Уральский Государственный Педагогический Университет
Институт специального образования
«Детские страхи»
курсовая работа
Исполнитель: Гречкина О.М.302 гр.
Руководитель: Алиева Н.Ф., доцент
Екатеринбург
2000
Введение
Страх стар, как мир. И чрезмерные, необоснованные страхи тоже. Дамокл, который известен нам своему легендарному мечу, якобы подвешенному над его головой, страдал от боязни высоты. Гай Октавий, наследник Юлия Цезаря, ставший императором под именем Цезаря Августа, основатель Римской империи, отказывался оставаться один в темноте. Эразму Роттердамскому, тому, который написал «Похвалу глупости», становилось плохо от запаха рыбы или рыбных блюд, едва эти запахи достигали его чувствительных ноздрей. Тихо Браге, знаменитый датский астроном, большой ловелас, который, потеряв в одной из дуэлей нос, заказал себе протез из золота с серебром, Тихо Браге боялся не только лисиц, но и зайцев. Лорд- канцлер Френсис Бэкон, философ и ученый XYl века умирал от страха во время лунных затмений. Пьер Бейль, французский философ XYІІ века, страдал от конвульсий, когда слышал шум воды. Фаворити, знаменитый итальянский поэт XYІІ века, страдал от весьма неудобного для поэта расстройства: он не выносил запаха роз. Знаменитый хирург Амбруаз Паре, который оперировал прямо на поле боя, терял сознание, если ему во время еды подавали блюдо из угря
Многие известные люди страдали от страхов перед кошками: Генрих III(французский король), Наполеон 1 и др.
И, наконец, невозможно устоять перед искушением, рассказать о страхах человека, который столько сделал для их исследования- Зигмунда Фрейда. Доктор Фрейд страдал боязнью переездов по железной дороге. Или, точнее, он впадал в сильнейшую тревогу при мысли, что он может опоздать на поезд, или еще того хуже, на пересадку. Из-за этого он всегда выезжал за два часа до отхода поезда. Тем не менее, несмотря на эту мудрую предусмотрительность, ему приходилось то и дело садиться в свой поезд буквально «на лету», поскольку по каким-то таинственным подсознательным причинам у него в последнее мгновение всегда находилась какая-нибудь проблема, требовавшая немедленного решения, которая каждый раз едва не заставляла его опоздать! И, тем не менее, в значительной мере именно самоанализ этого поведения помог доктору Фрейду заняться изучением механизма страхов и опубликовать в 1895 году работу «Наваждение и страхи».
Причины возникновения страхов у детей:
· отсутствие уверенности в прочности брака;
· переживания из-за отношений с супругом;
· переживания из-за отношений со своими родителями или родителями мужа;
· переживания в связи со здоровьем и положением близких;
· переживания в связи с работой или учебой;
· сильные испуги;
· повышенная чувствительность к стрессу;
· страх перед родами;
· ребенок является нежеланным;
· нежелание рождения того или иного пола;
· внутренняя неудовлетворенность матери при беременности;
· токсикозы первой и второй половины беременности;
· угроза выкидыша;
· плохое обслуживание акушерско-гинекологическим составом;
· затяжные роды.
Любые переживания женщины во время беременности скажутся на родившемся ребенке, т.к. любое состояние, которое испытывает она, закладывается в сознание ребенка. Например, женщина не желает рождения ребенка, либо желает рождение другого пола. В организм заложена программа -избавиться от ребенка- поэтому и происходят преждевременные роды.
Страх это не всегда плохо, как нам это может показаться, давайте рассмотрим подробнее какое влияние имеет страх: отрицательное или положительное?
- страх - неотъемлемое звено в эволюции человеческого рода, т.к. всегда предотвращал слишком опасные для жизни, безрассудные и импульсивные действия (+);
- страх основан на инстинкте самосохранения, имеет защитный характер и сопровождается определенными физиологическими изменениями ВНД (+);
- невозможность управлять собой порождает чувство бессилия и безнадежности, понижая еще жизненный тонус, культивируя пассивность и пессимизм;
- страх подрывает неуверенность в себе, решительность в действиях, поступках;
- взрослый, который в свое время не избавился от страхов, скорее всего, передаст свои волнения ребенку;
- страх уродует мышление, которое становится хаотичным, вялым, заторможенным. Мышление теряет гибкость, становится скованным бесконечными опасностями, предчувствиями и сомнениями;
- из-за нарастающей эмоциональной напряженности и боязни показаться смешным, сделать не то, не так, как ожидается, уменьшается познавательная активность, любознательность, любопытство;
- все новое воспринимается с известной долей настороженности и недоверия, а все поведение приобретает пассивный излишне осторожный характер;
- в некоторых случаях люди так устают от страхов, что отказываются от любых проявлений инициативы и внешне производят впечатление равнодушных и безразличных людей.
Влияние перинатального опыта на развитие страхов у детей
Перинатальный опыт рассматривается как отражение в подсознательных психических структурах (преимущественно правого полушария) эмоционального состояния. Известно, что к трем месяцам жизни плод может испытывать истинный страх в виде оборонительных реакций, весьма выраженных к концу внутриутробного периода развития.
В нашем определении страх- это аффективно заостренное проявление инстинкта самосохранения. В том, что последний достаточно развит к концу антенатального периода жизни, говорят исследования. По данным А.И. Захарова антенатальная угроза для жизни (стеснение, сдавливание, боль, недостаток кислорода - то, что означает удушье и смерть) способна вызвать ответные реакции беспокойства, доходящие до градации безотчетного страха. Более того, ужас как апогей страха способен заразиться именно в ситуации первичной угрозы для жизни, когда включаются в максимальной мере инстинктивные и гормональные опосредованные механизмы рефлекторной защиты и выживания. В ситуации тяжелых родов, в том числе длительного безводного периода и не раскрытия шейки матки возникает реальная угроза для жизни ребенка. Тогда испытываемый страх может надолго оставить свой след в психике.
Имеет значение для последующего возникновения страхов и степень тяжести родов. Мы не берем поражения ЦНС, нет здесь, как бы мы выразились, и «потери сознания», более просто, отключения. Наоборот, плод может отчетливо реагировать беспокойством на непреодолимые пока препятствия для его появления на свет.
При этом у детей, перенесших травмирующий родовой опыт, отмечается более раннее появление страхов.
Рассмотрим психологическую структуру некоторых страхов.
Страх темноты
подразумевает безраздельный страх перед любой опасностью, появляющейся из нечто. Обычно страх темноты свидетельствует о беззащитности перед лицом воображаемой опасности в виде чудовищ.
Во всех случаях страх темноты - развитие у детей воображения и фантазии. В интересующем нас вопросе влияния родового опыта на появление данного страха, можно представить, что темнота как раз и есть отражение внутриутробного существования ребенка. Тогда темнота означает предшествующий рождению мрак, где ребенок испытал при беременности и родах действие неожиданных и неприятных сил, способных лишить его жизни.
Страх одиночества
- символ беззащитности и зависимости, прежде всего от матери, вне которой ребенок не может чувствовать себя защищенным, в состоянии безопасности.
При благоприятном протекании беременности и эмоциональном контакте матери с ребенком после рождения страх одиночества не выражен, но только в тех случаях, когда мать не обладает тревожно-мнительными чертами характера, а сам ребенок не испытал шоковых переживаний.
Страх замкнутого пространства
выступает как реакция на стеснение, критическое ограничение жизненного пространства, угрожающее жизни человека. В максимальном значении это страх удушья. Близко к этому - страх потери сознания
. Несомненно, и аналогия с замкнутым пространством матки, сужающимся до критического предела при преждевременном отхождении вод, без результативности схваток и, главное, отсутствие достаточного раскрытия шейки матки.
Таким образом, страхи темноты, одиночества и замкнутого пространства могут быть отражены в эмоциональной памяти травмируюшего перинатального опыта в определенных жизненных ситуациях, именно эти страхи представляют «перинатальную триаду».
Страх, тревога и боязнь
Психологи различают два вида страхов и тревог - реальные и мнимые. Устойчивые мнимые страхи и тревоги считаются симптомом душевного расстройства. Обычно мнимые страхи и тревоги выражаются в виде определенной фобии, т.е. смертельного ужаса, внушаемого определенными вещами.
За многие столетия своего существования европейские медики наблюдали и классифицировали множество подобных заболеваний: например, - астрофобия
, боязнь молний, или аквафобия
- страх перед водой. Отдельный рассказ о фобиях, которые преследуют больных маниакально-депрессивным психозом, шизофренией и паранойей. К числу «новомодных» маниакальных страхов относится страх перед X-лучами, с помощью которых злые силы «зомбируют» ничего не подозревавших граждан. В городе Санкт-Петербурге, образовано даже общество «пострадавших» от этих адских лучей. Большинство членов этого общества побывало на излечении в психиатрической больнице.
Но может ли человек полностью «обойтись» без страха? Что должно удерживать человека от явно безрассудного риска? Честно говоря, тот, кто утверждает, что никогда в жизни ничего не боялся, не заслуживает доверия. Любой сорвиголова, который кичится своим отчаянным мужеством, испытывает страх. Другое дело, что преодоление страха может приносить совершенно определенное удовлетворение. Но навязчивый поиск острых ощущений страха - это явная патология, указывающая на неуравновешенную личность, которая пытается обрести внутренний покой на грани своих возможностей. Один из аспектов так называемого «афганского синдрома»- это привыкание к постоянной опасности. Военнослужащие, выполнявшие «интернациональный долг», привыкали к опасности и постоянному риску - как к наркотику. Возвращение в обыденную, повседневную жизнь стало для многих причиной стрессов и депрессий. Некоторые из них пытались привнести чувство предельной бдительности и напряженной осторожности, требовавшихся от них на войне, в мирную жизнь.
Страх настолько же важен для сознания, как боль для тела, - это сигнал, предупреждающий об опасности. В нервной системе человека существует нечто вроде фильтра, который дозирует и регулирует сигналы, поступающие в сознание. Существование этих «фильтров» доказывается тем, что некоторые йоги после упорных тренировок могли по своему желанию заглушить любые сигналы, а значит победить любое чувство - голод, боль, страх, желание. Вопрос о том, с какой целью они это делали, мы оставим в стороне. Факт остается фактом: любое чувство можно и необходимо регулировать по мере жизненной необходимости. К числу факторов, которые нужно правильно распознавать для успешной и полноценной жизни, необходимо, кроме страха и тревоги, добавить депрессию и стресс.
Легко перепутать тревогу и депрессию, которые, как две сестры, частенько сопровождают друг друга. Навязчивые состояния тревожности и необоснованная болезнь запросто могут ввергнуть нас в депрессивное состояние беспомощности. Депрессия - это крайняя стадия «самообороны», когда человек попадает в кольцо, в плен негативных эмоций, будучи не в состоянии изменить что-либо. Депрессия - угнетающее, «сжимающее» состояние, серьезно снижающее трудоспособность. Депрессия склоняет человека к бессмысленному философствованию: «я ощущаю абсурд своей ситуации, но не хочу и не могу ничего изменить». Таков «лозунг» депрессивного состояния.
Есть еще одно модное словечко – «стресс
». По замыслу своего первооткрывателя Ганса Селье, стресс - это «неспецифическая реакция организма на любое требование»
Возрастная динамика страхов
Есть страхи, которые характерны для отдельных этапов развития ребенка.
Период беременности и родов.
Беспокойство при уходе матери и появлении незнакомых лиц
. В это время беспокойство, испытываемое женщиной во время беременности и родов, является первым «опытом» беспокойства у ребенка. При эмоциональном стрессе у матери во время беременности отмечена большая вероятность преждевременных родов, а также различных нарушений родовой деятельности, если роды и протекали в срок. В последнем случае чаще встречаются слабость родовой деятельности, признаки гипоксии и асфиксии у ребенка, когда возникает необходимость в проведении ряда специальных родовспомогательных мероприятий.
Итак, профилактика эмоциональных расстройств детей должна начинаться еще до рождения. Важно, чтоб молодые супруги знали, что период беременности - не самое лучшее время для сомнений в целесообразности рождения ребенка, сдачи экзаменов, выяснения отношений и принятия на себя повышенных обязательств. При наступлении беременности женщину необходимо оберегать, быть к ней более внимательными, чуткими, поскольку она в этот период времени более ранима и беспокойна. После рождения ребенка эмоциональное состояние матери должно быть в поле зрения педиатра, ведь от состояния матери в немалой степени зависят самочувствие ребенка и его сопротивляемость к болезням в дальнейшем.
Первый год жизни
Повышенное беспокойство у детей первых месяцев жизни чаще всего возникает тогда, когда не удовлетворяются жизненно важные физиологические потребности в пище, сне, активности, освобождении кишечника, тепле, т.е., во всем том, что определяет физический и эмоциональный комфорт младенца. Если же физиологические потребности полностью не удовлетворяются, возможно длительное сохранение вызванного ими беспокойства, например, в момент засыпания, принятия пищи.
Психологические потребности как источники беспокойства проявляют себя не сразу. Первым проявлением эмоционального контакта является ответная улыбка
малыша между 1-м и 2-м месяцами, говорящая не только о потребности в положительных человеческих эмоциях, но и выделении из окружающих людей матери, а вскоре и других взрослых. В возрасте 2 мес. появляется беспокойство при отсутствии матери и нахождения в новой обстановке.
В 7-8 мес. уменьшается беспокойство в новой обстановке, но возрастает у ребенка формируется способность отличать ее от других. Это говорит о формировании эмоционального образа матери. Привязанность характеризуется тремя главными признаками среди других общающихся с ребенком людей, что выражается радостью
при встрече, потребностью в эмоциональном контакте и беспокойством при его прекращении.
Беспокойство в отсутствие матери
в 7 мес. означает прекращение эмоционального контакта - это первый травмирующий опыт потери связи с окружающим миром в лице матери, опыт, который в дальнейшем подкреплении является предпосылкой развития страхов одиночества и тревожности в целом, но затем она постепенно уменьшается и исчезает к 3-4 годам.
В 8 мес. у ребенка повышается чувствительность к голосу матери
. Настроенный на голос матери, ребенок 8 мес. чутко улавливает фальшь и наигранность в голосе другого человека.
Тревога, связанная с отделением от матери, и страх , который люди испытывают в пустых или запруженных толпой местах , очень похожи между собой. Согласно многим психиатрическим теориям именно этот период жизни ребенка является решающим моментом для определения, станет ли этот человек в будущем страдать от боязни «открытых мест» или будет избавлен от такой участи. Мы видим, что беспокойство в отсутствии матери и в присутствии незнакомых обусловлено психологической природой становления привязанности и формированием образа матери как единого неразрывно связанного с ребенком целого. Возраст 7-9 мес. - это период повышенной чувствительности к возникновению соответственно тревоги и страха
.
Начиная с 14 мес. жизни, наблюдается уменьшение беспокойства при отсутствии матери и практически уменьшается страх посторонних людей.
От 1 года до 3 лет
В этом возрасте интенсивно развиваются интеллект и мышление, координируются движения, совершенствуются исследовательские формы поведения, появляется настойчивость в преодолении трудностей. До двух лет интересы сосредоточены на близких ему людях, на семье, и пока не испытывает особой потребности в общении со сверстниками. При стабильности семейной среды эмоциональное развитие ребенка находится в безопасности, что уменьшает вероятность появления беспокойства и способствует нормальному формированию «я».
Уже к 2 годам дети довольно четко различают симпатии родителей. Это возраст, когда плачут от обиды и вмешиваются в разговор взрослых, не в силах перенести отсутствия внимания, «прилипают» к родителям, следуют по пятам. Беспокойство из-за неразделенности чувств родителей в полной мере отражается во сне
, наполняя его ужасами исчезновения матери.
Те родители, которые запрещают, ограничивают самостоятельность ребенка, оберегают, рискуют помешать развитию активности на самых ранних этапах, что в дальнейшем способствуют появлению страха. Если пропустить время для стыковки эмоциональной и волевой сторон развивающейся психики ребенка, то они будут существовать независимо друг от друга. Поведение такого ребенка – «тих», «забит» дома и агрессивен со сверстниками или тревожен. Нередки ночные страхи.
От 3 до 5 лет
Это возраст эмоционального обрамления «я» ребенка. Формируется и чувство общности – «мы». Устанавливается чувство вины и сопереживания. Возрастает самостоятельность, не требует постоянного внимания взрослых и стремится к общению со сверстниками. В эти годы наиболее интенсивно развиваются такие эмоции, как любовь, нежность, жалость, сочувствие и сострадание
. Примерно с 3 до 6 лет длится период ночных страхов
: темнота кишит жуткими чудовищами, привидениями, колдуньями, людоедами. Разнообразные монстры обитают в темноте и готовы наброситься на ребенка, если он совершит хоть одно неверное движение.
Ребенок боится грозы, молний, огня, ночи. Он не хочет оставаться один, ему нужно, чтобы оставался включенным свет рядом с его кроватью и дверь была приоткрыта.
Заметим, что страхов значительно меньше у детей, имеющих возможность общения со сверстниками. Здесь приобретаются навыки защиты, адекватное восприятие неудачи гибкость поведения в целом.
От 5 до 7 лет
Особенность дошкольного возраста - интенсивное развитие абстрактного мышления. В этом возрасте формируется опыт межличностных отношений, основанный на умении ребенка принимать и играть роли, предвидеть и планировать действия другого, понимать его чувства и намерения.
У 6-ти летних детей типичны страхи чертей
, как нарушителей социальных правил и сложившихся устоев, а за одно и как представителей потустороннего мира. В большей степени подвержены страху чертей послушные дети, испытавшее характерное для возраста чувство вины при нарушении правил, предписаний значимых для них, авторитетных лиц. А также одолевает тревога и сомнения по поводу своего будущего – «А вдруг я не буду красивой?», в 7-ми летнем – мнительности
– « А мы не опоздаем?»
В 5-7 лет часто боятся страшных сновидений и смерти во сне. Причем сам факт осознания смерти происходит чаще всего именно во сне. Не редко во сне детям этого возраста может привидеться разлука с родителями, обусловленная страхом их исчезновения и потери. Подобный сон опережает страх смерти родителей в младшем школьном возрасте. Таким образом, в 5-7 лет сновидения воспроизводят настоящие, прошлые (Баба Яга) и будущие страхи. Косвенно это указывает на наибольшую насыщенность старшего дошкольного возраста страхами.
Ведущим в этом возрасте является страх смерти.
Типичные для этого возраста такие страхи: опоздать, болезни и т.д..
От 7 до 11 лет
Примерно к 6 годам страхи ребенка меняются: от жутких и неопределенных страхов ребенок переходит к более конкретным - это период тревог по поводу школы и работы (заданий) в школе, отношений со сверстниками из его же класса и с учителем.
В крайнем своем проявлении эти страхи выражаются в простом и четком отказе ребенка идти в школу.
В данном проявлении могут быть две составные части. Во-первых, это тревога из-за отделения от матери, от материнской, домашней среды, страх оставить свою маму, страх, что с ней что-нибудь случится во время его отсутствия. Во-вторых, это страх перед самой школой и всем тем, что может там произойти. Ребенок принимается жаловаться на школу и, в конце концов, отказывается туда ходить. Эта попытка любым способом избежать школы не имеет ничего общего с классическими прогулами: причиной, мотивом является вовсе не желание погулять или пошалить, но в чистом виде страх перед школой. В самом деле, если ребенку однажды удалось не прийти в свой класс, то он отнюдь не пользуется представившейся свободой, а наоборот как можно скорее возвращается домой. Если же его заставляют вернуться в школу, то им овладевает тревога, он теряет аппетит, у него появляется тошнота, рвота, головные боли. Все эти болезни позволяют ему не высказывать открыто свой отказ ходить в школу: он просто «болеет», все чаще и чаще.
И чем меньше ребенок ходит в школу, тем больше он боится туда идти. Его, впрочем, часто поддерживает один из родителей (обычно мама, но иногда этим человеком становится отец), который и сам, как правило, страдает или страдал раньше от тревожных состояний, нередко от боязни открытых мест. Этот член семьи поддерживает в ребенке ... его страх.
Иногда, к счастью, страх перед школой более безобиден: ребенок или подросток ощущает дрожь и холодок только перед некоторыми учителями, тревожится только из-за некоторых вполне определенных школьных предметов.
Но, разумеется, отказ идти в школу и тревога ставят под угрозу успех самого образования.
Обычно не испытывают страха перед посещением школы уверенные в себе, любимые, активные и любознательные дети, стремящиеся самостоятельно справиться с трудностями обучения и наладить взаимоотношения со сверстниками.
В ряде случаев страх перед школой вызван конфликтами со сверстниками, боязнью проявлений физической агрессии с их стороны. Особенно это характерно для эмоционально чувствительных, часто болеющих и ослабленных мальчиков и особенно для тех из них, кто перешел в другую школу, где уже произошло «распределение сил» внутри класса.
Ведущий страх в данном возрасте - это страх «быть не тем»,
о ком хорошо говорят, кого уважают, ценят и понимают. Другими словами, это страх не соответствовать социальным требованиям ближайшего окружения. Конкретными формами страха «быть не тем» являются страхи сделать не то, не так, неправильно, не так как следует, как нужно. Они говорят о нарастающей социальной активности, об упрочении чувства ответственности, долга, обязанности, т.е. о том, что объединено в понятие «совесть». Полное отсутствие чувства ответственности характерно для детей родителей с хроническим алкоголизмом, ведущих к тому же асоциальный образ жизни. Имеет место и задержка развития чувства ответственности в случаях психического инфантилизма и истерии.
Помимо «школьных» страхов, для детей этого возраста типичен страх стихии
- природных катаклизмов: бури, урагана, наводнения землетрясения. Он не случаен, ибо отражает еще одну особенность, присущую данному возрасту, а именно, так называемое, магическое мышление - склонность верить в «роковое» стечение обстоятельств, предсказания и суеверия. Магический настрой находит свое отражение в кошмарных сновидениях детей данного возраста.
От 11 до 16 лет
Подростковый возраст - ответственный период в становлении мировоззрения подростка, системы отношений, интересов, увлечений и социальной направленности. Существенное развитие претерпевает самооценка, которая неразрывно связана с чувством самоуважения, уверенностью в себе в контексте реальных межличностных отношений.
Подросток, с одной стороны, стремится сохранить свою индивидуальность, а с другой - быть вместе со всеми, принадлежать группе, соответствовать ее ценностям и нормам.
Подростковый возраст самый неизученный этап жизненного пути человека. И это объяснимо: ребенок находится на переломе своей жизни, он мутирует. Это больно и тревожно ему самому, это вызывает настороженность у тех, кто наблюдает за ним. Проникнуть во внутренний мир подростка очень трудно: мутанты объединяются в сомкнутое сообщество, оберегающее свою территорию.
Подростку всегда трудно выдержать столкновения с миром взрослых. Одной рукой он все еще держится за родителей, а другой хватается за свое будущее. Семья пытается возвратить его на прежние рельсы, и общество ищет свои механизмы воздействия на юных, демонстрирующих свои взрослые притязания.
Старый надежный способ добиться повиновения - это всевозможные устрашения. Общество постоянно прибегает к тактике запугивания, позволяющей ему управлять своими членами, контролировать их. Современные мифы, таящие угрозы, пронизывают всю атмосферу общества. Они глубоко проникают в сознание людей и в состоянии вызвать у них переживания страха, тревоги, опасения за свою жизнь и жизнь близких. Содержание этих мифов, пугалок меняется в зависимости от времени, но общество всегда предусмотрительно моделирует для своих чл
Человек, который ничего не боится, - самый неудобный для общества человек. Он непредсказуем и потому опасен. Самая взрывоопасная часть общества - те, кто начинает взрослеть, кому чуть больше или меньше 16. Они живут без оглядки, они не хотят думать, куда их может занести.
Юридические и нравственные законы, конечно, регулируют их поведение, но для юных важно скорее то, что задевает их чувства. Они боятся страданий, несчастий, боли, возможности потерять защиту. Главное для подростка- это сиюминутное благополучие. Он должен знать, что у него все сегодня хорошо и что он будет вне опасности.
Что может разрушить подростковое благополучие?
Неустойчивая подростковая психика жадно выхватывает из контекста окружающей жизни предусмотрительно предложенные обществом пугалки( смерть, болезни, нищета, боль, жестокость, маньяки, насильники, кризис, война, мафия, изоляция, осуждение невозможность добиться успеха, уродство, непривлекательность...). Пугалок много. Едва ли не каждое десятилетие создает новых монстров и реконструирует старых. И они в разное время по-разному прорастают в сознании взрослеющих детей.
А теперь немного статистики.
Подросткам от 14 до 18 лет предлагалось оценить свои опасения беспокойства по поводу различных возможных событий в личной, семейной и общественной жизни.( Как изменились тревоги и беспокойства подростков за последние 10 лет?) Если перечислить главные из них в порядке убывания их силы и значимости, то они расположатся примерно следующим образом.
| Девочки 80-х годов боялись | Девочки 90-х годов боялись |
| смерти родителей | смерти своих родителей |
| Собственной беременности | СПИД |
| неуспеваемости в школе | жестокого отношения к своей семье |
| собственной полноты | нападения на улице |
| собственной смерти | трудностей в поиске работы |
| зависимости от наркотиков | заразиться болезнями (передающимися половым путем) |
| первого визита к гинекологу | употребления наркотиков |
| быть свидетелем жестокого обращения с кем-либо | за друзей |
| ответов у доски | своей беременности |
| фильмов ужасов | неудач в учебе |
| сексуальных отношений | полноты |
| быть отверженными противоположным полом | потери работы родителей |
| Мальчики 80-х годов боялись | Мальчики 90-х годов боялись |
| смерти родителей | смерти своих родителей |
| тюрьма | СПИД |
| учебных проблем | учебных проблем |
| беременность подруги | потеря работы родителей |
| быть непривлекательными | болезней |
| остаться маленького роста | за друзей |
| несчастных случаев | |
| проблем в сексе и беременность девушки |
У девочек подростковый возраст более насыщен страхами, чем у мальчиков, отражая их большую склонность к страхам вообще. Тем не менее, среднее число всех страхов, как у них, так и у мальчиков заметно уменьшается в этом возрасте.
Специальный опрос подростков 10-16 лет показал явное преобладание природных страхов в 10-12 лет и социальных - в последующие годы с максимальным нарастанием в 15 лет.[1]
По сравнению с мальчиками у девочек большее число не только природных страхов, но и социальных. Это не только подтверждает большую боязливость девочек, но и указывает на более выраженную у них тревожность, поскольку в социальных страхах преобладает тревожный регистр личностного реагирования. Выяснилось, что тревожность, как и социальные страхи, достигает своего максимума у мальчиков и девочек в 15 лет, т.е. к концу подросткового возраста, причем у девочек тревожность достоверно выше, чем у мальчиков. Нарастание тревожности и социальных страхов является одним из критериев формирования самосознания личности у подростков.
В 12 лет у мальчиков меньше всего выражены страхи, как природные, так и социальные, и в месте с ними эмоциональная чувствительность. Девочки в этом возрасте меньше всего боятся смерти. Снижение эмоциональной чувствительности и обусловленное этим уменьшение отзывчивости и общего количества страхов, прежде всего у мальчиков, объясняется началом периода полового созревания и свойственным ему заострением возбудимости, негативности агрессивности. Следовательно, чем больше выражен уровень агрессивности, тем меньше страхов, и наоборот, чем больше страхов, тем меньше способность к причинению другим физического и психического ущерба.
Как мы видим, страхи у подростков - не столь редкое явление, но они обычно тщательно скрываются. Наличие устойчивых страхов в подростковом возрасте всегда свидетельствует о неспособности защитить себя. Постепенное перерастание страхов в тревожные опасения говорит также о неуверенности в себе и отсутствии понимания со стороны взрослых, когда нет чувства безопасности уверенности в ближайшем социальном окружении. Таким образом, подростковая проблема «быть собой среди других» оборачивается как неуверенностью в себе, так и неуверенностью в других. Вырастающая из страхов неуверенность в себе является основой настороженности, а неуверенность в других служит основой подозрительности. Настороженность и подозрительность превращаются в недоверчивость, что оборачивается в дальнейшем предвзятостью в отношениях с людьми, конфликтами или обособлением своего «я» и уходом от реальной действительности.
В отличие от обычного, навязчивый страх воспринимается как нечто чуждое, идущее непроизвольно, помимо воли, как своего рода наваждение. Попытки справиться с ним путем борьбы способствуют его укреплению. Навязчивые страхи - это то, что неприемлемо для человека, то, что он не хочет допустить в свое сознание, но от чего сразу не может освободиться сам, поскольку это означало бы полную победу рациональных сторон психики над ее эмоциональными, чувственными, инстинктивными сторонами. Страх бы и прошел со временем, но он закрепился именно вследствие борьбы с ним, непримиримого отношения, неспособности пойти на компромиссы, признать свою неудачу и защитить себя в дальнейшем.
Из вышеизложенного следует, что навязчивым страх становится не сразу, а спустя какое-то, иногда довольно длительное время. Исходный страх может появиться быстро, внезапно от сильного, внезапного испуга, переживания, потрясения, т.е. в результате эмоционального стресса или шока.
Остановимся подробнее
ТРИ КИТА, НА КОТОРЫХ ДЕРЖИТСЯ СТРАХ
Теперь мы, кажется, уже все знаем о страхах и ужасах, о тревогах и депрессиях. Но есть кое-что, на что мы до сих пор не обратили внимания.
Страх не является чем-то монолитным и неразделимым: можно сказать, что он держится на трех китах, первый
из которых - это реакция нашего тела.
Это беспокойство, сотрясающее наши внутренние органы; это тревога, которая прячется где-то внизу живота. Это соматическое изменения, которые сигнализируют о гормональном сдвиге в организме. Это бледность (а в некоторых случаях – покраснение) кожи, расширение зрачков, потоотделение и так далее.
Второй кит
, на котором держится страх, - это рассудок, воображение. Это страх, который боится наш ум. Столкнувшись с чем-то, мы классифицируем как опасность, мы воображаем себе последствия этой опасности (хотя, может быть, еще ничего не произошло). Мы поддаемся собственному внушению.
И, наконец, третий кит
- это наши действия. Это наша поведенческая реакция: мы пытаемся бросить все и избежать встречи с опасным, мы пытаемся улизнуть, смыться, исчезнуть тихо-тихо. Или наоборот, мы сдерживаем себя и величественно противопоставляем все свое мужество всем напастям. Правда, нередко мужество приходится проявлять в совершенно обычных ситуациях, например, тем, кто страдает болезнью замкнутого пространства, предстоит поистине нелегкое испытание в том, чтобы прокатиться в лифте, пережить остановку поезда в тоннеле. Людям, страдающим подобными фобиями, приходится проявлять ежедневный героизм, незамечаемый часто даже их близкими и родными.
Семья
Какие отношения возникают и существуют у человека, который страдает от какого-либо страха, с его семьей, с его близкими, с окружающими?
До сих пор мы говорили о людях (детях) с проблемами, связанными с чувством тревоги или страха, так, словно они независимы и самостоятельны.
Это не так: они не самостоятельны и не независимы. Большинство таких людей страдает от трудностей в общении. Например, если человек боится покраснеть перед кем- либо, то он постарается ограничить свои контакты с людьми, он будет избегать общения с людьми, с которыми он чаще всего краснеет, - а значит, он замкнется, постарается незаметно (возможно, даже для самого себя) разорвать отношения с друзьями и знакомыми, не заведет новых знакомств.
Таких примеров можно приводить очень много, но и многие другие проблемы, связанные с тревогами и страхами, приводят человека к стремлению найти в ком- либо помощь, защиту, поддержку, уют.
Непонимание окружающих.
В самом деле, заставить других людей лелеять человека с определенными страхами не так уж и легко: достаточно трудно заставить других принимать чужие страхи всерьез. Прежде всего , потому что многие из страхов кажутся смешными: боязнь покраснеть на людях не представляется достаточно большой проблемой, чтобы оправдать систематический отказ от любых выступлений.
Для своего окружения такие люди представляются просто-напросто ленивыми и слабыми людьми, которые жалеют и холят свое расстройство.
Как семья поддерживает тревогу.
Хотя окружающие часто проявляют скептическое и ироническое отношение к человеку, страдающему от неконтролируемого страха или тревоги, такой человек не может просто перестать бояться. Факт остается фактом: человек, не выносящий открытых мест, не в состоянии ездить один по городу или заходить в магазин, и ему станет плохо, если ему все- таки придется это сделать.
Поэтому родственники, соседи или друзья сделают это за него. Если же ему действительно нужно выйти из своей домашней крепости, например, на работу или к зубному врачу, то он обязательно найдет кого-нибудь себе в сопровождение.
Человек, страдающий от неконтролируемого состояния тревоги в той или иной ситуации, силой обстоятельств становится тонким политиком. Он умеет внушать жалость, казаться милым и любезным, быть веселым собеседником, чтобы заставить принимать свое общество.
Все средства хороши для того, чтобы убедить окружающих, что ему необходимо помочь. Разумеется, с течением времени он расплачивается за это, и он начинает страдать от своей зависимости, от необходимости быть милым и нравиться всем окружающим. Но в жизни защищается каждый как может.
Окружающие делают все за него и не отдают себе отсчет в том, что, поступая, таким образом, они помогают человеку в его пресловутой тактике бегства, которая и составляет ядро его проблемы со страхом и тревогой. Чем больше человек избегает обстоятельств, которые внушают ему страх, тем больше он будет бояться этих обстоятельств.
Любезность и предупредительность человека, страдающего от своего неконтролируемого страха, служат ему плохую службу: именно помогая такому человеку, окружающие еще более снижают его сопротивляемость к страхам.
Таким образом, вся жизнь семьи втягивается в водоворот вокруг проблемы тревоги и страха, которые оказываются в центре всеобщих забот.
Когда человек все-таки решается взять инициативу в свои руки, он сталкивается с парадоксальным сопротивлением. Это, прежде всего его собственная привычка, но и еще привычка его близких, которые могут тоже находить какую-либо выгоду в сложившемся положении дел.
И нередко после начала работы по преодолению своих страхов, особенно в тот момент, когда человеку удается добиться существенного прогресса, все эти добрейшие люди объединяются, чтобы сохранить существующее положение вещей. Как гласит народная мудрость: знаешь, что теряешь, не знаешь, что найдешь.
Как семья способствует появлению тревоги.
Можно пойти и далее: не рождаются ли те неконтролируемые чувства страха и тревоги, которые причиняют нам проблемы, в самой семье? Семья- это не просто группа отдельных личностей, которые живут рядом друг с другом. Это атмосфера, в которой закладывается основа воспитания и характера.
Каждая семья обучает, сознательно или неосознанно: что такое жизнь, как все происходит и развивается, как следует жить, что необходимо делать, как нужно реагировать на событие, как строить отношения с людьми и, наконец, что такое «хорошо» и что такое «плохо».
Что происходит, если родители благодаря силе примера или словесным внушениям, учат своих детей тому, что мир полон непреодолимых препятствий, что нужно всегда быть настороже, что никому нельзя доверять, что в любой момент может произойти что угодно и ничего нельзя будет поделать, и что в такой момент, в таких обстоятельствах лучшее, что можно сделать, это взять ноги в руки и бежать?
Конечно, даже если ребенок сознательно запомнил урок своей семьи, это еще не означает автоматически, что он стал жертвой непреодолимой тревоги или проблем со страхом. Но он получил прекрасную «подготовку» к этому.
Именно в этом смысле можно говорить о семьях с проблемами страхов, о браках с этими проблемами, даже о культуре, содержащей в своем основании представление о мире, полном ужасов, которым нечего противопоставить.
В таких семьях постоянно царит напряженная атмосфера стрессовых и тревожных состояний и ребенку внушается мысль, что наилучшая стратегия выживания при столкновении с трудностями - это отказаться от желаемого, избежать столкновения или вообще отрицать существование проблемы.
Подобные семьи были хорошо изучены в связи с исследованием школьных страхов. Дети, у которых были обнаружены страхи перед посещением школы, были очень часто из семей с обычным тревожным климатом, родители чересчур оберегали их, преувеличенно заботились об их здоровье, о невзгодах, которые могли им встретиться на улицах, о трудностях и неприятностях, которые могли причинить им учителя и одноклассники.
К этим же выводам привел опрос людей, обратившихся к психологам с проблемами страхов в общении, страдающих от тревожных состояний в открытых местах: у всех были слишком заботливые родители.
Может быть, некоторые страхи - инстинктивные, врожденные и неизлечимые?
Возможно ли, что некоторые из наших страхов передались нам от родителей, которые сами приобрели их от своих родителей, и так далее до Адама и Евы?
А если уж мы заговорили об Адаме и Еве, как обстоит дело с таким банальным страхом, который разделяют 70 % из нас: с боязнью змей? Это ли не врожденный, генетический страх? Не инстинкт ли внушает нам ужас при виде всего, что имеет удлиненную форму, что, ползает зигзагом по земле и издает шипение?
Более того, мы разделяем эту реакцию со всеми приматами, и, кроме того - это представляется решающим доводом - кажется , что мы пугаемся внезапно, спонтанно, естественно , с первого же раза, даже если мы никогда не видели ни одной змеи. Учитывая все это, откуда же берется наш страх, если он не пришел к нам в генах от наших родителей?
Страх перед некоторыми животными, страх темноты, боязнь высоты, боязнь чужих и, в том числе, иностранцев - не те ли это изъяны, против которых невозможно бороться, с которыми ничего нельзя поделать, поскольку они составляют часть нашего генетического наследства?
Или наоборот, человек родился свободным от всяких страхов? А его родители, общество развратили его, неумелым воспитанием внушили ему глупые страхи? Это последнее предположение оставляет больше надежды: если нас чему-то научили, то мы можем разучиться. То есть, преодоление страхов все-таки возможно.
Мы видим, что эта хитроумная тварь, которая соблазнила Еву, которая обвиняется легендой в том, что наши прародители были изгнаны из райского сада, теперь втянула нас в новую идеологическую проблему: справа от нас «консерваторы», которые считают, что все нам дано с рождения, слева – «прогрессисты», верящие, что человек способен к совершенствованию.
Не возражая ни тем, ни другим, отметим следующие факты.
Все дети, какой бы национальности они ни были, из какого бы круга они ни были, какое бы воспитание они не получили, проходят через одни и те же страхи в одном и том возрасте.
Так, у младенцев вызывают страх, прежде всего любые резкие, новые, сильные проявления окружающей среды.
Затем этот вид страхов исчезает и сменяется боязнью чужих людей и боязнью быть отделенным от матери.
Им на смену приходят страхи перед воображаемыми существами, страх перед естественными явлениями: боязнь ночи, боязнь диких зверей.
Затем все это постепенно исчезает, чтобы уступить место ( в школьном возрасте) страхам общения, страхам, связанным с отношениями с другими, себе подобными существами: взрослыми и детьми - страх перед учителем, боязнь получить плохие отметки, тревога по поводу отношений с товарищами по играм и по школе.
Неужели этот неизменный календарь страхов записан у нас в генах, передан нам генетическим путем от родителей? Наши «левые прогрессисты» возразят: это означает, что мы проходим последовательные стадии развития, взросления, учимся бояться такой-то вещи в таком-то возрасте.
Но это может происходить и без настоящего обучения. Опыты с обезьянами дали результаты, которые будут интересны для разрешения нашего спора. Новорожденных обезьян забирали от матери и растили с самого рождения таким образом, что им никогда не доводилось общаться с другими обезьянами и даже видеть свои собственные отражения в зеркале или в воде.
Когда этим обезьянам показывали заснятые на пленку угрожающие жесты их собратьев, то они не проявляли ни малейших признаков беспокойства примерно до возраста двух с половиной месяцев.
Это кажется совершенно логичным: с какой стати им бояться других обезьян, если им никогда не приходилось испытать на себе угрозу или агрессию с их стороны!
Тем не менее, все решительно меняется с этого знаменательного возраста двух с половиной месяцев: против всякой логики, эти обезьянки начинают испытывать страх, когда перед ними на экране появляется изображение угрожающей обезьяны.
Как это объяснить? Этнологи, проводившие этот эксперимент, увидели в этом доказательство, что есть врожденный механизм, который при отсутствии какого бы то ни было реального опыта позволяет маленькой обезьяне распознать эти агрессивные проявления, даже если она никогда не сталкивалась ни с одним себе подобным и не испытывала на себе значение этих проявлений.
Врожденный мир изобилует примерами врожденного поведения: например, индюшке не требуется никакого опыта встречи с ястребом, чтобы испугаться при виде чучела этой птицы.
Есть и вполне сопоставимые факты, касающиеся людей: например, если положить младенца на стеклянную поверхность над пустым пространством, то он проявит признаки врожденного страха перед ударом, хотя он еще никогда не падал.
Но может быть все несколько сложнее?
Возможно, некоторые страхи не являются ни врожденными, ни приобретенными: они подготовлены.
В самом деле, поразительно, насколько распространены некоторые страхи, даже если люди, их испытывающие, никогда не видели, например, змей или летучих мышей. И напротив, хотя некоторые предметы или обстоятельства действительно могут представлять опасность, болезненные страхи перед ними встречаются очень редко: например неконтролируемый страх перед автомобилями развивается крайне редко даже у тех людей, которые попадали в автомобильные аварии.
Как объяснить этот парадокс? Ученые считают, что мы генетически предрасположены к некоторым страхам, которые с доисторических времен служили нам свою службу в естественном отборе в ходе эволюции.
Итак, в наших генах закодирована некая предрасположенность к возникновению ни на чем не основанного страха по отношению к ряду предметов в большей степени, чем к остальным вещам и обстоятельствам.
Эта предрасположенность помогала нам в ходе эволюции быть более приспособленными к жизни, чем другие. Но значит ли это, что, как и врожденными страхами, мы ничего не можем поделать с этими «подготовленными» страхами? - Вовсе нет. Поскольку от страха перед змеями психолог может избавить вас за несколько сеансов поведенческой терапии.
Заключение
Что же нужно извлечь из всего сказанного? Прежде всего, что беспокойство, тревога и страх - наш общий удел. Вполне естественно в опасной ситуации проявлять страх. Это нормально, что мы приходим в панику, когда наше воображение заносит на повороте мысли, и оно порождает нам чудовищные сценарии.
В конце концов, разве не для того мы созданы, чтобы испытывать самого разного рода эмоции и чувства? Мы не можем постоянно жить в радости и счастье. Иногда мы грустим, иногда приходим в ярость, чувствуем гнев, иногда же мы боимся.
Впрочем, не все так уж плохо в чувстве страха, отнюдь: оно, это чувство, является необходимым стимулом, который подталкивает нас к борьбе, заставляет нас действовать, не дает нам пойти ко дну, вяло скучая. Каждая стрессовая ситуация, которую мы преодолеваем, позволяет нам двигаться вперед, представляет собой наш личный прогресс, делает нас более сильными, более умелыми, учит нас овладевать следующей «высотой», преодолевать следующую трудность.
Но, как и везде, не нужно ничего сверх меры: слишком много страха может нас парализовать, обратит нас в беспорядочное бессмысленное бегство. Когда же речь идет о последнем случае, когда наша реакция чересчур сильна, когда она далеко не соотносится с тем событием, которое ее вызывает, когда мы принимаемся беспокоиться или бояться таких ситуаций, таких предметов, людей или мыслей, которые с объективной точки зрения не дают никакого повода к ощущению подобного беспокойства, подобного опасения - что же делать тогда?
Мы увидели, что систематическое бегство приводит к усилению того напряжения, тревоги или страха, которые нас беспокоят: чем больше мы убегаем, тем больше мы боимся. Тогда мы мало-помалу превращаемся в нечто, подобное трусливому зайцу, который готов улепетывать от малейшего шума.
Правы ли те, кто говорит, что надо всегда бороться, чего бы это ни стоило? Другими словами, не отсутствие ли воли у людей, страдающих всеми описанными выше тревогами и страхами, лежит в основе всех их проблем? И не заслуживают ли они, в качестве главного метода лечения хорошего пинка под зад, а если этого не достаточно, то и дополнительного крепкого удара в спину, чтобы толкнуть их в перед , в бой? (Ведь именно эти самые люди внушают страхи, тревоги другим людям, родным, своим детям, которые ни за что страдают!)
Безусловно, это не так!
Историческая справка
Греческий классик- врач Гиппократ в своей книге «Об эпидемиях» описал клинический случай неконтролируемых страхов.
Затем мы сразу перескакиваем в XYII век нашей эры, к Роберту Бартону, который в 1621 году в «Анатомии меланхолии» описал случай одного человека, который не выходил из дома, потому что боялся умереть или плохо почувствовать, а также другой случай, когда человек не мог проходить по мосту, подойти к водоему или подняться на холм, потому что боялся броситься в воду или вниз с высокого места.
Многие врачи, философы и писатели упоминали странные страхи, например, Монтень писал: «Я видел людей, которые убегали от запаха яблок в таком ужасе, какого они никогда не проявляли перед войсками, другие впадали в полное оцепенение от ужаса при виде мыши, третьим становилось плохо от вида сливок и сметаны, четвертым, когда в их присутствии взбивали перину».
Французский хирург Камю описывал впечатляющий случай английского короля Якова 1, которого приводил в ужас вид обнаженной шпаги. Однако в ночь на 9 марта 1566 года, за пятнадцать недель до его рождения, его мать Мария Стюарт видела, как ее фаворит Давид Риццио был заколот кинжалами до смерти на ее глазах. Является ли этот случай одним из странных поразительных примеров внутриутробной телепатии между матерью и зародышем? Придется разочароваться: испытав эту тяжелую психическую травму, его мать привила своему сыну священный страх перед холодным оружием!
Но первая книга, в которой были упомянуты панические неконтролируемые чувства страха и тревоги, - Библия: «Когда встанут люди с пением петуха и когда ослабеют голоса птиц, тогда высоты будут им страшны, и на дороге ужас,
тогда зацветет миндаль (символ старости), отяжелеет кузнечик (потеряет гибкость позвоночник) и лишится своего возбуждающего действия кипарис, потому что человек движется к своему Вечному дому»[2]
. Не являются ли эти строки поэтическим описанием того чувства исчезновения, смертельной тоски и тревоги, которое переживает человек, страдающий боязнью открытых пространств?
Список литературы
1. Захаров А.И. «Как помочь нашим детям избавиться от страха». С.-Петербург, Изд. «Гиппократ» 1995
2. Мышанова Н. «Страхи здоровых людей». Санкт-Петербург, Изд. "комплект" 1997г
[1]
смотри стр. 12
[2]
Экклезиаст 12, 4, 5