется путем взаимоперехода и движения формальных определений. Во-вторых, это движение по существу полагается вне космогонического и исторического процесса. Это делает этот переход в трансцендентность по существу внеположным конкретному существованию существ и жизни мира.
В проективной философии мир трансцендирует в человека и трансцендирует в человеке, что взаимообосновано антропоморфностью мира и статусом человека, как имманентного и трансцендентного миру.
12.
Продолженный восходящий, проективный эволюционизм.
Наиболее яркое и заметное качество проективной философии в том, что центр ее размышлений — будущее восходящее развитие человечества и мира.
Философские учения до появления проективной философии и вне ее мыслившие эволюционный процесс, так или иначе, не превосходили данное состояние мира и человека. Примером тому является Гегель, который заканчивал процесс самопознания духа современным ему немецким государством (осуществившим свободу индивида в единстве с целым) и его собственной философией. И в другом направлении философии — позитивизме — Спенсер считает возможным рассматривать эволюцию только до настоящего момента. Сюда же относится и Маркс, который хотя он и мыслит о будущем человечества, но это будущее по качеству принадлежит данному состоянию мира и человека, по существу есть видоизмененное настоящее (не говоря уже об извращенности и частичности его идеала и о редукционистском характере его философии).
Истинная идея проекта преобразования мира и человека не может замыкать его на чем-то частном и конечном, как и не может основываться на бесконечном стремлении к неосуществимому идеалу. Примером частного и конечного идеала является проективный идеал Н. Ф. Фёдорова, который конечной целью утверждает всеобщее воскрешение и полную победу над смертью во всем мире и все к осуществлению этой цели сводит. Ибо победа над смертью не может быть всепоглощающей целью, а является одной из составляющих для осуществления Идеала. Истинный проективный Идеал можно охарактеризовать как достижимую бесконечность, достижение которой не прекращает стремление к Идеалу. Именно потому, что Идеал есть не частичность, а целостность, к нему не приближаются, а его раскрывают в бесконечности. Осуществление только бессмертной жизни есть частичность, поэтому таковой идеал можно реализовать и оставить как пройденный этап. Истинный же Идеал Вечной жизни есть целостность.
Зрелая проективная философия предполагает концепцию всецелого и качественно-бесконечного совершенствования, преображения человека и мира, предполагает бесконечное расширение и бесконечное совершенствование человеческой природы, что, вместе с тем, необходимо связано с постановкой задач осуществления конкретных, конечных и всецелых целей в проекте осуществления Идеала.
Продолженный восходящий эволюционизм предполагает также соединение метафизики и философии с естественнонаучным эволюционизмом, неотъемлемость понимания человека и истории от предшествующей эволюции, имманентность космогонического процесса человеку и истории. Но также — и трансцендентность человека и истории космогоническому процессу, что проистекает из понимания разумного творчества человека. Космогонический процесс является неотъемлемой частью исторического процесса, но исторический процесс не часть космогонического процесса. Космогонический процесс имманентен историческому процессу, но исторический процесс трансцендентен космогоническому процессу. Исторический процесс есть сущность космогонического процесса, но космогонический процесс не сущность исторического процесса. При этом статус человека как личности в проективной философии должен мыслиться персоналистически (человек трансцендентен, превышает исторический процесс), а не имперсоналистически, (в этом случае исторический процесс по существу превышает личность). Русская проективная философия, особенно в лице Бердяева и Соловьёва, соответствовала персоналистическому пониманию статуса человека в противоположность философии Шардена и англо-американскому процесс-теизму.
IV. Новое понимание человека: проективный гуманизм:
13. Человек определяется творчеством
, творчеством не произведений искусств и теоретических концепций, а творчеством нового мира и человека. Человек — самотворящее существо. Человек не есть данное природой, а есть созданное в собственном творческом процессе. Смысл и цель всякого творчества — творчество человека.
14. Проективный Идеал Человека-Бога — Высшая метафизическая
Основа проективной философии в целом.
Антропология проективной философии — основа ее онтологии, гносеологии и космологии. Человека можно мыслить только в перспективе проективного Идеала Человека-Бога.
Проективный Идеал Человека-Бога включает:
Всемогущество-Всезнание человека.
Единство Всеблагости и Всесовершенства человека — высшее воплощение Истины в единстве Добра и Красоты.
V. Этико-аксиологические принципы проективной философии:
15. Творческий проективный характер этики.
Этические принципы, ценности, императивы не мыслятся вне связи с реализацией Вселенского Идеала, и их творчество восходит к видению этого Идеала.
16. Этикоцентрическая целостность проективного мировоззрения.
В проективном мировоззрении идея и реализация Абсолютно Должного всегда и безусловно главенствует над всяким познанием и всякой деятельностью. Это означает безусловный примат этического над любой сферой человеческой деятельности и любой сферой знания. Проективная метафизика есть метафизика этическая. В проективной философии Абсолютно Должное есть не отвлеченные идеи и принципы, а целостный Вселенский Идеал. Поэтому проективная этика целообразует всю человеческую жизнь, возводит все ее сферы и частности к целостному Абсолютному Идеалу, в котором все способности человека должны обретать наиполнейшее единство, реализацию, совершенство и всемогущество.
17. Исключительная ценность творчески трудового.
В проективной аксиологии непосредственную ценность может иметь только то, что создано творческим трудом. Один из важнейших этических императивов, завещанный Н. Ф. Фёдоровым: все даровое сделать трудовым. Природно-данное может иметь ценность только опосредованную: как материал для реализации созданного творческим трудом. Нетворческий, рутинный труд может также иметь ценность только опосредованную: как распространяющий, применяющий созданное творческим трудом или как создающий условия для применения творческого труда. Нетворческий труд связан с приспособлением к небытийственному, рутинному состоянию мира. Истинное освобождение труда есть освобождение творческого труда от нетворческого труда.
18. Проективное мировоззрение предполагает культуру, ценностно-ориентированную на будущее,
ибо будущее есть пространство созидания. Это определение относится к целостному характеру культуры. Культуре, полагающей полноту Истины вне эволюционного процесса, естественно смотреть в прошлое. Ибо настоящее всегда нигилистично, а вечные, вневременные ценностные образцы должны обладать весомой реальностью. Нигилистическое мировоззрение пытается основывать культуру на настоящем. Проективная философия предполагает прометеевскую культуру, похищающую Вечный Огонь у мнимых богов прошлого и передающую его человеку, то есть, его законному владельцу.
II. Начало метафизики свободы. Три формулы категорического императива и три постулата проективной антропологии
Метафизика Канта есть первый шаг к новой истине о свободе и человеке. Революция Канта заложила начало принципиально новому пониманию свободы. И это новое понимание свободы утверждает основу нового метафизического знания — метафизики свободы.
В противоположность старой метафизики, в которой основополагающий принцип в отношении свободы по-существу есть «познайте истину и истина сделает вас свободными», метафизика свободы утверждает свободу началом Истины: «должно стать свободным, чтобы обрести Истину». В новой метафизике нет ничего изначальнее свободы, и Истина может раскрыться и необходимо раскрывается только в свободе. Акт свободы первичен по отношению к Добру, к Истине.
Истина раскрывается не в объективированном порядке, а в порядке свободы. Этому ложному порядку мира сего противостоит не какой-либо высший, но также объективированный, порядок высшего иного мира, а порядок свободы — порядок Должного, утверждаемый свободной творческой волей человека. Не некая, уже существующая, Истина освобождает человека, а человек, освобождаясь, становится Истиной.
Главное завоевание метафизики свободы — то, что она, в отличие от старой метафизики, придает метафизический, сакральный статус свободе, вводит ее в трансцендентные, предельные и запредельные, основания реальности.
Кант отверг метафизику объективированной, независимой от человека истины, Кант отверг метафизику сущего и основал новую истинную метафизику – метафизику должного – этическую метафизику сверхчувственного мира.
Идеей автономности доброй воли, различением порядка природы и порядка свободы Кант проложил путь к созданию новой метафизике, основанной на истинно трансцендентном, истинно метафизическом, незыблемом основании – свободе личности.
Кант проложил путь к истинно-идеальным основаниям познания и мира в противоположность ложно-идеальным платоновским основаниям. Ибо сущность идеального — идеал — то, что должно быть, а не то, что есть. Собственно, ложь идеализма — в смешении сущего с должным. И это грех перед должным, а не перед сущим.
Самое глубокое, что было сказано о Канте, сказано Н. А. Бердяевым в его книге «Опыт эсхатологической метафизики»:
«Кант не только хочет обосновать науку и мораль, как обычно думают, он имеет метафизический интерес, он хочет отстоять свободу, хочет увидеть в ней сущность мира. Вещь в себе есть непознаваемый x
лишь со стороны объекта, со стороны субъекта она есть свобода» (Бердяев 1995: 169). «Мир нуменальный открывается ему как мир свободы. Он знает, что такое вещь в себе, и лишь методологически делает вид, что совсем не знает. Кант не был феноменалистом, он не в меньшей степени был нуменалистом. Он очень дорожил вещью в себе и на нее возлагал все свои упования» (Бердяев 1995: 172).
«Но все, в сущности, искажали Канта, никто не был верен кантовской метафизике свободы, которая предполагает дуализм» (Бердяев 1995: 177). Одно из основополагающих начал метафизики свободы Бердяева — противоположение порядка свободы и порядка природы, понимаемого как порядок извне заданной необходимости. Это противоположение двух порядков необходимо для метафизики свободы и для подлинной антропоцентрической философии, хотя и неполноценно в отношении понимания природы. Это противоположение должно быть также противоположением этического порядка должного и порядка сущего. Но на этом Бердяев последовательно не настаивает. Философию Бердяева нельзя строго назвать этической метафизикой, хотя по существу этическое начало является у него главным и определяющим.
Только Бердяев открыто встал на позицию, содержащуюся в этической метафизике Канта, что высшим, духовным, трансцендентным Началом — началом Истинной Реальности является только то, что открывается в свободе человека. В связи с этим Бердяев провозглашает Канта начинателем принципиально новой философии: «Великое открытие Канта, разрезывающее всю историю человеческой мысли на две части, заключается в том, что нельзя переносить на вещи в себе, на нумены, то, что относится лишь к явлениям, к феноменам. Дуализм Канта был не недостатком, а самым большим достоинством его философии, недостатком его продолжателей будет их монизм. Неверно, что Кант приканчивает всякую метафизику, он приканчивает лишь метафизику натуралистического и рационалистического типа, метафизику, исходящую из объекта, из мира. И он раскрывает возможность метафизики из субъекта, метафизики свободы» (Бердяев 1995: 168—169). Бердяев также видит в Канте разрушителя ложного онтологизма платонического типа и, связанной с ним, ложной догматической веры в разум.
Центром этической метафизики Канта является его категорический императив (КИ), который в переосмыслении его философии в русле метафизики свободы можно представить в трех ее постулатах самозаконности, или постулатах трансцендентной ценности, которые соответствуют трем формулам КИ у Канта. Как уже неоднократно указывалось кантоведами, эти три формулы взаимосвязаны друг с другом, но не следуют одна из другой в необходимой логической последовательности (Соловьёв 2005: 72; Скрипник 1978: 41). По Канту в каждой формуле (в порядке чистого разума) заключены уже две остальные: «Три приведенные способа представлять принцип нравственности в основе своей суть, однако, только три формулы одного и того же закона, из которых одна сама собой объединяет в себе две другие» (Кант 1997: 191).
1. Первый постулат самозаконности: трансцендентная ценность морального закона, как такового.
Автономия морального законодательства основывается у Канта на идее противоположения порядка свободы и порядка природы. Отсюда следует независимость знания морального от любого другого.
Кант утверждает абсолютную независимость и самозаконность морального начала и ставит таковое в основание метафизики.
Эта идея заключена в первой формулировке категорического императива: «Поступай
так, как если бы максима твоего поведения по твоей воле должна была стать
всеобщим законом природы
»
(Кант 1997: 145).
Или, если эту формулу перевести в контекст проективной философии: поступай так, чтобы максима, из которой вытекает твой поступок, стала, через посредство твоей воли, всеобщим законом природы.
Под максимой же должно понимать не отвлеченный принцип, как у Канта, а идеал человечества, и, в конечном счете, всецелый и целостный Идеал Всесовершенного Человечества (ибо Должный порядок природы есть часть Идеала Человечества, но никак не наоборот). И более справедлив не тот поступок, который формально соответствует отвлеченной стороне этого Идеала, а тот, который более всего ведет к целостному осуществлению Высшего Идеала. Вопреки воззрению Канта, такое переосмысление КИ не означает релятивизацию морали, в том смысле, что из этого не может, при должном понимании основ морали, быть сделан вывод, что не существует всегда и везде необходимых принципов поведения. Ибо вместе с КИ другим рациональным основоположением этической метафизики должно указать аксиому дуализма Добра и зла, одна из формул которой: из добра проистекает добро, и только добро, из зла проистекает зло, и только зло. Посему к целостному осуществлению Высшего Идеала более всего ведет наилучший, сам по себе, поступок и никогда не ведет дурной поступок. Поступок, который наиболее ведет к целостному осуществлению Идеала, наиболее соответствует и сущности Идеала.
Противно этике должного понимать моральный закон как утверждение и следование некой данности. Закон имеет в своей основе волю к справедливости, а значит, стремление сделать мир лучше. Закон всегда проективен.
Также проективное понимание КИ полагает необходимые принципы и правила поведения только частью императивно необходимой деятельности.
И этика Канта отчасти подводит к идее Идеала Человечества посредством идеи царства целей. Кант дает полное определение максим всех разумных субъектов: «все максимы, вытекающие из собственного законодательства, должны согласовываться в возможное царство целей, как царство природы» (Кант 1997: 192 [29]–193 [2]).
Кант прав в том, что если бы нравственному законодательству предписывалась конечная цель, то оно потеряло бы абсолютную значимость. Но есть Цель Бесконечная, Абсолютная, Всецелая, без которой Абсолютность нравственного законодательства и бесконечный прогресс в подчинении человеческой воли нравственному законодательству подвешены на ничто.
Указанным постулатом Кант утверждает начало принципиально новой — этической метафизики. В докантовских метафизических учениях этика была принадлежностью метафизики, выводилась из метафизического знания, получаемого не собственно этическим путем, хотя часто была необходимой принадлежностью метафизики. Но это было несовместимо с самостоятельностью этики. Самостоятельность этики до Канта утверждали только неметафизические, эмпирические концепции. Только Кант утвердил настоящую автономию этики, ибо для этого необходимо утвердить этическое
единственным метафизическим источником Истины. Философия Канта справедливо по существу утверждает тождественность сферы духовной (Трансцендентной, Вечной, Абсолютно-ценной) и моральной (разумеется, только в смысле истинной морали). Только у Канта моральное начало становится не просто независимым от всякого другого опыта (по Канту — от всякого опыта) и умозрений иного рода, оно становится трансцендентным началом по отношению ко всему остальному, а значит и всеопределяющим, все себе подчиняющим и не от чего не зависящим. Абсолютная Истина открывается исключительно как истина моральная (у Канта в чистом законодательствующем моральном разуме). Абсолютная обязательность морального закона имеет трансцендентное этому миру (порядку природы) значение. Соотнося это с исканиями его раннего периода, можно сказать, что в моральном императиве Кант нашел то, из чего можно не построить мир как данность, но построить истинную реальность — трансмир — Мир Должного.
Принцип абсолютной, ноуменальной законосообразности есть то, что конституирует идею морального закона. Это есть необходимая точка отсчета рациональной проекции осмысления морального начала.
2. Второй постулат самозаконности: самозаконность и трансцендентная ценность личной моральной воли: соблюдение лишь таких законов, которые она сама себе поставила. Это означает абсолютную свободу личности в моральном опыте — моральном самоопределении. Истинно личностное начало и есть моральное самоопределение в абсолютной свободе.
Самозаконность личной моральной воли основывается у Канта на противоположении порядка природы и порядка свободы в самом человеке. Этот постулат соединяет у Канта центральное положение закона в его метафизике с антропоцентризмом.
Метафизика, основанная на этике свободы, есть главный поворот к антропоцентризму, и есть точка отсчета антропоцентрической позиции.
Трансцендентное достоинство морального убеждения возможно только при условии наличия самозаконной моральной воли. Моральной волей можно назвать лишь самозаконную моральную волю. Только это условие делает оправданным наличие общезначимого и необходимого морального закона, так же как и необходимым условием свободы личности является утверждение общезначимого и необходимого морального закона.
Этот постулат выражен у Канта в третьей формуле категорического императива — «идее воли каждого разумного существа как всеобщей законодательной воли»
(Кант 1997: 175).
Необходимая у Канта связь идеи автономии с законодательствующей волей есть рациональная завязка нового понимания свободы, которое утверждает свободу онтологическим Абсолютом в метафизике свободы. Именно этим постулатом свобода утверждается предельным основанием истинной реальности. Этим утверждается тождество порядка свободы и порядка справедливости. Ибо истинная мораль всегда имеет своим началом свободу (нет морали до акта свободы) и истинная свобода всегда утверждает, устанавливает истинную мораль.
Согласно Канту, свободное избрание долга, т.е. автономно законодательствующая моральная воля, логически выводится из самой идеи морального долга. Т.е. она является необходимым условием возможности истинно морального долга. Против принципа гетерономной этики, выводящей из «я могу», то есть из наличия свободы, тезис «я должен», Кант выдвигает противоположное следование: из «я должен», то есть определения человека как морального существа, обязанность свободы: «я могу».
«Строгая свобода», «обязанность свободы» — ключевые слова для понимания свободы в философии Канта и для истинного понимания свободы вообще.
Именно ригоризмом свободы Кант открывает путь к построению истинной этики: «Моральность есть, таким образом, отношение действий к автономии воли, т.е. к возможному через посредство максим воли всеобщему законодательству. Действие, которое может сосуществовать с автономией воли, — дозволено, действие, которое с ней не согласуется, — не дозволено» (Кант 1997: 201 [26] — 203 [1]). Истинный моральный долг утверждается в абсолютной свободе и истинная свобода не существует вне абсолютного долга.
Против позиции М. Штирнера, Ф. Ницше, А. Кроули свобода не в «я хочу», а в «я должен». Истинная свобода не есть безграничная свобода, а есть свобода самых строгих ограничений. Под строгостью здесь, конечно, понимается не их количественные характеристики и их трудноисполнимость, а именно их безусловность и безотносительность, независимость от всего случайного и внешнего, которая может проистекать только из истинной свободы, т.е. из уже безусловного и безотносительного внутреннего побуждения человека. Вне категорических и безусловных ограничений, норм и принципов нет истинной, т.е. абсолютной, а не относительной, свободы. Наиболее ложно соотнесение свободы со вседозволенностью. Об этом должно сказать наподобие сказанному Бердяевым о гениальности: это рабам (т.е. поборникам коллективистской морали, авторитарной морали, общепринятой морали, морали для всех – что есть разные экзистенциальные формы выражения одного и того же качества личности, которую должно назвать псевдоличностью) все дозволено, свободному человеку не дозволено ничего. Характерно, что те, кто утверждает авторитарную мораль, всегда исходят из внутренней моральной вседозволенности человека. И именно истинная, т.е. свободная, неприемлемость моральной вседозволенности более всего противодействует внешнему навязыванию моральных принципов и ценностей.
Вопреки воззрению Канта, которое связано с его рационализмом, первая формула КИ еще не является содержательной. Она только задает формальный каркас для выражения идеи КИ. Начальное содержание КИ дается только в третьей и второй формулах, ибо третья формула задает начальную истину свободы, вторая — начальную истину человечности. Верно, что эти три формулы не имеют смысла в отдельности. Но с точки зрения метафизики свободы эти формулы имеют свой порядок смысловой ценностной зависимости, и именно одна из них представляется центральной и изначальной, дающей основание для двух других.
По воззрению Канта таковой центральной формулы нет, но это воззрение коренится в его рационалистической метафизике. По Канту вторая и третья формула уже заключаются в первой.
Можно установить различия в кантианских мировоззрениях по тому, в какой формуле соответствующее мировоззрение полагает смысловой центр КИ. Так полагание центра в первой формуле КИ связано с прочтением философии и этики Канта в рационалистическом ключе. Полагание центра во второй формуле КИ более соответствует общераспространенному гуманистическому мировоззрению, которое справедливо назвать псевдогуманистическим. Ибо утверждение человека безусловной целью уже должно основываться на определенном понимании таковой цели, связанном и с определением человека. Таковое определение задается только третьей формулой КИ. Нарушение этого порядка способствует низведению идеи человека как цели к человеку как природной или социальной данности, т. е. к устранению принципиального для метафизики свободы противоположения порядка свободы и порядка природы, выражающемся в подчинении идеи автономии личности цели, полагающейся в природном порядке.
Ибо не имеет смысл говорить об абсолютном достоинстве человека, не предполагая у него наличие абсолютной моральной автономии. Человек настолько является человеком, насколько он является свободным в моральном самоопределении. Свобода и есть начало человечности. Свобода есть то, что делает человека безусловным существом.
Хотя у самого Канта и имеют место и первое и второе указанные искажения прочтения КИ, причем взаимосвязанные его философским воззрением, изложенная позиция метафизики свободы не противоречит стержневой мысли этической философии Канта: «Автономия есть, таким образом, основание достоинства человеческой и всякой разумной природы» (Кант 1997: 191).
Таким образом, в метафизике свободы лучше выводить именно из третьего принципа два других. Ибо абсолютная трансцендентная ценность свободной моральной воли дает абсолютную трансцендентную ценность субъекту свободы (человеку) и объекту свободы (должному универсуму, рационально отраженному в идее всеобщего и необходимого законодательства). Только свобода придает истинность человеку и законодательству. Вне свободы нет ни человека, ни морального закона.
3. Третий постулат самозаконности: самозаконность и трансцендентная ценность моральной личности — трансцендентное достоинство свободной моральной личности: моральная личность, и только моральная личность, является абсолютной целью в себе и никогда средством.
У Канта эта идея закрепляется во второй формулировке категорического императива: «Поступай так, чтобы ты никогда не относился к человечеству, как в твоем лице, так и в лице всякого другого, только как средству, но всегда в то же время и как к цели» (Кант 1997: 169).
В. Виндельбанд этот аспект категорического императива Канта определяет как закон защиты человеческого достоинства,
и, в соответствии с этим переписывает эту вторую формулировку категорического императива: «поступай так, чтобы всегда уважать человеческое достоинство, как в твоем собственном лице, так и в лице всякого другого человека, и чтобы всегда относится к личности как к цели, а никогда — только как к средству» (Виндельбанд 2000: 131).
Вечным завоеванием в этической философии является идея Канта строить отношение к другому на основе собственного личного достоинства, что только и соответствует первоначальности ценности свободы. Ибо пренебрежение к добру в другом означает пренебрежение и своей личностью.
Таким образом, три постулата самозаконности связаны воедино трансцендентной основой метафизики Канта — свободной моральной личностью.
Но, учитывая вышесказанное о значении моральной автономии для утверждения безусловной самоцельности человека и продолжая переосмысление КИ в проективном русле, должно дать новую форму второй формуле КИ:
Поступай так, чтобы всегда уважать человеческое достоинство, как в твоем собственном лице, так и в лице всякого другого человека, и чтобы никогда не относится ко всякому существу, которое может стать автономной моральной личностью, только как к средству, но всегда в то же время и как к цели.
Должно отметить, что эта формула, в отличие от кантовской, уже содержит в себе самое первичное (самое формальное) определение содержания этой цели – сделать для другого все возможное, чтобы он стал автономной моральной личностью.
Также, в отличие от кантовской, эта формула содержит два рода субъектов цели: первый род таковых субъектов поименован понятием человек
(в метафизическом смысле, а не в общепринятом, обыденном, правовом и т. п.), второй род – поименован понятием существа, могущего стать автономной моральной личностью
(т.е. человеком
в метафизическом смысле). Понятно, что второе множество самоцельных субъектов шире первого, а императив уважать человеческое достоинство
больше во всех отношениях императива самоцельности по отношению ко второму множеству.
В отличие от существа, которое может стать автономной моральной личностью
, человек
, как существо моральное, духовное, уже по определению морального, духовного начала, не может быть данным, ставшим в порядке природы – он должен быть ставшим в порядке свободы. Ибо потенция моральной автономии, в отличие от самой моральной автономии, может быть данной в порядке природы.
Также в данной формуле КИ содержится одно из определений понятия человек. Это определение: человеком является существо, обладающее способностью к должному уважению человеческого достоинства, Человечности, как в себе, так и в другом человеке. Это важное формальное дополнение к понятию человека, как автономного морального существа.
Этим трем принципам самозаконности в изложенном порядке следует соотнести три постулата проективной антропологии:
I. Постулат Всемогущества Человека (красный)
.
Заключает исполнение низшей (подчиненной) составляющей свободы человека, которая имеет 2 уровня:
Высший уровень, относящийся к человеческой природе. Задача: абсолютное всецелостное подчинение Духу, одухотворение человеческой природы. Недопустимость отчуждения какого-либо компонента человеческой природы.
2) Низший уровень, относящийся к нечеловеческой природе. Задача: абсолютное всецелое подчинение Духу, одухотворение нечеловеческой природы.
II. Постулат Всеблагости Человека (белый)
.
Является центральным. Заключает полноту исполнения высшего (изначального) аспекта свободы человека, который обеспечивает трансцендентное достоинство человеческой личности: Личность — самоопределяющееся в безграничной свободе Абсолютное Начало.
Как всеобщность и необходимость морального закона обосновывается и оправдывается автономностью моральной воли, его устанавливающей, так Всемогущество Человека обосновывается и оправдывается его Всеблагостью, в основании которой — истинная Свобода. Ибо Свобода и есть непосредственное, чувственное и сверхчувственное, постижение Абсолютного Добра, творчески данное всей целокупностью душевных и интеллектуальных способностей человека. Без Всеблагости Всемогущество не является истинным, ибо всемогущество зла есть только следствие бессилия Добра.
III. Постулат Всесовершенства Человека (зеленый)
.
Всесовершенство Человека есть единство Всеблагости и Всемогущества Человека.
Проективная теория личности возрождает в новом смысле онтологический аргумент о реальности Всесовершенного Существа. Ибо идея Всесовершенного Существа необходимо не может не соответствовать его реальности, но не неистинной сущей реальности, а единственно истинной Должной Реальности. Ибо, в соответствии с проективной сущностью человеческой мысли, наличие идеи Всесовершенного Существа доказывает необходимость, но необходимость морального порядка, не необходимость существования Всесовершенного Существа, но необходимость создания Всесовершенного Существа.
Эти три постулата проективной антропологии есть три верховные истины антропотеокосмического мирового эволюционного процесса:
Становление существа Всемогущего есть становление Космоса.
Становление существа Всеблагого есть становление Человека.
Становление существа Всесовершенного есть становление Бога.
III. Золотой канон вечной метафизики Платона — Соловьёва.
Доселе неоплатонизм является единственной разработанной полноценной метафизической традицией в истории философии. Можно только говорить о подходах к созданию альтернативных полноценных метафизических учений. Иные же разработанные метафизические традиции, такие как аристотелевско-схоластическая или метафизика стоиков (не говоря уже о более поздних попытках создать иную метафизику) не являются полноценными метафизическими учениями, являются в той или иной мере редукцией и секуляризацией метафизики.
Связывание здесь идеи вечного канона метафизики с именами Платона и Соловьёва не имеет целью уменьшить значение таких важнейших вех и величайших достижений в развитии неоплатонизма, как философии Плотина, Прокла, неоплатоников Возрождения, немецкой классической философии (из коих в полной мере к традиции неоплатонизма относится Шеллинг), но имеет целью отметить философию Соловьёва, как наиболее прогрессивное достижение развития философской мысли, которое еще находится в русле развития неоплатонизма. Философия Соловьёва дает наиболее полноценное содержание главным достижениям метафизической мысли Платона.
Золотой Канон метафизики есть вечная форма сверхчувственного познания Вселенского Идеала. Эту вечную форму метафизического познания можно представить в девяти принципах, семь из которых являются дифференциальными, определяющими Свет единой истины, преломленный в отношении к различным аспектам метафизического познания и преобразования действительности, и два принципа являются интегральными, определяющими единую сущностную, смысловую и ценностную основу всей деятельности.
1.(фиолетовый)
Принцип трансцендентности.
(Этический принцип)
Философия, в основе своей является мыслью о Высшем Идеальном, является постижением трансцендентного Идеального Универсума, который есть единственная абсолютная ценность и трансцендентен по отношению к миру сему. По учению Платона Идея есть должное, есть идеал, Мир Идей задает этические нормы для всего. Так Соловьёв говорит о начале мировоззрения Платона: «Ранее противоположности между «сущим по существу» и призрачно «бываемым», кажущимся, или явлением — ранее этой диалектической и метафизической противоположности, почувствовал Платон, под влиянием учения и в особенности смерти Сократа, этическую
противоположность между должным и действительным, между истинным нравственным порядком и строем данного общежития» (Соловьёв 1966: 219). Кн. С. Н. Трубецкой так выразил этическую сущность философии Платона: «Если в мире сем идеал не осуществляется, то это не значит, чтобы этот идеал был ложным; если этические нормы, всеобщие и безусловные, отвергаются и нарушаются человечеством, это не значит, чтобы они упразднялись, были мнимы. Наоборот, они обладают высшею, сверхчувственною реальностью: идеалу, истине принадлежит подлинная действительность, тогда как тот видимый порядок вещей, который есть отрицание идеала, есть не только дурной, но и ложный» (Трубецкой 1997: 346—347). Неотделимость высшего Идеального Мира от этически-абсолютного — свойство всей неоплатонической традиции, не говоря уже об этикоцентрическом мировоззрении В. С. Соловьёва.
2.(синий)
Трансцендентно-гносеологический принцип.
Знание о Высшем Идеальном, которое есть основание всякому знанию, трансцендентно миру сему. Поэтому не внешний мир есть источник высшего и первичного знания.
Эта мысль наиболее обстоятельно проводится в диалогах Платона. По Платону «у подлинного или нормального человека, т. е. мудрого и праведного, истинное его существо — ум созерцающий — обращено исключительно и всецело к иному, запредельному свету; такой человек, по-настоящему, живет лишь в космосе идей, а на земле его призрачная жизнь, общая с другими людьми, есть для него только умирание» (Соловьёв 1966: 225).
Соловьёв справедливо осуждает этот дуализм, упраздняющий единство человека. Преодоление этого дуализма начинается с неоплатонизма Возрождения. Но вполне это преодолевается только у Соловьёва, ибо не может быть преодолено вне проективной мысли. Но и Соловьёв, безусловно, и еще более радикально, чем Платон (ибо Соловьёв не признает самостоятельного значения не только для эмпирического, но и для рационального пути познания, т. е. не признает и диалектического метода постижения Истины Платона), придерживается принципа нисходящего познания, которое нисходит от открытого разуму трансцендентного Божественного Мира к познанию всех вещей мира сего, что «сводится к выведению условного из Безусловного, выведению того, что само по себе не должно быть, из Безусловно Должного, к выведению случайной реальности из Абсолютной Идеи, природного мира явлений из Мира Божественной Сущности» (Соловьёв 1966: 120).
3.(голубой)
Гносеологический принцип.
Высшее Идеальное есть истинная, Должная реальность, потому Всесовершенная и абсолютно-разумная, и только эта реальность есть вполне разумная и, потому, во всем постигается разумом человека, и только эта реальность есть во всем постигаемая разумом человека. Но так как все имеет основание в этой реальности и все должно быть приведено к этой реальности этот принцип есть принцип всемогущества человеческого разума.
У Платона, как и во всей неоплатонической традиции, Мир Идей всецело и абсолютно разумен по самому определению. Только Мир Идей и является таковым, ибо «подлинное знание содержится в подлинном бытии» (Платон 1993: 156). У Соловьёва таковым является не только мир Вечных Идей, но и, по-существу, Мир воплощенных Идей, то есть Совершенный Космос — Богочеловечество, осуществляемое сотворчеством Бога и человека.
4.(зеленый)
Телеологический принцип.
Мир в целом и каждое существо имеют свое Высшее, телеологическое основание в трансцендентном Идеальном Универсуме. В Высшем Идеальном — высшая цель мира и каждого существа.
Подобно тому, как этическое начало дает направление пониманию о начале истинного знания, понятие об истинном знании дает направление пониманию высшего бытийственного Начала всего сущего — его высшего Предназначения. Телеология — в основе истинной онтологии. Здесь высшее Предназначение человека стоит в основе понимания всего сущего.
В непроективном платонизме и неоплатонизме Полагание Цели не в человеке и человечестве, а в отвлеченном Едином (с чем связано и отрицание материального мира) создает статическую телеологию (телеологию, в которой целевые причины служат только пониманию целесообразности устройства данного мира). В таковой телеологии Высшая Целевая Причина редуцирована к статической целесообразности всего и каждой вещи в отдельности. К тому-же эта Высшая Целевая Причина является неосуществляемой по отношению к материальному миру.
Для античного платонизма и неоплатонизма целевая этическая задача относится только к восхождению человеческой души к миру Вечных Идей или слиянию души с Абсолютом — Единым.
Более положительное отношение к материальному миру появляется в неоплатонизме Возрождения. Но последовательное возведение всякого бытия к единой этической задаче становится возможным только в проективном неоплатонизме Соловьёва.
5.(желтый)
Принцип Единства.
(Онтологический принцип.)
Трансцендентный Идеальный Универсум есть Абсолютное, Всесовершенное Единство. Все должно возводиться к единству в этом Высшем Идеале.
Для Соловьёва мировой процесс есть неразделимое обретение единства и совершенства. Всеединство у Соловьёва есть основополагающее определение Высшей Идеи — Абсолюта. У Соловьёва, по крайней мере, в сознательной части его философии, абсолютное осуществление Истины, Добра и Красоты сводится к полному осуществлению единства всего сущего, что является недостатком его философии.
Абсолютное Единство должно пониматься, как должное быть осуществляемым, а не как сущее. Но это осуществление Единства предполагает наличие начал такового в уже данном мире.
В непроективном платонизме и неоплатонизме идея Единства связана или с обесцениванием материального мира, признанием его только подобием или отражением реальности, а не самой реальностью, или с тенденцией к пантеизму.
Так, у Платона все Идеи возводятся к Единству — Высшей Идее Блага: «Чем будет Благо в умопостигаемой области по отношению к уму и умопостигаемому, тем в области зримого будет Солнце по отношению к зрению и зрительно воспринимаемым вещам» (Государство. Кн.5, 508 c) (Платон1994: 290). «Солнце дает всему, что мы видим, не только возможность быть видимым, но и рождение, рост, а также питание, хотя само оно не есть становление. … Считай, что и познаваемые вещи не только могут познаваться благодаря Благу, но оно дает им и бытие, и существование, хотя само Благо не есть существование, оно — за пределами существования, превышая его достоинством и силой» (Государство. Кн.5, 509 b) (Платон 1994: 291). Но и все вещи видимого мира причастны по Платону Идеям, являются «тенями», подобиями Вечных Идей, которые задают должные, но недостижимые, нормы для всех вещей. Следовательно, и видимый мир имеет свое основание и жизненный источник в Высшей Идее Блага.
6.(оранжевый)
Принцип Единства Истины, Добра и Красоты. (Эстетический принцип.)
Единство Истины, Добра и Красоты осуществлено в Идеальном Универсуме и осуществляется в истинном человеческом познании. Истинная всецелая Красота и должна пониматься как верховная цель Добра. Соловьёв также понимал, наряду с добром, только красоту как цель в себе.
Хотя, особенно в классическом платонизме и неоплатонизме (у Платона и Плотина), красота, скорее, является средством в постижении Истины и соединения с Истиной, и истина, а не красота является высшим принципом понимания Идеального Мира, Платон привносит чувственно-эстетический элемент в высшую область, которую он полагает постигаемой чистым умом. Но эта красота сродни только красоте, чтимой «поклонниками Урании холодной» /Е. А. Баратынский/, и даже более отвлеченной и нечувственной красоте холодных чисел: «Занебесную область не воспел никто из здешних поэтов, да и никогда не воспоет по достоинству. Она же вот какова: эту область занимает бесцветная, без очертаний, неосязаемая сущность, подлинно существующая, зримая лишь кормчему души — уму; на нее-то и направлен истинный род знания» (Федр, 247 c)(Платон 1993: 156). По Платону это красота чистого знания.
Но Соловьёв справедливо видел в основе греческой метафизике эстетическое вдохновение: «Если же, как это очевидно, красота и гармония составляют необходимый и существенный элемент Божества, то без сомнения должно признать греческий идеализм как первый положительный фазис религиозного откровения, в котором божественное начало, удаленное из чувственной природы, явилось в новом светлом царстве, населенном не бедными тенями материального мира и не случайными созданиями нашего воображения, а действительными существами, которые с чистотою идеи соединяют всю силу бытия и, будучи предметами созерцания (для нас), в то же время суть и объекты существования (в самих себе)» (Соловьёв 1966: 68—69).
В метафизике Соловьёва впервые именно красота поставлена на высшее место и получила таковое обоснование. Ибо Соловьёв впервые, против прежнего платонизма и неоплатонизма, ставящего на первое место Истину, а не Красоту, поставил в основу своей метафизики понятие Идеи Воплощенной. Это неразрывно связано с проективным характером метафизики Соловьёва, ибо революционным для всей метафизической традиции является то, что преображение материального мира ставится в ее основу. Наиболее глубокие интуиции в этом отношении явлены именно в эстетической части философии Соловьёва.
7.(красный)
Антропологический принцип.
Познание есть целостное совершенствование и Восхождение человека, как при этой жизни, так и после смерти, в истинное трансцендентное Идеальное бытие.
Эти семь принципов метафизики начинаются тезисом абсолютного противопоставления трансцендентного истинного Бытия, истинного Добра этому миру и заканчиваются тезисом, указывающим путь осуществления полноты Истины в человеческой жизни, в пределе — во всей полноте бытия.
Всякая подлинная метафизика есть наука о жизненном делании, о практической реализации самоценного безусловного Добра. Поэтому цель метафизики — Освобождение человека от небытия мира сего, обретение истинной Вечной Жизни, Восхождение к истинному Бытию. Метафизика рассматривает человека в Свете Абсолютного Идеала, в Свете исполнения должной Задачи. Метафизика есть учение о человеке — учение об истинной жизни.
Для Сократа и Платона философия есть наука об истинной жизни и о достижении посредством нее высшей Абсолютной Ценности, высшего Абсолютного Блага. Но это Восхождение к истинному Бытию, полное приобщение к Абсолютной Истине по Платону возможно только после смерти, к чему философская жизнь и является подготовкой: «Человек, который посвятил жизнь философии, перед смертью полон бодрости и надежды обрести за могилой величайшие блага. … Те, кто подлинно предан философии, заняты на самом деле только одним — умиранием и смертью» (Федон, 63 e — 64 a) (Платон 1993: 14). «Словно какая-то тропа приводит нас к мысли, что, пока мы обладаем телом и душа наша неотделима от этого зла, нам не овладеть полностью предметом наших желаний. Предмет же этот, как мы утверждаем, — Истина» (Федон, 66 b) (Платон 1993: 17). По Сократу и Платону философия есть лебединая песня о посмертном Восхождении к Вечному истинному Бытию: «Лебеди принадлежат Аполлону, и потому — вещие птицы — они провидят блага, ожидающие их в Аиде, и поют, и радуются в этот последний свой день, как никогда прежде. Но я и себя, вместе с лебедями, считаю рабом того же господина и служителем того же бога, я верю, что и меня мой владыка наделил даром прорицания не хуже лебедей, и не сильнее, чем они горюю, расставаясь с жизнью» (Федон, 85 b) (Платон 1993: 41—42).
Философия же Плотина учит восхождению к Абсолютному Благу — полному слиянию с Единым-Абсолютом уже при жизни, посредством мистического экстаза. Но и философия Плотина, также как и Платона, и еще более, представляет эскапистскую мировоззренческую позицию, полностью отрицающую телесное бытие.
Более положительное отношение к телесному, материальному бытию являет неоплатонизм Возрождения.
Но вполне последовательное и полное введение материального, телесного бытия в Полноту Истины возможно только в проективной мысли, ставящей в основу метафизики преображение всего материального мира.
Сущность философии Соловьёва — учение об обо
жении человека, которое неотделимо от активного, творческого преобразования всего космоса. Свободная теософия Соловьёва есть необходимый аспект свободной теургии: «Для истинной организации знания необходима организация действительности. А это уже есть задача не познания как мысли воспринимающей, а мысли созидающей, или творчества. … Организация нашей действительности есть задача творчества универсального, предмет великого искусства — реализации человеком божественного начала во всей эмпирической, природной действительности, осуществление человеком божественных сил в самом реальном бытии природы — свободной теургии» (Соловьёв 1966: 352). По Соловьёву конечная цель метафизики: «воплощение Божественной Идеи или обожествление (theosis) всего сущего чрез введение его в форму Абсолютного Организма» (Соловьёв 1966: 145).
Указанные семь дифференциальных принципов представляют только как бы ореол, окружающий знание Вселенского Идеала — положительное содержание истинной самоцельности личности. На центр же этого знания указывают два интегральных принципа метафизики, которые царствуют над всеми принципами Золотого Канона метафизики. Они дают понятие об истинной Любви и Предмете таковой Любви, как всеобъединяющем Истоке и Основании высшего познания-преображения всего и конечной Цели познания-преображения:
8.(золотой)
Эротический принцип.
Высшая и верховная страсть человека есть сердце высшего и верховного Познания и Делания. Эрос — золотой зародыш всякого познания и делания. Истинный Эрос — первоисточник Абсолютной Истины, Абсолютного Добра, Абсолютной Красоты.
Эрос есть Золотая Канва бытия, связующая здешнее с трансцендентным, Вертикальное измерение бытия.
Эротическая любовь — трансцендентный принцип, связующий все метафизическое знание. Сократ, как творец метафизики, говорит: «я утверждаю, что не смыслю ни в чем, кроме эроса…» (Пир, 177 d) (Платон 1993: 86).
У Платона душа окрыляется видением эротической красоты (Федр, 249 d) (Платон 1993: 158). Только в эротическом чувстве душа восхищена Высшим Миром (Федр, 246 d-e) (Платон 1993: 155—156). У Платона именно прекрасное человеческое тело является связующим звеном между этим зримым миром и миром трансцендентным (Федр, 250 d-e) (Платон 1993: 159—160).
Все истинное движется истинной любовью. Но всякая истинная любовь имеет верховный первоисточник в Высшей Любви.
Бердяев угадывал, что имеются только два трансцендирующих чувства — эрос и жалость. Кроме этих двух разновидностей любви все другие ее разновидности опосредованы иными началами: они гетерономны. Только эти два начала автономны и непосредственно связуют человека с Высшим измерением. Но жалость, полностью отделенная от иных начал, имеет основу чисто отрицательную. Вне всякого эротического измерения она устремлена только на прекращение страданий. Чистая жалость обязательно предпочла бы небытие бытию. Только эрос имеет позитивную связь с высшим трансцендентным Началом. Уже поэтому эрос есть высшая любовь и перводвигатель всякой любви, и высшее этическое начало, потому как этика в своей основе есть наука о любви.
Эрос есть любовь к красоте, и только через красоту может быть оправдано бытие. Но эрос не есть любовь ко всякой красоте, он есть любовь к целостной красоте человека и он есть провидение в красоте идеальной сущности человека. Эрос есть высшая сфера эстетики, через которую оправдывается всякая красота и к которой всякая красота восходит, имея к ней отношение как средство к цели. Только в эротическом познании понятие человека как цели, и только человека как цели, и всего остального как средства по отношению к этой цели, предстает в истинном свете.
В эротической философии отождествляется высшая сфера этики с высшей сферой эстетики. В низших же своих сферах они не пересекаются.
Низшие сферы эстетики (красота природы, красота произведений искусства) имеют свою цель и свое оправдание в творчестве эротической красоты истинного человека. Сами по себе красота природы, красота искусства не существуют как ценности. В метафизическом видении все существует только в свете Красоты Должного человечества, красоты истинного человека.
Только добро всегда ценно само по себе, что совсем нельзя сказать про красоту. Ибо добро ценно как воля к осуществлению всецелой трансцендентной Правды и в мире, который совсем лишен добра и истинной красоты, который полон зла. Добро абсолютно ценно и тогда, когда оно совсем бессильно, когда его результаты ничтожны и когда оно не ведет ни к каким положительным результатам.
Красота же может и не иметь отношения к осуществлению Правды, может быть к ней безразлична, а может утверждать зло и неправду. Ради самого ничтожного и бессильного добра должно отвергнуть все блага и красоты этого лживого и злого мира.
Только истинный Эрос есть единство осуществления истинного Добра и истинной Красоты. Всякое дело истинного добра ведомо, по меньшей мере, чаянием осуществления истинного Эроса.
Это несовпадение между добром и красотой имеет отношение и к тому, что добро есть всегда дело добра. Красота же может быть и даровой, от природы, в ней воля человека может и не участвовать. (В создании злой и лживой красоты может участвовать и злая воля.) Эрос же есть окрыление души. Потому он источник творческой силы.
Истинный Эрос не есть прилепление, прельщение даровой природной красотой. Он есть творческий труд создания истинной Красоты, рожденной в духе и свободе, а не в низшем порядке природной необходимости. Только истинная эротическая Красота, созданная творческим трудом, есть истинная ценность в себе. К этой истинной Красоте не могут относиться ни произведения искусства (кроме высшего искусства — создания истинного человека, что выходит за пределы всех искусств, ибо оно есть искусство всей жизни, а не частный род искусства), ни природа (в самом широком смысле этого слова, включающем и человека, как природную данность). Это творческий труд, созидающий новую, истинную Природу, новую плоть человека, плоть человечества. Так трансцендентное Начало, рождаясь страстью в плоти человека, имеет и своей конечной и высшей целью Преображение плоти.
Человек начинается с добра, а не с красоты. Человек начинается со служения истинной эротической Красоте, хотя сам может таковой Красотой и не обладать. Только добро всегда имеет абсолютную ценность. Красота же может обладать и антиценностью. Абсолютное зло может быть красиво в частных проявлениях, но абсолютное зло всегда антиэротично. Ибо истинный Эрос есть осуществление истинно-целостной Красоты человека, человечества, абсолютное же зло всегда есть в целостном отношении уродство, и оно тем более уродство, чем более совершенно и красиво в частных проявлениях.
В эротической Красоте заключена Конечная Истина. И только с позиций метафизики Соловьёва впервые стало возможным говорить об этой Истине. Но порок метафизики Соловьёва в том, для него не существует абсолютного зла, не существует реализации антиидеала. Зло для него всегда лишь помеха на пути добра, на пути реализации Идеала. Поэтому метафизика Соловьёва не есть строго этическая метафизика: она предполагает равноправность путей красоты и добра.
После долгого забвения Соловьёв возродил центральное место эроса в философии. Уже у Плотина эрос не имеет главного значения в познании Истины. Главное значение у Плотина отдается мистическому экстазу. В дальнейшем, христианском неоплатонизме эрос полностью исключается. Только философы Возрождения, в связи с реставрацией платонизма, восстанавливают и значение эроса. Но между эпохой Возрождения и Соловьёвым эрос никак не присутствует в философии.
Но и у Платона, несмотря на декларацию о центральном значении эроса в познании истины в его наиболее вдохновенных диалогах, по своей сущности метафизика не может, не нарушая своей логики, включать эротическую любовь, даже на нижней ступени познания (каковой она и соответствует у Платона).
Для того, чтобы эрос приобрел центральное значение, необходимо, чтобы высшей целью метафизического познания стала Красота во плоти и крови. Центральное место эрос по праву обретает только в философии, основанной на культе Вечной Женственности. Истинное же познание Красоты воплощенной также не может быть отделено от истинного делания Красоты.
9.(белый)
Социологический принцип.
Предыдущий принцип есть принцип истинной Любви. Этот второй интегральный принцип есть принцип, указывающий на Предмет истинной Любви — на конечный Высший Предмет всякого должного дела — на Предмет Вселенского Дела — на истинный Предмет Дела истинного Эроса. Этот конечный Предмет истинной Любви есть Вселенский Идеал — Идеал Всесовершенного, Всепрекрасного Человечества.
Истинный эрос есть любовь к истинному человечеству. Всякое бытие и всякая жизнь оправдываются только истинной эротической Красотой истинных людей, истинной эротической Красотой истинного человечества.
Истинная любовь к человеку есть провидение Идеала этого человека — провидение реализации того, каким он должен быть в состоянии Божественном, достойным Жизни Вечной, но это провидение есть провидение в Свете Вселенского Идеала Человечества. Истинно-прекрасное в человеке немыслимо как отдельное от истинного человечества. Человек как истинная Личность полностью пребывает в Истинном Человечестве, вне Истинного Человечества может быть только антиличностное в человеке. Истинная Вселенская Мечта и есть сознательно-зрелое выражение причастности человека трансцендентному Миру.
Все истоки Истины, всякая истинная любовь должны найти свое полное и высшее воплощение во Всепрекрасном Человечестве. В Нем всякая правда и свобода должна обрести Вечную Жизнь и Единство. Свобода человека в служении истинному человечеству. Свобода человека есть созидание Царства Свободы — Царства Справедливости — Царства Истинной Красоты.
Свобода есть высшее качествование целостного акта человеческого духа. Но то, что в человеческом существе неразделимо представляет целостность, в сознательной рефлексии разделяется на позитивную и негативную составляющие. Негативная составляющая свободы постигается как автономия личности. Позитивная составляющая есть целостный Идеал Человека (Человечества). В аспекте формулы персональности КИ это соответствует отрицательной и положительной самоцельность личности.
Свобода отрицательная, отрицательная самоцельность личности коренится в свободе положительной, в положительной самоцельности личности. В настоящем человеческом чувстве поступиться свободой всегда означает поступиться Правдой — поступиться конкретной Правдой, конкретной Истиной о человеке, о Человечестве. И, с другой стороны, только истинная положительная свобода, только истинный Идеал Человечества соответствует истинной правдивой автономии, правдивой независимости человеческого Духа от того, что ниже человека. Только истинная положительная свобода утверждает истинную отрицательную свободу.
Абсолютная свобода существует только потому, что существует Абсолютная Истина Человечности — Абсолютное положительное содержание личности, которое по своей сути несовместимо с зависимостью от начал стоящих ниже ее, которое определяется не отношением человека к какой-либо данности, а только тем каким Должен быть человек — Идеалом Человека. Именно на положительном содержании Идеала основано абсолютно-автономное долженствование. Абсолютная автономность долженствования определяется самим характером Идеала. Отсюда автономность есть верификация Идеала. Истина рационально дается, прежде всего, как автономность.
Личность обретает себя только в служении тому, что ее превышает, только в служении тому, что ее истинно превышает. Личность творит себя в служении истинному человечеству (всем ближним, причастным или могущим быть причастным истинной человечности) и Истинному Человечеству (Вселенскому Идеалу), личность творит себя во Вселенском Деле. И высшая задача философии в единении людей в Духе и Истине.
Вселенский Идеал — Абсолютное Первоначало-Первооснова бытия и познания.
Уже у Платона, несмотря на его непроективный, статический характер понимания познания, именно «Полития» является конечным, целевым произведением всех его метафизических построений. Это указывает на главный предмет страсти для любого истинного метафизика. По Платону построение совершенного общества является единственно достойной для мудреца активностью по отношению к этому миру.
Но только в проективной философии Соловьёва Идеал Человечества становится Высшей Идеей всей метафизики, а воплощение Идеала Человечества — воплощение Богочеловечества — воплощение Вечной Софии — полная реализация Абсолюта становится высшей и верховной Задачей всего познания и делания.
Так как ПМС полагает положительную самоцельность личности как учение о Вселенском Идеале, то именно философия Соловьёва ближе всего к ПМС, будучи Богочеловеческоцентрической метафизикой в противоположность логосоцентрическому платонизму.
Литература
Бердяев Н. А. 1995. Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация Царство духа и царство Кесаря
. М.: Республика.
Виндельбанд В. 2000. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. История новой философии
. Т. 2 М.: ТЕРРА – Книжный клуб; КАНОН-пресс-Ц.
Кант И. 1997. Основоположения к метафизике нравов. Иммануил Кант. Сочинения 4-х томах на немецком и русском языках.
Т. 3. М.: Московский философский фонд.
Кожевников В. А. 2004. Опыт изложения учения Н.Ф. Фёдорова по изданным и неизданным произведениям, переписке и личным беседам.
М.: Мысль.
Платон 1993. Собрание сочинений в 4-х томах
. Т. 2 М.: Мысль.
Платон 1994. Собрание сочинений в 4-х томах.
Т. 3 М.: Мысль.
Соловьёв В. С. 1966. [1911–1913]. Жизненная драма Платона. Собрание сочинений Владимира Сергеевича Соловьева в 10-и томах.
Т. 9. СПб.: Книгоиздательское товарищество «Просвещение».
Соловьёв В. С. 1966. [1911–1913]. Критика отвлеченных начал. Собрание сочинений Владимира Сергеевича Соловьева в 10-и томах.
Т. 2. СПб.: Книгоиздательское товарищество «Просвещение».
Соловьёв В. С. 1966. [1911–1913]. Чтения о Богочеловечестве. Собрание сочинений Владимира Сергеевича Соловьева в 10-й томах.
Т. 3. СПб.: Книгоиздательское товарищество «Просвещение».
Соловьёв Э. Ю. 1978. Категорический императив нравственности и права
. М.: Прогресс-Традиция.
Скрипник А. П. 1978. Категорический императив. И. Канта
. М.: Изд-во МГУ.
Кн. Трубецкой С. Н. 1997. Курс истории древней философии.
М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС; Русский Двор.
Основная рекомендуемая литература
Проективная мысль:
Соловьев В.С. Критика отвлеченных начал.
Соловьев В.С. Чтения о богочеловечестве.
Соловьев В.С. Оправдание добра.
Соловьев В.С. Общий смысл искусства.
Соловьев В.С. Первый шаг к положительной эстетике.
Федоров Н.Ф. Статьи о регуляции природы: Кто наш общий враг…?, Небесные науки как факт и как проект., Будущее астрономии., Горизонтальное положение и вертикальное, — смерть и жизнь. и др. (Собрание сочинений. В 4-х т.: т. 2, с. 239—264.).
Фёдоров Н.Ф. Вопрос о братстве, или родстве… (Записка от неученых к ученым…): Части II, IV. (Собрание сочинений. В 4-х т.: т. 1, с.68—133, 228—308).
Метафизика свободы:
Кант И. Основоположения к метафизике нравов.
Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками: В 2 т. / Пер. с нем. под ред. А. Введенского. — Т. 2: От Канта до Ницше. Философия Канта.
Бердяев Н.А. Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация.
Бердяев Н.А. Самопознание. Опыт философской автобиографии.
Золотой канон вечной метафизики:
Платон. «Федон», «Пир», «Федр», «Полития».
Соловьев В.С. Смысл любви.
Соловьев В.С. Жизненная драма Платона.
Соловьев В.С. Три свидания (Поэма).
Эрн В.Ф. Верховное постижение Платона. Введение в изучение Платоновых творений.
Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии: IV. Учение Платона об идеях в его систематическом развитии: c) Типологический анализ; VI. Социальная природа платонизма.
[*]
В данном случае приставка "транс-" используется в значении "через", "лежащий за пределами чего-либо", "выходящий за пределы", как в словосочетаниях «трансатлантический перелет», «транссибирская магистраль», «трансформация».
[†]
Иммортализм — доктрина, провозглашающая основной ценностью человеческую жизнь. Иммортализм ставит своей целью продление жизни людей и достижение, в конечном счете, неограниченного долголетия (определение взято с сайта Российского Трансгуманистического Движения www.transhumanism-russia.ru).
[‡]
Определение взято с сайта Российского Трансгуманистического Движения www.transhumanism-russia.ru.
[§]
Cюда включается и эволюция антропоидов — В. П.
[**]
Неокортекс (новая кора) — верхний слой полушарий мозга, отвечающий за высшие нервные функции: сенсорное восприятие, выполнение моторных команд, пространственную ориентацию, осознанное мышление и – у людей – язык.
[††]
Цель позитивной евгеники
— содействие воспроизводству людей с признаками, которые рассматриваются, как ценные для общества (отсутствие наследственных заболеваний, хорошее физическое развитие, иногда — высокий интеллект).
[‡‡]
В трансгуманизме этот прогнозируемый человек носит название «постчеловек» (Российское Трансгуманистическое Движение 2002).
[§§]
Мы определим биоконсерватизм
как мировоззрение или философию, основанную на предпочтении традиционных биологических норм для растений, животных и человека новым зарождающимся возможностям генной инженерии и биотехнологий. Крайная форма биоконсерватизма называется «биолуддизм».
[***]
Сейчас, пожалуй, место этого механизма занимает способность рационально оценивать ситуацию и принимать правильное решение.
[†††]
См., например, в этом сборнике статью В. В. Косарева и Валерии Прайд «Влияние высоких технологий на ход глобализации: надежды и опасения».
[‡‡‡]
См. напр. статьи Валерии Прайд и Д.А. Медведева в данном сборнике.
[§§§]
Определение трансгуманизма см. во Введении.
[****]
Следует отметить, впрочем, что идеология трансгуманизма сложилась как целое задолго до появления концепции NBIC-конвергенции и может рассматриваться и независимо от нее.
[††††]
Подробнее о NBIC-конвергенции см. в данном сборнике статью Д.А. Медведева «Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества»..
[‡‡‡‡]
Операционным путем уже сейчас можно улучшить свое зрение по сравнению с нормой (СУПЕРЛАЗИК 2007).
[§§§§]
Постгуманизм
в данном контексте следует рассматривать как синоним трансгуманизма.
[*****]
В русскоязычной литературе его фамилия (Huxley) обычно приводится в традиционном варианте — Гексли. Дж. Хаксли был также братом знаменитого писателя О. Хаксли и двоюродным братом крупнейшего английского физиолога А. Хаксли.
[†††††]
За прошедшее с середины ХХ века время идеи трансгуманизма значительно развились. В частности, если биолог Дж. Хаксли имел в виду в основном осознанное и целенаправленное вмешательство в биологическую эволюцию человека и биосферы, то сейчас значительное внимание уделяется перспективам развития небиологических технологий.
[‡‡‡‡‡]
Важным отличием взглядов биокосмистов-имморталистов от таких русских космистов, как Н. Фёдоров является их отрицательное отношение к религии. Если во взглядах Фёдорова важное место занимают его религиозные воззрения, а ряд представителей русского космизма таких, как В. Соловьёв являлись чисто религиозными мыслителями, то биокосмисты-имморталисты всячески подчеркивали свой атеизм.
[§§§§§]
К авторитету Фёдорова апеллируют и несколько групп, ориентирующихся на парапсихологию, «эзотерику», восточные мистические практики и т. д., — круг идей, не имеющих решительно никакого отношения ни к наследию Фёдорова, Циолковского и Вернадского, ни к современному трансгуманизму.
[******]
В настоящее время официальным сайтом РТД является http://www.transhumanism-russia.ru.
[††††††]
Первая компания, запустившая частный космический корабль в космос, так и называется — Scaled Composites («накладные композитные материалы»).
[‡‡‡‡‡‡]
Когнитивная наука — междисциплинарные исследования закономерностей приобретения, сохранения и использования знаний человека. (Величковский 2006)
[§§§§§§]
Авторы исследования (Borner et al 2006) взяли за основу материалы нескольких тысяч научных журналов (черные точки на схеме), сгруппировали близкие по тематике журналы с помощью кластерного анализа, базируясь на частоте взаимоцитирования (связи между близкими журналами — это серые линии на схеме). Таким образом, на одной схеме была отражена вся целостная картина современной науки.
[*******]
Gearsgears and rods (англ.) — шестерни и оси. Такие системы используют механические принципы, схожие с принципами работы механических счетных машин, но реализованные на уровне атомарных структур.
[†††††††]
Наиболее совершенной программой для такого моделирования является Nanoengineer
, созданная компанией Nanorex при участии Э. Дрекслера. Программа бесплатна и доступна на сайте www.nanorex.com.
[‡‡‡‡‡‡‡]
В интернете представлен подробный трехмерный атлас карт мозга мыши, кошки, человека и др. (http://brainmaps.org/)
[§§§§§§§]
In vivo (лат. — буквально «в (на) живом»), т. е. внутри живого организма или клетки, in vitro (лат. «в стекле»), т. е. в пробирке или, в более общем смысле, в лабораторных условиях вне живого организма.
[********]
Таких как IUPS Physiome, FAS Digital Human, DoE ORNL Virtual Human, NASA Digital Astronaut, DoD DARPA Virtual Soldier, NIH NLM Visible Human и др. (Потапов 2006)
[††††††††]
Подобные возможности уже реализуются. Так, например, в 2006-м г. американке Клаудии Митчел, потерявшей руку в аварии, в Институте реабилитации г. Чикаго создали искусственную руку, успешно передающую импульсы из мозга в искусственную ладонь, снабженную электромоторами (Harris 2006).
[‡‡‡‡‡‡‡‡]
Прионы — способные к размножению отдельные белки.
[§§§§§§§§]
Например, «сенсорный костюм».
[*********]
Конечно, описываемая ситуация пока еще нереальна и представлена исключительно для более рельефного описания проблемы. Но уже сейчас появляются ситуации, в чем-то схожие. Например, трансплантация органов, выращенных в теле свиньи (Twyman 2003) или операции на глазах и суставах, осуществляемые с целью приобретения сверхчеловеческих возможностей (зрение лучше нормы (Saletan 2005), возможность для спортсмена кидать мяч на 5% быстрее (Anderson 2007)).
[†††††††††]
Функциональная система — понятие, включающее в себя живые существа и машины разной сложности.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Н. С. Кардашев ввел понятие типов цивилизаций по уровню энергопотребления. Тип 1 — потребление энергии планеты, тип 2 — энергии звезды и тип 3 — энергии галактики. Цивилизация второго и выше типов считается сверхцивилизацией. В модели развитие цивилизации (по времени и по уровню) напрямую связывается с совокупным энергопотреблением (Kardashev 1984; Dordrecht 1985: 497-504).
[§§§§§§§§§]
Прежде всего, на уровне организации системы. Переход на гипотетические пико- и фемто- уровни менее интересен, хотя, если он возможен, то он тоже будет реализован (Garis 2004).
[**********]
Проникающие компьютерные системы (англ. pervasive
computing
) — компьютерная парадигма, основанная на идее использования множества микроскопических компьютерных устройств, распределенных в пространстве и в привычных объектах (мебель, одежда, дорожное полотно) в отличие от крупных компьютеров, локализованных в отдельном «системном блоке» или переносном устройстве.
[††††††††††]
Наноассемблер — это прогнозируемое устройство наноразмеров, способное собирать из отдельных атомов или молекул сколь угодно сложные конструкции по вводимому в них плану. За счет параллельной работы множества таких устройств с очень большой скоростью могут создаваться объекты любых размеров (Drexler 1992).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Люди, считающие какие-то части своего тела «лишними» и предпочитающие ампутировать их, в т. ч. самостоятельно. Такое состояние называется apotemnophilia.
[§§§§§§§§§§]
Отметим, впрочем, что данный разрыв будет выглядеть несравненно менее драматично при пересчете соответствующих показателей по паритету покупательной способности. Хотя разрыв между бедными и богатыми странами в современном мире огромен, но в последние годы он быстро сокращается, а подобные оценки искусственно его преувеличивают (Примечание второго ответственного редактора)
.
[***********]
См. в данном сборнике статью Медведева Д. А. «Конвергенция технологий — новая детерминанта развитя общества .»
[†††††††††††]
Контркультура, как правило, не просто имеет парадигму, отличающуюся от парадигмы доминирующей культуры, но и явным образом противопоставляет
себя доминирующей культуре и находится в конфликте с господствующими культурными ценностями (Гуревич 1998).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Аватар — это «виртуальный персонаж», альтер-эго пользователя сети, его виртуальное Я. Аватар не только помогает скрыться человеку за вымышленным именем и вести от этого имени виртуальную деятельность, но и более полно выразить себя, свое настроение, свой внутренний мир, свою суть.
[§§§§§§§§§§§]
P2P — компьютерная сеть, в которой отсутствуют выделенные серверы, а каждый пользователь является как клиентом, так и сервером одновременно (Steinmetz, Wehrle (eds). 2005).
[************]
Подкастинг (англ. podcasting, от iPod и англ. broadcasting — «вещание») — вещание на портативные аудиопееры посредством веб-каналов ссылками на звукозаписи. Подкастинг — это попытка создать непрофессиональное веб-радио (не путать с интернет-радиостанциями). По сути, подкасты — это записи в аудиоблоге (Jardin 2005).
[††††††††††††]
Хакер — человек, любящий исследование подробностей (деталей) программируемых систем, изучение вопроса повышения их возможностей в противоположность большинству пользователей ПК, которые предпочитают ограничиваться изучением необходимого минимума. Хакер наслаждается доскональным пониманием внутренних действий систем, компьютеров и компьютерных сетей в особенности. (Wark 2004)
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
«Информация хочет быть свободной (бесплатной). Информация также хочет быть дорогой. Информация хочет быть свободной (бесплатной) потому, что ее стало так дешево распространять, копировать и перестраивать — слишком дешево, чтобы это измерять. Она хочет быть дорогой, потому что она может быть необычайно ценной для получателя. Подобное противоречие не исчезнет просто так. Оно приведет к непрекращающимся дебатам о цене, авторских правах, “интеллектуальной собствевнности”, моральной стороне неформального распространения, поскольку каждое новое поколение технических устройств усиливает напряжение, а не ослабляет его». (Brand 1987).
[§§§§§§§§§§§§]
Блог (англ. blog, от web log, «сетевой журнал событий») — это вебсайт, основное содержимое которого — это регулярно добавляемые записи, изображения или мультимедиа. Характерны для блогов недлинные записи вре́менной значимости. Бло́ггерами
называются люди, ведущие блог. Совокупность всех блогов Сети принято называть блогосфе́рой
(Wei 2004).
[*************]
Открытое программное обеспечение, то есть программное обеспечение с (открытым) исходным кодом, доступ к которому не закрыт (англ. open source software — способ разработки ПО, при котором создаваемый исходный код программ открыт, то есть общедоступен для просмотра и изменения). Это позволяет всем желающим использовать уже созданный код для своих нужд и, возможно, помочь в разработке открытой программы (Bretthauer 2002).
[†††††††††††††]
Термин веб-сервер обозначает программное обеспечение, работающее на сервере, которое отвечает за предоставление клиентам (например, браузерам) доступа к сайтам по запросу (World Wide Web Consortium 2002).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Технологическое предвидение — процесс, связанный с систематической попыткой заглянуть в отдаленное будущее науки, технологии, экономики и общества с целью определения областей стратегических исследований и возникновения общих технологий, которые вероятно могут принести наибольшие экономические и социальные выгоды (Martin 1995: 13–68).
[§§§§§§§§§§§§§]
См. статью в данном сборнике Д.А. Медведева «Конвергенция технологий — новая детерминанта развития общества».
[**************]
Примеры: мобильные телефоны, солнечная энергия, цифровые медицинские технологии, экологичное строительство, бесплатный широкополосный доступ, Linux
и др. (Cascio 2004).
[††††††††††††††]
Коллектив исследователей из Форсайтовского института под руководством доктора Доминика де Паола, проведя большую серию экспериментов, вырастил живой зуб из стволовых клеток шестимесячного поросёнка. По мнению участников эксперимента, в ближайшие пять лет будет окончательно отработана технология «биопротезирования» из стволовых клеток, которую можно будет опробовать на человеке. На внедрение же нового способа в широкую практику потребуется максимум десять лет (Валентинов 2001).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Подробнее см. в этом сборнике в статье Валерии Прайд «Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы».
[§§§§§§§§§§§§§§]
Впрочем, эксперты ООН прогнозируют стабилизацию населения Индии к 2050 г. на уровне 1,5 млрд. чел. (UN 2004: 27) — прим. второго ответственного редактора.
[***************]
См. статью в данном сборнике: Сычёв М.Б. «Неотехнологические культуры в современном мире».
[†††††††††††††††]
Весной 2007 года на сверхмощном компьютере Blue
Gene
команда ученых из IBM Almaden Research Lab и Университета Невады смоделировала и «запустила» в жизнь компьютерную модель половины мозга мыши (Frye 2007). Модель работала всего в 10 раз медленнее реального мозга. Дальнейшая работа в этом направлении, по словам рукодителя проекта, требует большей мощности.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Наш мозг принципиально отличается от машин фон Неймана. Он представляет собой сеть нейронов, совмещающих процессы хранения и обработки информации. Нейроны разных слоев мозга связанны между собой волокнами (аксонами, дендритами
и синапсами)
, способными возбуждать нейрон, тормозить или запрещать передачу в него сигналов. Работу мозга можно также рассматривать как процесс саморганизации, в результате которой устанавливается определенная структура связей, настроенная на решение данной задачи.
[§§§§§§§§§§§§§§§]
Разница между микророботом и нанороботом — прежде всего в масштабах.
[****************]
Live Journal (http://www.livejournal.com) — служба размещения онлайновых дневников (блогов), либо какой-то отдельный блог («дневник», «журнал») в этой службе. Предлагает обычный для блогов набор функций: возможность публикации записей,
[††††††††††††††††]
Мой Круг (http://moikrug.ru) — онлайновая социальная сеть для управления контактами с знакомыми, коллегами и т. д.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Digg (http://digg.com) — новостной сайт, где материалы добавляются и рейтингуются пользователями.
[§§§§§§§§§§§§§§§§]
Del.icio.us (http://del.icio.us) — сайт для открытого хранения ссылок на страницы и сайты Интернет и для навигации по коллекциям других пользователей.
[*****************]
Flickr (http://www.flickr.com) — популярный сайт для загрузки фотографий и просмотра фотоальбомов.
[†††††††††††††††††]
«Информационно бедными» являются люди, не имеющие или практически не имеющие доступа к информационным технологиям, например, к компьютерам (Гидденс 2005: 606).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Сайт компании www.e-spaces.com
[§§§§§§§§§§§§§§§§§]
См. ее статью «Увеличение продолжительности жизни: социальные изменения, прогнозы» в этом сборнике.
[******************]
Это неплохо коррелирует со следующими утверждениями: «В соответствии с научными прогнозами, уже через 20–30 лет развивающиеся сейчас сверхмощные технологии кардинально изменят самого человека и нашу жизнь» (см. статью Валерии Прайд «Интеллект как фактор эволюционного развития» в этом сборнике; дается ссылка на следующие работы: Kurzweil 2005; Young 2006);
[††††††††††††††††††]
Данное утверждение, конечно, представляет собой риторическое преувеличение. Так как максимальное значение суммарного коэффициента рождаемости/фертильности близко 8 детям на женщину, при смертности в 80 на 100 детей средневековые популяции просто достаточно быстро бы вымерли, так как да-же при максимальной фертильности 10 чел. в данном поколении замещались бы лишь 8 чел. в следующем — прим. второго отв. ред.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Две статьи из этого сборника мы также представляем в данной книге: Юдковски Е. "Систематические ошибки в рассуждениях, потенциально влияющие на оценку глобальных рисков" и Бостром Н. "Угрозы существованию: анализ сценариев человеческого вымирания и связанных опасностей».
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Примечание переводчика:
несколько коротких многозначных английских терминов заменены русскими словосочетаниями. А именно: b
ias
— «систематическая ошибка мышления», «погрешность» или «предубеждение»; h
euristic
— упрощенные методы рассуждений, эвристика.
[*******************]
Милан Чиркович (Milan Cirkovic
) указывает на то, что сверхизвержение вулкана Toba (73 000 лет до Р.Х.) может считаться событием, едва не приведшим к истреблению человечества. Взрыв и последующая зима убили бóльшую часть человечества; генетические свидетельства предполагают, что было только несколько тысяч выживших, или даже меньше. (Ambrose, 1998). Отметьте, что это событие отсутствует в нашей исторической памяти — оно предшествует возникновению письменности.
[†††††††††††††††††††]
Т.е. имеющим вероятность порядка одного на миллиард миллиардов.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Показатель 44% относится ко всем видам бизнеса, включая и небольшие рестораны, а не только такие традиционно рискованные виды бизнеса как высокотехнологичные компании (Dawes 1988).
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
В других контекстах, понятие о «наилучшей субъективной оценке» может быть представлено как рыночные ставки на соответствующие притязания на Знание о Будущем (Idea Future ' s claim)
(Hanson 1995: 3—33). Это замечание может помочь в качестве иллюстрации подразумеваемой концепции, но не может служить определением. Только глупец будет ставить на человеческое вымирание, поскольку здесь нет никаких шансов получить выплату, не зависимо от того, выиграешь ли ты или проиграешь.
[********************]
В этом состоит основная идею так называемого Принципа Предосторожности (Tickner et al. 2000). Любая более сильная интерпретация этого принципа, например, указание на то, кто должен доказывать рискованность или отсутствие риска некой новой рискованной процедуры, может стать неразумным упрощением (Foster et al. 2000: 979—981).
[††††††††††††††††††††]
О различие между объективной и субъективной вероятностью см. например (Lewis 1986, 1994: 473—490; Bostrom 1999). Классический разбор теории решений см. в Jeffrey 1965.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Президент Кеннеди, говорят, однажды оценил вероятность ядерной войны между США и СССР как «где-то в районе одной трети» (“somewhere between one out of three and even”) (Kennedy 1968: 110; Leslie 1996: 26). Джон фон Нейман (1903-1957), выдающийся математик и один из создателей теории игр и компьютерной науки и председатель Военно-воздушного стратегического ракетного комитета США (Air Force Strategic Missiles Evaluation Committee
), был главным архитектором ранней американской ядерной стратегии. Как говорят, он утверждал, что «абсолютно точно, что во-первых, будет ядерная война и, во-вторых, в ней все погибнут» (Putnam 1979: 114).
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Это верно по отношению к человеческому виду. Вымирание других видов — обычное дело. Оценивается, что 99% всех видов, живших на Земле, вымерло. Мы можем также получить некоторое образное знакомство с глобальными смертельными катастрофами из фантастики. Хотя в ней, кажется, есть наклонность к хэппи-энду, существует ряд исключений, таких как фильм «Доктор Стрэйнжлав» (Dr. Strangelove
) (Kubrick 1964) и горький роман Нейвила Шута (Nevil Shute
) «На берегу» (On the beach) (русский перевод — http://www.lib.ru/INPROZ/SHUT/on_beach.txt). Более того, в отношении некоторых рисков существованию (например, истребление всего вида Homo
sapiens
ударом метеорита), у нас уже есть опыт более мягких вариантов (то есть ударов меньших метеоритов), что помогает нам вычислить вероятность более крупного события. Но для большинства серьезных рисков существованию прецедентов нет.
[*********************]
Эта терминология вдохновлена знаменитыми строками Томаса Элиота:
Вот как кончится мир –
Не взрыв, но всхлип.
Т.С. Элиот «Полые люди» (Перевод А. Сергеева)
а также названием книги философа Джона Ирмана по общей теории относительности (Earman 1995). По вопросам общей классификации рисков см. Morgan 2000: 49—58.
[†††††††††††††††††††††]
Слова «Постчеловечество» и «постчеловеческая цивилизация» используются для определения общества технологически весьма усовершенствованных существ (с гораздо большими интеллектуальными и физическими способностями, гораздо большей продолжительностью жизни и т. д.), которым мы однажды можем стать (Bostrom et al. 1999).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Некоторые из них обсуждаются более детально в первых двух главах прекрасной книги Джона Лесли (Leslie 1996: 26); некоторые обсуждены кратко в (Powell 2000). Недавняя полемика о статье Билла Джоя (Bill Joy
) в журнале Wired
(Joy 2000) также привлекла внимание к некоторым из этих проблем.
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Нанотехнологии, конечно, также обладают огромным полезным потенциалом в медицине, защите окружающей среды, и в экономике в целом, но здесь мы не рассматриваем эту сторону медали.
[**********************]
Другое название наноробота (Прим. пер.)
[††††††††††††††††††††††]
Для сравнения, тунгусское событие в 1908 году было вызвано телом примерно 60 метров в диаметре с силой взрыва в 2 мегатонны ТНТ (Бомба в Хиросиме имела выход в 2 килотонны — (так у автора — прим. пер.)) и повалила деревья в радиусе 40 км.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Остается под вопросом, следует ли считать «всхлипом» плохо запрограммированный суперинтеллект, который решит сдерживать развитие человечества неопределенно долго. Этот сверхинтеллект должен быть такой ограниченной природы, чтобы он сам по себе не считался формой постчеловечества; в противном случае это будет «скрип».
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Я считаю чрезвычайно маловероятной гипотезу (распространенную в масс-медиа и защищаемую, например, в статье Уорвика (Warwick 1997); см. также статью Уитби (Whitby 2000)) о том, что мы будем истреблены в обычной войне между человеческим видом и популяцией человекоподобных, сделанных людьми роботов.
[***********************]
Это — наиболее убедительные кандидаты на роль критических моментов (возможно, требующих одновременных мутаций сразу в нескольких местах или других редких совпадений), в первую очередь потому, что они потребовали очень много времени (в сравнении, например, с эволюцией Homo Sapiens из наших гуманоидных предков). Но длительность некоего шага не всегда хорошее основание для того чтобы считать, будто этот шаг невозможен. Например, дыхание кислородом стало адаптивно выигрышно только после того, как в атмосфере появилось значительное количество кислорода, и анаэробным организмам потребовались сотни миллионов лет, чтобы создать достаточно кислорода, чтобы насытить различные виды процессов, поглощающих кислород из земной атмосферы и поднять уровень атмосферного кислорода до требуемого. Этот процесс был очень медленным, но почти наверняка должен был рано или поздно завершиться, так что было бы ошибкой считать, что эволюция кислородного дыхания и сопутствующий ему кембрийский взрыв представляют собой чрезвычайно трудный шаг в человеческой эволюции.
[†††††††††††††††††††††††]
Краткий обзор Рассуждения о конце света см. в (Bostrom 2000: 19—20).
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Это утверждение верно, если суммарное количество землеподобных планет в космосе достаточно велико, чтобы сделать высоко вероятным то, что, по крайней мере, на части из них разовьются интеллектуальные наблюдатели (Bostrom 2001).
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Или, во всяком случае, так делают мужчины. Одно исследование (Frieze et al. 1978) предполагает, что женщины недооценивают свои перспективы, хотя и не в той степени, как мужчины переоценивают свои. За дополнительной библиографией см. (Waldeman 1994: 489), стр . 489, (Cowen, Hanson 2001; Kruger, Dunning 1999: 1121—1134) [83,84].
[************************]
Для обзора см. главу 12 в (Evans 1991). Некоторые из этих исследований пренебрегают тем, что может быть вполне реальным, что 75% водителей лучше, чем среднестатистический водитель; некоторые из исследований стремятся избежать этой проблемы, например (Svenson 1981: 143—148).
[††††††††††††††††††††††††]
Может ли быть причиной этого то, что недавние исследования описывают как более точную степень рациональности оценки рисков публикой, — то, что более ранние результаты способствовали обучению публики и рекалибровке ее оценок? Исследователи, пытающиеся определить систематические предубеждения в восприятии рисков, могут быть подобны охотникам, стреляющим по движущейся мишени, и во многом подобны тем, кто пытается найти регулярности в движении рыночных индексов.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Сценарий сужения «технологическая остановка» не может правомерно считаться вызванным нашей активностью.
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
Сложности стратегического планирования наилучшего пути к нанотехнологиям становятся даже больше, если мы учтем возможные меметические (memetic — связанные с саморепликацией идей-мемов в информационном поле) последствия агитации за различные позиции в различные моменты времени. О некоторых других идеях по управлению рисками в сфере нанотехнологий см. (Drexler 1985, 1988; Freitas 2000; Gubrud 2000; Foresight Institute 1997—1991; McCarthy 2000; Forrest 1989; Jeremiah 1995) [23,25,26,41,96-99].
[*************************]
Разумеется, усиление интеллекта может сделать отрицательных персонажей более способными продвигать свои злостные амбиции, и системы контроля могут быть использованы диктаторским режимами (и молотки можно использовать для разбивания черепов). Чистая благодать редко заходит в гости.. Но в сумме кажется, что эти технологии стоит продвигать. В случае систем контроля, кажется важным стремиться к двухсторонней прозрачности, за которую агитировал Дэвид Брин (David Brin ) (Brin 1998), По этой системе все мы сможем наблюдать агентства, которые наблюдают нас.
[†††††††††††††††††††††††††]
При ограниченных ресурсах критическое значение имеет мудрый выбор приоритетов. Миллион долларов сейчас могут значительно увеличить количество исследований по рискам существованию; то же количество денег, потраченное на дело мира во всем мире, будет только каплей в море.
[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]
Это было написано до трагедии 11 сентября. С тех пор приоритеты американской обороны сдвинулись в направлении, за которое мы агитируем здесь. Я думаю, что желательно дальнейшее движение в этом направлении.
[§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§§]
См., например, (Hanson 2000) и приведенные там ссылки.
[**************************]
Исключение из этого будет в том случае, если мы полагаем, что значительной частью возможного и желательного постчеловеческого будущего является то, что оно будет содержать в себе значительную долю людей, которые сейчас живы. Если принять эту точку зрения, нынешний мировой уровень смертности в 150 000 человек в день является частью происходящей сейчас, потенциально глобальной катастрофы (скрип), которая вызывает огромные человеческие страдания.
[††††††††††††††††††††††††††]
Согласно Джону Роулсу (Rawls 1999), термин «максмин» также используется в другом смысле в экономике благосостояния, для определения принципа (с учетом ряда важных ограничений), что мы должны выбирать состояние, которое оптимально с точки зрения ожиданий наименее состоятельных классов. Эта версия принципа не затрагивается в последующих рассуждениях.