Геополитическая концепция Маккиндера

5 курс ОМО

Реферат:

Геополитическая концепция Маккиндера

В 1904 году Маккиндер опубликовал доклад "Географическая ось истории"

,
содержащий его геополитическую концепцию, в которую в 1919 и 1943 годах были внесены определённые коррективы. Согласно этой концепции, определяющим моментом в судьбе народов и государств является их географическое положение. Причем влияние географического положения страны на ее внешнюю и внутреннюю по­литику по мере исторического развития, по мнению Маккиндера, не уменьшается, а наоборот становится более значительным. Суть основ­ной идеи Маккиндера состояла в том, что роль осевого региона мировой политики и истории играет огромное внутреннее про­странство Евразии, и что господство над этим пространством мо­жет явиться основой для мирового господства.

Маккиндер считал, что любая континентальная держава (будь то Россия, Германия или даже Китай), захватившая господствующее положение в осевом регионе, может обойти с флангов морской мир, к которому принадлежала в первую очередь Великобритания. В этой связи он предостерегал против опасности русско-германского сближения. Оно, по его мнению, могло бы объединить наиболее крупные и динамичные "осевые" народы, способные вместе сокрушить мощь Британии. В качестве одного из средств от опасности он предлагал укрепление англо-русского взаимопо­нимания.

Маккиндер утверждает, что для любого государства самым выгодным географическим положением было бы срединное, центральное положение. Центральность – понятие относительное, и в каждом конкретном географическом контексте она может варьироваться. Но с планетарной точки зрения, в центре мира лежит Евразийский континент, а в его центре – "сердце мира", "хартленд" (heartland). Хартленд – это средоточие континентальных масс Ев­разии. Это наиболее благоприятный географический плацдарм для контроля надо всем миром. Хартленд является ключевой территорией в более общем контексте – в пределах "мирового острова" (World Island). В мировой остров Маккиндер включает три континента – Азию, Африку и Европу. Таким образом, Маккиндер иерархизирует планетарное пространство через систему концентрических кругов. В самом центре – "географическая ось истории" или "осевой ареал" (pivot area), Это геополитическое понятие географически тождественно России. Та же "осевая" реальность называется хартленд, "земля серд­цевины".

Далее идет "внутренний или окраинный полумесяц (inner or marginal crescent)". Это – пояс, совпадающий с береговыми про­странствами евразийского континента. Согласно Маккиндеру, "внутренний полумесяц" представляет собой зону наиболее интен­сивного развития цивилизации. Это соответствует исторической гипотезе о том, что цивилизация возникла изначально на берегах рек или морей, так называемой "потамической теории". Надо за­метить, что эта теория является существенным моментом всех гео­политических конструкций. Пересечение водного и сухопутного пространств является ключевым фактором истории народов и го­сударств. Далее идет внешний круг: “внешний или остро­вной полумесяц (outer or insular crescent).” Это зона целиком вне­шняя (географически и культурно) относительно материковой массы мирового острова.

Маккиндер считал, что главной задачей англосаксонской гео­политики является недопущение образования стратегического континентального союза вокруг "географической оси истории". Следовательно, стратегия сил "внешнего полумесяца" состоит в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых про­странств от хартленда и поставить их под влияние "островной цивилизации".

Маккиндера первым посту­лировал глобальную геополитическую модель. Он неустанно подчеркивал особое значение географических реальностей для мировой политики, считая, что причиной, прямо или косвенно вызывавшей все большие войны в истории человечества, было, помимо неравномерного развития государств, также и неравномерное распределение плодородных земель и стратегических возможностей на поверхности планеты.

История, по Маккиндеру, географически вращается вокруг континентальной оси. Эта история яснее всего ощущается именно в пространстве "внутреннего полумесяца", тогда как в хартленде царит "застывший" архаизм, а во "внешнем полумесяце" – некий цивилизационный хаос.

На политическом уровне это означало признание ведущей роли России в стратегическом смысле. Маккиндер считал, что Россия зани­мает в целом мире столь же центральную стратегически позицию, как Германия в отношении Европы. Она может осуществлять на­падения во все стороны и подвергаться им со всех сторон, кроме севера. И всё зависит от развития ее железнодорожных возможностей, что является делом времени.

Маккиндер считал, что исходным пунктом в судьбе наро­дов и государств является географическое положение занимаемых ими территорий. Это географическое положение является "извеч­ным", независящим от воли народов или правительств, и влияние его, по мере исторического развития, становится все более и более значительным. Сопротивляться "требованиям", ко­торые обусловлены географическим положением, бесполезно.

Связь между историей и географией нужна Маккиндеру толь­ко для того, чтобы доказывать "неправомерность" возникнове­ния таких государственных образований или общественных фор­маций, которые, по его словам, противоречат требованиям "географической инерции".

В процессе формирования современн

ого мира, согласно тео­рии Маккиндера, вначале выделяется Центральная Азия (как осе­вая область истории), из которой в свое время монголы распрост­ранили свое влияние на азиатскую и европейскую историю благо­даря преимуществу в подвижности их конников. Однако со времен Великих географических открытий баланс сил значительно изме­нился в сторону приокеанических стран, в основном Великобри­тании. Тем не менее Маккиндер считал, что новая транспортная технология, в час­ности железные дороги, изменит баланс геополитических сил снова в пользу сухопутных государств. Границы "хартленда" оп­ределялись им зоной, не доступной морской державе. "Хартленд" был очерчен "внутренним полумесяцем" на материковой Европе и Азии, "внешним полумесяцем" островов и континентов за пре­делами Евразии. При этом Маккиндер приводит исторические примеры непобедимости "хартленда": морские корабли не могут вторгнуться в эту зону, а попытки окраинных стран всегда закан­чивались неудачами (например, шведского короля Карла XII, Наполеона).

Модель отражала желание корректировки традиционной бри­танской политики поддержания баланса сил в Европе, так, чтобы ни одно континентальное государство не могло угрожать Вели­кобритании. Было стремление помешать Германии в союзе с Рос­сией контролировать "хартленд" и таким образом управлять ре­сурсами для свержения Британской империи.

Сам Маккиндер отождествлял свои интересы с интересами ан­глосаксонского островного мира, то есть с позицией "внешнего полумесяца". В такой ситуации основа геополитической ориента­ции "островного мира" ему виделась в максимальном ослаблении хартленда и в предельно возможном расширении влияния "внеш­него полумесяца" на "полумесяц внутренний".

Основное "практическое" положение Маккиндера заключалось в том, что островное положение Великобритании требует от нее сопротивления силам, исходящим из "колыбели потрясений" – из области, находящейся на стыке Европы и Азии, между Уралом и Кавказом. Отсюда, по Маккиндеру, шли переселения народов, искони угрожавшие древним цивилизациям. Объединение или союз народов, находящихся по обе стороны "колыбели потрясе­ний", в частности русских и немцев, заявляет Маккиндер, угрожа­ет Великобритании, которая обязана поэтому объединить под сво­им руководством народы, расположенные на "краю" или "окраи­не" Евразии.

Подобными геополитическими соображениями Маккиндер обосновывает правомерность британских притязаний на всю "окраи­ну" Евразии (то есть на территории Средиземноморья, Ближнего Востока, Индии и Юго-Восточной Азии, плюс опорные пункты в Китае), а также правильность британской политики "окружения" Германии и союза с Японией. Одновременно с этим Маккиндер считал основной задачей британской внешней политики предотвращение союза (объединения) России и Германии.

Маккиндер, выражая британские интересы, страшился одно­временно и России и Германии. Постоянная обеспокоенность тем, что Россия может захватить Дарданеллы, прибрать к рукам Османскую империю и выйти к Индии довлела и над английской практической политикой, и над ее теоре­тическими умами. Россия, утверждал Маккиндер, стремится к ов­ладению прибрежными странами с незамерзающим морем. Анг­лийское же господство в британской мировой империи основано как раз на владении прибрежными странами Европы, вследствие чего всякое изменение соотношения сил в прибрежных странах должно подорвать позиции Англии. Из двух зол – Россия и Германия – Маккиндер все же выбрал, на его взгляд, наименьшее – Россию, и весь политический пафос своего произведения направил против Германии как ближайшей непосредственной угрозы британским интересам. Опасаясь дви­жения Германии на восток, к центру хартленда, он предлагал со­здание "срединного яруса" независимых государств между Росси­ей и Германией.

У Маккиндера вызвала опасение не только угроза прямой германской военной экспансии на восток, но и сколько мирное и постепенное проникновение в разрушенную революцией Россию более экономически развитой и энергичной Германии. Он был убежден, что методы "экономи­ческого троянского коня" могут завершаться возобновлением гражданской войны в России и конечной интервенцией германс­ких "спасителей порядка", "приглашенных" отчаявшимся наро­дом.

В связи с концепцией Маккиндера нельзя пройти мимо одной важной детали, на которую обращали внимание многие ее крити­ки: Маккиндер нигде и никогда не давал определенного описания западных границ хартленда, оставляя этот вопрос на разумение своих читателей. Хотя он и ссылался в общих чертах на то обсто­ятельство, что стратегически хартленд включает Балтийское море, Дунай, Черное море. Малую Азию и Армению, дальше этого он, однако, не шел, так как понимал, что ситуация в Центральной Европе будет оставаться не стабильной. Зыбкая граница, установленная после первой мировой войны, была полностью разрешена уже в 1939 году. Вто­рая мировая война завершилась, казалось бы, установлением бо­лее прочной и "справедливой" разделительной линии между западной и восточной частями Европы, и ее можно было бы услов­но принять за западную границу хартленда. На рубеже 1989-90-х годов она также рухнула, и это новое ее разрушение сопровожда­лось образованием в центре Европы новой "буферной зоны", толь­ко еще более зыбкой, еще более чреватой конфликтами, еще более ненадежной и опасной, нежели то было после первой мировой войны. Особенность ее образования на сей раз состояла в том, что оно было стихийным, не имеющим какой-либо определенной по­литической цели а потому и будущая ее роль скрыта в полной неизвестности.