Стефано Гардзонио
Болонский процесс в Италии обычно определяют как реформа «3 + 2», подразумевая разделение университетского учения на две фазы: бакалавр и магистратура (по-итальянски – «lauree triennali» и «lauree magistrali»; названия менялись в течение лет, и часто их путают). Потом, как и было раньше, идет аспирантура (докторат) и т.д. Реформа была введена в 2000 году, но по мере своей реализации она часто модифицировалась и дополнялась. Последние декреты 2004 и 2007 гг. придали ей новый, окончательный вид: были утверждены классификации дисциплин, перераспределения так называемых кредитов в разных курсовых программах, было урегулировано число экзаменов, решен вопрос о занятности профессоров и т.д.
Причин для введения этой реформы в Италии было много. Главной ее целью было включение итальянского образования в общую европейскую систему университетского обучения. Кроме того, ее задачей было увеличить число выпускников с высшим образованием, повысить уровень их подготовки к трудовому рынку и, наконец, гармонизировать и унифицировать программы, формы обучения и перечень учебных дисциплин на всей территории страны. Было введено понятие «кредита» и кредитных единиц, каждая из которых подразумевает 25 учебных часов (часы для лекций, семинаров, лабораторных работ и индивидуального обучения). В разных университетах по-разному распределяется число кредитов, выделенных для тех или иных предметов, курсов или программ (конечно, каждый из университетских профессоров ратует за свою кровную, «родную» дисциплину, и в обсуждении этого вопроса профессура далеко не всегда приходит к полному согласию и взаимопониманию). Был введен и принцип производительности и эффективности курсов: по этому критерию определяют количество министерских центральных дотаций для всех итальянских университетов (которые уже с 1990-х гг. действуют в режиме финансовой автономности).
Это в общих чертах ─ суть реформы, продиктованной Болонским процессом в Италии. Каковы же ее практические результаты?
Прежде всего, необходимо отметить, что за последние годы уровень обучения в школе и количество абитуриентов, поступающих в университет после школы, резко понизились. Многочисленные попытки реформировать среднюю школу не привели к ощутимым результатам. Следовательно, на университет была возложена задача восполнять пробелы образования и повышать уровень учащихся, что и привело к определенной «лицеизации» университета. Здесь важно подчеркнуть, что до 1970-х гг. итальянский университет был строго элитным заведением: туда могли поступать только выпускники лицеев. Лишь потом университет стал массовым учебным заведением, и начался процесс либерализации, когда в университет стал принимать выпускников и других средних учебных заведений. Без сомнений, реформа «3 + 2» помогла этому процессу, но одновременно способствовала и явному понижению уровня обучения. Критерий производительности, регулирующий число экзаменов, так же привел к дальнейшему упрощению системы образования, особенно – в той ее сфере, где наиболее остро стоит вопрос о профессионализации – то есть в гуманитарных науках. Если прикладные дисциплины смогли лучше адаптировать свои курсы к новым задачам, то гуманитарные науки (за исключением таких прикладных специальностей, как, например, школа переводчиков или очень распространенные в Италии курсы по изучению и защите культурных ц
Конечно, в этих рассуждениях есть некая доля обобщения. С введением реформы в отдельных университетах качество образования, безусловно, повысилось, и, надо признаться, общий диапазон курсовых дисциплин расширился, однако, я уверен, что качественный рост связан с искусством каждого доцента комбинировать бюрократические указания жесткого университетского регламента с духовным пафосом передачи знания и культуры. Я прекрасно понимаю, что реформа призвана вписать итальянскую систему обучения в общеевропейские стандарты образования, чему и помогает общеевропейская программа «Эразмус». Это очень важное и плодотворное орудие интеграции и культурного обогащения. Но одновременно теряются и некоторые специфические национальные традиции, что затрагивает, в первую очередь, филологические дисциплины. Пока это не очень заметно, но боюсь, что жесткое применение принципов производительности, функционирование университета как предприятия, преобладание менеджерского подхода над чисто культурно-познавательным, могут быстрыми темпами привести в кризисное состояние некоторые дисциплинарные области (такие, как классические античные штудии, философские дисциплины и, в частности, все узкоспециализированные дисциплины, которыми прежде так славился итальянский университет). Для повышения эффективности проводимых перемен требуются специальные финансовые ресурсы, но, к сожалению, знаменитая реформа «3 + 2» вводилась без особого бюджета – в худших традициях итальянской политики, которая всегда выделяла ничтожные средства культуре, научным исследованиям и образованию. Столь масштабная реформа просто немыслима без выделения специальных финансовых ресурсов на строительство новых помещений, аудиторий, оборудованных лабораторий и т.п.! С другой стороны, мне кажется, во всех ситуациях не стоит плакать над горестной судьбой, а надо засучить рукава. Университетское поприще – до известной степени работа творческая, и результаты зависят не только от организационных способностей, но и от творческих усилий. Здесь важно найти нужное равновесие и особое искусство, чтобы уметь читать регламенты, графики, таблицы человеческим глазом и душой, а не чиновничьей сухостью. Как с деньгами не знаю... Будем ждать меценатов...