Деньги - не средство,
а цель жизни.
Деньги сегодня превратились в эпицентр общественных интересов, в главную тему обсуждений, звучащую в офисах, на улице, в семье, во всех человеческих связях, во всех произведениях искусства. Деньгами решаются все общественные и личные проблемы, вокруг них строится вся жизнь. Деньги - музыка, поэзия современности.
Деньги – символ социальной справедливости, так как они, а не должность или общественный статус, определяют ценность человека. Деньги – показатель коэффициента полезного действия и значимости личности. Деньги – это не просто символ богатства, это символ свободы, их количество определяет степень независимости от других людей, они делают человека хозяином своей судьбы.
Деньги - истинный институт демократии, демократии равенства, они отвергают все различия между людьми, отвергают оценку человека через его индивидуальные, личностные качества. Аристократические общества строились на иерархическом принципе - высшие классы, низшие классы, на вершине герои, личности, яркие индивидуальности, внизу безликая толпа, масса. В “правильно же построенном обществе”, говорил Базаров в «Отцах и детях», - «... совершенно будет равно, глуп ли человек или умен, зол или добр.»
В «правильном», т.е. демократическом обществе, построенном на экономике, не личность, не индивидуальность становится определяющим критерием ценности человека, а деньги. Только они дают общественное уважение, статус. Только они делают человека личностью в глазах других.
Деньги, во все времена, играли огромную роль в жизни любого общества, но, степень значения денег, в различных культурах и в разное время, была разной. К первой трети 19-го века, в период интенсивного развития капитализма, роста значения экономики в жизни общества, деньгами стала определяться ценность человека.
В России, капиталистические, денежные, безличные отношения, начали вытеснять отношения традиционные, в которых все было построено на конкретных личных контактах, и вошли в общественную жизнь позднее чем в Европе. И первым эту тенденцию, идущую с Запада, почувствовал Пушкин. В «Пиковой Даме» блестящий гвардейский офицер, аристократ, убивает старуху ради денег, угрожая ей пистолетом. Не происхождение, благородство, аристократизм или личные качества, только деньги приносят уважение общества. Само имя героя, Герман (German), немец, вполне однозначно говорит о том откуда эта тенденция пришла.
Как писал Александр Герцен, - «Прежде хоть что-нибудь признавалось кроме денег, так что человек и без денег, но с другими качествами, мог рассчитывать хоть на какое-то уважение. Ныне же без денег не только на уважение, но и на самоуважение нельзя иначе рассчитывать».
Первыми в процесс были вовлечены имущие классы, для них борьба за богатства была привычной частью жизни, но к середине 19-го века интенсивность борьбы возросла - в денежные отношения стали вовлекаться и «неимущие» классы.
Герман в «Пиковой Даме» использовал пистолет. В течении столетий пистолет, шпага, кинжал, яд были теми средствами которые применялись в борьбе за богатство внутри аристократической элиты. Раскольников в «Преступлении и Наказании» взял в руки уже не пистолет, а топор, который он нашел в прихожей старухи-процентщицы.Борьба начала приобретать все больший накал, в ее арсенал были включены все подручные средства. Топор - средство народное, и он показатель того, что в процесс погони за деньгами включились народные массы. В наступающем новом времени только деньги давали уважение общества. С деньгами Раскольников уважаемый человек, без денег он “тварь дрожащая”. Деньги превратились из средства для жизни в ее цель, а для ее достижения все средства хороши.
Достоевский недаром по сей день остается остросовременным писателем – он, как никто другой, показал власть денег над общественным сознанием. В чем Достоевский остался человеком своего времени, так это в том, что трагедия его героя в непреодолимом противоречии между религиозной моралью и практикой жизни. Нравственная мука и есть главное наказание Раскольникова за совершенное им убийство - преступление приводит к распаду личности. Сегодня морализаторство Достоевского вызывает недоумение, в современном экономическом обществе мораль утратила свое былое значение, вместе с потерей статуса морали в общественном сознании исчезла сама дилемма мораль-деньги.
Огромный накал страстей во всех романах Достоевского, сюжеты которых строятся вокруг денег, показывал реакцию тогдашнего российского образованного общества на нарастающую власть денег над жизнью людей, которая воспринималась как трагедия, так как противоречие морали и денег было неразрешимо.
Российская либеральная интеллигенция видела возможность решения этой дилеммы в революционной буре, в уничтожении всей государственной структуры, все беды страны она видела в безнравственности власти. В России государство и экономика сливались в единое целое. В Европе же, экономика была достаточно самостоятельна, независима от государственной структуры. Государство постепенно утрачивала свою абсолютную власть, так как экономика перестраивала всю общественную систему и создавала новую иерархию ценностей. Она определяла место человека в обществе.
Европейская литература, начиная с мольеровского «Мещанина во дворянстве», Бальзака, Мопассана, Стендаля, говорила о новых ценностях жизни без надрыва Достоевского. Процесс разрастания статуса денег в Европе был достаточно драматичным, но он не нес в себе трагедии, так как традиционная мораль постепенно, шаг за шагом, уступала свое место жизненному практицизму, философии выживания, характерного для низших классов, впервые в истории получивших возможность уйти от вековой нищеты. Появилась новая аристократия, аристократия денежная.
В России до 17-го года этот процесс проходил по другому. Россия использовала принципы капиталистической экономики, но власть в экономике принадлежала государству, новые формы экономики вписывались в традиционную структуру - феодальную. В феодальной системе богатства не зарабатывались, а получались, в зависимости от связей с вертикалью власти.
После 17-го года большевики, разрушив старую феодальную систему, создали новую, которая отличалась от старой лишь по форме, и в ней жизненные блага также распределялись в соответствии со статусом внутри государственного аппарата. Государство превратилось в единственного хозяина всей экономики, и деньги, один из главных инструментов демократии, перестали выполнять свою роль мотора социальных изменений. Россия остановилась во времени.
События 1991 года вернули Россию в ряд цивилизованных стран, деньгами стал определяться общественный статус, Россия демократизировалась. Но, также как и во всей предыдущей российской истории, новые предприниматели получают богатства из рук государства.
С момента появления капитализма в 19-ом веке, культурная элита Европы осуждала процесс смены ценностей нравственных, духовных, т.е. аристократических, на мещанские, демократические, денежные. И реакция культурной элиты была понятна, она лишалась привычного заказчика, новому заказчику они были не нужны, у новых хозяев жизни были другие интересы и другие ценности. Традиционная культура была аристократичной, элитарной по определению, так как создавалась аристократией творческой для аристократии потомственной, родовой - владельцев богатств. Новые формы экономических отношений создавали условия, в которых высокие, духовные ценности начали уступать свое место ценностям экономическим. Деньги превратились в цель и смысл жизни масс, так как они давали физический комфорт, свободу и общественный статус. Тем не менее, в глазах европейцев, обожествление денег в Америке перешло допустимые даже для них пределы.
Французский аристократ, маркиз Алексис Токвиль, - «Я не знаю страны, где страсть к деньгам так поглощала бы все мысли и чувства людей. Обогащение, деньги, в такой степени мыслятся как самоцель, что становятся чем-то трансцендентальным и даже просто иррациональным по отношению к счастью и пользе отдельного человека...».
Потомственная аристократия видела смысл жизни в ее полноте, эстетической, эмоциональной, интеллектуальной. Жизнь, посвященная погоней за деньгами казалась ей иррациональной, так как счастье она видела в гармоническом слиянии человека с природой, в богатстве человеческих отношений, в широкой палитре чувств, эмоций, мыслей.
Чарльз Диккенс в своем романе «Мартин Челзвик» показывает шок своего героя, англичанина, путешествующего по Америке, узнающего, к своему удивлению, что в этой демократической стране существует аристократия. Когда он спрашивает, на каких же принципах стоит американская аристократия, ему отвечают: «На уме и силе характера. Точнее их последствии, долларах». Мартин слышит разговор бизнесменов после делового обеда, - « ... ему казалось, что все, чем они озабочены, их радости, горести, надежды - всё растворяется в долларах. Люди оценивались в долларах, измерялись в долларах. Сама жизнь продавалась с аукциона, взвешивалась, смешивалась с грязью или поднималась на огромную высоту через доллары».
В начале 20-го века американский философ Джордж Сантаяна объяснял, почему деньги играют такую огромную роль в США, - «Американец так много говорит о долларах, потому что доллар - это символ и мера измерения успеха, единственная мера, которую он имеет, чтобы оценить свой успех, свой ум и свою власть над обстоятельствами. В то же время, он относится к деньгам довольно легко. Он их делает, теряет, тратит, раздает с легким сердцем. Это уважение не к самим деньгам, а к количеству вообще, потому, что качество трудно определимо. Огромное внимание к числам, к количественным измерениям, к деньгам ничто иное, как отражение демократических идеалов. Качество понятие аристократическое, качество создает иерархию, лучше - хуже, а количественная оценка всех уравнивает, и, кроме того, цифры никогда не врут. Поэтому деньги превратились в единственно ясный и очевидный показатель ценности человека»
Когда тенденция видеть в деньгах смысл жизни стала наглядной и широко распространенной в первой стране экономической демократии, в США, американская культурная элита, также, как сегодняшняя российская, увидела в этом признак распада основ общества, деградацию вечных ценностей.
Американский философ 19-го века Ральф Эмерсон, - «Американец просто машина, добывающа
Генри Джеймс, классик американской литературы, бежавший от меркантильного духа Америки в Европу, где провел большую часть своей жизни, говорил с сарказмом, - «Te, кто не делает деньги, принадлежат к дегенератам, которые думают, а таким нет места в Америке.»
Противостояние общей тенденции видеть в деньгах не средство для жизни, а цель самой жизни, в начале 20-го века, было достаточно широко распространено и в проповедях протестантской церкви.
Tак, Вильям Нэймс, один из самых известных в то время проповедников, говорил о преимуществах бедности, - «Мы презираем тех, кто избрал бедность для того, чтобы упростить свое существование, и сохранить свою внутреннюю жизнь. Мы не имеем мужества признать, что идеализация бедности в течении многих веков христианской цивилизации означала свободу, свободу от мира вещей, человек оценивал себя через то, что он есть, а не через то, что он имеет.»
Но что означает осознанный выбор жизни в бедности? Он означает не только общественное презрение. Он означает, что в условиях современной цивилизации бедняк полностью отрезан от тех источников, которые и делают жизнь счастливой. Раньше говорили, что за деньги нельзя купить счастье, что в жизни есть множество необходимых для счастья вещей, которые не покупаются - красота природы, искусство, чувства, привязывающие нас к другим людям. Но сегодня за чистый воздух, чистую воду, за натуральные продукты, не прошедшие химическую обработку, за пребывание на природе в естественных природных условиях нужно платить. Нужно платить также и за человеческие отношения внутри того социального круга, к которому человек хочет принадлежать. Без определенного экономического статуса вход во многие социальные круги закрыт.
Деньги стали важнее самой жизни. В журнале «ReaderDigest» приводился случай, когда пяти женщинам - лаборанткам, работавшим в химико-фармацевтической фирме, предложили оплату $100,000 в год, если они будут работать с радиоактивными материалами, имеющими смертельный уровень радиации. В глазах пяти работниц это была выгодная сделка.
Это случай экстремальный, но он показывает какое огромное место сегодня, занимают деньги в общественном сознании, вытесняя все другие цели и ценности жизни, - «Мы уже не воспринимаем мир непосредственно, наше восприятие жизни становится одномерным, так как магическая, завораживающая сила цифр, как чугунный асфальтовый каток, уплощает наши чувства. Единственная мера жизни - денежная, исключает из нашего внимания полноценность существования во всем его многообразии и широте. Смотря на себя, на свою жизнь через абстракцию нашего банковского счета, мы сужаем мир до замочной скважины через которую мы можем только подглядывать за жизнью, а не жить.» Популярный журнал «PsychologyToday»
Деньги, более чем когда-либо раньше, стали определять все формы человеческих отношений. Цифры денежной оценки делают отношения людей, неравные в своем качестве, т.е. в своей природной сущности, равными друг другу в абстрактной шкале измерений. Деньги - виртуальная схема мира, они являются чем-то вроде географической карты, изображающей города, реки, горы точками, линиями, цифрами, а географическая карта безразлична к цветам и краскам природы, к человеческим чувствам, ко всей культуре, гуманистической цивилизации в ее многомерном, качественном содержании.
Принято считать, что деньги разрушают человеческие отношения, но они также вносят в хаос спонтанных отношений, построенных на чувствах, эмоциях, импульсах, порядок, новый порядок. То качество отношений между людьми, которое вся мировая культура считала высшим выражением человеческого духа - бескорыстие, создавало огромное напряжение. Моральные, этические или идеологические принципы далеки от определенности и четкости экономических критериев, что приводило к постоянным конфликтам, взрывавшихся гражданскими войнами и войнами между странами. В экономическом обществе конфликты разрешаются большей частью мирным путем, а высокие принципы и этические нормы лишь обязательный декор, соблюдение правил приличий, за которым стоит прагматизм, экономический интерес.
Цель экономики дальнейший рост, рост богатства материального, богатство содержания жизни и богатство личности не является целью экономической цивилизации. В процессе своего количественного роста экономическая, материальная сфера заполнила все пространство общественной жизни, уничтожая или нейтрализуя ее качество, ее человеческий объем, ее многокрасочную палитру эмоций, чувств, переживаний. Рациональная логика вытеснила непосредственное восприятие.
Но можно ли решать проблемы материального порядка зовом сердца, непосредственным чувством, чувством справедливости и состраданием к слабым? На чувствах симпатии и антипатии, на высокой морали и этике, в конечном счете, на бескорыстии, экономика строиться не может, она строится на индивидуальном, эгоистическом интересе, и только благодаря экономическому развитию, т.е. ожесточенной борьбе эгоистических, «корыстолюбивых» интересов миллионов и взаимной эксплуатации, массы могут существовать в достойных материальных условиях.
Лишь развитый капитализм с его рационализмом, подчинившим все аспекты человеческой жизни росту материального богатства смог создать достойные условия жизни для многомиллионных масс, которые до этого существовали в условиях унижающей нищеты.
Америка начиналась как рыночное общество и, за почти два столетия, сумела ввести рыночные ценности во все формы человеческих отношений, она их очеловечила, если считать, что рационализм, такое же органически присущее человеку качество, как и спонтанность, и непосредственность чувств. Деньги превратились в самый мощный инструмент рационализации всех аспектов деловой жизни и всех форм человеческих отношений, сделавшие Америку самой богатой страной мира.
Культура денежных отношений в США существует почти два столетия. Она в течении времени приобретала все более цивилизованные, благопристойные формы, в их создании участвовало все общество, все его институты. Это культура общественного договора, консенсуса, всеобщего согласия, в котором деньги выполняют роль регулятора, жироскопа, удерживающего баланс.
Сегодня весь мир становится Америкой. Российская либеральная интеллигенция в 19-ом веке видела в Америке образец для подражания. Россия всегда хотела быть Америкой, в ХХI-м веке она ею становится, и несмотря на всю антиамериканскую пропаганду, для современной России Америка остается идеалом, по крайней мере, для управляющего класса и интеллигенции. Сегодня и Китай хочет стать Америкой.
Но демократизм экономических отношений без сложной общественной инфраструктуры, без бюрократизации, т.е. рационализации всех форм общественной жизни, развитого законодательства и воспитания норм индивидуального поведения, которые создавались в Европе и Америке в течении столетий, проходит в современной России в атмосфере стихии бесконтрольного базара, где хозяйничает криминальный элемент вместе с представителями власти. Деньги вырвались из-под общественного контроля, так как нормативные инструменты развитой экономики отсутствуют. В стихии базара норм и цен не существует, есть лишь столкновение интересов в данный момент, в котором стоимость определяется лишь тем, на чьей стороне в данный момент сила.
Запад же постепенно подменял стихийность отношений между людьми отношениями регулируемые деньгами, законами рынка, создавал сложное законодательство и многослойную инфраструктуру общества внутри сетки взаимосвязанных экономики, культуры, пропаганды и системы образования.
Россия, также как и другие страны развивающегося мира, пройдет свой путь от стихии базара к урегулированному рынку. В России, также как и на Западе, расплывчатые традиционные гуманистические ценности будут оцениваться в терминах рынка, в системе цен.
На людском рынке, который в Штатах принято называть «personalitymarket», прейскуранта цен нет, но есть общее представление о том, что сколько стоит. Несмотря на сложность определения, сколько стоят в денежном выражении человеческие чувства, те или иные формы привязанности, обязательства друг перед другом, они, тем не менее, введены в более или менее твердые рамки. Цены на рынке человеческих отношений выработаны практикой. Денежные отношения обозначают точные границы и формы всех видов неопределенных и постоянно меняющихся чувств, возникающих между людьми. Брачный союз, основанный только на чувстве любви, приводит к трагедии, когда это чувство притупляется или исчезает. Материальная сторона отношений становится инструментом войны между охладевшими друг к другу супругами. Брачный контракт, оговаривающий все стороны материальных претензий, переводит неопределенность страстей и претензий, основанных на чувствах, в четкие параметры денежных оценок.
Отношения между друзьями, ведущими общее дело, может превратиться в испепеляющую ненависть, при малейшем подозрении на невыполнение неопределенных, построенных только на чувстве симпатии друг к другу, обязательств. Эмоциональные отношения между родителями и детьми также несут в себе зерна часто неразрешимых конфликтов.
Рыночная цивилизация сумела ввести многие формы отношений, раньше строившихся на моральных нормах, на симпатиях и антипатиях, любви-ненависти, в русло четких экономических норм, формулируемых традицией и законом.
Старую, уходящую цивилизацию было принято называть гуманистической, так как ее эпицентром был сам человек с его внешней и внутренней жизнью, с его радостями и муками, со всеми его страстями, в которых проявлялось богатство его чувств, эмоций, мыслей. Увеличение этого богатства было целью и смыслом существования гуманистической цивилизации.
Новая цивилизация, новая культура жизни, культура денег, в ней человек интересен только тем, сколько материальных богатств он создает.
В новой цивилизации экономика преобразовывает хаос, стихию жизни в рациональный порядок, в котором бескорыстные формы отношений, построенные на чувствах, эмоциях, выглядят безнадежным атавизмом, лишь напоминанием об уходящей или ушедшей в прошлое иррациональной эпохе. Человечество прощается с туманными духовными, гуманистическими идеалами прошлого в процессе строительства нового общества, где человек лишь инструмент, которым создается богатый материальный мир, и человек в нем не хозяин, а лишь его часть. В этой системе хозяином являются деньги, это они строят новый порядок жизни, тотальный порядок.