Воровство детей

Зачем они воруют.

Каждый ребенок хотя бы раз в жизни что-нибудь крадет. Возможно, существуют исключения, но я ни разу не слышала опровержения, высказывая это утверждение в самых различных аудиториях старшеклассников, студентов, молодых и не слишком молодых родителей

Обычно события разворачиваются следующим образом. Ребенку очень нравится какая то вещь, и он не может побороть соблазн. Он берет эту вещь и уже в следующий момент испытывает целую гамму чувств. Радость обладания желанной вещью - только одно из них. Одновременно ребенок испытывает страх быть застигнутым на месте преступления, стыд, боязнь разоблачения. Несколь­ко позже ребенок обнаруживает, что он не может свободно пользоваться присвоенной вещью, если не объяснит факт ее появления. Когда родители бдительны, это может быть совсем не просто и очень неприятно. Еще через некоторое время ребенок может стать свидетелем горя бывшего хозяина украденной вещи. Горя, которое причинил лично он, в этом у ребенка нет сомнений. Он слышит, как единодушно осуждают вора окружающие люди, и его еще сильнее охва­тывают стыд и страх разоблачения. Этого бывает достаточно, чтобы ре­бенок больше никогда не захотел присвоить чужую вещь - даже если его не поймали. Если же воришку улича­ют и он проходит все стадии разоблачения и прилюдных извинений, это, как правило становится уроком на всю жизнь. Важно только правиль­но выбрать меру наказания. С одной стороны, не подорвать у ребенка веру в то, что он все-таки любим, что он может быть прощен и сможет вновь добиться уважения окружающих и доверия друзей. С другой стороны, ре­бенок должен почувствовать, на­сколько его проступок серьезен.

Некоторые дети воруют много раз. Среди них есть те, кто не чувству­ет ни любви, ни даже симпатии со стороны окружающих людей и уже не надеется их когда-либо ощутить. Они полагают, что в глазах людей им нечего терять. В этом случае неразо­блаченная кража - чистый выигрыш. Такие воруют обдуманно и осторожно, принимают меры, чтобы не быть застигну­тыми на месте преступления, при­думывают правдоподобные легенды, оправдывающие появление у них ве­щей. Из-за «пустяков» стараются не рисковать.

Особенно обидно бывает встре­чать среди детей этой категории тех, кто на самом деле любим, но кого взрослые из теоретических сообра­жений решили воспитывать «в стро­гости - чтобы не избаловать».

В этом случае, необходимо по­высить самооценку ребенка, дать ему понять, что есть люди, которые его любят, которым не безразлична его судьба и что все плохое еще может быть исправлено и забыто.

Некоторые дети воруют, что­бы «отомстить» родителям, заста­вить их изменить отношение к себе. Это может происходить в тех случаях, когда взрослые, демонстрируя на людях свои родительские чувства, на самом деле игнорируют ре­бенка, отдавая все свои силы и время карьере - «светской» жизни, другим детям в семье, экзотическому крокодильчику в террариуме. Кражами ребенок сигнализирует окружающим: у нас все совсем не так хорошо, как они говорят, они "все врут", помогите мне. Одновременно это сигнал и для роди­телей: если вы не измените свое по­ведение, я не позволю вам притворять­ся перед окружающими, что вы хоро­шие родители.

Чтобы прекратить кражи в этом случае, необходимо наладить отно­шения ребенка с родителями.

Кража может быть способом мести не только родителям, но и дру­гим людям. Например, ребенок может украсть вещь, которую он просил на время, но получил отказ: "Я у тебя просил, и ты не дал. Так вот тебе!". Та­кая месть может закрепиться и стать патологической привычкой. Чаще это происходит с детьми, которые не выражают открыто свои обиды, него­дование, оскорбленное самолюбие. Отрицательные эмоции требуют вы­хода и находят его в кражах и других подобных поступках (например, пор­че вещей обидчика). Если научить ре­бенка открыто выражать свои чувст­ва приемлемыми способами, потреб­ность красть вещи постепенно умень­шится и исчезнет.

Подросток может красть по требованию своей группы. В этом случае прекратить кражи можно только оторвав ребенка от асоциаль­ной компании.

В психиатрии описаны слу­чаи, когда люди крадут для того, чтобы испытать сильные чувст­ва, даже несмотря на то, что эти чув­ства - тревога и страх. Если вдумать­ся, это не так уж и удивительно. Ведь известно, что по меньшей мере, неко­торым из тех, кто воевал, трудно при­способиться к мирной жизни имен­но потому, что она лишена такого ос­трого ощущения опасности и необ­ходимости борьбы за жизнь.

Кража может быть интересным приключением для скучающего, ни­чем не занятого ребенка, и свидетель­ствовать, что в обычной жизни он не находит применения своим силам (о таких случаях принято говорить <'с жиру бесится»). «Лечение» в таком случае сводится к тому, чтобы освобо­дить ребенка от излишней опеки, дать ему возможность вкладывать собст­венные силы в борьбу за свою жизнь и благополучие.

Но ощущение своего "омертве­ния", постоянная необходимость ис­пытывать острые эмоции, чтобы доказать себе, что ты еще жив, может свидетельствовать и о начале психи­ческого заболевания, так что требует­ся обращение к психиатру.

Некоторые дети могут про­сто забывать - вернуть вещь хозяину или заплатить за нее, поскольку ссылки на забывчивость яв­ляются обычным детским оправдани­ем, взрослые не склонны им доверять. Однако если на забывчивость ссыла­ется не умница и лукавый хитрец, а всегда простодушный и откровенный ребенок, который к тому же действи­тельно иногда отличается рассеянно­стью, стоит повременить с обвинени­ями и задуматься о том, не нуждается ли ребенок в помощи врача.

Некоторые дети воруют совершенно особым, «нелепым» образом. Они берут вещи вовсе им не нуж­ные, иногда сущую ерунду, которую гораздо проще попросить или кото­рая у них уже есть. Например: школьник перио­дически приносил домой чужие ша­риковые ручки (часто самые дешевые), ластики, хотя и у того и другого у него было более чем достаточно, а однажды украл женскую косметичку. Другой мальчик восьми лет отличился тем, что к тому килограм­му мандаринов, который для него по­купала мама, украл еще один.

Часто украденными вещами совсем или почти совсем не поль­зуются. Их могут прятать, могут вы­брасывать, могут, набравшись смело­сти, пытаться вернуть хозяину. Мама ребенка, о котором шла речь выше, однажды нашла за его крова­тью колоду карт, которые он украл у своего дяди, живущего в той же квар­тире. При этом у мальчика были свои карты, играть ему не запрещали, и дя­диной колодой он так и не восполь­зовался.

Воровство не планируется и часто совершается «глупо» - почти на виду или в тех случаях, когда вора легко вычислить. Например, ребенок просит разрешения вернуться в груп­пу во время прогулки, чтобы сходить в туалет, и в это время крадет. Естест­венно, вора легко определяют. При­мечательно то, что подобные глупос­ти могут делать вполне интеллекту­ально развитые дети в возрасте стар­ше пяти лет. То есть тогда, когда они вполне могли бы отдавать себе отчет, что будут уличены.

Б

удучи пойманы, дети пере­живают случившееся. Они дейст­вительно выглядят очень расстроен­ными, переживают свой позор и пре­исполнены отчаяния от того, что их родители и друзья могут отвернуться от них. В своем горе они ничем не отличаются от детей, которые крадут единственный раз в жизни, поэтому окружающие обычно прощают их и впоследствии бывают совершенно вне себя оттого, что ребенок совер­шает следующую кражу буквально че­рез пять минут-

Мальчик, укравший пенал у од­ноклассника, был уличен мамой и получил за это сполна. Мама была в отчаянии от этой кражи, поскольку знала, что это не первый и не послед­ний такой случай, и чувствовала себя совершенно беспомощной. Если эта кража раскроется, сын станет изгоем в классе - ни дети, ни их родители не простят ему воровство. Ей было невы­носимо стыдно за сына, и она чувст­вовала себя плохой матерью. Все эти чувства она попыталась передать сво­ему ребенку. Она говорила сыну про то, как ужасно чувствует себя мальчик, у которого пропал пенал, как ругают его родители. Она говорила о том, что может случиться, если родители мальчика устроят настоящий ро­зыск». Как сына уличат в воровстве пе­ред всем классом и как ребята пере­станут дружить с ним, не будут при­глашать его к себе домой, будут пока­зывать на него пальцем общим знако­мым и предупреждать их: «Ты с ним не дружи, он вор. Она объявила ему, что завтра же он должен отдать пенал тому, у кого он его взял, и извиниться, иначе она сама вынуждена будет сде­лать это перед всем классом. Мальчик как будто вполне прочувствовал ска­занное. Он сильно плакал, говорил, что не сможет пойти завтра в школу, поскольку ему очень стыдно. Но он поклялся, что все-таки пойдет и от­даст украденную вещь. Он плохо спал ночью: вертелся и вскрикивал...

Через день он украл у своего двоюродного брата сломанный перо­чинный нож.

Описывая свои чувства в момент совершения кражи, дети говорят, что не могли не украсть, их как будто что-то потянуло».

Подобные кражи ставят родите­лей в тупик и приводят их в отчаяние, поскольку обычные воспитательные меры оказываются в этих случаях ма­лоэффективными. Именно такое во­ровство называют клептоманией.

Клептомания - психиатричес­кий термин, Одно время о клептома­нии говорили и писали очень много. Сейчас это слово чаще употребляет­ся в обиходе, чем в медицине. Воз­можно, потому, что психиатры так и не смогли договориться о природе этого нарушения.

М. И. Буянов рассматривает клеп­томанию как одну из форм нарушения влечений. Кроме того, он говорит о суще­ствовании некой «предрасположенности к воровству" (на генетическом уровне), описывая случай с мальчи­ком, отец которого был профессиональ­ным вором. Мальчик никогда не видел отца, тем не менее, с раннего детства был замечен в склонности к воровству, с ко­торой впоследствии с трудом удалось справиться. Впрочем. Буянов считает, что случаи истинной клептомании очень ред­ки, и обычно этим словом оправдывают обычное воровство.

В. Я. Гиндикин, как и Буянов, рас­сматривает клептоманию как редкую форму нарушения влечений. Он связыва­ет ее с наличием психопатии или психо-патоподобного состояния.

В. В. Ковалев не употребляет термин клептомания и говорит о «при­вычном воровстве" как форме активной реакции протеста, которая стала привыч­кой. Он пишет, что позывы к воровству «...ввиду относительной легкости фикса­ции различных форм реагирования в дет­ском возрасте... могут закрепляться и по­степенно приобретать характер истинных расстройств влечений".

Таким образом, сам факт суще­ствования истинной клептомании остается под вопросом. Неясны по­рождающие ее факторы и прогноз. Тем не менее, нелепое, странное, не­объяснимое воровство, накатываю­щее периодически на вполне, каза­лось бы, благополучных детей, про­должает существовать. Родители, да и сами дети, приходят в отчаяние от не­возможности справиться с ситуаци­ей. Можно ли им чем-то помочь?

Прежде всего, необходимо про­анализировать все известные случаи воровства, которое совершал ребе­нок.

Можно ли найти кражам ка­кое-то разумное обоснование, хотя бы некоторые признаки целесооб­разности? Например, стремление на­казать обидчика, привлечь к себе вни­мание родителей, заставить родите­лей объединиться для решения про­блемы ребенка и, тем самым, отвлечь их от мыслей о разводе-

Все факторы, которые могут провоцировать ребенка на воровст­во, должны быть устранены как мож­но быстрее-

Обратите внимание на все обстоятельства краж; возможно, удастся выявить какие-то закономер­ности. Как распределяются кражи во времени, всегда ли интервалы между ними приблизительно равны, или они осуществляются как бы «запоя­ми"? Не совпадают ли кражи с каки­ми-то событиями в жизни ребенка, например периодами обострения от­ношений в семье, конфликтами в школе, ссорами с друзьями? Не совпа­дают ли периоды, когда ребенок со­вершает кражи, с периодами пони­женного настроения, плохого сна? Не жалуется ли ребенок в это время на головные боли чаще, чем обычно? Не крадет ли ребенок чаще к концу учеб­ной четверти или после болезней?

Факторы, перечисленные выше, могут провоцировать самые разные нарушения поведения у детей с ос­лабленной нервной системой или ос­таточными явлениями травм голо­вного мозга. Возможно, наладив ре­жим, проведя общеукрепляющие ме­роприятия, вам удастся прекратить кражи.

Совпадают ли проявления во­ровства с теми, которые описаны нами выше как типичные для клепто­мании?

Если совпадают, если прекра­тить кражи с помощью обычных воспитательных мероприятий и всех вспомогательных мер, описанных выше, не удается, есть смысл обра­титься за помощью к врачу.

Какие выводы можно сделать из вышесказанного?

Родителям необходимо внима­тельно относиться к появлению у де­тей вещей неизвестного происхожде­ния. Предметы, которые ребенок «на­ходит», лучше не оставлять в его соб­ственности. В зависимости от места, где они найдены, их надо отдать вах­теру, учителю, сторожу. Тем не менее, нельзя обвинять ребенка в краже без серьезных на то оснований. Прими­те версию находки.

Если ребенок уличен в краже, он должен быть наказан. Наказание должно быть достаточно серьезным, чтобы ребенок раз и навсегда уяснил себе недопустимость серьезных по­ступков, однако не должно ломать ребенка. После того как ребенок по­нес наказание, инцидент следует счи­тать исчерпанным.

Если ребенок крадет повторно, нужно очень внимательно проанали­зировать ситуацию, чтобы верно оп­ределить причины, побудившие ре­бенка красть. Чтобы кражи прекрати­лись, необходимо не просто наказать ребенка, но и устранить причины.

Если же никакого разумного объяснения краж найти не удается и все испробованные меры не дают ре­зультатов, обратитесь за помощью к специалистам, не дожидаясь, пока ситуация станет совершенно нетерпимой. Нарушения поведения, которые стали хроническими, исправлять значительно трудней. Сначала можно посоветоваться с психологом. При необходимости он порекомендует обратиться к психоневрологу или психиатру.