А. Г. Наронская
Статья посвящена вопросам трансформации политических элит в постсоветском пространстве. Современный этап развития постсоветских государств, необходимость системной модернизации делают актуальной проблему эффективности политической системы. В связи с этим огромный интерес представляют перемены в стиле и способах осуществления политической власти, в характере деятельности политических элит.
Ключевые слова: политическая элита, система рекрутирования элиты, трансформация, стратегическое управление.
В последние десятилетия государства постсоветского пространства столкнулись со значительными изменениями состава, механизмов формирования, роли, статуса, мотивации и систем ценностей правящих элит. В настоящий исторический период практически во всех государствах бывшего Советского Союза стабилизировались механизмы элитообразования, что позволяет говорить о трансформации правящих элит.
Под трансформацией мы понимаем постепенное, не связанное со сменой правящей элиты, но вместе с тем глубокое и относительно быстрое преобразование механизмов элитообразования и состава элиты, обусловленное как внутренними потребностями системы, так и воздействием внешних факторов [4, 445–448 ]. Направление и результаты трансформации зависят в первую очередь от деятельности самой политической элиты — правящей группы общества, обладающей властными ресурсами и принимающей стратегические решения. В рамках трансформационного процесса происходит качественное преобразование не только системы рекрутирования и социально-группового состава элиты, но и системы базовых ценностей, психологических характеристик, принципов деятельности представителей элиты.
Переход большинства современных стран в информационную стадию развития определяет необходимость глубинных изменений в формировании и функционировании политической элиты. Сложность и глобальный характер современных процессов, необходимость противостоять внутренним и внешним угрозам усиливают прежде всего интеллектуальную составляющую деятельности политической элиты. Следовательно, особое значение для политического и социально-экономического развития постсоветских государств приобретает проблема стратегического управления. Стратегическая деятельность политической элиты — сложное, многомерное явление. Тип развития каждого общества, функциональные особенности политического режима, специфика политической культуры — вот основные факторы, от которых зависит эффективность политической элиты. Стратегия — способ деятельности, который становится неотъемлемой составляющей сущности политической элиты. Таким образом, стратегическая деятельность политической элиты представляет собой иммунитет государства, основу его национальной безопасности. И наоборот, бездарное государственное управление, неспособность определять стратегию развития страны являются постоянными угрозами интересам и безопасности нации.
Характер деятельности любой политической элиты напрямую зависит от системы ее рекрутирования. Следует отметить, что современным странам присущи различные системы рекрутирования политической элиты, которые определяют конкретные механизмы и каналы элитообразования. Механизмы рекрутирования политической элиты — это принципы выдвижения в ее состав новых представителей. Такими принципами, в зависимости от политической системы, типа политического режима, могут быть наследование, кровное родство, владение собственностью, профессиональная компетентность, образование, партийная принадлежность, личная преданность, выслуга лет и т. д. Каналы рекрутирования — это институциональные пути продвижения вверх в?политической иерархии. К числу основных каналов рекрутирования элиты относят следующие: государственный аппарат, политические партии, армию, религиозные организации, органы местного самоуправления, систему образования. Доминирование того или иного канала обусловлено историческими традициями политического развития, особенностями политической культуры, политического режима [3, 100–101 ]. Именно система рекрутирования элиты непосредственно определяет качественный состав и особенности деятельности ее представителей. Механизмы и каналы рекрутирования элиты не существуют статично, они подвержены изменениям и динамике.
Вместе с тем необходимо принимать во внимание роль и место неофициальных отношений в системе элитообразования. В самой жесткой институциональной структуре всегда существует пространство для неофициальных взаимоотношений между представителями политической элиты (подтверждение этому — исследования П. Блау, М. Крозье). Следствием институциональных преобразований системы рекрутирования элиты может быть доминирование нелегитимных, неформальных механизмов элитообразования. В этом случае ключевыми принципами формирования и функционирования элиты становятся неофициальные, «закулисные», персональные связи и отношения. Подобная ситуация может привести к серьезному разрыву между публичной системой отбора политической элиты и действительным способом формирования власти. В результате вместо политических взаимоотношений правящая элита — оппозиция складываются формы межкомандной, межкорпоративной конкуренции, когда место политических партий, других политических посредников занимают группировки и кланы, которые в качестве механизмов взаимодействия используют принципы этнической солидарности, земляческие и родственные связи. Подобная ситуация серьезно деформирует элитообразование и не позволяет правящей элите эффективно решать стоящие перед обществом проблемы.
Проблема трансформации правящих элит особенно актуальна для государств постсоветского пространства. Особый интерес вызывают процессы трансформации правящей элиты в Республике Казахстан. Это не случайно: Республика Казахстан является стратегическим партнером России. Россия и Казахстан достаточно успешно сотрудничают по разным направлениям, в том числе и в?рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), имеют общую границу, близкие внешнеполитические интересы, а также схожие проблемы развития. Поэтому, несмотря на существующие этнокультурные, социально-экономические и политические различия между Россией и Казахстаном, можно выделить общие тенденции в институциональном развитии политических элит.
Во-первых, главным источником кадров для формирования политических элит в России и Казахстане стала советская номенклатура. Данные по динамике социального состава правящих элит России и Казахстана в 90-е гг. показывают, что формирование новых политических элит шло под контролем номенклатуры и почти 70 % представителей новых элит в обеих странах до этого входили в состав советской номенклатуры.
Во-вторых, в обеих странах наблюдается доминирование бюрократического механизма и государственно-административного канала рекрутирования элит. Ограничение протестного политического пространства, построение «вертикали власти», предсказуемый и управляемый процесс выборов привели к тому, что российская бюрократическая элита выступает единственным центром политического влияния. Что касается Казахстана, то принятый еще в середине 90-х гг. Закон «О государственной службе» Республики Казахстан закрепил административный принцип формирования политической элиты. Таким образом, и в?России, и в Казахстане бюрократические элиты контролируют государственный аппарат и обладают наибольшим ресурсным потенциалом.
Постепенное преобразование партийных систем России и Казахстана в системы с доминирующей партией подтверждает ключевое положение именно бюрократической элиты в политической системе. В августе 2007 г. в Казахстане прошли внеочередные парламентские выборы, по результатам которых партия «Нур Отан», возглавляемая Н. Назарбаевым, набрала более 88 % голосов и стала единственной в составе мажилиса (нижней палаты парламента) [8, 385 ]. В декабре 2007?г. партия «Единая Россия» получила на выборах в Государственную думу 64, 3 % голосов (315 мест из 450), в ее избирательном списке были заявлены 64 действующих губернатора, целая группа мэров, члены правительства, спикеры законодательных собраний субъектов Федерации. Подобная ситуация свидетельствует о том, что членство в «партии власти» становится необходимым условием подтверждения своего статуса и места как в политической, так и в административной элите обеих стран.
В-третьих, сохраняется синкретизм бюрократической элиты и бизнес-элит. Появление новых демократических институтов не привело к отделению власти от собственности. Изменился только формальный способ распоряжения собственностью, в рамках которого представители административных структур либо сами владеют экономическими ресурсами, либо контролируют собственников. Сращи
В-четвертых, бюрократизация правящих элит, синкретизм власти и собственности приводят к господству неформальных механизмов рекрутирования элиты. Основными субъектами политических элит России и Казахстана стали специфические неформальные социальные образования: «кланы», «команды», «клики», которые связаны отношениями личной зависимости, преданности. В?России «кланы» и «команды» формируются преимущественно на принципах личной преданности и землячества. В Казахстане, особенно на региональном уровне, также проявляются клановые (жузовые) принципы формирования элиты, когда руководитель создает свою команду, исходя из родоплеменной общности индивидов, где преобладают патрон-клиентелистские отношения, основанные на личной преданности и закрытости [1, 362 ]. С помощью многочисленных неформальных связей между данными закрытыми группами, теневого согласования позиций происходит перераспределение властных ресурсов, распределение должностей, избрание представительных органов власти.
По мнению российского политолога В. Пастухова, «клановость» — это «дополитическое состояние власти, которая еще не способна выразить общий (“публичный”) интерес, которая не интегрирует внутри себя этот публичный интерес путем “перегонки” частных интересов посредством политических институтов» [6, 129 ]. Пример большинства постсоветских государств, в том числе России и Казахстана, показывает, что «клановость», являясь основным принципом элитообразования, приводит к формированию моноцентричной, неконкурентной правящей элиты, в которой персонифицированные, неформальные отношения доминируют над институциональными. Справедливости ради нужно отметить, что подобная система формирования и функционирования элиты в?переходных условиях может играть стабилизирующую роль, но одновременно с?этим ведет к?коррупции и деградации правовых механизмов формирования элиты.
Несмотря на достаточно похожие процессы элитообразования, в России и Казахстане характер деятельности политической элиты Республики Казахстан значительно отличается от характера деятельности российской элиты.
Во-первых, в отличие от российской политической элиты правящая элита Республики Казахстан начала свою деятельность не с политической модернизации, а с экономических преобразований — пенсионной, банковской реформ и др. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев так определял приоритеты реформ: «На первом месте развития государства должна стоять экономика, а потом политика» [8, 383 ]. В данном случае ориентиром для элиты Казахстана при проведении экономических, а затем и политических преобразований стала модель развития стран Азиатско-Тихоокеанского региона (в частности, Южной Кореи, Таиланда, Малайзии и Сингапура). Опыт данных стран доказывает, что только сильное государство является главным и наиболее эффективным фактором экономической модернизации.
Более того, сложный системный характер принятия политических и социально-экономических решений требовал особого внимания к кадровым и интеллектуальным ресурсам правящей элиты. Поэтому совершенствование системы образования стало для политической элиты Республики Казахстан важнейшим приоритетом. Казахстанская молодежь в рамках президентской программы «Болашак» обучается в тридцати странах дальнего и ближнего зарубежья и составляет серьезный кадровый резерв политической элиты [Там же, 389 ]. В результате можно сказать, что за постсоветские годы в Казахстане постепенно формируется новая правящая элита. Основной же характеристикой новой казахстанской элиты, по мнению целого ряда экспертов, является «ее высокая моральная и интеллектуальная гибкость при перманентных модернизациях, что позволяет стабильно развиваться государству и обществу — без ярких успехов, но и без явных провалов» [2].
Во-вторых, правящая элита Казахстана формирует качественно новые подходы к государственному управлению. Одной из важнейших составляющих деятельности политической элиты Казахстана является стратегическое планирование. Например, в Казахстане реализуется уникальная для постсоветского пространства стратегия развития страны — «Казахстан-2030», подготовленная в 2005 г. экспертным коллективом Института национальной стратегии. В рамках данной программы президент Казахстана Назарбаев поставил перед страной цель — «войти в число 50 наиболее развитых стран с высокими стандартами жизни для граждан» [8, 383 ]. За последние три года ВВП на душу населения страны удвоился — с 3, 7 тыс. долларов в 2005 г. до более чем 7 тыс. долларов в 2007 г. (для сравнения: ВВП на душу населения в России на 2007?г. составил менее 7 тыс. долларов) [Там же, 382 ]. При решении задач данной программы упор делается не на топливно-энергетический сектор и высокие цены на экспортируемые энергоресурсы, а на опережающее развитие инфраструктуры, создание новых отраслей хозяйства, привлечение крупных инвестиций и масштабной модернизации экономики. При этом Казахстан — единственная страна из бывшего СССР, где есть потенциал увеличения добычи нефти с уже действующих и разведанных месторождений, а соотношение запасы/добыча значительно превышает общемировые показатели.
Нефть: запасы, добыча, потребление (посостояниюнаконец 2007?г., % отобщемировогоуровня)*Регионы/страны Доказанные запасы Добыча Потребление Соотношение запасы/добыча
Весь мир 100
(168, 6 млрд т) 100
(3, 9 млрд т) 100
(3, 95 млрд т) 41, 6
Россия 6, 4 12, 6 3, 2 21, 8
Азербайджан 0, 6 1, 1 0, 1 22, 1
Казахстан 3, 2 1, 8 0, 3 73, 2
*Источник: BPStatisticalRev. ofWorld Energy. June 2008. BP, 2008 [7, 10 ].
Следует отметить, что в последнее время проблема стратегического управления широко обсуждается и в России, как на уровне политического руководства, так и в экспертном сообществе. Основу стратегии развития современной России, по мнению президента РФ Д. А. Медведева, составляют инвестиции, инфраструктура, институты, инновации и интеллект. Вместе с тем реализация фундаментальных изменений экономической и социальной структуры нашего общества предполагает инновационный характер деятельности правящей элиты и прежде всего модернизацию системы ее рекрутирования. Инструментом такой модернизации должна стать система формирования инновационного элитного резерва на всех уровнях власти, а в перспективе и новой элиты, способной решать новые типы управленческих задач.
Как представляется автору, при формировании резерва управленческих кадров, совершенствовании системы рекрутирования элиты важно изучать опыт не только западных, но и постсоветских государств. Поэтому процессы трансформации политической элиты в Республике Казахстан представляют огромный интерес для современной России, особенно с учетом вовлеченности обеих стран в интеграционные процессы.
Список литературы
1. Абуева Н. А. Система рекрутизации казахстанской политической элиты в условиях модернизации государственного управления // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 8. Политические элиты в условиях электорального формата трансформации власти / ТГУ им. Г. Р. Державина. Тамбов, 2008.
2. Ашимбаев Д. Кадры решают все, или Элита Казахстана за десять лет // UA 16 декабря 2003 г. URL: http://dialogs. Org. Ua/crossroad_full. Php? M_id=400
3. Гаман-Голутвина О. В. Определение основных понятий элитологии // Полис. 2000. № 3.
4. Заславская Т. И. Социетальная трансформация российского общества. М., 2002.
5. Кадыржанов Р. К. Консолидация политической системы Казахстана: проблемы и перспективы. Алматы, 1999.
6. Пастухов В. Б. Медведев и Путин: двоемыслие как альтернатива двоевластию // Полис. 2009. № 6.
7. Современные глобальные проблемы мировой политики / под ред. М. М. Лебедевой. М., 2009.
8. Солозобов Ю. М. Политический транзит в Казахстане: без заимствований и революций // PRO NUNC: Современные политические процессы. Вып. 8.