Конфликт 10

Содержание.

Введение…………………………………………………………………...…..3

I. Причины и последствия конфликта……………………….…….………4

II. Конклюдентные действия…………………………………………….….6

III. Специфика проявле­ния конфликтов…………………………………….8

IV. Особенности гражданско-правовых конфликтов………………….…..11

V. Предмет гражданско-правового конфликта…………………………....20

VI. Идейно-психологические, нравственно-юридические установки…....23

Заключение………………………………...…………….…………………....26

Список используемой литературы…………………………….…………….27

Введение

Среди различных направлений правовой социологии в последние годы выделяется еще одно: правовая (юридическая) конфликтология, которая изучает правовые отношения, нормы и институты под углом зрения использования их для предотвращения, предупреждения и разрешения конфликтов.

Эта проблематика для российской науки является новой по двум причинам. Во-первых, у нас была недостаточно развита общая конфликтология как комплексная социально-психологическая дисциплина. А во-вторых, изучение права не способствовало более широкому его пониманию, в том числе и как инструмента обращения с социальными и психологическими конфликтами.

Правовой конфликт — это противоборство субъектов права с противоположными пониманием и действиями по отношению к принципам и нормам права с целью изменения своего статуса и юридического состояния.

Основной предмет правового конфликта — принципы и нормы права. Ядро конфликта — противоположное их истолкование и отношение к ним, а также соответствующее поведение субъектов права. Существуют нормы и принципы двоякого характера: юридические, то есть установленные или санкционированные государством, и правила общего характера, сложившиеся в общественной практике, обязательные, но не зафиксированные официально и не санкционированные властью (юридически), являющиеся элементами обычного права.

Правовой конфликт не обязательно связан с нарушением установленного государством правопорядка. По своему содержанию и формам проявления он не сводим к борьбе за противоправное изменение существующей правовой системы, основ государственного устройства. Конфликты подобного рода — лишь один из видов правового, одна из сушествующих форм борьбы субъектов правовых и политических отношений. Следовательно, как и прочие социальные, правовой конфликт не есть какая-то ненормальность, правовая патология, а является вполне естественным элементом процесса функционирования и модернизации данной общественной системы.

В истории отечественной науки проблема правового конфликта была поставлена философом и теоретиком права Ильиным И.А. В его понимании, это — конфликт между естественным и положительным правом, между «суррогатом» естественного права и объективно значимой идеей права. Это — «борьба за право в объективном смысле — за обновление законов и в субъективном смысле — за поддержание и осуществление справедливых полномочий, обязанностей и запретов». Право в объективном смысле суть естественное право; оно выражает природу духовной жизни человека; его можно назвать «вечным» правом, потому что оно сохраняет значе-ние для всех времен и народов. Право в субъективном смысле — это положительное право, «целесообразная форма поддержания естественного права», организованная попытка «формулировать естественное право.

I. Причины и последствия конфликта.

В системе отраслевых юридических конфликтов специального рассмот­рения требует и гражданско-правовая их разновидность. Это тем более необ­ходимо, ибо социальное поле юридических конфликтов иногда трактуется очень сужено. В качестве примера воспроизведем высказывание проф. Ю.А. Тихомирова, который утверждает: «Юридический конфликт следует рассмат­ривать как высшую точку развития противоречий, как коллизию с наиболее открытым противоборством сторон. Тут отторжению и сокрушению подвер­гаются основы конституционного строя, правовая система, с правопорядком». В первой части высказывания мы солидарны с автором. Верно, что юри­дический конфликт есть высшая точка развития противоречия, в котором на­блюдается открытое противоборство контрсубъектов. Однако с другой ча­стью умозаключения Ю.А. Тихомирова трудно согласиться. Поддержать эту идею - значит признать, что гражданско-правовые отношения просто бес­конфликтны, поскольку в процессе их функционирования не сокрушаются основы конституционного строя и наличного правопорядка.

Представляется, что в названной трактовке допускается отождествление юридического конфликта с конкретными формами его проявления. Возмож­ны, конечно, конфликты, в результате которых происходит свержение или насильственное изменение конституционного строя. Но в нем проявляется уголовное правонарушение, предусмотренное ст. 278 УК РФ, и тем самым оно характеризует криминальный конфликт. В результате разрешения кон­ституционного кризиса нередко происходит отторжение прежней правовой системы и утверждение новой путем замены одной государственной власти другой. Но данный процесс выражает собой конституционно-юридический конфликт. Если эта замена произошла в ходе выборов, то навряд ли здесь применимо слово «сокрушение».

Но не все конфликты сопровождаются отмеченными последствиями. В качестве иллюстрации можно привести целый ряд уголовных, конституцион­ных, административных правонарушений, осуществление которых не ведет к «сокрушению» общественного конституционного строя. Еще больше таких деликтов наблюдается в сфере гражданско-правовых отношений. В частности, ст. 479 ГК РФ, ч. 2 гласит: «Если договором купли-продажи предусмот­рена обязанность продавца передать покупателю определенный набор това­ров в комплекте (комплект товаров), обязательство считается исполненным с момента передачи всех товаров, включенных в комплект». В данной сфере товарно-денежных отношений тоже могут быть конфликты, в случае, если покупатель получил от продавца некомплектный товар. А каковы возможные последствия такого противоборства между ними?

Согласно ст. 480 ГК РФ последствия передачи неукомплектованного товара следующие:

а) покупатель вправе по своему выбору потребовать от продавца соразмерного уменьшения покупной цены или доукомплектования товара в разумный срок;

б) потребовать замены некомплектного товара на комплектный;

в) отказаться от исполнения договора купли-продажи и потребовать возврата уплаченной денежной суммы.

Нетрудно заметить, что последствия данного гражданско-правового правонарушения, а следовательно, и соответствующего конфликта не носят по­литического смысла, ибо здесь тоже не «сокрушаются» основы конституци­онного строя нашего общества. Причем, мы имеем в виду не только рассмат­риваемый конкретный случай, но и данную разновидность правонарушаемости как своеобразное явление. И это не случайно, так, как только в опреде­ленных криминальных, конституционно-правовых и административных де­ликтах проявляется политический аспект, который менее заметен в граждан­ских правонарушениях. Он может обнаружиться тогда, когда гражданско-правовой конфликт возник между казенными предприятиями, собственником которых выступает государство как политическая организация общества.

II. Конклюдентные действия.

В сфере гражданско-правовых отношений есть такие, при которых связи между людьми осуществляются помимо каких-то бы ни было конфликтов. Речь идет о многих устных сделках, которые исполняются при самом их совершении или с помощью так называемых конклюдентных дейст­вий. Молчание также может свидетельствовать о совершении сделки, но в случаях, предусмотренных законом. Так, молчание арендодателя после исте­чения срока договора в силу п. 2, ст. 621 ГК РФ признается выражением его воли возобновить договор на тех же условиях на неопределенный срок.

Конклюдентные действия (от лат. conclude - заключаю, делаю вывод) - действия лица, выражающие его волю установить правоотношение, но не в форме устного или письменного волеизъявления, а поведением, по которому можно сделать заключение о таком намерении. В условиях развитого экономического оборота и распространения автоматических средств конклюдентные действия облегчают приобретение товаров и услуг. К последним отно­сятся: использование автоматов для приобретения билетов в пригородном со­общении; оплата за проезд на транспорте; покупка через автоматические ап­параты газет, знаков почтовой оплаты; сдача багажа на хранение в особых механизированных ящиках и другие.

Конклюдентные действия как юридический факт, порождающий внеконфликтные гражданские правоотношения, получает все большее распростра­нение. Сделки, совершаемые путем конклюдентных действий, зачастую ис­полняются одновременно с актом их осуществления. Вместе с устными сдел­ками конклюдентные действия образуют довольно значительное правовое поле, свободное от юридического противостояния людей. Тут нам могут воз­разить и сказать - здесь и не должно быть никакого противоборства, так как наличествует связь между человеком и техническим устройством, а не между двумя контрсубъектами.

Нам же представляется, что и в данном случае имеет место взаимодействие двух контрсубъектов (продавца и покупателя), между которыми наблюда­ется особая «дистанционная» связь, осуществляемая через техническое сред­ство. Отсутствие непосредственного контакта между покупателем и продав­цом, совершение необходимой услуги с помощью автомата не только ускоря­ет процесс обмена ценностями, но делает его более консенсуальным для че­ловека. Прямой контакт контрсубъектов в торговой сделке не всегда сопро­вождается необходимыми психологическими симптомами: знаками уважения, активным выражением благодарности, откровенностью, юмором, предупре­дительностью, деликатностью, доброжелательностью и некоторыми другими, отсутствие которых нередко провоцирует возникновение гражданско-правовых конфликтов. Участие технического средства как посредника торго­вой сделки между продавцом и покупателем в немалой степени устраняет от­меченные идейно-психологические недостатки.

III. Специфика проявле­ния конфликтов.

Существование широкого внеконфликтного поля в системе гражданско-правовых отношений все же не означает, что последние функционируют вне всякого противоборства между людьми. Система гражданско-правовых отношений не сводится к тем простым юридическим связям между людьми, ко­торые охватываются устными сделками и конклюдентными действиями. Они значительно шире, богаче, сложнее, что не может создавать ситуацию их аб­солютной бесконфликтности. Речь может идти только о специфике проявле­ния конфликтов. В чем же она выражается?

В качестве субъектов гражданско-правового конфликта выступают част­но-индивидуальные и юридические лица. В ГК РФ (ст. 17, 48) утверждает­ся, что субъектами гражданско-правовых отношений являются граждане (фи­зические лица) и юридические лица. Применительно к теме нашего реферата обозначенные понятия требуют своего уточнения и соответствующей конкре­тизации. Для нас очень важно разведение таких категорий, как «гражданин» и «физическое лицо».

Понятие «гражданин» подчеркивает связь физического лица с «граждан­ством» как особым государственно-правовым состоянием человека. Сущность гражданства сформулирована у нас в преамбуле закона Российской Фе­дерации «О гражданстве Российской Федерации». В нем гражданство опреде­ляется как устойчивая правовая связь человека с государством, выражающая­ся в совокупности их взаимных прав, обязанностей и ответственности, осно­ванных на признании и уважении достоинства, основных прав и свобод чело­века. Можно сказать, что личность гражданина сопряжена с двумя основными характеристиками. С одной стороны, гражданин выступает как член государ­ства и в этом отношении становится политическим человеком, который в сво­ей деятельности должен руководствоваться нормами публичного права. С другой стороны, гражданин, как отмечает проф. B.C. Нерсесянп, выступает не политическим и не публичным человеком, а носителем частных интересов, участником гражданско-правовых отношений, регулируемых соответственно частным правом.

Контрсубъектный состав гражданско-правового конфликта специфичен тем, что одной из его сторон выступает частно-индивидуальное лицо. Словом «частное» мы подчеркиваем ту существенную сторону жизнедеятельности гражданина, которая является не политической, не государственной, не об­щенациональной, а свойственной отдельному лицу как носителю особых имущественных интересов. Поэтому не следует отождествлять понятия «гра­жданин» и «физическое лицо» при рассмотрении контрсубъектного состава гражданско-правового конфликта. Для последнего имеют значение не физи­ко-психологические свойства индивида, а имущественное положение частно-индивидуального лица.

Другим контрсубъектом выступает юридическое лицо. Согласно ст. 48, ч. 1 ГК РФ юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и лич­ные неимущественные права, нести ответственность, быть истцом и ответчи­ком в суде.

В отличие от гражданина юридическое лицо - это организация, созданная в установленном законном порядке для производства продукции, выполнения работ и оказания услуг в целях удовлетворения общественных потребностей и получения прибыли. В соответствии с ГК РФ (ст. 50) юридическими лица­ми могут быть организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности. Их называют коммерческими организа­циями. Но наряду с ними существуют организации, которые извлечение при­были не ставят основной целью своей деятельности. Их называют некоммер­ческими организациями (учреждения культуры и образования, структуры го­сударственного аппарата). Юридическое лицо выражает тоже частные инте­ресы, не только индивидуальные, но и групповые. Если же в качестве юридического лица выступает казенное предприятие, то оно является носите­лем государственных интересов.

По своей роли контрсубъекты гражданско-правовых конфликтов находятся в различных функциональных отношениях. Они могут выступать в каче­стве продавца и покупателя, заказчика и подрядчика, поставщика и заказчика, кредитора и должника, залогодателя и приобретателя, перевозчика и получа­теля, арендодателя и арендатора и т. д., и т. п.

Частно-индивидуальные и юридические лица становятся контрсубъектами гражданско-правового конфликта не всегда, а только при определенных условиях. Во-первых, между ними должны возникнуть конкретные гражданско-правовые отношения, вытекающие из соответствующих норм частного права. Во-вторых, внешним проявлением юридического противоборства ме­жду частно-индивидуальным и юридическим лицом должно стать совершение гражданского правонарушения. В-третьих, названные контрсубъекты в процессуальном отношении должны быть истцом и ответчиком. Последнее условие подчеркивает то важное обстоятельство, что носителей гражданских правонарушений значительно больше, чем контрсубъектов соответствующих конфликтов. Ведь известно, что человек не всегда обращается в суд за защи­той своих нарушенных гражданских прав, ибо это требует от него немало физических и интеллектуальных усилий.

Специфичность контрсубъектов гражданско-правового конфликта выражается также и в том, что при определенных условиях они могут поменяться местами. Это особенно ярко проявляется в случаях предъявления встречного иска. В данной ситуации каждый контрсубъект выступает в двоякой роли - в качестве истца и одновременно ответчика. В других разновидностях правовых конфликтов перемена мест в положении контрсубъектов не наблюдается. В конкретном криминальном конфликте подсудимый не может стать потерпевшим, в административном противоборстве вышестоя­щая инстанция исполнительной власти лишена способности быть нижестоя­щей и наоборот.

IV. Особенности гражданско-правовых конфликтов.

Объектом гражданско-правовых конфликтов является противостояние частных интересов контрсубъектов товарного обмена, сфера которого в усло­виях рыночного хозяйства существенно расширилась. Следует со всей определенностью сказать, что рынок в современном российском обществе стал полем самых разнообразных экономических конфликтов, специфически про­являющихся в гражданско-правовом противоборстве людей. В советский пе­риод такого положения не наблюдалось, ибо господство государственной (общественной) собственности, отсутствие нормального рынка существен­ным образом ограничивал сферу гражданско-правовых конфликтов.

Необходимо указать, что экономические конфликты не нужно смешивать с гражданско-правовым противостоянием частно-индивидуальных и юридических лиц. Между ними есть единство, но и состояние относительной само­стоятельности по отношению друг к другу. Гражданско-правовые конфликты выступают лишь в качестве частного проявления обострения экономических противоречий. Последние могут выразиться и в других формах: криминаль­ных, конституционных, административных конфликтах.

Гражданское правонарушение как внешнее выражение соответствующих конфликтов входит в состав проступков, которые не являются общественно-опасными и вызывают санкции в виде взысканий. Оно сопровождается дейст­вием, воспрещенным законом под страхом уплаты потерпевшему лицу за причиненный ему вред. Если имущественная сторона разрешения уголовно-правового и административного конфликтов связана с необходимостью в оп­ределенных условиях «реквизии», «штрафов», «конфискации», то есть с без­возмездной потерей лицом определенных материальных ценностей, то граж­данско-правовой конфликт и его преодоление сопровождаются применением эквивалентного обмена между его контрсубъектами. К таким восстанавли­вающим юридическим санкциям относятся «замена залога», «неустойка», «возврат имущества», «выкуп», «возмещение вреда», «отступное», «зачет од­нородного требования» и другие.

Отмеченные особенности гражданских правонарушений накладывают своеобразную печать на состояние напряженности в противоборстве контрсубъектов, ибо она уже не связана с такими формами государственного физи­ческого принуждения, какие применяются в ходе функционирования криминального конфликта. Однако это не означает, что гражданско-правовой кон­фликт, его нормальное развитие и преодоление уже в современных условиях возможны вне всякой связи с государством. В этом отношении ошибочно звучит высказывание, что есть «такое право (например, частное), которое вполне может быть реализовано без государства».

Представляется, что здесь мы сталкиваемся с переходом из одной крайности в другую. Справедливо замечание проф. Ю.А. Тихомирова, который в дискуссии «За круглым столом» в ИГП РАН, посвященной проблеме «Кон­фликт закона и правовая реформа», подметил: «Длительное время считалось, что право - это что-то ниже, чем государство; государство - творящий феномен, а право - ему помогающее, обрамляющее. Сейчас наблюдается обратная картина: право царит в обществе, а значение государства падает. Это тоже ошибочная позиция...».

В современном обществе без участия государства реализуются не всякие социальные нормы, а лишь нравственные, эстетические, религиозные и некоторые другие, опирающиеся в своем функционировании на силу общественного мнения. Конечно, ослабление напряженности в противостоянии контрсубъектов гражданско-правового конфликта в немалой степени зависит от со­стояния их нравственных установок, которые при определенных условиях могут способствовать преодолению ряда коллизий вне прямого воздействия со стороны государства.

Но в принципе частное и прежде всего гражданское право современного общества само по себе, вне действия государства бессильно разрешить всё конфликты, возникающие на правовом поле «дикого» рынка. Достаточно ска­зать, что примерно 50 % всех судебных решений по гражданским делам не исполняются в нашей стране добровольно. Отсюда гражданское право не от­рицает момент принуждения, поскольку вне его действия теряет всякий смысл существование института ответственности в данной отрасли законодательства. Именно об этом говорят ст. 393, 406 ГК РФ. Не случайно также на­личие ст. 357 УПК РСФСР, специально предусматривающей возможность принудительного исполнения решения суда по гражданско-правовым вопро­сам.

Противоборство контрсубъектов гражданско-правового конфликта развертывается в условиях их юридического процессуального равенства. Однако это не означает, что здесь реальные силы контрсубъектов одинаковы. В чем же выражается их сила? Под ней подразумевается способность контрсубъек-тов реализовать свою цель вопреки воли партнера по противоборству. Если в криминальном конфликте приоритет отдается физическим и психологиче­ским качествам человека, техническим средствам, повышающим их эффективность, в административном - социальному статусу, служебному положе­нию контрсубъектов,-то в гражданско-правовом противостоянии - имущест­венному состоянию. Если конфликтующая сторона предъявила иск на до­вольно значительную сумму другому контрсубъекту, то последний не сможет его погасить с помощью физического принуждения или на основе админист­ративного приказа считать предъявленный иск недействительным. Такие опе­рации смогут лишь обострить противоборство, а не преодолеть его, ибо для этого нужны деньги, чтобы снять имущественное противостояние.

Противоборство гражданско-правовых контрсубъектов может, как ослаб­ляться, так и усиливаться, что может привести к выпадению стадии разверты­вания соответствующего конфликта. К примеру, кредитор не получил в обо­значенный срок от должника должную сумму денег согласно условиям дого­вора. В силу этого первый подает исковое заявление в суд. Но до судебного разбирательства дело не дошло, так как должник в результате предваритель­ных переговоров возвратил долг кредитору, который, в свою очередь, отозвал свое исковое заявление.

В криминальном конфликте (исключая дела, так называемого частного обвинения) такого состояния не может быть, ибо данный процесс носит публичный, государственный характер. В криминальном конфликте контрсубъекты не располагают правом погасить возникшее противоборство с помощью имущественной ценности. Подсудимый не располагает возможностью завер­шить уголовный процесс тем, что потерпевшему в качестве возмещения за причиненный ему вред он готов «откупиться» и дать соответс

твующую сум­му денег. Следовательно, в отличие от гражданско-правового конфликта кри­минальные коллизии характеризуются «жесткой» последовательностью пере­хода уголовного противоборства от стадии возникновения к развертыванию, а от него к завершению.

К числу особенностей гражданско-правового противоборства относится чаще всего его объективно-ситуативный характер, определяемый непосредственной связью с противоречиями товарного производства, которым свойст­венны элементы большой неопределенности. Их движение и разрешение в немалой степени зависят от конъюнктуры, складывающейся под влиянием многочисленных факторов, включая масштабы производства, размеры запа­сов, динамику денежных доходов, состояние торговой сети и рекламы, объем потребностей населения.

Преодоление противоречий товарного производства сопряжено с высокой долей риска, предполагающего альтернативность действий контрсубъектов спроса и предложения, купли и продажи на основе выбора из двух или нескольких предложений. Их ожидаемый результат тоже приобретает вероятный характер, ибо он может наступить и не наступить. В первом случае возникает ситуация, приведшая к удаче, во втором - к неудаче. Удача сопровождается успехом и желательным исходом гражданско-правовых сделок, а не­удача - определенными материальными и нравственными потерями, питаю­щими рост соответствующих конфликтов.

Объективно-ситуативный характер немалого количества гражданско-правовых конфликтов существенно отличает их от подобного свойства криминального противоборства людей. Ранее было отмечено, что в системе кри­минальных конфликтов наблюдается и ситуативное противоборство контр­субъектов. Однако последнее в большей степени является субъективным, ибо в значительной мере возникает под непосредственным действием идейно-психологических механизмов людей. Столкновения людей в общественных местах (ресторанах, барах, вокзалах, парках и других подобных точках соци­ального пространства), питающие ситуативные криминальные конфликты как правило, не имеют под собой объективного основания, коренящегося в системе рыночных экономических отношений. Своим возникновением они обязаны ослаблению нравственных установок человека, способных «тушить» негативные психологические всплески в процессе его общения с другими людьми.

В перечень отличительных свойств гражданско-правовых конфликтов следует отнести «горизонтальное», координирующее воздействие противо­борства контрсубъектов в отношениях друг к другу. Покупатель и продавец, заказчик и подрядчик, поставщик и заказчик, кредитор и должник, залогода­тель и приобретатель, перевозчик и получатель, арендодатель и арендатор и другие гражданско-правовые контрсубъекты не находятся в отношениях под­чинения. Здесь не применимы категории административно-правового кон­фликта и прежде всего понятия «чиновник» и «подчиненный» Поэтому контреубъекты гражданско-правового конфликта не выражают собой борьбу «высшей» и «низшей» инстанций.

Отношения между гражданско-правовыми котрсубъектамн регулируется такими юридическими правилами, которые представляют собой систему «норм-координаторов», «норм-соглашений», утверждающих согласованность их действий в товарном обороте материальных и нематериальных благ. Но согласованность между ними не может быть вечной, поскольку в силу ряда причин она сменяется разбалансированностыо, важнейшими основаниями ко­торой выступают два обстоятельства. Во-первых, чрезмерное давление обшегосударственного интереса на частный, индивидуальный, личностный. Такое положение наблюдалось в условиях командно-административной системы управления нашим обществом. Во-вторых, неоправданное возведение частно­го интереса в ранг государственного, публичного, что нередко наблюдается в современном российском обществе. Однако последствия этих двух крайно­стей одинаковы: координирующая роль норм-соглашений гражданского пра­ва деформируется, возникают соответствующие правонарушения и конфлик­ты. Преодоление последних снимает появившуюся рассогласованность в дей­ствиях контрсубъектов, что создает необходимую относительно устойчивую «горизонтально» управляемую обстановку в жизнедеятельности частно-индивидуальных и юридических лиц.

В состав специфических черт гражданско-правового конфликта входит его «антиспонтанность», которая отрицает возможность возникновения «эффектного» противоборства между его контрсубъектами. Гражданско-правовые отношения между ними - это рационально осознанные институциональные связи между частно-индивидуальными и юридическими лицами, поскольку они утверждаются на основе подготовки и заключения специаль­ных договоров в соответствии с требованиями действующего законодательст­ва. Здесь нет места аффекту, ибо текст названного довольно сложного офици­ального документа не напишешь в состоянии сильного, бурно протекающего и относительно кратковременного эмоционального переживания, нередко со­провождаемого яростью, ужасом, плачем и существенным сужением творче­ски созидательных начал индивидуального сознания.

Но высказанного аргумента явно недостаточно, поскольку заключение договора выражает согласие контрсубъектов и не выражает собой гражданско-правовой конфликт между ними, ибо в данном случае отсутствует соот­ветствующее правонарушение. И если нет места аффекту при заключении сделки, то быть может данное психическое состояние способно спровоциро­вать отклонение от требований договора в процессе их исполнения и тем са­мым породить конфликт? I Полагаем, и а данной ситуации должен быть дан тоже отрицательный ответ. Поясним это на конкретном отклонении от требо­ваний договора перевозки груза.

По договору перевозки груза перевозчик обязуется доставить вверенный ему отправителем груз в пункт назначения и выдать его правомочному на получение груза лицу (получателю), а отправитель обязуется уплатить за пере­возку груза установленную плату (ст. 785 ГК РФ). Допустим, все операции по доставке груза выполнены, но грузополучатель деньги за это не уплатил, что свидетельствует о возникновении гражданского правонарушения, переросшего в конфликт. Может ли грузополучатель сослаться на возникшее состояние аффекта и тем самым оправдать свои действия или, по меньшей мере, смяг­чить их последствия? Нетрудно заметить, что такой аргумент просто несо­стоятелен. Если грузополучатель - юридическое лицо, то оно не может нахо­диться в состоянии аффекта, ибо выражает интересы не индивида, а целой ор­ганизованной группы людей. Все они одновременно в состоянии аффекта на­ходиться не могут. Если грузополучатель - частно-индивидуальное лицо, то опять-таки состояние аффекта не может лишить его возможности уплатить деньги грузоотправителю, так как отмеченное разрушительное, бурное и сильное эмоциональное переживание кратковременно и не препятствует ему выполнить свое обязательство после его исчезновения.

В совокупность особенностей гражданско-правового конфликта, развер­тывания объекта включается «антифизическая» стадия его ликвидации. Последняя свойственна не всем юридическим конфликтам, поскольку она пред­полагает такое развертывание противоборства между контрсубъектами, при котором один из них исчезает, перестает существовать. Такого состояния не наблюдается при конституционно-правовом конфликте, ибо Конституционный Суд РФ не располагает правом ликвидировать одну из сторон противо­борства - федеральную структуру государственной власти либо орган субъекта РФ. Точно также в административно-правовом конфликте соответст­вующий юрисдикционный орган своим решением не способен прекратить существование одной из сторон - чиновника или подчиненного.

Наиболее рельефно ликвидация возникшего юридического противоборства наблюдается в криминальных и гражданско-правовых конфликтах. Однако формы их ликвидации существенным образом отличаются друг от друга. Более точно следует сказать: в криминальных конфликтах имеет место такая форма их ликвидации, которая не наблюдается в гражданско-правовых, и на­оборот.

В криминальных конфликтах существует физическая форма его ликвидации. В качестве примера можно сослаться на ст. 108, ч. 1, предусматриваю­щую наказание за убийство, совершенное при превышении пределов необхо­димой обороны. В результате противоборства между двумя контрсубъектами один из них ликвидируется, поскольку он исчезает физически и перестает жить как разумное существо. При этом не следует смешивать данный объек­тивный факт с судебным признанием гражданина умершим, которое преду­смотрено ст. 45 ГК РФ. В ней, в частности, говорится, что «гражданин может быть объявлен судом умершим, если в месте его жительства нет сведений о месте пребывания в течение пяти лет, а если он пропал без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание предполагать его гибель от определенного несчастного случая в течение шести месяцев». Нетрудно заметить, что судебное признание человека умершим еще не озна­чает во всех случаях его физическую смерть. Если наблюдается последнее, то, естественно, жертва теряет всякую способность выщолнить какие-либо обяза­тельства перед другими лицами.

Специфика стадии ликвидации гражданско-правового конфликта между юридическими лицами состоит в осуществлении двух основных юридических операций - поглощения и банкротства. Под поглощением, как правило, под­разумевается радикальное изменение во владении контрольным пакетом ак­ций. Оно может осуществляться как инвестором (акционером) данного ак­ционерного общества (или какой-нибудь компанией, входящей в группу), так и внешним инвестором (какой-либо компанией, не входящей в группу). Под банкротством (согласно ст.61 ПС РФ) подразумевается «ликвидация юридического лица, его прекращение без перехода прав и обязанностей в порядке правоприемства другим лицам».

В отличие от криминального конфликта при ликвидации гражданско-правового противостояния людей составляющие его юридические лица не умирают физической смертью. Конечно, в ходе осуществления поглощения и банкротства могут произойти летальные исходы с отдельными людьми, входящими в состав юридического лица. Однако не физическая смерть определяет специфику поглощения и банкротства, которые могут произойти с ле­гально признанными предприятиями и организациями, ставшими контрсубъекгами гражданско-правового конфликта.

Ликвидация юридического лица не означает прекращения всех его обяза­тельств, которые могут быть у него перед кредиторам. Суть прекращения его деятельности состоит в том, что оно теряет все те свойства, которые характеризуют имущественную автономность предприятия (учреждения), имеющего свой капитал, способного нести имущественную ответственность по долгам, располагающего своим расчетным счетом в банке, Материальными возможно­стями для осуществления соответствующих уставных функций.

V. Предмет гражданско-правового конфликта.

Предмет гражданско-правового конфликта тоже имеет свои особенности. Его правильное понимание предполагает обращение специальному норма­тивному материалу. Было уже подмечено, что законодатель не различает по­нятия предмета и объекта гражданских прав и отдает предпочтение послед­нему термину. В ст. 128 ГК РФ говорится: «К объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага». Еще раз напоминаем, мы считаем это не объектом, а предметом гражданских прав. Но возникает вопрос: все ли перечисленные явления могут стать предметом гражданско-правового конфликта?

Внимательный анализ содержания ст. 128 ГК РФ показал, что здесь напрашиваются некоторые существенные уточнения, которые позволяют устранить расширительное толкование предмета гражданско-правового конфликта. Речь идет о следующем: можно ли считать любую вещь предметом граждан­ско-правового противоборства? Смысл указанной статьи ГК РФ не оставляет сомнений на этот счет - да, можно и нужно. Нам представляется, что такой категорический вывод сомнителен.

Для пояснения такого умозаключения необходимо раскрыть сущность ка­тегории «вещь». Последняя определяется философской мыслью следующим образом: «Вещь - отдельный предмет материальной действительности, обла­дающий относительной независимостью и устойчивостью существования. Нетрудно заметить, что если согласиться с данным определением вещи (а оно является общепринятым), то напрашиваются парадоксальные выводы. Придется тогда признать, что вещи материальной действительности, сущест­вующие в космическом пространстве и отдаленные от нашей Земли на рас­стояние в десятки, сотни тысяч световых лет, тоже могут стать предметом гражданско-правового конфликта. Нужно тогда согласиться и с тем, что лю­бая вещь способна выступить в качестве предмета последнего и в рамках социального пространства того или иного государства. Вышеприведенные суждения показывают, что не любая вещь может быть предметом раздора между контрсубъектами гражданско-правового конфликта. В частности, бесхозные вещи, которые не имеют собственника, исключаются из системы предметов материальной действительности, способных породить частно-юридическое противоборство, ибо теряется всякий смысл предъявления как виндикацирнного, так и негаторного исков, выступающих важнейшими вещно-правовыми способами защиты права собственности.

Известно, что виндикациониый иск сопровождается правом истребования своего имущества из чужого незаконного владения, а негаторный - предполагает предъявление требования об устранении препятствий, мешающих собст­веннику осуществлять право владения, пользования и распоряжения вещью. Однако «бесхозные» вещи являются «ничейными», так что отпадает всякое объективное основание для истребования такого имущества из чужого незаконного владения и преодоления препятствий в осуществлении права собст­венности.

В принципе в качестве предмета гражданско-правового конфликта высту­пает лишь то материальное (или духовное) благо, функционирование которого способно вызвать противоположные правовые потребности и интересы у его контрсубъектов. Набор таких предметов не есть нечто неизменное и не­подвижное. В ходе исторического развития он совершенствуется и обогаща­йся. В этом отношении показательно сравнение содержания ГК РСФСР J1964 года и ГК РФ 1997 года. В прежнем ГК РСФСР вообще отсутствовала глава об объектах (предметах) гражданских прав. Причем, если иметь в виду смысл других соответствующих статей, то по существу они сводят объекты гражданских прав только к вещам материального мира.

Новый ГК РФ ввел новую главу об объектах (предметах) гражданских прав и существенным образом ее обогатил, поскольку в их состав включены не только вещи, но и целый ряд других невещественных явлений. Однако, как мы уже пояснили, набор предметов гражданско-правового конфликта не может быть всеобъемлющим. Материальные и духовные явления могут стать предметом гражданско-правового конфликта только тогда, когда они имеют ценность, обладают стоимостью и потребительной стоимостью. Скажем, ведро воды, взятое из океана, не может вызвать раздора между людьми, присутствующими на его побережье. Такая вода не способна породить противопо­ложные стремления по двум важнейшим обстоятельствам. Во-первых, взятая в естественном виде она не может удовлетворить питьевые потребности че­ловека. Могут возразить, что ведро воды, взятое из колодца в пустыне, для людей, отыскивающих её, является значительной ценностью, способной вызвать вражду между индивидами. Но данный контраргумент бьет мимо цели, ибо вода из колодца в пустыне уже иного качества, поскольку она наличест­вует в ограниченном количестве, приобретение ее требует немалых трудовых затрат, а по своим свойствам она способна удовлетворить питьевые нужды человека.

Нечто подобное наблюдается и с явлениями духовного мира. К примеру, намалеванное полотно, лишенное всяких художественных образов, нельзя считать нематериальным благом, способным стать предметом гражданско-правового конфликта. Здесь могут быть затрачены интеллектуальные и физические усилия, некоторые средства на приобретение полотна. Вместе с тем, противоположные юридические претензии контрсубъектов оно не вызовет, так как бессильно удовлетворить эстетические потребности человека.

Следовательно, точное определение предмета гражданско-правового конфликта предполагает изменение редакции ст. 128 ГК РФ, опустив из ее содержания термин «вещи». Понятие «имущество», которое в ней присутствуй вполне способно охватить своим содержанием все необходимые объекты; (предметы) гражданских прав, сопровождая это последующим перечислением его конкретных и специфических свойств. Категория «имущество» включает в свое содержание и вещи, но не всякие, а только те, которые имеют ценность, для жизнедеятельности контрсубъектов гражданско-правового конфликта.

VI. Идейно-психологические, нравственно-юридические установки.

Идейно-правовая компонента рассматриваемой разновидности юридического конфликта состоит из двух слагаемых:

- «рыночного» гражданско-правового сознания с его двойственностью и противоречивостью,

- рассогласованных юридических норм частного права.

Эти составляющие элементы идейно-правовой компоненты взаимно предпо­лагают и переходят друг в друга.

Поскольку гражданско-правовые конфликты неразрывно связаны с про­цессом обострения экономических противоречий рынка и товарного произ­водства, постольку для рассматриваемой темы важно прояснить дуалистичность «рыночного» сознания людей российского общества, ибо она непосред­ственно провоцирует юридическое противоборство преобладающей части их контрагентов. Конкретно-социологические исследования показывают, что в нашей стране существуют различные социальные группы людей, идейно-психологические, нравственно-юридические установки которых к рынку прямо противоположны. Проф. В.И. Бакштановский, Ю.В. Согомонов, В.А. Чурилов обозначенную двойственность условно называют «рынкофобией» и «рынкофилией». «Рыикофобию» характеризуют ценностные суждения против рыночного общества, а «рынкофилию» - ценностные суждения в пользу его.

Что же показало обобщение данных специального социологического оп­роса в ходе исследования отношения россиян к рынку? По утверждению ука­занных авторов противоположность их соответствующих позиций можно вы­разить в следующих обобщающих суждениях.

Позиция «рынкофобии» такова: рыночное общество основано на идее «всеобщей полезности». Оно ставит знак равенства между добром я пользой, при их конфликте побуждает делать выбор «в пользу пользы». Тем самым беспринципная сила расчета оставляет добру жалкий удел быть бессильным принципом общества чистогана.

Позиция «рынкофилии» принципиально иная: магистральная тенденция человеческой истории демонстрирует не просто ущербность, но и архаич­ность самого принципа альтернативности выбора между добром и пользой. В цивилизованных рыночных отношениях преодолевается кажущаяся несо­вместимость «интереса» и «идеала», «добра» и «пользы». Ориентация на личный интерес оказывается полезной и для всего общества.

Юридическое выражение противоположности «рынкофобии» и «рынко-филии» нашло свое особое проявление в гражданско-правовом конфликте между сторонниками купли-продажи земли и ее противниками, что оказало тормозящее воздействие на процесс разработки и принятие Государственной Думой Земельного кодекса РФ. Если сторонники купли-продажи земли счи­тают это благом для дальнейшего развертывания реформ в российском обще­стве, то противники.наоборот^оциальным злом.

Провоцирующую роль рассогласованности норм частного права в воз­никновении гражданско-правовых конфликтов можно показать на неодно­значном употреблении законодателем юридического понятия «имущество»,К примеру, в ст. 301 ГК РФ утверждается: «Собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения». В комментарии к ГК РФ отмечается, что в данном случае под имуществом имеется в виду конкретная вещь или вещи [37]. В ст. 213 ГК РФ указано: «В собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество». В тех же коммента­риях к ГК РФ отмечается, что здесь налицо более широкий смысл анализи­руемого понятия: под имуществом разумеются не только вещи, но и причи­тающиеся доходы, и другие права [38].

Представляется, что налицо рассогласованность между ст. 128 ГК РФ и ст. 213, 301 ГК РФ. Поскольку в ст. 128 используется не только общее поня­тие «имущество», но и перечисляются его специфические проявления, то по­следние должны быть воспроизведены применительно к особенностям других логически подчиненных норм. Если возвратиться к ст. 213 ГК РФ, то текст ее должен быта завершенным и выглядеть следующим образом: «Собственник вправе истребовать свое имущество (веши) из чужого незаконного владения». Снятие этой рассогласованности норм частного права и в других подобных случаях устранит различные возможные спекуляции на их истолковании, чреватые возникновением гражданско-правовых конфликтов.

Заключение.

Сужение объективного критерия собственно правовых конфликтов не безобидно, как может показаться па первый взгляд. Если собственно право­выми конфликтами считать только те, которые возникают в результате наличия формально-логических противоречий между юридическими нормами, то соответствующее противоборство физических и юридических лиц, возникающее по другим причинам, делает конфликт неюридическим. А раз так, его контрсубъекты (а следовательно, правонарушитель) становятся свободными от всякой юридической ответственности.

Правовые конфликты не «привязаны» к другим социальным в своей динамике и технологии разрешения. Если они порождены внутренними закономерностями права, то саморегулируются и разрешаются присущими только им способами. В этом смысле правовые конфликты самодостаточны, ибо снимаются по правилам, установленным самим же правом.

Таким образом, специфика гражданско-правовых конфликтов состоит в том, что юридическое противоборство контрсубъектов (частно-индивидуаль­ных и юридических лиц) носит социально неопасный характер.

Список используемой литературы.

1. Жеребин В.С. Правовая конфликтология: курс лекций. Часть вторая. Влад. Гос. Университет, Владимир, 1999

2. Макаров О.В. Соотношение права и государства. М., 1995

3. Нерсесянц В.С. Философия права: учеб. Для вузов. М., 1997

4. Комментарии к гражданскому кодексу РФ, часть первая. М., 1997

5. Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1971