Аномалии и девиантное поведение в обществе

АНОМАЛИЯ  И  ДЕВИАНТНОЕ
ПОВЕДЕНИЕ В ОБЩЕСТВЕ.

П Л А Н:

1. 
Понятие социальной нормы.

2. 
Девиантное поведение. Основные подходы к
объяснению девиантного поведения.

3.  
Основные формы девиантного поведения.

4.   Список 
литературы.

   

1. Понятие социальной
нормы.

Социальные нормы, подобно
другим ценностям, выпол­няют функции оценки и ориентации личности,
общности. Вместе с тем они не ограничиваются этими функциями. Нор­мы
осуществляют регулирование поведения и социальный контроль
за поведением. Они носят ярко выраженный воле­вой характер. Это не
только выражение мысли, но и выра­жение воли. При этом, в
отличие от индивидуального воле­изъявления, норма выражает
типичные социальные связи, дает типовой масштаб поведения. Норма не
только оцени­вает и ориентирует, подобно идеям, идеалам, но и предпи­сывает.
Ее характерной чертой является императивность. Это единство оценки и
предписания.

Социальные нормы — это
правила, выражающие тре­бования общества, социальной группы к
поведению лично­сти, группы в их взаимоотношениях друг с
другом, соци­альными институтами, обществом в целом.

Регулирующее воздействие норм состоит в
том, что они устанавливают границы, условия, формы поведения, харак­тер
отношений, цели и способы их достижения.

Вследствие того, что нормы
предусматривают и общие принципы поведения, и конкретные его
параметры, они мо­гут давать более полные модели, эталоны
должного, неже­ли другие ценности.

Нарушение норм вызывает
более конкретную и четкую негативную реакцию со стороны
социальной группы, общества, его институциональных форм, направленную на пре­одоление отклоняющегося от нормы поведения.
Поэтому нормы являются более действенным средством борьбы с
девиацией, средством обеспечения порядка, устойчивости общества.

Нормы возникают вследствие
потребности в определен­ном поведении. Так, например, одной из самых
древних норм была норма честного отношения к своей доле в обществен­ном
труде. На заре человечества можно было
выжить, толь­ко придерживаясь данной
нормы. Она появилась в резуль­тате
закрепления повторяющихся необходимых совместных действий. Интересно, что эта норма не потеряла своего зна­чения
и в настоящее время, хотя ее питают иные потребно­сти, актуализируют другие факторы.

Многообразие социальной
реальности, социальных по­требностей порождает и многообразие
норм. Классифици­ровать нормы можно по разным основаниям. Для
социоло­га имеет значение выделение норм по субъектам, носителям
норм. По этому основанию выделяют общечеловеческие нор­мы,
нормы общества, групповые, коллективные. В современ­ном
обществе наблюдается сложная коллизия, взаимопро­никновение этих норм.

По объекту или сфере деятельности разграничиваются нормы, действующие в области определенных видов
отно­шений: политические,
экономические, эстетические, религи­озные
и т.д. По содержанию: нормы, регулирующие иму­щественные отношения, общение, обеспечивающие права и
свободы личности, регламентирующие деятельность учреж­дений, взаимоотношения между государствами и т.д.

По месту в нормативно-ценностной
иерархии: основопо­лагающие и второстепенные, общие и
конкретные. По фор­ме образования и фиксации: жестко
фиксированные и гиб­кие. По масштабам применения: общие и
локальные.

По способу обеспечения: опирающиеся на внутреннее убеждение, общественное мнение или на принуждение,
на силу государственного аппарата.

По функциям: нормы оценки,
ориентирующие, контроли­рующие, регламентирующие, карающие,
поощряющие.

По степени устойчивости:
нормы, опирающиеся на соци­альною привычку, на обычай, традиции и не имеющие та­кого основания и др.

2. Девиантное поведение. Основные подходы к
объяснению            девиантного поведения.

Нормативные системы общества
не являются застывши­ми, навсегда
данными. Изменяются сами нормы, изменяет­ся отношение к ним. Отклонение от нормы столь же есте­ственно, как
и следование им. Полное принятие нормы вы­ражается в конформизме, отклонение от нормы — в
различ­ных видах девиации,
девиантного поведения. Во все време­на общество пыталось подавлять нежелательные формы че­ловеческого поведения. Резкие отклонения от средней нор­мы как
в положительную, так и в отрицательную
стороны грозили стабильности общества, которая во все времена ценилась превыше всего.

Социологи называют отклоняющееся
поведение девиантным. Оно подразумевает любые поступки или действия, не соответствующие писаным или неписаным нормам.
В некоторых
обществах малейшие отступления от традиции, не говоря уже о серьезных проступках, сурово карались. Все находилось
под контролем: длина волос, форма одежды, манеры
поведения. Так поступали правители древней Спар­ты в V в. до н. э. и советские
партийные органы в XX в.

Борьба с девиациями часто перерождалась в борьбу с разнообразием чувств, мыслей, поступков. Обычно
она ока­зывается нерезультативной:
через какое-то время отклоне­ния
возрождаются, и в еще более яркой форме. В
конце80-х годов советская молодежь подражала западным моделям поведения настолько откровенно, что бороться с
этим обще­ство было не в силах.

В большинстве обществ
контроль девиантного поведения несимметричен: отклонения
в плохую сторону осуждаются, а в хорошую — одобряются. В зависимости
от того, пози­тивным или негативным является отклонение, все формы де­виаций
можно расположить на некотором континууме. На одном его полюсе
разместится группа лиц, проявляющих максимально неодобряемое поведение: революционеры, тер­рористы, непатриоты, политические эмигранты, предатели, атеисты,
преступники, вандалы, циники, нищие. На другом полюсе расположится группа с максимально одобряемыми отклонениями: национальные герои, выдающиеся артисты, спортсмены, ученые, писатели, художники и политические лидеры, миссионеры, передовики труда.

Если мы проведем
статистический подсчет, то окажется, что в нормально
развивающихся обществах и в обычных условиях на каждую из этих групп придется примерно по 10—15%
общей численности населения. Напротив, 70% на­селения страны составляют
«твердые середняки» — люди с несущественными отклонениями.

Хотя большая часть людей
преимущественно живут в со­гласии с законами, их нельзя считать абсолютно законопос­лушными, т.е. социальными конформистами. Так, при об­следовании жителей Нью-Йорка 99% опрошенных призна­лись в том, что они совершили один и
более незаконных поступков, например, скрытно
воровали в магазине, обма­нывали налогового инспектора или постового, не говоря
уже о более невинных — опоздание на
работу, переход улицы или курение в
неположенных местах. Полную картину де-виантного
поведения в конкретном обществе составить весь­ма трудно, поскольку полицейская статистика регистриру­ет незначительную часть происшествий.

Итак, всякое поведение, которое вызывает
неодобрение общественного мнения, называется девиантным. Это чрез­вычайно
широкий класс явлений: от безбилетного проезда до убийства
человека. В широком смысле девиант — лю­бой человек,
сбившийся с пути или отклонившийся от нор­мы. При такой постановке вопроса
следует говорить о фор­мах и размерах отклонения. К. видам (или
формам) девиаантного поведения относят
уголовную преступность, алко­голизм,
наркоманию, проституцию, гомосексуализм, азарт­ные игры, психическое расстройство,
самоубийство.

В узком понимании под девиантным поведением подра­зумеваются
такие отклонения, которые не влекут за собой уголовного наказания. Иначе говоря, не являются противо­правными. Совокупность
противоправных поступков, или преступлений,
получила в социологии особое название —делинквентное (буквально —
преступное) поведение. Оба зна­чения — широкое и узкое — одинаково употребляются
в со­циологии.

Каковы же причины девиации? В
конце XIX и начале
XX в. были распространены биологические и
психологичес­кие трактовки причин девиации. Итальянский врач
Цезаре Ломброзо считал, что существует прямая связь между пре­ступным
поведением и биологическими особенностями че­ловека. Он утверждал, что «криминальный
тип» есть резуль­тат деградации к более ранним стадиям
человеческой эво­люции. Этот тип можно
определить по таким характерным чертам, как выступающая нижняя челюсть, реденькая бо­родка и
пониженная чувствительность к боли. Теория Лом­брозо получила широкое распространение, и некоторые мыс­лители стали его последователями — они тоже
устанавли­вали связь между девиантным
поведением и определенными физическими
чертами людей.

Уильям X.
Шелдон (1940), известный американский пси­холог и врач, подчеркивал
важность строения тела. Он счи­тал, что у людей определенное строение тела
означает при­сутствие характерных личностных черт. Эндоморфу (чело­веку умеренной полноты с
мягким и несколько округлым телом)
свойственны общительность, умение ладить с людь­ми и потворство своим желаниям. Мезоморф (чье тело
от­личается силой и стройностью)
проявляет склонность к бес­покойству,
он активен и не слишком чувствителен. И нако­нец, эктоморф, отличающийся
тонкостью и хрупкостью тела, склонен к
самоанализу, наделен повышенной чувстви­тельностью и нервозностью.

Опираясь на исследование
поведения двухсот юношей в центре реабилитации, Шелдон сделал
вывод, что наиболее склонны к девиации мезоморфы, хотя они отнюдь
не всегда становятся преступниками.

Хотя подобные биологические
теории были популярны в начале XX
в., другие концепции их постепенно вытеснили. Сторонники
психологической трактовки связывали девиа­цию с психологическими чертами (неустойчивостью психи­ки,
нарушением психологического равновесия и т.
п.). Были получены данные о том, что
некоторые умственные расстрой­ства,
особенно шизофрения, могут быть обусловлены гене­тической
предрасположенностью. Кроме того, некоторые биологические
особенности могут оказывать влияние на
психику личности. Например, если
мальчика дразнят за ма­ленький рост, его ответная реакция может быть направле­на против общества и выразится в девиантном
поведении. Но в таких случаях
биологические факторы лишь косвенно способствуют
девиации, сочетаясь с социальными или пси­хологическими. Поэтому при
любом биологическом анализе девиации
необходимо учитывать сложную совокупность многих
факторов.

Развернутое социологическое
объяснение девиации впер­вые дал Э. Дюркгейм. Он предлагает теорию
аномалии, кото­рая раскрывает
значение социальных и культурных факто­ров.
По Дюркгейму, основной причиной
девиации является аномалия,
буквально — «отсутствие регуляции», «безнормность».
По сути, аномалия, — это состояние дезорганизации общества, когда ценности, нормы, социальные связи
либо отсутствуют, либо становятся
неустойчивыми и противоре­чивыми.
Все, что нарушает стабильность, приводит к нео­днородности, неустойчивости социальных связей, разруше­нию коллективного сознания (кризис, смешение
социальных групп, миграция и т. д.),
порождает нарушения обществен­ного порядка, дезорганизует людей, и в результате
появля­ются различные виды девиаций.

Э. Дюркгейм считает девиацию столь же
естественной, как и конформизм. Более того, отклонение от норм несет не
только отрицательное, но и положительное начало. Девиа­ция подтверждает
роль норм, ценностей, дает более полное представление о многообразии норм. Реакция
общества, социальных групп на девиантное
поведение уточняет гра­ницы
социальных норм, укрепляет и обеспечивает социаль­ное единство. И, наконец, девиация способствует
социаль­ному изменению, раскрывает альтернативу существующе­му положению дел, ведет к совершенствованию
социальных норм.

Теория аномалии получает
дальнейшее развитие у Р. Мертона. Главной причиной девиации он
считает разрыв меж­ду целями общества и социально одобряемыми
средствами осуществления этих целей. В соответствии с этим он выде­ляет
типы поведения, которые, с его точки зрения, являются вместе с тем типами
приспособления к обществу. Мертон показывает
это на примере отношения американцев к та­кой цели, как
достижение богатства.

Первый тип поведения
— конформность — предпола­гает соответствие и
культурным целям, и средствам.

Второй тип девиантного поведения — инновация — предполагает
согласие с целями, но отрицание социально одобряемых
средств их достижения. Принимая,
например, цель достижения богатства, представители низшего класса не могут
пользоваться такими средствами достижения, как занятие престижной деятельностью, образование, экономи­ческий успех. Отсюда предрасположенность к
незаконным способам осуществления
цели: рэкету, спекуляции, шанта­жу, торговле наркотиками.

Третий тип — ритуализм — предполагает, наоборот, отрицание целей, но принятие традиционных,
одобряемых обществом средств их
достижения. Он обычно выражается в
снижении уровня притязаний и часто встречается, по мне­нию Мертона,
у представителей низшего слоя среднего клас­са. Это может служить источником девиантного поведения, например, у бюрократа, абсолютизирующего
формальные процедуры.

Четвертый тип — ретретизм — предполагает отри­цание и цели, и средств. Более всего ретретизм
характерен для лиц, оказавшихся вне общества: бродяг, наркоманов, пьяниц и др., которые отказываются от поиска
безопаснос­ти, престижа, притязаний
на достоинство.

Пятый тип — бунт
— предполагает отчуждение от гос­подствующих целей и стандартов и формирование
новых целей и средств.

Известный социальный
антрополог Я. Линтон ввел поня­тия модальной и нормативной
личности. В результате сход­ных процессов социализации (а
практически каждое обще­ство и государство много усилий тратят на
образование, вос­питание и поддержание культурных стандартов жизни своих молодых
и зрелых граждан) люди отнюдь не ведут себя как «инкубаторские»,
хотя могут попадать в сходные обстоятель­ства и выглядеть, на первый
взгляд, похожими.

Нормативная личность — та, черты которой лучше все­го
выражают данную культуру, это как
бы идеал личности данной культуры.

Модальная личность — статистически
более распрост­раненный тип отклоняющихся от идеала вариаций. И чем более нестабильным становится общество (например, в
пе­реходные, транзитивные периоды
системных преобразова­ний), тем относительно больше становится людей, соци­альный тип которых не совпадает с нормативной
личностью. И, наоборот, в стабильных
обществах культурное давление на личность таково, что человек в своих взглядах,
поведе­нии и фантазиях все меньше и меньше отрывается от навя­занного
«идеального» стереотипа. Он хорошо знает, каким он должен быть, а послушных и понятливых общество обыч­но поощряет: они — основа социальной
стабильности, по­этому стабильно и их
вознаграждение за «примерное пове­дение».

Согласно культурологическим объяснениям, девиация возникает в результате конфликтов между нормами куль­туры.
В обществе существуют отдельные группы, нормы которых
отличаются от норм остального общества. Это обус­ловлено тем, что интересы
группы не соответствуют нормам большинства. Например, в таких субкультурах, как улич­ные банды или группы заключенных, полиция скорее
ассо­циируется с карательной или
продажной организацией, чем со
службой по охране порядка и защите частной собствен­ности. Член такой группы усваивает ее нормы и,
таким об разом, становится
нонконформистом с точки зрения широких
слоев общества.

Миллер (1958) утверждал,
что существует ярко выраженная субкультура низшего слоя общества,
одним из проявлений которой
является групповая преступность. Эта субкультура придает огромное значение таким качествам, как го-
товность к риску, выносливость, стремление
к острыми ощущениям и «везение». Поскольку
члены банды руководствуются этими ценностями в своей жизни, другие люди, в первую очередь представители средних слоев, начинаю относиться
к ним как к девиантам.

Согласно культурологическим
объяснениям, девиаци имеет место, когда индивид идентифицирует себя с
субкультурой, нормы которой противоречат нормам доминирующе культуры. Но здесь
возникает вопрос: почему лишь некотрые люди усваивают ценности «девиантной»
субкультуры, в то время как другие отвергают ее? Одни исследователи утверждают,
что преступности обучаются. Люди усваива­ют девиантное поведение в ходе общения
с преступниками. Если большинство друзей и родственников того или иного
человека занимаются преступной деятельностью, существу­ет вероятность, что он
тоже станет преступником.

Криминальная девиация
является результатом преиму­щественного общения с носителями преступных норм.
Б

о­лее того, социологи тщательно описали факторы, сочетания которых
способствуют криминальному поведению. Они под­черкивают, что важную роль в этом
играют не контакты с безличными организациями или институтами, а повседнев­ное
общение.

Говард Беккер в своей книге «Аутсайдеры» (1963) отверг многие
психологические и социологические
объяснения Де­виации, потому что они основаны на «медицинской модели», согласно которой человек, проявляющий девиантное
пове­дение, считается в некотором
смысле «больным». Такие под­ходы не
учитывают политического аспекта
девиации. Бек­кер считал, что девиация на деле обусловлена способнос­тью
влиятельных групп общества (имеются в виду законо­датели, судьи, врачи и пр.)
навязывать другим определен­ные стандарты поведения. «Социальные группы создают
девиацию, — писал он, — поскольку они следуют прави­лам, нарушение которых
считается девиацией; кроме того, они навязывают эти правила определенным людям,
кото­рым "наклеиваются ярлыки" аутсайдеров. С этой точки зрения,
девиация — не качество поступка, который совер­шает человек, а скорее следствие
применения другими людь­ми правил и санкций против "нарушителя"».

Концепция Беккера и
подобные ей названы теорией стигматизации ( наклеивания ярлыков), т. к. они
объяс­няют девиантное поведение способностью влиятельных групп ставить клеймо
«девиантов» членам менее влиятель­ных групп. Именно так поступали с неграми в
Америке. Они подвергались преследованию и иногда линчеванию по лож­ным
обвинениям в изнасиловании белых женщин. Короче говоря, Беккер высказал мысль,
что «суждение о том, является ли тот или иной
поступок девиантным, обусловлено его характером (речь идет о том, связан ли он
с нарушени­ем какого-то правила), а также тем, как его оценивают дру­гие люди».

Большинство людей нарушают некоторые
принятые в об­ществе нормы и правила поведения. Подросток может по­куривать
сигареты с марихуаной. Администратор делает приписки к счету, кто-то пытается
заниматься гомосексуа­лизмом. Окружающие вначале смотрят на эти поступки сквозь
пальцы, а человек, нарушающий правила, скорее всего не считает себя девиантом.
Лемерт (1951) называет этот тип поведения первичной девиацией. Но что произой­дет,
если друг, член семьи, коллега или полицейский узна­ют о таких поступках и
расскажут другим? Часто это при­водит к тому, что называется вторичной
девиацией: на че­ловека ставят клеймо девианта, окружающие начинают обращаться
с ним как с девиантом, постепенно он и сам привыкает считать себя таковым и
вести себя в соответствии с этой ролью.

Конфликтологический подход к девиации представлен группой социологов, которые называют себя
«радикальны­ми криминологами». Они
отвергают все теории преступнос­ти,
трактующие ее как нарушение общепринятых законов. Согласно
конфликтологам, создание законов и подчинение им является частью кбнфликта,
происходящего в обществе между
различными группами. Так, когда возникает конф­ликт между властями и некоторыми категориями
граждан, власти обычно избирают вариант
принудительных мер. Например, сотрудники полиции с большей
готовностью при­меняют законы, направленные против бедняков и не прича­стных
к власти, тех, кого можно подавлять, не встречая со­противления.

Другие конфликтологи, разделяющие
марксистскую точ­ку зрения, утверждают, что законы и деятельность правоох­ранительных
органов — это орудие, которые правящие клас­сы (владеющие средствами
производства) используют про­тив тех, кто лишен власти. Например, в XI1 в. были
приняты законы, запрещающие бродяжничество, что было обуслов­лено стремлением
землевладельцев заставить бедняков работать, ибо в то время каждый десятый
работник погибл от чумы или его забирали в отряды крестоносцев.

Таким образом, «радикальная
криминология» не инте­ресуется, почему люди нарушают законы, а занимается
анализом сущности самой законодательной системы. Сто­ронники этой теории
рассматривают «девиантов» не как нарушителей общепринятых правил, а скорее как
бунтарей, выступающих против капиталистического общества, которое стремится
«изолировать и поместить в психиатрические больницы, тюрьмы и колонии для
несовершеннолетних мно­жество своих членов, якобы нуждающихся в контроле»
(Тэйлор и др., 1973).

3. Основные формы девиантного поведени.я

К основным формам
девиантного поведения в современ­ных условиях можно отнести
преступность, алкоголизм, нар­команию, суицид. Каждая
форма девиации имеет свою спе­цифику.

Преступность. Социологические
исследования преступ­ности и ее причин берут начало в работах русского статисти­ка К.Ф. Германа (1824 г.). Мощный толчок развитию социо­логии преступности дала работа
франко-бельгийского учено­го — математика-статистика Л.А. Кетле «Социальная физика» (1835 г.).
В ней, опираясь на статистический анализ, Кетле приходит к выводу о том, что всякий социальный строй предполагает определенное количество и
определенный по­рядок преступлений,
вытекающих из его организации.

По мере изучения проблем преступности
все большее ко­личество факторов, воздействующих на ее
динамику, попа­дает в поле зрения исследователей. К ним можно отнести: социальное
положение, род занятий, образование, нищету как самостоятельный фактор.
Выявлено также особое зна­чение
деклассирования, т. е. разрушения или ослабления связей между индивидом и социальной группой. В 30-е годы нашего столетия
исследования, проведенные представителя­ми так называемой чикагской
школы в социологии, выяви­ли влияние
внутригородских различий на уровень преступ­ности: самые «преступные районы» — районы, где присутствует высокая
степень социальной дезорганизации. До сих пор остается дискуссионной проблема
соотношения биоло­гического и социального в формировании преступного пове­дения.

Как отмечают исследователи, развитие
преступности в пашей стране по основным качественным показателям при­ближается
к общемировым тенденциям. Хотя пока регист­рируемый уровень преступности у нас
ниже, чем в индустриальных странах, но очень высок темп прироста преступлений.
В этой связи нужно учитывать, что преступность имеет порог количественного и
качественного насыщения, за которым она из криминологической,
правоохранительной проблемы превращается в проблему политическую.

В России на состояние
преступности большое влияние оказывает переход к рыночным отношениям и
появление таких феноменов, как конкуренция, безработица, инфляция. Специалисты
отмечают, что пока еще характер преступнос­ти в нашей стране можно определить
как «патриархаль­ный», но уже заметны процессы, говорящие об «индустриа­лизации»
девиантности.

Преступность — отражение
пороков человечества. И до сих пор искоренить ее не удалось ни одному обществу.
В настоящее время необходимо сосредоточиться на реальной задаче — снижении
темпов прироста и удержании преступ­ности под контролем на социально терпимом
уровне.

Алкоголизм. С
давних пор человечеству известны опья­няющие напитки. Изготавливались они из
растений, и их по­требление было частью религиозного ритуала, которым со­провождались
празднества. Сравнительно дешевый способ получения крепких напитков был освоен
в XVI в. Коренные перемены произошли после того, как был открыт промыш­ленный
способ получения этилового спирта. Именно это от­крытие сделало возможным
массовое потребление алкого­ля, и в XVIII в. пьянство приобрело широкий размах
в та­ких европейских странах, как Англия, Германия, Швеция и др. Примерно в это
же время в России быстро входит в упот­ребление водка. Можно сказать, что XIX
в. породил, а XX в. усугубил весьма сложную проблему для человеческой ци­вилизации
— проблему алкоголизма.

Фактически алкоголь вошел в нашу жизнь,
став элемен­том социальных ритуалов, обязательным условием офици­альных
церемоний, праздников, некоторых способов время­препровождения, решения личных
проблем. Однако эта социокультурная ситуация дорого обходится обществу. Как
свидетельствует статистика, 90% случаев хулиганства, 90% изнасилований при
отягчающих обстоятельствах, почти 40% других преступлений связаны с опьянением.
Убийства, гра­бежи, разбойные нападения, нанесение тяжких телесных повреждений
в 70% случаев совершаются лицами в нетрез­вом состоянии; около 50% всех
разводов также связано с пьянством.

Изучение различных аспектов
потребления алкоголя и его последствий представляет большую сложность. По ка­ким
критериям можно судить об алкогольной ситуации и ее динамике? Как правило,
используются три группы социо­логических показателей остроты алкогольной
проблемы и масштабов распространения пьянства в стране: во-первых, уровень
потребления алкоголя на душу населения и струк­тура потребления; во-вторых,
характеристики массового поведения, являющегося следствием потребления спиртно­го;
в-третьих, ущерб, причиненный экономике и обществу пьянством.

Показатель уровня потребления алкоголя
имеет смысл только в сочетании с данными о структуре потребления. Следует
учитывать и еще целый ряд характеристик, напри­мер, регулярность потребления,
длительность, связь с при­емом пищи. Важны и особенности распределения общего
объема потребления алкоголя среди населения: численность и состав пьющих,
непьющих, пьющих умеренно; распреде­ление потребления алкоголя между мужчинами
и женщи­нами, по возрастам и другим социально-демографическим признакам.
Поведение при одинаковой степени опьянения и оценки этого поведения также
существенно различаются в социокультурных и этнических группах. Все перечислен­ные
характеристики входят в понятие модели алкогольного потребления.

В истории борьбы общества с алкоголизмом
можно об­наружить два направления. Во-первых, ограничение доступности спиртных напитков, сокращение их
продажи и произ­водства, повышение цен, ужесточение карательных мер за
нарушение запретов и ограничений. Во-вторых, усилия, на­правленные на
уменьшение потребности в алкоголе, улуч­шение социальных и экономических
условий жизни, рост об­щей культуры и духовности, спокойная, взвешенная инфор­мация
о вреде алкоголя, формирование у населения безалкогольных стереотипов
поведения.

История борьбы с
алкоголизмом знала и попытки введе­ния на территории некоторых стран «сухого
закона» (Анг­лия, США, Финляндия, Россия). Все они не достигли своей цели,
потому что наличие алкоголя — не единственная и не главная причина
существования алкоголизма. Проблема преодоления пьянства и алкоголизма является
сложнейшей, она включает экономический, социальный, культурный, пси­хологический,
демографический, юридический и медицинс­кий аспекты. Только с учетом всех этих
аспектов, возможно ее успешное решение.

Наркомания.
Термин происходит от греческих слов narke — «оцепенение» и mania — «бешенство,
безумие». Это заболевание, которое выражается в физической и (или) пси­хической
зависимости от наркотических средств, постепен­но приводящей к глубокому
истощению физических и пси­хических функций организма. Наркомания (наркотизм)
как социальное явление характеризуется степенью распростра­ненности потребления
наркотиков или приравненных к ним веществ без медицинских показаний, куда
входит как зло­употребление наркотиками, так и болезненное (привычное) их
потребление. Конвенция о психотропных веществах 1977 г. в качестве наркотиков
рассматривает вещества, вызываю­щие зависимость (привыкание) на основе
возбуждения или угнетения центральной нервной системы, нарушения мотор­ных
функций, мышления, поведения, восприятия, появления галлюцинаций или изменения
настроения. Всего насчиты­вается около 240 видов наркотических веществ
раститель­ного и химического происхождения.

Точное количество лиц,
злоупотребляющих наркотиками в нашей стране, определить вряд ли возможно из-за
несо­вершенства системы социального контроля, но по некоторым оценкам в
1994 г. их число могло составить от 1,5 до 6 млн. человек,
т. е. от 1 до 3% всего населения России. Подавляю­щее
большинство наркоманов (до 70%) — это молодые люди в возрасте до 30 лет.
Соотношение мужчин и женщин со­ставляет примерно 10:1 (на Западе — 2:1). Более 60% нар­команов
впервые пробуют наркотики в возрасте до 19 лет. Таким образом, наркомания — это
прежде всего молодежная проблема. Тем более, что значительная часть наркома­нов,
особенно тех, кто употребляет так называемые «ради­кальные» наркотики
(производные опийного мака), до зре­лого возраста не доживает.

Суицид. Суицид
— намерение лишить себя жизни, повы­шенный риск совершения самоубийства. Эта
форма откло­няющегося поведения пассивного типа является способом ухода от
неразрешимых проблем, от самой жизни.

В разные эпохи и в разных культурах
существовали свои оценки этого явления: часто самоубийство
осуждали (с точ­ки зрения христианской
морали самоубийство считается тяжким
грехом), иногда же допускали и считали в опреде­ленных ситуациях обязательным (например,
самосожжение вдов в Индии, обычай сати, или харакири
самураев). При оценке конкретных
суицидальных актов многое зависит от мотивов
и обстоятельств, от особенностей личности. Иссле­дования свидетельствуют, что фактором, провоцирующим суицидное поведение, выступает специфическая
комбинация таких характеристик, как пол,
возраст, образование, соци­альное и
семейное положение.

Мировой опыт исследования
самоубийств выявляет ос­новные закономерности суицидного поведения.
Суициды в большей степени характерны для высокоразвитых стран, и сегодня
существует тенденция к увеличению их числа. Суи­цидная активность
имеет определенные временные циклы. Факт весенне-летнего пика и осенне-зимнего спада ее был отмечен
еще Э. Дюркгеймом. Количество самоубийств воз­растает во вторник и снижается в среду—четверг. Конец не­дели больше «опасен» для мужчин.
Соотношение между мужчинами и
женщинами примерно таково: 4:1 при удав­шихся самоубийствах и 4:2 при попытках,
т.е. суицидное поведение мужчин
чаще приводит к трагическому исходу.

Отмечено, что вероятность
проявления этой формы откло­нений зависит и от возрастной группы. Самоубийства со­вершаются чаще в
возрасте после 55 и до 20 лет, сегодня самоубийцами
становятся даже 10—12-летние дети. Миро­вая статистика
свидетельствует, что суицидное поведение чаще проявляется в городах, среди одиноких и на крайних полюсах
общественной иерархии.

В России начала XX в.
суицидное поведение не получило такого распространения, как в ряде европейских стран. К 80-м г. ситуация существенно изменилась: СССР по частоте самоубийств превзошел некоторые из европейских
стран (30 на 100 тыс. населения),
затем наблюдалось снижение числа самоубийств
до 19 на 100 тыс. населения в 1989 г. Однако тот глубокий социально-экономический кризис, в котором находятся сегодня республики бывшего СССР,
вызовет, как считают социологи,
новую волну самоубийств.

Исследование суицидного поведения на
территории быв­шего СССР выявляет целый
ряд особенностей. Все бывшие республики Советского Союза можно условно
разделить на две группы: первая — республики Европейской части быв­шего СССР,
Россия, Грузия, в них уровень самоубийств среди городского населения ниже, чем
среди сельского, и составляет около 70%; вторая — республики Средней Азии,
Закавказья (кроме Грузии), Казахстан; здесь уровень город­ских самоубийств
выше, чем в сельской местности, в сред­нем в 2 раза. Первое соотношение можно
назвать европей­ским, а второе — азиатским типом распространения само­убийств.
Азиатский тип распространения самоубийств объясняется национально-религиозными
традициями, осо­бенностями межличностных отношений, большим количе­ством
многодетных семей, урбанизацией; европейский — не­благоприятной
социально-экономической обстановкой на селе, стагнацией деревенской жизни,
оттоком работоспособ­ных селян в города, старением сельских жителей. По этим же
причинам среди городов по числу самоубийств лидиру­ют малые и средние.

Наконец, несомненна связь
суицидного поведения с дру­гими формами социальных отклонений, например, с пьян­ством.
Судебной экспертизой установлено: 68% мужчин и 31% женщин покончили с жизнью,
находясь в состоянии ал­когольного опьянения. На учете как хронические
алкоголики состояли 12% совершивших самоубийство мужчин и 20,2% всех
покушавшихся на свою жизнь.

 

         4.      Список литературы:

1.   
Волков
Ю.Г., Мостовая И.В. Социология. – М.: Гардарика, 1998.

2.   
Гилинский
Я.М., Смолинский Л.Г. Социодинамика
самоубийств // Социс. 1988. № 5. С. 62).

3.   
Гуревич
П.С. Психология.- М:Знание,1999.

4.   
Психология. – М: Проспект, 1999.

5.   
Социология.-Ростов-н/Дону: Феникс, 1999.