Введение
Проблема противоправного поведения несовершеннолетних вот уже на протяжении многих лет не теряет своей актуальности. Изучению особенностей личности подростка, находящих свое выражение в противоправном поведении, исследователи уделяют особое внимание. Мы считаем, что в качестве причины криминального поведения подростков может выступать дефицит доверия к миру и к себе.
Проблема доверия и недоверия
Доверие как отдельное явление в психологии изучено крайне слабо, в большинстве случаев доверие рассматривается как необходимое условие возникновения какого-либо другого явления и не является предметом специального анализа. Как самостоятельное явление доверие описано в трудах Э. Эриксона; Т. Говира, а также в работах отечественного психолога Т.П. Скрипкиной. Э. Эриксон и Т. Говир описывают доверие как качество мировоззрения, при котором мир является дружественным, управляемым, предсказуемым, стабильным, иными словами, безопасным. Т.П. Скрипкина определяет доверие как установку-отношение, которая является механизмом, объединяющим субъекта и объекта в единую систему. Можно предположить, что доверие невозможно свести к какой-либо единой психологической категории в виду сложности, многоаспектности системного характера явления.
Можно говорить о доверии как о мироотношении и о доверии к части мира в отдельной ситуации; о доверии к другому и о доверии к себе.
Мы определяем доверие как тип мироотношения субъекта, при котором мир наделяется качествами справедливости, стабильности, предсказуемости, в целом, безопасности, и при котором каждая отдельная ситуация априорно оценивается как полезная для него. Это двуполюсное явление, один полюс которого – доверие к миру, другой – доверие к себе. Доверие к себе – отношение к себе как субъекту собственной активности, при котором в каждой отдельной ситуации субъект чувствует себя априорно способным к достижению цели.
К числу важнейших функций доверия относятся личностно-сохраняющая и социальная.
Доверие к миру или, иными словами, вера в его справедливость, стабильность, в то, что он является предсказуемым и управляемым, дает человеку возможность свободно, адекватно ориентироваться в нем. Вера в то, что мир подчиняется определенным и ясным законам позволяет отслеживать и прогнозировать ситуации, которые являются безопасными и небезопасными. Зная эти закономерности, становится возможным управление ситуацией и собственным поведением, то есть ощущение себя субъектом собственной активности (доверие к себе).
Если мир воспринимается человеком как несправедливый, непредсказуемый, хаотичный, то и активность такого человека, скорее всего, также будет стихийной. Восприятие мира как хаоса порождает ощущение постоянного страха и напряжения, так как ничего невозможно контролировать. Можно предположить, что, в этом случае, когда мир со всеми его составляющими кажется одинаково небезопасным и активность человека беспорядочна и бесконтрольна, увеличивается вероятность совершения правонарушений. К примеру, подросток может стихийно присоединиться к криминальной группировке или совершить преступление под влиянием сиюминутных мотивов.
Функциональные асимметрии и индивидуальные особенности девиантных подростков
Латеральные особенности испытуемых определялись с помощью «Карты латеральных признаков», включающей в себя критерии парциального доминирования по А.Р. Лурия (1969). Индивидуально-психологические особенности изучались с помощью подросткового варианта методики Р. Кеттела (HSPQ), методики УНП («Уровень невротизации и психопатизации»), методик «Шкалы временной направленности» и «Временной семантический дифференциал» (Е.И. Головаха, А.А. Кроник, 1984). Для исследования индивидуальных особенностей регуляторных процессов был использован показатель устойчивости выбора (УВ) цветовых стимулов по В.А. Москвину (2002). Статобработка проводилась с использованием t-критерия Стьюдента и непараметрических критериев: U-критерия Манна-Уитни, критерия ϕ* – углового преобразования Фишера.
Полученные данные показали, что характер временных ориентаций экспериментальной группы (подростов, отбывающих наказание) значимо отличается от характера временных ориентаций испытуемых контрольной группы. Девиантные подростки более направлены в прошлое и настоящее - 5 б. и 12 б.; в контрольной выборке – 4 б. и 8,5 б. (при р < 0.05), что согласуется с тем, что они живут одним днем, не задумываясь о будущем. Значимых различий по шкалам методики «Временной семантический дифференциал» выявлено не было.
В группе девиантных подростков отмечаются более низкие показатели по шкале «невротизации» - 29,4 б. (что свидетельствует о наличии проявлений невротизации), в контрольной выборке – + 42 б. (р < 0.05), т.е. у девиантных можно наблюдать более выраженную эмоциональную возбудимость, которая вызывает различные негативные состояния – тревожность, напряженность, беспокойство, раздражительность. Значения по уровню «психопатизации» также ниже у подростков экспериментальной группы (- 21,2 б., в контрольной выборке – 5,4 б. р<0.001).
Были выявлены различия между девиантными подростками и нормативной группой в усредненных показателях устойчивости выбора по В.А.Москвину - 52,4 % и 75,5 %, р<0.05), что говорит о недостаточном развитии функций планирования и целеполагания у девиантных подростков.
Для изучения психологических особенностей с учетом вариантов индивидуальных профилей латеральности были сопоставлены выборки девиантных подростков с разными (правыми и левыми) показателями пробы «перекрест рук» (ПППР) по А.Р. Лурия, что отражает парциальное доминирование контрлатеральных лобных отделов и асимметрию третьего блока мозга.. Исследование показало, что группа с правыми ПППР (n=16) обнаруживает более высокие показатели направленность в будущее по сравнению с группой с левыми ПППР (n=19), которая более ориентирована на настоящее (р<0.05). Значимые различия по шкале «прошлое» между группами с правыми и левыми ПППР отсутствуют. В методике «Временной семантический дифференциал» достоверные различия между группами ППППР и ЛПППР были выявлены по шкале «эмоциональное отношение» - 4,1 б. и 5,8 б. соответственно (р<0.05). Это дает возможность сказать, что девиантные подростки с левыми ПППР воспринимают время как более «приятное» и «безграничное» (исходя из терминологии методики).
Наше исследование показало, что девиантным подросткам с правыми ПППР более свойственны такие черты характера как склонность к авантюрам, решительность, тяга к риску и острым ощущениям. Девиантным подросткам с левыми ПППР более свойственны такие черты характера как ранимость, впечатлительность, тревожность, зависимость, медлительность. Следует обратить внимание на то, что в группе девиантных подростков с правыми ПППР отмечаются более высокие значения как по уровню «невротизации» - 42 б., чем с левыми ПППР – 22,7 б. р < 0.01), так и по уровню «психопатизации» (- 4,3 б., с ЛПППР – - 7,5 б., р < 0.05). Испытуемые группы с левыми ПППР характеризуются большей эмоциональной возбудимостью, беспечностью, безинициативностью.
Полученные данные могут быть использованы в целях дифференциальной диагностики и при разработке индивидуальных психокоррекционных программ.
Выводы
Результаты исследования свидетельствуют о наличии достоверных различий в индивидуально-психологических особенностях (по целому ряду психологических характеристик) между девиантными подросткам, отбывающими наказание в колонии для несовершеннолетних и учащихся обычной средней школы.
Анализ структуры латеральных признаков показал, что в выборке девиантных подростков обнаруживается значимое накопление леволатеральных (или правополушарных) признаков.
Исследование особенностей целеобразующих функций показало, что для девиантных подростков характерны затруднения в выборе целей, у них менее развиты функции планирования и целеполагания (по сравнению с нормативной группой).
Девиантные подростки с доминированием левых лобный отделов третьего блока мозга (группа с правыми ПППР) обнаруживают более высокие показатели эмоциональной устойчивости, решительности. Испытуемые с парциальным доминированием правых лобных отделов (группа с левыми ПППР) характеризуются большей эмоциональной возбудимостью, ранимостью, впечатлительностью, тревожностью.
Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:
1) Для большей части исследуемой выборки подростков характерно амбивалентное сочетание дружеского отношения к себе с неудовлетворенность
2) Временная перспектива характеризуется опорой на настоящее в гедонистическом аспекте, т.е. получение удовольствия здесь и сейчас, без оценки возможных последствий. Кроме того, отмечается идеализированное отношение к прошлому: позитивные представления о собственном прошлом, свойственны практически всем испытуемым, несмотря на то, что большинство из них имеет негативный опыт прошлой жизни (социальное неблагополучие, делинквентные поступки, асоциальное окружение).
3) По данным корреляционного анализа (SPSS-13) был выявлен ряд значимых корреляционных взаимосвязей между шкалами МИС и ZTPI, позволяющих предположить, что высокий уровень самопринятия, сочетающийся с неудовлетворенностью собой, представляет компенсаторное личностное образование, сформированное в ответ на эмоционально-неблагоприятное переживание своего прошлого. Идеализация своего прошлого связана не с реальным прошлым, а с желаемым. А позитивные показатели самопринятия, поддерживаются не когнитивными, а эмоциональными процессами. Этим и объясняется привлекательность для исследуемых подростков гедонистической перспективы: получение удовольствия, возбуждения, наслаждения. Слабость когнитивного контроля, показанная во многих исследованиях девиантных подростков, находит свое подтверждение и в нашем исследовании. Оценка времени оказывается в достаточной степени несбалансированной, а оценка себя, направлена в большей степени на создание презентабельного образа, чем на самораскрытие и самопонимание.
Аспект честности личности
В современных условиях развития общества важность наличия такой устойчивой черты личности как честность выходит на первый план при профессиональном отборе и консультировании компаний и коммерческих организаций. Особенно это актуально для оценки тех сотрудников, которые имеют прямой доступ к материальным ценностям и неразглашаемой информации.
Феномен честности, прежде всего, рассматривается в этике как отдельной отрасли философии. В рамках этой области знаний, честность включает в себя правдивость, верность принятым обязательствам, искренность перед другими и перед самим собой в отношении тех мотивов, которыми человек руководствуется, а также признание и соблюдение прав других. Честность, с позиции этики, характеризует как поступки, так и отдельные стороны поведения определенной личности, выступающие как свойства её характера.
В психологии не существует не только единых представлений о честности, но и каких бы то ни было фундаментальных обращений к этому феномену. Можно найти лишь упоминания о последствиях различных, связанных с честностью явлениях. Так, американский психолог Пол Экман исследовал проблемы порождения, понимания и обнаружения лжи. Кроме исследования и анализа лжи, обмана и различий в понимании названных феноменов с учетом личностных характеристик и особенностей российского менталитета, В.В. Знаков предпринял попытку ввести в обиход отечественной психологии разработанное за рубежом понятие «макиавеллизм», понимая под ним склонность личности осознанно манипулировать другими для достижения своей цели. Для оценки этого феномена В.В. Знаков адаптировал методику исследования макиавеллизма личности – «Мак-шкалу».
Направление диагностики феномена честности более разработано за рубежом, однако оно также является не достаточно теоретически обоснованным. Американские психодиагносты J.B. Miner и M.H. Capps, например, приводят список характеристик «нечестного поведения», в котором, кроме прочего, отмечаются качества, попадающие скорее под дефиниции девиантного или даже делинквентного поведения. Авторы опросника PSI стоят на позициях диагностики честности через определение отношения человека к правонарушениям на работе: насколько он толерантен к воровству и к тем, кто совершает воровство, рационализирует ли респондент факты краж и обмана. В российских реалиях для диагностики честности персонала прямые опросниковые шкалы честности не подходят, ввиду особенностей развития российского бизнеса и специфики менталитета персонала, поэтому более плодотворным, на наш взгляд, является использование наряду с опросниковым проективного подхода.
С этой целью в лаборатории Психодиагностики ЮУрГУ осуществлена попытка разработки тестовой системы измерения честности, направленной на оценку личностной готовности к честному поведению, хищению или воровству на работе, выявляя людей, которые чаще думают о любом нарушении закона и более уверены в благополучном исходе такой ситуации при участии в ней.
С целью определения критериев честности, на диагностику которых будет направлена методика, применялось полустандартизированное интервью, выявляющее, по мнению респондентов, особенности поведения и личностных свойств честных и нечестных людей. Для обеспечения принципа опосредованной оценки критериев честности использовался материал народных пословиц и афоризмов. Данный литературный материал, посредством которого измеряется глубинное личностное отношение к проявлениям феноменов честности и нечестного поведения, отличает признак обобщенности. На этапе психометрической проверки методики диагностики честности участвовало 108 человек в возрасте от 20 до 52 лет: 66 женщин и 42 мужчин. С целью проверки валидности создаваемой методики проведено корреляционное исследование связей результатов выполнения частей теста со стандартизованными методиками, диагностирующими психологические феномены, соотносимые с выделенными критериями честного и нечестного поведения.
Выделены следующие критерии честного поведения: правдивость (важность правды и истины), открытость и искренность, конгруэнтность (согласованность, согласие с самим собой), ответственность, доверие к себе и окружающим. Определены и критерии нечестного поведения: лживость (склонность к обману, клевете и так далее), закрытость и скрытность, отсутствие доверия, страхи и активное использование механизмов психологической защиты, склонность к манипуляциям.
Корреляционный анализ результатов исследования показал, что параметры честности блока пословиц и афоризмов прочно взаимосвязаны с психологическими защитами личности (показатели отрицания, замещения, проекции, формирования реакции) на уровне р≤0,01 и р≤0,05, со шкалами ответственности и социализации CPI (р≤0,01 и р≤0,05), и фактором G (сила «сверх-Я» - слабость «сверх-Я») из 16 PF Кеттела (р≤0,01). Эти связи подтверждают конструктную валидность описанных блоков методики.
Подобный подход к диагностике честности как устойчивой черты личности кажется нам наиболее адекватным для решения проблем оценки описанного феномена при приеме на работу будущих сотрудников, с учетом национальных особенностей отношения к честному поведению, правонарушениям, воровству и обману.
Заключение
Социальная функция доверия заключается в поддержании стремления бережного отношения к объектам мира, соблюдения законов общества. Если мир кажется безопасным, готовым принять человека как свою часть, то естественно ответное желание заботится об объектах мира, жить по его законам. И, напротив, если мир воспринимается враждебный, чужеродный, отвергающий, то у человека может возникнуть желание противопоставить себя миру. Если ребенок чувствует себя беспомощным и покинутым в потенциально враждебном мире, это способствует формированию базальной враждебности – стремления отвергнуть и наказать мир, который отвергает его. В этом случае, можно вымещать злость на объектах мира или восстановить справедливость путем незаконного присвоение того, что мир этому человеку не дал. С этой точки зрения, дефицит доверия к миру и себе может являться причиной криминального поведения подростков.
Список литературы
1. Батурин Н.А., Бормотов А.А., Первухина Е.С. Диагностика честности как устойчивой черты личности // Психология образования: культурно-исторические и социально-правовые аспекты. Материалы III Национальной научно-практической конференции. Том 2. – М., 2009.
2. Бурлачук Л.Ф., Морозов С.М. Словарь-справочник по психодиагностике. – СПб.: Издательство «Питер», 2007.
3. Знаков В.В. Методика исследования макиавеллизма личности. – М.: Смысл, 2008.
4. Знаков В.В. Психология понимания: Проблемы и перспективы. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2005.
5. Исследуем ложь. Теория, практика обнаружения/ Под ред. М. Льюиса, К. Саарни. – СПб.: «Прайм-ЕВРОЗНАК», 2004.
6. Экман П. Психология лжи. – СПб.: Питер, 2007.
7. Москвин В.А. Межполушарные отношения и проблема индивидуальных различий. – М.: Изд-во МГУ, 2008.