Введение
Человек постоянно находится в процессе развития. Стремление к росту, к самоактуализации является важнейшим качеством личности. Актуальная потребность в саморазвитии, стремление к самосовершенствованию являются показателем личностной зрелости и одновременно условием ее достижения. Он живет по-настоящему подлинной жизнью, если реализует потенциал своих возможностей. Ценности являются ориентиром в жизни человека, выступают как механизм социального контроля и воплощаются в поведении. Реализация ценностей на разных возрастных этапах позволяет наслаждаться ощущением удовольствия, счастья. В нашей работе мы рассмотрели, как ценности и самоактуализация участвуют в жизни человека на разных возрастных этапах.
Ценностные ориентации и самоактуализации человека
Для исследования ценностных ориентаций, самоактуализации, самореализации и самооценки мы выбрали следующие методики:
1) Самоактуализационный тест (авторы Алешина Ю.Я., Гозман Л.Я., Кроз М.В. и др.);
2) Морфологический тест жизненных ценностей (авторы: В.Ф. Сопов Л.В. Карпушина);
3) Тест «Самооценки» (автор С.А. Будаси);
4) Опросник «Самореализации» (составлен совместно с научным руководителем).
В данном исследовании приняли участие 60 человек: 20 учащихся старших классов в возрасте 14-17 лет, 20 студентов в возрасте 20-25 лет и 20 человек в возрасте 25-30 лет, работающих в различных местах, большая часть которых продолжает образование.
Самоактуализация подростков как система не интегрирована, у молодежи более интегрирована и целенаправленна, а у взрослых самоактуализация достигает наибольшей выраженности (наибольшее количество взаимосвязей). Взрослые более адаптированы к жизни, их мировосприятие гораздо шире подростков и молодежи. Компоненты самоактуализации, которые были важны на одном этапе развития, на другом утрачивают свою значимость, на смену им приходят другие: системообразующими параметрами подростков являются независимость, спонтанность и неактуальность планирования своего будущего; отличительные особенности молодежи – ценностные ориентации, самоуважение, повышенный отчет в своих действиях и поступках и ригидность в отношениях; особую значимость для взрослых представляют гибкость поведения, агрессия, представления о природе человека и познавательные потребности. Самопроцессы, как компоненты самоактуализации (самоуважение, самооценка, самопринятие), интегрируются от подросткового возраста к взрослому, т.е. у подростков самопроцессы слабо связаны, а у взрослых – тесно. Достижение определенных жизненных позиций требовало адаптации к обществу, поэтому у взрослых более развиты эти процессы. Взрослые - более цельные личности.
Самореализация себя как семейного человека наиболее полно проявляется в период взрослости в возрасте 25-30 лет. Взрослые самостоятельно решают свои проблемы и, пока не достигнут результатов в образовательной и профессиональной деятельностях, определенного положения в обществе, не создают семьи.
Личностные варианты проживания периода середины жизни
Исследование посвящено изучению личностных особенностей людей среднего возраста в контексте проблемы кризиса середины жизни
Обобщение работ по проблеме феноменологии проживания периода середины жизни позволяет выделить четыре основных характеристики данного периода: осознание расхождения между мечтами, жизненными планами и их осуществлением, часто неудовлетворенность достигнутым положением; изменение временной перспективы: прошлое становится более продолжительным, а будущее получает границу; переосмысление ценностей, поиск новых ориентиров, духовных опор, смысла жизни; изменение отношения к физической активности, здоровью, внешней привлекательности, образу жизни. На основе проведенного теоретического анализа были разработаны цель и задачи эмпирического исследования.
В проведенном нами исследовании приняли участие 125 человек. Для диагностики личностных характеристик людей в среднем возрасте (35-45 лет) использовались следующие методики: методика исследования самоотношения (Пантилеев С.Р.); опросник самоактуализации личности (Шостром Э.); методика смысложизненных ориентаций (Леонтьев Д.А.); неоконченные предложения (Нюттен Ж.); методика изучения стратегий преодоления жизненных проблем (Амирхан Д., модификация Грецова А.Г.); диагностика индивидуально-типологических свойств личности (Собчик Л.Н.). Для выявления особенностей деструктивного характера протекания периода середины жизни были использованы диагностирующая метафора, позволяющая исследовать структуру самосознания испытуемых (авторский вариант) и клиническая беседа.
В результате исследования личностных особенностей людей в возрасте 35-45 лет выявлено, что личностные особенности влияют на характер проживания периода середины жизни. Конструктивный характер проживания периода середины жизни связан со следующими личностными особенностями: позитивное самоотношение; высокий уровень самоактуализации, позитивное восприятие временной перспективы, интернальный локус контроля, высокая степень познавательной потребности и креативности; высокий уровень смысложизненной ориентации (предполагающей наличие высокого жизненного интереса, ощущение результативности жизни, удовлетворенность самореализацией, эмоциональную насыщенность жизни, целеустремленность.
Деструктивный характер проживания периода середины жизни характеризует: экстернальный локус контроля, негативная временная перспектива, негативное самоотношение, с ярко выраженной внутренней конфликтностью и самообвинением, низкая смысложизненная ориентация (отсутствие интереса в жизни, оценка себя как нерезультативного в жизни, отсутствие целей в жизни). Переживание никчемности своего бытия, потеря ориентации в профессиональной сфере, семейных отношениях, в общественной жизни (вплоть до маргинальности). Отрицательный настрой на свой возраст, неудовлетворенность своей внешностью, физическими данными, своим здоровьем. Прошлое оценивается как светлое, позитивное; настоящее – как негативное; будущее – все в тумане, неизвестное и страшное.
На основе выявленных личностных характеристик систематизированы варианты проживания периода середины жизни. Основанием для выделения вариантов стали следующие основные показатели: уровень смысложизненной ориентации: на разных полюсах от высокой смысложизненной ориентации до низкой, - и формы реагирования на проблемы: на разных полюсах активные и пассивные. К активным формам реагирования на проблемы относятся такие формы поведения, как: получение образования, часто второго, профессиональная переквалификация в соответствии с востребованностью на рынке труда и с собственными устремлениями и потребностями; трудоголизм – отмечается наличие компульсивного поведения; многие испытуемые находят смысл в служении Богу; растворение в семье (встречается в основном у женщин) – часто рождение еще одного ребенка вопреки всему, чрезмерная забота о подрастающих детях, муже. К пассивным формам реагирования были отнесены: инфантильные формы поведения, характеризующиеся беспомощностью и безответственностью; алкоголизм; психосоматические проявления. Дополнительно были выделены следующие показатели: самоотношение (уровень самопринятия, саморуководства, внутренней конфликтности, самообвинения); самоактуализация (уровень гибкости поведения, сензитивности, спонтанности, контактности, познавательной потребности, креативности); локус контроля (интернальный, экстернальный); особенности временной перспективы; субъективная оценка собственной жизненной ситуации.
Проанализировав результаты исследования по данным показателям, мы выделили четыре группы испытуемых с разными вариантами проживания периода середины жизни. 1. Зрелый, самоактуализирующийся вариант - 13% испытуемых. 2. Обыденно-жизненный, бытовой вариант, «плывущий» по течению - 49% испытуемых. 3. Инволюционный вариант - 14% испытуемых. 4. Конфликтный вариант проживания с повышенной внутриличностной конфликтностью и сниженной смысложизненной ориентацией - 24% испытуемых. Варианты проживания середины жизни определяются взаимосвязью таких личностных характеристик, как уровень смысложизненной ориентации, формы реагирования на проблемы, уровень самоактуализации, характер самоотношения, восприятие временной перспективы, локус контроля, внутренняя конфликтность и др. Эмпирически подтверждено, что личностные характеристики (такие, как высокая смысложизненная ориентация, интернальный локус контроля, позитивная временная перспектива, высокая степень развитости контактности, сензитивности, гибкости поведения, спонтанности, синергичности, познавательной потребности, креативности, позитивное самоотношение) могут выступать как внутренние ресурсы развития личности при проживании периода середины жизни.
Проведенный в работе детальный анализ личностных характеристик проживания периода середины жизни позволяет разработать эффективную стратегию консультативной работы со взрослыми в кризисные периоды их жизни. Это значительно расширяет возможности психологов-консультантов в выборе адекватных форм психологической помощи взрослым людям.
Особенности антиципационной состоятельности, психологических защит и копинг-стратегий личности в зрелом возрасте
Современный человек каждый день сталкивается с целым рядом стрессогенных ситуаций, в связи с чем возрастает нагрузка на механизмы, позволяющие разрешать проблемные ситуации, предвосхищать их возникновение и снимать психическое напряжение, возникающее в результате воздействия различных стрессоров. Многие авторы (В.А. Бодров, Б.Д. Карвасарский, А.Г. Маклаков, В.Д. Менделевич, И.Н. Симаева) исследовали факторы, обеспечивающие успешную адаптацию личности к изменяющимся условиям жизнедеятельности, в том числе в ситуации стресса (адаптационный потенциал личности, антиципационная состоятельность). Но в проанализированных работах данные факторы рассматриваются в отрыве друг от друга. В данной работе эти факторы рассматриваются в единстве, как взаимодополняющие и компенсирующие друг друга при осуществлении «совладающего поведения». Под совладающим поведением мы понимаем механизмы психики направленные на адаптацию к стрессовой ситуации, прогнозирование потенциальной стрессовой ситуации и способов её преодоления, а также способы снятия психического напряжения, возникающего в результате воздействия стресса.
Объектом исследования
являются особенности антиципационной состоятельности, психологических защит и копинг-стратегий личности в зрелом возрасте. В качестве предмета исследования выступает взаимосвязь антиципационной состоятельности с психологическими защитами и копинг-стратегиями личности в зрелом возрасте. Цель исследования
: выявление взаимосвязей между антиципационной состоятельностью, психологическими защитами и копинг-стратегиями личности в зрелом возрасте. В диагностических целях были применены следующие методики: тест антиципационной состоятельности (В.Д. Менделевич); опросник «Индекс жизненного стиля» (Р. Плутчик); методика «отмеривание заданного временного интервала» (А.С. Дмитриев, З.В. Войтюкова); копинг-тест (Р. Лазарус); методика «иллюзия Шарпантье»; методика Э. Хайма для исследования копинг-поведения. Эмпирическую базу исследования составили результаты диагностики здоровых испытуемых обоего пола в возрасте 30 - 50 лет (50 человек).
При проведении исследования были получены следующие результаты:
Особенности восприятия стариков как носителей полезного опыта представителями различных возрастных категорий
Неотъемлемым элементом классического представления о старости является суждение о том, что старый человек - транслятор накопленного родом ценного опыта. Психологическое содержание старости традиционно связывается с передачей этого опыта молодежи. Социальная позиция стариков как хранителей и трансляторов опыта еще недавно не подвергалась сомнению, однако в последние десятилетия ряд крупных антропологов и социологов стал говорить о том, что ситуация принципиально меняется. Интересна позиция Маргарет Мид, выделявшей три типа культур: постфигуративную (дети учатся у взрослых и стариков), кофигуративную (сверстники учатся у сверстников) и префигуративную (взрослые учатся у детей). Так вот, М. Мид показывает, что современные индустриальные и постиндустриальные культуры относятся к кофигуративному и стремительно движутся в сторону префигуративного типа, для сохранения которого старики принципиальной роли не играют. Мы предприняли попытку эмпирического изучения того, как происходит этот переход в современном российском обществе. Продолжают ли старики восприниматься как носители ценного жизненного опыта, а если нет, то кому приписывается обладание им? Принимают ли старики переход к префигуративной культуре, готовы ли они учиться у молодых? Чтобы ответить на эти и другие вопросы, нами была сконструирована методика диагностики кросс-генерационных особенностей восприятия старости в аспекте передачи опыта. Категория передачи опыта была операционализирована через понятие совета. Методика. Стимульный материал, в основном, заимствован из Фототеста (Джерелиевская, Шмелев, 1993). К взятым оттуда 50 черно-белым фотографиям было добавлено еще 6 фотоснимков лиц пожилого возраста. Испытуемым предлагалось делить карточки на две полярные группы (оставляя большинство – в третьей, нейтральной): в первой серии - тех, к кому бы испытуемый обратился за советом и тех, к кому бы испытуемый ни при каких обстоятельствах за советом не обратился; во второй серии – тех, кому испытуемый мог бы дать полезный совет и тех, кому испытуемый не стал бы его давать. Испытуемые имели дело с картонными карточками, работа с ними сопровождалось беседой, в ходе которой требовалось объяснить свои выборы. В ходе обработки результатов по каждому испытуемому производились: количественный анализ списков отвергаемых/предпочитаемых персонажей, анализ причин их отвержения/предпочтения, и анализ беседы. В качестве меры готовности к принятию совета рассматривался количественный критерий – «коэффициент принятия совета» (КПС), подсчитываемый как отношение числа персонажей, отобранных в качестве потенциальных советчиков, к числу отвергаемых персонажей. Аналогичным образом был построен «коэффициент дачи совета» (КДС).
В исследовании приняло участие 19 человек, разделенных на 3 возрастные группы: «молодежь» (3 мужчин и 5 женщин от 20 до 22 лет), «средний возраст» (4 мужчины и 2 женщины от 44 до 51) и «старики» (2 мужчин и 3 женщины от 73 до 82 лет). Данные, полученные по каждой группы сопоставлялись с тем, чтобы выявить различия между ними, которые бы свидетельствовали о кросс-генерационных особенностях восприятия старости в аспекте передачи опыта.
Результаты.
Молодежь, в целом, готова принимать советы от лиц любого возраста. Но если от сверстников и представителей среднего возраста молодые люди готовы принимать совет на любые темы, то та сфера, где они хотят слушать стариков - лишь область отношений и смысла жизни. Перенимать же у стариков практический опыт молодые отказываются. Готовность молодых к даче советов людям разных возрастов неоднородна. Так, если давать советы сверстникам решаются все, то в отношении лиц среднего возраста на подобную активность осмелилась ровно половина испытуемых. Такая цифра представляется достаточно высокой и свидетельствует о том, что значительная часть молодежи чувствует себя более компетентной в современном мире, чем, по их мнению, лица среднего возраста. В то же время старикам молодые практически не дают советов, ссылаясь на то, что «советом здесь не поможешь», при этом многие отмечают, что пожилые оказываются дезориентированы в современном мире.
Закономерностей, касающихся КДС и КПС не выявлено. Категория «совет» принимается молодыми легко и не вызывает критики. Испытуемые же среднего возраста заявляют, что в повседневной жизни не берут и не дают советов, но «собирают информацию», на базе которой сами принимают решения. Давать данная группа готова только профессиональные советы, и то по запросу. У 84% испытуемых КПС и КДС меньше. Что касается опыта пожилых, который интересен лицам среднего возраста, то речь здесь идет, в основном, о вопросах смысла жизни. Типичным для среднего возраста является указание на то, что совет не является адекватной формой общения с пожилыми («Только в сказках бывает: ехать за тридевять земель, получать совет и уезжать обратно. Здесь надо пожить рядом, чтобы понять, прочувствовать онтологические ценности через быт, уклад»). Практический опыт пожилых категорически отвергается. Группа лиц пожилого возраста была неоднородной по социально-культурному уровню. В нее вошли 2 бывших рабочих и 3 представителей интеллигенции. Позиции, занимаемые ими в отношении совета, различались. Так, у первых имела место закрытость по отношению к чужим советам и готовность к даче советов всем. Однако эти советы были бессодержательны: «Совет дал бы мудрый в жизнеустройстве всем. Никому не повредит, если мудрый». Основная характеристика второй группы – отказ от совета в пользу равноправного диалога экспертов. В качестве партнера по такой беседе, обычно выбирается человек близкого социального статуса и возраста. Тема беседы может быть любой. Испытуемые данной группы, в среднем, не так жестко не приемлют советов (в том числе, от молодежи), как бывшие рабочие, но в целом их открытость новому опыту невысока. КДС для группы стариков оказывается больше 1, а КПС – меньше 1.
Заключение
В целом, развитие человека обусловлено социальным статусом. Подросткам, имеющим зависимость и поддержку от семьи, важны одни приоритеты: достижения в разных сферах жизни, физическая привлекательность и независимость. Молодежь, строящая самостоятельную жизнь от родителей, ориентируется на материальные ценности, профессиональный рост, независимость и успех в образовании и профессии. Взрослые, имеющие жизненный опыт и достигшие определенных результатов в жизни, проявляют независимость в ответственности и заботе о семье, стремятся быть успешными в общественной жизни и благополучными в семье и образовании. Исследование показало, что старики (в меньшей степени, из группы интеллигенции) относятся к постфигуративной культуре (хотя и подозревают о неадекватности собственного опыта современным реалиям), а лица среднего возраста к ней не относятся. Молодежь представляет собой неоднородную группу, часть из которой можно отнести к кофигуративной, а часть – к префигуративной культуре. На основании такого распределения можно говорить о том, что заявленный в социологии переход к префигуративной культуре имеет место, однако еще не произошел полностью. Однако для того, чтобы получить более достоверные данные, необходимо применение комплекса методик, а также значительное расширение выборки испытуемых.
Список литературы
1. Гамезо М.В., Герасимова В.С., Горелова Г.Г., Орлова Л.М. – Возрастная психология: личность от молодости до старости; Уч. пособие. – М.: Пед. общество России, Изд. дом «Ноосфера», 2009.
2. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы – Спб.: Изд. «Питер», 2007.
3. Мотивация и личность/А. Маслоу. – 3-е изд.– Спб..: Питер, 2003.
4. Психология среднего возраста, старения и смерти/ Под ред. чл. кор. РАО А.А. Реана. – Сп.: Прайм-ЕВРОЗНАК», 2007.
5. Рогов М.Г. Мотивация учебной и коммерческой деятельности студентов: социально-психологический аспект. – Казань: КГТУ, 2008.
6. Хрестоматия по возрастной психологии. Учебное пособие для студентов: Сост. Л.М. Семенюк. Под ред. Д.И. Фельдштейна.— Издание 2-е, дополненное. М.: Институт практической психологии, 2006.
7. Бороздина Л.В., Спиридонова И.А. Возрастные изменения временной транспективы субъекта. – М., 2008.
8. Ливехуд Б. Кризисы жизни – шансы жизни. Развитие человека между детством и старостью. – Калуга: Духовное познание, 2004.
9. Степанова Е.И. Психология взрослых. - СПб.: «Алетейя», 2007.
10. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. – М.: Класс, 2006.
11. Бодров В.А. Проблема преодоления стресса. Часть 3: Стратегии и стили преодоления стресса / В.А. Бодров // Психологический журнал – 2006 - № 3.
12. Маклаков А.Г. Личностный адаптационный потенциал: его мобилизация и прогнозирование в экстремальных условиях / А.Г.Маклаков // Психологический журнал – 2008 - № 1.
13. Менделевич В.Д. Антиципационные механизмы неврозогенеза / В.Д.Менделевич // Психологический журнал. – 2006. - № 4.
14. Набиуллина Р.Р. Механизмы психологической защиты и совладания (определение, структура, функции, виды, психотерапевтическая коррекция). Учебное пособие / Р.Р. Набиуллина, И.В. Тухтарова– изд-во ИП Тухтаров В. Н., 2007.
15. Симаева И.Н. Психология адаптации личности к изменениям жизнедеятельности: автореферат диссертации на соискание степени доктора психологических наук: 19.00.01 / И.Н. Симаева ; С-Пб,- РГПУ им. Герцена, 2008.
16. Пряжников Н.С., Личностное самоопределение в преклонном возрасте //Мир психологи, №2, 2009.