1. Теоретические основы тоталитаризма
1.1. Формирование теории тоталитаризма.
Термин «тоталитаризм» происходит от латинского слова «totalis», что означает «весь», «целый», «полный». Тоталитаризм - это полный (тотальный) контроль и жесткая регламентация со стороны государства над всеми сферами жизнедеятельности общества и каждым человеком, опирающиеся на средства прямого вооруженного насилия. При этом власть на всех уровнях формируется закрыто, как правило, одним человеком или узкой группой лиц из правящей элиты. Осуществление политического господства над всеми сферами жизнедеятельности общества возможно лишь в том случае, если власть широко использует развитую карательную систему, политический террор, тотальную идеологическую обработку общественного мнения.
Однако значительно раньше тоталитаризм развивался как направление политической мысли, обосновывающее преимущества этатизма (неограниченной власти государства), автократии (от греческого «самовластный», «имеющий неограниченное право»). В далекой древности идеи тотального подчинения индивида государству были реакцией на развившееся многообразие человеческих потребностей и форм разделения труда. Считалось, что примирить различные интересы и тем самым достичь справедливости можно только с помощью сильного государства, которое будет управлять всеми социальными процессами.
Представитель одной из основных философских школ Древнего Китая - школы закона («фа-цзя») Шан Ян (середина 4 тыс. до н. э.) отмечал, что истинная добродетель «ведет свое происхождение от наказания». Установление добродетели возможно лишь «путем смертных казней и примирения справедливости с насилием». Государство, по Шан Яну, функционирует на основе следующих принципов: 1) полное единомыслие; 2) преобладание наказаний над наградами; 3) жестокие кары, внушающие трепет, даже за мелкие преступления (например, человек, обронивший по дороге горящий уголек, карается смертью); 4) разобщение людей взаимной подозрительностью, слежкой и доносительством.
Автократическая традиция в управлении обществом была свойственна политической мысли не только Востока, но и Запада. Тоталитарные идеи обнаруживаются в политической философии Платона и Аристотеля, Так, для формирования нравственно совершенного человека, по Платону, необходимо правильно организованное государство, которое способно обеспечить общее благо. Для правильно организованного государства главное состоит не в том, «чтобы лишь кое-кто в нем был счастлив, но так, чтобы оно было счастливо все в целом». Ради блага целого, т. е. справедливости, запрещается или упраздняется все, что нарушает государственное единство: запрещается свободный поиск истины; упраздняются семья, частная собственность, поскольку они разобщают людей; государство жестко регламентирует все стороны жизни, в том числе частную жизнь, включая половую; утверждается унифицированная система воспитания (после рождения дети не остаются с матерями, а поступают в распоряжение специальных воспитателей).
Всякий раз, когда в развитии человеческого общества происходили заметные сдвиги в системе разделения труда и появлялись новые группы потребностей, это приводило к определенной потере управляемости социальными процессами. Заметно усложненное и дифференцированное общество далеко не сразу находило адекватные способы регуляции, что вызывало рост социальной напряженности. Власти на первых порах пытались преодолеть возникающий хаос начального этапа структурных изменений системы простыми решениями, поиском идеи, способной объединить все группы общества. Так происходило теоретическое приращение идей тоталитаризма.
Позже, в начале XX в., тоталитарная мысль воплотилась в политическую практику в ряде стран, что позволило систематизировать и выделить признаки тоталитаризма, сформулировать его видовую специфику. Правда, практика социально-экономического и политико-культурного развития тоталитарных систем привела ряд ученых к выводу о том, что тоталитаризм представляет собой не только политический режим, но и определенный тип общественной системы. Однако доминирующей в политической науке является трактовка его как политического режима.
Термин «тоталитаризм» появился в 20-х гг. XX столетия в Италии, в политическом словаре социалистов. Его широко использовал Бенито Муссолини(1883—1945) - глава итальянской фашистской партии и итальянского фашистского правительства в 1922-1943 гг., который придавал ему положительный смысл в своей теории «органистского государства» (statototalitario), олицетворявшего мощь официальной власти и призванного обеспечить высокую степень сплочения государства и общества. Муссолини говорил: «Мы первыми заявили, что чем сложнее становится цивилизация, тем более ограничивается свобода личности...»
В более широком смысле положенная в основу данной теории идея всесильной и всепоглощающей власти разрабатывалась теоретиками фашизма Дж. Джентиле и А. Розенбергом, встречалась в политических сочинениях «левых коммунистов», Л. Троцкого. Параллельно представители «евразийского» течения (Н. Трубецкой, П. Савицкий) выработали концепцию «идеи-правительницы», освещавшую установление сильной и жестокой по отношению к врагам государства власти. Настойчивая апелляция к сильному и могучему государству способствовала вовлечению в теоретическую интерпретацию этих идеальных политических порядков и трудов этатистского содержания, в частности, Платона с его характеристикой «тирании» или произведений Гегеля, Т. Гоббса, Т. Мора, создавших модели сильного и совершенного государства. Но наиболее глубоко предлагавшаяся система власти описана в антиутопиях Дж. Оруэлла, О. Хаксли, Е. Замятина, которые в своих художественных произведениях дали точный образ общества, подвергшегося абсолютному насилию власти.
Однако самые серьезные теоретические попытки концептуальной интерпретации этого политического устройства общества были предприняты уже в послевоенное время и основывались на описании сложившихся в действительности гитлеровского режима в Германии и сталинского в СССР. Так, в 1944 г. Ф. Хайек написал знаменитую «Дорогу к рабству», в 1951 г. вышла книга X. Арендт «Происхождение тоталитаризма», а спустя четыре года американские ученые К. Фридрих и 3. Бжезинский опубликовали свой труд «Тоталитарная диктатура и автократия». В этих работах впервые была сделана попытка систематизировать признаки тоталитарной власти, раскрыть взаимодействие социальных и политических структур в этих обществах, обозначить тенденции и перспективы развития данного типа политики.
В частности, Ханна Арендт утверждала, что нацизм и сталинизм — новая современная форма государства. Тоталитаризм стремится к тотальному господству внутри страны и вне ее. В качестве характерных черт тоталитаризма выделяла единую идеологию и террор.
Причинами возникновения тоталитаризма она называла империализм, породивший расистские движения и претензию на мировую экспансию, превращение европейского общества в общество людей, настолько одиноких и дезориентированных, что их можно было легко мобилизовать с помощью идеологии.
Впоследствии на базе все более широкого включения в анализ тоталитаризма разнообразных исторических и политических источников в науке сложилось несколько подходов к его трактовке. Ряд ученых, занявших наиболее радикальные позиции, не относили тоталитаризм к научным категориям, усматривая в нем пусть и новую, но всего лишь метафору для отображения диктатур. Иными словами, они рассматривали тоталитаризм как средство художественного отражения хорошо известных в теории явлений. Другие ученые, как, например, Л. Гумилев, разделяя сходные представления, не считают тоталитаризм какой-то особой политической системой, и даже системой вообще, усматривая в нем «антисистемные» качества или свойства антигомеостатичности, т.е. наличие способности к сохранению своей внутренней целостности только под влиянием систематического насилия.
И все же большинство ученых полагало, что концепт тоталитаризма все же теоретически описывает реальные политические порядки. Однако ряд ученых видели в нем лишь разновидность авторитарной политической системы. Американский историк А. Янов представил тоталитаризм как проявление универсальных, общеродовых свойств государственной власти, которая постоянно пытается расширить свои полномочия за счет общества, навязывания ему своих «услуг» по руководству и управлению. Наиболее яркие исторические примеры такой экспансии государства, его стремления к всевластию виделись в поползновениях персидской монархии на захват греческих республик, в наступлении Оттоманской империи (XV—XVI вв.), в расширении абсолютизма в европейских монархиях XVIII столетия и т.д. Данный подход в целом позволял рассматривать гитлеровский и сталинский режимы как обычные формы проявления тенденции к перманентной тирании государства.
Тем не менее, наряду с такими подходами, большинство ученых придерживается мнения, что тоталитаризм представляет собой весьма специфическую систему организации политической власти, соответствующую определенным социально-экономическим связям и отношениям. Как полагал М. Симон, использование самого термина «тоталитаризм» вообще имеет смысл только в том случае, если не подгонять под него все разновидности политических диктатур. Поэтому перед учеными и стоит задача вскрыть базовые, системные черты данного типа организации власти, уяснить те исторические условия, при которых возможно возникновение данных политических порядков.
1.2. Особенности тоталитарных идеологий и политического сознания.
Несмотря на различия социальных целей, формулируемых в различных тоталитарных режимах, их идейные основания были по сути идентичными. Все тоталитарные идеологии предлагали обществу свой собственный вариант установления социального счастья, справедливости и общественного благополучия. Однако установление такого идеального строя жестко увязывалось и основывалось на утверждении социальных привилегий определенных групп, что оправдывало любое насилие по отношению к другим общностям граждан. Например, советские коммунисты связывали установление общества «светлого будущего» с определяющей ролью пролетариата, рабочего класса. В то же время немецкие нацисты вместо класса ставили в центр созидания нового общества нацию, германскую расу, которая должна была занимать центральное место в построении «рейха». Таким образом, независимо от занимаемого этими идеологиями места в идейно-политическом спектре, все они становились орудием обеспечения интересов социальных лидеров и, следовательно, средством оправдания репрессий и насилия над их противниками.
Тоталитарные идеологии относятся к типу мифологических идейных образований, поскольку делают акцент не на отображение реальности, а на популяризацию искусственно созданной картины мира, повествующей не столько о настоящем, сколько о будущем, о том, что необходимо построить и во что требуется свято верить. Конструируя образ будущей светлой жизни, идеологи тоталитаризма действуют по принципу «упрощения» реальности, т.е. схематизации живых социальных и политических связей и отношений и подгонки действительности под заранее созданные образы и цели.
Такие идеологемы оказываются чрезвычайно далекими от действительности, но одновременно и крайне привлекательными для нетребовательного или дезориентированного сознания масс. Учитывая, что тоталитарные идеологии выходят на политический рынок в годы тяжелейших общественных кризисов, их влияние, переориентирующее общественное мнение с реальных противоречий на будущие и потому легко решаемые чисто умозрительным путем, как правило, усиливается.
Непременным фактором роста влияния тоталитарных идеологем на общественное мнение является и их неразрывная связь с авторитетом сильного лидера, партии, которые уже успели продемонстрировать обществу свою решительность в достижении намеченных целей, особенно в борьбе с врагами «народного счастья».
Мифологические идеологии чрезвычайно конфронтационны. Они безапелляционно настаивают на своей правоте и бескомпромиссно настроены против идейных противников. Одна из их главных задач — развенчание идей противников и вытеснение конкурентов из политической жизни. Именно с этой интенцией, как правило, связываются идеи внешней экспансии соответствующих сил, их стремление «осчастливить» жизнь не только своему, но и другим народам. Исходя из понимания непримиримости тоталитарной идеологии с ее оппонентами и стремления сохранить идейную чистоту общества, власть видит в качестве своей основной задачи искоренение инакомыслия и уничтожение всех идейных конкурентов. Главный лозунг, которым она пользуется в этом случае, — «кто не с нами, тот против нас». Поэтому все тоталитарные режимы формировались как яростные борцы за чистоту идей, направляя острие политических репрессий прежде всего против идеологических противников.
Примечательно, что интенсивность репрессий не менялась из-за признания «внешнего» или «внутреннего» врага. Так, для советских коммунистов политическими противниками была не только «мировая буржуазия», но и представители целого ряда социальных кругов: сторонники царского режима (белогвардейцы), служители культа (священники), представители либеральной гуманитарной интеллигенции («прислужники буржуазии»), предприниматели, кулачество (воплощавшие непереносимый коммунистами дух частной собственности). Германские нацисты внутренними врагами объявляли евреев и других представителей «низших рас», которые якобы несли угрозу рейху.
Характерно, что, несмотря на различие в идеологических целях режимов, методы, применявшиеся ими для борьбы с идейными противниками, были практически одними и теми же: изгнание из страны, помещение в концентрационные лагеря, физическое уничтожение. Непрерывность идеологической борьбы за чистоту помыслов выражалась в систематическом применении репрессий против целых социальных и национальных слоев. Уничтожив или подавив на время конкурентов в обществе, правящие партии неизменно переносили острие очистительной идейной борьбы внутрь своих рядов, преследуя недостаточно лояльных членов, добиваясь более полного соответствия их поведения и личной жизни провозглашаемым идеалам. Такая важнейшая для сохранения режимов политика сопровождалась кампаниями «по промыванию мозгов», поощрению доносительства, контролю над лояльностью.
В угоду укоренению новой системы ценностей тоталитарные режимы использовали собственную семантику, изобретали символы, создавали традиции и ритуалы, предполагавшие сохранение и упрочение непременной лояльности к власти, умножение уважения и даже страха перед нею. На основе идеологий не только проектировалось будущее, но и переосмыслялось, а точнее, переписывалось прошлое и даже настоящее. Как метко писал В. Гроссман, «...государственная мощь создавала новое прошлое, по-своему двигала конницу, наново назначала героев уже свершившихся событий, увольняла подлинных героев. Государство обладало достаточной мощью, чтобы наново переиграть то, что уже было однажды и на веки веков совершено, преобразовать и перевоплотить гранит, бронзу, отзвучавшие речи, изменить расположение фигур на документальных фотографиях. Это была поистине новая история. Даже живые люди, сохранившиеся от тех времен, по-новому переживали свою уже прожитую жизнь, превращали самих себя из храбрецов в трусов, из революционеров в агентов заграницы».
Однако, не имея возможности подкрепить пропагандируемые цели и идеалы устойчивым ростом народного благосостояния, раскрепостить гражданскую активность, утвердить атмосферу безопасности и доверительности к власти, тоталитаризм неизбежно «вымывал» собственно идейное, смысловое содержание своих высоких целей, стимулировал поверхностное и формальное восприятие этих идеалов, превращал идейные конструкции в разновидность некритически воспринимаемых вероучений. Так создаваемая солидарность государства и общества поощряла не сознательную заинтересованность населения в укреплении и поддержке режима, а бездумный фанатизм отдельных индивидов. И ни жесткая фильтрация, ни контроль за информацией не приносили успеха. «Железный занавес» не спасал людей от их привычки к свободному мышлению.
Тоталитарный политический режим может существовать десятилетия, поскольку формирует такой тип личности, который не мыслит иного способа правления и постоянно воспроизводит черты политической культуры и механизм функционирования тоталитаризма даже в резко изменяющихся политических условиях.
Характерными чертами тоталитарного политического сознания личности я вляются абсолютизм, дихотомизм мышления: «свой—чужой», «друг—враг», «красные-белые»; нарциссизм, самолюбование: «лучшая нация», «лучшая страна»; односторонность, одномерность: «одна идея», «одна партия», «один вождь», некритическое отношение к существующим порядкам и шаблонам, стереотипность мышления, пропитанного стереотипами пропаганды; ориентация на власть и силу, жажда этой власти, авторитарная агрессия с одной стороны, а с другой — постоянная готовность к подчинению; упрощение, сведение сложного к более простому, схематизм, однолинейность мышления: «Кто не с нами — тот против нас», «Если враг не сдается— его уничтожают», «Есть человек — есть проблема. Нет человека — нет проблемы ...»; фанатизм; исступленная ненависть, подозрительность, перерастающие в моральный и физический террор против сограждан, друзей и даже родственников; ориентация на «светлое будущее», игнорирование ценностей сегодняшнего дня.
2. Сущность и условия функционирования тоталитарного режима
2.1. Предпосылки возникновения, сущность и отличительные свойства тоталитаризма.
Отдельные элементы тоталитарной системы исторически обнаруживаются во многих типах диктатур. Так, в восточных деспотиях можно было видеть жесткость правления и абсолютный авторитет владыки, в средневековых государствах Европы требования церкви придерживаться одних и тех же верований от рождения до смерти и т.д. Однако в целостном виде все то, что органично присуще этому политическому порядку, проявилось только в определенный исторический период.
Как самостоятельные и качественно целостные тоталитарные политические системы исторически сформировались из соответствующих диктаторских режимов, которые искусственно выстроили однотипные юридические, социальные и экономические отношения. В целом тоталитаризм явился одной из тех альтернатив, которые были у стран, оказавшихся в условиях системного (модернизационного) кризиса. Общими отличительными чертами такого рода кризисов являются: депрессия и утрата населением социальных ориентиров, экономический упадок, резкое социальное расслоение, распространение нищеты, преступности и т.п. В сочетании с наличием мощных пластов патриархальной психологии, культом сильного государства, деятельностью хорошо организованных партий с их железной дисциплиной и крайне амбициозными лидерами, а также распространением остро конфронтационных идеологических доктрин и некоторых других факторов указанные характерные особенности кризисов способствовали тому, что эти общества и встали на путь создания тоталитарных систем.
Особым фактором, способствовавшим ориентации обществ на построение тоталитарных порядков и обладавшим существенным значением именно в России, были традиции подпольной деятельности, террористических организаций, революционизировавших политическую активность населения и легитимизировавших в общественном мнении идеи насильственного передела власти и богатства, избавления от лиц, мешавших и прогрессу и установлению справедливости. Эти традиции, утверждавшие презрение к ценности человеческой жизни и авторитету закона, впоследствии послужили одним из самых мощных источников распространения повседневного «стукачества», бытового доносительства, оправдывавшего предательство людьми своих родных и близких во имя «идеалов», из страха и уважения к власти. Не случайно Павлик Морозов, предавший своих близких, на долгие десятилетия стал в нашей стране символом преданности идеям социализма и гражданского долга.
Первоначально системная характеристика тоталитарных политических порядков шла по пути выделения наиболее важных и принципиальных черт тоталитаризма. Так, Фридрих и Бжезинский в упоминавшейся работе выделили шесть его основных признаков: наличие тоталитарной идеологии; существование единственной партии, возглавляемой сильным лидером; всесилие секретной полиции; монополию государства над массовыми коммуникациями, а также над средствами вооружения и над всеми организациями общества, включая экономические.
Основываясь на выводах К. Фридриха и 3. Бжезинского и обобщая практику франкистского режима в Испании, X. Линц выделил следующие элементы тоталитарного режима:
1) сильно централизованная, монистическая структура власти, в которой господствующая группа «не несет ответственности ни перед каким выборным органом и не может быть лишена власти институциональными мирными средствами». Структура власти в таких режимах имеет пирамидальную форму, вершину которой венчает лидер (вождь) или группа. Все виды власти (законодательная, исполнительная, судебная) фактически сконцентрированы в руках правящей группы или вождя. Непременным условием функционирования пирамидальной структуры власти является сакрализация вождя;
2) монопольная, детализированная идеология, легитимирующая режим и пронизывающая его неким величием исторической миссии. Значение монопольной идеологии в подобных системах велико, поскольку именно она выступает в качестве механизма, формирующего потребности и мотивации индивидов, интегрирует общество вокруг приоритетных целей. С подчинения общества достижению общей для всех идеи, коллективной цели начинает формироваться тоталитарный режим. Сведение всего многообразия потребностей к достижению единой цели не оставляет места для свободы и автономности отдельной личности;
3) активная мобилизация населения на выполнение политических и социальных задач с помощью целого ряда монополистических институтов, включая единственную, массовую партию, которые практически душат в зародыше любую форму автономной общественной и политической организации.
Известный теоретик К. Поппер усматривал черты тоталитарной организации власти и общества в строгом классовом делении последнего; в отождествлении судьбы государства с судьбой человека; в стремлении государства к автаркии, навязывании государством обществу ценностей и образа жизни господствующего класса; в присвоении государством права на конструирование идеального будущего для всего общества и т.д.
В этих описаниях тоталитарных порядков главный упор делался на определенных характеристиках государства. Однако само по себе государство не может стать системой тотального контроля, поскольку в основе своей ориентировано на закон и установленную им систему регламентации поведения граждан. Тоталитаризм же делает ставку на власть, рождаемую волей «центра» как специфической структуры и института власти. При данном политическом устройстве в обществе формируется система власти, стремящаяся к абсолютному контролю над обществом и человеком и не связанная ни законом, ни традициями, ни верой. Диктатура становится здесь формой тотального господства над обществом этого «центра» власти, его всепоглощающего контроля за социальными отношениями и систематического применения насилия. То есть тоталитаризм — это политическая система произвола власти.
Установление тоталитарных политических порядков не является непосредственным продолжением деятельности предшествующего легитимного режима власти и связанных с ним общественных традиций. Тоталитарные режимы, а впоследствии и системы рождались как воплощение определенных политических проектов, предусматривавших построение властью «нового» общества и отметавших при этом все то, что не соответствует или мешает реализации таких замыслов. Главный акцент в этой политике делался на отрицание старого порядка и утверждение «нового» общества и человека. Например, советский режим последовательно пытался полностью уничтожить во всех сферах общественной жизни любые проявления буржуазных отношений, образцы складывавшейся в обществе предпринимательской культуры, либерально-демократические идеи, не регламентированную властью гражданскую активность населения.
Наиболее важным механизмом формирования таких политических и социальных порядков, подлинным движителем этого процесса являлись идеологические факторы. Именно идеология определяла социальные горизонты развития общества на пути утверждения того или иного политического идеала, формировала соответствующие институты и нормы, закладывала новые традиции, создавала пантеоны своих героев, ставила цели и задавала сроки их реализации. Только идеология оправдывала реальность, привносила смысл в действия властей, в социальные отношения, культуру. Все, что отрицалось идеологическим проектом, подлежало уничтожению, все, что предписывалось им, — непременному воплощению. Занимая центральное место в политических механизмах, идеология превращалась из инструмента власти в саму власть. В силу этого и тоталитарный политический режим, и тоталитарная система политической власти становились разновидностью идеократии, или, с учетом священного для вла
В качестве условий формирования тоталитаризма выделяются следующие: резкая ломка устоявшихся структур, маргинализация различных социальных групп; разрушение или отсутствие сфер деятельности гражданского общества; появление современных СМИ; деформация политического сознания; отсутствие демократических традиций, предрасположенность массового общественного сознания к насильственным способам решения вопросов; накопление государственного опыта решения социальных проблем путем мобилизации многомиллионных масс населения; наличие возможностей для создания разветвленного аппарата репрессий и насилия.
В обощенном виде можно выделить следующие характерные черты тоталитаризма:
— высокая концентрация власти, ее проникновение во все сферы жизни общества. Власть претендует на роль выразителя высших интересов народа; общество отчуждено от власти, но не осознает этого. В тоталитарном сознании власть и народ предстают как единое, неразделимое целое;
— формирование органов власти осуществляется бюрократическим путем и неподконтрольно обществу. Управление осуществляет господствующий слой — номенклатура;
— существует единственная правящая партия во главе с харизматическим лидером. Ее партийные ячейки пронизывают все производственно-организационные структуры, направляя их деятельность и осуществляя контроль. Попытки создания альтернативных политических и общественных объединений подавляются. Происходит слияние госаппарата с аппаратом правящих партий и общественных организаций;
— демократические права и свободы носят декларативный, формальный характер. Вместе с тем государство выполняет определенные социальные функции, гарантируя право на труд, образование, отдых, медицинское обслуживание и пр.;
— в обществе функционирует только одна идеология, претендующая на монопольное владение истиной. Все иные идейные течения подвергаются преследованию, оппозиционные взгляды проявляются преимущественно в форме диссидентства;
— в тоталитарных идеологиях история предстает преимущественно как закономерное движение к определенной цели (мировое господство, построение коммунизма), во имя которой оправдываются любые средства;
— власть обладает монополией на информацию и полностью контролирует средства массовой информации, которые используются для манипулирования общественным сознанием. Политическая пропаганда служит целям прославления режима, сакрализации верховной власти;
— власть располагает мощным аппаратом социального контроля, принуждения и запугивания населения. Репрессивный аппарат имеет особые полномочия;
— государственные органы жестко контролируют экономику, обладая достаточно высокой способностью мобилизации ресурсов и концентрации усилий для достижения узко ограниченных целей, например военного строительства, освоения космоса;
— политическая социализация имеет целью воспитать «нового человека», преданного режиму, готового на любые жертвы во имя «общего дела». Подавляются проявления индивидуальности, насаждаются представления о государстве как источнике распределения всех благ, поощряются угодничество и доносительство;
— государственное устройство носит унитарный характер. Права национальных меньшинств декларируются, но на деле ограничены.
Тоталитарные системы относятся не к саморазвивающимся образованиям, основывающимся на естественно-исторических механизмах эволюции (частный интерес, свободный индивид, частная собственность, неравенство), а к мобилизационным. Мобилизационные системы функционируют за счет использования ресурсов страха и принуждения. Они даже могут достигать определенных успехов в решении стратегических задач (например, в проведении индустриализации, структурной перестройки, прорыва в космос и т. д.).
Однако ресурсы страха и принуждения недостаточно долговечны и требуют постоянного внешнего стимулирования. Для этого правящая элита формирует «образы врага» (внутреннего и внешнего) для концентрации социальной энергии масс при решении конкретных задач. Не случайно несущей конструкцией тоталитарных режимов оказываются массовые партии, обладающие монополией на власть. Они становятся элементами государства, сращиваясь с ним.
Конечно, нельзя ограничивать ресурсы тоталитарных режимов только принуждением и страхом в чистом виде. Кроме того, тоталитарный тип власти апеллирует и к ценностям (либо классовым, либо национальным), проводит тотальное промывание мозгов. Однако мобилизационные системы должны формировать и собственную социальную базу, на которую могли бы опереться. Поэтому можно выделить и третий ресурс, который используют тоталитарные режимы - вознаграждение индивидов, групп или целых социальных классов символическими или статусными знаками отличия (повышение статуса, предоставление экономических или материальных преимуществ определенным категориям или населению в целом).
2.2. Социальные источники тоталитаризма.
Однако объяснить установление тоталитаризма только способностью правящей элиты подчинить все общественные процессы реализации коллективной цели недостаточно. Оказывается, что эта способность подпитывается ментальностью и культурой населения, историческими традициями, социальной и экономической структурой общества.
До XX в. установление тоталитаризма осложнялось отсутствием условий, которые могли бы обеспечить тотальный контроль государства за обществом и личностью. Только с вступлением человеческого общества в индустриальную фазу развития, ознаменовавшуюся появлением системы массовых коммуникаций, предоставившей возможности для идеологического контроля за обществом и тиражирования определенных ценностей, государство оказалось в состоянии целиком подчинить себе общество.
Растущее разделение и специализация индустриального труда разрушали патриархальные, традиционные коллективистские связи и ценности, прежние формы социально-культурной идентификации. Усиливалась отчужденность личности, ее беззащитность перед безжалостным миром рыночной стихии и конкуренции. Рынок создал иную систему ценностей и предпочтений - индивидуально-достижительную, к которой доиндустриальный или зависящий от государства работник не сразу адаптировался.
В этих условиях у работника, выбитого из прежней системы социальных связей (коллективистско-корпоративных), но пока не вошедшего в индустриально-рыночную систему, возрастает желание найти защиту в лице сильного государства. Более обостренно данную потребность ощущают маргиналы, т. е. промежуточные слои, потерявшие социальные связи со своей прежней средой и группой. Им свойственны повышенная чувствительность, агрессивность, озлобленная завистливость, честолюбие, эгоцентричность. Именно маргиналы и крайняя форма их проявления - люмпены становятся социальной базой тоталитарных режимов. Следовательно, тоталитаризм явился реакцией социального и этнического маргинала на индивидуализм, на возрастающую сложность социальной жизни, жесткую конкуренцию, глобальное отчуждение индивида, бессилие перед окружающим враждебным миром. Маргинальные слои прельщали лозунги массовых партий (социалистических или национал-социалистических), которые обещали гарантировать социальную защищенность, стабильность, повышение жизненного уровня, уравниловку (под видом равенства).
Громадный управленческий аппарат государства, бюрократия, чиновничество, служит своеобразным «приводным ремнем» политики правящих кругов. Свою роль в распространении подобных социальных стандартов и предрассудков сыграли и определенные слои интеллектуалов (интеллигенции), которые систематизировали эти народные чаяния, превратив их в морально-этическую систему, оправдывающую эти ментальные традиции и придавшую им дополнительный общественный резонанс и значение.
Дифференциация социальных ролей и функций, обусловленная разделением труда в индустриальных обществах, усиливала взаимозависимость индивидов и групп в рамках социума. Потребность в преодолении этого многообразия и обеспечении целостности социально-дифференцированного общества заметно повышала интегративную роль государства и сокращала объемы индивидуальной свободы.
Объективно благоприятные предпосылки для формирования тоталитарных режимов вовсе не означают фатальной неизбежности их установления - все зависит от зрелости гражданского общества, наличия демократической политической культуры, развитых демократических традиций. Названные факторы позволили большинству индустриально развитых стран преодолеть кризис 1929 - 1933 гг. и сохранить институты демократии.
Исторический опыт показывает, что тоталитарные режимы чаще всего возникают при чрезвычайных обстоятельствах: в условиях нарастающей нестабильности в обществе; системного кризиса, охватывающего все сферы жизни; необходимости решения какой-либо стратегической задачи, чрезвычайно важной для страны. Так, возникновение фашизма в странах Западной Европы было реакцией на кризис либеральных ценностей и институтов парламентаризма, оказавшихся не в состоянии обеспечить стабильность и интеграцию системы в условиях глубокого кризиса 1929 - 1933 гг. Формирование коммунистического тоталитаризма в советском обществе было обусловлено, при всех прочих причинах, необходимостью проведения индустриализации в исторически сжатые сроки, что было возможно при условии концентрации власти в руках лидера и узкого круга его сторонников.
2.3. Институциональные и нормативные свойства тоталитаризма
Необходимость сохранения идейной чистоты и целеустремленности в построении «нового» общества предполагала и совершенно особое построение институциональной и нормативной сферы тоталитарной системы.
Потребность в жесткой идейной ориентации государственной политики, поддержании постоянного идеологического контроля за деятельностью всех органов власти предопределила срастание государства и правящей партии и образование того «центра» власти, который невозможно было идентифицировать ни с государством, ни с партией. Такой симбиоз государственных и партийных органов не давал возможности «развести» их функции, определить самостоятельные функции и ответственность за их исполнение. СССР дал значительно более богатый исторический опыт тоталитарного правления, чем другие страны, показав образцы тех социальных и политических отношений, к которым вела логика развития тоталитаризма.
Именно на его примере хорошо видно, как партийные комитеты направляли деятельность практически всех государственных структур и органов власти. Закрепленная в конституции страны руководящая роль коммунистической партии означала полный приоритет идеологических подходов при решении любых общезначимых (государственных) экономических, хозяйственных, региональных, международных и прочих проблем.
Полное политическое господство этого государства-партии проявилось в безусловном и неоспоримом господстве централизованного контроля и планирования в экономической сфере. Полное господство крупных предприятий, недопущение частной собственности ставило государство в положение единственного работодателя, самостоятельно определявшего и условия труда, и критерии оценки его результатов, и потребности населения. Хозяйственная инициатива отдельных работников признавалась лишь в рамках укрепления этих отношений, а все виды индивидуального предпринимательства («спекуляции») причислялись к криминально наказуемым.
Монолитность политической власти предполагала не разделение, а практическое срастание всех ветвей власти — исполнительной, законодательной и судебной. Политическая оппозиция как публичный институт полностью отсутствовала. Механизмы самоуправления и самоорганизации утратили присущие им автономность и самостоятельность. Власть делала акцент только на коллективные формы и способы социальной и политической активности. Выборы целиком и полностью подвергались беззастенчивому режиссированию, выполняя, таким образом, сугубо декоративную функцию.
Для контроля за этим монопольным политическим порядком власти создавалась мощная секретная политическая полиция (в Германии - отряды СС, в СССР - ВЧК, НКВД, КГБ). Это был механизм жесткого всепроникающего контроля и управления, не имевшего исключений и зачастую использовавшийся для решения конфликтов внутри правящего слоя. Одновременно это была и наиболее привилегированная область госслужбы, работники которой наиболее высоко оплачивались, а инфраструктура интенсивно развивалась, усваивая и воплощая самые передовые мировые технологии. В сочетании с усилением механизмов административного контроля потребность в постоянном контролировании общества обусловила тенденцию к возрастанию и усилению массовости аппарата власти. Таким образом, в обществе все время присутствовала потребность в увеличении численности служащих. На этой основе в СССР сложился мощный слой номенклатуры, служебно-профессиональной касты, обладавшей колоссальными социальными привилегиями и возможностями.
В силу этих базисных свойств тоталитаризм функционировал как система, наиболее ярко противостоявшая плюрализму, множественности агентов и структур политической жизни, разнообразию их мнений и позиций. Самый страшный враг тоталитаризма — конкуренция, ориентированная на свободный выбор людьми своих идейных и политических позиций. Боязнь не только политического протеста, но и социального разнообразия, стремление к унификации всех социальных форм поведения не ограничивали только формы выражения поддержки властей, где, напротив, поощряли разнообразие и инициативу. Универсальная и по сути единственная политико-идеологическая форма регулирования всех социальных процессов стерла при тоталитаризме границу и между государством и обществом. Власть получила неограниченный доступ во все сферы общественных отношений, вплоть до личной жизни человека, активно используя для этого методы террора, агрессии, геноцида против собственного народа.
Несмотря на постоянно провозглашаемый «народный» характер власти, система принятия решений в тоталитарных системах оказалась абсолютно закрытой для общественного мнения. Формально провозглашенные законы, нормы, конституционные положения не имели никакого значения по сравнению с целями и намерениями властей. Конституция 1936 г. была одной из самых демократических в мире. Но именно она прикрывала массовые репрессии коммунистов против собственного народа. Наиболее же типичным и распространенным основанием реального регулирования общественных отношений служила ориентация институтов власти на мнение вождей и сакрализация их позиций.
Безусловным приоритетом в регулировании общественных отношений обладали силовые и принудительные методы и технологии. Но на достаточно высоком уровне зрелости это всепроникающее силовое регулирование социальных связей предопределило утрату тоталитарными системами их собственно политического характера, вырождение в систему власти, построенную на принципах административного принуждения и диктата.
3. Исторические формы тоталитаризма
3.1. Разновидности тоталитарного режима.
Мировая практика позволяет выявить две разновидности тоталитарного режима: правую и левую.
Правая разновидность тоталитаризма представлена двумя формами - итальянским фашизмом и германским национал-социализмом. Правыми они считаются потому, что обычно сохраняли рыночную экономику, институт собственности, опирались на механизмы экономического саморегулирования.
С 1922 г. интеграция итальянского общества происходила на основе идеи возрождения былого могущества Римской империи. Установление фашизма в Италии явилось отрицательной реакцией мелкой и средней буржуазии на отставание в процессе складывания национальной и экономической целостности. В фашизме воплотился антагонизм мелкобуржуазных слоев по отношению к старой аристократии. Итальянский фашизм во многом обозначил признаки тоталитаризма, хотя и не развил их в полной мере.
Классической формой правого тоталитаризма служит национал-социализм в Германии, возникший в 1933 г. Его установление было ответом на кризис либерализма и утрату социально-экономической и национальной идентичности. Возрождение былого могущества и величия Германии пытались преодолеть путем объединения общества на основе идей превосходства арийской расы и покорения других народов. Массовой социальной базой фашистского движения являлась мелкая и средняя буржуазия, которая по своему происхождению, ментальности, целям и уровню жизни была антагонистична как рабочему классу, так и аристократии, крупной буржуазии. Вследствие этого участие в фашистском движении для мелкой и средней буржуазии представлялось возможностью создать новый социальный порядок и приобрести в нем новый статус и преимущества - в зависимости от личных заслуг перед фашистским режимом. Следует отметить, что на рост национального и социального самосознания немцев оказывало существенное влияние поражение в Первой мировой войне (1914 - 1918) и глубокий экономический кризис 1929 - 1933 гг.
Левой разновидностью тоталитаризма был советский коммунистический режим и подобные режимы в странах Центральной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии, на Кубе. Он опирался (а в ряде стран до сих пор опирается) на распределительную плановую экономику, уничтожает рынок, если тот существует. В СССР предполагалось достигнуть социальной однородности и нивелировки социального многообразия интересов. Прогрессивным признавалось только то, что соответствовало интересам рабочего класса. Правда, в действительности рабочий класс в СССР был маргинализирован, поскольку его основу составляли вчерашние крестьяне. Разрушение прежнего уклада жизни, привычной упрощенной картины мира, которая делила мир на белое и черное, хорошее и плохое, сформировало у них дискомфорт, страх перед будущим, показало их неспособность существования в условиях многообразных социальных взаимодействий.
Формирование коллективной цели общества в виде идеала «светлого будущего», который воплощал вековую мечту о справедливом и совершенном обществе, совпадало с ожиданиями широких слоев тогдашнего советского общества. Предполагалось, что осуществить этот идеал можно только с помощью сильного государства. Таким образом, тоталитаризм был своеобразной реакцией отторжения патриархальным сознанием социальных маргиналов таких общечеловеческих ценностей, как рынок, конкуренция, частная собственность, свобода личности.
3.2. Тоталитаризм и современность.
Фридрихом и Бжезинским была высказана мысль о том, что с течением времени тоталитаризм будет эволюционировать в сторону большей рациональности, сохранив свои основополагающие конструкции для воспроизводства власти и общественных порядков. Иными словами, источник опасности для тоталитаризма они видели во вне системы. Жизнь в основном подтвердила эту мысль, хотя продемонстрировала и внутренние факторы дестабилизации этого порядка.
Как показала история, система власти, построенная на главенстве моноидеологии и соответствующей ей структуре политических институтов и норм, не способна гибко приспосабливаться к интенсивной динамике сложносоставных обществ, с выявлением гаммы их разнообразных интересов. Это — внутренне закрытая система, построенная на принципах гомеостаза, борющаяся с внутренним вакуумом, которая движется по законам самоизоляции. Поэтому в современном мире тоталитаризм не может обеспечить политические предпосылки ни развития рыночных отношений, ни органичного сочетания форм собственности, ни поддержку предпринимательства и экономической инициативы граждан. Это политически неконкурентная система власти.
В условиях современного мира ее внутренние источники разложения связаны прежде всего с распадом экономических и социальных основ самовыживания. Социальная база тоталитарных режимов узка и не связана с повышением общественного положения наиболее инициативных и перспективных слоев общества. Действуя только мобилизационными методами, тоталитаризм не способен черпать необходимые для общественного прогресса человеческие ресурсы. Складывающаяся в этих обществах крайняя напряженность статусного соперничества, ненадежность повседневного существования личности, отсутствие безопасности перед лицом репрессивного аппарата ослабляют поддержку данного режима. У последнего же, как правило, отсутствует способность к критической саморефлексии, способной дать шанс для поиска более оптимальных ответов на вызовы времени.
Страх и террор не могут вечно преследовать людей. Малейшее ослабление репрессий активизирует в обществе оппозиционные настроения, равнодушие к официальной идеологии, кризис лояльности. Вначале, сохраняя ритуальную преданность господствующей идеологии, но и не в силах сопротивляться голосу рассудка, люди начинают жить по двойным стандартам, двоемыслие становится признаком рефлексирующего человека. Оппозиционность воплощается в появлении диссидентов, чьи идеи постепенно распространяются и подрывают идеологический монополизм правящей партии.
Но, видимо, главным источником разрушения и невозможности воспроизводства тоталитарных порядков является отсутствие ресурсов для поддержания информационного режима моноидеологического господства. И дело не только в социальных основаниях этого глобального для современного мира процесса, когда развитие личности и человечества неразрывно связано с конкуренцией мнений, постоянным переосмыслением индивидами программ, духовным поиском. Существуют и чисто технические предпосылки нежизнеспособности тоталитарных систем. К ним относятся, в частности, современные процессы обмена сообщениями, нарастание интенсивности и технической оснащенности информационных потоков, развитие коммуникативных контактов различных стран, развитие технической инфраструктуры, связанное с появлением массовых электронных СМИ, развитием сети Интернет. Коротко говоря, качественное изменение информационного рынка не может не вовлечь в новые порядки даже те страны, которые пытаются искусственно изолировать свое информационное пространство от проникновения «чуждых» идей. А разрушение системы единомыслия и есть основная предпосылка крушения тоталитаризма.
Таким образом, можно заключить, что тоталитарные политические системы характерны в основном для стран с пред- и раннеиндустриальными экономическими структурами, дающими возможность организовать монополизацию идейного пространства силовыми методами, но абсолютно не защищенных перед современными экономическими и особенно информационно-коммуникативными процессами. Поэтому тоталитаризм — это феномен только XX в., данный тип политических систем смог появиться лишь на узком пространстве, которое предоставила история некоторым странам.
Тем не менее, и у тоталитаризма есть некоторые шансы на локальное возрождение. Ведь многие десятилетия террора сформировали у населения этих стран определенный тип культурных ориентации, который способен воспроизводить соответствующие нормы и стереотипы, независимо от сложившихся политических условий. Не удивительно, что на постсоветском пространстве сегодня нередко складываются своеобразные протототалитарные режимы, при которых не действуют оппозиционные СМИ, руководители оппозиции подвергаются репрессиям и даже физическому уничтожению, безраздельно властвует партриархальщина и откровенный страх перед властью. Поэтому окончательное уничтожение призрака тоталитаризма органически связано не только с наличием демократических институтов и вовлечением стран и народов в новые информационные отношения. Колоссальное значение имеют и понимание людьми ценностей демократии и самоуважение, осознание ими как гражданами своей чести и достоинства, рост их социальной ответственности и инициативы.
Список литературы
Арендт Х. Начала тоталитаризма// Антология мировой политической мысли. Т.2 / Отв. ред. Т.А. Алексеева. - М., 1997.
Арон Р. Демократия и тоталитаризм. - М., 1994.
Бердяев Н.А. Истоки русского коммунизма. – М., 1990.
Гаджиев К.С. Политическая наука: Учебное пособие. – М., 1995.
Джилас М. Лицо тоталитаризма. - М., 1993.
Курс политологии: Учебник. – 2-е изд., испр. и доп. – М., 2002.
Малько А.В. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы: Учебное пособие. – М., 2000.
Мухаев Р.Т. Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. – М., 2000.
Основы политической науки. Учебное пособие для высших учебных заведений. Ч.2. – М., 1995.
Политология. Учебник для вузов / Под ред М.А.Василика. – М., 1999.
Политология. Энциклопедический словарь. - М., 1993.
Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов. – М., 2001.
Тоталитаризм в Европе ХХ в. Из истории идеологий, движений, режимов и их преодоления. - М., 1996.
Фридрих К., Бжезинский З. Тоталитарная диктатура и автократия // Тоталитаризм: что это такое? Т.2 / Ред. кол. Л.Н. Верчёнов и др. М., 1992.
Хайек Ф. Дорога к рабству // Антология мировой политической мысли. Т.2 / Отв. ред. Т.А. Алексеева. М., 1997.