Содержание
Введение………………………………………………………………3
Бедные современной России………………………………………...4
Богатые России на сегодняшний день……………………………...10
Чем отличаются богатые от бедных? ……………………………....14
Заключение…………………………………………………………...18
Список литературы…………………………………………………..19
Введение.
В своей работе я использовала такие научные статьи как «Материально-имущественные характеристики и качество жизни богатых и бедных» Н.М. Давыдовой и Н.Н. Седовой, «Об отличительных признаках бедности и нищеты» Л. И. Чинаковой и некоторые материалы из исследований на тему: "Богатые и бедные в современной России", проведенного научным коллективом Института комплексных социальных исследований Российской академии наук (ИКСИ РАН) в сотрудничестве с представительством Фонда им. Фридриха Эберта в России.
Я рассмотрела проблему, насколько распространились бедность и богатство на территории России, изучила, как живут на сегодняшний день представители этих слоев населения. Рассмотрела особенности и характеристики их потребительских предпочтений.
Актуальность моей темы заключается в том, что рост количества бедных слоев населения растет, и в это время богатых слоев тоже не уменьшается, мы видим это каждый день и живем рядом с этим…
Бедные современной России.
Теоретически бедность представляет собой неспособность поддерживать определенный приемлемый уровень жизни. Однако в России в качестве официального и наиболее распространенного метода оценки нуждаемости выступает не комплексное исследование особенностей и элементов, характеризующих дифференциацию уровня жизни, а измерение доходной
обеспеченности населения. При этом игнорируется широкий спектр других доступных ресурсов, влияющих на поддержание материального благосостояния людей. По мнению Давыдовой Надежды Марковны, оценка такого сложного социального феномена, как бедность, затруднительна в том случае, если в качестве основы избирать какой-то один жесткий критерий, позволяющий отделить бедных от небедных. Это относится, в первую очередь, к подходу, основанному на критерии среднедушевого дохода. В условиях перехода России к рынку, которому сопутствует экономическая нестабильность, инфляция, теневые процессы, использование душевого дохода как единственного критерия в оценках реальной бедности может зачастую давать искаженную картину явления. Во-первых, объективность декларируемого респондентами душевого дохода крайне сложно проверить, во-вторых, одного его оказывается явно недостаточно, чтобы понять, какими ресурсами в действительности обладает современная российская семья. Возможности применения этого критерия ограничены в условиях сильно дифференцированной картины межрегиональных различий.
Позиция автора заключается в том, что в современной России экономить, отказывать себе в тех или иных потребительских и социальных благах приходится многим, однако самые бедные зачастую вынуждены экономить на самых необходимых, жизненно важных расходах (питании, одежде, расходах на лечение, затратах на цели воспитания детей), а от некоторых предметов, услуг и видов деятельности зачастую полностью отказываются (платные услуги, полноценный отдых, досуг). В то же время более обеспеченные (или менее обделенные) слои населения чаще ограничивают себя в дополнительных, более сложных расходах, скорее исходящих из потребности в качественном обновлении жизни, чем из необходимости свести концы с концами перед угрозой нормальному ходу жизни.
Если рассматривать бедность именно в этом контексте, то можно обнаружить, что степень нуждаемости проявляет себя не только (и не столько) в низких душевых дохода определенной группы российского населения, сколько в нахождении за некоторым критическим порогом, чертой бедности, по причине накапливающихся во времени материальных лишений и нехватки ряда значимых ресурсов. В своей статье Н.М. Давыдова предлагает рассмотреть основные демографические, поселенческие и другие характеристики бедных. Согласно полученным данным, представители группы бедных несколько старше, чем представители иных групп, различающихся уровнем своего благосостояния. Возраст среднестатистического бедного в России - 47 лет, в то время как среднестатистического богатого - 33 года, представителя среднего слоя - 42 года. Отличаются бедные и по демографическому составу своих домохозяйств. Здесь выше, чем у населения в целом, доля многодетных, неполных, других проблемных типов семей, в частности, многопоколенных семей с пенсионерами, инвалидами и детьми одновременно. Только 37,8% бедных семей не имеют в своем составе какого-нибудь экономически неактивного взрослого члена семьи (будь то пенсионер или безработный), в то время как для среднестатистической российской семьи такой показатель составляет 47,2%, а для состоятельной - 80,1%. Кроме этого автор пишет о том, что наблюдается очевидная тенденция смещения российской бедности в сторону малых городов и сельских поселений
.
Если в среднем по России по даннымопроса и примененной нами методике насчитывается 23,4% живущих за чертой бедности, то на селе - 30,6%, в малых городах - 24,2%, а в крупных областных и столичныхрегионах- 18-19%. Повседневная жизнь российских бедных, по их мнению, отличается от всех остальных групп российского общества прежде всего характером питания, качеством занимаемого жилья, уровнем медицинского обслуживания, доступностью приобретения и качеством одежды и обуви.
Каков же экономический потенциал бедных, прежде всего - имущественный? Давыдова подчеркивает, что возможности удовлетворения потребностей в приобретении и обновлении основных предметов длительного пользования - одна из самых значимых характеристик, отличающих жизнь бедных семей от жизни не только богатых, но и большинства россиян. Анализ имущественной обеспеченности населения в целом показывает, что существует ряд предметов длительного пользования, которыми обладает подавляющее большинство населения, признаваемых, безусловно, необходимыми для создания и поддержания нормального жизненного пространства независимо от того, богат человек или беден. Если какая-то российская семья оказывается лишенной именно этих основополагающих предметов в своей повседневной жизни, ее уровень жизни действительно низок. Одним из результатов исследования стало выделение этого общепризнанного набора имущества, отсутствие которого определенно свидетельствует о скатывании за черту бедности в современной России. В обязательном порядке он включает в себя холодильник (его не имеют всего 1,3% населения в целом), цветной телевизор (не имеют 5,4%), ковер или палас (не имеют 6,7% опрошенных), а также стиральную машину, пылесос и любой мебельный гарнитур, включая стенку, кухню, мягкую мебель
и т.д. (их не имеют от 14,9 до 17,9% россиян). Сразу оговоримся, что в нашу задачу в данном случае не входила оценка качественного состояния этих предметов длительного пользования, - для оценки уровня жизни населения с позиций нахождения за чертой бедности достаточно уже самого факта их наличия или отсутствия в семье. Надежда Марковна советует воздерживаться и от абсолютизации обязательного имущественного набора (в смысле утверждения, что семья бедна, поскольку у нее нет, допустим, пылесоса).
Речь идет о том, что невозможность обеспечить себя этим минимально необходимым набором жизненных благ в современной России указывает на тенденцию постепенного скатывания за черту бедности
(где сама степень обеднения может оставаться различной). При этом очевидным (и статистически подтвержденным фактом) является то, что отсутствие как минимум двух из вышеперечисленных видов имущества (напри-
мер, холодильника и телевизора) - отчетливый признак существования на уровне нищеты.
Имущественная ситуация бедных российских семей
. Как показало исследование, цитируемое мной из статьи Давыдовой, та часть населения, которая находится за чертой бедности, довольно ощутимо отстает от остальных в возможностях иметь даже минимально необходимый имущественный набор. Среди них 43,1% не имеют пылесоса, 42,5% - мебельного гарнитура, 33,9% - стиральной машины, 18,6% - цветного телевизора и т.д. Не удивительно поэтому, что только 6,3% российских бедных сообщили о наличии компьютера (у населения в целом - 19,3%), 15,9% бедных имели автомобиль (в составе населения в целом - 34,2%); наконец, только 16,6% бедных располагали современной бытовой техникой - миксером, грилем, тостером, кухонным комбайном и т.п. (что отметили 38,7% населения в целом). Остается добавить, что даже при наличии в нуждающейся семье предметов длительного пользования, составляющих минимально необходимый в российских условиях потребительский набор, у бедных отчетливо прослеживается тенденция их постепенного износа при невозможности обновления. Если обратить внимание на то, когда было куплено имущество, находящееся в распоряжении бедных, можно увидеть сколько ограниченными на фоне остального населения выглядят на сегодняшний день их потребительские возможности в имущественной сфере. Очевидно, что бедные российские семьи оказываются самой обделенной категорией населения с точки зрения доступности для них обновления предметов длительного пользования
. Что касается других типов их ресурсной обеспеченности, то надо отметить, что единственным типом более или менее доступного для бедных значимого имущества оказывается наличие у них приватизированной квартиры или собственного дома (последний в основном у сельских жителей и жителей малых городов). Низкая ресурсная обеспеченность означает, что у бедных имеется гораздо меньше возможностей задействовать по мере необходимости определенные типы стратегически значимого имущества (дача, гараж, автомобиль и т.д.) для поддержания уровня своего материального благосостояния: обычно они ими просто не располагают. У наиболее нуждающейся группы населения в два раза реже, чем у среднестатистического россиянина, имеются дача, садово-огородный участок с летним домом. Но если для бедных, проживающих на селе и в малых городах, этот фактор частично компенсируется наличием земли, огорода, подсобного хозяйства (наши данные показывают, что жители сел располагают землей и скотом практически независимо от глубины их обеднения, разница лишь в объемах этих ресурсов), то положение городских бедных с точки зрения их возможностей использовать землю, приусадебный участок для самообеспечения продуктами питания оказывается гораздо более невыгодным.
По мнению Н. М. Давыдовой, возможности ведения личного подсобного хозяйства (ЛПХ) у бедных россиян достаточно ограничены - они в полтора раза ниже, чем у населения в целом. Существующий в массовом сознании миф о том, что нуждающееся население России выживает в основном за счет дачно-огородной деятельности, требует определенной корректировки - дачно-огородная деятельность, возможно, служит существенным подспорьем для среднеобеспеченных слоев населения, но бедные слои в массе своей лишены доступа и к этому ресурсу улучшения собственного положения.
Крайняя ограниченность ресурсного потенциала бедных (как в денежном выражении, так и в имущественном плане) напрямую предопределяет другие особенности их экономического поведения. Данные исследования показывают, что целый ряд эффективных элементов этого поведения - сбережения, инвестиции, эксплуатация накопленного имущества - для бедных россиян изначально оказывается неосуществим. Всего 7,1% бедных имеют хоть какие-то сбережения (в отличие от четверти населения в целом и 80,9% богатых). Напротив, у бедных обнаруживается тенденция постепенного накопления долгов
(треть бедных, т.е. в два раза больше, чем по населению в целом, сообщили, что для поддержания уровня своего материального благосостояния им приходится регулярно занимать деньги). Накопившиеся мелкие долги присутствуютв 38,7% бедных семей, кроме того, четверть бедных констатирует наличие у них еще и долгов по квартплате. В более благополучных группах населения жизнь в долг все -таки не приобретает такого масштаба, как у бедных. Острая нехватка у бедных любых материальных ресурсов приводит к тому, чтокаждый второй из них не в состоянии пользоваться никакими платными услугами, которые доступны другим слоям населения России. Так, около 90% бедных не прибегают к платным образовательным услугам, свыше 95% - оздоровительным, почти 60% -медицинским. Отставание потребительских возможностей бедных, особенно в сфереобразования, оздоровления, рекреации, отдыха, очевидно. То, что части бедных все-таки удается пользоваться платными медицинскими услугами, отражает скорее не их возможности в этой сфере, а очевидное замещение бесплатной медицинской помощи в России псевдорыночным ее вариантом и острейшую потребность бедных в медицинских услугах. Судя по самооценкам, всего 9,2% бедных на сегодняшний день могут сказать с определенной долей уверенности, что с их здоровьем все в порядке, в то время как 40,5%, напротив, уверены, что у них плохое состояние здоровья. Боязнь потерять здоровье, невозможность получить медицинскую помощь даже при острой необходимости составляют основу жизненных страхов и опасений подавляющего большинства бедных
.
По данным исследования, немалая доля российского населения (23,1%) серьезно
озабочена отсутствием перспектив для детей, и именно для бедных эта проблема на
практике встает наиболее остро. Как уже отмечалось, возможности получения хорошего образования, включая дополнительные занятия для детей и взрослых, в настоящее время входят в первую пятерку наиболее значимых факторов, отличающих жизнь бедных семей от жизни всех остальных. Уже сейчас подавляющее большинство российских бедных (62,2%) оценивают собственные возможности получения образования и знаний, которые им необходимы, как плохие (население в целом склоняется к подобной оценке только в трети случаев, богатые - практически никогда). Только каждой десятой бедной семье в России удается оплачивать образовательные услуги, и как следствие, среди бедных все больше растет убеждение в том, что получить хорошее образование "хотелось бы, но вряд ли удастся" (41,1% бедных по сравнению с 29,7% населения в целом). И здесь возникает новая проблема, острота которой пока не до конца осознается российским государством. Чрезмерная поляризация общества, прогрессирующее сужение социальных возможностей для наиболее депривированных его групп, неравенство жизненных шансов в зависимости от уровня материальной обеспеченности в скором времени приведет к активизации воспроизводства российской бедности, резкому ограничению возможностей для детей из бедных семей добиться в жизни того же, что и большинство их сверстников из иных социальных слоев
. Оборотной стороной этой проблемы станет сокращение притока талантливой молодежи в экономику России и, как следствие, - снижение конкурентоспособности экономики страны
. Уже сейчас бедным как четко обозначенной социальной группе довольно редко вообще удается добиться каких-либо существенных изменений своего положения, решить сложную семейную проблему, остановить падение уровня жизни, вырваться из круга преследующих их неудач. За последние три года только 5,5% из них удалось поднять уровень своего материального положения (среди населения в целом - 22,7%); 9,0% - повысить уровень образования и квалификации (население в целом - 20,7%); всего 7,9% бедных сумели получить повышение на работе или найти новую подходящую работу (население в целом - 17,4%); 3,7% позволили себе дорогостоящие приобретения - мебель, машину, дачу, квартиру (население в целом - 15,5%); наконец, считанным единицам бедных (менее 1%) удалось побывать в другой стране мира (население - 4,8%). В общей сложности три четверти российских бедных за три года не смогли изменить к лучшему хоть что-либо в своем нынешнем положении. В то время как шансы на это более обеспеченных слоев населения были гораздо выше и росли пропорционально росту их материального достатка. Ситуация с нарастающим обнищанием бедных по многим показателям близка к критической: половина из них констатирует, что плохо питается, до 70-80% не имеют никаких возможностей для нормального досуга и отдыха и, наконец, каждый третий российский бедный уже настолько разуверился в возможности изменить ситуацию, что практически смирился с тем, что его жизнь складывается плохо
(в среднем по массиву опрошенных - каждый десятый).
Исходя из вышесказанных точек зрения Давыдовой, очевидной становится проблема: постоянно истощающиеся ресурсы российских бедных должны каким-то образом пополняться. Структура
их доходов в целом не слишком-то отличается от структуры доходов населения - и в том, и в другом случае основу ее составляют доходы от занятости (зарплата по основному или дополнительному месту работы) и социальные трансферты (пенсии, пособия, алименты и т.д.). У бедных зарплата, приработки и трансферты составляют 69,6, 16,1 и 43,1%, у населения в целом - 74,1,19,7 и 36,5% соответственно. Другие источники дохода (от собственности, от сдачи в аренду имущества, процентов по вкладам, инвестициям, от собственного бизнеса) не занимают никакого места в совокупной структуре доходов бедных, и крайне незначительное - в совокупной структуре доходов населения в целом. Некоторые социально-демографические особенности группы бедных (ее большая экономическая неактивность, связанная, главным образом, с большим удельным весом таких членов семьи, как пенсионеры, дети, инвалиды, безработные) неизбежно смещает структуру доходов нуждающихся семей в сторону уменьшения роли заработной платы и повышения значимости социальных трансфертов, о недостаточности которых уже говорилось. Но это только одна, и отнюдь не главная сторона проблемы бедных в России. Главное в том, что те же самые социально-демографические особенности влекут за собой большую иждивенческую нагрузку на доходы работающих, если таковые присутствуют в семье бедных. А они присутствуют в 81,7% случаев (по населению в целом - в 87,5% семей). Однако доходов от занятости при повышенной иждивенческой нагрузке, низком уровне оплаты их труда, закрытом доступе к другим источникам доходов по причине низкого социального и ресурсного потенциала бедных оказывается недостаточно, чтобы вырваться из состояния бедности. Поэтому не следует сосредоточивать внимание на том, что бедным не хватает получаемых социальных трансфертов - зачастую им не хватает просто возможностей нормальной занятости, способной обеспечить основные базовые потребности их семей.
Богатые России на сегодняшний день.
Российские богатые отличаются от остального населения прежде всего некоторыми существенными чертами их социально-демографического состава: более высоким образовательно-квалификационным потенциалом, более молодым возрастом и более низкой долей пенсионеров в составе их семей.
Например, среди представителей богатых слоев многопоколенных домохозяйств оказывается всего 6,6%, тогда как среди населения в целом таких вдвое больше - 13,9%.
При общем сходстве представлений различных групп россиян о специфике жизни богатых людей в России, существует несколько моментов, дифференцирующих эти представления. Так, для самих богатых сравнительно большую значимость имеют широкие образовательные возможности, которые им доступны. Если среди населения в целом эту позицию отмечают 41% опрошенных, то среди богатых ее выделяет более половины респондентов - 53,5%. В то же время, в представлениях богатых сравнительно меньшее значение (по сравнению с населением в целом) играют позиции, связанные с потребительскими возможностями - это касается и возможности провести отпуск за границей, и уровня медицинского обслуживания, и приобретения недвижимости за рубежом, и наличия дорогого автомобиля. Учитывая особенности социально-профессионального и образовательного статуса богатых слоев населения, а также то, что 42,4% из них в числе пяти основных причин благополучия богатых называли наличие высокой квалификации, акцент на доступ к качественному образованию не удивителен. Тем не менее, наибольшее значение при определении специфики жизни богатых людей в современной России с точки зрения как самих богатых, так и населения в целом, имеют особенности их потребления. Каковы же в реальной жизни, а не только в представлениях населения, основные &quo
Еще нагляднее разница в финансовых ресурсах, которыми располагают богатые и бедные слои, проявляется в наличии накоплений, достаточных для того, чтобы человек и его семья могли прожить на них не менее года. Доля богатых респондентов, располагающих необходимыми для этого средствами, более чем в 11 раз превышает соответствующий показатель по населению в целом и почти в 80 раз - по бедным. При этом предполагается, что представители разных слоев подразумевают качественно различный уровень трат. Разрыв в текущих доходах и располагаемых ресурсах предопределяет и различия в качестве и уровне потребления богатых людей по сравнению с основной массой населения России (а не только собственно с бедной его прослойкой).
Следующая группа предметов, определяющих специфику потребления россиян, представляет собой предметы, также имеющие значительное распространение среди населения в целом, но в их отношении разрыв в потреблении между богатыми и всеми остальными составляет 2—4 раза. Это - домашние компьютеры, мобильный телефон, музыкальный центр, микроволновая печь, кухонный комбайн и другая бытовая техника. Среди богатых людей ими располагает подавляющее большинство (практически все), тогда как среди населения в целом эти предметы обихода есть максимум у трети. Можно сказать, что на сегодняшний день даже эти ставшие привычными вещи могут рассматриваться как предметы элитного потребления. Тем не менее, понятно, что уже в ближайшее время целый ряд из них станет необходимым и доступным элементом жизни для более широких слоев россиян и перестанет выполнять роль водораздела в стилях потребления богатых и населения в целом. Определенным подтверждением этому являются данные о региональном срезе наличия предметов потребления данной группы. В ряде регионов, характеризующихся наибольшим динамизмом социально-экономического развития (Москва и Санкт - Петербург, Северный и Северо-Западный регионы), различия в обладании отдельными предметами этой группы в разных слоях населения сокращаются почти вдвое. При этом, например, доли владельцев бытовой техники (микроволновая печь, кухонный комбайн, тостер и т.п.) в Москве и Северном регионе среди богатых людей и по населению в целом практически сравнялись, а использование мобильных телефонов и музыкальных центров богатыми в Москве превышает соответствующий показатель по москвичам в целом не более чем в полтора раза. Специфика потребительского поведения россиян фиксируется также и по мере потребления различного рода услуг. Лишь 3% богатых не прибегало за последние три года ни к каким платным услугам. Подавляющее же большинство (88,8%) пользовалось платными медицинскими услугами, 61,4% вели собственное строительство или покупали жилье, платное образование для себя или своих детей, а также рекреацию, оздоровление могли позволить себе (или считали необходимым) свыше половины богатых. 46,9% респондентов из наиболее благополучных слоев населения ездили в туристические или образовательные поездки за рубеж (либо сами, либо кто-то из членов их семей)
По потреблению многих платных услуг хорошо обеспеченные россияне резко отличаются от остального населения (разрыв в потреблении составляет от 2 до 8 раз). Причем, дифференциация богатых слоев и населения по этому критерию носит несколько иной характер по сравнению с дифференциацией потребления предметов домашнего обихода. Если в числе предметов обихода все же существует немалый спектр вещей, одинаково доступных и богатым, и бедным, и населению в целом, а ряд элементов предметно-вещной среды обитания хотя и различен по степени доступности, но досягаем в принципе, то потребление платных услуг по очень многим позициям недостаточно доступно подавляющему большинству. Единственной позицией, по которой потребление охватывает свыше половины населения, остается платная медицина. На наш взгляд именно специфика дифференциации потребления в сфере услуг между богатыми, бедными слоями и населением в целом в некотором смысле предопределяет потенциал дальнейшего обособления группы богатых. Полученные данные отражают процесс консервации различий в образе и стиле жизни богатых слоев по сравнению с остальным, менее обеспеченным населением, и прежде всего в части формирования их ресурсного потенциала. И эти ресурсные различия находят отражение в реальных жизненных практиках представителей различных социальных слоев. Сильная ресурсная составляющая определяет не только нынешний и предполагаемый уровень и образ жизни богатых людей, но и многие жизненные возможности следующего поколения представителей этой социальной группы. Так, оценивая собственные достижения, а главное - будущие возможности в различных сферах жизни и деятельности, молодые россияне четко дифференцируются в своих оценках в зависимости от принадлежности к тем или иным слоям населения. Данные нашего исследования показывают, что по многим значимым позициям, касающимся жизненных перспектив, бедная молодежь в целом характеризуется гораздо большей долей пессимизма, чем их богатые сверстники. И наиболее высока степень отрыва богатой молодежи от основной массы молодых россиян в таких возможностях, как возможность увидеть мир, стать богатым или знаменитым человеком, иметь собственный бизнес, получить хорошее образование и интересную престижную работу, получить доступ к власти. Высокий уровень материальной обеспеченности богатых россиян сказывается и на формировании у их представителей специфических стратегий экономического поведения. Во-первых, более половины опрошенных представителей богатых слоев (56,1%) вообще не предпринимают никаких дополнительных усилий, чтобы как-то улучшить материальное положение своей семьи, поскольку это им просто не нужно. Остальные фокусируют свои дополнительные усилия либо на интенсивной трудовой деятельности (так, по 14,5% богатых, прежде всего - специалисты и самозанятые, занимаются работой по совместительству в нескольких местах и сверхурочной работой на основном рабочем месте), либо на использовании имеющихся ресурсов (например, 10,9% получают доходы от сдачи в наем своего имущества), либо на процентах от имеющихся сбережений. Среди населения же в целом прибегать к дополнительным мерам по улучшению своего материального положения вынуждены 76,9%, а еще 14,8% хотели бы что-то сделать, но не видят такой возможности. При этом для большинства населения основными способами улучшения своего положения являются самообеспечение продуктами питания и/или разовые или временные приработки. Качественно отличаясь по уровню и образу жизни от основной массы населения, богатые россияне занимают принципиально иные позиции и в оценках различных сторон своей жизни. Это в корне отличается от показателей по населению в целом, где доля ответа "плохо" по отдельным позициям могла достигать до 50%. Интегральная оценка того, как складывается жизнь в целом, показывает, что значительная доля российского населения (66,9%) оценивает ее более-менее удовлетворительно, тогда
как почти три четверти богатых считают ее хорошей. Единственный момент, который не слишком устраивает богатую часть населения страны (66,7%) - уровень их личной безопасности. При этом беспокойство о личной безопасности свойственно, прежде всего, предпринимателям и руководителям первого и второго уровней.
Чем отличаются богатые от бедных?
Исследователи предлагают применять для отделения бедных от небедных "многомерный подход, учитывающий не только объем текущих денежных доходов населения, но и специфику его ресурсной обеспеченности в целом", понимая под ней "прежде всего накопленный имущественный потенциал".
Действительно, только на основе среднедушевого дохода судить об уровне и качестве жизни не совсем верно, так как 1) людям свойственно сочинять небылицы о своих доходах; 2) в действительности семья может располагать ресурсами, выходящими за рамки повседневных доходов; 3) при примерно одинаковых доходах можно вести разный образ жизни; 4) одинаковые номинальные денежные доходы в разных регионах страны могут иметь разное товарное наполнение и т.д. В общем виде цитированные положения и пересказанные нами аргументы в их пользу выглядят убедительно. Из художественной литературы также известно, что жилище, предметы домашнего обихода, одежда и т.п. несут информацию об имущественном положении, образе жизни и даже характере их владельца. И все-таки вопрос об использовании критерия ресурсной обеспеченности (накопленного имущественного потенциала) для характеристики уровня и качества жизни населения требует уточнений, что мы и постараемся сделать. Применим названный признак (накопленный имущественный потенциал) к решению вопроса не об отличиях бедных от небедных вообще, а о выделении различных уровней в рамках самой бедности, об отличиях "просто бедности" от нищеты применительно к современному российскому обществу. Этот вопрос рассматривается в статье Н.Е. Тихоновой: «...уровень и образ жизни, соответствующие скорее понятию "нищета", чем "просто бедность", отличают следующие характеристики: накопившиеся долги, в том числе по квартплате, отсутствие таких предметов домашнего имущества (пусть даже очень старых), как пылесос, мебельная стенка или мягкая мебель, ковер, цветной телевизор, а также плохие жилищные условия... недоступность любых платных услуг... в среднем более низкие, чем у просто бедных, доходы,. Думаем, что перечисленные характеристики нищеты, взятые в целом, в совокупности, верно, отражают реалии современного российского общества. Обратим внимание на такой признак нищеты, в отличие от "просто бедности", как отсутствие пылесоса, мягкой мебели и др. названных предметов. Построим цепочку рассуждений: если отсутствие указанных предметов домашнего имущества - один из отличительных признаков нищеты от "просто бедности", то выходит, что наличие названных предметов в домашнем хозяйстве - это признак немного более приличного имущественного положения, чем нищета, т.е. "просто бедности", В статье это прямо не утверждается, но такой вывод напрашивается сам собой, он следует из логики изложения, из того, что речь идет о характеристиках, позволяющих разграничить "просто бедность" и нищету.
В статье Н.М. Давыдовой и Н.Н. Седовой фигурирует несколько иной "общепризнанный набор предметов, отсутствие которых определенно свидетельствует о скатывании за черту бедности в современной России". "В обязательном порядке" к этому набору авторы относят холодильник, цветной телевизор, ковер или палас, стиральную машину, пылесос и любой мебельный гарнитур, включая стенку, кухню, мягкую мебель; "при этом отсутствие как минимум двух предметов из вышеперечисленных видов имущества (например, холодильника и телевизора) - отчетливый признак существования на уровне нищеты" . Авторы считают возможным не учитывать качественное состояние этих предметов длительного пользования, ибо "для оценки уровня жизни населения с позиций нахождения за чертой бедности достаточно уже самого факта их наличия или отсутствия в семье". Сформулированные утверждения представляются неточными. Если отсутствие перечисленных домашних вещей в хозяйстве семьи действительно является одним из признаков нищеты, то наличие в домашнем хозяйстве этих предметов, безотносительно к их качеству и степени износа, например, облысевшего от старости ковра, с трудом показывающего одну программу телевизора, дивана с давно уже истершейся и продырявившейся обивкой и т.п., на наш взгляд, нельзя считать признаком (или одним из признаков) принадлежности к несколько более высокой социальной группе, нежели нищие, к "просто бедным". Кроме того, вызывает сомнения отвлечение не только от качественного состояния, но и от общественно-экономических условий и способов приобретения этих предметов длительного пользования при оценке уровня жизни населения в аспекте нахождения за чертой бедности.
Автор этих строк знает семью, в которой работящие и непьющие родители (бюджетники) воспитывают троих детей-школьников. В хозяйстве семьи есть и холодильник "Бирюса", выпуска 1972 года, подаренный родственниками после 20 лет безупречной у них службы, и цветной телевизор "Кварц" 1982 года рождения, приобретенный таким же способом. Остальные предметы, включенные H.M. Давыдовой и Н.Н. Седовой в "обязательный набор", наличие которого якобы говорит о нахождении семьи выше уровня нищеты, тоже имеются: они были куплены еще в 60-70-е гг. прошлого века и достались в наследство от покойной матери мужа. По международно-принятым критериям, в состоянии бедности находятся люди, имеющие доход менее 4 долларов в сутки на человека; в состоянии нищеты - доход менее 2 долларов в сутки на человека; в состоянии крайней нищеты - доход менее 1 доллара в сутки на человека. Однако такого дохода у семьи нет. Рассмотрим подробнее этот вопрос на примере такого компонента мягкой мебели, как диван, хотя можно взять и любой другой из перечисленных предметов или даже все их вместе. Диван
можно приобрести разными способами. Во-первых, некоторые семьи покупают новые диваны на доходы, полученные самими членами семьи или их родственниками в настоящее время, при современных экономических отношениях. Во-вторых, можно до сих пор спать на старом диване, купленном членами семьи или их родителями еще до перестройки и реформ, за неимением возможности приобрести новый. В-третьих, этот признак отличия "просто бедных" от нищих можно подобрать во дворе, около мусорных баков, куда его выбросили как отслуживший свой век или вышедший из моды более обеспеченные соседи; можно также купить старый диван по бросовой цене за деньги, вырученные от сдачи собранных пустых бутылок и т.п. источников. Следует ли считать наличие в домашнем хозяйстве предмета, приобретенного столь разными способами и в условиях различных экономических отношений, информативным признаком,
позволяющим, в дополнение к критерию среднедушевого дохода и другим, перечисленным в цитированных статьях, отличить "просто бедность" от нищеты? На наш взгляд, следует, но только в первом случае, если вещь куплена на доходы, полученные в условиях современных экономических отношений. Ясно, что нищие не могут покупать диваны и, тем более, целые гарнитуры. Сама покупка таких вещей - признак того, что семья находится выше уровня нищеты и, возможно, выше уровня "просто бедности", смотря по тому, какие именно предметы длительного пользования она может себе позволить. Если же вести речь о диване и других вещах, приобретенных вторым способом, т.е. купленных на доходы, полученные еще при "старом прижиме", и успевших состариться, то их наличие в домашнем хозяйстве не дает никаких оснований для возведения их владельца в более приличный ранг, нежели нищие, в ранг "просто бедных". Напротив, сам факт сохранения в домашнем хозяйстве "очень старых" предметов первой необходимости, приобретенных к тому же на дореформенные доходы, говорит именно о нищете, о невозможности, в современных экономических условиях и при нынешнем уровне доходов семьи, заменить эти элементарно необходимые вещи на новые, если, разумеется, речь идет об обычных людях, а не о чудаках или принципиальных аскетах. Сказанное в еще большей степени относится к тем семьям, которые вынуждены приобретать домашние вещи третьим способом. Здесь уже надо говорить не просто о нищете, а о ее крайней форме, о реальной возможности опуститься на "социальное дно". По эмпирическим наблюдениям автора этих строк, в последние годы в России широко распространено явление двойного и тройного срока "жизни" бытовой техники, мебели, одежды и обуви: сначала эти вещи служили одним владельцам; затем, устарев морально, а то и физически, перешли к другим, третьим и т.д., стоящим на более низких ступенях имущественной лестницы. Если мы, для оценки уровня жизни населения с позиций нахождения выше или ниже чертыбедности, будем учитывать только "голый" факт наличия или отсутствия этих компонентов "накопленного имущественного потенциала", но не принимать во внимание их "возраст", степень износа, время покупки и то, на какие доходы (дореформенные или современные) они были куплены, то мы совершим ошибку. Мы поставим на одну и ту же ступень имущественной лестницы те семьи, которые сами, на свои современные доходы, в состоянии купить крайне необходимые вещи, и те, которые сделать этого не в состоянии и потому пользуются исчерпавшими свой ресурс предметами, купленными в дореформенное время, или приобретают эти предметы в виде завуалированного подаяния, или подбирают их у мусорных баков.
Л. И. Чинакова в своей статье делает некоторые выводы по этому поводу 1. "Отсутствие" набора упомянутых выше "очень старых" предметов домашнего имущества, действительно, одна из характеристик нищеты, но их наличие в домашнем хозяйстве далеко не всегда служит признаком того, что семья живет выше уровня нищеты. Плохи дела у наших бедных, если, чтобы отличить их от нищих, надо включать в "накопленный имущественный потенциал" первых все "очень старые" предметы домашнего имущества. 2. При анализе вопроса об уровне и качестве жизни населения современной России можно и нужно применять комплексные критерии, в том числе признак "ресурсной обеспеченности". Однако, поскольку в России за последние годы сменился общественный строй, необходимо учитывать: а) время приобретения "накопленного имущественного потенциала"; б) социально экономические условия этого приобретения; в) доходы (дореформенные или современные), на которые он был куплен; г) способ приобретения (собственные доходы или завуалированное подаяние); д) степень износа имущества. Простое перечисление имеющихся у семьи компонентов "ресурсной обеспеченности", без указанных уточнений, может исказить действительную картину уровня и качества жизни населения. Главным признаком имущественного положения населения современной России является современный же среднемесячный душевой доход и возможность (действительность) приобретения имущества на этот доход в нынешних экономических условиях.
3. Имущество, приобретенное еще в годы существования СССР, нельзя использовать для приукрашивания уровня жизни бедного слоя населения в современной России. Не следует искусственно завышать теперешние доходы бедных и нищих, прибавляя к ним (доходам), в овеществленной форме, в виде старых предметов домашнего обихода, те доходы, которые люди получали при ушедших в прошлое экономических условиях. В карете прошлого далеко не уедешь.
Заключение.
В заключение хотелось бы сказать, что нет ничего плохого в опережающем росте уровня жизни отдельных слоев российского общества. Проблема в другом. Если скудные ресурсы бедных (зачастую не способные обеспечить им самостоятельную адаптацию, преодоление трудной материальной ситуации) будут и дальше истощаться, рост аномии, деградации, маргинализации определенной доли российского населения, а, следовательно, социального напряжения, кризисов и конфликтов в российском обществе - неизбежен. Поэтому расширение доступа к каналам занятости, интеграции, пополнения и роста материальных и социальных ресурсов, выравнивание крайне дифференцированных шансов различных групп населения - одна из центральных проблем борьбы с бедностью в России, приоритетная задача социальной политики государства и заботы общества.
Список используемой литературы.
1. Богатые и бедные в современной России // Социс. 2004. № 3. С. 15-42;
2. Тихонова Н.Е. Особенности дифференциации и самооценки статуса в полярных слоях населения // С. 22-23;
3. Давыдова Н.М., Седова Н.Н. Материально-имущественные характеристики и качество жизни богатых и бедных. //Социс.-2004.- №3;
4. Чинакова Л. И. Об отличительных признаках бедности и нищеты. //Социс. – 2005-№1