Философия французского Просвещения
План:
1. Сущность и основные принципы идеологии Просвещения
2. Философские взгляды Вольтера и Ж.-Ж. Руссо
3. Энциклопедисты: Дени Дидро, Д'Аламбер, Ламетри, Поль Гольбах, Клод Гельвеций
1. Сущность и основные принципы идеологии Просвещения
Хотя Просвещение зародилось в Англии, как широкое культурно-идеологическое движение общественной мысли оно впервые оформилось именно во Франции, где его основные черты выразились с классической четкостью, последовательностью и радикальностью. Французское Просвещение было представлено плеядой выдающихся мыслителей. Вольтер, Монтескье, Кондильяк. Дидро, Гольбах, Гельвеции, Ламетри, Руссо — вот далеко не полный перечень имен философов-просветителей. Просветительские идеи на длительный период предопределили развитие всей духовной культуры Франции, стали общественным достоянием. Причем эти идеи распространялись не только посредством собственно философских произведений, но и через художественную литературу (Вольтер, Монтескье, Дидро, Руссо были крупнейшими писателями своего времени).
В социально-политическом отношении французское Просвещение представляло собой идеологическую подготовку Великой французской революции, выступало как идейное оружие в борьбе с феодально-абсолютистским строем. Можно утверждать, что прежде чем Великая французская революция свершилась в действительности, она сначала произошла в умах философов-просветителей, которые в течение всего XVIII в. ковали новое, антифеодальное сознание, новые ценностные установки и мировоззренческие ориентиры, готовили массы к штурму твердынь феодализма. Движение Просвещения, таким образом, было во Франции философской революцией, которая подготовила революцию политическую.
Философы-просветители, особенно материалистической ориентации, стремились разработать программу устранения общественных зол и нового общественного устройства, которая, несмотря на свойственные ей многочисленные иллюзорные и утопические моменты (это однозначно показал последующий исторический опыт), сыграла крупную роль в социальной жизни той эпохи и оказала серьезное воздействие на последующие события европейской и мировой истории.
Развернув сокрушительную критику религиозного освящения феодальных режимов, французские философы XVIII в. продолжили работу, начавшуюся еще в эпоху Возрождения, — обесценивание религиозной веры, устранение диктата теологии, обезбоживание социально-политической и духовной жизни людей. Мыслители эпохи Просвещения были уверены, что решающую роль в исправлении социальных отношений призвано сыграть знание, и особенно познание «естественного порядка». «Естественный порядок», считали они, может быть достигнут лишь тогда, когда социальные отношения будут приведены в гармоническое соответствие с природой человека. «Естественный порядок» познаваем человеческим разумом и соответствует подлинным, неиспорченным желаниям человека. Виной тому, что этот порядок пока еще не утвердился в жизнедеятельности людей, являются невежество, мракобесие, религиозный фанатизм и тому подобные вещи. Именно они — главная причина человеческих бедствий, всякого зла и несчастья. Преодолеть зло и несчастье можно только избавившись от невежества, просветив разум. Исходя из этого, просветители формулируют свою главную практическую задачу — просветить разум людей, дать им правильные знания. Только на этой основе, с их точки зрения, может быть преобразована жизнь общества и человека.
Вера в мощь человеческого разума, в его безграничные возможности, в прогресс наук, создающий условия для экономического и социального процветания, — вот основной пафос Просвещения. Философы этой эпохи считали, что обществу свойственно постепенное развитие на основе неуклонного совершенствования человеческого разума; разум и только разум является основой всякого прогресса, всякого движения вперед. Согласно им, знание, мораль, религиозная вера, — все должно быть подвергнуто беспощадному суду разума, и только то, что будет оправдано этим судом, имеет право на существование. Увлеченные идеалом грядущего «царства разума», эти мыслители наивно полагали, что феодально-аристократическая эпоха и свойственные ей политический деспотизм, религиозный фанатизм и т.д. — это не объективно обусловленная, закономерная стадия в развитии человечества, но отклонение, «перерыв» в восходящем шествии разума, и положить ей конец можно только посредством просвещения людей.
Разум занимает в идеологии Просвещения место высшего судьи, выступает как высшая инстанция критического анализа. Сам же разум оказывается вне критики, поскольку над ним нет ничего, что могло бы подвергнуть его критической оценке. С точки зрения Просвещения разум является единым и универсальным, общим для всех людей, во все времена, поэтому культура, которая должна быть построена на принципах разума, представляется единственно возможной рациональной культурой. Все, что существовало до нее, есть лишь ложь и заблуждения, результат невежества или сознательного обмана. Убежденные в силе и независимости разума, философы Просвещения считали, что он способен преодолеть ложь и заблуждения и обеспечить прогрессивное развитие человечества. Уверенность в силе разума соединялась у них с уверенностью в неуклонности исторического прогресса.
Разум и прогресс — вот два главных лозунга философии Просвещения. При этом просветители апеллируют не просто к разуму — ведь к разуму обращались и философы XVII в., — а к разуму научному, который опирается на опыт и свободен не только от религиозных предрассудков, но и от всяких «сверхопытных гипотез». Тем самым они пытались совместить рационалистические убеждения в могуществе и независимости разума с эмпирическим взглядом на происхождение знания. Они считали, что знание возникает опытным путем, но мера его истинности определяется разумом. Поэтому философов-просветителей, несмотря на явные элементы сенсуализма в их теориях познания, справедливо называли «рационалистами».
Итак, XVIII в. осознавал себя как эпоху разума и света, возрождения свободы, расцвета наук и искусств, наступившую после более чем тысячелетней ночи средневековья.
Французские просветители подняли престиж философии на небывалую прежде высоту и утвердили взгляд на философский разум как на высшую инстанцию при решении всех вопросов, волнующих человечество.
2. Философские взгляды Вольтера и Ж.-Ж. Руссо
Одним из самых выдающихся представителей Просвещения был Жан-Жак Руссо (1712—1778). Он подвергал резкой критике цивилизацию, культуру, науку, искусство, литературу XVIII в. Доказывал, что именно они привели к упадку нравов общества, нравственности людей. Восхищался простотой природы, величием добродетелей античных греков.
Его призыв «вернуться к природе» в сущности был неверно понят многими современниками. Вольтер, в частности, прочитав «Рассуждения о науках и искусстве», иронически заметил, что Ж.-Ж. Руссо призывает «встать на четвереньки».
Между тем если мы окинем взглядом сегодняшнюю природу, то призыв Ж.-Ж. Руссо вполне актуален. Вернуться к природе, по его мнению, значит отказаться от искусственности, которая слишком пронизывает всю современную цивилизацию. Руссо вовсе не звал «в леса», он желал, чтобы человек был в состоянии видеть собственными глазами, чувствовать своим собственным сердцем. Он желал, чтобы человек постоянно стремился к личному совершенствованию, чтобы никакая власть на свете не могла управлять его решениями, кроме его разума.
Ж.-Ж. Руссо отвергал частную собственность, защищал идеи республиканской свободы, социального и политического равенства.
Демократия, по Ж.-Ж. Руссо, наилучший образ правления, правда, в маленьких государствах; для средних и больших государств более подходят соответственно аристократия и монархия. Когда Ж.-Ж. Руссо говорит о демократии, он имеет в виду прямое участие каждого гражданина; представительное правительство, с его точки зрения, всего лишь выборная аристократия.
Свобода и равенство — вот цель Ж.-Ж. Руссо.
Индивидуумы для самосохранения заключают общественный договор. Договор заключается в отчуждении каждым индивидуумом всех своих прав без остатка в пользу общины. Если бы какие-то права у индивидуума оставались, то естественное состояние продолжало бы существовать. И ассоциация по необходимости стала бы либо тиранической, либо тщетной. Суверен, верховная власть, по Ж.-Ж. Руссо, это не монарх, не какое-то правительство (как у Т. Гоббса); это все общество в его коллективной законодательной правоспособности. Каждый отдает себя под верховное руководство общей воли, и члены общины все вместе принимают каждого как нераздельную часть целого.
Аргументы Ж.-Ж. Руссо против разделения властей заключались в следующем: «Подобно тому, как природа наделяет каждого неограниченной властью над всеми членами его тела, общественное соглашение дает политическому организму неограниченную власть над всеми его членами, и вот эта власть, направляемая общей волей, носит... имя суверенитета». Некоторые разделяют суверенитет «на силу и волю, на власть законодательную и власть исполнительную, на право облагать налогами, отправлять правосудие, вести войну, на управление внутренними делами и на полномочия вести внешние сношения... они делают из суверенитета какое-то фантастическое существо, сложенное из частей, взятых из разных мест, — продолжает Ж.-Ж. Руссо и подчеркивает, — это похоже на то, как если бы составили человека из нескольких тел, из которых у одного были бы только глаза, у другого — руки, у третьего — ноги и ничего более».
Воля верховной власти есть всеобщая воля. Каждый гражданин как гражданин участвует во всеобщей воле. В качестве индивидуума он, конечно, обладает индивидуальной волей, которая может прийти в столкновение со всеобщей. В таком случае верховная власть имеет право принудить любого подчиниться всеобщей воли, т. е. силой заставить индивидуума быть свободным.
Ж.-Ж. Руссо в сущности отвергает частную собственность. Государство по отношению к своим гражданам является хозяином всего их имущества.
Как формируется всеобщая воля? Политическое мнение каждого человека определяется собственным интересом, но собственный интерес состоит из двух частей: одна специфична для данного индивидуума, вторая совпадает с интересами всех других. Совпадение специфических интересов случайно; как правило, они разнонаправлены и взаимоуничтожаются. Остается результирующий интерес, который представляет общие интересы. Этот результирующий интерес и является всеобщей волей. Иначе говоря, всеобщая воля равна воле всех, минус крайности этих воль в ту или другую сторону.
С точки зрения Ж.-Ж. Руссо, весьма важно, чтобы в государстве не было всякого рода ассоциаций, ибо они, преследуя свои интересы, могут вступать в противоречие с волей общества как целого. Если ассоциации уже существуют, то их должно быть как можно больше, чтобы они могли нейтрализовать друг друга.
В чистом виде демократия не существует, в чистом виде она — для богов. Люди не могут создать совершенное правительство. Правительство — та же ассоциация. Член правительства имеет три воли: личную, правительственную и всеобщую. В целом, повелевающий, как правило, утрачивает и разум, и справедливость. По Ж.-Ж. Руссо, то, что мы называем демократией, на самом деле — выборная аристократия. Но и такой режим возможен не везде: только там, где не очень холодно и не очень тепло. Производство тоже не должно слишком превышать необходимое; в противном случае возможно зло роскоши! В целом в концепции Ж.-Ж. Руссо можно отметить два важных позитивных момента: отрицание священного права королей и защита демократии. Но в ней содержится и опасный момент: абсолютизация так называемой всеобщей воли народа. Отсюда — отказ от выборов, голосования, в конечном счете, возможен и тоталитаризм.
Важные мысли высказал философ и по поводу воспитания, образования человека. Он исходил из положения, что естественный человек — человек целостный, добрый, справедливый. Его портит общество и, в первую очередь, частная собственность. Частная собственность породила в человеке страсть к обладанию — стремление, которое в свою очередь привело к борьбе за власть. Все это породило неравенство, вражду между людьми. Знание, в котором человек еще со времен Платона искал спасения, превратилось в обман, искусство — в честолюбивое желание выделиться, философия — в стремление господствовать.
Анализируя состояние современного ему общества, Ж.-Ж. Руссо пришел к выводу: мы приближаемся к кризисному состоянию и революции. Революция — это и есть спасание, подчеркивал он. Не личное нравственное совершенствование, но прежде всего революционное изменение всех социальных институтов — вот его вывод.
Вместе с тем воспитание, образование — важнейший фактор адаптации человека к обществу, вне которого человек не может жить. «Человек, который желал бы смотреть на себя как на существо изолированное, ни от чего не зависящее и удовлетворяющее само себя, неизменно был бы существом несчастным». Поэтому главный принцип воспитания заключается в следующем: «Жить — вот ремесло, которому я хочу научить ребенка. Выходя из моих рук, он не будет — соглашаюсь в этом — ни судьей, ни солдатом, ни священником; он будет прежде всего человеком». Возражая оппонентам, делавшим акцент на профессиональной подготовке человека, Ж.-Ж. Руссо подчеркивал: «Разве вы не видите, что, работая над его формированием лишь для одной структуры, вы д
Большой заслугой Ж.-Ж. Руссо является также то, что он уравнял в правах чувства и рассудок, сердце и разум. Выдающийся мыслитель XVIII в. И. Кант называл Ж.-Ж. Руссо Ньютоном нравственности. Г. Гейне говорил о Руссо: «Революционная голова, исполнительной рукой которой стал Робеспьер». И хотя, бесспорно, Ж.-Ж. Руссо был идейным вдохновителем Французской революции, эта оценка несколько преувеличивает его роль. И уж совсем неправ Б. Рассел, который, ища корни тоталитаризма XX в., провел прямую аналогию Руссо — Гитлер.
Мари Франсуа Аруэ (Вольтера) (1684—1772), на работах которого воспитывались последующие поколения просветителей и который в глазах современников был общепризнанным «королем философов». Это он познакомил Францию и всю континентальную Европу с учениями Локка и Ньютона. Творчески восприняв эти учения, он приходит к пониманию философии как великого орудия разума в борьбе против всего неразумного, отжившего в устройстве общества.
Философские воззрения Вольтера относятся к «деистической форме материализма», которая в XVII — первой половине XVIII в. сыграла определенную роль в становлении материалистического понимания природы и человека, объективно подготовила почву для дальнейшего прогресса в этом направлении. Уже с самых ранних своих произведений Вольтер был убежден в том, что природа существует вне и независимо от человеческого сознания и представляет собой совокупность бесчисленного числа различных материальных образований; что носителем свойственных человеку психических функций является не особая имманентная сущность, называемая «душа», а человеческое сознание, которое имеет определенную анатомо-физиологическую основу и исчезает вместе с разрушением последней. Во всем этом проявлялся материализм его философии. В поисках ответа на вопрос, каким образом первичные корпускулы, наделенные в ньютоновской физике лишь свойствами протяженности и плотности, приводят в движение, образуют системы космических тел, на которых появляются живые существа, способные чувствовать, а в своих высших формах — и мыслить, естествоиспытатели обращались к идее Бога. Вольтер делает вывод, что философ обязан признать акт божественного творения в отношении природы наряду с убеждением в том, что после этого творения природа существует и функционирует в полной независимости от Бога.
Вольтер особо отмечал тот факт, что материальной природе свойственны строгие причинно-следственные связи, полагая, что нет действия без причины, нет существования без основания существовать. Первой бомбой, брошенной им в «старый порядок», были «Философские письма» (1733). Философ снискал себе славу резкой критикой устоев феодального общества и разного рода лженаучных философских «теорий». Особую роль сыграли философские романы Вольтера «Загид», «Микромегас», «Кандид» и его исторические работы «История России при Петре», «История Карла XII», «Век Людовика XIV». В своих произведениях он призывал к уничтожению варварства и дикости, к просвещению, к улучшению общественной и личной жизни людей. Препятствием к такому улучшению жизни философ считал церковь. Воинствующую римско-католическую церковь Вольтер окрестил «гадиной» и считал ее ответственной едва ли не за все пороки системы. Церковь, религия порабощают человеческую личность. Они лишают человека его лучших качеств. Вот почему ее нужно уничтожить, или, как он выражался, «раздавить гадину». Необходимо объединить усилия для борьбы с «гадиной». Вольтер был убежден, что для того, «чтобы низвергнуть колосса, понадобилось бы всего пять-шесть философов, действующих сообща».
Важное место в вольтеровском мировоззрении заняли размышления о человеке как социальном существе, направленные против теологической и философско-религиозной антропологии. Их открыла полемика в последнем из «Философских писем» с учением французского мыслителя XVIII в. Паскаля о том, что человек сам по себе ничтожен и потому обречен на невыносимое отчаяние, от которого его может избавить лишь христианская религия, служению которой он должен посвятить всю свою жизнь без остатка, вдохновляясь надеждой на посмертное вечное блаженство праведников в царстве божием. Принимая «сторону человечества против этого возвышенного мизантропа», Вольтер проводит мысль о том, что человек в своем бытии, познании и деятельности вовсе не ничтожен. Вольтер усматривал в углубляющемся познании природы и во все более эффективной практической деятельности людей их подлинное величие. Если Паскаль с его теоцентризмом клеймил всякие «мирские» дела человека как гибельное «отвлечение» от служения Богу, то Вольтер видел в них единственное реальное средство борьбы с угрожающими человеку несчастьями и обеспечения его жизненными благами. Согласно Вольтеру, заложенный в человеке «инстинкт деятельности — это гораздо более орудие нашего счастья, нежели проявление невыносимости нашего существования». Вольтеровские «Замечания» на «Мысли» Паскаля утверждали в полемике с христианским пессимизмом жизнерадостный взгляд на возможности человека, что создавало основу для развития просветительской «философии человека». «Человек рожден для действия, как огонь стремится ввысь, а камень вниз. Не быть занятым и не существовать — это для человека одно и то же». Проблемы нравственности занимают особое место в размышлениях Вольтера о человеке и обществе. Богословским рассуждениям о трансцендентном источнике нравственности философ противопоставил убеждение в ее «естественности», утверждая, что не Бог, а «природа» запечатлела во всех человеческих сердцах свои «естественные законы» в форме моральных принципов. По убеждению Вольтера, все до сих пор существовавшие религии, включая иудаизм и христианство, мешали людям правильно понимать собственные нравственные обязанности. Он отказывал церкви, духовенству в их претензии быть учителями нравственности, а «священным книгам» — в моральной назидательности, доказывая, что они фактически играют противоположную роль. Но, решительно деклерикализируя нравственность, Вольтер все же утверждал, что вера в Бога является необходимой опорой морали. Деистические апелляции Вольтера к «общему благу людей» содержат утверждение о двух необходимых функциях религии, рассматриваемых в единстве: утешения и обуздания. «Идея Бога необходима, как законы. Это узда». «Никакое общество не может существовать без справедливости. Возвестим же справедливого Бога. Если закон государства наказывает явные преступления, то провозгласим Бога, который наказывает за тайные преступления». В последние годы жизни Вольтер приступил к разработке антитеологического понимания истории и выдвинул концепцию «просвещенного правления». По убеждению Вольтера, каждый народ при соответствующих условиях и наличии мудрых правителей способен создать высокоразвитую цивилизацию и обогатить своими достижениями человеческую культуру, черпая в свою очередь из ее сокровищницы то, что принесли другие народы. Идею национально-религиозной замкнутости, исключительности и антагонистичности одного народа по отношению к остальному населению земли Вольтер считал одной из самых вредоносных для человечества.
3. Энциклопедисты: Дени Дидро, Д'Аламбер, Ламетри, Поль Гольбах, Клод Гельвеций
Имена Дидро и Д'Аламбера ассоциируются прежде всего с созданием «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел», 35 томов которой вышло во Франции в 1751—1780 гг. «Энциклопедия» стала одним из важнейших культурных свершений XVIII в. и сыграла громадную роль в разработке и распространении просветительского мировоззрения, а также в расширении и сплочении рядов просветителей. Дидро был инициатором, душой и главным редактором этого грандиозного издания. Он мечтал сделать «Энциклопедию» тем святилищем человеческого знания, само существование которого заставит уйти во мрак забвения религиозную веру со свойственными ей ложными святынями. К участию в издании «Энциклопедии» ему удалось привлечь почти всех крупнейших представителей просветительской мысли во Франции: Вольтера, Гольбаха, Гельвеция, Руссо, Мабли, Кондильяка, Дюмарсе, Буланже, Дюкло, Мармонтеля, Лагарпа, Сен-Ламбера, Рейналя, Морелле, Кенэ, Тюрго, Неккера и многих других. Вторым редактором и ближайшим сотрудником Дидро явился Д'Аламбер. Дидро и Д'Аламбер не только составили план «Энциклопедии» и определили ее концепцию, но и выступили как наиболее плодовитые ее авторы.
Дени Дидро (1713—1784). В своих сочинениях «Мысли об исследовании природы», «Философские принципы материи и движения», «Монахиня», и других Дидро отстаивал идеи о материальности мира, о единой, вечной, несотворенной материи как объективной реальности, существующей вне и независимо от человеческого сознания, рассматривал все явления как конкретные формы ее существования. Причину существования материи он видел в ней самой. Дидро ближе других материалистов XVIII в. подошел к идее самодвижения материи и видел в этом самый убедительный довод против существования Бога.
Центром концепции Дидро была природа, которая выступала как единственная реальность и естественное благо. Все, что не является природой, согласно ему, есть лишь зло и обман: Бог, общество, спекулятивная философия предшествующих веков. Весьма оригинальна у Дидро концепция человека. Человек есть часть природы, природное существо, поэтому не следует противопоставлять его природе, искать каких-то высших сил, законов и целей, управляющих его жизнью; как природное существо он подчиняется тем же законам, движим теми же силами, что и вся природа, и именно в ней находит он свои цели и средства их достижения.
Дальнейшее развитие идеи Дидро получили в работах Д'Аламбера, Гольбаха, Гельвеция.
Жан Лерон Д'Аламбер (1717—1783) в дискуссиях между материализмом и идеализмом пытался занять более осторожную позицию, стремясь создать науку, «не выходящую за пределы фактов». Из его философских работ наиболее важное значение имеет вступительная статья к «Энциклопедии» — «Очерк происхождения и развития наук» (1751).
Задачей науки Д'Аламбер считал анализ фактов, но фактов внешнего мира, а не психологических состояний. Д'Аламбер стремился создать такое знание, которое не опиралось бы ни на какие предварительные построения, но исключительно на факты. Именно с Д'Аламбера начинается традиция, согласно которой философия не имеет своего предмета и призвана заниматься истолкованием и «обобщением» результатов частнонаучных исследований.
Жюльен Офре де Ламетри (1709—1751). В «Естественной истории души» Ламетри открыто обосновал атеизм. Книгу сожгли, а Ламетри вынужден был эмигрировать в Голландию. Здесь он анонимно издал свое главное философское сочинение «Человек-машина» (1747), которое публично сожгли.
Система Ламетри была, как он сам говорил, чрезвычайно проста: не существует ничего, помимо материи, и все предметы состоят из нее. Но существует один предмет, материальность которого обосновать труднее, чем материальность других предметов. Этот предмет — человек. Для формирования материалистического представления о человеке необходимо было доказать материальность его души. Ламетри основывает это доказательство на демонстрации связи духовных процессов с телесными. А если между объектами возможно взаимодействие, то они, согласно общему взгляду философов XVII—XVIII вв., имеют одну природу. Таким образом, для Ламетри проблема состояла в сведении духовного к телесному.
Материализм Ламетри нашел во Франции XVIII в. множество сторонников и последователей. К концу столетия именно материализм стал идеологической основой Великой французской революции.
Поль Анри Гольбах (1723—1789) Он был соратником Дидро и Гельвеция, принимал активное участие в создании «Энциклопедии», крупную роль сыграл в идейной подготовке Французской революции конца XVIII в. Используя данные современного ему естествознания, Гольбах создал свой главный труд «Система природы, или О законах мира физического и духовного» (1770), явившийся, по словам современников, «Библией материализма». Основным идеям материализма он придал законченные формулировки: движение как перемещение в пространстве есть способ существования материи, которая вечна во времени и бесконечна в пространстве и представляет собой организованное целое, пронизанное сетью причинных связей; самая малая причина может привести к огромным последствиям; мысль о творении мира (креационизм) ложна, поскольку жизнь и сознание — продукты материи.
В целом материализм Гольбаха — не только наиболее радикальное и последовательное материалистическое учение того времени, но и наиболее сухое, схематичное и механистическое.
Клод Адриан Гельвеции (1715—1771) — наиболее яркий представитель этического направления в Просвещении.
В 1758 г. увидела свет книга Гельвеция «Об уме». Книга эта — плод более чем двадцатилетних раздумий автора — вызвала всеобщий интерес и стала одной из важнейших вех в развитии материалистической мысли XVIII в. во Франции. В 60-е годы он приступил к подготовке новой книги, намереваясь подробнее изложить и лучше обосновать в ней положения своей антропосоциальной концепции. К середине 1769 г. работа над книгой, получившей название «О человеке», была завершена, но от намерения опубликовать ее Гельвеции отказался, опасаясь жестоких репрессий. Впервые эта книга была издана в 1772 г.
В целом влияние Гельвеция на современников было огромным. Его работы, запрещенные во Франции, выходили большими тиражами за границей и переводились на многие европейские языки.
Деятельность человеческого сознания (ума) Гельвеции характеризовал с позиций материалистического сенсуализма.