Михаил Гринфельд
Под брэндингом мы понимаем продвижение торговой марки. Нам представляется, что эффективность брэндинга во многом зависит от информированности целевой группы и её приверженности идее (мифу) брэнда. Причём сильный брэнд, устойчивый к рыночным коллизиям, характеризуется высокой степенью приверженности к нему целевой группы.
Технология повышения информированности целевой группы достаточно понятна и описана в литературе. Цель данной статьи — показать, как можно существенно увеличить приверженность целевой группы (в количественном выражении и в качественном, т. е. в степени убежденности) без увеличения или перераспределения финансовых затрат.
Нейролингвистическое программирование (НЛП) — это гуманитарная технология, одной из задач которой является формализация успешного креативного опыта для обучения ему людей. На этот раз объектом нашего исследования будет брэндинг, а инструментом — нейрологические уровни. Мы постараемся ответить на вопрос — как при помощи нейрологических уровней можно повысить приверженность целевой группы брэнду?
Для простоты предположим, что для нашей рекламной кампании мы готовим серию видеороликов, хотя конечно, понимаем, что кампания может быть осуществлена и другими способами.
Рассказывают, что китайские мастера каллиграфии несколько часов медитируют, представляя себе различные образы, истории. Таким образом они входят в определенное психологическое состояние, и только после этого — буквально за несколько секунд — пишут иероглиф. Мы пойдем по их пути: достаточно долго будем и рассматривать различные истории, а потом постараемся быстро ответить на вопрос, как именно нейрологические уровни могут помочь в формировании приверженности целевой группы брэнду.
Для тех, кто после слов “брэндинг” и “нейрологические уровни” еще не успел перелистнуть страницу, хочется рассказать одну историю.
Россия. Зима. Мальчик играет в снежки, кидает их в стену. Промахивается, попадает в окно. Окно со звоном разбивается, из дверей выбегает дворник и бежит за мальчиком. Мальчик убегает и думает: “Холодно, грязно, мне бы сейчас к моему любимому писателю Эрнесту Хемингуэю, на Кубу, в вечное лето, в тепло, поохотиться бы на слонов.
Куба. Эрнест Хемингуэй лежит в канаве и охотится на слонов. Думает: “Господи! Жара, эти потные слоны. Мне бы сейчас к моему любимому писателю, Андре Моруа, в Париж, в весну, любовь.
Париж. Андре Моруа сидит в бардаке, одной рукой обнимает красавицу, другой держит бокал шампанского и думает: “Господи! Пьянство, разврат; мне бы сейчас к моему кумиру, Андрею Платонову, в Россию, в зиму, в духовность.
Россия. Зима. Бежит мальчик, за ним бежит дворник, Андрей Платонов… и думает: “Поймаю суку, все ноги переломаю.
Вот такая грустная история. Впрочем, мы еще к ней вернемся, а пока займемся нейро-логическими уровнями. В НЛП выделяют шесть нейро-логических уровней.
Нейрологические уровни
Вопросы
6. Духовности, Миссии
Какая миссия? Какое духовное предназначение? Я как частица какой-то, гораздо большей подсистемы (часто оформляется в виде метафоры)
5. Идентификации
Кто?
4. Мотивов, ценностей
Почему? Какие мотивы, ценности?
3. Стратегий и способностей
Как? Какие стратегии, способности, свойства?
2. Действия
Что делать?
1. Окружения
Где, когда, с кем, сколько?
Для начала попытаемся рассмотреть вышеприведенную историю сквозь призму логических уровней. Мы можем обнаружить, что смеховой эффект достигается за счет того, что сталкиваются два противоречащих друг другу логических уровня: уровень Духовности
(который создаётся при помощи самого слова “духовность”) и уровень Действия
(“бежит мальчик, за ним бежит дворник и думает: “Поймаю суку, все ноги переломаю”, — эта часть анекдота сформулирована на уровне Действия
).
Проведем маленькое упражнение. Возьмем всем известную фразу и “прогоним” ее вверх по логическим уровням. Всем известна фраза: “У нас с друзьями есть традиция: 31 декабря ходить в баню”. Без труда заметно, что предложение сформулировано на первом логическом уровне, то есть на уровне Окружения
. На втором логическом уровне, Действия
, это могло выглядеть следующим образом: “Мы ходим в баню”. На третьем логическом уровне, Стратегий и способностей
: “Когда мы идем в баню, мы тщательно собираемся, психологически настраиваемся, покупаем пиво и…”. Четвертый логический уровень, Мотивов и ценностей
: “Мы ходим в баню, потому что нам там хорошо”. Пятый логический уровень, Идентификации
: “Мы — банщики”. И, наконец, шестой уровень, уровень Миссии
: “Мы — банщики, потому что мы чувствуем себя частицей русской культуры”.
Теперь приведем пример, я не боюсь этого слова — из исторического брэндинга. Если спросить европейца, кто такие камикадзе, то он ответит, что камикадзе — это воины-смертники, самоубийцы, которые в годы второй мировой войны таранили при помощи своих самолетов технику союзников. Однако попробуем посмотреть на эту ситуацию изнутри, с точки зрения самурая, который сидит в летательном аппарате. А любой самурай с детства знал, что верховное божество синтаистской религии — это богиня солнца Амотерасу. В начале 13 века произошло знаменательное событие. Войска Чингисхана, завоевав материковый Китай, подошли к берегу океана, и они знали, что где-то далеко за морем есть страна, где восходит солнце — Япония. Монголы собрали китайский флот, посадили на него свою конницу и китайских воинов и отправились завоевывать Японию. В те времена Япония не могла противопоставить ничего серьезного монголам. Японцы готовились к обороне, в их храмах молились богине солнца Амотерасу, прося её о помощи. Между Китаем и Японией китайский флот попадает в шторм; часть кораблей гибнет, а часть относится обратно в сторону Китая. Пока монголы собирали флот, пока латали дыры, пока готовились к новой экспедиции, умер Чингисхан. Среди монголов началась междоусобица, и им уже никогда не было дела до Японии. В японском религиозном сознании это нашло следующее объяснение: богиня солнца Амотерасу послала солнечный ветер — Камикадзе, который и спас Японию. Самурай, пилотировавший самолет, который никогда уже не приземлится, чувствовал себя частицей солнечного ветра.
Таким образом мы имеем метафорическое описание Миссии
, которое создает Идентификацию
с частицей солнечного ветра, а именно Идентификация
управляет поведением человека на более низких логических уровнях, в том числе Действиями
, Стратегиями
, Окружением
и т. д.
Таким образом, если мы сейчас переместимся в японскую школу на урок истории, то можем сказать, что учитель занимается своего рода брэндингом, первый этап которого — это рассказ об Аматерасу, монгольском нашествии и солнечном ветре. С технической точки зрения это метафорически выраженная Миссия
, которая создает определенную Идентификацию
: “Кто был летчик в Самолёте? Кто я? Мы — частицы солнечного ветра!” Самоидентификация
в свою очередь, определит Ценности, Действия, Стратегии
маленького японца.
Таким образом, если мы хотим повлиять на действия, поступки, покупки человека необходимо создать определяющую их Идентификацию.
Вернёмся к брэндингу. Нам представляется такой вариант эффективной стратегии брэндинга. Сначала — описание при помощи развёрнутых метафор (видеороликов) Миссии брэнда
и Идентификации пользователя брэнда
. Очень схематично мы показали это восхождение от Окружения
“У нас есть традиция: 31 декабря ходить с друзьями в баню” до Миссии
“частицы русской культуры”. Правда, приведенный пример был без развёрнутой метафоры, так как технология создания и подбора развёрнутых метафор — это отдельная тема.
Однако в практике брэндинга мы не видим попыток серьёзной рекламной проработки всего комплекса нейрологических уровней с упором на Идентификацию
в рамках рекламной кампании одной марки. Скорее можно говорить о тенденции работы на одном, в лучшем случае двух уровнях.
Наиболее удачно на двух верхних уровнях Миссии
и Идентификации
работала реклама банка “Империал”. Миссия
: “С точностью до секунды!” Идентификация
: “Точность — вежливость королей!”
Причем слоганы, плакаты и т. д. могут являться подсистемами метафоры Миссии.
Только на уровне Миссии
работает реклама брэнда “Довгань”: “Довгань — это праздник”. Идентификации
целевой группы пока не заметно.
Как минимум на трёх логических уровнях “чистит” сознание аудитории новый “Ферри”. Уровень Окружения
— разные испанские города Вилариба и Вилабаджо. Уровень Действия
: “Отчистит что другим не доступно”. Уровень Идентификации
: “С “Ферри” даже ты становишься экономной хозяйкой”.
Есть брэнды, которые не поднимаются выше уровня Окружения
, например “Снежная королева”: “В этом году дубленки принято покупать в Снежной королеве”. Хотя, может быть, данная целевая группа живет только на первом логическом уровне?
Эта статья ставит больше вопросов, чем даёт ответов. Однако вопрос осознанного, целенаправленного, грамотного использования логических уровней
таит в себе большие возможности. Главная из них — это возможность повышения приверженности идее (мифу) брэнда среди целевой группы, которая является одной из составляющих силы брэнда.
Логические уровни можно применять как при выработке стратегии брэнда (последовательности рекламных обращений), так и в тактических вопросах, т.е. при создании текстов и изображений.
РУССКОЕ БОЕВОЕ НЛП В ЧЕЧНЕ Владиславова Надежда
В основу этого доклада положен опыт конкретной работы примерно с 500 клиентами непосредственно в период военных действий и в послевоенный период.
С 1995 года на территории Чечни и Ингушетии была открыта миссия Международной гуманитарной организации "Врачи Мира" по психологической реабилитации мирного населения, пострадавшего от войны. Эта миссия существует и сейчас, но уже без иностранных специалистов и без русских: в данный момент работают только чеченцы. Одной из главных задач миссии была профессиональная поддержка местных психиатрических структур, в том числе проведение обучающих семинаров для врачей. Понятно, что приезжие специалисты не могут оказать психологическую помощь всему мирному населению республики, а своих психиатров и психологов в Чечне и Ингушетии крайне мало, буквально единицы. Французские психиатры читали лекции по пост-травматическому синдрому, французские психологи проводили занятия по психоанализу. Именно в рамках этой программы я, единственный русский психолог, проводила обучающие семинары по НЛП.
Слава Богу, французы, приверженцы классических направлений психотерапии, просто не знали, что такое НЛП, иначе вряд ли его применение и преподавание было бы настолько официализировано. Им просто было известно, что я владею какими-то техниками, которые быстро оказывают реальную помощь людям, перенесшим травмы. Наверное, поэтому было решено, что таким техникам хорошо бы обучить и местных врачей. Проводились классические обучающие семинары "НЛП - практик" для медицинского персонала с 9.00 до 15.00. Потом в больницу приходили пациенты, которым требовалось срочная психологическая помощь, и велась работа с ними в присутствии врачей.
Местные врачи, естественно, были травмированы в первую очередь сами, поэтому уже в процессе работы в парах во время семинара они получали помощь в решении проблем, типичных для того времени и места. Через какое-то время самые "продвинутые" участники семинара начинали работать непосредственно с пациентами в присутствии супервизора. А чуть позже некоторых из обученных врачей уже можно было взять в отдаленные горные села, где после бомбежек людям требовалась психологическая помощь.
Вопрос: А чем занимались психоаналитики?
Ответ: Читали лекции по психоанализу. Мне трудно сказать, могло ли это быть реальным обучением. Но людям во время войны чрезвычайно важен факт присутствия кого-то из иностранных специалистов, да и просто пришельцев из мирной жизни, зачем-то пожаловавших к ним, когда другие бегут. Местные жители иногда в шутку говорили: "Вы еще более сумасшедшие, чем мы. Вас самих лечить надо, раз вы тут по доброй воле". Их искренне поражало, что вдруг, откуда ни возьмись, слетелось столько людей со всего мира, чтобы, насколько возможно, помочь им в беде. Если француз, англичанин или немец еще совсем недавно были для местных жителей всего лишь расплывчатой абстракцией, то теперь они стали попадаться чуть ли не на каждом шагу. Шикарные джипы "Красного Креста" и "Врачей без границ" беспрестанно мелькали то тут, то там.
Во время войны, как известно, в самом тяжелом положении оказываются мирные жители: кругом обстрелы, бомбежки, а уйти им некуда. Они начинают себя чувствовать полностью изолированными от всего остального мира, где все "по-людски". Кому-то начинает казаться, что даже Бог отвернулся от них. И поэтому чрезвычайно важен сам факт того, что к ним приезжают, чтобы помочь. С ними реально разделяют опасность, они, оказывается, кому-то интересны. Местным врачам, конечно, рассказывали на лекциях, что такое пост-травматический синдром в рамках психиатрии и психоанализа, как его распознать, как долго надо с ним работать, какие психотропные препараты можно применять. Врачам, безусловно, это было интересно. Но практическую полезность этого обучения я бы уместила в телеграмму: "Ребята, пост-травматический синдром существует. Есть ДСМ-3". Это давало тот эффект, который могло дать. Местные жители иногда, конечно, пытались подойти к лекторам по психоанализу и попросить конкретной помощи, но им на это отвечали, что в задачи миссии не входит работа непосредственно с населением. Первое время я наивно пыталась поделиться с этими специалистами своим опытом практической работы с людьми, но они честно отвечали, что не очень сильны в практике, а больше в теории. То есть иностранные психологи были в основном теоретиками.
У меня была возможность сравнить действенность работы психиатров, психологов-теоретиков и специалистов НЛП в условиях войны. В рамках НЛП на территории Чечни также работала московская гуманитарная организация "Сострадание" под руководством врача и психолога Марины Берковской. У Марины к тому времени был опыт работы на Карабахе. Это были великолепные люди, профессионалы своего дела, к тому же ничего не боялись. Они предпочитали не проводить семинары, а просто прорабатывать психические травмы как можно у большего числа людей.
Психиатры лечили психотропами. В основном в ход шли диазепам и валеум. Для детей - детский валеум
Вопрос: Были ли негативные эффекты от таблеток?
Ответ: Никаких. В миссии работали психиатры-практики, которые хорошо знают свое дело. Они прописывают лекарство, человек тормозится, становится более спокойным, более вялым, у него улучшается сон. Я не видела никаких негативных эффектов, но споры и конфликты с психиатрами периодически возникали. Они с трудом верили, что пациенту можно помочь без таблеток, а я считала, что в девяноста процентах случаев можно было бы обойтись без них, применяя техники НЛП.
Как известно, человек восстанавливается намного скорее, если приписывает выздоровление внутренним причинам, а не лекарствам. Например, если человек прекратил курить сам по себе, а не от действия таблеток, то у него гораздо больше шансов не закурить опять. То же самое и с любой другой болезнью: эффект несравненно сильнее, адаптация быстрее и результат стабильнее, если выздоровление приписано внутренним причинам, а не воздействию извне. Психиатры с их психотропами невольно лишают человека такой возможности. Допустим, не хочется доктору втягиваться в психотерапевтическую работу с депрессией (хотя на войне депрессия совсем не та, что в мирной жизни, и с ней работать несравненно легче), но зачем прописывать валеум ребенку, когда речь идет просто о ночных кошмарах? Ведь в техниках НЛП кошмары убираются за один сеанс!
Одним из важнейших условий адаптации после психической травмы является обретение чувства контроля над будущим, реального или иллюзорного контроля - абсолютно неважно.
Во время войны чувство контроля над будущим у человека пропадает. Он лишается также мифа о собственной защищенности. Миф развеивается, когда рядом с ним кого-нибудь убьют или гибнет кто-то из родственников, друзей. Кошмар вокруг не прекращается, и сам человек ощущает себя просто игрушкой в руках неведомого рока.
Во время семинара по НЛП в Шатое, когда мы с врачами в конце курса "НЛП-практик" проходили линию времени, удалось выявить некоторые ее особенности у травмированных людей. Последняя самая сильная бомбежка обрушилась на эти места за полгода до семинара. Остальные были уже не такие страшные - проходили по краешку, и жертв таких многочисленных, как тогда, уже не было. А за полгода до этого погибло очень много людей. Так, один из врачей, участник семинара, в одночасье лишился матери, брата и отца. Что же при этом происходит с линией времени?
На линии прошлого, там, где по времени как раз должна была бы быть бомбежка, возникает что-то типа тумана или серого дыма, темного леса или просто темноты - доступ к прошлому, соответственно, перекрыт этим заслоном. Получается, что человек метафорически оторван от своего прошлого опыта, который получил больше, чем полгода назад, и не имеет к нему доступа. Позитивное намерение бессознательного здесь очевидно: "Не хочу снова видеть того, что случилось полгода назад". Травматическое событие настолько значимо, что перекрывает и весь остальной былой опыт.
На линии будущего приблизительно через месяц идет либо обрыв, либо линия резко задирается вверх. То есть, дальше, чем на месяц вперед человек планировать свою жизнь не может. И вот он оказывается в этом ограниченном отрезке времени, абсолютно вырванном из контекста, где нет опоры ни на будущее, ни на прошлое. Материал, из которого были сделаны такие линии времени, - крошащийся пенопласт, мятая бумага, дорожка из пепла, сгустки дыма, ниточка пунктиром.
В процессе коррекционной работы с линией времени никаких прямых указаний не давалось. После наведения легкого транса и постановки ресурсного якоря бессознательному клиента предлагалось легко, естественно и приятно для себя примерить новые варианты линии времени и, если какой-нибудь из вариантов будет устраивать больше, начинать им пользоваться прямо сейчас. Так мы работали с формой, направлением, масштабом, логическим уровнем в теле, цветом и материалом, из которого была сделана линия времени.
И с линией происходило то, что должно было произойти. В результате мягкой корректировки линия становилась доступна для планирования, вновь открывался доступ к прошлому, в нее можно было вставлять желаемые события. Понятно, что автоматически преобразовывался и материал - в шелковую ленту, канат, гибкую веточку и т.д., то есть становился более реальным и жизнеспособным, чем до корректировки.
После корректировки линии времени состояние человека заметно менялось. До начала работы симптоматичной была пассивность, поскольку ответственность за свою собственную жизнь переносился на злой рок, на нечто вовне: "Я буду жить, если война кончится, а она, по-моему, никогда не кончится, этот кошмар никогда не прекратится. За что?" После корректировки линии времени появляются уже фразы такого типа: "Когда война кончится, я сделаю то-то и то-то". То есть, война становится уже проходным этапом. Или: "Ну, не может же это вечно продолжаться… Вот кончится война, ребенок поступит в школу… Тогда я отправлю племянницу в Грозный… Корову куплю…" Человек начинает реально планировать свои действия в будущем. А раз он способен планировать, то в нем вновь пробуждается активность. Очень важно, что при этом человек восстанавливает связь и со своим прошлым. Ведь именно прошлое, особенно детство, наполнено самыми мощными ресурсами психики. Вновь получив доступ к значимым ярким воспоминаниям, человек возвращает себе целостное восприятие жизни.
Я только что подробно рассказала о корректировке линии времени. Но поработать с ней напрямую редко удается в военных условиях. Специалистам НЛП известно, как долго и занудно выявляется индивидуальная репрезентация времени. Когда человек приходит к тебе с горем или спасаясь от навязчивых образов, было бы глупо просить его представить себе, как он чистил зубы вчера и год назад. Поэтому приходится работать гораздо короче.
Вообще во время войны эффективно срабатывают самые простые техники: взмах, шестишаговый рефрейминг, наложение якорей, выход в третью позицию, генератор нового поведения, субмодальная работа с ощущениями и т.д. В любом случае, правда, нужно "про запас" поставить штук пять якорей, они могут пригодиться в процессе работы. Калибровка и раппорт должны быть чрезвычайно качественными, "ювелирными", тем более, что в отдаленных селах женщины и особенно детишки практически не понимают русского языка и работать с ними приходилось в основном инфинитивами и междометиями.
В целом же НЛП необычайно эффективно при работе с психическими травмами военного и послевоенного периода. Симптом еще не успел обрасти позитивными намерениями, поэтому техники срабатывают практически мгновенно.
Вопрос: Как меняется поведение человека?
Ответ: Прежде всего, человек элементарно становится спокойнее, и поэтому в критической ситуации способен реагировать адекватно. Известно метафорическое сравнение психики с поверхностью озера: когда озеро спокойно, оно способно верно отражать реальность и, соответственно, выдается адекватная реакция. Если же на озере волны, то реальность отражается уже искаженно, и, понятно, что реакция тоже не может быть адекватной. Я любила вставлять эту метафору, когда человек был в трансе, конечно, без этих страшных слов про "адекватность". Оказалось полезным также давать установку, опять же в трансе, что, чем лучше он расслабится, тем лучше он мобилизуется в нужный момент, как кошка, которая…и т.д. Хорошо работает установка "Чем спокойнее ты будешь, тем больше шансов у тебя выжить и помочь выжить твоим близким". А ведь так оно и есть. Так что прежде всего клиента надо успокоить.
По мере приобретения большего спокойствия прекращаются кошмары, человек начинает нормально спать, у детишек прекращается энурез. Уходит постоянное изматывающее чувство тревожности, лишающее сна и аппетита. В самом начале работы на войне для меня остро встал этический вопрос: мы меняем субъективную реальность человека, но объективная ситуация вокруг при этом не меняется, война не становится более доброй, у нее не меняется лицо, пули остаются пулями и бомбы - бомбами. Лично я оправдывала для себя свою работу тем, что организму таким образом дается возможность передохнуть и восстановиться до следующей критической ситуации. Известно: нормальная крыса, брошенная в воду, тонет через 24 часа, а крыса, которую перед этим били током, тонет через несколько минут. У спокойного, уравновешенного человека шансов выжить действительно намного больше, чем у человека, истерзанного страхами, кошмарами и бессонницей.
Тем более приятной неожиданностью стало открытие, что, если меняется субъективная реальность человека, реально меняется и его объективная жизнь, даже когда ситуация вокруг, казалось бы, остается неизменной. Но подробнее на этом я остановлюсь позднее.
Несмотря на безграничные возможности НЛП в плане разнообразия техник, которые уже существуют, несмотря на возможность изобретать новые, все же основным условием успешной работы, как я уже говорила, являются филигранные калибровка и раппорт. Даже если ничего не делать, а просто, калибруя клиента, находиться с ним в раппорте - одного этого часто бывает вполне достаточно для позитивных изменений. Человек по своей природе экзистенциально одинок, и если он видит свое отражение рядом, то для бессознательного это послание: "Есть кто-то такой же, как я, и он меня понимает". И уже от одного этого ему становится значительно легче.
Дыхательный раппорт сам по себе тоже способен творить чудеса. Так, иногда получалось, что истерическая слепота снималась исключительно калибровкой и раппортом, оставалось только давать команды типа: "Смотри на свою руку и внимательно следи, что происходит с твоими глазами…"
Всего у меня было четыре случая истерической слепоты: два в довольно слабой форме - песок, туман перед глазами, два других - посложнее. В двух последних случаях перед глазами был "черный туман", и практически ничего не было видно.
С одной женщиной мы сначала просто какое-то время сидели в раппорте. Затем за ее плечом было помещено большое мощное солнце, но пока закрытое шторками. При заранее установленном ресурсном якоре женщине было предложено подумать, что там, далеко, у противоположной стены находится картинка с бомбежкой, после которой женщина и стала слепнуть. Итак, шторки пока задернуты. Держа ресурсный якорь, я говорю: "Бомбежка - это там, впереди, далеко-далеко, а мы с тобой пока здесь и от нее отделены. И сейчас я скажу тебе "раз-два-три!", и на слове "три" шторки раздвигаются, и этот свет пойдет туда мощнейшим потоком, а ты в это время внимательно следишь за тем, что происходит". Так мы и делаем. Свет идет на страшную картинку. "Еще свети, еще свети" - при этом, естественно, я активно "помогаю" свету рукой идти в нужном направлении. Через двадцать минут зрение восстановилось.
Со второй женщиной примерно с такими же симптомами получилось еще интереснее. В ее случае, безусловно, помог тот факт, что она явилась уже "подготовленной" слухами о "чуде" с предыдущей женщиной. Мы с ней какое-то время молча посидели в глубоком раппорте, потом перед ее лицом я поставила ее же собственную руку и велела досконально ее ощупать, буквально каждую впадинку, каждую выемку и морщинку, думая о том, как эта рука выглядит. "Теперь смотри на руку внимательно…еще внимательнее…еще внимательнее…и внимательно следи, что происходит с глазами…" Минут через десять женщина сказала: "Правый глаз уже видит". "Хорошо, умница, теперь внимательно следи, что происходит с левым глазом". Еще через какое-то небольшое время левый глаз тоже стал видеть.
Кстати, у этих двух описанных женщин слепота наблюдалась и прогрессировала в течение года. То есть она наступила не сразу, просто зрение ухудшалось и ухудшалось, окулисты пытались лечить глаза какими-то мазями, но ничего не помогало. При помощи НЛП женщинам удалось помочь за один сеанс. Стабильность результата наблюдалась год, дальше - не знаю.
Говоря об особенностях НЛП на войне, неизбежно приходится затронуть тему личности психолога. Существует ряд условий, которые необходимо соблюдать.
Первое из них - нахождение на месте: таким образом мы исключаем момент "тебя там не было, тебе этого не понять". То есть устраняется переживание пациентом собственной исключительности из-за пребывания на месте событий и перенесенной травмы. Психолог находится там же, где и его клиент, подвергается точно такой же опасности и точно так же хочет жить.
Второе условие - полнейшее спокойствие в любых обстоятельствах. Причем речь здесь идет не о тщательно скрываемом страхе, но о настоящем спокойствии, которое сравнимо разве что со спокойствием беременной женщины, у которой, если спокойствие показное, плод неизбежно это поймет.
На войне часто встречается "синдром героя". Его иногда можно наблюдать, когда на место приезжает из Европы кто-то из начальства или координатор какой-нибудь гуманитарной организации. Он просто обязан вернуться назад немытым, небритым и "с затаенною болью в глазах". Ему очень хочется показать, что он был на войне и много пережил за эти два-три дня. Только вот беда: тот, кто действительно там живет, знает, что всегда можно найти возможность помыться, побриться, причесаться и почистить ботинки, хоть в луже. Кстати, у местных жителей - независимо от их положения и состояния - всегда чистые ботинки, и вообще они очень следят за собой, чтобы выглядеть прилично: это своеобразный кодекс чести. И всегда можно привести себя в порядок, даже если воду ребята принесут из дальней колонки и нагреют на костре. Если теоретически возможность попасть под обстрел или бомбежку у гуманитарных организаций достаточно велика, то это вовсе не означает, что в такие переделки приходится попадать часто. А если даже и пришлось полежать в грязной канаве, укрываясь от обстрела, то после этого возникает нормальное желание почиститься и уж конечно не садиться в московский самолет оборванцем. Если человек возвращается в таком виде, то можно почти наверняка сказать, что он болен синдромом Героя.
Война - это просто способ существования со своими правилами, которые лучше соблюдать, чтобы выжить. Комендантский час - да, не стоит выходить в это время без крайней необходимости, потому что любой попавшийся БТР не будет долго разбираться, кто ты есть, а имеет право сразу в тебя выстрелить. Если предстоит какая-то дальняя поездка, и при этом стоит ясная погода - лучше подождать облаков, чтобы в тебя прицельно не попали по ошибке с воздуха. Через блокпосты целесообразнее проезжать с утра, когда ребята еще не напились, и, конечно, смурные и "на измене", но легче пропустят. Ну и по возможности следить за шальными пулями, хотя в основном они летают выше головы.
Это конкретный, нормальный способ существования, к которому привыкаешь, и он превращается в обыденную жизнь. А она продолжается. Бабушки возобновляют торговлю кока-колой чуть ли не через полчаса после прекращения бомбежки. Если шальная пуля невдалеке попала в стенку - это не повод, чтобы бабушки прекратили торговать и ушли. Война - это в любом случае абсурд. Например, блокпосты: на одном висит русский трехцветный флаг, на другом - советский, с серпом и молотом; по ночам ребята напиваются и перестреливаются между собой. И это тоже нормальная для войны реальность, к которой привыкаешь и воспринимаешь адекватно, такой, какая она есть. И к ней надо относиться спокойно, вернее, не "надо", а это просто профессиональный долг. Иначе никакие методы и техники не помогут. Не дай Бог специалисту хоть чуть-чуть дернуться на звук выстрела или мины (а такое случалось) - и ни о какой дальнейшей работе с клиентом и его знакомыми уже не может быть и речи.
Почему я об этом говорю? Потому что психолог или врач может быть великолепным, тонким специалистом в мирных условиях, успешно оказывающим помощь клиентам в их семейных, производственных и сексуальных проблемах, но на войне ему появляться категорически противопоказано. Такие случаи бывали, и этим специалистам потом самим была нужна психологическая помощь. У меня вызывали огромное уважение люди, просто и откровенно говорящие: "Я боюсь и мне лучше вернуться домой". Для таких слов тоже нужно немало мужества. Гораздо хуже, когда специалист боится, но не хочет уезжать по честолюбивым или карьерным соображениям, находя при этом различные предлоги для того, чтобы не предпринимать ту или иную поездку, чтобы выдумать себе работу в какой-нибудь больнице в Ингушетии, только бы быть подальше от опасных зон. Пусть бы даже он просто сидел в сравнительно безопасном месте и не дергался, но ведь ему все-таки надо иногда появляться в теоретически опасных местах, и тогда он своим неадекватным поведением подставляет и своих коллег, и всю организацию, не говоря уже о том, что как профессионалы такие неадекватные специалисты ничего хорошего сделать не могут.
Отправляясь работать в зону военных действий, человек обязан реально оценить свои возможности. Клиенту мы пытаемся дать иллюзию контроля над будущим, над ситуацией, сознания своей возможности владеть ситуацией и воздействовать на нее, в результате чего меняется его поведение. Но такая иллюзия и у самого психолога должна быть чрезвычайно сильна. Уж не знаю, признак это здоровья или нездоровья, но здесь,скорее, идет речь об особенностях нервной системы, которые позволяют работать в экстремальной ситуации.
Всем известно, что если спокоен терапевт, то спокоен и его клиент. Ресурсным якорем, который необходим в начале любой работы, может послужить просто полуобъятие психолога. Если же обнимающий клиента специалист трясется, его руки потные и холодные, вряд ли его якорь будет ресурсным.
Психолог и клиент -это где-то модель отношений матери и ребенка. Известно, что, работая с травмированным ребенком, необходимо также поработать с его мамой, если она есть. Иногда встречались села, которые были задеты бомбежками только краешком, и человеческих жертв там не было. Но ребенок из такого села мог оказаться куда более травмированным, чем беспризорник (приходилось работать и с детскими домами), ставший непосредственным очевидцем драматических событий и видевший изуродованные трупы. Почему? Потому что мама из относительно благополучного села привыкла рвать на себе волосы и голосить. И противоположный пример: женщина вывела своих двоих малолетних детей из-под обстрела спокойно и по-деловому. Малыши после этого были абсолютно адекватны и уравновешены. То, что творилось тогда вокруг них, они восприняли скорее как интересное приключение, лично им ничем не угрожавшее. То есть восприятие ребенком событий почти полностью идет через призму мамы.
Психолог и клиент находятся в таком же тончайшем раппорте. Клиент невольно, как в модели взаимодействия матери и ребенка, начинает воспринимать события через призму невербального отношения к ним психолога. И чем спокойнее психолог, а его спокойствие, безусловно, должно быть положено на его личную веру, чем глубже внутри себя он верит, что все есть и будет хорошо, тем больше у него шансов оказать клиенту эффективную помощь.
Иногда случалось работать с совсем маленькими детишками, лет четырех, которые к тому же почти не понимали языка. С ними приходилось, идя от калибровки, пользоваться "ресурсами", находящимися непосредственно вокруг: "А ну-ка, посмотри в окошечко, видишь, какое ласковое доброе солнышко, а? (дальше шепотом) Как хорошо…" - оп! Заякорили состояние. "А откуда тебе бывает страшно? (откалибровали направление взгляда) Ах, вот откуда! Давай мы это отодвинем подальше-подальше-подальше…(помогаем руками). А теперь берем из окна солнышко (делаем хватательные движения руками) и отправляем его туда, где было страшно. Вот так, вот так…" и т.д. И по невербальным проявлениям ребеночка видно, какие идут изменения. Даже практически без языка можно работать, применяя калибровку, раппорт и совершенно элементарные техники.
У детей часто травматическое событие находится в аудиальной системе. Тогда эффективен аудиальный "взмах". Например, девочку восьми лет постоянно, как галлюцинация, преследует звук самолета. Взрослые - родители и врачи - уже успели изрядно напугать ребенка, убеждая его, что все это ему кажется, но для девочки это реальность. Она плачет: "Что же, получается, что я сумасшедшая, раз мне все это кажется?" Понятно, что здесь первым делом надо ребенка успокоить и войти в раппорт с симптомом, сказав: "Конечно, это тебе не кажется. Просто твои ушки стали гораздо лучше слышать и теперь улавливают звук, который где-то очень-очень далеко. Поблагодари же скорее за это свои ушки". Девочка сразу же успокаивается, значит 80% работы уже сделано: контакт с симптомом найден. А дальше ей говоришь: "Ведь у тебя есть любимая мелодия, правда? Давай-ка ее послушаем". Она начинает слушать и говорит: "Звук самолета все равно есть". "Конечно, есть. Поблагодари его за то, что он есть, мы с ним еще обязательно пообщаемся, а сейчас попроси его подождать только одну секундочку, а потом пусть опять возвращается". По калибровке отслеживаем ту единственную секундочку, когда девочка слышит только любимую мелодию и мгновенно ловим этот момент на якорь.
-Ой, не слышу самолета…
-Конечно, не слышишь. А сейчас - слышишь (отпускаю якорь).
-Слышу…
-А сейчас - опять не слышишь (возобновляю якорь).
-Не слышу…
-А теперь - опять слышишь, а теперь - опять не слышишь, а теперь…и т.д.
Получается своеобразная игра. Якорь то отпускается, то возобновляется, и девочка, соответственно, то слышит звук, то не слышит. Она вдруг понимает, что с этим звуком можно играть, он ей уже не страшен, он стал партнером по игре, девочка смеется. Дальше девочке говорится: "А теперь мы познакомим твою любимую мелодию с этим звуком. Сейчас, пока я тебе объясняю, ничего не делай, но как только я скажу "раз-два-ТРИ!" - мелодия станет громкой-громкой и полетит туда, к тому звуку, обнимет его, закроет, познакомится с ним". Делаем это. На счет "ТРИ" я, естественно, возобновляю якорь. Получилось.
-Ну-ка, вернись сюда. Как там поживает наш звук? Послушай-ка его.
-Он что-то далеко, и его плохо слышно.
-Да что ты говоришь! А ну-ка, давай его тогда догоним и еще раз обнимем. Раз-два-ТРИ -полетели!.. Ну, как он?
-А его нет…
-Нет? Значит он отправился куда-то путешествовать далеко-далеко. Давай пожелаем ему счастливого пути…
Мы не ссоримся с симптомом, мы с ним обращаемся очень нежно и ласково, мы его приручаем, а затем с ним работаем. В конце необходима экологическая проверка: слышит ли ребенок реальный звук самолета? Вскоре пролетает самолет, девочка его слышит, значит все в порядке, и этого ребенка можно отпускать. Это был пример аудиального "взмаха". В общем-то ничего нового: один из возможных вариантов нормального "взмаха", только перенесенного в аудиальную систему. И вся работа, естественно, строится на рефрейминге. Рефрейминг перед началом работы, рефрейминг в начале работы, по ходу работы и в ее конце. И не только в этой работе, а во всех. Так, мальчикам в начале приходилось "напоминать", что самая большая смелость - это честно сказать, чего ты боишься. После такого "напоминания" мальчики сразу же "смелели" и выкладывали свои страхи начистоту.
Совершенно необходимо сочетание техник с сохранением чувства реальности. Как-то раз мы с мальчиком на лавочке в чудесном садике работали с боязнью чистого голубого неба. Но когда страх прошел, и его уже можно было отпускать, над нашей головой пролетела шальная пуля и сбила ветку на яблоне. Пролетела она значительно выше нас, сантиметров на 30-50. Такое нередко случается, дело обычное, но надо как-то отреагировать. Говоришь ему: "Видишь, как удачно пулька пролетела, видишь, как веточку высоко сбила?" - "Вижу". "Здорово. А если бы пулька пролетела ниже, что бы мы с тобой сделали?" - "А ты не знаешь?" - "Не знаю, покажи". Он показывает, и мы с ним начинаем ползти, и ползем, ползем, ползем в укрытие. Таким образом мальчик безболезненно для себя проигрывает возможную в будущем опасную ситуацию, реагируя на нее спокойно и адекватно.
Иногда у ребенка наблюдается беспричинная агрессивность: например, лупит двухлетнюю сестренку, на маму может руку поднять, хотя в чеченском менталитете это совершенно недопустимо. Когда ко мне в первый раз обратились с таким случаем, в голове всплыла фраза из учебника психиатрии о том, что если у ребенка гиперактивность с дефицитом внимания, то у него проблемы с тормозными функциями. Это дало идею о развитии тормозных функций метафорически. Мальчику дается метафора машинки - у нее пять скоростей, газ и тормоз. У меня - другая "машина". Ребенку предлагается играть: сначала будет первая скорость, потом вторая, затем третья, четвертая и - ТОРМОЗ! Команды дает психолог. Затем добавляются повороты направо, налево, развороты, все это перемежается с переключением скоростей. В любой момент я могу сказать ему "ТОРМОЗ!", и он должен сразу же затормозить. Я его в начале дублирую со своей машиной, подстраховывая и приучая к точности выполнения команд. И так мы увлеченно гоняем свои машины минут пятнадцать. Затем уже он сам дает мне команды, какие хочет, дублируя меня, приучаясь быть внимательным к партнеру, и одновременно это метафорически взгляд на себя из третьей позиции. Я подзуживаю его, чтобы он говорил мне "ТОРМОЗ!" как можно неожиданнее. Когда мальчик достаточно хорошо освоил этот второй этап, ему предлагается давать команды себе самому: "Вторая, разворот, третья - ТОРМОЗ!" Опять же поощряется неожиданное резкое торможение на полной скорости: "Ты должен обмануть меня и скомандовать себе "ТОРМОЗ!", когда я этого совсем не ожидаю". Эффект от техники был очень быстрым. Уже в следующий раз его мама пришла и сказала, что сестренка стала капризничать (а она, судя по всему, тоже фрукт еще тот), но наш мальчик, вместо того, чтобы треснуть ее, как бывало, стал ей говорить: "Ну пожалуйста, ну давай…" О том, чтобы поднять руку на маму, уже и речи быть не могло.
Вообще метафора замечательно работает с детьми, в частности, активно проживаемая метафора. Если, например, мальчика мучает постоянный кошмар с горящим домом и доносящимися оттуда криками людей, мы, для начала подстраховывая ребенка ресурсным якорем, воспроизводим страшный образ на расстоянии и запускаем туда неизвестного друга, который ловок, неуязвим, бесстрашен. И вот он уже тушит пожар из огнетушителя, начинает вытаскивать из дома раненых людей. Как только по калибровке становится понятно, что мальчик уже сам готов войти внутрь и начать помогать своему другу, надо немедленно предложить ему это сделать. Если так и оставить ребенка в третьей позиции, мы, очевидно, прекратим этот кошмар, но если мы дадим ребенку самому поучаствовать в опыте и прожить его по всем трем системам, то мальчик получает необычайно ресурсный опыт активного преобразования действительности. И вот друзья помогли людям выбраться из дома, вот они уже поймали машину Красного Креста, и раненых увозят в больницу. Вот они пришли их навестить и принесли им всяких подарков и вкусных вещей. Пока люди лечатся в больнице, друзья отстраивают им новый дом на месте сгоревшего, обсаживают садом. Для этого мальчика сильным ресурсом были помидоры, и он все вокруг дома засадил помидорами. И, наконец, семья заселяется в новый чудесный дом. После такой работы, проделанной ребенком, повторение кошмара невозможно. Ребенок уже не может увидеть первоначальную картинку с криками.
Иногда бывает менее конкретное метафорическое выражение кошмара: "Крокодилы едят маму". С этой сказкой еще удобнее работать, поскольку появляется простор для введения любимых сказочных героев или, еще лучше, ресурсных фантастических персонажей собственного воображения ребенка. Принцип работы один и тот же: нынешняя метафора при помощи другой, созданной по ходу, превращается в новую метафору, которая, в отличие от первой, является для ребенка ресурсной. Техника активно проживаемой метафоры хорошо работает как с детьми, так и со взрослыми, в частности, когда речь идет о работе со смертью. На этом стоит остановиться подробнее.
Во время войны чаще всего в воспоминаниях клиента остается изуродованное тело друга или близкого родственника. Обычно человек просит: "Помоги забыть". На что необходимо сразу же сделать рефрейминг: "Память -прекрасное свойство человеческой души. Только помнить можно по-разному. Ты хочешь вспоминать о близком тебе человеке так, чтобы ему от этого было хорошо там, а тебе - здесь? Сейчас мы это сделаем реально, а работать будешь ты".
Сначала близкого человека надо похоронить, потому что, очевидно, на уровне бессознательного этого еще сделано не было. Клиент сам выбирает место для могилы (лес, поле, берег моря). Пейзаж должен быть очень спокойным. Клиент окружает могилу по своему усмотрению: деревья, птицы, цветы, время года. Похоронили. Затем предлагается увидеть ушедшего таким, каким он был при жизни, в привычной для него обстановке, за привычным делом (мытье посуды, рубка дров). В этот момент обычно идет бурная эмоциональная реакция. Ничего, пусть будет, до буйства никогда не доходило. Конечно, психолог контролирует, следит за происходящим, возможно, мягко поглаживает по спине. Когда основные эмоции изольются, клиенту говорится, что сейчас у него есть возможность сказать близкому человеку, вслух или про себя, все, что он чувствует к нему и в связи с его уходом. Часто при этом завязывается диалог, ушедший начинает отвечать, причем ни разу не было случая, чтобы он оттуда, где он сейчас есть, сказал что-нибудь не то. Психолог дает диалогу спокойно течь, потихоньку направляя его и подводя к моменту ответственности живого перед ушедшим, которую первый готов на себя взять: "Что ты можешь сделать в этой жизни, чтобы там ему было от этого хорошо и спокойно?" Если, например, у матери погиб взрослый сын, она берет на себя ответственность перед ним воспитывать его детей так, как если бы это делал он. Чаще всего ушедший как-то дает понять, вербально или невербально, что ему это нравится. После возложения живым на себя ответственности (хорошая страховка от суицида) ушедшему посылаются ресурсы. И обязательно надо превращать слова в конкретные значимые образы. Например: -Что бы ты сейчас хотел ему туда послать вместе со своей любовью? -Вечность… -Вечность…В виде чего?..
-В виде Млечного пути…
После этого нужно помочь проводить ушедшего. Обычно близкий человек спокойно уходит сам, но иногда надо мягко помочь клиенту его отпустить, использую пресубпозицию, подразумевающую этот уход: "Посвети ему вслед…Освети его путь…Свети ему, пока он еще нам отсюда виден…Когда он уходит, ты, наверное, начинаешь понимать или уже понял, что чем дальше он уходит, тем ближе он становится, как Бог, который, казалось бы, так далеко, и в то же время нет никого, Кто был бы к тебе ближе…"
Как такая работа влияет на поведение человека? Просто, вспоминая о погибшем близком человеке или нескольких людях, клиент видит не изуродованные трупы, как раньше, а голубое небо, звезды или белый свет и говорит об этих близких людях, улыбаясь. Описанная техника занимает от полутора до трех часов, и одного сеанса обычно бывает достаточно. На этой почве поначалу случались стычки с психиатрами. Например, один раз я работала с женщиной, у которой на глазах расстреляли в упор сына. Это была хозяйка дома, в котором располагалась наша миссия. Работали мы с Тамарой очень серьезно около двух с половиной часов, после чего она вышла подавать ужин, впервые за все это время улыбаясь и разговаривая (до этого она была полгода в депрессии). Психиатры сказали мне: "Отлично поработала. Теперь возьми диазепам и пусть она некоторое время его принимает". Я, конечно, возмутилась: "Ребята, какой диазепам?! Ее бессознательное только что проделало колоссальную работу, и результат вы видите, неужели вы хотите все это угробить таблетками?" - "Но ты же работала с ней только один сеанс!" - "Один раз, но это были два с половиной часа интенсивной работы" - "Мы, конечно, верим в твои таланты, но не до такой степени". Им бесполезно доказывать, что это НЛП, такой метод, а я здесь не более чем исполнитель. Не верят, не могут понять. Это полностью идет вразрез с тем, чему их всю жизнь учили, что является их профессиональной базой, которой соответствует богатый профессиональный опыт. А это были действительно сильные профессионалы, к тому же значительно старше меня. Что ж, приходится ответить в их модели мира: "Мой пациент, не трожь!" Это они понимают. Дальше я вежливо обещаю, что если через неделю будет ухудшение, я сама попрошу диазепам. Потом они с удивлением видят, что ухудшения нет, что состояние женщины становится только лучше, в ней все больше просыпается активность и общительность, настроение стабильное. Кстати говоря, ребята очень скрупулезно следили за стабильностью моих результатов в НЛП. За действие своих таблеток они были спокойны, поэтому там длительность результатов не очень отслеживались, зато к моим клиентам был повышенный интерес. Но "проколов" не обнаружилось, все было хорошо. Как уже говорилось, если психическую травму начать прорабатывать в техниках НЛП своевременно, эффект наступает очень быстро и держится стабильно.
До сих пор речь шла о конкретной работе в техниках НЛП. Сейчас мне хотелось бы немного поменять язык описания и рассказать о четырех моделях взаимодействия терапевта и пациента, которые выявил белорусский психолог из Витебска, кандидат наук Андрей Дорожевец. Они прозвучали в его докладе два года назад на международной конференции, посвященной работе с жертвами техногенных и природных катастроф. Доклад назывался "Когнитивные модели преодоления кризисных ситуаций".
Первая модель - "моральная модель". Позиция клиента: "Я слаб. Но я готов сам решать свои проблемы. Другие должны лишь подбодрить и поддержать меня". В этой модели поощряется активное участие в собственной жизни, в ней работают гуманистические психологи.
Вторая модель называется "компенсаторная". Позиция клиента: "Я - жертва. Со мной произошли события, не зависящие от меня, пусть другие меня научат, как с ними справиться, и я также буду что-то делать сам". Это модель бихевиористов.
Третья модель - "просветительская". В ней работают анонимные алкоголики и секты. Там изначальная позиция: "Я виновен. Другие должны направлять меня, контролировать, говорить, что делать". Плюс этой модели в том, что, например, только что вступившие на путь освобождения от зависимости алкоголики находятся рядом с теми, кто уже идет по этому пути достаточно давно, но есть опасность возникновения фанатизма в рамках культа.
Наконец, четвертая модель - "медицинская". В ней позиция клиента - "Я болен, ответственности не несу, лечите меня". Это психоаналитическая модель.
Каждая из моделей сама по себе ни хороша и ни плоха, в каждой есть свои плюсы и минусы. Например, моральная модель, поощряющая быть неравнодушным к собственной жизни, тоже имеет свои ограничения, если речь идет о раке, изнасиловании и бомбежках. Американский вариант "Хочешь быть счастливым - будь им" не проходит в условиях войны. Однако психологу хорошо бы осознавать, в какой модели находится он сам, строя свои взаимоотношения с клиентом, и в какой модели изначально находится его клиент. Диалога не получится, если клиент говорит из медицинской модели, а психолог отвечает ему из моральной: типичный случай общения с беженцами. В то же время если и клиент, и психолог достаточно удобно сидят в медицинской модели, от клиента сложно будет добиться проявления жизненной активности.
НЛП дает уникальную возможность психологу проявить поведенческую гибкость и, пристроившись лингвистически к изначальной модели клиента, мягко перевести его в другую, более ресурсную.
Допустим, приходит клиент в позиции "Я больной, лечи меня" - типичная медицинская модель. Что можно ему на это ответить? "Ты хочешь, чтобы тебя вылечили, значит хочешь выздороветь, поэтому работать мы будем вместе, а все делать будешь ты сам". Применив контекст согласия, психолог, таким образом, перемещает клиента ближе к моральной модели, когда на нем самом лежит ответственность за изменение своего состояния.
Иначе говоря, далеко не всегда возможно сразу начинать работать в моральной модели, но практически всегда нужно клиента в нее перевести, оттолкнувшись от его нынешней модели. Даже в случаях изнасилования.
Оказывая помощь клиентке, перенесшей изнасилование, целесообразно начать с рефрейминга. Когда проблема заявлена, надо абсолютно спокойно и по-деловому задать профессиональные вопросы (невербально дается понять, что ее проблема такая же, как и все остальные, и такие случаи в практике встречаются постоянно, тем более, что так оно и есть): "Сколько было человек, какое время это продолжалось, были ли использованы посторонние предметы, понадобилось ли хирургическое вмешательство, не подцепила ли какую-нибудь болезнь, не пришлось ли делать аборт?" В любом случае, все эти шесть пунктов присутствовать не будут. Если все же мы имеем дело с осложненным изнасилованием, то и тут можно выкрутиться: "Ну, знаешь, дорогая, ты необычайно везучая. Недавно у меня была пациентка, и в ее случае было шесть насильников (у пострадавшей - два), продолжалось это полночи (у пострадавшей - минут пятнадцать), потребовалась помощь хирурга, понадобилось лечиться от гонореи и вдобавок избавляться от беременности. Так что ты просто в рубашке родилась, поздравляю тебя!" После таких слов женщина значительно успокаивается и начинает себя чувствовать, можно сказать, победительницей (я сейчас не говорю о более сложных случаях, например, спровоцированного изнасилования или инцеста). После того, как клиентка поверила, что ей действительно крупно повезло, можно начинать работать: "Ну, а как ты себя чувствуешь теперь?" И собираем информацию, в чем конкретно проявляется ее дискомфортное состояние в данный период времени, выясняем для себя, в каких репрезентативных системах с ней лучше работать.
Затем следует традиционный перевод в моральную модель: "Ты, естественно, пришла сюда, потому что тебя не совсем устраивает твое нынешнее состояние, значит хочешь что-то в себе изменить, соответственно, сейчас мы с тобой над этим поработаем, и все делать будешь ты сама, потому что жить дальше надо тебе и т.д." Мы фиксируем моральную модель в начале работы, а дальше поддерживаем в процессе: "ты очень хорошо все делаешь сама".
Иногда хорошо бывает рассказать метафору, например: "У меня была одна пациентка со случаем примерно таким как у тебя, ей тоже крупно повезло. Мы с ней хорошо поработали, и после того, как она поняла, насколько талантливо ее бессознательное, в ней открылось неимоверное количество энергии. Неожиданно для всех она сделала то-то, то-то и то-то (стремительный взлет карьеры, полное преображение в красавицу и встреча с мужчиной своей мечты, стала великой портнихой или плетельщицей кружев, пошла учиться и поменяла профессию, успешно занялась бизнесом- в общем, что угодно, лишь бы это отвечало модели мира настоящей клиентки). Теперь, когда она так многого достигла и совершенно счастлива в семейной жизни, сохраняя прежнюю активность, эта женщина по секрету мне призналась, что перелом в ее судьбе начался именно с того момента, когда она впервые обратила внимание на то, что с ней происходит и стала многое сама изменять в своем внутреннем мире. И, как это ни странно, поводом для этих чудесных изменений послужил тот драматический эпизод в ее жизни: для того, чтобы взлететь, ракете нужен взрыв… и т.д.". Теперь немного поподробнее о послевоенном периоде. Если непосредственно во время войны психолог работает в основном в мета-программе "Возможности", то после войны он вынужден резко сместиться в "Процедуры".
В военное время все живут единственной мечтой "когда все это кончится", с этим моментом связывается все будущее и все надежды. Война, какой бы она страшной ни была, все же мобилизует человека. В ней есть движение, необходимость активной борьбы за выживание, сильные эмоции, люди объединены общей бедой, постоянно оказывают друг другу поддержку, как материальную, так и моральную.
Когда же война заканчивается, люди остаются среди разрушенных домов, потеряв близких родственников и друзей, при полном безденежьи, безработице и отсутствии перспектив изменения общей ситуации в скором будущем. И человек, не зная, что теперь ему делать, оказывается в полной растерянности. Если типичные проблемы военного периода - это страхи, фобии, флэшбэки, навязчивые звуки, галлюцинации, иллюзии, то в послевоенный период характерно угнетенное, подавленное состояние, депрессия, нежелание жить, опустошенность, проблемы в семье, начинает активно вылезать психосоматика --псориаз, экзема, колиты, язва, невралгия. Структура жизни в военный период жестко диктовалась самой войной, а теперь люди остались подвешенными в пространстве или брошенными в стоячем болоте. Поэтому специфика работы в послевоенный период сильно отличается. Я бы сравнила это с психологической помощью человеку, который решил избавиться от наркотической зависимости, уже прошел период физических ломок и теперь столкнулся с тем, что жизнь его больше не структурирована моментами принятия регулярной "дозы". Нужна совершенно новая структура, и она простраивается при помощи психолога, причем максимально конкретно, подробно и процедурно. Как обычно, переводим клиента из медицинской модели в моральную: "Войну пережил? Выжил? Хочешь изменений в жизни? Значит ты уже вступил в принципиально новый период своей жизни и сейчас сам поймешь, как дальше надо действовать. Работать будем вместе, все делать будешь ты сам".
Затем вытаскиваем из клиента информацию о том, каких изменений он хочет и, еще раз замотивировав на них, долго и занудно проводим формирование результата, простраиваем путь к нему буквально по шагам. Особенно тщательно, прямо по часам, простраивается сегодняшний и завтрашний день, вплоть до того, на какое время он поставит будильник и что съест на завтрак перед тем, как предпринимать следующие запланированные активные действия. Естественно, все это делается в легком трансе, и свой результат, так же, как и каждый шаг к нему клиент должен реально прожить по всем трем репрезентативным системам. Затем проводим классическую работу по очистке линии жизни: отпускаем энное количество погибших родственников и друзей, прорабатываем тяжелые воспоминания и т.д. И только после этого можно перейти к работе с нынешними заявленными в самом начале проблемами, которых, кстати, уже может и не оказаться. И все это вновь закольцовывается на результате. Есть множество способов работы с психосоматикой: метафора, изменение субмодальностей, глубинное ядро, шестишаговый рефрейминг, работа с симптомом на линии жизни, когда он появился и т.д.
Часто клиент сам подсказывает, что ему необходима работа с метафорой, например: "Мне нужно опять встать на жизненную колею". - "Прекрасно! А где эта колея сейчас находится? Здесь, в пространстве этого кабинета, где она есть относительно тебя? Там? Отлично. Тебе удобнее развернуть ее и поставить перед собой или подойдешь к ней своими ногами? Подошел - отлично. Теперь вставай. Встал - молодец". Человек реально ногами встает на свою жизненную колею и с этого момента начинает жить по-другому. С ощущением и видением колеи под ногами у него гораздо больше шансов найти выход из ситуации и многое изменить. Мы не можем дать человеку ничего, кроме иллюзий, только потом эта иллюзия почему-то материализуется в жизни. В процессе практики приходилось в этом все больше и больше убеждаться, пока количество доказательств не перевалило за критическую массу и не преобразовалось в нормальную реальность, уже не требующую подтверждений, потому что она просто есть. Ведь не нужно постоянно себя убеждать, что солнце -это солнце, а твой дом - это действительно твой дом. В противном случае это бы уже попахивало шизофренией.
В связи с формированием этой реальности в процессе работы менялось и мое отношение к НЛП. Сначала, как уже говорилось, НЛП было для меня эффективным инструментом, чтобы дать организму человека восстановиться и отдохнуть перед очередной критической ситуацией, и, наверное, так оно и было. Потом стало понятно, что у человека значительно увеличивается количество шансов на выживание и положительные изменения в жизни, даже в период войны. И, наконец, я с удивлением открыла для себя, что это не только возможность, но и РЕАЛЬНОЕ ИЗМЕНЕНИЕ СИТУАЦИИ. Окончательно расставил все точки над "и" следующий случай.
У одной женщины, не русской, но и не чеченки, бандиты похитили пятнадцатилетнюю дочь. Родственников у них с дочкой не было. Требовался баснословный выкуп, а женщина ничего не имела за душой, кроме полуразрушенной квартиры в Грозном, которую, понятно, в это время никто бы и не подумал купить. Прислали фотографию девочки с надписью "Мама, я жива", угрожая в анонимном письме, что дочь умрет в мучениях, если в срок не будет выкупа. Женщина через третьи лица просилась ко мне на прием. А я просила ее ко мне не приводить, чувствуя полное бессилие ей помочь, когда девочка остается в руках бандитов. И вообще я ее боялась, потому что та ждала от меня чуда и связывала со мной жизнь своей дочери, наслушавшись рассказов про неожиданные "прозрения слепых" и излечения от экземы. И все же она пришла в больницу, где проходил семинар. Что делать? Пришлось работать. Прежде всего мы сформировали результат на возвращение девочки: какие инстанции она посещает и в какой очередности, каким образом в это время страхуется от возможной слежки, каким друзьям дочки поручает следить за своим домом, чтобы в случае чего вычислить связного бандитов и т.д. Результат был сформирован крайне тщательно, подробно, и оказалось, что у матери просто нет времени, чтобы сидеть и страдать, а надо постоянно действовать. Таким образом вектор эмоций, которые ее разрушали внутри, был направлен вовне на конкретные спланированные действия. Потом мы посадили образ девочки напротив, и мама послала ей все, что хотела послать в тот момент: любовь, спокойствие, счастье, силы, безопасность и т.д., все это в конкретных образах. В трансе женщине была дана установка, что, чем она спокойнее, тем больше шансов у ее дочери вернуться домой целой и невредимой. Мама к тому времени сидела уже в достаточно ресурсном состоянии: у нее текли слезы и одновременно она улыбалась, глядя на дочь, и все время шептала ей, что все будет хорошо. Я оставила ее сидеть перед образом дочери, наказав все время направлять ей яркий белый свет, а сама потихоньку ушла к участникам семинара. Дело в том, что в это время у меня в группе обучалась НЛП одна ведьмочка лет пятидесяти. Я попросила ее, чтобы она подсела к моей клиентке и посмотрела, как дальше будет развиваться ситуация. Вернувшись, она сообщила мне на ушко, что все будет хорошо, что девочка через неделю будет дома без всякого выкупа. Ведьмочка долго мне что-то объясняла и, если свести это к нескольким фразам, чуть расширив ее словарный запас, то смысл сказанного был следующий: "Хорошо, что она была в светлом состоянии. Если бы у нее было плохое состояние, то и в будущем все получилось бы плохо, но ей было хорошо и поэтому в будущем тоже сложилось хорошо". Ведьмочка посчитала, что маме этот прогноз сообщить можно, так мы и сделали. Маме была дана инструкция посылать девочке свет поминутно, и, конечно, она старалась изо всех сил. Девочку действительно вернули.
После ведьмочкиных слов в очередной раз пришлось пересмотреть отношение к НЛП и наконец понять, что, меняя иллюзию, мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО меняем реальную жизнь, НА САМОМ ДЕЛЕ изменяем будущее.
Вопрос: Откуда на семинаре появилась ведьма?
Ответ: Да почти на каждом семинаре училось по одной ведьмочке: кто-то из них был послабее, кто-то посильнее. Они теперь порчу снимают только нашими способами (просто отсушка, размыкание связи, зависимости). Они неизвестно откуда появлялись и просились в ученицы. Слухи разносятся быстро, да еще и с преувеличениями. Врачи обычно не возражали против присутствия на семинаре "колдуньи", у них в менталитете отношение к ведьмам очень уважительное. Ведьмочка, о которой я рассказывала, иногда несла полную чушь, иногда действительно обладала даром прозрения, это уж как звезды встанут. По калибровке можно было отслеживать, когда она будет выдумывать, а когда - действительно видеть. С болью работать у нее с кем-то получалось великолепно, но на мою головную боль чары ее не действовали совсем. Иногда она легко двигала предметы на расстоянии, а иногда с пеной на губах пыталась нас убедить, что спичечный коробок все-таки чуть-чуть подвинулся. В общем, работала неровно, но именно она в нужный момент помогла мне многое понять.
Речь шла о войне. Почему работа на войне всегда остается актуальной темой? Да потому что в мирной жизни, по сути, происходит то же самое.
Как-то один человек попросил благословения Будды, отправляясь в далекое путешествие. Благословив его, Будда сказал: "Помни о бренности жизни". Человек путешествовал на корабле, в море начался шторм, ломались мачты, рвались паруса, корабль мотало как щепку, матросы в панике метались, пытаясь рубить мачты, а тот человек все это время держался за какую-то перекладину и смотрел в одну точку в состоянии полной отрешенности. И потом, когда опасность миновала, человека спросили: "Мы все боролись, твоя жизнь тоже висела на волоске, а ты стоял как истукан и ничего не делал, почему?" На что он им ответил: "Ведь на суше - то же самое".
Чувство контроля над будущим всегда иллюзорно, и особенно ясно это видно во время войны. Тем не менее мы можем создать у человека субъективную реальность, и это будет настоящее изменение жизни в нем и вокруг него. Если есть иллюзия, в которую человек реально верит, но репрезентирована она в нем не в форме навязанных догм, а в виде чувственного опыта - образов, звуков и ощущений, то именно она является для него подлинной реальностью. И тогда эта иллюзия, или субъективная реальность, как угодно, уже называется Верой.
Вера, как известно, способна творить чудеса, но только в том случае, когда она настоящая. А истинная вера, основанная на подлинном чувственном опыте, это и есть то, что созидает реальность. Мы с детства привыкли слышать: "Ты только верь - и все получится". Но никто не учил нас, как именно надо верить, что конкретно нужно сделать для того, чтобы поверить, чтобы то, во что ты хочешь верить, сбылось.
Поэтому в процессе работы родилась новая формулировка НЛП: "НЛП - это способ научить человека по-настоящему верить, грамотно верить". Мы помогаем человеку, обучая его вере в то, во что ему необходимо верить в данный период жизни. А во что ему необходимо верить, он сам расскажет в процессе сбора информации, нужно только это услышать в его сумбурном сообщении, и уже соответственно создать ему верование, в котором он нуждается на данном этапе.
И еще один важный момент: метод обычно срабатывает настолько, насколько сам специалист, использующий его, верит, что он сработает. Поэтому наше лечение, наша работа настолько успешны, насколько в нас самих сильна вера в реальность этой субъективной реальности.
Субъективная реальность и бизнес-образование (тезисы доклада) Алексей Вовк
Под бизнес-образованием я понимаю систему специального (профессионального) образования, которая дает человеку знание философии, методологии, технологии и конкретных способов ведения дела, формирует у него некоторые практические умения и навыки ведения дела в реальных условиях и закладывает основу дальнейшего индивидуального профессионального развития. Как и любая система образования, бизнес-образование с неизбежностью должно учитывать тот факт, что человеческая деятельность имеет смысл1 , определяемый соответствующим контекстом2 . В психологическом плане контекст - это законченное в смысловом отношении множество психического, определяющее смысл отдельных входящих в него элементов.
Под субъективной реальностью я понимаю индивидуальный целостный и структурированный контекст бытия субъекта. В этот интегральный контекст в качестве элементов включается все множество контекстов жизни и деятельности, в том числе Я-концепция, концепция мира (Не Я), система отношений (с собой, с миром, включая мир объектов и миром субъектов). К контексту "Я-концепция" можно отнести более частные: половой, видовой, расовый, национальный, родовой, семейный, профессиональный и другие контексты, а также индивидуально принятые цели и ценности. К контексту "концепция мира" можно отнести картину мира и описание мира, в том числе социально4 обусловленные цели и ценности.
Предварительные замечания позволяют сформулировать ряд тезисов темы "Субъективная реальность и бизнес-образование":
Бизнес-образование как специальное (профессиональное) образование представляет собой процесс постановки, разворачивания, адаптации и "вживления" профессионального контекста в субъективную реальность с последующим запуском его самостоятельного совершенствования и развития. Для адаптации и "вживления" профессиональный контекст должен быть непротиворечиво встроен в "Я-концепцию", в целевую структуру и систему ценностей. В этом плане образование продолжает процесс социализации в конкретных профессиональных контекстах. Бизнес-образование с необходимостью должно учитывать тот факт, что профессия представляет собой способ бытия человека, а не способ его функционирования. Вопросы Смысла, морали, нравственности при достижении цели являются весьма актуальными при ведении дела. Этот тезис относится к философии ведения дела. Бизнес-образование, как и любое образование, представляет собой процесс введения человека в Культуру5 . Специальное образование есть введение в контекст отдельных аспектов Культуры, имеющих свой предмет. Вхождение в специальность есть вхождение в контекст предмета. (Не в последнюю очередь дисбаланс нашей системы экономических отношений связан с тем, что так называемые бизнесмены пост-советского периода не вошли в контекст бизнеса, а остались в привычной предметной области т.е. инженерами, учеными, партийными, советскими, ко
Выделенные тезисы в какой-то мере могут лежать в основе определения качественного уровня программ бизнес-образования. Если в программах представлен только п. 4, то такое бизнес-образование находится на уровне бизнес-ПТУ (выпускник такого заведения - бизнесренок - т.е., "октябренок от бизнеса"); если представлены п.п. 3 и 4 - это бизнес-образование на уровне бизнес-техникума (выпускник - юный друг бизнесмена); если представлены п.п. 2, 3, 4 - это бизнес-образование на уровне бакалавра (выпускник - помощник бизнесмена); если представлены и реализованы все четыре пункта - это высшее специальное образование (выпускник - бизнесмен). Если в программе не полностью представлен и не реализован п. 4 - это образование не может считаться специальным бизнес-образованием.
В заключение необходимо подчеркнуть, что бизнес-образование может быть направлено на развитие и структурирование субъективной реальности человека посредством актуализации смыслов жизни в профессиональной деятельности.
Смысл
- качество, приписываемое чему-либо и придающее ему определенную ценность. …Локус (место) смысла - в психическом и только психика способна выделять смысл опыта.
Контекст
- законченный в смысловом отношении отрывок письменной речи (текста), точно определяющий смысл отдельного входящего в него слова или фразы.
Множество можно задать
: 1) перечислением всех входящих в него элементов; 2) указанием свойства, определяющего, какие элементы должны быть включены в данное множество. Для множеств, содержащих достаточно большое количество элементов первый способ задания не всегда возможен. Контекст как множество может задаваться либо перечислением элементов, либо каким-либо свойством. Со свойством может быть связано название контекста. Контекст как множество имеет или четкие или нечеткие границы.
При определенных условиях социально обусловленные цели и ценности становятся разделяемыми субъектом индивидуальными целями и ценностями.
Нельзя не заметить аналогию (отнюдь не тождество) отношений Субъект - Субъективная реальность и Общество - Культура, т.е. Культура - есть частично материализованная субъективная реальность Общества.
К вопросу об осознании контекста
Алексей Игоревич Вовк - психолог, специалист по психологическому и системному консультированию, доктор философии, академик IASC, научный руководитель ALEV Group (группа исследования психики)
Контекст [лат. contextus тесная связь, соединение] - законченный в смысловом отношении отрывок письменной речи (текста), точно определяющий смысл отдельного входящего в него слова или фразы .
Смысл [Meaning; Sinn] - качество, приписываемое чему-либо и придающее ему определенную ценность. …Локус (место) смысла - в психическом и только психика способна выделять смысл опыта .
В психологическом плане контекст - это законченное в смысловом отношении множество психического, определяющее смысл отдельных входящих в него элементов. Множество можно задать:
1) перечислением всех входящих в него элементов;
2) указанием свойства, определяющего, какие элементы должны быть включены в данное множество . Для множеств, содержащих достаточно большое количество элементов первый способ задания не всегда возможен. Контекст как множество может задаваться либо перечислением элементов, либо каким-либо свойством. Со свойством может быть связано название контекста. Контекст как множество имеет или четкие или нечеткие границы.
Социализация представляет собой вхождение человека в контексты жизни. В процессе социализации формируется базовые контексты: "Я-концепция", "Не-Я-концепция" и структура взаимодействия "Я" с "Не- Я".
В Я-концепцию входят все описания себя (описания Я), включая оценочное. Я-концепция дает хотя бы частичный ответ на вопросы: "кто Я?", "каков Я?". Не-Я-концепция дает описание мира, в котором живет человек. Не-Я-концепция дает ответ на вопрос: "что такое этот мир?", "каков мир?". Структура взаимодействия "Я" с "Не-Я" определяет функцию связи человека с миром, включая физический и социальный планы, отвечает на вопрос: "что делать?", "каким образом реагировать?"
В рамках данной статьи автор хочет рассмотреть динамику осознания людьми отдельных контекстов внутри Я-концепции. Выдвигается тезис: осознание контекста максимально в зоне его границы.
Границы актуализируются:
1) при вхождении в контекст
2) при выходе из контекста
3) в ситуации кризиса
В качестве иллюстраций будут приводиться фрагменты работы автора с участниками семинара "Стратегии и контексты".
В данной работе не ставилась задача всестороннего исследования формирования и функционирования психического и построения концепции личности.
Исходя из определения данного выше, Я-концепция, как контекст, состоит из множества элементов. Общим свойством всех элементов Я-концепции является принадлежность их к описаниям Я. Описание может иметь форму: "Я - это …". В данной конструкции описания используются любые части речи. Очевидно, что каждое определение является контекстом, частным по отношению к Я-концепции, но общим по отношению к нижележащим. К примеру: контекст "человек" является частным по отношению к Я-концепции, но общим в отношении к расовому контексту, в свою очередь расовый контекст будет частным по отношению к контексту "человек", но общим по отношению к национальному контексту. Количество выявленных контекстов свидетельствует об объеме представлений у данного человека о себе и может быть предварительным показателем осознанности конструкции Я-концепции1 .
Предварительно можно выделить следующие контексты Я, включающие:
Описания Я как тела. Я - это тело или часть тела. Я - это голова, грудь, сердце, мозг, рука и т.д. - упоминание частей тела, твердых и мягких тканей. Описания Я как состояний и эмоций. Я - это моя тревога, радость, переживание, страхи и т.д. Описание Я как мыслей. Я - это идеи, сомнения, проекты… Описание Я как действий, поступков. Я - это достижения, мое дело. Описание Я как ценностей Я - это честность, человеколюбие, преданность… Описание Я как Предназначения.
В этой статье мы ограничимся предварительным обсуждением осознания связи контекстов с пространством физического тела.
Довольно часто при работе с людьми приходится сталкиваться, и, соответственно, обсуждать вопрос о локализации Я в теле. Поместить себя в тело, или, если сказать по-другому, совместить контур Я и контур физического тела для нормального, или условно нормального человека, оказывается, достаточно сложно. Хотя каждое из описаний Я связано с телом так, что можно обнаружить его соматическую проекцию. Скажем, "Я - замечательная" - правое плечо, глаз, ухо, кончик носа; "я - дура" - левая ягодица. При работе с пациентами есть простой способ идентифицировать эти проекции - нарисовать контур своего тела и цифрами обозначить, как на карте, где какое описание или определение себя локализовано, работает очень здорово.
Разумеется, может быть и такой вариант: "Я - все тело". И здесь следующий шаг - выяснить у человека, что такое, с его точки зрения, "все тело", входят ли в этот объем руки, ноги, голова. При более детальном опросе выясняются любопытные вещи. Первое, у многих людей - голова - не часть тела. Во время одной из работ в тюменском университете один студент вполне серьезно спросил: "А голова - это часть тела?" На ответ: "Да", он говорит: "А чем Вы докажете?". Второе, лицо - это не часть головы, тем более, лицо никакого отношения не имеет к черепу. Очень многие пациенты на прямой вопрос "Были у Вас черепно-мозговые травмы?", отвечают: "Нет", имея в виду под черепно-мозговыми травмами травмы волосистой части головы. На уточняющий вопрос: "По голове били?", он говорит: "Нет", "а по лицу?", он говорит: "Лопатой".
Это удивительная способность людей представлять свое тело организованным из разных не связанных друг с другом частей.
И одна из главных причин этого заключается в следующем - у человека в постпубертатном возрасте не складывается целостной схемы тела. В результате отсутствия целостного представления о собственном теле возникают парадоксальные ситуации. Спрашиваешь женщину на терапевтическом приеме: "Ты замужем?", она говорит: "Да", - "Какой частью? Какая часть тебя замужем?". Она говорит: "Голова, плечи, руки", - "А остальное?" Она говорит: "А остального брак не касается". Понятно, когда у женщины значительная часть тела замуж не вышла можно с большой вероятностью ожидать появление невротических или психосоматических проблем.
В рамках рассмотрения имеет смысл упомянуть элементы (объекты), входящие в Я-концепцию, но находящиеся вне тела. К ним относятся одушевленные (дети, родители, родственники, друзья, домашние животные) и неодушевленные объекты (личные вещи, посуда, мебель и т.д.). С каждым таким объектом у человека формируется отношение.
Фрагмент 1 "Соматические проекции контекстов"
Участница 1: Алексей, а если вот ни объектов, ни предметов нет, а есть функции?
А.Вовк: Это один из способов описания. "Я должна ухаживать за своими детьми" - это говорит о том, что данная функция плюс дети входят в Я-концепцию.
Участница 1: То есть функции олицетворяют?
А.Вовк: Да. Человека, объект или ситуацию, к которым направлено данное действие. При это ты же можешь использовать еще модальные операторы, сказать: "Я должна".
Участница 1: Да, тут обязанности дальше идут.
А.Вовк: То есть, мало того, что ты присваиваешь, ты делаешь некое действие по отношению к данному субъекту. А дальше там есть очень любопытный механизм, я не говорю о том, что у тебя конкретно этот механизм может работать, но с ним можно встретиться. Ты выбираешь себе объект, включаешь его в Я - концепцию, дальше выстраиваешь целую систему действий, которая дает знать этому объекту, что он часть тебя, то есть начинаешь или заботиться о нем или воспитывать и так далее. И - требуешь за это благодарности.
Участница 1: Ну, у меня функции как-то вот с работой связаны. Ну, я зарплату получаю, это да…
А.Вовк: Если ты ограничиваешься зарплатой…. А с детьми там ситуация несколько другая. Ты говоришь этим детям "Я вас вырастила, вы мне по гроб жизни обязаны!" Дети делают, конечно, очень подлые вещи, они спрашивают у родителей "А кто тебя просил меня рожать?" Тут бедный родитель говорит "Заткнись! Ты мне стакан воды перед смертью не подашь!" - то есть ловят через чувство вины, и человек попался.
Очень хороший вопрос на неврологическом осмотре - "Вы болеете за… (кого-либо, что-либо, например, за своих детей, за дело)?" - Человек тебе говорит "Да". - Ты задаешь следующий вопрос - "Чем?" - И человек тебе рассказывает о соматической проекции того или иного контекста.
Участница 1: Оказывается, функции и обязанности на плечах повисли.
А.Вовк: Вполне возможен остеохондроз.
Участница 1: Так у меня он и есть.
А.Вовк: Я понимаю, что, не смотря на всю точность, такая диагностика имеет мало отношения к клинической диагностике, но в качестве фиксации образного содержания болезни она не бессмысленна.
Может ли данный конкретный человек проследить (это не значит, что это все могут сделать, это не значит, что это у всех сработает) связь своих заболеваний, в частности, хронических, с этими проекциями внешних объектов в собственное тело? Может ли найти эту связь? То, что она есть, это правда. Важным моментом является, отслеживаешь ты ее или нет. При этом важно иметь в виду следующее - если внешний объект вызывает у тебя внутренние искажения, и ты этот внешний объект убираешь просто из поля внимания, разводишься, например, при этом, не трансформируя у себя состояние внутри, через какое-то время ты найдешь себе человека ровно под твое искривление. И история повторится. Вам, наверное, случалось встречаться с историями, которые повторялись, и не раз. На очень простых примерах, это истории с друзьями. С друзьями повторяются одни и те же истории - были "не разлей вода", а потом оказалось, что он - "негодяй последний, и я опять остался один". Учительница Н., работающая в одной из школ, которую мы консультировали, прямо так и сказала, причем, не отдавая себе отчета: "Ну, вот, и здесь у меня повторилась та же самая история, которая у меня повторяется на протяжении последних двадцати лет". Вот это да! То есть, человек на самом деле описывал, что он наступает на грабли, и грабли бьют его по лбу, но при этом он выводов никаких не делает.
Если вы сталкиваетесь с историями, которые повторяются, это говорит о том, что внутри вас существует некая система искажений, которая заставляет эти истории опять случаться.
При этом заметьте - сюда входят не только одушевленные существа, но и предметы - такие вещи, как зубная щетка, чашечка, ложечка, машинка моя, место, звание.
Если перевести на человеческий язык, это вопрос о привязанностях.
Как вы даете знать разным объектам, о том, что они являются частью вас? Наверное, по-разному. Детям говорите: "а ну-ка, дети, придите в себя, вы же мои дети!" или "кто вас, вообще, родил? Сущее наказание". Здесь есть одна тонкая деталь. На эти объекты, которые вы включаете в свою Я-концепцию, живые или с неживые, могут быть другие претенденты. То есть, люди, которые данные объекты тоже включают в свою Я-концепцию. Простой вариант, У вас есть дети. И вы можете рассматривать этих детей как часть Я-концепции. (Если нет, значит, вы сильно продвинутые и тренированные родители.) Но, также у вас есть родители, для которых ваши дети - внуки. И у ваших родителей их внуки соответственно являются ИХ внуками. Это часть их Я-концепции. Следовательно, ваш ребенок - часть вас, то есть часть вашей Я-концепции и часть Я-концепции вашей мамы. Это интересная коллизия сама по себе. То есть один и тот же объект, находящийся вне пределов кожи, регулируется двумя добрыми леди. Ну, я не говорю о еще куче других добрых людей.
Кто еще претендует на ваши части? Отсюда берется конфликт типа: "Ты неправильно воспитываешь детей!". Когда другой человек, видя в этом ребенке часть себя, начинает вам доказывать, что вы неправильно относитесь к части его. Есть еще замечательные вещи. Через какое-то время подросшие ваши дети начинают рассматривать часть вашего гардероба как свою. У женщин девчонки часть косметики рассматривают так. Приходят и говорят: "давай косметику!", мама говорит: "Не дам! Жалко!". Ребенок обижается. А мама говорит: "Это моя! Моя помадка! Я тебе другую куплю!" Нормальный ребенок говорит: "Мне другая не нужна!".
Подобный анализ контекстов - это очень простой способ выявить наличие конфликтных зон. Например, на твоего ребенка претендуешь не только ты, но и твоя мать или теща (свекровь). Ребенок входит в структуру Я-концепции родителей, бабушек, дедушек и т.д. и каждый из них имеет свое представление об этом элементе Я. При этом ребенок в свою Я-концепцию включает образ Я и образы своих родителей, бабушек, дедушек и т.д. Самое потрясающее здесь то, что в Я включаются объекты окружающего мира, они являются не частью Не-Я-концепции, а частью Я-концепции.
Мало кто отказывается от своего. От своего права на обладание. При этом мало кто отдает себе отчет, что то, что находится за пределами поверхности, ограниченной твоей кожей, не является тобой.
Если есть свойство, есть граничные способы проявления данного свойства. Если есть контекст, всегда можно выйти на границу контекста. Любой контекст, с этой точки зрения - это ограниченность. Как в детской игре существуют "чурики", которые позволяют человеку выходить при определенных условиях за пределы правил игры, так и в контекстах должны существовать "чурики". Это то, что дает возможность человеку при определенных условиях, которые складываются в среде, не следовать правилам. То есть, переходить на кризисное управление.
Фрагмент 2 "Взаимодействие на границе контекста"
Участница 2: Это может быть не конкретная ситуация, а как бы накопление, чего-то копишь, копишь, а потом прорывается.
А.Вовк: Это один из вариантов. Понимаешь, что у тебя внутри стоит счетчик. Он не у меня стоит. Я с тобой общаюсь, общаюсь, а у тебя копится. А я с тобой общаюсь. А у тебя накопилось. А я не вижу. Я к тебе прихожу, говорю "Привет!", а ты мне говоришь: "Ах, ты, чтоб вам пусто было!"
Участница 2: Нет, надо сказать "Привет!" определенным образом.
А.Вовк: Ну, конечно, я могу сказать "Привет!" не тем тоном. Дело заключается в следующем - то, что ты сейчас озвучиваешь, на самом деле, работает у каждого нормального человека. У нас есть счетчик внутри, это точно. В свое время Эрик Берн назвал это "счетчиком коричневых марок". Человек коллекционирует коричневые марки, когда у него количество коричневых марок, то есть негатива внутри, превышает определенное граничное значение, он разряжается: "Ребята, ну, вообще, нельзя же так себя вести!", а ребята говорят: "А мы вели себя так, как раньше!". Помните, детские шалости - ребенок шалит себе и шалит, он же не знает, что у матери копится внутри, но когда мать не выдерживает и говорит "Не надо!", он говорит: "Понял!"
Участница 4: Копится-то в одном месте, а срываешься-то чаще всего в узком кругу.
А.Вовк: Точно. Копится здесь, внутри, а получают окружающие. Это известно. Копится, предположим, на работе, а срываешься, где придется. Фокус заключается в следующем. Мы не ждем контекста для срыва. В момент срыва происходят "чурики". Замечали? Что когда вас достало, вы говорите: "Меня все достало!". Причем, говорите в том месте, где достало. Не обязательно, ты, действительно, права, бежать на работу в поздний час, потому что достало на работе, и орать "Достало!".
Участница 4: На работе редко и достает кого. Донесут до дома, или до магазина, может быть, или еще куда-нибудь, где сорваться можно.
А.Вовк: Конечно. А вот здесь есть еще один вопрос, на который точно можно ответить - есть ли у вас любимые места срыва? Это первое, и второе - есть ли у вас любимый объект? При этом заметьте следующую вещь, что есть тренированные объекты. В боксе это называется спарринг-партнер. Тренированный объект знает, что его сейчас будут тузить.
Одна пациентка мне рассказывала о том, что раз в месяц у нее происходило вот это накопление. Так она говорит: "И я чувствую, что я начинаю заводиться, (она жила на третьем этаже) где-то между вторым и третьим этажом". И когда она открывала дверь, ее не встречала ни дочка, ни собака. Эти две умные твари знали, что надо скрываться от этой женщины в этот момент. Собака была где-то далеко под диваном, а дочка сидела в своей комнате. Причем, это происходило (мы точно с ней вычислили дни, когда это происходило) во вторник, среду или четверг. Это никогда не происходило ни в пятницу, ни в субботу, ни в воскресенье, ни в понедельник. И было гарантировано, что дома одна только дочка, старшая дочка - ни мужа, ни младшей дочки дома нет. И эта женщина дальше рассказывала следующую стратегию реализации в этом контексте накопления. Она приходила домой и видела, что собака спряталась, дочка не выглядывает, и у нее начиналось внутреннее нарастание раздражения. Она шла по заповедным местам, которые знает каждая отдельная женщина, где у нее были недоделки какие-то в течение месяца. Она проходила по всей квартире, и последняя точка, куда она приходила, была дочь. И дальше происходил взрыв. Эта женщина кричала своей дочери: "Тунеядка! Расселась здесь! А квартира не убрана!". И еще тридцать секунд проводили политико-воспитательную работу. Она упиралась в косяк, наверное, чтобы не снесло во время крика, бедная девочка сидела, вжавшись в кресло, пока мать кричала. И она (эта женщина) говорит: "И дальше мы с ней за полтора часа убирали всю квартиру, садились пить чай, и я просила у дочки прощения". Дочка говорит: "Да, ничего, мама. Мы… (к твоим придурям)… уже привыкли".
И эта дама обратилась ко мне за консультацией по поводу того, что у нее плохие отношения с дочерью. Когда мы начали выяснять, этих плохих взаимоотношений - тридцать секунд в месяц.... Когда мы разбирали, что она такого делает. она говорит: "Ты знаешь, я живу постоянно по заведенному кругу, и нет вот этого ощущения спонтанности, которое было у меня в юности, когда я все делала легко и свободно". Выяснилось, что ничего, кроме как эту уборку она не делает легко и свободно. У них заведена еженедельная уборка в воскресенье, но она говорит: "Она рутинная, эта воскресная уборка. А вот за эти полтора часа я сбрасываю свой возраст (а женщине было 35 лет) до пятнадцати лет!" То есть, в этот момент взрыва у нее происходит омоложение…
Она говорит "Я же знаю, что я своей дочери говорю вещи, которые несправедливы. Она же не тунеядка". Я предложил этой даме на консультации: "Ты сделай следующим образом, когда в следующий раз у тебя накопится, доходишь до косяка, и орешь: "Доченька! Уборка помещения! Готовность пятнадцать секунд!". Те же тридцать секунд орешь, не называя ее бранными словами". У нее получилось. А доченька так обрадовалась, говорит: "Да, да, мама, сейчас!". Она и раньше-то, когда та кричала "Тунеядка!", уже с готовностью бросала книжку, которую читала.
У каждого человека существуют устойчивые шаблоны такой реализации накопления. И, заметьте, что нужные люди, вот чем хороши наши родственники, всегда вовремя оказываются в нужном месте. То есть, как только ты хватаешь скалку, тут же чей-то лоб. Промахнуться невозможно, он сам идет на выстрел. Они поэтому наши родственники. Если бы у них ума было побольше, они бы не были нашими родственниками.
Один из важных моментов, когда мы можем отменить весь свой интеллигентный гуманизм. То есть, существуют такие контекстуальные "чурики", которые дают возможность нам при определенных условиях не следовать правилам. И каждый из нас может сформулировать вот этот вот небольшой набор отмены. Это могут быть ситуации усталости, болезни, перегрузки. Почему происходит это накопление? Потому, что у нас существуют контекстуальные ограничения. Мы знаем, например, что мы интеллигентные люди, мы не можем так ответить… в общественном транспорте, и так далее.
Итак, что должно произойти в среде, чтобы у вас произошел срыв? Это один вопрос. И второй вопрос - как вы накапливаете? То есть, принципы сортировки.
Если перейти к более точному описанию, это наши зоны важности. Например, "я значимый человек - на меня нельзя кричать… матом", "я умный человек - меня нельзя держать за дурака", и как только я думаю, что вы держите меня за дурака, я вам рано или поздно об этом сообщу. Сетью для ловли всевозможной мути из окружающей среды является Я-концепция. Если бы этого не было, ничего бы не было. Вы понимаете, сигнал бы через нас проходил, и нигде бы не резонировал. Он затрагивает, так называемые, струны нашей души.
Фрагмент 3 "Трансформация Я-концепции при вхождении в новый контекст"
Участница 3: Я про замужество - если все есть, кроме чего-то внутри?
А.Вовк: А что, ты можешь определить?
Участница 3: Вот не могу, вот внутри, в районе грудной клетки…
Е.Вовк: А как ты это вообще назвала, сначала?
Участница 3: Шарик.
Е.Вовк: Нет, а до этого?
Участница 3: Место, точка.
Е.Вовк: До этого еще. Ты же сказала "это я".
Участница 3: Я говорю, это часть Я-концепции, той, которая я не совсем по новой фамилии. То есть, то, как бы в которой я Иванова. Которая я не Сидорова, которая я Иванова.
А.Вовк: То есть, это тот партизан, который не вышел замуж. Участница 3: Да, да, да, да. Он не отдастся ни за что.
А.Вовк: Тогда к тебе вот какой вопрос. Опиши, пожалуйста, что это за Я там осталось.
Участница 3: А это Я, которое не зависит ни от кого.
А.Вовк: Я понимаю. Ты можешь дать его описание там же, на листочке бумажки, там, где ты описывала и асе остальное.
Участница 3: Я говорю, это ни от кого и ни от чего не зависящее.
А.Вовк: У него свойства какие-то есть? Ты же назвала, по крайней мере, фамилию этой штуки.
Участница 3: Да-а.
А.Вовк: Значит, у нее должны быть свойства. Ты смогла провести идентификацию, какие свойства Ивановой остались не задействованы?
Участница 3: Я не могу.
А.Вовк: Я понимаю, что сейчас нет. Как хочешь.
У меня теперь вопрос к дамам - скажите мне, пожалуйста, есть ли у вас рудименты девичьей личности? У мужчин проще, потому что мужчины в большинстве своем фамилию не меняют. Смена фамилии - это переход из контекста в контекст.
Участница 4: Вот эти рудименты у человека недавно появились, а у меня, например, на двенадцатом году семейной жизни что-то мне жалко свою фамилию стало, что я ее сменила.
Участница 3: Нет, у меня не недавно. У меня, наоборот, это все уменьшалось, уменьшалось…
А.Вовк: У нее этот партизан сжимался, сжимался, пока не дошел до сухого осадка. А вот если я у тебя спрошу, Лена, ты кто - Иванова или Сидорова?
Участница 3: Сейчас? Я… Сидорова. В основном.
А.Вовк: Уберем время. Время убираем.
Участница 3: Время - это очень существенно.
А.Вовк: Для определения этого время - незначимо. Ты кто?
Участница 3: …Сидорова.
А.Вовк: …сейчас. Я тебе задаю еще раз вопрос. Ты кто?
Участница 3: Нет, ну я и то, и другое.
А.Вовк: Хороший ответ. Видите, всего два вопроса, а какие ответы получаются! Я задаю третий раз вопрос. Помните, как в сказках - приходят там три раза и спрашивают. Ты кто? Ты Иванова, ставшая Сидоровой или Сидорова, в которой остался кусок Иванова?
Участница 3: Сидорова, в которой остался кусок Ивановой
А.Вовк: Ты кто?
Участница 3: Я точно знаю, потому что когда мы стали описывать Я-концепцию, я написала не фамилию, а имя, я - Лена.
А.Вовк: Действительно, Лена - это нечто более общее по сравнению с двумя этими фамилиями.
Участница 3: Да.
А.Вовк: А Лена где?
Участница 3: Вся тут, вся в теле. Это все, и тут и там.
А.Вовк: Хорошо, хорошо. Так вот вопрос, который появился, благодаря Лене. Осталось ли в вас, то есть в теле, что-либо, что можно обозначить девичье фамилией, и нельзя обозначить нынешней? Остались ли в теле куски, которые замуж не вышли? Причем, вот здесь Лена еще точно указала на временную динамику. Это уменьшалось, да? Хотя, на самом деле, возможны варианты. То есть, вначале не замечала, а вдруг как началось спустя двенадцать лет - неполный, но цикл. Пожалуйста, отметьте у себя такую вещь, есть ли это внутри контекста? Если нет, то нет. Там бывает такая вещь - как выйдешь замуж, так и все. Эта важная вещь заключается в следующем.
При смене контекста мы совершаем цельный ход, то есть у нас не возникает внутреннего раздвоения. Вот и все. Скажем, когда ты закрываешь за собой дверь, ты ее закрываешь. Когда ты переходишь с одного места работы на другое, ты по старому месту работы не грустишь. У тебя там могут оставаться друзья, все, что угодно, но у тебя отсутствуют эмоциональные переживания. Это очень важное качество, которое реально не присуще гражданам, - это способность переходить из одного объема в другой, не затаскивая с собой часть прошлого объема. Откуда семейные конфликты берутся? Только из-за наших представлений. Для меня правильная семейная жизнь - это так, для жены - этак, и хорошо, если есть какие-либо точки пересечения. Дальше происходит процесс, который называется создание разделенной реальности или притирка. И понятно, в этом процессе принимают участие "партизаны". Эти "партизаны" - это мои родители и родители моей жены. Если с ними не уговориться сразу, они под благовидными предлогами, а благовидные предлоги всякие - помочь, за детьми посмотреть, например, будут тихими ужами проникать к вам на территорию, в ваши контексты и отстаивать свои представления об этих контекстах. Как сказал мой пациент: "Вы сами понимаете, что моя мамочка моей жене даст знать, чтобы та любила меня правильно, а мамочка моей жены мне что-нибудь объяснит про любовь к ее дочери…". Все это основа человеческих отношений.
Один из существенных моментов взаимодействия с контекстом - способность человека мгновенно переходить из контекста в контекст. К сожалению, этим искусством владеют очень не многие. Мы, по сути своей, являемся связанными существами и имеем способность переносить и смешивать разные контексты. Отсюда и возможность накопить в одном месте, а отреагировать в другом.
Исходя из представления, что Я есть сумма описаний (контекстов), мы обнаруживаем тесную связь Я-концепции с телом, при этом описания самого тела встраиваются в образ Я. Соответственно, значимые изменения в структуре Я приводят к соматическим реакциям.
Исследование контекстов Я-концепции дают автору основания полагать, что выдвинутая гипотеза о том, что контекст осознаются в зоне границы, находит предварительное подтверждение. Однако эта тема далеко не исчерпана, в частности, предстоит найти подходы к исследованию пространственно-временной структуры Я-концепции как системы контекстов.
Границы убеждений
Авторское исследование проблемы.(тезисы) Варнаков Игорь Валентинович
,
Никто ранее не думал о границах убеждений. В НЛП известен феномен убеждений, их структура и ограничивающие функции. Традиционно рассматривают убеждения как обобщения по поводу некоего субъективного опыта, позволяющего распространять знания, приобретенные этим опытом на другие контексты. Известны убеждения как некоторое искусство менять точку зрения на то или иное событие, информацию у партнера (партнеров) по общению. Говоря об ограничивающих или мотивирующих убеждениях, оставляли в стороне феномен границ этих убеждений.
Действительно ли существуют границы убеждений?
Я думаю, границы убеждений явно представлены у людей, находящихся в состоянии беспомощности, растерянности, безисходности, неуправляемой агрессии, уныния или непродуктивной активности, паники. Старые убеждения уже не работают, новых пока нет. Если рассмотреть свойства перечисленных состояний, то можно обнаружить, что эти состояния негативно окрашенного переживания, здесь присутствует неконтролируемая, неуправляемая самим индивидом его деятельность, нарушена связь между состоянием и деятельностью.
В самом ли деле эти свойства связаны с границей убеждений?
Да, если рассмотреть, что через эти состояния мы легко выходим на убеждения человека по поводу его отношений с миром, другими людьми, собой... В принципе, так диагностируют, вскрывают убеждения в специальных исследованиях, например, в НЛП. Однако игнорируют эту точку входа, доступа к информации, описывая ее теми или иными феноменами психологических защит "красная селедка", "дымовая завеса" и т.п. (Р. Дилтс). Данные феномены наиболее широко и подробно описаны в литературе психоаналитического направления, много уделяющей времени интерпретации той или иной психологической защиты у пациента от терапевтических изменений. Однако я считаю, что перечисленные свойства связаны с границей убеждений и имеют природу дезорганизации деятельности, потери смыслов, цели. Именно в этом можно усмотреть причину и характер наблюдаемой связи: в дезорганизации субъективного восприятия того или иного явления, опыта, проявления жизни.
Итак, границы убеждений существуют, потому что существует дезорганизация субъективного восприятия того или иного проявления жизни. Следовательно, дезорганизация субъективного восприятия мира или отдельных его свойств является причиной границ убеждений.
Причина границ убеждений - это нарушений восприятия соподчинения части и целого воспринимаемого явления, неправильное представление в сознании индивида о части и целом явления. Именно в категориях соподчиненности мы оказываемся на границе убеждений. "1. Яблоко - часть дерева. 2. Дерево - часть мира. 3. Яблоко - не от мира сего." Вот тот щелчок, внутренний обрыв связи - чудесное время пребывания на границе убеждений. Вспомните библейское яблоко из райского сада.
Наблюдаемое явление, тот или иной феномен вдруг опровергает наши представления о соподчиненности, внутренних связях этого явления, полученных ранее посредством предыдущего опыта. Классический Чеховский пример: "Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда"имеет природу внутреннего смятения встречающего новую информацию человека, своего рода заклинание, чтобы удержать имевшиеся ранее внутренние связи по поводу устройства мира, успокоить себя, свое сознание. Данную фразу можно рассматривать как убеждение. Однако внутреннее смятение при получении противоречащей прежним взглядам информации необходимо рассматривать как границы убеждений. Это не мешает сохранению отношения к данным невербальным проявлениям как к маркерам, указывающим, что мы подошли к ограничивающему этого индивида убеждению. Однако это непосредственно указывает на то, что он, этот человек, оказался на границе своего убеждения. И именно состояние на границе воспринимается как личный кризис.
Исследуя сами убеждения, мы зачастую игнорируем данный кризис, ведем его к "корням", к осознанию ограничивающего убеждения. Но жизнь показывает, что такой путь , по сути откат от границ назад для инвентаризации и изменения того, что есть, что сложилось историческим путем внутри этих границ, создало эти границы - идентификация самого убеждения - красив в познавательном смысле и смысле последующего "передела границ", но зачастую не применим в самой ситуации кризиса. Не до отката. Прорваться бы, выскочить к благополучию. Как бы хорошо в прошлом не было, мы в глубине можем осознавать , что не так все было хорошо, коль привело к кризису в масштабах большей, чем мы функционировали системе. Как бы ни хороши были сандалии, которые мы носили в детстве, но вновь в них не влезешь - нога выросла. Бог с ними, теми сандалиями, сейчас что носить? Именно подобный вопрос мучает человека оказавшегося на границе своих убеждений, но физиология, РАССИНХРОНИЗАЦИЯ ее не оставляет время на размышления. Сознание не понимает, тело делает. И не всегда то, что хотелось бы.
Характер связи, природа границ убеждений - нарушение осознания соотношений проявлений жизни. Следовательно, когда мы мыслим в категориях соподчиненности и наблюдаем жизнь то любое проявление нарушения соотношений в этой жизни нас ставит на границы скрытых убеждений. И вопрос не в том, обнаружим ли мы эти убеждения сейчас, а вопрос в том, как мы отреагируем, откликнемся на новое явление, новое проявление жизни. (например, экстремальные ситуации, в том числе лавинный очередной экономический кризис) и в каком состоянии мы окажемся в данным момент, справимся ли мы с ситуацией или с собой. И в такой ситуации, находясь на границе убеждений, этот вопрос решать будет некогда. Или проникновение вперед, или откат назад, в детские сандалии.
Однако, когда мы мыслим в категориях не соподчиненности, а СИНХРОННОСТИ, мы просто констатируем соотношения, сопоставляя с тем, что имели на данный момент, сохраняя самообладание и контроль и свои внутренние связи между состоянием и деятельностью, свою целостность и конгруэнтность. Таким образом появляются безграничные убеждения. Где есть синхронность - там нет границ!
Где есть синхронность, там есть доверие. Рассинхронизация есть свойство или причина границ убеждений. Экстремальная ситуация есть конкретный случай, обладающий свойством рассинхронизации. Экстремальная ситуация есть пример или проявление границ убеждений. Конфликт, социальный или психологический тупик, нищета, бедность, болезнь - есть примеры границ убеждений.
Если есть границы убеждений, то с необходимостью вытекает, что есть безграничность и нет убеждений в силу того, что границы убеждений есть. Если есть синхронность, то есть рассинхронизация.
Если есть болезнь, то с необходимостью вытекает, что есть границы убеждений в силу того, что болезнь есть. Если есть ограничивающие убеждения, то есть и границы убеждений в силу того, что ограничивающие убеждения есть. Где есть относительность - там есть границы. Где есть синхронность, там нет границ. Теория относительности имеет границы теории. Теория синхронности теорией не является.
Где есть синхронность - там нет границ. Следовательно, для выхода из конфликта, болезни, тупиков, бедности необходимо синхронизироваться с ними ( в отдельности в каждом конкретном случае). Танец шамана, ритмы бубна, песнопения, общение с духами являются действительно мощным средствами синхронизации, и, следовательно, преодоления границ убеждений, рассогласованности части и целого, нахождения новых форм соподчиненности части и целого, известного и неизвестного, проявленного и непроявленного. Это мощные средства преодоления беспомощности, растерянности, неуправляемой агрессии, безисходности, уныния, паники и непродуктивной активности. Однако, понимая суть шаманской синхронизации, можно найти другие формы достижения синхронности, например, кинестетические медитации или техники перепросмотра и подготовки к событию.
Синхронизация с неконтролируемым явлением или его частью при достижении границ убеждений - мощный способ выхода из когнитивных, мировоззренческих тупиков и болезней.
"У меня есть ограничивающее убеждение - я убежден, что не могу пройти сквозь стену".
-Возможно, это убеждение действительно ограничивает тебя. Однако, судя по твоему виду и поведению, ты не находишься на границе этого убеждения: ты не переживаешь негативных эмоций по этому поводу, ты контролируешь свое поведение, твои слова и самочувствие не противоречат тому, что ты делаешь.
Здесь, я думаю, нет смысла для синхронизации, так как она уже есть и ты синхронизован с какой-то другой конкретной частью своего опыта. Иначе говоря, ты ЗА границей убеждения в возможности пройти сквозь стену.
Когда же произойдет другой момент, и ты окажешься на границе этого убеждения, то путем синхронизации, возможно, ты решишь эту проблему.
Вольф Мессинг вышел из надежно охраняемых стен КГБ, Копперфильд прошел сквозь Китайскую стену. В айки-до есть упражнения прохода сквозь "стену" из заслона крепких мужиков. Иногда люди говорят: "Надо лишь улучить момент", для меня это значит, что до этого они синхронизировались. Хронос в переводе с греческого - время. Совпали по времени. С чем? Возможно, с обстоятельствами, возможно, со своими намерениями, возможно, с неведомым, частью которого они являются.
Я думаю, в описании деятельности и чудес, проявленных выдающимися личностями стоит обратить внимание на предшествующие этим событиям нарушения равновесия их физиологии, самочувствия, такое предболезненное и даже болезненное состояние, сопровождающееся зачастую теми или иными автоматизмами их действий. Для меня это лишь индикатор, что они в предшествующий знаменательному событию момент находились на границе своих убеждений. На границе убеждений оказываются многие, но история сохранят лишь тех, кто не откатился назад, а перешел эти границы.
Причины границ убеждений.
Суть границ убеждений : негативное переживание, неконтролируемая деятельность, нарушение конгруэнтной связи между состоянием и деятельностью, невозможность четко вербализировать убеждение, рассинхронизация.
Ускоряющие причины: расхождение внутренних предположений по поводу мира с наблюдаемым или проявленным. Расхождение накопленного опыта с переживаемым в настоящий момент. Воздействующие, сдерживающие причины: стремление сохранить привычные связи, отношения во внутреннем мире, свою правоту, мнение, "лицо", стремление сохранить свое "пошатнувшееся состояние" (сохранить мнение о себе или о других или о мире в целом). Мир - непостижимая загадка, которую можно и интересно разгадывать, но невозможно разгадать - предположение о мире, являющееся наследием шаманов. Замедляющие причины - значимость принятия и поддержки со стороны окружающих (мысль об этом ограничивает, действительность облегчает синхронизацию). Конечные причины (ради чего существуют границы убеждений): перестраивание физиологии и восприятия, переход к новым формам организации и соподчиненности, эволюции отношений.
Таким образом, синхронизация влияет на все четыре типа причин границ убеждений, и отсюда - правила:
если наблюдаются состояния, которые мы называем границами убеждений, а именно: негативные переживания, неконтролируемость своих действий, нарушение между своим состоянием, самочувсвтием и производимыми собой действиями, то необходимо Сменить суть переживания с отрицательного или неприемлемого на нейтральное или приемлемое. Внутреннее сделать внешним (состояние - действием), а наблюдаемое, внешнее, внутренним (действие - переживанием). Сменить намерение сохранить, удержать, на приобрести и отпустить, закрытость на открытость и наоборот.
Эволюционный смысл этого правила - перестроить физиологию и восприятие к новым формам организации и соподчиненности.
Частное наблюдение: в теле границы убеждений обнаруживаются еще и как мышечные зажимы, блоки, спазмы, уплотнения. "Границы жестки" и материальны.
Пресс-конференция Роберта Дилтса 1 марта 1999 года.в Московском центре НЛП
Р.Дилтс.
Это имеет отношение к убеждениям в отношении изобилия и благосостояния. Я могу начать прессконференцию, рассказав о своих собственных убеждениях. Мое собственное убеждение состоит в том, что существует изобилие на этой планете и благосостояние, благополучие - это естественное состояние, но это состояние, по поводу которого необходимо поработать и его надо культивировать. Я полагаю, что часть миссии людей на этой планете имеет отношение к тому, как мы глобально увеличиваем все наши стандарты жизни, и я думаю, что НЛП имеет возможность внести очень большой вклад в это, в то, чтобы значительно улучшить благосостояние каждого. Я думаю, что есть пара вещей, которые нам следует осознать, я уже упоминал перед перерывом, я думаю, что наше благополучие и богатство людей и наций начинается с богатства карты мира. Бендлер и Гриндер говорили, что большая часть нищеты исходит от нищей карты мира. Одна из метафор, которая мне это напоминает: "Есть лягушка, а лягушка ест мух, но мухе надо летать, если муха стоит на месте, лягушка ее не увидит, и на самом деле лягушка может умереть с голода в коробке полной мух, если мухи не двигаются". Поэтому, я думаю, первое - существуют огромные возможности, потенциал для богатства, и это просто вопрос, как мы помещаем это на нашу карту мира. И на самом деле в общем то, что мешает людям на пути к благосостоянию - это убеждение в том, что если у кого-то это есть, то у другого этого нет - это так называемое представление о недостаточности. Одна из вещей, которая в современной технологии является многообещающей - это то, что мы можем собирать урожай все больших и больших возможностей в мире вокруг нас. И в то же самое время заботиться об этом, о способности достигать и поддерживать состояние благосостояния, и это имеет отношение к тому, чтобы с одной стороны осознавать то, что нам надо проявлять заботу о системе и об окружении точно также, как получать от нее. И я знаю, что у меня лично все хорошо с благосостоянием, когда я чувствую себя благодарным, и когда я чувствую себя щедрым. Мое собственное измерение благосостояния, когда я говорю: "По отношению к чему в моей жизни я являюсь одновременно благодарным и щедрым?" Если я не чувствую себя щедрым - это значит, что у меня этого нет. Это может быть отношение к деньгам, к любви, к жизненной силе. Мой способ создания благосостояния в моей жизни - это способ быть благодарным и быть щедрым. Я знаю, что когда я делаю это, я отдаю вещи и эти вещи возвращаются. Мы много здесь говорили о системном мышлении, я думаю, что системное представление об этом состоянии - это то, что мы создаем его и убеждение или отношение, которое мы к этому имеем, и я думаю, что есть еще другие задачи, которые идут рука об руку с благосостоянием, многие люди используют это как способ самооценки или силы, но благосостояние само по себе не является силой. Мир, который я хотел бы видеть для своих детей, это мир, где каждый растет благодаря творческой силе всех и благодаря вкладу всех. Я лично не верю в идею о том, что мир - это нечто, где всего не хватает, ни в то, что это то место, где всего полно. Я думаю, что он полон того, что мы создаем. Если я вижу, как люди умеют создавать недостаточность из огромного изобилия, и я вижу, как люди создают богатство из ничего. Я думаю, что это начинается здесь, и я полагаю, что я знаю для себя, что деньги как способ получения чувств имеют две функции: это способ купить опыт, то, что деньги для нас получают - это опыт, и очень часто ты можешь получить опыт, для которого деньги бесполезны или для которого не нужны деньги, это просто средство какой-то конечной цели. И для меня важная вещь - это сфокусироваться на конечной цели, а средство - это всего лишь инструмент. Другая сторона, это то, что я называю деньги - это метасообщение. Когда я говорю метасообщение - это сообщение о чем-то. Когда, например, компания платит мне за какое-то исследование, оплата, которую я получаю, говорит мне : это важно, это место, которое достойно твоего внимания. Когда я устанавливаю свой гонорар, для меня гонорар - это метасообщение. Вот на сколько важно для меня быть дома с моей семьей, это скорее сообщение о том, как я не люблю покидать свою семью, чем о том, сколько это стоит. И лично я думаю, что людям следует делать следующее: надо прояснить свои представления о богатстве и благополучии. Я думаю, очень важно, если ты убежден, что у тебя есть что-то, чего нет у другого, ты можешь обрести совсем другой подход к этому. Если ты считаешь, что у тебя есть это и ты можешь делиться этим с другими и у других тогда это будет - это совсем другой подход.
Вопрос.
Я бы хотел, чтобы Вы, по возможности, осветили тенденцию, которая в настоящий момент есть. Какой процент фирм сознательно используют НЛП в своем развитии?
Р.Дилтс.
Большое количество компаний США активно и осознанно пользуются НЛП. На самом деле, я даже знаю отдельные компании, где сертификат мастера - практика - это необходимость для того, чтобы тебя приняли на работу. Так что НЛП в большой степени впитано компаниями, и НЛП сейчас с большей готовностью принимается компаниями, потому что их интересы находятся в области чего-то полезного, где они получают результат. И у них существует какое-то количество академических стандартов и т.д. С другой стороны, многие компании, особенно в США и других странах, в большой степени пользуются НЛП, даже не зная об этом, и большое количество практиков НЛП не обязательно говорят о том, что они занимаются НЛП. Это я понимаю, и я думаю, что это нормально. Когда я еду в компанию, им нужна какая-то инновация, они не хотят покупать Роберта Дилтса, они не хотят покупать НЛП, они хотят купить инновацию, вот в чем они заинтересованы. Так что в общем, как консультанты, когда мы едем в компанию, мы не обязательно продаем методологию и философию. Компании нужно что-то, и мы пытаемся добыть для них это что-то. Но то, что я обнаружил, когда ты можешь пойти в компанию, получить хороший результат, они начинают спрашивать: "Что ты делаешь? Как ты это делаешь?", и я обычно очень откровенен в отношении того что я делаю и как я делаю. Так что для меня моя цель - помочь людям получить результаты, которые им нужны. При условии (это мое личное решение), что это экологично, и что это создает нечто, что является вкладом в мир и каким-то образом совпадает с моей собственной миссией. В противном случае, это не имеет никакой ценности ни для них, ни для меня. Когда ты способен сделать это, ты получаешь очень глубокие результаты. Вот интересный пример: большую часть, что мы делаем на этом последнем курсе, я делал то же самое в курсе для IBM и FIATа, и мы просто называли это системным мышлением, но то, что произошло и люди осознали, что то, что они делали отличалось от прежнего, их жизнь изменилась, они получали другие результаты. И лично мой критерий, когда я провожу бизнес тренинги - я знаю, что я успешен, когда люди начинают возвращаться на тренинг и говорят: "А ты знаешь, что этим можно пользоваться со своей женой", или "Самая потрясающая вещь, что я стал гораздо лучше ладить со своими детьми". Вот когда я знаю, что у меня хорошо работа получается и это мой результат. И происходит то, что жизнь людей меняется, и они говорят: "Что это?", а я говорю "Вы знаете, моя дисциплина - это НЛП, а НЛП это …" И потом они проходят следующий курс, они сами выбрали название этого курса "Системное мышление в НЛП", для того, чтобы признать, что это было что-то особенное. Изучая НЛП, люди могут испытывать естественное любопытство, когда они обнаруживают, что это работает. Когда они говорят: "Тебе следует заниматься НЛП", а тебе отвечают: "Что это такое? Какие исследования проведены по этому поводу? Что мне это может дать и сколько это стоит?". Но если они получили опыт того, что они не только лучше профессионально работают, но и что их семейная жизнь улучшилась. Они говорят: "Что это такое, я больше этого хочу". Я всегда считал, что это замечательная вещь в НЛП. Мне не надо пытаться продать его, я просто пользуюсь им, чтобы помочь людям. А когда они получают помощь, они испытывают любопытство, что это. Я никогда на самом делен не чувствовал, что есть какая-то разница, говоришь ты об этом людям или не говоришь. Это помогает на самом деле бизнесу, если мы открыто говорим о том, что мы используем, если это работает, я всегда чувствую, что мне следует раскрыть карты, что я делаю. Я думаю, что это результат. Я уверен, что любая крупная компания в США знает об НЛП. И многие из очень хорошо известных компаний, например Хьюлит Пакорд, обычно они отправляют своих людей учиться НЛП, они проходят курсы НЛП. Я думаю, что в Европе процент таких компаний так же возрастает. Но я бы сказал, что компании гораздо легче принимают НЛП, чем какие-то другие группы, потому что критерий там таков: работает ли это, и является ли это эффективным. Если это работает, то они делают больше этого. И вопрос здесь только в том, сколько ты об этом говоришь. Я ответил на Ваш вопрос?
Вопрос.
Я очень многое узнал на Вашем семинаре, спасибо. Но есть очень много вещей, о которых я не узнал, мне приходилось что-то зачитывать в раздаточных материалах, одна из вещей, о которых я там прочел, это теория самоорганизующихся систем и что-то о ландшафте аттрактора, это очень похоже на концепцию эпигенетического ландшафта Улдинктона. Первые теории самоорганизации возникли в биологии - это теория Дарвина. Вопрос вот в чем, сейчас существует достаточно давно очень красивая теория, целая концепция, которую создал Илья Пригожин, русский ученый, живущий в Бельгии, пишущий на английском, если ли в системном НЛП что-то подобное разработкам Пригожина?
Р.Дилтс.
И да, и нет. Прежде всего тема самоорганизации - это очень важная тема. Я также предполагаю, что тема самоорганизации очень важна для компаний, потому что большая часть поведения в организации, организационного поведения - это самоорганизующаяся система почти. И на самом деле изначально теория самоорганизации состоит в том, что система, которая достаточно сложна и в которой достаточна обратная связь, которая обладает достаточным взаимным влиянием, самоорганизуется, так или иначе создает свою собственную структуру. Если ты группу детей помещаешь вместе, они сами начинают организовываться: игры, социальная структура и многие другие вещи. И часть этого понятия о самоорганизации, это теория о точке, вокруг которой организуется система, это называется аттрактор, это точка, которая является в каком-то смысле стимулом и этот стимул становится точкой, вокруг которой формируется система. Один из примеров такого аттрактора: (я это делаю иногда на семинарах), например, я даю чистый лист бумаги каждому в первом ряду, я начинаю с того, что рисую точку где-то на своем листе бумаги, я показываю ее одному из сидящих, он смотрит и рисует точку на своем листе бумаги, затем он показывает эту точку другому сидящему и тот рисует точку, следующий рисует точку на своем листе бумаги. Как ты думаешь, что происходит с точкой к тому моменту, когда она доходит до конца ряда? И это всегда происходит. Так как ты думаешь, что происходит с этой точкой? На самом деле она смещается из центра ближе к краю. Она мигрирует в угол. И не важно в каком порядке сидят люди, вы можете все поменяться местами, и отправить в другом направлении. Если это прямо по середине , я могу сказать ему: "Ты нарисовал ее не в том месте, что с тобой случилось? Нарисуй ее здесь". Он исправит положение точки, но затем, она все равно начнет уползать. Это называется аттрактор восприятия. Потому что мы имеем тенденцию фокусироваться на краях. Я создал однажды компьютерную программу, на которой был пустой экран, и на этой программе была особенная матрица с точками. Компьютер показывает точки по одной вспышками ,а пользователю надо потом показать, где он видел эти вспышки. Ты видишь точку и делаешь клик там где её видел. Пока случайным порядком пройдешь через все точки. В конце концов у вас появляется нечто напоминающее топографическую карту , где точки перемещаются и группируются ближе к углам . С точки зрения восприятия мы организуем своё восприятие ближе к краям . В НЛП мы имеем тенденцию думать о якоре как о стимуле. Но в самоорганизующейся системе это будет не якорь это будет аттрактор. Это будет точка вокруг которой ты сам самоорганизуешься , иначе говоря, ты самоорганизуешь свои состояния. Вот почему одни якоря лучше чем другие. Например Павлов обнаружил , что не все стимулы одинаково работают для собак . Звук имеет иную характеристику, чем цвет ,на самом деле это был аттрактор восприятия . И это пример ,как мы организуем свое поведение . Другой хороший пример бихевиористы проводили опыты с крысами. Две платформы соединяла проволочка . Крысе надо было пройти по проволоке. Если они клали пищу туда, крыса должна была пройти по проволоке и съесть ее. И потом они присоединили электричество к этой проволоке. И когда крыса чувствовала голод, и хотела пройти, она проходила до какого-то момента, потом был электрический разряд, и дальше крыса не шла. Она оставалась здесь и умирала от голода. Но! Если на одной платформе была мать-крыса, а на другой ее детеныш, крыса не колебалась, она все равно переходила по проволоке, какой бы заряд там не пускали. И идея состоит здесь в том, что опять это точка, вокруг которой самоорганизуется система. Я полагаю, что это не просто стимул - то, что заставляет крысу реагировать. Когда кошка видит мышь, все внутри кошки напоминает ей, что Я - это кошка, и это совсем не то же самое, когда вы позвоните в колокольчик. Итак, аттракторы очень важны в компании по следующим причинам: человеческие существа самоорганизуются вокруг аттракторов. Если мы знаем, что мы имеем тенденцию направляться ближе к углам для того, то дать задачу людям, которые каким-то образом действуют против этого закона, это означает создать сопротивление и проблему, в которых нет необходимости. Это называется идти против течения. Если вы знаете, какова точка аттрактора, то вы можете приспособиться к тому, как люди думают и действуют естественным образом. И по этому поводу было проведено интересное исследование: группа немецких НЛПистов работала с больными СПИДом и наркоманами, у которых была зависимость от героина. И они рассказали некоторым членам группы какую-то историю. Они рассказали эту историю одному из наркоманов и ту же самую историю рассказали больному СПИДом. И каждый из них рассказал эту историю одному из своих друзей. И каждый из них рассказал эту историю другим людям в группе. И в конце концов они рассказывают тебе эту историю, и это - две совершенно разные истории, потому что люди искажают ее немного в соответствии с тем, что они естественным образом слышат, думают и делают. Очень интересно, что вы обнаружите, как возникают некие архетипы в одной и другой группе, и это много сообщает вам о характере и аттракторах каждой группы. Так что то, что касается самоорганизации - это то, что люди естественным образом самоорганизуются вокруг какого-то аттрактора. И если ты хочешь легко достичь хорошего результата, тебе необходимо знать, где этот аттрактор находится. И обеспечить людей аттракторами, и тогда они сами организуются. Вот то, что, я думаю, делает видение компании.
Если у вас группа торговых агентов, моряков, которые любят море, и вы даете им видение, а они самоорганизуют некий морской флот. Это отличается от того, что вы даете им набор правил, законов и процедур и говорите , что им делать. Идея самоорганизации в компании состоит в следующем: довести до максимума то, что люди делают естественным образом запустить этот процесс. И я понятия не имею, какое отношение это имеет к теории Пригожина, но это важная часть самоорганизации. Самые здоровые компании - самоорганизующиеся, а не руководимые процедурами и правилами. Они естественным образом самоорганизуются для того, чтобы действовать определенным способом без того, чтобы им говорили, что делать, как делать. Это одна из причин, по которым компании работают больше по направлениям к ценностям.
Вопрос.
Большое спасибо вам, Роберт за такой чудесный семинар, за исполнение нашей мечты. Я хочу вас спросить: вы говорили о будущем, которое связано с нашими детьми. Часто мы, как специалисты, как психологи, имеем дело с уже выраженными последствиями ошибок, ошибочных стратегий. Как вы себе представляете участие НЛП в выработке каких-то упреждающих эффективных стратегий в образовании ?
Р.Дилтс.
Я думаю, что это в каком-то смысле все равно, как делать прививку против ветрянки нашим детям. В каком-то смысле мы прививаем им иммунитет с помощью НЛП. Я думаю, что это замечательная вещь, это часть очень важной миссии НЛП в будущем. Действительно, зачем ждать, пока наши дети вырастут, и у них будут проблемы, которые надо будет решать. Каким образом мы делаем прививку, вырабатываем иммунитет? С медицинской точки зрения детям нет необходимости болеть туберкулезом и полиомилитом , потому что у нас для этого есть прививки. и потом ребенку не надо беспокоиться об этом. Как можем мы это сделать в отношении других проблем? И я думаю, что ответ таков: благодаря моделированию, осознанию в первую очередь ресурсов, которые помогают решить проблему, что самый сильный ресурс, который есть у детей, с помощью которого они смогут решить большую часть проблем естественным образом. Вот, например, в прошлом году у моего сына был очень сложный учитель. Когда он входил в класс к этому учителю, на двери было написано: "Плаксы здесь не нужны". Мы не знали, что такие учителя до сих пор существуют в Калифорнии. Это учитель военного образца, он был очень жёсток в детьми в классе, и мой сын очень волновался, беспокоился, когда шел в школу, он даже не мог завтракать с утра, потому что он слишком был расстроен, и тогда нам пришлось либо забирать его из школы, либо сделать что-то, и мы собрались всей семьей. Это было очень интересно. Мы выписали целую серию убеждений, как, например: я - человек, которого принимают независимо от того, какой я; меня любят и поддерживают люди вокруг меня; у меня есть все способности, которые мне нужны; у других людей позитивные намерения, даже если они действуют так, как мне не нравится. А это все были убеждения. И моей дочери тогда было 5 или 6 лет, а сыну было 9. И мы подумали, может быть, мы можем удержать их внимание 10 минут или какое-то время, чтобы они прочитали какие-то из этих убеждений. Я был потрясен: наши дети потратили на это час. Они читали убеждения, и они говорили о том, что по их мнению это значит. Что это означает, что у меня есть способности, которые нужны? Что это означает, что если меня принимают, независимо от того, что я делаю. И потом мы начали разыгрывать по ролям, что означали эти убеждения.. Например: сын в какие-то моменты разыгрывал роль собственного учителя, он был учителем, а я был моим сыном. И он вел себя со мной так же, как его учитель вел себя с ним. И я отвечал ему, как если бы я отвечал, имея какие-то из этих убеждений. Потом мы менялись ролями, и какое-то время моя дочь была учителем. И, между прочим, она была совершенно ужасна, хуже всех, она была самым жестким учителем. Но, между прочим, для моего сына тоже было интересно увидеть свою младшую сестричку в роли такого учителя. Но интерес состоял вот в чем : когда мы это закончили, это выглядело примерно так, как карта, которую мы делали сегодня. Ощущения моего сына, опыт его был совсем другим. И мы попросили его выбрать пять убеждений, которые были наиболее важными для него, и записать их на картах. И он взял их с собой в школу. И он носил их всего несколько дней. После этого он сказал: "Они мне больше не нужны". Для меня этот пример - с травматическим опытом в школе , когда мы дали ресурс заранее , а не стали проводить терапию через двадцать лет после этого.
А я думаю, что нам повезло, как родителям, потому что мы могли сделать это со своими детьми. Это была часовая встреча со всей семьей, и после этого у моего сына прошел стресс и беспокойство, и он перестал бояться школы, и также уверен, что то, чему научился в этом случае он, он сможет привнести в другие сложные ситуации. Для меня это всего лишь пример того, как мы можем начать выстраивать такого рода ресурсы, мы можем избежать большого количества травм, с которыми приходится разбираться большому количеству людей.
Вопрос.
Существуют ли системы, которыми мы не можем управлять? Например, в области экономики и экологии . Человечество создает какие-то системы, с которыми в какой-то момент само не справляется. Что происходит с очень сложными, многомасштабными системами? И возникает ли у тебя ощущение, что этими системами человечество перестает управлять?
Р.Дилтс.
Грегори Бейтсон говорил, что человеческий разум - это система, но это также и подсистема большей системы. И этот больший разум состоит из всех взаимодействий между нами, экологией и другими вещами. И перспектива Бейтсона состояла в том, что это была самоорганизующаяся система. Он говорил, что любая система, которая достаточно сложна, вырабатывает у себя ментальные характеристики. Т.о. наш разум - это часть большего разума или того, что некоторые люди называют Богом. Но чем бы это ни было - это очень большая система. Я полагаю, что очень большие и комплексные системы самоорганизуются, и наверняка, мы не управляем ими и не контролируем их. И наша задача изучать их. Бейтсон был антропологом и говорил о двух типах ритуалов: магических и духовных . Магические ритуалы - это ритуалы, с помощью которых люди пытаются контролировать свое окружение. Для того, чтобы вызвать дождь, или чтобы произошло что-то волшебное.
Духовные ритуалы - это ритуалы, которые люди совершали для того, чтобы признать свое участие в системе, которая была больше их самих. Это ритуалы, когда обращались с просьбой или благодарили, когда не пытались сделать так, чтобы что-то произошло, а просто признание свей роли в чем-то, частью чего мы являемся. Выяснить, как можно лучше справляться с вещами, которые я могу. И как принимать и быть частью тех вещей, которыми я не могу управлять. Нужно делать то и другое. Есть вещи, которыми я могу управлять, которые я могу контролировать, и есть другие вещи, где я просто позволяю быть с ними. И если я опоздал на самолет, я не могу контролировать, и вместо того, чтобы нервничать и сидеть, я иду в пространство и говорю : "Вот что должно было произойти, вот как обстоят дела". Бывают такие моменты, когда нужно работать на пределе сил для того, чтобы что-то произошло. У меня был такой опыт с моими родителями. Было такое время, когда я мог помочь им выздороветь, но было также время, когда я должен был принять смерть своих родителей. И осознать, что это не мой выбор, и то, что я не могу ничего сделать. Людям необходимо управлять этим балансом. Можно сказать: "Мы не можем контролировать все, и не нужно даже пробовать это, может быть, нужно просто отпустить и быть частью этого". Не так-то легко знать, каково должно быть решение. Но когда я был у Милтона Эриксона впервые, он показал нам эту карту, это карта, которую ему дала его дочь. Лицевая сторона этой карты - это были маленькие фигурки, стоящие на маленькой планете и вокруг была огромная вселенная. А на другой стороне было написано: "Ты думаешь, какая таинственная и огромная вселенная, как мало мы знаем о ней, какие мы сами маленькие, и это заставляет тебя чувствовать семя маленьким и незначащим". Когда ты открываешь эту карту внутри написано: "И я тоже нет", то есть - нет, я не чувствую себя маленьким и незначащим, потому что я являюсь частью этого таинства, этого изобилия, я не отделен от этого, и это не отделено от меня, я часть этого - и это другой аспект. Мы являемся частью этой большей и сложной системы, ты никогда от нее не отделен, так что я думаю, что и то и другое.
Вопрос.
НЛП имеет свою систему маркетинга, то есть систему распространения идеи - это система обучения на разных уровнях. Если бы ты, Роберт, встал в позицию консультанта по отношению к системе маркетинга распространения НЛП, видишь ли ты то, что эта система может быть каким-то образом усовершенствована: это могут быть новые ступени, может быть более активный способ распространения НЛП, обучения НЛП, то есть вопрос по системе маркетинга в системе НЛП.
Р.Дилтс.
Я полагаю, что большинство вещей, как и НЛП, лучше всего распространяются благодаря тому, что рассказывают об этом. Кто-то получил хороший опыт, он делится этим опытом с другими, еще есть люди, которые являются известными людьми в НЛП, и эти люди являются моделями. Я думаю, что хороший маркетинг, это когда мы признаем пользу чего-то, это сильно отличается от рекламы. Для меня самый лучший маркетинг НЛП, это когда люди делятся тем, что они знают, тем, что они получили, и какую пользу им это принесло, когда люди способны сами быть моделью, которая может быть привлекательна. С точки зрения самоорганизации маркетинг - это то как найти аттрактор для людей, и конечно, НЛП можно лучше продвигать на рынке если мы будем находить аттракторы, не просто говорить, а искать каковы аттракторы. Нужно продвигать НЛП таким образом на рынке, чтобы это было конгруэнтно пресуппозициям НЛП, потому что люди чувствуют некоторую неконгруэнтность. Если сказать, например, что НЛП - это лучшее решение, на самом деле я нарушаю пресуппозицию НЛП, что нет какого-то одного лучшего решения.
И у меня есть вопрос, на который НЛП еще предстоит ответить: как продвигать продукт на рынке для того, чтобы это б0ыло конгруэнтно принципам, в соответствии с которыми мы живем.
Вопрос.
Вчём отличие DHE от NLP ?
Р.Дилтс.
Если говорить честно, я не могу ответить на это подробно, я не очень хорошо знаком с DHE, я на самом деле не могу сказать в чем отличие. По моему представлению, там много пользуются субмодальностями, что является в большой степени НЛП Так что моим честным ответом, на самом деле, будет: "Я не могу тебе сказать, я не являюсь экспертом и, на самом деле, не существует пока книг, где можно посмотреть что это такое. Может быть это просто маркетинг, я не знаю.
Вопрос.
Я директор ликеро-водочного завода.(аплодименты)
Сегодня все отрасли в Росси испытывают кризис и мой завод тоже испытывает кризис, и я, как менеджер, испытываю кризис, поэтому я здесь. Я надеялся получить дополнительный ресурс, чтобы выйти из этого кризиса и я его получил. В знак благодарности -я хочу подарить Вам продукт нашего завода, чем мы гордимся, благодаря ему я избавляюсь от гриппа и не болею уже в течение 2-х лет, я надеюсь он поможет и Вам.