СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ. 2
1. ГОМЕРОВСКИЙ ЭПОС В «ОДИССЕИ». 4
1.1. Значение поэм Гомера «Илиада» и «Одиссея». 4
1.2. Особенности сюжетной линии «Одиссеи». 9
2. ЖЕНСКИЕ ОБРАЗЫ В «ОДИССЕИ». 18
2.1. Образ Пенелопы. 18
2.2. Прекрасная нимфа Калипсо и коварная волшебница Кирка. 22
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 29
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.. 31
ВВЕДЕНИЕ
«Поэма» в переводе с греческого языка значит творение. Поэмами называются поэтические рассказы о замечательных событиях из жизни выдающихся личностей. Эпическая поэзия получила свое название от греческого слова «эпос», что значит рассказ, так как всякое эпическое произведение есть рассказ о каком-либо событии или происшествии, совершившемся не в душе поэта, а в окружающем его мире[1]
.
Древнейшими из сохранившихся памятников греческой литературы являются две большие поэмы «Илиада» и «Одиссея», автором которых античность считала Гомера. О времени возникновения «Илиады» и «Одиссеи» и условиях, в которых они были созданы, не сохранилось прямых исторических свидетельств, и совокупность проблем, связанных с этими поэмами, составляет сложный и далеко еще не разрешенный «гомеровский вопрос».
В рамках нашей курсовой работы мы рассмотрим «Одиссею».
Темой «Одиссеи» являются странствия и приключения «хитроумного» Одиссея, царя Итаки, возвращающегося из троянского похода; в это время к его верной жене Пенелопе сватаются многочисленные женихи, и сын Одиссея Телемах отправляется на поиски отца.
Основной сюжет «Одиссеи» относится к широко распространенному в мировом фольклоре типу сказаний о «возвращении мужа»: муж после долгих и чудесных странствий возвращается домой к моменту, когда его жена уже готова выйти замуж за другого, и – мирным или насильственным путем – расстраивает новую свадьбу. С этим сюжетом в «Одиссее» объединена часть другого сюжета, не менее широко распространенного у разных народов, – о «сыне, отправляющемся на поиски отца»; сын, родившийся в отсутствие отца, отправляется искать его, отец и сын встречаются и, не зная друг друга, вступают в бой, заканчивающийся в одних вариантах трагически – гибелью отца или сына, в других – примирением сражающихся. В греческих сказаниях об Одиссее сюжет этот представлен полностью, но «гомеровская» поэма дает лишь часть сюжета, не доводя его до боя отца с сыном.
«Одиссея» в известной мере является продолжением «Илиады», действие поэмы отнесено уже к 10-му году после падения Трои, но в рассказах действующих лиц упоминаются те эпизоды, время которых приурочивалось к периоду между действием «Илиады» и действием «Одиссеи». Все важнейшие герои греческого стана «Илиады», живые и мертвые, выведены и в «Одиссее». Как и «Илиада», «Одиссея» была разбита античными учеными на 24 книги[2]
.
По композиции «Одиссея» сложнее «Илиады». Сюжет «Илиады» подан в линейной последовательности, в «Одиссее» эта последовательность сдвинута: повествование начинается со средины действия, а о предшествующих событиях слушатель узнает лишь позже, из рассказа самого Одиссея о его странствиях. Центральная роль главного героя выдвинута в «Одиссее» резче, чем в «Илиаде», где одним из организующих моментов поэмы являлось отсутствие Ахилла, его безучастное отношение к ходу военных действий.
В «Одиссее» отсутствием героя определяется только первая линия рассказа (кн. 1 – 4), показ обстановки на Итаке и путешествие Телемаха, а с 5-й книги внимание концентрируется почти исключительно вокруг Одиссея: мотив неузнаваемости возвращающегося мужа использован, как мы видели, в той же функции, что и отсутствие героя в «Илиаде», а между тем слушатель не теряет Одиссея из виду, – и это также свидетельствует о совершенствовании искусства эпического повествования.
1. ГОМЕРОВСКИЙ ЭПОС В «ОДИССЕИ»
1.1. Значение поэм Гомера «Илиада» и «Одиссея».
Поэмы Гомера были настоящей сокровищницей мудрости греческого народа – «книгою откровения»[3]
. Они не остались принадлежностью только ионийского племени, среди которого создались, а стали общим достоянием всего греческого народа и прожили с ним всю его историю. Предание говорит, что Пикург ввел исполнение песен Гомера в Спарте, Солон – в Афинах.
Впоследствии во всех греческих государствах они стали основой школьного образования. Ученики разучивали наизусть отдельные части поэм, и было немало людей, которые знали наизусть обе поэмы целиком. Для государства считалось за честь называться родиной Гомера. Гомер был любимым поэтом даже в самых отдаленных уголках греческого мира.
Две поэмы легендарного древнегреческого поэта Гомера «Илиада» и «Одиссея», жившего в VIII в. до н.э., вызывали восхищение поэтов, ученых, великих политиков и полководцев.
При жизни автора две поэмы о богах и героях Ахилле, Гекторе и Одиссее существовали в устном исполнении. Гомер не записал свои стихи и не только потому, что был незрячим. Поэмы должны были звучать и предназначались для слуха, а не для глаз. Гомер обращался к слушателям. Он знал текст поэм наизусть и, видимо, был гениальным его исполнителем. Его стихам требовалась музыка, пространство и аудитория. Не безмолвный читатель, а завороженные слушатели нужны были Гомеру. Предполагают, что, представляя в «Одиссее» аэда Демодока, он изобразил себя:
«Тою порой с знаменитым певцом Понтоной возвратился;
Муза его при рождении злом и добром одарила:
Очи затмила его, даровала за то сладкопенье.
Стул среброкованный подал певцу Понтоной, и на нем он
Сел пред гостями, спиной прислоняся к колонне высокой.
Лиру слепца на гвозде над его головою повесив,
К ней прикоснуться рукою ему – чтоб ее мог найти он –
Дал Понтоной, и корзину с едою принес, и придвинул
Стол и вина приготовил, чтоб пил он, когда пожелает.
Подняли руки они к предложенной им пище; когда же
Был удовольствован голод их сладким питьем и едою
Муза внушила певцу возгласить о вождях знаменитых,
Выбрав из песни, в то время везде до небес возносимой…[4]
Песни Гомера стали книгами, вероятно, только через несколько столетий, после смерти автора, хотя есть доказательства, что письменность была известна в Греции и во времена Гомера. Стихи поэта сохранялись и передавались устными носителями традиции и были оформлены в рукописные тексты в шестом веке до нашей эры во время правления в Афинах демократа и политика Писистрата.
В III и II веках до н.э. ученые Александрии провели тщательное изучение текстов поэм и для удобства чтения и комментирования разделили каждую поэму на 24 книги (песни), соответственно количеству букв в греческом алфавите, которыми эти книги и были обозначены. Вот с этих времен мы можем говорить о двух грандиозных поэтических книгах Гомера, объемом в 27803 стихотворные строчки (в «Илиаде» 15693, в «Одиссее» – 12110).
«Илиада» это поэма о войне, вернее 50 днях десятого года войны ахейцев и троянцев.
«Одиссея» это поэма о 40 последних днях путешествия царя Итаки, героя троянской войны, который десять лет возвращается на родной остров к жене и сыну. Действие в поэмах происходит на земле и на Олимпе, в стане людей и между богами. Никогда потом боги, герои и люди не будут стоять так близко друг к другу: одни богоравны, другие – человекоподобны. Фантазия и реальность, яркие детали быта и величественный грандиозный вымысел, переданные певучими ритмами без рифменного гекзаметра, поражают воображение читателей разных времен и народов. В поэмах рассказано о том, что близко всем: о войне и мире, жизни и смерти, любви и гневе, дружбе и вражде.
При всем монументализме и божественности персонажи поэм очень человечны. В определенной мере о них можно сказать, что они вечны и всегда современны или осовременены читателями. В Ахиллесе, Гекторе, Одиссее поэт представляет яркие индивидуальности, человеческие темпераменты и разные отношения к жизни. Ахиллес – это герой экшн, готовый к мгновенному действию. Не случайно его постоянный эпитет «быстроногий». И в любви, и в ненависти он экстраверт. Вспыльчив и отходчив. Трагичен. Знает о своей судьбе и живет одним днем. Он самый эмоциональный в поэме. Сначала Гомер рассказывает о его гневе, потом (после гибели Патрокла) о его горе и жажде мести. Любое промедление для него невыносимо. Он не остановим и, даже убив Гектора, продолжает мучить мертвое тело. Но вот перед ним является Фетида с просьбой и приказом от Зевса вернуть тело сына царю Трои. Ахиллес дает обещание. Явное сострадание и уважение к старику Приаму – отцу убитого соперника – проявляются в сцене встречи. Теперь гнев потух. Достойный соперник повержен. Надо оплакать мертвых и достойно готовиться к собственной гибели[5]
.
Одинокому и трагическому воину Ахиллесу в мире гомеровского эпоса противостоят Гектор и Одиссей. Гектор – предводитель троянцев, их защитник. Он тоже великий воин, но воин по необходимости, а не по страсти. Гектор дан в окружении близких и любящих его людей: воинов троянцев, отца, матери, жены, сына. Он прекрасный сын и самоотверженный брат. Сцена прощания Гектора с женой Андромахой – одна из самых лиричных в героической поэме. Гомер любит обоих героев, но многим читателям кажется, что ему ближе именно Гектор. Последняя строка «Илиады»: «Так погребали они конеборного Гектора тело», звучит как строка реквиема по всем погибшим. Гектор любит жену и сына, но выше этой любви для него честь и долг. Его младший брат Парис совсем иной. Для него любовь, страсть к Елене выше всего на свете. И в этом он тоже не имеет себе равных. Другое его качество – красота, и в этом он богоравен и соизмерим с Еленой спартанской.
Сила Одиссея не в красоте, воинственности или следовании долгу и чести. Главное, в чем он превосходит других, – это ум, выдержка, хитрость. Он побеждает не силой и страстью, а расчетливостью, умением выжидать и прогнозировать ситуацию. Поэтому он у Гомера назван многоумным, хитроумным, многоопытным. Он никогда не поддается первому порыву чувств, и в этом он полная противоположность Ахиллесу. Своей верностью Пенелопе и далекой родине Итаке он похож скорее на Гектора, но внимательный читатель поэм увидит и черты, сближающие его с Ахиллесом. При всем различии сюжетов в кульминации «Илиады» и «Одиссеи» рассказано о мести: Ахиллес мстит за Патрокла, Одиссей мстит женихам. Ради свершения мести Одиссей отодвигает встречу с Пенелопой и открывается только Телемаху, так как нуждается в помощи сына.
Не менее выразительны и женские образы поэм. Елена Спартанская предстает перед нами в кульминационный момент своей биографии: из-за нее лучшие мужи ведут кровопролитную войну. Но она лишена честолюбия. В ней нет желания торжествовать и упиваться властью, которую дает красота. Трагична судьба домовитой Андромахи, которая предчувствует гибель мужа.
Совершенно иная Пенелопа. Она под стать Одиссею: где нельзя взять силой, она берет хитростью. Она терпелива, предприимчива и верна одной цели – дождаться мужа, который обещал вернуться и сохранить для него Итаку. Своей подозрительностью и осторожностью она превзошла даже Одиссея, и тот упрекает ее за то, что она сразу не бросается ему на шею, называет ее «непонятной», «неуступчивой», «неласковой» с «железным сердцем».
Как мудрая дева в сказке, Пенелопа устраивает свой тест на проверку странника (ведь прошло двадцать лет и Одиссей так изменился) и только убедившись, что это, действительно, ее муж, а не самозванец, плачет навзрыд, «милую голову нежно целуя» и говорит:
«О не сердись на меня Одиссей!.. не делай упреков
Мне, что не тотчас, при виде твоем, я к тебе приласкалась;
Милое сердце мое, Одиссей, повергала в великий
Трепет боязнь, чтоб меня не прельстил здесь какой иноземец»[6]
.
Книги Гомера имеют не только художественный смысл, но являются важнейшим историческим и этнографическим источником, рассказывающим о жизни древних греков. Споры о возможном историзме содержания поэм, видимо, никогда не умолкнут. В пользу жизнеподобия свидетельствуют топография и археологические раскопки. В недавно прошедшем американском фильме «Троя» представлена немифологическая версия героических событий: без спора богов, без их соучастия и вмешательства в жизнь и смерть героев, без ярких гомеровских деталей и сцен, с воинственным надрывом разрушительного пафоса и любовными страстями героев боевиков и триллеров. Видимо, это близкое современному человеку прочтение гомеровского сюжета и образов. Пацифизма Гомера мы не замечаем. В эпоху терроризма мщение Ахилла – идеал человеческого поведения. Как и всякая великая книга, «Илиада» – это зеркало, в котором каждая эпоха видит себя.
Нашу жизнь пронизывают деструктивные, разрушительные идеи. Герои поэм Гомера тоже жестоки, и только боги способны обуздать их. Ахилл, разгневанный на Агамемнона, бросается на него с мечом, но Афина, «только ему явленная, прочим незримая», хватает его за русые кудри и приказывает смириться. Убив Патрокла, Гектор собирается голову «с белой выи срубить и на кол водрузить в поруганье». Тогда Гера посылает Ириду, чтобы она предупредила об этом Ахилла, и тот могучим криком, усиленным Афиной Палладой, отгоняет троянцев от тела друга. Даже боги потрясены издевательствами Ахилла над телом Гектора и предполагают послать Гермеса похитить тело, но потом решают воздействовать на Ахилла через его мать – богиню Фетиду.
После истребления женихов Одиссей расспрашивает няню о неверных рабынях, велит собрать их, приказывает им, плачущим, выносить трупы, отмыть от крови столы и стулья в зале, где шла битва, а потом сын Телемах жестоко казнит их, «петлями шеи стянув». Как это все похоже на современные зачистки! Воинственность Одиссея и Телемаха, которые теперь ввязываются в битву с родственниками, мстящими за убитых, удается остановить только Афине и гневному Зевсу, метнувшему в землю громовую стрелу. Так в пространстве гомеровских поэм воцаряется мир.
1.2. Особенности сюжетной линии «Одиссеи».
В «Одиссее» изображаются события после разрушения Трои. Все герои вернулись домой, кроме Одиссея, царя острова Итаки. Он странствует десять лет из-за ненависти к нему бога моря Посейдона.
Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который
Странствуя долго со дня, как святой Илион им разрушен,
Многих людей города посетил и обычаи видел,
Много и сердцем скорбел на морях, о спасеньи заботясь
Жизни своей и возврате в отчизну сопутников...[7]
Одиссей
Поэма открывается, после обычного обращения к Музе, краткой характеристикой ситуации: все участники троянского похода, избегшие гибели, благополучно вернулись уже домой, один Одиссей томится в разлуке с домашними, насильно удерживаемый нимфой Калипсо. Дальнейшие подробности вложены в уста богов, обсуждающих вопрос об Одиссее на своем совете: Одиссей находится на далеком острове Огигии, и прельстительница Калипсо желает его оставить при себе, надеясь, что он забудет о родной Итаке,
...но, напрасно желая
Видеть хоть дым, от родных берегов вдалеке восходящий,
Смерти единой он молит[8]
.
Боги не подают ему помощи из-за того, что на него разгневан Посейдон, сын которого, киклоп Полифем, был в свое время ослеплен Одиссеем. Покровительствующая Одиссею Афина предлагает послать к Калипсо вестника богов Гермеса с приказом отпустить Одиссея, а сама отправляется на Итаку, к сыну Одиссея Телемаху. На Итаке в это время женихи, сватающиеся к Пенелопе, ежедневно пируют в доме Одиссея и расточают его богатства. Афина побуждает Телемаха отправиться к вернувшимся из-под Трои Нестору и Менелаю разузнать об отце и подготовиться к отмщению женихам (кн. 1).
Вторая книга дает картину народного собрания итакийцев. Телемах приносит жалобу на женихов, но народ бессилен против знатной молодежи, которая требует, чтобы Пенелопа остановила на ком-либо свой выбор. Попутно встает образ «разумной» Пенелопы, при помощи хитростей затягивающей согласие на брак. С помощью Афины Телемах снаряжает корабль и тайно уезжает из Итаки в Пилос к Нестору (кн. 2).
Нестор сообщает Телемаху о возвращении ахейцев из-под Трои и о гибели Агамемнона, но за дальнейшими вестями направляет его в Спарту к Менелаю, возвратившемуся домой позже других ахейских вождей (кн. 3).
Радушно принятый Менелаем и Еленой, Телемах узнает, что Одиссей томится в плену у Калипсо. Меж тем женихи, испуганные отъездом Телемаха, устраивают засаду, чтобы погубить его на возвратном пути (кн. 4). Вся эта часть поэмы богата бытовыми зарисовками: изображаются пиры, праздники, песнопения, застольные беседы. «Герои» предстают пред нами в мирной домашней обстановке.
Начинается новая линия ведения рассказа. Следующая часть поэмы переносит нас в область сказочного и чудесного. В 5-й книге боги посылают Гермеса к Калипсо, остров которой изображен чертами, напоминающими греческие представления о царстве смерти (самое имя Kalypso – «покрывательница» – связано с образом смерти). Калипсо нехотя отпускает Одиссея, и он отправляется по морю на плоту. Спасшись, благодаря чудесному вмешательству богини Левкофеи, от бури, поднятой Посидоном, Одиссей выплывает на берег о. Схерии, где живет счастливый народ – феаки, мореплаватели, обладающие сказочными кораблями, быстрыми, «как легкие крылья иль мысли», не нуждающимися в руле и понимающими мысли своих корабельщиков.
Встреча Одиссея на берегу с Навсикаей, дочерью феакийского царя Алминоя, пришедшей к морю стирать белье и играть в мяч с прислужницами, составляет содержание богатой идиллическими моментами 6-й книги. Алкиной, со своей женой Аретой, принимает странника в роскошном дворце (кн. 7) и устраивает в его честь игры и пир, где слепой певец Демодок поет о подвигах Одиссея и вызывает этим слезы на глазах гостя (кн. 8). Картина счастливой жизни феаков очень любопытна.
Есть основания думать, что по исконному смыслу мифа феаки – корабельщики смерти, перевозчики в царство мертвых, но этот мифологический смысл в «Одиссее» уже забыт, и корабельщики смерти заменены сказочным «веслолюбивым» народом мореплавателей, ведущих мирный и пышный образ жизни, в котором, наряду с чертами быта торговых городов Ионии VIII – VII вв., можно усмотреть и воспоминания об эпохе могущества Крита.
Наконец, Одиссей открывает феакам свое имя и рассказывает о своих злосчастных приключениях по дороге из Трои. Рассказ Одиссея занимает 9 – 12-ю книги поэмы и содержит целый ряд фольклорных сюжетов, нередко встречающихся и в сказках Нового времени. Форма рассказа в первом лице также является традиционной для повествований о сказочных приключениях мореплавателей и известна нам из египетских памятников II тысячелетия до н. э. (так наз. «рассказ потерпевшего кораблекрушение»)[9]
.
Первое приключение еще вполне реалистично: Одиссей со своими спутниками грабит город киконов (во Фракии), но затем буря в течение многих дней носит его корабли по волнам, и он попадает в отдаленные, чудесные страны. Сначала это – страна мирных лотофагов, «пожирателей лотоса», чудесного сладкого цветка; вкусив его, человек забывает о родине и навсегда остается собирателем лотоса. Потом Одиссей попадает в землю киклопов (циклопов), одноглазых чудовищ, где великан-людоед Полифем пожирает в своей пещере нескольких спутников Одиссея. Одиссей спасается тем, что опаивает и ослепляет Полифема, а затем выходит из пещеры, вместе с прочими товарищами, повиснув под брюхом длинношерстых овец.
Мести со стороны других киклопов Одиссей избегает, предусмотрительно назвав себя «Никто»: киклопы спрашивают Полифема, кто его обидел, но, получив ответ – «никто», отказываются от вмешательства; однако ослепление Полифема становится источником многочисленных злоключений Одиссея, так как отныне его преследует гнев Посидона, отца Полифема (кн. 9). Для фольклора мореплавателей характерно сказание о живущем на плавучем острове боге ветров Эоле.
Эол дружелюбно вручил Одиссею мех с завязанными в нем неблагоприятными ветрами, но уже недалеко от родных берегов спутники Одиссея развязали мех, и буря снова отбросила их в море. Затем они опять оказываются в стране великанов-людоедов, лестригонов, где «сближаются пути дня и ночи» (до греков доходили, очевидно, отдаленные слухи о коротких ночах северного лета); лестригоны уничтожили все корабли Одиссея, кроме одного, который затем пристал к острову волшебницы Кирки (Цирцеи).
Кирка, как типичная фольклорная ведьма, живет в темном лесу, в доме, из которого над лесом подымается дым; она превращает спутников Одиссея в свиней, но Одиссей с помощью чудесного растения, указанного ему Гермесом, преодолевает чары и в течение года наслаждается любовью Кирки (кн. 10). Затем, по указанию Кирки, он направляется в царство мертвых, для того чтобы вопросить душу знаменитого фиванского прорицателя Тиресия.
В контексте «Одиссеи» необходимость посещения царства мертвых совершенно не мотивирована, но этот элемент сказания содержит, невидимому, в обнаженной форме основной мифологический смысл всего сюжета о «странствиях» мужа и его возвращении (смерть и воскресение; ср. стр. 19). В «Одиссее» он использован для того, чтобы свести героя с душами близких ему в прошлом людей. Получив предсказание Тиресия, Одиссей беседует со своей матерью, с боевыми товарищами, Агамемноном, Ахиллом, видит различных героев и героинь прошлого (кн. 11)[10]
.
Возвращаясь из царства мертвых. Одиссей снова посещает Кирку, плывет со своим кораблем мимо смертоносных Сирен, которые завлекают мореплавателей волшебным пением, а затем губят их, проезжает около утесов, вблизи которых обитают пожирающая людей Скилла и всепоглощающая Харибда. Заключительный эпизод повествования Одиссея рисует жестокость богов и их презрение к людскому горю. На о. Тринакэрии, где паслись стада бога Гелиоса (солнца), Одиссей и его спутники вынуждены были задержаться из-за неблагоприятных ветров, и их съестной запас истощился.
Однажды, когда Одиссей молился богам о опасении, боги ниспослали ему сон, и спутники Одиссея, томимые жестоким голодом, нарушили его запрет и стали убивать священных животных. По жалобе Гелиоса, Зевс послал бурю, которая уничтожила корабль Одиссея со всеми его спутниками. Спасся один Одиссей, выброшенный волнами на о. Огигию, где он затем находился у Калипсо (кн. 12).
Феаки, богато одарив Одиссея, отвозят его на Итаку, и разгневанный Посидон обращает за это их корабль в утес. Отныне феаки уже не будут развозить странников по морям на своих быстроходных кораблях. Царство сказки кончается. Одиссей, превращенный Афиной в нищего старика, отправляется к верному свинопасу Эвмею (кн. 13).
«Неузнаваемость» героя – постоянный мотив в сюжете о «возвращении мужа», но в то время как традиционный сюжет не требует сколько-нибудь сложного действия между моментом возвращения мужа и его узнанием, в «Одиссее» неузнанность использована для введения многочисленных эпизодических фигур и бытовых картин. Перед слушателем проходит вереница образов, друзей и врагов Одиссея, причем и те и другие изверились в возможности его возвращения. В столкновении неузнанного Одиссея с этими фигурами вновь вырисовывается образ «многострадального», но стойкого в испытаниях и «хитроумного» героя[11]
.
Пребывание у Эвмея (кн. 14) – идиллическая картинка; преданный раб, честный и гостеприимный, но искушённый тяжелым жизненным опытом и несколько недоверчивый, изображен с большой любовью, хотя и не без легкой иронии. У Эвмея Одиссей встречается со своим сыном Телемахом, благополучно избежавшим засады женихов на обратном пути из Спарты; сыну Одиссей открывается (кн. 15 – 16).
В «Одиссее» живо обрисована личность Телемаха. Поэма изображает постепенный рост этого юноши. В начале поэмы он представлен еще совсем юным и несамостоятельным, в чем он сам признается матери (XVIII, 227-232) . В конце же поэмы он деятельно помогает отцу в расправе его с женихами. В этом образе греки могли видеть тип идеального юноши – «эфеба».
В виде нищего бродяги является Одиссей в свой дом и, подвергаясь всевозможным оскорблениям со стороны женихов и слуг, готовится к мщению. «Узнание» Одиссея неоднократно подготовляется и вновь отодвигается. Лишь старая няня Эвриклея узнает Одиссея по рубцу на ноге, но он принуждает ее к молчанию. Ярмо изображено насильничание надменных и «буйных» женихов, которое должно повлечь за собой кару со стороны богов; знамения, сны, пророческие видения – все предвещает близкую гибель женихов (кн. 17 – 20).
Примечательно, что избиение женихов – кульминационный эпизод в поэме – подготавливается автором очень умело, исподволь и задолго до его наступления. Еще Одиссей томится в плену в Калипсо, а прибывшая под видом чужеземного гостя на Итаку Афина вселяет в сердце Телемаха надежду на возвращение отца; вскоре Телемах получает аналогичное предсказание от Елены в Спарте. Одиссей появляется в своем доме, когда поведение женихов становится невыносимым для его родных и для верных слуг, и чем глубже отчаяние последних, тем с большей наглостью ведут себя торжествующие в своей безнаказанности женихи.
<Но вот уже из уст не узнанного ими Одиссея несколько раз вырываются недружелюбные напоминания женихам об ожидающей их судьбе; вот он советует наиболее совестливому из них, Амфиному, отстать, пока не поздно, от остальных и вернуться домой; вот и самих женихов охватывает припадок безумия, предвещающий недоброе, а прорицатель Феоклимен предостерегает их от «быстро подходящей беды»:
Слышен мне стон ваш, слезами обрызганы ваши ланиты.
Стены я вижу в крови; с потолочных бежит перекладин
Кровь; привиденьями, в бездну Эреба бегущими, полны
Сени и двор; и на солнце небесное, вижу я, всходит
Страшная тень...[12]
Впрочем, уверенность женихов в своей безнаказанности настолько велика, что даже первый выстрел, которым Одиссей сражает Антиноя, самого наглого из них, вызывает у них не страх, а лишь негодование, пока Одиссей не называет себя и не выносит беспощадного приговора:
В сеть неизбежной погибели все, наконец, вы попали[13]
.
Подобное нарастание напряжения, проведенное через всю поэму, свидетельствует о незаурядном мастерстве ее автора, творчество которого никак не может быть сведено только к созданию или воспроизведению отдельных героических песен.
С 21-й книги начинается развязка. Пенелопа обещает свою руку тому, кто, согнув лук Одиссея, пропустит стрелу через двенадцать колец. Женихи оказываются бессильными выполнить это задание, но нищий пришелец легко справляется с ним (кн. 21), открывается женихам и с помощью Телемаха и богини Афины убивает их (кн. 22). Лишь после этого происходит «узнание» Одиссея Пенелопой (кн. 23). Завершает поэму сцена прибытия душ женихов в преисподнюю, свидание Одиссея с его отцом Лаэртом и заключение мира между Одиссеем и родственниками убитых (кн. 24).
2. ЖЕНСКИЕ ОБРАЗЫ В «ОДИССЕИ»
2.1. Образ Пенелопы.
Притягательность образа Пенелопы в том, что за ее пассивным ожиданием пропавшего супруга скрывается активнее и героическое чувство. В поэме встречаются женские образы, но особенно выразителен образ Пенелопы.
Пенелопа
Образцом семейной добродетели и верности обрисована Пенелопа в «Одиссее». В течение двадцати лет, пока отсутствует Одиссей, она не изменила к нему своих чувств и упорно верит в его возвращение. Положение ее крайне трудное, так как она окружена недоброжелательными людьми, которые считают ее вдовой и добиваются ее руки, надеясь таким образом получить и царскую власть.
Пенелопа – дочь спартанца Икария и нимфы Перибеи, супруга Одиссея. Отец Елены Тиндарей сосватал Одиссею свою племянницу Пенелопу в благодарность за полученный мудрый сове[14]
т.
Началась Троянская война, и муж Пенелопы Одиссей присоединился к участникам похода на Трою. Управление государством легло на плечи молодой царицы, а единственным ее помощником был совсем еще маленький сын Телемах. Одиссей так долго не возвращался, что его сочли погибшим, и со всех краев к Пенелопе съехались женихи – сто двенадцать царевичей претендовало на ее руку и на трон Итаки; Телемаха же, мешавшего их планам, они сговорились убить. В первый раз обратились они к Пенелопе с просьбой выбрать среди них мужа, но сердце подсказало царице, что Одиссей еще жив, о чем она и объявила во всеуслышание. Время шло, законный муж все не возвращался, а женихи настаивали. Пенелопа пообещала принять решение о замужестве после того, как она закончит ткать богатый покров для своего тестя, старого Лаэрта. Три года работала она: днем старательно ткала, а ночью распускала все сделанное за день, пока наконец женихи не разгадали ее хитрость. В течение всего этого срока они приятно проводили время во дворце Одиссея – ели его пищу, пили его вино, развлекались с его служанками.
Между тем Одиссей прознал о том, что творится в его доме, и после десятилетнего отсутствия вернулся на родной остров. Он нарядился нищим и пришел в свой дворец. Сначала Пенелопа не признала мужа, но тот в конце концов открылся ей, выгнал дерзких женихов и стал счастливо жить со своей женой. Некоторые, однако, сомневаются, что Пенелопа хранила верность Одиссею во время его долгого отсутствия, потому что была женщиной независимой и одаренной во многих отношениях.
Пенелопа является символом преданного служения чувству, способности творческого воображения выносить все тяготы на пути к выбранной сердцем цели. Она – образец верной жены, но ее верность не стоит понимать буквально; в некоторых версиях мифов супружеская верность Пенелопы ставится под вопрос. Ее преданность Одиссею имеет под собой более глубокую основу. За долгие годы отсутствия мужа у нее не было способа узнать, жив он или мертв; казалось бы, гораздо проще выбрать в мужья другого мужчину и устроить, наконец, свою жизнь. Но она интуитивно знает, что Одиссей вернется, ее вера и преданность порождены не нравственной стойкостью, а глубоким внутренним убеждением, что все в конечном итоге сложится хорошо[15]
.
Эта женщина трудолюбива, разносторонне одарена, обладает сильной волей и развитым воображением. Но она также полностью самостоятельна, ее жизненная позиция устойчива, и ее внутренний огонь стал теплом домашнего очага, центром, притягивающим многих. Сотню женихов, к примеру, манит не только возможность заполучить царство, но и сама женщина. Она сосредотачивает свою великую силу и энергию внутри и полностью посвящает себя тому, чему отдано ее сердце. В некотором смысле Пенелопа – древний прообраз «суперженщины», идеала, к которому стремятся многие наши современницы. Она способна на верность в любви, и в то же время она обладает силой, изобретательным умом, творческим воображением, неутомимой энергией, благодаря чему вполне в состоянии править собственным миром по собственным законам и не нуждается в сильном мужском плече или социально приемлемом ярлыке «жена», чтобы стать полноценной и самодостаточной личностью.
Итак, Пенелопа – одно из главных действующих лиц «Одиссеи» идеал женского благородства и супружеской верности. Во время двадцатилетнего отсутствия Одиссея Пенелопа всяческими хитростями отдаляла ответ на предложения домогавшихся ее руки представителей местной знати[16]
.
Сначала Пенелопа обещала выбрать себе нового мужа, после того как закончит ткать покрывало на гроб своего свекра, отца Одиссея, Лаэрта, чтобы, по обычаю, когда тот умрет, подготовить отцу мужа достойные похороны. Однако ночью Пенелопа распускала все, что успевала наткать в течение дня. После того как предательство служанки раскрыло обман, женихи принудили Пенелопу закончить работу.
Тогда, по решению Афины, Пенелопа объявила, что станет женой того, кто выйдет победителем в стрельбе из лука Одиссея, надеясь, что никто не сможет даже натянуть тетиву этого богатырского лука. В решающий день состязания явился Одиссей и истребил женихов.
Сюжет – возвращение долго отсутствовавшего супруга ко дню свадьбы своей жены – распространен в легендах разных народов. Сцена встречи Пенелопы с Одиссеем и опознание его (она признала мужа, убедившись, что он знает тайну, известную только им двоим) – одно из самых поэтичных мест в «Одиссее» Гомера.
Гомер так описывает радость Пенелопы, когда она удостоверилась, что перед нею действительно Одиссей:
Так веселилась она, возвращенным любуясь супругом,
Рук белоснежных от шеи его оторвать не имея
Силы. В слезах бы могла их застать златотронная Эос...[17]
Впоследствии образ Пенелопы становится нарицательным для обозначения верной жены.
2.2. Прекрасная нимфа Калипсо и коварная волшебница Кирка.
В мифах о женщинах, обладающих магической силой, волшебницах, держащих в плену героев и завораживающих их, также сказывается воспоминание о давнем беспрекословном подчинении женщине, воздействующей на мужчин некой таинственной властью[18]
.
Такова, например, история о волшебнице Кирке, дочери Солнца – Гелиоса, обитательнице острова Эя, превратившей спутников Одиссея в зверей благодаря магическим заклятиям, но потерпевшей неудачу с Одиссеем, которому пришел на помощь бог Гермес. В конце концов Кирка сама была обольщена Одиссеем и даже имела от него сына Телегона.
Такова же нимфа Калипсо, дочь титана Атланта (или того же Гелиоса), державшая в плену на острове Огия на крайнем западе полюбившегося ей Одиссея целых семь лет. Она прельщает Одиссея бессмертием (от чего он отказывается) и беспечальной жизнью среди красот природы, в гроте, увитом виноградом. Даже имя Калипсо характерно указывает на ее архаические связи с миром смерти – «Та, что скрывает». С помощью богов Одиссей покидает Калипсо, тем самым побеждая смерть, и возвращается к миру жизни.
Калипсо – нимфа-гиада, дочь титана Атланта и океаниды Плейоны (по другой версии, дочь Гелиоса и Персеиды), владелица острова Огигии на крайнем Западе.
Пять долгих лет томился Одиссей на острове Огигия у нимфы Калипсо. Тосковал Одиссей по родной Итаке и по своей семье, но не отпускала его Калипсо. Наконец сжалились боги-олимпийцы над Одиссеем. На собрании богов решил Зевс по просьбе своей дочери, богини Афины Паллады, вернуть Одиссея на родину, несмотря на то, что бог моря Посейдон всюду на море преследовал Одиссея, гневаясь на него за то, что он ослепил циклопа Полифема, сына Посейдона.
На совете решили бессмертные боги, что Гермес должен лететь на остров Огигия и повелеть нимфе Калипсо отпустить Одиссея. Громовержец тотчас послал Гермеса к Калипсо. Надев свои крылатые сандалии и взяв в руки жезл, быстрый, как мысль, Гермес понесся с Олимпа. Подобно морскому орлу, летел он над морем и в мгновение ока достиг Огигии. Прекрасен был этот остров. Пышно разрослись на нем платаны, тополя, сосны, кедры и кипарисы. Лужайки покрыты были сочной травой, а в траве благоухали пышные фиалки и лилии. Четыре источника орошали остров, и, прихотливо извиваясь между деревьями, бежали от них ручьи.
На острове был прохладный грот, в нем-то и жила нимфа Калипсо[19]
.
Нимфа Калипсо
Весь грот зарос виноградными лозами, а с них свешивались спелые гроздья. Когда Гермес вошел в грот, Калипсо сидела и ткала золотым челноком покрывало с дивным узором. Одиссея не было в гроте. Одиноко сидел он на утесе у самого берега моря, устремив взор в морскую даль. Слезы лил Одиссей, вспоминая о родной Итаке. Так проводил он целые дни, печальный и одинокий.
Увидев входящего Гермеса, встала навстречу ему Калипсо. Она пригласила его сесть и предложила амброзии и нектара. Насытившись пищей богов, передал Гермес нимфе волю царя богов и людей – Зевса. Опечалилась Калипсо, узнав, что должна она расстаться с Одиссеем. Она хотела навсегда удержать его у себя на острове и даровать ему бессмертие, но не могла противиться воле Зевса.
Когда Гермес покинул Калипсо, она пошла на берег моря, туда, где сидел печальный Одиссей, и сказала ему:
– Одиссей, осуши твои очи, не сокрушайся более. Я отпускаю тебя на родину. Иди, возьми топор, наруби деревьев и сделай крепкий плот. На нем отправишься ты в путь, а я пошлю тебе попутный ветер. Если угодно это богам, то ты вернешься на родину.
– Богиня, – ответил ей Одиссей, – не возвращение на родину готовишь ты мне, а что-нибудь другое. Разве могу я на утлом плоту переплыть бурное море? Ведь не всегда благополучно переплывает его и быстроходный корабль. Нет, богиня, я только тогда решусь взойти на плот, если дашь ты мне нерушимую клятву богов, что не замышляешь погубить меня.
– Правду говорят, Одиссей, что ты умнейший и самый дальновидный из смертных! – воскликнула Калипсо. – Клянусь тебе, не хочу я твоей гибели[20]
.
Вернулась с Одиссеем Калипсо в грот. Там во время трапезы стала она уговаривать Одиссея остаться. Бессмертие сулила она ему. Она говорила, что если бы только знал Одиссей, сколько опасностей предстоит ему пережить во время пути, то остался бы у нее. Но слишком сильно было желание Одиссея вернуться на родину, никакими обещаниями не могла его заставить Калипсо забыть родную Итаку и свою семью.
На следующее утро Одиссей приступил к постройке плота. Четыре дня трудился Одиссей, рубил деревья, обтесывал бревна, связывал их и сбивал досками. Наконец плот был готов и укреплена была на нем мачта с парусом. Калипсо дала Одиссею припасов на дорогу и простилась с ним. Распустил Одиссей парус, и плот, гонимый попутным ветром, вышел в море.
Кирка (Цирцея) – волшебница, дочь Гелиоса и океаниды Персеиды, сестра колхидского царя Ээта и жены Миноса Пасифаи, тетка Медеи[21]
.
Кирка
Обитает на острове Эя среди лесов в роскошном дворце. Дикие животные, населяющие остров, – это люди, испытавшие на себе магию Кирки. Прибывших на остров спутников Одиссея Кирка, опоив колдовским напитком, превращает в свиней. Одиссей, отправляющийся спасать спутников, получает от Гермеса волшебную траву «моли», которую необходимо бросить в напиток, приготовленный Киркой, и, выхватив меч, разрушить ее злые чары. Одиссей покоряет Кирку, его спутники получают вновь человеческий облик. Проведя у волшебницы целый год счастливой жизни, Одиссей, наставляемый ею, отправляется в царстве мертвых вопросить о своей судьбе Тиресия[22]
.
Кирка отличается коварством и ревностью. Отправились они в путь и быстро достигли дворца Кирки. Около него ходили ручные львы и волки. Увидав моих спутников, подбежали к ним и стали ласкаться, словно собаки, ласкающиеся к своим хозяевам, так –укротила их волшебным питьем Кирка. В это время из дворца донеслось до моих спутников звонкое пение. Вызвали мои спутники из дворца Кирку. Вышла она и приветливо просила их войти.
Во дворце подала Кирка им вина в чашах, подмешав в него сока волшебной травы. Выпили вино мои спутники, а Кирка, коснувшись каждого жезлом, обратила их всех в свиней, оставив им лишь разум. Загнала их Кирка в хлев и бросила им, проливающим горькие слезы, в пищу желудей. Один лишь Эврилох спасся. Он не вошел во дворец вместе со всеми.
Прибежал к кораблю Эврилох и с ужасом рассказал о постигшем моих спутников несчастье. Тотчас пошел я ко дворцу Кирки, думая лишь об одном, – как спасти моих спутников. На пути явился мне под видом прекрасного юноши бог Гермес. Он научил меня, как освободить из власти волшебницы товарищей, и дал мне чудодейственный корень, который должен был сделать безвредными для меня чары Кирки.
Пришел я во дворец Кирки. Ласково встретила она меня, ввела во дворец и, посадив на богато украшенное кресло, поднесла волшебного питья. Спокойно выпил я его. Она же коснулась меня жезлом и сказала:
– Иди же теперь в свиной хлев и валяйся там вместе с другими. Я же, обнажив меч, как повелел мне бог Гермес, бросился на волшебницу и стал грозить ей смертью. Упала предо мной на колени Кирка.
– О, кто ты? – воскликнула она. – Никто до сих пор не мог спастись от моего волшебного напитка. О, знаю я, ты хитроумный Одиссей! Мне давно уже предсказал Гермес, что придешь ты ко мне. Вложи же твой меч в ножны!
Вложив меч в ножны, я заставил поклясться Кирку, что не причинит она мне вреда. Дала она мне нерушимую клятву богов, и пошел я отдохнуть.
Пока я отдыхал, служанки Кирки, дочери богов реки и ручьев, приготовили пышную трапезу. Когда я проснулся, то оделся в роскошные одежды, вошел в пиршественный чертог, сел за стол, уставленный богатыми яствами, и погрузился в тяжелую думу. Не мог я от печали ничего есть.
Спросила меня волшебница о причине печали. Я же ответил, что до тех пор не буду ничего есть, пока не вернет она прежнего образа моим спутникам. Тотчас вывела из хлева свиней Кирка, помазала их волшебной мазью, возвратила им прежний образ и сделала их даже красивее и сильнее, чем они были раньше. Обрадовались мои спутники, увидав меня, их радость тронула даже Кирку. Просила меня волшебница сходить на берег моря за оставшимися там моими спутниками и привести их всех к ней во дворец.
Тотчас исполнил я просьбу Кирки и привел к ней всех своих спутников, хотя и уговаривал и Эврилох не доверяться коварной волшебнице. Когда все мы собрались во дворце Кирки, устроила она великолепный пир.
Целый год прожили мы во дворце Кирки. По прошествии года стал просить я Кирку отпустить нас на родину. Согласилась великая волшебница. Она сказала мне, что раньше, чем вернуться на родину, я должен посетить царство мрачного Аида и там вопросить о судьбе своей тень фиванского прорицателя Тиресия. Рассказала мне Кирка, как достигнуть входа в подземное царство теней, и научила, как должен я приносить жертвы и призывать тени умерших. Выслушал я наставления богини и стал собирать в путь товарищей[23]
.
Итак, мы можем сделать вывод, что образу Пенелопы, как, впрочем, большинству женских образов в поэмах Гомера, присуща некоторая пассивность. Однако у Гомера образ Пенелопы выходит за рамки тех представлений о женском характере, которые господствовали в его эпоху.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Местом создания гомеровских поэм является Иония: об этом свидетельствует язык «Одиссеи». Она написана на ионийском диалекте, с значительной примесью эолийских, т. е. североахейских форм. «Эолизмы» эпического языка имеют не случайный характер, они тесно связаны с привычным ритмическим ходом стиха и часто встречаются в традиционных эпических формулах. Отсюда можно сделать вывод, что «смешение» диалектов в гомеровском языке отражает историю эпоса у греков: ионийской стадии эпического языка предшествовала более ранняя эолийская стадия.
Идеалы Гомера – идеалы аристократические, и обращается он к носителям аристократической культуры и самосознания. Именно этому слою слушателей особенно были по душе звучные строки о славных и воинственных царях, рожденных Зевсом, или о наказании Одиссеем бунтовщика Терсита. Эпические поэмы Гомера – своего рода кодекс аристократической морали. Высшей ценностью для знатного воина – эпического героя – считаются посмертная слава, вечная память об имени доблестного бойца и о его подвигах. Сохраняет эту память певец-аэд, который передаст ее потомкам[24]
.
В «Одиссее» такими хранителями предания о героических деяниях предков выступают певцы Демодок при дворе царя Алкиноя и Фемий в доме Одиссея. Их песни, как и поэмы самого Гомера, не только рассказывали о прошлом, но и воспитывали аристократическую молодежь на примерах прославленных мужей минувших столетий: если хочешь сам быть воспетым аэдами, подражай в мудрости и доблести героям, сражавшимся под Троей, или странствующему Одиссею, выбери, как Ахилл, короткую, но славную жизнь вместо длинной, но лишенной подвигов.
Хотя по языку, стилю, метрике и обрисовке героев «Одиссея» чрезвычайно схожа с «Илиадой», сюжетом, настроением и общей атмосферой она напоминает скорее сказку или романтическую повесть, чем героический эпос. Центральный персонаж Одиссей – настоящий герой, однако главные свои подвиги он совершает не на поле брани и не в военном совете, а среди волшебников, чудищ и врагов у себя на родине. Поэтому изворотливость и хитрость нужны ему не в меньшей степени, чем сила и отвага.
Жене Одиссея Пенелопе, чтобы сохранить любовь к супругу и верность ему во время его длительного отсутствия, приходится выдержать не менее героическую борьбу. Гомер ясно показывает, что Пенелопа, на свой женский лад, столь же умна и изобретательна, как и ее муж[25]
.
Телемах, настоящий материнский баловень в начале поэмы, взрослеет на глазах под руководством Афины. Среди второстепенных персонажей – много отчетливо обрисованных фигур: честные слуги, такие, как Эвмей и Эвриклея; Лаэрт, своего рода деревенский Приам; Антиклея, тоскующая о сыне, с которым она была разлучена; высокомерные вожаки женихов; нежная Калипсо; коварная и прекрасная Кирка; простодушные и дикие киклопы; цари, царицы и их дочери, моряки, рабы, души умерших, волшебники, чудища – целый многонаселенный мир, отчасти действительный, отчасти волшебный.
Вообще говоря, по сравнению с Илиадой, боги Одиссеи более величественны и умиротворенны. В противоположность трагической концовке Илиады, в финале Одиссеи торжествует поэтическая справедливость: добрые вознаграждены, дурные уничтожены. Последнее слово остается за богами.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Антипенко А. П. «Мифология богини» по данным «Одиссеи» Гомера. – М.: Ладомир, 2002. – 252 с.
2. Античные писатели. Словарь. – СПб.: Изд-во «Лань», 1999.
3. Артог Ф. Возвращение Одиссея // Чужое: Опыты преодоления: Очерки из истории культуры Средиземноморья. – М., 1999.
4. Ботвинник М.Н. Жизнеописания знаменитых греков и римлян. – М.: Просвещение, 1997.
5. Вардиман Е. Женщина в древнем мире. – М.: 1990. – 214 с.
6. Винничук Л. Люди, нравы, обычаи Древней Греции и Рима. – М.: Высшая школа, 2002. – 219 с.
7. Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского. – М. – Л., 1935, 535 с.
8. Гомер. Одиссея; Пер. В. Вересаева / Предисл. А Нейхардт. – М.: 2002.
9. Женщина в мифах и легендах. – Ташкент: 2003.
10. Кун Н.И., Нейхардт А.А. Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима. – Спб., 2000.
11. Лосев А.Ф. Гомер. – М.: 2000.
12. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. – М., 1990.
13. Лосев А.Ф., Сонкина Г.А., Тахо-Годи А.А., Тимофеева Н.А., Черемухина Н.М. Античная литература. – М., 2004.
14. Мальчукова Т. Г. «Одиссея» Гомера и проблемы ее изучения: Учеб. пособие по спецкурсу. – Петрозаводск: ПГУ, 1983. – 92 с.
15. Маркиш С.П. Гомер и его поэмы. – М.: 2001.
16. Митру А. Легенды Олимпа. В 2 т. – Бухарест, 1995.
17. Немировский А.И. Мифы древней Эллады. – М.: Просвещение, 1992.
18. Поэтика древнегреческой литературы. – М., 2003.
19. Радциг С.И. История древнегреческой литературы. – М., 1999.
20. Садовская И.Г. Мифология. – СПб., 2000.
21. Сахарный Н.Л. Гомеровский эпос. – М., 2000.
22. Словарь-справочник // Под ред. И.А. Лисового, К.А. Ревяко «Античный мир в терминах, именах и названиях». – М.: 2001.
23. Тахо-Годи А.А. Греческая мифология. – М., 2004.
24. Тронский И.М. История Античной литературы. – М., 2003.
25. Федоров Н.А., Мирошенкова В.И. Античная литература. Греция: Антология. В 2 т. – М., 2000.
26. Флоренсов Н.А. Троянская война и поэмы Гомера. – М., 1991.
27. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. – М., 2002.
28. Чистякова Н.А. Эллинистическая поэзия. – Л., 1998.
29. Шталь И.В. «Одиссея» – героическая поэма странствий. – М., 1998.
30. Ярхо В. Н. Гомеровский эпос // История всемирной литературы: В 9 томах / АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. – М.: Наука, 1983.
31. Felson-Rubin N. Regarding Penelope: From character to poetics. – Princeton (N.J.): Princeton univ. press, 1994. – XII, 215 p. – Bibliogr.: p.187-204.
32. Katz M.A. Penelope's renown: Meaning and indeterminacy in the "Odyssey". – Princeton: Princeton Univ. Press, 1991. – XII, 223 p.
33. Sealey R. Women and law in classical Greece: [P.110-150: The women of Homer]. – Chapel Hill; London: Univ. of North Carolina press, 1990. – IX, 202 p.
[1]
Лосев А.Ф., Сонкина Г.А., Тахо-Годи А.А., Тимофеева Н.А., Черемухина Н.М. Античная литература. – М., 2004.
[2]
Мальчукова Т. Г. «Одиссея» Гомера и проблемы ее изучения: Учеб. пособие по спецкурсу. – Петрозаводск: ПГУ, 1983. – 92 с.
[3]
Сахарный Н.Л. Гомеровский эпос. – М., 2000.
[4]
Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского, М. – Л., 1935. – 535 с.
[5]
Шталь И.В. «Одиссея» – героическая поэма странствий. – М., 1998.
[6]
Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского, М. – Л., 1935. – 535 с.
[7]
Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского, М. – Л., 1935. – 535 с.
[8]
Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского, М. – Л., 1935. – 535 с.
[9]
Ярхо В. Н. Гомеровский эпос // История всемирной литературы: В 9 томах / АН СССР; Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. – М.: Наука, 1983.
[10]
Артог Ф. Возвращение Одиссея // Чужое: Опыты преодоления: Очерки из истории культуры Средиземноморья. – М., 1999.
[11]
Кун Н.И., Нейхардт А.А. Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима. – Спб., 2000.
[12]
Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского, М. – Л., 1935. – 535 с.
[13]
Гомер. Одиссея // Пер. В. А. Жуковского, М. – Л., 1935. – 535 с.
[14]
Вардиман Е. Женщина в древнем мире. – М.: 1990. – 214 с.
[15]
Женщина в мифах и легендах. – Ташкент: 2003.
[16]
Katz M.A. Penelope's renown: Meaning and indeterminacy in the "Odyssey". – Princeton: Princeton Univ. Press, 1991. – XII, 223 p.
[17]
Гомер. Одиссея; Пер. В. Вересаева / Предисл. А Нейхардт. – М.: 2002.
[18]
Антипенко А. П. «Мифология богини» по данным «Одиссеи» Гомера. – М.: Ладомир, 2002. – 252 с.
[19]
Тахо-Годи А.А. Греческая мифология. – М., 2004.
[20]
Кун Н.И., Нейхардт А.А. Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима. – Спб., 2000.
[21]
Немировский А.И. Мифы древней Эллады. – М.: Просвещение, 1992.
[22]
Sealey R. Women and law in classical Greece: [P.110-150: The women of Homer]. – Chapel Hill; London: Univ. of North Carolina press, 1990. – IX, 202 p.
[23]
Кун Н.И., Нейхардт А.А. Легенды и мифы древней Греции и древнего Рима. – Спб., 2000.
[24]
Лосев А.Ф. Гомер. – М.: 2000.
[25]
Felson-Rubin N. Regarding Penelope: From character to poetics. – Princeton (N.J.): Princeton univ. press, 1994. – XII, 215 p. – Bibliogr.: p.187-204.