Глобализация как мировой процесс и ее последствия

Содержание

Введение

Суть глобализации
Размышления о будущем

Список литературы

Введение

На исходе ХХ столетия мировая экономика как совокупность национальных хозяйств и их экономических и политических взаимоотношений обретает новое качество: важнейшей формой и одновременно новым этапом интернационализации хозяйственной жизни становится глобализация. Она охватывает важнейшие процессы социально-экономического развития мира, способствует ускорению экономического роста и модернизации. В то же время глобализация рождает новые противоречия и проблемы в мировой экономике. Сегодня все страны мира в разной степени охвачены процессом глобализации.

Глобализация (от лат. globus – шар, фр. global - всеобщий) – объективный процесс формирования, организации, функционирования и развития принципиально новой всемирной, глобальной системы на основе углубляющейся взаимосвязи и взаимозависимости во всех сферах международного сообщества. Понятие «глобализация» многогранно. В более широком плане – это перерастание национальных и региональных проблем в общемировые и формирование новой хозяйственной, социальной и природно-биологической глобальной среды. В более конкретном – это процесс трансформации экономических и хозяйственных структур в направлении становления целостной и единой мировой геоэкономической реальности. Конкретными сферами глобализации являются также научно-технические технологии, нравственно-этические ценности (глобальная этика), новые угрозы международной безопасности и стабильности (международный терроризм, транснациональная преступность, глобальное расползание оружия массового уничтожения) и др. Категория «глобализация» тесно связана, но не совпадает с понятием «глобальные проблемы современности»:
в первом случае речь идет о процессе, во втором – о проблемах, которые охвачены этим процессом. Если «глобализация» отражает объективные, часто происходящие вне нас изменения, то другой термин – «глобализм» характеризует изменения в субъективной сфере. Появившееся в последнее время в английском языке сленговое слово «globalony» в переносном смысле означает «дутая» проблема.

Деглобализация – оборотная, подспудная сторона американского варианта глобализации (вестернизации), ибо подразумеваемая под глобализацией американизация есть ворсированное расширение рамок американского образа жизни и для США это действительно есть временная и непрочная (лже)глобализация. Получил научную прописку и термин «глобалистика», который употребляется для обозначения новой, возникшей на стыке ряда наук отрасли социально-гуманитарного знания, имеющей свой предмет, методологический подход, инструментарий, понятийный и категориальный аппарат. Определяются содержательные параметры понятий «глобальный анализ», «глобальный вызов», «глобальный меморандум», «глобальный рынок среды», «сомкнутый мир», «объемная интерпретация глобального пространства», «мировые точки роста», «мировая институциональная система», «неоэкономика», «трансграничность мировой системы», «этноэкономическая транснационализация» и др.

1.
Суть глобализации

В последние два-три десятилетия мы оказались свидетелями уникального стечения и переплетения гигантских по масштабам явлений и процессов, каждый из которых в отдельности можно было бы назвать эпохальным событием с точки зрения его последствий для всего мирового сообщества. Происходящие глубокие изменения в геополитических структурах мирового сообщества и трансформации социально-политических систем дают основание говорить о завершении одного исторического периода и вступлении современного мира в качественно новую фазу своего развития.

Во-первых, в результате информационно-телекоммуникационной революции в промышленно развитой зоне мира постиндустриальное общество постепенно трансформируется в информационное общество.

Во-вторых, происходит совпавшая с этой революцией и стимулированная ею смена социально-политической парадигмы.

В-третьих, вместо евроцентристского мира, в котором доминирующие позиции занимают основополагающие параметры западной рационалистической цивилизации, возникает новая всепланетарная цивилизация на началах органического сочетания единства и неделимости мирового сообщества, с одной стороны, диверсификации и плюрализма центров, народов, культур, религий т.д., с другой.

В-четвертых, с распадом СССР и социалистического содружества закончилась эра двуполюсного миропорядка, основанного на инфраструктуре холодной войны.

Очевидно, что когда говорят о вступлении современного мира в качественно новую стадию своего развития, имеют в виду не только смену эпохи индустриализма постиндустриальной эпохой, на смену которой в свою очередь пришла эпоха информационного общества. Особенность нынешнего этапа состоит в том, что процесс изменений и сдвигов наряду со сферой экономики глубоко затронул политическую, социокультурную и духовную сферы.

В политической сфере, по сути дела, также возникло новое положение, характеризующееся несоответствием традиционных идейно-политических установок и ориентацией реальным проблемам современности. Распад Советского Союза и вызванное этим падение Берлинской стены, положившее конец жесткому разделению мира на два противоположных лагеря, по времени совпадали с началом качественных изменений не только в геостратегической структуре, сложившейся в послевоенные десятилетия, но и в самом евроцентристском (или точнее, евроамериканоцентристском) миропорядке Нового и Новейшего времени. Более того, можно сказать, что этот распад стал одновременно и последним мощным стимулом и следствием процессов и явлений, приведшим к таким изменениям.

Наиболее зримым проявлением и показателем названных процессов и феноменов является глобализация. Под глобализацией понимается расширение и углубление социальных связей и институтов в пространстве и времени таким образом, что, с одной стороны, на повседневную деятельность людей все более растущее влияние оказывают события, происходящие в других частях земного шара, а с другой стороны, действия местных общин могут иметь важные глобальные последствия.

Глобализация предполагает, что множество социальных, экономических, культурных, политических и иных отношений и связей приобретают всемирный характер. В то же время она подразумевает возрастание уровней взаимодействия как в пределах отдельных государств, так и между государствами. Новым для современных процессов глобализации является распространение социальных связей на такие сферы деятельности, как технологическая, организационная, административная, правовая и другие, а также постоянная интенсификация тенденций к установлению взаимосвязей через многочисленные сети современных коммуникаций и новой информационной технологии.

Необходимо отличать форму глобализации в рамках империй (таких, например, как

Британская), которые простирались на огромные пространства и объединяли их в единую политическую и экономическую систему, от современных форм глобальных потоков, характеризующихся, во-первых, громадными инвестициями промышленно развитых стран в экономики друг друга через многонациональные корпорации, а во-вторых, высоким уровнем движения капиталов.

Первоначально, развитие взаимосвязей между народами и странами протекало в форме экспансии Европы, а затем Запада в целом, поэтому глобализация означала, в сущности, европейскую, западную глобализацию. Ныне же процессы регионализации и глобализации охватили весь земной шар.

Интенсификация этих процессов способствовала расширению функций и сфер ответственности национального государства, с одной стороны, и эрозии его возможностей эффективно справляться с предъявляемыми к нему требованиями, с другой стороны. Товары, капиталы, люди, знания, образы, оружие, наркотики и т.д. стали легко пересекать государственно-территориальные границы. Транснациональные сети, социальные движения и отношения проникли почти во все сферы человеческой деятельности. Существование глобальных систем торговли, финансов и производства связало воедино процветание и судьбу домохозяйств, коллективов и целых наций по всему миру. Таким образом, государственно-территориальные границы становятся все больше прозрачными.

Таким образом, под глобализацией понимается огромное увеличение масштабов мировой торговли и других процессов международного обмена в условиях все более открытой, интегрированной, не признающей границ мировой экономики. Речь идет, таким образом, не только о традиционной внешней торговле товарами и услугами, но и о валютных потоках, движении капитала, обмене технологиями, информацией и идеями, перемещении людей.

Глобализация является важнейшим процессом, без учета которого невозможно прогнозировать, определять и осуществлять внешнюю политику любого государства. Это динамичный, с определенным ускорением развивающийся процесс. Поэтому глобализацию нельзя рассматривать в статике, она на каждом новом этапе развития имеет свои особенности и связана с прорывами, которые изменяют характер и качество производительных сил.

Глобализация требует соответствующего мышления, подхода к миру как единому целому, что крайне необходимо для управления всеобщими проблемами, и постоянного политического диалога по жизненно важным вопросам общей безопасности и сотрудничества. Отсутствие желания к сотрудничеству, рост глобальной угрозы, развитие внутренней и внешней напряженности и конфликтных ситуаций могут подорвать и даже обратить вспять весь глобализационный процесс. Вот почему “поиски безопасности”, понимаемой многоаспектно и всеобъемлюще, становятся главной задачей.

Под многоаспектностью подразумевается безопасность отдельных лиц, стран, регионов и всего международного сообщества в ряде важных областей, в частности способность предупреждать конфликты и управлять ими в случае необходимости, сохранение стабильности экосистемы, гарантированное снабжение продовольствием, топливом и сырьем, доступ к новой технологии, институциональная надежность международного сотрудничества в самых разных условиях. Важным компонентом безопасности должна считаться также борьба с насилием и преступностью в международном масштабе.

На современном этапе глобализации, как сформировавшегося явления, по-моему, не существует. Между странами мира остаются различные барьеры и ограничения, нет общих правил регулирования экономик стран с переходной экономикой, развивающихся и развитых стран. Но вступление в ХХ1 век знаменуется новой эпохой глобализации экономики, которая имеет как положительное влияние на все сферы развития стран, так и негативные характеристики.

Рассмотрим основные характеристики глобализирующего мира.

1. Вопреки снижению барьеров на пути торговых потоков лишь рынок капиталов является подлинно глобальным. Только капитал безо всяких препятствий мигрирует в места наиболее выгодного своего приложения. А капитал исходит не из бедных стран Юга, он плывет из сейфов богатых стан Севера. Карты находятся в руках банков, трастовых фирм, консультативных компаний, корпораций северного индустриального полюса: 81 % прямых инвестиций приходится на северные страны с высоким жизненным уровнем – Соединенные Штаты, Британию, Германию, Канаду. И концентрация в этих странах капитала увеличилась за четверть века на 12%.

2. Увы, не каждой стране дается шанс быть частью привилегированной системы. Но практически все государства ставятся под пресс – они должны адаптироваться к вызову глобализации, к уровню наиболее успешных производителей среди частных компаний мира. Глобализацией практически не затронуты Африка, почти вся Латинская Америка, весь Ближний Восток (за исключением Израиля), огромные просторы Азии. Принципы свободного мирового рынка применяются выборочно. Если бы это было не так, то глобальные рынки неквалифицированной рабочей силы были бы столь же свободны, как и рынки капитала. Глобализация может быть причиной быстрого разорения и ухода на мировую обочину развития вследствие всесокрушающей конкуренции. Под ее влиянием государства становятся объекта­ми резких и быстрых экономических перемен, которые способны в короткие сроки девальвировать легитимность правительств. Подданные своих стран оказываются незащищенными перед на­бором новых идей, противоположных по значимости главным дог­мам национальных правительств. Богатство у владельцев техно­логии и ресурсов возникает буквально на глазах, но столь же быстро опускаются по шкале благосостояния и могущества те, кто «замешкался», кто не посмел пожертвовать собственной идентич­ностью.Прямые инвестиции транснациональных корпораций вовсе не всегда дают плодотворные результаты. И те, кто настойчиво при­глашал могущественных инвесторов, вполне «могут увидеть в этих гигантских корпорациях не необходимых инициаторов экономи­ческих перемен, а скорее орудия сохранения неразвитости. ТНК создают такие внутренние структуры, которые обостряют внутрен­нее социальное неравенство, осуществляют производство ненуж­ных данной стране продуктов и ненужной технологии».Участие в глобальной экономике, пишут американские авто­ры Менон и Вимбуш, «может увеличить свободу маневра и само­изъявления прежде молчавших национальных меньшинств. Го­сударства, в которых этнические меньшинства размещаются географически концентрированно, теряют рычаги воздействия -их противодействие меньшинствам становится все более дорого­стоящим, потому что данное государство теперь уже хорошо про­сматривается всем внешним миром»34
. Исключение целых об­ществ из процесса глобальной модернизации увеличивает риск этнонациональных конфликтов, терроризма, вооруженных кон­фликтов.

3. Между развитыми странами – странами Организации экономического сотрудничества и развития экспорт растет вдвое быстрее, чем в соседних странах.

4. Трудно отрицать, что приток капиталов дает развивающимся странам новые возможности, появляется дополнительный шанс. Скажем, между 1990 и 1997 гг. финансовый поток частных средств из развитых стран в развивающиеся увеличился драматически – с 44 млрд.долл. до 244 млрд. Примерно половину этих средств составили прямые инвестиции, что, казалось бы, давало странам-получателям шанс. Но вскоре обнаружилось, что огромные суммы уходят так же быстро, как и приходят, если экономическая ситуация в данной стране начинает терять свою привлекательность (исчезает возможность получения сверхприбыли). В кратчайшее время западный частный капитал покинул в середине 1997 г. Таиланд, затем Южную Корею, затем Индонезию, вызвав в каждой из этих стран шок национального масштаба.

5. Глобализация требует фактической унификации условий. Но в реальной жизни такого не происходит. Скажем, в период азиатского экономического кризиса 1998-1999 гг. западноевропейские страны страдали прежде всего от высокого уровня безработицы; Китай шел своим путем, в США били рекорды промышленного роста. Что общего между фантастически быстро растущими сборочными линиями, заводами на мексиканской стороне границы с США и теряющими работу голубыми воротничками Детройта? Можно смело сказать, что американский конгресс и американс

кие профсоюзы никогда не смиряться с таким переводом американских капиталов в зоны дешевой рабочей силы, которой, во-первых, заденет стратегические позиции США, во-вторых, негативно скажется на прямых интересах американских производителей, рабочих их компаний, т.е. избирателей, считающих, что, участвуя раз в четыре года в президентских выборах, они могут воспрепятствовать покорному сползанию к высокой безработице, когда рабочие места в массовом порядке начнут «эмигрировать».

6. Идеологи глобализации утверждают, что рынок ныне ста­новится глобальным. В строгом смысле это не подтверждается фактами. Страны с крупными экономическими параметрами ос­таются ориентированными на внутренние рынки. Скажем, в не вовлеченных во внешнюю торговлю и обмен отраслях и секторах американской промышленности заняты 82% работающих амери­канцев. В Соединенных Штатах почти 90% работающих заняты в сферах, предназначенных для собственного потребления. В трех важнейших экономиках современности - США, ЕС и Японии - на экспорт идет лишь 12% ВВП. Страны Бенилюкса могут чрезвы­чайно зависеть от импорта и экспорта, но не гигантские экономи­ческие комплексы ведущих промышленных держав.

7. В политическом плане фактом является то, что торжество глобализма означает прежде всего историческое поражение левой части политического спектра практически в каждой стране. Ле­вые политические партии еще могут побеждать на выборах и де­легировать своих представителей в правительства. Но они уже не могут реализовывать левую политико-экономическую програм­
му.
В результате они попросту председательствуют при распрода­же своих левых ценностей. И этот кризис левых взглядов и сил, судя по всему, надолго. И это при радикализации их традицион­ного электората. Сотни миллионов трудящихся оказались жертвами глобальных финансовых шоков, непосредственными жертвами современных информационных технологий, часто попросту жертвами экономических процессов, имеющих далеко идущие по­следствия. При этом очевидны отрицательные плоды ускоренной глобализации: растущее неравенство в доходах, отсутствие гаран­тии долговременной занятости, резко возросшая острота конку­рентной борьбы - теперь уже в глобальных масштабах. Чувство беззащитности, ощущение себяжертвамигромадных неподконт­рольных процессов, озлобление слепой несправедливостью жиз­ни, ощущение сверхэксплуатации - все это делает глобализацию объектом ожесточенной борьбы.Массовой радикализации может содействовать многомилли­онное перемещение сельскохозяйственного населения в мегапо­лисы XXI в. «Оскорбленное чувство самоуважения, озлобление, ощущение превращения в жертву складывающихся обстоятельств могут в значительной мере укрепить силы, выступающие против глобализации, которая все более будет восприниматься как благотворная лишь для США, - пишет бывший директор Междуна­родного института стратегических исследований (Лондон) Ф. Хейзберг. - Фашизм и милитаризм в Германии, Италии и Японии, провозгласивших себя «нациями-пролетариями», были во многом отражением широко распространенного в этих странах чувства, что они не получили всех выгод от экономического развития сво­его времени - тех выгод|, которые поделили между собой другие страны». Семьдесят лет спустя подобные чувства снова все боль­ше проявляются в весьма мощных странах.

8. Как признают западные исследователи, всемирное снятие барьеров выгодно прежде всего сильнейшему. На протяжении 1990-х гг. США получили от роста экспорта около трети прироста своего ВНП. Даже когда кризис поразил часть азиатских стран, потоки капитала неустанно устремлялись на американский фи­нансовый рынок, давая бесценную энергию буму американской индустрии и сельского хозяйства. «Эта экспансия, - пишут идеологи демократической партии, - ныне самая долгая в истории аме­риканской нации, низвела уровень безработицы до нижайшего за последние 30 лет уровня, она подняла жизненный уровень всех групп американского общества, включая наиболее квалифициро­ванных специалистов». Неудивительно, что США намерены вы­ступать наиболее упорным и убежденным сторонником мировой глобализации. «Получая наибольшие блага от глобализации, -указывает американский политолог Э. Басевич, - Соединенные Штаты используют благоприятное стечение обстоятельств, их главная задача - выработка стратегии продления на будущее аме­риканской гегемонии».

9. Недооценивается фактор государственности. Государства не могут позволить, чтобы жизни их граждан попали в огромную и почти необратимую зависимость от глобальных экономических процессов, над которыми у них нет контроля. Эти государства либо возведут барьеры, чтобы защитить себя, либо начнут тесно сотруд­ничать между собой, чтобы не потерять остатки прежнего контро­ля. При этом они будут учитывать то, что, скажем, финансовый кризис в Восточной Азии в конце XX в. был вызван во многом от­крытием восточноазиатскими странами своих финансовых рынков. Расходы на образование и медицинское обслуживание в раз­вивающихся странах, которые решат подчиниться глобализационной идеологии, будут вынужденно сокращены, что еще более увеличит рост безработицы в мире высоких технологий. Очевидны и другие негативные последствия. Так, в результате вхождения Мексики в огромную Северо-Американскую зону свободной торговли покупательная способность рабочих в этой стране снизилась после 1994 г. более чем на 25 %.

2.
Размышления о будущем

Глобализация с ее упором на качество вовсе не обещает равнопра­вие в мире,объединенным единым рынком. «Мир без границ, пишет французский исследователь Муази, - где каждый знает все о каждом, не обязательно будет лучшим миром».

Экономисты молятся на рынок, а культуру и политику рас­сматривают лишь как временное поветрие. Жрецы современной технологии считают, что современная эпоха началась с изобрете­ния микропроцессора, что Интернет, безусловно, определит гло­бальное будущее, лишая всякого смысла геополитику. Так ли это? Представители школы политического реализма полагают, что гло­бализация мира на определенном этапе споткнется о волю и инте­ресы единственной гипердержавы.
И окажется, что стремление к могуществу и получению геополитических преимуществ - все, а некое, якобы всепримиряющее влияние рынков - ничто.

Экономисты смотрят на мир сквозь призму охраны окружаю­щей среды, с точки зрения того, как сохранить кислород, флору и фауну; собственно, процесс материального развития интересует их меньше. И движение в защиту сгружающей среды пошлет своих министров во все основные кабинеты министров, «зеленые» вста­нут грудью против абсолютизации мировой эффективности за счет природы и человека.

Протесты против глобализации в Сиэтле (на форуме ВТО в но­ябре 1999 г.) были многими восприняты как начало могучего по­тока противодействия процессу глобализации. «Крах встречи в рамках Всемирной торговой организации в Сиэтле, - пишут Ф. Рандж и Б.Сенауэр, - показал, как много неверного происходит

в мировой торговле и насколько уязвимым стало будущее общей торго­вой либерализации. Воинственная американская односторонность оскорбила делегации со всего света и подорвала многокультурный характер встречи». В то же время представители банковской, торговой, распределительной сфер больше связаны с глобализа­цией через деятельность транснациональных монополий, для нихначинают растворяться в межнациональных процессах.

Мир вовсе не вступает, пишет редактор журнала «Нэшнл интерест» М.Линд, «в эру гармоничной глобальной взаимозависимости и подлинной либеральной демократии. Глобальная конкуренция подстегнет геоэкономическое соревнование, в котором участвуют менее богатые, но значительные в военном смысле страны, такие, как Россия, Китай и Индия». Вопреки всем глобалистским лозунгам огромная часть населения нашей планеты фактически отрезана от возможностей современной технологической революции.

Более внушительным, чем плакаты жертв глобализации, аргументом в пользу продолжения этого процесса является тот факт, что, несмотря на финансовый кризис 1997-1998 гг., государства мира не сосредоточились на сугубо внутренних проблемах, а продолжили движение к некой мировой экономике, к интеграции в максимально широкий рынок.

Но неизбежно возникнет вопрос другой стороны: согласится ли мировое большинство в обмен на обещанную стабильность и долю участия в мировом прогрессе отдать ключи от национальной судьбы странам-лидерам? Это самый большой вопрос будущего.

Вместе с тем встает еще один кардинальный вопрос: удовлетво­рится ли преобладающая часть мирового населения ролью объек­та мировой геоэкономики, ролью пассивного потребителя товаров, создаваемых другими, ролью деградирующего свидетеля подъе­ма немногочисленных чемпионов экономического роста? Мировая история знает случаи безропотного смирения, но она же дает при­меры активного несогласия с уготованной другими судьбой, вос­стания против несправедливостей системы, где «победитель по­лучает все», а не занявший призового места лишается геополити­ческой значимости.

Глобализация будет осуществлена лишь в том случае, если, во-первых,
мировое сообщество согласится пожертвовать своими от­раслями производства в пользу более эффективных производите­лей из стран-чемпионов; во-вторых,
если высокооплачиваемые трудящиеся в развитых странах согласятся допустить на свои рын­ки товары из стран, где рабочая сила гораздо дешевле и где экспор­терам помогают местные государственные структуры. В первом слу­чае «неготовность» к глобализации выражается в возводимых для защиты национальных экономик тарифных барьерах для импор­та. Во втором - в протесте профсоюзов богатых стран, не готовых отдать рабочие места своим менее оплачиваемым коллегам из ме­нее богатых стран, а также в недовольстве транснациональными корпорациями» переводящими свои капиталы в зону более деше­вого труда (проявления такого протеста были особенно отчетливы в Сиэтле на сессии Всемирной торговой организации в 1999 г. и на Экономическом форуме в Давосе в 2000 г.).

Согласится ли мир с господством союза чемпионов эффектив­ности из развитых стран и из космополитического капитала? Как пишут американские исследователи Дж. Модельски и У. Томп­сон, «возможность создания глобальной организации вокруг ядра США - ЕС имеет черты реальности, но проявляет себя и возмож­ность ожесточения в грядущем столетии интенсивной борьбы за лидерство».

В конце концов, в век демократий легитимность любой совре­менной экономической системы должна измеряться качеством жизни, достижимым многими, а не привилегиями меньшинства. Повсюду среди рабочей силы эти обстоятельства вызывают растущее недовольство условиями глобального порядка, констатирует американский профсоюзный лидер Дж.Мазур. Если раньше та­кие профсоюзные объединения, как АФТ-КПП, мыслили «геопо­литически», поддерживая антикоммунизм на глобальной арене, то с развитием глобализации в начале XXI в. проблемы глобали­зации стали самоценными. «Распад Советского Союза изменил позицию правительств по рабочему вопросу. В ходе широкого иде­ологического наступления корпораций профсоюзы были представ­лены как остатки ушедшей в прошлое эры. Но по мере того как большой бизнес принимал глобальные размеры, борясь при этом с профессиональными союзами, рабочее движение становилось все больше (а не меньше) международным».

Глобализация наиболее разрушительна там, где нет независи­мых профсоюзов, где преследуется их организация. Во многих развивающихся странах существуют секторы экономики, связан­ные с производством экспортных товаров и привлечением инвес­тиций. Работники, занятые в этих секторах, не имеют профессио­нальных союзов - это плата за участие в глобализации. И это неизбежно вызовет взрыв. Поскольку трудящимся в «южном» поясе, занятым на определенных производствах, систематически отказывается в праве на организацию и заключение коллектив­ных договоров с работодателями, их заработная плата искусствен­но сдерживается на уровне одной десятой зарплаты, существую­щей в организованном рабочем секторе индустриального Севера. Неудивительно, что большинство трудящихся с такой оплатой тру­да живут за официальной чертой бедности в своих собственных странах.

С другой стороны, существование огромной армии рабочих с более низкой заработной платой создает угрозу положению их бо­лее обеспеченных коллег. Историк П. Кеннеди предупредил, что рыночно ориентированная промышленность Латинской Америки, Индонезии, Индии, части Китая и остальной Юго-Восточной Азии способна вовлечь в следующем поколении в глобальный рынок примерно 1,2 млрд. рабочих. Результат этого немедленно скажет­ся на рабочих традиционно развитых стран, где заработная плата упадет не менее чем на 50%. Пострадают рабочие Севера.

Они уже ощущают на себе глобализационное давление. Почти треть всей рабочей силы планеты не имеет работы, а очень многие из тех, кто трудится, получают чрезвычайно низкую зарплату, не видя перспектив ее увеличения. Относительно благополучная Ев­ропа живет с 12% -ной безработицей. Массовая безработица харак­терна для стран с переходной экономикой.

Массовые масштабы приняла безработица в развивающихся странах. Глобализация создала глубокие разделительные линии между мобильными группами квалифицированного населения и теми, кто не имеет подобных преимуществ. Компании, которые как будто укоренились в определенной местности, на самом деле с легкостью покидают прежние места, организуя производство там, где есть более дешевая рабочая сила. Такая мобильность позволя­ет им производить товары наиболее эффективно и оттеснять кон­курентов, не обладающих данной способностью.

Итак, капитал может перемещаться, а рабочая сила - нет; ис­полнительные лица компаний оказываются в сильной, с легаль­ной точки зрения, позиции, рабочие - в слабой. Взаимозави­симость в данном случае стала означать быстрое повышение жизненного уровня сравнительно немногих за счет обнищания остальных. Между 1985 и 1992 гг. 5 из 8 млн. рабочих мест былосоздано в столь далеких друг от друга странах, как Аргентина, Барбадос, Ботсвана, Индонезия, Малайзия, Маврикий, Мексика, Филиппины, Сингапур, Шри-Ланка. Часть рабочих в этих странах довольно значительно повысила свой жизненный уровень, но одновременно он снизился у их соседей и «братьев по классу».

Результат такого противостояния можно предсказать. «Чем дальше заходит процесс

глобализации-американизации, - пишет П. Кеннеди, - тем больше вероятность ответного наступления, что мы и наблюдаем сейчас в России и Индонезии и во многих других местах, где население чувствует себя брошенным, оставленным, уязвимым перед лицом международного капитала». Многие раз­вивающиеся страны боятся возросшего соперничества за фонды со стороны других развивающихся стран, за прямые инвестиции, за размещение новых предприятий. Одновременно и в развитых странах ощутим удар по прежде обеспеченным слоям населения. Обнищание среднего класса стало означать его вымывание.

Список литературы

1. Гаджиев К.С. Введение в геополитику.: Учебник для вузов. – М.: Логос, 2002

2. Уткин А.И. Глобализация: процесс и осмысление. – M.: Логос, 2001