В.С.Власов
Как известно, правовое обучение в общеобразовательных и профессиональных учебных заведенях началось в Ярославской области экспериментально в 1973 году, повсеместно – в 1975-м. Программа была единой, позаимствованной из сети партийного политического просвещения и творчески переработанной, адаптированной к условиям школы. По сути, был лишь упрощён язык изложения материала. Методика – от общего к частному – оставалось неизменной. Сначала в 8 классе, затем в силу школьной реформы (продлившей среднее образование) в 9 классе преподавались “Основы советского государства и права”. Этому предмету практически ничего не предшествовало и ничто его не подкрепляло в выпускных классах. Можно лишь отметить очень слабую связь его с просуществовавшим некоторое время предметом для старшеклассников “Этика и психология семейных отношений.”
До введения в рабочие программы педвузов преподавания основ государства и права, методика которого, естественно, дублировала школьную, учителя получали методическое обеспечение в Институте усовершенствования учителей при Ярославском облоно, где активно сотрудничали преподаватели юридического факультета ЯрГУ и работники правоохранительных органов. Значительную поддержку юридическому просвещению в учебных заведениях оказывал научно-методический Совет по правовому воспитанию при правлении областной организации общества “Знание”. Именно он внедрял и контролировал разнообразие форм юридического просвещения молодёжи: кинолектории, читательские конференции, диспуты, вечера вопросов и ответов, школы молодожёнов и молодой семьи. На молодое поколение были рассчитаны отдельные передачи телевизионной программы “Закон, коллектив, личность”, постоянная рубрика “Юридическая азбука” в областной молодёжной газете “Юность”. Наконец, не одному выпускнику юридических вузов первую путёвку в профессию дал Университет старшеклассников при Ярославском городском Дворце пионеров и школьников.
Не лишним будет напомнить, что вся эта многогранная работа была в поле зрения партийных, комсомольских и советских органов.
Распад сложившейся системы правового просвещения, включая преподавание в общеобразовательных и профессиональных учебных заведениях, произошёл естественным образом, вслед за событиями 1991 года, хотя предпосылки его уже были созданы происшедшими в 1989-1990 г.г. изменениями в экономической и политической сферах жизни российского общества. Речь идёт о возвращении и легализации формы частной собственности, о провозглашении, а затем и активном утверждении политического плюрализма с его кульминационным моментом отказа КПСС от руководящей и направляющей роли, роли ядра политической системы. Последнее означало отказ от контроля средств и методов правового воспитания населения. В какой-то момент пробила себе дорогу и идея “свободы преподавания”.
Собственно, и до узаконения этой “свободы” преподаватели курса “Основы Советского государства и права” в российских учебных заведениях были поставлены в неудобное положение, хотя до “десоветизации” России было ещё далеко. Дело в том, что указанные выше изменения кардинально противоречили основополагающим частям курса, раскрывавшим правовые институты на базе устаревающего, но ещё действовавшего союзного законодательства. К тому же, в большинстве своём не имея юридического образования, преподаватели столкнулись с коллизиями и проблемами в законотворчестве, конъюнктурой в правоприменительной практике, а в некоторых случаях и с прямым игнорированием законов в экономической и политической сферах.
Разумеется, “срабатывали” и личные политические пристрастия преподавателей. Ни возраст, ни пребывание некоторых из них в КПСС существенной роли здесь не сыграли. Правовое воспитание объективно зашло в тупик. Не могли преподаватели в то время, естественно, рассчитывать и на указания сверху, и на методическое обеспечение. Растеряны были и сотрудники органов образования, строившие эту работу по накатанным рельсам, которые вдруг потеряли устойчивость. Резко свернуло свою деятельность общество “Знание”, лекторы-юристы которого стали нужны лишь одним кооператорам, затем предпринимателям с их специфическими запросами. Всплеск интереса к некоторым положениям гражданского и хозяйственного законодательства, инициируемый разгосударствлением и приватизацией, общей тенденции угасания только что народившегося юридического всеобуча не изменил.
В 1992 году в общеобразовательных школах России началось непонятное: учителям было объявлено: “Преподавайте основы права, как сочтёте нужным, интересным и ...возможным”. Последнее и сыграло основную роль – учитель есть учитель, он без методического обеспечения, даже если ему и есть что сказать своё, не может длительное время вести предмет. На определённый период преподавание основ государства и права было вообще прекращено в большинстве учебных заведений. Затем вопросы права стали вкрапливаться в такие дисциплины, как “Человек и общество”, “Основы цивлизации” и т.п. Юридические же вузы именно в этот период по нелепому совпадению ввели у себя вступительный экзамен, который, проанализировав и объединив существующие названия, можно было бы именовать: “Основы юридических знаний”, ибо ничего другого от вчерашнего выпускника школы ждать было нельзя. Более-менее систематизированное представление о юриспруденции он мог получить лишь на подготовительных курсах и из редких в то время учебных пособий, которые писались уже с учётом нового законодательства.
Справедливости ради следует отметить, что законодательный орган Российской Федерации – её Верховный Совет – в июле 1992 года проявил озабоченность положением дел с правовым обучением и немедленно принял постановление о введении во всех средних учебных заведениях предмета “Основы налогового законодательства”. Практически это не было реализовано, да и сам Верховный Совет через год был неконституционным образом распущен при известных обстоятельствах обострения противостояния двух ветвей власти. Представляется, что в любом случае указанный предмет не смог бы прижиться в школе в силу методической необеспеченности и кадровой проблемы: в дебрях налогового законодательства не только историкам, но юристам не дано каждому разобраться, тем более – популярно объяснить ученикам.
Затем “наверху” возникло предложение, интересное по своей сути и, по-моему, перспективное – изучать в школах “всенародно принятую” Конституцию РФ 1993 года. К сожалению, и здесь не последовало практических шагов. Дело в том, что тексты конституций в каждом государстве, где они приняты, пишутся более доступным для массового читателя языком, нежели тексты законов и иных нормативных актов, содержащих труднодоступные населению юридические фразы и термины. Конституции, вообще, не нормативный акт в чистом виде, а политико-правовой документ, отсюда и известная его декларативность, непозволительная для обычного закона. Представляется, что преподаватели, имеющие в большинстве своём базовое историческое образование, могли бы не только легче комментировать соответствующие статьи конституций (именно конституций, ибо в нашей стране она уже пятая по счёту), но и сравнивать их, опираясь на знание исторического материала жизни Отечества. Методически возможно было бы даже не разрывать по времени преподавание истории и изучение текста Конституции РФ, если действительно не замыкаться на анализе положений только действующего Основного Закона.
Во всяком случае, не стоит хоронить эту идею. Вполне возможно уже сейчас поработать над изданием учебного пособия типа “рабочей тетради”, где и дать популярно изложенный и иллюстрированный комментарий Конституции РФ для занятий по основам права.
В настоящее время разработано несколько концепций “гражданского образования”. Под ним авторами (это, прежде всего, Я.Соколов, А.Никитин, Н.Элиасберг) понимается совокупность взаимосвязанных и априорно последовательных “модулей” по различным обществоведческим дисциплинам, включая сведения о государстве и праве, рассчитанных на определённый учебный период. При этом предлагается начать преподавание уже в начальной школе, памятуя, очевидно, о том, что гражданином человек становится уже с момента рождения. Учебники под общим названием “Граждановедение” вошли в федеральный комплект. Такое же название носит специальное приложение к “Учительской газете”, выпускаемое еженедельно с января 1997 года, где помещаются материалы в помощь преподавателям обществоведческих дисциплин, в том числе и по основам права, аккумулируется опыт практических занятий рядовых учителей и их подходы к методике.
Разнообразие предложений, подходов и концепций преподавания основ права в последнее время обусловлено и тем, что издательство “Просвещение” утратило монополию на выпуск учебной литературы для школьников. Возрастает инициатива и самостоятельность провинциальных авторов и творческих коллективов.
В целом можно только приветствовать предлагаемые концепции введения в общеобразовательных школах курса “Граждановедение” как
Почему к этике возникает такое внимание? Объяснение здесь и простое и сложное одновременно. Простое – потому, что правовые нормы исторически вышли из иных социальных форм, прежде всего моральных, и до настоящего времени как бы “покоятся” на них, сочетаются с ними, хотя в отдельных случаях могут и вступать в противоречие. Попробуйте объяснить рядовому гражданину, что он свободен отказаться дать показания против своей супруги, с которой его лет десять ничего, кроме свидетельства о браке, не связывает; но он же обязан свидетельствовать в отношении сожительницы, с которой те же десять лет совместно проживает и имеет общих детей. Но именно так гласит ст.51 Конституции РФ.
Чем раньше приобретут учащиеся этические знания, тем лучше. И не только потому, что с младенчества внушается и без школы “что такое хорошо и что такое плохо”, но и затем, чтобы солидней была подготовка к усвоению (именно к усвоению, внутреннему принятию, а не к поверхностному знакомству) правовых знаний. Сложность объяснения необходимости предваряющей этической подготовки к юридическому образованию лежит в плоскости психологического механизма превращения знания (информации) в убеждения, в готовность поступать в соответствии с требованиями закона. Подробнее об этом автор писал в 1985 году1, здесь же будет достаточно дать выводы из тех рассуждений.
Всем известна формула правового воспитания: “знать норму права” – “принять её как необходимую” – “следовать норме права”. Каждый из этих этапов не может рассматриваться как самодостаточный, даже последний, ибо конформизм правомерного поведения – без внутреннего согласия с нормой, без желания укреплять правопорядок хотя бы в рамках ограниченной сферы жизнедеятельности субъекта – не является целью правового воспитания. Понятие “правопослушный” этим конформизмом и отдаёт. Именно нравственные принципы, превратившиеся в установки формирующейся личности, предопределяют и готовность к познанию, и способность к усвоению, и волю к правомерному поведению, как и желание содействовать государству в его стремлении юридически образовать каждого гражданина для его же блага. Разумеется, предполагается позитивность этих моральных установок, их общественная полезность, гармонизация личного, группового и общего интересов.
Трудности достижения последнего можно показать на примере воспитания должного, законом предусмотренного уважения к праву собственности. Вспомним детство: для каждого из нас было весьма понятным, что есть “моё” и что такое “чужое”. Взял “чужую” игрушку – окрик либо красноречивый жест: “Не трогай – не твоё!”. Такой нравственной подоплёки достаточно, чтобы ещё до достижения возраста привлечения к уголовной ответственности за хищение “чужого имущества” (именно так сформулирован в уголовном законе предмет посягательства), объяснить на уроках суть уголовно-правового запрета?
Если не задумываться, ответ прост – да, достаточно. Тем более, скажут некоторые, что ученик понимает разницу между“ай-яй-яй, как нехорошо” и наказанием, предусмотренным соответствующей статьёй УК РФ.
Но как раз всё дело в том, что пресловутое “законопослушание”, основанное на страхе перед наказанием и даже просто осуждением поступка со стороны других, ничего не стоит. Страх не уничтожает дурные наклонности и помыслы, он их только сдерживает.
Ещё сложнее дело обстоит с понятием “наше”. И в детской, и во взрослой аудитории автору приходилось не раз долго доказывать, что “наше” – это не “чужое” (хотя именно так называется любое обобществлённое имущество в уголовном законе!), а и “моё” тоже, с известными, конечно, ограничениями. Представляется, что именно с этим глобальным непониманием на различных уровнях, породившим, с одной стороны, отчуждение гражданина от своего государства, а с другой – беззастенчивое воровство и бесхозяйственность, в нашем обществе связан был такой лёгкий отход от приоритетов коммунистической идеологии.
Кстати, о государстве... Что предваряет знакомство учащихся с основными сведениями об этой “политической организации экономически господствующего класса” (как это определялось ранее) или "ведущей части политической системы общества, организующей, направляющей и контролирующей совместную деятельность людей" (современная трактовка)? Одни только эти формулировки заставляют задуматься над необходимостью подготовки к их восприятию, иначе мы сознательно обрекаем учащихся на скуку или, в лучшем случае, желание запомнить, ответить и ... забыть, что, собственно, и происходило.
До детального знакомства с характеристиками государства, особенно его функциями, ученик должен получить развёрнутое представление о взаимоотношениях людей, обычных людей; о ценностях общественной жизни, которые нуждаются в урегулировании и охране. Именно в этом предназначение любого государства как сгустка власти, власти публичной, отличающейся от власти чувств, отцовского диктата, коллективной воли партии и т.д. И здесь приходится детально расшифровывать нравственные принципы гармонии интересов “Я” – “Мы” – “Они”.
Итак, можно прийти к выводу, что “Граждановедение”- оптимальный вариант гуманитарного образования школьников. Однако какое место занимает в нём собственно правовое образование? В упомянутых концепциях юридические знания как бы вплетаются в иную информацию, порой повторяясь, но уже на уровне, соответствующем восприятию школьников следующего класса. Так, например, о формах государственного правления говорится и в пятом классе, и в десятом, но, естественно, уже другим языком. Возникает вопрос – готовы к этому преподаватели? Говорить просто о сложном – большое искусство, но оно дано не каждому. И нужно ли пятикласснику отчётливо представлять себе – что такое демократия? Кто такой президент РФ? Что ему дадут эти сведения?
Представляется, что внутри цикла “Граждановедение” преподавание основ права должно сохраниться в виде отдельного предмета для учащихся 8-9 классов и иметь собственную систему изложения юридических знаний, но уже не автономную, как это было раньше, а связанную с предшествующим обществоведческим материалом и последующими факультативами типа “Экономика и право”, “Политика и право”. Первое преподаётся в 5-7 классах, второе – в 10-11.
Автором предлагается разработанная и апробированная в ряде школ специальная программа для школьников под названием “Право на жизнь, или Жизнь права”, в которой юридические знания преподносятся по принципиально иной методике. Если раньше десятилетиями основы государства и права представляли собой упрощённый вариант “Юридического словаря”, где и расшифровывались общие понятия, комментировались избранные для школьников им знакомые факты и ситуации, приводились иллюстрации из соответствующей правоприменительной практики, то в предлагаемом курсе повествование ведётся не о юриспруденции как таковой, а о самом ученике, о его жизни – от рождения до смерти – в его правовом поле. Наглядно эту методику можно представить в виде расширяющейся винтовой лестницы, по которой идёт каждый из нас – от младенчества до старости – и останавливается с автором на очередной смотровой площадке, соответствующей определённому возрасту (6, 10, 14, 16 и т.д.), чтобы обозреть своё правовое поле, раздвигающее горизонты его прав и обязанностей. Общие же положения, конечно, сохраняются и раскрываются, но уже не дидактически, не в лоб, а как бы вытекая из конкретных жизненных ситуаций. Параллельно идёт разговор о праве как таковом: его происхождении, истории развития в человеческом обществе, проблемах существования и, наконец, перспективах.
Представляется, что преподавать по этой программе легче и историку, и юристу. Они, прежде всего, обыкновенные люди, имеющие определённый жизненный опыт, включающий и многочисленные правоотношения с другими людьми, организациями, государством. О себе же всегда легче рассказывать...
Примечание
См.: Материалы Всесоюзной научно-практической конференции “Актуальные проблемы правового воспитания в условиях совершенствования развитого социализма”. М., 1985. С.353-356.