Конкурсная работа
Курсант Нестеров Михаил Андреевич
Военно-морской институт радиоэлектроники имени А. С. Попова
Петродворец 2007
Введение. Истоки «холодной войны».
В 1999 г. правительство Великобритании рассекретило план операции «Unthinkable» - «Немыслимое» (см. Приложения 1, 1-а), разработанный 22 мая 1945 г. на тот случай, если СССР не остановится на согласованных границах зон оккупации, а продолжит свой марш на Запад вплоть до Атлантического океана. Дата начала войны определялась - 1 июля 1945 г. Цель операции «Немыслимое» заключалась в необходимости принудить СССР подчиниться воле США и Британской империи. Наиболее предпочтительным считалось наступление в северо-восточной части Европы (см. Приложение 2).
По разным причинам план «Немыслимое» практически не состоялся. Но противостояние бывших союзников, впоследствии названное «холодной войной», уже началось [25, с. 6]. Практическая реализация интересов стран Запада в различных точках земного шара стала встречать сопротивление со стороны Советского Союза.
Принципиальные политические и идеологические различия двух мировых систем, стремление каждой системы к усилению своего влияния в мире, политика насаждения различным странам и народам своих ценностей, своего порядка (строя), готовность каждой из сторон защищать свои позиции всеми возможными средствами (экономическими, политическими, военными), политика угроз - уже в первое послевоенное десятилетие привели к взаимному недоверию и формированию каждой стороной «образа врага». Таковым после второй мировой войны стало новое состояние мира. Быстрее других это осознал У. Черчилль, впервые применив термин «холодная война».
Термин «холодная война» был введен в обращение У. Черчиллем в его выступлении в г. Фултоне (США) 5 марта 1946 г. Уже не являясь лидером своей страны, У. Черчилль, тем не менее, оставался одним из самых влиятельных политиков мира. В своей речи У. Черчилль констатировал, что Европа оказалась разделенной «железным занавесом», и призвал западную цивилизацию объявить войну коммунизму.
В то же время после второй мировой войны, при желании ослабить своих бывших союзников по антигитлеровской коалиции, стало очевидным: противники настолько сильны, а средства ведения войны столь разрушительны, что выяснять отношения прежними методами слишком опасно. Соперничество сверхдержав в годы «холодной войны» носило военно-политический характер, но при этом и та, и другая стороны стремились избежать открытого военного конфликта.
Характерные предложения по этому поводу были высказаны А. Даллесом в 1945 г. на заседании Совета по международным отношениям (СМО) [4, с. 29-31], составившие основу разработки директивы 20/1 Совета Национальной безопасности (СНБ) США от 18 августа 1948 г. по ведению «холодной войны», более известной как «план Даллеса» [14, 34, 35]. Новая политика выражалась в экономической, финансовой и военной помощи некоммунистическим, в том числе антидемократическим режимам против коммунизма.
В Вашингтоне считали, что стабилизация и усиление позиций капитализма в Европе выгодны для США экономически и необходимы политически. Президент Г. Трумэн в выступлении 12 марта 1947 г. в американском конгрессе изложил новую внешнеполитическую доктрину США. Она получила название «доктрины Трумэна». Так начинался длительный период «холодной войны».
Противники «доктрины Трумэна» опасались, что её осуществление может привести к вооружённому столкновению с СССР. Тем не менее, 22 мая 1947 г. «доктрина Трумэна» вступила в силу. В общем большом плане «холодной войны» «доктрина Трумэна» представляла лишь предварительную, подготовительную операцию. Основным полем действий в этой войне Вашингтон в то время считал Западную Европу.
После всестороннего обсуждения доктрины Государственный секретарь США Дж. К. Маршалл изложил публично основные моменты этого плана в своей речи 5 июня 1947 г. в Гарвардском университете. Так зародился «план Маршалла». Этот план преследовал далеко идущие экономические, политические и военно-стратегические цели. Западная Европа служила не только прямо, но и косвенно важнейшим рынком для американского капитализма. Составной частью нового внешнеполитического курса США была программа экономического возрождения разрушенной войной Европы. «План Маршалла» был одобрен на международной конференции в Париже (12 июля – 22 сентября 1947 г.). СССР в конференции не участвовал, так как расценил этот план как экономическое закабаление Европы Америкой (см. Приложение 3). СССР оказывал давление на восточноевропейские страны, чтобы они отказались от участия в реализации «плана Маршалла».
В итоге план подписали только 16 западных стран. Он начал осуществляться с апреля 1948 г., когда конгресс США принял «закон об экономическом сотрудничестве», предусматривавший 4-х летнюю программу экономической помощи Европе. Общая сумма ассигнований по «плану Маршалла» составила около 12,4 млрд. долларов. При этом США в качестве предварительного условия предоставления помощи потребовали выведения коммунистов из состава правительств стран, подписавших договор. К 1948 г. ни в одном правительстве Западной Европы коммунистов не было.
Основными компонентами ведения Западом «холодной войны» против СССР и других социалистических стран были:
1. гонка вооружений;
2. психологическая война.
Периоду «холодной войны» между СССР и США посвящено много исследований. Целью данной работы является исследование истории «холодной войны» на Северо-западе СССР. Этот регион представляется наиболее интересным для исследования политики пограничных государств в отношении СССР в годы «холодной войны», поскольку границы между коммунистическим СССР и капиталистическими странами Западной Европы пролегали здесь непосредственно.
Глава 1. СССР и государства, прилегающие к Северо – западным границам страны в годы «холодной войны».
Одна из тенденций современной отечественной исторической науки характеризуется увеличением исследований истории малых стран. Реферат рассматривает отношения СССР, как великой державы с огромными людскими и природными ресурсами, а также одним из самых внушительных в мире ядерных потенциалов, с такими малыми государствами как, например, Норвегия и Финляндия, напротив, не имеющих возможности самостоятельно осуществлять какую-либо военную политику за пределами собственных границ.
Длительное время повышенное внимание в работах советских исследователей уделялось изучению советско-финляндского сотрудничества во второй половине ХХ в. Авторы рассматривали двухсторонние взаимоотношения сугубо через призму анализа «Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи» 1948 г. Считалось, что этот документ навсегда предопределил развитие советско-финляндских связей на основе добрососедства [30]. Однако после крушения СССР в российской историографии наблюдается
отход от категорично положительной оценки Договора 1948 г. Предпосылки его появления и историческое значение были подвергнуты критическому осмыслению [19, с. 233-249].
Большое количество публикаций посвящёно изучению и анализу советско-финляндских отношений послевоенного периода и в зарубежной историографии. Очевидным отличием работ 1990-х гг. от предшествующих изданий является также значительно более критическое осмысление Договора 1948 г., как во многом навязанного Финляндии и, в первую очередь, выгодного СССР. Тем не менее, большинством исследователей Договор всё-таки признаётся естественным следствием итогов второй мировой войны [24, с. 61-89].
Тема советско-норвежского взаимоотношений времён «холодной войны» в советской научной литературе освещена слабо. Если это и осуществлялось, то обычно в узком контексте военно-политического противостояния [9].
Экономические связи СССР с североевропейскими странами в 1960-х-начале 1980-х гг., их достижения, проблемы и перспективы изучались Н. Герасимовым, В. Тополя, Ю. Пискуловым. Авторы пришли к выводу о прогрессивных тенденциях в данном виде двухстороннего сотрудничества [11, с. 147-149; 29, с. 82-88].
Взаимодействие СССР со всеми североевропейскими странами в период «холодной войны» советскими исследователями рассматривалось сквозь призму соотношения военно-политических сил на Севере Европы, или так называемого «северного баланса». Например, Ю. Лавров признавал существование «северного баланса» и считал его реально действующей системой безопасности, сложившейся во второй половине ХХ в. [21, с. 112-120].
По мнению С. Моргачёва, концепция «северного баланса» в виде модели саморегулирующейся системы безопасности вряд ли совместима с действительностью. Он считал, что если под «северным балансом» понимать определённую стабильность, устойчивость и равновесие, то таковые показатели отсутствовали, ибо на Севере Европы перманентно повышался уровень военно-политической напряженности [22, с. 102-108]. Схожую оценку дал и другой советский исследователь Л. Воронков. Более того, он полагал, что «северный баланс» являлся серьёзным препятствием к углублению сотрудничества и развитию безопасности в регионе. По его мнению, теория «северного баланса» предназначалась для того, чтобы оправдать членство в НАТО трёх скандинавских стран (Дании, Исландии и Норвегии) интересами обеспечения их безопасности и запугиваниями «советской угрозой» удержать их в блоке [9]. Подобного мнения придерживался и Ю.Д. Комиссаров [17, с. 65-74].
Изучению проблем системы безопасности на Севере Европы в 1990-е гг. ряд работ посвятил К. Воронов. По его оценке, окончание холодной войны и сохранение НАТО привело к военно-политическому дисбалансу. Тем самым, сохранилась высокая степень напряжённости в регионе, что, в свою очередь, негативно сказывалось на развитии сотрудничества России со странами Северной Европы [10, с. 265-284].
Проблемы двухсторонних советско-норвежских связей в годы «холодной войны» нашли своё отражение в работах норвежских историков С. Хольтсмарка, Й. Хольста и др. Указанные авторы отмечали, что данные отношения оказали большое влияние на формирование общей стратегии норвежской внешней политики во второй половине ХХ в. При этом основной акцент они ставили, в первую очередь, на выявление и анализ отрицательных элементов двухсторонних взаимоотношений: противоречий и идеологического противостояния, вина за которые в основном возлагалась на советскую сторону. Такой взгляд наводит на мысль о политической предвзятости и идеологической тенденциозности работ этих исследователей.
Особую важность для понимания развития взаимоотношений СССР с Норвегией и Финляндией имела группа опубликованных источников, куда вошли как сборники документов, так и отдельные документы разных изданий [27, 28]. Хотя сборник по советско-норвежским отношениям 1917-1955 гг. и не затрагивает прямо исследуемый период, содержащиеся в нём документы дают возможность проследить генезис изучаемых проблем. Сборник документов по советско-финляндским отношениям 1948-1983 гг. использовался для изучения базовых договоров, регламентировавших политическое, экономическое и культурное сотрудничество этих государств - вплоть до начала периода «перестройки». На основе рассмотрения доступных документов по теме исследования охарактеризованы общие принципы и особенности политики СССР в отношении Финляндии и Норвегии, а также их взаимосвязь с генеральными тенденциями в развитии международных отношений.
Осмыслению внешнеполитической деятельности СССР способствовала и информация, содержащаяся в статистических сборниках, энциклопедиях, справочниках, стенографических отчетах и программных бюллетенях [6].
Ко многим современным официальным российским и иностранным источникам открыл доступ Интернет. Его сайты стали хорошим дополнительным ресурсом информации в исследовании международных отношений на Европейском Севере в целом. Сайты предлагают тексты соглашений, договоров, протоколов, брифингов, пресс-конференций руководителей стран, статистическую информацию и т.д. Сопоставление имеющейся в данной группе источников информации позволило подробно и качественно проследить динамику взаимодействия СССР со странами Скандинавского полуострова в разные исторические периоды.
Одной из главных задач советской внешней политики после Второй мировой войны было создание максимально эффективной системы безопасности, частью которой должен был стать своего рода «оборонительный барьер» между СССР и западными соперниками. Инициированный СССР процесс предлагал включение в орбиту советской политики не только стран Восточной, но и Северной Европы. После 1945 г. и, тем более, после 1949 г. в создавшихся геополитических условиях североевропейское направление было хоть и не доминирующим, но и немаловажным во внешнеполитической деятельности СССР.
За период 1950-1960 гг. был накоплен неоценимый опыт взаимоотношений СССР со странами Скандинавского полуострова, каждая из которых имела свой собственный, во многом принципиально отличный от других государств внешнеполитический курс. Первые послевоенные десятилетия продемонстрировали способность советского правительства ориентироваться, находить компромисс, достигать поставленных целей в сложной международной обстановке на Европейском Севере.
К концу 1960-х гг. советское руководство окончательно убедилось в том, что оформившуюся в регионе систему распределения военно-политических сил принципиально изменить в свою пользу уже не представлялось возможным. В то же время непосредственное соприкосновение СССР и НАТО, милитаризация наземных и водных пространств, начало активного поиска и разработки природных энергоресурсов способствовали возрастанию роли Европейского Севера в развивающейся системе послевоенных международных отношений.
В условиях постоянно усиливавшейся военно-политической напряжённости мировое сообщество осознало необходимость снижения степени конфронтации путём налаживания добрососедских отношений и взаимовыгодного сотрудничества. С целью способствования развитию таких отношений при активной поддержке советского руководства был инициирован общеевропейский процесс, который выражался в созыве и деятельности Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) (см. Приложение 4).
Принципы Заключительного акта и механизм СБСЕ выдержали испытание «холодной войной», несмотря на все сложности, с которыми пришлось столкнуться государствам-участникам в первое десятилетие деятельности Совещания. По словам бывшего Генерального секретаря ОБСЕ В. Хойнка, «Совещание сыграло ключевую роль в происходящих позитивных изменениях в Европе». Благодаря Хельсинкскому процессу у государств-участников появился постоянный канал для взаимного общения, кодекс норм поведения (в межгосударственных и внутригосударственных отношениях), а также долгосрочная программа сотрудничества. Тем самым дух Хельсинки способствовал как укреплению стабильности, так и мирным переменам в Европе.
В результате в годы «холодной войны», когда в международном общении периоды обострения чередовались с периодами неуверенной «разрядки напряженности», СБСЕ позволило добиться реальных качественных изменений в отношениях между Востоком и Западом. Оно внесло элементы многосторонности в биполярную ситуацию, «европеизировало» ее, подключив нейтральные и неприсоединившиеся страны к системе европейской безопасности наравне с членами военных союзов. Совещание расширило сферу межгосударственных отношений, включив в нее новые области сотрудничества, самыми важными из которых были права человека и охрана окружающей среды. К концу 1980-х гг. в рамках Хельсинкского процесса появилось «человеческое измерение», получившее достойное развитие после окончания холодной войны.
В заслугу СБСЕ можно поставить также снижение военной напряженности за счет мер укрепления доверия, позволивших проводить в Европе инспекции вооружений и военной деятельности в период, когда именно недоверие было во многих случаях источником угрозы безопасности.
Всё это определило катализирующую роль СБСЕ в укреплении безопасности и сотрудничества в Европе и в преодолении идеологического раскола, царившего в ней в 1970-е и 1980-е годы. К концу 1980-х гг. Совещание начало превращаться в универсальный механизм общеевропейского сотрудничества на основе общих европейских ценностей, разделяемых как Западом, так и Востоком. И после 1991 г. СБСЕ долгое время оставалось форумом для диалога по выработке новой системы безопасности в Европе.
Разрядка оказала большое влияние на развитие взаимодействия СССР со странами Скандинавского полуострова. Интенсивность двухсторонних связей в 1970-е – первой половине 1980-х гг. достигла за всю историю этих взаимоотношений наивысших показателей во всех сферах сотрудничества. Экономические, научно-технические, гуманитарные отношения своей насыщенностью значительно разбавили собой политические, обогатили содержание всего международного развития на Европейском Севере. В двухсторонних отношениях участвовали главы государств и правительств, руководители министерств и ведомств, партийные и профсоюзные организации, культурные, просветительные и научные учреждения и даже целые города.
Высокая значимость североевропейского направления в процессе реализации концепции «нового политического мышления» была предопределена рядом обстоятельств. События начала 1980-х гг. отчётливо продемонстрировали, что проблема ослабления военно-политической напряжённости оставалась нерешённой, а на Европейском Севере в связи со специфическим соотношением сил и мощной милитаризацией региона она ощущалась особенно. К 1980-м гг. стали приобретать большое значение и проблемы экологической безопасности. Важную роль сыграли и те обстоятельства, что столица Финляндии Хельсинки являлась родиной СБСЕ, а в столице Швеции Стокгольме в середине 1980-х гг. состоялась конференция, посвящённая обсуждению комплекса мер по укреплению доверия и безопасности, включая уменьшение военного противостояния в Европе [32].
Глава 2. Международные отношения между СССР и НАТО на Северо-Западе СССР в годы «холодной войны».
После окончания второй мировой войны единство бывших союзников сменилось конфронтацией и состоянием «холодной войны». Были созданы так называемые системы коллективной безопасности – военные блоки. В апреле 1949 г. был создан НАТО, куда входили США, Канада и страны Западной Европы, в мае 1955 г. – Организация стран Варшавского договора (ОВД).
Страны Западной Европы и США объединились против СССР, а СССР, в свою очередь, стремясь обезопасить себя, создал у своих границ своего рода буфер, окружив себя странами, в которых по окончании военных действий сформировались просоветские правительства (см. Приложение 4).
Важность северо-западного направления определялась, прежде всего, соприкосновением СССР с блоком НАТО на советско-норвежской границе, наличием характерной для эпохи «холодной войны» структуры военно-политического равновесия и безопасности, именуемой «северным балансом».
На Европейском Севере зародились новые тенденции: Север Европы стал местом проведения Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, в Хельсинки был подписан его Заключительный акт, развивалось региональное сотрудничество. Дальнейшее быстрое возрастание значимости региона, а с ним и всего североевропейского направления советской внешнеполитической деятельности определялось и тем, что на шельфе Баренцева моря северными странами началось активное освоение нефтегазовых месторождений.
10 сентября 1952 г. Совет Министров СССР принял закрытое постановление о строительстве первой отечественной атомной подводной лодки проекта 627 «К-3» (см. Приложение 6). В то время, как американский «Наутилус» уже штурмовал Арктику, первая советская ПЛА ещё стояла у заводского причала. 17 декабря 1958 г., когда первая советская атомная подводная лодка была принята в опытную эксплуатацию, в составе ВМС США насчитывалось уже 6 ПЛА. Разница в сроках строительства свидетельствовала, что СССР первоначально было трудно угнаться за США в соперничестве технологий.
К началу 1980-х гг. подводные силы и в целом ВМФ СССР достигли высшей точки своего развития. Советский Союз обладал самым многочисленным в мире подводным флотом. К этому времени, в относительно короткие сроки были построены и в 1980-1981 гг. переданы флоту головные атомные подводные лодки проекта 941 типа «Акула» - с 20 баллистическими ракетами РСМ-52 и проекта 949 типа «Антей» - с 24 сверхзвуковыми крылатыми ракетами «Гранит» (см. Приложение 7, 7-а). Работы по их созданию на производственном объединении «Северное машиностроительное предприятие» в Северодвинске шли круглосуточно [9].
С созданием Советским Союзом морской составляющей ядерной триады и усилением Северного флота Кольский
полуостров превратился в место баз
ирования одного из сильнейших в мире военных флотов и местом размещения огромного арсенала ядерных вооружений, а также складирования массы отработанного ядерного топлива с военных кораблей, ледоколов и других ядерных отходов. Наличие межконтинентальных баллистических ракет морского базирования с ядерными разделяющимися головными боевыми частями и радиусом действия до 11 тыс. км, наличие носителей – атомных подводных лодок с неограниченной дальностью и продолжительностью плавания, наконец, особое геостратегическое положение Арктики, доступной только для атомных субмарин – всё это в совокупности объясняет роль и значение для мировых держав мощных атомных подводных флотов. Отсюда можно держать «на мушке» всё северное полушарие: в стокилометровой прибрежной полосе Мирового океана сосредоточены крупные города мира и более 80% населения Земли, основные центры высшего государственного и военного управления.
Накопленный за годы «холодной войны» ядерный потенциал был огромен, но гигантские запасы губительного оружия пользы не приносили, а затраты на их производство и хранение росли. В итоге гонка вооружений была впоследствии добровольно приостановлена противоборствующими сторонами.
В период между установлением независимости
Финляндии и началом второй мировой войны напряженности в пограничных районах Норвегии, Финляндии и России не было. После советско-финляндской войны 1939-1940 гг. Финляндия уступила СССР часть территории Карелии и современной Ленинградской области, а после второй мировой войны – и свои северные территории: район пос. Петсамо (ныне - Печенга Мурманской области) и западную часть полуострова Рыбачий, утратив, таким образом выход к Баренцеву морю [31, с. 96]. В итоге
послевоенного передела государственных границ Норвегия и СССР стали непосредственно граничить друг с другом (см. Приложение 8).
У Норвегии, как и у СССР, имелись собственные стратегические интересы, привязанные к близлежащим территориям. По этой причине в 1948-1949 гг. для защиты своих интересов в регионе Норвегия и Финляндия предприняли попытку создать военную организацию – Скандинавский оборонительный союз, однако эта попытка закончилась неудачей. Для обеспечения защиты своей небольшой территории, по сравнению с СССР, Норвегии был необходим союз с более мощной в военном отношении державой. Таким образом, Норвегия стала союзницей США и одним из государств - основателей НАТО. В послевоенный период, начиная с 1949 г., политический курс Норвегии в основном и определялся её участием в НАТО и был направлен на тесное политическое и военно-экономическое сотрудничество с ведущими державами этого блока (США, Великобританией, Германией).
Придерживаясь фундаментального принципа миролюбивого подхода к международным отношениям, Норвегия содержала скромную по размерам военную структуру, предназначенную исключительно для целей самообороны и для участия в международных операциях по поддержанию мира и по оказанию гуманитарной помощи.
В целом, приняв политику ограниченного автономного сдерживания в отношении военной активности на норвежской территории, Норвегия внесла свой посильный вклад в усилия по снижению уровня напряжен
ности. В феврале 1949 г., то есть ещё до вступления в НАТО, правительство Норвегии информировало СССР о том, что оно не станет участником договора, который включал бы обязательство со стороны Норвегии по созданию баз для вооруженных сил иностранных государств, если Норвегия не станет объектом нападения или угрозы нападения. Позднее Норвегия заявила, что при тех же условиях ядерное оружие не будет размещаться на норвежской территории. Норвегия также проводила политику, в соответствии с которой военные и воздушные учения НАТО не должны проводиться ближе 500 км от российской территории, которая исключает передвижения иностранных воинских частей вблизи границы. В связи с окончанием «холодной войны» эти ограничения были в определенной степени модифицированы, однако их основные положения сохранились.
Сегодня между Россией и странами - членами НАТО ведётся дискуссия о будущей конфигурации Организации Североатлантического договора и о формах сотрудничества между НАТО и Россией.
Таким образом, во время «холодной войны» военные обязательства НАТО и США обусловили роль атлантической Скандинавии. Конфронтация между США и СССР в военной стратегии явилась причиной того, что северо-западные государства постарались дополнить основную европейскую ориентацию традиционными атлантическими связями. Сила вооружённого противостояния СССР и стран Скандинавии зависела от уровня военной напряжённости в Северной Европе. Именно по этой причине финские и шведские дипломаты нередко консультировались и с Норвегией и с Советским Союзом, чтобы получить наиболее объективную информацию о тенденциях международной политики в Скандинавии.
Реально США могли сохранять значительное влияние в данном регионе только в той мере, в какой сохранялась военная напряжённость. Другими словами, цель усиления НАТО требовала стратегии напряжённости, и некоторые силы США и СССР, вынуждены были постоянно находиться в противодействии друг к другу на границах сопредельных государств. Все эти противодействия в известной мере осложняли Советско-Скандинавское сотрудничество пограничных государств в годы «холодной войны» на Северо-западе СССР.
Глава 3. Изменение торгово-политической стратегии пограничных государств в ходе «холодной войны».
Было бы совершенно неоправданным отрицать тот факт, что в истории советско-финляндских связей было немало примеров того, как решения, касающиеся вопросов экономического сотрудничества, принимались преимущественно исходя из политических мотивов. Достаточно указать на использование СССР торговли в качестве одного из методов, с помощью которых он добивался от финского правительства отказа от участия в «плане Маршалла». Именно с помощью «торговых рычагов» на смену в 1950 г. и в 1957 г. вместо недружественно настроенного к СССР правительства пришло правительство социал - демократического премьер - министра К. Фагерхольма.
Огромные затраты, которые несли сверхдержавы в ходе «холодной войны», не могли продолжаться бесконечно. В итоге противостояние двух систем решилось в экономической сфере. Экономика Запада поддерживала не только военный и политический паритет, но и удовлетворяла растущие потребности современного человека, которыми в силу чисто рыночных механизмов хозяйствования умела грамотно манипулировать. В то же время тяжеловесная, ориентированная только на производство вооружений и средств производства, экономика СССР не собиралась конкурировать в этой области с Западом. В конце концов, это отразилось на политическом и идеологическом уровне противоборства. СССР начал проигрывать борьбу не только за влияние в странах третьего мира, но и за влияние внутри социалистического содружества.
На рубеже 1970-1980-х гг. резкий рост цен на нефть и газ подарил нашей стране – экспортеру энергоносителей (составлявших тогда и составляющих сегодня ещё в большей мере основу экспорта) часть дополнительных валютных поступлений. Без особого преувеличения можно сказать, что эти так называемые «нефтедоллары» были «шальными». С одной стороны, для их получения наши внешнеторговые организации и соответствующие отрасли промышленности никаких специальных дополнительных усилий не прикладывали. С другой стороны, реакция СССР на появление нового источника доходов едва ли являлась рациональной и продуманной, поскольку основу импортных поставок в СССР составляли не так называемые «высокие» технологии, не необходимое для развития перспективных отраслей народного хозяйства оборудование, а потребительс
Будучи одним из крупнейших западных партнеров СССР, Финляндия в полной мере ощутила на себе всю противоречивость и неустойчивость экономики своего соседа, тем более, что торговля между нашими странами базировалась на клиринговой основе. В значительной мере по инициативе СССР, клиринговая система взаиморасчётов в советско-финляндской торговле была ликвидирована в начале 1990-х гг. Даже в этих условиях советская сторона имела возможность записывать возникшую в результате роста цен на энергоносители задолженность финнов на особый счёт, что называется до лучших, а фактически до худших для нас времен.
Нынешний долг России Финляндии в значительной мере мог бы быть нашим активом, если бы руководство, определявшее стратегию и общую идеологию внешнеэкономических связей СССР, просчитало возможные варианты поведения индустриально развитых стран Запада, выделив среди них такой наиболее перспективный путь выхода из энергетического кризиса, как массовое внедрение энергосберегающих технологий. То, что ресурсы газо- и нефтедобычи весьма ограничены, не говоря уже о том, что запасы этих не возобновляемых источников энергии не бесконечны, руководство страны тогда не учитывало.
Вместо того, чтобы использовать механизм особого счета, СССР постоянно стремился выравнивать баланс, закупая в Финляндии всё то, что в Советском Союзе могли либо производить, либо в обозримом будущем поставить на производство. Так, в начале 1980-х гг. в Алма-Ате в продаже в обилии был финский яблочный джем, в то время как собственный богатейший урожай яблок бульдозерами сваливался на дно оврагов; у жителей столицы Киргизии – Фрунзе (н. Бишкек) необычайной популярностью пользовался кетчуп из Финляндии при том, что значительная часть собственного урожая томатов гнила на корню и запахивалась.
За период 1980-1985 гг. СССР закупил более 50% всех построенных в Финляндии судов. Почти 20% продукции швейной и обувной промышленности страны экспортировалось в СССР. На его долю приходилось около 50% экспорта пищевой промышленности Финляндии. По мере наступившей стабилизации на мировом рынке энергоносителей, и в первую очередь нефти, цены стали снижаться, а вместе с ними стала сокращаться в стоимостном выражении и советско-финская торговля. Попытки СССР компенсировать падение своих доходов увеличением массы экспортируемой нефти успеха не имели, так как, с одной стороны, финны, подобно другим индустриально развитым странам, всё активнее стали применять энергосберегающие технологии, а с другой - их потребности в нефти и газе почти полностью покрывались количеством этого сырья, которое традиционно поставлялось СССР. По состоянию на 1991 г. величина долга СССР Финляндии превышала 7 млрд. финских марок. В конце сентября 1995 г. суммарная задолженность России составляла 5,5 млрд. финских марок.
Нужно учесть и то, что стабилизация, а затем и некоторое снижение общего объема добычи нефти в СССР оказали негативное воздействие на наше положение практического монополиста – поставщика энергоносителей на финский рынок. Норвегия всё реальнее просматривалась как наш будущий конкурент. Добывая собственную нефть, она стала экспортировать её в страны Европы по низким мировым ценам. Всё это повлияло на то, что Министерству внешней торговли СССР приходилось, что называется, «пробивать» каждую тысячу тонн нефти для финнов. В 1991 г. доля СССР в финском импорте нефти упала до 34% по сравнению с 94% в 1989 г.
Безусловная специфика, если не сказать уникальность, внешнеторговых связей СССР с Финляндией заключалась в том, что, достигнув небывалого расцвета к 1982-1983 гг., они менее чем за 10 лет упали (особенно в 1992 г.) до уровня, сопоставимого лишь с годами крайнего напряжения политических отношений в период «национального и государственного самоутверждения» Финляндии. Последующий период также характеризуется нестабильностью. Подобных примеров в мирное время, да ещё и при устойчивом поддержании в целом дружественных отношений между соответствующими государствами, новейшая история, пожалуй, не знает.
Доля СССР и его правопреемницы Российской Федерации во внешнеторговом обороте Финляндии за период с 1982-1983 гг. по 1992 г. сократилась с 26% до 4,8%, отодвинув Россию на 5 место после Германии, Швеции, Великобритании, США и Франции. Характерно, что, если первые три государства традиционно поддерживали чрезвычайно активные торгово-экономические связи с Финляндией, то США и Франция к этому разряду никак не могут быть отнесены.
Драматично складывалась в начале 1990-х гг. и ситуация применительно к экспорту финских товаров. Ещё в 1990 г. СССР оставался вторым в мире (после Швеции) импортером финской продукции, на долю которого приходилось 12,7% экспорта Финляндии по сравнению с 12,4% и 10,6% у занимавших соответственно третье и четвертое места Германии и Великобритании. В 1991 г. СССР (4,9% финского экспорта) опустился на 7 место, пропустив вперед себя не только промышленного и торгового гиганта - США, но и Францию, а также такую относительно небольшую страну, как Голландия. В 1992 г. Россия оказалась на 10 месте (2,8%) среди ведущих импортеров финской продукции. Наряду с названными выше странами, её оставили позади себя Италия, Дания и Норвегия [31].
Исторический опыт показал, что мир, в котором политика и экономика отделены друг от друга «железным занавесом» – не более, чем ложная абстракция. В подтверждение этой аксиомы можно сослаться на достойный сожаления факт потери Россией в лице Финляндии традиционного покупателя своего вооружения. Американцы, чьи F-16 сменили российские истребители, убедили финнов отказаться от МиГов, хотя последние по техническим и эксплуатационным параметрам не уступали американским машинам, а по цене являлись даже более привлекательными.
Несмотря на значительные трудности на пути российско-финляндского экономического сотрудничества, нельзя не видеть обоюдной заинтересованности в поисках путей выхода из возникшего в 1990-е гг. тупика. В пользу этого говорят и территориальное соседство (Финляндия – единственная из государств, граничивших с СССР, имеющая ту же ширину железнодорожной колеи), и тот факт, что Россия и Финляндия, как экономические партнеры, достаточно хорошо изучили и приспособились друг к другу за годы «холодной войны».
С новым витком международной напряжённости в конце 1970-х гг. естественным образом ухудшились и политические отношения между СССР и Норвегией, но в торгово-экономическом и культурном сотрудничестве это проявилось не сразу, поскольку общеевропейский процесс не только смягчил напряжённость военно-политического противостояния на Европейском Севере, но и способствовал цементированию уже сложившейся системы безопасности. На этом этапе можно говорить об изменении тактики внешней политики СССР, в том числе и на североевропейском направлении, но не её стратегии, содержание которой стало значительно меняться лишь со второй половины 1980-х гг.
Региональное сотрудничество на Севере Европы после второй мировой войны разворачивалось не только на межгосударственном уровне. Ярким примером такого сотрудничества является организация Северного Калотта, как структурной части межправительственного органа североевропейских государств - Северного совета, с которой, начиная с 1960-х гг., у Северо-Западных регионов СССР появился первый опыт взаимодействия. Правда, для СССР участие в трансграничных связях на Европейском Севере в тот период не представляло особого интереса и являлось, скорее, формальностью. Кроме того, оно сильно ограничивалось и существовавшим здесь соотношением военно-политических сил.
Обострение международной обстановки на рубеже 1970-1980-х гг. обернулось сворачиванием многостороннего регионального сотрудничества СССР с североевропейскими странами. Сохранились только трансграничные связи с Финляндией, отношения с которой продолжали развиваться в русле Договора 1948 г.
Восстановление сотрудничества с региональными организациями началось после так называемых «мурманских инициатив» М. Горбачева в октябре 1987 г. В марте 1988 г. было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 338 «О мерах по ускорению экономического и социального развития Мурманской области в 1988-90 гг. и на период до 2005 г.». Этим постановлением было намечено формирование экономических связей Мурманской области с Северным Калоттом.
Во второй половине 1980-х гг. стали устанавливаться контакты между правительством СССР и Северным советом. В конце 1989 г. прошли переговоры между делегацией представителей этой организации с секретариатом Верховного Совета СССР о налаживании взаимодействия. Были определены несколько приоритетных областей сотрудничества, таких как культура, охрана окружающей среды, торговля, туризм. Это указывало на постепенное сближение интересов СССР и скандинавских государств, то есть процесс реализации сотрудничества между СССР и североевропейскими странами шёл не только на трансграничном, но и на многостороннем межгосударственном уровне.
Сложно назвать сложившиеся к концу 1980-х гг. связи реально действующим многосторонним региональным сотрудничеством. По своему географическому положению, протяженности и занимаемой площади СССР никак нельзя было причислить только к северным странам, что соответственно ограничивало его участие в развитии регионального взаимодействия в рамках Северного совета. Кроме того, эти отношения складывались, не имея под собой какой-либо конкретной региональной структуры, обладающей определенной автономией от центральных государственных властей, объединяющей и организующей это взаимодействие. СССР являлся партнёром этого сотрудничества, а не полноправным его участником. Тем не менее, полученный опыт был крайне полезен и в 1990-х гг. способствовал развитию данного вида взаимоотношений СССР с Финляндией и Норвегией [10].
Глава 4. Социокультурные взаимоотношения между СССР и пограничными государствами Северо-западного региона в годы «холодной войны».
Противоречия стран Скандинавского полуострова в вопросах военного сотрудничества не повлияли на дальнейшее развитие взаимодействия в регионе в социально-экономической и культурной областях. Становление и развитие мирного сотрудничества в итоге выразилось в учреждении межправительственного органа североевропейских государств – Северного совета. В СССР его образование было встречено хоть и с недоверием, но без протестов. Более того, в 1963 г. финские представители на очередном заседании межправительственного комитета Северного совета предложили развивать сотрудничество этой организации с СССР. Это событие положило начало связям нашей страны с североевропейскими странами на многосторонней основе, которые стали сравнительно активно развиваться в 1970-е гг.
Венцом разрядки в противостоянии СССР и НАТО стало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. В 1975 г. в Хельсинки эти страны подписали заключительный акт Совещания. Со стороны СССР в нём расписался Л. И. Брежнев. Этот документ узаконил послевоенный раздел Европы, чего и добивался СССР. В обмен на эту уступку Запада СССР обязался уважать права человека, и прекратил глушить западные радиопередачи. Но эпоха «холодной войны» на этом не закончилась – это было лишь началом её нового этапа – диверсионно-пропагандистской войны, которая и решила исход противоборства в пользу Запада.
В декабре 1979 г. Советские войска вступили в Афганистан. Так начался ещё один период «холодной войны», где у США теперь было преимущество в использовании информационно-психологических атак на средства массовой информации СССР.
В 1970-е гг. значительно расширились контакты между СССР и странами Скандинавского полуострова в области культуры, спорта и туризма по линии профсоюзных, молодёжных, женских и других организаций. Был налажен обмен культурными ценностями путём организации выставок, концертов, демонстраций фильмов, издания литературы.
Началом нового этапа во взаимоотношениях СССР со странами Северной Европы стал провозглашенный М. С. Горбачевым в 1985 г. курс на «ускорение социально-экономического развития» и «перестройку» в СССР, выразившийся во внешнеполитической деятельности государства переходом к теории и практике так называемого «нового политического мышления». Были определены новые принципы советской внешней политики:
- признание современного мира единым, взаимосвязанным, взаимозависимым;
- признание баланса интересов, как гаранта безопасности;
- признание преимущества общечеловеческих ценностей над любыми другими,
и приоритеты советской внешней политики:
- деидеологизация межгосударственных отношений;
- совместное решение глобальных наднациональных проблем;
- строительство «общеевропейского дома».
Прежде чем раскрылся потенциал новой советской внешнеполитической стратегии, руководство СССР с марта 1985 г. по сентябрь 1987 г. путём предложений, компромиссов и уступок восстановило пошатнувшиеся на рубеже 1970–1980-х гг. отношения с Норвегией. Была достигнута договорённость о поддержании конструктивных связей, как на государственном, так и на партийном уровнях – между КПСС и Норвежской рабочей партией. СССР и Норвегия подтвердили намерение развивать добрососедские отношения, рассматривая их как фактор стабильности на Севере Европы и европейском континенте в целом. Советская сторона вновь заявила о готовности решать на основе взаимности все проблемы, в том числе и связанные с континентальным шельфом. Всё это отчётливо выявило изменение приоритетов во внешнеполитической деятельности СССР, продемонстрировало его стремление к налаживанию добрососедских взаимоотношений с государствами Северной Европы. Таким образом, несмотря на наличие ряда негативных проявлений во взаимоотношениях, как следствий «холодной войны», военно-политическая напряжённость в регионе была ослаблена.
Новые подходы советской внешней политики в полной мере проявились в выступлении М. С. Горбачева в Мурманске 1 октября 1987 г. В нём от лица СССР прозвучал призыв к открытости, диалогу, развитию многостороннего сотрудничества в регионе, озвучена мысль о том, что на Европейском Севере необходимо как можно скорее решать проблему военного противостояния, наращивать всестороннее многогранное взаимодействие.
В основной части своего выступления М. С. Горбачев предложил разделить военные и невоенные факторы, присутствующие в Арктике, и выдвинул целый ряд новых инициатив. Он предложил создать безъядерную зону в Северной Европе, ограничить военно-морскую активность в прилегающих к Северной Европе морях, организовать мирное сотрудничество по рациональному освоению ресурсов Севера, способствовать научному исследованию Арктики, содействовать охране окружающей среды. В зависимости от нормализации международных отношений М. С. Горбачев пообещал открыть Северный морской путь для прохода иностранных судов при советской ледокольной проводке и с правом захода в советские порты. Особенность «мурманских инициатив» состояла в том, что они учитывали интересы всех государств североевропейского региона при неуклонном соблюдении принципа равенства и одинаковой безопасности в отношении всех стран, так или иначе затрагиваемых предложенным урегулированием.
Во второй половине 1980-х гг. СССР на североевропейском направлении своей внешнеполитической активности достиг сравнительно высоких результатов. Были проведены переговоры по урегулированию некоторых двухсторонних спорных вопросов. Например, по проблеме разграничения морских пространств в Баренцевом море с Норвегией. Начато коллективное решение накопившихся проблем в области защиты окружающей среды. С конца 1980-х гг. при участии СССР, Финляндии, Швеции и Норвегии велась разработка программы действий по защите экологии Севера, получившей название «Стратегии защиты окружающей среды Арктики». Однако советским руководством проводились и односторонние уступки. Например, в одностороннем порядке была сокращена на 200 тыс. человек общая численность войск в европейской части СССР и на территории государств - участников ОВД.
Для Советского Союза скандинавские страны стали своего рода полигоном для выработки своей новой внешнеполитической стратегии. Именно на Европейском Севере началось переосмысление международных отношений периода «холодной войны», заложена база для формирования качественно новых взаимоотношений СССР со всеми государствами Запада и Востока [15].
Таким образом, после второй мировой войны содержание и характер взаимоотношений СССР с Финляндией и Норвегией зависели от занимаемого места и роли североевропейского региона в системе международных отношений, которые неоднократно менялись, находясь под воздействием глобальных политических процессов и тенденций. К таковым относится развитие общеевропейского процесса, распад Ялтинско-Потсдамской системы и окончание «холодной войны», транснационализация международных отношений.
Взаимодействие СССР с Финляндией и Норвегией в годы «холодной войны» носило разносторонний характер, охватывая все сферы международных отношений. Государства Скандинавского полуострова играли заметную и неуклонно возраставшую роль во внешнеполитической деятельности СССР [10]. Причинами тому явился ряд факторов: уникальный геополитический расклад, военно-стратегическая важность и ресурсная обеспеченность региона, высокая интенсивность глобализационных процессов, привлекательность скандинавской модели социально-экономического развития, наличие богатых культурных традиций по типу «поморской торговли» и т.д.
Заключение
Существует огромное количество мнений, одобряющих и не одобряющих и сам процесс «холодной войны», и её итоги. Окончание «холодной войны» имеет лишь официальный статус, который в определенной степени ослабил международную политическую напряженность в начале 1990-х гг. На деле – практически во всех конфликтах обнаруживаются стратегические интересы США, направленные, в том числе, на более выгодное положение в возможной войне с Россией. Вхождение стран Прибалтики в НАТО тому наглядный пример.
Геополитическое положение стран НАТО в перспективе может обеспечить США относительно лёгкий доступ к сравнительно уязвимым границам России (см. приложение). Иными словами, политическая напряженность в наши дни ничуть не уступает временам «холодной войны», что является свидетельством того, что великое противостояние продолжается, только теперь оно приняло скрытые формы.
«Холодная война» серьёзно повлияла и на внутреннюю жизнь США. Инакомыслие там стало рассматриваться как подрывная деятельность, породив, в итоге, массовые нарушения гражданских прав и свобод. В СССР «холодная война» способствовало укреплению тоталитарных черт политического режима. Однако теперь, после падения «железного занавеса», распустив Организацию стран Варшавского договора и Совет экономической взаимопомощи (СЭВ), разрушив сверхдержаву – СССР и подвергнув остракизму коммунизм, Россия в XXI в. может убедиться в том, что не идеология, а только геополитические и экономические интересы превалируют в западном политическом мышлении.
Придвинув границы НАТО вплотную к границам России, расположив свои военные базы в республиках бывшего СССР, американские политики всё чаще обращаются к методам времён «холодной войны», демонизируя Россию в глазах мирового сообщества. В наступившей эпохе глобализации Россия медленно, но верно интегрируется в мировое сообщество, российские компании выходят на зарубежные рынки, а западные корпорации приходят в Россию.
Процесс вхождения России в мировое сообщество начался 16 декабря 1991 г. с её признания королевством Норвегией, первой из западных государств. Через некоторое время Россию признали также Финляндия и Швеция. Таким образом, ими было продемонстрировано желание поддержать происходившие в Российской Федерации реформы, заверить российское руководство в своей готовности налаживать и развивать в дальнейшем взаимовыгодные связи.
Одной из основных движущих сил взаимодействия России с Западом, в том числе и со странами Северной Европы, в начале 1990-х гг. стали экономические реформы. В этот период главную задачу внешней политики России можно определить, как необходимость построения партнёрских отношений с Западом, налаживания тесных связей с западными политическими и экономическими институтами. Североевропейские государства занимали в этой стратегии особое место, что объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, вследствие геополитических потрясений начала 1990-х гг. Север стал единственным регионом, где Россия имела протяжённую границу с государствами Запада – Финляндией и Норвегией. Во-вторых, ещё с конца 1980-х гг. скандинавские страны представлялись советским лидерам, как пример стабильности и процветания. В начале 1990-х гг. эти государства стали рассматриваться и как потенциальный источник помощи России в виде поставок передовых технологий и крупных финансовых инвестиций.
В свою очередь, в начале 1990-х гг. в североевропейских странах стали возникать оживлённые дискуссии по вопросам организации взаимодействия с Российской Федерацией. Несмотря на происходящие в России серьёзные катаклизмы, общим для этих стран явилось осознание необходимости развития многогранного сотрудничества. Первоочередной целью ставилась задача окончательного преодоления военно-политического разделения континента по линии Восток-Запад, которое оказывало негативное влияние на взаимодействие в североевропейском регионе. Таким образом, наличие обоюдной заинтересованности России и государств Северной Европы в налаживании взаимоотношений заслуживают высокой оценки.
Россией в короткий срок не только были установлены дипломатические отношения со странами Скандинавского полуострова, но и совместно с этими государствами выработаны базовые документы и программы для осуществления дальнейшего взаимодействия. С Финляндией в январе 1992 г. был подписан Договор об основах отношений, с Норвегией в марте 1992 г. выработан Совместный протокол о рабочей программе развития контактов и сотрудничества. Однако следует учитывать, что поиск помощи за границей Россией вёлся спонтанно. В отличие от СССР, при безусловной энергичности российского правительства, неоспоримом взаимовыгодном характере достигнутых соглашений, Россия в начале 1990-х гг. утратила инициативу в развитии международных отношений на Европейском Севере. Это являлось главным недостатком формирования её внешней политики в регионе в начале 1990-х гг. Многое объясняется и тем, что Российская Федерация, являясь правопреемницей СССР на мировой арене, утратила статус великой державы, сохранив её обязательства, например, экономический долг Финляндии.
В 1993/1994–2000 гг. были учтены опыт и уроки начала 1990-х гг. В Министерстве иностранных дел России появилась идея многополярного мира, как антитезы американского доминирования в развитии международных отношений. Росло стремление активизировать свою политику, в том числе и там, где она приносила дивиденды во времена Советского Союза. В данном отношении североевропейское направление не было исключением. Об этом свидетельствует хотя бы частота официальных и неофициальных взаимных визитов и встреч на высшем уровне между руководителями России и Скандинавских стран, состоявшихся в исследуемый период.
С необходимостью решения данных проблем связывают и предложенную 15 сентября 1997 г. в г. Рованиеми премьер-министром Финляндии программу «Северное измерение» («СИ»). Упор в этой программе делался на развитие экономической составляющей. Идея «СИ» базировалась на ключевом элементе - «позитивной взаимозависимости» стран региона, которая должна была способствовать интеграции России в мировую экономику через северо-восточные рубежи Европы. Проект программы «СИ» предусматривал стратегическое партнёрство Брюсселя, Хельсинки и Москвы, прежде всего, в сфере энергетики, транспорта и экологии. Вместе с тем, идея проекта заключалась не только в традиционном межгосударственном взаимодействии, но и в привлечении приграничных регионов, муниципальных образований и прочих хозяйственных и социокультурных объектов Балтики и Баренцева моря. В этом плане программа «СИ» должна была явиться уникальным экспериментом по поиску новых элементов и форм субрегионального сотрудничества.
К сожалению, как показала практика начала XXI в., надежды и ожидания российского руководства 1990-х г. в реализации этой программы оказались несколько завышены.
Список литературы
Андреев С. Набат звучит всё громче. - СПб.: КАРО, 2004., с. 29-30.
Андросова Т. Советско-финляндские отношения в 1956-1962 годы. / Вопросы истории, 1998. № 9.
Бегунов Ю., Лукашёв А.В., Пониделко А. 13 теорий демократии. - СПб.: Издательский Дом Бизнес-Пресса, 2002.
Бжезинский З. Великая шахматная доска. - М.: Международные отношения, 1999.
Верт Н. История Советского государства 1900-1991 годы. - М., 1994.
Волков А. Страны Северной Европы. Экономико-статистический справочник. - М., 1986.
Волкогонов Д. Вызвать и предупредить. Международный ежемесячник «Совершенно секретно», 1994., № 4 (59)., с. 6-7.
Волобуев О., Кулешов С. История и перестройка. Публицистически заметки. - М., 1989., с. 284.
Воронков Л.С. История Норвегии. / Отв. ред. А.С. Канн. - М., 1980.
Воронов К. Страны Севера и новая трансформация системы европейской безопасности в постбиполярный период (1990-е годы). / Северная Европа: проблемы истории. Выпуск 3. - М., 1999., с. 265-284.
Герасимов Н. Экономические отношения СССР со Скандинавией. / Международная жизнь, 1972., № 2., с. 147-149.
Гундаров В. Противостояние в пучине. // «Красная звезда», 6 cентября 2002 г.
Гэдис Д. Сейчас мы знаем переосмысление истории «холодной войны». / Вопросы истории, 1998, № 9.
История: Большой справочник для школьников и поступающих в вузы. - М.: Дрофа, 1999.
Комаров А.А. СССР и Скандинавский оборонительный союз. / Северная Европа. - М., 2003., вып. 4.
Комаров А.А. Окончание второй мировой войны и советские интересы в Финляндии и Норвегии (1944-1947). / Северная Европа. - М., 1999., вып. 3.
Комиссаров Ю. Проблема мира и безопасности на Севере Европы. / Международная жизнь, 1985., № 6., с. 65-74.
Коробочкин М. Политика СССР в отношении Финляндии и Норвегии. 1947-1953 годы. / Северная Европа. - М., 1999., вып. 3., с. 233-249.
КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1959-1965 гг.)., т.8. - М., 1972., с. 566.
Кредер А.А. Новейшая история. XX век: Учебник для основной школы. 3-е изд. - М., 1996.
Лавров Ю. Североевропейский вариант политики безопасности. / Мировая экономика и международные отношения, 1989., № 11., с. 112-120.
Моргачёв С. К вопросу о «северном балансе». / Мировая экономика и международные отн
ошения, 1988., № 1., с. 104-108.
Орлов Н.И., Андросов И.Ю. Проблема Западного Берлина в международных отношениях 1945-1975 годов. / Вопросы истории, 1977, № 8.
Рентола К. Весна 1948 года: Какой путь выберет Финляндия? / Северная Европа. - М., 2003., вып. 4., с. 61-89.
Ржешевский О. Операция «Unthinkable» – план третьей мировой войны. // Красная звезда, 27 февраля 1999 г., с. 6.
Ристе У. История внешней политики Норвегии. - М., 2003.
Советско-норвежские отношения 1917-1955 годов. Сборник документов. - М., 1997.
Советско-финляндские отношения 1948-1983 годов. Документы и материалы. - М., 1983.
Тополя В., Пискулов Ю. Хозяйственные связи СССР и Северной Европы. / Мировая экономика и международные отношения, 1980., № 2., с.82-88.
Фёдоров В.Г. Советский Союз и Финляндия: добрососедство и сотрудничество. - М., 1988.
Холина В., Наумов А. География для школьников и абитуриентов: политическая карта мира. Пособие для учащихся. - М.: Просвещение, 2004., с. 96.
Хроника человечества. / Сост. Б. Харенберг. – М., 1996.
Чубарьян А.О. Основные этапы внешней политики России. / Десять лет внешней политики России: Материалы Первого Конвента Российской ассоциации международных исследований. / Под ред. А. Торкунова. - М., 2003. с. 26-31.
Шевякин А.П. Загадка гибели СССР. - М.: Вече, 2002.
Шевякин А.П. Разгром Советской державы. От «оттепели» до «перестройки». М.: Вече, 2004.
Сайты сети Интернет
- http://www.coldwar.ru
- http://www.cultinfo.ru
- http://hronograph.narod.ru
- http://www.pechenga.ru
- http://www.sovietmuseum.ru